Всё зависит от тебя (гет)

Первого сентября тысяча девятьсот девяносто восьмого года Хогвартс-экспресс отправился в с вокзала Кингс-Кросс. За окном показалась плотная городская застройка, довольно быстро ее сменили малоэтажные пригородные строения, а пару часов спустя лишь изредка в отдалении мелькали деревни. Леса, поля, луга, реки — Гарри откинул голову на спинку сиденья и смотрел, как быстро они появляются и исчезают за стеклом.

Гарри и Гермиона возвращались в Хогвартс. Они приехали на вокзал раньше всех и заняли купе во втором вагоне. Заперли дверь. Ни с кем не хотелось общаться раньше времени. Еще несколько часов тишины. Потом наступит суета, кареты с фестралами, приветственный пир, но это будет потом.

На вокзале Гарри видел в окно, как вдоль вагонов в хвост поезда прошли Луна и Джинни. Теперь он и Гермиона будут учиться с ними на одном курсе.

Гермиона уговорила Гарри вернуться в школу. Он не был уверен, стоит ли, но уступил. Рон — тот категорически отказался, но Гермиона и не настаивала. Отношение ее к Рону изменилось после того, как тогда в лесу он разругался с Гарри и ушел. Предательства Гермиона простить не могла. И хотя потом Рон вернулся, и они вместе продолжали поиски крестражей и в сражении за Хогвартс бились рука об руку — все равно, дружба и прежнее доверие были разрушены навсегда. Гарри, быть может, со временем и простил бы бывшего друга, но, пройдя сквозь призрачный Кингс-Кросс, смотрел на все под новым углом. Потери заставили его ценить настоящее, важное, ставить на первое место не мифическое недостижимое общее благо, а нечто ценное для него лично, о чем у него раньше не было времени и подумать. Каникулы, проведенные на Гриммо, 12, изменили все.

Теперь они с Гермионой едут в Хогвартс.

Они молча сидели, пока поезд набирал ход. Молчать вдвоем было уютно. Они много разговаривали в каникулы, а когда сели в поезд, то каждый погрузился в свои мысли. Гарри рассеянным взглядом скользил по пролетающим за окном пейзажам, Гермиона недолго посидела, сложив руки на коленях, потом достала из сумочки блокнот и стала проверять какой-то список, шевеля губами и делая пометки карандашом. Потом решительно поднялась.

— Я пойду проведаю девочек, — сказала Гермиона. Гарри кивнул. Поезд тряхнуло, и Гермиона едва не упала, но успела удержаться за край сиденья, а Гарри, с его реакцией ловца, мгновенно подхватил ее. При этом он уткнулся лицом Гермионе в джемпер в районе груди. И покраснел.

— Прости, — пробормотал он, отстраняясь и с повышенным вниманием глядя в окно.

— Ничего страшного, — тихо сказала Гермиона и выскользнула из купе. Щелкнул замок. Гарри выдохнул. Ему не хотелось видеть никого, кроме Гермионы. Повышенное внимание к победителю Волдеморта, мальчику-который-в очередной-раз-выжил, не нравилось ему.

Гарри обнаружил, что Гермиона оставила на сиденье бисерную сумочку, с которой никогда не расставалась.

Повинуясь неведомому порыву, Гарри взял сумочку в руки, провел пальцем по застежке. Он думал, что сумочка затягивается на шнурок. Когда в лесу он доставал из нее экстракт бадьяна или книги, которые просила Гермиона, он совершенно точно распускал шнурок. Видимо, за лето Гермиона доработала свой аксессуар. Раньше сумочка была из бархатной ткани с вышитым маленькими бусинками орнаментом. Теперь же она была сшита из мягкой кожи. Цвет оставался прежним, розово-фиолетовым.

Гарри погладил кожу. На ощупь сумочка была очень приятной. Между кожаными клиньями также были вшиты миниатюрные бусинки. Достаточно длинные плетеные кожаные ручки свисали по бокам. Гарри не собирался рыться в вещах Гермионы, хотел было положить сумочку на сиденье, но кожа была такой соблазнительно мягкой, а крошечные бусинки в швах так приятно ласкали пальцы, что Гарри не хотелось выпускать ее из рук.

Наверху сумочки был пришит декоративный клапан, напоминающий лепестки розы. Раньше, когда сумочка была из ткани, ничего такого здесь не было. Теперь Гарри потихоньку отгибал мягкие лепестки, тер их между пальцами, удивляясь тонкой выделке кожи. Ему захотелось узнать, как же открывается и закрывается эта новая сумочка. Между ручек Гарри нащупал небольшую пуговицу. В одном из самых маленьких лепестков была прорезана петелька.

С трудом Гарри снял петельку с пуговички, расстегнул сумочку и заглянул внутрь. Подкладка была черной. Гарри дотронулся пальцем — это был бархат. Провел по ткани ладонью, для этого пришлось раскрыть сумочку пошире.

