Смерти больше нет (гет)

— А ты, что же, живешь в семье таких же... колдунов?

Том ни на шаг не отставал от Селены, что мелкими, но быстрыми шагами петляла по грязным улочкам Лондона, словно бы специально выбирая узкие, но малолюдные переулки. Они оба несли накупленной снеди, едва не валившейся из рук, и, предвкушая сытный обед, Селена ответила не сразу.

— Не. — Она махнула рукой с зажатым в ней хлебом. — Я живу с тёткой, а она сквиб, то есть не может колдовать. Но всё равно она хорошая и много умеет, а еще иногда рассказывает про родителей. Они — настоящие великие волшебники!

Потрясая всё тем же хлебом, она перепрыгнула длинную лужу, чуть не выронив яблоки.

Том, предусмотрительно обходивший все грязевые преграды, несколько помрачнел от таких слов, но лежавшая за пазухой маковая булка немного смягчала его гнев. Решив отвлечься, он спросил:

— И чем же сквибы отличаются от... маглов?

Странная терминология давалась с трудом.

— А, тут всё просто, — отмахнулась Селена. — Маглы — это обычные люди, а сквибы рождаются в семье колдунов, но колдовать не умеют.

— Ну и гадость... — не удержался Том. — Это хуже любого позора.

— Точно! Позор для всех, а сквибу еще и завидно. Но тётя Клара добрая, она не обижается на колдунов.

Окрестные пейзажи неуловимо менялись. Улочки по-прежнему были не шире пары ярдов, зато нищие дома сменились отдельными особняками: тоже бедными, старыми и облезлыми, но всё-таки не лишенными былой красоты. Высокие, но узкие, словно бы прижатые друг к другу, они все были с треть его приюта, и когда Селена прошмыгнула во двор одного из них, Том разочарованно вздохнул: от волшебников он ожидал большего.

— Добро пожаловать в «Вич Хаус», — торжественно заявила она, указав рукой с растопыренными пальцами на дом, словно поблизости могли быть другие «Вич Хаусы» и Том мог ошибиться. — Ну… его так все называют. А вообще, Сепалкрел-стрит, 23.

Несмотря на то, что дом был явно не так хорош, как успел себе представить Риддл по дороге, он всё равно выглядел в разы интереснее приютской громадины: чёрный, словно в копоти, с аккуратной башенкой, он действительно напоминал замок какого-нибудь мрачного графа прошлого столетия, а то и вовсе из готического средневековья, разве что этот экземпляр был в несколько раз уменьшен и без вычурной отделки. Все окна были плотно зашторены, и только наверху, в башенке, виднелся красивый витраж на стекле, ярко сиявший даже в такую пасмурную погоду. Воровато глянув по сторонам,Том обнаружил небольшой внутренний двор, весь поросший какими-то кустами, и было ясно, что про это место ни Селена, ни её тетка давно не вспоминали.

Тем временем Селена зашла в дом, скрипнув дверью, и Том с удивлением отметил, что она не отпирала замок ключами. Опять пресловутые чудеса? Решив всё выяснить немедленно, он вбежал по скрипучим ступенькам на крыльцо, рванул на себя дверь и... замер от восхищения.

Внутри дом оказался вовсе не тем, что виднелось снаружи. Он был огромным, настоящим особняком, в котором было не два, а все десять этажей: задрав голову, Том не смог увидеть крыши, потому что она исчезала во мраке верхних этажей. Широкая винтовая лестница располагалась почти по центру зала и вела вверх вплоть до третьего этажа, и как попасть еще выше, видно не было. Вместе с лестницей ввысь устремлялись шкафы, часть из которых была пуста, а часть — забита книгами до отказа. Минуя потолок, они каким-то образом переходили на следующий этаж и так обрамляли стены. Но и зала была широкой: посреди нее, прямо под заворотом лестницы стоял огромный стол, а по бокам в две стороны уходили коридоры, света в которых не было, и оставалось загадкой, что же происходило в них.

