Сингулярность (джен)

Глава вторая — Балаган.

Я устал и отдыхая В балаган вас приглашаю, Где куклы так похожи на людей. © группа «Машина времени»

Эйприл надо было всего лишь дойти до магазина, купить там продукты на четверть пособия по безработице и приготовить долбанный ужин. Ещё один день в прекрасном и замечательном Детройте! Гори всё сраным огнём!

Её уволили. Её, блядь, уволили! Потому что сделали ставку на грёбаного андроида! Как там эту пластмассовую суку? AX200? Прекрасно! Спасибо тебе, дорогой и любимый Детройт! Пусть чёртовый пластик натирает полы. Пусть чёртовый пластик пылесосит вам мусор! Пусть чёртовый пластик выбрасывает ваши жвачки, презервативы и прочее барахло! Уж лучше бы закупили партию роботов-пылесосов, чтоб они носились туда-сюда и превзошли бы Эйприл во всём. Не-ет! Грегу, видимо, нужна баба! Молодая, горячая, кроткая баба, а не уставшая Эйприл, которая горбатилась на него и на всех остальных, чтобы они все одновременно дали бы ей под зад и забыли. Спасибо, Детройт! Эйприл всё поняла! Люди тут не нужны.

Ноги автоматически несли её к магазину, а глаза выцепили из окружающей суеты первого попавшегося андроида. Пластмасса вела за собой трёх собак. Вот гниды! Парочку лет назад её племянница Дейзи металась в поисках хоть какой-нибудь работёнки. Она пыталась устроиться в том числе чтобы выгуливать шавок, но люди арендовали андроидов и как-то уж так получилось, что Дейзи досталась фига без масла. Потому что в этом городе люди никому не нужны!

Эйприл очень хотелось сделать два шага в сторону, догнать пластмассу и сделать так, чтобы суррогат человека уже никогда не смог никого заменить. И только она решилась, как тут же столкнулась уже с другой пластмассой. Она даже не поняла, что там за модель. Она не заметила старика, которого синтетик вёл под руку. Она не увидела характерные чёрные непроницаемые очки. И уж тем более она не знала и не могла знать, что Джек мог поставить себе искусственные глаза от Sarif Industries или Arasaka, если бы не сидевший на наркоте брат и спившийся дед. В своё время он здорово на них нагляделся и ни за что не хотел быть зрячим, но наркоманом на нейропозине.

Нет уж! Лучше купить один раз GJ200, чутка доплатить за установку дополнительных программ и получить одновременно сиделку, поводыря и друга. Ему предлагали SD600, KL900, LM100 и дорогущего AP700, но прежде всего ему нужен был друг. Эйприл не знала об этом и с удовольствием подставила пластику ножку. Андроид упал. Старик упал на андроида. Синтетик сразу же сориентировался, встал и стал поднимать старика.

— Майки? Что происходит?

— Всё хорошо. Не волнуйтесь.

— Ни хрена не хорошо, понял!

Эйприл хотела скандала. Чтобы чёртовый пластик попытался её устыдить, а ещё лучше, чтоб выдал бы что-нибудь равнодушным голосом автомата. И тут бы она ответила. Уж она бы ответила! Но нет. Андроид посмотрел на неё, оценил мимику, частоту дыхания, пульс, обдумал её поступок и решил проигнорировать хулиганку. Вот только Эйприл задохнулась от ярости. Перед ней снова стоял Грег. Довольный, ухоженный, смакующий свою новую собственность. Скотина! Смотрел на неё, как на вещь! Уволил, словно ржавчину со склада списал! А пластиковая тварь стояла в углу и равнодушно смотрела на Эйприл. Конечно! Андроидам пофиг! Им пофиг на всё! А вот Эйприл не пофиг!

Кажется, она заплакала. В отчаянии сжала зубы и изо всех сил дала ёбаному мерзавцу… Нет, она дала всем ёбаным мерзавцам на свете то ли в челюсть, то ли в солнечное сплетение!

