Ночь для оперы и всего остального (джен)

— Ты слишком самоуверен. В этом твоя слабость.

Люк, Месть ситов

Палпатин был приятно удивлён, обнаружив, как хорошо постановка согласуется с внутренним состоянием Анакина. Тон разговора будет идеальным. Две встречи с сенаторами из ЭМКОР вылетели в пресловутую транспаристиловую трубу ради этого шанса, и в глубине чёрной пустоты, которая была у него вместо сердца, он знал, что предстоящий разговор изменит мир. Последствия будут иметь эффект галактического масштаба, а их результат почувствуют на всех планетах и в каждом доме. Он рассмеялся вслух, чувствуя себя в полной безопасности в своей ложе.

Слай Мур, сидящая рядом, напряглась.

— Ваше Превосходительство? — шёлковым голосом сказала она, прерывая череду его мыслей.

Он многое подметил в этих двух словах. Заботу, беспокойство, любопытство… Холодная и чёрствая Слай Мур была одной из старейших и самых преданных слуг в рядах его тёмных помощников. В период, когда он спас её из заключения на Крон Дрифте, а впоследствии открыл ей её будущее на тёмной стороне Силы, инопланетянка успела привязаться к нему так сильно, что это даже льстило. Её страсть, похоже, граничила с фанатичной любовью. Причём безответной. Он не разделял её чувств, но женщина была весьма полезна в его политических махинациях. Будучи умбаранкой, она обладала природными способностями к теневой политике и очень хорошо умела манипулировать недалёкими людьми.

В лорды Ситов она не годилась: совсем не тот калибр. Однако Силой она владела весьма неплохо, что верно, то верно. Он никогда не показывал ей своей истинной мощи, но обучил как боевым, так и небоевым навыкам использования тёмной стороны — тем, которые служили его интересам. Много раз она умоляла о большем. Иногда мольбы переполняли глубокую чашу его терпения, и в течение нескольких дней она переживала последствия своего наказания; но синяки заживали, кровь подсыхала, и Слай Мур всегда возвращалась и просила снова. Именно благодаря её безусловной преданности и способности хранить темнейшие из секретов, между ними возникли такие доверительные отношения.

Несмотря на это, с недавнего времени её что-то беспокоило. Как, например, сейчас. В ложе пока были только они вдвоём, и, сидя рядом, она внимательно на него смотрела. Взгляд её светлых глаз любого другого заставил бы нервничать. Палпатин лишь улыбнулся. Слай не станет использовать на нём какие бы то ни было трюки с Силой. Он вспомнил её маленькой девочкой, как она попыталась повлиять на его разум, чтобы он её отпустил. Остаточные явления от молнии ещё долго пронизывали её до костей после неудавшейся попытки залезть ему в голову.

Имей он хоть какой-нибудь опыт в делах семейных, то мог бы сказать, что она была ему как дочь. Дочь, которой можно было в любой момент пожертвовать, и которую он никогда не полюбит. «Наверное, неудачное сравнение?» — подумал он. Скорее, любимое оружие. Да, вот это лучше.

— Повелитель? — сказала она громче. — Что-то не так?

— Не так? — Теперь её беспокойство его позабавило. — О нет… всё так, как и должно быть.

Наконец, она отвернулась и, понизив голос, проговорила, едва шевеля губами:

— Вас будто что-то отвлекает.

Он издал резкий издевательский смешок.

— Отвлекает? Лишь моё будущее, милая Слай. — Он ничего не вкладывал в тёплые слова. Ему было совершенно всё равно, что они для неё значили, а, возможно, он просто не понимал. Да и зачем ему было понимать? — В конце концов, сегодня — та самая ночь, о которой я говорил так много.

Она придвинулась к нему поближе.

— Сегодня? Вы говорите об Избранном, вашем новом ученике? — Она нахмурилась в ответ на его жизнерадостный кивок. — Повелитель, разумно ли это? Он ведь джедай…

— Только на словах, — лукаво улыбнулся Палпатин.

Она пропустила лёгкий укол в его словах. И очень зря.

— Он ведь джедай. Он на… он был на стороне джедаев. Ему нельзя доверять, я вас предупреждаю. Он слишком неуравновешен, слишком безрассуден. Вам нужен тот, кто действует быстро и тихо, кто-то хитрый и незаметный. Остерегайтесь этого джедая…

Она умолкла, заметив, что он смотрит на неё, подняв брови.

