Что если? (джен)

Для Джеймса было чудом, что он действительно смог заснуть той ночью. Он ворочался с боку на бок, рыдания вызывали невыносимую головную боль. На следующее утро его глаза были красными, а надежды на то, что он просто спит, рухнули, когда он не почувствовал тепла, исходящего от некоей рыжей головы рядом с ним. Слезы снова грозили хлынуть, когда он понял, что находится в гриффиндорской гостиной, но он сдержал их, когда подумал о Гарри.

В бешенстве вскочив с кровати, он схватил очки и оглядел комнату. Сириуса нигде не было, и Джеймс начал паниковать. Он повернулся к кроватке и со страхом увидел, что она пуста. Гарри исчез.

Накинув на себя мантию, он выбежал из комнаты и начал спускаться по лестнице, услышав голоса снизу. Голоса стали громче, когда он достиг подножия лестницы. Он распахнул двери в гостиную и увидел Сириуса, держащего Гарри на руках и разговаривающего с Ремусом Люпином, другим своим другом.

Когда Ремус увидел его, он грустно улыбнулся.

— Джеймс…

Но Джеймс проигнорировал их двоих. Его глаза были устремлены только на Гарри.

— Гарри! — он закричал, бросаясь вперед и забирая ребенка у Сириуса. Он с беспокойством посмотрел на сыночка, и, если не считать отвратительного шрама на лбу, тот был идеально спящим младенцем. Джеймс подошел к свободному месту у камина и сел, покачивая своего малыша взад-вперед.

— Джеймс, с ним все в порядке, — сказал Сириус.

— Что, если он умер? — сердито спросил Джеймс.

— Спустившись в гостиную? — озадаченно спросил Сириус.

Поттер ничего не сказал, но продолжал смотреть на сына.

— Джеймс, мне жаль насчет Лили, — мягко сказал Ремус, садясь напротив Джеймса.

Джеймс посмотрел на Люпина так, словно увидел его впервые. — Ремус, прости, что подозревал тебя, — тихо сказал он.

— Все в порядке, Джеймс, — сказал Ремус, отмахиваясь от извинений. — Я не думаю, что кто-то из нас подозревал Питера.

Сириус зарычал. — Когда я доберусь до этой крысы…

Сириус посмотрел на Джеймса и был опечален, увидев, что на его глазах снова выступили слезы. Он наклонился, забрал Гарри у Джеймса и передал его Ремусу.

— Все в порядке, Сохатый, — сказал Сириус, наклоняясь перед Джеймсом. — В конце концов, все будет хорошо.

Джеймс закрыл лицо руками, и послышались рыдания. Ремус отвернулся, стыдясь признаться, что теперь по его щеке скатилась слеза. Сириус заключил Джеймса в братские объятия. Джеймс отнял лицо от ладоней и обнял Сириуса, крепко прижимая его. Уткнувшись лицом в грудь Сириуса, он рыдал сильнее, чем когда-либо в своей жизни.

— Все в порядке, Сохатый, — пробормотал Сириус, едва замечая, что его мантия изрядно промокла.

— H…Как он мог… мог он так с нами поступить? — Джеймс всхлипнул. — Лили была слишком молода, чтобы умереть.

Сириус был рад, что Джеймс не мог видеть его лица, потому что если бы он мог, то разрыдался бы еще сильнее.

— Н… А как же… Гарри? — Джеймс плакал. — У него… У него не будет м… мамы…

Сириус услышал, как Гарри захныкал, и услышал, как Люпин встал и заходил по комнате, пытаясь успокоить ребенка.

— Может быть, это моя вина, — захныкал Джеймс.

— Сохатый, послушай меня, — вызывающе сказал Сириус. — В том, что произошло прошлой ночью, нет твоей вины. Это была вина той чертовой крысы. Это была вина Хвоста. Он предал нас.

— М… Возможно, я мог бы быть с ним повежливее, — всхлипнул Джеймс. — Я знаю, что мог бы. Возможно, если бы я не разыгрывал его так часто в школе.

— Ты был хорошим другом, Джеймс, — тихо сказал Ремус позади них, баюкая Гарри. — Ты — хороший друг. Питер сделал то, что он сделал, потому что был трусом.

Джеймс цеплялся за Сириуса, как будто от этого зависела его жизнь, но Сириус не возражал. Он сделал бы что угодно для Джеймса; в конце концов, он был братом. Не по крови, а по любви.

