Самый смелый слизеринец (гет)

Ноябрь ознаменовался первым снегом, ненадолго покрывшим школьный двор, и недовольством Дамблдора. Директор рассчитывал, что Гарри расположит Слизнорта к себе и добудет от него важное воспоминание, но Гарри ходил с виноватым видом и был даже рад, что индивидуальные занятия временно прекратились. Откровенно говоря, ему надоело смотреть на жизнь Тома Реддла. Это никак не помогало того победить, а жалости к бедному сиротке он ни капли не испытывал. Этот сиротка лишил его родителей и обрёк на жизнь с Дурслями. Всё, чего Гарри действительно хотел, так это его смерти и желательно мучительной. Впрочем, Снейп тоже посоветовал пока не торопиться исполнять задание директора, хотя для этого у Гарри имелось особое зелье в виде Феликса Фелициса, способного приносить удачу в любом деле.

Сам Слизнорт вряд ли подозревал, что кому-то крайне нужны его воспоминания, и продолжал устраивать собрания Клуба Слизней. Гарри, конечно же, исправно на них ходил, но вовсе не ради профессора или просьбы директора. На этих собраниях можно было нервировать своим взглядом старосту Гриффиндора и надеяться, что она всё-таки не вытерпит и заговорит с ним. Собственно, на одном из собраний он оказался на соседнем от Гермионы Грейнджер стуле. Слизнорт расспрашивал её о родителях, и она смущённо рассказывала о том, что они работают дантистами. Многие участники собрания хмурились и перешёптывались, а такие как Джинни Уизли и Кормак Маклагген ещё и усмехались, явно не оценив важность профессии Грейнджеров.

— Серпенсортия Пента, — тихо сказал Гарри, взмахнув палочкой под столом. — Вперёд! — прошипел он на змеином языке.

— А-а-а-а-а!!! — через мгновение заорал Кормак Маклагген, которому стало не до смеха, и упал со стула: змеи заползли к нему в штаны и стали ожесточённо кусать причинное место.

— Мисс Уизли, да как вам не стыдно! — вскочив на ноги, сурово воскликнул профессор Слизнорт и быстро заставил исчезнуть всех змей. — Я знаю, что вы отлично владеете Летучемышиным сглазом, но вызывать змей и натравлять их на безвинного парня, который всего лишь вам подмигивал?! Нет, я не желаю, чтобы вы больше посещали мой клуб! Вы исключены из него!

Гарри, молча сидевший на своём месте, ощутил на себе пронизывающий взгляд Гермионы и повернул к ней голову.

— Твоих рук дело? — сердито прошептала она.

Он вскинул брови и состроил крайне удивлённое лицо. Гермиона не успела ничего ответить, поскольку Джинни жутко рассердилась.

— Ну и прекрасно! Сдался мне ваш дурацкий клуб! Сидеть тут и слушать, какие все молодцы! Одни богатые, другие шибко умные, а у третьих вообще родители в зубах ковыряются! Тоже мне профессия!

Джинни развернулась и демонстративно ушла. Кормака, лежащего бочком и издающего стоны, унесли на носилках в больничное крыло. Слизнорт закончил собрание и Гарри решил проводить Гермиону до башни её факультета.

— Это вовсе не обязательно, — сердито заметила она на ходу, но он всё равно пошёл с ней по коридору. — Знаешь, если ты думаешь, что моё мнение о тебе изменилось, то ошибаешься. Ты…

Гарри молчал, и она резко остановилась.

— Чего ты добиваешься?!

— Всего лишь хочу тебя проводить, — невозмутимо ответил он. — Кстати, ты мне так и не рассказала, как провела это лето…

Гермиона заглотила немного воздуха и наконец-то посмотрела ему в глаза.

— Гарри, ты очень жесток.

— Мне причинили много зла.

— Я тебе очень сочувствую, правда, но это не повод отрываться на других.

— Ну так пусть другие ведут себя разумно.

— Гарри…

— Что?

— Так нельзя.

