Игра в обман (гет)

Раннее осеннее утро. Воздух наполнен прохладой, зелёная листва постепенно окрашивается в жёлтый цвет. Возле деревьев, местами, виднеются одинокие опавшие листья. Голых веток ещё не наблюдается, но я знаю, что это явление временное. Холод, серость, невзрачные деревья — ещё пара недель, и меня начнёт окутывать чувство пустоты. В такие дни асфальт кажется темнее, земля чернее, а небо перманентно-облачным.

Ночью шёл дождь. На дорогах, буквально через каждые несколько метров, виднеются либо лужи, либо грязь — не люблю такое. Настроение в такое время оставляет желать лучшего, а всё это дополняет постоянная сонливость, и даже не важно, сколько я проспала.

Шагая по тротуару, я стараюсь держаться как можно дальше от потока машин. Не люблю приезжать на учёбу мокрой и грязной, а такие инциденты, думаю, были у каждого: идёшь такая вся красивая, улыбаешься, а рядом с тобой проносится автомобиль и окатывает грязью с асфальта, заставляя чувствовать себя мокрым и несчастным котёнком.

Последний учебный год. Вообще, я приличная дочь своих родителей, всегда мечтала быть преподавателем или поваром. Можно было бы варить дома мыла или печь восхитительные тортики. Меня тянуло к прекрасному, но родители упорно твердили: «медицинская кибернетика». Эти слова казались мне чем-то страшным: мало того, что я понятия не имела, чем вообще занимаются люди данной профессии, так ещё и половину своей учёбы, если не больше, мне пришлось провести в слезах, ночами изучая высшую математику.

Мысли пронеслись в моей голове и я томно вздохнула. Спорить с моей матерью всегда было бессмысленно, да и не хотела я этого. Родители дали мне всё: приличное образование в средней школе, восхитительные семь лет учёбы в гимназии. С третьего класса отец отправил меня на дополнительные занятия, лишь бы его дочь поступила туда, куда мечтает попасть половина страны. Слёзы, ссоры, подавленность, отсутствие развлечений и друзей — всё это сопровождало меня на протяжении долгого времени. Но всё же я смогла выбраться в первую десятку и с лёгкостью поступить туда, куда в своё время не смогли попасть мои родители.

Помню, в детстве я не любила воду: боялась плавать, боялась аквапарков, но классе в шестом, оказавшись счастливым владельцем пластиковой карточки, я упорно ходила в бассейн с личным тренером три раза в неделю. Уроки танцев, плавание, пение, игра на пианино, уроки этикета, курсы кроя и шитья, дополнительные занятия, участие, кажется, в трёх научных кружках, гимнастика — я ненавидела всё это. Ненавидела до помутнения глаз, до дрожи в зубах и сжатых кулаков. Но, несмотря на всё это, я покорно посещала все занятия и радовала мать участием во всевозможных олимпиадах и соревнованиях. Она всегда обнимала меня, прижимала к своей тёплой груди, а я вдыхала едко-сладкий аромат её духов и с огромной тяжестью выдыхала; она плакала и улыбалась от радости и гордости за свою дочь.

Я не могу объяснить, как сильно мне всё это надоело. Поэтому я приняла решение ещё год назад: сожми зубы и терпи, а как только получишь желаемый для родителей диплом — прекрати быть удобной для них дочерью. И постепенно я приближаюсь к цели.

Многие считают учёбу в университете счастливым временем, но не я. Друзей почти нет, скупое общение, дни тянутся, словно вечность. Прошлый год я с трудом закончила, после чего ещё месяц принимала успокоительные в тайне от всех. Теперь осталось доучиться всего несколько месяцев и выдохнуть полной грудью.

Я уже подошла к остановке и начала выглядывать свою маршрутку, когда вдали послышался визг тормозов и рёв мотора. Очередная компания развлекается. В душе одновременно растянулась улыбка и появилось чувство горечи, ведь у меня никогда не было возможности прочувствовать, какого это — быть на их месте. Звуки приближаются, но я упорно смотрю вдаль в ожидании своей маршрутки, нервно переминаясь с ноги на ногу. Точно знаю, что если сейчас сосредоточусь на этих звуках, то вновь расплачусь и побегу в аптеку за успокоительным, настолько зависть пробирает меня — до последней молекулы в теле. Вдали показалась маршрутка и моё дыхание сбилось, стало прерывистым. Странное ощущение: будто я и рада поскорее убраться отсюда, но всё же, существует доля надежды, что я смогу стать такой же, что сейчас меня заберут и увезут подальше отсюда. Надежда не угасает ни на секунду.

