Маргаритка для Марго (гет)

лето 1994 г

Ему удалось увидеть Гермиону на Чемпионате мира по квиддичу.

Билл даже не сразу узнал ее в долговязом подростке с серо-зеленым полосатым шарфом, обмотанным вокруг шеи. Ветер трепал завитки волос, собранных в нелепый хвостик на затылке, глаза лучились знакомым теплом, а улыбка... Гермиона стояла рядом с Гарри, что-то воодушевленно объясняя ему, при этом взмахивала руками и указывала на поле. Она словно светилась от переполнявших ее эмоций. Билл невольно залюбовался ею. Возникло стойкое ощущение, что все это он уже где-то видел. Билл мотнул головой, прогоняя появившееся перед глазами видение — в таком виде Гермиона напомнила ему Оливию.

В ту же секунду, будто почувствовав что-то, Гермиона обернулась. И когда темный внимательный взгляд оценивающе скользнул по нему, Билл отчетливо ощутил ледяной холодок давно позабытой юношеской робости. Стряхнуть с себя оцепенение и помахать ей рукой — на это ушло немного времени. Но собственная короткая заминка заставила нахмуриться. Зато Гермиона не растерялась — она приветливо улыбнулась и робко помахала в ответ. И Билл автоматически улыбнулся, и сразу забыл о холоде и неловкости. Все получилось так легко и естественно. Будто вернулся в их первую встречу в магазине мадам Малкин.

* * *

В следующем письме Гермионы большая его часть была отведена под впечатления от Чемпионата. Яркость безудержных эмоций и чистый восторг захлестнули Билла настолько, что он невольно ощутил себя опять на стадионе во время матча. Гермиона даже умудрилась сделать сравнительный анализ техники полетов и ловли снитчей фаворита сезона Виктора Крама и Гарри Поттера, как двух талантливых ловцов.

Это не могло не вызвать у Билла веселой усмешки. В этом была она вся. Что-что, а деталям Гермиона всегда уделяла много внимания.

* * *

Что плохого в том, что, приехав по делам в Хогсмит, Билл навестит Гермиону? Вот и он считал это отличной возможностью при встрече обсудить все интересующие ее вопросы. Тем более, что некоторые заклинания требовали особых физических навыков.

Близнецы упоминали, что Гермиона часто проводит время в Библиотеке Полезных Книг⁽¹⁾. Это было очень на нее похоже.

Вот только то, что Билл там увидел, совсем его не обрадовало.

Гермиона сидела за столом с разложенными на нем фолиантами и свитками пергаментов. Но вместо того, чтобы воодушевленно штудировать книги, как часто представлял себе Билл, она отрешенно смотрела в стену. Левой рукой подпирала щеку, а правой — рассеянно водила пером по пергаменту.

— Марго?

Она вздрогнула и обернулась.

Сквозь замешательство в карих глазах проглядывало волнение, губы сжаты в прямую линию.

Да, Гермиона несомненно подросла, но по-прежнему оставалась его подругой, к которой он успел по-своему привязаться за время переписки. Но сейчас эта неуверенная в себе девчонка была совсем непохожа на ту бойкую собеседницу, что дотошно выпытывала нюансы какого-нибудь сложного заклинания. Увидев Билла, Гермиона вдруг вскочила с места, потупив взгляд, забормотала нелепые извинения и засуетилась, собирая учебники и пергаменты. И тут же тихо выругалась, случайно задев чернильницу и едва не опрокинув ее на свои заметки.

Решение было принято мгновенно — Билл накрыл руку Гермионы своей, предотвращая маленькую трагедию.

— Моя маленькая королева Марго, — мягко произнес он и слегка склонил голову. — Ваш преданный рыцарь, Уильям Артур Уизли, к вашим услугам.

И замер, ожидая ее реакции.

Каламбур подействовал. Девичья рука под его ладонью расслабилась, а Гермиона тепло усмехнулась. Подняла голову и бесконечно долгое мгновение прожигала Билла взглядом. Изучала. Вглядывалась. А он терпеливо ждал, пока она решится. Как тогда, в магазине мантий.

Наконец, Гермиона кивнула и, высвободив руку, опустилась на стул.

Билл незамедлительно воспользовался молчаливым приглашением, заняв место рядом.

— Понимаешь, скоро Святочный бал и... — пылкое начало застопорилось почти сразу.

— У тебя нет платья? — предположил Билл. Насколько он знал, девушки очень большое значение придавали внешнему виду на таких мероприятиях. Но Гермиона отрицательно мотнула головой.

— Нет, дело не в платье...

— Тогда в чем? — Билл лихорадочно соображал, что еще может быть важным для девочек ее возраста.

Гермиона покраснела, а он несколько секунд непонимающе смотрел на смутившуюся собеседницу.

Черт! Билл едва удержался, чтобы не хлопнуть себя по лбу — его осенило. Ну конечно же — партнер для танцев! Ведь на Святочный бал следовало приходить парами. Но раз Гермиона в таком состоянии, то возможно, что ее никто не пригласил. А если учитывать отношение многих учеников к ней и то, что она подросток, чьи гормоны сейчас не просто бушуют, а устраивают всевозможные парады в организме, не удивительно, что она так переживает.

— Есть кто-то, с кем бы ты хотела пойти на бал? — осторожно спросил он, чувствуя себя больше безмозглым ослом, чем умудренным опытом взрослым.

