Дружеская вражда (гет)

После стихотворения о незнакомке с малиновыми волосами Гордиенко больше не находила в работах Xander’а поражающего её сходства с каким-либо конфликтом с Куприным, ведь бывают разные совпадения, как ни крути. Лучше относиться к Максиму она не стала, но и не делала недовольную гримасу, когда он подсаживался за ней — сидит себе и сидит человек, жить ей не мешает. Макс продолжал её любить осторожной любовью, но не навязывался к ней — ничего, время пройдёт, и всё будет хорошо: либо он встретит другую девушку, либо Арина, наконец, созреет.

Наступил январь, а вместе с ним Новый Год и день рождения Гордиенко в семнадцатый день второго месяца зимы. Одногруппники чисто формально поздравили её в группе во «Вконтакте» с наступлением двадцатого года; бывшие одноклассницы, с которыми она очень хорошо дружила, сделали ей видеооткрытку с поздравлениями и приятной рок-мелодией, которую наиграла на гитаре и записала Машка Мелодина. Но больше всех Арину порадовала коробка конфет «Рафаэлло» и отороченная блёстками открытка от Татевик с изображением двух цифр «1» и «9» и коричневым с розовой прослойкой и кремом того же цвета сверху тортиком, украшенным свечами; армянка принесла ей букет из девяти миниатюрных плюшевых мишек в сатиновой обёртке.

— Поздравляем тебя с праздником. Макс не мог прийти, потому что сдал экзамен автоматом, заранее проставил оценку в зачётку и пошёл на работу, поэтому я сама передаю этот букет из плюшевых мишек! Он желает тебе любви с тем человеком, который понравится тебе, который полюбит тебя так же, как любит тебя он.

— Спасибо, Татуха! Очень приятно получать, пусть и от Макса, — сказала Гордиенко, получив подарок.

Необычный букет порадовал крашеную девушку, невзирая на неприязнь к подарившему. Саакян не могла смотреть, как Арина, строя недовольную мину, принимает подарок, и спросила:

— А этот Ваня хоть раз тебе подарил хоть что-то?

— Нет, — прошептала Гордиенко, опустив глаза.

— Даже не поздравлял?

— Нет...

— Ну и урод! — заявила Татевик. — И ты с ним общаешься?

— Он меня проигнорировал, когда я ему написала, поэтому больше с ним не переписываюсь! Почему я должна вести эту игру в одни ворота?

— Сама не хочешь так, но вынуждаешь к этому Макса.

— Давай не будем портить мне настроение, пожалуйста, — попросила Арина. — Со своей внешностью он себе очень быстро найдёт другую девушку, которая его полюбит.

Татевик только усмехнулась в ответ и после этого написала Максиму сообщение во «Вконтакте» со смартфона:

«Макс, представляешь, она любила этого Ваню, а он её ни во что не ставит. Недавно рассказала, как написала ему, а он ей не ответил. Сегодня спросила, подарил ли ей Ваня хоть что-нибудь, и она сказала, что ничего не дарил все эти два года. Больше она с ним не общается».

Макс в это время сидел на работе в фирме-клиенте и проверял её отчётности и документы. Услышав звонок телефона об уведомлении от приложения «Вконтакте», он прочитал сообщение и коротко ответил:

«Тяжёлый случай...»

«И ещё она считает, что ты со своей внешностью быстро найдёшь себе другую девушку», — сочла нужным вставить Саакян.

«Причём тут внешность?» — недоумевал Куприн.

Вернувшись вечером домой, парень тут же написал в блокноте первые строчки нового стихотворения о том, что девушка терпит от парня нелюбовь, выложив то, что знает от Татевик об отношениях Арины и Вани. Он был в недоумении — почему она не замечает его, зато к другому, который её в упор не видит и не хочет видеть, испытывала какие-то чувства; хорошо, что у неё хватило ума и гордости не поддерживать такие отношения.

Арина принесла подарки домой. Вечером к ней в гости пришли две двоюродные сестры, Лейсан и Сарима, которые тоже приготовили ей подарок — термокружку с именем «Арина» и по обе стороны надписи изображением двух девушек, смахивающих на Блум и Рокси по покраскам и причёскам. Гордиенко обрадовалась такому подарку от кузин и сказала:

— Девчонки, вы не представляете, как порадовали меня! Такую красоту подарили!

