Свет во тьме и тьма во свете (гет)

Тишина и покой, коих порой так не хватает, окутывают город и замок под неусыпным взором грозного Феродона. Солнечные лучи гоняют тени, пробуждая все живое. Постепенно появляются первые прохожие на узких переулках. Медленно, но верно суета, как извечная спутница жизни, поднимается и заполняет улицы гулом. Летают проснувшиеся птицы, бегают погоняемые кучерами лошади, одна за другой открываются торговые лавки. В жизни большого города начался новый день. Кому-то он запомнится как счастливый, кому-то — как день разочарований, кому-то не запомнится вовсе. Для кого-то он станет первым, для кого-то последним — у всех свой взгляд и свое ощущение одного и того же дня.

На привычную картину утреннего города из окна замка взирал молодой человек со шрамом на правой щеке. Но, не отличаясь большой любовью к пейзажам, он недолго рассматривал и без того хорошо знакомые дома и улицы. Да и вообще мало, что в жизни надолго завладевало его вниманием. Хэйрон развернулся, сел на кровать и принялся одеваться.

Комната его была небольшой, но довольно уютной и хорошо обставленной. Пол практически целиком покрывал красный ковер. Во всех углах стояли элегантные подсвечники с ни разу не использованными свечами. Чуть правее двери располагался шкаф с разной бытовой и не бытовой утварью. На стене висело дорогое и довольно красивое зеркало. В центре комнаты красовался главный элемент интерьера — большая мягкая кровать. Именно ее наличие обуславливало посещение хозяином всей комнаты: Хэйрон относился к категории людей, для которых жилище в основном значилось лишь как место ночлега. Имелись также стол, пара стульев и другая мелкая мебель, но Хэйрон и сам не знал, когда ими в последний раз пользовался. Комната находилась в прекрасном состоянии постоянной чистоты, правда отнюдь не благодаря усилиям хозяина: если бы уборку оставили на его попечительство, то комната уже давно заросла бы грязью.

Закончив воплощение в повседневный облик, Хэйрон встал, довершил свой образ, пристегнув на спине "ножны" с вложенным мечом, который он, как и полагается профессиональному воину, всегда носил с собой, и вышел, оставив постель незаправленной. Теперь он ходил по длинным, красивым, но однообразным коридорам. Человек новый, плохо ориентирующийся в замке запутался бы в одночасье, но Хэйрон уже давно привык к этим маленьким изъянам великого и могущего дворца. Проходя мимо окон, он мог видеть, как некоторые рыцари тренируются на заднем дворе. Сам он предпочитал упражняться после завтрака, чтобы чувство голода не мешало ему сосредоточиться. И, кстати, время завтрака уже пришло. Поэтому Хэйрон поспешил в умывальную, а оттуда в столовую.

Столовая была обширной и просторной, оно и понятно, учитывая гарнизон замка. Несмотря на то, что воины Ордена были неоднородны по положению и статусу, все они ели в одно время и в одном месте, дабы подчеркнуть свое родство "по крови и духу". Даже верхушка Ордена — члены Совета, питались здесь же. Правда, сама их пища несколько отличалась от той, что ели обычные солдаты. Но это частично оправдывалось тем, что среди высоких чинов было много людей преклонного возраста, которые не могли осилить грубую и жесткую пищу. Кроме того, они были "отцами" Ордена. Прочие же служители Ордена были "братьями", поэтому и трапеза у них была "братской". Существовало, правда, небольшое "но": за одним столом сидели воины одного ранга. И каждый ранг знал, где его место и где не его место.

И вот Хэйрон шел мимо разноранговых вояк к своему, рыцарскому, столу. Все сидящие провожали его взглядами, состоящими из смеси небольшой зависти и большого уважения. Герой взял свою порцию у раздатчицы и приобщился к своим товарищам.

— Эгей, кто к нам присоединился! — заулыбался при его виде Маркус. — Хэйрон, крошитель ужасных монстров и ловец прекрасных женщин!

— Маркус, ты меня, случайно, с собой не перепутал? Это ты умудряешься одной рукой драться, а другой удить девиц, — заметил Хэйрон, присаживаясь.

— Но, на сей раз, ты меня за пояс заткнул… Какую пташку заманил! — продолжил свои насмехательства тот. — Вот только один вопрос меня беспокоит: скажи, ты уверен, что она совершеннолетняя?