Гермиона снова покраснела и принялась тщательно рассматривать картинку на странице раскрытой книги.

Билл шумно выдохнул и провел рукой по своим волосам. Так тяжело ему не приходилось даже на раскопках захоронения одного из жрецов Анубиса в Египте, когда они наткнулись на серьезную магическую ловушку. Да уж, психология явно не его конек.

— Ни за что не поверю, что тебя никто не пригласил, — попытался разрядить обстановку он.

Гермиона сразу вскинула голову и одарила его таким возмущенным взглядом, что Билл пожалел, что вообще заговорил про бал.

— Извини, я не хотел...

— Меня пригласили, — вздохнув, перебила его она и снова отвела глаза.

— Но не тот, с кем бы ты хотела пойти, — догадался Билл.

Гермиона сразу поникла, спрятавшись за темными распущенными волосами, а ее тяжелый вздох лишь подтвердил его предположение.

— Я не знала, что ему нравится другая, — тихо произнесла она, не поднимая головы. — Вернее, догадывалась, но не знала, что настолько. Я должна была, должна была заметить! Ведь он не сводил с нее глаз ни на лекциях, ни в общей зале. Но никак не решался подойти. А вчера пришел весь расстроенный. Я едва выпытала у него, в чем дело...

Выпытала. Билл невольно усмехнулся — он-то, как никто другой, на себе испытал всю прелесть напора юной волшебницы. Он мысленно посочувствовал парню и понадеялся, что тот все-таки выжил.

Гермиона отреагировала мгновенно — ее взгляд исподлобья метал молнии, а лицо пылало.

— И что сделал Рон? — спохватился Билл, ляпнув первое, что пришло в голову.

— Да при чем здесь Рон?! — вспылила Гермиона, резко вскакивая со стула и взмахнув руками. Не выдержавшая такого обращения чернильница все-таки шлепнулась на бок, возмущенно заливая пергамент чернилами.

Билл чувствовал, что в Гермионе горела потребность высказаться, а потому он поудобнее устроился на стуле, сделал серьезное заинтересованное лицо и даже вопросительно приподнял бровь — мол, продолжай.

— Тоже мне центр Вселенной! Можно подумать, мир вращается только вокруг него одного! — раздраженно фыркнула Гермиона, применяя очищающее и собирая все, что лежало на столе в свою сумку. — Он, видите ли, вчера наконец-то решился пригласить ее на бал, но она ему отказала. Потому что ее уже пригласили. Но и меня тоже уже пригласили! И я согласилась. Вот.

Сейчас она была так похожа на маленькую Джинни, обидевшуюся на дверь, когда та стукнула ее по лбу.

— Да, Рон! — вспомнила Гермиона, снова повернувшись к Биллу. — Ты в курсе, что он танцует как медведь? Сочувствую той, кто согласится пойти с ним на бал.

Билл проглотил усмешку и нахмурился. Если она говорила не о Роне, тогда о ком?

Гермиона явно была расстроена, и как любой подросток старалась скрыть свои чувства, но в каждом ее слове, в каждом жесте отчетливо ощущались раздражение и обида. Или скорее это была... ревность? Билл еще раз посмотрел на Гермиону, которая не переставала что-то бормотать себе под нос, отодвигая на край стола и складывая друг на друга огромные книги. До него наконец дошло, что Гермиона приняла приглашение на бал только потому, что понравившийся ей парень увлечен другой. Теперь Билл просто сгорал от любопытства, кто же тот счастливец, что завладел сердцем его маленькой Марго. Он поднялся вслед за ней и мягко тронул за плечо, чтобы остановить. Гермиона замерла и как-то вся сжалась.

Ну и где твое хваленое самообладание, Уильям Артур Уизли? Где твоя уверенность и способность смягчать самые острые углы?

А она все смотрела и смотрела на него вполоборота.

— Гермиона, я уверен, кто бы он ни был, он точно пожалеет, что не пригласил тебя, — Билл старался, чтобы его слова звучали уверенно, но кажется, на Гермиону это не действовало. Он почувствовал, как она снова напряглась.

— Меня пригласил Виктор Крам, — отворачиваясь, тихо пояснила. — А я хотела пойти на бал с Гарри...

Крам? Знакомая фамилия. Разве это не тот болгарский ловец с чемпионата? Стоп. Что? С Гарри?

Билл впервые не сразу смог подобрать нужные слова для ответа, а после долго не мог избавиться от воспоминания о горестно рыдающей девчонке на своем плече и ощущения ее невероятно мягких волос под своей ладонью.

* * *

Когда они всей семьей приехали в Хогвартс поддержать Гарри на Турнире Трех Волшебников, Биллу стоило немалых усилий и отговорок улизнуть от матери, которая норовила познакомить сына с каждой более или менее хорошенькой и подходящей на ее взгляд девушкой.

Сперва он хотел поговорить с Поттером, потом найти Гермиону. Или сначала поговорить с Гермионой, а потом найти Поттера. Но пока он придумывал подходящий повод для разговора, его самого нашли — милое белокурое создание с фиалковыми глазами. Вейла Флер Делакур. Она не навязывала ему свое общество, не использовала прирожденные чары, просто всё время попадалась на глаза. И рядом с ней Билл чувствовал... умиротворение. Он был приятно удивлен ее неземной эфемерной красотой и легкостью общения.