— Это кто тебе подарил? — поинтересовалась Сарима, увидев плюшевый букет.

— Макс Куприн.

— И ты на него злишься после этого? — удивилась Лейсан.

— Не злюсь, но не хочу с ним встречаться — не верю в искренность его чувств. Такое ощущение, что он пытается меня подкупить.

— Знаешь, я тоже не верила Марату, но он оказался любящим человеком. Но, с днём рождения, сестрёнка, желаю тебе любви, и давай чай пить — без сладкого мы сидеть не будем.

— Татевик об этом позаботилась! — улыбнулась Арина и, положив подарки, поставила чайник и налила всем чай с бергамотом.

Именинница решила попробовать новую кружку — красивая и удобная в пользовании, что немаловажно; она была счастлива такому вниманию со стороны близких ей людей.

— Спасибо, девчонки! Очень прикольная.

— Только не выбрасывай подарок от Макса — красивый букет, — попросила Сарима.

— Хорошо — я сохраню его на память.

Гордиенко поставила плюшевый букет в вазу, стоявшую непонятно зачем, с мыслями:

«Хоть на что-то сгодилась эта штука».

Девушка рассматривала Максимов подарок: красивый, сделанный из мягкого материала, приятный на ощупь, отчего именинница задумалась, что не такой уж и плохой этот Макс — умеет искать подход к девушкам, умеет поднимать им настроение, но, по мнению Арины, делает это только для того, чтобы потешить своё эго.

Спустя неделю Гордиенко после пар зашла на Книгу Фанфиков и, увидев обновление у любимого поэта, прочитала стихотворение под названием «Цена чувств».

«Я полюбил её так сильно —

Не знал я чувств тех никогда.

Приворожила так меня,

Но только ей любви не видно.

Она влюбилася в другого,

Хоть невзаимно. Он её

Любовь совсем не бережёт,

Продлилось это так недолго.

За что же ты его так любишь?

Не дал тебе он ни черта.

В душе твоей вся темнота.

Совсем нет места нашей дружбе.

Никак со мной дружить не хочешь.

Послушай этот ты совет —

Забудь его ты насовсем.

Над ним не раз мы похохочем.

Прошу, любимая, поверь мне —

Позволь тебя мне полюбить.

Не дам тебя я оскорбить.

Ты мне всех ближе и роднее».

Саманта Пейн хоть и удивилась некоторым сходствам любовной линии со своими чувствами к Ване в стихотворении, но не подумала, что это написал Макс; в комментариях она поделилась своими мыслями с поэтом:

«Очень похоже на мою жизнь — точно так же я любила одного парня, а он меня ни во что не ставил. Насчёт того, от чьего лица ты пишешь... Такого человека среди знакомых мне парней нет».

Макс прочитал полученный от Саманты комментарий и посоветовал ей, не забыв поблагодарить:

«Спасибо тебе большое за комментарий. А насчёт парня мой тебе совет — присмотрись повнимательнее и, может быть, найдёшь того человека, который оценит твои чувства».

Куприн после второго жизненного стихотворения проанализировал комментарии от Саманты и начал понимать, что она и Арина Гордиенко — это один и тот же человек, но тут же одёрнул себя:

«Бред какой-то! Хотя, может быть всякое. Не буду её разоблачать, да оно мне надо? Подожду, может сама раскроется. Может, это не она?».

Максим понимал, что взаимности он не получит, и решил действовать по-другому — просто не ходить на пары, чтобы не видеть Арину, а больше времени уделить работе в бухгалтерской фирме, одним из учредителей которой является его отец Андрей Георгиевич Куприн. Отец настоял на том, чтобы сын после занятий, а иногда и вместо них, ходил к нему на работу для получения ценного опыта и проверял отчётности клиентов, работая наравне с профессиональными аудиторами. Когда парню было шестнадцать лет, после уроков он работал помощником главного бухгалтера в кабинете у матери, Веры Антоновны, трудящейся в той же фирме. Поначалу Макс постоянно делал ошибки, но постепенно становился более внимательным.

— Максим, просто сейчас без опыта работы никуда не берут, поэтому сиди с нами, работай. Да и деньги тебе нелишними будут, — говорил Андрей. — Это в Советском Союзе было распределение, а сейчас нет — будешь долго-долго искать работу, и с каждым месяцем будет всё труднее и труднее её найти.

