Гермиона Грейнджер и смена парадигмы (гет)

Оценивая свое отражение в зеркале, Гермиона позволила себе слегка улыбнуться. Второй день подряд она тратила несколько лишних минут на то, чтобы пригладить упрямый пушистый шарик, называвшийся ее волосами, и была довольна результатом. Если быть честной с самой собой, ее главным побуждением было показать Рону, что он многое пропускает, но это была не единственная причина. Ей действительно нравилось, как она выглядела.

— Прекрасно выглядишь сегодня, — вставило зеркало. — Можем ли мы ожидать, что это будет твой новый образ? — спросило оно с явной надеждой в голосе.

Зеркало оставалось относительно тихим в течение многих лет после того, как резкий комментарий в начале первого года привел к тому, что Гермиона в течение пятнадцати минут читала лекцию об улучшении внешнего вида, как о костыле, сколь банальном, столь и ложном, скрывающем и игнорирующем проблемы самооценки. Гермиона не была уверена, смысл или объем сообщения напугал зеркало, но как бы то ни было, комментарии с тех пор были намного мягче и гораздо реже.

— Я подумываю об этом, — ответила Гермиона. — Ты действительно считаешь, что мне идет?

— О да! — ответило зеркало. — Просто удивительно, как совсем немного времени может дать такой результат. Не то чтобы ты раньше плохо выглядела, но это небольшое изменение тебе идет, — поспешно добавило оно.

— Спасибо, — с улыбкой ответила Гермиона, хватая сумку.

Несмотря на то, что Гермиона в уме знала, что личность зеркала не была "настоящей", она всегда чувствовала легкий дискомфорт из-за магического предмета. Лаванда и Парвати, казалось, ежедневно совещались со своими зеркалами. Все, что Гермиона могла сделать в последние несколько дней, это не начать швыряться проклятиями, слушая, как Лаванда бубнит о своем Бон-Боне. Святочный бал был единственной ночью славы для ее зеркала, окруженной днями и днями скучного однообразия. Гермиона решила бросить ему кость.

— Сегодня вечером я пойду на вечеринку, так что позже попробую немного больше косметики и, возможно, несколько мягких косметических чар.

— Действительно? — с надеждой и недоверием ответило зеркало. — Я знаю как раз то, что нужно! — продолжало оно гораздо громче, старая плотина, сдерживавшая его подавленный энтузиазм, на время была прорвана.

— Ничего сумасшедшего, заметь, — уточнила Гермиона. Лучше не оставлять нереалистичных ожиданий.

— Конечно, конечно, — быстро ответило зеркало. Хотя оно хотело приглушить тон ответа, было ясно, что Рождество наступило рано. Рождество ценой в шесть лет.

— Приятного дня! — радостно крикнуло зеркало, когда она выходила из комнаты.

Она спустилась по лестнице и была разочарована, увидев, что ее ждет только Гарри. Несмотря на смятение последних дней, она скучала по присутствию Рона. Сильно скучала.

Отчасти это объяснялось годами опасений, что дружба троицы может закончиться в любой момент. Что без Рона или Гарри, которые могли бы развлечь и поднять настроение, оставшийся будет скучать и искать более интересных людей. После пяти с лишним лет дружбы она понимала, что это глупо, но подозревала, что это чувство никогда не исчезнет окончательно.

— Рон пошел вперед... Я сказал ему, что мы догоним его на завтраке, — сообщил Гарри, когда они вышли из гостиной.

Несколько минут они шли молча, пока Гарри не заговорил снова.

— Твои волосы хорошо смотрятся... э-э... опять, — неуклюже выпалил он.

Она улыбнулась про себя. Только Гарри может сделать комплимент так неловко, что это каким-то образом делает его еще более милым. Он так старался. Она была так рада, что не пригласила Маклаггена.

— Это не потребовало особых усилий, и я знала, что потом в любом случае сделаю еще больше для вечеринки. Мое зеркало было в восторге, — ответила она со смехом.

Гарри фыркнул.

