Гермиона Грейнджер и смена парадигмы (гет)

Примечания:

20 глав, 80 тысяч слов. Но фик хороший, идет легко.

---

Казалось невозможным, чтобы Рон и Гермиона помирились до начала каникул, но, может быть, в разлуке они немного остынут, подумают о своем поведении…

Однако надежды на это было мало, и стало еще меньше на следующий день, после того, как Гарри высидел рядом с ними урок трансфигурации. Они только-только начали проходить невероятно трудную тему трансфигурации человека. Работая перед зеркалом, они должны были поменять себе цвет бровей. Гермиона бессердечно засмеялась, когда Рон с первой попытки ухитрился создать себе весьма эффектные закрученные кверху усы. Рон в ответ зло, но очень похоже изобразил, как Гермиона подпрыгивает на стуле, вытянув вверх руку, каждый раз, как профессор Макгонагал задаст какой-нибудь вопрос. Лаванда и Парвати нашли эту пародию необычайно смешной, а Гермиона снова чуть не расплакалась. Она выскочила из класса, едва прозвенел звонок, оставив половину своих вещей на столе. Гарри решил, что Гермионе он сейчас нужнее, чем Рону, сгреб ее пожитки и отправился следом. (ГПиПП)

* * *

Гермиона проклинала свои эмоции, понимая, что история повторяется в худших своих проявлениях. Она снова лила слезы в туалете, и снова причиной был Рон Уизли. Как бы она ни выросла, как бы ни развивались их отношения, она чувствовала себя так, словно ее насильно отбросили назад, к жалкой отправной точке первого курса. Да, она многое узнала за это время и была вполне уверена, что теперь сможет справиться с горным троллем. Но чувства к Рону, неприятие которых она чувствовала... Не было изобретено заклинания, которое помогло бы ей бороться с этим монстром... и Гарри не сможет спасти ее на этот раз.

— Хватит, — пробормотала она себе под нос, выйдя из кабинки и брызгая водой в лицо. Она перестанет прятаться в туалетах. Она не позволит ему победить. В тот же миг она решила пригласить Маклаггена на вечеринку профессора Слагхорна. Несколько часов страданий в обществе эгоистичного неандертальца стоили того, чтобы просто увидеть выражение лица Рона, когда он узнает, с кем она пойдет. Оставалось надеяться, что она быстро избавится от шута и проведет остаток вечера, болтая с Гарри или Джинни.

Когда она направилась к выходу, в туалет вошла Луна Лавгуд.

— Привет, — вежливо поприветствовала ее равенкловка, и забеспокоилась. — Ты в порядке? Тебя достала Миртл?

Гермиона поразилась проницательности Луны, а потом поняла, что вода и немного магии убрали слезы, но не смогли убрать хмурое выражение с ее лица.

— Привет, Луна, — ответила она, отчаянно борясь с желанием снова заплакать. — Это не Миртл, я в порядке... ну, не в порядке, но в этом нет ничего нового, и ты ничем не можешь помочь. Просто Рон опять обзывается. Наверное, пора бы к этому привыкнуть...

Черт подери, она снова заплакала.

Прежде чем она смогла взять себя в руки, Луна притянула ее в объятия, отчего слезы потекли по-настоящему.

— Прости, — беспомощно пробормотала она, одновременно злясь на свою слабость и радуясь возможности поплакать.

— Я уверена, что он не имел этого в виду, — мягко сказала Луна, поглаживая ее по спине. — Хотя я не уверена, что это делает ситуацию лучше. Возможно, когда-нибудь он сам с собой разберется.

Гермиона усмехнулась, отстранившись и выдавив слабую улыбку.

— Наверное, ты права, но я не слишком на это надеюсь, — она лгала. Она надеялась уже больше пяти лет.

— Наверное, это разумно, — безмятежно ответила Луна, следуя за Гермионой к выходу.

— Разве тебе не нужно в туалет? — спросила Гермиона.

— Все в порядке, я могу немного потерпеть, — спокойно ответила Луна. — Мне бы хотелось, чтобы кто-нибудь был рядом, когда я плачу.

Гермиона изо всех сил старалась найти правильный ответ на поразительную честность девушки, и была спасена от необходимости отвечать, заметив Гарри, бегущего к ним.

— О, привет, Гарри, — сказала Луна. — А ты знаешь, что у тебя одна бровь желтая?

Гарри мельком взглянул на Луну, прежде чем его обеспокоенный взгляд остановился на ней.

— Привет, Луна. Гермиона, ты оставила вещи...

— О да, — выдохнула она, снова попытавшись вытереть слезы. За последние несколько дней она слишком часто становилась рядом с Гарри хлюпающей развалиной, и не могла вынести его жалостливый взгляд.

— Спасибо, Гарри. Ну, я, наверно, пойду... — пробормотала она, не имея ни малейшего представления, куда. Ей просто нужно было уйти, как можно скорее.

Она нырнула в первый попавшийся свободный класс, как только скрылась из виду, и сердито бросила вещи на ближайшую парту. Не в первый раз за семестр она поняла, что напрасно недооценивает Гарри, и проклинала свое упрямство. Он просто хотел помочь.

Она позволила Луне помочь, но по какой-то причине позволить дальше помогать Гарри было чересчур. Она должна была помогать ему. Она должна была проследить, когда он был расстроен и зол. Он нуждался в ней, чтобы заниматься делом и убедиться, что он принимает правильные решения. На него и так слишком много навалилось, и она не добавит в эту смесь свой гормональный бардак.

Она опустилась на ближайший стул и обхватила голову руками. Ей просто нужно было несколько минут, чтобы собраться с мыслями, а потом она выследит Маклаггена. Если повезет, она сможет найти его до ужина, и вечером в Большом зале обрушить на Рона эту потрясающую новость.

Она даже не успела успокоиться, как дверь класса распахнулась и в нее заглянула голова Гарри. Облегчение, появившееся на его лице, притупило гнев, вызванный тем, что ее так быстро выследили.

— Гермиона!- воскликнул он. — Перестань убегать.

— Я не убегаю! — яростно солгала она, и внутренне съежилась, поняв, как глупо это прозвучало.

— Действительно? — озадаченно спросил он. — Тебе нужно было в эту пустую комнату? Должно быть, что-то очень важное, — поддразнил он.

— Прекрасно, — ответила она, пытаясь подавить улыбку, вызванную его комментарием. — Молодец, ты поймал меня, когда я убегала. Что тебе надо?

Она смотрела, как Гарри открыл рот, чтобы что-то сказать, но тут же закрыл.

— Э-э-э... Я хотел попросить тебя помочь с завтрашним эссе по зельям, — наконец ответил он через несколько секунд.

Ее сердце потеплело от того, как решительно Гарри пытался помочь, не признаваясь в этом. Он полностью провалил дело, но это не имело значения.

— Если ты действительно хочешь помочь, то должен говорить громче, когда твой друг ведет себя как задница, — ответила она гораздо резче, чем намеревалась. Похоже, в этом семестре она часто так вела себя с Гарри.

Гарри склонил голову в раскаянии.

— Рон тогда был не в своей тарелке, и я думаю, что поговорю с ним позже.

— Давно пора, — машинально пробормотала она. Почему она продолжает это делать? Гарри был здесь... пытался помочь. Он не заслуживал ее гнева.

Ее тонко завуалированное оскорбление, казалось, зажгло что-то в Гарри, и его лицо стало гораздо более решительным.

— Раз уж ты упомянула о том, что нужно говорить своим друзьям, когда они ошибаются, — спокойно начал он, — ты перешла черту, натравив этих птиц на Рона.

— Он заслужил это, — сердито ответила она. Он должен был поддерживать ее.

— Рон был мерзавцем после Святочного бала, но не проклинал тебя, — продолжил он, к ее крайнему раздражению. — Ты не имеешь права злиться на него за то, что он встречается с Лавандой. Он делает это не самым лучшим образом, и они немного смешны на публике, но он может встречаться с кем захочет.

— И ты понятия не имеешь, каково мне, — грустно ответила она. — Смотреть, как он ведет себя вот так... не с кем иным, как с Лавандой.

Как бы она ни злилась на Гарри за то, что он ее критиковал, ей было приятно говорить об этом открыто. Она так долго ходила на цыпочках вокруг Гарри, выражая свои растущие чувства к Рону, что откровенный разговор стал катарсисом. Чувствуя, что разочарование немного отступило, она начала успокаиваться.

— Я представляю, на что это похоже, — тихо пробормотал он, плюхаясь на сиденье напротив нее.

— Джинни? — осторожно спросила она, уже зная ответ. Она заметила, как он украдкой поглядывал на Джинни последние несколько месяцев. Гермиона с ненавистью признавала, что он был гораздо более зрелым и тонким в обращении со своей душевной болью, чем она.

— Да... — устало ответил он, уставившись на стол. — И я не имею права злиться на нее или натравливать стаю чертовых птиц на нее или Дина. Серьезно, Гермиона, если бы я сделал что-то подобное, ты бы возмутилась.

Он был прав. Она сразу поняла, что это неправильно, услышав, как Гарри произнес это вслух, в тот же миг. Она снова почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы, но на этот раз не стала с ними бороться. Она почувствовала неуклюжее прикосновение к руке, и позволила ему завладеть ею. Что бы ни случилось с Роном, ей было приятно знать, что в ее жизни есть Гарри.

— Ты прав, — признала она, собравшись с мыслями. — Но не жди, что в ближайшее время я извинюсь перед Рональдом. Когда-нибудь, может быть... но не в ближайшее время.

Он усмехнулся ее ответу и кивнул в знак согласия.

— Да, пожалуй, так будет лучше. Он снова скажет какую-нибудь глупость, и ты вызовешь дракона или что-то в этом роде.

— Не надо мне таких идей, — фыркнула она, заметила, что бровь Гарри все еще желтая и быстро вытащила палочку, чтобы поправить ее. — Ты был действительно хорош на трансфигурации, Гарри, — похвалила она, меняя его обратно на обычный черный. — Этот желтый именно того оттенка, о котором просила Макгонагал.

— Спасибо. Но я понял это не так быстро, как ты, — ответил он, вставая и смотря на часы.

— Уже почти время ужина. Кажется, сегодня вечером ты не захочешь посещать Большой зал. Как насчет кухни?

Как бы ей ни хотелось швырнуть свою месть Рону в лицо, она поняла, насколько лучше себя чувствует после разговора с Гарри. Длительный отдых от драмы и эмоций как раз то, что ей нужно.

— Думаю, это отличная идея, — ответила Гермиона, собираясь уходить. — Спасибо, Гарри, — сказала она, мысленно отметив, что нужно поблагодарить Луну, когда увидит ее в следующий раз.

— Все в порядке, — пробормотал он, когда они направились к двери. — Итак, мы можем посмотреть зелья после ужина?

* * *

Ужин с Гарри проделал замечательную работу, успокоив ее и поставив все на свои места. Теперь она была в гораздо более расслабленном состоянии духа, чтобы поговорить с Маклаггеном и привести свой план в действие. Она нанесла немного больше Простоблеска, чем обычно, сделала легкий макияж и была готова идти.

Спускаясь по лестнице, Гермиона быстро оглядела гостиную и с разочарованием обнаружила, что Кормака нигде нет. Придурок со шлюхой слиплись губами на соседнем диване. Она обнаружила Гарри у стола на другом конце комнаты и заметила, как Гарри, увидев ее, быстро убрал книгу по зельям. Она знала, что он попросил ее о помощи только для того, чтобы отвлечь от этого идиота... он не нуждался в помощи с зельями весь семестр из-за своего обмана... но она честно оценила его усилия. Он даже сел лицом к Рону, чтобы она могла повернуться к отвратительному клоуну спиной.

Когда она села, Гарри слабо улыбнулся ей и подвинул через стол длинный свиток пергамента.

— Я почти все написал, но если ты можешь проверить... Ты что-то сделала с волосами?

Она бессознательно пригладила волосы и постаралась выглядеть непринужденно.

— Я решила немного изменить прическу. Если это слишком...

— Нет, — быстро перебил он. — Все хорошо. — он наклонился вперед и заговорил шепотом. — Просто... ты и раньше выглядела прекрасно, и я не думаю, что тебе стоит меняться только ради него.

— Я меняла ее не для Рона, — солгала она. Она изменилась не для него, она изменилась для Кормака, чтобы досадить ему. Это совсем другое.

— Ну, тогда все в порядке, — ответил Гарри. Она видела, что он ей не поверил, но была благодарна, что он не стал зацикливаться на этом.

Она быстро начала читать эссе Гарри о потенциальных ингредиентах, которые могут быть использованы в лечебных зельях, и почувствовала, как ее ярость растет. Это было практически идеально. Он осветил все важные моменты, добавил несколько дополнительных фактов, чтобы обеспечить дальнейшую детализацию, и сделал это примерно в половине того объема пергамента, который потребовался ей. Это было бы великолепно, если бы не мошенничество.

Гермиона подняла глаза и увидела, что Гарри занялся перекраской ногтей в гриффиндорский алый и золотой. Вопреки самой себе, она была впечатлена, наблюдая, как он колдует левой рукой, чтобы окрасить правую.

— Я бы не стала ничего менять, Гарри. Полагаю, этого следовало ожидать, учитывая, что принц предоставил все ответы. /* Прим. перев.: "принц" со строчной, потому что они еще не знают, что это фамилия. */

Гарри оторвал взгляд от своей работы и посмотрел на нее. Он, казалось, пытался подавить гнев, вызванный ее словами. Она чувствовала себя немного виноватой за то, что провоцировала его после того, каким милым он был, но было бы неправильно позволить ему уйти безнаказанным.

— Я не пользовался книгой принца, — заявил он с наигранным спокойствием.

— Пожалуйста, — усмехнулась она, — Ты, должно быть, думаешь, что я...

Ее монолог был прерван, когда Гарри вытащил гораздо более новую версию книги по зельям и бросил ее на стол.

— Я пользовался книгой Рона как справочником. Я сделал это для тебя... Я хотел, чтобы ты что-то исправила и добавила, чтобы отвлечься от мыслей о Роне и Лаванде. Я думаю, что в этом году уже достаточно узнал о зельях благодаря принцу.

Она недоверчиво сжала руки.

— Если бы это было так, то как бы ты предположил, что раковины Окками могут быть добавлены для ускорения исцеляющего эффекта? Я точно знаю, что это не описано в стандартном тексте. Это редко упоминается, потому что…

— Стоимость серебряного компонента в раковинах делает нецелесообразным использование его для целебных снадобий, — перебил Гарри. — Принц сделал пометку о серебре в их панцирях помогающем дезинфицировать раны и о стоимости...

— Значит, ты признаешь это, — торжествующе перебила она. — Тебе действительно нужна была помощь.

Гарри вырвал пергамент из ее рук и начал собирать свои вещи.

— Я прочитал это два месяца назад для другого зелья и применил то, что узнал, к этому заданию. То, что я узнал, Гермиона. Просто забудь об этом, — пробормотал Гарри и встал, чтобы уйти.

— Подожди! — выпалила она, схватив его за руку. — Просто подожди... пожалуйста, — закончила она более спокойным тоном.

Она ущипнула себя за переносицу и глубоко вздохнула. В данный момент Гарри не заслуживал ее глупостей. Он был очень внимателен и, что самое обидное, в чем-то прав.

— Прости, — процедила она сквозь зубы.

Гарри медленно сел обратно и снова начал вытаскивать свои вещи.

— Все в порядке, — мягко сказал он, — Я думаю, у тебя была довольно плохая неделя. Если хочешь, я могу проверить твое эссе. Знаешь... дам тебе несколько советов, как его улучшить.

Она тихо рассмеялась и снова расслабилась.

— Не испытывай судьбу, Поттер, — предупредила она. Почему с Роном не может быть так просто?

Словно по сигналу, Кормак Маклагген прошел через отверстие для портрета. Это была прекрасная возможность пригласить его на вечеринку, и Рон занял бы место в первом ряду.

— Гермиона, ты мне не поможешь?

Она оглянулась и увидела, что Гарри снова держит палочку в левой руке и направляет ее на свои ногти.

— Думаю, мне повезло, что это сработало, но теперь я не могу отменить.

Она оглянулась на Кормака и поняла, что он пристально смотрит на нее. Он, по-видимому, заметил усилия, приложенные ею к своей внешности, и явно одобрил. Он одарил ее улыбкой, и она поборола рвотный позыв.

— Гермиона? — снова позвал Гарри и поднял руку.

— Ах да... извини, — ответила она, вытаскивая палочку и быстро поправляя ему ногти.

— Блестяще. Спасибо, Гермиона, — ответил Гарри с улыбкой, прежде чем продолжить тренировку.

Гермиона улыбнулась про себя, наблюдая, как его ногти теперь чередуются между зелеными и серебряными. Очевидно, он перешел на цвета Слизерина.

— Неплохо, Гарри, — похвалила она.

— Это действительно подчеркивает мои глаза, тебе не кажется? — пошутил он, поднимая руку и демонстрируя свою работу.

Она рассмеялась и поняла, что есть вариант гораздо лучше, гораздо разумнее, чем провести вечер с Кормаком.

— Гарри, ты уже нашел спутницу для вечеринки профессора Слагхорна?

— Нет, — буркнул он, продолжая упражняться. Теперь он перешел на цвета Равенкло.

— Не хочешь пойти со мной? По-дружески? — с надеждой спросила она.

— Да! — выпалил он, явно испытывая облегчение от того, что может перестать беспокоиться о партнерше. — Ты просто спасительница, Гермиона.

Гермиона почувствовала такое же облегчение и улыбнулась.

— Тебе удалось справиться с фиолетовым? Я немного затруднялась.

Гарри сосредоточенно наморщил лоб и произнес заклинание, отчего на тыльной стороне его ладони выросла большая копна фиолетовых волос.

— Ну, это фиолетовый. Полагаю, это уже кое-что, — пошутил он, меняя эффект.

Она схватила его за запястье и придвинула палочку поближе.

— Там нужны немного более точные движения палочки. Это то, что сработало для меня, — направляя его руку правильным движением, она сразу же вспомнила свои властные инструкции о том, как произносить Wingardium Leviosa... что заставило ее подумать о Роне... и это раздражало.

Но это же Гарри. Он внимательно выслушал совет и попробовал снова, придав глубокий фиолетовый оттенок ногтю на большом пальце.

— Ха! — торжествующе воскликнул он.

Несмотря на то, что у мальчишек было много общего, Гермиона была безмерно благодарна Гарри за то, что зачастую он бывал совсем не похож на Рона.

Оценивая свое отражение в зеркале, Гермиона позволила себе слегка улыбнуться. Второй день подряд она тратила несколько лишних минут на то, чтобы пригладить упрямый пушистый шарик, называвшийся ее волосами, и была довольна результатом. Если быть честной с самой собой, ее главным побуждением было показать Рону, что он многое пропускает, но это была не единственная причина. Ей действительно нравилось, как она выглядела.

— Прекрасно выглядишь сегодня, — вставило зеркало. — Можем ли мы ожидать, что это будет твой новый образ? — спросило оно с явной надеждой в голосе.

Зеркало оставалось относительно тихим в течение многих лет после того, как резкий комментарий в начале первого года привел к тому, что Гермиона в течение пятнадцати минут читала лекцию об улучшении внешнего вида, как о костыле, сколь банальном, столь и ложном, скрывающем и игнорирующем проблемы самооценки. Гермиона не была уверена, смысл или объем сообщения напугал зеркало, но как бы то ни было, комментарии с тех пор были намного мягче и гораздо реже.

— Я подумываю об этом, — ответила Гермиона. — Ты действительно считаешь, что мне идет?

— О да! — ответило зеркало. — Просто удивительно, как совсем немного времени может дать такой результат. Не то чтобы ты раньше плохо выглядела, но это небольшое изменение тебе идет, — поспешно добавило оно.

— Спасибо, — с улыбкой ответила Гермиона, хватая сумку.

Несмотря на то, что Гермиона в уме знала, что личность зеркала не была "настоящей", она всегда чувствовала легкий дискомфорт из-за магического предмета. Лаванда и Парвати, казалось, ежедневно совещались со своими зеркалами. Все, что Гермиона могла сделать в последние несколько дней, это не начать швыряться проклятиями, слушая, как Лаванда бубнит о своем Бон-Боне. Святочный бал был единственной ночью славы для ее зеркала, окруженной днями и днями скучного однообразия. Гермиона решила бросить ему кость.

— Сегодня вечером я пойду на вечеринку, так что позже попробую немного больше косметики и, возможно, несколько мягких косметических чар.

— Действительно? — с надеждой и недоверием ответило зеркало. — Я знаю как раз то, что нужно! — продолжало оно гораздо громче, старая плотина, сдерживавшая его подавленный энтузиазм, на время была прорвана.

— Ничего сумасшедшего, заметь, — уточнила Гермиона. Лучше не оставлять нереалистичных ожиданий.

— Конечно, конечно, — быстро ответило зеркало. Хотя оно хотело приглушить тон ответа, было ясно, что Рождество наступило рано. Рождество ценой в шесть лет.

— Приятного дня! — радостно крикнуло зеркало, когда она выходила из комнаты.

Она спустилась по лестнице и была разочарована, увидев, что ее ждет только Гарри. Несмотря на смятение последних дней, она скучала по присутствию Рона. Сильно скучала.

Отчасти это объяснялось годами опасений, что дружба троицы может закончиться в любой момент. Что без Рона или Гарри, которые могли бы развлечь и поднять настроение, оставшийся будет скучать и искать более интересных людей. После пяти с лишним лет дружбы она понимала, что это глупо, но подозревала, что это чувство никогда не исчезнет окончательно.

— Рон пошел вперед... Я сказал ему, что мы догоним его на завтраке, — сообщил Гарри, когда они вышли из гостиной.

Несколько минут они шли молча, пока Гарри не заговорил снова.

— Твои волосы хорошо смотрятся... э-э... опять, — неуклюже выпалил он.

Она улыбнулась про себя. Только Гарри может сделать комплимент так неловко, что это каким-то образом делает его еще более милым. Он так старался. Она была так рада, что не пригласила Маклаггена.

— Это не потребовало особых усилий, и я знала, что потом в любом случае сделаю еще больше для вечеринки. Мое зеркало было в восторге, — ответила она со смехом.

Гарри фыркнул.

— Мое давным-давно отказалось от меня как от безнадежного. Лучшая из оценок — выглядит не так плохо, как обычно.

— Тебе не нужно беспокоиться, Гарри, — заверила она. — Девочкам нравятся твои волосы.

— Ты шутишь, — усмехнулся он.

— Ты понятия не имеешь, — раздраженно ответила она. Количество комментариев, которым Гермиона подвергалась на эту тему за время пребывания в Хогвартсе, нервировало. Одна Джинни могла написать роман о волосах Гарри с заделом на сиквел о его глазах.

К счастью, за последние пару лет Джинни оценила и то, что делало Гарри по-настоящему особенным. Судя по взглядам, которые Джинни все еще бросала на Гарри, когда Дина не было рядом, было ясно, что она до сих пор большая поклонница его волос и глаз.

— То, как ты проводишь рукой по волосам, когда работаешь над заклинанием в классе или когда мы учимся. Девушки полностью выпадают в осадок.

— Перестань дразниться, Гермиона, — недоверчиво ответил Гарри. За эти годы он так привык к пристальным взглядам, что совсем не обращал внимания на реакции, которые вызывал... особенно положительные.

— Я не дразнюсь, — заверила она. — Когда вчера вечером мы работали над трансфигурацией, половина девочек и несколько мальчиков не могли оторвать от тебя глаз.

К ее радости, Гермиона также заметила, что Рон продолжал украдкой поглядывать на них, явно желая быть рядом. Уладив все хлопоты с вечеринкой, Гермиона и Гарри провели остаток вечера, бросая друг другу вызов все более сложными цветовыми сочетаниями и узорами. Шутки и непринужденная беседа были долгожданным облегчением по сравнению с брюзжанием и бранью последнего времени. /* Прим. перев.: scowling and scolding. Я постарался сохранить аллитерацию */

— Ну, я уверен, что дело все равно в этом, — раздраженно пробормотал он, указывая на свой шрам.

— В этом году все по-другому, — искренне заметила она, — после Армии Дамблдора и Отдела тайн.

— Поверю тебе на слово, — мрачно ответил он.

— Не волнуйся, Гарри, — поддразнила она, похлопав его по руке. — Я буду защищать тебя от восхищенной публики.

— Моя героиня, — проворчал он, и они вошли в Большой зал.

Ее хорошее настроение почти испарилось, когда она заметила Лаванду, хихикающую над словами Рона.

— Мы можем сесть на другом конце, если...

— Нет, — решительно перебила она. Прошлая ночь научила ее тому, что вести себя как идиотка и намеренно избегать Рона или противодействовать ему — значит позволить ему победить. Она не позволит ему победить. Она заметила легкое беспокойство на лице Рона, когда небрежно села напротив, не обращая на него внимания. Приятно было побеждать, несмотря на то, как мала и ничтожна была эта победа.

Лаванда хихикнула над чем-то, что пробормотал Рон, и это сразу же взволновало ее.

— Она немного смешная в последнее время, — тихо сказала Парвати рядом с ней. Гермиона заподозрила, что девочка чувствует себя неловко из-за вчерашнего смеха над шуткой Рона.