— Директор просит вас присутствовать, — сказал напыщенного вида волшебник на портрете в гостиной Гриффиндора, когда Джеймс пытался накормить Гарри абрикосовой кашей.

— Хорошо, мы скоро будем там, — сказал Ремус, наблюдая, как Сириус пытается развлечь Гарри, превращаясь в Бродягу. Волшебник исчез с портрета.

— Не сейчас, Сириус, — сказал Джеймс, когда Гарри громко захихикал, отправляя в рот небольшое количество каши. — Я пытаюсь его покормить.

Сириус обернулся и посмотрел вниз на своего разочарованного крестника.

— Ну же, Гарри, посмотри на папу, — сказал Джеймс, пытаясь уговорить Гарри отвернуться от Сириуса.

Гарри перевел свои зеленые глаза на Джеймса, выжидающе глядя на него, на его лице застыла дурацкая ухмылка.

— Сейчас же открой рот, — умоляюще сказал Джеймс; его глаза все еще были красными после ночных истерик. — Ну же, Гарри. Пожалуйста?

Гарри сжалился над своим отцом и послушно открыл рот. Джеймс воспользовался шансом и запихнул туда большое количество каши, которую Гарри проглотил.

— Нам нужно идти, Джеймс, — сказал Сириус. — Дамблдор ждет нас.

Джеймс вздохнул и закрыл бутылочку и ложку. Он вытер Гарри рот и снял нагрудник.

— Давай, малыш, — вздохнул он, подхватывая Гарри на руки.

— Я могу трансформировать диван в детскую коляску, — предложил Ремус.

— Спасибо, Лунатик, — вздохнул Джеймс, взъерошивая волосы Гарри.

* * *

Когда Ремус идеально трансформировал диван в детскую коляску, Джеймс усадил Гарри в нее и пристегнул его.

Сириус распахнул портрет для Джеймса, когда они с Ремусом осторожно вытаскивали коляску из отверстия для портрета. Вместе они направились к кабинету Дамблдора. Когда они прошли мимо каменного тролля и подняли коляску вверх по лестнице, Сириус яростно постучал в дверь, как будто пытался выбить ее.

— Пожалуйста, входите, — донесся изнутри голос Дамблдора. Все трое вошли.

Дамблдор сидел за своим столом, поглаживая своего питомца Феникса. Грозный Глаз Муди стоял в углу, с интересом разглядывая Джеймса и Гарри. Кингсли Шеклболт стоял на противоположной стороне комнаты, также с интересом глядя на Джеймса.

— Что происходит? — спросил Сириус, проницательно глядя на двух авроров.

— Я попросил Аластора и Кингсли присоединиться к нам сегодня, — спокойно ответил Дамблдор, когда Джеймс подкатил коляску к креслу и сел, опустив глаза, поскольку понял, что его веки все еще опухли.

— Почему? — Настаивал Сириус, садясь рядом с Джеймсом, в то время как Ремус сел рядом с ним.

— Они, если вы не забыли, были аврорами, ответственными за дело Джеймса и Лили, — ответил Дамблдор.

— Таким был Лонгботтом, — сказал Сириус. — Где он?

Глаза Дамблдора, казалось, на мгновение остекленели, а затем стали нормальными.

— Фрэнк и его жена Элис были доставлены в больницу Святого Мунго, — вздохнул он. — На них было наложено несколько проклятий Круциатуса. Они уже никогда не будут прежними.

Сириус почувствовал, как Джеймс вздрогнул. Ремус прерывисто вздохнул, и он сам почувствовал, как внутри у него все заледенело.

— И на более легкую новость, — сказал Дамблдор. — Я проинформировал Министерство о твоей невиновности, Сириус. Сейчас они ищут Питера.

Сириус слегка улыбнулся. Джеймс, однако, издал громкое восклицание. Все повернулись к нему.

— Альбус, есть кое-что, что тебе нужно знать о Питере, — сказал он, и глаза его наполнились чувством вины. — Кое-что, что мы скрывали уже много лет.

Сириус вопросительно посмотрел на Джеймса, но Джеймс проигнорировал его.

— Когда мы узнали, что Ремус был оборотнем, мы решили немного поднять настроение, — объяснил Джеймс.

— Нет, Джеймс, — быстро сказал Сириус, поняв намерения Джеймса. — Ты не можешь!

— Гарри в опасности, — мягко указал Ремус, Сириусу.

Блэк смирился с этим и отступил.

— Мы нелегальные анимаги, — тихо сказал Джеймс.

