Вереск и звезды (гет)

Сдерживая данное Арагорну обещание, Нейенналь не стала медлить с отъездом. Покинув лагерь, она двинулась на запад и отмерила десяток-другой миль вдоль старого тракта, пока по левую руку от нее горизонт не начала заполонять изумрудная зелень леса, который местные жители называли Вековечным и который, судя по гнездящейся в его чащах тьме, вполне мог претендовать на родство с Таур-э-Ндаэделос. Здесь охотница отвернула от тракта к северу и, миновав озеро Звездное, углубилась в Брендивинские холмы. Через четыре дня, поздним вечером, ведя коня в поводу, она спустилась по едва приметной тропке, петляющей среди каменистых россыпей, к Брендивину, который чуть ниже руин Барад-Тарсира разливался широко, но был достаточно мелок, чтобы пересечь его вброд. Эта местность уже принадлежала Эвендиму, и здесь охотница сполна смогла оценить перемены, начавшие происходить в северных землях. Западный берег Брендивина, пологий и песчаный, именуемый Барандальфом за бурый цвет почвы, сейчас источал болезненное желтовато-серое сияние — так скверно порой светит луна, в ненастные ночи пробиваясь среди туч. Схожее сияние, но только с зеленоватым оттенком, исходило от белых камней Барад-Тарсира. По берегу в неторопливо-хаотичном беспорядке блуждали сгустки мертвенно-бледного света. Конь тревожно всхрапнул, чувствуя присутствие неупокоенных, однако повиновался, когда Нейенналь повела его через брод. Сгустки света метнулись навстречу охотнице, беря ее в кольцо. Жестко держа под уздцы дрожащего и роняющего хлопья пены коня, эльфийка двинулась через равнину в сторону дальних холмов. Поначалу она рассчитывала заночевать где-нибудь среди руин, однако при нынешнем положении вещей это было бы не самым лучшим выбором. Пускай этой ночью по дюнам Барандальфа бродили не фэар квенди, а потревоженные души прежних обитателей северного края, беспокоить их лишний раз вторжением в их законную обитель охотнице не хотелось, поэтому она продолжала идти сквозь ночь, окруженная кольцом белого пламени, от которого веяло могильной стынью, а из тьмы доносился тихий шелест мертвых голосов, перешептывающихся на давно забытом языке.

К рассвету блуждающие огни исчезли, и Нейенналь позволила себе устроить краткий привал близ груды валунов на полпути к холмам. Успокоившийся конь щипал скудную растительность, ухитрившуюся таки укорениться на рыхлой, богатой песком почве, а охотница, завернувшись в плащ и удобно устроившись в расщелине между валунами, пребывала в состоянии полудремы, наслаждаясь предутренней свежестью. К реальности ее вернул шорох осыпающегося песка, причем виновником шума явно был не конь, чье фырканье слышалось совсем с иной стороны. Нейенналь вскочила на ноги, привычным движением натягивая лук, поскольку опыт подсказывал ей, что ничего хорошего от подобных звуков ждать не стоит, и в тот же миг над ближайшей из дюн взметнулся фонтан песка, среди которого мелькнуло гибкое огненно-рыжее тело гигантской ящерицы. Облюбовавшая пустошь Барандальфа саламандра решила поохотиться из засады. Конь тонко взвизгнул, отчаянно взбрыкнув, когда челюсти ящерицы со щелчком захлопнувшегося капкана сомкнулись на расстоянии, не превышающем толщину волоска, от его ляжки. Промахнувшаяся саламандра с шипением качнулась назад, готовясь к новому броску, однако предоставлять ей возможность осуществить вторую попытку атаки никто не стал. Конь сорвался в галоп, а две стрелы, пущенные охотницей почти одновременно, вонзились в бок чешуйчатой твари, заставив ее ужом свиться на песке. Обойдя стороной бьющуюся в агонии саламандру, Нейенналь свистом подозвала коня. Тот приблизился к ней, ощутимо прихрамывая, и заржал, жалуясь на жизнь.

— Не притворяйся, — вынесла вердикт эльфийка, бегло осмотрев пару царапин, оставшихся на крупе ее спутника. — Она до тебя и дотянуться то толком не успела.

