Тепло домашнего очага (гет)

Поглубже зарывшись в одеяло, Аня вздохнула и вытащила запищавший градусник.

— Давай сюда, — Паша требовательно протянул руку. — Тридцать семь и пять. Сбивать нельзя. Ты как?

— Знобит, — она чуть помолчала. — А ты на работу опаздываешь.

— Не иду я сегодня никуда. У меня тут чудо заболело.

— Хей, я не маленькая! — попыталась возмутиться Аня.

— Не маленькая, — согласился Павел и протянул чашку. — Пей.

— А там что? — Аня вытащила руку из-под одеяла и подозрительно посмотрела внутрь чашки.

— Антигриппин. Я надеюсь, что ты не успеешь сильно разболеться, — он встревоженным взглядом еще раз оглядел Аню, подмечая неестественный румянец, капельки пота на висках, чуть мутный взгляд. — Так что будь умничкой, выпей и ложись спать.

— Зато классно покатались на коньках, правда? — Аня жалобно посмотрела на него. Чуть поморщившись, проглотила воду с лекарством. — Я не собиралась болеть, честно.

— Знаю, солнышко, — Паша забрал чашку и чмокнул ее в лоб. — А покатались классно. Как-нибудь повторим, только я теперь проверять буду как ты одеваешься. Спи. Если что — я рядом.

* * *

— Смотри, я научилась поворачиваться! — она разогналась, заложила крутой вираж и изящно развернулась на месте. — Я смогла!

— Молодец! — улыбаясь, Паша аккуратно подъехал ближе. — А я почти не падаю.

— Ну, разве что почти! — Анюта стряхнула снег с шапки, почистила спину.

— Ну, не все же так быстро учатся кататься. А еще у кого-то уже руки холодные. Пошли-ка.

— А куда? Мы же еще не уходим?

— Нет, — усмехнулся он. — Ты же еще не накаталась.

Они подъехали к бортику, сели на одну из скамеек, стоящих по кругу вокруг крытого катка. Паша стянул рюкзак с плеч, а через несколько минут возни с замком вручил кружку с дымящимся чаем.

— Грейся.

— Ты тоже грейся, боюсь, я тебя так быстро, как ты меня тогда, не вылечу.

— Хорошо, — Павел хитро улыбнулся. — У меня нос замерз.

— Иди, согрею, — чуть привстав, Аня чмокнула его в кончик носа и, сев обратно, прислонилась к его плечу. — Давай потом еще полчасика покатаемся и домой?

— Хорошо. Мне главное — больше не падать, а то на меня уже люди косятся.

— А я тебя сейчас еще раз учить буду. Ты же не будешь падать на маленькую, хрупкую меня?