Во всём виноват... кофе?! (джен)

В лофт Касл ввалился ближе к вечеру. Алексис дома не было, но миссис Роджерс, с печатью тревоги на лице, тут же вышла из зала навстречу сыну, но была мягко приобнята и затем вежливо отстранена. Так же молча, Касл направился к себе в кабинет, а Марта, огорченная понурым видом сына, недовольно поджала губы.

— Милый, а ты не хочешь мне ничего сказать? — и приложила руку к гулко бьющемуся сердцу, делая осторожный, беззвучный шаг вперед.

— Я пытаюсь, мама, справиться самостоятельно, — глухо произнёс Касл, не оборачиваясь, — не хотел вас с Алексис этим грузить.

— А разве мы не твоя семья? — нахмурилась миссис Роджерс, рассерженно подпирая руками бока. — Разве мы не должны поддерживать друг друга? По-моему, со своим грядущим фестивалем, ты реально сходишь с ума! Иначе зачем эти пустые, хоть и красивые художества? Почему нельзя просто прихватить с собой дочку и пойти гулять туда со свободной и умиротворенной головой? Хрустеть снеками, веселиться в конкурсах, покупать безделушки и просто радоваться жизни?!

— Ты не понимаешь, мама, — Касл застыл в проёме кабинета, отвернув голову и намеренно избегая смотреть на мать. — Это важно, это нужно для меня. Считаю это мероприятие очередной проверкой своих способностей и попрошу, пожалуйста, меня от него не отговаривать. Спасибо, что выслушала...

...и Касл прошёл к себе, глазами выискивая виски и стакан. Когда нашёл искомое на уголке письменного стола, то схватился за него так, что и не отобрать...

Звякнуло стекло о стекло, в воздухе запахло алкоголем, и неслышно вошедшая за Каслом Марта недовольно скривила носик.

— Окей! — и театрально вскинула руки, укоризненно покачивая головой. — Я знаю, что эта затея давно бродила в твоей голове. И что это действительно важно для тебя, и никто не собирается тебя переубеждать или отговаривать. Мы лишь просим тебя собраться, мой милый, и не уходить вглубь себя. И как женщина, как мать, и как ценитель и деятель искусства, я понимаю тебя, как актёр понимает своего режиссёра, который, в свою очередь, радеет за сам спектакль, а не только за его декорации. И чтобы актёры сыграли так, будто бы играют в последний раз, они должны освободиться ото всего лишнего, ненужного, что мешает им здесь и сейчас. И это лишнее, милый, только в твоей голове!

Она подошла к сыну, что баюкал в руках стакан с остатками виски, хмуро пряча взгляд, и, как когда-то в детстве, нежно поласкала за вихры своего непутевого мальчика.

— Хватит себя мучить, Рик, — теперь в её голосе прорезалась сталь, зазвучали приказные нотки, — представь, что ты решаешь детективную задачу, и, ради полноценного результата, её решение нужно с кем-то разделить. Это, в любом случае, результативнее и полезнее, чем неуёмное поглощение виски.

И весьма бесцеремонно отобрала у сына стакан. Выходя из кабинета, прихватила и бутылку.

— Это мне нужно выпить, Ричард, а тебе — сменить обстановку! — непринуждённо качнула бутылкой и лёгким, скользящим шагом выпорхнула наружу, а Рик потеряно смотрел ей в след, и на его скулах гуляли тугие желваки. Нужно было что-то решать.

* * *

— Касл?! — он подобрался так беззвучно, что склонившаяся над отчётом Кейт вздрогнула от неожиданности. — Что-то случилось?

— Да! Есть минутка?

Вместо ответа Беккетт сделала приглашающий жест рукой, и, прежде, чем сесть, Рик опустил руку в бездонный карман своего блейзера и извлёк оттуда целый ворох разнокалиберных листочков. Поднёс кулак к лицу, хмуро разглядывая торчащие меж пальцев разрисованные бумажки, да и вывалил их все на стол перед Беккетт. И только после этого тяжело опустился в кресло, а Кейт, хоть и не подала виду, испытала настоящий, неподдельный шок: с немалым изумлением она разглядывала картинки, стилистически схожие с капельками воды на плоскости, но такие разнообразные по тематике. Тут были орлы и грифоны, кроны деревьев и кустарники, звериные морды и человеческие физиономии, цветочные бутоны и листья крупным планом, локомотивы и аэропланы. Одни — карандашные, другие — вырисованные темно-охристой тушью на клочках бумаги всевозможного формата, из-за чего некоторые рисунки выглядели просто огромными, другие едва бы вписались в контур суповой ложки. И к чему эти зарисовки относились, Кейт, кажется, поняла и без Касла, но нужно было отдать дань художнику: фантазии ему точно было не занимать. И, своими изящными ручками, Беккетт растасовала рисунки перед собой в один слой, тщательно расправляя смятые, но вдруг замерла, вопрошающе вскинув брови.