— Юная любовь, — саркастически заметила Гермиона, вызвав смех Парвати. Гермиона говорила достаточно тихо, так что Лаванда не могла точно расслышать сказанного, но, судя по раздраженному выражению ее лица, она знала, что это, скорее всего, о ней. Да, маленькие победы были важны.

— С нетерпением ждешь сегодняшней вечеринки? — спросила Парвати.

— Вообще-то да, — честно ответила Гермиона. — Ты идешь?

— Меня не пригласили, — ответила она, печально покачав головой. — С кем ты?

— С Гарри. Как друзья, — поспешно добавила она и заметила самодовольное выражение на лице Рона, услышавшего, что у нее не будет настоящего свидания. К своему удивлению, она не была так раздражена, как ожидала.

— Кстати, мне нравится, что ты сделала со своими волосами, — похвалила ее Парвати.

— Спасибо, — вежливо ответила она нарочно громким голосом, чтобы Рон слышал. — Это просто каприз, который я на днях решила попробовать. Гарри сказал, что ему нравится, и я решила оставить. Некоторые люди стоят дополнительных усилий.

Ей не нужно было смотреть, чтобы понять, что Рон снова хмурится... Она практически чувствовала это.

Маленькие победы были великолепны.

* * *

К своему удивлению, она спустилась в гостиную раньше Гарри. Она боялась, что дополнительное время, потраченное на подготовку, заставит Гарри ждать, но, к счастью, она ошиблась.

Однако, к сожалению, Маклагген был там. Ее желудок снова скрутило, когда он нагло посмотрел на нее.

— Отлично выглядишь, Грейнджер. Оставь мне танец, ладно? — уверенно сказал он, выходя через портрет. Ей вдруг захотелось принять душ.

— Ух ты, — услышала она у себя за спиной и, обернувшись, увидела Гарри, стоящего у подножия лестницы. — Отлично выглядишь, Гермиона.

Она почувствовала, как ее лицо вспыхнуло от его комплимента, и заметила, как мило он выглядит. Даже лучше, чем обычно.

— И ты тоже, Гарри. Ты что-то сделал со своими волосами?

Он все еще выглядел немного растрепанно... иначе это был бы не Гарри... но это выглядело немного более организованным и спланированным беспорядком.

— Да, — сказал он, склонив голову. — Шеймус показал заклинание, помогающее содержать волосы в частичном порядке. Мое зеркало лишилось дара речи.

— Выглядит очень мило, — похвалила она.

— Что я могу сказать, ты вдохновила меня, — ответил он с усмешкой.

Гермиона поняла, что женские голоса в комнате тоже притихли. Очевидно, она была не единственной, кто одобрял усилия Гарри. Гарри, что неудивительно, об этом понятия не имел.

Шеймус подскочил к Гарри с широкой ухмылкой.

— Я же говорил тебе, Гарри, — сказал он, игриво хлопнув его по руке, и сел на соседний диван.

— Что он тебе сказал? — спросила Гермиона, немного испугавшись того, что за чушь вырвалась из уст Шеймуса.

— Он сказал, что девочки офи... — начал Гарри, но внезапно остановился и смущенно огляделся. — Он сказал, что девочкам понравится. Готова?

— Он не ошибся, — весело сказала она, взяв его за руку и потянув к выходу. Только после того, как они вышли из комнаты, она поняла, что и не подумала искать Рона в общей комнате. Еще одна победа.

* * *

Когда они вошли в кабинет профессора Слагхорна, Гермиона изумилась открывшемуся перед ней зрелищу. Проще говоря, это была самая привлекательная группа людей, которую она когда-либо видела вместе. Все без исключения взрослые излучали легкую уверенность, что они здесь совершенно свои. Большинство студентов, однако, выглядели крайне напуганными и неуверенными в том, что они должны делать. Предыдущая встреча Слагхорна была приятной, но ничего подобного не было.

Гарри попросту не выглядел впечатленным или восторженным. Она не удивилась.

Было ясно, что профессор Слагхорн наложил в комнате чары расширения, поскольку обычный ее размер не мог вместить столько народу, помимо музыкантов и танцпола.

Как бы легкомысленно и поверхностно это ни звучало, она чувствовала своего рода странное удовлетворение от того, что она... напористая, заносчивая грязнокровка... была здесь... с этими людьми. Паркинсон, с ее незамутненным чувством собственной важности, основанным только на деньгах ее родителей и на том, для кого она раздвигала ноги, торчала бы, как прыщ на носу. Но не она. Она была здесь по праву... и Гарри тоже... хотел он этого или нет.

Она оторвалась от своих размышлений, когда к ним подбежал сияющий Слагхорн.

— Мой мальчик, я так рад, что ты смог прийти. И вы, конечно, тоже, мисс Грейнджер!

— Благодарю вас, сэр, — ответила она, — я ценю, что вы думаете о нас.

Он пренебрежительно отмахнулся от нее.

— Конечно, вас пригласили. Как я мог не пригласить двух своих лучших учеников?

Как бы ей ни хотелось быть польщенной, все немного портило то, что он тут же незаслуженно хвалил Гарри. Она мысленно напомнила себе не портить вечер своим упрямством.

— Что это за запах, профессор? — вмешался Гарри таким тоном, словно его не впечатлил комментарий Слагхорна и он хотел сменить тему.

Она не думала, что это возможно, но ухмылка профессора стала еще шире.

— Просто кое-что пришло мне в голову несколько лет назад. Тебе это нравится?

— Д-да, — неуверенно ответил Гарри. Гермионе запах тоже показался довольно приятным.

— А что, по-твоему, этот запах тебе напомнил? — продолжил Слагхорн. Судя по выражению его лица, он уже знал, каким будет ответ Гарри.

— Пахнет как... ну, на самом деле я не знаю, чем пахнет... но я знаю, что мне это нравится, — медленно ответил Гарри.

Гарри в точности выразил ее мысли. Это было так приятно и необычно... и в то же время так знакомо. Сосредоточившись на запахе, она почувствовала себя немного более комфортно и расслабленно. Магия явно была в игре

— Это потому, что ты не знаешь, — с энтузиазмом сказал Слагхорн. — Это вариант Амортенции, который я создал несколько лет назад.

— Не волнуйся, не волнуйся, — успокоил Слагхорн, когда лицо Гарри посуровело. — Ингредиенты, которые определили бы зелье для конкретного человека, очевидно, не включены, и это значительно менее мощно, чем Амортенция. Никто не потеряет рассудка и не поменяет предпочтений... просто немного расслабятся и почувствуют себя непринужденно. В конце концов, это вечеринка!

— Оно воздушно-капельное, сэр? — спросила Гермиона, очарованная исполнением такого зелья. Обычно она была бы раздражена тем, что зелье используется так небрежно, чтобы влиять на эмоции людей, но обнаружила, что в данном случае это ее не беспокоит. Потому ли, что она была на вечеринке, где люди должны расслабляться и наслаждаться собой, или зелье выполняло свою работу, она не была уверена.

— Пять очков Гриффиндору! — похвалил Слагхорн. — По всей комнате стоят маленькие котелки. Зелье становится летучим из-за применения тепла. Активное вещество вступает в реакцию получив определенный нагрев. Чем больше испаряется, тем меньше зелья в котле. То, что остается, становится горячее из-за меньшего объема, высвобождаясь с большей скоростью. Какие-нибудь теории, как я справляюсь с этим несоответствием? /* Прим. перев.: мне одному кажется, что дело не в количестве теплоты, а в температуре? */

Прежде чем она успела сформулировать, заговорил Гарри.

— У вас нет огня под котлом... это какое-то заклинание нагрева, применяемое к поверхности.

Глаза Слагхорна расширились от возбуждения. Очевидно, Гарри был на правильном пути.

— И... — он побудил Гарри продолжать.

— Заклинание рассчитано на то, чтобы тепло уменьшалось с течением времени... потому что, когда зелья становится меньше, тепло должно быть меньше, чтобы поддерживать то же самое количество, выделяемое в воздух.

— Десять баллов Гриффиндору! — почти закричал Слагхорн. — Подожди, пока я не скажу Северусу, как быстро ты все придумал! Я говорил ему, что ты прирожденный мастер Зелий, но он не слушал.

Гермиона, со своей стороны, была потрясена.

Решение было совершенно логичным, и она была уверена, что пришла бы к такому же решению, если бы у нее было немного больше времени. Но это был Гарри... и он так быстро со всем разобрался... скорее всего, благодаря принцу. Внезапно зелье Слагхорна оказалось не в силах противостоять ее упрямству, и она почувствовала растущее раздражение.

Но сквозь пелену гнева Гермиона вспомнила слова Гарри, сказанные прошлой ночью. Несмотря на источник информации, было ясно, что Гарри нашел решение. Она мысленно съежилась, когда поняла, что ее пренебрежительное отношение к Гарри удивительно похоже на отношение профессора Снейпа.

— Хорошо придумано, Гарри, — искренне похвалила она. Она не станет обращаться с Гарри, как профессор Снейп.

— Спасибо, — тихо ответил он, склонив голову в легком смущении. Она поняла, что ее простой комментарий, казалось, значил для него больше, чем бурная похвала Слагхорна.

— Мой мальчик, здесь есть несколько человек, с которыми ты должен встретиться, — заявил Слагхорн, быстро обнимая Гарри за плечи и направляя его через комнату. Все произошло очень быстро и плавно... как если бы Гарри попал под автобус самым приятным образом.

Гермиона последовала за ними, но сзади раздался голос.

— Лучше оставить их в покое, — и добавил. — Он не сдастся, пока твой друг не установит нужные связи. Если вы позволите ему повеселиться сейчас, он оставит вас вдвоем на весь оставшийся вечер.

Она повернулась, чтобы посмотреть на источник совета. Это был человек средних лет... спокойный и непринужденный... чувствующий себя явно в своей тарелке. В его лице была такая красота, что можно было предположить, что в молодости он был настоящей находкой. Годы и его кажущаяся невнимательность к тому, чтобы оставаться в форме, притупили воздействие... но он был там.

— Клаус Дагворт, — тепло представился он, протягивая руку в знак приветствия.

— Гермиона Грейнджер, — осторожно поздоровалась она, пожимая ему руку, все еще немного озадаченная прямотой незнакомца. Глаза мужчины загорелись от узнавания.

— А-а-а... Я надеялся встретиться с вами сегодня вечером, — ответил он, явно довольный таким поворотом событий.

Гермиона мгновенно почувствовала себя на взводе, поняв, что это просто еще один идиот, желающий быть ближе к Гарри. Скорее всего, он читал статьи Скитер с четвертого курса и пришел к неверным выводам.

— Не знаю, чего вы ожидаете, но Гарри — мой друг, и ему не нравятся люди, которые заискивают перед ним.

— Кто? — ответил Дагворт, теперь явно смущенный.

— Вы хотите, чтобы я познакомила вас с Гарри Поттером, верно? Ну, этого не случится, — заявила она, раздраженно скрестив руки на груди.

— Это был Гарри Поттер? — спросил он, указывая на ближайшую кушетку, приглашая ее сесть. — Он ниже ростом, чем я ожидал.

Когда мужчина сел, Гермиона стояла твердо, все еще скрестив руки.

— Думаете, я поверю, что вы знаете меня, но не знаете Гарри? Может, я и студентка, но не дура.

Он поднял руки в раскаянии.

— Давайте начнем сначала. Меня зовут Клаус, но мое настоящее имя Николас.

Николас Дагворт... Имя показалось ей знакомым, но она не могла вспомнить, где именно.

— Я работаю в министерстве... в департаменте по регулированию и контролю магических существ, — продолжил он.

В голове что-то щелкнуло. Это был человек, который вежливо отвечал на все ее страстные письма, касающиеся прав домашних эльфов. Она мысленно перебирала все оскорбления, которые этот человек должен был вынести из-за нее. Несмотря на ее разглагольствования, он всегда отвечал вежливо и любезно, всегда благодарил ее за ее защиту и информировал о текущих усилиях департамента.

— О боже, — смущенно пробормотала она, садясь.

Он рассмеялся, утешительно похлопал ее по плечу и протянул стакан.

— Вам не за что извиняться, мисс Грейнджер. Ваша страсть и сопереживание на эту тему были глотком свежего воздуха. Хотя разобраться с эльфами, которых вы освободили из Хогвартса, было немного непросто.

— Это сработало? — спросила она, ошеломленная и довольная тем, что вязание принесло свои плоды.

— Только временно, пока эльфы не поняли, что вы делаете. Для тех немногих, кто попался на эту удочку, мы смогли восстановить связь относительно быстро, — заверил он.

Типично. Она должна была знать, что его добрые слова были просто... словами, чтобы успокоить школьницу в бессмысленном крестовом походе.

— Что ж, вы, безусловно, соответствовали названию вашего отдела. Волшебники и ведьмы должны установить контроль, верно? В конце концов, нельзя играться с промыванием мозгов.

Она ожидала, что он будет смеяться и снисходительно относиться к ней из-за ее наивности. Вместо этого он подождал, пока она успокоится, прежде чем заговорить.

— Насколько я помню из ваших писем, вы маглорожденная. Ваши родители все еще женаты? — спросил он неожиданно.

— Да, — ответила она.

— Счастливы?

— Конечно, — отрезала она. — Я не совсем понимаю, к чему вы клоните, но...

Он перебил ее без всякого притворства.

— Если бы при регистрации брака была допущена канцелярская ошибка, и они официально никогда не были женаты, вы бы ожидали, что они разойдутся?

— Это совсем другое дело, — усмехнулась она. Ее инстинкты были правы. Он относился к ней покровительственно.

— Значит, если домовой эльф решает связать себя узами, это промывание мозгов, но если два человеческих существа решают пожениться, это свободная воля? Чем одно отличается от другого?

Она откинулась на спинку стула и задумалась... по-настоящему задумалась над его словами. Она уже слышала этот спор раньше, и он действительно имел смысл. Но, несмотря на то, что это имело смысл, это все еще казалось чрезмерным упрощением и легким оправданием. Так же, как и в письмах, он был большим любителем разговоров без действий.

— Значит, лучше ничего не делать? — она усмехнулась в ответ.

— Нет, — сказал он со смешком. — Мы продолжаем бороться за правила, требующие надлежащего обращения, и позволяем эльфам делать выбор — связывать или не связывать себя.

— И как это продвигается? — спросила она, уже зная ответ.

— Медленно... слишком медленно, — устало ответил он. — Ты даже не представляешь, как медленно. Слагги возлагал на меня такие большие надежды, — усмехнулся он.

— Слагги? — весело ответила она. Вы имеете в виду профессора Слагхорна? С чего бы ему разочаровываться в вас? Вы же начальник отдела.

Он жестом указал на группу, собравшуюся вокруг них.

— Вы видите этих людей? Знаменитости... спортсмены... люди, реально стоящие у власти. Слагги ожидал, что я буду рядом с ними. Министр магии, прежде чем тебе исполнится сорок, мальчик, — передразнил он голосом, жутко похожим на голос профессора Зельеварения.

— Я был лучшим в своем году... чрезвычайно сосредоточен на том, чтобы быть лучшим и изменить мир. Но после окончания университета остался в наименее уважаемом департаменте Министерства.

— Что случилось? — спросила она.

— Я быстро понял, что вношу вклад там, где я был... где я должен был быть... и прочая ерунда просто мешала.

— Ерунда?

— Все это, — ответил он, снова указывая на комнату. — Вечерники Слагги, конечно, хороши, но вы знаете, что я имею в виду. Бессмысленные встречи, на которых вы притворяетесь, что вам интересно говорить с людьми, с которыми у вас нет ничего общего, и с которыми, вы просто так никогда не заговорите.

— Я удивлена, что он все еще приглашает вас после всех этих лет, — заметила она. — Я думала, он забывает о людях, которых считает разочарованиями.

Дагворт приподнял бровь, обдумывая ее замечание.

— Думаете, он делает это только ради престижности связей с этими людьми, да?

— Разве это не очевидно? — это казалось ей совершенно очевидным.

Дагворт усмехнулся.

— Отчасти это, конечно, так... но только отчасти. Он очень хорошо умеет выявлять талантливых людей и помогать им в том, что нужно для их будущего. Не обязательно в том, что хочется, заметьте... а в том, что будет необходимо. Он слизеринец в лучшем смысле.

— По-моему, вы слишком доверяете ему. — возмущенно усмехнулась Гермиона. Ей нравился этот человек, но ей было ясно, что профессор Слагхорн, развивая отношения, был глубоко поверхностен и эгоистичен.

Дагворт сделал глоток и откинулся на спинку стула.

— С первого года я был лучшим в классе Слагги. Всегда первый с ответом на вопрос... всегда первый по оценкам. Но шли годы, и он начал сокращать похвалы в классе и выделять других учеников за меньшие усилия. Честно говоря, меня это немного бесило.

Гермиона молча сочувствовала его разочарованию. Видеть, как другие получают больше признания за плохую работу, было невыносимо.

— У меня ушло много лет и несколько стаканов меда, прежде чем я набрался храбрости и заговорил об этом со Слагги. Он не удивился... и не рассердился... Он просто улыбнулся. Затем, к моей досаде, он отметил, насколько усерднее, чем раньше, я работал в его классе в последние несколько лет... что я несколько возгордился на своем пьедестале и начал халтурить.

Гермиона поняла, к чему клонится его рассказ, и ей это совсем не понравилось.

— Потом он перечислил людей, которых, по его мнению, я считал перехвалеными, и объяснил, почему. Маглорожденная девочка, которая была слишком тихой и неуверенной в себе, сын министра магии, обремененный необоснованными ожиданиями, но бывший просто учеником "выше среднего", парень, который всегда был вторым на нашем курсе, которому об этом постоянно напоминали. Он назвал всех, о ком я думал, и причины, по которым он им подыгрывал.

Она подумала о Гарри и о том, как мало его хвалили на протяжении многих лет за то, что действительно заслуживало похвалы... за что-то столь простое, как хорошие результаты в классе. О том, насколько Джинни стала самостоятельней за последние несколько месяцев. Насколько решительнее она сама стала доказывать, что заслужила похвалу в зельеварении.

— Вы знаете этого человека, который разговаривает с вашим мистером Поттером?

Она оглянулась и увидела, что Гарри разговаривает с пожилым джентльменом. На самом деле Гарри говорил не очень много... он слушал, как тот увлеченно бубнит. Она также заметила небольшую стайку девушек поблизости, которые, изо всех сил стараясь выглядеть как можно более непринужденно, в то же время открыто пялились на Гарри. Гарри, конечно, понятия не имел.

— Его зовут Элдред Уорпл, — сообщил Дагворт. — Он писатель... биограф, если точнее. Я уверен, сейчас он пытается убедить мистера Поттера позволить ему написать историю его жизни.

Гермиона рассмеялась.

— Мне жаль опровергать вашу теорию о профессоре Слагхорне, но это последнее, что нужно Гарри.

— Может быть, не сегодня, — продолжал Дагворт, — Но я уверен, Слагги не ожидал, что мистер Поттер примет сегодняшнее приглашение. Но через десять лет? Сколько несанкционированных, полных бессмыслицы биографий будет написано к тому времени? В этот момент мистеру Поттеру может понадобиться кто-то... кто-то, кому он может доверить... рассказать свою историю.

Гермиона открыла было рот, чтобы оспорить утверждение Дагворта, но тут же закрыла его. Она вспомнила, как Гарри сначала неохотно разговаривал с Ритой Скитер для прошлогодней статьи в "Придире". Но эта статья принесла огромную пользу.

Она подняла глаза и увидела, что теперь Слагхорн плавно ведет Гарри к кому-то другому: довольно внушительной, серьезной женщине, которую она сразу узнала. Она познакомилась с Гвеног Джонс на последней вечеринке Слагхорна и не впечатлилась. Женщина была слишком довольна болтовней Джинни, и слишком не заинтересована в Гермионе просто потому, что она не играла в квиддич.

— Так в чем же тогда ее цель? — спросила она, указывая на них.

— Ну, Слагги заставил мистера Поттера выпить горький тоник знакомства с Уорплом, так что, полагаю, это его награда. Каждый заслуживает награды за то, что выпил тоник. Это Гвеног Джонс, капитан "Холихедских гарпий".

— Хотя я понимаю, почему профессор Слагхорн думает, что Гарри это понравится, он ошибается, — упрекнула Гермиона. — Гарри после школы хочет стать аврором, и тот, кто зазывает его в команду по квиддичу из-за его знаменитости, будет раздражать его так же, как и Уорпл.

Дагворт усмехнулся.

— Я так понимаю, вы не следите за профессиональным квиддичем. Гарпии — исключительно женская команда, поэтому, если мистер Поттер не подвергнется каким-то очень специфическим преобразованиям, она не попытается его завербовать.

Он задумчиво почесал подбородок.

— Из того, что я о ней знаю, Гвеног наплевать на славу и знаменитость. Ее волнует только одно: квиддич и разговоры о нем. Я знаю, что она следит за матчами в Хогвартсе всякий раз, когда может присутствовать, и, вероятно, видела, как играет ваш Гарри. Из того, что я слышал, он довольно хорош, а Гвеног любит поговорить о квиддиче с хорошими игроками. Думаю, сегодня в этой компании она сошла с ума от скуки. Мистер Поттер любит поговорить о квиддиче?

— Вы понятия не имеете, — сказала она с отвращением.

— Ну вот, — торжествующе сказал он. — Я уверен, что она проанализировала матчи, в которых видела его игру, и подскажет ему, что он может улучшить. Полагаю, ваш мистер Поттер, скорее всего, привык к тому, что люди заискивают перед ним. Гвеног не будет сдерживаться.

Гермиона оглянулась и увидела, что теперь Гвеног сгорбилась, имитируя посадку на метле. Она, казалось, что-то объясняла, и Гарри кивал головой, внимательно прислушиваясь к каждому сказанному слову и время от времени вставляя что-то в разговор.

— Ладно, — неохотно ответила она, — может, вы и правы насчет профессора Слагхорна. Но если это так, то с кем должна поговорить я?

Он снова протянул руку с самодовольным выражением на лице.

— Приятно познакомиться. Я Николас Дагворт.

Гермиона снова пожала ему руку и улыбнулась.

— Так вы тоник, или награда?

— Думаю, что могу быть и тем и другим, — рассмеялся он.

Она улыбнулась и краем глаза заметила Джинни, которая направлялась к Гарри и Гвеног, Дин быстро следовал за ней. Последние несколько дней Гарри делал все возможное, чтобы отвлечь Рона от нее. Теперь пришло время отдавать долги.

— Что ж, было очень приятно, мистер Дагворт, но думаю, нужно избавить Гарри от необходимости пить больше тоника.

Он кивнул, улыбаясь, и она встала, чтобы уйти.

— Приятно было познакомиться. Вы прекрасная пара, — похвалил он.

— Мы не... мы просто друзья, — поправила она, и быстро направилась к месту, где Джинни возбужденно болтала с Гвеног. Гарри выглядел так, словно хотел сбежать. И чем быстрее, тем лучше.

Она пробралась сквозь толпу девушек, обосновавшихся рядом с новым местоположением Гарри, и снова схватила его за руку.

— Прошу прощения, — мягко перебила она, прежде чем повернуться к Гарри. — Ты обещал мне танец, Гарри.

— Э-э... точно, — пробормотал он, когда она повела его прочь. — Приятно было познакомиться, спасибо за совет, — крикнул он, обернувшись. Когда они направились к танцполу, Гермиона заметила разочарованное выражение на лице Джинни.

— Спасибо за спасение, Гермиона, — с благодарностью сказал Гарри. — Но я полный ноль в танцах.

— Не волнуйся, Гарри, — успокоила она. — Чтобы соблюсти приличия, нужно пострадать только одну песню. Тем более, музыка, которую они играют, по большей части медленная и легкая... это не формальный танец...

Но ее речь была прервана, когда Филч быстро пронесся мимо них, яростно таща за ухо Драко Малфоя.

Гермиона мысленно выругалась и поспешила за Гарри. Они только что подслушали неловкий разговор Слагхорна с Филчем и Малфоем. В то время как Гарри был полностью сосредоточен на разговоре, она сконцентрировалась на Гарри. Его лицо напомнило ей, как напряженно он выглядел, ловя снитч. С точки зрения Гермионы, оба занятия были одинаково бессмысленны.

Когда Снейп оттащил Малфоя, Гарри едва дождался момента, чтобы последовать за ними.

— Гарри, не глупи, — в отчаянии прошептала она, дернув его за руку, пытаясь задержать.

Он высвободил руку и направился к двери.

— Что-то происходит, Гермиона. Ты видела Драко? Я вернусь, — пробормотал он, не сводя глаз с выхода.

Она снова схватила его за руку, потянула сильнее, заставляя остановиться.

— Эта одержимость просто нелепа... Дамблдор сказал, что мы не должны беспокоиться... Мы должны доверять директору, — взмолилась она.

Гарри глубоко вздохнул, на его лице отразилось разочарование.

— Я знаю, что говорит Дамблдор, ты вроде каждый день напоминаешь мне об этом. Но он много раз ошибался, а я знаю, что вижу. Я понял... Мне следовало быть умнее в прошлом году, ты больше не доверяешь моим суждениям.

Он с силой выдернул руку и направился к двери, но вдруг остановился и оглянулся.

— Я разрешаю тебе сказать "Я же говорила", как только будет доказано, что я ошибаюсь, но до тех пор я попробую разобраться. Если ты не испытываешь желания помочь, прекрасно... но, хватит ссориться со мной, пожалуйста.

И с этими словами он исчез за дверью.

