Блики солнца (джен)

Примечания:

Написано в рамках челленджа #толкователи_слов от группы "Дневники Ашеоры" https://vk.com/ashe_club

Тема 4 Благородство/Белый/Цветы (цвести)

На исходе лета острые мысы Лья усыпаны белым, словно морская пена сорвалась с волн, поднялась вверх по обрывистым берегам и рассыпалась мириадами жемчужин. На мысах Лья цветут хризантемы. Острые лепестки и плотные соцветия-солнца — хризантемы, одна за другой, расцветают под руками Эше Нае. Белой нитью по белому шелку, плотно, будто морские волны, ложатся стежки. Эше Нае вышивает корабельный штандарт. Иногда она поднимает голову и смотрит сквозь распахнутые створы на берег, где вокруг недавно спущенной на воду «Илльятсе» суетятся люди. С вечерним отливом «Илльятсе» уйдет в море. Эше Нае не торопится — она не сомневается, что успеет. Чуткие пальцы помнят каждый кинжально-острый лепесток хризантем, и на всем огромном полотне нет ни одного неверного стежка.

Солнечные лучи последними осколками летнего тепла красят волосы Эше Нае в серебро, когда она стоит у самой кромки воды, а тягучие волны уносят «Илльятсе» в море. На самой высокой мачте танцуют под ветром белые хризантемы. Огромный корабль удаляется, и вот он уже не больше рыбачьей лодки, а потом и вовсе скрывается с темнеющего горизонта.

Эше Нае возвращается в опустевший дом — сегодня на борт «Илльятсе» поднялся не только ее муж, но и все сыновья и даже маленькие дочери. «Илльятсе» уходила к дальним берегам — неведомым землям, где Эше теперь надлежало обрести новый дом. Эше Нае поднимается по длинной винтовой лестнице на высокую башню и зажигает белый фосфорный фонарь. В какие бы дали не отправлялись корабли — для них всегда должен гореть фонарь, чтобы вернуться. И кто-то должен оставаться на берегу, чтобы зажечь его.

* * *

Эше Лье — шестнадцать, и всего через несколько недель она наденет красное, закроет лицо вуалью и уже никогда не будет зваться Эше. Больше всего Эше Лье боится не успеть, но руки не выдают ее — и белые хризантемы на шелке выходят точь-в-точь такими, как на старом штандарте, что был с Эше, когда они только ступили на новую землю. Кипенно-белый шелк давно потемнел, обретя оттенок старой кости. Поблекли белые хризантемы, отяжелели, впитав ветер и морскую соль. Эше Лье наклоняет голову, всматриваясь в чужие стежки, и ей кажется, что она слышит едва различимый шепот.

Белый шелк помнит море, помнит новые берега, бравшие щедрую плату за право называться своими. Белый шелк помнит руки — множество осторожных и бережливых рук, подметывающих обгоревший в боях край, скрепляющих аккуратными швами прорехи. Старый штандарт уже давно не видел волн и не чувствовал ветра, надежно защищенный от времени прозрачным стеклом. Он спит, но никогда не чувствует себя забытым.

Эше Кью впервые поднимается на борт старой «Илльятсе» как капитан, и белые хризантемы в его руках вышиты руками Эше Лье. Они будут с Эше Кью и когда море примет их последним объятием, а новый капитан принесет «Илльятсе» свой кипенно-белый штандарт.