Вот тебе и тыква (гет)

Ученики, находившиеся в гостиной, не подозревали, какое потрясение их ждёт в это пятничное утро после Хэллоуина, и беззаботно наслаждались свободными минутами до занятий или же неторопливо собирали свои сумки. Однако стоило Рону только выбежать из спальни и воскликнуть: «Это всё твоих рук дело! Немедленно меня расколдуй!», как послышались дикие крики, топот множества ног, звуки падения мебели, и вопль Полной Дамы, в портрете которой кто-то нетерпеливый пробил своей фигурой дыру.

Гарри, бежавший за другом, видел, как, поднявшись с дивана, оторопело застыла Гермиона при виде Рона. Учебник выскользнул из её пальцев на пол.

— Что, довольна?! — накинулся на неё Рон. — Забавно получилось?! А теперь немедленно меня расколдуй! — приказал он, и в его глазницах снова вспыхнул огонь.

— Но я не… — едва слышно проговорила побледневшая Гермиона и упала в обморок при виде очередной вспышки и зловеще протянутых к ней рук.

— Что ты наделал?! — накинулся на Рона, в свою очередь, Гарри и оттолкнул его в сторону.

Вид подруги, без чувств лежавшей на ковре, пробудил в его груди тревогу, а в памяти — события, произошедшие в Министерстве и Мунго. Он не мог допустить, чтобы Гермиона снова пострадала и потерять её, только потому что друг доведёт её до нервного приступа, а там недалеко и поехать в волшебную больницу. Гарри злобно глянул на Рона и, подхватив Гермиону на руки, уложил её на диван. Надо было как-то привести девушку в чувства, и он замешкался в поисках того, что может ему помочь.

— Агуаменти! — сказал было Рон и взмахнул волшебной палочкой. — Не понял…

Раньше, чем он бы убедился, что ничего, действительно, не произошло, Гарри отобрал у него палочку и отвесил по тыквенной физиономии оплеуху.

— Эй! — возмутился Рон. — Это тебе не развлечение, наверное!

Гарри тоже хотел возмутиться, потому как его рука пострадала от удара и просигнализировала ему о своей боли, но его перебил Невилл.

— Правильно, не надо её водой поливать — это же не поможет, — согласился сокурсник с озабоченным видом, — лучше поднимите ей ноги повыше, чтобы кровь в голове прилила и это… рубашку немного расстегните, — прибавил он тише и залился краской.

Рон нехотя помог и положил под ноги Гермионе подушку, а Гарри так разволновался, что расстегнул на её рубашке аж пять пуговиц и заглянул туда, куда воспитанные мальчики обычно не заглядывают. Его тотчас бросило в жар, и он застегнул пару пуговиц обратно.

— А дальше-то что?

Невилл, должный дать ему ответ, в это время распахивал окно. Дин, спустившийся при помощи Симуса в гостиную, заявил, что у него, наверное, сотрясение мозга, он себя отвратительно чувствовал и, держась за друга, отправился к дыре в портрете Полной Дамы.

— Было бы там что сотрясать, — буркнул ему вслед Рон.

— Это ты бы лучше не размахивал своей тыквой на каждого, кто!.. — начал было гневаться Гарри, но заметил, что подруга зашевелилась, и опустился на колени возле дивана. — Гермиона? — спросил он заботливо и взял её за руку. — Гермиона, всё хорошо, Рон уже успокоился, не бойся!

— Да, да, расколдуешь меня, и я буду самым спокойным человеком на сегодня, — мрачно заверил Рон, стоявший рядом.

Девушка открыла глаза и, взглянув на него, сама посильнее вцепилась Гарри в руку.

— Но я… тебя не заколдовывала, — проговорила она и, присев, заметила, что у неё расстёгнута рубашка, отчего Гарри в тот же момент страшно заинтересовался узором на ковре.

— А что же это, само вдруг возникло? — настаивал тем временем Рон. — Что я, сам, по-твоему, себя заколдовал?

— Я… я не знаю.

— Нет, ты знаешь! Это ты треснула меня своей тыквенной корзинкой вчера! Признавайся, что это ещё за чары такие!

Гермиона испуганно дёрнулась и вжалась спиной в подлокотник дивана, когда Рон двинулся к ней. Гарри поднялся на ноги и вскинул сразу две волшебных палочки в сторону друга.

— А ну хватит! Она же сказала, что этого не делала!

— Что здесь такое ещё происхо?..

В гостиной появилась и смолкла на полуслове профессор МакГонагалл, которую либо позвали ученики с её факультета, либо же привлекли их крики. Она постояла с несколько мгновений на месте и, оправившись от увиденного, деловито поинтересовалась:

— Мистер Уизли, что это ещё за выходка? Вы решили продолжить шуточное дело ваших братьев?