— Мое давным-давно отказалось от меня как от безнадежного. Лучшая из оценок — выглядит не так плохо, как обычно.

— Тебе не нужно беспокоиться, Гарри, — заверила она. — Девочкам нравятся твои волосы.

— Ты шутишь, — усмехнулся он.

— Ты понятия не имеешь, — раздраженно ответила она. Количество комментариев, которым Гермиона подвергалась на эту тему за время пребывания в Хогвартсе, нервировало. Одна Джинни могла написать роман о волосах Гарри с заделом на сиквел о его глазах.

К счастью, за последние пару лет Джинни оценила и то, что делало Гарри по-настоящему особенным. Судя по взглядам, которые Джинни все еще бросала на Гарри, когда Дина не было рядом, было ясно, что она до сих пор большая поклонница его волос и глаз.

— То, как ты проводишь рукой по волосам, когда работаешь над заклинанием в классе или когда мы учимся. Девушки полностью выпадают в осадок.

— Перестань дразниться, Гермиона, — недоверчиво ответил Гарри. За эти годы он так привык к пристальным взглядам, что совсем не обращал внимания на реакции, которые вызывал... особенно положительные.

— Я не дразнюсь, — заверила она. — Когда вчера вечером мы работали над трансфигурацией, половина девочек и несколько мальчиков не могли оторвать от тебя глаз.

К ее радости, Гермиона также заметила, что Рон продолжал украдкой поглядывать на них, явно желая быть рядом. Уладив все хлопоты с вечеринкой, Гермиона и Гарри провели остаток вечера, бросая друг другу вызов все более сложными цветовыми сочетаниями и узорами. Шутки и непринужденная беседа были долгожданным облегчением по сравнению с брюзжанием и бранью последнего времени. /* Прим. перев.: scowling and scolding. Я постарался сохранить аллитерацию */

— Ну, я уверен, что дело все равно в этом, — раздраженно пробормотал он, указывая на свой шрам.

— В этом году все по-другому, — искренне заметила она, — после Армии Дамблдора и Отдела тайн.

— Поверю тебе на слово, — мрачно ответил он.

— Не волнуйся, Гарри, — поддразнила она, похлопав его по руке. — Я буду защищать тебя от восхищенной публики.

— Моя героиня, — проворчал он, и они вошли в Большой зал.

Ее хорошее настроение почти испарилось, когда она заметила Лаванду, хихикающую над словами Рона.

— Мы можем сесть на другом конце, если...

— Нет, — решительно перебила она. Прошлая ночь научила ее тому, что вести себя как идиотка и намеренно избегать Рона или противодействовать ему — значит позволить ему победить. Она не позволит ему победить. Она заметила легкое беспокойство на лице Рона, когда небрежно села напротив, не обращая на него внимания. Приятно было побеждать, несмотря на то, как мала и ничтожна была эта победа.

Лаванда хихикнула над чем-то, что пробормотал Рон, и это сразу же взволновало ее.

— Она немного смешная в последнее время, — тихо сказала Парвати рядом с ней. Гермиона заподозрила, что девочка чувствует себя неловко из-за вчерашнего смеха над шуткой Рона.

— Юная любовь, — саркастически заметила Гермиона, вызвав смех Парвати. Гермиона говорила достаточно тихо, так что Лаванда не могла точно расслышать сказанного, но, судя по раздраженному выражению ее лица, она знала, что это, скорее всего, о ней. Да, маленькие победы были важны.

— С нетерпением ждешь сегодняшней вечеринки? — спросила Парвати.

— Вообще-то да, — честно ответила Гермиона. — Ты идешь?

— Меня не пригласили, — ответила она, печально покачав головой. — С кем ты?

— С Гарри. Как друзья, — поспешно добавила она и заметила самодовольное выражение на лице Рона, услышавшего, что у нее не будет настоящего свидания. К своему удивлению, она не была так раздражена, как ожидала.

— Кстати, мне нравится, что ты сделала со своими волосами, — похвалила ее Парвати.