Билл и сам не мог дать объяснение тому, что происходило. Просто куда бы не шел, куда бы он не посмотрел, везде была Флер. Она смотрела распахнутыми глазами цвета утреннего неба и приветливо улыбалась, так мило смущаясь собственного акцента при разговоре.

Когда на трибуне Билл сел рядом с семьей, то мама сразу принялась что-то втолковывать ему про чары вейл. Будто он и сам не знал, на что способны вейлы. Влт только Билл практически не слушал нравоучения матери, да и отвечал невпопад, потому что искал среди болельщиков ту, кто избегала сегодня с ним встречи. Билл хорошо помнил последнее письмо Гермионы и длинный список всевозможных извинений и искреннего раскаяния в неподобающем поведении, а также за все те нехорошие слова, которые она наговорила и про Гарри, и про Рона, и вообще про всех мальчишек.

Билл уже отчаялся, как заметил пронзительный взгляд знакомых карих глаз совсем рядом. И в этом взгляде четко читалось... Нет, не раскаяние. Это было явное раздражение и... Нет. Быть того не может. Ему наверняка показалось.

* * *

Не показалось.

Через несколько дней прилетела сова.

В письме Гермионы не было ни претензий, ни обвинений, хотя, признаться, Билл ждал чего-то подобного. Лишь исчерпывающие, но какие-то холодные ответы на вопросы его последнего письма. Билл с досадой вчитывался в безэмоциональные строки, в которых отсутствовало и привычное тепло, возникшее между ними, и искристый смех, так полюбившийся ему, и список интересующих ее новых тем.

Зато было скупое пожелание счастья в конце.

Подпись в конце письма отсутствовала. Только короткая закорючка там, где должна была начинаться первая буква.

Передумала подписываться? Отвлекли?

Несмотря на то, что Билл часто называл ее в письмах именно Марго или моя королева, сама Гермиона подписывалась исключительно как Гермиона Джин Грейнджер.

Но сейчас, глядя на пустующее место на странице и вспоминая ее поведение на Турнире, Билл недоумевал.

Гермиона обиделась? Приревновала к Флер? Но с чего?

Во-первых, их связывали исключительно дружеские отношения. Более того, он воспринимал Гермиону как еще одну младшую сестренку.

Во-вторых, она была безответно влюблена в Гарри Поттера.

А Билл всегда был для нее наставников, близким другом, почти старшим братом.

Да, он подсказывал ей, как найти общий язык с тем или иным преподавателем, помогал разбираться в трудных предметах, был свидетелем ее успехов и неудач, одинаково воспринимал как ее недовольство некоторыми личностями, так и трепетное отношение к одному конкретному мальчишке, считавшим Грейнджер просто другом. Он понимал ее переживания и всячески поддерживал. Но никогда, никогда даже и мысли не допускал, что все его действия и их разговоры могут привести к такому неожиданному результату.

Но похоже Гермиона действительно ревновала. Отчаянно. Дерзко. Так, как ревнуют подростки. Хотя и тщательно маскировала свою ревность безразличием.

Билл потянулся за чистым пергаментом. Необходимо как-то мягко и осторожно объяснить Гермионе, что, скорее всего, она просто увлеклась тем образом, который создала сама. Что все это лишь результат переписки. Что ее влюбленность в него продиктована исключительно буйством гормонов и невозможностью открыть Гарри свои чувства. И несмотря на внезапную, необоснованную вспышку раздражения по отношению к нему, Биллу, глубоко в душе она знает, он прав. И прежде чем сделать следующий шаг, она, Гермиона, проведет тщательнейший анализ и не станет идти на поводу у мимолетных эмоций.

И не важно, что случилось, он по-прежнему остается ее преданным рыцарем и другом, всегда готовым во всем помочь. А она всегда будет его маленькой королевой Марго.

Билл вдруг задумался, а ведь Гермиона не такая уж и маленькая. Кажется, она младше Флер всего на два года.

Он жалел, что нельзя повременить с объяснением, но затягивать не следовало. Это грозило Гермионе потерей еще одного друга. И хотя она не задала ни одного вопроса в последнем письме, он решил сообщить ей о своем намерении перевестись в лондонское отделение банка «Гринготтс».

* * *

Летом 1995-го Билл Уизли стал официально встречаться с Флер Делакур.

* * *

февраль 1996 г

Накануне Дня Святого Валентина в комнату Билла явился патронус Гермионы — выдра, потребовавший взволнованным голосом встретиться в Хогсмите по неотложно-важному делу.

Билл долго ломал голову, что же такого срочного понадобилось ей, что они не могут обсудить это в письмах. Патронус, можно сказать, повелительным тоном сообщил место встречи, возможные даты и время. Билл усмехнулся — ни дать ни взять маленькая королева.

* * *

— Билл, ты должен научить меня целоваться! — взволновано выпалила Гермиона, едва за ним закрылась дверь гостиничной комнаты.

От неожиданности Билл даже закашлялся — это и есть то самое неотложно-важное дело?!

Но похоже всё так и было. Сейчас Гермиона не прятала взгляд, не смущалась, а наоборот, смотрела на него с вызовом, словно не было между ними никаких размолвок. А Билл был всего лишь объектом ее нового научного эксперимента. Об этом свидетельствовал лихорадочный блеск ее глаз.

— Прости, мне показалось, что ты попросила меня... — осторожно начала он.

— Научи меня целоваться, — твердо повторила Гермиона. — Пожалуйста.

