Объект 307 (джен)

«Добро пожаловать в наш дивный новый мир! Мир, свободный от раздоров. Тебе не нужно спешить. Ты уже там, где тебе предназначено быть. Тебе не нужно думать. Давление снято. Все решения приняты. Мы предлагаем тебе комфорт, гармонию и порядок, требуя только, чтобы ты... подчинялся».

Беглец видел странный сон.

Десятки клерков в одинаковых офисных костюмах и наушниках проходили досмотр. Наушники загорались зеленым — клерки приступали к работе.

Сотни и сотни клерков работали за компьютерами в офисных клетках. В удобных офисных клетках, разделенных невысокими перегородками. Большие Братья бродили между рядами с оружием в руках. Охраняли или сторожили?

Тысячи, десятки тысяч клеток.

«Доктор!»

«Тебе не нужно спешить...»

«Доктор, очнись!»

«Ты там, где предназначено...»

«Доктор! Ты слышишь меня? Что с тобой сделали?»

Клерк задыхался. Голос Мастера мешался с другим, женским, и оба звали его. Один — в удушливо привычное состояние комфорта. Другой — за пределы всего — этой клетки, этого офиса, самого разума. Вперёд и вверх — на свободу.

«Давление снято... Решения приняты...»

«Комфорт. Гармония. Порядок».

Он искал ту, кому мог принадлежать голос. Прошерстил всю базу данных, и не мог найти.

«Доктор, не смей! Сопротивляйся! Сопротивляйся!»

«Подчинялся...»

Тогда он закричал отчаянно, страшно. Отшвырнул наушники, избавляясь от двух голосов сразу, сорвался с места и бросился прочь по коридору. Не видел, как наушники загорелись тревожно-красным, но слышал топот ног преследователей.

На бегу сорвал пиджак, галстук и ненавистную рубашку с воротничком-стойкой, который так душил его. С вышитым на груди номером: триста семь. Скрестил над головой руки и прыгнул на офисное окно, выбивая стекло локтями, коленями, всем телом. Боль обожгла и убила страх, а затем в лёгкие ворвался пьянящий воздух свободы, и бывший клерк помчался по крышам города. Следом за ним гнался Большой Брат с электрошокером у пояса.

Чей голос звал его?

И почему этот голос был так похож на голос той девушки, что вела допрос?

Сон и явь сбивались, путались, завязываясь клубком. Беглец хотел вырваться из сновидения, но оно снова поглотило его, и он увидел себя будто со стороны. Вот он бежит по крышам, вот взбирается на угол и скользит вниз. А вот и Большой Брат. Его тень близко, почти вровень с беглым рабом. Страшным усилием последний разрывает перед собой плоть воздуха и мчится дальше — вперёд и вверх, вниз и вперёд. Не останавливаться! Главное — не останавливаться.

Видение исчезло, будто его смахнули в сторону, и дальше пошли несвязные кадры, как на испорченной кинопленке. Клерки, офисы, крыши... Голова уже не болела, она кружилась, все вокруг качалось, как на качелях, и Беглец, в конце-концов, отдался этому вихрю; нырнул в него, будто надеялся найти там ответ на все свои вопросы. И вот среди бешенного круговорота кадров появились другие: огромное звёздное пространство, планеты, города и страны, удивительные существа. Он будто видел их где-то, но вспомнить не мог и только подсознательно догадывался, что как-то связан с ними. Друзья они или враги, он не знал и уже не силился узнать. Только на одном лице пристально заострил свое внимание. То была девушка с длинными светлыми волосами, с пронзительными глазами цвета морской волны. Она глядела на него внимательнее остальных, и губы ее шевелились. Она хотела что-то сказать, но Беглец не мог понять, что именно. И тогда он сделал усилие, взрывая сознанием вихрь, прислушался, пытаясь прочесть по губам слово. Одно только слово...

Доктор!

Его рывком выдернуло из сна все в ту же комнату. Леди Андроид стояла перед ним, склонив голову, безжизненно опустив руки вдоль тела.

Девушка в маске всплеснула руками:

— Так и знала!

И бросилась к двери. Тут же в комнате появилось новое лицо, вернее, новая фигура, которую Беглец и разглядь толком не успел. После проведенного эксперимента у него до сих пор все плыло перед глазами.