Ее сердце упало, слова Гарри повторялись в ее голове. Неужели все настолько плохо, что он решил, будто она больше в него не верит? Она знала, что Гарри не непогрешим... что он склонен упускать детали и не всегда работал так усердно, как может... но она всегда верила в него... больше, чем во что-либо или кого-либо в своей жизни. Ее вера и доверие к Гарри в этот момент были неизменны. Тот факт, что он не понимал этого, показывал, как неправильно она себя вела.

Она посмотрела на дверь, и решение было принято. Она верила Гарри, а Гарри считал Малфоя настоящей угрозой. Пришло время снова начать помогать. Ты такая идиотка, Гермиона, пробормотала она себе под нос, быстро покидая вечеринку в поисках Гарри.

Но, несмотря на все усилия, Гарри нигде не было видно. После нескольких минут бесплодных поисков она поняла, что благоразумнее остаться на вечеринке и дождаться возвращения Гарри. Он обещал вернуться, а Гарри не нарушал обещаний.

Она быстро сделала заказ и, между делом поглядывая на дверь, ждала возвращения Гарри. Потягивая фруктовый коктейль, она почуяла в нем некий привкус, к которому она не привыкла, и предположила, что это спиртное. Что бы это ни было, он был восхитителен на вкус и, казалось, успокаивал ее нервы в ожидании возвращения Гарри.

— Вот ты где! — услышала она сзади, съежившись от вкрадчивого тона.

— Привет, Кормак, — холодно поздоровалась она и взяла еще один бокал. — Наслаждаешься вечеринкой? — без особого энтузиазма продолжила она, надеясь закончить разговор как можно скорее.

— Теперь, когда я тебя выследил, мне гораздо лучше, — спокойно ответил он. — Ты обещала мне танец, Грейнджер.

У нее мурашки побежали по коже при мысли о том, что ей придется танцевать с этой говорящей шваброй. Прежде чем она успела вежливо сообщить швабре, что не давала такого обещания, к разговору присоединился другой голос.

— Извини, Маклагген. Гермиона обещала следующий танец мне, — любезно вмешался Гарри, схватив ее за руку и плавно потянув прочь.

— Увидимся позже, Грейнджер, — крикнул Маклагген, когда они отошли.

— Я бы не стал обнадеживать себя, Кормак, — ответил Гарри. — я действительно в настроении поплясать.

Гермиона усмехнулась и допила второй бокал, оставив его на ближайшем столике.

— Спасибо за спасение, Гарри, — сказала она, когда они начали раскачиваться в такт музыке. — Откуда ты знаешь, что я нахожу Кормака отталкивающим?

— Понятия не имею. Полагаю, Кормак последний человек, с которым бы ты хотела танцевать. Он немного придурок, не так ли?

— Больше, чем немного, — ответила она, придвигаясь ближе к Гарри и наклоняясь к его уху. Она не хотела, чтобы кто-то подслушал дальнейший разговор.

— Как прошла разведывательная миссия? — спросила она почти шепотом и почувствовала, как Гарри напрягся.

— Я действительно не хочу ссориться, Гермиона, — тихо ответил он. — Я знаю, ты следила за мной, чтобы остановить.

— Я не... — выпалила она, прежде чем спохватилась. Ее тон был слишком резким... слишком защитным.

Она заставила себя расслабиться и попыталась снова.

— Я пошла за тобой не для того, чтобы остановить. Я... хотела помочь.

Гарри молчал несколько мгновений, затем склонился к ней.

— Правда? — спросил он с надеждой и облегчением в голосе.

— Да, — подтвердила она. — Я подумала о том, что ты сказал, и ты прав. Я устала бороться, Гарри. Пока ты обещаешь выслушать меня, если я не согласна, я действительно хочу помочь.

Она почувствовала, как Гарри расслабился и слегка обнял ее в знак признания. Удивительно, насколько лучше она себя почувствовала.

— Как я тебя пропустила? — наконец спросила она. — Ты без меня выучил дезиллюминационное заклинание?

Он усмехнулся.

— Мантия-невидимка. Я начал таскать ее с собой, когда только могу... на всякий случай.

— Умно, — похвалила она. — Немного параноидально, но умно.

— Как бы то ни было, мне было очень плохо, когда ты проходила мимо меня... оба раза, — усмехнулся он.

— Почему ты не подхватил меня? — упрекнула она, легонько шлепнув его по плечу.

— Слишком увлекся подслушиванием, — сообщил он, когда песня кончилась. Гермиона почувствовала странное разочарование от того, что танец кончился так быстро.

— Давай еще, — попросил он, когда она начала отстраняться, — ты была права... это намного лучше, чем Святочный бал.

Она быстро осмотрела комнату и увидела, что Кормак, Джинни и толпа поклонниц Гарри смотрят на них.

— С удовольствием, — сказала она с улыбкой, когда музыка возобновилась.

Через несколько мгновений Гермиона потеряла терпение.

— Итак... — начала она, — о чем они говорили?

— Потом расскажу, — ответил он. — Здесь слишком много народу, и я наслаждаюсь жизнью.

Может быть, это было зелье Слизнорта, может быть, две выпитые порции фруктового коктейля, но она поймала себя на том, что согласна с Гарри. Они могли бы обсудить проблему Драко позже. Она расслабилась и придвинулась чуть ближе.

— Очень мило, — сказала она. — Я забыла, как мне нравилось танцевать на Святочном балу... конечно, пока Рональд не испортил его.

Она почувствовала одобрительный смешок Гарри.

— Можно тебя кое о чем спросить? — неуверенно спросил он. — Если не хочешь, можешь не отвечать.

— Дальше, — приказала она, любопытствуя, к чему это приведет.

— Почему Рон? — спросил он. — Я имею в виду... не пойми меня неправильно... он мой друг, и я считаю, он великолепен... но вы с ним... вы так часто ссоритесь...

— Я задавала себе тот же вопрос... много раз, — ответила она со вздохом. — Почему тебе нравится Джинни?

— Она забавная и умная... Мы хорошо ладим... у нас есть кое-что общее... Она хорошенькая, — быстро добавил он.

— Ты говоришь так просто, — посетовала она.

— Разве дело не в этом? — спросил он ошеломленно.

Она бессознательно положила голову на плечо Гарри и поняла, что она идеально достает до его плеча... гораздо лучше, чем на четвертом курсе, когда она едва доставала Виктору до груди. Как бы ей ни нравился Виктор, но проводя с ним время, она всегда притворялась взрослой. И говорить приходилось очень медленно... что немного раздражало.

— Я могу сказать, когда все началось, но это может тебе не понравиться, — предупредила она.

— Все в порядке, — ответил он.

— Это было после четвертого курса, — начала она, — мы были на Гриммо, а ты все еще оставался с родственниками, — она услышала, как Гарри что-то промычал в ответ.

— После того, что случилось с тобой на третьем задании, и потом, когда тебя отправили обратно к этим ужасным людям... не имея возможности рассказать тебе, что происходит, беспокоясь за твою безопасность... Я была немного не в себе.

— Прос...

— Это не твоя вина, — перебила она, прежде чем он успел извиниться. — Во всяком случае... Рон был очень мил. Он перестал поддразнивать меня и все лето работал со мной без жалоб. Он позволял мне сколько угодно ныть о том, как несправедливо с тобой обращаются, и как я за тебя беспокоюсь. А потом появился ты и так рассердился на все и вся...

— Я действительно сожалею...

Она легонько наступила ему на ногу, чтобы он не пытался снова извиниться.

— Как я уже сказала... это не твоя вина. Ты имел полное право расстраиваться. Я бы пришла в ярость, если бы это была я. На чем я остановилась?

— Рон позволил тебе ныть, и я пришел злой, — подсказал он.

— Верно... ну, после того, как ты появился, мы стали чем-то вроде команды, я полагаю. Мы на самом деле не планировали этого, но в конечном итоге были немного добрее друг к другу весь год, потому что знали — ты нуждаешься в нашей помощи и использовал бы любой предлог, чтобы отстраниться от нас, если бы мы тебя слишком раздражали.

— Значит... из-за того, что я был придурком, вы были добрее друг к другу? — спросил он.

— Ты не был придурком, Гарри, — упрекнула она. — Ты просто был менее терпелив с нами из-за всего произошедшего, поэтому мы вели себя немного лучше.

— Значит, теперь, когда я снова в здравом уме, вы оба вольны снова вцепиться друг другу в глотки? — спросил он в замешательстве.

Она легонько шлепнула его по плечу.

— Ты всегда был в здравом уме, Гарри. Ты справлялся со столькими ужасными вещами так, что ну... гораздо лучше, чем могла бы я. Мне бы не хотелось, чтобы ты так говорил.

— Прос ... — начал он, но тут же осекся. — Продолжай.

Она расслабилась еще немного.

— Я в самом деле думала, что мы с Роном сможем сделать следующий шаг в этом году, но, похоже, напрасно. Проводить с ним время... особенно если тебя нет рядом... очень скучно. Совсем не так...

Она остановилась, когда откровение зазвенело в ее мозгу.

— Не так? — спросил он.

Она глубоко вздохнула и продолжила как можно небрежнее.

— Не так, как... с тобой, — это было правдой... даже после их короткой ссоры в начале вечера, она не могла представить себе сценарий, в котором ей было бы лучше, если бы ее спутником был Рон.

— Жаль, что я не пригласил тебя на Святочный бал, — согласился он. — Я боялся сегодняшнего вечера, но это было весело. Если бы ты сказала мне, что я проведу сорок пять минут прямо на танцполе и буду наслаждаться этим, я бы сказал, что ты спятила.

— Не говори глупостей, мы танцевали всего...

Она вдруг остановилась, взглянула на часы и убедилась, что Гарри прав. Казалось, прошло всего несколько минут.

Как по команде, песня подошла к концу.

— Я немного устал от всего этого расслабления, — пошутил Гарри, — Не хочешь сделать перерыв и выпить?

Она заметила официанта с восхитительными фруктовыми напитками и сразу же согласилась с предложением Гарри.

— Ага, — весело ответила она, потянув его к вареву.

— Неплохо, — похвалил Гарри, сделав глоток. — Как полагаешь, в этом есть алкоголь?

— Определенно, — сказала она с одобрительной улыбкой, делая большой глоток.

Гарри рассмеялся.

— Гермиона Джейн Грейнджер, — игриво предупредил он. — Сейчас вы ведете себя неподобающе старосте.

Она нахмурилась.

— Я в самом деле обычно такая ужасная? — грустно спросила она.

— Нет, мне нравится и Гермиона-староста. Честно говоря, я бы пропал без нее. Хотя приятно время от времени поиграть с другой версией.

Она улыбнулась и сделала еще глоток.

— Хороший ответ! — воскликнула она громче, чем намеревалась. Очевидно, ей хватило трех порций фруктового коктейля.

Гарри приподнял бровь, забавляясь ее комментарием, затем заметил что-то за ее плечом и стал более серьезным. Гермиона мгновенно разозлилась, так как казалось, что замечательный вечер вот-вот снова будет прерван.

Гарри быстро подхватил ее уже пустой бокал и поставил на ближайший столик.

— Хочешь, еще потанцуем? — спросил он громче, чем необходимо, и схватил ее за руку.

— Конечно, — сказала она в замешательстве. Она действительно хотела потанцевать еще, но приглашение Гарри было каким-то неприятным.

Когда они начали двигаться под песню, Гарри наклонился.

— Кормак направлялся сюда... пытался опередить его, прежде чем он доберется до тебя, — добавил он.

— Спасибо, Гарри, — ответила она, знакомым жестом склоняя голову. — Честно говоря, я не понимаю, почему он так настойчив.

— В самом деле? — растерянно спросил Гарри.

— В самом деле что?

— И это я тупой и не догадываюсь из-за чего люди фанатеют от меня, — сказал он со смешком. — Многие парни считают тебя красивой. Хотя я думаю, большинство из них слишком напуганы, чтобы что-то предпринять. А эго Кормака слишком велико, чтобы беспокоиться о таких вещах.

Она улыбнулась про себя и немного расслабилась.

— Я так рада, что нам снова хорошо друг с другом... и спасибо.

— Я тоже... не за что, — ответил Гарри. — Давай пообещаем продолжать в том же духе, когда завтра снова начнем спорить.

— Обещаю, — искренне пообещала она, отстранившись и заглянув в его улыбающиеся глаза. Они были действительно прекрасны.

Они потанцевали еще несколько песен, пока Гермиона не заметила, что вечеринка, похоже, затихла, а танцпол заметно опустел. Как бы весело это ни было, она поняла, что немного устала.

— Готов идти, Гарри? — спросила она, когда песня закончилась.

Она наблюдала, как Гарри оглядел комнату, и на его лице расцвело неподдельное удивление.

— Я думал, что уйду первым, — пошутил он, кивнув в знак согласия и двинувшись прочь с танцпола. Она была на удивление разочарована потерей тесного контакта. Быстро попрощавшись с хозяином, они вышли из комнаты.

Они сделали несколько шагов по коридору, и тут Гарри резко остановился и вытащил свой плащ-невидимку.

— Я сейчас, — сообщил он, исчезая из виду и возвращаясь на вечеринку.

Несколько минут спустя она наблюдала, как дверь, казалось, открылась сама собой, и рядом с ней появился ухмыляющийся Гарри с фруктовым коктейлем в руке.

— Я подумал, ты захочешь еще, — сказал он с улыбкой, протягивая ей бокал.

— Не знаю, Гарри, — ответила ее ответственная сторона. — Последний бокал действительно повлиял на меня, а нам еще нужно поговорить о Драко и профессоре Снейпе.

— Мы можем поговорить о коварных мерзавцах завтра, — ободряюще ответил он. — Сегодня у нас выходной.

— Кто-нибудь может увидеть, — забеспокоилась она.

— Э-э... хорошая мысль, — сказал он и быстро натянул на обоих мантию-невидимку.

Она рассмеялась, подняв бокал в знак благодарности, прежде чем сделать глоток. Все было действительно очень хорошо. Она поклялась вспомнить этот момент в следующий раз, когда рассердится на Гарри.

Остаток пути обратно в башню Гриффиндора прошел без происшествий, если не считать нескольких смешков, когда она допивала коктейль или спотыкалась о ноги Гарри. Когда она увидела, что Полная Дама появилась в поле зрения, сердце Гермионы немного упало, она поняла, что время развлечений закончилось, а их проблемы не исчезнут по волшебству. По крайней мере, они с Гарри вновь оказались на одной волне.

Гарри взял теперь уже пустой бокал из ее рук и стянул плащ, вызвав удивленный возглас Толстухи.

— Я ожидала такого от этого человека, но не от вас, мисс Грейнджер, — сказала Полная Дама с явным разочарованием на лице.

— Сегодня у нее выходной, — вызывающе ответил Гарри, обнимая ее за плечи. Она невольно фыркнула, забавляясь таким проявлением солидарности.

— Сегодня у меня выходной, — повторила она, кивнув в знак согласия и вызвав смех Гарри. Понимающая ухмылка, с которой Толстая леди приняла от Гарри пароль, ничуть не испортила настроение Гермионы.

Подойдя к лестнице в свою комнату, она повернулась и, пошатываясь, бросилась к Гарри, заключив его в объятия. — Гарри, спасибо за чудесный вечер. Это именно то, что мне было нужно.

— Мне тоже, — ответил он, нежно обняв ее. — Мне тоже.

Гермиона быстро сбежала вниз по лестнице, зная, что время ограничено и желая услышать от Гарри новости о Драко — они довольно рано уезжали домой на каникулы. Она была благодарна, что голова не болела и была относительно ясной, несмотря на весь выпитый вчера вкусный фруктовый коктейль.

Гарри уже спустился, они с Роном сидели в углу, склонившись друг к другу и что-то обсуждая. Она проигнорировала легкий дискомфорт от необходимости иметь дело с Роном, и быстро подошла.

— Доброе утро, — ответил Гарри с легкой улыбкой, когда она заняла свободное место рядом с Роном, намеренно избегая любого контакта.

— Мы должны начать до того, как Лав спустится, — ответил Рон, искоса взглянув в ее сторону. Она не сводила глаз с Гарри и успешно боролась с желанием закатить глаза

В течение следующих нескольких минут Гарри объяснил все, что услышал. Миссия Драко... Нерушимый обет Снейпа... все это. Когда она переваривала слова и вспоминала, как встревоженно выглядел Драко, все становилось, несомненно, более реальным.

— Малфой определенно что-то замышляет, но ты действительно думаешь, что он представляет реальную угрозу? — вмешался Рон. — Я имею в виду, что я тоже ненавижу Снейпа, и Нерушимый обет — это серьезно, но он мог солгать о желании помочь. Ты знаешь... выяснить, что задумал Малфой.

Было ясно, что Гарри борется с худшими инстинктами и сдерживает гневный ответ. Вместо этого он посмотрел на нее.

— А ты как думаешь, Гермиона?

Хотя сначала у нее были те же мысли, что и у Рона, она заставила себя обдумать это.

— Драко действительно выглядел ужасно... что-то явно его беспокоило. — Гарри удовлетворенно кивнул в подтверждение.

— Но...

— Хватит, — прервал Гарри. — Почему мне никто не верит?

— Но... — начала она снова как можно мягче, слегка ударив Гарри по руке за то, что он прервал ее, — Дамблдор хотел бы, чтобы Снейп солгал, чтобы узнать, что замышляет Драко.

Гарри открыл было рот, чтобы ответить, но она опередила его.

— Я не закончила, — игриво пожурила его Гермиона, намеренно стараясь говорить как можно более непринужденно. За последние несколько дней они с Гарри слишком сблизились, чтобы испортить все, огрызаясь друг на друга.

— Ты не можешь нарушить Нерушимый обет... а это значит, хочет он того или нет, Снейпу придется закончить миссию Драко, если он потерпит неудачу.

— Как я уже сказал, он мог солгать и об этом, — возразил Рон.

— Снейп сказал, что дал клятву матери Малфоя, — прошипел Гарри, — Малфой узнает, если Снейп лжет.

— Но...

— Гарри прав, — поняла Гермиона, произнеся это вслух, чтобы слышали оба. — Профессор Снейп упомянул, что Драко был рядом с Беллатрикс, ясно, что они были вместе в течение лета. Драко мог бы легко выяснить, лжет ли профессор Снейп... ему просто нужно спросить у матери.

Рон выглядел ошеломленным.

— Значит, теперь ты вдруг решила соглашаться с Гарри? — ответил он с таким видом, словно его лично предали.

— Гарри довольно часто предпочитает не быть тупицей, — ответила она, — тебе стоит как-нибудь попробовать.

-А-ха-ха, — возразил Рон, слегка улыбаясь. Гермиона тоже улыбнулась, благодарная, что напряжение между ними немного спало, хотя бы временно.

Гарри закатил глаза и поплелся дальше.

— Значит, даже если Драко — безобидный шарлатан, каким ты его считаешь, Снейп поклялся закончить все, что он пытается сделать. Если он этого не сделает, то... в самом деле, что произойдет, если нарушить Нерушимый обет?

— Ты умрешь, — мрачно пробормотала Гермиона.

— Значит, если Снейп потерпит неудачу, это победа, победа для нас. Мы срываем план, и Снейп сыграет в ящик, — пошутил Рон.

Гермиона хлопнула его по плечу.

— Ты говоришь ужасные вещи, — воскликнула она, подавляя улыбку, которая упрямо хотела вырваться наружу.

Похоже, Гарри нашел эту шутку весьма забавной.

— Я имею в виду... он не ошибается, — добавил он, игриво уклоняясь от нерешительной попытки Гермионы шлепнуть его по плечу.

— Два болвана, — пробормотала она, прежде чем позволить себе улыбнуться. Она полагала, что они заслужили немного черного юмора после всего, через что они прошли.

Легкомысленный момент был прерван громким кашлем сзади. Она обернулась и увидела раздраженную Лаванду, уставившуюся на них, нетерпеливо ожидая окончания разговора.

— Надо идти, — сказал Рон, вставая, чтобы уйти. — Желаю хорошо отдохнуть, Гермиона.

— Тебе тоже, — рассеянно ответила она. Она гордилась переменами, которые произошли за последние несколько дней. Рон все еще был невнимательным олухом, но, по крайней мере, они снова были вежливы друг с другом... как бы.

Когда она смотрела на уходящего Рона, староста седьмого курса похлопал ее по плечу.

— Макгонагал сказала, что ты следующая в очереди к камину. Тебе нужно в ее кабинет.

Она встала и схватила сумку, взволнованная предстоящими каникулами и возможностью снова увидеть родителей.

— Счастливого отдыха, Гарри! — воскликнула она, собираясь уходить.

— Подожди, — сказал Гарри из-за ее спины. Она обернулась и увидела, что он тоже встал, выглядя совсем запутавшимся. Он быстро вытащил что-то из сумки.

— Я хочу, чтобы ты взяла это, — выпалил он, протягивая ей книгу. Все дело было в книге. Книга принца-полукровки. Она тут же напряглась.

— Я наконец-то смогу ее выбросить? — с надеждой спросила она.

— Нет! — громко выпалил он, прежде чем успокоиться. — Я хочу, чтобы ты честно прочитала ее на досуге. Если после этого у тебя останутся сомнения, мы сможем поговорить об этом, когда вернемся.

Просьба Гарри застала ее врасплох. Похоже, то, что он сказал вчера вечером — не просто слова... Он действительно готов был выслушать ее. Бесчисленные снисходительные и резкие замечания проносились в ее голове, но она остановилась на легком ласковом поддразнивании.

— Ты уверен, что хочешь этого, Гарри? Быть вдали от близких в праздник иногда бывает тяжело.

Он улыбнулся и нервно провел рукой по волосам.

— Я сделаю все, что в моих силах... просто пообещай, что вернешь мою малышку целой и невредимой.

Она улыбнулась в ответ, быстро схватила книгу и положила ее в сумку. Так долго чувствуя себя неприкаянной... похоже, с Гарри все уладилось, и это был идеальный способ уйти на каникулы.

Она быстро притянула его к себе.

— Счастливого Рождества, Гарри, — тепло сказала она, прижавшись к его плечу.

* * *

Пока мать возилась на кухне, Гермиона сидела за столом и смотрела на книгу, лежащую перед ней. Она была дома уже семь дней... все необходимые визиты и встречи с родственниками состоялись, Рождество и День подарков прошли. /* Прим. перев.: адекватного перевода нет. День подарков (англ. Boxing Day) — праздник, отмечаемый в Великобритании и в ряде стран Британского содружества наций (Вики). 26 декабря. */ Формально у нее не было никаких причин откладывать трудный разговор с родителями и выполнить данное Гарри обещание дать шанс книге принца.

Отложить разговор с родителями имело смысл... Не было никакой необходимости портить Рождество тем, что она должна им сказать. Но книга? Это было немного сложнее оправдать. Как бы она ни убеждала себя, как бы не беспокоилась, что в книге есть какая-то хитрость, она осознавала, что на самом деле боялась, что могла ошибаться. Она ненавидела ошибаться.

— Гермиона, — мягко прервала ее мать. — Не могла бы ты?..

Она подняла глаза, увидела мать, указывающую на грязную посуду на столе, и улыбнулась. Помимо всех полученных подарков и встреч с близкими, самой лучшей частью каникул была возможность творить магию перед своими родителями. Они ждали шесть лет, чтобы увидеть ее в действии, и с радостью воспринимали каждое выполненное заклинание, каким бы приземленным оно ни было.

Она вытащила палочку и направила ее на раковину. Ее мать торжествующе хлопнула в ладоши, когда вода ожила и тарелки поплыли к левитируемой щетке, с нетерпением ожидающей их прибытия.

— Да ладно, — сказала мать через несколько мгновений. — Ты можешь придумать что-то получше. Заставь их, — нетерпеливо приказала она.

Гермиона закатила глаза и сделала еще один взмах, заставляя посуду согласованно и ритмично маршировать к свиданию со щеткой. Щетка тоже начала раскачиваться взад-вперед, идеально синхронизируясь с маршем.

— Гораздо лучше, — радостно ответила мать, усаживаясь за стол. — А теперь, может расскажешь, что тебя беспокоит?

— Что? — Гермиона изо всех сил старалась говорить небрежно.

— Ты пялишься на эту книгу последние пятнадцать минут. Обычно ты сидишь так тихо, только когда читаешь... а не пялишься.

Она была спасена от ответа зашедшим в комнату отцом.

— Глянь, что творят, — воскликнул он, восхищаясь работой Гермионы, прихватил бутылку пива и пустой стакан, сел рядом и взглянул на нее.

— Продолжим, — сказал он, улыбаясь в предвкушении.

Гермиона снова закатила глаза, волшебством открывая бутылку и выливая ее содержимое в стакан.

— Не надо много пены... вот так, — подбодрил он, когда она слегка наклонила стакан.

— Ты заставлял меня делать это дюжину раз за последнюю неделю, папа. По-моему, я сделаю это даже во сне.

— Практика приводит к совершенству. Это наша Гермиона, — радостно заявил отец, прежде чем сделать глоток. — Восхитительно.

Гермиона усмехнулась про себя и поняла, что сейчас самое подходящее время поговорить с родителями. Это, несомненно, испортило бы всем хорошее настроение, но это было необходимо. Это было слишком важно, и это нужно было сделать. Она быстро начала, пока не потеряла настрой.

— Мне нужно поговорить с вами о некоторых других заклинаниях, которые я хотела бы применить, прежде чем вернусь в Хогвартс... защитные заклинания на дом.

