Блуждающий воин (джен)

Дима проводит скучающим взором серые стены допросной и выдыхает, устало пробормотав:

-Мне можно домой или нет? Сижу тут два часа, мне еще с друганами тусить.

Евгений, невысокий, суетливый молодой полицейский, сидит напротив и раскладывает бумаги, иногда окидывая взглядом Диму, глаза которого слегка горят в темени комнаты точками. Такой расслабленный, беспечный и гордый. Он сидел перед ним, убрав руки за голову и глядел на полицейского насмешливым взглядом, натянув губы в кривой улыбке и закинув ногу на стол, что было просто безобразно. Весь его вид, от неухоженных каштановых волос и улыбочки, до позы и надоедливого скрипа качающего стула, так и говорил: «Мне похуй, похуй на тебя, похуй на всех, лучше отстань и дай вон попить бухла с братанами.»

Как же это место раздражает Диму. Душная небольшая комната с облезлыми стенами, которые словно пришли из хоррор-игр с единственным столом, на котором лежит стопка бумаг, стакан с недопитым кофе и пару царапин на поверхности, видимо, после особо буйных задержанных. Над головой жужжит старая лампа, освещая тускло-желтым светом двоих присутствующих, едва касаясь стен и окрашивая решетки на окнах позади парня буро-серым цветом.

Но Женя не собирается срываться. Другой полицейский уже наорал бы на него, заставил сесть ровнее и говорить по-другому, встряхнув за плечи или дав сильный подзатыльник. Женя слишком порядочен и скромен чтобы такое делать и даже с хулиганами вел себя соответствующе. Он коротко вздохнул, поправив спадавшие очки в черной оправе, и сказал, поднимая изучающий, но в то же время обеспокоенный взгляд на Диму:

-Прошу, уберите ногу со стола. Извините за ожидание, Дмитрий Сергеевич, нам пришлось перерыть некоторые документы и собрать оборудование.

-А че за оборудование? Казнить меня что ли собираетесь?

И снова эта нахальная улыбка. Дима даже и не думал сдвинуться хотя бы на миллиметр, внимательно наблюдая за реакцией блюстителя порядка. Такой зажатый, хрупкий и нелепый. Дима буквально видел как Женя едва видно вздрогнул и его голубые глаза коротко мигнули в отблеске желтоватого света лампы. Боится. Он невольно поймал себя на мысли, что они внезапно поменялись местами и теперь сам парень допрашивает бедного полицейского, что вызвало у него слабую усмешку. Кривую, дерзкую и такую отталкивающую.

Женя смущенно отводит взгляд, но тут же сжимает пальцы, чтобы хоть как-то привести мысли в порядок и вздыхает, положив толстую папку с документами сверху всех листов. Ему и правда было страшно. Но скорее не от этого обалдуя, который строил из себя непонятно кого, а скорее от того, что Джентельмен все еще был на свободе.

Этот яростный, агрессивный и беспощадный психопат давно терроризировал Москву: похищение за похищением, убийство за убийством, и его невозможно поймать из-за скорости и непредсказуемости, что пугало больше всего. Женя был одним из ответственных в этом деле. Он практически не спал ночами, собирал все улики, бегал за следователем и помогал ему во всем, проверяя камеры или пытаясь найти всю информацию-но все безуспешно. И с каждым таким провалом Женя ощущал тяжкий груз на своих плечах, ведь из-за медленного идущего дела погибали люди, пропадали дети и где-то в подвалах страдали невинные девушки и мужчины, и это все его вина. Но он четко установил, что рано или поздно поймает убийцу и он получит по заслугам за каждое свое грязное преступление, пусть это будет тяжело и за это нужно отдать жизнь-он сделает это.