— Спасибо, — вежливо ответила она нарочно громким голосом, чтобы Рон слышал. — Это просто каприз, который я на днях решила попробовать. Гарри сказал, что ему нравится, и я решила оставить. Некоторые люди стоят дополнительных усилий.

Ей не нужно было смотреть, чтобы понять, что Рон снова хмурится... Она практически чувствовала это.

Маленькие победы были великолепны.

* * *

К своему удивлению, она спустилась в гостиную раньше Гарри. Она боялась, что дополнительное время, потраченное на подготовку, заставит Гарри ждать, но, к счастью, она ошиблась.

Однако, к сожалению, Маклагген был там. Ее желудок снова скрутило, когда он нагло посмотрел на нее.

— Отлично выглядишь, Грейнджер. Оставь мне танец, ладно? — уверенно сказал он, выходя через портрет. Ей вдруг захотелось принять душ.

— Ух ты, — услышала она у себя за спиной и, обернувшись, увидела Гарри, стоящего у подножия лестницы. — Отлично выглядишь, Гермиона.

Она почувствовала, как ее лицо вспыхнуло от его комплимента, и заметила, как мило он выглядит. Даже лучше, чем обычно.

— И ты тоже, Гарри. Ты что-то сделал со своими волосами?

Он все еще выглядел немного растрепанно... иначе это был бы не Гарри... но это выглядело немного более организованным и спланированным беспорядком.

— Да, — сказал он, склонив голову. — Шеймус показал заклинание, помогающее содержать волосы в частичном порядке. Мое зеркало лишилось дара речи.

— Выглядит очень мило, — похвалила она.

— Что я могу сказать, ты вдохновила меня, — ответил он с усмешкой.

Гермиона поняла, что женские голоса в комнате тоже притихли. Очевидно, она была не единственной, кто одобрял усилия Гарри. Гарри, что неудивительно, об этом понятия не имел.

Шеймус подскочил к Гарри с широкой ухмылкой.

— Я же говорил тебе, Гарри, — сказал он, игриво хлопнув его по руке, и сел на соседний диван.

— Что он тебе сказал? — спросила Гермиона, немного испугавшись того, что за чушь вырвалась из уст Шеймуса.

— Он сказал, что девочки офи... — начал Гарри, но внезапно остановился и смущенно огляделся. — Он сказал, что девочкам понравится. Готова?

— Он не ошибся, — весело сказала она, взяв его за руку и потянув к выходу. Только после того, как они вышли из комнаты, она поняла, что и не подумала искать Рона в общей комнате. Еще одна победа.

* * *

Когда они вошли в кабинет профессора Слагхорна, Гермиона изумилась открывшемуся перед ней зрелищу. Проще говоря, это была самая привлекательная группа людей, которую она когда-либо видела вместе. Все без исключения взрослые излучали легкую уверенность, что они здесь совершенно свои. Большинство студентов, однако, выглядели крайне напуганными и неуверенными в том, что они должны делать. Предыдущая встреча Слагхорна была приятной, но ничего подобного не было.

Гарри попросту не выглядел впечатленным или восторженным. Она не удивилась.

Было ясно, что профессор Слагхорн наложил в комнате чары расширения, поскольку обычный ее размер не мог вместить столько народу, помимо музыкантов и танцпола.

Как бы легкомысленно и поверхностно это ни звучало, она чувствовала своего рода странное удовлетворение от того, что она... напористая, заносчивая грязнокровка... была здесь... с этими людьми. Паркинсон, с ее незамутненным чувством собственной важности, основанным только на деньгах ее родителей и на том, для кого она раздвигала ноги, торчала бы, как прыщ на носу. Но не она. Она была здесь по праву... и Гарри тоже... хотел он этого или нет.

Она оторвалась от своих размышлений, когда к ним подбежал сияющий Слагхорн.

— Мой мальчик, я так рад, что ты смог прийти. И вы, конечно, тоже, мисс Грейнджер!