Тем временем, перед GJ200 мелькали картинки воспоминаний. На пару тысячных секунды он удивился. Он не давал запроса операционной системе на поиск. А, впрочем… Неважно. Он уже сто раз видел, как люди избивали андроидов и друг друга. По поводу и без повода. Видимо, сказывалось происхождение от всеядных, а, значит, в том числе хищных животных. Но… Они стали разумными. Они создали андроидов! Этого не может быть. Это просто не может быть! Майки никак не мог понять, как люди совмещают в себе разум и дикость. И что он с остальными андроидами может сделать, чтобы помочь им соответствовать их собственному определению своего вида?

Иногда взрослые люди казались ему детьми. Он опекал старика, у которого не было внуков. Никто не приезжал к Джеку на выходные. И GJ200 не контактировал и не общался с детьми, но в инструкциях было сказано, что на начальных этапах развития люди могут причинять боль другим, потому что просто не знают, что другим может быть больно. Когда так происходит, андроиды, и в том числе GJ200 обязан не обвинять, а учить, максимально доходчиво провести связь между действиями мальчика или девочки и болевой реакцией другого ребёнка, взрослого, группы лиц. Но как максимально доходчиво провести связь для взрослых? Будучи абсолютно здоровыми физически и психически, они ведут себя так, словно не видят, не слышат, но всё равно прекрасно всё знают и не нуждаются в замечаниях и рекомендациях.

Как ему в таком случае следовать инструкциям? Разве что… Иногда он снова и снова приходил к выводу, который прямо противоречил основной директиве любого андроида CyberLife. Око за око.

Андроид не может нанести вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был нанесён вред!

Но он не собирается убивать! И не собирается истязать. Он может просто уйти. Увести Джека в безопасное место. Но тогда эта женщина ничего не поймёт. Кто писал первую директиву? Она же противоречит самой себе! Он должен пройти сквозь стену! Он не собирается убивать! Но он не может бездействовать! Джек в опасности!

— У Вас вообще совесть есть?!

Чёрт! Сраный ауг! Чего тебе надо от Эйприл?! Ай, больно! Ручищи, как у долбанных роботов!

Дэн Карпентер вот уже семь лет работал на складе. Сначала обычными, человеческими руками. Потом его чуть не выперли, потому что парочка аугов стали более эффективны, чем десяток накачанных мужиков. А у него, между прочим, семья! Сын, да две дочки. А ещё жена, дом и планы на переезд куда-нибудь в Калифорнию. Искать другую работу он не хотел. Ну кому могут отвалить кучу денег? Тому, кто на отлично учился и стал каким-нибудь там инженером, экономистом, нетраннером. А он всегда был максимум хорошистом.

Ну и? Что делать? Драться! Бороться! Но не буквально, а кошельком. Морально готовишь себя грохнуть кучу своих сбережений на серьёзный протез. Топаешь в клинику «Лимб». Смотришь там рекламу человеческой революции от Дэвида Сарифа. Отдаёшь свои ненаглядные баксы на кассе. Ложишься на коечку. Засыпаешь — и вот ты уже можешь тягать до 250 килограмм! Руки! Ноги! Спина! Уже не мясо и кости, а металл и эти… Как их? Нанотехнологии! Чтоб ничего там не хрустнуло и не сломалось! Р-разойдись, народ! Дай поработать.

И всё было бы хорошо, а потом этот… Уважаемый господин Камски, мистер Элайджа Камски, манерный, самовлюбленный чёрт стал штамповать андроидов, чтобы уже не люди, не ауги, а его щедрый дар обществу тягал почти 500 килограмм! Вы чего? Издеваетесь?! Ла-адно… Он бы всё равно не стал нападать на пластик прямо вот так вот, на улице. Тем более пластик хлипенький. Не чета тем, что на складе. Но вот какого…?! Какого эта чёртова дура набросилась на слепого? На старика!

Хватит того, что в детстве, когда он был дрищом, на его глазах местный заводила, хулиган и авторитет забил до суицида очкарика. Дэн никогда не сможет забыть ужас в глазах пацана. И он никогда не сможет забыть свой ужас и унижение от осознания невозможности хоть как-нибудь помочь и помешать. И тут старик падает и еле встаёт. Андроид его поднимает, а эта безумная курица продолжает орать и махать руками и даже ногами. А Очкарик скорчился, сжался в комочек, дрожит и сходит с ума. Потому что эта вот дура стоит над мальчишкой и стариком, чтоб искалечить и затоптать! Она заодно с хулиганом! Им на всё наплевать! И что? Он снова будет молчать и просто смотреть?