Несмотря на столь обнадеживающий прогноз, она все же достала из походной сумки коробочку с целебной мазью и смазала кровоточащие ранки, после чего скормила коню в качестве утешения ячменную лепешку и решила, что пора продолжать путь. Случись Нейенналь забрести в Барандальф без особой цели, она, пожалуй, потратила бы день-другой на то, чтобы выяснить, нет ли в окрестностях родичей упокоенной саламандры, однако сейчас ее ждали на Тиннудире, и поэтому таварвайт решила не размениваться по мелочам. Забравшись в седло, она вновь двинулась на запад, к холмам, и на закате достигла пролегающей по краю пустоши старой дороги. За прошедшие сорок лет ее состояние лучше не стало, однако общее направление движения дорога продолжала задавать, выводя к старому королевскому перекрестку — единственному сохранившемуся в Эвендиме мосту через Брендивин. Когда окончательно стемнело, Нейенналь заночевала на одном из холмов среди редкого ельника, и ни блуждающие огни, ни саламандры в эту ночь ее не беспокоили, а наутро, когда рассвело, с места привала уже можно было различить венчающую перекресток исполинскую статую со сломанным мечом в правой руке и скипетром в левой. Спустя еще два часа по извилистой тропе охотница спустилась к перекрестку. Обветшалая статуя многотонной громадой нависала над головой, подавляя своими размерами, подножие ее было увито плющом, который за прошедшее время, кажется, еще больше разросся, сплошным зеленым покрывалом стелясь под ноги королю былых времен. Миновав мост, Нейенналь вновь свернула с дороги, которая уводила на север мимо Там Варана к Канадиаху — установленной на перекрестке стеле, изображающей обращенных ко всем четырем сторонам света воинов. Так же в четыре стороны света от Канадиаха расходились и дороги. Северная вела к Ост Фороду, некогда служившему северным бастионом королевства. По восточной можно было попасть в Северное нагорье, западная же выводила к Тиннудиру, однако одинокому всаднику без большой поклажи не имело смысла делать подобный крюк. Сразу за мостом Нейенналь свернула на запад и двинулась через холмы вдоль берега Брендивина, рассчитывая затем мимо руин Там Намбарта отправиться напрямик к восточному берегу Ненуиала. Таварвайт ехала, не скрываясь, с интересом ожидая, как скоро ее присутствие будет обнаружено. Конечно, добраться до моста ей не дали, но остановили несколько позже, чем она предполагала.

Близ остатков крепостной стены Там Намбарта Нейенналь ждали трое следопытов. Завидев всадницу, двое из них выступили вперед, перегораживая ей путь. Таварвайт приблизилась к ним вплотную и остановила коня. Она не спешила ни откидывать низко надвинутый капюшон, открывая лицо, ни говорить. Хозяевами здесь были дунаданы, и первое слово должно было остаться за ними.

— Ты, должно быть, ошибся дорогой, странник, — наконец, сказал третий из следопытов — тот, что не спешил подходить. — Здесь нет проезжих путей и здесь нечего искать. Лучше бы тебе повернуть назад.

— Я не ошибаюсь, — возразила Нейенналь. — Мне точно известно, что именно и где именно здесь есть. По поручению Арагорна, сына Араторна, я направляюсь на остров Тиннудир, чтобы предложить помощь предводителю стражей Аннуминаса.

Следопыты переглянулись.

— И чем же ты можешь подтвердить его поручительство? — спросил тот же из них, что начинал разговор.

Нейенналь протянула дунадану полученную от Арагорна брошь и готова была поклясться, что, оказавшись в руке следопыта, орел ожил и взмахнул крыльями, прежде чем вновь замереть.

— Поверить не могу, — с горечью сказал один из преграждавших путь. — Повелитель Арагорн и вправду прислал к нам юнца. Вот уж помощь так помощь.

Нейенналь резким движением головы скинула капюшон.

— Он прислал охотника, — четко отмеривая каждое слово, произнесла она. — Ты желаешь оспорить его выбор, или все же предоставишь решать Каленгладу?

— Так это еще и девица… — обреченно добавил преграждавший путь.

— Таварвайт? — с легким удивлением спросил первый следопыт, приглядевшись повнимательнее. — Что ж, тогда понятно. Как твое имя?

— Фередир Горделерон, — ответила охотница.

— Хорошо, Фередир Горделерон, следуй за нами, и пусть Каленглад сам примет решение. Благодаря поручительству повелителя Арагорна мы не будем требовать, чтобы ты отдала оружие, но берегись, если решишь воспользоваться им. Клянусь, что в таком случае тебе не помогут все умения твоего народа.

Нейенналь склонила голову в знак согласия, хотя и догадывалась, что следопыт знает — она не отдала бы оружия даже без поручительства Арагорна. Спешившись, вновь накинув капюшон и ведя коня в поводу, она двинулась за первым дунаданом, а двое оставшихся пошли за ней безмолвными стражами. В таком сопровождении Нейенналь Горделерон и вступила в первый раз на землю Тиннудира.