И чем больше он вглядывался в фотографию Джентельмена, тем сильнее ему казалось, что тот нахальный парень, что так все и не убрал ногу со стола, и был им. Женя знал этого человека в лицо: грубые черты лица, островатый нос, словно призрачные светящиеся глаза, тускло-синяя маска, ухоженные каштановые волосы убранные в хвост и зловещая, но в то же время спокойная улыбка, что не вязалась к образу того самого Побрацкого, что сидел напротив. Джентельмен бы так себя не вел. Джентельмен бы был очень агрессивным и активным, из-за чего его приходилось держать в цепях или всем участком. Джентельмен бы без разговоров вцепился в глотку Селезнева, словно волк в глотку ягненка, и вырвался бы отсюда. Джентельмен бы убивал его психологически, заговаривал зубы и издевался по-другому. Точно не так, как хулиганистый парень Дима.

Женя оставил эту мысль. Тяжело выдохнул, встал с места и наклонился к небольшому чемодану, доставая от туда датчики и какие-то ремешки. Дима вытянул шею и посмотрел за плечо полицейского, стараясь увидеть что он достает и усмехается, убрав руки в карманы. Издевается.

-Нет. это детектор лжи. Сами знаете какая сейчас ситуация, убийца на свободе и потому мы и хотим вас допросить.

-И это после того как я быканул на мента? Ну сорян, он первым начал, мне ж надо было защититься.

Женя едва видно зажмурился и вздохнул, вынув причудливые датчики. «Быканул», «Мент», «Сорян»… Вряд ли Джентельмен мог это сказать. Да, может быть и мог, но не таким скверным и расслабленным тоном. Потому что голос у этого убийцы глубокий, шершавый, похожий на острые лезвия ножей, что он часто использовал в убийствах. Они пронизывались глубоко под кожу, выуживали органы и кости, чтобы потом зрелищно и жестоко уничтожить. Было к этому убийце какое-то уважение, потому что убивал выборочно и, как правило, по какой-то причине, даже несмотря на то что он был лютым психопатом.

-Да. За оскорбление правоохранительных органов и пребывание в нетрезвом виде, прошу заметить. Итак,

Проговорил деловито Женя, разворачиваясь к Диме. Тот даже не дрогнул. Он вызывающе глядел на него, слегка покачивая ногой и ухмыляясь, наблюдая за изменением эмоций. Ничего, кроме спокойствия, видимой суетливости и нервозности. Он старался сделать все быстро, но при этом четко и слаженно, чтобы не казалось что ему страшно и он хочет избавиться от него поскорее. Хотя в глубине души он и хотел.

Полицейский подошел к парню ближе, окидывая его оценивающим взглядом. Дима был крепким, широкоплечим человеком, который без труда мог одолеть хилого ментенка в очках одним ударом и что-нибудь сломать. Судя по его в меру накачанным бицепсам и подтянутому торсу он хорошо занимался спортом и поддерживал форму, что было очень даже красиво, но эти мысли Женя отбросил. Надо было сконцентрироваться на деле.

Он закрепил ремешки вокруг талии и крепкой груди Димы, осторожно, чтобы случайно не упасть на него или сделать лишних движений. Он чувствовал на себе эту нахальную усмешку, блеск мятных глаз и теплое, спокойное дыхание, что немного сбивало с толку и начинало раздражать. Словно специально пытается выбесить, щекоча дыханием и без того неустойчивые нервы парня. Но Женя достаточно терпелив, когда обвивает широкие запястья, надевает на палец датчик, отслеживающий пульс и дыхание, и его взгляд чуть скользит по ранке на коже, что немного настораживает. Ранка напоминает пулевое ранение и этот факт его встревожил, ведь когда-то во время погони кто-то из полицейских прострелил руку Джентельмену. Но полицейский тяжело выдыхает, надевая на Диму специальную шапочку, отслеживающую активность мозга. Нет, просто обычное совпадение. Может парень неудачно упал или с кем-то подрался и получил такую рану, что угодно может быть. Но об этом спросить стоило бы.

-Итак, начнем.