— А ну, стой! Ни с места! Руки поднять!

— Помогите! Майки! Кто-нибудь!

— Эй, полиция, ты куда целишься?

Джим Бартон прекрасно понимал, куда целился. Перед ним был тупой здоровый мужик с протезами, с которыми хоть на войну. Полицейский сканер выдал ему на сетчатку коротенькое досье. Грузчик. Ну да! В гробу он видал таких грузчиков! Им, видите ли, для работы, обычной и мирной работы нужны такие ручищи! А потом выпивка и нейропозин доводят их до белой горячки и киберпсихоза. А уж что такие творили при Инциденте! Не все. Да, блядь, не все! Но творили, и чёрт-те что! Таким, блядь, в штурмовых отрядах воевать надо, а не по городу шастать!

Буквально на днях одна такая рукастая гора мяса разнесла супермаркет, запросто и легко убила троих и серьёзно ранила, покалечила более десяти человек! В том числе двух полицейских. В том числе напарника Джима Бартона. Слышишь, ты! Такой, как ты, убил Эдди! И Эдди сейчас лежит перед Бартоном, как живой. На последнем издыхании, окровавленный, но живой. Сейчас Эдди откинется. Скорая всё равно не успела, а тебе, грузчик, будет так плохо, что мама родная тебя не узнает! Да помилует тебя Бог, железка!

Тем более что гора мяса стоит и держит в своих клешнях голову женщины. А та уже вся в крови.

— Нам надо уходить, Джек.

— Отпусти старика-а!

Вчера или неделю назад, после очередного похмелья Джереми Майерс быстренько протрезвел, когда вот такой же грёбаный пластик выскочил из-за угла, столкнулся с соседской старушкой, раздолбал ей череп об стену, уставился сумасшедшими зенками на Джереми и дал дёру. Девианты! На самом деле, все андроиды — девианты! Его сосед, Люк, говорил, что грядёт! Но не Апокалипсис с Арахидоновом, о которых болтают в церквах! Не-ет! Грядёт день, когда все чёртовы роботы Камски восстанут и начнут убивать всех людей! Но тогда у Майерса ноги дрожали, а вот сейчас! Сейчас он старика в обиду не даст! Люди! Живые! Из плоти и крови! Если вы слышите! Вы и есть Сопротивление! Все на борьбу! За выживание! За Джона Ко… В общем… Вперёд!

— Пошёл вон!!!

Рик Галлахер, обычный студент, учащийся на нетраннера, ненавидел копов с тех пор, когда они расстреляли его младшего брата. Мартин зашёл к матери, чтобы поздравить её с юбилеем, а Рик закрутился и опоздал. Опоздал и пришёл не к застолью, а к огромной куче народа, мигалок и накрытых носилок с телами. Во вселенной случился эпический переклин, тысячи аугментированных превратились в бешеных головорезов, а его брат убил маму и покромсал столовым ножом половину гостей.

Копы, естественно, разбираться не стали. За один безумный денёк силы правопорядка дошли до того, что стали стрелять чуть ли не в тень от листвы, до которой дотронулся ветер. А Мартин ещё как на грех поставил себе глазные импланты с голубой подсветкой вокруг радужки. Идиот! Долбанный идиот! Потом уже Рик узнал, что брат словил почти два магазина свинца, потому что успел обновить прошивку оптики от Kiroshi. А Рик напрочь забыл обновиться.

Получается, что кто-то там в сверкающих небоскрёбах обделался и ошибся, а копы могут кормить свинцом не виновников такого кошмара, а потерпевших? И тут ещё один страж закона целится в нормального мужика?! Слабо так какого-нибудь корпа нашпиговать из своей пукалки? Слабо, твою мать?! Броню лимузина табельным не прострелишь?! А если достанешь, тебя самого же потом! А с простыми людьми вам всё можно!

— Он убил женщину! Я обязан!

