Разными дорогами (джен)

И полковник смотрел на меня, как сытый кот на полупридушенного мышонка, и усы его

топощились издевательски от понимающей тонкой усмешечки, и в его зрачках отражалось мое оторопелое лицо — а Пригвожденный к кресту не делал ничего, чтобы навсегда стереть эту усмешку, чтобы отныне и до века заставить замолчать того, кто замарал свою сутану, кто предал и продал меня...

...И даже когда захлопнулись за спиной моей старые ворота, когда крепость выплюнула меня, пожеванного, растерзанного, отрепанного — и тогда я не мог вдохнуть полной грудью, душа маялась и колотилась в своей костяной клети — и нерадостной оказалась встреча моя с Джим, и от речей ее и моих все внезапно потемнело вокруг, и лицо у нее стало как у разгневанного ангела, и концы шарфа взлетели крыльями — и сам я словно рухнул нелепо на мостовую, поверженный в пыль, с перебитыми костями, и внутри меня зазвенела опасная пустота — и взорвалась на осколки, и свобода так меня приласкала, что это стало хуже смерти, и рот у меня схлопнулся, и зубы стиснуло само собой — и не было мне ни сил, ни слов оправдаться...

...И я смотрел словно сквозь колотый лед, и не видел ничего, кроме колыханья темной воды, и редко в ней мелькали какие-то бестелесные маски, искусно расписанные под людские лица, и я все брел вдоль каких-то бесконечных, равнодушных стен, спотыкаясь о стыки плит на панелях, и привычно вздрагивал от звона ключей на поясе Энрико — а это побрякивали наборные кольца на конской сбруе, когда мимо меня в потемках громыхала запоздалая повозка, и мне уже было безразлично, наедет ли она на меня, или нет — ведь такой никчемной, всеми отверженной твари и жить незачем...