Не проверялось на грамотность 
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Арина Гордиенко сидела в ночном клубе «Восьмая проходная» со своей школьной подругой Светкой Солнцевой и попивала коктейль из цитрусовых фруктов; блондинка наслаждалась виски с колой, выпивая уже четвёртый бокал.
— Светка, ты же так сопьёшься! — крикнула Гордиенко подруге в ухо сквозь ремикс на песню Ивана Дорна «Бигуди».
— Аринка, честно, я от тебя такого не ожидала! — гаркнула в ответ Светка, не слышавшая, казалось бы, даже своего голоса.
— Чего? — переспросила собеседница, заправляя малиновую прядь за ухо.
— Того, что ты в клуб пойдёшь! Не ожидала от тебя такого! Думала, что у тебя строгие родители!
Устав слушать музыку и периодически танцевать под неё, девушки вышли из душного помещения проветриться.
— Блин, в башке так трещит. — Солнцева схватилась за голову.
— Бухать надо меньше! — отрезала Арина.
Рядом с ними стоял и курил парень, и девушки не сразу обратили на него внимание — мало ли, кто в клубе бывает. Светка рассматривала незнакомца: зеленоглазый, коротко стриженный, накачанный, одетый в тёмно-синюю рубашку и дорогие джинсы; его лицо обрамляла щетина, хорошо подходящая его круглому лицу. Он обернулся и заметил чуть полноватую с малиновыми волосами девушку в джинсах, розовой утеплённой кофте с сердечком и демисезонных коричневых туфлях и высокую крашеную блондинку в оранжевом дорогом платье из сатина и в туфлях на оглушительной шпильке.
— Привет, девчонки! — улыбнулся незнакомец. — Пойдём, потанцуем!
Арина присматривалась, силясь понять, кто этот парень и где она его видела; Светка стояла с глупой улыбкой и согласно кивнула:
— Давай, красавчик, потанцуем! Как тебя зовут?
— Меня зовут Макс, а вы как именуетесь?
— Я Света, а это моя подруга Арина.
Парень и девушки втроём зашли в клуб и посреди танцпола зажигали: Макс выкладывался по полной, исполняя стандартные клубные танцы с закосом под брейк, Арина и Светка двигали руками и бёдрами на манер восточных танцев. После плясок под светом софитов в клубном дыме парень и девушки вышли из клуба.
— Классно танцевали! — похвалил спутниц Макс. — Кстати, Арин, не хочешь со мной встречаться? Ты классная! Давно я тебя заметил, когда на поточные лекции ходил.
«Зато я тебя не заметила!» — подумала Гордиенко и сказала вслух: — Я не хочу с тобой встречаться, потому что у меня есть парень.
— Как хочешь, но я по-любому тебя встречу на лекциях... — Молодой человек сел в заранее вызванное такси и скрылся в ночи Новокузнецка.
— Почему ты хорошего парня отшила? — неприятно удивилась Светка. — И опять ты с этим Ваней встречаешься?
— Мне он не нравится, потому что такие качки любят только себя, а на других им пофигу, — ответила Арина. — Ваня уехал учиться в Иркутск, поэтому мы с ним не встречаемся.
— Да, слава Богу, что этот придурок свалил! — заявила Солнцева, не желая слушать оправдания в его сторону. — Кстати, я так устала. Пошли к тебе. Недалеко же.
Девушки перешли дорогу и зашли в однокомнатную квартиру Арины, где она жила одна, съехав после окончания школы из родительского гнезда. Разувшись, Светка зашла в единственную комнату и, рухнув на заправленную кровать, моментально уснула. Гордиенко не захотела будить подругу и постелила себе на пол матрац, взятый на случай, если кто-то придёт к ней с ночёвкой. Девушка разделась, приняла душ и легла спать на матрац с простынёю, положив подушку и укрывшись пледом.
Наступило утро, и Солнцева проснулась от света, бьющего в окно; Светка любила подольше поспать, но просыпаясь рано, она больше не засыпала. Проснувшись, блондинка растормошила спящую Арину:
— Жрать хочу, вставай!
— Что такое? — спросила спросонья Арина.
— Утро наступило, а ты дрыхнешь как сурок!
Проснувшись, Гордиенко умылась, переоделась в оранжевую майку и трико, поставила чайник и нарезала бутерброды. Во время чаепития Светка посмотрела на подругу и поделилась воспоминаниями от прошедшей ночи в клубе:
— Прикинь, какой красавчик на тебя посмотрел. Я бы гордилась, если бы на меня такой посмотрел.
— Свет, ты же понимаешь, что мне такое внимание совсем не льстит — этот парень мне не понравился, потому что он мажор, который думает только о себе, а девушка для таких, как он, просто надувная кукла.
— Ты не знаешь его намерений, чтобы он тебе не нравился, — заявила Солнцева. — И с чего ты взяла, что он именно такой, каким ты его описываешь?
— Такие, как он, беспринципные и думают только о себе! — гнула свою линию Арина. — По нему видно!
— Можно подумать, что Ваня не такой! — скривилась блондинка.
— Давай не будем! — оборвала приятельницу малинововолосая.
Девушки перевели разговор на новости о бывших одноклассницах, с которыми они продолжают поддерживать отношения несмотря ни на что.
В институте Гордиенко во время поточной лекции осматривала зал и заметила знакомого качка, который подкатывал к ней в клубе; не глядя на него, она записывала нужный материал в толстый блокнот формата А5, где обычно конспектировала все лекции и семинары с решениями задач и ответами на вопросы. Девушка на автомате записывала прослушанное и уже засыпала на плече одногруппницы Киры Сабанаевой, которая от скуки тоже клевала носом, но продолжала писать.
Во время обеда Арина сидела за столиком одна и ела пиццу, запивая растворимым кофе; к ней, не спрашивая разрешения, подсела кареглазая смуглая и подтянутая армянка из соседней группы и сказала:
— Арина, я хочу с тобой поговорить.
— О чём? — не поняла крашеная девушка. — И как тебя зовут?
— Просто захотелось, — улыбнулась смуглянка, — И да, меня зовут Татевик.
— Очень приятно, — проговорила Арина, — а моё имя ты уже знаешь.
Татевик задавала собеседнице вопросы о музыкальных, зрительских и спортивных предпочтениях, домашних питомцах, наличии парня, на что не понявшая намерений армянки Гордиенко с удовольствием ответила:
— Слушаю Neue Deutsche Härte, то есть немецкий тяжёлый рок, симфонический и готический рок. Смотрю фэнтези и фантастику. Хожу в бассейн просто ради удовольствия и поддержания формы. В родительском доме есть кот Матроскин, был парень Ваня Лопухов, с которым познакомилась в школе. Мы с ним учились в одном классе. Расстались потому, что он уехал в Иркутск учиться. А у тебя какие интересы?
— А я слушаю разную попсу. Смотрю индийские фильмы, бразильские сериалы, корейские дорамы. Занимаюсь степом-аэробикой. Есть сиамская кошка Авви. С детства дружу и теперь помолвлена с Тиграном Рамазяном, который на три года старше меня, — ответила Саакян на свои же вопросы.
У девушек сразу же завязалось общение, на что Татевик не особо рассчитывала.
— Откуда ты знаешь моё имя? — поинтересовалась девушка.
— Макс Куприн сказал, что вы с ним на этих выходных встретились в клубе, а мы с ним хорошо общаемся. Кстати, человек он очень неплохой. Зря ты его позавчера после танцев в клубе отшила.
— Светке, бывшей однокласснице, с которой мы ходили в клуб, он тоже понравился, только внешне, — сострила Арина и про себя усмехнулась: — «Потому что он тебе лапшу на уши вешает, поэтому он в твоих глазах неплохой человек».
Когда прозвенел звонок, Гордиенко отправилась с новой знакомой на очередную лекцию по мат. анализу, и та подсела к ней.
— Не хочу с этими лохушками сидеть — они меня раздражают своей болтовнёй и грязными сплетнями о своих знакомых, — прошептала Татевик. — Такое чувство, что они компромат собирают и выплёскивают друг другу. Не хочу этот негатив слушать. Ты нормальная. Я на это надеюсь.
К девчонкам подсел Макс, и понравившаяся ему девушка недовольно скривилась.
— Я тебе позавчера в клубе говорил, что я тебя встречу на лекции, — тихо сказал Куприн.
— Окей, мы знакомы, но это не значит, что я должна с тобой встречаться, если тебе понравилась, — ответила Арина и дальше записывала слушаемый материал.
После лекции, когда Гордиенко вышла из института, и за ней закрылась дверь, Татевик посоветовала ему:
— Лучше не навязывайся ей и уважай её чувства. Я не феминистка — просто знаю, что нужно делать, а что не нужно. И ещё она влюблена в парня, который уехал в Иркутск учиться.
— Тебе легко говорить — вы с Тиграном с самого детства и дружите семьями, а я её только две недели знаю, — проворчал Куприн, но к словам Саакян прислушался и больше не пытался к ней подкатить, хоть и тихо страдал из-за невзаимной влюблённости.
