Ветер крепчает (джен)

24.6.2021 (17 часов 52 минуты)24.6.831

В груди тянуло, а тело в спецодежде мгновенно взопрело. Хорошо хоть приземлилась я на рюкзак, а не голой спиной на камень.

— Вот же ж оладушек обоссанный.

Потирая ушибленный бок, аккуратно огляделась. Не поняла. Я очнулась на куче какого-то хлама, и вокруг вместо снега, отвесных скал и холода было темно, сыро и тепло. Как в жопе у… Тряхнула головой, прогоняя неуместное сравнение. Хотя помоями и в самом деле воняло знатно, прямо как под заказ. Я находилась в самом начале узкого переулка, зажатая между двух невысоких домов в европейском стиле. Сам переулок был под завязку забит старыми ящиками и прочей рухлядью. Разглядывать тут больше было нечего, и я перевела взгляд на улицу. Откуда здесь, мать вашу через колено, улица? Ведь ещё секунду назад я была высоко в горах. Какого… Какого чёрта тут происходит?! Провела по стене рукой, отчётливо ощущая шероховатость камня. Это не галлюцинация. Ну не может у человека одновременно коротить все органы чувств. Я и в самом деле где-то очень далеко от гор. Рядом кто-то зашевелился, и я скосила взгляд на кучу ящиков. За ними явно кто-то был.

— Эй, — несмело позвала я, попой чуя ещё одну порцайку приключений. — Кто там?

Из-за ящиков показался ребёнок, мальчик лет шести, замирая в расслабленной оборонительной позе и придерживая что-то у себя под рубашкой. В правой руке у него при этом отчётливо блеснул нож. Очаровательно, и куда только родители смотрят?

— Привет. — Стараясь не делать резких движений, я подтянулась по стене, принимая вертикальное положение, и улыбнулась как можно мягче, чтобы не пугать малыша. — Классный ножик. По дереву учишься вырезать, да?

На меня посмотрели примерно так же, как мой учитель по физике смотрел в седьмом классе после особо неудачной шутки про применение закона Архимеда в постельных утехах. Серые глаза изучили меня с головы до ног совсем не по-детски холодно и, удовлетворившись осмотром, вернулись к моему лицу. Пока он осматривал меня, я с не меньшим интересом наблюдала за ним. Худой, мелкий совсем пацан, скорее всего европеец, ну или метис, если судить по прямым чёрным волосам, выглядел на удивление опрятно, довольно сильно выделяясь на общем фоне засранных по самые крыши улиц. Так, пора исправлять ситуацию. Не знаю, зачем ему нож, но чувствую, узнавать мне это будет не слишком приятно. Вокруг был район, похожий на обшарпанное гетто шестидесятых, и одинокий ребёнок в переулке с ножом — ситуация вообще как под заказ из хорроров. Так что надо бы узнать по-быстрому, где я, и валить подобру-поздорову.

— Извини, фигню всякую болтаю, да? Я тут немного заблудилась, кажется. Не подскажешь где мы? — держа руки у него на виду, продолжила я налаживать контакт с туземцем, по-прежнему не двигаясь. Собственные рёбра материли меня даже от такой расслабленной позы, и мне бы не хотелось увеличивать этот дискомфорт ещё больше. Да и пугать ребёнка не стоило — чревато. Со стороны мальчика раздался характерный звук умирающего кита. — Ты голоден? У меня есть немного еды в рюкзаке. Хочешь? Я — Алиса, а ты?

Малыш не спешил мне отвечать, а со стороны улицы раздались крики, приближающиеся к нам.

— Ну и куда забрался этот крысёныш? Только попадись он мне, паскуда!

Мммм, а приключения-то только прибывают. Глядя на то, как напрягся мальчишка, усиленно поправляя что-то под рубашкой, я горько вздохнула, расстегнула куртку и раскорячилась в переулке, полностью перегораживая на него обзор. На всякий случай сняла с пояса ледоруб. Мало ли насколько эти туземцы окажутся «добрыми». Рёбра, отозвавшись тупой болью, послали меня очень далеко в эротическое турне, но мужики были уже совсем рядом и выбирать не приходилось.

