Дикое солнце (джен)

К ночи дождь прекратил заливать городок, местами дороги развезло, но по мостовой можно было пройти совершенно спокойно, не опасаясь увязнуть сапогом в луже. Мигрень, наконец, отступила, хотя Дайчи и чувствовал небольшую слабость, но прохладный сырой воздух оказал удивительно успокаивающее действие на нервы.

Минуя плохо освещенный поворот от казарм, четверка вышла на главную дорогу. Редкие фонари давали достаточно света, чтобы одинокий путник не заплутал в трех домах, которые здесь располагались в удивительном хаосе. Похоже, архитекторы особо не заморачивались, выстраивая город на месте старых руин. Помимо двух главных дорог, одна из которых вела на восток, а другая в столицу, по которым и перемещались в основном люди и машины, мелкие улочки могли своим хитрым плетением поспорить с паучьей паутиной. Никогда не знаешь, за каким поворотом откроется тупик, а где можно срезать через заброшенный дом. Даже местные периодически терялись среди местной архитектуры, тем был красочнее лексикон такого вот «потеряшки», внезапно вышедшего на главную дорогу после получасовой ходьбы по кругу. Помимо, администрации, пункта связи и россыпи мелких магазинов, где можно было приобрести все от продуктов питания до редкого оружия (на то она и граница), самым посещаемым местом являлся бар с яркой, но совершенно нечитаемой вывеской. Высокое трехэтажное здание с россыпью пристроек и большим внутренним двором имело, как минимум, двух или трех хозяинов. Причина сей особенности была неизвестна, но периодически возникали споры и скандалы, когда один брал плату за комнату, а потом выяснялось, что она занята другим постояльцем. Наученные горьким опытом, приезжие либо снимали комнатушки у местных жителей, либо шли прямиком к полупустующим казармам, целый комплекс которых расположился на окраине города.

Жизнь в баре кипела. Судя по выкрикам и забивающим перепонки звукам музыки, кто-то на широкую ногу праздновал свой день рождения, сливая жалование на алкоголь и прочие радости жизни. На ярко-освещенном балконе мелькнул знакомый высокий хохолок, а затем громкий выкрик подтвердил предположение.

— Асахи-сан! — маленькая, даже по меркам полукровок, фигурка перевесилась через перила, грозя рухнуть вниз головой и ярко блестя большими раскосыми глазами. На круглом лице, с откровенно птичьими чертами, сияла широкая счастливая улыбка до ушей. Характерный хохолок тёмных жестких волос с высветленным локоном челки топорщился во все стороны. Нишиноя, словно неуёмный воробей, была шумной, громкой и практически неуправляемой.

Азумане вздрогнул, вскинув взгляд на второй этаж, и тут же был ошарашен заявлением.

— Лови меня, Асахи-сан, — вскрикнула Юи, на мгновение исчезая из поля зрения для разбега, а затем, словно птица, перескочила через перила.

Стоит отдать Азумане должное, тот не растерялся, занимая максимально устойчивую позицию в рекордно короткий срок. Нишиноя, хоть и весила как цыпленок, но разбег придал ей ускорения. Подобно пушечному ядру, она врезалась в грудь Асахи, выбив у того из легких весь воздух, и повисла на шее, не доставая ногами до земли.

— Нишиноя, неужели так сложно спуститься по лестнице? — задал естественный вопрос Дайчи, впрочем, как и остальные давно привыкший к выходкам Юи.

— Долго, — отмахнулась Ноя, расцепляя объятия, а затем с таким же невозмутимым лицом, с которым она спрыгнула с балкона, ткнула Асахи под ребра. — Ещё раз ты так сделаешь! У тебя есть я, чтобы прикрывать твою спину! И не смей себя винить в том, что произошло! — кажется, Ноя не забыла про тот случай, но совершенно не таила обиды на своего лучшего друга, и, выговорившись, тут же перескочила на более приятные темы, присущие после долгого расставания.

Азумане виновато отвел глаза, потирая пострадавшую дважды уже за этот вечер грудь. Он был искренне рад встрече с Нишиноей, более того, счастлив, что она на него не сердилась.