— Благодарю вас, сэр, — ответила она, — я ценю, что вы думаете о нас.

Он пренебрежительно отмахнулся от нее.

— Конечно, вас пригласили. Как я мог не пригласить двух своих лучших учеников?

Как бы ей ни хотелось быть польщенной, все немного портило то, что он тут же незаслуженно хвалил Гарри. Она мысленно напомнила себе не портить вечер своим упрямством.

— Что это за запах, профессор? — вмешался Гарри таким тоном, словно его не впечатлил комментарий Слагхорна и он хотел сменить тему.

Она не думала, что это возможно, но ухмылка профессора стала еще шире.

— Просто кое-что пришло мне в голову несколько лет назад. Тебе это нравится?

— Д-да, — неуверенно ответил Гарри. Гермионе запах тоже показался довольно приятным.

— А что, по-твоему, этот запах тебе напомнил? — продолжил Слагхорн. Судя по выражению его лица, он уже знал, каким будет ответ Гарри.

— Пахнет как... ну, на самом деле я не знаю, чем пахнет... но я знаю, что мне это нравится, — медленно ответил Гарри.

Гарри в точности выразил ее мысли. Это было так приятно и необычно... и в то же время так знакомо. Сосредоточившись на запахе, она почувствовала себя немного более комфортно и расслабленно. Магия явно была в игре

— Это потому, что ты не знаешь, — с энтузиазмом сказал Слагхорн. — Это вариант Амортенции, который я создал несколько лет назад.

— Не волнуйся, не волнуйся, — успокоил Слагхорн, когда лицо Гарри посуровело. — Ингредиенты, которые определили бы зелье для конкретного человека, очевидно, не включены, и это значительно менее мощно, чем Амортенция. Никто не потеряет рассудка и не поменяет предпочтений... просто немного расслабятся и почувствуют себя непринужденно. В конце концов, это вечеринка!

— Оно воздушно-капельное, сэр? — спросила Гермиона, очарованная исполнением такого зелья. Обычно она была бы раздражена тем, что зелье используется так небрежно, чтобы влиять на эмоции людей, но обнаружила, что в данном случае это ее не беспокоит. Потому ли, что она была на вечеринке, где люди должны расслабляться и наслаждаться собой, или зелье выполняло свою работу, она не была уверена.

— Пять очков Гриффиндору! — похвалил Слагхорн. — По всей комнате стоят маленькие котелки. Зелье становится летучим из-за применения тепла. Активное вещество вступает в реакцию получив определенный нагрев. Чем больше испаряется, тем меньше зелья в котле. То, что остается, становится горячее из-за меньшего объема, высвобождаясь с большей скоростью. Какие-нибудь теории, как я справляюсь с этим несоответствием? /* Прим. перев.: мне одному кажется, что дело не в количестве теплоты, а в температуре? */

Прежде чем она успела сформулировать, заговорил Гарри.

— У вас нет огня под котлом... это какое-то заклинание нагрева, применяемое к поверхности.

Глаза Слагхорна расширились от возбуждения. Очевидно, Гарри был на правильном пути.

— И... — он побудил Гарри продолжать.

— Заклинание рассчитано на то, чтобы тепло уменьшалось с течением времени... потому что, когда зелья становится меньше, тепло должно быть меньше, чтобы поддерживать то же самое количество, выделяемое в воздух.

— Десять баллов Гриффиндору! — почти закричал Слагхорн. — Подожди, пока я не скажу Северусу, как быстро ты все придумал! Я говорил ему, что ты прирожденный мастер Зелий, но он не слушал.

Гермиона, со своей стороны, была потрясена.

Решение было совершенно логичным, и она была уверена, что пришла бы к такому же решению, если бы у нее было немного больше времени. Но это был Гарри... и он так быстро со всем разобрался... скорее всего, благодаря принцу. Внезапно зелье Слагхорна оказалось не в силах противостоять ее упрямству, и она почувствовала растущее раздражение.