Отсидев эту лекцию, Арина вернулась домой и села за компьютер; открыв Фикбук, она увидела обновление в ленте избранных авторов и прочитала стих, написанный Xander’ом Allan’ом. Она познакомилась с ним спустя год после регистрации на Книге Фанфиков, найдя его юмористический стих о хитах Потапа и Насти; изучив его труды, состоящие в основном из юмористической и лирической поэзии, девушка взахлёб их читала и, поддерживая его своими комментариями, вскоре сдружилась с ним, и он тоже читал её слэш-фанфики и хвалил их, хотя говорил, что не любит читать о гомосексуальных отношениях между парнями.
Арина начинала писать фанфики с двенадцати лет и постепенно улучшала навык письма. Со временем она решила выкладывать работы в интернет и нашла сайт под названием Книга Фанфиков, где зарегистрировалась под никнеймом Саманта Пейн из-за школьного прозвища Мэгнесс, как её окрестил одноклассник Витя Штурмов из-за короткой стрижки и покраски как у антагонистки в его любимом мультсериале «Alpha teens on machines». Слэш она начала писать из-за звёздной болезни, ибо гет не приносил ей популярности; постепенно девушка втянулась в тему и продолжала описывать гомосексуальные отношения между специалистами из «Винкс» и «симпатичными» злодеями, парнями-подростками из «Alpha teens on machines», участниками группы Rammstein.
Гордиенко прочитала новое стихотворение «Встреча» о прекрасной незнакомке с малиновыми волосами, которое написал её любимый поэт; лирический персонаж признавался в любви девушке, не ожидая от неё взаимности. Саманта Пейн не смогла сдержать восхищения и удивления некоторыми совпадениями с недавними событиями. Мало ли, что в этой жизни бывает — может, любимый автор живёт в другом городе и намедни встретил девушку с такими же окрашенными в малиновый цвет волосами.
«Встретил странную девочку ночью,
Посмотрела она на меня.
Нежных чувств от неё я не скрою —
Так влюбился в неё я тогда.
Цвет волос её словно малина
Так пленил ясны очи мои.
Чтобы вся эта ночь была длинной.
Пил до дна рюмку виски любви.
Танцевала она как царица.
Под софитами словно звезда
Всем светила она. Словно птица,
Улетела вдаль — не увидать.
Каждый день с тех пор верю я в чудо,
И, как Хатико, я буду ждать,
Мне поверит она, что так будет
С ней у нас лишь одна благодать».
«Отличные стихи, Ксандер! Совпадение, но я тоже сейчас с малиновыми волосами!», — прокомментировала Саманта Пейн, не видя никакого подвоха, правда умолчала о том, что недавно отшила парня в клубе.
«Прикольно! И спасибо за похвалу, Самушка! Твои комментарии греют мне душу!» — пришёл ответ от Xander’а Allan’а.
Прочитав отзыв и написав ответ, Максим Куприн даже после заявления о малиновых волосах не догадался, что Саманта Пейн — это и есть Арина Гордиенко, которая ему понравилась, только невзаимно. Он вспомнил, как год назад пользовательница под этим никнеймом похвалила его совершенно глупый, по мнению Куприна, стих-сонгфик о хитах Потапа и Насти; Макс прочитал работы Арины с жанром «слэш» и фэндомом «Клуб Винкс», которые ему раньше не нравились, но после чтения работ новой знакомой он оставил свои предубеждения; даже читая фанфики по некогда любимому мультику «A.T.O.M.» и по группе «Rammstein», он не возмущался, что Арина пишет о гомосексуальных отношениях — просто смеялся над этим и ставил лайки.
В тринадцать лет Максим организовал свою рок-группу, где был вокалистом и писал стихи к песням, но после девятого класса, когда драмер Женя Востриков уехал в Томск учиться, группа распалась, ибо не нашлась замена — не было того ударника, который смог отбивать ритм так же, как Женя. Но это не помешало Куприну продолжать писать стихи и он, решив показать своё творчество миру, зарегистрировался на Фикбуке с псевдонимом Xander Allan, которым он назывался в рок-группе, подобрав имя в интернете из-за красивого и мелодичного звучания.
Ни Макс, ни Арина даже не догадываются, что теперь знают друг друга в реале, только отношения у них не сложились; они оставались в интернете поддержкой и вдохновением друг другу; их дружба не выглядела как «кукушка хвалит петуха за то, что хвалит он кукушку» — они говорили хорошие слова друг другу, не забывая указывать на ошибки. В профиле на Книге Фанфиков они не указывали свои настоящие имена и фамилии и не давали ссылки на страницы в синей социальной сети; между собой они не обсуждали личную жизнь и даже не выясняли свои настоящие имена — им это было ни к чему, ибо пришли заниматься творчеством, а не знакомиться.
На этих выходных во время прогулки Арина поделилась с Лейсан о Максе и своих мыслях о нём, и услышала то, что ожидала, но не хотела услышать.
— Макс Куприн из параллельной группы подкатывал ко мне в клубе, когда я со Светкой Солнцевой сходила повеселиться, — рассказывала Гордиенко. — Он ещё и в институте на лекции подкатил, но я его отшила. Не хочу с ним встречаться потому, что поняла, что он мажор и хочет только моё тело. Такие именно это и хотят! Светке он понравился. Татевик, армянка из соседней группы, говорит, что он хороший.
— Ты ему нравишься, — улыбнулась Шаймарданова. — Только ведёшь себя так же, как я. Сама уговаривала меня встречаться с Маратом, а сама не хочешь дать шансов Максиму.
— С чего ты взяла, что я ему нравлюсь? — хмыкнула Гордиенко. — Да уж, есть в кого характером идти... И вообще, давай о жизни в институте поговорим.
Девушки перевели разговор на другую тему: обсудили одногруппниц, хороших знакомых; долго они разговаривали, пока не дошли до дома Арины, где сёстры пили чай и обсуждали свои университетские дела.
Макс жил полноценной жизнью: учился, работал, писал стихи, общался с друзьями и ходил по клубам сугубо для танцев. Но всё равно он чувствовал неполноту этой жизни, ибо возлюбленная девушка не отвечала ему взаимностью; Куприн хотел её забыть, но она не шла у него из головы.
«Чем же ты меня заворожила, чертовка?» — размышлял парень, куря в клубе «Восьмая Проходная» сигариллу и попивая «Маргариту», и перед его глазами всплывал образ Арины.
Макс вышел на улицу проветриться, и к нему подошла голубоглазая крашеная брюнетка, одетая не по погоде: чёрная синтетическая кофточка со стразами, джинсовая мини-юбка, сетчатые чулки и туфли на шпильке; на вид девочке было пятнадцать лет. Незнакомка, пахнущая перегаром, посмотрела на него и, хитро улыбаясь, предложила:
— Привет, красавчик! Давай, поедем ко мне домой! Тебя ждёт незабываемая ночь!
«Только мне проституток не хватало!» — подумал Куприн и сказал: — Нет, не хочу.
— Ну и пошёл ты, импотент! — рявкнула пьяная малолетка и, показав средний палец, ушла искать другого, более сговорчивого сексуального партнёра.
Максим не обиделся на это заявление, ибо понимал, что это не от большого ума сказано; он не хотел проводить ночь с незнакомой малолетней девицей и после возможного опаивания клофелином получить кота в мешке в виде венерических болезней, украденного кошелька или вовсе утраченной жизни; и его мысли были заняты совершенно другой девушкой.
«Лучше Аринки нет никого», — промелькнуло в голове парня, и он представил, как обнимает и целует свою возлюбленную, но это были только мечты.
После стихотворения о незнакомке с малиновыми волосами Гордиенко больше не находила в работах Xander’а поражающего её сходства с каким-либо конфликтом с Куприным, ведь бывают разные совпадения, как ни крути. Лучше относиться к Максиму она не стала, но и не делала недовольную гримасу, когда он подсаживался за ней — сидит себе и сидит человек, жить ей не мешает. Макс продолжал её любить осторожной любовью, но не навязывался к ней — ничего, время пройдёт, и всё будет хорошо: либо он встретит другую девушку, либо Арина, наконец, созреет.
Наступил январь, а вместе с ним Новый Год и день рождения Гордиенко в семнадцатый день второго месяца зимы. Одногруппники чисто формально поздравили её в группе во «Вконтакте» с наступлением двадцатого года; бывшие одноклассницы, с которыми она очень хорошо дружила, сделали ей видеооткрытку с поздравлениями и приятной рок-мелодией, которую наиграла на гитаре и записала Машка Мелодина. Но больше всех Арину порадовала коробка конфет «Рафаэлло» и отороченная блёстками открытка от Татевик с изображением двух цифр «1» и «9» и коричневым с розовой прослойкой и кремом того же цвета сверху тортиком, украшенным свечами; армянка принесла ей букет из девяти миниатюрных плюшевых мишек в сатиновой обёртке.
— Поздравляем тебя с праздником. Макс не мог прийти, потому что сдал экзамен автоматом, заранее проставил оценку в зачётку и пошёл на работу, поэтому я сама передаю этот букет из плюшевых мишек! Он желает тебе любви с тем человеком, который понравится тебе, который полюбит тебя так же, как любит тебя он.
