Один день из жизни бездомных животных (джен)

Птицы короткими перелётами перемещались с ветку на ветку, пока коты, обсуждая какие-то древние преступления, бежали по тропинке.

— Что, если этот человек не появится? — тихо курлыкнул Глумолубь.

— Он появится! Всегда появляется! — заверил его Учайлубь. — Иначе нам секир-башка!

— А что, если он вчера приходил последний раз? — взволновано спросил Глумолубь. — Тогда Крякву выпотрошат, и мы останемся без мощного бэк-вокала.

— Он придёт! — уверенно прогорланил Учайлубь. — В его сердце так много ненависти к птицам, что он не сможет пропустить ни одного дня-денька!

Друзья спустилась на берег, куда прибежали и коты.

Наступал рассвет; красное зарево медленно поднималось из-за высотных зданий на противоположном берегу. Лучики едва касались зелёных листьев, тихо шелестящих на ветру. Маленькие речные «барашки» накатывали на песчаный берег, омывали камешки и отступали, оставляя после себя ракушки и водоросли.

— Ну и воняет от вас! — заорал Пиратот, тут же решивший вылизать себя.

— Это не от нас, это от него, — Глумолубь указал крылом на человека, который валялся на песке.

В руках он слабо сжимал бутылку с недопитым алкоголем, видимо, человек оступился и упал с небольшого обрыва, в результате чего ушибся головой, потеряв сознание. Одетый в старую рваную рубаху, дырявые джинсы и разные ботинки, он постанывал и хрюкал во сне. Его окатило волной, но даже после этого он не проснулся.

— Это он? — хладнокровно поинтересовался Разбойот.

— Да, — счастливо выдохнули птицы.

— М-мяу! — шерсть на спине Разбойота встала дыбом; зашипев, он бросился на человека и начал его царапать и рвать на нём одежду. — За Марти! За Родину! За Одина!

Птицы и Пиратот переглянулись.

— А… шепе мефе лекапеле… — непонимающе пробубнил человек, разлепив глаза.

Разбойот же запустил когти в шею человека, и тот, заорав, вскочил, наконец, трезвея. Он схватил кота и попытался отцепить его, но тот упорно держался за человека.

— Мадратадратрум бум бум, киса-киса! — кричал человек, он всё же отстранил от себя бешеного кота. — Кись-кись-кись!

— Я тебе сейчас покиськиськаю, — Разбойот с новой силой начал сопротивляться.

— О чём ваще базарит этот человек? — спросил Пиратот, пока тот хохотал, а Разбойот пытался прервать ему жизнь.

— Только Кряква понимала их язык, — важно курлыкнул Глумолубь. — Так что мы без понятия, что этот человек делает…

Вскоре Разбойот выдохся и тяжело дышал, а человек обнял его и начал чесать за ушком.

— Мерзкий… человечек… — шипел Разбойот, — чтобы ты… мур-р-р, мур-р-р, как приятно…

— Эй! — возмущённо крикнул Пиратот. — За мурчанием следи!

Человек обратил на них внимание.

— Каше не вакаба кат?! — с ужасом в глазах спросил он, смотря на Пиратота, а затем перевёл взгляд на птиц. — Щи-и-и-и-и!

— При чём тут щи? — спросил друга Учайлубь, но тут же, громко закричав, птицы разлетелись в разные стороны, когда человек, оставив Разбойота на берегу, кинулся на них с кулаками.

— Ну, что, теперь вы нам верите? — спросил Глумолубь, сев на высокую ветку берёзки.

— Да, барону нужно будет инфу скинуть, — согласился Пиратот, — можете дышать спокойно, птицы, от человека мы избавимся как… Ты охренел?!

Человек, что-то приговаривая, подобрал с земли Пиратота, другой рукой он держал Разбойота, который, обессиленный, не мог сопротивляться.

— Он их схватил! — заорал Учайлубь. — Полундра! Спасти кошаков!

И он, громко загоготав, пулей полетел в человека, но тот наклонился, чтобы поудобней перехватить Пиратота, усердно сопротивляющегося, поэтому Учайлубь промахнулся и врезался клювом в ствол дерева совсем рядом.

— Кисы, айя надвада мада, — бубнил человек, широко улыбаясь и убегая прочь из парка.

— Встава-а-ай, — Глумолубь растолкал друга, тот, встрепенувшись, поправил клюв. — Если тот псих их приютит или уведёт, то Котяхаузен нам точно не поверит, а Крякву зажарят!

— Вперёд! — вскочил на лапы Учайлубь и воспарил, Глумолубь полетел за ним.

* * *

В один момент Пиратот почти вырвался, но человек успел перехватить его и, заливаясь смехом, зашёл в остановившийся полупустой автобус.

— За ними! — скомандовал Учайлубь, надев каску, и приземлился на крыше автобуса, Глумолубь держался рядом.

