Другая история компании с Большой Спасской (джен)

Жизнь восьмого «В» класса после прихода Василисы шла по-прежнему. Там случались отдельные стычки, между классами бывали сражения. Василиса часто оказывалась в центре событий, а иногда и их причиной.

Новенькая быстро влилась в дружный коллектив восьмого «В» и стала его частью. Она участвовала в его жизни, но при этом старалась никому не надоедать. Мало говорила и больше наблюдала.

Олег и его друзья, которых иногда звали компанией с Большой Спасской, старались подружиться с Василисой, и та не препятствовала этому. Общалась с ними на переменах, сидела за одним столом в столовой. Но после уроков спешила домой, а на все предложения пойти погулять отвечала отказом. Причина была уважительная — они недавно переехали и дома был ремонт, в котором она принимала участие, и друзья пока прекратили попытки вытащить её на улицу. Жила она в том же доме, что и Олег, только на первом этаже.

Примерно через две недели ремонт в квартире Василисы закончился, и девочка стала ненадолго выходить гулять. Выходила она с собакой — лайкой по кличке Рауль. Пёс постепенно привык к новым друзьям хозяйки и часто бегал по двору с любимой таксой Олега — Вульфом.

Друзья рассказали Василисе про своё расследование, которое было почти месяц назад, девочка очень заинтересовалась им и жалела, что не смогла в нём участвовать.

Но скоро произошло событие, которое заставило её забыть о своих сожалениях…

Той ночью Тёмычу приснился кошмар: он пришёл в гости к какой-то старушке, которую откуда-то знал. А потом видел, как эту бабушку задушил таинственный человек, вышедший из угла сзади неё.

По поводу этого сна Тёмыч решил посоветоваться с Олегом. Постепенно к ним подтянулись и остальные друзья.

— Чего это у тебя из головы не идёт? — спросили они.

— Да вот, — поправил очки Олег, — Тёмычу сон страшный приснился.

— Подумаешь, сон, — усмехнулась Катя, — Я тоже каждый день вижу сны. Бывает, даже цветные.

— Цветные сны не бывают… — нахмурилась Василиса.

— А ты вообще их запоминаешь? — надулся Тёмыч, не обращая внимания на Василисины слова.

Он был влюблён в Катю со времён детского сада.

— Какие запоминаю, какие нет. И вообще, сны — это полная чепуха.

— Да, бывают какие-нибудь навязчивые сны, — был согласен Олег, — Ну, там дом вдруг превращается в шляпу, или ещё что-нибудь. Но это совсем другое. Расскажи им. — обратился он к Тёме.

— Так им же не интересно… — мрачно уставился тот на Катю.

— Кончай выпендриваться, — тихо сказала Таня.

Она вообще была тихой девочкой и редко повышала голос.

Тёмыч вздохнул и рассказал друзьям о кошмаре.

— Прям фильм ужасов… — передёрнуло Василису.

— Я это же самое говорил. — кивнул Олег.

— А может, Тёмыч перед сном чего-нибудь насмотрелся! — заржал Женька.

— Или Костянский навеял. — высказала ещё одно предположение Катя.

— А что, — снова заговорил Женька, — После того случая у тебя шок на всю жизнь. Вот всякая гадость и снится.

— Нет, — начал возражать Тёмыч, — Видак я не смотрел. И подземелье на всю жизнь запомнил. А там не то. Я будто с этой старушкой сто лет знаком. Но, на самом деле, первый раз видел.

— Мало ли старушек на свете, — сказал Олег.

— А по-моему, Тёмыч окончательно сбрендил! — усмехнулась Катя.

— Сама ты сбрендила! — огрызнулся он. — Сегодня же пятница?

— Ну да. — подтвердили друзья.

— А сон с четверга на пятницу — вещий, — победоносно взглянул на них Тёмыч.

— Точно… — охнула Василиса.

— Ладно, — посмотрел на часы Олег, — Пошли, а то звонок скоро. А у нас сейчас Роман. А он и так вечно злющий.

Роман Иванович — училель литературы две тысячи первой школы. Он проработал там уже много лет и славился своим сверхстрогим характером и бурным нравом.

Зайдя в класс, друзья увидели такую картину: Мишка Сидоров, Марат Ахметов и Боря Савушкин двигали огромный шкаф. Их действиями руководил Пашков — главный изобретатель в классе, чьи замыслы обычно заканчивались совсем не так, как он рассчитывал.

На этот раз он решил сорвать урок литературы. По его расчётам шкаф должен встать точно за дверью. Потом поднимется скандал, и урок закончится, так и не начавшись. Замысел был заманчивый, поэтому друзья присоединились к его выполнению.