— Нет, это кто-то наложил на меня такие чары, — хмуро сообщил Рон, наткнулся на сердитое лицо Гарри и понурил свою тыкву. — Я не знаю, кто это сделал, и не могу их снять.

— Хм, давайте-ка попробуем вместе, подойдите сюда.

Профессор МакГонагалл поводила палочкой над головой Рона, беззвучно произнесла какие-то заклинания, и её брови, к удивлению Гарри, недоуменно сдвинулись.

— Не похоже, чтобы на вас накладывали чары, мистер Уизли, — помолчав, заключила декан. — Немедленно сходите к мадам Помфри. Мистер Поттер, будьте так любезны проводить мистера Уизли до больничного крыла, чтобы он добрался туда без приключений.

Гарри кивнул и, переглянувшись с Гермионой, отошёл от дивана, отчего профессор МакГонагалл обратила внимание на девушку.

— Мисс Грейнджер? С вами всё в порядке? Вы неважно выглядите…

Рон под боком Гарри тихо буркнул, что здесь неважно выглядел только он.

— Я потеряла сознание, ничего страшного, — уныло выдала Гермиона и поднялась с дивана.

— Ничего себе, «ничего страшного»! — возмутилась её словам профессор МакГонагалл. — И вы тоже отправляйтесь в больничное крыло! Мистер Поттер…

— Да, я понял, — откликнулся Гарри, сделавшись востребованным провожатым, и протянул подруге свою руку, ей она как-никак была нужнее, чем Рону: тот и сам мог довести кого другого до ручки.

* * *

Мадам Помфри быстро управилась с Гермионой. Только дала ей стакан с каким-то питьём, и девушка через считаные минуты сделалась куда бодрее, а к её щекам вернулся здоровый румянец, порадовавший Гарри. С Роном же дело обстояло сложнее, мадам Помфри пару раз давала ему стакан с какими-то зельями, напряжённо хмурилась, а потом ушла к себе в кабинет.

— Чего это она? — спросил Рон.

— Может, пошла за каким-то другим зельем, — предположил Гарри, уселся на край койки, поближе к Гермионе, и ободряюще ей улыбнулся.

Девушка смутилась от его внимания и отвела глаза. Мадам Помфри вернулась с исписанным клочком пергамента и вручила его Рону.

— А мне-то зачем эти каракули? — удивился он.

— Это не вам, а профессору Слизнорту! — сурово отрезала целительница. — Боюсь, без его помощи нам с вашей проблемой не разобраться. Давайте, сходите и поторопите его.

Профессор Слизнорт, к которому поспешили друзья, как раз закончил урок у младшего курса и куда-то торопливо собирался.

— О, Гарри, мой мальчик, я вижу, вам уже гораздо лучше, что же, это просто замеча!..

Преподаватель так и замер, глядя на яркую и, по всей видимости, спелую тыкву, возникшую перед его глазами.

— Это Рон, — раньше, чем прозвучал бы вопрос, ответил Гарри, — и нам нужна ваша помощь!

Рон протянул исписанный клочок пергамента и поинтересовался, как скоро можно получить флакон с зельем.

— О… — только и сказал профессор Слизнорт и взял небольшую паузу, после которой вернул клочок пергамента владельцу и застегнул свой набитый портфель. — Простите, мистер Уизли, боюсь, пока не могу вам ничем помочь, срочное дело! Сходите-ка вы лучше к профессору Снейпу, он же вам не откажет в таком вопросе!

Услышав про «безотказного» профессора Снейпа, друзья тоже застыли на месте, не зная, что и сказать на это — с тем же успехом можно было бы, наверное, сходить к Василиску и миролюбиво попросить того не поднимать век и не плеваться ядом. Профессор Слизнорт, не встретивший никаких возражений, выскочил из кабинета, и не прошло и минуты, как из коридора послышался необычайно сладкий голос профессора Синистры.

— Гораций, дорогой, вы случайно не за сливовой наливочкой мадам Розмерты? Я слышала, она сейчас нарасхват.

— Вы, как и всегда, невероятно проницательны, дорогая Аврора!

— Ну что вы, звёзды мне подсказали, ждать удачи на этой неделе, вот я и подумала, может… Захватите, пожалуйста, и для меня бутылочку. Думаю, потом мы с вами обязательно рассчитаемся.

— Непременно, моя дорогая, хороших вам выходных!

Гарри вдруг понял, что ему надо сомкнуть отвисшую челюсть, пока его самого не отправили с травмой в больничное крыло.