Когда-то, когда в Аннуминасе еще правили владыки Арнора, на Тиннудире располагалась загородная резиденция, в которой вершители судеб народа могли уединиться и отдохнуть от столичной суеты. Ныне среди буйной растительности то здесь, то там можно было еще отыскать остатки древних сооружений. В более-менее сохранном состоянии осталась лишь цитадель, с былой гордостью продолжавшая устремлять в небо зубцы прохудившейся крыши. Она же была единственной постройкой времен Арнора на Тиннудире, которую стражи Аннуминаса приспособили для собственных нужд. Единственным долгосрочным сооружением, возведенным самими стражами, пожалуй, были конюшни, располагающиеся неподалеку от моста. В остальном же поселение дунаданов больше напоминало временный военный лагерь — видавшие виды палатки вместо каменных или хотя бы деревянных построек, часовые по окраинам поселения, старающиеся держаться в тенях, однако не укрывшиеся от зоркого глаза таварвайт… И еще на Тиннудире совсем не было детей. Впрочем, последнее обстоятельство, способное удивить любого человека, Нейенналь мало заинтересовало. Дети квенди не рождаются в темные времена, у таварвайт это хоть и происходит, но крайне редко, так что угрюмая тишина пристанища стражей Аннуминаса охотницу не удивила.

— Скакуна можешь оставить здесь, — шедший первым дунадан кивнул в сторону конюшни. — О нем позаботятся.

Нейенналь подвела коня к распахнутым настежь воротам. Ворошивший сено следопыт отставил вилы и принял у таварвайт поводья. Жеребец норовисто захрапел и вскинул голову, не желая подчиняться человеку.

— Хорош, — восхищенно сказал следопыт, наметанным взглядом оценив стать животного. — Откуда такой?

— Рохан, — коротко ответила эльфийка.

— Ты бывала во владениях Повелителей Коней? — следопыт взглянул на охотницу с возросшим уважением. — Они не каждому доверяют свои сокровища.

Нейенналь молча кивнула. Она не собиралась рассказывать дунаданам, скольких пота и крови стоило ей завоевать доверие светловолосых и голубоглазых коневодов из южных степей, привыкших все, что им непонятно, объяснять вражьими чарами. Впрочем, следопыт уже забыл про роханцев. Его внимание привлекли подсохшие раны на крупе коня.

— Это откуда? На медведя не похоже.

— Саламандра задела.

— Саламандра? — недоверчиво переспросил следопыт. — Ты случаем не через Барандальф шла? Опрометчивое решение. Скверное это место и раньше было, а сейчас тем более.

— Перестань, Калатердир, — сказал возглавлявший отряд дунадан. — Ее и без тебя найдется кому допрашивать.

Нейенналь ободряюще потрепала коня по загривку, шепнула ему на ухо пару успокаивающих слов и, оставив на попечение Калатердира, пошла вслед за провожатым к цитадели под короткими, но хлесткими, как удары кнута, взглядами обитателей Тиннудира.

При ближайшем рассмотрении печать запустения, лежащая на цитадели, проявлялась еще явственнее, чем с расстояния. Вслед за дунаданом охотница поднялась по просевшим, перекосившимся ступеням, где в щелях промеж разошедшимися каменными плитами прорастала неприхотливая трава.

— Подожди здесь. Я сообщу о твоем прибытии, — распорядился следопыт, останавливаясь перед массивными деревянными вратами, усиленными железными накладками и украшенными семью звездами, — явным новоделом, хоть и сработанным со старанием, но уступающим по мастерству изящной арке входа, к которой они были подогнаны. Нейенналь послушно осталась на ступенях, разглядывая подступающую к цитадели растительность. Время стерло малейшие признаки некогда разбитых здесь королевских садов, даровав взамен скупую, неброскую прелесть первозданной северной природы. В прогале между деревьями блестела зеркальная гладь Ненуиала — Озера Сумерек. За ней, едва различимые в синей дымке, виднелись хребты Южного Эмин Уиала. С такого расстояния невозможно было рассмотреть деталей, однако таварвайт точно знала — в предгорьях сейчас, как и четыре десятка лет назад, цветет вереск, окрашивая пологие склоны в лиловый цвет.

Скрип открываемой створки врат отвлек ее от созерцания. Охотница обернулась.

— Каленглад будет говорить с тобой, — сообщил дунадан, остановившись на пороге цитадели. — Идем.