Обменявшись приветствиями, Ноя с упорством танка потащила всю четверку внутрь, не задавая серьезных вопросов о прошлом и планах на будущее. Оказавшись внутри, Дайчи с неудовольствием постучал пальцем по вмиг заложенному уху. Музыка орала так, что начнись на улице война и апокалипсис вместе взятые, никто бы и не услышал. Суга заметил Саеко, отбивающую бешеные ритмы вместе со своей группой на барабанах, и направился прямиком туда, рукой дав знак. Разговаривать в таком шуме было заведомо гиблым делом.

— Киёко-сан! — вопль на мгновение перекрыл музыку, и из толпы не менее ярко, как пару минут назад Нишиноя, выскочил Танака, младший брат Саеко. Бритоголовый парень щеголял в одной майке, не скрывая своей звериной природы, чёрные, дранные на коленках брюки и широкий с металлическими вставками ремень, который при желании можно было использовать как оружие, завершали бунтарский вид. Сверкая по-акульи острозубой улыбкой, он умудрялся с завидной ловкостью лавировать среди пьяных наемников и девиц, не обремененных моралью, в последний момент высоко подскочив и прыгая навстречу Шимидзу.

Киеко в последний момент не менее ловко отступила в сторону. Танака, потеряв изначальную цель прыжка, весьма изящно рухнул в проходе. Нишиноя, которую среди высоких и рослых наемников практически было не видно, не считая лохматого хохолка волос, рывком поставила давнего знакомого на ноги, не пытаясь сдержать смеха. Судя по активным телодвижениям, совершаемым этими двумя, они обменялись горячими приветствиями и возжелали немедленно отметить сей факт.

Дёрнув Шимидзу за рукав, Дайчи взглядом показал, что его можно будет найти у барной стойки, и, оторвавшись от буйных знакомых, пошел напрямик к заветной цели. Добравшись и заказав бутылку пива, весьма неплохого, что удивительно для городка таких размеров, Савамура занял высокий стул у самого края стойки, закрывшись от основной толпы короткой, когда-то бархатной занавеской, с длинной бахромой. Драпировка в свое время была частью экзотичного дизайна бара, но со временем превратилась в обычную тряпку, которую позабыли снять. Сейчас же однозначный стиль заведения едва ли можно выяснить. Три высокие стальные клетки в центре с длинноногими стриптизершами в центре, неизменно привлекающие к себе внимание многочисленной мужской публики, широкая сцена, которую сейчас заняла группа Саеко, выбивая мощный танцевальный ритм, который не в состоянии была заглушить даже дико орущая из всех колонок музыка. Само помещение зрительно было разделено на три зоны, но это не мешало посетителям, забредающим сюда, использовать каждую пядь земли, чтобы исполнить лишь им известный танец. Первую зону, как уже было упомянуто, занимали широкий танцпол и сцена, вторая вытянулась вдоль стены — длинная барная стойка, стилизованная то ли под старину, но ли действительно когда-то являлась антиквариатом, обсуживалась двумя барменами сразу. Низенькая пухлощёкая девочка, едва перешагнувшая порог совершеннолетия, принесла Дайчи бутылку пива и ловким движением пальцев сгребла с гладкой лакированной поверхности горсть монет. То, что вначале Савамура принял за изящное украшение на ухе, на деле при ближайшем рассмотрении оказалось тончайшей серебристой чешуёй. Кокетливо подмигнув заскучавшему в углу наемнику и томно прикрыв зеленовато-голубые глаза, девушка заправила за ухо длинный светлый локон, но продолжить соблазнять Дайчи и дальше ей помешал коллега, не справляющийся с заказами в одиночестве. Савамура сделал ещё один большой глоток и начал выбираться к выходу. Беспокойство, уютно расположившееся прямо под ребрами, сердито царапало душу острыми коготками.

Весенний влажный воздух обрушился на Дайчи. Облокотившись на стену, он бездумно наблюдал за спорящей в стороне парочкой. Шум от них стоял жуткий, но на обычную влюбленную ссору было не похоже.

— Это из-за тебя нас сегодня загребли в тюрьму! Неужели так сложно хоть на секунду заткнуться! — обвиняюще накидывалась на коротышку, едва достающего ей до груди, высокая девушка. Тихий металлический звон, который возникал при каждом её движении, и то, что Савамура принял за особенность амуниции, оказалось легким оперением, покрывающим обнаженные руки и плечи. Крайне редкая мутация. Изменившихся с такой особенностью анатомии в людских поселениях не сыщешь, а сам Дайчи встречал подобное лишь пару раз и то глубоко на востоке.