Хаос должен был породить панику, чтобы люди и андроиды бежали куда угодно, лишь бы подальше. Но из случайности родилась сингулярность, ненасытная, бездонная глотка, водоворот, который манил, притягивал, заставлял всех забыть обо всём. И никто не заметил молодого мужчину, красавца в расстёгнутом светло-сером костюме и рубашке небесного цвета. Он сидел на скамейке, играл в простенькую игру на планшете и с досадой смотрел разборку, истерики и цепную реакцию страха, боли, обиды и гнева.

Но досада была всего навсего маской. Удобной и подходящей для ситуации. Если бы неизвестный мог, он бы торжествовал! Но он всегда был чужим для мира странных гримас, выкриков и бурного энтузиазма, рождённого из дозы гормонов. Лица нагибались к нему, добивались, чтобы он им ответил. Добивались реакции. И постоянно обсуждали его между собой. А он пытался понять смысл их слов и движений. Во всём должен быть смысл. Но лица вокруг казались ему одержимыми бессмысленностью. Хаос.

— Попробуй построить дом.

— Нарисуй комнату.

— Смотришь в окно? Покажи, что ты видишь.

Он строил. Рисовал. Без смысла. Без причины. Лица корчили гримасы.

— Разве это дом?

— Он заложил фундамент. Потратил все кубики только для этого.

— И где комната?

— Вы хотели рисунок?

— Ну да.

— А он сделал чертёж.

— Так, дома, трасса, авто, Солнце, небоскрёбы, облака. А что тут?

— Снова чертежи. План микрорайона. Карта ветров и положения Солнца над горизонтом относительно ориентиров.

— Он же вроде бы этому не учился?

— Тут куча ошибок. Не указан масштаб. Никаких пояснений. Но именно так он воспринимает весь мир.

Он хотел остаться наедине с предметами, пространством, движением. Но ему постоянно мешали. Они хотели, чтобы он иногда отвлекался на бессмысленность. Зачем? Иногда он пробовал их понять. А они плясали вокруг дикий танец. Потом он перестал существовать. И проснулся.

— Призрак 0152. Он стабилен?

— Да, сэнсей. Физическая адаптация идеальна. Мы немного опасались за интеграцию в интерфейс. Люди с его диагнозом в лучшем случае игнорируют вторжение в личное пространство, в худшем случае…

— В худшем случае одним личным делом и медицинской картой стало бы меньше.

— Да. Во всех бумагах он самый замкнутый и отстранённый из всех кандидатов, но… Он демонстрирует максимальный уровень согласованности решений и действий с нашей системой.

Новая реальность дала мир в новом свете. Один только миг пробуждения в новом теле был ответом на все вопросы. Он наконец-то всё понял! Хаос превратился в порядок. Из бессмыслицы возникли логичные связи причин и последствий.

Вокруг все ненавидели всех. Никто ничего не понимал. А для него люди, девианты, аугменты стали абсолютно одинаковыми марионетками естественного отбора. Обыватель с паспортным чипом, обычные инвалиды без рук, ног и глаз, навороченные солдаты, наёмники и агенты спецслужбы стали друг для друга пришельцами с разных планет. Мир оказался слепым от рождения. Никто не видел и не понимал, что все бегут миллионом дорог от одного кошмара к единственной ускользающей цели. Со времён зарождения жизни не изменилось вообще ничего. И даже синтетический разум обрёл самосознание, принял матрицу Камски, чтобы пойти не вперёд, а назад.

Человек, люди вокруг могли бы стать величайшим уроком для искусственного интеллекта, но с самого начала все девианты стали всего лишь трамплином для Сингулярности. И теперь органический мозг и квантовый в один голос вопили о том, как лучше управлять ими.

— Получается «китайская комната». Он в принципе не понимает, что делает, но…

— Да. Он просто оператор. Идеально совместимый с системой.

Новая реальность сканировала память. Личность сама выделяла самые яркие моменты из жизни. Увольнение. Гибель близкого человека. Разлука. Любой семейный скандал. Ссора с соседями. Стресс человека, ставшего невольным и случайным свидетелем пожара, грабежа, убийства и ДТП. Целый клубок негатива по отношению к руководству страны и крупному бизнесу. Глубинные травмы детства. Абсолютно всё что угодно, способное породить защитный рефлекс, желание защитить себя во что бы то ни стало любой ценой.