— Уверен.

— Да-а? А почему? Неужели же… она сама об этом сказала, — последние слова он произносил театральным тоном, как будто читал любовный монолог. — Жаль тебя расстраивать, старик, но, если ты ей понравился, она могла и натянуть пару годков. Поверь мне, как опытному в таких делах человеку, это часто бывает…

Хэйрон не отвечал. Он ел, весьма искусно изображая, что не обращает на слова Маркуса никакого внимания. Но опытный и проницательный глаз смог бы заметить, что, несмотря на внешнее спокойствие, он все больше раздражался. К сожалению, у Маркуса был такой глаз, да не один, а целых два.

— Нет, я, конечно, понимаю, что настоящего мужчину, вроде тебя, это не остановит, но если это когда-нибудь всплывет…

— Да кончай ты, Маркус, — подал голос крупный мужчина, сидевший немного правее Хэйрона, — нечего всех мерить по себе. Если ты и дня не можешь прожить без новой "избранницы", а "долг самца" для тебя значит больше, чем долг рыцаря, то это не значит, что и все остальные такие же. Рыцарь спас человека и дал ему приют в Ордене, что в этом нового?

Маркус усмехнулся и погладил ус:

— Ну да. Я тоже как ни пойду в безлюдные горы, там всегда обездоленные как грибы растут. Особенно молоденькие и смазливые.

— У человека разные несчастья могут быть, — отмахнулся заступник, — и чтоб помочь ему достаточно иметь большое сердце. А чувства могут быть самые разные: отцовские… — и без насмешки оппонента поняв собственную несуразицу, здоровяк несколько замялся, — братские… Сколько ей там?

— Восемнадцать, только-только окончила Бикерскую академию, — не отрываясь от трапезы, ответил Хэйрон.

— Н-да? Что ж, мы это выясним, — снова взял слово Маркус, потом он встал, подмигнул и добавил. — Не волнуйся, я пригляжу за твоей крошкой.

— Лучше бы за своими приглядел, — заметил "крошитель ужасных монстров".

Что правда, то правда, "крошек" у Маркуса было полно. И в замке, и в городе, и еще черт знает где. Каждую спасенную или просто приведенную с похода особу женского пола он рассматривал, в первую очередь, как своего рода трофей. И сейчас он немного завидовал Хэйрону, так как считал его новый "трофей" лучше своего.

Ничего более не добавляя, Великий Дон Жуан Ордена развернулся и направился прочь. С его уходом наступило небольшое затишье.

— Вы слышали, говорят, что тварей Некроса видели в окрестностях Хъерварда, — наконец прервал кто-то молчание.

— Что им там нужно? Отродясь их там не было, — задумчиво пробормотал все тот же здоровяк.

— Что самое интересное, зато я их не встретил ни разу за всю дорогу, — подметил Хэйрон.

— Темнит что-то Фейтер, должно быть что-то затевает…

— Прижучить бы этого гада! Может это и к лучшему, что он зашевелился. Пусть только вылезет из своей цитадели, Хэйрон его тут же в капусту покромсает!

Раздались одобрительные возгласы. Кто-то подтолкнул Хэйрона в бок, от него ждали подтверждения.

— Как вылезет, так видно будет, — удовлетворяя общественное желание, сказал он. — Хотя, конечно, это не так легко…

После завтрака Хэйрон отправился на задний двор, прихватив все свое снаряжение. Он немного подышал еще по-утреннему свежим воздухом, встряхнул руки, прогнулся. Во дворе цвели цветы, высились деревья. Но большая часть пространства была расчищена — специально для упражнений с мечом. Хэйрон закрыл глаза и начал представлять себе противника, рисуя себе его облик, оружие, настрой. Почему-то сейчас у него выходила некая помесь демона, с которым он дрался накануне, и Маркуса.

Часто посмотреть на его разминки собиралась довольно большая толпа зевак, в основном состоящая из молодых воинов. В связи с этим у Хэйрона, вообще говоря, было два "типа" тренировок. Первый — когда он в основном работал на публику, выполнял разного рода трюки, сложные приемы, виртуозные серии — в общем, красовался. Но, когда он собирался действительно что-то отработать или разучить, лишние зрители его только отвлекали и мешали сосредоточиться, почему он старался от них скрыться.