В комнате воцарилась тишина, только Шеклболт сдавленно ахнул, а Муди зарычал.

-И ты решил рассказать нам это сейчас — Муди зарычал, шагая вперед к Джеймсу. — Это было бы очень интересной информацией для нас две недели назад, когда мы рассматривали всех анимагов, которые могли быть с Ним в сговоре.

— Я… я не думал, что Питер будет тем единственным, — тихо сказал Джеймс, пристыженно опуская глаза.

— Кто он, Джеймс? — спокойно спросил Дамблдор.

— Крыса, — добавил Ремус, когда Джеймс промолчал.

— Суть, — проворчал Муди, возвращаясь на свое место, его ботинки на мгновение стали единственным источником шума в комнате.

— Мы можем проинформировать об этом министерство, — сказал Дамблдор, в его голосе не было обвинений. — Теперь, что касается Гарри…

— Он останется со мной, — быстро сказал Джеймс, подкатывая коляску со спящим Гарри поближе к себе.

— Как я сказал прошлой ночью, Джеймс, никто не собирается забирать Гарри у тебя, — улыбнулся Дамблдор. — Но есть некоторый вопрос по его защите.

— Какая защита? — спросил Джеймс. — Волдеморта больше нет. Гарри уничтожил его.

— Нет, — сказал Дамблдор, медленно качая головой. — Гарри не уничтожил его, просто ослабил. Волан-де-Морт не мертв. Он вернется. Вот почему я предлагаю тебе снова спрятаться.

— Ни за что, — сказал Джеймс, качая головой. — Я не собираюсь снова скрываться.

— На этот раз я буду твоим Хранителем Тайны, — сказал Дамблдор, игнорируя вспышку гнева Джеймса.

— Нет! — воскликнул Джеймс. — Я не собираюсь снова скрываться!

— Почему нет? — грубо спросил Шеклболт. — Это самый безопасный способ для вас с Гарри.

— Это то, что ты говорил в прошлый раз, — обвинил Джеймс. — И теперь у меня нет жены.

Муди подошел к коляске и посмотрел на Гарри сверху вниз.

— Что это за шрам? — он спросил.

— Метка, оставленная Волан-де-Мортом, когда он наложил смертельное проклятие на юного Гарри, — объяснил Дамблдор, очевидно, не подозревая, что Джеймс начал паниковать. — Проклятие дало обратный эффект, оставив этот шрам. Я не смог бы удалить это, даже если бы захотел. Шрамы могут пригодиться в лучшие времена.

— Я не собираюсь прятаться, — упрямо повторил Джеймс, пытаясь увести Муди подальше от Гарри. — И Гарри тоже.

-А почему бы и нет? — Муди зарычал, выпрямляясь должным образом, рассматривая Джеймса обоими глазами. — Ты хочешь умереть?

Джеймс хранил молчание, отстегивая Гарри от коляски, видя, что он уже проснулся. Он покачал Гарри на ноге, что мальчику, казалось, понравилось.

— Либо ты спрячешься добровольно, либо я заставлю тебя, — прорычал Муди.

— Аластор, это немного притянуто за уши, — воскликнул Ремус.

— Я не собираюсь прятаться, — повторил Джеймс.

— Ты всего лишь мальчишка, — прорычал Грюм, в то время как Дамблдор наблюдал за ним, поблескивая глазами. — Не можешь позаботиться даже о себе, не говоря уже о ком-то другом.

— Ты вообще ничего обо мне не знаешь! — крикнул Джеймс, в то время как Сириус и Ремус встали, предчувствуя драку.

— Ты просто чересчур эмоциональный ребенок, — рявкнул Грюм.

— Я не слишком эмоционален! — крикнул Джеймс.

— Это не подходит для твоих аргументов, — прошипел Сириус Джеймсу.

— Ты скроешься, если я прикажу, — прорычал Грюм. — И ты не выйдешь, пока я не разрешу.

Джеймс крепко прижал Гарри к себе, когда тот начал хныкать под пристальным взглядом Муди. Джеймс встал и пинком отодвинул коляску с дороги. Он мгновение свирепо смотрел на Муди, прежде чем развернуться и направиться к двери, Гарри цеплялся за его шею.

— Куда ты идешь, Поттер? — спросил Шеклболт.

— Я не собираюсь снова скрываться, — отрезал Джеймс, прежде чем открыть дверь и выйти.

Примечания:

Где ваши комментарии?