— Господа, вы про мальчишку такого невысокого и чистоплюйненького, что ли? — привлекла я их внимание, глядя на то, как два борова в замызганных куртёнках методично обшаривают каждую подворотню. Сзади послышался шорох. Как-то угрожающе близко послышался.

— Тебе какое дело, шваль? — довольно грубо «поприветствовал» меня в ответ тот, что был потолще, но подходить, слава богу, не стал. Вот и отличненько.

— Да мне-то ничего, но, может, вам интересно будет. Он дальше по улице пробежал буквально пару минут назад. — Для убедительности ткнула в ту сторону пальцем и покивала своим словам, буквально затылком чувствуя опасность. — Ещё и сбил меня, шкет мелкий. Вот, всё никак оправиться не могу.

Но мужики меня уже не слышали, продолжая погоню. Проводив их рассеянным взглядом и осмотрев улицу на предмет других подозрительных личностей, я устало откинулась на стену, цепляя ледоруб обратно на пояс.

— Всё, парень, выдыхай. — Повернула голову в его сторону и подняла руки повыше, чтобы их было видно. — Они ушли.

Мальчик обнаружился очень близко, отвратительно близко, с перехваченным явно для удара ножом. Я даже не знала уже, пугаться мне или смеяться от нелепости происходящего. Приподняла бровь, молча наблюдая за пацаном. Пару секунд он так же молча смотрел в ответ, после чего, недовольно нахмурившись, огляделся по сторонам, убрал нож в задний карман, схватил меня за руку и рванул из переулка ровно в противоположную от мужиков сторону.

Все собранные под лавиной ушибы тут же дали о себе знать, но я, сцепив зубы, упрямо бежала за ребёнком. Похоже, он знал, что тут к чему. Да и не факт, что, не найдя мелкого воришку, мужчины не вернулись бы уже за мной. Так, просто чтобы отыграться. Получать ещё больше синяков не хотелось, и я сочла за благо довериться малышу.

* * *

Пробежав пару кварталов, мы свернули в ещё один переулок, и меня буквально швырнули в стену дома. Я даже вдохнуть после такого не успела, как воротник моей флиски уже был зажат в детских ручонках. Меня мотнуло вперёд, и я оказалась лицом к лицу с этим на редкость сильным парнишкой.

— Эй, ты! Откуда ты и как здесь оказалась? — грубо тряхнув меня, спросил пацан.

— Для начала конкретизируй своё «здесь», пожалуйста, — прохрипела я, не пытаясь, тем не менее, схватить мальчика за руки. Я знала приёмы самообороны и могла бы освободиться от захвата, но бить ребёнка… Ну уж нет. Серые глаза напротив абсолютно ничего не выражали, а и так нахмуренные брови сошлись на переносице ещё больше. Он ведь… точно ребёнок? — Серьёзно, парень. Я не знаю, где я. Очнулась в том переулке, а до этого… До этого меня, вроде как, снесло лавиной.

— Что такое «лавина»? — спросил всё-таки ребёнок, судя по голосу, наконец небрежно отпуская меня и приваливаясь спиной к соседней стене.

— Природное явление, часто встречающееся в горах. Огромная масса снега и льда, которая несётся вниз со страшной скоростью и сметает всё на своём пути. — Я помедлила, глядя на то, как чистая курточка парня елозит по покрытой, кажется, вековым налётом дерьма стене, и всё-таки не выдержала: — Ты б не прислонялся там, а? Грязно же что пиз… Грязно, в общем.

— Тут везде грязно, — буркнул мой собеседник в ответ, но от стены всё же отлип. — Так откуда ты?