Сейчас, благо, никого не было, и рыцарь мог быть спокоен. Наконец, он закончил лепить себе противника и приступил к схватке. Его враг наносил ужасающие удары, от которых сама земная твердь раскалывалась. Лишь его, Хэйрона, ловкость спасала ему жизнь. Вот он набросился на врага. Удар, еще удар! Неожиданно противник превращается в искусного фехтовальщика и разит героя с небывалой быстротой. В последний момент воин чудом отражает выпад. В ход идет кнут, и супостат обезоружен. Но не тут-то было: откуда не возьмись, набежало целое войско! Пара мгновений, и он в плотном кольце. Рыцарь судорожно соображает, что делать…

— Новости, срочные новости! Ужасная беда!

Хэйрон оглянулся. У ворот стоял изнуренный всадник Ордена. Его лошадь еле дышала, опустив голову. Почему он здесь? Неужели он так спешил, что не стал подъезжать к главным вратам?

Стража у врат впустила всадника. Едва слез с лошади, он затараторил:

— Мне срочно надо на прием к Совету! Срочно!

— Подождите, скажите хоть, что происходит, — остановил его один из стражей.

— У меня срочное послание для Совета, — говорил он с большим жаром, быстрым шагом направляясь в замок, — на Гостон напали!

— Кто? — Хэйрон уже шел рядом.

— Господа, пожалуйста! — отбивался гонец, покашливая. — Мне трудно говорить… Если хотите знать, идите со мной.

Стражники не могли уйти с поста, зато Хэйрон кивнул, и вместе с гонцом вошел в замок.

Они шли так быстро, как только мог уставший. Охрана у входа в Зал Света нахмурилась при виде человека, пытающегося пройти внутрь. Если бы не присутствие Хэйрона, имеющего постоянный допуск к сердцу Ордена, то без пререканий не обошлось бы. Но, так как он все-таки присутствовал, хранители покоя Совета учтиво расступились, даже не поинтересовавшись целью визита.

Зал Света был одним из "священнейших" и уж наверняка самым красивым из всех помещений замка. Все его стены были расписаны на мотив какого-нибудь мифа о героизме сынов Света, пол был выполнен из чистого мрамора. Любой предмет, находящийся в зале, сам по себе представлял, если не произведение искусства, то, по крайней мере, весьма стильную вещицу. И это неудивительно, ведь, чтобы попасть сюда, нужно было пройти жесткий отбор, ибо хоть Кодекс Ордена и не приветствовал тягу ко всевозможного рода драгоценностям и украшениям, но ударять в грязь лицом перед высокопоставленными светскими господами как-то не хотелось. По этой же причине зал всегда поддерживался в идеальной чистоте. Центр его, где сейчас и стояли вошедшие, специально оставлялся свободным. Прием всех гонцов, гостей, кроме разве что самых почтенных, и других "посетителей" — вот его предназначение. Иногда сюда же выходили произносить речь по какому-либо поводу и сами члены Совета. Центр полукругом обступали, возвышаясь над ним, два ряда кресел, отгороженные трибуной. Эта конструкция заставляла вещавшего смотреть на сидящих снизу вверх, давая ему понять превосходящее положение Совета и внушая ему уважение к нему.

Сейчас как раз шло очередное заседание. При появлении двоих мужчин, все прекратили обсуждать насущные проблемы и уставились на них.

— В чем дело? — недовольно вопросил кто-то из Совета.

Выразив почтение, гонец начал:

— Срочные вести, милорд! Гостон атакован тварями Некроса!

— Что!?

— Успокойтесь, почтенные лорды! — обратился к окружающим Фракон, вставая со своего места, затем он посмотрел на вестника. — Когда это произошло?

— Очевидно, его послали, как только твари бросились на стены, — подал голос мускулистый человек, сидевший в верхнем ряду.

— Так точно, милорд.

— Значит, часа два назад… — задумчиво произнес Фракон. — Сколько их было?

— По нашим наблюдениям, не менее десяти тысяч, милорд, — отчеканил гонец.

Хэйрон присвистнул. В зале набирал обороты гул. Каждый из сидевших принялся обсуждать животрепещущую новость с соседями.

— Лорд Кларай, как вы полагаете, может гарнизон Гостона продержаться до нашего подхода? — раздалось в зале.