— А что это за странная краска, Касл? — Кейт провела пальцем по изображению дога и растерла меж подушечек крупчатый налёт. — Что-то никак не могу подобрать определения.

— Это кофейная... гуща, — туманно и неулыбчиво ответил Рик, — её использовал... Виктор Гюго в качестве... туши для рисования. И, аутентичности ради, я тоже решил... попробовать, нарисовать... что-нибудь пригодное.

— И... как?

— А разве не видно?

— Как понимаю, это всё розетта? — задумчиво куснула губы Беккетт, пристально рассматривая весёлую поросячью рожицу. — Я, конечно, не прямо уж такой знаток кофейной истории, но латте-арт — ведь это ведь...

— ...да, особый способ... вливания вспененного молока... в эспрессо, благодаря чему на поверхности кофе... и создаются различные узоры. Также узор... может быть создан путём простого рисования... на верхнем слое пены, например зубочисткой... или другим острым предметом.

— ...но ты же рисовал не зубочисткой?!

— ...не только... но и тончайшей беличьей кисточкой... Раз латте-арт... требует чёткого соблюдения... пропорций молока и кофе.

— А почему именно эта тема?

— Видишь ли... Совсем скоро состоится "Фестиваль Мокачино", и я... не мыслю себя вне его рамок... А для этого... нужно было сначала подготовиться...

Касл замолчал и нахмурился, неприятно похрустывая сплетенными пальцами, кадык его резко и нервно скакнул вверх. Ещё какое-то время Рик собирался с мыслями и только потом продолжил, морщась, как от зубной боли, и опуская глаза — чувствовалось назревшая потребность выговориться. И следующие полчаса Беккетт внимательно выслушивала напарника, сочувственно покачивая головой, и, совсем неожиданно для себя, раскладывала и раскладывала рисунки на кучки по тематике.

Наконец, Касл замолк и, как отметила Кейт, всё это время он избегал смотреть на полупустую чашку кофе по правую руку от Беккетт. И, кажется, Кейт поняла, что и как нужно сказать.

— Всё ясно, Касл, — и её ладошка доверительно легла поверх его мощного запястья, — ты гонишься за совершенством совершенства, но почему-то всё время забываешь, что достижение мифических идеалов — это, в первую очередь, своего рода психическое самоистязание. И невозможность достижения абсолютной цели собственного же видения и корёжит, и сбивает с драйва, и заставляет задуматься о личной неполноценности. Так можно зайти очень далеко и не факт, что куда нужно, но это всего лишь глупые, никчемные, тупиковые иллюзии, потому что нужно довольствоваться тем, что у тебя уже есть. Ведь оно нравится людям, нравится — себе самому, иначе бы ты этим не занимался б. Так зачем же биться головой о стену? Тебе нужно просто отвлечься и отдохнуть, затем встряхнуться и отправиться туда, где тебя ценят и ждут. Советуются с тобой и радуются твоим успехам. Совместно переживают поражения и помогают выкарабкаться. И речь идёт не только о поддержке семьи. Хоть это-то ты понимаешь?

Набычившись, Рик несколько минут переваривал услышанное, но руку не убрал — настолько тёплым и дружеским было прикосновение.

— Стараюсь. И ты хочешь сказать, что все мои варианты розетты уже сами по себе таковы, что их невозможно представить себе как-то иначе? А мне почему-то казалось, что я где-то сбился, допустил ошибку, потерял нить творчества, и отсюда возникло моё самое великое беспокойство. Я реально потерял покой и сон, никого не слушая и не слыша, и даже Алексис, при всех своих сглаживающих умениях, ничем мне не помогла. Да я и не хотел их обеих расстраивать, надеялся выкарабкаться сам. Как видишь — не получилось.

И отвернул голову: Кейт даже показалось, что его голос неуловимо дрогнул, и она уже не смогла бы оставить его сейчас, в таком подавленном состоянии. Раз они были одни, то и решение пришло мгновенно.

— Это дело поправимое, Касл, поскольку Манхэттенский психиатрический центр тебе пока не грозит. И как мне сейчас видится, у тебя просто банальное переутомление и перенасыщение собственной затеей. Отсюда, возможно, и столь негативные реакции на кофе, а это значит, что их нужно перебить. Вкусить нечто, с абсолютно полярным, успокаивающим вкусом, и смаковать, смаковать это на языке. Распробовать всю гамму, все нотки и оттенки, понять как, за что и почему его ценят. И, в качестве примера, свожу-ка я тебя в одно кафе, где готовят потрясающий чай с мятой. Клянусь, что ты такого ещё не пил: и расслабляет, и тонизирует, и лёгкое лимонное послевкусие ты не забудешь уже никогда. Потому что это вершина творчества, шедевр, безо всякой ложной скромности. И гамбургеры там превосходные: пышные, румяные булки, в кунжутно-маковой обсыпке, с сыром и огурчиками, — и Кейт мечтательно подкатила глаза. — И котлеты нежные, сочные, прожаренные, размером с аэродром. Ну, так что — ты идешь, Касл?