Трудно быть (гет)

Наивной быть трудно.

Изображать из себя куклу с прекрасным характером — труднее вдвойне.

Только Винда верит: все ее старания рано или поздно будут оценены. Выточенная по заветам своей семьи, она напускает легкую улыбку на свои уста и насмешливо смотрит на окружающий мир.

Ей не за что роптать на судьбу: прекрасные оценки в Шармбатоне, любящий отец и чистое имя. На горизонте — куча побед и прекрасное будущее, но Винда ненавидит свою жизнь. Выкованная из мрамора, привитая к роскоши, она устала от всего этого ровно настолько, чтобы впасть в уныние. Чтобы навсегда утратить вкус к жизни.

Дни — череда серости, приправленные лоском и золотом; ни желаний, ни стремлений — ей казалось, что она изучила эту жизнь вдоль и поперек, что ничто не может заставить ее, холодную и непоколебимую, вновь испытать эмоции, поддаться их порывам и… заполыхать.

Розье угасала. Огонь, живший внутри, медленно становился тоненьким свечением, пока в ее жизни не появился он.

С уверенной походкой и легкой улыбкой на устах он пришел на один из очередных приемов с опозданием ровно в семь минут и странным взглядом. Гриндевальд смотрел на всех так, будто знал мысли каждого; так, будто уж точно мог заставить любого в это поверить.

Идеальный сюртук, небрежно уложенные белокурые волосы и удивительные глаза — все это выделяло его из толпы настолько сильно, что Винда, искушенная в человеческой психологии, заметила его сразу.

— Дамы и Господа, — говорил он с такой манерой повествования, будто разговаривал с малыми детьми. Геллерт намеренно растягивал гласные и усмехался, и если бы кто пригляделся, то точно бы заметил в этой усмешке что-то действительно дьявольское, — что вы думаете о вашем положении? Может быть… вы полагаете, что чистокровность всегда будет цениться в обществе, и этому не может помешать ничто? Или, быть может, вам кажется, что магия всегда будет принадлежать вам?

Наивной быть трудно.

А верить в человека всей своей сущностью — труднее вдвойне, особенно, когда не раз наступал на человеческое предательство.

Но Винда прячет подальше все свои сомнения, переживания и опыт — ей хочется окунуться в это безумие с головой. Ей хочется почувствовать свою жизнь: не проживать, а жить. И она готова на любые жертвы.

Даже если ей придется кинуться в бездну, полную страданий, Винда не остановится.

Она, как и много раз до этого, спрячет всю свою боль за улыбкой.