— Территориально или где родилась? — уточнила я со смешком, но, не получив реакции, вздохнула и нехотя ответила: — Полчаса назад была в Непале, вроде как. Живу в Нью-Йорке последние… лет пятнадцать уже. Родилась в Санкт-Петербурге.

— Чушь. Таких мест здесь нет. Видимо, ты сильно долбанулась башкой при падении, — отрезал мальчик.

— Падении?

— Да, я видел, как ты упала с крыши, — спокойно кивнул он.

— Очаровательно, — хмыкнула я в ответ, но, услышав очередную руладу со стороны малыша, решила на время свернуть разговор. — Слушай, моё предложение по поводу еды всё ещё в силе.

Неподалёку послышались звуки поножовщины, пронзительно заорала какая-то женщина. Я вздрогнула, невольно оглядываясь. Жизнь в мегаполисе, да ещё и неподалёку от Бруклина, научила меня не ввязываться в неприятности.

— Так, парень, я знаю, что незнакомцам доверять не надо и всё такое, но я лицензированный спасатель и нанесение вреда людям ровно противоположно моей работе. Могу документы свои показать, если надо. Ну а ты у нас, вроде как, опасный малый, с ножом, и можешь за себя, наверное, постоять. Так что предлагаю сделку. Давай мы найдём какое-нибудь более-менее спокойное место. Я тебя накормлю, а ты расскажешь мне, где я, чёрт побери, оказалась. Окей?

Некоторое время мы прислушивались к шуму борьбы, ну, точнее я прислушивалась, а парень, видимо, пытался понять, можно ли мне доверять, внимательно меня осматривая. Наконец, приняв решение, он ткнул пальцем в мой ледоруб:

— Отдай мне это и по рукам.

Без вопросов отстегнула оборудование с пояса и, убрав острые грани в предохранители, передала предмет мальчику. Ни слова больше не говоря, он опять схватил меня за запястье и повёл по извилистым улочкам ещё дальше. Как он сказал, к нему «домой». Под конец нашего маршрута меня ощутимо качало, и я, уже не особо стесняясь малыша, витиевато, но шепотом «выпускала пар».

Мы ввалились в какой-то дом, весьма обшарпанный снаружи, но чистый внутри. Парень легко отбросил меня к стене у двери и прошёл вглубь комнаты, видимо, чтобы сгрузить свою добычу. Света не хватало, конечно, чтобы всё рассмотреть, но тут был чуть покосившийся стол, на который малыш тут же из-под рубашки вывалил пару булок не первой свежести. Из примечательного тут ещё были несколько ящиков, заменяющих стулья и шкафы, и какая-то куча тряпок у стены. Миленько.

— Ну привет ещё раз, чудо, — наконец отдышавшись, смогла я выдавить из себя, не спеша, впрочем, подниматься с пола. Там было вполне уютно, и моя тушка молила оставить всё как есть. Правда, мне было жарко, тело под одеждой взопрело и требовало принять болеутоляющее, но для этого надо было встать и найти грёбаную аптечку.

— Как ты попала в Подземный город? — заговорил, наконец, мальчик, проигнорировав моё приветствие. — Не ври мне, падаль, иначе выкину в два счёта отсюда.

— Подземный город? Бомбоубежище больших масштабов, что ли? — чуть нахмурившись, попыталась я сообразить, что за хрень тут происходит.

— Ты несёшь какую-то херню. — Мой собеседник тоже не впечатлился содержанием нашего диалога, ещё сильнее нахмурившись и отступив на пару шагов.

— Да, знаешь, мне часто это говорят, — сострила я, хохотнув, и наконец приняла более-менее вертикальное положение. — Так, парень, веришь ты мне или нет, но буквально полчаса назад я была в экспедиции очень высоко в горах, в Непале. Потом меня вместе с группой снесло к чертям собачьим с маршрута лавиной, и я отключилась. Очнулась уже тут, и я без понятия, где на нашей планете есть «подземные города», разве что, возможно, в Турции. Видишь мою одежду? — Оттянула ворот куртки за собачку, тут же расстёгивая заодно и флиску, «кокетливо» демонстрируя термобельё под ней. — Не знаю, почему тут так тепло, но там, где я по идее должна бы лежать под кучей снега, было пиз… очень холодно. И я действительно не понимаю, что за хрень тут происходит.

