Четыре письма (джен)

Рыться в чужих карманах довольно невоспитанно, тебе не кажется? Впрочем, я не сомневался, что ты так и сделаешь. Иначе не стал бы растрачиваться на красивые слова и приличную бумагу.

Я никогда не представлялся тебе лично, а сейчас уже поздновато. Если хочешь, можешь глянуть на визитку в бумажнике. Хотя, наверное, его ты обчистил первым, я прав?

Ладно, к делу. Мы же с тобой деловые люди. Во-первых, сразу разъясню вот что: умирать я не планировал. Но раз ты это читаешь, то снова смог сорвать мои планы, засранец. Если это была пуля, то занеси в бар Энди сотку баксов, я ему проспорил. Сукин сын.

Во-вторых, я не в обиде. Хоть ты и та еще сволочь.

В-третьих (и при жизни ты бы ни за что не вытащил из меня эти слова), спасибо тебе. Не за то, что грохнул меня, само собой, но за то, что всё это время пытался. Где-то я слышал, что друзья предают, а враги остаются с тобой на всю жизнь. Что ж, теперь и не поспоришь.

В погоне за тобой я вырос настолько, что начал себя уважать. Ярость, в которую я приходил от одного упоминания твоего имени, держала меня на ногах неделями. Я развивался, думал, планировал, организовывал только для того, чтобы просрать всё в результате твоей очередной выходки и начать сначала. Я выжимал из себя максимум, но ты всегда оказывался на шаг впереди, и мне приходилось переступать этот максимум. Ни одна поддержка не завела меня так же далеко, как твои наглые насмешки.

И всё равно я проиграл.

Хотя кто знает? Может, завтра фортуна улыбнется мне, и ты никогда не увидишь это письмо. Я сожгу его вечером и выпью бокал вина в твою честь. Или тебе больше подойдет виски? Чем там принято оплакивать великих ублюдков?

Ты сделал меня тем, кто я есть, так что вполне справедливо, что именно тебе довелось меня уничтожить.

Хорошая работа, мерзавец.

Увидимся в следующей жизни. Быть может, очень скоро.