— Гарри!

Щелкнул замок. Хлопнула дверь купе. Снова замок.

Гарри понял, что он крупно попал. Он молниеносно сдернул сумочку с руки и положил ее под окно, между стеной и своим бедром.

Быть может, Гермиона ничего не заметила.

Гермиона стояла у двери в купе, глаза ее странно блестели. Гарри засмотрелся — он еще не видел подругу такой красивой.

Гермиона коротким взмахом волшебной палочки заставила стекло на двери закрыться плотной занавеской, оконное стекло так же вдруг подернулось матовой дымкой, еле-еле пропускающей дневной свет.

— Что ж, Гарри, вижу, ты трогал мою сумочку. Не отрицай, я точно знаю.

— Прости, я не хотел… — попытался оправдаться Гарри. Во рту пересохло. Что он натворил.

Гермиона перебила его:

— Ты не должен лгать, Гарри.

Она наклонилась и провела пальцами ему по тыльной стороне ладони, где были вырезаны эти слова. Она смотрела прямо ему в глаза. А его взгляд сам собой притянулся в вырез ее блузки, очень низкий, как он раньше не замечал, наверное, Гермиона переоделась в купе у девочек.

— Гарри.

Гермиона встала так, что ее колени оказались по обе стороны от коленей Гарри. Она снова медленно наклонилась и вытащила сумочку, прижатую к стене и смятую ногой Гарри.

— Покажи, что ты делал. — Она протянула ему сумочку.

Гарри опасливо покосился на волшебную палочку Гермионы, которая была в нескольких дюймах от его носа.

— Гермиона, я…

— Ты делал так?

Гермиона стала гладить верх сумочки, как это только что делал Гарри. Он завороженно смотрел. То на ее пальцы в сумочке, то на маленькие пуговицы на ее блузке.

Гермиона отложила в сторону палочку и сумочку. Сняла с Гарри очки. Пуговицы на блузке на мгновение расплылись, но сразу же приблизились к глазам настолько, что он стал вновь четко видеть их.

Поезд вновь тряхнуло. Гермиона ойкнула и села Гарри на колени. Придвинулась как можно ближе, обхватила его руками за шею. Он поднял руки, чтобы поддержать ее за талию.

— Гермиона!

Она сидела, разведя ноги в стороны и упираясь коленями в сиденье. Она наверняка чувствовала, что Гарри испытывает к ней совсем не подобающий другу интерес. Наверняка, ей было неудобно это чувствовать, поэтому она принялась двигаться, стараясь устроиться комфортнее. Гарри не убирал вспотевших рук с ее талии. Поезд трясло, они ехали по мосту, где когда-то произошла встреча с дементорами. Но сейчас Гарри думал вовсе не о дементорах.

Гермиона прижалась губами к его рту. Ошеломленный, он ответил на поцелуй. Гермиона застонала, сжимая коленями его бедра. Он опустил руки, чтобы притиснуть ее плотнее к себе. Подался бедрами ей навстречу.

Гермиона отстранилась, встала. Что он сделал не так?! Она подала ему руку, побуждая встать.

Повинуясь движению ее палочки, сиденья слились в один большой диван.

— Гермиона!

Гермиона начала расстегивать блузку.

— А можно я? — Он протянул руки. Гермиона кивнула.

— А можно я тоже? — Она дотронулась до ремня его джинсов и, не дожидаясь ответа, звякнула пряжкой. Ей давно хотелось сделать это.

Они раздели друг друга очень быстро. Гарри все же немного робел, но не признавался в этом даже самому себе. Поезд опять тряхнуло, и Гарри не удержал равновесия. Падая на диван, он утянул за собой и Гермиону.

Прижимаясь друг к другу, они долго целовались. Гермиона лежала сверху, и пушистые волосы щекотали Гарри лицо. Гарри водил руками ей по спине. Он хотел большего, и когда Гермиона села на него, медленно направляя его и опускаясь все ниже и ниже, он забыл как дышать. Он вцепился руками в ее бедра, приподнимаясь ей навстречу, чтобы быть ближе, еще ближе, еще. Гермиона двигалась медленно, потом остановилась. Наклонилась к Гарри, глядя в глаза как в душу.

Гарри не знал куда смотреть. Янтарные глаза манили, но желание видеть красивую грудь подруги то и дело перевешивало. Гарри решил проблему, перевернувшись. Теперь Гермиона лежала под ним, и он, приподнявшись на руках, мог смотреть куда ему вздумается. Гермиона кусала губы, сдерживая стоны.

Гарри неосознанно подстраивал свои движения в такт движению вагонов Хогвартс-экспресса, потом все увеличивал и увеличивал темп. Гермиона обхватила его ногами. Сильный, красивый, он принадлежал только ей. И так будет всегда.

Сумочка лежала в углу купе. Лепестки декоративной розы мелко дрожали в такт поезду.