Коротышка, похоже, что обычный человек, недоуменно замер, открывая и закрывая рот, словно выброшенная из воды рыба.

— Я?! Это ты начала спорить с тем занудой! — кажется, парень настолько был ошарашен такими откровенными инсинуациями в свой адрес, что даже не нашелся, что ответить. — Тоже мне королевская особа! Ведешь себя, как… как… Отвратительно ведешь, в общем! — не найдясь с ответом, бросил коротышка, рывком застегивая куртку и нырнув в темноту.

Но не успела тьма поглотить одного человека, как на освещенном вывеской пятачке возникли ещё двое.

— Вы посмотрите, королева окончательно распугала всех слуг. Даже шут сбежал, — язвительное замечание полоснуло по самолюбию девушки, только что ссорившейся с коротышкой, получше любого остро заточенного ножа.

— Завались, придурок! — процедила Изменившаяся, исподлобья бросив полный презрения взгляд, а после, развернувшись, исчезла в темноте том же направлении, что и коротышка.

Неопределенно цыкнув языком, высокий парень, похоже, который и был повинен в начале ссоры, последовал за теми двумя. Запоздало Дайчи заметил четвертую участницу, тенью следовавшей за своим спутником.

— Цукки, может, тебе не стоит постоянно задирать её на эту тему? — различил Савамура робкий тихий голос.

— Замолчи, Ямагуччи.

Проводив взглядом эту странную процессию, Дайчи глотком осушил бутылку пива и, поставив пустую стекляшку на бортик, направился в сторону казарм.

* * *

Савамура проснулся первым. И это в десятом часу дня. Осоловело разглядывая циферблат, Дайчи почти был уверен, что они остановились, но минутная стрелка весьма целеустремленно двигалась вперед. На соседней койке мирно спал Сугавара в мятой рубашке и джинсах, в которых он был вчера. Вырубился, даже не расправив кровать. Вторая койка вообще пустовала. Оставалось лишь догадываться о местонахождении Асахи.

Нашарив собственные брюки, Дайчи зевнул и встал, медленно засовывая ноги в каждую штанину. Растолкав Коуши, ещё более сонного, чем сам Савамура, принялся заправлять кровать. Сугавара сел на кровати, потирая затекшую во сне шею, и уперся взглядом в широкую спину друга.

— Они ещё больше выросли, — заметил Коуши, а Дайчи, нервно передернув голыми плечами, покрытыми лишь россыпью темного оперения, выпрямился.

Это проблема появилась у Савамуры полгода назад. Вначале на спине возник обыкновенный зуд, и лишь, когда в очередной раз Дайчи расцарапал себе до крови спину, Суга и остальные заметили неладное. Раздетый до пояса командир маленького отряда подвергся тщательному осмотру, результаты которого больше шокировали, чем успокаивали. У Савамуры пробивались самые настоящие крылья: две, пока ещё короткие кости, выросли прямо подле лопаток, покрытые редким, но уже заметным оперением.

Но… Проблема, как появилась, так и осталась. К врачу с таким не пойдешь, а тот «питомник», в котором их вывели, находился прилично на востоке. Вскоре после того, как их забрали оттуда, эти земли были заняты Изменившимися. Все четверо глубоко сомневались, что там и до сих пор кто-то живет, ведь такие научные лаборатории едва ли придутся по душе кому угодно. Были моменты, когда во время очередной операции они проезжали в какой-то паре жалких километров рядом, но желания навестить свою малую родину как-то ни у кого из четверых не возникало.

Сейчас, по прошествии полугода, крылья Савамуры ненамного увеличились в размере, но уже приобрели совершенно ясные очертания. Обычно Дайчи заматывал их широким бинтом, чтобы под тяжелой амуницией этот рудимент его звериной природы не мешался, но в такие моменты, как сегодня, просто прятал под футболкой и курткой, не заморачиваясь над чем-то большим.

Вообще-то любое упоминание о них мигом раздражало Дайчи. Вот и сейчас, передернув плечами и слабо встрепенув этими самыми крылышками, он сразу же потянулся за футболкой. Сугавара с одной стороны понимал стеснение Савамуры этой новой части тела, а с другой стороны, чем это было хуже других мутаций, которые возникали у полукровок повсеместно. За десять лет службы они чего только не видели: и деформированные челюсти, и уши, и хвосты, и костистые выросты на позвонках, и когти, даже жабры (к слову, абсолютно бесполезные в воде). А тут всего лишь пара недоразвитых крылышек… Хотя, может, поэтому и стеснялся. Кто знает?