Прежде, чем я перестала думать об этом, чёрная, недавно вымытая машина, пронеслась мимо меня на такой скорости, что у всех присутствующих сердце просто замерло. И, конечно же, меня окатило водой прямо из лужи. Где-то глубоко внутри разбушевались злость и разочарование, но я научилась быть тихоней и приличной девочкой, потому так и осталась стоять на месте, немного опустив голову. Я побоялась что-то сказать или возразить — так меня воспитали родители. Машина перестроилась в третий ряд, пересекла двойную сплошную и остановилась. С другой стороны подъехал матовый, тёмно-фиолетовый автомобиль с каким-то небольшим рисунком белого цвета. Он так же нагло остановился прямо посреди дороги, будто они короли и никто не посмеет им возразить. На остановке послышались разные крики, кто-то даже подошёл ко мне и предложил салфетку.

— Спасибо, но вряд ли она поможет, — вежливая улыбка и мой дрожащий голос заставили собеседника улыбнуться.

— Лучше так, чем вообще никак, — женщина упорно протягивает мне упаковку с сухими салфетками.

Я пожала плечами, взяла упаковку и в знак вежливости кивнула. Посмотрела украдкой вдаль. Моя маршрутка стоит на светофоре и я могу себе позволить ещё несколько минут понаблюдать за происходящим.

Водитель чёрной машины, остановившись посреди дороги, открыл дверь и неспешно вышел, направляясь ко второму автомобилю. Папа называет такие «бэха», хотя я никогда особо этим не интересовалась. Парню на вид около двадцати пяти лет. Сложно сказать с такого расстояния, но он довольно высокий и подкачанный: светлые джинсы и рубашка прекрасно облегают его фигуру. Думаете, мне так понравился сам парень? Нет. Я завидую, что он такой сухой; ему не нужно надевать десять кофт и маек в такую погоду, ведь в машине никогда не польёт дождь, не выпадет снег и не сдует ветром, как это бывало со мной. Те редкие лучи, которые пробиваются сквозь едва затянутое небо, окрашивают его тёмно-русые волосы странным рыжим оттенком. Ох, как же это красиво!

Из второй машины вышел парень, на вид немного старше, подошёл к своему, по-видимому, другу и несколько раз похлопал его по плечу. Они повернулись в мою сторону и как-то странно заулыбались, второй стал немного посмеиваться. Тёмные волосы, немного впалые щёки, яркие контуры лица, суровый взгляд и вид в целом. Нет, он вовсе не страшный, напротив, привлекательный, будто огонь. Близко я бы не хотела к нему подходить, но любоваться издали — неплохая идея.

Очень быстро "короли дороги" потеряли ко мне интерес. Парни подошли к тёмно-фиолетовой машине и русоволосый рывком открыл заднюю дверь. Его движения были ловкими, быстрыми. Он спокойно наклонился, достал с заднего сидения какой-то предмет, завёрнутый в чёрную ткань. Подул ветер и мои колени задрожали от холода, но я не прекращала наблюдать за молодыми людьми. Тёмная ткань упала на землю и у русоволосого в руках оказался самый настоящий автомат! Именно тот, который я раньше видела на уроках в школе и в университете, когда нам упорно рассказывали, каким образом нужно защищать свою страну и какие великие войны были в мире за последние годы.

— Да что ж это происходит?! Люди, вы посмотрите только, — начала тарахтеть за моей спиной женщина, которая недавно протягивала мне салфетки.

— Вызывайте полицию! Это нельзя так просто оставить, — кто-то подкрепил негодование.

Вскоре вся остановка начала обсуждать произошедшее, а я встала, будто застыла, с широко распахнутыми глазами и меня начало потряхивать от каждого дуновения ветра.

Волосы парня вновь заиграли рыжими, даже огненными отблесками. Бросив автомат к себе в машину, он подошёл к водительскому месту и украдкой глянул на меня; поднеся руку к губам, его плечи приподнялись, явно от смеха. Глаза прикрыты, длинные пальцы закрывают добрую часть лица, молочного цвета кожа и густые тёмно-коричневые брови. Хихикнув ещё несколько секунд, рыжеволосый подмигнул мне, сел в машину и одновременно со своим, как мне кажется, другом, рванул, нарушая все правила дорожного движения.

Я не успела даже опомниться от произошедшего, как к остановке подъехала маршрутка. Подняв ногу вверх и становясь на ступеньку, я оглядела свои забрызганные чёрные кожаные сапоги. На ногу упала холодная капля с моего платья, но меня это вовсе не волновало. Люди понемногу начали утихать, будто их вовсе перестало касаться это странное происшествие. А моё сердце билось и трепетало, будто загнанная в клетку птичка. Пусть люди и правы, но мне это «небольшое событие» показалось интересным...