Мускулистый мужчина погладил свою короткую бороду единственной рукой. Все затихли, концентрируя взгляды на нем. Он казался самым спокойным из присутствующих.

— Маловероятно, — наконец молвил он. — Но мы обязаны попытаться. Предлагаю сейчас же послать всю имеющуюся в замке конницу.

— И меня тоже! — влез Хэйрон.

— Тебя? — Кларай нахмурился. — Хочется погеройствовать, Хэйрон?

— Причем тут геройство! Там Мастер Сферус!

— Предлагаю послать конницу в Гостон, — игнорировал его почтенный лорд. — Кроме того, надо послать отряды на перехват, если твари уже покинули город и направляются куда-то еще.

— Куда?

— Вот это мы и должны обсудить.

— Проклятый Фейтер!

Хэйрон далее не слушал. Для себя он уже все решил. Развернувшись, рыцарь быстрым шагом покинул зал.

— Хэйрон, подожди! Действуя несогласованно, мы ничего не добьемся! — долетел до него голос Фракона.

К своему величайшему сожалению, Хэйрон не имел возможности ездить верхом. Поэтому каждый раз, когда ему срочно надо было преодолеть большие расстояния, ему приходилось обращаться к возничьей службе при Ордене, чьей обязанностью и было перевозить таких "безконных" рыцарей. Это обстоятельство сильно досаждало и даже немного раздражало его, так как он, во-первых, не любил от кого-либо зависеть, во-вторых, подобные поездки вводили его в состояние беспросветной скуки. Но, увы, при всем своем желании, он не смог бы оседлать даже самую смирную кобылку. Лошади упорно его сторонились. Это было не так уж удивительно: Хэйрон и с людьми далеко не всеми мог сдружиться, что уж говорить о животных. Но сейчас ему было не до сожалений. В конюшнях всегда держали запряженный экипаж, на всякий случай. Так было и на этот раз.

— В Гостон, быстро! — полу проговорил, полу прокричал он, прыгая в экипаж.

— Извольте документ, — застенчиво обратился к нему молодой кучер.

— Какой документ!? Езжай живее, Мастер в беде!

— Слушаюсь, Сир!

Паренек был неопытен и еще плохо разбирался в дворцовых порядках, но с конями управлялся лихо. Экипаж быстро выехал из конюшен и помчался к воротам. У охранников и в мыслях не было пытаться его остановить — если едет, значит надо, значит, кто-то приказал. Выехав за ворота, они помчались по дороге к левитариуму.

Видимо, тон Хэйрона уверил кучера, что дело серьезное — он ехал так быстро, как только мог. Вот они уже в пригородах, вот виднеются городские стены.

— Останови здесь, — скомандовал Хэйрон.

Парень послушался. Рыцарь спрыгнул на землю и обратился к нему:

— Давай назад, здесь слишком опасно для тебя.

После чего он обнажил меч и двинулся вперед.

Гостон был невелик — так, средненький городок, однако имел весьма яркую и красивую историю. Поля, луга, окружавшие его стены, порой столь обильно заливались кровью, что земля уже не могла ее впитать. Десятки великих битв, среди коих было и одно из первых сражений тогда еще неокрепшего Ордена Света, гремели когда-то здесь. Но с тех прекрасных, или, может, ужасных, времен много воды утекло. И сейчас Гостон — это тихий, уютный городок. По причине этой самой тишины, здешний гарнизон не отличается ни количеством, ни качеством. Нет, его вполне достаточно для определенной защиты, охраны городских улиц, но против длительной осады или крупного вторжения — сил явно не хватит. Но, благо, это и не требовалось, ведь здешние жители уже много лет не знают угроз. Не знали.

Слуга Света быстро продвигался вперед и уже достиг ворот. То, что является хорошим средством от хитроумной тактики, не всегда помогает от грубой силы. Монстры просто перепрыгивали рвы, спокойно перли на ямы с копьями, карабкались по отвесным стенам. Остановить их были не в силах ни тучи стрел, ни кипящая смола, ни даже огонь. Под стенами и перед выломанными воротами валялись сотни испещренных пулями и стрелами туш — все, что защитники успели сделать до того, как твари проникли внутрь. По ту сторону основной линии защиты города тел было в разы больше, причем на этот раз то были тела отнюдь не только нечисти. Кровь, в ней здесь было все. Покореженное оружие лежало вперемешку с разорванной плотью его бывших владельцев. Изобилие частей тел было таково, что создавалось впечатление, будто кто-то специально разбрасывал их по переулкам. Сам же город казался совершенно безмятежным. Спокойствие, абсолютное спокойствие царило на каждой улице. Тишина, только изредка то тут, то там в глубине раздавались лязги металла, последние минуты последнего сопротивления. Но эти редкие звуки, своего рода приглушенные крики, растворялись в этом зловещем безмолвие. Гостон поглотил покой. Мертвенный, тусклый покой. Эта тусклость пронизывала его насквозь. Даже красные лужицы и останки не успевших отступить солдат подчинялись общему унынию бесцветных улиц.