Натянув чёрную футболку, Дайчи повернулся к другу и сморщился.

— Иди, умойся, — недовольно произнес он, а потом уже более шутливо добавил, — Жаркая ночка выдалась, а, Суга?

Коуши удивленно вздернул светлые брови. Савамура лишь постучал пальцем по шее, делая акцент на то, что последствия ночного подвига более чем заметны окружающим, и, рассмеявшись над растерянным лицом друга, вышел из комнаты. Следом послышалось тихое ругательство — Коуши добрался до маленького обрезка зеркала и теперь рассматривал яркие пятна на своей шее.

В общей комнате внезапно обнаружился Асахи. И не один. Дайчи немного смущенно почесал висок, задевая пальцем мелкие перышки. Азумане занял диван, видимо, не решившись идти в комнату к ребятам со своей пьяной ношей. Пьяной однозначно, так как запах алкоголя до сих пор витал в воздухе, что не продохнуть. Кажется, Нишиноя опять устроила с Танакой-младшим соревнование «Кто кого перепьет». Этих двоих определенно не следовало сводить вместе в одном баре. Словно кошка, Юи свернулась на груди Асахи под его огромной курткой — торчал лишь её встрепанный чубчик. Друг также крепко спал и, кажется, не думал просыпаться.

Из коридора в комнату вошла Шимидзу с полотенцем на голове, уже полностью одетая в спортивные брюки и белую майку, из-под которой неопределенно выглядывал край чёрного спортивного топика. Темное оперение влажно блестело на свету. Неудивительно, что многие мужчины так настойчиво предлагали девушке свою дружбу. Сам Дайчи мало обращал внимания на прелести подруги — он считал её своей сестрой и не более того.

— Доброе утро, Дайчи-сан, — поприветствовала его Шимидзу, взглядом проводив сонного Сугавару, прошедшего мимо в сторону душа. Коуши знаком поприветствовал Киеко и, прижав к груди одежду и полотенце, скрылся в темноте коридора.

— Доброе утро, Киёко, — кивнул Савамура.

Дождавшись возвращения Сугавары, Дайчи, наконец, тоже сходил в душ, а, вернувшись, застал умилительную картину, как Асахи, словно курица-наседка, наворачивает круги вокруг Нишинои, которую с утра пораньше после бурных ночных возлияний мучало похмелье.

Позавтракав, Дайчи и, увязавшийся за ним, Сугавара вышли на улицу, оставив Асахи и Киеко приводить Нишиною в состояние «стояния». Словно услышав планы Савамуры, с главной улицы во двор бодрой походкой вышел Танака Рюноске. Сегодня он был одет куда презентабельнее, чем ночью в баре: на смену рваным джинсам пришли обычные «военного образца» брюки цвета хаки, заправленные в высокие чёрные ботинки, а поверх темной футболки затертая на локтях и у молнии коричневая куртка. Засунув руки в карманы и навесив на лицо одно из своих самых устрашающих окружающих выражений, Танака шел прямиком к вставшим под навесом полукровкам.

— Утра, Дайчи-сан, — произнес Танака, душераздирающе зевнув и потерев ладонью бритый затылок. — Как дела, Суга-сан?

Знаком с ними Рю был давно и прочно. Так же, как и Нишиноя, он не раз работал с Савамурой и невероятно уважал его. Впрочем, последний, кажется, был единственным, кто умел направлять буйную энергию Танаки в нужное русло. Кажется, вчера Коуши успел договориться с ним на счет нового задания.

— Отлично, Танака, — ответил Сугавара, едва успев прикрыть рот во время зевка. Всё-таки зевота — жутко заразная штука. Савамура сам едва удержался от этой эстафеты, вовремя отвернувшись. — Как самочувствие? — спросил Коуши, вспоминая мучавшуюся головной болью Ною на втором этаже.

— Лучше не бывает! — громко воскликнул Танака, выставив вперед руку с загнутым вверх большим пальцем и растекаясь в широкой острозубой улыбке. — Вчера я одержал честную победу, и мой соперник пал!