— Ну… кроме профессора Снейпа никого ведь больше не осталось, — помолчав, осторожно заметила Гермиона и быстро вцепилась Гарри в предплечье, словно бы из опасения, что Рона настигнет безумие, и он извергнет из глазниц в её адрес пламя.

— Ну вот… и не поели ведь до сих пор, — только и сказал тот, пребывая в таком же трансе, что и Гарри минутами ранее.

— Ну так пойдёмте и поедим сперва! — решил последний и повёл друзей за собой.

* * *

Друзья не пошли в Большой зал, чтобы избежать очередную драматическую или же забавную сцену с участием без того настрадавшегося Рона, и отправились прямиком на кухню, где добродушные домовики были рады их накормить в любое время суток. Однако и здесь их встретили немалые проблемы. Рон так изголодался, что сделал себе многослойный бутерброд, но его кривая тыквенная прорезь была так мала, что туда влез лишь один несчастный ломтик сыра. Эта чудовищная несправедливость вызвала бурю негодования, смешавшегося с паникой.

— Да я же умру от голода! — заверещал Рон, заставив робких домовиков замереть на месте. — Гермиона, ты хоть понимаешь, что я погибну из-за тебя?! Хоть сейчас-то сознайся, что сама не можешь снять наложенных тобой чар!

— Да сколько можно твердить, не накладывала я на тебя никаких чар! — сердилась в ответ Гермиона. — И профессор МакГонагалл это тоже говорила!

Рон так разбесился, что бутерброд, который он пытался запихнуть в прорезь своего рта хотя бы по кусочкам, опалился от вылетевшего оттуда огня и пеплом осыпался ему на мантию. Гарри чуть не оглох от нового вопля и совсем не наелся. В коридоре, по которому они шли и попутно решали самый тяжёлый на сегодня вопрос — идти или не идти на урок по защите от тёмных искусств — Гермиона за спиной Рона протянула второму другу булочку с вишней, и его жизнь сразу же сделалась куда прекраснее и легче.

— Ты чего это там облизываешься? — повернувшись, поинтересовался Рон.

— Ничего, — буркнул Гарри и с теплотой в сердце подумал, что без Гермионы он бы вообще погиб. — Знаете что, пошлите на урок, может, успеем перед началом отдать Снейпу этот рецепт или что там мадам Помфри написала…

Рон в этом засомневался и пожелал вернуться в больничное крыло. Гермиона заметила, что это, конечно, правильно, но вот его присутствие убедило бы профессора Снейпа незамедлительно взяться за дело. Возможно, это и было её самой большой ошибкой, потому что профессор Снейп нисколько не удивился появлению преобразившегося Рона в своём классе. Более того, урок защиты от тёмных искусств сегодня прошёл с триумфом для слизеринцев, хрюкающих за партами от безудержного смеха, потому как их декан безжалостно подметил, что из головы Рона можно было бы напечь тыквенных пирожков и раздать всем нуждающимся.

— Полагаю, это принесло бы куда больше пользы обществу, чем изучение мистером Уизли столь сложной науки, — холодно подчеркнул профессор и щедро осыпал учеников домашним заданием.

От бессилия и злобы Рон со стоном опустился на парту и невольно проломил своей тыквой столешницу, отчего факультет Гриффиндор мигом лишился пятидесяти очков: тридцати за порчу имущества и двадцати за дерзкую попытку сорвать урок.

— Я сообщу, как смогу что-то сделать, — надменно сказал профессор Снейп после звонка и убрал клочок пергамента в ящик стола.

Гарри мысленно пожелал ему свариться в собственной же желчи, с трудом сдерживаясь, чтобы не произнести этого вслух, и потому последним вышел в коридор, и не успел помешать Рону толкнуть Гермиону к стене.

— И это тоже твоя затея! — зашёлся тот в гневе. — Что тебе, это удовольствие доставляет?! Нет, не говори, что ты этого не знала! — не дал он ей возразить. — Ты всё всегда знаешь лучше других! Признайся уже, что это ты устроила всю эту забаву с самого начала! Тебя просто задело, что никто кроме нас с Гарри не стал бы с тобой дружить просто так! Так я тебе скажу почему! Это потому, что никому не нравится, когда его всё время поучают! И нам с Гарри это тоже не нравится, но мы терпели, чтобы тебя не обижать! А остальным ты нужна лишь как подружка известного героя! Выцепят из тебя нужные сведения и бросят!

Гарри едва успел осмыслить, что вообще Рон несёт, как столкнулся с потрясённым взглядом Гермионы, и увидел, как она срывается с места и убегает от них прочь.