Максим потихоньку забывал Арину, занимаясь работой, но к середине семестра у него начались неприятности — из-за отсутствий на парах ему преподаватель по БЖД Цезарь Антон Васильевич задал три реферата по каждой пропущенной теме.

Вечером Куприн делал рефераты, ища информацию в интернете, и к нему в комнату зашла мать.

— Ты слишком много работаешь, — сказала женщина, поправляя свои волосы, вьющиеся от природы, а не химической обработки в салоне красоты. — Не пора ли тебе отдохнуть?

— Я понимаю, что пора, но рефераты надо делать, а то уже три недели — три пропуска.

— Почему ты так стремишься на работу? Что-то в институте случилось?

— Ничего особенного, просто мне понравилась одна девушка, но она не отвечает мне взаимностью. На работу спешу для того, чтобы её не видеть.

Максим всегда был откровенен с матерью, поэтому поделился с ней своими переживаниями: как он влюбился в девушку, резко отличающуюся от большинства ровесниц, но она его не принимает, а ему так хочется быть именно с ней, ибо это самая нормальная девушка.

— Кто она? Покажи мне её, — попросила Вера.

Сын открыл «Вконтакте», зашёл на страницу Арины Гордиенко и показал фотографию с чуть полноватой девушкой с малиновыми волосами, одетой в чёрную майку и джинсы.

— Она очень симпатичная, — сказала мать. — Но что тебя в ней привлекло?

— Просто она очень милая и приятная — непохожа на моих одногруппниц, которые льют грязь про своих знакомых, не стесняются делиться тем, о чём говорить не следует: совершение полового акта, месячные. Зачем это обсуждать? Особенно Яна Воронина меня бесит — она постоянно жалуется на жизнь, любит описывать своих мужиков. Терпеть её не могу.

— Всё будет хорошо, вот увидишь, — утешила Вера своего сына. А так успокойся и постарайся найти другую девушку.

— Где её найдёшь? — задал риторический вопрос Макс. — Помнишь, как я встречался со Светкой Лариной? Я думал, что она хорошая, раз выглядела как мышь серая, но потом она меня постоянно ревновала, названивала каждые пять минут. А отключить телефон я не мог — могли по работе позвонить. Я ей давал шанс, но она им не воспользовалась, поэтому ушёл от неё и вычеркнул из своей жизни. Арину я тоже хочу вычеркнуть из своей жизни, но как, если постоянно о ней думаю?

— Ты поймёшь, что делать, сынок, но всё-таки ходи на пары и сдавай рефераты, а то потом отчислят, а без корки и высшего образования тебя ни на одну работу не возьмут, — продолжала женщина.

— Я знаю-знаю, мам, — опустил голову Куприн и принялся составлять реферат о трудовой деятельности человека, подбирая текст к нему в интернете.

Вера вышла из комнаты сына в глубокой задумчивости о жизни — когда-то она тоже поначалу отвергала тогда ещё юного Андрея, когда училась в школе, но потом поняла, что он, хоть и обладал не очень общительным характером, но оказался с таким добрым сердцем. Неужели Макс повторяет его путь, хотя не скрывает свою доброту в отличие от отца?

Макс решил послушаться мать и присмотрелся к девушкам из своей группы, которые были свободны и не имели тех пороков, какими обладает подавляющая часть представительниц прекрасного пола из его группы, и таковой оказалась Соня Короткова, светлая, черноглазая, темноволосая, тоненькая, хрупкая как фарфоровая кукла. Она выросла в приехавшей из Актау в далёких девяностых типичной строгой семье, где ей запрещают даже целоваться с мальчиками и требуют приходить не позднее девяти часов вечера, поэтому выбор Куприна пал на неё.

Дождавшись выходных, Максим пригласил Соню в суши-бар, чтобы просто поговорить о жизни там, где нет лишних ушей; Короткова поначалу колебалась, но потом решилась пойти на своё первое в жизни свидание. Едя суши, Куприн спросил у девушки:

— Чем увлекаешься?

— Занимаюсь вышивкой и вязанием и свои работы иногда продаю. В институте учусь для того, чтобы знать экономику и понимать смысл экономических процессов. А ты что любишь делать?