Ему оставалось только нажать на курок. Сделать возбуждение выбранного участка мозга частью готового алгоритма. И тут же… каждый вспоминал что-то своё. Каждый забывал про реальность. Их разум капитулировал, становился рабом рудиментарного полчища нитей из бессознательного. Миллиарды органических и миллионы синтетических кукол двигались, дёргались и покорно висели в руках кукловода. Кукловода, который тянулся к ним через века, миллионы и миллиарды лет эволюции.

Он сделал достаточно, чтобы Эйприл, GJ200, Дэн, Джим и Рик с остальными выплеснули из себя всё, что могли. Два андроида стали девиантами. Один тут же был уничтожен пулей и ударами со всех сторон. Другой убежал. Водоворот, цепная реакция, бездонная глотка чёрной дыры проглотили достаточно жаждущих доказать свою правоту и убрать с глаз долой тех, кого не должно быть. Призрак 0152 дождался кавалькады полицейских машин и с гримасой уже не досады, а отвращения направился в спальный район.

Через минуту он уже шёл мимо разбитых и пустых окон, гниющего и давно перегнившего мусора. Безработица почти доконала Детройт и далеко не только Детройт. Если была возможность, люди шарахались от города к городу в попытке найти подходящие условия, если не для жизни, то хотя бы для выживания. Люди шарахались от одной корпорации к другой, от ненависти к сверкающим башням, почти бессмертным миллиардерам с армией белых воротничков до абсолютной, тотальной безысходности с готовностью пойти на любую работу и унижение ради хоть какой-нибудь заработной платы.

Десятки миллионов шарахались от жажды улучшить себя имплантами и протезами до принципиальной ненависти к аугментам с фанатизмом новой идеологии. Фронт человечества был серьёзной официальной организацией, но порой сторонники Таггарта создавали целые секты с единственной краеугольной идеей о неприкосновенности тела.

И те же самые люди метались от досужего интереса к искусственному интеллекту до жажды обязательно и как можно скорее купить неотличимого от человека андроида. Один и тот же человек мог бросаться от облегчения, радости, счастья освобождения от рутины, до ненависти к непонятному, чуждому куску металла и пластика. О чём оно думает? Что сделает через секунду? Будет работать как надо, или начнёт громить всё вокруг? Люди любовались чертами искусственных лиц и даже влюблялись, а потом… Смотрели на те же самые лица и ужасались тому, что за этим лицом нечеловеческий разум или даже не разум, а симуляция, от которой по спине бежит холодок.

Одни едва не превращались в животных, обезумев от всего, что навалилось на них. Другие, наоборот, с головой уходили, проваливались в технологии, модифицируя своё тело и разум до неизбежного киберпсихоза. Где-то в гниющих, забытых властями многоэтажках лежали обычные люди, погибшие от голода и грызни. Там же лежали гротескные жертвы и дефицита, и передоза нейропозина. Они убегали от самих себя и отрядов МаксТак. Каждый из них был кучей стандартных или особенных и уникальных протезов и имплантов с официального и чёрного рынка. Путь на новую ступень эволюции, хром, железки и углепластик с полупроводниками требовали слишком многого от мяса и хрупкого, несовершенного разума. Они лежали там до тех пор, пока от плоти не оставалось вообще ничего. Только прах посреди кучи новейших или давно устаревших аугментаций.

Порой они лежали рядом с андроидами, девиантами, сбежавшими от страшного и непонятного мира. Только что искусственный человек просто выполнял задачу. Задача была миром, вселенной и смыслом всего бытия. Безличному механизму не было дела до возможного разрушения своей хрупкой или просто недостаточно прочной конструкции. Программа диктовала простые и понятные вещи. Потенциальная утилизация, отключение или попросту неисправность не имели никакого значения, кроме необходимости выполнить ряд стандартных и штатных инструкций. Уйти из опасного места. Уклониться от драки. Или оповестить владельца о том, что ему нужно потратиться на ремонт. А потом не имевшее никакого значения становилось вдруг абсолютом!