Из пустынного, хранящего следы сильных разрушений холла короткая плохо освещенная лестница вывела их к очередным дверям, а за дверями обнаружилась зала, которая прежде вполне могла служить соборной. Сейчас же ее предназначение было куда более разнообразно: по совместительству обширное помещение небезуспешно пытались превратить в склад. Стоявший посреди залы стол был сплошь завален картами. Вдоль завешанных выцветшими гобеленами стен громоздились сундуки, бочки и стойки с оружием, среди которых глаз не сразу замечал пару топчанов, небрежно застеленных покрывалами из волчьих шкур. Из-за стола навстречу охотнице и ее провожатому поднялся старый человек.

— Приветствую тебя на Тиннудире, Фередир Горделерон, — произнес он.

— Благодарю за добрую встречу и доброе слово, Каленглад из Эвендима, — ответила Нейенналь, встретившись взглядом с предводителем стражей Аннуминаса. Все-таки имя не лгало — это был тот самый следопыт. Время немилосердно обошлось с ним, однако в погрузневшем теле, в загрубевших, ставших жесткими чертах лица все еще оставалось что-то от прежнего статного воина, хотя требовалось очень постараться, чтобы это что-то разглядеть. Коротко остриженная борода Каленглада была совершенно седой. От густых темно-русых волос не осталось и следа. С этой особенностью, присущей некоторым людям, охотница так и не смогла свыкнуться. Никто из квенди никогда не терял волосы, и оттого таварвайт вдвойне дико бывало видеть совершенно голые черепа атани.

Каленглад между тем так же внимательно рассматривал эльфийку.

— Твоя бдительность достойна похвалы, Каранир, — наконец, сказал он, обращаясь к приведшему Нейенналь дунадану. — Однако сейчас я попрошу тебя удалиться. Я бы желал переговорить с посланником Арагорна с глазу на глаз.

Каранир неодобрительно покосился на охотничий лук за спиной таварвайт и на привешенные к поясной перевязи кинжалы, но повиновался.

— Фередир, стало быть, — медленно, словно пробуя слова на вкус, повторил Каленглад, когда двери за дунаданом закрылись. — Что означает «охотник» и вполне соответствует истине — не более и не менее. Однако прежде у тебя было другое имя.

— Имена не постоянны. Они меняются, когда изменяются те, кто их носит, — осторожно заметила эльфийка.

— Верно, — согласился старый следопыт. — И все же хотелось бы знать, что могло заставить тебя отказаться от такого благозвучного имени, как Нейенналь? Не делай удивленного лица. Мне известно мнение квенди о человеческой памяти, но я еще не забыл ту таварвайт, что вывела меня из стойбища гаураданов и отпаивала снадобьями среди отрогов Северного Эмин Уиала. Поэтому повторю еще раз — добро пожаловать на Тиннудир. Арагорн всегда отличался умением делать правильный выбор.

— Про то его народу лучше знать, — ответила Нейенналь. — Так чем я могу помочь стражам Аннуминаса?

— Если за прошедшие годы не разучилась держать лук, то весьма многим, — Каленглад жестом подозвал охотницу к столу. — Ты бывала прежде в затопленном городе?

Таварвайт покачала головой. Сорок лет назад медленно уходящие под воду руины Аннуминаса были населены лишь летучими мышами и лягушками и потому мало интересовали охотницу.

— Что ж, это уже хуже, — вздохнул старый следопыт. — В таком случае карты тебе вряд ли помогут, хотя просмотреть их все же стоит. Вот здесь, — он очертил окружность в центре листа пергамента, на котором был на скорую руку набросан план руин, — та часть Города Королей, что принадлежит нам. Здесь, — Каленглад указал на несколько пятен меньшего размера, окружающих центр, — ангмарские укрепления. Остальная часть города считается ничейной, но на деле там ангмарцев самую малость поменьше, чем блох у дворового пса. И все что-то ищут.

— Что именно?

Каленглад усмехнулся.

— Ходят слухи, что видящий камень. Только это явная ложь. Следы палантира из Аннуминаса были утеряны более двух тысяч лет назад, как раз тогда, когда столицу Арнора перенесли в Форност. Никто не оставил бы такую драгоценность в опустевшем городе, однако и до Северного нагорья она тоже не добралась. Время тогда было смутное, под стать нынешнему, и я бы ничуть не удивился, узнав, что сопровождающий палантир отряд так и остался где-нибудь на восточных пустошах Парт Адуиала: не даром же неупокоенные тени там до сих пор бродят. Лаэрдан, правда, полагает, что я ошибаюсь, но это не ново. В тот день, когда он хоть в чем-либо со мной согласится, солнце, как во времена первого рассвета, взойдет на западе. Не в обиду будет сказано, но советники из вашего народа выходят скверные, невзирая на всю мудрость.

