При долгосрочном планировании полагайтесь на Апокалипсис (гет)

В звании национального героя с маленькой буквы «г» (до большой Рон не дотягивал, и слава Мерлину) есть свои несомненные плюсы. Так, например, попасть на прием к Кингсли Шеклболту, нынешнему министру магии, не составляло особого труда. Другое дело, что за прошедший год Рон Уизли подобной привилегией пользовался нечасто. По правде говоря, совсем не пользовался. Но сегодня время пришло.

Конечно, он волновался, все-таки Шеклболт был министром, а он так... один из Уизли. Временами на него накатывала чудовищная неуверенность, от которой просто не было спасения. Именно в таком состоянии он совершал самые большие глупости. Оставалось только надеяться, что сегодня все пройдет как надо: он скажет все, что хотел, секретарь Кингсли — ужасный засранец, хоть и родной брат — к нему не привяжется, а сам министр сочтет нужным выполнить его маленькую просьбу.

К удивлению Рона все прошло достаточно гладко: он не встретил своего отца (чего втайне очень опасался), к министру его пропустили мгновенно, и сам Кингсли был похоже в хорошем настроении. По крайней мере, он поднялся навстречу Рону с широкой улыбкой на лице.

— Рональд!

— Кингсли, — отрывисто кивнул Рон и решил не тянуть книззла за хвост. — Я к тебе по делу.

— Вот как, — улыбка Шеклболта слегка привяла. — С тобой все в порядке? А с Джорджем?

— Да, и еще раз да. И предупреждая твой вопрос: со всем остальным семейством тоже.

— Хорошо, — кивнул Кингсли и жестом указал на удобный диванчик, стоящий в глубине министерского кабинета. — Кофе? — Дождался ответного кивка, вручил Рону крошечную чашечку, в которой плескалось что-то похожее на жидкую смолу. Рон безропотно взял и поморщился, услышав противный звяк. Чашечка подпрыгивала на блюдце — то ли от избытка кофеина, то ли у него дрожали руки. Он предпочел думать, что в дребезжании был виноват кофеин. — Так что тебя привело ко мне?

— Я тут подумал, — Рон с сомнением посмотрел в чашку, но сделать глоток так и не решился. — Так вот... почему бы мне не пойти в аврорскую академию.

Кингсли внимательно на него посмотрел. Рон занервничал. Пауза затягивалась. Наконец министр отмер:

— Правильно ли я понял, Рональд, что ты уходишь из семейного бизнеса?

— Именно так.

— А Молли? — для любого стороннего наблюдателя, переживания министра магии по поводу реакции какой-то там домохозяйки на решение ее сына стать аврором, выглядели бы как нонсенс. Но Кингсли знал, что Молли в своем неистовстве может натворить таких дел, что неизвестно, устоит ли министерство. И сам Рон был в этом вполне уверен.

— Врезала мне ложкой по лбу, немного поплакала, но, думаю, что она примет мое решение.

— Вот как, — Кингсли сделал глоток кофе. — А Джордж?

— Я посоветовал ему нанять Милисенту Булстрод.

Шеклболт хмыкнул. Наверняка припомнил слухи о девичьей драке на заседании Дуэльного клуба. С годами история обросла новыми подробностями и заиграла яркими красками.

— Так чего же ты хочешь от меня?

Рон колебался не больше пары секунд:

— Протекции, я думаю. СОВ по зельеварению. Мне не хватает буквально пары баллов.

— Герой магического общества переживает, что его не возьмут в аврорат? Кто же рискнет разлучить вас с Гарри Поттером?

— Подстраховаться не мешает, — туманно ответил Рон и все-таки отхлебнул кофе. И тут же задохнулся. Крепость была запредельной. Сердце тут же начало бешено колотиться в ребра.

— Значит, подстраховаться? — протянул Кингсли. — В какой-то мере это сочтут непотизмом. Но не можем же мы быть идеальными во всем. — Рон заторможенно кивнул. — Я замолвлю за тебя словечко, но тебе придется вкалывать.

— Я готов, — Рон понадеялся, что его лицо выражает крайнюю степень готовности к подвигам на аврорской ниве. — За двоих.

Кингсли потер подбородок.

— За двоих? — уточнил он.

Рон еще раз кивнул и длинно выдохнул, что не укрылось от внимательного взгляда Шеклболта.