Родители настороженно переглянулись, прежде чем мать заговорила.

— Вроде охранной сигнализации?

— Нет, — ответила она. — Не против маг... немагов. Эта сигнализация должна предупредить вас, если здесь будет колдовать кто-то, кроме меня.

— Зачем кому-то еще здесь колдовать, и зачем нужна сигнализация? — спросил отец, его хорошее настроение теперь окончательно испарилось.

Она посмотрела на книгу и глубоко вздохнула. Теперь самое трудное.

— Я была не до конца честна с вами... насчет серьезности того, что происходит в волшебном мире.

— Я так и знала! — сердито воскликнула мать, вскакивая со стула и принимаясь расхаживать по комнате. — Я же говорила, Дэвид. Я же говорила, что она что-то скрывает от нас.

— А теперь, Джейн, — спокойно сказал отец, — Давай ее выслушаем, — способность отца сохранять спокойствие и рассудительность, в детстве всегда приводила Гермиону в ярость, когда она была чем-то расстроена. Теперь она была бесконечно благодарна ему за это.

— Не смей говорить мне "теперь Джейн". Сколько раз мы спрашивали ее, не случилось ли чего? Сколько раз? — мать скрестила руки на груди, посмотрев сначала на отца, а потом на Гермиону. Та снова остро осознала, насколько она похожа на мать.

— Тот шрам, с которым ты вернулась домой в прошлом году. Это не имеет никакого отношения к несчастному случаю с зельями, не так ли? — сердито продолжала мать.

— Пожалуйста, мама, — взмолилась она. — Я все расскажу, обещаю. Только, пожалуйста... присядьте.

В течение следующих нескольких часов она рассказала им все. Все, через что прошел Гарри... как был возрожден Волдеморт... как она была ранена... что маглорожденные будут в смертельной опасности, если Волдеморт преуспеет, и она будет первой в списке жертв, учитывая ее близость к Гарри. Рассказывая все больше и больше, она наблюдала, как гнев матери медленно превращается в страх и смирение.

— Почему ты рассказываешь нам об этом именно сейчас? — спросил отец.

Прежде чем она успела заговорить, мать ответила.

— Потому что ей уже семнадцать, и они считают ее взрослой. Мы не сможем помешать ей вернуться, даже если бы захотели. Это правда?

Гермиона печально кивнула в подтверждение.

— Мы все можем уехать, — с надеждой предложил отец. — Переехать в Америку... или Австралию. Потребуется несколько месяцев чтобы разобраться с практикой и продать дом, но...

— Думаю, это отличная идея для вас двоих, но я остаюсь, — ответила она.

— Гермиона, — взмолилась мать. — Если все так плохо, как ты говоришь, ты можешь умереть. Пожалуйста... Ты всегда была такой благоразумной. Мы должны поговорить об этом.

Она почувствовала слезы, медленно текущие по щекам.

— Гарри нуждается во мне, и я не могу его бросить. Я не брошу его.

— Ты не обязана защищать его, дорогая, — сказал отец, протягивая ей носовой платок. — Судя по тому, как ты его описала, он предпочел бы, чтобы ты была в безопасности.

Она издала гортанный смешок.

— Гарри лично сопроводит меня в аэропорт, чтобы убедиться, что я сяду в самолет. Вот почему я должна остаться. Он никогда не станет поджимать хвост и убегать. Никогда. Я должна сделать то же самое для него.

Несколько минут они сидели молча, привыкая к новой жалкой "норме". Гермиона была уверена, что в ближайшие дни у них будет еще много разговоров, но, по крайней мере, самое трудное позади... болячка действительно сорвана. Тяжесть, которая давила на ее совесть в течение последних нескольких лет, когда она лгала родителям, теперь стала немного легче.

— Нам нужно еще обсудить чары, которые я собираюсь наложить, и что вы должны делать, если...

— Завтра, Гермиона. Мы можем поговорить об этом завтра, — устало ответила мать, вставая и выходя из комнаты. — Я сейчас не могу ясно мыслить.

Через несколько минут отец спокойно встал и взял еще бутылку пива, прежде чем снова сесть.

— Продолжим, — мягко ответил он, — следи за пеной.

Доброта отца прорвала плотину, которую она так отчаянно сдерживала, и слезы хлынули ручьем.

— Мне так жаль, папа, — выдавила она.

Отец мягко поднял ее и заключил в объятия.

— Все хорошо, Джейни, — пробормотал он, — мы разберемся.

— Ты должен убедить маму уехать, — пробормотала она сквозь рыдания.

— Не думаю, что мы уедем, — ответил он, прижимая ее к себе. — Наша Джейни никогда не станет поджимать хвост и убегать. Мы сделаем то же самое для нее.

* * *

Она должна была вернуться в Хогвартс через два дня, но пока не смотрела книгу принца, так как всю неделю провела с родителями, приспосабливающимися к новой реальности. Новые отношения были немного более смиренными... немного более серьезными... но они были на одной волне и теперь действительно вместе... хотела она того или нет.

Пока не успела передумать, она села за свой стол и открыла книгу, быстро перевернув страницу с помпезной надписью "Собственность Принца-полукровки".

Несмотря ни на что, всего через несколько страниц она была очарована замечаниями принца и его идеями о зельях. Она едва успела закончить главу, как поняла, что будет извиняться перед Гарри. Принц мог быть честолюбивым темным лордом, но одно было ясно: человек знал зелья. Она убедила себя, что записки были только о том, что делать, но теперь она поняла, что они гораздо больше сосредоточены на том, как и почему... давая больше, чем когда-либо на школьных уроках зелий.

— Взялся за гуж — полезай в кузов, — пробормотала она себе под нос, вернулась к началу главы, вытащила перо и чистый пергамент и начала делать заметки./* Прим. перев.: это просто шутка. В оригинале "In for a penny, in for a pound" */

Гермиона ждала возвращения Гарри в Хогвартс, но минуты, казалось, ползли со скоростью улитки. Ей потребовалась вся сила воли, чтобы не выругаться после слов профессора Макгонагал, что Гарри вернется только через три часа. Макгонагал передала ей записку от Дамблдора для Гарри, но это было второстепенно. Короткий визит в хижину Хагрида стал приятным развлечением, но задача, стоявшая перед ней, никуда не делась.

Она хотела как можно скорее и безболезненнее покончить с "Я тебе говорила" относительно принца-полукровки. Учитывая, насколько самодовольна и пренебрежительна она была весь этот год, она не ожидала, что выйдет из этой встречи без потерь. По крайней мере, это Гарри, подумала она. Если бы это был Рон, она уверена, что злорадным замечаниям не было бы конца.

Через пятнадцать минут после запланированного времени возвращения Гарри она услышала, как Рон громко спорит с Полной Дамой по другую сторону портрета, и быстро открыла дверь, обнаружив раздраженного Рона и слегка ошарашенных Гарри и Джинни. Похоже, их нетерпение из-за невозможности попасть в гостиную Гриффиндора, было смягчено пререканиями Рона с портретом.

— Не обращайте на нее внимания, — сказала Гермиона как можно более небрежно, — она немного выпила во время каникул и все еще не в духе.

— Кто тебе сказал? — завопил портрет, поморщившись и хватаясь за голову от боли из-за собственной громкости. Она быстро пришла в себя и продолжила. — Это отвратительная ложь, и даже если бы это было правдой, я никогда не позволила бы ей повлиять на мой клятвенный долг перед Хог...

— Воздержание, — решительно вмешалась Гермиона, не желая снова вступать в спор с разгневанной женщиной. — Новый пароль — "воздержание".

— Приятно слышать, — любезно ответила Джинни, улыбнувшись Гарри, и проходя мимо Рона в гостиную. — Думаю, мне нужно найти Дина, — она помахала им на прощание, и ее улыбка немного померкла. Гермиона взглянула на Гарри и увидела, что теперь на его лице появилась легкая усмешка, соперничающая с прежним выражением лица Джинни. Было ясно, что он также заметил у Джинни полное отсутствие волнения по поводу встречи с ее парнем.

Улыбка была мимолетной, он быстро посмотрел в ее сторону.

— Привет, Гермиона. Хорошо отдохнула? — спросил он. Похоже, он так же нервничал, как и она, ожидая разговор о допустимости принца-полукровки.

— Все хорошо, — ответила она быстро, пока не потеряла самообладания. — Мы можем поговорить о...

— Бон-Бон! — раздался сзади страстный голос, и она почувствовала, как ее вежливо отстранили. Она увидела Лаванду, на несколько секунд вцепившуюся в Рона, затем отступившую, оглядывая его. Когда Лаванда осмотрела своего парня, ее улыбка исчезла так же быстро, как и появилась, сменившись замешательством.

— Почему ты не носишь мой подарок?

— Увидимся позже, — пробормотал Рон, быстро схватил Лаванду за руку и утащил ее.

— Что это было? — спросила Гермиона.

Она обернулась и увидела, что Гарри щеголяет улыбкой от уха до уха.

— Я обещал не вдаваться в подробности, но ты помнишь духи, которые он тебе купил?

Гермиона кивнула, не сумев скрыть отвращения, мгновенно и интуитивно вспоминая ужасный запах, который, как она подозревала, мог противостоять сильнейшему из любовных зелий.

— Представь, что к этим духам прилагалось подходящее ожерелье, и у тебя будет довольно точное представление о подарке Лаванды.

Она не смогла сдержаться и рассмеялась так громко, что Рон обернулся и бросил на Гарри злобный взгляд.

— Ну вот, ты все испортила, — неискренне пробормотал Гарри, пытаясь скрыть от Рона улыбку, и потянул ее в противоположный угол комнаты.

— Прости! — воскликнула она, прикрывая рот рукой. До нее дошло, что, возможно, Рон и Лаванда воистину стоят друг друга. — Кстати, спасибо за подарок, — продолжила она, собираясь с силами и садясь.

— Я знаю, что ваучер во Флориш и Блоттс не слишком оригинален, но всякий раз, когда мы там бываем, всегда есть две или три вещи, которые ты хотела бы купить, но не покупаешь, и я подумал...

— Я серьезно, Гарри. Это было очень продуманно... гораздо лучше, чем эти духи.

— Это очень низкая планка, — пошутил Гарри, явно обрадованный тем, что его подарок прошел успешно. — И спасибо за перчатки... Я не ожидал получить от тебя снаряжение для квиддича.

— Статистика показывает, что ловцы чаще получают травмы рук, и похоже, что старая пара тебе мала, — нервно заявила она.

— Ты заметила? — спросил он, явно впечатленный. — Я и не знал, что ты уделяешь столько внимания квиддичным матчам.

— Я уделяю пристальное внимание тебе на квиддичных матчах, — быстро ответила она, прежде чем поняла, как можно истолковать такое заявление. — Я имею в виду... один из нас должен позаботиться о твоей безопасности, а тебе явно все равно.

Живот скрутило от того, как Гарри улыбнулся и нервно провел рукой по волосам. Дерьмо. Последние несколько лет она так хорошо справлялась с этой ерундой, заставляя себя сосредоточиться на более важных вещах.

Она быстро вытащила из кармана записку директора и протянула ее Гарри.

— Профессор Макгонагал просила передать.

— Похоже, завтра вечером у меня еще один урок истории с Дамблдором, — пробормотал Гарри, прочитав и быстро убрав записку. И продолжил с явной нервозностью в голосе. — Итак... у тебя была возможность взглянуть на книгу?

Гермиона кивнула, быстро вытащив книгу и вернув ее Гарри. Затем она пристально посмотрела на стол и начала выпаливать слова как можно быстрее.

— Я была не права, — выплюнула она. — Честно, это очень интересно... Я должна была дать тебе шанс и выслушать, а не быть такой беспардонной. Прости.

Она не отрывала глаз от стола, но знала, что просто оттягивает неизбежное. Гарри заслужил право на самодовольную улыбку, которую, она была уверена, он теперь выставлял напоказ. Она подняла глаза и поняла, что опять ошиблась. Ошеломленное выражение лица Гарри соперничало с тем, которое появилось у него после того, как его имя прозвучало из Кубка Огня.

— Ух, — наконец ответил он, — Не знаю, чего я ожидал, но не этого. Спасибо. И то, что я сказал в прошлый раз, остается в силе... ты можешь пользоваться ей в любое время, когда захочешь.

— В этом нет необходимости, — пробормотала она, снова возвращаясь взглядом к столу и вытаскивая две стопки пергаментов, молча радуясь зрелости Гарри. Ей следовало бы знать, что Гарри не станет гордиться из-за своей правоты... Он гораздо больше беспокоился о том, как они поладят. Дела быстро шли в гору.

— Я провела последние дни каникул, переписывая все заметки принца и добавила несколько индексирующих чар, чтобы было легче быстро искать конкретные темы. Советы по приготовлению, типы зелий, меры безопасности, общие советы... что-то в этом роде.

Она подвинула одну из стопок через стол.

— Я сделала копию для тебя, — продолжила она.

— Это похоже на мой почерк, — растерянно ответил Гарри.

— Летом я наткнулась на заклинание, которое позволяет имитировать почерк. Я подумала, что тебе легче будет читать написанное твоим почерком.

— Это действительно круто, — ответил он. — Вещи, которые ты знаешь... это потрясающе, Гермиона.

— Книги и ум, — пошутила она, пихнув ногу Гарри под столом, и ее живот снова сжался от его теплой улыбки. Она проигнорировала это, быстро двигая через стол другую стопку пергаментов.

— Я сделала копию и для Рона... Можешь отдать ему. Скажи ему, что если он сделает какие-нибудь замечания по поводу моего отношения к книге, я могу заставить чернила на его экземпляре исчезнуть, когда захочу.

— На его копии твой почерк, — заметил Гарри.

— Только не тупоголовые получают специально зачарованный почерк, — ответила она, вытаскивая другой пергамент. — Кроме того, он так часто брал мои конспекты, что, наверное, читает мой почерк лучше, чем свой.

Гарри рассмеялся, вызвав еще один любопытный взгляд Рона.

— Но нам нужно поговорить о заклинаниях, Гарри, — продолжала она.

Раздражение на мгновение вспыхнуло на лице Гарри, но он заставил себя успокоиться и кивнул головой в знак согласия.

— Продолжай, — ответил он.

— Я не изменила своего мнения о заклинаниях. Обещай, что больше не будешь пробовать, пока мы не испытаем их вместе... на манекенах или что-то в этом роде. Основываясь на нескольких примечаниях, некоторые из них в лучшем случае подлые и в худшем — опасные.

— Это справедливо, — ответил Гарри, покорно кивая. — Мы могли бы использовать Выручай-комнату... может быть, классифицировать их по уровню опасности или что-то в этом роде.

Гермиона нарочно откашлялась и подтолкнула новый пергамент вперед.

— Я взяла на себя смелость составить расписание. Я нашла в книге двадцать заклинаний, о которых никогда не слышала, и подумала, что мы сможем охватить их все в течение следующих нескольких недель. Мы могли бы начать с тех, которые выглядят наиболее полезно, и оставить более опасные под конец. Я забежала вперед и оценила их на основе нескольких...

Она резко остановилась, заметив, что Гарри ухмыляется, слушая дальше.

— Тебе смешно?

— Извини, — резко ответил он, погасив улыбку. — Это просто... Я должен был догадаться, что ты уже подумала об этом.

Она упрямо боролась с улыбкой, грозившей расцвести на губах.

— В любом случае, поскольку завтра у тебя встреча с директором, давай начнем во вторник вечером? Если хочешь, можешь пригласить Рона, но скажи ему, что если он сделает хоть одно глупое замечание, будет моим тренировочным манекеном для тестирования заклинаний.

— Сойдет, — ответил он. — Хотя, похоже, Лаванда тебя опередит.

Она посмотрела на них и, к своему удивлению, почувствовала к Рону некоторую симпатию. До каникул она бы упивалась несчастьем Рона. Теперь любые чувства к Рону, положительные или отрицательные, казались приглушенными... затененными и отодвинутыми на задний план благодаря новой реальности. Гарри прервал ее размышления.

— Сколько времени у тебя ушло на все это? — спросил Гарри, просматривая ее пергаменты.

— Вообще-то всего пару дней, — ответила она. — На самом деле это было хорошее отвлечение. Я наконец рассказала родителям обо всем, что случилось со мной в Хогвартсе, и о том, что происходит сейчас. Я уговаривала их покинуть Англию ради собственной безопасности, а они уговаривали меня поехать с ними. После нескольких дней разговоров я отчаянно нуждалась в чем-то, на чем можно было бы сосредоточиться. А книга действительно очень увлекательная.

Прежде чем заговорить, Гарри сделал вид, что просматривает записи.

— Вообще, это неплохая идея, — неуверенно ответил Гарри. — ты будешь в безопасности и подальше от всей этой ерунды...

— Заткнись, Гарри, — прервала его Гермиона, наклонившись и хлопнув его по лбу.

— Это больно, Гермиона! — воскликнул Гарри, потирая лоб и невольно улыбаясь.

— Если перестанешь говорить глупости, тебя никто не тронет. Все очень просто.

Несколько минут они сидели молча, Гарри пялился в записи.

— Я очень сожалею из-за твоих родителей. Это нечестно...

Она снова пихнула его ногой под столом, чтобы он взглянул на нее.

— Скажу тебе то, что сказала им, — продолжала она, положив ладонь ему на руку. — Я не собираюсь бежать. Ты никогда не побежишь, и я тоже.

— Спасибо, — пробормотал Гарри, быстро собрал стопки пергаментов и сложил их в сумку, собираясь с мыслями. — Так или иначе, — наконец продолжил он, — теперь, когда все улажено, во время каникул я поговорил с мистером Уизли и Люпином о том, что затевают Снейп и Малфой. О, и еще я вроде как отчитал министра Магии...

* * *

Прогулка к завтраку на следующее утро была на удивление тихой и безронной. /* Прим. перев.: Ron free */ Гарри не разделял ее энтузиазма по поводу объявления об уроках аппарации, которое было вывешено в общей комнате, и оставался относительно тихим, пока они шли в Большой зал. Ясно было, что случилось что-то, испортившее ему настроение после того, как они вечером отправились в спальни.

— Все в порядке, Гарри? — неуверенно спросила она, все еще немного не решаясь настаивать после защитной реакции Гарри в прошлом году.

Гарри с отвращением покачал головой, прежде чем заговорить.

— Я передал Рону записи, которые ты сделала из книги принца, и сказал ему, что завтра мы начнем вместе проверять заклинания, а он... — пробормотал Гарри.

— Он что, Гарри? — подтолкнула она.

— Он считает, что причина, по которой ты изменила свое мнение о книге и стала добрее ко мне в последнее время, заключается в том, чтобы досадить ему... из-за Лаванды.

Первой реакцией было разразиться гневной тирадой, но она сдержалась. Если быть честной с самой собой, такой вывод не был необоснован, исходя из того, насколько иррационально она вела себя до каникул. Она глубоко вздохнула.

— И ты? — нерешительно спросила она. Судя по унылому выражению лица Гарри, она не была уверена, что ответ ей понравится.

— Я сказал ему, что мы разобрались с нашими проблемами до каникул, и это не имеет к нему никакого отношения. И что ты слишком упряма, чтобы сказать, что ты в чем-то не права, если не веришь в это.

Он был прав... Она была бы слишком горда, чтобы признать свою неправоту, если хотела просто сохранить мир. Похоже, Гарри вполне мог бы пойти на это.

Несколько мгновений они шли молча.

— Я говорила тебе, что изначально собиралась пригласить Кормака на вечеринку, чтобы позлить Рона?

— Ты шутишь, — заявил Гарри.

— Если бы Кормак сказал "нет", я бы пригласила Смита.

— Этот хаффлпаффский мерзавец? — недоверчиво вопросил Гарри, остановившись и уставившись на нее. — Ты что, спятила?

— Ну да, — подтвердила она. — По крайней мере, временно. Потом я опомнилась и спросила тебя по причинам, которые не имели никакого отношения к Рону, слава Мерлину. Ты был прав и в другом. Я боялась, что мне придется глотать пилюлю из-за книги.

Они продолжили свой путь к завтраку.

— Он постоянно упоминал чьи-то разговоры о том, как мы вели себя на вечеринке Слагхорна и как хорошо мы, по их словам, вчера ладили, и хотел знать, что происходит. Я сказал ему, что мы стараемся не быть упертыми и прислушиваемся друг к другу. Я предложил ему как-нибудь попробовать, а потом он сорвался завтракать с Лавандой.

— Бедный Бон-Бон, — задумчиво произнесла она вслух, вызвав у Гарри смешок.

* * *

Какое бы объяснение ни придумал Рон, почему он не надел подарок Лаванды, оно, должно быть, сработало, потому что на следующий вечер за ужином она снова радостно щебетала, ловя каждое его слово. К счастью для нее, они решили уединиться в конце стола, избавив от большей части своих глупостей.

Глядя, как Гарри выходит из Большого зала на встречу с директором, Джинни наклонилась вперед и тихо заговорила, выглядя совершенно серьезной.

— Что у вас с Гарри? — бесхитростно спросила она.

— У нас с Гарри? — смущенно переспросила Гермиона. — У Гарри сейчас встреча с директором, а я иду в биб...

— Я не об этом, — явно раздраженно перебила Джинни. — После вечеринки у Слагхорна и вчерашнего вечера все думают, что между вами что-то происходит.

— Кто это все?

— Все с глазами и мозгом? — парировала Джинни. — Я спросила у тебя, чтобы опровергнуть слухи от твоего имени.

Джинни изо всех сил старалась вести себя как можно небрежнее. Гермиона не купилась, но воздержалась от комментариев.

— Ничего не происходит, Джинни. Мы просто на одной волне и снова хорошо ладим... на самом деле, лучше всего после четвертого курса. И поскольку ни у кого из нас нет желания находиться рядом с ними, мы проводим больше времени вместе. Вот и все.

Она подумала о том, как уважительно Гарри относится к отношениям Джинни и Дина, и поняла, что Джинни не отвечает ему тем же. Внутри вспыхнул намек на раздражение.

— Честно, о нас с Гарри ходят слухи уже много лет, и если мы захотим встречаться, это никого не касается, кроме нас.

— Так ты говоришь, что заинтересована в Гарри? — спросила Джинни, и ее спокойствие пошло трещинами.

— Я говорю, что это не твое дело, — отрезала Гермиона, возвращаясь к ужину.

В тишине покончив с едой, она проигнорировала раздраженную рыжуху напротив, и ее мысли вернулись к идее, преобладавшей на третьем курсе... будто когда-нибудь они с Гарри станут большим, чем просто друзья. В конце концов, благодаря явному интересу Гарри к Чжоу Чанг, а теперь и Джинни, она поняла, что подобное нереально, и в какой-то момент бессознательно переключилась на Рона. Еще и Виктор обеспечил хорошее, хотя и поверхностное и недолговечное, отвлечение. Думать о Гарри в этом ключе было так же бессмысленно, как надеяться увидеть единорога, когда ей было шесть. Она начинала понимать, что думать в этом смысле о Роне бессмысленно по совершенно другим причинам.

Магия может сделать единорогов реальностью... но любовь? Любое чувство романтической любви, порожденное магией, было дешевым салонным трюком... бледной, временной и бессмысленной имитацией. Дружба Гарри была бесконечно важнее, чем что-то ненастоящее. До недавнего времени она принимала эту дружбу как должное... она не допустит такого в дальнейшем.

Хотя она ненадолго позволила мысли о романе с Гарри свободно бродить в ее сознании, пришло время вернуться к реальности. Ее "свидание" с Гарри на вечеринке у Слагхорна и вчерашний вечер вместе, не помогали удержать эту мысль в узде, но она сделает все возможное, чтобы силой запихнуть ее обратно в клетку. Жаль, подумала она, это прекрасная мысль.

Ожидая начала первого в новом семестре урока зельеварения, она снова вспоминала рассказ Гарри о вчерашней встрече с директором. Они с Гарри и Роном не спали до полуночи, обсуждая откровения о детстве Волдеморта, разговоре Риддла со Слагхорном и крестражах... особенно крестражи. Она чувствовала, что не сомкнет глаз и мысленно рассчитывала, с какого справочника начать поиск дополнительной информации о крестражах. Она планировала написать набросок во время обеда, чтобы как можно быстрее начать исследование...

Ее мысли прервал локоть Гарри. Он жестом указал на переднюю часть класса, и она увидела, что профессор Слагхорн пристально смотрит на нее.

— Простите, — быстро опомнилась она. — Что за вопрос?

— Третий закон Голпалота. Я надеюсь, вы сможете поделиться этим с остальными учениками? — спросил он выжидающе.

Она быстро выпалила ответ и вздохнула с облегчением, когда профессор начал изложение основных положений теории. Слушая, она тихо написала "Спасибо" на клочке пергамента и сунула его Гарри. Она поняла, что это был первый мирный разговор с Гарри на уроке зельеварения за весь курс.

Когда он улыбнулся и кивнул, подтверждая, живот снова свело. Она немедленно переключила все свое внимание на профессора, пытаясь отвлечься.

К счастью, данное Слагхорном задание было самым сложным из всех, которое ей когда-либо поручали в классе, требуя всего внимания. Она почти не думала ни о своем желудке, ни о Гарри, начиная собирать мириад ингредиентов, чтобы состряпать требуемое противоядие. Она не знала, сколько прошло времени, когда услышала, как кто-то нарочно откашлялся, привлекая ее внимание. Она подняла глаза и увидела улыбку профессора Слагхорна.