— Спасибо, Татуха! Очень приятно получать, пусть и от Макса, — сказала Гордиенко, получив подарок.
Необычный букет порадовал крашеную девушку, невзирая на неприязнь к подарившему. Саакян не могла смотреть, как Арина, строя недовольную мину, принимает подарок, и спросила:
— А этот Ваня хоть раз тебе подарил хоть что-то?
— Нет, — прошептала Гордиенко, опустив глаза.
— Даже не поздравлял?
— Нет...
— Ну и урод! — заявила Татевик. — И ты с ним общаешься?
— Он меня проигнорировал, когда я ему написала, поэтому больше с ним не переписываюсь! Почему я должна вести эту игру в одни ворота?
— Сама не хочешь так, но вынуждаешь к этому Макса.
— Давай не будем портить мне настроение, пожалуйста, — попросила Арина. — Со своей внешностью он себе очень быстро найдёт другую девушку, которая его полюбит.
Татевик только усмехнулась в ответ и после этого написала Максиму сообщение во «Вконтакте» со смартфона:
«Макс, представляешь, она любила этого Ваню, а он её ни во что не ставит. Недавно рассказала, как написала ему, а он ей не ответил. Сегодня спросила, подарил ли ей Ваня хоть что-нибудь, и она сказала, что ничего не дарил все эти два года. Больше она с ним не общается».
Макс в это время сидел на работе в фирме-клиенте и проверял её отчётности и документы. Услышав звонок телефона об уведомлении от приложения «Вконтакте», он прочитал сообщение и коротко ответил:
«Тяжёлый случай...»
«И ещё она считает, что ты со своей внешностью быстро найдёшь себе другую девушку», — сочла нужным вставить Саакян.
«Причём тут внешность?» — недоумевал Куприн.
Вернувшись вечером домой, парень тут же написал в блокноте первые строчки нового стихотворения о том, что девушка терпит от парня нелюбовь, выложив то, что знает от Татевик об отношениях Арины и Вани. Он был в недоумении — почему она не замечает его, зато к другому, который её в упор не видит и не хочет видеть, испытывала какие-то чувства; хорошо, что у неё хватило ума и гордости не поддерживать такие отношения.
Арина принесла подарки домой. Вечером к ней в гости пришли две двоюродные сестры, Лейсан и Сарима, которые тоже приготовили ей подарок — термокружку с именем «Арина» и по обе стороны надписи изображением двух девушек, смахивающих на Блум и Рокси по покраскам и причёскам. Гордиенко обрадовалась такому подарку от кузин и сказала:
— Девчонки, вы не представляете, как порадовали меня! Такую красоту подарили!
— Это кто тебе подарил? — поинтересовалась Сарима, увидев плюшевый букет.
— Макс Куприн.
— И ты на него злишься после этого? — удивилась Лейсан.
— Не злюсь, но не хочу с ним встречаться — не верю в искренность его чувств. Такое ощущение, что он пытается меня подкупить.
— Знаешь, я тоже не верила Марату, но он оказался любящим человеком. Но, с днём рождения, сестрёнка, желаю тебе любви, и давай чай пить — без сладкого мы сидеть не будем.
— Татевик об этом позаботилась! — улыбнулась Арина и, положив подарки, поставила чайник и налила всем чай с бергамотом.
Именинница решила попробовать новую кружку — красивая и удобная в пользовании, что немаловажно; она была счастлива такому вниманию со стороны близких ей людей.
— Спасибо, девчонки! Очень прикольная.
— Только не выбрасывай подарок от Макса — красивый букет, — попросила Сарима.
— Хорошо — я сохраню его на память.
Гордиенко поставила плюшевый букет в вазу, стоявшую непонятно зачем, с мыслями:
«Хоть на что-то сгодилась эта штука».
Девушка рассматривала Максимов подарок: красивый, сделанный из мягкого материала, приятный на ощупь, отчего именинница задумалась, что не такой уж и плохой этот Макс — умеет искать подход к девушкам, умеет поднимать им настроение, но, по мнению Арины, делает это только для того, чтобы потешить своё эго.
Спустя неделю Гордиенко после пар зашла на Книгу Фанфиков и, увидев обновление у любимого поэта, прочитала стихотворение под названием «Цена чувств».
«Я полюбил её так сильно —
Не знал я чувств тех никогда.
Приворожила так меня,
Но только ей любви не видно.
Она влюбилася в другого,
Хоть невзаимно. Он её
Любовь совсем не бережёт,
Продлилось это так недолго.
За что же ты его так любишь?
Не дал тебе он ни черта.
В душе твоей вся темнота.
Совсем нет места нашей дружбе.
Никак со мной дружить не хочешь.
Послушай этот ты совет —
Забудь его ты насовсем.
Над ним не раз мы похохочем.
Прошу, любимая, поверь мне —
Позволь тебя мне полюбить.
Не дам тебя я оскорбить.
Ты мне всех ближе и роднее».
Саманта Пейн хоть и удивилась некоторым сходствам любовной линии со своими чувствами к Ване в стихотворении, но не подумала, что это написал Макс; в комментариях она поделилась своими мыслями с поэтом:
«Очень похоже на мою жизнь — точно так же я любила одного парня, а он меня ни во что не ставил. Насчёт того, от чьего лица ты пишешь... Такого человека среди знакомых мне парней нет».
Макс прочитал полученный от Саманты комментарий и посоветовал ей, не забыв поблагодарить:
«Спасибо тебе большое за комментарий. А насчёт парня мой тебе совет — присмотрись повнимательнее и, может быть, найдёшь того человека, который оценит твои чувства».
Куприн после второго жизненного стихотворения проанализировал комментарии от Саманты и начал понимать, что она и Арина Гордиенко — это один и тот же человек, но тут же одёрнул себя:
«Бред какой-то! Хотя, может быть всякое. Не буду её разоблачать, да оно мне надо? Подожду, может сама раскроется. Может, это не она?».
Максим понимал, что взаимности он не получит, и решил действовать по-другому — просто не ходить на пары, чтобы не видеть Арину, а больше времени уделить работе в бухгалтерской фирме, одним из учредителей которой является его отец Андрей Георгиевич Куприн. Отец настоял на том, чтобы сын после занятий, а иногда и вместо них, ходил к нему на работу для получения ценного опыта и проверял отчётности клиентов, работая наравне с профессиональными аудиторами. Когда парню было шестнадцать лет, после уроков он работал помощником главного бухгалтера в кабинете у матери, Веры Антоновны, трудящейся в той же фирме. Поначалу Макс постоянно делал ошибки, но постепенно становился более внимательным.
— Максим, просто сейчас без опыта работы никуда не берут, поэтому сиди с нами, работай. Да и деньги тебе нелишними будут, — говорил Андрей. — Это в Советском Союзе было распределение, а сейчас нет — будешь долго-долго искать работу, и с каждым месяцем будет всё труднее и труднее её найти.
Максим потихоньку забывал Арину, занимаясь работой, но к середине семестра у него начались неприятности — из-за отсутствий на парах ему преподаватель по БЖД Цезарь Антон Васильевич задал три реферата по каждой пропущенной теме.
Вечером Куприн делал рефераты, ища информацию в интернете, и к нему в комнату зашла мать.
— Ты слишком много работаешь, — сказала женщина, поправляя свои волосы, вьющиеся от природы, а не химической обработки в салоне красоты. — Не пора ли тебе отдохнуть?
— Я понимаю, что пора, но рефераты надо делать, а то уже три недели — три пропуска.
— Почему ты так стремишься на работу? Что-то в институте случилось?
— Ничего особенного, просто мне понравилась одна девушка, но она не отвечает мне взаимностью. На работу спешу для того, чтобы её не видеть.
Максим всегда был откровенен с матерью, поэтому поделился с ней своими переживаниями: как он влюбился в девушку, резко отличающуюся от большинства ровесниц, но она его не принимает, а ему так хочется быть именно с ней, ибо это самая нормальная девушка.
— Кто она? Покажи мне её, — попросила Вера.
Сын открыл «Вконтакте», зашёл на страницу Арины Гордиенко и показал фотографию с чуть полноватой девушкой с малиновыми волосами, одетой в чёрную майку и джинсы.
— Она очень симпатичная, — сказала мать. — Но что тебя в ней привлекло?
— Просто она очень милая и приятная — непохожа на моих одногруппниц, которые льют грязь про своих знакомых, не стесняются делиться тем, о чём говорить не следует: совершение полового акта, месячные. Зачем это обсуждать? Особенно Яна Воронина меня бесит — она постоянно жалуется на жизнь, любит описывать своих мужиков. Терпеть её не могу.
— Всё будет хорошо, вот увидишь, — утешила Вера своего сына. А так успокойся и постарайся найти другую девушку.