Однако, литератор пришёл раньше, чем шкаф закрыл дверь. Пришлось срочно занять свои места. Один лишь Тёмыч не слышал предупреждения, его мысли занял ночной кошмар и судьба убитой старушки. Старый шкаф такого напора не выдержал, у него подломились ножки, и, едва Роман Иванович шагнул в класс, этот шкаф низринулся на него. Учитель едва успел отпрыгнуть на середину класса, как шкаф окончательно упал, загораживая выход. Из него посыпались бюсты классиков.

Урок литературы оказался сорван, однако, директор, срочно вызванный учителем, сказал, что ещё одна выходка, и восьмой «В» будет расформирован. Пашкова никто не выдал.

На перемене он сказал, что придумал ещё одну штуку и убежал в буфет.

На последнем уроке в класс влетела Елена Викторовна, бывшая пионервожатая, а теперь просто активистка Фонда помощи престарелым, больным и обездоленным. Она попросила не расходиться.

— Приехали… — с досадой прошептал Тёмыч. Ему хотелось покинуть школу.

— Да уж… — ответил Женька, — От Ленки быстро не отделаешься.

Бывшая пионервожатая, едва не захлёбываясь от эмоций, попросила класс взять шефство над бывшей учительницей их школы — Марией Александровной Болотовой. Её муж был крупным военачальником, умер два года назад. А сама старушка живёт в Астраханском переулке.

— Это в генеральском доме, что ли? — вдруг спросила Моя Длина.

— Да, да, в генеральской доме. — два раз кивнула головой Елена Викторовна, — Так кто будет ответственным?

— Давайте я! — неожиданно заявила Школьникова, которая никому просто так не помогала.

— Как твоя фамилия? — У общественной активистки на сумочке заело замок, и она пыталась её открыть, — Школьникова? Тебя попрошу остаться, остальные свободны.

Восьмой «В», топоча по лестнице, вырвался в раздевалку. У её входа шла борьба, но друзья достаточно быстро оделись и вышли на улицу. Там Тёмыч одарил Олега, Женьку, Катю, Таню и Василису очень странным взглядом.

— Что с тобой? — удивился Олег.

— А вы сами не замечаете? Сон-то начал сбываться. Сначала неприятности, а теперь ещё шефство над этой учительницей… — кивнул головой Тёмыч.

— А ведь верно. — тихо сказала Таня.

— И это только начало. — мрачно сказал он.

Никто в тот день даже и представить не мог, насколько его слова окажутся пророческими…

На следующий день друзья встретились возле дома Олега и Василисы. Дом Женьки, Кати, Тани и Тёмыча стоял в конце Большой Спасской, и идти им было дольше на пять минут, чем Олегу и Василисе.

— Привет, мальчики-девочки, — к друзьям подбежала Моя Длина.

Её дублёнка была расстёгнута, шапка отсутствовала, а шарф развевался по ветру.

— Беляев, после уроков сегодня к Марии Александровне идёшь.

— Что — так скоро? — удивился Олег, к которому она и обращалась.

Обычно в их школе подобные дела обсуждались месяцами.

— Скоро! — с укором воскликнула Маша Школьникова, — Я бы стыдилась на твоём месте. Женщина пожилая нуждается в помощи. Ей, может, вообще и жить-то осталось совсем чуть-чуть.

— Господи! Умирает, что ли? — всплеснул с неподдельным сочувствием руками Тёмыч, — Так сразу бы и сказала.

— Да при чем тут умирает?! — досадливо поморщилась Моя Длина, — Мария Александровна, наоборот, хорошо себя чувствует. Просто возраст уж слишком глубокий.

— А бывает мелкий? — захохотал Женька.

— Иди ты, к слову придираться… — двинулась на него грозно Моя Длина.

Женька, на всякий случай, попятился. Она могла врезать, однако, сейчас, к большому удивлению, просто горела общественной деятельностью.

Но скоро всё объяснилось. В генеральском доме раньше селили высший военный состав, и в квартирах было много антиквариата. Мать Моей Длины давно хотела приобрести что-нибудь из него, но не имела выхода на владельцев квартир. И вот подвернулся такой случай. Друзей душил смех. Только Василисе было не до смеха. Как она позже объяснила, она не терпит подобных поступков, а таких людей считает едва ли не мошенниками.

Но сейчас друзья кинулись в школу, что очень удивило Школьникову. Она крикнула Олегу, что после уроков даст ему список поручений.