— Время вышло, мисс Грейнджер, — сообщил он с приветливой улыбкой. Она наполнила флакон зельем, с нетерпением ожидая приговора. Было еще несколько пунктов, которые она хотела добавить, но, к сожалению, не хватило времени.

Он взмахнул палочкой над зельем и изучил результаты.

— Я вижу, вам было чем заняться, — любезно ответил он. — Похоже, вы правильно определили яд, но думаю, немного переборщили с противоядием. Сколько ингредиентов вы использовали?

— Пятьдесят два, — неуверенно ответила она.

— Хммм... — задумчиво промурлыкал он. — Боюсь, вы перемудрили. Хотя я уверен, что противоядие сработает, вы добавили несколько ненужных или лишних ингредиентов, которые ослабят или нивелируют эффект, который вы собираетесь получить. Вы также пропустили несколько основных ингредиентов противоядия, которые потенциально могли бы помочь.

— Тем не менее, очень хорошо, мисс Грейнджер, — любезно заявил он, — это, безусловно, лучшая попытка до сих пор, — заключил он, разочарованно глядя на остальную часть класса, прежде чем снова просиять.

— Давайте посмотрим, что может предложить мистер Поттер! — Гарри выглядел так, словно хотел сбежать из комнаты.

Слагхорн снова задумчиво замурлыкал, изучая усилия Гарри, и выражение его лица немного тускнело по мере того, как тикали секунды.

— Хотя вы включили все основные элементы противоядия, похоже, вы пропустили более уникальные элементы, которые могли бы помочь с этим конкретным ядом. У вас были проблемы с заклинанием обнаружения яда?

— Я использовал Специалис ревелио, но не был уверен, что означают результаты, — удрученно ответил Гарри, заставив Гермиону почувствовать укол сочувствия. Неудача Гарри в прошлом семестре была бы для нее моментом триумфа. Теперь же от одной мысли о том, что она получает удовольствие от унижения Гарри, у нее скрутило живот.

— Ах да, такое случается с лучшими из нас, — посочувствовал Слагхорн.

— Запомните этот урок, класс! — продолжал он гораздо громче. — как бы вы ни были искусны в приготовлении зелий, если вы не начнете процесс с правильных фактов, ваши усилия обречены на провал. — Гарри поморщился при слове "провал".

— И насколько обширные знания могут быть силой, настолько же легко они могут превратиться в слабость, если отвлечься от запоминания основ. Самые простые ответы во много раз лучше, и не следует упускать из виду более экзотические решения, — заключил он, глядя в ее сторону.

— Осмелюсь предположить, что если бы мистер Поттер и мисс Грейнджер работали над этим заданием вместе, они пришли бы к идеальному решению. А теперь посмотрим, что есть у мистера Уизли. Я не уверен, что когда-либо видел что-то такого особенного оттенка серого раньше. И такая интересная последовательность...

Когда урок закончился и она собирала вещи, Гарри наклонился к ней и заговорил вполголоса.

— Ступай с Роном. Я останусь и спрошу Слагхорна о воспоминании.

— У тебя должен быть план, Гарри, — пробормотала в ответ Гермиона.

— Я решил попросить у него помощи в использовании Специалис ревелио, — ответил Гарри. — Надеюсь, он немного пожалеет меня, и тогда я смогу спросить о Крестражах.

Это был хороший план, как и все, что она думала.

— Твое зелье было не так уж плохо, — заверила Гермиона. — Тот факт, что он вообще сделал замечание, показал, что ты на правильном пути.

Это была правда. Только несколько других студентов получили конкретную оценку, большинство заслужили только разочарованные, растерянные или испуганные выражения от Слагхорна.

— Вообще-то я придумал это благодаря принцу... с помощью безоара. Но это слишком похоже на обман.

Гермиона кивнула, вспомнив записку принца на эту тему. Это был настолько пустой комментарий, что это было одной из немногих вещей, которые она не потрудилась включить в свою транскрипцию.

Она обернулась, увидела Рона, стоящего в дверях, и поняла, что они были единственными учениками, оставшимися в классе. Она почувствовала легкий дискомфорт, поняв, что после инцидента с канарейками они с Роном впервые останутся наедине.

— Он извинился сегодня утром, — пробормотал Гарри себе под нос, — за то, что подумал, будто ты не была честной со мной. Он собирался присоединиться к нам вечером и обещал не делать глупостей.

Она почувствовала, что немного расслабилась, когда поняла, что избегать Рона было глупо и контрпродуктивно. И как бы он ее ни бесил, она скучала по нему.

— Удачи, Гарри, — подбодрила она, поворачиваясь к Рону, — увидимся позже.

Ее продвижение было остановлено, когда Гарри схватил ее за локоть и осторожно стер что-то с ее носа. Она бессознательно посмотрела в глаза Гарри, и ее желудок сделал сальто.

— Там было немного копоти. До встречи, — смущенно пробормотал он, прежде чем направиться к передней части класса.

— До встречи, — тихо ответила она, забыв о ядах и противоядиях, поглощенных сажей, носом, нежными руками и зелеными глазами. Куда ей деваться? Обед... точно.

После того, как она сообщила Рону о плане Гарри со Слагхорном, поход на обед продолжался в неловком молчании. Когда показались двери в Большой зал, Рон заговорил.

— Гарри сказал, что вы пришли к согласию по "Принцу", и передал твои записи. Спасибо...

— Не за что, — просто ответила она. Она хотела добавить: "Прости, что напала на тебя с канарейками", но не смогла собраться с духом.

— Он также сказал, что мы начнем пробовать заклинания сегодня вечером... Я хотел спросить, может ли Лав присоединиться к нам, — нерешительно спросил он.

Гермиона тут же напряглась. Она действительно с нетерпением ждала, как они втроем проведут время вместе, и не была заинтересована в том, чтобы подвергаться глупостям этой пары.

— Ты спрашивал Гарри? — спросила она.

— Он сказал, что с этим все в порядке, но только если она отнесется к этому серьезно... как в Армии Дамблдора... и мы должны держать руки при себе. И я должен был спросить у тебя.

Она остановилась. обдумывая просьбу. Честность и внимательность сработали с Гарри, Рон заслуживал такого же отношения. Они были командой.

Она глубоко вздохнула.

— Одна из причин, по которой я хочу это сделать, заключалась в том, чтобы вернуться к тому, когда мы были... втроем. Я хочу перестать ссориться и помочь Гарри. Я хочу, чтобы мы помогли Гарри.

— Значит, это "нет"? — спросил Рон.

Пора было начинать наверстывать упущенное.

— Не совсем. Если ты уверен, что Лаванда может следовать правилам Гарри, и хочешь, чтобы она была там, она может прийти.

— Спасибо, — ответил он с явным облегчением. — Не знаю, захочет ли она присоединиться к нам, но если я не попрошу, она будет в ярости.

— Почему она не захочет присоединиться к нам? — растерянно спросила Гермиона и пошла дальше. Казалось, Лаванда была одержима желанием проводить как можно больше времени в присутствии Рона.

— Это ты... и Гарри... мы все трое вместе. Думаю, это ее пугает. Она совсем другая, когда вас нет рядом.

— Поверю тебе на слово, — сказала она, распахивая двери в Большой зал. Она заметила, как Лаванда мгновенно нахмурилась, увидев их вместе.

— Жаль, что меня не было рядом, когда ты признала, что ошиблась, — легко продолжил он, очевидно, не обращая внимания на дискомфорт своей подруги. В его тоне не было ни высокомерия, ни резкости... только развлечение.

— Время от времени я бываю благоразумной, Рональд, — ответила она, легко возвращаясь к их обычной болтовне. Казалось, прошла целая жизнь с тех пор, как их поддразнивания стали злобными. Она скучала по этому.

— О, я знаю, — ответил он, — это просто... ты действительно в чем-то ошибалась, а мы с Гарри были правы. Каковы шансы, что это когда-нибудь повторится?

— Исключение подтверждает правило, — поддразнила она, когда они расстались.

Она села рядом с Парвати и сразу начала разрабатывать стратегию исследования крестражей. Она хотела получить как можно больше информации, прежде чем придет Гарри и они обсудят его разговор с профессором зелий. Если все пойдет хорошо со Слагхорном, планы исследований станут ненужными.

* * *

К сожалению, встреча Гарри со Слагхорном прошла не очень хорошо, и три недели спустя они совсем не приблизились к тому, чтобы узнать что-то, кроме названия. Еженедельные сеансы, чтобы проверить заклинания принца, были приятным развлечением и замечательно работали, налаживая нормальные отношения в четверке... Рон и Лаванда даже иногда присоединялись к ним за едой, ее дежурства с Роном тоже были относительно приятными, но с течением времени ничего нового о крестражах не находилось, и стресс начал расти.

Она застонала, закрывая третью и последнюю книгу, заказанную во "Флориш и Блоттс", воспользовавшись рождественским подарком Гарри, и снова оказавшуюся пустышкой. Она специально выбрала три книги, считавшиеся "самыми темными" из тех, которые книжный магазин разрешил к доставке, надеясь что-нибудь найти.

Когда она вновь схватила первую книгу, чтобы пересмотреть на предмет того, что, возможно, пропустила, Гарри резко выдернул ту у нее из рук.

— Сегодня вечером никаких исследований и никаких занятий, — авторитетно заявил он. — Сегодня пятница, и, по-моему, у нас еще один выходной.

Она хотела было возразить, но остановилась. За последнюю неделю она почувствовала, что скатывается к плохим привычкам в отношениях из-за отсутствия прогресса, и поняла, что это прекрасная возможность пресечь их в зародыше.

— Я нигде не вижу танцпола или фруктовых коктейлей. Что ты предлагаешь? — спросила она, наблюдая, как Гарри осматривает комнату в поисках вариантов.

— Шахматы?

— Дальше.

— Поход на кухню?

— Я староста, и сейчас почти комендантский час. Еще.

— Сесть на диван, смотреть в огонь и говорить о чем угодно, кроме Волдеморта, Малфоя или крестражей.

— Звучит превосходно, — со вздохом ответила она, собирая свои вещи и направляясь к дивану. Когда она подошла, чтобы сесть, рыжее пятно, казалось, возникло из ниоткуда и заняло ее любимое место.

— Живоглот! — предупредила она, протягивая руку, чтобы сдвинуть своего любимца.

— С ним все в порядке, — перебил Гарри, слегка подвинувшись. — Тут полно места.

Живоглот мяукнул в знак согласия, свернулся в клубок и закрыл глаза. Она была уверена, что это ее воображение, но кот, казалось, намеренно занимал больше места, чем обычно.

Усаживаясь рядом с Гарри, она почувствовала, как его рука легла на спинку дивана, и отчаянно боролась с желанием прислониться к нему и положить голову на его плечо, что, как она знала, было идеально. Это было так близко. Она ограничилась тем, что откинула голову на его руку и закрыла глаза. Это было приятно... этого было достаточно.

— Ну тогда давай... говори, — игриво скомандовала Гермиона после нескольких минут довольного молчания.

— Есть одна вещь, о которой я хотел спросить тебя, — начал Гарри. — О твоих родителях.

— Мы также не говорим о том, что я уеду, Гарри.

— Дело не в этом, — быстро проговорил он, — я просто хотел побольше узнать о них... о твоей жизни вне Хогвартса. После того, как мы поговорили об их отъезде, я понял, что никогда не спрашивал тебя о твоей семье. Кажется, мы только и делаем, что говорим обо мне и моих проблемах. Я даже не знаю их имен.

Она собиралась протестовать... говорить, что это неважно... что она сосредоточила столько времени и энергии на нем и меньше на себе по необходимости и что он сделает то же самое, если они поменяются местами. Но потом поняла, что сегодня у них выходной.

— Это глупо, — наконец выпалил Гарри, чтобы нарушить неловкое молчание, — просто забудь обо мне...

— Моего отца зовут Дэвид, — перебила она. — Дэвид Синклер Грейнджер. Он ненавидит свое второе имя... говорит, что это звучит как напыщенный осел. Мама любит называть его Синклером, когда он немного зазнается. Это всегда выводит его из себя.

Она почувствовала, как Гарри весело рассмеялся.

— Маму зовут Джейн Элизабет…

— Твое второе имя от мамы... Так же, как у меня от отца, — вставил Гарри, довольный синергией.

— Когда они встречались, папа несколько раз пытался называть ее "Джейни", и она ненавидела это... так что, когда я родилась, "Джейни" стало моим прозвищем. Он сказал, что это месть за то, что мама испортила ему веселье.

— Джейни, — задумчиво повторил Гарри, — по-моему, тебе идет.

— Отец зовет меня Джейни... и больше никто, — сухо ответила она.

— Могу я называть вас Синклер? — ответил Гарри. Казалось, он был очень доволен шуткой.

— Гермиона, — невозмутимо произнесла она. — Можешь называть меня Гермиона.

Живоглот, видимо, устал сидеть и прыгнул к ней на колени. Несмотря на освободившееся место, она не отодвинулась от Гарри... Вместо этого она позволила себе немного прижаться к нему. Это было приятно. Интимно.

— Они встречались с университета? — спросил Гарри.

— Все так думают, потому что оба дантисты, но нет. Они познакомились на какой-то стоматологической конференции много лет спустя. Вечером накануне конференции они разговорились в баре отеля, и все было кончено. По словам папы, они пропустили конференцию и провели всю неделю друг с другом, но мама говорит, что он преувеличивает. Обычно она, как и я... ответственна. Думаю, она просто не хочет, чтобы я думала, что она дала волю чувствам и трахнулась с папой в первую же ночь после знакомства.

— Это похоже на тебя, — вставил Гарри.

— Хочешь сказать, я шлюха, Гарри? — поддразнила Гермиона.

— Конечно нет, — запротестовал он. — Просто... У тебя такая репутация, будто ты всегда следуешь правилам, но это нелепо.

— Это должно было заставить меня чувствовать себя лучше?

— Позволь мне закончить, — продолжил Гарри, сжимая ее плечо и притягивая еще ближе. Когда его рука переместилась со спинки дивана на плечо? Она не сопротивлялась.

— Ты всегда игнорируешь правила, если думаешь, что это глупо или что человек, который их соблюдает, ошибается. И если есть что-то, о чем ты заботишься, ты всегда выберешь это вопреки всем правилам. Я видел, как ты пропускаешь скучные встречи из-за кого-то или чего-то, чем ты увлечена.

— Ты преувеличиваешь, — вызывающе ответила она.

— Первый год. Подожгла учителя.

— Чтобы спасти тебя!

— Второй год. Оборотное, — просто сказал он.

— Это не считается. Это было важно!

— Третий год. Маховик, — продолжал он.

— Санкционирован школой, — снова запротестовала она.

— Армия Дамблдора? — парировал он, явно наслаждаясь таким количеством примеров.

— Мы ничему не учились, — добродушно ответила она, понимая, что ее доводы бесполезны.

Прошло несколько секунд, прежде чем Гарри ответил, теперь уже гораздо более спокойным голосом.

— Ты покинула территорию школы на существе, которое не могла видеть, и ворвалась в министерство.

— Но это была не только я... Рон, Невилл, Луна и Джинни... мы все пришли, чтобы помочь тебе.

— Но никто, кроме, может быть, Невилла, не обвиняется в том, что никогда не нарушали правил. И ты была единственной, кто был уверен, что это ловушка. Ты знала, что это ловушка, и все равно сделала это... для меня. Той ночью ты нарушила слишком много правил.

— Отлично, ты победил. Я совершаю неразумные поступки для людей, о которых забочусь, — сказала она, признавая поражение.

— Рад, что мы с этим разобрались, — торжествующе ответил Гарри. — Следующий вопрос. Каким у тебя был первый выброс детской магии?

Тридцать минут спустя Гарри вспомнил, как однажды он сделал синими волосы одной своей учительницы. Она никогда не слышала этой истории и улыбалась про себя, пока он рассказывал. Она смотрела в огонь и чувствовала довольное мурлыканье Живоглота под рукой. В конце концов она поддалась настойчивому желанию и положила голову на плечо Гарри. Как она и подозревала, она подходила идеально. Гермиона задумалась, не то же ли самое испытывала ее мать в том гостиничном баре двадцать лет назад.

Остаток вечера она не думала ни о Волдеморте... ни о Малфое... ни о крестражах. Она не беспокоилась, что на нее смотрят. Пофиг, если это приведет к разбитому сердцу. Это был выходной.

---

Примечания:

следующая глава большая, завтра не обещаю

Примечания:

я вчера несколько обсчитался, так что ловите главу.

---

Последствия второго выходного Гарри и Гермионы были очевидны сразу. Толпа поклонниц Гарри теперь делила свое время, исподтишка поглядывая на Гарри и сверля взглядом ее. Казалось, особенно взбешена ее существованием в эти дни была Ромильда Вэйн. Гермиона заметила, что Рон и Джинни также гораздо более внимательно следили за их действиями, хотя их взгляды казались более доброжелательными. Даже Живоглот принял в этом участие, предпочитая, когда мог, сидеть у Гарри на коленях или у его ног. Насколько она могла судить, Гарри, как обычно, ничего не замечал. Как бы ни раздражал этот всплеск внимания, на самом деле ее это не беспокоило. Оно того стоило.

К сожалению, ничего нового о профессоре Слагхорне и крестражах не было известно. И хотя она заметила, каким бледным и растерянным выглядел Драко в последние несколько недель, на этом фронте тоже не было никакого прогресса... по крайней мере, до первого урока аппарации. Разговор между Драко и его головорезами, подслушанный Гарри, был еще одним доказательством, что определенно что-то происходит.

— Я знал, что они что-то замышляют... Как и говорил, — уверенно сообщил Гарри, когда они вышли из Большого зала. Она слушала, как Рон и Гарри обсуждают разговор, и раздумывала, стоит ли наказывать Гарри за то, что он разинул рот на Драко. В конце концов, она знала, что внутренние дебаты бессмысленны... она никогда не могла держать свое мнение при себе, и Гарри нужно было быть умнее, чтобы идти вперед.

— Лучше бы ты придержал язык, Гарри, — сказала она, когда они расстались с Роном. — Дать ему знать, что ты их подслушал... Это только сделает его более осторожным.

Было ясно, что ее замечание слегка выбило его из колеи, поскольку он поначалу хранил молчание. И только когда они отправились ужинать, эта тема была затронута снова.

— Думаю, ты была права... насчет того, что я проговорился Малфою. — пробормотал Гарри.

— Просто запомни в следующий раз, — утешила она, — Драко действительно ужасно выглядит в эти дни, и я беспокоюсь, что он может сделать, если подумает, что его разоблачили.

— Кроме того, — продолжала она, — не похоже, чтобы я была образцом контроля эмоций.

— Ты была довольно хороша в прошлом месяце, — ответил Гарри, — или ты за моей спиной травила людей дикими зверями?

— Во всяком случае, — Гермиона поплелась вперед, — есть успехи с аппарацией?

— Ни капельки, — поделился он. — Честно говоря, я и не старался... После того, как Сью расщепилась, я был очень расстроен.

За последний месяц она сделала все возможное, чтобы подчеркнуть, насколько важным может быть обучение аппарации. В лучшем случае Гарри слушал ее без особого энтузиазма, и теперь его открытое пренебрежение столь необходимыми знаниями задело за живое... она принимала это в прошлом, но знала, что вопрос нужно решать.

Несмотря на то, что она только что закончила критиковать его действия, она собиралась снова прыгнуть в прорубь. Она надеялась, что ее слова не испортят то, чего они достигли за последний месяц... Но она сделала свою часть, признав свой провал с принцем, теперь настала очередь Гарри.

— Я должна тебе что-то сказать, — нерешительно начала она. — Я говорю это не из своего занудства... Но ты должен меня выслушать.

— Говори, — подбодрил ее Гарри, бросив на нее настороженный взгляд.

— Я знаю, что хорошие оценки не так важны для тебя, как для меня, и это нормально... но ты должен постараться.

— Я делаю все, что могу. Ты не понимаешь, каково это... -пробормотал он с внезапным вызовом.

— Это не так, — ответила она как можно спокойнее. — Меня не волнует, когда ты забиваешь на астрономию, и я понимаю, если тебе не интересны арифмантика с древними рунами... но здесь каждый день преподаются вещи, которые могут помочь спасти вашу жизнь. Изучение аппарации может спасти тебе жизнь... могло бы помочь тебе спасти мою жизнь... а ты зря теряешь время на всякую херню.

Гарри уже кипел от злости... как перегретый котел, готовый взорваться. Очевидно, ее комментарий был неожиданным и задел за живое. Если бы она сказала что-то подобное в прошлом году, Гарри бы громко возмутился, и скорее всего, убежал. В версии этого года он упрямо молчал и смотрел прямо перед собой... ожидая продолжения.

— Ты один из лучших на курсе в практической магии... но только когда хочешь. Отсутствие интереса или беспокойство о других вещах — недостаточно хорошее оправдание, чтобы совсем не прикладывать усилий.

— Хорошо, — наконец ответил он небрежно, — вечером я соберусь с мыслями и удостоверюсь, что яблоко превращено в кубок с правильной гравировкой.

— Прекрати, — она, изо всех сил старалась подавить нарастающий гнев. — Ты же знаешь, что я говорю не об этих уроках. Перестань тупить и утрировать, избегая сути.

Гермиона усомнилась, не зашла ли она слишком далеко последним замечанием, поскольку Гарри молчал и отказывался смотреть на нее. Шли секунды, а Гарри все молчал, и ее сердце упало.

— Просто подумай о том, что я сказала, — тихо попросила она, когда они вошли в Большой зал.

Она надеялась, что он скажет хоть что-то... что угодно... пока они ужинали. Но лучшее, что мог Гарри — бурчать в ответ, когда обращались непосредственно к нему.

Вечером она, впервые с третьего курса, была изгоем среди троицы, собравшейся в гостиной. К счастью, на этот раз все было совсем по-другому... на этот раз она знала, что в конце концов все уладится. Вопрос был только в том, примет ли Гарри ее послание близко к сердцу.

Просматривая позаимствованные в библиотеке дополнительные справочные материалы по аппарации, она время от времени украдкой поглядывала на Рона и Гарри, игравших в шахматы. Ее утешало лишь то, что Гарри совсем не сердился и не бросал на нее злобных взглядов... он просто казался задумчивым. И судя по внешне нормальному поведению Рона, она догадалась, что Гарри даже не сказал ему об их разногласиях.

Она заметила, как Живоглот спустился по лестнице женского общежития и сразу же направился к Гарри, бесцеремонно прыгнув к нему на колени. Гарри негромко хмыкнул от удивления при появлении кота и принялся чесать ему шею. Затем он глянул в ее сторону и неловко улыбнулся, поняв, что она наблюдает за происходящим.

Надежда на то, что они поговорят после шахмат, рухнула, Гарри быстро сбежал в спальню после очередного поражения. Впервые на ее памяти Живоглот покорно последовал за ним по ступенькам.

На следующий день Гарри садился рядом с ней во время еды, но чаще помалкивал, отсутствуя на тренировке по квиддичу и делая домашние задания до конца воскресенья. После того, как ранним вечером он исчез в спальне, Гермиона полностью потеряла желание заниматься, решив вместо этого вернуться на диван и поглядеть на огонь. Без Гарри все было по-другому. Совсем не так.

Она уже собиралась ложиться спать, когда Гарри плюхнулся рядом с ней с Живоглотом на руках.

— По-моему, твой кот преследует меня, — пошутил он, не обращая ни малейшего внимания на недавнего спутника.

Живоглот издал протестующий звук, прежде чем прыгнуть к ней на колени.

— Зря ты это сделал, — пошутила она, — он никогда этого не простит.

— Не-а, — небрежно заметил он, протягивая руку и почесывая кота. — Он такой же, как Хедвиг... лают, да не кусают.

Несколько минут они сидели молча, и наконец Гарри нарушил молчание.

— После того, что ты сказала на днях, я думал обо всем, что отец с друзьями делали в школе помимо обычной учебы... анимагия для прогулок с Ремусом... карта Мародеров. Я говорил, что они придумали способ зачарования зеркал, чтобы общаться друг с другом?

Она покачала головой, очарованная и вновь впечатленная изобретательностью Мародеров.

— В прошлом году на Рождество... Сириус дал мне сверток и сказал, что я могу использовать его в Хогвартсе, если мне когда-нибудь понадобится поговорить с ним. Я бросил его в сундук и забыл о нем.

Он вытащил что-то из кармана... тряпичный сверток. Он положил его на колени и развернул, показав несколько осколков разбитого зеркала.

— Что случилось...

— Оказалось, он дал мне одно из связных зеркал, которые они сделали, чтобы мы могли поговорить. Я тогда не обратил внимания... Не прочел записку, которую он дал, объясняя, что это такое... Просто бросил его в сундук и забыл о ней.

Он взял осколок и осторожно повертел в пальцах, пристально разглядывая.

— Я нашел его в сундуке, когда мы собирали вещи в конце семестра... после того, как мы пошли в министерство. Я прочитал записку и понял, что мог воспользоваться им, чтобы связаться с Сириусом. Я расстроился и отшвырнул его... вот почему оно разбито... который раз я ничего не продумал. Если бы я слушал тебя... просто уделил бы немного больше внимания... Сириус не умер бы.

— Гарри, не... — начала она, но ее снова прервали.

— Все в порядке, Гермиона... правда, — заявил он, заворачивая осколки и убирая их в карман.