— Где её найдёшь? — задал риторический вопрос Макс. — Помнишь, как я встречался со Светкой Лариной? Я думал, что она хорошая, раз выглядела как мышь серая, но потом она меня постоянно ревновала, названивала каждые пять минут. А отключить телефон я не мог — могли по работе позвонить. Я ей давал шанс, но она им не воспользовалась, поэтому ушёл от неё и вычеркнул из своей жизни. Арину я тоже хочу вычеркнуть из своей жизни, но как, если постоянно о ней думаю?
— Ты поймёшь, что делать, сынок, но всё-таки ходи на пары и сдавай рефераты, а то потом отчислят, а без корки и высшего образования тебя ни на одну работу не возьмут, — продолжала женщина.
— Я знаю-знаю, мам, — опустил голову Куприн и принялся составлять реферат о трудовой деятельности человека, подбирая текст к нему в интернете.
Вера вышла из комнаты сына в глубокой задумчивости о жизни — когда-то она тоже поначалу отвергала тогда ещё юного Андрея, когда училась в школе, но потом поняла, что он, хоть и обладал не очень общительным характером, но оказался с таким добрым сердцем. Неужели Макс повторяет его путь, хотя не скрывает свою доброту в отличие от отца?
Макс решил послушаться мать и присмотрелся к девушкам из своей группы, которые были свободны и не имели тех пороков, какими обладает подавляющая часть представительниц прекрасного пола из его группы, и таковой оказалась Соня Короткова, светлая, черноглазая, темноволосая, тоненькая, хрупкая как фарфоровая кукла. Она выросла в приехавшей из Актау в далёких девяностых типичной строгой семье, где ей запрещают даже целоваться с мальчиками и требуют приходить не позднее девяти часов вечера, поэтому выбор Куприна пал на неё.
Дождавшись выходных, Максим пригласил Соню в суши-бар, чтобы просто поговорить о жизни там, где нет лишних ушей; Короткова поначалу колебалась, но потом решилась пойти на своё первое в жизни свидание. Едя суши, Куприн спросил у девушки:
— Чем увлекаешься?
— Занимаюсь вышивкой и вязанием и свои работы иногда продаю. В институте учусь для того, чтобы знать экономику и понимать смысл экономических процессов. А ты что любишь делать?
Парень вспомнил, как рассматривал фотографии работ Сони и восхищался ими — она мастер хэндмейда; даже сам купил у неё свитер матери на день рождения, состоявшегося двадцать первого декабря, отчего Вера была в восторге.
— Я занимаюсь аудиторством — проверяю документы, — ответил Макс, — работаю. А в свободное время пишу стихи на разные темы.
— Что ты пишешь? — поинтересовалась казашка и попросила: — Прочитай, пожалуйста.
Куприн зашёл с телефона на профиль Книги Фанфиков под ником Xander Allan и нашёл самое удачное из своих стихотворений под названием «Семь смертных грехов».
«Знавал всего я семь грехов.
Удел всех грешников таков —
Давать себя ввести в соблазн.
У них жизнь смысла лишена.
Он презирает всех вокруг,
И окружающим не друг.
На всех других закрыв глаза,
Он видит только лишь себя.
Он видит плюсы у себя —
Лишь похвала ему нужна.
Никто не должен говорить —
Глаза на промахи раскрыть.
Когда сосед имеет всё:
В семье, в карьере лучший он.
Желаний у героя нет
Такой же получить успех.
Увидит лучшее у всех,
И не заметит свой успех.
Не ценит своего добра,
И ненавидит всех всегда.
Он любит брюхо нажирать,
Рот вкуснотою набивать.
Не понимая, что потом
Огромным заплывёт жиром.
Простая пища — не его,
Он будет так сорить деньгой,
Чтоб жрать ему, как не в себя,
Из-за стола не вылезать.
Страсть секса овладела им:
Любая девка соблазнит,
Юнец, когда он голубой.
Он думает не головой,
Венеру не боясь поймать.
Душу за секс готов продать.
Крик удовольствия ловить —
И полноценно так прожить.
И ум, и душу гнев чернит,
От зла поступки горячи.
Опасно это — понимать:
Пытаться надо гнев унять.
Риск в гневе — сгоряча сказать,
И всё хорошее сломать.
Плохие сделает дела.
Его так будут избегать.
Что у него ни попроси,
Зажмёт сугроб (1), как ни крути.
Ребёнку жалко так конфет,
Уйдёт без сахара сосед.
Не делится ничем никак,
Но много надо ему благ.
Получит он от жизни всё,
Но счастье будет не его.
Живёт в душе его тоска,
Проблем не хочет он решать.
В его мирке лишь чёрный цвет,
Не видит в жизни он просвет.
Ему поплакать только бы,
Решений путь давно забыт.
Плохое только видит всё,
Жизнь прожита как страшный сон».
Прочитав своё стихотворение, Максим не заметил, как в кафе зашла Арина со своей семьёй праздновать прошедший день рождения Лейсан, которой двадцать шестого февраля исполнился двадцать один год; Гордиенко увидела, что Куприн что-то зачитывает Соне с телефона, и про себя усмехнулась:
«Очередную дурочку клеит! Самую невинную выбрал! Только её родня устроит ему тёмную!»
— Это Макс? — шёпотом спросила Нигина.
— Да, — прошептала Арина.
— Он очень симпатичный. Зря ты не захотела с ним встречаться, — заявила Аниса. — Не то, что этот твой Ваня.
— Вы чё, не видите, что он к другой клеится? Нашёл себе девственницу, — прошипела Гордиенко.
Макс заметил Арину и её родственников и повернулся к Соне, не желая думать о возлюбленной.
— Она тебе нравится? — спросила Короткова.
— Раньше нравилась, а сейчас я решил её забыть и выбросить из головы. Теперь у меня есть ты, — улыбнулся Куприн, хоть и кривил душой.
— Кстати, хороший стих, — оценила работу Соня. — Ты говоришь правду! И с юмором! Так точно всё охарактеризовал. Кстати, прочитай что-нибудь ещё, — просила Соня, наивным взглядом смотря на парня.
Арина и её семья ели суши, и Нигина наблюдала за Максимом и Соней; сидевшие рядом с ней дочь и племянница видели, что Куприн что-то зачитывает Коротковой с телефона.
— Новый уровень уроков соблазнения? — усмехнулась Гордиенко, — читать приколы в интернете прямо с телефона?
— Арин, а что такого тебе сделал Макс, что ты его так терпеть не можешь?
— Мам, он клеился ко мне в клубе, а я его отшила.
— Что он тебе сказал? — спросил Василий.
— Просто предложил встречаться, а я сказала, что у меня есть парень, — оправдывалась Гордиенко. — Ну тогда же у меня был парень.
— Просто человек хотел с тобой познакомиться, — заступился за парня отец. — Откуда у тебя столько неприязни к нему?
— Я же сказала — тогда у меня был парень, — ответила крашеная девушка. — И, судя по его виду, он просто хотел со мной поиграть, трахнуть и бросить.
— Какая же ты упрямая, Арина, — сокрушённо пробормотала Нигина и выложила свою версию происходящего, не понимая, как близка к истине: — Ты делаешь выводы, не зная толком человека. Может, у него совсем другие намерения, а с той азиаткой связался потому, что хотел тебя забыть.
Макс зачитал казашке стихотворение о дружбе, основанное на том, что как-то рассказала ему мать. В раннем детстве, в советское время, ещё Верочка Шевченко дружила с девочкой по имени Галя Никитина, проживавшей в Таштаголе, — в этот городок приезжала к бабушке в деревню; всё было хорошо, но когда девочкам исполнилось по тринадцать лет, Галя почему-то отдалилась от Веры, и постепенно общение сошло на «нет». Через много лет Куприна узнала, что Никитина переехала в Кемерово, работает архитектором, так и не вышла замуж и живёт одна с пятью котиками вместо детей. Поначалу Вере было обидно, что её лучшая подруга с ней так поступила, но потом смирилась с этим — хороших людей много, и на Гале клином свет не сошёлся. Выслушав мать, Максим записал этот эпизод из её жизни в стихотворной форме и назвал: «Две подруги».
«Они с раннего детства дружили,
Дружба крепче гранита была.
Меж собой ничего не делили,
Камни в речку любили кидать.
Но разлад один раз вдруг случился —
Не искала подруга с ней встреч.
Чем подруга вот так огорчилась?
Что же было подруге важней?
«Что случилось такое, подруга?
Что такого сказала тебе?
Поселилась в душе злая вьюга,
Не даёт мне покоя совсем».
И ответа всё нет на вопросы.
Не прощаясь, подруга ушла.
И осталась лишь в сердце заноза.
Вспоминала подругу всегда.
И потом эта дружба забылась.
И подруга забыла давно.
Лист альбомный девчонка смотрела,
Вспоминая, как было в тот год».
— У тебя хорошие стихи, — улыбнулась Соня. — Стих про подругу мне напомнил чем-то один случай: когда я училась в школе, дружила с одной девочкой до восьмого класса, пока она не перешла в эти эмо и потом не села в психушку при попытке перерезать вены.
— Никогда не понимал таких людей, — заявил Куприн. — Всякое в жизни бывает, но зачем счёты с жизнью сводить?