— Твой соперник сейчас стенает на весь второй этаж, аж из окон слышно, — закатив глаза, ответил Дайчи. Сам он практически не употреблял спиртное, за что его вправе можно было назвать даже «непьющим». А вот соревнования между Нишиноей и Танакой пару раз выходили ему боком…

Вспомнить бы хотя бы тот случай, когда в другом таком же городишке, но куда более беспокойном, эти двое устроили свою алкогольную битву в пабе. А когда разомлевшие от местного пойла Измененные устроили пальбу, Танака вылетел оттуда с Ноей на одном плече и ящиком пива в другой руке, позабыв про бронежилет и автомат. Правда, вовремя опомнился и, сгрузив свою ношу в ближайших кустах, словно какой-нибудь ошалевший якудза, ворвался в паб вновь с криками и ножом в руках. Кажется, местные завсегдатаи настолько прониклись хищными воплями Танаки, что решили на всякий случай промазать, стреляя по пронесшейся галопом в каком-то метре от них тушке. Отрубившуюся от выпивки Нишиною он, правда, всё же забыл в кустах, о чем та напомнила утром, настойчиво размахивая бутылкой пива и выбирая из волос застрявшую листву.

Впрочем, такое случалось редко, иначе бы Дайчи перестал брать Танаку и Нишиною на задания. Они не числились официально, как солдаты или наемники. У Юи даже не было документов, подтверждающих ее личность, но местные и так знали её в лицо, частенько нанимая лично для решения своих мелких проблем. Тот редкий случай, когда Измененную не спешили гнать, а, наоборот, нагружали работой.

— Дайчи-сан, какие планы? Суга-сан вчера мне рассказал вкратце, но я ничего не понял, — перешел к делу Танака. Его лицо, наконец, приобрело нормальное серьезное выражение.

— Честно признаюсь, я сам пока слабо понимаю, что к чему. Сейчас набираем людей, — ответил Савамура. — Пойду, наведаюсь к Такеде, может, нашел ещё кого, — поделился планами он, а потом, вспомнив ночную ссорящуюся парочку, спросил, — Ты не встречал Измененную с редким металлическим оперением?

Услышав описание, Танака удивленно присвистнул.

— Они тут такой шум подняли, слышал, их в тюрьму отправили, но, думаю, уже отпустили. Ты же не хуже меня знаешь, Дайчи-сан, что там никто дольше, чем на пол дня не задерживается, — пожав плечами и запрокинув голову, рассказал, что знал Танака. Повернув голову, он вдруг резко замер. — А, кстати, Дайчи-сан, вон и она…

Немного растерянно, но с такой сердитой миной Измененная, та самая, что встретил вчера Савамура, замерла посреди двора, разглядывая одинаковые здания казарм. Корпуса и, правда, строили, как под копирку, поэтому поиск нужного дома у приезжих отнимал всегда много времени. Острый взгляд скользил по людям и зданиям, а бумажка, которую она сжимала в руке, очень была похожа на ту, что обычно выдавались наемникам в администрации. Длинные до плеч чёрные волосы закрывали виски и шею, а чёлка падала на глаза, придавая лицу особое угрюмое выражение. Сегодня на ней была большая теплая куртка, явно мужская, закрывающая от любопытных глаз её редкую мутацию. Хотя Дайчи и не мог быть уверенным точно, что ночью в неясном свете фонаря всё правильно рассмотрел.

— Кажется, девчонка не из тех, кто любит просить о помощи, — хохотнул Савамура, наблюдая, какую зверскую физиономию скорчила девушка, когда какой-то храбрец решился предложить свои услуги.

— Неудивительно, — покачал головой Дайчи, пряча руки в карманы куртки, — по ней невооруженным взглядом видно, что она прямиком с востока. Вопрос, что ей тут понадобилось…

— О, идет сюда… — осклабился Танака. Улыбкой это выражение лица язык не поворачивался назвать.

— Вы — Савамура Дайчи? — прямо спросила она, точно определив среди остальных капитана, когда, наконец, подошла к ним.

— Да, — кивнул Савамура, разглядывая круглое, вполне милое лицо девушки, если бы она ещё так упорно не хмурилась. Такое ощущение, будто она из-за каждого угла ждала нападения. К тому же, Дайчи был немного неприятно удивлен тем, что Измененная оказалась заметно выше него, но это было вполне привычное дело среди её представителей. — По какому делу?

— Вот, — девушка порывисто сунула бумажку в руки Савамуры, напряженно рассматривая Танаку и Сугавару из-под длинной челки.

Дайчи всмотрелся в расползающиеся строчки, заполненные привычным почерком Такеды. Ну, кому ещё в голову пришло бы прислать к нему Измененную?!