— Твоя одежда и в самом деле не похожа на местную, — заметил парень, и, чуть помедлив, спросил: — Ты… Из-за стен?

— «Из-за стен»? Мы что, в Северной Корее, что ли? — нервно хохотнула я, но встретилась с совершенно ничего не понимающим взглядом. — Так, ладно, проехали. Давай начнём с простого. Где твои родители? Уже поздно, не стоит заставлять их волноваться.

— У меня их нет, — присев на один из ящиков около стола, ответил малыш. Ответил холодно и чётко, словно робот. Он просто констатировал факт. Что за хрень? Дети… Дети не должны так говорить. Мы помолчали, я не знала, как мне на это реагировать. Нервно скинула куртку и флиску. Ощущения были на редкость гадкими. Надо перевести разговор в более мирное русло.

— А как называется эта страна?

— Страна?

— Да, страна. Государство. Местность, объединяющая большую территорию, где много городов и деревень. Как она называется?

— Мы сейчас внутри стены Сина в Подземном городе. Это под столицей, Митрой, — получила я восхитительный в своей абсурдности ответ.

— Ммм, не знаю такой столицы. Хотя по географии, вроде как, всегда «отлично» было, — взлохматив и без того запутанную шевелюру, заметила я в пустоту, но продолжила задавать вопросы, попутно копаясь в рюкзаке в поисках аптечки. После того, как я сняла верхнюю одежду, дышать стало намного легче. — А всего сколько стен? И зачем они нужны?

— Мы окружены тремя стенами: Марией, Розой, и Синой. Они были построены более ста лет назад и защищают нас от титанов, — словно по учебнику протараторил мальчик, внимательно наблюдая за всем, что я доставала из рюкзака. — Что это за хрень у тебя?

Его палец указывал точно на железо, которое я сложила отдельно.

— Альпинистское снаряжение, — вздохнув, ответила я, по очереди демонстрируя о чём говорю. — Кошки, страховочный комплект, а у тебя на столе — ледоруб.

Содержание моего оборудования ему не понравилось, судя по напряженной позе, и я, ещё раз вздохнув, отодвинулась подальше и вынужденно предложила:

— Можешь забрать это, если не доверяешь. Только будь осторожен, пожалуйста. Ещё мне не хватало разбираться с чужими травмами — своих пока вполне хватает.

Трогать он ничего не стал, видимо, поняв наконец, что я ничего делать не буду. Некоторое время мы молчали: я устало разбирала вещи, аптечка всё никак не находилась, парень наблюдал. А потом до меня дошло, что он мне только что сказал. Я замерла, тупо глядя в стену напротив.

— Ты… Ты сказал «титаны»? В смысле огромные людоеды? — очень медленно спросила я, надеясь, что мне послышалось или что он просто не то имел в виду. Но три стены и титаны… Наводили на весьма неприятные мысли. И либо я свихнулась, либо умерла и попала хрен пойми куда, либо… Либо кто-то тут откровенно брешет и развлекается за мой счёт.

— Да, всё верно, — кивнул парень. — Там, откуда ты, они ведь тоже есть?

— Что? Нет, конечно! Это же просто выдумка. — Я внимательно посмотрела на мальчика, тщательно разглядывая его одежду и обувь. Вроде на современные не похожи, но, может, его родители повёрнуты на экологии? Или меня тут пытаются пранкануть по-взрослому. — Ты меня ведь сейчас просто разыгрываешь, да?

— Я похож на грёбаного шутника? — мрачно осведомился мой собеседник.

— Нет, а я похожа на чокнутую? — в тон ответила я.