Парень вспомнил, как рассматривал фотографии работ Сони и восхищался ими — она мастер хэндмейда; даже сам купил у неё свитер матери на день рождения, состоявшегося двадцать первого декабря, отчего Вера была в восторге.

— Я занимаюсь аудиторством — проверяю документы, — ответил Макс, — работаю. А в свободное время пишу стихи на разные темы.

— Что ты пишешь? — поинтересовалась казашка и попросила: — Прочитай, пожалуйста.

Куприн зашёл с телефона на профиль Книги Фанфиков под ником Xander Allan и нашёл самое удачное из своих стихотворений под названием «Семь смертных грехов».

«Знавал всего я семь грехов.

Удел всех грешников таков —

Давать себя ввести в соблазн.

У них жизнь смысла лишена.

Он презирает всех вокруг,

И окружающим не друг.

На всех других закрыв глаза,

Он видит только лишь себя.

Он видит плюсы у себя —

Лишь похвала ему нужна.

Никто не должен говорить —

Глаза на промахи раскрыть.

Когда сосед имеет всё:

В семье, в карьере лучший он.

Желаний у героя нет

Такой же получить успех.

Увидит лучшее у всех,

И не заметит свой успех.

Не ценит своего добра,

И ненавидит всех всегда.

Он любит брюхо нажирать,

Рот вкуснотою набивать.

Не понимая, что потом

Огромным заплывёт жиром.

Простая пища — не его,

Он будет так сорить деньгой,

Чтоб жрать ему, как не в себя,

Из-за стола не вылезать.

Страсть секса овладела им:

Любая девка соблазнит,

Юнец, когда он голубой.

Он думает не головой,

Венеру не боясь поймать.

Душу за секс готов продать.

Крик удовольствия ловить —

И полноценно так прожить.

И ум, и душу гнев чернит,

От зла поступки горячи.

Опасно это — понимать:

Пытаться надо гнев унять.

Риск в гневе — сгоряча сказать,

И всё хорошее сломать.

Плохие сделает дела.

Его так будут избегать.

Что у него ни попроси,

Зажмёт сугроб ⁽¹⁾, как ни крути.

Ребёнку жалко так конфет,

Уйдёт без сахара сосед.

Не делится ничем никак,

Но много надо ему благ.

Получит он от жизни всё,

Но счастье будет не его.

Живёт в душе его тоска,

Проблем не хочет он решать.

В его мирке лишь чёрный цвет,

Не видит в жизни он просвет.

Ему поплакать только бы,

Решений путь давно забыт.

Плохое только видит всё,

Жизнь прожита как страшный сон».

Прочитав своё стихотворение, Максим не заметил, как в кафе зашла Арина со своей семьёй праздновать прошедший день рождения Лейсан, которой двадцать шестого февраля исполнился двадцать один год; Гордиенко увидела, что Куприн что-то зачитывает Соне с телефона, и про себя усмехнулась:

«Очередную дурочку клеит! Самую невинную выбрал! Только её родня устроит ему тёмную!»

— Это Макс? — шёпотом спросила Нигина.

— Да, — прошептала Арина.

— Он очень симпатичный. Зря ты не захотела с ним встречаться, — заявила Аниса. — Не то, что этот твой Ваня.

— Вы чё, не видите, что он к другой клеится? Нашёл себе девственницу, — прошипела Гордиенко.

Макс заметил Арину и её родственников и повернулся к Соне, не желая думать о возлюбленной.

— Она тебе нравится? — спросила Короткова.

— Раньше нравилась, а сейчас я решил её забыть и выбросить из головы. Теперь у меня есть ты, — улыбнулся Куприн, хоть и кривил душой.

— Кстати, хороший стих, — оценила работу Соня. — Ты говоришь правду! И с юмором! Так точно всё охарактеризовал. Кстати, прочитай что-нибудь ещё, — просила Соня, наивным взглядом смотря на парня.

Арина и её семья ели суши, и Нигина наблюдала за Максимом и Соней; сидевшие рядом с ней дочь и племянница видели, что Куприн что-то зачитывает Коротковой с телефона.

— Новый уровень уроков соблазнения? — усмехнулась Гордиенко, — читать приколы в интернете прямо с телефона?