Билл прочистил горло, нервно усмехнулся и ловко обошел Гермиону, хмуро косясь на нее. Это же такая шутка? Сейчас Гермиона рассмеется и скажет, что на самом деле, она попросила его придти, чтобы побольше узнать о действии одного из Непростительных. Или пожалуется, что Рон набил себе огромную шишку, свалившись с метлы, потому что засмотрелся на девчонок. Или снова этот выродок Малфой дразнит ее обидными прозвищами. Вот сейчас. Сейчас... Но Гермиона упрямо молчала, продолжая смотреть ему в глаза.

— Гермиона, ты понимаешь, о чем говоришь? — уточнил Билл, хотя понимал, что это бессмысленно — похоже она давно все решила и говорила теперь со всей серьезностью.

— Разумеется, — она кивком подтвердила его мысли. — Я все обдумала несколько раз. Ты единственный, к кому я могу обратиться с такой просьбой. Ты же всегда помогал мне! Пожалуйста, Билл.

Да что вообще происходит? Почему она просит о таком? И почему просит о таком его, Билла?

— А как же Гарри? — стараясь выглядеть спокойным, мягко поинтересовался он, намекая на чувства Гермионы к Поттеру.

— Так я для этого и хочу научиться... то есть... О, Мерлин! — она всплеснула руками. — Понимаешь, Гарри уже целовался с Чжоу, а мне хочется попробовать переключить его внимание на себя. Тот поцелуй в щеку с Крамом не считается, а Рон вообще ничего не умеет, разве что как следует обслюнявить, — на одном дыхании выпалила Гермиона, при этом скривившись от неприятных воспоминаний. И только договорив, осознала, кому только что рассказала про Рона. Она моргнула в растерянности, но тут же вздернула подбородок, напустив на себя невозмутимый вид.

Стоп. Что она там сказала про Рона?

По рассказам близнецов, младший брат питал некую симпатию к Гермионе, но умудрялся с легкостью выводить ее из себя, раздражая глупыми высказываниями и нелепыми поступками. Вот только Гермиона переживала из-за своих чувств к Гарри, который, к сожалению, видел в ней лишь хорошего друга. А сейчас она, похоже, набралась смелости таким способом прояснить ситуацию.

Стоп. Гермиона целовалась с Роном? Когда она успела? Они встречаются?

— Нет, я не встречаюсь с Роном, — услышав поспешный ответ Гермионы, Билл понял, что задал вопрос вслух.

Видимо, на его лице отразилось непонимание, потому как Гермиона пожала плечами и развела руки в стороны.

— Что? Мне нужно было на ком-то потренироваться, — не моргнув глазом, пояснила она. — Ну перед тем как...

Билл усмехнулся. Она была такой искренней в своем порыве!

Но его разрывало от противоречивых эмоций. Следовало отчитать Гермиону за сумасбродную идею и выставить вон. Или же уйти самому. Но во взгляде напротив за всей этой показной бравадой плескалось отчаяние. Оно читалось в подрагивающих уголках губ надломленной улыбки; в побелевших кончиках пальцах, стиснутых в кулаки; в неестественно прямой спине и дерзко вздернутом подбородке. Те долгие десять секунд, пока он обдумывал план дальнейших действий, Гермиона старательно делала вид, что всё в порядке и его затянувшееся молчание ничуть не беспокоит ее. Билл видел, что она была готова к его отказу, предполагала такой ответ. Маленькая храбрая королева.

Но даже королевы порой отступают.

Тихий вздох вернул его в реальность — Гермиона, потупив взгляд, направилась мимо Билла к двери.

— Прости, мне не следовало просить тебя о таком.

Билл поймал ее за руку на половине пути.

— И как ты себе это представляешь?

Вообще-то он имел в виду ее будущий поцелуй с Гарри, вернее, как она собирается это провернуть, но Гермиона решила, что он спрашивал о другом.

— Ну... — она сморгнула, запнувшись на полуслове, затем покраснела, потом зажмурилась, резко выдохнула и быстро придвинулась к нему вплотную, мягко высвободив руку. — Примерно так.

Биллу стоило немалых трудов не отшатнуться назад. Сделай он нечто подобное, и Гермиона наверняка замкнется и прекратит все общение. А она пока что ещё доверяла ему. А ведь у него было в запасе несколько вариантов, как отговорить ее. Вот только сперва надо разобраться с самим собой, чтобы она не чувствовала себя стесненной.

— Так ты научишь меня?.. — ее тихий голос отвлек его от размышлений. — Просто тебе я доверяю...

Доверяет.

Вряд ли это веская причина, по которой молоденькая девушка явилась к взрослому мужчине, пусть и другу, с подобной просьбой.

Билл поймал ее выжидательный взгляд и почувствовал, как в груди потеплело. Невольно сглотнул, когда сердце предательски екнуло, а после пустилось вскачь. Билл не смог припомнить, чтобы испытывал что-то похожее, когда впервые целовал Флер. Да и в роли учителя в подобном вопросе он выступал впервые. Ощущение неправильности происходящего накатывало сухими волнами, царапающими нутро.

За свою недолгую жизнь Билл целовал не так много девушек, но кое-какой опыт у него все же имелся. Но как объяснить словами все стадии поцелуя — не имел ни малейшего понятия. Как приблизиться друг другу на такое расстояние, чтобы лишь смешалось дыхание, пока от нехватки воздуха в груди не начнет жечь. Как проследить за расцветающими алыми пятнами на щеках и зафиксировать в памяти приоткрывшиеся в дрожащем ожидании губы. Поймать взглядом слетевшее на выдохе имя и ощутить тепло прижавшегося тела и дрожь от робкого скольжения пальцев. Запомнить тихий шепот первых признаний... Но даже в страшном сне Билл не мог представить, что будет учить целоваться Гермиону.