Девушка молча указала фигуре на андроида. Вошедший с видимым осуждением покачал головой. После подошёл к андроиду, ещё раз покачал головой, взял ее за руку и повел прочь из комнаты. Леди мягко плыла за ним, не поднимая головы, будто из нее вытянули всю энергию. Когда они скрылись за дверью, девушка в накидке мышонка принялась бродить по комнате из стороны в сторону, заложив руки за спину. Вдруг она остановилась перед Беглецом и поглядела на него внимательно и тихо. Потом медленно стянула с головы накидку и сняла с лица маску. На плечи упали пряди длинных темных волос.

— Так и знала, — повторила она, вздыхая, и, обращаясь к Беглецу, добавила: — Пойдёмте со мной.

К концу прошедшего дня Беглец совсем почти перестал удивляться. С утра и до вечера с ним произошло столько неожиданных событий, что пора было уже привыкнуть. Он шел вслед за девушкой, с нескрываемым любопытством оглядывая все вокруг. Коридоры, которыми его вели, не были похожи на коридоры того пустого здания, где он скрывался от Большого Брата. Они были короче, шире и чище. Каждый коридор вел в три или четыре комнаты, по-видимому, жилые. Двери некоторых были открыты. В комнатах Беглец видел людей — мужчин и женщин, даже детей. Те, со своей стороны, с интересом разглядывали незнакомца, и только теперь Беглец вспомнил о том, что сам полураздет, весь в пыли и крови. Ему стало стыдно за свой неприглядный вид, и он поспешил за своей провожатой.

— Вы должны простить нас, — говорила между тем девушка, решительно шагая вперёд. — Мы не были уверены в том, что вы не из Больших Братьев. Пришлось прибегнуть к крайним мерам. А чтение мыслей для А. Л. — тяжёлое занятие. Это требует многих затрат ее энергии... И воли.

— Вы могли послушать меня и не заходить так уж далеко, — проворчал Беглец.

Девушка окинула его быстрым и строгим взглядом через плечо. Затем зашагала дальше.

— Скажите, — спросила она, — что делает Корпорация с такими, как вы? Если успевает поймать.

— Казнит, — ответил Беглец.

— Как?

— На месте. Шокером.

— Вот видите.

Они подошли к кабине лифта. Девушка нажала кнопку, двери призывно открылись, пропуская пассажиров внутрь. Девушка нажала другую кнопку, и лифт медленно пополз вниз, на один из подземных этажей.

— За то время, что мы прячемся здесь, — продолжила она, — мы приучились не верить никому. Никому, понимаете? Слишком дорого обходилась нам наша доверчивость.

— Так вы...

Девушка обернулась, внимательно и пристально глядя Беглецу в глаза:

— Неужели вы так ничего и не поняли?

Послышался короткий сигнал — лифт остановился на нужном этаже.

— Все мы — беглецы. Все, как один. Бывшие рабы, клерки, охотники... Даже андроиды. Все те, кому собственная свобода стала важнее жизни. Мы бежали, и те, кому повезло, оказались здесь. И вы теперь — один из нас. Цените это.

Она провела его ещё немного по коридорам и остановилась перед входом в очередную комнату.

— Здесь будет ваш дом, — девушка толкнула незапертую дверь. — Отдохните немного, вы очень устали. А завтра мы встретимся снова. Я покажу, что и как у нас тут происходит.

— Простите, — Беглец остановился на пороге. — Спасибо вам за все, но... Я ведь не знаю главного. Как вас зовут? Кого мне благодарить?

Девушка улыбнулась. И снова Беглеца укололо странное ощущение. Будто он где-то видел эту улыбку и эти глаза цвета морской волны.

— Микки, — сказала девушка, накидывая на голову капюшон с ушками. — Зовите меня Микки.

* * *

Розе показалось, что в комнате будто стало холодно. Она даже поежилась, крепче прижимая к груди коленки. Голос снова замолчал, и Розе вдруг сильно захотелось вытащить его обладателя из соседней комнаты и как следует дать по шее за то, что вздумал ее так пугать.

— Кто? — спросила она. — Кто сказал вам, что вы умрёте? Это они, да? Они вам угрожают?

— Нет, — ответил голос. — Не они. А впрочем, даже если они. Такова моя судьба. Все уже предначертано, и ничего нельзя изменить.

— Почему предначертано? Кто вы вообще такой?

— Не беспокойся, не враг, — заверил голос. — И если позволишь, мог бы стать другом.