— Я буду больше стараться с аппарацией... И если есть что-то еще, что может помочь мне, и чем, по твоему, я пренебрегаю, скажи мне.

Она почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы, и быстро смахнула их, зная, как неловко было Гарри, когда она проявляла эмоции.

— Хорошо. Спасибо, — хрипло ответила она.

В этот момент ей хотелось сказать гораздо больше... как сильно она восхищается им... как не могла осознать, с чем ему пришлось столкнуться... Но она не доверяла себе, не могла произнести эти слова, не разразившись слезами. Она ограничилась тем, что, прислонившись к нему, погладила его по руке.

— Я думаю, мы должны попытаться сделать что-то вроде этих зеркал... для нас. Поможешь?

— Конечно, — ей удалось собраться, прежде чем эмоции взяли верх. — Конечно.

— Я собирался завтра вызвать Кричера и спросить, не может ли он поискать другое зеркало на Гриммо... Думаю, так будет легче разобраться, как это сделать.

Она подумала, что это блестящая идея.

— Давай позовем его сейчас.

— Говорить нужно наедине, а уже комендантский час, — сказал он.

— Раньше это нас никогда не останавливало, — решительно ответила она, — иди за плащом и жди меня здесь через пять минут.

Она знала, что можно подождать и что это глупый предлог нарушать комендантский час. Но в то время как староста Гермиона будет, и должна по праву, возражать, Джейни легко победила. /* Прим. перев.: раздвоение личности, ага. Удобно. Всегда можно сказать — это все она! */ Проводить время с Гарри, ободрять его, по ее мнению, было более чем оправданно. Кроме того, за эти годы они научились довольно ловко красться по замку... Шансы на то, что их поймают, были ничтожно малы... И риск потерять баллы в данный момент казался незначительным.

Она быстро добралась до спальни, оставила вещи, и вернувшись, обнаружила Гарри, ожидающего ее у двери. Когда они собирались уходить, знакомый голос остановил их.

— Ладно, что происходит и почему вы меня не пригласили? — тихо спросил Рон.

Гермиона не смогла сдержать улыбки.

— Ничего опасного для жизни, — спокойно ответил Гарри, — Мне просто нужно вызвать Кричера, чтобы он мог поискать кое-что на Гриммо.

— Круто, — радостно ответил Рон, явно взволнованный предстоящим приключением. — Что это?

Гарри внезапно забеспокоился, и Гермиона поняла, что он, скорее всего, не хочет еще раз делиться своим провалом.

— Сириус рассказывал Гарри о зеркалах, которые Мародеры заколдовали, когда они учились в школе, чтобы общаться друг с другом. Мы собираемся попробовать сделать что-то подобное для нас, и Гарри подумал, что Кричер мог бы найти зеркало Сириуса на Гриммо.

— И ради этого ты убедил ее нарушить комендантский час? — недоверчиво ответил Рон.

— На самом деле, она убедила меня. Я собирался подождать до завтрашнего утра, — просиял Гарри.

Рон издал смешок, прежде чем успокоиться.

— Точно, вы не должны делать без меня ничего глупого и безответственного. Минутку, — скомандовал он, прежде чем быстро вернуться к своей девушке.

Она смотрела, как Рон что-то шепчет Лаванде, вероятно, объясняя ей, почему он ненадолго уходит. Она ожидала от девушки взрыва, но получилось с точностью до наоборот, Лаванда улыбнулась и кивнула в знак согласия, прежде чем быстро поцеловать Рона.

Через пять минут троица без происшествий добралась до ближайшего заброшенного класса. Пока Гарри накладывал на дверь запирающее заклинание, Гермиона искала ответ на загадку реакции Лаванды Браун.

— Что ты сказал Лаванде, чтобы так легко убедить ее? — тихо спросила она.

— На самом деле правду, — ответил он. — Она знает, что мы время от времени помогаем с секретными делами Гарри, и понимает, почему ее не включают. Она расстраивается только, когда думает, что я не делюсь с ней другими делами.

— Возможно, я должен поблагодарить тебя и Гарри, — продолжил Рон, в то время, как Гарри заканчивал ставить защиту, — она стала намного спокойнее с тех пор, как мы пригласили ее изучать заклинания принца.

Вспоминая последние несколько недель, Гермиона поняла, что поведение Лаванды раздражало ее гораздо меньше. Она списала это на свою собственную зрелость и взрослость, но теперь поняла, что Лаванда за последний месяц, возможно, прилагала равные усилия.

— Мы готовы? — спросил Гарри, возвращаясь. — Кричер!

Через несколько секунд в комнате возник усталый эльф, явно испуганный необходимостью снова слушаться Гарри.

— Что Кричер может сделать для хозяина и грязнокровки? — выплюнул он.

— Эй! Не забывай о предателе крови, — вмешался Рон. Судя по выражению лица эльфа, он не нашел шутку смешной, его взгляд становится все более хмурым, но он молчал.

— Точно. Во-первых... тебе больше нельзя называть Гермиону и Рона этими именами, даже вполголоса или когда нас нет рядом. Это мисс Грейнджер и мистер Уизли. Всегда.

— Ты не должен этого делать, Гарри, — перебила Гермиона. Как бы она ни презирала это прозвище, ей было неприятно столь бредовое отношение.

— Должен, — уверенно ответил Гарри, не сводя глаз с эльфа. — Понял?

— Конечно, хозяин, — ответил Кричер сквозь стиснутые зубы.

— Мне нужно, чтобы ты нашел кое-что, принадлежавшее Сириусу. Квадратное зеркало вот такого размера, — объяснил Гарри, изображая руками примерный размер. — Полагаю, в прошлом году он часто носил его с собой.

— Кричер считает, что знает, какое зеркало ищет хозяин, — уныло ответил эльф, явно расстроенный тем, что новость порадует Гарри.

— Отлично! — воскликнул Гарри. — Сходи за ним и возвращайся.

Трио молча ждало несколько минут, прежде чем Кричер вернулся в комнату, почему-то еще более печальный, чем раньше, после успешного выполнения задачи.

— Что-нибудь еще, господин? — спросил Кричер, голос его сочился ядом.

— Только одно: тебе нельзя никому рассказывать о зеркале. На самом деле тебе не разрешается разговаривать ни с кем, включая портреты, ни о чем без моего разрешения. И ты не должен покидать площадь Гриммо, пока я не позову или не прикажу. Понял?

Гермиона не удержалась и притянула Гарри ближе.

— Это несправедливо по отношению к Кричеру, — взмолилась она. — Часть его проблемы в том, насколько одинок он был все эти годы, — прошептала она ему на ухо.

Гарри несколько секунд обдумывал ее слова, прежде чем продолжить.

— Ты можешь говорить с портретами, но не можешь ничего рассказать обо мне или о том, о чем мы говорим, или о том, что я приказываю тебе. И если Вальбурга Блэк оскорбит моих друзей или Сириуса, ты немедленно прекратишь с ней разговаривать.

Кричер сердито кивнул после нескольких секунд раздумий. Было ясно, что он безуспешно пытался найти лазейку в распоряжении Гарри.

Гарри взглянул на нее, прежде чем продолжить.

— Все, Кричер. Спасибо за помощь. Я вызову, если мне что-нибудь понадобится.

Любезность Гарри, казалось, слегка сбила эльфа с толку. Очевидно, прошло много времени с тех пор, как его должным образом благодарили. Эльф помолчал, чуть заметно поклонился и исчез.

— Ну, это было немного скучно по сравнению с нашими обычными приключениями, — грустно прокомментировал Рон после скучного возвращения в гостиную Гриффиндора.

— Ты, кажется, разочарован тем, что нам не пришлось спасаться бегством, — возразила Гермиона.

— Ах... старые добрые времена, — сказал Рон, вспоминая. — Поговорим позже, — ответил он, возвращаясь к ожидающей подруге.

Гермиона быстро потянула Гарри обратно к дивану, который оставался пустым благодаря Живоглоту. Ее фамильяр, казалось, разлегся настолько, насколько это было физически возможно, в попытке помешать кому-либо сесть. Заметив пару, книзл быстро отошел в угол, приглашая присоединиться.

Гарри быстро сел рядом с ней, улыбаясь с облегчением.

— Мне давно следовало об этом подумать, — заявил он.

Гермиона согласно кивнула.

— Мы можем начать работать над этим завтра вечером, после того как закончим наши обычные дела. Я могу встать пораньше и пропустить обед, чтобы начать исследования. Я думаю, что они могли использовать что-то вроде протеевых чар, которыми я пользовалась для монет в прошлом году...

— Нет, — перебил его Гарри. — Мы должны работать над этим вместе, и начнем завтра вечером. Тогда мы сможем поговорить о том, как разделить работу.

— Я действительно не возражаю. Это честно завораживает...

Она снова остановилась, поскольку Гарри мягко прикрыл ей рот рукой.

— Завтра вечером, Гермиона, — мягко приказал он.

— Хорошо, — ошеломленная интимностью поступка, тупо ответила она после того, как Гарри убрал руку. Гарри выглядел вполне довольным собой, глядя на огонь.

После нескольких минут молчания она взяла себя в руки и сделала еще одну попытку.

— Если я увижу зеркало пораньше, я могу...

— Завтра вечером, — повторил Гарри, не отрывая глаз от огня.

— Хорошо, — неохотно ответила она, прежде чем сменить тему. — Спасибо, что выслушал меня о Кричере.

Он нахмурился и кивнул в знак согласия.

— Дамблдор сказал, что Кричер предал Сириуса в прошлом году отчасти из-за того, как с ним обращались. Я думаю, вы оба правы... Но трудно забыть то, что произошло.

— Я знаю, — посочувствовала она, когда ей в голову пришла идея. — На вечеринке у профессора Слагхорна я познакомилась с заведующим отделом контроля Магических существ, и он был очень мил.

— Тот парень, которому ты писала все эти письма? Я удивлен, что он с криком не выбежал из комнаты.

— Некоторые люди ценят страстную защиту, — ответила она, легонько ткнув Гарри в бок и заставив его удивленно поморщиться.

— Как я уже говорила, — продолжала она, — Ты не будешь возражать, если я спрошу его, что нам делать с Кричером?

Гарри озабоченно поднял бровь, и Гермиона быстро ответила на невысказанный вопрос.

— Я не буду вдаваться в подробности... Я просто объясню, что у меня есть друг, который унаследовал фанатичного эльфа. Я могу попросить совета, не вдаваясь в подробности.

— Конечно, — согласился он, поразмыслив несколько мгновений.

Она улыбнулась в знак благодарности, но следующие несколько минут молчала, раздумывая, пойти ли ей спать или ненадолго остаться с Гарри. Как по команде, Живоглот снова запрыгнул к ней на колени, фактически сделав выбор за нее. Если бы она была честна с собой, то признала бы, что выбор был очевиден.

Она прислонилась к Гарри и положила голову ему на плечо. Почувствовала, как он перекинул руку ей за голову, и снова, не открывая глаз, уткнулась в его плечо.

Магловская фраза "Однажды — ошибка, дважды — закономерность, трижды — привычка" всплыла на ум, когда она расслабилась еще больше рядом с Гарри. /* Прим. перев.: я знаю, что правильно "Один раз случайность, дважды совпадение, трижды привычка", но у автора так */ Прошел почти месяц с первого раза, это был второй. Она знала, что это может стать привычкой, от которой особенно трудно избавиться.

На следующий день Гермиона встала раньше обычного, но сдержала свое обещание отложить исследование зеркал до тех пор, как все встретятся. Вместо этого она воспользовалась моментом, чтобы написать письмо Клаусу Дагворту с просьбой дать совет относительно Кричера. Вечером Гарри предложил воспользоваться Хедвиг, и с утра, когда она позвала ее с насеста, сова была полностью готова помочь, весьма нежно клюнув ее за ухо, прежде чем взлететь. Гермиона лениво гадала, что задумали Живоглот и Хедвиг.

Остаток дня, казалось, прошел в мучительно медленном темпе, она заставила себя не работать над зеркальным проектом, кроме мозгового штурма по темам для запланированного вечером обсуждения. Это было очень неприятно, и Гарри, скорее всего, почувствовал ее раздражение. Он, казалось, находил это весьма забавным.

Наконец пришло время сбора, и они с Гарри устроились в углу гриффиндорской гостиной, ожидая Рона.

— Все в порядке, Гермиона? — весело спросил Гарри, когда она в миллионный раз посмотрела на часы. Они договорились встретиться в 7:00, а сейчас... она снова проверила... 7:05. Она лениво подумала, не нарочно ли Рон опаздывал, чтобы досадить ей.

— Заткнись, Гарри, — ответила она, — если болван не появится в ближайшие несколько минут, я начну без него.

Гарри кивнул в знак согласия, улыбаясь ее поведению.

— Забыл тебе сказать, он спросил, может ли Лаванда присоединиться к нам, и я сказал, что все в порядке.

Ее раздражение возросло при известии о подключении девушки. В отличие от заклинаний принца, это должно было быть как можно более секретным... И, как бы хорошо они ни ладили в последнее время, Гермиона не могла придумать ничего, что та могла бы добавить к обсуждению.

— Не волнуйся, — утешил Гарри, словно прочитав ее мысли. — Я сказал Рону, что ей придется держать то, что мы делаем, в секрете. Рон сказал, что поговорит с ней, и я напомню об этом, когда они придут.

Гермиона кивнула в знак благодарности и подавила тревогу, которая росла в ее сознании.

— Будь осторожен в своих желаниях, — задумчиво произнесла она, понимая, что именно она поощряла Гарри принимать более активное участие в их проектах. Потеря малейшего контроля над планированием действий троицы оказалась куда более неприятной, чем она ожидала.

— Вот они, — сказала Гермиона, заметив пару, входящую в гостиную. Что бы ни сказал Рон, похоже, это сработало, так как Лаванда выглядела очень взволнованной.

Пара быстро заняла свои места, и Гарри, прежде чем заговорить, незаметно колданул Муффлиато.

— Мы все знаем, над чем работаем, но я просто хочу, чтобы всем было ясно, это не похоже на заклинания, которые мы изучали. Это должно остаться тайной для всех, кроме нас четверых. Все согласны?

Гермиона подумала, что со стороны Гарри было очень мило адресовать этот комментарий всей группе, хотя на самом деле он предназначался Лаванде. Девушка и так уже достаточно нервничала, и если бы он обращался исключительно к ней, это только ухудшило бы ситуацию. Не в первый раз она подумала о том, каким прирожденным лидером был Гарри... особенно после того, как получил некоторый опыт с Армией Дамблдора. Он был таким харизматичным и искренним... вы не могли не... хотеть следовать за ним.

Пока они с Роном методично кивали в знак согласия, Лаванда выглядела немного смущенной.

— Мы просто обещаем? Я думала, нужно будет подписать что-то, как в Армии Дамблдора? — удивленно и недоверчиво спросила Лаванда.

Неплохая идея, размышляла Гермиона. Может быть, было бы хорошо подписать что-нибудь, чтобы были последствия... ничего такого серьезного или постоянного, как соглашение АД... может быть...

Ее размышления были прерваны быстрым ответом Гарри.

— В этом нет необходимости, — любезно ответил он. — Мы не были достаточно хорошо знакомы с АД, чтобы доверять им. Мы верим, что ты сохранишь это в тайне... Гермиона?

Что она с собой сделала? Она ненавидела терять контроль. Совсем.

— Конечно, — ответила она, изо всех сил стараясь вести себя как можно спокойнее. Удивленное и довольное выражение лица Лаванды при словах Гарри и ее последующее согласие значительно облегчили беспокойство.

— Отлично, — продолжил Гарри, — Гермиона, я полагаю, у тебя уже есть несколько идей о том, что нужно сделать?

Она услышала приглушенный смешок Рона и рефлекторно бросила на него свирепый взгляд, вытаскивая свои записи.

— В дополнение к изучению зеркала, которое у нас есть, я подумала, что мы должны провести некоторое независимое исследование. Я предполагаю, что они применили нечто похожее на Протеевы чары, использованные мной в прошлом году для монет, это будет хорошее начало. Также я думаю, было бы полезно заглянуть в магию Зеркала Желаний, насчет возможности проецировать изображения и звук...

Неожиданно ее прервал именно Рон.

— Мы с Лав можем посмотреть на Зеркало Желаний — о, не смотри так потрясенно, Гермиона. Я, как известно, время от времени охотно заглядываю в книгу.

— М-м-м... хорошо, — пробормотала она в знак согласия. Очевидно, Гарри сказал Рону еще и о том, что надо стараться. Она помолчала несколько секунд, принимая эту новую, немного странную реальность.

Гарри, по-видимому, принял затянувшееся молчание за признак того, что она закончила и подскочил.

— Я подумал, что напишу Люпину письмо с вопросом о зеркалах и выясню, есть ли у него что-нибудь, чем он мог бы поделиться.

— Профессор Люпин? — спросила Лаванда. — Какое он имеет к этому отношение?

— Он был одним из школьных друзей моего отца, — ответил Гарри. — Самым организованным из них... Полагаю, скорее всего, на самом деле именно он вел записи, когда они придумали свою версию.

Как она не подумала? Это потенциально может сэкономить массу времени. Она быстро сделала пометку на пергаменте, и перешла к следующей теме.

— О'кей, думаю, что теперь всем есть чем заняться, — продолжила она. — Мы можем встретиться через несколько дней и поделиться находками.

— Тогда мы можем сменить тему исследования, — добавил Гарри. — Рон и Лаванда могут взглянуть на Протеевы чары, а мы с тобой — на их материалы по Зеркалу, чтобы убедиться, что мы ничего не упустили.

— Все в порядке, Гарри, можешь сказать это вслух, — пошутил Рон. — Гермиона должна проверить нашу работу, и убедиться, что мы все пропустили.

— И это тоже, — ответил Гарри, улыбаясь и пихая ее ногой под столом.

Она заметила, что Лаванда переводит взгляд с одного на другого, не понимая, спорят они на самом деле или смеются.

— Ты же знаешь, что я все равно собиралась это сделать, — легко ответила она, успокоив смущение Лаванды, прежде чем перейти к следующей теме.

— Еще мы должны решить, какой тип зеркал использовать. Я не смогла придумать ничего лучше, чем то, что использовал отец Гарри, но если у кого-то есть идеи, мы можем это обсудить.

Она была встречена молчанием, прежде чем Рон нарочито кашлянул и толкнул Лаванду локтем.

— Давай, это великолепно, — услышала она его ободряющее бормотание.

Лаванда, казалось, боролась с желанием выбежать из комнаты, явно беспокоясь, что любая идея, которой она поделилась с Роном, будет высмеяна ею и Гарри. Она медленно сунула руку в карман, вытащила маленький квадратный кусочек пластика размером меньше половины зеркала Сириуса и положила на стол.

Гермиона вдруг пришла в восторг от того, что Лаванда присоединилась к собранию. Как она не подумала об этом?

— Выглядит знакомо, — заметил явно заинтригованный Гарри. — Что это?

— М-м-м... это компактное зеркало. Магловские женщины используют их на прогулке, чтобы проверить лицо и нанести макияж, — осторожно ответила Лаванда, открывая раскладное устройство. — В верхней части зеркало, а в нижней — пудреница.

— Точно! — воскликнул Гарри, узнавая. — Тетя всегда носит с собой такую штуку!

— Я подумала, что его будет удобнее носить с собой и легче держать в секрете, чем то, что использовал твой отец, оно меньше и может быть быстро закрыто, — продолжила Лаванда, все еще нервничая, но смелея от волнения Гарри.

Гермиона хотела что-то сказать, но промолчала, потрясенная простым, но элегантным решением. Очевидно, сосредоточенность на внешности имела и практическую пользу.

Лаванда подождала несколько секунд, явно ожидая, что Гермиона поделится своими мыслями. После продолжительного молчания девушка продолжила.

— Может быть... если вы думаете, что это хорошая идея и у вас будет время... можно вынуть часть макияжа снизу и заколдовать, чтобы отправлять сообщения вместо... как монеты АД в прошлом году. Ну, знаете... когда сообщение не такое срочное или нужно быть более осторожным.

— Гермиона? — спросил Гарри. Судя по его взволнованному выражению лица, его мнение было ясным.

— Прекрасно, — честно ответила она. — Нужно еще попытаться подумать о других вариантах в течение следующих нескольких дней, но я не могу представить себе что-то лучшее.

Лаванда просияла от похвалы, а Рон притянул ее к себе.

— Я же говорил, — радостно заявил он.

Наличие вида из первого ряда на любовные отношения пары должно было беспокоить ее... беспокоило бы ее несколько недель назад... теперь это, казалось, имело противоположный эффект. Она посмотрела на Гарри, и его ободряющая улыбка заставила ее желудок снова упрямо дернуться.

Все так изменилось в последнее время... вернулось к тому, чего, как она знала, ее сердце всегда желало... что временами это выглядело немного ошеломляюще. Ей отчаянно хотелось, чтобы то же самое случилось и с Гарри, но она не могла убедить себя, что такое возможно. Несколько лет дружбы и платонической привязанности со стороны Гарри было слишком нелегко преодолеть, несмотря на его недавнее поведение.

— Я могу послать маме письмо с просьбой прислать мне еще три, — продолжала Лаванда. — Рон предложил мне просто сказать, что я показала свое нескольким чистокровным девушкам, и они захотели их использовать.

— Отлично, — снова ответила Гермиона. — Спасибо.

— Не за что, — ответила Лаванда. — Это самое меньшее, что я могу сделать после... это самое меньшее, что я могу сделать.

* * *

Завтрак следующего дня прошел без происшествий, так как она, к своему разочарованию, не получила ни одной совиной почты. Она не ожидала столь быстрого ответа от мистера Дагворта, но все равно была разочарована, когда ничего не получила.

Она собирала вещи после немного скучного урока зельеварения, когда получила ответ, на который надеялась.

— Мисс Грейнджер, — остановил ее профессор Слагхорн, когда она собралась уходить, — мне нужно поговорить с вами наедине, если вы не возражаете. Это займет всего минуту.

— Мы подождем, — ободряюще сказал Гарри, и они с Роном оставили ее наедине с дородным профессором. Паранойя быстро охватила ее, и она прокрутила в голове последние несколько дней, думая о том, что могло навлечь на нее неприятности.

— Не о чем беспокоиться, дорогая, — ласково сказал профессор, жестом приглашая ее к своему столу. — Клаус Дагворт ненадолго зашел вчера вечером... сказал, что у вас есть несколько вопросов о том, как справиться с довольно беспокойным эльфом, — сообщил он, протягивая ей конверт. — Он спросил, могу ли я передать это вам лично.

Она тупо смотрела на конверт, не ожидая получить ответ таким образом.

— Это все, что мне нужно, — весело продолжал Слагхорн, отпуская ее. — Увидимся в субботу утром. Всегда полезно, чтобы студенты добровольно помогали с приготовлением ингредиентов.

На ее вопросительный взгляд он продолжил.

— Просто прочтите письмо, и вы все поймете.

Учитывая, насколько скрытными были Дагворт и профессор Слагхорн, она решила, что будет лучше подождать до обеда, прочитав ответ подальше от любопытных глаз. Когда их желудки были полны, они с Гарри нырнули в заброшенный класс, и прочитали письмо.

Мисс Грейнджер,

Было приятно получить от вас очередное письмо. Я боялся, что напугал вас в нашем разговоре на вечеринке, рад видеть, что это не так. Я должен был догадаться, основываясь на нашей предыдущей переписке, что от вас не так легко отделаться.

Вы должны знать, что единственное место, где секреты и сплетни распространяются быстрее, чем в Хогвартсе — это министерство. Хотя это никогда не было обнародовано, здесь ни для кого не секрет, что Сириус Блэк был причастен к вашему летнему визиту в министерство и умер там. Учитывая ваше описание эльфа, то, как с ним обращались, и его чистокровные убеждения, мне было довольно легко свести концы с концами и определить, что мистер Поттер тот самый ваш "друг" и что эльф служил семье мистера Блэка.

Вы также должны знать, что уже было широко распространено мнение, что мистер Блэк, скорее всего, невиновен в преступлениях, за которые он был заключен в тюрьму. Сам факт его появления в тот вечер в свите мистера Поттера, по существу, подтвердил всем присутствующим с работающим мозгом, что его невиновность была не просто предположением, а фактом.

Учитывая, какой популярностью пользуется в наши дни мистер Поттер, я подумал, что будет лучше провести нашу беседу лично, в частном порядке. Гораций любезно предложил воспользоваться его классом в эту субботу утром в 8:00 для "приготовления ингредиентов зелий". Учитывая ваш авторитет в его классе, это показалось мне отличным предлогом для субботнего посещения профессора. Вы также можете пригласить мистера Поттера присоединиться к нам.

Он также сообщил мне, что в тот же день на 10:00 у вас запланирован урок аппарации, надеюсь, за оставшееся до урока время я смогу ответить на любые ваши вопросы. Если нет, буду счастлив нанести вам еще один визит.

Конечно, я могу совершенно ошибаться в том, что речь идет о мистере Поттере, и если это так, то ему нет необходимости присутствовать. Как бы то ни было, пожалуйста, поделитесь с мистером Поттером тем, что, хотя в это трудно поверить, учитывая недавнее с ним обращение, многие здесь, в министерстве, ценят и поддерживают его усилия.

Артур Уизли, в частности, был довольно откровенным, страстным и убедительным защитником мистера Поттера (и вас) на протяжении многих лет. Лично я нахожу Артура гораздо более надежным источником информации, чем "Ежедневный пророк" или наш дорогой покойный министр Корнелиус Фадж.