Зато карие глаза напротив были полны решимости. Наверняка, Гермиона сейчас обдумывала, под каким углом надо склонить голову, чтобы не столкнуться носами. Билл едва сдержал нервную усмешку. И, видимо, Гермиона заметила это, потому как в ее глазах проскользнуло удивление.

— Советую всё запомнить с первого раза. Повторять не буду, — наставительный тон то, что сейчас нужно.

Гермиона понятливо закивала и потянулась к нему.

— Не торопись, — мягко остановил ее Билл. Он всё еще надеялся, что Гермиона передумает, а потому старался оттянуть сам момент поцелуя.

Она замерла, затем сморгнула и непонимающе уставилась на него.

— Понимаешь, то, что происходит перед поцелуем имеет огромное значение. Как он смотрит на тебя, тянется к тебе, как прикасается... — Билл слегка наклонил голову и невесомо провел костяшками пальцев по золотистой россыпи веснушек на щеке.

Гермиона смотрела доверчиво-испытующе, не отрываясь. Но всё же вздрогнула от прикосновения. Правда быстро взяла себя в руки.

— Вот так? — ее пальцы неуверенно мазнули по скуле Билла, словно она боялась дотронуться до него. Затем девичья ладонь полностью прижалась к щеке, погладила.

— Колючий, — хихикнула Гермиона.

— Ну извини, — усмехнулся в ответ Билл. — Я не предполагал, что сегодня мне придется давать такие уроки.

Гермиона снова улыбнулась. На этот раз тепло и открыто. Ее пальцы уже переместились на шею и несмело остановились у кромки волос.

— Ты можешь прикасаться и гладить так, как тебе хочется.

В быстром взгляде напротив мелькнуло удивление, смешанное с решительностью. Приободренная его словами Гермиона передвинула руку немного дальше, с нажимом погладила шею, а после вернула ладонь на щеку. В это же время к груди Билла прижалась вторая ладонь, от чего он снова едва не отшатнулся назад. Замер, терпеливо дожидаясь, пока Гермиона перестанет боятся и станет действовать смелее.

— Так тоже можно?

Теперь уже Билл застыл каменным изваянием, потому что Гермиона с дотошностью отличницы изучала пальцами его лицо. Пока пальцы мягко скользили по скулам, цепляли подушечками губы, нажимали, заставляя приоткрыться, внимательный взгляд словно старался запечатлеть каждое движение, каждую реакцию.

— Можно...

Голос разума вопил, что нужно срочно сворачивать такую программу обучения, отстранить от себя Гермиону и строго-настрого запретить ей не то, что просить о подобном, а даже думать.

— И так можно?..

Билл пропустил момент, когда ее шепот растворился в невесомом касании сомкнутых губ. Мягкое давление. Чужое тепло. И робкое первое движение губ.

Умом Билл Уизли понимал, что Гермиона явно слукавила, говоря о неумении целоваться. Она разомкнула губы, обхватила его нижнюю и осторожно втянула, слегка посасывая. Затем отпустила, чтобы погладить кончиком языка, а после снова поцеловать по-настоящему. Билл понял, что недооценил целеустремленность Гермионы.

Его выдержка пошла трещинами. Разум заволакивало сладостным восторгом, что грозил смести остатки здравого смысла. О, Мерлин! Билл задыхался, чувствуя непонятное желание сдаться напору нахлынувших ощущений. И почему-то совсем не хотелось оставливать Гермиону. А та с завидным упорством отличницы следовала к намеченной цели. Неосознанно льнула ближе, следуя за новыми, захватившими ее чувствами. Ее ладони скользили вверх по его плечам, пальцы пытались избавиться от резинки, что стягивала его волосы в хвост, в то время как губы жадно впитывали новый вкус — вкус Билла Уизли.

— Думаю... достаточно... — просипел Билл, насильно отрывая Гермиону от себя и предусмотрительно отступая на пару шагов назад, давая ей возможность придти в себя. С досадой провел рукой по распущенным волосам — сдернула-таки резинку.

— Нет, нет, нет! — прошептала Гермиона, снова приближаясь к нему. — Надо попробовать еще... Определенно...

Безумие! Мордред ее подери со своими экспериментами! И о чем он только думал, поддаваясь на ее провокацию.

Билл бросил на Гермиону беглый взгляд — слегка растрепанные волосы, затуманенные дымкой удовольствия глаза, припухшие от поцелуев губы... Билл догадался, что ему удалось произвести на нее впечатление, и даже мысленно обрадовался, пока назойливый голос разума услужливо не напомнил о собственной безответственности. Ей же всего лет шестнадцать сейчас! Или больше? Его как будто обдало холодом, разом погасив все эмоции. С минуту они молча смотрели друг на друга, пока очередной вздох Гермионы окончательно не вернул его в реальность.

— Уверен, Гарри будет в восторге, — сдержанно произнес он, и поспешил покинуть комнату прежде, чем она его остановит.