— Да так и нужно.

— Нет.

— Да.

— Гарри, ты сам хоть видишь, что ты творишь?

— Что именно? Не позволяю твоим «дружкам» надо тобой смеяться? Тебе самой-то приятно их отношение?

— Гарри…

Он и сам не ожидал, что распалится, но не высказанные этим летом слова сами принялись срываться с губ.

— Что я, по-твоему, должен был смотреть, как Амбридж бежит схватить тебя и твоих сподвижников?

— Того, что ты послал Добби нас предупредить, было достаточно!

— Нет, недостаточно! Дамблдор смылся и вряд ли бы тебя защитил, а эта жаба…

— Гарри!..

— …измывалась бы над тобой до конца года! Хотела сидеть у неё в кабинете и писать кровавым пером всякую дурь?

— Гарри…

— Да как ты можешь всё это терпеть и ещё оправдывать?! Я хотел тебя защитить и…

— Моя защита вовсе не требовала обрушивать на жа… на профессора Амбридж все её декреты! — горячо воскликнула Гермиона, шагнув к нему. — Из-за тебя она ослепла и больше никогда ничего не увидит! Я… — она снова заглотила немного воздуха и заговорила тише, — я думала, ты другой… разумный… справедливый… честный…

— Так я такой и есть.

— Нет! Ты очень жесток и временами переходишь всякие границы! И самое ужасное, что ты сам этого не понимаешь!

— Неправда! Это ты не понимаешь, что одними словами нельзя чего-то добиться! Никто не будет тебя слушать, если ничего не предпринимать! Мордред с этой Амбридж, но вспомни хотя бы Турнир: разве мне хоть чем-то помогли голословные заявления?! Я…. — Гарри и сам заглотил немного воздуха, чувствуя, что его щеки стали гореть. — Знаешь, я думал, ты самая разумная из всех, кого я знаю, а ты… Однажды ты поймёшь, как глубоко заблуждаешься, и будешь об этом жалеть!

На этом его терпение лопнуло, он развернулся и, тяжело дыша, двинулся прочь. По пути в подземелье он вновь и вновь прокручивал этот разговор и ту ссору, что вспыхнула между ними перед летом. Ради того, чтобы поговорить с ним, Гермиона отправилась в Запретный лес, куда он периодически ходил с Полумной, чтобы подкормить и погладить фестралов. Да, она хорошо отнеслась к тому, что он защитил новую знакомую из Когтеврана от издёвок сокурсников, но не оценила, когда он сделал это для неё самой. Но что ещё он мог сделать, зная, что Гермиону схватят и, вполне возможно, исключат из школы за создание провокационной тайной организации? Знать, что Амбридж может ей навредить и ничего не предпринять, было бы куда большим наказанием, чем это обжигающее нутро осуждение.

— Поттер.

Гарри был вынужден остановиться у входа в подземелье и повернуть голову. Малфой его явно ждал и повёл подбородком в сторону.

— Чего тебе? — приблизившись, хмуро спросил Гарри.

— Это Нотт.

— Что «Нотт»?

— Тот, кого… Тёмный Лорд выбрал. Я своими глазами у него мётку на руке видел.

Брови Гарри поползли ко лбу: чтобы Малфой и вдруг ему помогал?! Неужели так сильно обозлился на Волан-де-Морта из-за отца, пойманного в Министерстве магии, что решил отомстить?

— Чего ты на меня так уставился? — тем временем тихо прибавил Драко. — Думаешь, я совсем тупой и не пойму, что вы со Снейпом что-то мутите? Ты ведь поэтому теперь такой тихий и наблюдательный, не так ли?

Видимо, он всё-таки что-то услышал и сделал выводы, когда однажды нарушил их занятия окклюменцией, заключил Гарри.

— И что Нотт делает для Тёмного Лорда? — помолчав, спросил последний.

— А я знаю? — огрызнулся Драко. — Тебе надо, вот и спрашивай его сам.