— Арин, а что такого тебе сделал Макс, что ты его так терпеть не можешь?

— Мам, он клеился ко мне в клубе, а я его отшила.

— Что он тебе сказал? — спросил Василий.

— Просто предложил встречаться, а я сказала, что у меня есть парень, — оправдывалась Гордиенко. — Ну тогда же у меня был парень.

— Просто человек хотел с тобой познакомиться, — заступился за парня отец. — Откуда у тебя столько неприязни к нему?

— Я же сказала — тогда у меня был парень, — ответила крашеная девушка. — И, судя по его виду, он просто хотел со мной поиграть, трахнуть и бросить.

— Какая же ты упрямая, Арина, — сокрушённо пробормотала Нигина и выложила свою версию происходящего, не понимая, как близка к истине: — Ты делаешь выводы, не зная толком человека. Может, у него совсем другие намерения, а с той азиаткой связался потому, что хотел тебя забыть.

Макс зачитал казашке стихотворение о дружбе, основанное на том, что как-то рассказала ему мать. В раннем детстве, в советское время, ещё Верочка Шевченко дружила с девочкой по имени Галя Никитина, проживавшей в Таштаголе, — в этот городок приезжала к бабушке в деревню; всё было хорошо, но когда девочкам исполнилось по тринадцать лет, Галя почему-то отдалилась от Веры, и постепенно общение сошло на «нет». Через много лет Куприна узнала, что Никитина переехала в Кемерово, работает архитектором, так и не вышла замуж и живёт одна с пятью котиками вместо детей. Поначалу Вере было обидно, что её лучшая подруга с ней так поступила, но потом смирилась с этим — хороших людей много, и на Гале клином свет не сошёлся. Выслушав мать, Максим записал этот эпизод из её жизни в стихотворной форме и назвал: «Две подруги».

«Они с раннего детства дружили,

Дружба крепче гранита была.

Меж собой ничего не делили,

Камни в речку любили кидать.

Но разлад один раз вдруг случился —

Не искала подруга с ней встреч.

Чем подруга вот так огорчилась?

Что же было подруге важней?

«Что случилось такое, подруга?

Что такого сказала тебе?

Поселилась в душе злая вьюга,

Не даёт мне покоя совсем».

И ответа всё нет на вопросы.

Не прощаясь, подруга ушла.

И осталась лишь в сердце заноза.

Вспоминала подругу всегда.

И потом эта дружба забылась.

И подруга забыла давно.

Лист альбомный девчонка смотрела,

Вспоминая, как было в тот год».

— У тебя хорошие стихи, — улыбнулась Соня. — Стих про подругу мне напомнил чем-то один случай: когда я училась в школе, дружила с одной девочкой до восьмого класса, пока она не перешла в эти эмо и потом не села в психушку при попытке перерезать вены.

— Никогда не понимал таких людей, — заявил Куприн. — Всякое в жизни бывает, но зачем счёты с жизнью сводить?

— Я тоже не понимаю, — вторила Короткова.

Поев суши, казашка и её возможный бойфренд вышли из кафе, что заметили Арина и её родня.

— Думаете, он её поведет в шахматы играть? — усмехнулась Гордиенко. — Уверена, что на съём.

— Арина! Хватит уже! — сделал замечание Василий, отчего девушка перестала злобно шутить над Максимом и продолжила есть свои любимые суши.

Гордиенко была не против отношений Макса и Сони, просто хотела предупредить девушку, чтобы она была более бдительной и не допускала к себе никаких вольностей со стороны парня, и ему заодно сказать, что её отец с них обоих шкуру спустит.

Отношения Макса и Сони не продолжились. Куприн проводил девушку до дома и сказал ей на прощание:

— Скоро увидимся, Соня.

Он понимал, что не испытывает к ней чувств, но не хотел говорить ей правду не из страха перед её родственниками, а из-за того, что не хочет причинять этой наивной, словно ангел, девчонке боль; Макс надеялся, что со временем он полюбит её, а Гордиенко забудется, ибо никаких отношений с ней не было.

Короткова зашла в квартиру, где её встретили родители с расспросами:

— Где была? — спросил Иван Григорьевич без какой-либо злобы в голосе.