* * *

Время шло, а Билл все никак не находил себе места. Ни дома, ни на работе, ни рядом с Флер. По сути, находясь рядом со своей девушкой, глядя в ее преданные глаза, его должно было захлестывать всепоглощающее чувство вины, но Билл не испытывал ничего подобного. Зато его не покидало ощущение неправильности случившегося. Еще и ехидный внутренний голос регулярно напоминал, насколько безответственным и глупым был его поступок. И от этого становилось только хуже. Билл не мог найти логического объяснения своей реакции на поцелуй с Гермионой, а потому просто гнал от себя эти мысли. Как ни пытался он убедить себя в дружеско-братских чувствах к ней, выходило не очень.

Билл надеялся, что частое времяпрепровождение с Флер поможет избавиться от терзавших его мыслей.

Он хотел даже просить ее переехать в Нору на правах невесты. Загружал себя работой и сжег все письма Гермионы.

Он запретил себе думать о том поцелуе.

А вот Гермиона вела себя так, будто ничего и не произошло.

Хотя, возможно, ей было не до того — по словам близнецов, дела в школе шли не очень. Но Гермиона умудрялась найти немного времени, чтобы написать Биллу очередное письмо.

Он же после того поцелуя в Хогсмите сжигал каждое, даже не распечатывая, предварительно смяв конверт в кулаке. Он чувствовал, что не может и не хочет обсуждать случившееся. Потому что боялся. Не ее. А самого себя и тех необъяснимых чувств, что разбудила в нем эта несносная девчонка. Она словно смазала волшебным целебным бальзамом старую рану, которая окончательно затянулась. Но на месте старого шрама постепенно образовывался новый — витиеватый вензель подозрительно похожий на букву «М».

Но признать внезапно вспыхнувшее на пустом месте чувство к Гермионе противоречило здравому смыслу. А Уильям Артур Уизли не привык сдаваться.

Постепенно письма перестали приходить вообще, и Билл, казалось, вздохнул с облегчением.

Вскоре и мысли о Гермионой почти сошли на нет, а его отношения с Флер крепли день ото дня. И в тот день, когда он попросил ее присоединиться к большому семейству Уизли и переехать в Нору, Билл почувствовал, будто с души упал еще один камень.

* * *

Билл гневно мерил шагами свою комнату. Какого Мордреда Орден решил нынче собраться в Норе? Наверняка это была идея отца. Ну конечно, ведь так безопаснее для Гарри, да и подростки могут пожить тут до отъезда в Хогвартс.

Билл жалел, что нет возможности проигнорировать собрание. И Гермиону.

Конечно, он надеялся, что по приезду она не станет искать встречи и тем более задавать никаких вопросов. Но чтобы девчонка вела себя так, будто между ними вообще ничего не было! Это радовало и задевало одновременно.

На собрании Гермиона сидела на диване рядом с Гарри и держала его за руку. Разумеется, чисто по-дружески. Но при этом она что-то нашептывала Гарри на ухо, а тот согласно кивал и улыбался в ответ, а ее взгляд лучился таким теплом и нежностью, что Билл ощутил нечто похожее на раздражение. Близнецы, конечно, упоминали, что Рон, Гермиона и Гарри почти все время проводят вместе. Но вроде никаких романтических отношений между Гермионой и одним из мальчишек не было.

Бил почувствовал как его руку крепко сжали. Он поднял голову — Флер ободряюще улыбалась ему, но ее взгляд был взволнованным. Неужели что-то почувствовала? Билл мысленно обозвал себя идиотом. Докатился. Ревнует Гермиону к Гарри в присутствии своей девушки. Стоп. Ревнует?! Чушь! Быть того не может. Эта мысль привела его в ужас.

Хорошо, что Флер была рядом, это помогало сосредоточиться и игнорировать ехидный внутренний голос.

Билл перевел взгляд на Рона. На лице младшего брата четко отражалось недовольство происходящим. Он не сводил хмурого взгляда с Гермионы, особенно с ее руки, которая безмятежно покоилась в ладони Гарри.

Ну наконец-то! Хоть кого-то еще раздражают эти «милые» семейные посиделки.

Билл тяжело вздохнул, покрепче сжал в ответ руку Флер и заставил себя вслушаться в слова отца.

* * *

Сегодня Молли Уизли превзошла себя — она носилась с гостями, точно наседка с цыплятами. Всем досталось всего с лихвой: душевные объятия и теплые взгляды, ласковые слова, разбавленные приветливым ворчанием, и дополнительный кусок персикового пирога к чашке горячего чая. Уставший от долгих разговоров и чрезмерной мамочкиной опеки, Билл сбежал в сад. Прохладный ночной воздух придавал ясности мыслям, а холодный рассудок ему сейчас был очень необходим, чтобы понять, что творится в душе.

Билл так и стоял посреди сада, запрокинув голову и глубоко дыша. Ему нравилось ощущение свежести, пока ночной ветерок обдувал лицо. Билл поежился, жалея, что не захватил куртку, но возвращаться в дом пока не хотелось. Лучше подождать на улице, когда все разойдутся по комнатам. А еще лучше пройтись, чтобы согреться. Билл натянул капюшон худи поглубже и сунул руки в карманы. Но едва он успел завернуть за угол дома и мысленно порадоваться безлунной ночи, как в него врезался кто-то, с ног до головы закутанный в длинное темное одеяние.

Сначала послышалось приглушенное «ой», а после тяжёлый вздох.

— Отстань от меня, Рон, я же все уже объяснила, — устало попросил до боли знакомый голос.

— Марго?!