— Да, вполне.

— Чёрт. Что ж… Справедливо, — хмыкнула я, откидываясь затылком на стену. — Серьёзно, пацан, ты правда думаешь, что я поверю, что попала в придуманный каким-то японцем мир?

— О чём ты?

— Я о том нашумевшем аниме, по которому так тащатся ребята чуть постарше тебя по всему миру. Смотрела его недавно по совету племянницы. История среднячковая, как по мне, хотя картинка цепляет, не спорю.

— Без понятия, о чём ты, дурында.

— Ага, ладно. Вернёмся к этому позже. — Спорить сил не было.

Ни на что уже не было сил. Парень, посчитав, что разговор окончен, жадно накинулся на хлеб. Я ещё раз внимательно его осмотрела и заметила то, что до этого не слишком бросалось мне в глаза — мальчик был слишком тощим и ел явно не первой свежести хлеб жадно, едва прожёвывая.

— Эй, — привлекла я его внимание, — когда ты ел в последний раз?

— Позавчера утром, — ненадолго оторвавшись, ответил он, смерив меня не самым добрым взглядом.

— Что?! Почему ты мне сразу не сказал?! Сижу тут, как дура, болтаю, а ты два дня, блять, не ел! — Вскочила на ноги, позабыв про рёбра и вообще про всё вокруг. — Как часто ты голодаешь? У тебя болит живот? А рвота или запоры бывают?

— Тебе-то что? — резко напрягся малыш.

— «Мне-то что»? Ты, блять, ребёнок с продолжительным голоданием, и по-твоему мне должно быть всё равно? — У меня аж дыхание перехватило от изумления.

Пацан пожал плечами:

— Все вокруг плевать хотели друг на друга, почему с тобой должно быть иначе?

— Потому что я человек, а не тупое животное, понятно? И я не оставлю ребёнка голодным, — припечатала я, нахмурившись, и с куда большей расторопностью начала потрошить рюкзак, найдя наконец аптечку, а прямо под ней — свой комплект для бивуака. — Отложи нахрен эту гадость, тебе нельзя сейчас такое, — рявкнула я между делом и достала, наконец, свою личную гордость — почти во все экспедиции, несмотря на смех новичков, я брала упаковку сухой детской каши.

Мальчик, обескураженный моей внезапной активностью, действительно оторвался от еды, пододвигая свой нож поближе. Я предпочла не обращать внимания на последнее его действие и поставила найденную упаковку и термос с водой перед ним, гордо припечатав:

— Вот. То, что нужно. Ты ведь ешь кашу, да? Сейчас мы тебя быстро на ноги поставим! Запей пока то, что уже съел, водой. Талый снег с изотоником, конечно, немного так себе на вкус, но пока ничего лучше предложить не могу. Так, ладно, без паники. Ты не выглядишь готовым вот-вот грохнуться в обморок. Это уже хорошо. Значит, мы что-нибудь сообразим с твоим рационом и постепенно вернём тебя обратно к нормальному питанию. Что ты обычно ешь?

Немного поколебавшись, малыш всё-таки отложил хлеб и послушно взял термос с водой, кажется, немного потеряв связь с реальностью. У меня же тряслись руки, и я пыталась вспомнить всё, что успела выучить на подготовительных курсах спасателей.

— Хлеб и кашу. Иногда, если повезёт, ещё яблоки.

— Так, хорошо. Каша у нас есть. И тушенку, думаю, можно попробовать тебе дать, если совсем чуть-чуть. С этого и начнём. А пока пей воду и как можно больше. Сейчас обработаю синяки и приготовлю нормальный ужин, ладно?