Но в довершение картины то тут, то там среди этажей перелетали разные предметы, птицами проносясь в абсолютной тишине. Том успел разглядеть несколько книг и тряпку с ведром, как вдруг его окликнули.

— Эй, закрой дверь, тепло не выпускай.

Из темноты бокового коридора вынырнула Селена, уже успевшая прибрать продукты, и теперь с угрожающе развевающимися волосами приближалась к Риддлу. Тот быстро захлопнул дверь, не желая отрываться от осмотра особняка, и медленно подошёл к стене. Вблизи диковинный интерьер выглядел еще интереснее, пусть и весь был в пыли: очевидно, что прибрать всё это добро было некому. На монолитных, словно бы каменных полках стояли странные предметы, назначения коих Том не знал: витиеватая конструкция из светящегося металла подпирала покосившиеся колбы с клубящимися нитями, а поодаль стоял коробок, временами тихо гудевший. Со странным трепетом и восторгом Риддл осторожно потянулся к коробочке, но был бесцеремонно прерван.

— Ух ты, — выдохнула в его затылок Селена, неслышно подошедшая сзади, и тот непроизвольно вздрогнул, отдернув руку, — дом тебя не тронул…

Всё это время она внимательно следила за ним и даже на какое-то время перестала дышать.

— То есть… как это, не тронул?

Риддл резко развернулся, и Селена едва успела отпрянуть назад. Его глаза в темноте недобро блеснули, не предвещая ничего хорошего: как можно отвлечь его в такой момент!

Покашляв и отведя глаза в сторону, Селена сжала в руках подол платья, качнувшись на мысках.

— Ну, это… Долгая история. Ко мне часто пристают, знаешь, мол, ведьма-ведьма, сжечь ведьму, и всё такое, но в дом не заходят, я убегаю сюда и прячусь. Так вот, однажды… Соседские мальчишки решили меня напугать или, — она споткнулась, — убить… Особенных нигде не любят! Но как только они в дом зашли, то… на них с потолка столько мусора свалилось, а под одним половица… вниз, в подпол, и он туда же. Я по этой половице столько раз ходила, и ничего, а он сразу в подпол. Еле вытащили. Потом ещё приходил кто-то, но ему под ноги швабра упала, и он тут знатно растянулся. И это точно не я его так, клянусь, я так сильно колдовать не умею! А больше... Больше никто не ходил… — отрапортовав всё на одном дыхании, под конец Селена перешла на шёпот и последнюю фразу проговорила особо зловеще: — Поговаривают, что дом проклят…Потому-то он и "Ведьмин дом", понимаешь...

Но попытка впечатлить Тома была тщетной, и тот лишь довольно приподнял уголки губ. Он всегда знал, что он не такой, как все. Вот! Он был прав! И даже «проклятый» дом ничего ему не сделал.

Словно бы в ответ на его мысли откуда-то сверху упала здоровенная книга, приземлившись прямо у ног Риддла. "Не зазнавайся" — гласила надпись на её обложке, но, моргнув, Том увидел только крупный заголовок на непонятном языке.

— О! — Селена подняла книгу и покрутила в руках. — А я давно её искала. Понятия не имею, о чем она, но если её почесать по корешку, то она замурчит как кошка!

Тут же проделав это, она протянула её Риддлу, и тот, поколебавшись, всё же взял книжку. В его руках она заворчала как беззубый старик, но быстро успокоилась, когда Том провел пальцами по переплёту.

— Поэтому ты не запираешь входную дверь? — спросил он, всё смотря на книгу и ища то самое "Не зазнавайся". Рассказ Селены был, безусловно, полон театрального мастерства, но парящее под потолком ведро и живая книга удивляли куда больше.

— Ага. Кому оно надо — сюда заходить? — Коллинз пожала плечами, с грустью смотря на потерявшего к ней интерес Тома. — А после того случая желающих нет уж точно. Ведь, как говорит тётя Клара, маглы не видят этот дом так, как видим его мы.