— Тобио Кагеяма, значит, — выхватил он из общей информации имя девушки. — Откуда ты? — спросил Дайчи, посмотрев ей прямо в глаза. Кагеяма с честью выдержала испытание, и не думая отводить взгляд.

Всех отвлек топот ног бегущего человека. Тобио резко перекосило, когда она увидела несущегося прямиком на неё коротышку с ярко-рыжими до рези в глазах волосами. Чёрная куртка из непромокаемой ткани развевалась, словно плащ. Под курткой поверх белой футболки обнаружились два ряда ремней с мелкими стилетами в чехлах. Вообще-то сам Савамура предпочел бы скрывать подобное оружие, но паренька, совсем мальчишку, судя по его курносой внешности, это мало заботило. Сейчас он буквально пылал от негодования, бегом пересекая широкую дорогу. Из-под толстой ребристой подошвы высоких ботинок грязь и брызги луж только и успевали разлетаться. На удивление резко затормозив перед Кагеямой, мальчишка, даже не пытаясь отдышаться или перевести дух, накинулся на Измененную с гневной тирадой.

Танака хитро цокнул языком, сдерживая смех. Сугавара неловко пытался вмешаться и прекратить ссору. Дайчи почувствовал, как его собственные брови ползут вверх от удивления. Мальчишка совершенно игнорировал присутствие трех полукровок и самозабвенно отчитывал Измененную, которая тоже оказалась весьма вспыльчивой девчонкой и, коротко выслушав начало тирады, внезапно развернулась, метя кулаком в голову. По большому счету хорошо натренированный Измененный мог не просто вырубить таким ударом противника, но даже убить. Кагеяма, к счастью или к сожалению, относилась ко второму случаю. Кулак девушки хоть и был небольшим по размеру по сравнению с мужским, но покрытый тонкими перьевыми серебристыми пластинками, по твердости сходных со сталью, мог нанести непоправимый ущерб зазевавшемуся противнику. Мальчишка (ждал он или нет удара — неважно) увернулся, падая назад.

Дайчи, наконец, отмер от шока и вмешался, мертвой хваткой вцепляясь в плечо Измененной и оттаскивая в сторону. Злая и ощетинившаяся на весь белый свет Кагеяма сбросила с себя руку Савамуры и, с силой выдохнув, спрятала кулаки в карманы своей не по размеру большой куртки. Мальчишка, наконец, замолк, возмущенно сопя и затыкая рукавом мелкую кровоточащую ранку на щеке. Волосы у него растрепались от бега и падения и теперь торчали во все стороны, словно огненные всполохи. Лишь теперь он заметил, помимо Кагеямы, присутствие ещё трех наблюдателей.

Сугавара бросил короткий взгляд на Дайчи и вздрогнул, чувствуя, как по спине пробежали мурашки и встали дыбом мелкие перышки. Савамура был зол. Именно так. Эти двое забияк смогли вывести из себя абсолютно спокойного и скупого на эмоции капитана. Дайчи потемнел лицом, и можно было представить, как над местом быстро разрешившейся драки собираются темные тучи. Низко опустив голову и спрятав сжавшуюся в кулак руку в карман, он медленно проговаривал слова, сдерживаясь и пытаясь не перейти на крик.

— Так… Оба… Заткнулись, — коротко произнес Дайчи, — Ты!.. — указал он на Кагеяму, — научись сдерживаться, даже если все вокруг тебя бесят. Никто не будет плясать под твою дудку и так, как тебе захочется. Ты не на востоке, всем плевать на твои особенности. Здесь за убийство человека или полукровки, да кого угодно… тебя немедля казнят! Помни об этом, и впредь трижды подумай, прежде чем начнешь размахивать кулаками, — заключил Савамура и, не переводя дыхания, ткнул пальцем в рыжего мальчишку и продолжил, — Ты… Хочешь быть самоубийцей — не смею мешать, но развяжешь своими глупыми действиями войну, я лично найду тебя на том свете и повторно сверну шею. Не мне тебе объяснять, что будет, если власти обнаружат, что Измененная прибила человека. Пускай тот и нарывался, — сердито закончил Дайчи, в упор посмотрев на растерянного парня, всё ещё зажимающего неглубокую, но сильно кровоточащую ранку. Выхватив взглядом торчащую у него из кармана куртки бумажку, такую же, как ту, что отдала только что Кагеяма, Савамура непримиримо выдохнул, делая небольшую паузу в своей маленькой тираде. — Теперь валите оба с моих глаз. Мне плевать, что вам наплел Такеда, — отрезал он, не глядя ткнув несчастную бумагу в грудь замершей от удивления Измененной, и развернувшись, скрылся в полумраке здания.