— Я пойду?

— Иди, Рональд.

Он уже взялся за ручку двери, как Кингсли окликнул его:

— Помолвка — это ведь сугубо частное, семейное мероприятие? Именно так считает Гарри? И ты?

— Да, — кивнул Рон. Взбесившееся сердце скакнуло куда-то вверх и теперь пыталось протаранить его череп.

— Знаешь, — Кингсли вдруг неожиданно оказался прямо за его спиной. — Я думаю, что твоим родителям несказанно повезло.

— В чем?

— Семеро детей. Все сильные волшебники. И, как выяснилось, не один не обделен мозгами. Это ли не счастье? Мало кто из чистокровных может похвастаться таким.

Рон вывалился в приемную, затормозил у стола секретаря, пытаясь отдышаться, и, не обратив внимания на удивленное «мистер Уизли?», рванул дальше. Проскочил на полной скорости через атриум, стараясь не смотреть по сторонам, вылетел из будки в маггловский Лондон, пробежался по улицам и, наконец, приземлился на скамейку в Грин-парке.

Сердце по-прежнему тяжело бухало, не давая отдышаться.

— Черт. Черт. Черт, — он ударил кулаком по скамейке, спугнув парочку подростков, идущих мимо.

Стоило признать, что дипломатия не его конек. Все эти намеки, полунамеки, двойные, тройные смыслы. Ему еще учиться и учиться. Хорошо, что Кингсли его понял. Или не понял? Он замер в ужасе, представив, что все было зря и на празднике их ждет грандиозный скандал. А в том, что скандал случится, если Министерство не откажется от безумной идеи украсить годовщину сразу двумя помолвками, Рон и не сомневался. Во-первых, Гарри может сорваться в любой момент... скажем, после пары десятков поздравлений... Джинни в долгу не останется... Вот будет потеха, если она наградит своим легендарным сглазом и несостоявшегося жениха, и половину приглашенных гостей. Что же касается его пары... В благоразумии Гермионы Рон не сомневался, но видеть ее несчастной, с неживой приклеенной улыбкой, он не желал. Такое уже было. И это ее «мило». Лучше самому заавадиться, чем услышать такое еще раз. Особенно обращенное к самому себе.

Рон снова выругался и остро пожалел, что не взял с собой сигареты. Он похлопал по карманам, надеясь на чудо, в конце концов, он же волшебник, но увы.

— Возьми, — перед его носом возникла твердая красная пачка.

— Данхилл? — удивился Рон. — Шикуешь, Гарри.

— Ну, должен же я тратить деньги, — пожал плечами Поттер. — У меня их и так слишком много.

Рон хмыкнул.

Гарри Поттер откинулся на спинку скамейки, вытянул ноги и закрыл глаза.

— Зажигалка в пачке. Не будем пугать окружающих.

— Как ты меня нашел?

— Если верить «Пророку», я величайший маг этого столетия — и грядущего, скорее всего, тоже.

— И все-таки, — Рон пытался дышать размеренно и спокойно, но где-то в солнечном сплетении начал ворочаться тяжелый, сухой шар злобы. — На мне следилка?

Гарри даже не пошевелился.

— Я что, идиот? — ответил он вопросом на вопрос.

— Отвечай.

— Я просто увидел тебя в Атриуме и пошел за тобой. Ты так несся... орать мне не хотелось, пришлось бежать. — Он приоткрыл один глаз и скосил его на Рона. — Ну и скорость у тебя, Рон. Еле догнал.

— Нормальная скорость, — буркнул Рон, успокаиваясь. — В аврорате и посильнее гоняют. Что там будешь делать?

— Ничего не буду, — пожал плечами Поттер. Он помолчал и добавил: — Я не иду в академию.

— Сказал, как отрезал, — проворчал Рон и тоже развалился на скамейке. — Тоже мне новость.

Гарри выпрямился свечкой:

— А ты откуда знаешь?

Шевелиться было откровенно лень, но что не сделаешь ради друга. Рон расправил плечи:

— Я рядом с тобой восемь лет, причем год из этих восьми ты постоянно толокся под моим носом в палатке. Вот уж действительно: и откуда я знаю…

— Какой приметливый…

— Ну так. — Они помолчали еще, Рон сделал последнюю затяжку и решился: — А еще я знаю, что ты не хочешь жениться на Джинни.

