Бумажная сказка (джен)

Когда май отцветал, Астра и Стефан отправились домой. Им было немного грустно из-за того, что сокровище оказалось совсем не тем, что они ожидали, но они были рады и впечатлениям об Известном Бумажном Колдуне. Да и от ссоры не осталось и следа: Астра всё так же танцевал, прыгая по бумажному мосту над речкой, а Стефан щебетал соловьём, вплетая в свой голос бумажную радость.

В их душах искрилось тепло, потому что юноши знали: вдвоём им нипочём даже самая длинная и ухабистая дорога.

Перебравшись через очередную канаву (Стефан даже подал Астре руку, потому что тому было трудно удержать равновесие), они тяжко вздохнули.

— Тоже устал? — Стефан, не отпуская руку Астры, влюбчиво взглянул на него.

Астра рассеянно кивнул головой.

— Тогда давай поищем место, где сможем отдохнуть?

Астра снова кивнул.

И Стефан, стеля бумажные мосты над болотами, принялся вертеть головой в разные стороны: где бы им остановиться?

Внезапно, за валежником Стефан увидел груду обломанных ветвей, под которыми дремала пухлая землянка. Он указал на нее Астре, и юноши, вобрав в грудь побольше елового воздуха, пошли стучаться и просить приюта.

Сперва они подумали, что землянка пустует, но затем услышали чьи-то легкие морозные шажки.

Дверь им открыла девочка, которой внешне было не больше тринадцати. Ее кудри, что были чернее вороньих перьев, ниспадали водопадом до самых белых пят; в морозных глазах ее выла вьюга и сияла небесная лáзурь. От нее пахло тьмою и утренним инеем на еловых ветвях; даже дрожащие руки ее были холоднее самого севера. Она глядела угрюмо — и, кажется, немного равнодушно.

— Как тебя зовут? — спросил Астра, выглянув из-за плеча удивленного Стефана.

Она недоверчиво поглядела на юношу-солнце.

— Мое имя Илта, — ее голос — холоднее стали. — А вы кто такие?

— Меня зовут Стефан, — улыбнулся он, почесав каштановый затылок. — А его зовут Астра. Мы волшебники и пытаемся попасть домой. Можно мы немного отдохнем у тебя, Илта?

Девочка лишь равнодушно пожала острыми плечами и откинула дверь в сторону — петель у нее не было, и тот же Стефан мог запросто ее отворить.

Внутри домика все пропахло холодом и землей.

— Словно в могиле, — поежился Астра и принялся растирать свои плечи, надеясь согреться.

Солнца почти не было в этой землянке, и внутри царствовал мрак. Глаза Илты сверкали, словно у зверя, но не было в них ни злобы, ни жизни.

— Почему у тебя так холодно, Илта? — спросил Стефан, обернувшись к ней.

— Мне всегда холодно, поэтому холодно и моему дому.

— А где твои родители?

— Я не знаю, — Илта сильнее укуталась в черную шаль на своих плечах. — Им было так холодно и одиноко рядом со мной, что я решила уйти.

Тогда Стефан, слегка боязливо переглянувшись с Астрой, протянул ей свою руку.

— Мы рады познакомиться с тобой, Илта! — он улыбнулся, но тут же вздрогнул от девичьего холода, который обжёг его руку.

Когда растёкшаяся по воздуху неловкость сменилась тишиной, Астра стал зачаровывать маленьких дельфинов из бумаги, которые, светясь изнутри мягким лазурным светом, вскоре заплескались в воздухе, словно в океане. Стефан, вытащив из сумки конвертик с травами, заварил ягодный чай и угостил им Илту. Чашка, впрочем, моментально остыла в её холодных руках.

— Почему ты такая холодная? — спросил Астра, пристроившись рядом с отдыхающим на табуретке Стефаном. — Даже твои глаза, — он указал на свои, травяные, — похожи на лёд. Что же с тобой случилось?

— Однажды я каталась на коньках на замёрзшем озере и повстречала злого колдуна. Ему стало неприятно, что я веселюсь, и он заморозил моё сердце. С тех пор мне всегда холодно, и моя кровь похожа на талый снег.

Стая бумажных дельфинов тут же закружила вокруг её тонкой шеи, подкидывая к потолку роскошные чёрные кудри и освещая её бледное лицо мягким сиянием. Глаза её блестели, как два красивых сапфира, но вместо жизни в них вихрилась взрослая тоска.