Проговорил Женя, закончив с датчиками и ремешками, подошел к чемоданчику, поставил его на стол, чуть не выронив его в спешке, что вызвало сдавленную усмешку Димы, открыл крышку, подсоединил все кабели и начал что-то быстро печатать, безотрывно глядя в монитор, словно боясь куда-то опоздать.

Чем больше Дима оставался в этом месте, тем больше ему становилось смешно и одновременно немного тревожно, что вызывало легкое раздражение. Он сам по себе был очень подвижным, активным и пофигистичным ко всему парнем, который считал себя лучше всех и что ему все должны, хоть и не говорил это напрямую, потому что все это надуманное превосходство и нахальство выражалось в его движениях, во взгляде и в голосе, что ему безумно нравилось, пусть иногда он от этого огребал. Но по-другому он не мог. К тому же это очень хорошая защита.

-Сейчас я задам вам несколько вопросов и вы должны отвечать четко и понятно, ясно? Будьте спокойны, опрос пройдет около пяти минут, вы будете в порядке.

-Валяй.

Дима даже не думает убирать ногу со стола и так же пронзительно, но с нотками раздражения глядел на Женю. Тот лишь коротко окинул его взглядом и снова вернулся к монитору тяжело вздыхая. «Побыстрее бы это кончилось».

-Дмитрий Сергеевич, это ваше настоящее имя и отчество?

-А сами что ли не знаете? Ну да, настоящие. Да.

Дима закатывает глаза и слегка покусывает губу, ощущая, как нарастает в нем напряжение. Но это он умело скрывал, чтобы раньше времени Женя не пришел к неверным выводам: для всех Дима глуповатый, хамоватый парень, которому пофиг на все, в том числе и на этого жалкого ментенка, ничего большего.

Селезнев внимательно вглядывается в полоску монитора детектора лжи: пульс ровный, без резких скачков, давление, дыхание — тоже. Разве что мозговая активность показывает какое-то волнение, но кто бы в таком положении не волновался? Правда. Полицейский выдыхает и снова становится серьезным, сведя брови к переносице чуть напрягая хрупкие плечи. Напряжение в душной комнате начало давить на обоих, стены словно сдвигались друг к другу, желая замуровать их внутри, как в гробу, и закопать глубоко в недра земли, выдавив все содержимое. Но нельзя было терять голову. Особенно при таком человеке как Дима.

-Отлично. Побрацкий ваша фамилия?

-Да.

-Что вы делали 17 апреля в 22:45?

-Семнадцатого. Ну, я шел один домой, от друга. Да.

-Как зовут вашего друга?

-Это имеет значение? И его хочешь допросить?

-Дмитрий Сергеевич, не отходите от темы и отвечайте на вопрос.

-Гоги. Интересный малый, грузин. Немного попили пивка, повеселились. Ничего необычного. А к чему вопрос-то?

-Кого вы встретили пока шли домой? Может вы остановились и поговорили с кем-то?

-Неа. Разве что у арки какой-то блеванул, сам понимаешь почему. И пошел дальше, а как дошел до квартиры не помню.

Линия пульса едва видно дрогнула и Женя ясно это увидел, посмотрев на Диму с прищуренным взглядом, мол, «Я тебя поймал». Полицейский чувствовал, что что-то здесь не так, чувствовал что его пытаются обдурить, но наверно это всего лишь иллюзия, ложные мысли от легкого волнения и тревоги, ничего большего, однако он взял это на заметку. Дима же сидел спокойно и даже чересчур расслабленно, слегка покачивая ногой, однако было видно как его плечи напряглись и как вена на шее начала выступать и едва видно пульсировать. Что-то здесь не так. И Женя это выяснит. Он не упустит шанс узнать ответы на все вопросы.

-Вы не слышали никаких криков о помощи? Может вы видели как кого-то избивают и пытаются убить?