Но сквозь пелену гнева Гермиона вспомнила слова Гарри, сказанные прошлой ночью. Несмотря на источник информации, было ясно, что Гарри нашел решение. Она мысленно съежилась, когда поняла, что ее пренебрежительное отношение к Гарри удивительно похоже на отношение профессора Снейпа.

— Хорошо придумано, Гарри, — искренне похвалила она. Она не станет обращаться с Гарри, как профессор Снейп.

— Спасибо, — тихо ответил он, склонив голову в легком смущении. Она поняла, что ее простой комментарий, казалось, значил для него больше, чем бурная похвала Слагхорна.

— Мой мальчик, здесь есть несколько человек, с которыми ты должен встретиться, — заявил Слагхорн, быстро обнимая Гарри за плечи и направляя его через комнату. Все произошло очень быстро и плавно... как если бы Гарри попал под автобус самым приятным образом.

Гермиона последовала за ними, но сзади раздался голос.

— Лучше оставить их в покое, — и добавил. — Он не сдастся, пока твой друг не установит нужные связи. Если вы позволите ему повеселиться сейчас, он оставит вас вдвоем на весь оставшийся вечер.

Она повернулась, чтобы посмотреть на источник совета. Это был человек средних лет... спокойный и непринужденный... чувствующий себя явно в своей тарелке. В его лице была такая красота, что можно было предположить, что в молодости он был настоящей находкой. Годы и его кажущаяся невнимательность к тому, чтобы оставаться в форме, притупили воздействие... но он был там.

— Клаус Дагворт, — тепло представился он, протягивая руку в знак приветствия.

— Гермиона Грейнджер, — осторожно поздоровалась она, пожимая ему руку, все еще немного озадаченная прямотой незнакомца. Глаза мужчины загорелись от узнавания.

— А-а-а... Я надеялся встретиться с вами сегодня вечером, — ответил он, явно довольный таким поворотом событий.

Гермиона мгновенно почувствовала себя на взводе, поняв, что это просто еще один идиот, желающий быть ближе к Гарри. Скорее всего, он читал статьи Скитер с четвертого курса и пришел к неверным выводам.

— Не знаю, чего вы ожидаете, но Гарри — мой друг, и ему не нравятся люди, которые заискивают перед ним.

— Кто? — ответил Дагворт, теперь явно смущенный.

— Вы хотите, чтобы я познакомила вас с Гарри Поттером, верно? Ну, этого не случится, — заявила она, раздраженно скрестив руки на груди.

— Это был Гарри Поттер? — спросил он, указывая на ближайшую кушетку, приглашая ее сесть. — Он ниже ростом, чем я ожидал.

Когда мужчина сел, Гермиона стояла твердо, все еще скрестив руки.

— Думаете, я поверю, что вы знаете меня, но не знаете Гарри? Может, я и студентка, но не дура.

Он поднял руки в раскаянии.

— Давайте начнем сначала. Меня зовут Клаус, но мое настоящее имя Николас.

Николас Дагворт... Имя показалось ей знакомым, но она не могла вспомнить, где именно.

— Я работаю в министерстве... в департаменте по регулированию и контролю магических существ, — продолжил он.

В голове что-то щелкнуло. Это был человек, который вежливо отвечал на все ее страстные письма, касающиеся прав домашних эльфов. Она мысленно перебирала все оскорбления, которые этот человек должен был вынести из-за нее. Несмотря на ее разглагольствования, он всегда отвечал вежливо и любезно, всегда благодарил ее за ее защиту и информировал о текущих усилиях департамента.

— О боже, — смущенно пробормотала она, садясь.

Он рассмеялся, утешительно похлопал ее по плечу и протянул стакан.

— Вам не за что извиняться, мисс Грейнджер. Ваша страсть и сопереживание на эту тему были глотком свежего воздуха. Хотя разобраться с эльфами, которых вы освободили из Хогвартса, было немного непросто.

— Это сработало? — спросила она, ошеломленная и довольная тем, что вязание принесло свои плоды.