— Я встречалась с парнем, — объяснила Соня. — Нет-нет, он мой однокурсник. Он очень хороший человек и пальцем не тронул меня. Да мы с ним не целовались даже! Зато мы так хорошо поговорили — он мне стихи рассказывал о семи смертных грехах и о подруге-предательнице. Знаете, это лучше время в моей жизни. Вы понимаете, что с парнем можно проводить время не только в горизонтальном положении? Он хороший, правда.

— Мы не запрещаем тебе с ним дружить и общаться, но никаких поцелуев! — строго заявил Иван. — Ты знаешь... Если он захочет на тебе жениться, то у нас для него одно условие — никакого секса до брака. Судя по его намерениям, он тебя соблазнит и бросит.

Соня ожидала услышать именно это, и её расстроило, что родители плохо думают о её кандидате в парни, хотя Максим ей нравился — он оказался интересным собеседником.

«Он же не захочет со мной встречаться на таких условиях, ведь это невозможно», — думала Короткова и написала Куприну сообщение во «Вконтакте».

«Макс, привет. Прости меня, но мои родители очень строги ко мне в отношении парней».

«Ничего страшного. Слово родителей — закон. Прости, что дал тебе пустую надежду. Я уверен, что ты встретишь хорошего человека, который сделает тебя счастливой», — написал ответ Максим, всё-таки решившийся написать правду этой девчонке, ибо понимал — чувств к ней никаких нет и вряд ли появятся.

«Я понимаю — ты любишь Арину, поэтому ты так просто отпускаешь меня. Я поняла, что ты кривил душой, когда сказал, что разлюбил её», — разочаровалась Короткова, медленно стуча по клавишам компьютера.

«Прости ещё раз, Соня. Ты очень хороший человек, но я понимаю, что не чувствую к тебе ничего. Твои родители меня не пугают — просто я не могу тебе дать то, чего у меня нет».

«Зато ты не предал меня... Спасибо за те минуты счастья, Макс! Ты был очень милым».

Соня была расстроена, что такой парень ускользнул, но разве на стихах строится семейная жизнь? Макс был рад, что всё разрешилось именно так — вряд ли он смог бы полюбить девушку из слишком строгой семьи, хоть она и хорошая, но разве удобство — самое главное в жизни?

В институте Максим сел за Ариной и обсуждал произошедшее с Татевик, относившейся скептически к подобному союзу красивого парня и девочки из строгой семьи.

— Зачем ты выбрал Соню? — спрашивала Саакян. — Ты же понимаешь, что у неё такая семья пришибленная, хоть она это не показывает? Даже мои не такие строгие.

— Именно из-за её семьи — по крайней мере, я был уверен в её порядочности, — объяснил Макс.

Арина обрадовалась такому повороту событий, ибо родители Сони, по мнению Гордиенко, уберегли дочь от чего-то страшного. Дождавшись перемены, когда Макс уйдёт, она написала Лейсан сообщение во «Вконтакте»:

«Прикинь, родители Сони не разрешили ей встречаться с Максом!»

«Логично, ведь ты рассказывала, что они какие-то странные, поэтому не разрешили», — объяснила Шаймарданова.

Максим понял, что выбивание клина клином — не лучшее действие, о чём дома поговорил с матерью.

— Это было не очень мудрое решение, что ты решил встречаться с девушкой из строгой семьи, хоть она не интересуется только журналами и парнями, — утешала сына Вера. — Главное, что ничего непоправимого не произошло.

— Я знаю, но всё равно не смог бы с ней встречаться, ведь мне нравится Арина.

— Просто, Максим, подожди, присмотрись повнимательнее и, возможно, найдёшь девушку, которая в тебя влюблена. Мало ли, а то тратишь время на тех, с кем ты не будешь, кто тебя не любит и не будет с тобой.

Максим прислушался к словам матери и решил со временем присмотреться к знакомым девушкам, чтобы разглядеть ту, которая его полюбит.

В это время Арина, как только увидела, что Максим заговорил с Соней, решила написать фанфик — в её голове промелькнула идея запретной любви между двумя людьми, и в качестве «жертв» были выбраны два персонажа из мультсериала «Alpha teens on machines», Кинг и веркошка Фаеркэт. Гордиенко тихо хихикала, когда описывала причины такой страсти — афроамериканец воспылал любовью к клону соратницы, и это оказалось взаимно, как выяснилось во время очередного боя — Фаеркэт прикрыла его.