Учайлубь достал из-под каски толстую нитку, неизвестно, как туда поместившуюся, обвязал вокруг себя, а другой конец протянул другу. Пока Глумолубь держал самодельный трос, Учайлубь ходил по краю автобусной крыши, сильно наклоняясь туловищем и вытягивая шею, выискивая человека. Наконец, обнаружив его, он громко закричал, дёрнул за нитку, и Глумолубь с трудом притянул его к себе.

— Полундра! — заявил Учайлубь, выкидывая каску и нить. — Он окучивает их так же, как и предыдущих! Сопротивление этих кошаков сведено к минимуму!

— Надо остановить автобус! — запаниковал Глумолубь. — Надо… Что-то делать… Думай!

Транспорт остановился. Учайлубь, отсалютовал, спикировал вниз и залетел в салон, громко завопив, чем перепугал пассажиров. Глумолубь последовал за ним, но на секундочку задержался на остановке, увидев целую семечку. Как только двери закрылись и автобус поехал дальше, Учайлубь, махая крыльями и избивая лапами всех пассажиров в салоне, добрался до кабины водителя и начал в неё биться, дико вопя.

— Таваша машь! — испуганно вскрикнул водитель, из-за чего отвлёкся, и автобус выехал на встречную.

Началась всеобщая паника. Глумлубь подлетел к человеку, который убаюкивал котов. Те потягивались, довольно мурча.

— Коты, вы чего? — крикнул Глумолубь. — Вы чего творите, эй?! Вы должны защищать нас от этого засорителя!

— Слышь! Не мешай кайф ловить! — зашипел Пиратот. — Меня ни разу так не гладили!

— Да! — согласился Разбойот, довольно вытягивая передние лапки.

— Но поставка рыбы для Котяхаузена… — непонимающе курлыкнул Глумолубь, как вдруг автобус резко свернул и люди с криком попадали со своих мест.

Глумолубь, с трудом поймав равновесие и удержавшись в воздухе, подлетел к кабине водителя и в одно мгновение потерял от страха несколько перьев: руль крутил Учайлубь, а сам человек валялся на полу без сознания.

— Ты что, умеешь водить?! — крикнул Глумолубь.

— Тот, кто рэп читает, тачки тоже классно угоняет! — заявил Учайлубь и пробежался по рулю, автобус вновь резко развернулся, а на дороге образовался затор. Всюду сигналили другие автомобили. — Мы не позволим эти котам попасть в тюрьму!

— Чтоая пархамая?! — кричали люди.

Одна их старушек целеустремлённо пробиралась к кабине водителя, расталкивая других пассажиров и не боясь бить их тростью.

— Я их отвлеку, друг! Вези нас к Котяхаузену! — героически закурлыкал Глумолубь и приземлился на голову старушке, начав её клевать.

Старушка начала причитать и сгонять надоедливую птицу со своей головы. С каждой секундой паника нарастала, в салоне царил шум, люди кричали, кто-то выбросился в окно. С носом автобуса поравнялась маршрутная газель, водитель которой с недовольным лицом повернул голову и тут же замер, проглотив все свои слова, когда увидел чайку за рулём автобуса. Раздались звуки полицейской сирены.

— Щи-и-и! — услышал Глумолубь и с курлыканьем взлетел, спасаясь от рук человека-засорителя.

Голубь полетел к кабине водителя, надеясь присоединиться к Учайлубю, но человек-засоритель, прыгая по сиденьям, людям, поручням, настиг его и поймал.

— Тормози! — заорал Глумолубь и забил крыльям, надеясь вырваться из плена.

— Тормози, свои дела отложи, — ответил Учайлубь, не обращая внимания на всё, что происходило в салоне, — с могучими птицами ты не шути; хочешь — на — скушай сникерсни; тебе он не поможет, но башку разгугожит…

— Разгугожит? — задумался Глумолубь, но когда человек сжал его в своих руках, точно рассчитывая удушить, заорал: — Учайлубь, хватит читать рэп, тормози автобус!

Увидев, что друг в опасности, тот упал вниз, ударив клювом по тормозам. Автобус остановился так резко, что все по инерции полетели вперёд. Человеку пришлось выпустить голубя из рук, тот, изрядно похудев из-за потери многочисленных перьев, пролетел через салон, нашёл котов, которые, ощетинившись, цеплялись когтями за сиденья.

— Уходим! — крикнул им Глумолубь.

— Нет! Нас чесали! — запротестовали коты.

Но тут подлетел Учайлубь; вместе птицы схватили тощих котов за хвосты и вытащили из салона через разбитое окно, куда недавно выбросился человек.

— На-а-а-а-а-ест! — закричал человек-засоритесь и, расталкивая других жертв аварии, отправился в погоню.