— Только временно, пока эльфы не поняли, что вы делаете. Для тех немногих, кто попался на эту удочку, мы смогли восстановить связь относительно быстро, — заверил он.

Типично. Она должна была знать, что его добрые слова были просто... словами, чтобы успокоить школьницу в бессмысленном крестовом походе.

— Что ж, вы, безусловно, соответствовали названию вашего отдела. Волшебники и ведьмы должны установить контроль, верно? В конце концов, нельзя играться с промыванием мозгов.

Она ожидала, что он будет смеяться и снисходительно относиться к ней из-за ее наивности. Вместо этого он подождал, пока она успокоится, прежде чем заговорить.

— Насколько я помню из ваших писем, вы маглорожденная. Ваши родители все еще женаты? — спросил он неожиданно.

— Да, — ответила она.

— Счастливы?

— Конечно, — отрезала она. — Я не совсем понимаю, к чему вы клоните, но...

Он перебил ее без всякого притворства.

— Если бы при регистрации брака была допущена канцелярская ошибка, и они официально никогда не были женаты, вы бы ожидали, что они разойдутся?

— Это совсем другое дело, — усмехнулась она. Ее инстинкты были правы. Он относился к ней покровительственно.

— Значит, если домовой эльф решает связать себя узами, это промывание мозгов, но если два человеческих существа решают пожениться, это свободная воля? Чем одно отличается от другого?

Она откинулась на спинку стула и задумалась... по-настоящему задумалась над его словами. Она уже слышала этот спор раньше, и он действительно имел смысл. Но, несмотря на то, что это имело смысл, это все еще казалось чрезмерным упрощением и легким оправданием. Так же, как и в письмах, он был большим любителем разговоров без действий.

— Значит, лучше ничего не делать? — она усмехнулась в ответ.

— Нет, — сказал он со смешком. — Мы продолжаем бороться за правила, требующие надлежащего обращения, и позволяем эльфам делать выбор — связывать или не связывать себя.

— И как это продвигается? — спросила она, уже зная ответ.

— Медленно... слишком медленно, — устало ответил он. — Ты даже не представляешь, как медленно. Слагги возлагал на меня такие большие надежды, — усмехнулся он.

— Слагги? — весело ответила она. Вы имеете в виду профессора Слагхорна? С чего бы ему разочаровываться в вас? Вы же начальник отдела.

Он жестом указал на группу, собравшуюся вокруг них.

— Вы видите этих людей? Знаменитости... спортсмены... люди, реально стоящие у власти. Слагги ожидал, что я буду рядом с ними. Министр магии, прежде чем тебе исполнится сорок, мальчик, — передразнил он голосом, жутко похожим на голос профессора Зельеварения.

— Я был лучшим в своем году... чрезвычайно сосредоточен на том, чтобы быть лучшим и изменить мир. Но после окончания университета остался в наименее уважаемом департаменте Министерства.

— Что случилось? — спросила она.

— Я быстро понял, что вношу вклад там, где я был... где я должен был быть... и прочая ерунда просто мешала.

— Ерунда?

— Все это, — ответил он, снова указывая на комнату. — Вечерники Слагги, конечно, хороши, но вы знаете, что я имею в виду. Бессмысленные встречи, на которых вы притворяетесь, что вам интересно говорить с людьми, с которыми у вас нет ничего общего, и с которыми, вы просто так никогда не заговорите.

— Я удивлена, что он все еще приглашает вас после всех этих лет, — заметила она. — Я думала, он забывает о людях, которых считает разочарованиями.

Дагворт приподнял бровь, обдумывая ее замечание.

— Думаете, он делает это только ради престижности связей с этими людьми, да?

— Разве это не очевидно? — это казалось ей совершенно очевидным.

Дагворт усмехнулся.

— Отчасти это, конечно, так... но только отчасти. Он очень хорошо умеет выявлять талантливых людей и помогать им в том, что нужно для их будущего. Не обязательно в том, что хочется, заметьте... а в том, что будет необходимо. Он слизеринец в лучшем смысле.