Дальше я сосредоточилась исключительно на себе, проверяя, что там с рёбрами и многочисленными ушибами. От моего здоровья сейчас зависела не только я, и это немного пугало. Слава богу, обошлось без переломов, и даже без трещин: никаких проблем с глубокими вдохами, ни странных звуков при аккуратных наклонах, ни даже сконцентрированных чётко в одном месте болевых ощущений. Просто огромный синяк на весь бок. Хм, да я, похоже, в любимчиках у удачи! Подняла глаза на парня, закончив, наконец, свои изыскания. Он до сих пор, нахмурившись, крутил в руках термос. Вот же молодёжь пошла.

— Давай помогу. — Вздохнув, заставила себя встать и протянула руку. Рука была мгновенно перехвачена, и хватка оказалась совсем недетской. — Эй! Мне больно.

— Не трогай меня. Не хочу запачкаться. — Парень брезгливо откинул мою руку и волком уставился на меня. Пришлось отойти на шаг и вызвать пояснительную бригаду.

— Слушай, я просто хотела открыть тебе термос и пойти спокойно готовить еду. Трогать тебя и в мыслях не было. Ты же хочешь есть, да? Давай не будем воевать, а просто уже наконец поужинаем.

— Для чего этот твой «термос»? — хмуро спросил он, тем не менее протягивая мне вышеозначенный предмет.

— Он помогает довольно долго сохранять температуру налитой в него жидкости. Нальёшь в него что-то горячее, например, чай и даже в самой холодной местности через два или три часа сможешь выпить всё ещё горячий напиток. В горах очень холодно, и без термоса вода бы просто замёрзла. Вот, держи. — Открутив крышку, подала ему обратно и осмотрелась. Комната была маленькой, и тут было одно окно с плотно заколоченными ставнями.

— Странный вкус, — не преминул тут же сообщить мне парень. — Ты меня травануть хочешь?

— Я в курсе, что странный, и предупреждала об этом. Вот, смотри, я тоже выпью. — Показательно сделала пару больших глотков и отдала ёмкость обратно. — И мне ничего не будет. Это просто вода с изотоником. Да, противная, но ничего другого пока что нет. Кстати о замёрзшей воде. — Жестом фокусника достала бутылку с водой из рюкзака. — Это — последняя бутылка нормальной воды. Видишь, там внутри плавает лёд. Он там потому, что даже несмотря на то, что эта вода лежала внутри довольно плотного рюкзака, снаружи было настолько холодно, что вода попросту замёрзла. А здесь, спустя полчаса, начала оттаивать обратно. А в термосе вода при этом тёплая, да?

— Да. — Ребёнок недоверчиво прикоснулся кончиками пальцев к холодному пластику. — Как странно. Ты и в самом деле откуда-то издалека?

— Ага. После ужина могу показать фотки… То есть рисунки тех мест, где я была. — Пожав плечами, собрала горелку и достала котелок.

— Наверное, тут горелку лучше не включать, да? Закрытые ставни, спёртый воздух… Ладно, пойду на улицу кашеварить. Достань пока чай, пожалуйста. Он вон в том мешке.

— Чай? — как-то несмело спросил мальчик, чуть шире приоткрыв глаза.

— Ну да, обычный чёрный чай. Там ещё сушки, вроде, были, — недоуменно ответила я, про себя отмечая: «Ничего себе, как парня торкнуло-то, а».

Оставив дверь приоткрытой, чтобы ему было меня видно, а мне, соответственно, его, вышла во двор, прикидывая, где удобнее будет разбить временную «кухню». Всякий мусор вокруг вводил в уныние, а разъёбанная мостовая доверия не внушала. Сверху внезапно раздался свист, а спустя мгновение прямо надо мной пронеслось несколько человек. Вещи посыпались у меня из рук.

— Это… Это что за хрень была? — поражённо выдохнула я, судорожно тыкая пальцем в сторону улетевших людей.

— Военная Полиция, — с ходу ответил малыш, выходя следом за мной, и, нахмурившись, добавил: — Тебе лучше поскорее вернуться в дом.

— Да насрать мне, кто они. Почему они, ну, летали? — уже спокойнее спросила я, подбирая упавшие вещи и устанавливая горелку неподалёку от входа.