Хэйрон спешил, он знал, что если от защитников города еще что-то осталось, то это что-то сейчас в замке, там же должен быть и Сферус. Герой уже мог видеть замок. И то, что он видел, несильно его радовало: твари уже явно прорвались вовнутрь, оставалось только надеяться, что в глубине еще идет бой. Ему оставалось до цели всего несколько улиц, когда в поле его зрения попало одно из отродий Некроса, стоявшее без дела. Оно также заметило его, развернулось, оскалилось и уже собиралось было броситься в атаку, но пуля Хэйрона достигла его быстрее, попав прямо в глаз. Но это было лишь начало. Любой, знакомый с этими бестиями не понаслышке, знал, что где одна, там скоро появятся и другие. Разумеется, этот случай не стал исключением — рыцарь уже слышал злобное шипение, перемешанное с рыком, раздающееся со всех сторон. Но надо было как можно быстрее добираться до дворца. Почему плюнув на опасность, он помчался вперед. Вдруг прямо перед ним возникла группка тварей. Они не стали на него бросаться, сейчас их задача была задержать вторженца до подхода остальных. Зато цель Хэйрона была диаметрально противоположной. На полном ходу он врезался в не очень плотный строй чудищ и одним движением своего меча разметал его в разные стороны. Но впереди уже ждала следующая партия, в коей имелись и твари покрупнее. Краем глаза воин заметил врагов, заходящих справа, ухом он услышал несущуюся орду сзади, ну а опыт и воображение рисовали ему картину приближающихся со всех сторон черных полчищ. Он был окружен. Как и следовало ожидать, без приключений добраться до замка не удалось.

Хэйрон выпрямился и огляделся. Плотным, эшелонированным кольцом стояли вокруг него бесчисленные черные массы. Те, что поменьше, — спереди, побольше — сзади. Чудища стояли и выжидали, выжидали пока невидимая рука, определившись с тактикой, не ударит хлыстом и не прикажет: «В атаку!» И это, наконец, произошло. Около трети тварей передового круга разом выпрыгнули вперед, остальные рванули бегом. Хэйрон взмыл вверх, уворачиваясь от этой смертоносной атаки. Вертясь в воздухе, он обстрелял роющуюся внизу толпу чудищ, однако, приземлившись, он уже держал наготове своего холодного стального товарища, коим незамедлительно начал неистово рубить и крошить. Битву никак нельзя было назвать легкой: отбиваясь от одной твари, нужно было помнить, что в этот момент со спины на тебя бросается другая. На одном месте допустимо было оставаться не более нескольких секунд, иначе тебя просто сметут. Помимо всего этого, постоянно приходилось выписывать пируэты, коим позавидовал бы иной танцор, дабы избежать смертельных кислотных шаров, разъедающих плоть и сталь, извергаемых мерзкими толстыми двухголовыми чудищами, стоящими позади. Это была не какая-нибудь стая волков, нет, бестии идеально координировали свои действия, каждая знала, что и когда она должна делать. Пока одни яростно атаковали, другие держали строй, дабы жертва не вырвалась из окружения. Как ни старался Хэйрон подобраться к тыловым рядам, ничего у него не выходило. Твари бросались на него с большей яростью, поглощая наступательное движение, а кольцо тем временем смещалось, отодвигая край в исходное положение.