— У меня есть друг, — вздохнула Роза. — Самый невероятный, какого только можно представить. Когда мы приземлились, он был со мной рядом. А потом нас схватили странные люди в белых халатах... Доктора усыпили. ТАРДИС отобрали. А я... Меня — сюда...

Роза вдруг почувствовала, что вот-вот расплачется. Только сейчас она поняла, что совершенно не знает, что делать. Разумеется, после переделок, в которые они попадали с Доктором, она приучилась владеть собой в трудных ситуациях. Но здесь, на этой незнакомой планете... Да она ведь и пыталась найти Доктора. Крадучись и прячась, пробралась в одну из лабораторий, где стояли большие капсулы. А в капсулах спали существа с разных планет. Доктор оказался в капсуле с номером триста семь. Только вот на отчаянный призыв Розы он так и не откликнулся. К его запястьям и щиколоткам, к груди и голове тянулись трубками множество датчиков. На датчиках Роза видела, как тревожно бьются оба его сердца. Доктор был жив. И Доктору было больно.

— Эй, — мягко позвал голос. — Эй, не раскисать. Я ведь сказал, что могу быть другом. Потерпи немного. Я придумаю, как освободить нас.

Роза вытерла мокрые глаза рукавом спортивной куртки и переспросила:

— Нас?

— Разумеется, — голос как будто обиделся. — Или ты думаешь, я предпочту остаться в этой клетке?

— Нет, но... Вы же сказали: ничего нельзя изменить.

— То, что нельзя изменить одному, можно изменить другому. Для этого люди и держатся вместе. Верь мне. И мы вытащим твоего Доктора.

* * *

Определенно самым лучшим изобретением современности был душ.

Беглец с наслаждением переступил через низкий бортик ванной и подставил струям воды измученное тело и голову. Вода смочила пыльные волосы, побежала по спине, по плечам, смывая усталость, пот и тревогу. Душ в новом жилище оказался небольшим, но комфортным. Гораздо лучше тех леек в апартаментах клерков, где ему раньше приходилось жить. Впрочем, в этом не был ничего удивительного. Корпорация славилась своей прагматичностью. Ничего лишнего ни на работе, ни в доме. Ничего, что может отвлечь и увести мысль в сторону.

В ванной комнате нашлась и пара полотенец, и даже чистый, выглаженный домашний костюм. Костюм был несколько потрепан и застиран, к тому же, мал на размер, как видно, с чужого плеча. Но после своей душной офисной «робы» Беглец был рад и этому. Отмывшись и переодевшись, он направился осматривать комнату.

Ему казалось любопытным, каким образом живущие здесь другие беглецы, как назвала их Микки, умудрились соорудить такие подземные катакомбы. Сколько же лет существует здесь это, в прямом смысле, подполье, если комнаты благоустроены так, что походят, скорее, на номер недорогой гостиницы, чем на убежище? И почему это убежище до сих пор не нашли Большие Братья?

Впрочем довольно скоро Беглец сообразил, в чем тут дело. Вещей и мебели в комнате было немного: узкая кровать, стол, два стула, невысокий шкаф и зеркало. Все это, при ближайшем рассмотрении, оказалось обыкновенным старьем, едва ли не хламом, которое при более благоприятных обстоятельствах можно было давно выбросить на улицу. Тем не менее, старье это было кем-то тщательно отреставрировано и, в целом, пригодно к эксплуатации. Не мешало ни отсутствие нескольких ручек у шкафа, ни трещина в углу зеркала, ни скрипящие пружины кровати. Недолго думая, Беглец присел на ее край, затем лег на спину, закрыл глаза, и тут же провалился в сон.

Он спал без сновидений и проснулся весьма отдохнувшим. Никто его не тревожил, никто не гнался следом и не грозил убить. Окон в комнате не было, и сказать, наступило уже утро или нет, бывший клерк не мог. В это время взгляд его упал на цифровые часы, стоявшие на полочке шкафа и показывающие половину одиннадцатого. Беглец даже подскочил на кровати. Никогда, сколько он себя помнил, ему не приходилось вставать так поздно. В Корпорации подъем происходил строго по расписанию — в шесть часов утра. В семь часов клерки уже приступали к работе. Но Корпорации для него больше не существовало. Он был вне Системы. Неужели теперь для него началась другая жизнь? Неужели не придется больше бежать, бесконечно спотыкаясь, падая и замирая от страха? Беглец прислушался к себе. Боль стала тише. Странные голоса не беспокоили. Значило ли это, что он приблизился к своей цели? Что он, наконец, узнает, почему его наградили таким странным титулом — «Доктор»? Узнает, кто он такой. Или эта тишина наступила лишь временно?