Теперь волноваться об их чистоте не приходилось. Ну что ж, будем надеяться, термическая обработка уберёт всё лишнее для организма.

— Ты точно не умственно отсталая? У них же приводы. Устройства пространственного маневрирования, — спокойно пояснил мальчик, словно ничего необычного не случилось, и присел рядом, подавая упаковку. — Это правда чай?

— А? Да… — У меня в голове царил полный хаос. В смысле «приводы»? В смысле они есть в реальной жизни? Всё это уже было слишком для меня. Где там мои шутеечки про клишированность темы попаданчества? Кажется, я и в самом деле угодила в другой мир.

— Какой у вас тут сейчас год? — как бы между прочим поинтересовалась я. Возможно, мне повезёт и я пропущу всю эту говномутку с Эреном, геноцидом, и Разведкорпусом.

— Восемьсот тридцать первый, — недоуменно ответил малыш.

— Грёбаное средневековье, — беззлобно констатировала я, продолжая анализировать ситуацию.

— А у вас какой был год?

— Две тысячи двадцать первый, — машинально отозвалась я.

— Так ты из будущего, что ли? — хмыкнул парень.

— Да-да, я сраная пародия на терминатора, которому дохуя надо спасти Джона Коннора, — раздраженно прошипела я в ответ, с грохотом вешая котелок над горелкой. — Ничего, что пока в этой малобюджетке ты за него?

— Нихуя не понял, что ты сейчас сказала, но лучше поумерь свой запал, — тут же осадил меня собеседник, хмурясь всё сильнее и опасно блеснув в темноте серыми глазами.

Послушно заткнулась. Восемьсот тридцать первый, а стена Мария пала в сорок пятом. О, то есть до всего пиздеца у них тут ещё лет пятнадцать? Тогда зачем я вообще тут, спрашивается? Почему так заранее, да ещё и Подземный город этот, и… О нет. Я внимательно посмотрела на удивительно сильного темноволосого мальчика с серыми глазами и вечно всем недовольной миной. С ножом. Без родителей. В Подземном Городе. За тремя стенами. О-о нет. Нет-нет-нет. О, боже, пожалуйста, нет. Да вы, блять, шутите!

— Слушай. — Я сглотнула и нервно улыбнулась. — Я ведь тебе представилась. А твоего имени так и не знаю.

— Леви. Просто Леви, — спокойно, ровно с той же интонацией, что и в мультфильме, ответил мне будущий капитан Разведкорпуса. К чести, я даже не вздрогнула, но вот внутри…

«Ох ты ж блять. ОХ ТЫ Ж БЛЯТЬ. И что мне делать? Теперь, зная, кто передо мной и что его ждёт в будущем, я как-то очень сильно сомневалась, что мне стоит оставаться с этим ребёнком. Вокруг него вечно творился какой-то пиздец. Плюс, непонятно и то, есть ли ещё где-то на горизонте Кенни или Леви уже живёт один. Вот уж с кем бы я не хотела встречаться, так это с серийным маньяком!»

Но… Внимательно посмотрела на Леви, сидящего напротив. Не похоже, чтобы он спешил к своему опекуну. И выглядел… Брошенным. Он ссутулился, отчего выглядел ещё тщедушнее, и не отрываясь смотрел то на огонь, то на упаковку чая у себя в руках. Нет, Кенни уже ушёл, оставив его одного справляться со своими проблемами. Вот чёрт. Глядя на склонившуюся тёмную макушку напротив, я поняла, что мне делать дальше. Может, план пока сложился слабый, непроработанный, но уже сейчас я твёрдо знала, что хотя бы попытаюсь помочь этому ребёнку. Протянула ему антисептик, улыбаясь как можно мягче:

— А я Алиса. Просто Алиса, приятно наконец нормально познакомиться. Вот, вымой этим руки. Еда будет готова через две минуты… Леви.