Ещё минуту свидетели вспышки гнева капитана слушали тяжелые удары ботинок по ступенькам, и лишь после перевели дух.

— Чёрт… Ну, вы и придурочные! — с чувством подытожил Танака, стирая выступивший от волнения на лбу пот и приваливаясь к стене, скрестив руки на груди.

Сугавара покачал головой, но, в принципе, был полностью согласен с Рю. Эти двое и, правда, совершили невозможное, разозлив Дайчи. Давненько он не видел его в таких растрепанных чувствах. С другой стороны, все было правильно сказано. Обнаружь полиция труп человека на территории казарм, где издавна селятся в основном полукровки и Измененные, проблем было бы не избежать. И уж, тем более, власти, давно ищущие причины для развязки войны, вполне могли использовать этот случай в своих гнусных целях. Не удивительно, что и люди, и Измененные старались не пересекаться между собой, во избежание ненужных конфликтов.

— Так ты и в самом деле человек. Удивительная реакция, — непритворно восхитился Суга, подходя и осматривая рану, нанесённую вскользь костяшками пальцев, на лице рыжеволосого мальчишки. Тот слабо скривился, когда Коуши наклонил его голову, чтобы рассмотреть ссадину на скуле. — Ничего серьезного. Как тебя зовут?

— Хината Шое, — бодро представился паренек, упирая руки в бока. — Я хочу стать наемником!

Танака прыснул и согнулся со смеха.

— Ну и идиот. Ты же человек. Если и так, то тебе прямая дорога в регулярную армию, где вы и служите. Чего тебя в наемники потянуло? — стирая слёзы, выступившие от дикого хохота, спросил Танака.

Хината мгновенно насупился и чуть сгорбился, скрещивая руки на груди.

— Меня не взяли… — ответил он, а потом добавил чуть тише, — из-за роста.

Суга сочувственно похлопал Шое по плечу, игнорируя злорадный взгляд Кагеямы и ироничный Танаки. Среди людей высокий рост — редкость. Если он превышает планку в 170 см, то скорее всего у этого человека в родстве затесался полукровка или Измененный. Но это не значит, что все без исключения люди — коротышки, а Измененные — гиганты. Нет! Та же Нишиноя едва ли превосходила по росту Хинату, возможно, была даже чуть ниже. Да и среди людей Сугавара знал нескольких, кто был выше него самого на голову-полторы. В любом случае, исход боя зачастую решали личные умения бойца, а уж потом физические данные, но в армию отбирали именно по последнему фактору, что совершенно было не на руку низкорослому Хинате.

— …поэтому я стану лучшим наемником! И докажу всем, что даже с таким ростом я смогу победить всех! — воинственно вскинулся Хината, послав испепеляющий взгляд в сторону Кагеямы.

— Радует твой оптимизм, только, если хочешь стать лучшим, это не значит, что стоит злить Дайчи, — усмехнулся Танака. — Должен признать, рефлексы у тебя отменные, не хуже, чем у полукровки, но в любом случае лучше вернись туда, откуда пришел и живи тихой мирной жизнью…

— Я хочу стать наемником, и я им стану! — начал спорить Хината, но был прерван.

Коуши предупреждающе поднял руку.

— Мы уже это слышали. В любом случае, пока неясно, почему вы решили присоединиться именно к нашему отряду, — объяснил он.

Хината сделал жутко удивленное лицо, словно ответ был уже всем известен, а Сугавара спрашивает глупые вещи.

— Все знают, что «вороны» из Карасуно самые лучшие бойцы в мире! — убежденно выдал Хината. Танака вновь прыснул в кулак, но, скосив глаза на Коуши, всё-таки попробовал сделать серьезное лицо. Суга, наоборот, померк.

— Тогда ты идиот… — заключил он.

— Я ему то же самое говорила, — вставила до сих пор молчавшая Кагеяма, но тут же прикусила язык, сообразив, что ляпнула.

Коуши, краем глаза скользнув по Измененной, продолжил.