Но даже после этого внимание не было отвоевано назад, поэтому Селена вырвала разомлевшую книжку из рук Тома и, засунув её в шкаф, потянула его во мрак коридора.

— Пошли есть, еще насмотришься на эту домину, — буркнула она.

Уже готовясь врезаться во что-нибудь, Риддл сурово вырвал свою руку из цепкого запястья, но стоило им войти в коридор, как тот вдруг вспыхнул яркими огнями свечей. Тут же предстало его мрачное убранство и множество дверей, но Селена не дала ему их рассмотреть, снова схватив за локоть и втащив комнату, бывшую, очевидно, кухней. В ней, как по команде, тоже загорели свечи, бывшие явно не обычными восковыми, осветив массивный обеденный стол по центру и плеяду шкафчиков на стенах. Подбежав к окну, Селена раскрыла шторы, но от этого свечи гореть не перестали. Тут же, не теряя времени, она черным вихрем принялась носиться по кухне, доставая чайник, накачивая примус, моя яблоки и нарезая хлеб. Ничего в её действиях не выдавало хоть толику колдовства, и, поглядев по сторонам, Том забрался на высокий резной стул.

— А где же твоя тётка? — спросил он, дёрнув плечом.

Уж не она ли колдовала на верхних этажах? Но она же не умеет... Орудовавшая ножом Селена только отмахнулась, сдунув прядь со лба.

— Спит, наверное, — ответила она, ставя на стол еду и рассыпая заварку по кружкам. — Она болеет в последнее время, вот и денег не стало на еду. Сквибы — очень несчастные люди, их толком не берут ни лекарства, ни магия, зато болеют они всем подряд.

— Как это? — деланно удивился Том.

— Ну, и простыми, и магичечкими болезнями. — Селена грустно вздохнула и пролила кипяток на стол. — Ой... Например, драконьей оспой. Или обсыпным лишаём. В общем, за главную тут теперь я, а ты можешь не бояться моей тётушки.

Разумеется, никаких тётушек Том не боялся, прекрасно зная, что это как раз они его всегда сторонятся, однако встречаться с кем-либо еще желания не имел. Оглядев яства и пододвинув к себе кружку с чаем, он крепко задумался над тем, о чем спросить в первую очередь. А спросить-то хотелось многое. Почему, например, книжки с вёдрами летают сами по себе? Как именно этот дом видят эти самые маглы? И кто же её родители, где они и что вообще тут происходит?!

Но вместо сонма подобных вопросов Риддл остановился на самом значимом, самом для него важном.

— Расскажи мне про школу, — потребовал он, нахмурившись. — Ты сказала, что таких, как я... мы, то есть, где-то учат. Как туда попасть?

Наконец-то тоже севшая за стол Селена только набила рот хлебом и, толком его не прожевав, выдала:

— Эта фкола нашыфается "Фохфаршт".

Тут же закашлявшись и забарабанив кулаком по столу, она всё же совладала с едой и, утерев слезы, продолжила:

— "Хогвартс", то есть. Это такой здоровенный замок, где все живут и учатся почти круглый год. Попасть туда легко, нужно всего лишь быть волшебником.

Глядя на то, как за обе щёки уминает булки Том, она тоже замолчала, принявшись за еду, а не то пока она разглагольствует, сиротка-то всё и сожрёт! Но сиротка только посмотрел на неё вопросительно, но в слух очевидного не спросил.

— А! — догадалась Селена. — Ты думаешь, это платно? Нет, это не как у маглов, учат там бесплатно, а деньги даже иногда выдают, ну, на покупку необходимых вещей. Так что за это не беспокойся.

Она вновь замолчала, остужая горячий чай. Дуя и помешивая его ложкой, она искоса глянула на Тома, который просто-напросто поднял воду из кружки, и та закружилась в воздухе, остывая, а потом аккуратно опустилась на место.