— Я тоже не понимаю, — вторила Короткова.
Поев суши, казашка и её возможный бойфренд вышли из кафе, что заметили Арина и её родня.
— Думаете, он её поведет в шахматы играть? — усмехнулась Гордиенко. — Уверена, что на съём.
— Арина! Хватит уже! — сделал замечание Василий, отчего девушка перестала злобно шутить над Максимом и продолжила есть свои любимые суши.
Гордиенко была не против отношений Макса и Сони, просто хотела предупредить девушку, чтобы она была более бдительной и не допускала к себе никаких вольностей со стороны парня, и ему заодно сказать, что её отец с них обоих шкуру спустит.
Отношения Макса и Сони не продолжились. Куприн проводил девушку до дома и сказал ей на прощание:
— Скоро увидимся, Соня.
Он понимал, что не испытывает к ней чувств, но не хотел говорить ей правду не из страха перед её родственниками, а из-за того, что не хочет причинять этой наивной, словно ангел, девчонке боль; Макс надеялся, что со временем он полюбит её, а Гордиенко забудется, ибо никаких отношений с ней не было.
Короткова зашла в квартиру, где её встретили родители с расспросами:
— Где была? — спросил Иван Григорьевич без какой-либо злобы в голосе.
— Я встречалась с парнем, — объяснила Соня. — Нет-нет, он мой однокурсник. Он очень хороший человек и пальцем не тронул меня. Да мы с ним не целовались даже! Зато мы так хорошо поговорили — он мне стихи рассказывал о семи смертных грехах и о подруге-предательнице. Знаете, это лучше время в моей жизни. Вы понимаете, что с парнем можно проводить время не только в горизонтальном положении? Он хороший, правда.
— Мы не запрещаем тебе с ним дружить и общаться, но никаких поцелуев! — строго заявил Иван. — Ты знаешь... Если он захочет на тебе жениться, то у нас для него одно условие — никакого секса до брака. Судя по его намерениям, он тебя соблазнит и бросит.
Соня ожидала услышать именно это, и её расстроило, что родители плохо думают о её кандидате в парни, хотя Максим ей нравился — он оказался интересным собеседником.
«Он же не захочет со мной встречаться на таких условиях, ведь это невозможно», — думала Короткова и написала Куприну сообщение во «Вконтакте».
«Макс, привет. Прости меня, но мои родители очень строги ко мне в отношении парней».
«Ничего страшного. Слово родителей — закон. Прости, что дал тебе пустую надежду. Я уверен, что ты встретишь хорошего человека, который сделает тебя счастливой», — написал ответ Максим, всё-таки решившийся написать правду этой девчонке, ибо понимал — чувств к ней никаких нет и вряд ли появятся.
«Я понимаю — ты любишь Арину, поэтому ты так просто отпускаешь меня. Я поняла, что ты кривил душой, когда сказал, что разлюбил её», — разочаровалась Короткова, медленно стуча по клавишам компьютера.
«Прости ещё раз, Соня. Ты очень хороший человек, но я понимаю, что не чувствую к тебе ничего. Твои родители меня не пугают — просто я не могу тебе дать то, чего у меня нет».
«Зато ты не предал меня... Спасибо за те минуты счастья, Макс! Ты был очень милым».
Соня была расстроена, что такой парень ускользнул, но разве на стихах строится семейная жизнь? Макс был рад, что всё разрешилось именно так — вряд ли он смог бы полюбить девушку из слишком строгой семьи, хоть она и хорошая, но разве удобство — самое главное в жизни?
В институте Максим сел за Ариной и обсуждал произошедшее с Татевик, относившейся скептически к подобному союзу красивого парня и девочки из строгой семьи.
— Зачем ты выбрал Соню? — спрашивала Саакян. — Ты же понимаешь, что у неё такая семья пришибленная, хоть она это не показывает? Даже мои не такие строгие.
— Именно из-за её семьи — по крайней мере, я был уверен в её порядочности, — объяснил Макс.
Арина обрадовалась такому повороту событий, ибо родители Сони, по мнению Гордиенко, уберегли дочь от чего-то страшного. Дождавшись перемены, когда Макс уйдёт, она написала Лейсан сообщение во «Вконтакте»:
«Прикинь, родители Сони не разрешили ей встречаться с Максом!»
«Логично, ведь ты рассказывала, что они какие-то странные, поэтому не разрешили», — объяснила Шаймарданова.
Максим понял, что выбивание клина клином — не лучшее действие, о чём дома поговорил с матерью.
— Это было не очень мудрое решение, что ты решил встречаться с девушкой из строгой семьи, хоть она не интересуется только журналами и парнями, — утешала сына Вера. — Главное, что ничего непоправимого не произошло.
— Я знаю, но всё равно не смог бы с ней встречаться, ведь мне нравится Арина.
— Просто, Максим, подожди, присмотрись повнимательнее и, возможно, найдёшь девушку, которая в тебя влюблена. Мало ли, а то тратишь время на тех, с кем ты не будешь, кто тебя не любит и не будет с тобой.
Максим прислушался к словам матери и решил со временем присмотреться к знакомым девушкам, чтобы разглядеть ту, которая его полюбит.
В это время Арина, как только увидела, что Максим заговорил с Соней, решила написать фанфик — в её голове промелькнула идея запретной любви между двумя людьми, и в качестве «жертв» были выбраны два персонажа из мультсериала «Alpha teens on machines», Кинг и веркошка Фаеркэт. Гордиенко тихо хихикала, когда описывала причины такой страсти — афроамериканец воспылал любовью к клону соратницы, и это оказалось взаимно, как выяснилось во время очередного боя — Фаеркэт прикрыла его.
Саманта под песни из альбома группы Delain «We Are the Others» печатала в вордовский файл кульминацию своего рассказа:
«Кинг был счастлив, что это случилось — Фаеркэт с ним. Никаких запретов, никаких ограничений, никаких предубеждений из-за принадлежности к разным расам — природной и искусственной. Они не задумывались об этом. Веркошка обвивала его крепкую шею и приговаривала:
— А ты думал, что я тебя ненавижу? Ты мне давно понравился!
Фаеркэт гладила его шею и водила когтём, стараясь не царапаться, только след оставался на его шоколадной коже.
— Не думаю, что друзья такое одобрят, но минуты счастья для меня важнее. А твои друзья что скажут? Что думает Эм Эл? — задавал риторические вопросы Кинг.
— Мои друзья к этому отнесутся нормально — они просто поржали надо мной и не восприняли это всерьёз, а на мистера Ли мне плевать с высокой колокольни — он с нами плохо обращается! Нельзя слушать музыку, есть то, что мы хотим! Надоел! То ему не нравится, это не нравится! Да что ему вообще нравится? — ворчала веркошка.
— К чёрту этого сумасшедшего! Он и нам такую систему пытался навязать, а мы свалили! — смеялся афроамериканец.
— Вам было куда свалить, а нам некуда идти, да ещё мы людей пугаем своим видом, — сокрушалась девушка-мутант. — Может, Меннинг сказал правду, что мы уроды, хотя мы так не думаем.
Ничего не говоря, влюблённые крепко поцеловались. Фаеркэт, довольно мурча, старалась не покусать любовника, и Кинг поддавался страсти. Всё могло бы зайти слишком далеко, но неожиданно зашёл Янус Ли и потерял дар речи от увиденного.
— Ах ты, предательница! — кричал Ли так, что, наверное, мёртвые на кладбище зашевелились в гробах.
— Босс, мы просто... — попыталась оправдаться веркошка, но тот её не услышал и не пытался это делать, а просто превратился в робота из жёсткого излучения и напал на «предательницу» с неприятелем.
— Ты что, подставила меня? — неприятно удивился Кинг, хотя заметил реакцию сумасшедшего учёного.
— Нет! — рявкнула Фаеркэт. — Просто мы любим друг друга, и я не считаю, что это плохо!
Янусу Ли были чужды эти приятные чувства: влюблённость, нежность... Он не понимал чувств пусть даже клонированного им создания...»
Арина решила закончить эту историю happy end’ом — влюблённые остались живы и благодарны друг другу за проведённое вместе время, но встречи их, точнее, стычки по обе стороны фронтов, ограничивались только мнимыми драками с попыткой заглушить свои чувства.
Саманта выложила этот фанфик в Книгу и ушла в бассейн на тренировку; она не была профессионалом в этом деле — просто плавала ради собственного удовольствия и поддержания формы. Придя из бассейна отдохнувшей, посвежевшей и в хорошем настроении домой, Саманта получила два отзыва. Первый отзыв был от читательницы, не принимающей слэш, Каролины Мюллер:
«Хоть чё-то нормальное написала, а то настрачиваешь всякую хрень — делаешь из них гомиков!».
Гордиенко не обращала внимания на привередливую кактусоедку-моралфага, которая ищет, чему бы оскорбиться. Вторым прокомментировал Xander Allan, написав следующее:
«Так классно пишешь! Не ожидал от тебя такого! Просто прелесть, а не рассказ. Знаешь, очень похоже на то, что недавно произошло у меня — хотел встречаться с девушкой, а у неё строгие родители, поэтому мы быстро расстались. Не хочу того, что было в одном анекдоте — посрать-то посрала, а смывать за собой кто будет?».