— Вся былая слава Карасуно уже давно погребена под руинами поселения. А из наемников, что были созданы в том… в том месте… остались лишь мы четверо. Насколько я знаю, никто, кроме нас четверых, не дожил до сегодняшнего дня. Были ещё двое, но они погибли пару лет назад, — объяснил ситуацию Сугавара, чувствуя, как тяжело даются слова о собственном прошлом. Воспоминания нахлынули, оставляя лишь горечь во рту и апатию. — Так что поищи кого-нибудь более умелого из полукровок, или даже Измененных, кто сможет тебя научить всему, что пожелаешь.

— Откуда вы знаете, что Карасуно в руинах? — спросила Кагеяма, наконец, вступив в разговор. — Вы там были?

— Нет, мы уехали оттуда. Уже после нашего отъезда на городок напали, — ответил Коуши, намеренно не указывая тех, кто напал, — Сомневаюсь, что местных пощадили. Хотя, знаю, что многие бежали.

— Я ищу Укая, — коротко ответила Кагеяма, уперто и непримиримо смерив взглядом Сугавару, словно тот мог знать, где находится этот учёный, приложивший много лет назад руку к созданию своих «воронов».

Суга заметно вздрогнул.

— Понятия не имею, о чем ты, — быстро свернул он разговор. — Раз вопросы закончены, я пойду. А Дайчи, после вашей сегодняшней выходки, едва ли примет вас в отряд. Он не любит тех, кто нарушает дисциплину и не может работать в команде. У вас нет ни того, ни другого.

Больше не говоря ни слова, Коуши предпочел трусливо сбежать от неудобного разговора, вернувшись на квартиру. Танака задумчиво проводил товарища взглядом и почесал подбородок.

— Это правда. Дайчи-сан терпеть не может непослушных бунтарей и тех, кто не слушает его приказов, — подтвердил Рю слова Суги, широко зевая. На самом деле сейчас Танака испытывал некоторую неловкость после рассказа Коуши.

Среди полукровок всех мастей каких только слухов не ходило о Карасуно. Когда-то в прошлом это поселение было научным городком на самой границе, но потом его отбили Измененные. Кто-то говорил, что всех жителей вырезали, а сам Карасуно спалили дотла, но поговаривали, что жизнь там теплится до сих пор. А торговые связи можно наладить и с Измененными, получая от них всё, что нужно для спокойной мирной жизни. По крайней мере, именно так вели себя жители в других таких же мелких городках.

Шумную славу Карасуно принесли солдаты, которых «создавали» и тренировали в местном «питомнике». С десяток лет назад «вороны» и вправду считались элитным подразделением, но сейчас про них благополучно забыли. Все исследования, связанные с ними, засекретили, а эксперименты прикрыли, ввиду их бесполезности из-за этого мнимого «окончания войны». Но сам Танака считал, что власти просто побоялись и дальше искусственно выводить таких сильных солдат. Мало ли те перекинутся на сторону Измененных?!

Зачем понадобился Укай Кагеяме? Она не была похожа на шпионку, а те, кто действительно когда-то хотели найти исследования этого, что скрывать, гениального учёного, не стали бы действовать вот так в лоб, привлекая к себе кучу ненужного внимания. Скорее всего, этой Измененной двигало чистое любопытство, ну, и, может быть, небольшой личный интерес.

На счет Ханаты и так всё было ясно. Парнишка явно впечатлился россказнями о былой славе «воронов» Карасуно и возжелал стать хоть чуточку похожим на них. Получится или нет, уже другой вопрос.

— Так, ладно, детки… — хлопнув себя по бедру, начал Танака. — Сейчас вы уже ничего не добьетесь. Приходите, как подружитесь, а заодно и над своей дисциплиной поработаете, — предупредил он, давая небольшой совет. Всё-таки Рю — не Дайчи, и не Суга — он всегда руководствовался личными впечатлениями. И сейчас ему казалось, что эти двое могут быть полезными, правда, теперь всё от них самих зависело.

Когда Танака исчез, нырнув в темноту коридора здания, Хината поднял взгляд на Кагеяму и вздрогнул. Эта Имененная была чрезвычайно пугающей. На самом деле, Шое частенько забывался, что при общении с полукровками и Измененными стоит быть сдержанным, но Кагеяма бесила его с первого дня знакомства. Так ставить себя над другими — это ненормально. Очкарик был прав, называя эту девчонку Королевой! Вела себя как настоящая тиранша!