— Билл?!

Изумление было обоюдным.

Гермиона замерла, удивленно распахнув глаза, которые в темноте казались почти черными. Плед, придерживаемый рукой, пополз вниз, оголяя шею. Ветер подхватил пряди ее волос, взметнув их, и нагло пробрался за ворот тонкого свитера. Но Гермиона, казалось, не замечала холода. Она открыла рот и даже набрала воздуха в грудь, словно хотела что-то сказать. Билл же внутренне подобрался, приготовившись отражать обвинения.

Но Гермиона вдруг снова шумно выдохнула, замотала головой, плотнее кутаясь в плед, и шагнула в сторону, пытаясь его обойти.

— Ты меня избегаешь? — вопрос сорвался с языка, прежде чем Билл успел осознать, что делает.

Гермиона остановилась.

— Ам... что? — ее голос звучал слегка растерянно. — Конечно, нет. Мне казалось, ты не хочешь ничего обсуждать.

Билл немного опешил, потому что ожидал вспышки негодования, а не рационального ответа.

— Да, действительно не хочу, — прочистив горло, согласился он, ощущая себя в этот момент полным идиотом. — Потому что то, что произошло в Хогсмите, было...

И запнулся на полуслове — Гермиона зачем-то подошла ближе и теперь пристально смотрела прямо в глаза.

— Глупой безрассудной провокацией. Или ошибкой, — подсказала она.

Билл удивился, распознав в ее голосе язвительные нотки.

— Да. Нет. То есть... — он сокрушенно вздохнул.

— Послушай, Билл, ты четко дал понять, что не хочешь больше общаться. Так к чему сейчас весь этот разговор? Я думала, ты мой друг. — Он услышал, как дрогнул ее голос. — Ты же сам писал, что я могу обращаться к тебе по любым вопросам. Так что произошло?

О, Мерлин! Неужели она, действительно, не понимает? Или просто притворяется? Он вздохнул и осторожно сжал ее плечи.

— Думаю, просто я не подхожу на роль учителя, — Билл старался, чтобы его голос звучал ровно и мягко, без прорывавшегося наружу сожаления. — Да, я беспокоюсь за тебя, но нам стоит забыть про тот... кхм... инцидент. — Он сглотнул, мысленно призвав всю свою уверенность. — Гермиона, хорошо, что тебе нравится Гарри. — Билл почувствовал, как напряглись ее плечи. — Дерзай. И прости, что перестал отвечать, но Флер и так смотрит на меня косо из-за твоих писем. Мне кажется, она скоро рычать начнет на каждую сову с конвертом!

— Так ты прекратил писать мне только из-за Флер?

— Что?! — Билл разжал пальцы, отпуская Гермиону и отступая на шаг назад. Черт подери ее дотошность!

Гермиона повторила свой вопрос. Ему на долю секунды показалось, что ее забавляла сложившаяся ситуация.

— Да! — подтвердил он и уже спокойнее добавил: — Да, это из-за Флер.

Гермиона отвела глаза и согласно закивала. Билл облегченно выдохнул. Слава Мерлину!

— Тогда почему ты так злился сегодня? — невинно поинтересовалась она, снова посмотрев на него.

Ему ведь показалось, что она улыбалась?

— Я не злился, — зачем-то попытался оправдаться Билл. — Просто устал. День выдался тяжелым. Рон тоже был недоволен.

— Тем, что я сидела рядом с Гарри или тем, что держала его за руку? — в ее голосе проскользнуло самодовольство.

— И то, и другое, — не раздумывая, ответил Билл.

— Значит, тоже... — почти нараспев повторила Гермиона. Неосторожно брошенное им слово, и Билл явственно ощутил, как будто его поймали с поличным на месте преступления. — У меня больше нет вопросов. Спокойной ночи.

Билл на мгновение прикрыл глаза и стиснул зубы. Эта девчонка за секунду умудрилась вывести его из себя!

А она поправила плед, одарив его напоследок долгим насмешливым взглядом, и зашагала к дому.

Нет, ему не показалось, она точно улыбалась.

— Марго! — Он догнал ее в два шага и развернул, удерживая за плечи. Нет, она не сбежит. Она его выслушает. — Послушай, ты очень умная и рассудительная девочка. Если хочешь, мы можем продолжить переписку. И я снова буду учить тебя всему, что умею. Но... Уж не знаю, что ты себе напридумывала, но мне все равно. Слышишь? Все равно с кем ты: с Крамом, с Роном или с Гарри. У меня есть Флер. Флер! И мне не следовало поддаваться на твои уговоры. Потому что тот поцелуй был всего лишь глупой ошибкой.

Билл говорил, и сам же страшился своих слов. Резких, неприятных, колючих. Намерено обидных.

— Стоить проверить, — резко перебила его Гермиона и подалась вперед. Она обхватив ладонями его лицо и прижалась губами к его губам.

Билл застыл. А вот под ребрами больно забилось сердце. Зашлось как сумасшедшее. И все воспоминания, которые как он надеялся бесследно стер, вихрем закружились в голове. Всё его существо снова потянуло к ней, к этой непредсказуемой девчонке. Нет! Нет! Нет! В этот раз он не потеряет голову.

Билл крепко стиснул плечи Гермионы и резко отстранился.

— Так нельзя. Это неправильно! — в сердцах бросил он и тут же прикусил язык, услышав, как она разочарованно втянула воздух. Он ожидал от нее гневной тирады, но Гермиона молчала, опустив глаза.