Арина рассмеялась над фразами Ксандера, но почему-то у неё в душе заскребли кошки, и она потихоньку осознавала, что он — Максим Куприн, но не хотела задавать таких вопросов.
«Бред какой-то! Макс не может быть поэтом! У него ума хватает только мышцы качать да тёлок соблазнять!».
1) Имеется в виду известная поговорка «снега зимой не выпросишь», характеризующей скупого и жадного человека.
Время шло, и студенты первого курса экономического факультета закрыли вторую сессию; наступили студенческие летние каникулы, хоть и короткие по сравнению со школьными.
После сессии Максим улетел в Болгарию и отдыхал в солнечной Варне; нежась на солнце в тёмных очках, Куприн продолжал думать об Арине и часто задавал себе вопрос: «Как она отдыхает?». Просматривая в ноутбуке во «Вконтакте» фотографии возлюбленной, он успокаивался и понимал, что всё хорошо — она отлично отдыхает в Одессе и Казани.
Макс полноценно провёл это лето: гулял по улице и парку, ориентируясь по навигатору в случае сомнений в правильности направления, ездил на экскурсию, загорал на пляже, купался в море, смотрел представления в исполнении дельфинов, сидел в кафе, ходил в клубы на пенные вечеринки, катался в аквапарках; у него не было проблем с языковым барьером — местное население хорошо изъяснялось по-русски.
«Какое счастье, что я поехал в этот город», — думал стоящий на балконе отеля Куприн, куря сигарету и глядя сквозь прозрачный дым на огни ночного города, казавшиеся от этого красивыми и яркими.
Макс даже не забыл под конец пребывания в Варне написать стихи об этом городе, отразив в них свои самые яркие впечатления и выложить на всеобщее обозрение в Книге Фанфиков через ноутбук; Саманта Пейн, увидев значок уведомления об обновлениях у избранного автора и прочитав работу, прокомментировала:
«Круто, Ксандер! Ни разу не была в Болгарии, но уверена, что там очень красиво. Надеюсь, что как-нибудь поеду туда».
Арина, оставившая карликового пинчера по кличке Аксель у родителей, где живёт вредный кот Матроскин, в это время отдыхала у своей тёти Оксаны Бондарь в Одессе: гуляла по городу с уже подросшей Марго и золотистым ретривером Шушей, загорала на море, болтала с родственницами, обсуждая свои учебные дела, параллельно сочиняя новый большой фанфик по мультику «Винкс», по сюжету которого на родной планете Лейлы Андросе стали происходить странные вещи — начали пропадать девушки при загадочных обстоятельствах; главу к которому выложила ещё до отлёта на Украину. Гордиенко делилась с Оксаной своими делами в институте:
— Оксан, там так здорово, правда в моей группе девки такие скучные — с ними кроме их парней и шмоток больше не о чем поговорить. Подружилась с девушкой из соседней группы, Татевик Саакян. С ней общаться реально интересно — она такие истории о своих армянских родственниках рассказывает.
— Армяне очень дружелюбный народ, — улыбнулась Бондарь. — Парень появился? Или всё ещё этого Ваню любишь?
— Нет, с Ваней я больше не поддерживаю отношения — он меня проигнорировал, и я перестала с ним общаться.
— Кто-нибудь ещё был?
— Ко мне пытался подкатить Макс Куприн, который учится в одной группе с Татевик, но мне он не понравился потому, что мажор и думает только о себе.
— В чём это проявляется?
— Он попытался пофлиртовать со мной, когда я была в клубе, а потом подарил мне на день рождения букет из плюшевых мишек. Через какое-то время он начал встречаться с девочкой из строгой семьи, но предки ей не разрешили с ним встречаться — видно, что кобелина.
— Может, зря ты про него так думаешь — сделала вывод, непонятно на каких основаниях, и считаешь, что это так. Мир во многом разнообразен. Даже более разнообразен, чем ты думаешь. Как-то я тоже так ошиблась. Когда я познакомилась с отцом Марго Богданом, думала, что он свободен, но, оказалось, что женат. Он просто меня использовал и бросил. А я-то думала, что он неженатый и порядочный человек. Родила дочь и не стала ходить к этому подлецу с протянутой рукой за алиментами — работала в магазине, а Марго лежала в коляске рядом со мной. Да, я его любила, но это прошло.
— Ты жалеешь об этом?
— Нет, не жалею. Я рада, что у меня есть такая дочь.
Арина слушала рассказы Оксаны о друзьях, работе и других сторонах её жизни. Во время выходных тётя отвозила девчонок на пляж, где они загорали, купались в море, ели мороженое. В один прекрасный день дамы втроём лежали на шезлонгах в открытых купальниках (Арина в синем, Оксана в бордовом, Марго в ярко-оранжевом) и загорали, наслаждаясь жарким июньским солнцем, и неожиданно им нагрубили две мимо проходившие полные поддатые тётки лет тридцати, носящие при этом стринги и купальный бюстгальтер с тонкими тесёмками; одна из них, крашеная блондинка в ядовито-зелёном купальном костюме, возмутилась:
— Развалились тут со своими вонючими ногами!
— Свои понюхайте! — заявила Арина, показав им средний палец.
— Рот свой закрой, шалава крашеная, а то палец сломаю! — крикнула в ярко-розовом купальнике товарка с окрашенными в каштановый цвет волосами.
Не слушая никого, Марго поднялась, подошла к блондинке, вытянула согнутую ногу и, резко разогнув, ударила её в живот, отчего тётки решили в темпе убраться от сумасшедшей девицы.
— Две закомплексованные тупые курицы! — заявила Оксана.
— Знаете, — сказала Арина, сев на шезлонг, — просто они глупые, поэтому хамят. Мне в школе так доставалось от пацанов.
— Мне тоже такое приходилось выслушивать, — улыбнулась девочка. — Один придурок меня так же задирает, и я частенько бью его в живот вот так, как эту бабу.
Оксана гордилась своей дочерью, понимая, что правильно сделала, раз отправила дочь в секцию каратэ; Гордиенко прокручивала этот инцидент с озлобленными толстыми тётками и решила создать новых злодеек для фанфика.
Приехав домой к тёте, Арина тут же под песни группы Xandria начала писать новую, уже третью главу, обдумывая эпизод, где явились две толстые страшные похожие на медуз тётки, одна розовая, другая ядовито-зелёная, обе со щупальцами вместо ног. Написав и со временем отредактировав главу, раскрывающую суть работы, Саманта Пейн выложила её на Книгу Фанфиков, где Xander Allan прокомментировал её:
«Очень интересные тётки. Очень напоминают нашу историчку и биологичку — две климактерички-истерички».
Максим смеялся над новыми злодейками от Самушки, хоть ни одной серии этого мультика не просмотрел — просто читал как ориджиналы фанфики Саманты Пейн по мультику, годящемуся только для девочек, по его мнению.
Пробыв четыре недели в Одессе, Арина собралась улетать в Казань к бабушке Замире Линаровне, где без неё гостили Лейсан и Сарима. Перед отъездом Оксана покрасила Арине волосы в иссиня-чёрный, переходящий в небесно-голубой. Когда наступил день отлёта, и девушка садилась в самолёт, тётя и троюродная сестра проводили её в аэропорт и посадили в самолёт.
— Пока, сестрёнка! До встречи когда-нибудь! — попрощалась Марго.
— Мы всё равно будем тебя ждать и узнавать новости! — добавила Оксана, тяжело прощаясь с племянницей.
Гордиенко села в самолёт и через несколько часов после пересадок в Минске и Москве оказалась в Казани, где её встретил Мирвали Фаридович.
— Привет, внучка! — радовался дедушка приезду.
— Дедушка, ты не представляешь, как я рада тебя видеть! Это просто счастье, что я приехала к вам! — радовалась Арина, садясь в «Ладу».
Мирвали Фаридович сложил вещи внучки в багажник и, сев в машину и заведя её, сказал:
— Ты так здорово загорела на пляже в Одессе.
Счастливая Арина смотрела в окно и любовалась проплывающими мимо пейзажами, пока не доехала до дома, где её ждали бабушка и две двоюродные сестры.
— Привет, моё солнце! — приветствовала гостью во дворе своего дома Замира Линаровна, обнимая её.
— Как у Оксаны отдохнула? — спросила выбежавшая Лейсан.
— Отлично! — заявила Гордиенко.
— Я вижу насколько — так хорошо загорела! — пошутила двоюродная сестра.
Арина зашла в дом и увидела Сариму, увлечённо читающую комиксы «Marvel» и спросила:
— Привет, милая моя! Почему не встречаешь?
— Ой, прости! Я не хотела! Просто очень интересные комиксы, — улыбнулась Сарима и, поднявшись, обняла кузину.