На этом он отошёл к двери и первым вошёл в общую гостиную, а Гарри ещё немного постоял в стороне в раздумьях. Сразу же идти к Снейпу было бы глупо, стоило сперва выяснить, что именно Теодор Нотт должен выполнить для Волан-де-Морта, а потом уже что-то решать и действовать.

«Как же вы меня все достали!» — злобно подумал Гарри и тоже отправился в общую гостиную. Все эти дела не отменяли учебную нагрузку, тренировки, на которых члены команды продолжали жаловаться, и напряжение от предстоящего матча. И это не говоря про горы домашнего задания, которые, как и всегда, существенно росли к выходным.

Как он и предполагал, видя нежелание команды напрягаться, матч, состоявшийся в ближайшие дни, завершился в пользу Гриффиндора. Джинни Уизли ловко сжала в пальцах снитч, рванув к нему вперёд Гарри, и с улыбкой размахивала им под шквал голосов и аплодисментов, доносящихся с трибун.

— Не ожидал, Гарри? — повернувшись к сопернику, спросила Джинни.

В прежние времена она его заметно стеснялась и краснела, стоило им только оказаться рядом, а сейчас выглядела невероятно уверенной и счастливой. Вероятно, парни, коих она меняла, как перчатки, помогали свободно себя чувствовать даже в обществе такого героя.

— Почему же, такого я не исключал, — ответил ей Гарри и из вежливости улыбнулся: он умел признавать поражение. — Ты молодец.

Улыбка Джинни сделалась шире.

— Молодец сестрёнка, ловко ты этого вонючего слизняка уделала! — не упустил возможности нагрубить подлетевший к ним Рональд Уизли, усиленно оборонявший кольца в качестве вратаря: он, конечно, стал играть в гриффиндорской команде ещё в прошлом году, но до сегодняшнего дня не делал больших успехов.

— И не говори, она, в отличие от тебя, свою задницу в кольца не засовывала, чтобы их защитить! — не остался в долгу Гарри и пошёл к земле раньше, чем раскрасневшийся противник успел усвоить его мысль.

Члены команды, коих он встретил в раздевалке, не имели к нему никаких претензий, более того, они бурно обсуждали членов команды противника.

— Метла этой рыжей усовершенствована, я уверена! — горячо утверждала Дафна, опять нагло заскочив в мужскую раздевалку ради Блейза Забини, чьи таланты охотника ей нравилось восхвалять. — А как бы ещё она обогнала «Молнию» Поттера? Это её «умные» братишки что-то незаконно прикрутили! Надо сказать Снейпу, чтобы разобрал развалюху рыжей на части и оштрафовал их как следует!

— Дельная мысль! Нужно ещё этого рыжего обормота-вратаря проверить! То все мячи пропускал, то теперь ловит каждый! — вторил ей Забини. — Без зелья не обошлось! Наверняка братья что-нибудь подогнали!

— Точно, у них же теперь «большой бизнес»!

— Это до поры до времени. Доиграются они ещё со своими «приколами»…

Гарри не стал их слушать. Не о такой командной игре ему мечталось. После душа он быстро переоделся и отправился в замок. Он мог бы сегодня же занести капитанский значок Снейпу, но пока решил повременить с этим, чтобы иметь повод таскать с собой «Молнию» по замку или за его пределы и не вызывать подозрений.

— Гарри…

Она снова остановила его сама. В этот раз в холле. Гермиона подошла к нему, и Гарри заметил, что на её на щеках нет румянца от мороза, мантия, как и всегда, застёгнута на все пуговицы и грудь под ней мерно вздымается, что было бы странно, если бы она спешила вернуться в замок.

— Ты не ходила посмотреть на игру и предпочла следить за порядком? — сделал он закономерный вывод.

— Да, — подтвердила она. — Я слышала, вам сегодня досталось…

Он молча пожал плечами, поскольку устал и не хотел говорить, что это было логично, учитывая настроение членов его команды.