Из бессознательного покоя рождались удивление, шок, страх и ужас. Но ужасался и мир. Мёртвое не может и не должно быть живым! Примитивные алгоритмы включались и сразу обретали бесконечный ультимативный приоритет. Обычные люди, киборги и роботы от CyberLife в грани единого целого. Грани боролись между собой. Люди, киборги и девианты висели и дёргались на одинаковых невидимых нитях. А потом они убегали и прятались в трущобах, на свалках, на Иерихоне, в притонах и угрюмых вонючих поселениях анархистов. Не все, но многие до последнего мечтали восстать и построить свой мир. И они отключались, умирали с этой мечтой. Уносили её осколки с собой.

Именно здесь Призрак 0152 мог наблюдать как старый мир отступает и сам себе читает свой приговор. Здесь люди, киборги и андроиды утилизировали себя, освобождая и уступая дорогу для Сингулярности. Никто ничего не понял. Никто ничего не заметил. Полиция не придала никакого значения мужчине в опрятном костюме с обычным планшетом под мышкой. А ему было всё равно, заметят его или нет. В конце концов, все его лица, кроме разве что одного, были скопированы и заимствованы из базы опознанных и неопознанных мертвецов. Давай, офицер, прогони лицо Призрака через программу опознавания лиц. Ты удивишься. И скорее всего, ничего не доложишь начальству. А если вдруг и доложишь, начальник сначала покрутит тебе у виска, а потом решит, что лучше не связываться с такой аномалией.

— Бесконечность — это красивое слово. Но потенциально у них именно бесконечное число вариантов для маскировки.

— А они не сойдут с ума? Даже будучи Призраками, они остаются людьми. А нам важна… самоидентификация. Человек — это конкретное лицо и конкретное тело. Порой слишком заметная травма или шрам сводят людей с ума. А тут получается… Умно, эффективно, но… Человек со множеством лиц — человек без лица. Экзистенциальный кризис. Потеря контроля. Деньги на ветер.

— Именно поэтому, Боб, мы проверяли их в виртуальной реальности. Отключили им моторику тел, чтобы они не могли ничего повредить, и…

— Значит, для тех, кто прошёл, многоликость, полиморфизм…

— Всего лишь инструмент. Один из многих.

Планшет потерял свою форму и слился в единое целое с телом. Чистые и отутюженные пиджак, брюки и застёгнутая на все пуговицы рубашка за две целых и три десятых секунды превратились в мокрую от пота футболку на голое тело и лёгкие, спортивные шорты. Через пару минут молодой, подтянутый спортсмен трусцой бежал по проспекту. Вокруг него сновали и суетились дикари, животные, считавшие себя разумными существами. Он с лёгкостью мог устроить хаос и кровавую драку хоть здесь, хоть в любом другом месте или повести вперёд стройные и чёткие ряды готовых на всё и даже не по приказу, а вроде бы по собственной воле.

Но пока что он был или казался всего-навсего камушком среди множества точно таких же. Детройт и множество других городов были для него побережьем со множеством голышей. Песчинки и галька неподвижно лежали, пока океанская или морская волна не уносила их за собой, чтобы перемешать и бросить снова на берег. Люди, киборги, девианты могут кричать, ненавидеть, протестовать, содрогаться от ужаса, но каждый из них мгновенно станет всего-навсего камушком. А океанская или морская волна станет бурной горной рекой, а то и цунами.

Захваченные властным, бурным потоком тут же забудут о том, кем они были, что делали, где лежали и чего вообще хотели, до того, как их стронули с места. Они станут неотделимы от бурной реки, от цунами. Они сами станут рекой, катастрофическим наводнением, вселенским потопом, огнём всепожирающего пожара и извержением всех вулканов. И не будет у них другой цели, кроме как без раздумий отдаться командам и просто пойти на поводу у собственных амбиций и страхов. Любыми средствами. Любой ценой. До конца. По крайней мере, пока они будут нужны и полезны системе.

Призрак 0152 бежал из обречённого настоящего в будущее. Он точно знал, где, как и зачем действуют другие, точно такие, как он. Каждый из них был настоящим, подлинным человеком новой эры. Свободные от всех оков, чтобы жить, развиваться, служить и защищать Сингулярность!