Бабочка, или Повод для смерти (гет)

Зная тебя… о чем я, правильнее было бы сказать не зная, я могла ожидать чего угодно. Букета роз, приобретенного по пути и доставленного без единой капельки на листьях. Брошенного о стену телефона (твоего, конечно. На мои вещи ты почему-то не покушался). Молчаливого визита, когда ты просто заходил в комнату и мы сидели бок о бок, попивая чай и лишь касаясь друг друга. И многих-многих иных вариантов, которые уже случались. Ты редко повторялся, и я была в предвкушении сюрприза, пусть даже и не слишком приятного, как разорвавшаяся хлопушка почти под ухом. Но никогда, ни в каком кошмарном сне я не ожидала, что случится именно так…

— Макс! — окликнула я тебя, направляясь к двери и оправляя халатик. Прислушалась, ожидая какого-либо ответа, но услышала лишь тяжелое сбивчивое дыхание. Неужели снова сломался лифт? Пожала плечами. Впрочем, ты вполне можешь подняться пешком и без столь очевидной причины, просто потому что так захотелось. А может, просто не в духе и сдерживаешься, чтобы не начать матюкаться уже с порога. Такое тоже бывало. Но это не страшно. Выговориться порой полезно, пусть и не до конца.

На пол с глухим стуком упало что-то. Сумка или пакет, отсюда не разглядеть. Ну вот, что я говорила? Началось… Пускай. Быстрее закончится.

— Макс, — когда твоя рослая фигура поравнялась с порогом гостиной, я, не присматриваясь, сделала еще один шаг, — что случи…

Резкое, почти угрожающее движение заставило меня замереть на месте. Что-то не так. Как бы ни был зол, ты никогда не замахивался на меня. Но возмущение, поднявшись горячей волной, тут же опало, стоило мне рассмотреть в поднятой руке… пистолет?

— …лось? — договорила я уже почти неслышно. Наверняка глаза мои стали по пять рублей, ведь оружия в своей жизни я не видела никогда (в кино не считается), да и от столкновений с возможными криминальными элементами Бог миловал. Так неужели сегодня…

— Макс? — я присмотрелась, почти ожидая увидеть чужое, незнакомое лицо, а то и вовсе маску. Но нет. Это был ты. Знакомая худощавая фигура в насквозь промокшем черном пальто. Отросшие светло-русые чуть вьющиеся волосы, привычно зачесанные назад и от влаги кажущиеся темнее. Чуть вытянутое лицо, кустистые брови, длинный нос и тонкие губы…

Это был ты… и не ты. Потому что никогда на твоем лице не было такого холодного отчужденного выражения. Нет, твоя физиономия и прежде не была богата мимикой, над чем я порой шутила, ты же отмалчивался. Но всё же не так. Сейчас твое лицо словно и было маской, бледной, списанной с привычного твоего лица и натянутой поверх него. Лишь глаза были живыми — и светились странным безумным блеском. От него невольно хотелось попятиться. Что я и сделала…

— Стой где стоишь! — приказал ты резким жестяным голосом, тоже совершенно не похожим на твой. Твой звучал глуховато, словно из-под толщи воды, лишь изредка окрашиваясь оттенками эмоций. Этот же… принадлежал безумцу, бандиту, маньяку… который был тобой.

— Не поможет, — добавил ты уже в более привычной манере и кривовато, одним уголком рта усмехнулся. Улыбка тоже была твоей, но словно отраженной в кривом зеркале.

— Макс, что произошло? — спросила я, стараясь, чтобы голос мой звучал тихо и спокойно. Что бы это ни было, должно быть разумное объяснение. Не могли же тебя за сутки подменить. Да и заболеть бешенством тоже… Мысли в голову лезли, все как одна, панические и неутешительные. И трудно, нет, невозможно было отогнать их, не отрывая взгляда от маленькой черной точки дула, из которого на меня смотрела смерть.

— Макс, это я, Эли, — голос, наконец, сорвался, и я поспешно прижала дрожащую ладонь к губам. И, нашарив сзади диван, неловко на него опустилась. Ноги отказывались держать меня, а в голове упрямо крутилась одна-единственная мысль: этого не может быть. Не может…

— Я вижу, — словно бы нехотя отозвался ты, глядя куда-то поверх моего плеча, старательно избегая взгляда. — Я прекрасно помню тебя… Эли. Но это не поможет тебе… и не спасет…

Ты медленно поднял руку, пистолет в ней немного дрожал, но не верилось, что ты промахнешься.

— За что? — наконец выдавила из себя я, и, чуть оправившись, спросила уже громче. — За что, Макс? Что я тебе сделала?

Ты шумно выдохнул через нос, сморгнул, затем уставился на меня с неожиданной злобой:

— Пока ничего… Но это только пока. Потом… потом ты тоже предашь меня. Как и она… как они все…

— Кто? — я пристально смотрела на него, словно надеясь прочитать ответ на его одежде.

— Юля, — наконец ответил ты, после такой длинной паузы, что я уже не надеялась на ответ. — Моя… невеста. Из-за нее все это, — и широким неровным жестом провел по лицу, левую скулу которого, как я уже знала, перечеркивал старый, почти стертый шрам. Но имел в виду наверняка не только его.

— Но я же не она, — выдохнула я обессиленно. Уже ни на что не надеясь. Я говорю с безумцем, а значит, не буду услышана. Просто держать в себе все это было выше моих сил.

— Будешь, — закашлявшись, ты неловко постучал по своей груди, на миг опустив руку. Спасительный миг, которым можно было воспользоваться… или же губительный. В любом случае упущенный.

— Все вы одинаковы, — наконец произнёс ты почти уверенно. Почти — потому что взгляд твой блуждал по комнате, словно не решаясь встретиться с моим. Затем ты перехватил руку с пистолетом второй, свободной. — Словно бабочки… которые улетают на пламя… чтобы не вернуться.

У меня больно сжалось сердце. Бабочка… Ты подарил ее мне не случайно и сам говорил об этом. Значит…

— Скажи одно, — эти слова дались мне с огромным трудом, но не спросить я не могла. И, пристально глядя на тебя, такого родного и такого враждебного, чуть наклонилась вперед. — Им… ты тоже их дарил?

Ответом стало молчание. Знак согласия, не так ли? Теперь уже не важно. Ты по-прежнему не двигался с места, тяжело дыша, и дуло оружия было направлено на меня. Чего ты ждешь? Я уже почти открыла рот спросить — и закрыла снова. Не все ли равно? Раз сейчас все закончится… Страх неожиданно переродился в бессилие и апатию, и даже мысль закричать, позвать на помощь не коснулась моего сознания. Напрасно. Все напрасно. Они все чужие мне, а ты… ты сейчас заберешь мою жизнь, потому что однажды тебя предала и бросила какая-то лживая сучка. Что она сделала с тобой, я не знаю и не хочу знать. Хочу только одного…

— Не поможет… — повторила я безжизненно, и ты, встрепенувшись, поспешно кивнул. — Тогда… можно напоследок попросить тебя об одной вещи?

Ты нервно дернул головой.

— Она не затруднит тебя, — я подняла пустые ладони, демонстрируя свою безопасность. — И не помешает. Всего лишь одно… на память о тебе настоящем…

Ты долго молча смотрел на меня, и невозможно было понять, о чем ты думал. С лица сошла гримаса яростной жажды крови, но странный блеск в глазах остался. Наконец ты медленно кивнул.