— По-моему, вы слишком доверяете ему. — возмущенно усмехнулась Гермиона. Ей нравился этот человек, но ей было ясно, что профессор Слагхорн, развивая отношения, был глубоко поверхностен и эгоистичен.

Дагворт сделал глоток и откинулся на спинку стула.

— С первого года я был лучшим в классе Слагги. Всегда первый с ответом на вопрос... всегда первый по оценкам. Но шли годы, и он начал сокращать похвалы в классе и выделять других учеников за меньшие усилия. Честно говоря, меня это немного бесило.

Гермиона молча сочувствовала его разочарованию. Видеть, как другие получают больше признания за плохую работу, было невыносимо.

— У меня ушло много лет и несколько стаканов меда, прежде чем я набрался храбрости и заговорил об этом со Слагги. Он не удивился... и не рассердился... Он просто улыбнулся. Затем, к моей досаде, он отметил, насколько усерднее, чем раньше, я работал в его классе в последние несколько лет... что я несколько возгордился на своем пьедестале и начал халтурить.

Гермиона поняла, к чему клонится его рассказ, и ей это совсем не понравилось.

— Потом он перечислил людей, которых, по его мнению, я считал перехвалеными, и объяснил, почему. Маглорожденная девочка, которая была слишком тихой и неуверенной в себе, сын министра магии, обремененный необоснованными ожиданиями, но бывший просто учеником "выше среднего", парень, который всегда был вторым на нашем курсе, которому об этом постоянно напоминали. Он назвал всех, о ком я думал, и причины, по которым он им подыгрывал.

Она подумала о Гарри и о том, как мало его хвалили на протяжении многих лет за то, что действительно заслуживало похвалы... за что-то столь простое, как хорошие результаты в классе. О том, насколько Джинни стала самостоятельней за последние несколько месяцев. Насколько решительнее она сама стала доказывать, что заслужила похвалу в зельеварении.

— Вы знаете этого человека, который разговаривает с вашим мистером Поттером?

Она оглянулась и увидела, что Гарри разговаривает с пожилым джентльменом. На самом деле Гарри говорил не очень много... он слушал, как тот увлеченно бубнит. Она также заметила небольшую стайку девушек поблизости, которые, изо всех сил стараясь выглядеть как можно более непринужденно, в то же время открыто пялились на Гарри. Гарри, конечно, понятия не имел.

— Его зовут Элдред Уорпл, — сообщил Дагворт. — Он писатель... биограф, если точнее. Я уверен, сейчас он пытается убедить мистера Поттера позволить ему написать историю его жизни.

Гермиона рассмеялась.

— Мне жаль опровергать вашу теорию о профессоре Слагхорне, но это последнее, что нужно Гарри.

— Может быть, не сегодня, — продолжал Дагворт, — Но я уверен, Слагги не ожидал, что мистер Поттер примет сегодняшнее приглашение. Но через десять лет? Сколько несанкционированных, полных бессмыслицы биографий будет написано к тому времени? В этот момент мистеру Поттеру может понадобиться кто-то... кто-то, кому он может доверить... рассказать свою историю.

Гермиона открыла было рот, чтобы оспорить утверждение Дагворта, но тут же закрыла его. Она вспомнила, как Гарри сначала неохотно разговаривал с Ритой Скитер для прошлогодней статьи в "Придире". Но эта статья принесла огромную пользу.

Она подняла глаза и увидела, что теперь Слагхорн плавно ведет Гарри к кому-то другому: довольно внушительной, серьезной женщине, которую она сразу узнала. Она познакомилась с Гвеног Джонс на последней вечеринке Слагхорна и не впечатлилась. Женщина была слишком довольна болтовней Джинни, и слишком не заинтересована в Гермионе просто потому, что она не играла в квиддич.

— Так в чем же тогда ее цель? — спросила она, указывая на них.

— Ну, Слагги заставил мистера Поттера выпить горький тоник знакомства с Уорплом, так что, полагаю, это его награда. Каждый заслуживает награды за то, что выпил тоник. Это Гвеног Джонс, капитан "Холихедских гарпий".