— Гермиона, — тихо позвал Билл, но она не реагировала. Он резко выдохнул. — Прости, но я могу быть лишь твоим другом. Если ты хочешь, конечно.

Он не оборачиваясь, быстро зашагал к дому, несмотря на то, что внутренний голос требовал вернуться и признаться, что она сводит его с ума, что он отчего-то ревнует ее к Гарри. Нет. Нельзя. Потому что это неправда. Да и не может он позволить себе так подло поступить с Флер.

Стиснув зубы, Билл с силой ударил кулаком первое попавшееся дерево.

* * *

Заслышав на лестнице шаги, Билл обернулся. Ну конечно, а кто же еще это мог быть. Гарри бегло оглядел кухню, словно искал что-то. Или кого-то.

— Тоже решил выпить чаю? — спокойно спросил Билл, наливая в свою кружку кипятка.

— Нет, спасибо. Ты не видел Гермиону?

— Кажется, она вышла в сад, — ответил Билл, беря со стола кружку. Он надеялся, что Гарри не заметит, как у него дрожат руки.

— Гарри?

Билл и Гарри обернулись одновременно.

— Все в порядке? — Поттер поспешил к Гермионе, которая в нерешительности стояла на пороге кухни. Ее настороженный взгляд метался между двумя парнями. — Тебя так долго не было, что мы с Роном уже начали беспокоиться.

Билл отвернулся к окну, словно отгораживаясь от происходящего, но все еще чувствовал спиной чужой пронзительный взгляд.

— Не спится что-то, — после паузы ответила Гермиона. — Вот и решила прогуляться.

— Тогда ладно, — согласился Гарри. Билл увидел в отражении стекла, как тот заботливо поправил плед на ее плечах, — только ведь там холодно. А если ты простынешь, кто нам будет помогать с домашним заданием?

Гермиона улыбнулась. Тепло. Душевно. Так как она не улыбалась даже ему, Биллу.

Наблюдая за тем, как Гарри, приобняв ее, вместе с ней поднимается по лестнице, Билл снова ощутил вспышку раздражения.

Он тихо чертыхнулся. Чай показался ему безвкусным.

* * *

Близилось 19 сентября.

Билл долго сомневался в правильности своего поступка, но все-таки отправил в Хогвартс сову, приложив к привычному уже поздравлению ярко-красную маргаритку.

Ответ пришел только через два месяца.

Усевшись на полу и прислонившись спиною к стене, Билл дрожащими пальцами распечатал конверт.

От первых же строк его сначала бросило в жар, а потом окатило ледяным холодом.

«Билл, я — полная дура», — было написано вместо приветствия.

Он зажмурился, борясь с внутренним страхом, и стиснул кулаки. Ну вот, сейчас посыпятся обвинения. Она будет винить его за холодную сдержанность, корить себя за беспечность и глупую выходку, собственную импульсивность, или за что-нибудь еще. С нее станется найти за что. Билл сделал глубокий вдох, расправил помятое письмо и продолжил читать.

«Меня опередили с поцелуем. А Гарри... по-моему, он счастлив. По крайней мере, он ходит по школе с той самой глупой и счастливой улыбочкой. Что ж, я рада за него. Наверное.

Кажется, Рон что-то подозревает о моей симпатии к Гарри. Нелепые претензии сыпятся из него, как из рога изобилия. И по-моему, даже встречаться с Лавандой Браун он стал только мне назло. Ненавижу. И его, и Лаванду. Представляешь, она называет его «Бон-Бон».

Из-за всего случившегося мы теперь избегаем друг друга. Но нам всем приходится встречаться на занятиях Отряда и старательно делать вид, что все в порядке. Это сложно. И неприятно.»

Билл испытал одновременно и досаду, и облегчение.

Близнецы уже поведали ему, что именно их младшая сестренка прибрала Гарри к рукам. Отчасти Билл сочувствовал Гермионе, что Джинни оказалась решительнее и смелее.

Но другая его часть отчего-то злорадствовала. Он слишком хорошо помнил реакцию Гермионы на его поцелуи, а потому считал, что вряд ли у Гарри вышло бы столь же хорошо.

Билл громко чертыхнулся, обругав себя за непозволительные мысли. Но следующие слова заставили его сердце сначала сжаться, а после зайтись в бешеном ритме.

«Прости меня, пожалуйста. Я отвратительный друг. Мне не следовало так с тобой поступать. И ты прав — это была глупая идея.

Но... это было восхитительно.

Марго»

Глупая идея? Да если бы она только знала!

Первым его порывом было аппарировать к Гермионе, где бы она не была, чтобы сгрести в охапку и на деле доказать, насколько она заблуждается. Но он понимал, что не может так поступить с Флер, с которой до сих пор все неопределенно и понятно одновременно. Да, вейла хороша собой, умна и отважна, сумела расположить к себе почти всю его семью и вполне подходит ему в качестве жены, но...

Билл глухо застонал, упираясь затылком в прохладную стену.

Как же все сложно!

* * *

Следующее письмо от Гермионы пришло только после Рождества.

«Билл, я дважды дура.

Я поцеловала Гарри...»

Дочитывать письмо Билл не стал, а просто скомкал его и бросил в пылающий камин.

1) Библиотека Полезных Книг — выдуманная автором локация Хогсмита, куда часто наведывалась Гермиона

Вернуться к тексту