В принципе, он ожидал любой реакции: от немедленной истерики до моментального аппарирования, но Гарри чертов_выживший_мальчик Поттер сумел его удивить. Он только сгорбился, зажав ладони между коленей, и спросил:

— Джинни знает?

— Не-а, — мотнул головой Рон. — Это твоя проблема, старик. Не вмешивай меня.

— Ты сердишься?

— На что? — удивился Рон.

— На то... — Гарри поискал слова, — что я не хочу…

— Нет, — вздохнул Рон. — Смысл? Ты будешь несчастен, она будет несчастна. Я предпочитаю иметь счастливого друга и счастливую сестру.

— Но она не будет счастлива, когда узнает.

— Конечно, нет. — Он сочувственно похлопал Гарри по плечу. — Но потом... Когда все поймет.

— А Молли?

— Такое количество народу беспокоится о реакции моей матери, что я начинаю думать, что она самый могущественный человек в магической Британии.

— По-моему, так оно и есть, — серьезно кивнул Поттер.

— Боишься, что тебя разжалуют из почетных сыновей? Ложкой по лбу скорее всего получишь. Парочку вопиллеров. Полотенцем отходят, если попадешься под горячую руку. Но видишь ли в чем дело, в итоге моя мать предпочтет, чтобы ее единственная и горячо любимая дочь была счастлива. И ее названый сын тоже.

Гарри задумался.

— Думаю, я смогу это пережить.

— Ты ж пережил собственную смерть в Запретном лесу…

В этот раз молчание, повисшее между ними, было уютным и легким. Рон видел, что Гарри до смерти хочется ему что-то сказать, но торопить его совершенно не собирался. Созреет — сам скажет. А ему еще самому признаваться в визите к Шеклболту.

— Я хочу покоя, — наконец выдал Гарри, — я хочу, чтобы в меня не тыкали пальцами, не подходили за автографами, не приглашали на званые обеды. Уходить в магловский мир — не вариант, я слишком врос в магический. Остается одно.

— В магическом мире монастырей нет, — неловко пошутил Рон и тут же замер: — Только не говори мне…

— Не знаю, о чем ты подумал, но, наверное, это можно назвать монастырем. В какой-то степени.

— Невыразимцы. — Это даже не было вопросом. Просто моментальной догадкой, попавшей в цель.

— Да, — согласно кивнул Поттер. — Сначала учеба. Потом служба.

— Где?

— Неважно. Все равно навещать вы меня не сможете.

— А ты нас?

— На Хэллоуин. Рождество. Может быть, Пасха. — Рон облегченно выдохнул. — Но для всех я буду учиться в Праге. В университете. Знать будешь только ты.

— Кто-нибудь догадается. Гермиона, скорее всего.

— Догадываться и знать — разные вещи.

Рон не мог понять, что именно он испытывает сейчас, когда часть его многочисленных проблем благополучно разрешилась.

В академию он попадает, Гарри не устроит скандал, мама все знает — остается Джинни и…

— Не рви с Джинни до праздника. Иначе повышенное внимание тебе обеспечено. То есть, ты и так будешь в фокусе, но умножь его в десять раз. — Гарри передернулся. — Вот именно.

— Я не хочу ей врать, — сказал он почти жалобно, но сердце Рона не дрогнуло.

— А придется, — припечатал он. — Потерпишь две недели.

— Ну, а вы... — Гарри позволил вопросу зависнуть.

— Что мы? — вскинулся Рон.

— Вы когда... ну... это самое…

Конечно, нехорошо было издеваться над самым своим близким другом, но Рон просто не смог удержаться.

— Мы это самое... уже... — сообщил он густым шепотом и испуганно заозирался. — Еще в палатке, пока ты, как идиот стоял на стреме.

Выражение лица Поттера было просто бесценным — ужас, перемешанный с возмущением и трепетом.

— Скотина!

— Да, — скромно кивнул Рон, — я такой. — Посмотрел еще раз на Гарри и заржал, выплескивая в смех всю тяжесть последнего времени.

Он смеялся и смеялся, пока в ушах не начало звенеть и перед глазами не поплыли радужные круги.

— Агуаменти!

Он захлебнулся, зафыркал, вскочил, намереваясь то ли высушиться, то ли наградить Поттера подзатыльником.