— Хотя я понимаю, почему профессор Слагхорн думает, что Гарри это понравится, он ошибается, — упрекнула Гермиона. — Гарри после школы хочет стать аврором, и тот, кто зазывает его в команду по квиддичу из-за его знаменитости, будет раздражать его так же, как и Уорпл.

Дагворт усмехнулся.

— Я так понимаю, вы не следите за профессиональным квиддичем. Гарпии — исключительно женская команда, поэтому, если мистер Поттер не подвергнется каким-то очень специфическим преобразованиям, она не попытается его завербовать.

Он задумчиво почесал подбородок.

— Из того, что я о ней знаю, Гвеног наплевать на славу и знаменитость. Ее волнует только одно: квиддич и разговоры о нем. Я знаю, что она следит за матчами в Хогвартсе всякий раз, когда может присутствовать, и, вероятно, видела, как играет ваш Гарри. Из того, что я слышал, он довольно хорош, а Гвеног любит поговорить о квиддиче с хорошими игроками. Думаю, сегодня в этой компании она сошла с ума от скуки. Мистер Поттер любит поговорить о квиддиче?

— Вы понятия не имеете, — сказала она с отвращением.

— Ну вот, — торжествующе сказал он. — Я уверен, что она проанализировала матчи, в которых видела его игру, и подскажет ему, что он может улучшить. Полагаю, ваш мистер Поттер, скорее всего, привык к тому, что люди заискивают перед ним. Гвеног не будет сдерживаться.

Гермиона оглянулась и увидела, что теперь Гвеног сгорбилась, имитируя посадку на метле. Она, казалось, что-то объясняла, и Гарри кивал головой, внимательно прислушиваясь к каждому сказанному слову и время от времени вставляя что-то в разговор.

— Ладно, — неохотно ответила она, — может, вы и правы насчет профессора Слагхорна. Но если это так, то с кем должна поговорить я?

Он снова протянул руку с самодовольным выражением на лице.

— Приятно познакомиться. Я Николас Дагворт.

Гермиона снова пожала ему руку и улыбнулась.

— Так вы тоник, или награда?

— Думаю, что могу быть и тем и другим, — рассмеялся он.

Она улыбнулась и краем глаза заметила Джинни, которая направлялась к Гарри и Гвеног, Дин быстро следовал за ней. Последние несколько дней Гарри делал все возможное, чтобы отвлечь Рона от нее. Теперь пришло время отдавать долги.

— Что ж, было очень приятно, мистер Дагворт, но думаю, нужно избавить Гарри от необходимости пить больше тоника.

Он кивнул, улыбаясь, и она встала, чтобы уйти.

— Приятно было познакомиться. Вы прекрасная пара, — похвалил он.

— Мы не... мы просто друзья, — поправила она, и быстро направилась к месту, где Джинни возбужденно болтала с Гвеног. Гарри выглядел так, словно хотел сбежать. И чем быстрее, тем лучше.

Она пробралась сквозь толпу девушек, обосновавшихся рядом с новым местоположением Гарри, и снова схватила его за руку.

— Прошу прощения, — мягко перебила она, прежде чем повернуться к Гарри. — Ты обещал мне танец, Гарри.

— Э-э... точно, — пробормотал он, когда она повела его прочь. — Приятно было познакомиться, спасибо за совет, — крикнул он, обернувшись. Когда они направились к танцполу, Гермиона заметила разочарованное выражение на лице Джинни.

— Спасибо за спасение, Гермиона, — с благодарностью сказал Гарри. — Но я полный ноль в танцах.

— Не волнуйся, Гарри, — успокоила она. — Чтобы соблюсти приличия, нужно пострадать только одну песню. Тем более, музыка, которую они играют, по большей части медленная и легкая... это не формальный танец...

Но ее речь была прервана, когда Филч быстро пронесся мимо них, яростно таща за ухо Драко Малфоя.