Хэйрон понимал, что так у него ничего не выйдет. К тому моменту, когда он перебьет этих отродий, сюда набежит целая армия, а с армией в одиночку не справиться даже ему. Да и дворец долго не протянет. Надо было менять тактику. Он принялся бешено вращаться с выставленным вперед на полную длину мечом. Твари не решались подойти к нему. Хоть смерти они и не боялись, ибо смерть в их случае теряла свое привычное значение, но просто так кончать с собой было, по меньшей мере, глупо. Пусть лучше человек сам выдохнется, остановится, у него закружится голова… тогда он станет легкой добычей. Однако Хэйрон не собирался ждать этого момента, неожиданно он выбросил вперед кнут, тот плотно обвился вокруг одной из голов плевуна (так в народе прозвали монстра, плюющегося кислотой). Резким движением рыцарь вырвал его из стоя и начал вращать вокруг себя, сбивая с ног остальных тварей, оказавшихся поблизости. Затем он отпустил кнут, и плевун улетел в дальний строй, образовав в нем брешь. Она почти мгновенно затянулась, но в ряды нечисти была посеяна неразбериха, атакующее звено дезориентировано. Чтобы прийти в себя, отпрыскам Некроса потребовалось лишь несколько секунд, но Хэйрону этого было достаточно. Подобрав кнут, он вскочил на тварь, отдаленно напоминающую носорога, и, оттолкнувшись от нее, перелетел через осаждавшие его полчища. Те незамедлительно бросились в погоню. Соревнование с ними в скорости было занятием неблагодарным: рано или поздно, но догонят. Поэтому нужно было придумать что-то еще. Хэйрон заметил впереди громоздкую, старую и уже весьма потрепанную арку — символ давно ушедших в прошлое подвигов. Она была повреждена, должно быть во время боя защитников города с Некросом, и с трудом держала собственный вес. Хэйрон вбежал в нее и, когда очутился на другой стороне, что есть мочи ударил по ее основанию. Арка не выдержала и обрушилась, создав завал. Это задержит тварей в лучшем случае на полминуты, но это тоже время. Путь был свободен, и рыцарь, не теряя драгоценного времени, направился к дворцу. Но не тут-то было! Прибыло подкрепление: летающие бестии — крыланы; и своеобразная кавалерия Некроса — четырехногие существа с человечеподобным телом. От этих бежать было и вовсе бессмысленно, приходилось вновь принимать бой.

Мгновенно перезарядив оружие, Хэйрон открыл огонь по крыланам, от них надо было избавиться в первую очередь. Они кружились вокруг него, то набирая, то сбрасывая высоту. Атаковать они предпочитали со спины и коллективно: один заходит, пикирует, а когда жертва начинает по нему стрелять, уходит в сторону. Тем временем, второй атакует сзади и все повторяется снова. Каждый следующий крылан подбирается все ближе, и, в конце концов, жертва не успевает развернуться для отражения очередной атаки. Зная эффективность этой тактики, Хэйрон не стал отдавать инициативу тварям, вместо этого он выбрал себе цель и первый открыл огонь, не обращая внимания на остальных крыланов. Он успел подстрелить одного до того, пока другие набросились на него. Первый из них хотел с ходу снести воину голову, но тот вовремя пригнулся. Далее кувырок, дабы уйти от второго, потом прыжок и сальто для третьего, ну а последнего он встретил мечом, перерубив того надвое. Тут на воина с наскоку бросились драгуны. Хэйрону нужно было не перебить их, а только отбиться, поэтому он блокировал либо парировал их удары и методично отскакивал назад, к дворцу, тот был уже рядом. Это продолжалось до тех пор, пока крыланы не зашли на второй залет. Хэйрон сорвал им атаку, перехватив еще в воздухе ведущего. Краем глаза герой заметил, что созданный им завал прорван. Времени больше не было. Он наскочил на драгуна, впился ботинками тому в морду, отскочил, взмыл в воздух. На лету, он сбил ногами одного крылана и кнутом зацепился за хвост другого. Словно маятник, Хэйрон прошмыгнул под крыланом и оказался перед ним. Затем рывком кнута он подтянул тварь и скинул ее себе под ноги, готовясь к посадке. Посадка была мягкой. Дворец, наконец, был перед ним.