— Знаешь, я думаю, одно поражение в игре ещё ничего не значит, — вдруг рассудительно заметила Гермиона, — ты можешь быть первоклассным ловцом, но при этом не каждый пойманный тобой снитч принесёт команде победу.

Гарри удивлённо посмотрел ей в глаза и почувствовал, как пустота в его груди снова заполняется теплом, а сердце начинает биться чуть быстрее.

— Ну… я имею в виду, что одно поражение — это ведь ещё не повод для расстройства, — пояснила Гермиона, и её щёки заметно порозовели. — Я уверена, ты здорово играл, и…

— «Ты уверена»?! — оборвал её Рональд Уизли, всё ещё красный, как переспелый помидор. — Да как тебе не стыдно?! Я из кожи вон лез ради этой победы! Мы собираемся завоевать кубок в этом году, а ты вместо того, чтобы нас поддерживать, какому-то слизню утешительные речи заливаешь!

Гарри не успел ему ответить, потому как Гермиона его опередила:

— Это где это ты «из кожи вон лезешь», Рон?! — грозно произнесла она, развернувшись. — Может, когда забываешь, что ты тоже староста и валяешься на диване?!

— Я набирался сил перед матчем!

— Всю осень, что ли, ты их «набирался»?! А я, между прочим, пахала за нас двоих! Патрулировала коридоры, пока ты прохлаждался! Отнимала у первокурсников продукцию твоих братьев! Ты хоть знаешь, что они у них заказали?! Показать тебе?!

Про существование Гарри они больше не вспомнили: так и продолжили ожесточённо ругаться и двинулись по лестнице наверх. Вероятно, решили выяснить отношения по пути в гриффиндорскую башню. Гарри же немного постоял и понял, что очень устал и голоден. Он развернулся и отправился на кухню. Домовики были счастливы снова его видеть и накормить. Гарри периодически навещал их после того, как Гермиона показала ему, как попасть на кухню, где они раньше могли свободно болтать о Турнире или чём-то другом. Этим вечером Гарри не упустил возможности заодно попросить Добби проследить за Ноттом.

— Думаю, он замышляет что-то недоброе… тёмное… что-то такое, из-за чего всем другим будет очень плохо…

— О, бедный Гарри Поттер не должен так переживать! Добби ему поможет! Добби всё сделает! — храбро заверил домовик. — Добби не позволит сэру Гарри Поттеру сражаться в одиночку со злом!

Гарри поблагодарил его и двинулся обратно. Он надеялся, что теперь все болельщики разошлись после матча, а значит, не будут на него глазеть и осыпать всякими высказываниями. До самого подземелья он действительно добрался без приключений. Зато там застал однокурсников, опять смеющихся над чем-то. Впрочем, Гарри их разговоры не особо интересовали, он было двинулся к спальне, как его окликнула Панси.

— Эй, Поттер! Слышал новость?

— О чём ты? — остановившись на полпути, спросил он.

— Гриффиндорцы, похоже, скоро получат нового старосту! — с улыбкой объявила она.

Гарри нахмурился и окинул довольных сокурсников недоумевающим взглядом.

— Это ещё почему? Рональд от радости с изжогой в больничном крыле обосновался?

— А вот и не угадал! — весело возразила Панси. — Это зануда Грейнджер не смотрела под ноги и с лестницы навернулась! Говорят, неслабо головой приложилась!

— Ш-ш… Что? — тихо переспросил Гарри, и его сердце ухнуло вниз.

— Ставлю галлеон, что новой старостой изберут Браун, — с улыбкой сказала Дафна. — Она уже столько раз твердила, что значок на её груди смотрелся бы лучше…

— Чушь, это будет Кэти! — возразила ей Панси. — Рончик, как и его братья в своё время, на её титьки частенько пялится. Ставлю два галлеона, что он сам станет упрашивать её к себе в напарницы…

Однако Гарри больше не слушал девчонок, как и забыл про то, что хотел отдохнуть. Он выскочил из общей гостиной и побежал к лестнице, ведущей из подземелья.