Размышления Беглеца были прерваны настойчивым стуком в дверь. Тот дрогнул, но тут же внутренне рассмеялся своему испугу. Как там говорил Мастер? «Тебе не нужно спешить. Ты уже там, где тебе предназначено быть». Стук, между тем, не прекращался. Поднявшись на ноги, Беглец прошел к двери и открыл своему требовательному посетителю.

И тут же отпрянул в ужасе.

На пороге стоял Большой Брат.

* * *

Роза дремала, устало свернувшись калачиком на белом матрасе. Ей снился дом, родной пыльный городок и мама, которая о чем-то оживлённо спорила с соседкой.

Уснуть Розе приказал все тот же голос.

— Если ты не в курсе, — сказал он, — то на этой планете день длится ровно столько, сколько ваша земная ночь. И наоборот. А в году, к слову говоря, как и у вас, триста шестьдесят пять дней. То есть зимой тут день длиннее ночи. Такой вот парадокс.

— Парадокс? — зевая переспросила Роза. — Тогда их жалко. У них остается так мало времени для лета.

И вдруг очнулась:

— Откуда ты знаешь, что я с Земли?

— Я? — слегка замялся голос, а потом рассмеялся. — Все просто. Здешние комнаты оборудованы под жителей разных планет. Наш этаж, например, весь отдан землянам.

— Значит, и ты с Земли?

Но голос не успел ответить. Солнечные лучи, льющиеся из окна, вдруг погасли, и в комнате повисли вечерние сумерки. Роза выглянула в окошко. Экран светился бледно-голубым лунным светом.

— «Ночь» включили, — послышалось из-за стенки. — До сих пор не могу понять их логику. Куда проще было бы вставить нормальные окна, чем заморачиваться с экранами.

Не раздеваясь, Роза прилегла на кровать. Она, и в самом деле, чувствовала себя уставшей. До приземления в этом странном месте им с Доктором пришлось провести почти бессонную ночь. ТАРДИС трясло из стороны в сторону, она поминутно сбивалась с курса и вообще, как сказал Доктор, «страдала». Кстати, о ТАРДИС. Ее ведь тоже нужно будет найти. Что с ней сделают эти таинственные ребята? Мастер Сэм и его пустоглазый мистер Ничего Особенного.

— Спокойной ночи, — сказал голос. — Отдохни. Мне может скоро понадобиться твоя помощь... Как тебя зовут?

— Роза Тайлер, — пробормотала Роза, засыпая.

— Роза Тайлер, — медленно повторил голос. — Я запомню.

Розе снился дом, родной пыльный городок и мама, которая о чем-то оживлённо спорила с соседкой.

Мама говорила все громче и громче, перебивала, размахивая перед лицом соседки руками. Вдруг она обернулась к дочери и, искривив рот в недовольной гримассе, воскликнула:

— Роза, ну скажи ей хоть ты!

«О чем она? — устало подумала Роза. — Нет никакого желания спорить. И... Так хочется спать...»

Но мать не отставала. Она вдруг подбежала к Розе и, схватив ее за плечи, закричала прямо в лицо:

— Роза! Роза, проснись! Проснись, Роза Тайлер!

Роза вздрогнула и села на постели. Мягкие сумерки заливали комнату. Из-за стенки слышался приглушённый шепот:

— Роза, слышишь? Проснись!

— Я здесь!

Она вскочила с кровати, подбежала к шкафчику и приложила ухо к стене.

— Роза, — тихо сказал голос. — Слушай меня внимательно. Они скоро придут сюда. Ко мне. Что бы ты ни услышала, не вмешивайся. Понимаешь? Ни в коем случае! Молчи. Я буду говорить с ними. Когда я закончу...

И тут голос замолчал, будто оборвался. В абсолютной тишине Роза услышала тихие шаги за дверью. Шаги прошли по коридору и замерли где-то неподалеку.

— Они здесь, — сказал голос. — Молчи, Роза. Молчи, прошу тебя. Если тебе дорога жизнь.

В соседней комнате в замке́ щёлкнул ключ.