Саманта под песни из альбома группы Delain «We Are the Others» печатала в вордовский файл кульминацию своего рассказа:

«Кинг был счастлив, что это случилось — Фаеркэт с ним. Никаких запретов, никаких ограничений, никаких предубеждений из-за принадлежности к разным расам — природной и искусственной. Они не задумывались об этом. Веркошка обвивала его крепкую шею и приговаривала:

— А ты думал, что я тебя ненавижу? Ты мне давно понравился!

Фаеркэт гладила его шею и водила когтём, стараясь не царапаться, только след оставался на его шоколадной коже.

— Не думаю, что друзья такое одобрят, но минуты счастья для меня важнее. А твои друзья что скажут? Что думает Эм Эл? — задавал риторические вопросы Кинг.

— Мои друзья к этому отнесутся нормально — они просто поржали надо мной и не восприняли это всерьёз, а на мистера Ли мне плевать с высокой колокольни — он с нами плохо обращается! Нельзя слушать музыку, есть то, что мы хотим! Надоел! То ему не нравится, это не нравится! Да что ему вообще нравится? — ворчала веркошка.

— К чёрту этого сумасшедшего! Он и нам такую систему пытался навязать, а мы свалили! — смеялся афроамериканец.

— Вам было куда свалить, а нам некуда идти, да ещё мы людей пугаем своим видом, — сокрушалась девушка-мутант. — Может, Меннинг сказал правду, что мы уроды, хотя мы так не думаем.

Ничего не говоря, влюблённые крепко поцеловались. Фаеркэт, довольно мурча, старалась не покусать любовника, и Кинг поддавался страсти. Всё могло бы зайти слишком далеко, но неожиданно зашёл Янус Ли и потерял дар речи от увиденного.

— Ах ты, предательница! — кричал Ли так, что, наверное, мёртвые на кладбище зашевелились в гробах.

— Босс, мы просто... — попыталась оправдаться веркошка, но тот её не услышал и не пытался это делать, а просто превратился в робота из жёсткого излучения и напал на «предательницу» с неприятелем.

— Ты что, подставила меня? — неприятно удивился Кинг, хотя заметил реакцию сумасшедшего учёного.

— Нет! — рявкнула Фаеркэт. — Просто мы любим друг друга, и я не считаю, что это плохо!

Янусу Ли были чужды эти приятные чувства: влюблённость, нежность... Он не понимал чувств пусть даже клонированного им создания...»

Арина решила закончить эту историю happy end’ом — влюблённые остались живы и благодарны друг другу за проведённое вместе время, но встречи их, точнее, стычки по обе стороны фронтов, ограничивались только мнимыми драками с попыткой заглушить свои чувства.

Саманта выложила этот фанфик в Книгу и ушла в бассейн на тренировку; она не была профессионалом в этом деле — просто плавала ради собственного удовольствия и поддержания формы. Придя из бассейна отдохнувшей, посвежевшей и в хорошем настроении домой, Саманта получила два отзыва. Первый отзыв был от читательницы, не принимающей слэш, Каролины Мюллер:

«Хоть чё-то нормальное написала, а то настрачиваешь всякую хрень — делаешь из них гомиков!».

Гордиенко не обращала внимания на привередливую кактусоедку-моралфага, которая ищет, чему бы оскорбиться. Вторым прокомментировал Xander Allan, написав следующее:

«Так классно пишешь! Не ожидал от тебя такого! Просто прелесть, а не рассказ. Знаешь, очень похоже на то, что недавно произошло у меня — хотел встречаться с девушкой, а у неё строгие родители, поэтому мы быстро расстались. Не хочу того, что было в одном анекдоте — посрать-то посрала, а смывать за собой кто будет?».

Арина рассмеялась над фразами Ксандера, но почему-то у неё в душе заскребли кошки, и она потихоньку осознавала, что он — Максим Куприн, но не хотела задавать таких вопросов.

«Бред какой-то! Макс не может быть поэтом! У него ума хватает только мышцы качать да тёлок соблазнять!».

---

1) Имеется в виду известная поговорка «снега зимой не выпросишь», характеризующей скупого и жадного человека.

Вернуться к тексту