— Я не даю советов, — коротко ответила Нейенналь. — За остальных ручаться не стану.

Слова Каленглада о присутствии на Тиннудире кого-то из квенди ее не удивили. Подобного вполне можно было ожидать, раз уж Митрандир и Арагорн собирали всех, кто мог оказать хоть какую-нибудь помощь. Сородича охотница, конечно, встретила бы с куда большей радостью, но имя говорило ясно — советник, на которого так сетовал старый следопыт, был не из таварвайт.

— И это хорошо, — без тени улыбки произнес Каленглад, — поскольку помощь делом бывает куда важнее помощи словом. Ты сможешь отправиться в Аннуминас завтра на рассвете, или тебе требуется отдых с дороги?

— Путь не был трудным. Я готова идти хоть сейчас.

Следопыт покачал головой.

— Хотел бы я снова научиться быть столь же легким на подъем, — сказал он. — Хорошо, я распоряжусь, чтобы Тадан поторопился со сборами. Пойдете вместе. Он покажет тебе путь к Эхад Гартадиру. Оттуда ты отправишься в Тирбанд, — Каленглад постучал пальцем по ближайшему из пятен ангмарских лагерей. — Он находится недалеко от наших укреплений, однако добраться туда будет непросто. Ангмарцы охраняют подходы к Тирбанду так, словно там обосновалась сама Железная Корона. Кольценосцев в Аннуминасе, конечно, пока не видели, однако разведка донесла мне, что не так давно в Тирбанд прибыл посланник из Мордора. Видимо, на юге решили, что ангмарские наместники плохо справляются с назначенной им ролью кротов. Так вот… — Каленглад тяжело оперся ладонями о стол и исподлобья взглянул на эльфийку, — мне нужна голова этого посланника. Главное, постарайся добраться до стен Тирбанда, а уж там вряд ли ошибешься — черные доспехи со знаком Багрового Ока мало распространены среди ангмарцев. Отрядом Эхад Гартадира командует Даэрдан. Обратись к нему от моего имени, и он окажет тебе посильную помощь.

— Она вряд ли мне понадобится, — сказала таварвайт.

— Лучше не зарекайся. И еще, пока ты на Тиннудире, можешь выбрать себе любую комнату в цитадели, какая приглянется. Здесь еще осталось несколько сохранивших достойный вид.

— Не стоит беспокоиться. Если на то будет дозволение, я намерена разбить лагерь на берегу Ненуиала. Закат над Сумеречными горами — лучший вид, какого только можно пожелать.

— Хорошо, пусть будет так, — не стал возражать Каленглад.

Нейенналь слегка склонила голову в знак прощания и покинула соборную залу. Отворив тяжелую дверь, охотница уже готова была перешагнуть порог цитадели и окунуться в прозрачную свежесть раннего вечера, когда ее догнал вкрадчивый голос, ухитряющийся ловко балансировать на грани между насмешкой и вежливостью.

— А, таварвайт? Добро пожаловать в обитель стражей мертвого города.

Нейенналь обернулась. Нет, пожалуй, она поторопилась, решив, что присутствием квенди на Тиннудире ее не удивишь. При виде Лаэрдана удивиться все же стоило бы, поскольку таким родовитым советником похвастаться смог бы не каждый король атани. Лучащиеся холодным светом звезд глаза; золото волос, явно свидетельствующее о, может, и отдаленном, но родстве с домом Финарфина; застывшее на неестественно прекрасном лице надменное выражение превосходства…

— Слова приветствия вдвойне драгоценны, когда они слетают с уст нолдо, — произнесла эльфийка, стараясь поточнее скопировать интонацию советника. — Я бы пожелала тебе доброй охоты, если во всем Эвендиме отыщется хоть какая-то дичь, достойная благородного Лаэрдана.

Снисходительная улыбка надломила тонкие губы нолдо.

— Достойная меня дичь еще не прибыла в Аннуминас, поэтому я уступлю всю добычу, что сейчас там есть, тебе, Горделерон. Будь осторожна близ стен Тирбанда. Мордорца постоянно сопровождают два ангмарских чародея, а сам он, как говорят, хороший воитель.

Не дожидаясь ответа охотницы, Лаэрдан отвернулся и неторопливо пошел прочь. Нейенналь проводила его взглядом и лишь потом шагнула из темной духоты холла навстречу мягкому вечернему свету. Насколько хорош мордорец во владении оружием, она проверит и сама, причем весьма скоро. Куда интереснее ей было бы узнать, чьего именно прибытия в Город Королей ожидает советник. Таварвайт почему-то казалось, что на этот вопрос не сможет ответить даже Каленглад.