-Говорю же, я не помню. Слышал какие-то крики, но это были обычные бомжи. Слушай, а ты давно в полиции? Ты не выглядишь как мент… скорее как вчерашний студент, наверно еще и по блату прошел, да?

-Дмитрий Сергеевич… вопросы здесь задаю я.

Дима самодовольно ухмыляется, когда видит огонек раздражения в глазах Жени. Все, он на крючке, бомба замедленного действия активирована и когда она взорвется это вопрос времени. И Дима сделает все чтобы вывести из равновесия этого нелепого копа.

Евгений трет глаза и вздыхает, ощущая странную давку в груди. Как же хочется бросить это дело и уйти пить кофе со следователем, но нет. Он не мог оставить дело незаконченным. Даже если перед ним и сидел тот самый Джентельмен, нельзя терять самообладание ни на минуту. Он знал, что этот убийца очень остро чует страх и с радостью воспользуется этим. Только дай волю и он сделает больно, раскромсает и уничтожит. Даже не подавится.

-Ага, как скажешь.

-Итак, еще вопрос: вы знакомы с Ангелиной Шпак?

Евгений тут же вынул из небольшой пачки документов фотографию миловидной девушки с голубыми ясными глазами, со светлыми волосами и в розово-красном свитере. Полицейский внимательно вглядывался в лицо Дмитрия, которое оставалось таким же безучастным и равнодушным, пытаясь найти хоть какой-то изъян и на этом подловить, как делал Семен Палыч. Но нет, будь он немного опытнее, он мог бы найти в мятных глазах парня заметить хищный блеск напряжения и какой-то гордости, что было присуще Джентельмену.

-Не, не знаком.

-Откуда у вас рана на руке?

-Упал неудачно. Бухой был, грохнулся по пути и поцарапался…

Проговорил он, беспечно откидываясь на спинку стула и наконец убрал ногу со стола, чтобы поставить другую. Дразнит. Женя глубоко вздыхает и переводит взгляд на дребезжащие линии на мониторе детектора. Пока все нормально, аппарат работает четко и исправно, верит. Однако сам полицейский очень сомневается.

-Вам когда-нибудь приходилось убивать человека?

-Ты ебанутый или да? Конечно нет.

Фыркает парень, подняв брови от неожиданности. Женя хмурится и снова смотрит на монитор. Линии дребезжат чуть сильнее, но это никак не влияет на спокойствие парня, только вызывает у него недоумение и нарастающее напряжение.

-Вам бы хотелось убить Дипломатора?

-Не, зачем? Пусть балякает себе сколько угодно, мне на него похуй, лишь бы меня не трогал.

-Вам нравится смотреть на человеческие страдания и кровь?

-Что за уебанские вопросы… Ты себя слышишь?

-Не выражайтесь пожалуйста. Так вы только удлиняете время нахождения здесь, а может вас еще на день оставить, чтобы неповадно было перечить?!

-Э, придержи коней, спокойно.

Пробурчал Дима, глядя в эти яростные, но все еще мягкие глаза Жени, что почти что нависал над ним. Побрацкий ясно чувствовал, как нарастает злость в этом человеке, как бомба медленно нагревается и может в любой момент взорваться. Это ему и нужно было. Он такой жалкий.

-Давай ты еще вопросов задашь своих и я пойду, ок? У меня много дел, а еще тут торчать хер знает сколько я не хочу.

-Ты уйдешь тогда, когда я скажу, ясно?!

Евгений хмурился, чересчур сильно сдавливая край стола и прожигая парня огненным взглядом, ощущая как его кроет с головой от ярости, но он тут же опустил голову, тяжело вздыхая. Нет, этот придурок специально играет на нервах, чтобы взбесить, а этого Жене не надо было. Жене надо быть спокойным и учтивым, не нужно крыть угрозами и матами в его адрес, чтобы не упасть до его уровня. У него есть власть как полицейского, а у Димы нет. Так что надо просто продолжать допрашивать, игнорируя его нападки.