Эти четыре недели августа девочки провели тоже плодотворно: загорали на берегу озера Нижний Кабан, что находится рядом с их домом, купались, гуляли по городу, разговаривали; Арина делилась с роднёй своими впечатлениями об отдыхе в Одессе с тётей и троюродной сестрой.
Гордиенко между делом записывала продолжение фанфика о ведьмах на Андросе, которые похищали девушек, чтобы высосать из них энергию для своей красоты и вечной молодости; источником вдохновения послужила рассказанная Марго история вековой давности о полтавской ведьме Наталке Кравчене, которая ради иллюзорной красоты в шестьдесят лет убила семь молодых девушек, пришедших к ней погадать, и использовала их кровь для страшных ритуалов; разница между источником и написанным Ариной была в следующем: ведьмы похищали купающихся на пляжах девушек, высасывали из них энергетику, оставляя их в полумёртвом состоянии, стирали им память, чтобы те не могли вспомнить произошедшее в случае обнаружения, и оставляли умирать на отдалённый остров.
Замира Линаровна во время очередной трапезы сказала Арине:
— Я знаю, что на тебя засматривается парень, а ты его не замечаешь. Зря — я не думаю, что у него к тебе несерьёзные намерения. Если бы так и было, он бы тебя не пытался добиться, а нашёл бы гулящую девицу.
До Гордиенко очень медленно, по-черепашьему, доходило, что она ошиблась насчёт Макса, и он не такой уж и плохой, раз подарил ей букет из плюшевых мишек, попытался с ней подружиться, но она оттолкнула его из-за каких-то глупых стереотипов и предрассудков.
Перед отъездом в Новокузнецк Арина сто раз отредактировала и выставила новую главу повести о разгадке похищений в Книгу Фанфиков.
Наступило время расставаться с роднёй и отправляться в школу и институты. Мирвали Фаридович и Замира Линаровна отвезли внучек до вокзала и посадили в поезд, где дедушка помог им взвалить чемоданы на верхнюю полку.
— Девчонки, я так не хочу с вами расставаться, — прощалась бабушка.
— Приезжайте ещё в гости! Я буду ждать! — вставил дедушка.
Старики ещё долго прощались с девчонками и не хотели выходить из старого вагона, но диспетчер сквозь помехи объявила:
— ...Провожающим просьба покинуть вагон!
— Ну всё, пока! Мы в любое время вас ждём, поэтому приезжайте, — заявила Замира Линаровна, покидая вагон, и муж ушёл с ней.
Девчонки доехали до Новокузнецка без приключений, не считая в соседнем купе неадекватных родителей, не сказавшим своим детям ни одного ласкового слова, зато постоянно кричавшим на них и унижавшим, отчего те постоянно плакали.
— Ни одна поездка не обходится без неадекватов! — возмутилась Арина.
— Син игътибар итмә (1), — посоветовала Лейсан. — Алар юләрлар (2).
Гордиенко, имеющая обострённое чувство справедливости, хотела пойти и объяснить этим людям, что они поступают неправильно, но Лейсан остановила её, взяв за руку:
— Не ходи! Не связывайся с этими уродами! Потом им это зачтётся! Относись к этому философски, как Сарима. — Татарка указала на младшую сестру, увлечённо читающую Marvel’овские комиксы «X-Men».
Арина вырвалась и отправилась разбираться с родителями-тиранами, но остановилась и поняла, что кузина была права; Гордиенко жалела, что поставила на спину татуировку с крестом, лишившим её дара оживлять всё, что она напишет, а то бы устроила этим нелюдям весёлую жизнь. Она часто жалела об этом, когда происходила какая-нибудь несправедливость или в жизни всё складывалось не так, как планировалось, и Арина забывала, что порой то, что она хотела, записывала, и это выходило ей боком.
На следующий день девушки вышли в Новокузнецке, где их встретили родители со словами:
— Как мы по вам соскучились!
— Мы тоже соскучились! — радовались приехавшие.
Обнявшись с родителями, с дядей и тётей, Арина попрощалась с сёстрами и села в отцовский «Пежо», где её ждал карликовый пинчер Аксель. Увидев хозяйку, он ластился к ней и облизывал ей лицо. Когда Василий отвозил дочь в её однокомнатную квартиру, она расспросила его:
— Как там Аксель с Матроскиным? Не поубивали друг друга?
— Мы не ожидали такого! У них просто нежные чувства! — делилась впечатлениями Нигина. — Они вместе спали, ели из одной тарелки, делили пополам сосиску и облизывали друг друга. Иногда дрались, а так хорошо поладили!
Арина не могла поверить своим ушам — её пёсик поладил с полосатым котом, у которого характер не сахар; хотя девушка понимала, что Аксель умный и понимает, что нужно делать.
Приехав в родную однокомнатную квартиру, Гордиенко после принятия душа и отдыха от поездки первым делом зашла в интернет и прочитала отзывы о новой главе от Xander’а Allan’а:
«Нифига себе! Прям как Эльжбета Батори!».
«Скорее Наталка Кравченя», — усмехнулась Саманта Пейн и погладила своего пёсика.
Спустя два дня после приезда Арины Максим вернулся в Новокузнецк, где его встретили родители. Приехав домой, Куприн спросил у отца:
— Что там без меня было?
— Всё нормально, правда, нашли одного мошенника в бухгалтерии продуктового магазина, — смеялся Андрей. — Он закупал у одного маленького магазинчика одноразовой посуды товары для хозяйственных нужд предприятия и просил кассиршу завышать цены в программе 1С «Торговля и Склад» и выводить фактуры с копиями чека с новой суммой, чтоб разницу себе в карман положить. Пришла в магазин новая бухгалтерша, и ей завышенные цены показались подозрительными. Позвонила нам, чтобы проверить отчётность. С учётом всё чисто, а с теми фактурами — нет. Проверили цены и фактуры в самом магазине, расспросили хозяйку и выяснили, в чём дело. Этого мошенника с позором прогнали из магазина. Хитрые какие пошли! Мало платят им, видите ли!
Максим смеялся над рассказом отца и спросил:
— Как Атаман поживает? Всё ещё болеет?
— Сердце болит, он задыхается. Старенький уже. Максим, ты не расстраивайся. Он прожил долгую жизнь, его все любят.
Парень вспомнил, как он был счастлив, когда живущий в Редаково дедушка Шевченко Антон Викторович принёс щенка немецкой овчарки и назвал Атаманом. Ещё шестилетний Максим любил приезжать в гости к бабушке и дедушке, играть с псом и смотреть, как Антон Викторович, имевший опыт общения с крупными собаками, дрессировал его при помощи палки и команд. Атаман рос и старел на глазах Куприна, и в один прекрасный день бабушка Алёна Павловна сообщила:
— Атаман совсем плох. Он вот-вот умрёт.
Максим не мог смотреть на умирающего друга без слёз, когда приезжал. Атаман выходил, скорее выползал, из будки в вольере и ластился к Куприну, невзирая на тяжесть в лёгких.
Через неделю наступил второй учебный год в институте, второй курс, новые предметы и новые знания. Арина, заходя в аудиторию, вспомнила, как она с одноклассницами делилась о проведённых каникулах, а они, в свою очередь рассказывали о себе; на этот раз традиция нарушилась — Гордиенко уже видела на фотографиях, скинутых со смартфонов, каникулы своих однокурсников в Таиланде, Египте и Турции, а то и вовсе где-то в деревнях или на речках.
После поточной лекции на большой перемене Арина поделилась впечатлениями о своих насыщенных каникулах с Татевик:
— Знаешь, так было здорово, когда я поехала отдыхать в Одессу и Казань. Хоть много раз ехала, но такое чувство, что еду впервые. Конечно, здорово было бы отдохнуть где-нибудь в Испании, но разве она заменит мне встречу с любимой роднёй? Да и в Одессе на пляже можно хорошо позагорать. И рядом с бабушкиным домом есть Нижний Кабан, где так же могу искупаться и позагорать.
— Я была в Шамлуге. Там у меня полно родственников, — делилась Саакян. — Здорово приехать и их всех повидать: бабушки, дедушки, дяди, тёти, братья и сёстры... Да ещё и горы. Так красиво! Ну их, эти пляжи! Вот в горах это настоящий отдых! Свежий воздух и красивые пейзажи. Загар? Да я и так по жизни копчёная! Зачем мне ещё загорать?
Макс присоединился к беседе девчонок и поведал о своём отдыхе:
— Я отдыхал в Варне — классный город! Здорово было там попутешествовать, хоть местами и галопом по Европам, но всё равно... Здорово! Зря ты так, Татуха, выразилась — всё-таки здорово отдыхать на море.
Арина невольно рассматривала неприятного ей парня — загоревший, отдохнувший, симпатичный; услышав о том, что он отдыхал именно в Варне, Гордиенко вспомнила, что писал Xander Allan в своей поэме об этом болгарском городе, и сопоставила факты. Возможно, Макс Куприн и её любимый поэт и, правда, одна личность.
Конфликт Арины и Макса шёл на спад, и окончательно они узнали правду в один сентябрьский день во время поточной лекции, когда случилось не очень приятное событие в жизни парня.