С нетерпением жду встречи с вами в субботу.

Искренне,

Клаус Дагворт

P.S. Сова мистера Поттера очень своеобразна и хорошо известна в министерстве. Если вы не хотите открыто заявить, что пишете о Гарри Поттере, в будущем я настоятельно рекомендую вам использовать сову Хогвартса.

Гермиона протянула письмо Гарри, опасаясь его реакции, когда он закончит. Она пообещала Гарри, что будет вести себя сдержанно, и совершенно все испортила. Она внимательно изучала выражение лица Гарри, пока он читал, опасаясь неизбежного всплеска эмоций из-за ее беспечности. Как ни странно, он совсем не казался расстроенным. Во всяком случае, он казался довольным.

— Этот Дагворт, кажется, довольно сообразителен, — наконец прокомментировал он.

— Мне так жаль, Гарри! — воскликнула она. — Я должна была догадаться, что он во всем разберется.

— Гермиона, — попытался вмешаться Гарри. Она еще не закончила. Даже не начинала.

— И я не могу поверить, что была настолько глупа, чтобы использовать Хедвиг!

— Гермиона, — снова попытался Гарри. Ее это не остановит.

— Директор летом даже предупреждал нас о том, как заметна Хедвиг. Как я могла об этом забыть?

— Гермиона! — Гарри едва не кричал, пытаясь заставить ее замолчать. — Это я предложил использовать Хедвиг, так что если кто и виноват, так это я, — продолжил он гораздо более спокойным голосом. — Все в полном порядке.

— Нет, не в порядке! Я только на днях прочитала тебе лекцию о том, чтобы быть умнее, и не следую собственным советам!

— Очевидно, профессор Слагхорн ему доверяет, и ты тоже. Он кажется мне искренним... к тому же он знает, какой мудозвон Фадж. Что может случиться в худшем случае?

— Он может попытаться убить тебя! — ответила она гораздо более истерично, чем намеревалась.

Гарри расхохотался. Тот факт, что его, казалось, совсем не беспокоил ее промах, приводил в бешенство.

Под ее пристальным взглядом Гарри притянул ее в объятия.

— Извини, я знаю, что это не смешно, — пробормотал он.

Как бы ей ни хотелось оставаться раздраженной, физический контакт и раскаяние Гарри сделали свое дело, мгновенно успокоив ее.

— Если ты действительно опасаешься, следует пойти на встречу одной, — продолжил он. — И я, честно говоря, не думаю, что есть какой-то реальный вред в том, что он знает об эльфе Сириуса. Согласна?

Она кивнула в знак согласия.

— Я знаю, что это, вероятно, неразумно, но я думаю, что должна пойти одна на всякий случай, — пробормотала она ему в плечо.

— Хорошо, — ответил он, отпуская ее. Она с трудом подавила желание снова заключить его в объятия. Она наслаждалась утешением и могла бы выдержать его еще несколько секунд. Или минут. Или часов.

* * *

Приближаясь к классу профессора Слагхорна, Гермиона чувствовала себя необычайно нервной... не потому, что думала, что Дагворт представляет какую-то угрозу... а потому, что чувствовала себя глупой. Дагворт, похоже, был не из тех, кто похвастается тем, что догадался, что она говорит о Гарри и Кричере, но это к делу не относится. Она знала... и это приводило ее в бешенство.

Она вошла в комнату и обнаружила, что Клаус уже там. Он, похоже, был разочарован тем, что Гарри с ней не было.

— Мисс Грейнджер, — поздоровался он, — рад снова вас видеть.

— Я тоже, мистер Дагворт. Я ценю, что вы нашли время... и, пожалуйста, зовите меня Гермионой.

— Не проблема, — заверил он. — Я подтверждаю то, что сказал на вечеринке. Приятно видеть кого-то, кто так беспокоится о домашних эльфах... особенно таком угрюмом, как тот, которого вы описали.

— Вы действительно думали, что напугали меня на вечеринке? — спросила Гермиона.

Дагворт покачал головой, вспоминая их предыдущий разговор.

— Я могу быть немного надменным, когда критикуют Слагги. Кажется, вчера я несколько переборщил.

— Нет, — ответила она, — было приятно посмотреть на него с другой стороны. Когда я думаю о том, что вы сказали, я со многим соглашаюсь.

— Со многим? — спросил он, явно любопытствуя, с чем она не согласна.

— Ну, я согласна с тем, что вы сказали... что он действительно заботится о нас как о людях... что это не просто чтобы сказать — он стоит на плечах гигантов...

— Но... — настаивал он.

— Он трус, — прямо заявила она. — Я не буду вдаваться в подробности, но есть вещи, которые он знает... вещи, которые могут помочь против Волдеморта... но он отказывается помочь, потому что боится.

— А-а... ты нашла то, что я не могу защитить, — ответил он. — Я знаю, что у нас мало времени, но могу ли я потратить несколько минут на личную историю, которая может помочь объяснить?

Он сел рядом с ней и последовал ее примеру... глядя прямо перед собой на доску.

— Я говорил вам, что возглавляю наименее уважаемый отдел министерства, но это было преувеличением. Хотите угадать, какой отдел носит эту корону?

— Отдел по борьбе с незаконным использованием изобретений маглов, — немедленно ответила она.

— Точно, — подтвердил он. — Я всегда упивался своим мученичеством. Я люблю свою работу, она важна, но мне также нравится чувство превосходства, которое я чувствую... будто я не такой мелкий подхалим, как другие... когда я тихо и смиренно тружусь в защиту угнетенных. Но настолько смел я только в воображении. Я держу рот на замке, когда это возможно... не поднимаю волн... и делаю все возможное в политическом плане, чтобы изменить ситуацию.

— Но Артур Уизли... он лучше меня... не лучший политик, заметьте... но лучше. Он не заботится о себе... но он заботится обо всем остальном. Его семья... маглы... волшебники... я... ты и Гарри Поттер. Он глубоко переживает и имеет мужество не скрывать этого. Я, к сожалению, как Слагги... трус. Меня волнуют многие похожие вещи, но я скрываю это, если возможно.

— Но вы здесь, — возразила она, — и это кое-что значит.

— Отличная мысль, — похвалил он, — и никто не удивлен больше меня этим фактом... Но я продолжу.

— Я не преувеличивал, говоря, что все знают сову мистера Поттера. Как только она влетела в мой кабинет, мельница слухов министерства заработала на полную мощность — Дагворт общается с Гарри Поттером!

— Кстати... пусть мистер Поттер знает, что у него чертовски умная сова. Там стоит перенаправление почтовых сов в почтовую комнату, но на эту сову ничего не подействовало. Она увернулась от охраны министерства, стучала в дверь моего кабинета, пока мой помощник не открыл, приземлилась на мой стол и продолжала смотреть на меня, пока я не взял письмо. Впервые видел такое в министерстве.

Гермионе не терпелось передать Хедвиг комплименты мистера Дагворта, и она представила, как та надменно выпячивает грудь, услышав эту новость.

— Так или иначе, — продолжил Дагворт свой рассказ, — через несколько минут министр Скримджер сидел напротив меня и спрашивал, не может ли он чем-нибудь помочь моему отделу. Когда я пошел обедать, половина зала смотрела на меня с восхищением, а другая половина выглядела так, словно хотела вытащить палочку и прикончить меня на месте. Мой обед занял в два раза больше времени, из-за количества людей... людей, которые раньше едва обращали на меня внимания... они останавливались для случайной болтовни. В этот момент стало ясно, что все в комнате чего-то от меня хотят.

Дагворт встал, прошелся по комнате и снова облокотился на стол.

— Как я уже упоминал, я трус и не хотел иметь ничего общего с тем вниманием, которое оказывалось мне в связи с вашим мистером Поттером. Я вернулся к своему столу и написал формальное письмо абзац за абзацем общих советов подобно прыткопишущему перу, чтобы вы никогда больше не посылали мне писем, используя сову мистера Поттера. /* Прим. перев.: в оригинале подобно почтовому скрипту (identical post script), но мне подумалось, что это как-то неволшебно.*/

— Я уже собрался отправить это ужасное письмо, когда появился еще один посетитель... Артур Уизли. Он не сказал ничего существенного... Ничего не просил. Он просто сел, немного поболтал, а потом поблагодарил меня. Он сказал, что твой друг мистер Поттер многим не доверяет и нелегко сходится с людьми, и тот факт, что он прислал мне письмо, подтвердил то, что Артур всегда знал... что я хороший человек... храбрый человек. Поэтому он заранее поблагодарил меня за помощь мистеру Поттеру и ушел.

— Визит Артура произвел на меня большое впечатление. Я понял, что вы с мистером Поттером заслуживаете большего, чем моя отписка, поэтому я чудесным образом собрал немного храбрости и вот я здесь, — заключил он, подпрыгивая, чтобы сесть на стол.

— Я хочу сказать, Гермиона, что Слагги — хороший человек. Он хороший человек, который боится... как и я. Слагги хочет поступить правильно, но для этого, вероятно, понадобятся хорошие люди, которые не боятся... такие, как Артур... как ты... как мистер Поттер... вдохновите его на это.

— То есть ты хочешь сказать, что мы должны заставить его чувствовать себя виноватым? — спросила она.

— Я говорю, что ты должна быть честной, и если честность заставляет его чувствовать себя виноватым настолько, чтобы помочь, тем лучше. Я знаю, что на меня это подействовало.

— Поскольку мистера Поттера здесь нет, должен признаться, я чувствую себя немного глупо. Я был уверен, что эльф, о котором вы спрашивали, как-то связан с ним.

— Нет, ты был прав. Эльф теперь связан с Гарри. Но мы решили, что будет лучше, если Гарри не будет присутствовать. За эти годы его жизни угрожали несколько раз, и мы не очень хорошо вас знаем... не то чтобы мы думали, что вы сделаете что-то такое, но...

Дагворт поднял руки, останавливая ее объяснения.

— Я понимаю, и это вполне разумная предосторожность. Мне стыдно за то, с чем вам, детям, приходится иметь дело. Тебе следовало бы спать в субботу утром... а не заниматься этой ерундой.

— Хорошо, — продолжал Дагворт, хлопая в ладоши и спрыгивая со стола. — Давай поговорим об этом твоем надоедливом эльфе.

* * *

Ровно через неделю после их последнего разговора с Кричером Гермиона и Гарри снова оказались в пустом классе. Мистер Дагворт посоветовал соблюдать с Кричером расписание, это должно стать для него новой привычкой.

— Не могу поверить, что согласился на это, — раздраженно пробормотал Гарри.

— Просто помни, что я тебе говорила, — предупредила Гермиона, уверенная, что совет Дагворта в конце концов сработает.

— Кричер! — крикнул Гарри.

Возможно, это было обнадеживающее ее воображение, но Гермионе показалось, что существо прибыло немного быстрее, чем в прошлый раз.

— Хозяин звал Кричера? — спросил эльф со своим обычным раздражением.

— Да, — начал Гарри, — я просто хотел проверить... узнать, как ты выполняешь мои приказы.

— Кричер выполнил приказ хозяина, — ответил тот с отвращением.

— Спасибо, — ответил Гарри, как и предлагал Дагуорт. Пока все хорошо.

— Тебе нужна помощь? — проскрежетал Гарри.

Отвращение на лице эльфа сменилось замешательством.

— Кричер не понимает.

— Тебе что-нибудь нужно в доме? Хочешь, чтобы я изменил один из приказов? В принципе, есть ли что-то, что тебя беспокоит, с чем я могу помочь?

Эльф несколько минут обдумывал его слова. Ясно, что раньше такого никогда не случалось.

— Кричер хотел бы назвать мисс Грейнджер грязнокровкой,

Гермиона подавила смешок, услышав комментарий. По крайней мере, он был честен.

— Извини, — ответил Гарри, — но приказ остается.

— Кричер хотел бы назвать мистера Уизли предателем крови.

Похоже, Гарри теперь с трудом сдерживался, чтобы не рассмеяться.

— Боюсь, этот тоже останется, — наконец выплюнул он.

— Кричер хотел бы еще раз поговорить с госпожой Блэк, — продолжал эльф.

— Я же говорил тебе на прошлой неделе, что тебе разрешено с ней разговаривать, — растерянно ответил Гарри.

— Хозяин приказал Кричеру прекратить разговаривать с госпожой Блэк, если она оскорбит друзей хозяина. Госпожа Блэк оскорбила мисс Грейнджер через пять минут после последнего визита Кричера, и Кричер выполнил приказ хозяина. Госпожа Блэк теперь кричит на Кричера за то, что он не разговаривает с ней. Кричер получил много головной боли из-за всех этих криков.

— Хорошо, ты можешь объяснить портрету, почему тебе запретили с ней разговаривать. Как только ты объяснишь ей это, ты можешь говорить с ней, пока она снова не оскорбит одного из моих друзей. Обязательно объясни ей, что она должна держать язык за зубами, если хочет, чтобы ты с ней говорил. Понял?

— Да, хозяин, — ответил Кричер.

— Хорошо, — продолжил Гарри, явно испытывая облегчение от того, что разговор близок к завершению.

— Я хочу, чтобы на этой неделе ты провел время, убирая кухню. Не переутомляйся, и выполняй работу в меру своих возможностей.

Глаза эльфа выпучились от этой просьбы... он явно не ожидал такого конкретного и приземленного приказа.

— Да, мастер Поттер, — наконец ответил он.

— Я вызову тебя на следующей неделе примерно в это же время, чтобы узнать, как идут дела, и отдать распоряжения на неделю.

Гермиона наклонилась и прошептала последний совет.

— Хорошая мысль, спасибо Гермиона, — признал Гарри. — Если крики госпожи Блэк снова станут проблемой, прежде чем я вызову тебя на следующей неделе, приходи ко мне немедленно. Я не хочу, чтобы ты продолжал страдать, если я могу помочь тебе.

— Да, мастер Поттер, — ответил Кричер, все еще смущенный новым отношением.

— Отлично! Спасибо, что пришел. Увидимся на следующей неделе.

После того, как эльф исчез, Гарри опустился в кресло и в отчаянии провел рукой по волосам.

— Сколько, по мнению Дагворта, потребуется времени, чтобы разобраться с Кричером?

— Не больше двух лет, наверное. Самое большее — три года, — сказала она, пытаясь подавить усмешку при виде выражения ужаса на лице Гарри.

— Значит, сто четыре недели, — пробормотал Гарри.

— Самое большее сто пятьдесят шесть, — добавила она сквозь смех.

— Может быть, мне следует приказать ему впредь называть тебя Синклером? Или еще лучше, Джейни!

Через несколько секунд после этого комментария Гарри уже болтался в воздухе, отчаянно пытаясь дотянуться до волшебной палочки, которую он небрежно положил на ближайший стол.

— Ты же знаешь, Гарри, я на самом деле изменила мнение о Левикорпусе, — злорадствовала Гермиона, пока Гарри продолжал тщетные попытки дотянуться до палочки. — Это действительно может пригодиться в нужной ситуации.

---

Примечания:

Кричер рулит, а у ребят начинаются брачные игры.

Мастер — это обращение, в отличие от.

Примечания:

№ 47 в Популярном.

---

Со времени первой встречи по зеркалам прошло несколько недель, наполненных работой и чрезвычайно увлекательных. Они добились значительного прогресса в проекте... в основном благодаря ей и... к ее безмерной радости... вкладу Гарри. Она по-прежнему отвечала за большую часть работы, но Гарри действительно изменил отношение к делу. То, что он внимательно слушал ее болтовню и добавлял, когда мог, собственные мысли, было бесценно. Слагхорн был прав, упомянув, как хорошо они дополняли друг друга.

Самое удивительное, что он начал проводить с ней практически все свое свободное время. Даже квиддич, казалось, перестал быть основным интересом, поскольку Гарри проводил очень мало времени, тренируясь или болтая о квиддиче вне обязательных занятий. Не раз любители квиддича пытались завести разговор о возможных стратегиях, но Гарри их останавливал... говоря, что они поговорят об этом позже. Только никогда не было никакого "позже"... потому что "позже" проводилось с ней в библиотеке или в общей комнате... или на кухне... или на улице, когда погода позволяла. Она чувствовала себя немного неловко из-за того, как ей нравилось монополизировать так много времени Гарри, но напомнила себе, что это был выбор Гарри.

Но в то время как Гарри внес свою лепту в создание зеркал, вклад двух других первоначальных участников практически отсутствовал.

Отсутствие устойчивого влияния Рона на проект было, скорее всего, потому, что он был... ну... Роном. Какими бы благими ни были его намерения в самом начале, факт оставался фактом: сидеть и корпеть над книгами было не в его силах... и, конечно, они не могли ожидать этого от него в долгосрочной перспективе. Поэтому, хотя он все еще участвовал в их беседах, оставался относительно тихим и проводил большую часть времени, рисуя на пергаменте. В отличие от прошлого он никогда не жаловался и не шутил на ее счет... что было приятной переменой.

После доставки зеркал на второй встрече вклад Лаванды в дело отсутствовал. Она не появлялась на последних двух встречах... Даже не разговаривала с Гермионой в последнее время, несмотря на то, что они делили спальню. Гермиона ломала голову, пытаясь припомнить хоть что-нибудь из сказанного или сделанного ею, что могло бы вывести девушку из себя, но ничего не приходило в голову.

И хотя Лаванда и Рон все еще были вместе, Рон, казалось, делал все возможное, чтобы проводить все больше и больше времени где-то еще, отдельно от нее. На последнем собрании старост он даже вызвался взять на себя дополнительные патрули. Она чувствовала себя неловко из-за того, что выглядела такой потрясенной его заявлением, пока не поняла, что все присутствующие были столь же удивлены. Это была такая странная смена ролей. Добровольное участие в дополнительных патрулях было чем-то, о чем она никогда бы даже не подумала, потому что это означало бы меньше времени, проведенного с Гарри

Возможно, самое поразительное событие произошло тридцать минут назад на их третьем уроке аппарации. Поглощая обед, она изо всех сил старалась подавить легкое чувство зависти, испытываемой в настоящий момент. К счастью, ее чувства гордости и восхищения успешно заглушили его. В конце концов она поняла, что ревновать к Гарри, совершающему что-то раньше нее — все равно что ревновать к восходящему каждое утро солнцу. Было бесконечно лучше, когда она сосредотачивалась на тепле, которое он давал.

— Это несправедливо! — добродушно воскликнул Рон, прежде чем с энтузиазмом погрузиться в свой обед. — Ты единственный в нашем году, прошедший парную аппарацию, и теперь первый, кто сделал это сам! На что это было похоже?

— Немного менее ужасно, так как я знал, что произойдет, — пробормотал Гарри, чувствуя себя неловко от внимания, которое привлек его успех.

— Ну, у нас есть две недели до следующего урока, и ты должен научить меня, как ты это сделал, — дал указание Рон.

Все гриффиндорцы, сидевшие вокруг них, затаив дыхание ждали ответа. Она заметила, что несколько бродячих хаффлпаффцев и равенкловцев тоже заняли места поблизости. Казалось, что все всегда ждали от Гарри указаний, и их доверие, казалось, росло с каждым годом.

— Все не так просто, Рон, — вмешалась она. — Аппарировать чрезвычайно сложно. Если ты действительно хочешь научиться к следующему уроку, у меня есть несколько...

— Решительность, — перебил Гарри. Он взглянул на нее, прежде чем продолжить.

— Я обманул себя, думая, что должен добиться успеха, иначе, если я не попаду в это кольцо, случится самое страшное, что я могу представить.

— Как будто ты собираешься умереть? — спросил явно заинтригованный Рон.

— Что-то в этом роде, — пробормотал Гарри, прежде чем уткнуться в свою тарелку.

За столом стало неестественно тихо, все, казалось, сосредоточились на еде. Гермиона догадалась, что все они думают в том же направлении... размышляя об ужасной вещи, о которой Гарри заставил себя думать, чтобы добиться успеха. Учитывая мириад ужасных вещей, которые Гарри на самом деле пережил, то, что он себе представлял, было бы поистине ужасным.

Похоже, они с Джинни были единственными, кто не ел. Восхищение, нежность и беспокойство на лице Джинни, беззастенчиво глазеющей на Гарри, были осязаемы и отражали то, что подспудно чувствовала Гермиона. Она заметила, что привязанность Джинни к ее парню, похоже, ослабевает, а взгляды на Гарри в последнее время участились. В отличие от случая с Чжоу, на этот раз Гермиона не собиралась вежливо выходить из игры.

На этот раз она позволила себе думать, что может сделать Гарри более счастливым и удовлетворенным, чем кто-либо другой. Самое главное, теперь у нее было более двух месяцев доказательств, подтверждающих ее надежду. Не надежда, мысленно поправила она... гипотеза. "Гипотеза" звучало гораздо более аргументированно и возможно, чем слово надежда.

Прежде чем приступить к еде, она ткнула Гарри локтем.

— Спасибо за то, что постарался. — прошептала она. Впервые после урока аппарации Гарри улыбнулся.

Гарри впал в еще большее уныние, когда поздно вечером пролез через портретную дыру и рухнул в кресло напротив нее.

— На самом деле все пошло хуже, чем в прошлый раз, — в отчаянии выплюнул Гарри. — Я едва успел произнести несколько фраз, как Слагхорн меня вышвырнул.

— Ты следовал совету Дагворта? — спросила она.

— Я пытался! — пожаловался он. — Я пытался говорить о себе, но это звучало так, будто я выпендриваюсь! Он видел все насквозь. Я собираюсь просто использовать Феликс Фелицис.

— Нет! — взмолилась она громче, чем собиралась. Они оба согласились, что зелье будет гораздо лучше использовать в случае чего-то более опасного для жизни, если это вообще возможно.

— Нет, — снова повторила она, успокоившись, — пока нет. Позволь сначала попробовать мне.

— У тебя должен быть план, Гермиона, — продекламировал Гарри, изо всех сил подражая двенадцатилетней Гермионе.

— Не заставляй меня снова использовать Левикорпус, Гарри, — пошутила она, прежде чем незаметно наложить Муффлиато. — Дагворт поверил, потому что ему говорил о тебе мистер Уизли... может быть, он послушает меня.

— Все это прекрасно, — сказал Гарри, — но как ты вообще собираешься зайти так далеко? Он знает что ты мой лучший друг... Я уверен, он догадается, что ты задумала.

— Я собираюсь использовать свои сильные стороны, — объяснила она.

— Переписывать мои эссе? — предположил Гарри.

— Нравиться профессорам, — поправила она, прежде чем вернуться к своей работе, — и если это не сработает, я заплачу.

Он усмехнулся ее плану.

— Я знаю, что профессора любят тебя, но не знал, что ты можешь притворяться плачущей.

Она могла проигнорировать его замечание... могла пошутить или отмолчаться... Но она хотела, чтобы он знал правду. Кроме того, если она когда-нибудь соберется с духом и признается в своих истинных чувствах, это послужит хорошим детским шагом перед большим прыжком. /* Прим. перев.: baby step before the big leap — пословица. AFAIK Армстронг ее лишь использовал */

— Я буду говорить о тебе, Гарри. Мне не нужно притворяться, — спокойно ответила она, не отрываясь от работы.

Она продолжала сосредоточенно работать над своим эссе и услышала, как Гарри достает свою работу. Несколько минут они работали молча, прежде чем Гарри заговорил.

— Я думал о тебе... о том, как ты получила проклятие в отделе тайн... что если я успею вовремя, то смогу остановить проклятие. Вот так я и аппарировал.

Она уронила перо и накрыла его ладонь своей.

— Гарри...

— Сначала я пытался думать о Сириусе, но это не сработало, — продолжил Гарри, — думаю, потому что он уже ушел.

Она почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы.

— Видишь? — усмехнулась она, вытирая слезы. — Не надо притворяться.

Гермиона была уверена, что на следующем уроке успешно аппарирует.

* * *

Гермиона посмотрела на часы. Она шестьдесят минут покорно нарезала внутренности летучей мыши, слушая, как Слагхорн дает увлекательные советы по приготовлению ингредиентов и восторженно рассказывает о своих любимых учениках на протяжении многих лет. Казалось, Гарри и... к ее удивлению... она сама, быстро поднимались в этой иерархии. Ей не хотелось портить ностальгическое веселье Слагхорна, но у нее оставался всего час, чтобы получить то, за чем она пришла.

— Если бы я знал, что организация тайных встреч в самом деле приведет к тому, что студенты помогут мне с приготовлением ингредиентов, я начал бы плести интриги и заговоры десятилетия назад! — восторженно воскликнул Слагхорн, радостно подхватывая ее поднос и выдавая новую порцию работы.

— Это стоит того, чтобы встать пораньше в субботу, — весело продолжал он, принимаясь за свою порцию.

Гермиона глубоко вздохнула и подумала о совете Дагворта. Просто будь честной. Пришло время начать с треском проваливаться.

— Это самое меньшее, что я могу сделать, сэр, — начала она, — особенно учитывая ваши разногласия с Гарри в последнее время.

— Ну... да, — пробормотал он, — я знаю, что мистер Поттер хочет как лучше, но он может быть слишком настойчив.

— Он ничего не может с этим поделать, — продолжала она, сосредоточившись на работе. — Он встречался с Волдемортом четыре раза с тех пор, как пошел в Хогвартс. Вы это знали?

— Вы это серьезно? — усмехнулся Слагхорн, в его голосе явно слышались недоверие и ужас.