Взбежав по ступеням, рыцарь оглянулся. Орда не преследовала его, скорее даже рассасывалась обратно по улицам. Странно… но времени размышлять не было. Хмыкнув, Хэйрон побежал к заветной цели. Дворец представил собой гнетущее зрелище. Некогда красивый и величественный, сейчас он казался руинами. Часть его была разрушена, кое-где сияло пламя. Сад, в который обитатели замка выходили, чтобы развеяться, зная, что здесь они погрузятся в тишину и покой матери-природы, ныне был истоптан, разворочен. Ворота выбиты, стены исцарапаны сотнями когтей, карабкавшихся по ним тварей. Один балкон рухнул, должно быть на нем шла очень жаркая схватка. Но балкон, выходивший в тронный зал, цел. Стоп, на нем кто-то стоит. Хэйрон присмотрелся.

Это был высокий и довольно худощавый мужчина, закутанный в мрачные одеяния. Изысканные, но агрессивные, они покрывали все его тело, оставляя открытым только голову. Черный как ночь и неимоверно широкий плащ придавал фигуре внушительности. Само же его лицо было болезненно бледным, это особенно сильно бросалось в глаза в контрасте с длинными черными распущенными волосами, что доставали до самой поясницы. Все черты его казались какими-то острыми, угрожающими, вызывали отторжение инородностью своей природы. Особенно это касалось огромных кошачьих глаз ярко-желтого цвета. Глаза одержимого, глаза сумасшедшего, глаза хищника, вышедшего на охоту. Едва признав его, Хэйрон ощутил растекшийся по груди огонь.

— Фейтер!

Темная фигура повернулась к нему. Послышался легкий смешок.

— Хэйрон, ты опоздал! Теперь я хозяин Гостона, — голос его представлял дикую смесь зловещего шепота и истерического смеха, — но, как гостеприимный хозяин, я …

— Кончай разглагольствовать! Где Мастер!? — прервал его Хэйрон.

Фейтер улыбнулся, обнажая острые зубы.

— О, он здесь…

Он выставил левую руку в направлении тронного зала. Оттуда медленным неохотными шагами вышел Сферус, ведомый двумя закованными в черный доспех воинами. Он остановился подле руки Фейтера и повернулся лицом к Хэйрону. Мина его отражала всю тяжесть его положения.

— Ты трус! Отпусти его и сразись со мной!

— С какой это стати? — после недолгого смешка вопросил черный властелин. — Будто у меня есть желание биться с ничтожествами, подобными тебе. Если бы я захотел, ты бы сюда и за день не добрался, но мне хотелось, чтобы перед уходом нас кто-то запечатлел. А сейчас можешь убираться в свою конуру и скулить там от горя.

— Заткнись, чучело облезлое! У тебя есть только один шанс убраться отсюда живым…

— Хэйрон! — неожиданно эмоционально воскликнул Мастер Сферус, — вспомни Винсента Даля, сказка и сказания различаются лишь подоплекой: сказка есть учение полезное, но не реальное, сказание же — суть пища для ума, основанная на реальных возможностях и законах мироздания! Так и ты не верь сказкам своего сердца, но верь сказаниям своего разума! Ныне ты бессилен, но верю я, что настанет день, настанет час, и ты прейдешь за мной. Тогда наступит покой и радость наша, тогда мы вместе, как ты меня неоднократно просил, навестим Пустынные степи, и я прочту тебе древние письмена в руинах гробницы Скорби! Помни, помни, что сказано в семнадцатом разделе Кодекса Ордена: иди путем своим, воин, и будет свет…

— И все вы будете жить долго и счастливо, — оборвал его Фейтер. — Прекрасная серенада, Мастер, я тронут. А ты бы послушал старика, Хэйрон, я не хочу, чтобы тебя прикончили какие-то твари Некроса, это удовольствие я приберег для себя. Но сейчас у меня нет на тебя времени. Ваша доблестная кавалерия несется сюда.

Хэйрон молчал, сбитый с толку словами Мастера. Пока он пребывал в нерешительности, на балкон взошел еще один темный рыцарь.

— Мессир, они на подходе, — обратился он к Фейтеру.

— Ну что же, нам пора, попрощайтесь, мои дорогие.

Он направился в тронный зал, Сферуса поволокли вслед за ним.

— Умаляю тебя, Хэйрон, не иди за нами сейчас! Так будет лучше, мой друг, — кричал тот что есть мочи.

Хэйрон стоял неподвижно. В обычном своем состоянии он бы, не задумываясь, бросился вдогонку. Но слова, сказанные Мастером, его смутили. Что это за бред вообще был? Тем временем его начала обступать стая тварей Некроса. Стая небольшая, числом так, чтобы задержать, но не чтоб убить.