В середине сентября в субботу Куприн приехал в Редаково в гости к Антону Викторовичу и Алёне Павловне. Смуглый, высокий, худощавый, лысый старик и низкая, полноватая бабушка с окрашенными красной краской коротко стрижеными вьющимися волосами встретили его. Обняв родителей матери, парень направился к Атаману, у которого не было сил лаять как обычно, и пёс издавал сдавленный жалобный писк, завидев Макса.
— Что с ним? — спросил парень.
— Кирдык ему, — коротко ответил дедушка.
Бабушка пригласила внука в покрашенный в синий цвет старый одноэтажный дом со стеклопакетами, некогда установленными Андреем и работником фирмы-клиента, монтажником Николаем. Макс пил чай, закусывая булочками и конфетами, и рассказывал о своём отдыхе в Варне.
— Ты так загорел, возмужал! — говорила Алёна Павловна. — Знаешь, очень хорошо, что ты съездил. Отдых — это полезно.
— Хорошо отдохнул! Так держать! — вторил Антон Викторович.
Поговорив о жизни с родителями матери, Куприн вышел из дома и, проходя мимо Атамана, подошёл к нему и, погладив по голове, сказал:
— Наверное, я тебя вижу в последний раз. Прощай...
Слеза покатилась по щеке парня и он, глядя на пса, вышел со двора и закрыл калитку, сел в машину и поехал домой немного расстроенным с дурным предчувствием, которое подтвердилось на следующий день: Максиму позвонил Антон Викторович и дрожащим голосом сообщил ему новость:
— Атаман умер. Просто тихо во сне умер. Мы даже не видели его смерти.
Максим не поверил своим ушам, хоть и ожидал это услышать — всё-таки, он успел попрощаться с другом, и тот пощадил его — парень не видел его смерти.
— Он прожил хорошую жизнь, так что не расстраивайся, — продолжал утешать его дедушка.
Куприн вспомнил просмотренный им в детстве мультфильм «Все псы попадают в рай» и понял, что именно туда попал Атаман — в собачий рай.
В понедельник Гордиенко услышала, как сидевший прямо за ней Куприн шёпотом рассказал Татевик страшную новость:
— Представляешь, вчера Атаман умер.
— Правда? Не могу поверить. Мне очень жаль его — хороший был пёс.
— Не говори. Он долго болел, но всё равно это было неожиданностью. Столько лет с нами прожил, столько всего мы с ним пережили...
Арина не придала значения услышанному, но через несколько часов заглянула на сайт ficbook.net, получила уведомление об обновлениях у избранных авторов и прочитала стихотворение Xander’а Allan’а под названием «Прощай, мой друг».
«Прощай, четвероногий друг.
Покойся с миром.
В гроб свёл твой старческий недуг —
С ним бой проигран.
Тебя я буду вспоминать:
Как ты игрался,
Как мог следы распознавать,
Как защищал нас.
Я буду помнить наши дни —
Детство и юность.
Всё буду в памяти хранить
И не забуду.
Жаль, что мало время твоё,
Судьба такая.
Тринадцать лет прожил всего.
Печаль большая.
Покойся с миром, младший брат,
И спи спокойно.
Хозяева твои скорбят.
Соседям скорбно».
Арина не могла поверить в прочитанное и, заглянув на страницу в контакте Макса, увидела на стене закреплённую запись, на которой написаны даты «2000-2013» и две фотографии: на первой шестилетний мальчик в шортах из денима и синей майке с изображением модных в то время у тогдашних детей покемонов обнимает щенка породы немецкая овчарка; на второй Максим в чёрной футболке и джинсах гладит по голове дряхлого пса той же породы.
Гордиенко написала любимому поэту личное сообщение, где задала прямой вопрос:
«Привет, Ксандер. Стих про собаку очень проникновенный — тяжело терять лучшего друга. Мне очень жаль, что так случилось. Но у меня к тебе вопрос. Тебя зовут Максим? Просто у моего знакомого с таким именем тоже пёс умер».
Далее случилось то, что девушка ожидала, но не верила своим глазам — она получила ответ на свой вопрос:
«Да, меня зовут Максим Куприн». — К сообщению была прикреплена ссылка на страницу во «Вконтакте».
Арина открыла её, смотрела на фотографию некогда неприятного ей человека и осознавала то, что долго не хотела понимать: её любимый поэт на Книге Фанфиков оказался именно Максимом Куприным и никем иначе; в её голове пронеслись мысли:
«Неужели я опять ошиблась в человеке? Неужели он не такой, каким я его считала? Я сужу о людях стереотипами. Почему я такая глупая? Всё-таки все были правы, а я их опять не послушала. Права была Тату в том, что он неплохой человек; права была Оксана в том, что не надо судить по внешности; права была бабушка в том, что он был серьёзен в своих намерениях».
На следующий день перед началом занятий Арина встретила Макса в вестибюле, где он сказал ей:
— Арина, я тебя узнавал по комментариям по моим стихам о тебе: крашеные в малиновый цвет волосы, невзаимная любовь с Ваней. Ещё я тебя узнал потому, что ты слушаешь Neue Deutsche Härte, симфонику и готику. Всё сошлось, Саманта Пейн!
Гордиенко не знала, что и думать: с одной стороны она не могла признать, что любимым поэтом оказался неприятный ей человек, но с другой стороны — она познакомилась с ним в реале, и он оказался не невзрачным ботаником, каким она его представляла, а накачанным красивым парнем.
— Твоё предложение прогуляться всё ещё в действии? — тихо спросила Арина и подумала: — «Значит, ты меня узнал, но молчал до поры до времени? Ждал, когда я созрею до встреч с тобой».
После трёх пар, окончания которых девушка ждала с нетерпением, Куприн с Гордиенко, не верящей в правду, которая ей открылась, остались во дворе после занятий, и парень закурил.
— В шестнадцать лет бросила курить, поэтому не буду.
— Сам пытаюсь бросить курить и не получается — постоянные ломки. Мне Тату рассказывала, что ты встречалась с каким-то Ваней, а он оказался каким-то уродом. Ты его забыла?
С той поры, как поговорила с матерью бывшего парня, Арина больше не вспоминала о его существовании — только в очень редких случаях, а в остальном не оглядывалась на прошлое, живя по большей части сегодняшним днём.
— Нет, не думаю о нём! И вообще, зачем мне об этом думать? Макс, прости меня за то, что я относилась к тебе с предубеждением. Как же обманчива внешность — и не подумаешь, что ты поэт, причём очень хороший.
— Я не держу на тебя зла. Когда-то я тоже так обманулся — встречался со скромницей. Первый год всё было нормально, но потом она меня ревновала, причём без повода — по сто раз на дню мне названивала, когда мы не были вместе. Я ей давал шанс, но она им не воспользовалась. Всё — я с ней расстался.
— Почему ты выбрал меня? — недоумевала Гордиенко.
— Давно я к тебе присматривался — ты самая нормальная девушка, а такие большая редкость. Я пытался тебя забыть и даже хотел построить отношения с Соней Коротковой. Она хоть и порядочная, но совсем не такая — из слишком строгой семьи. Она неплохой человек — просто я к ней ничего не чувствовал, поэтому ушёл от неё.
Арина робко взяла новоиспечённого парня, с которым решила поближе познакомиться (хотя знакома с ним уже давно — по творчеству), за руку и сказала:
— Что будет теперь?
— Хочешь, мы на следующий год поедем в Болгарию? В Варну? Ты хотела туда поехать — сама об этом написала, — предложил Максим, заканчивая курить и выбрасывая сигарету в урну.
— Хорошо, только я захочу съездить к родственникам в Казань и Одессу, — заявила Гордиенко.
— Слушай, а давай тогда съездим на следующий год туда, куда скажешь, а на последующий поедем в Болгарию. — Куприн пошёл на компромисс.
Арина согласилась с таким предложением. Дойдя до парка, новоиспечённая парочка остановилась в малолюдном сквере, где начали опадать осенние листья, наполняя это местечко чарующей и романтичной атмосферой.
— Что такое? — не понял Макс.
Ничего не говоря, Гордиенко дотронулась до щетины на подбородке Куприна и, поглаживая кожу, чувствуя ладонью колкость, крепко поцеловала его; он был в шоке, но на поцелуй ответил.
— Поверить не могу, что это было, — прошептал оторвавшийся от губ парень, глядя на Арину.
— Идём, — улыбнулась девушка и, увлекая за собой Макса, отправилась с ним по городу.
Молодые люди наслаждались проводимым вместе временем. Арина уже забыла о том, как плохо думала о Максиме, считая его несерьёзным в своих намерениях и думающим только о способах потешить своё самолюбие через плотские утехи. Зачем ей это теперь, ведь она счастлива, пусть даже так неожиданно? Куприн не вспоминал своё недавнее горе. Зачем жить прошлым, если есть настоящее? Они давно знали друг друга, но не подозревали, что всё может сложиться именно так.
1) Не обращай внимания (тат.)
2) Они дураки (тат.)
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Популярное
VKontakte
WhatsApp
Telegram
Отключить рекламу