Она тяжко вздохнула и посмотрела на свои холодные босые ступни, которые не доставали до земли. Кровать была для неё слишком большой и неудобной, но ей было всё равно. Илта была одета в большую чёрную юбку и синюю рубашку, на которую была наброшена шаль, но даже сквозь эту одежду Стефан увидел, как плечи девочки задрожали. Она не плакала — кажется, совсем не умела — но её ресницы покрылись инеем, как раз вместо слёз.

Юноши переглянулись, и сердца их наполнились тоской и печалью. Им стало так жаль девочку, что они без слов поняли друг друга и, горько улыбнувшись, предложили Илте загадать желание.

— Сегодня, — горячо начал Астра, сжимая чайную кружку. — Сегодня будет звездопад. Ты знаешь, что это значит? Что все желания исполнятся! Ты можешь написать своё желание на листочке бумаги, съесть его в полночь, глядя на падающую звезду, и желание твоё исполнится! Я сам так много раз делал, и это всегда срабатывало!

— Но у меня нет бумаги, — вроде бы грустно, а вроде бы и равнодушно ответила Илта.

— Она есть у нас! — обрадовался Стефан и протянул девочке маленький клочок бумаги вместе с маленьким карандашиком. — Через пару минут как раз будет полночь, ты успеешь!

Тогда Илта, недоверчиво взглянув на бумажных волшебников, кратко написала своё желание на клочке бумаги и крепко сжала его в своей холодной белой руке.

* * *

Желание Илты за 15 минут до полуночи* * *

«Хочу убежать от холода»

Затем они втроём отворили дверцу без петель и вышли на улицу. Ночь в лесу — это шуршание мягких рысьих лап и мерное урчание, смешанное с треском веток и сверчков. Воздух пах ночью и звёздами, а за волшебниками, не отставая ни на шаг, плыли светящиеся бумажные дельфины. Увидев дельфинов, мягкая рысь навострила кисточки на своих ушах, а старая сова, выпучив испуганные жёлтые глаза, едва не свалилась с ветки, возмущённо заухав.

В небесах расплескались молочные брызги, на которые Астра восхищённо указывал пальцем.

— Вот, смотри! Когда увидишь росчерк в небе — это будет означать, что звёздная принцесса куда-то бежит, а за нею развевается фата. Желания, которые мы загадываем в полночь — это блёстки на её фате, и принцесса с радостью отблагодарит нас за них. Увидишь звёздную фату — и сразу ешь своё желание! Не пропусти! Вон, гляди!

Стефан засмеялся, когда увидел сияющую белую полосу в бархатном небе. Илта, не раздумывая, сразу же съела бумажку со своим желанием и, проглотив её, зажмурилась, ожидая встречи со звёздной принцессой.

Рука Стефана, как и дельфин у ленты в его тёмных вьющихся волосах, тут же вспыхнула янтарным огнём. Илта распахнула морозные глаза и испугалась — ветер поднял её над землёй, а в груди её засияло багровое бумажное пламя. Огонь Стефана охватил её холодное сердце и сию же секунду растопил; иней тут же растаял на её ресницах, а в левом глазу замерцал янтарь, схожий с тем, что томился в глазах Стефана.

Когда ветер опустил девочку на землю, она тут же звонко рассмеялась, словно тысяча лесных ключей, и бросилась в объятия Стефана и Астры.

Целую ночь они пели и танцевали под звёздами, не решаясь вернуться в холодную и одинокую землянку.

* * *

На следующее утро Илта помогла им собраться в дорогу, но Стефану казалось, будто бы глаза её — янтарный и синий, как ночь, — как-то неестественно блестели.

— Ты чем-то расстроена? — спросил он её.

— Нет, всё хорошо!.. — Илта задорно улыбнулась, но улыбка её дрожала. — Я просто подумала о том, как буду скучать по вам.

Их разговор услышал Астра. Он на секундочку отложил свои бумажные звёздочки.

— Но ты можешь пойти с нами! — предложил Астра, и на лице Илты тут же расцвела улыбка. — Если тебе некуда идти — пойдём домой, вместе с нами!

На том они и решили. Астра сделал для Илты бумажные туфельки с крылышками, с помощью которых она могла бегать по воздуху, словно птица. Стефан тихонько прикрыл дверцу без петель и, улыбаясь, побежал за Астрой и Илтой, на ходу сочиняя песнь о храброй девочке, у которой на руках цвёл мороз.