— Успокоился? — тот стоял с палочкой наперевес, готовый к любым неожиданностям.

— Успокоился, — проворчал Рон, кидая невербальное заклинание высушивания одежды. — Спасибо за душ. И палочку-то убери. Нечего ей размахивать.

— Никто не увидит. Я наложил на эту скамейку чары ненаходимости.

Рон закатил глаза:

— Ну ты и позер.

— Позер-позер, — согласно кивнул Гарри и вернулся к теме разговора: — Так вы с Гермионой?

Все-таки чего было не отнять у национального героя, так это настырности. Вцепиться бультерьером — и отодрать можно только с ногой.

— Нет никаких мы, Гарри. Есть она, и есть я. Она собирается в Кембридж, изучать магловское законодательство, и еще стажироваться в Министерстве магии. Я становлюсь курсантом.

— Ушла любовь?

Рон дернул плечом. Говорить о собственных отношениях было больно, но Гарри заслуживал правды.

— Дело не в этом. Она уже месяц ходит вокруг меня и все не может решиться рассказать мне о разрыве отношений. Я — пройденный этап. У нее впереди новая жизнь, и Рон Уизли не очень-то вписывается в ее счастливое будущее.

— Ну, так поговори с ней.

— О чем? Прости, дорогая, я тебя бросаю, чтобы ты не бросила меня первым. Или — умоляю, не уходи? Что ты, Гермиону не знаешь? Она тут же передумает расставаться и начнет спасать от всех известных и неизвестных напастей. Нет. Мне так не нужно...— Он торопливо вытащил из пачки очередную сигарету, глубоко затянулся и тут же закашлялся. — Мерлин всеблагой, что за дрянь.

— Но ты ее любишь?

— Не твое дело, — оскалился Рон.

Гарри поднял ладони вверх:

— Не бесись. Но я должен знать.

— Не должен.

— Должен, — упрямо повторил Гарри. — Вы — моя семья. Если я не буду знать, что с вами, какая же это семья.

Рон хмыкнул:

— А твои правила работают в обратном направлении, или ты у нас вечно один отвечаешь за все?

Поттер задумался:

— В принципе, да... Я думаю, это будет справедливо.

— Ха! Теперь не отвертишься... Только попробуй сгинуть в своих невыразимцах. Мы с Герми разнесем их отдел в клочья!

— Значит, все-таки вы с Герми?

Рон показательно закатил глаза, но... это же Гарри, который знал все его уловки. Так что показательное нежелание общаться на тему отношений с Гермионой было проигнорировано. М-да, реальность вносила все больше корректив в его великолепный первоначальный план.

— У тебя был план? — удивился Гарри, и только теперь Рон сообразил, что последние слова он бурчал себе под нос.

— У меня было три плана! И каждый включал в себя три пункта: не жаловаться, учиться, стать начальником Аврората.

Гарри заинтересованно блеснул очками.

— И чем же они различались тогда?

— Четвертым пунктом, — Рон сделал паузу. Не то чтобы он надеялся, что Гарри отвяжется — Поттер был настойчивым засранцем — но надеяться же на лучшее никто не запрещал.

— Ну?! — поторопил его национальный герой. — Давай, рассказывай.

— Четвертый пункт тоже был одинаковым, — нехотя начал Рон. — Жениться на Гермионе. Различалось время. После Годовщины, после Академии... Сейчас ситуация, как в самом худшем сценарии: все сдвигается на неопределенный срок.

— То есть…

— То есть, если я не женюсь на Гермионе Грейнджер, значит, я останусь холостяком. Думаю, старшие и Джинни обеспечат маму достаточным количеством внуков, чтобы она еще и ко мне не приставала. И хватит об этом.

Наверное, вид у него был достаточно угрожающий, потому что Поттер согласно кивнул и поудобнее устроился, выглядя, как человек, который готов к этой скамье прирасти и встретить на ней старость. Рон решил, что у него тоже есть полчаса блаженного ничегонеделания, и растянулся на скамейке во весь рост.

— Небо голубое, — сообщил он и затих, созерцая редкие облачка.

— Значит, разъезжаемся? — тихо спросил Гарри. Рон пожал плечами, не отвлекаясь от разглядывания облаков.

— Похоже на то. Думаю, что надо будет собраться в Норе, после годовщины. Всем вместе.

— Обязательно.