— Остерегаться? Как мило, что ты обо мне беспокоишься … — протянул он. Приняв его слова за чистую монету, она подалась ближе, готовая продолжить, но его рука вдруг опустилась и сжала её пальцы, как клещами. Он надавил ещё, не ломая кости, но причиняя как можно больше боли. Она втянула воздух через стиснутые зубы; веки опустились, прикрывая светлые глаза. — Из нас двоих остерегаться стоит не мне, Слай. Или ты другого мнения?

— Нет, повелитель, — прошептала она. Согласие или мольба? Он не убрал руку. Если бы кто-то сейчас увидел их, то подумал бы, что канцлер хочет подбодрить свою помощницу, успокоить её в момент слабости. А если нет, то у омерзительной жёлтой прессы будет весёлый день… Он внутренне содрогнулся от этой мысли.

— Чего же ты от меня хочешь, Слай? Бросить все мои планы и сделать ученицей тебя?

Он сказал это в шутку, но тут же понял, как жестоко прозвучали его слова и какой изумительный эффект произвели. С вызовом сверкнув глазами, Слай Мур попыталась отдёрнуть руку. Хмурое равнодушие, внешне присущее большинству умбаранцев, исчезло с её лица.

— Я бы справилась! — прошипела она, и теперь наравне с болью он увидел неприкрытую зависть. — Я владею Силой. Вы начали моё обучение, и если бы вы завершили его, я могла бы стать вашей… вашей правой рукой!

Отведя взгляд, Палпатин засмеялся. Он заметил знакомого репортёра в соседней ложе, который смотрел на них, явно отчаянно желая узнать, о чём они говорят. Палпатин расплылся в широкой улыбке. Заголовки были бы просто сумасшедшими, услышь он их разговор. Отпустив Слай, Палпатин ласково похлопал её по руке. Её передёрнуло.

— Нет, дорогуша. Тёмная сторона… Я едва ли приоткрыл тебе завесу. Ты никогда не станешь моей ученицей. Ты лишь мощный инструмент в моих руках. И до недавнего времени тебя это устраивало, поэтому не позволяй зависти затуманить себе рассудок. Тот юноша гораздо могущественнее тебя, это он — ключ к осуществлению моих планов. Не ты.

К боли и зависти присоединился гнев.

— В последнее время вы только о нём и думаете! Вы забыли о своих друзьях. Обо мне, Сейте…

— Сейт знает, в чём его предназначение. И тебе стоит вспомнить о своём! — Впервые за время их разговора Палпатин позволил досаде отразиться у него в глазах. Слай Мур заметила жёлтую вспышку и склонила голову; гнев быстро уступил место уважительному страху. Вот и правильно. Друзья? Я был с ней слишком мягок. Потакал её бессмысленным фантазиям, позволил ей думать, будто она мне дорога. Подобное поведение недопустимо.

Слай задрожала под его пристальным взглядом, и, наконец, выдала смиренное и куда менее эмоциональное:

— Простите меня, повелитель. Я лишь хочу послужить вам наилучшим образом. — Маска вернулась на место.

Палпатин всматривался в её лицо, беспощадно выискивая фальшь. Он не мог сейчас воспользоваться тёмной стороной во всей полноте. Это было бы безрассудно. Кто знает, может, здесь были джедаи?

— Я ещё не простил тебя, Слай. Позже мы поговорим, и тогда ты поймёшь, — сурово произнёс он.

Слай вздрогнула от невысказанного обещания мучений, но всё равно склонилась ближе.

— Да, повелитель. Я была непочтительна. Я не имею права подвергать сомнению ваши решения. Я… я не…

— Тише, дорогуша. — Палпатин неожиданно усмехнулся и откинулся на спинку кресла, возвращаясь в образ жизнерадостного и благородного Верховного канцлера. — Начинается. — В ложу вошли и заняли свои места Сайт Пестаж, Мас Амедда и вуркский сенатор.

Он представил, как она сейчас взвинчена: это было её обычное состояние, когда он ставил её на место. Улыбка ещё долго не покидала его уст. Переживёт.