— Ого! — выдохнула Селена. — Как удобно. Как много ты уже умеешь, Том!

В её голосе не было зависти, лишь неподдельный восторг, и Риддл самодовольно улыбнулся, отпивая остывший чай.

— Могу научить, — великодушно заявил он, глядя на попытки Селены заставить воду взлететь.

— Не, я лучше сама, — ответила та, поднимая и отпуская каплю за каплей. — Когда сам учишься, тогда приятнее.

Сосредоточенно взирая на кружку и шевеля пальцами, она, в очередной раз сдунув с лица волосы, заговорила:

— В школе есть факультеты. Их четыре, но всех учат одинаково, это просто чтобы все в куче не толкались, наверное...

— А в чем тогда их отличия? — задал Том резонный вопрос.

— Да просто в характере! Вот представь себе: если ты умный, то направо, если храбрый, то налево.

— А если и умный, и храбрый?

— Ну, тогда уж зависит от кон... конч... кон-цен-трации, во!

Вода в этот момент воспарила вся, даже та лужа, разлитая по столу, и красиво заиграла в приглушенном свете свечей.

— Ух ты, вот это кон-цен-трация... — прошептала Селена, завороженно глядя на дело рук своих, и ровно в этот момент весь водный массив рухнул на стол, забрызгав и её, и Тома.

— Ой... — Селена грустно вздохнула. — Извини...

Она тут же принесла тряпку, подав её Риддлу, но тот, только цокнув, принялся оттирать с себя теперь еще и намокшую грязь.

— Какие там уроки? — спросил он между тем. — И... там нужна какая-то палочка?

Радуясь, что на нее не сердятся, Селена вновь взгромоздилась на стул и воодушевленно продолжила:

— Ой, уроки разные, их много. Там и колдуют, и зачаровывают, и будущее просчитывают, и зелья варят...

Услышав, как Том прыснул от смеха, она серьезно добавила:

— Да, не смейся, варят настоящие зелья!

— И от поноса? — не удержался тот.

Селена рассмеялась тоже, но потом менторским тоном закончила:

— И от поноса, и от рвоты, и даже от смертельных проклятий. А палочку можно купить, только когда исполнится одиннадцать лет и придет письмо из школы. Раньше не продадут.

Они вновь замолчали, каждый занятый своим делом, и лишь когда Риддл целиком привел себя в порядок, задал очередной вопрос:

— А зачем эта палочка вообще нужна? Мы же и так умеем.

Словно бы в доказательство своих слов он собрал остатки воды и аккуратно вылил их в кружку, очистив стол. Казалось, он серьезно озадачил Селену, которая, зажевав кончик волос, молчала дольше обычного. Наконец, вздохнув, она сказала виновато:

— Этого я не знаю, извини. Наверное, без палочки сильной магии не получится. Ого, уже темнеет! — Селена вдруг привстала и глянула в окно. — Ты вроде из приюта... Тебя не наругают?

Том покачал головой.

— Да разве я там кому-то сдался? — Он только фыркнул. — Хотя, конечно, лишний повод мне всыпать — это всегда праздник.

Он нехотя встал из-за стола, отряхнул от крошек чистые теперь брюки и, подумав немного, произнес:

— Спасибо.

Не сразу решившись на такое слово, он произнес его столь официально и серьезно, что вылезшая из-за стола Селена хохотнула, но по-доброму улыбнулась в ответ:

— Да ладно тебе, это мелочи. Ты, вот что... Ты приходи еще, здесь мно-ого интересного. Только еду приноси, а так: всегда пожалуйста.

Она вновь улыбнулась щербатой улыбкой, лишенной нескольких молочных зубов, и в её глазах, блестевших в свете свечей, было так много доброты, что Том смутился, отвернувшись. Он хотел отказать, вот ещё — водиться с девчонками, но, уже стоя на пороге, обернулся, сказав:

— Хорошо, я приду.

Он не улыбался, но в его глазах загорелся ответный теплый огонёк.