-Прошу прощения, Дмитрий Сергеевич за грубость. Пожалуйста, отвечайте четко и без мата. Я думаю никому из нас не надо сейчас раздражаться.

-Ага, как скажешь.

Хмыкнул Дима, улыбнувшись уголками рта. Женя порывисто выдохнул, усаживаясь на свое место и снова взглянул в монитор детектора, чтобы привести мысли в порядок. Но увидя спокойную ровную линию без дребезжащих волн и с легким покачиванием, что фиксировало сердцебиение, мысли разом испарились, а где-то в груди упал маленький осколок, сильно вдавившись в сердце. Нет… Женя был близок. Ведь возможно он нашел бы подтверждение что тот парень, который строит из себя не понятно кого и есть Джентельмен, чтобы прокричать это ему в лицо. Но нет. Все потеряно и Евгений начинал сомневаться в своих доводах. Осталось еще немного, но он понимал что так дальше не пойдет. Битва едва началась, а полицейский уже проиграл.

-Так, я повторю тот вопрос: вам нравятся смотр-

-Нет, не нравится. Разве что в фильмах интересно смотреть на расчленения, но это же просто фильмы, да? Я не псих и не убиваю детей как только увижу какую-нибудь фигню по телеку.

Едва дребезжащая линия. Взгляд Димы очень тяжелый, уставший и даже злой, но при этом весь он выглядел расслабленным и легким, словно он сейчас общается не с копом, а с надоедливым другом, однако внутренне он был напряжен и детектор лжи это хорошо видел. Женя кивнул своей мысли, вглядываясь в глаза Димы и бегло что-то записал в блокнотике, чересчур крепко сжимая в пальцах ручку. Нервничает. Это видно невооруженным глазом.

-Хорошо, я так понял что с вас ничего нельзя больше выведать. Спасибо за опрос, еще раз простите что долго вас держали здесь. Вы свободны.

Проговорил Женя усталым голосом, еще раз окидывая на парня изучающим взглядом. Нет, он точно был не тем, за которого он выдает. Нет, он точно всю эту историю придумал на ходу, а чтобы детектор не распознал ложь, начал выводить из строя Евгения. Однозначно. Или же это опять всего лишь тревожные мысли Селезнева. Он слишком устал, чтобы думать и поэтому решил по-быстрому все закончить.

Когда Дима с измученным, но довольным видом покинул стены полицейского участка, Женя осторожно укладывал ремешки и датчики обратно в чемодан, переваривая весь разговор, манящий взгляд Димы, нахальную улыбку, непристойные выражения и поведение, что выбесило тревожного полицейского. Снова провал в деле. Женя был зол и на себя, и на того парня, и на всю систему и весь мир, но вдруг из мыслей его вытянуло что-то беленькое, когда он наклонился под стол.

Он увидел там небольшой скомканный листик, который явно не принадлежал Жене, ведь он был очень аккуратным в сортировке документов и никогда не швырял вещами направо и налево, так что это творчество было точно от Побрацкого. Евгений раздраженно выдохнул, взял листик, развернул и чуть не упал в обморок, чересчур быстро вскочив на ноги, из-за чего ударился головой об стол. Пальцы словно онемели и мелко дрожали, сердце упало в пятки, а на лице показалась кривая улыбка, отчего ему показалось что он вот-вот рассмеется как сумасшедший. Он опустился на стул, все еще держа бумажку в руках и нервно улыбаясь, ощущая себя невероятно ужасно и хорошо одновременно. Словно его ободрали как липку, связали голым к дереву и облили маслом, вот настолько позорно себя чувствовал. Он откинулся на спину стула и схватился за голову, едва сдерживая болезненный вой в груди.

Было весело поболтать, Селезнев

Гласила надпись на бумажке, написанная витиеватым почерком Джентельмена.