— Это правда, — продолжала она. — Он также спас меня от тролля на первом курсе. Я была в туалете, когда объявили, что он свободно болтается в школе, поэтому я не знала. Все должны были вернуться в свои спальни, но Гарри этого не сделал. Он нашел меня и рискнул жизнью, потому что беспокоился обо мне... он даже не поморщился... прыгнул прямо ему на спину. Тогда мы даже не были друзьями.

Она позволила паузе немного затянуться... позволив грузу храбрости одиннадцатилетнего Гарри уложиться в голове Слагхорна. Прошло уже больше пяти лет, а она еще не совсем верила воспоминаниям, которые, она знала, были реальны... видя, что Гарри не только пришел, чтобы найти ее, но и без колебаний прыгнул на спину зверя.

— Помните, несколько лет назад... Тайная комната была открыта... это было на самом деле. Там был василиск, выпущенный на свободу дневником, содержавшим дух Волдеморта.

Она ожидала, что Слагхорн сейчас ее перебьет, но он молчал...

— Гарри нашел комнату и столкнулся с василиском и Волдемортом наедине. Тем летом родители взяли меня на каникулы во Францию, чтобы я смогла посетить Шармбатон... после тролля и окаменения они хотели меня перевести... на самом деле они умоляли меня перевестись.

Теперь Слагхорн смотрел прямо перед собой... его собственная работа была забыта. Он все еще молчал.

— Я отказалась и до недавнего времени скрывала от них все ужасные вещи, которые произошли с тех пор. Я сказала им, что покину Хогвартс, только если там не будет Гарри.

— Я полагаю, вы немного слышали о возрождении Волдеморта на Турнире Трех волшебников? — спросила она.

— Только основы из статьи в Придире и то, чем поделился директор... Ужасно, — пробормотал он.

— А вы знали, что кубок был...

— Портключом, да, — неловко перебил Слагхорн. — Мистер Поттер вызвал его, чтобы сбежать, как я понимаю. Замечательное присутствие духа...

Ее желудок сжался от воспоминаний, которые она выкапывала. Она ненавидела представлять, через что он прошел.... Гарри делился кусочками и кусочками, но она знала, что это было бесконечно хуже, чем он показывал.

— Он выжил в том ужасном лабиринте... Седрика убили на его глазах... его пытали Круциатусом... он был совсем один... против Волдеморта и его самых верных последователей. Он не только сбежал, но и вернул тело Седрика Диггори.

Эти мучительные минуты после того, как Гарри и Седрик исчезли из лабиринта, были худшими в ее жизни. Она была уверена, что он мертв... Что она подвела его. Она знала, что никогда бы не вернулась в Хогвартс, если бы это было так.

Она покачала головой, чувствуя, как ее глаза увлажнились, и заставила себя продолжать.

— Через несколько дней после... после того, как он выздоровел.... Я прочитала ему лекцию... сказала, что, как бы храбро это ни было, ему не стоило беспокоиться о возвращении Седрика... что это слишком рискованно. Он сказал, что был должен... Я не знаю точно, что это было за заклинание, но духи людей, которых убил Волдеморт, вышли из его палочки, когда они дрались... включая Седрика и родителей Гарри.

— Лили и Джеймс? — Слагхорн ошеломленно выдохнул, не веря своим ушам.

— Гарри сказал мне, что дух Седрика просил вернуть его тело. Я сказала, что это недостаточно веская причина, чтобы рисковать собственной безопасностью, и он разозлился. Мы немного поругались, но я не передумала до лета... когда поняла, что я точно так же вернусь в Хогвартс несмотря на риск. Быть его другом — уже риск. Следовать за своим сердцем... делать то, что правильно... это не рационально. Если бы Гарри поступил разумно, я бы умерла пять лет назад в туалете Хогвартса. Один из наших друзей умер бы в Тайной комнате. Родители Седрика не смогли бы похоронить своего сына.

Она подняла глаза и увидела, что Слагхорн теперь казался немного потерянным, скорее всего погрузившись в собственные воспоминания о родителях Гарри... или, может быть, о судьбоносном разговоре с Риддлом. Она пропустила половину того, что включила в свой план на разговор, но было уже слишком поздно возвращаться.

— В прошлом году... инцидент в отделе тайн... это была ловушка, в которую угодил Гарри, из-за нее погиб его крестный. Ко всем ужасным вещам, с которыми ему приходится иметь дело, добавилось то, что его неверное решение привело к тому, что его крестный был убит.

Ей пришлось прервать работу и поднять глаза, потому что слезы начали падать в котел. Она быстро стянула перчатки и вытерла их.

— Он любил Сириуса больше всего на свете, и это по его вине тот умер. Он должен был сдаться. Все остальные сдались бы.

Слезы текли быстрее, чем она успевала их вытирать. Было приятно хоть раз выпустить их на волю... не причиняя неудобства Гарри. Она надеялась, что заставляет Слагхорна чувствовать себя неловко.

— Но он выжил и живет дальше, — всхлипнула она сквозь слезы, глубоко вздохнула, и взяв себя в руки, продолжила.

— Вот почему я хочу попросить у вас это воспоминание... По той же причине, по которой я отказалась ехать в Шармбатон. Гарри не собирается сдаваться, но он не может сделать все в одиночку. Ему нужны все и вся, что может помочь. Ваша память может помочь.

Ее последняя фраза вывела его из транса, и он посмотрел на нее.

— Ты не понимаешь, о чем просишь, — пробормотал он. /* Прим. перев.: именно "ты". На эмоциях. Прошу не бетить */

И последняя капля честности, чтобы заставить мужчину чувствовать себя по-настоящему виноватым. Это предложил Гарри, и ей понравилось.

— Гарри собирался использовать Феликс Фелицис, который он выиграл, но я попросила его сначала дать попробовать мне. Я знаю, что Гарри будет... мы будем... снова в ситуации, когда встанет вопрос жизни и смерти... возможно, несколько раз. Это зелье слишком ценно, чтобы тратить его на мелочи. Мне это нужно... Мне нужно все, что я могу найти... чтобы Гарри остался в живых. Потому что он не прекратит борьбу.

Она опустила взгляд, чувствуя себя неуютно от глубин страданий Слагхорна.

— Мистер Дагворт сказал, что вы хороший человек, и я думаю, что он прав. Я не думаю, что нам нужно зелье, чтобы заставить вас поступить правильно. Все, о чем я прошу, — это чтобы вы нашли немного храбрости... рискнули. Для Гарри. Для меня.

Она сделала это... она сказала свою часть. По мере того как тикали минуты молчания, она испугалась, что воздействие ее слов не столь сильно, как она надеялась. Она слышала, как Слагхорн немного пошевелился, но не осмелилась посмотреть, что он делает.

— Сделайте это, профес....

Она подняла глаза и увидела Слагхорна, стоящего рядом с ней, держа пузырек, наполненный молочным содержимым, похожим на туман.

— Может, Гарри и похож на своего отца, но на самом деле он сын своей матери. Лили никогда не переставала бороться, — прокомментировал Слагхорн, одарив ее грустной улыбкой.

— Через несколько минут начнется инструктаж по аппарации, так что вам лучше идти. Спасибо за вашу помощь сегодня, мисс Грейнджер, — сообщил он, протягивая ей флакон. Голос у него был очень усталый.

— Спасибо, — быстро ответила она, не желая давать ему шанса передумать. — В это же время на следующей неделе?

— Это было бы чудесно, — устало сказал Слагхорн, уходя.

— Куда мне положить поднос? — спросила она, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие. Профессор Слагхорн выглядел очень встревоженным, и праздновать было бы неуместно. Она прибережет радость для разговора с Гарри.

— Вон там, — проинструктировал он, лениво указывая на пустое место возле нескольких кипящих котлов.

Она опустила металлический лоток на стол, и до нее донесся знакомый запах.

— Вы планируете еще одну вечеринку, сэр? — с надеждой спросила она. Найти предлог, чтобы выпить еще пару фруктовых коктейлей и потанцевать с Гарри, было очень мило.

Ее вопрос вывел его из задумчивости, когда он бросил на нее смущенный взгляд.

— Это не праздничное зелье. Это чистая амортенция... Я расскажу об этом на седьмом курсе в понедельник.

Она глубоко вдохнула, еще раз вдыхая запах, убеждаясь, что чувства не обманули ее, прежде чем грустно улыбнуться результату. Амортенция больше не пахла полиролью для метел, которую она подарила Гарри на тринадцатый день рождения... Теперь она пахла как вечеринка... ее вечеринка, проведенная с Гарри. Раньше амортенция пахла надеждой тринадцатилетней девочки, мечтающей о мифическом будущем, но теперь она казалась реальной и осязаемой... как будто она действительно испытала нечто подобное... они уже испытали.

Казалось, Вселенная велит ей перестать игнорировать или отрицать факты и по-настоящему поговорить с Гарри. Это было легко игнорировать, когда она учуяла запах Амортенции в начале года... Теперь она знала, что это была проигранная битва. Легкий азарт, вызванный получением памяти Слагхорна, прошел, когда она подумала о потенциальном отказе Гарри.

С этим нужно было разобраться в ближайшее время, но память Слагхорна должна стать и будет темой их следующего разговора. Она сказала себе, что скоро признается в своих чувствах, но помочь Гарри было важнее. Позволить ему изучать воспоминания с Дамблдором, впитывать и анализировать последствия было, гораздо важнее. Она отринула беспокойную часть своего мозга, говорящую ей, что она нашла еще одно оправдание, и быстро двинулась к выходу, желая как можно скорее сообщить Гарри хорошие новости.

Она распахнула дверь Слагхорна и обнаружила, что Гарри готовится постучать. Прежде чем она успела заговорить, из-за его спины высунулась голова Рона, выглядевшего очень взволнованным. Выражение его лица тут же изменилось, превратившись в смесь гнева и разочарования.

— Это не Ромильда!

Примечания:

раз просили — нате.

---

Девять часов назад она смотрела, как умирает Рон. Девять часов с тех пор, как она ушла от волнения, вызванного получением памяти Слагхорна... к неожиданной радости при виде Гарри... от забавно-мечтательных размышлений Рона о неземной красоте Ромильды Вейн... к ужасу и панике, при виде того, как он умирает.

Волнение, радость, ужас, паника... Ее пять с лишним лет в Хогвартсе вместились в эти пять минут. Ее волнение и счастье, какими бы важными или значимыми они ни были, всегда, казалось, быстро гасились случаями столь же ужасными... чем-то поистине жутким... Интересно, закончится ли когда-нибудь этот цикл?

Когда она сидела рядом с кроватью Рона, слушая доносившиеся приглушенные голоса... Ее разум упрямо сосредоточился только на самой разрушительной эмоции. Панике.

Они со Слагхорном запаниковали. Она хотела бы найти более мягкий или менее суровый способ описать это, но это было бы ложью. Она запаниковала... и из-за того, что она запаниковала, она будет смотреть, как умирает Рон.

Пока он не умер... потому что Гарри не запаниковал... он сохранил голову и спас его. Ее мысленный счет вещей, более важных, чем книги и ум, теперь увеличился до трех: Дружба... и храбрость... и не паниковать.

Джинни вывела ее из задумчивости.

— Что думаешь, Гермиона?

Она подняла глаза и увидела Джинни, Гарри и близнецов Уизли, с тревогой ожидающих ее ответа. Гермиона понятия не имела, как долго она не слушала, и поняла, что притворяться не нужно.

— Мне очень жаль... Я погрузилась в свои мысли. Что я думаю о чем?

Джинни грустно улыбнулась, и Гермиона знала, что та поняла. Они по очереди делали это в течение дня... теряя себя в самых ужасных "что если", которые могли произойти.

— Мог ли Слагхорн попытаться отравить Рона, — подсказала Джинни.

Гермиона обдумала это, прежде чем быстро отбросить. Слишком много случайностей произошло, чтобы такая идея казалась осуществимой... И она согласилась с мистером Дагвортом, что профессор — хороший человек. Тот факт, что он дал ей это воспоминание, подтвердил его в ее сознании.

— Нет, я так не думаю, — ответила она, прежде чем снова повернуться к спящему Рону.

— Кто-то мог использовать оборотное. — предположил Фред.

— А может быть, он был под Империо, — вставил Джордж.

— Я была с ним все утро и ни разу не видела, чтобы он что-нибудь пил, — ответила она, внезапно вспомнив, что не поделилась своим успехом с Гарри.

Она многозначительно посмотрела на него, прежде чем продолжить.

— И он поделился конкретными вещами, воспоминаниями, которые мог знать только он, — она увидела, как глаза Гарри расширились от ее слов.

Она кивнула в ответ на его вопросительный взгляд... Его усталая улыбка вернула ей немного энергии и надежды. По крайней мере, в этот день случилась хотя бы одна хорошая вещь.

— Я не могу придумать ни одной причины, по которой он хотел бы причинить вред Рону, и в этом году он несколько раз был наедине с Гарри. Бессмысленно пытаться что-то сделать с нами всеми тремя...

Ее размышления были прерваны Роном, который внезапно и мечтательно прошептал во сне ее имя, вызвав смешки у своих братьев и сестры. Она предположила, что им было приятно снова слышать его голос... признание того, что он действительно жив и здоров. Она, однако, не находила утешения в том, что он произнес ее имя. Оно чувствовалось интимно... неестественно... исходя из его рта. Она отказывалась смотреть на Гарри, боясь увидеть его реакцию... неуверенная, сможет ли она справиться с собой, если он найдет это забавным.

Разговор перешел к другим потенциальным виновникам... включая непреклонное заявление Гарри о том, что виноват, возможно, Драко. Она продолжала слушать, и ее желудок сжался. Если неудачные попытки, доставшиеся Кэти и Рону, были предназначены для Дамблдора, то они были дилетантскими и небрежными... попытки кого-то отчаянного и плохо подготовленного для такой задачи. Кого-то вроде Драко.

Ее размышления были прерваны, когда мистер и миссис Уизли ворвались в комнату, быстро обнимая ее и Гарри и горячо благодаря за спасение жизни Рона. Она чувствовала себя такой обманщицей.

— Это не я... это Гарри...

Ее протесты были проигнорированы, и миссис Уизли притянула ее ближе.

— Если бы не Гарри, это была бы ты, я уверена, дорогая, — тихо прошептала она. — Я просто рада, что вы все в безопасности, — утешила она, нежно сжимая ее.

Ее мысли вернулись к собственной матери, и она задумалась, что она делает в этот момент... наверное, смотрит телевизор или читает перед сном. Она бессознательно уткнулась лицом в плечо доброй женщины, чувствуя, как та начала мягко поглаживать ее волосы.

До нее дошло, что за четыре года миссис Уизли едва не потеряла двоих детей и мужа. Но, несмотря на все это, миссис Уизли не плакала... она была единственной, кто успокаивал и утешал. Она была такой сильной... такой храброй.

— Простите, — пробормотала она, не подумав.

— Ш-ш-ш, — тихо прошептала миссис Уизли, продолжая приглаживать волосы. — Я знаю, дорогая.

Слишком быстро миссис Уизли перенесла свои чувства обратно на остальных. Гермиона наблюдала, как Гарри вновь неловко принимал похвалы мистера и миссис Уизли, и решение было принято. Она должна сказать ему как можно скорее... К черту последствия. Больше не будет никаких проволочек, никаких отрицаний и уж точно никакой паники.

* * *

Возвращение в башню в тот вечер было неестественно тихим. Она была такой усталой... такой изношенной... от всего этого. Она была уверена, что Джинни и Гарри чувствовали то же самое.

Когда она приготовилась сказать пароль, дверь неожиданно распахнулась сама собой. Профессор Макгонагал с другой стороны... выглядела такой же усталой, как и Гермиона.

— Я сообщила всем, что произошло нападение и что мистер Уизли находится в больничном крыле, но не сообщила никаких подробностей, — сказала она с явной усталостью в голосе. — Я также предупредила, чтобы они не приставали к вам троим с вопросами.

— Я знаю, что это будет трудно, но постарайтесь сегодня немного поспать, — подбодрила профессор перед уходом.

Когда они расстались с Джинни, она протянула флакон памяти Гарри.

— Мы можем поговорить завтра, — тихо сказала она. — Я просто хочу лечь.

Он кивнул в знак согласия.

— Да... поговорим завтра... и спасибо, — рассеянно пробормотал он, направляясь в спальню и игнорируя любопытные взгляды всех, кто проходил мимо.

Не успела она сделать и двух шагов, как ее остановил сильный рывок за руку. Лаванда. Они не сказали Лаванде о Роне. Она должно быть услышала об этом от Макгонагал вместе со всеми. Дерьмо.

— Мне очень жаль...

— Макгонагал сказала, что с Роном все будет в порядке. Это правда? — в отчаянии спросила Лаванда.

— Да,- быстро ответила она. Гермиона почувствовала себя немного лучше, увидев облегчение на лице Лаванды.

— Что случилось? — спросила Лаванда.

Она подумала о наставлении Макгонагал и о том, что Лаванда полностью проигнорировала его. Она поступила бы точно так же.

— Мне очень жаль, что мы не догадались сказать тебе раньше. Все произошло так быстро и...

— Что. Произошло. — повторила Лаванда более настойчиво.

Прямо к делу, Гермиона могла уважать это. Лучше всего заняться этим.

— Рона отравили... мы не думаем, что целью был именно он.

— Перестань перескакивать через детали и расскажи, что случилось! — Лаванда чуть не кричала.

— Кто-то подарил Гарри на Рождество сладости с приворотным зельем, — начала она, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие.

— Утром Рон съел немного по ошибке, и Гарри сразу же отвел его к Слагхорну, чтобы найти противоядие. Лечение Слагхорна подействовало, но потом Рон расстроился. Слагхорн дал Рону, чтобы подбодрить, немного медовухи. Медовуха был отравлена. Мы не...

— Кто? — решительно перебила его Лаванда.

— Мы не уверены. Очевидно, Слагхорн не пытался отравить Рона. Медовуха которую пил Рон должна была быть подарком для Дамблдора так что вопрос в том...

Лаванда сердито помотала головой и снова перебила.

— Нет, кто была та шлюха, которая дала Рону любовное зелье?

Необузданная ярость в глазах Лаванды была немного тревожной. Она тоже так выглядит, когда злится? Она планировала поговорить с Ромильдой утром, но стало ясно, что в этом нет необходимости. Она сомневалась, что после того, как Лаванда закончит с той, ей будет что сказать.

— Ромильда. Ромильда Вейн, — ответила она.

Она наблюдала, как гнев Лаванды, казалось, усилился еще больше, прежде чем та, в конце концов, через несколько минут успокоилась и собралась с мыслями, став гораздо более задумчивой.

— Почему ты не хотела, чтобы у меня было зеркало? — непонятно спросила Лаванда.

— Я не совсем понимаю, о чем ты спрашиваешь... Что? — выдавила Гермиона, сбитая с толку внезапной сменой темы.

— Я понимаю, почему ты не хочешь, чтобы мои зеркала были связаны с тобой и Гарри, но почему мы с Роном не можем соединить зеркала? Я имею в виду... Я помогла тебе, — взмолилась Лаванда.

— Я не знаю... Я никогда не говорила тебе, что мы не можем этого сделать, — ответила она, все еще пытаясь сориентироваться.

Лаванда села на кровать и уставилась на свои руки. В конце концов она снова заговорила.

— Рон сказал, что спрашивал тебя о соединении наших зеркал, а ты ответила, что нет... что это небезопасно. Ты хочешь сказать, что он никогда не поднимал эту тему?

Теперь все стало ясно... вот почему Лаванда перестала с ней разговаривать. Рон хотел дистанцироваться или, по крайней мере, боялся сделать следующий шаг и использовал ее как предлог. Она села на кровать рядом с Лавандой.

— Мне жаль. Он никогда не спрашивал меня об этом. Так вот почему ты избегаешь меня? — ласково спросила она. Эта странная смена ролей в отношении Рона казалась самым логичным завершением ее странного дня. Она утешающе обняла Лаванду и была благодарна, когда та не сопротивлялась.

— Тебе нравится Рон? — без колебаний спросила Лаванда.

— Нет, — ответила Гермиона. — Я думала, что когда-нибудь мы с ним станем кем-то... Но нет.

— Это ведь Гарри, не так ли? — спросила Лаванда.

— Не... — начала Гермиона свое обычное отрицание, но тут же спохватилась. Она покончила с отрицанием фактов.

— Да, — поправилась она, переводя дыхание. — Это Гарри. Это всегда был Гарри.

— Так я и думала, — утешила ее Лаванда. — Наверное, я просто хотела поверить рассказу Рона о том, что ты ревнуешь, потому что это не значит... — поделилась она, зевая.

— Прости, — повторила Гермиона, не зная, что еще сказать.

— Все в порядке, — сказала Лаванда, собираясь с силами и вставая. — Он в сознании?

Гермионе потребовалось время, чтобы обдумать вопрос... снова сбитая с толку внезапной сменой темы.

— Сейчас он спит, и ему придется провести всю следующую неделю в больничном крыле, но Помфри сказала, что к завтрашнему утру он должен проснуться и прийти в себя.

— Хорошо, — решительно ответила Лаванда. — Думаю, нам с ним пора поболтать подольше. Как по-твоему?

Гермиона улыбнулась.

— Просто скажи, в котором часу, и я позабочусь, чтобы мы с Гарри скрылись. Рон заслуживает твоего безраздельного внимания.

Лаванда устало улыбнулась и встала, чтобы уйти.

— Просто чтобы ты знала... для всех очевидно, что Гарри чувствует то же самое по отношению к тебе. Думаю, вы с Роном — единственные, кто этого не понял.

* * *

— Значит, Дамблдор считает, что ты сможешь залюбить его до смерти? — возмущенно спросил Рон на следующий вечер после того, как Гарри поделился содержанием воспоминания Слагхорна и последующим разговором с Дамблдором. — Это самая большая глупость, которую я когда-либо слышал.

Гарри усмехнулся, а Гермиона молчала, вспоминая все, о чем Гарри рассказал. Крестражи Волдеморта, четыре из которых еще нужно было найти и уничтожить... Тот факт, что сам Волдеморт, по сути, выбрал Гарри и привел пророчество в действие... Уверенность Дамблдора в том, что способность и готовность Гарри любить станут ключом к его победе. Казалось, Дамблдор открыто признал, что использует доброту и человечность Гарри, чтобы, манипулировать им... зная, что Гарри никогда не сдастся. Это было уже слишком.

Она вдруг так разозлилась... после всего, через что они прошли... так далеко зайти, не имея определенного плана достижения конечной цели... только смутное обещание Дамблдора, что у него может быть зацепка на один из крестражей, с которым Гарри мог бы помочь.

— Ты ужасно тихая, — заметил Гарри, подпихивая ее локтем.

Ей ничего так не хотелось, как выплеснуть свое разочарование и ужас от стоящих перед Гарри задач, но она знала, что это не поможет.

— Мы разберемся, — сказала она уверенно, как только могла, потянувшись к его руке и нежно сжав ее.

Гарри с облегчением улыбнулся ей, и она почувствовала некоторое удовлетворение. Несмотря на кажущиеся невозможными шансы перед ними, она верила в Гарри. Это никогда не изменится.

— Комендантский час через пятнадцать минут, — заявила мадам Помфри, спеша к кровати Рона, — вам двоим нужно возвращаться в Гриффиндор.

Отравление Рона и изъятие памяти Слагхорна временно отложили обсуждение, которое она хотела провести с Гарри, и ее нетерпение росло. Когда они с Гарри тихо возвращались в гриффиндорскую гостиную, Гермиона набрала полный ход. Ей нужно было поговорить с Гарри.

Она решила рассказать ему, как только они вернутся в Гриффиндор. Она могла бы загнать его в угол, наложить заклинание уединения и признаться в своих чувствах. Она точно спланировала, что хочет сказать, и повторяла это про себя весь день. Генеральные репетиции были закончены... пришло время шоу.

По мере того как они приближались к месту назначения, ее уверенность пошатнулась, она испугалась потенциального отказа, с которым могла столкнуться через несколько минут. Она бессознательно возвращалась к привычке, которую оттачивала последние десять лет всякий раз, слишком нервничая перед особенно важным экзаменом. Отвлеките себя мысленным пересмотром и повторным пересмотром всех важных моментов, которые должны быть раскрыты... помните о необходимости спокойствия... сосредоточьтесь на текущей задаче и игнорируйте возможные...

Планы были прерваны, когда Гарри потянул ее за локоть, втащив в пустой класс и быстро колдуя Муффлиато, прежде чем обернуться и посмотреть на нее. Он явно нервничал.

— Мне нужно тебе что-то сказать, — резко начал он, садясь. — Я давно хотел тебе кое-что сказать.

Ее первым побуждением было напомнить ему, что комендантский час через несколько минут, но она быстро поняла, как глупо беспокоиться о таких вещах. То, чем Гарри должен был поделиться, было бесконечно важнее, чем что-то столь тривиальное. Она села и потянулась к его руке, наслаждаясь простым прикосновением.

Гарри отказался смотреть ей в глаза, вместо этого уставившись на стол перед собой.

— Джинни мне больше не нравится, — выпалил он, — после того как я провел с тобой последние несколько месяцев, я не уверен, что когда-либо любил. Ну, я любил, но это было не то, что я думал.

Прежде чем она успела ответить, Гарри двинулся дальше, полный решимости довести до конца все, что ему нужно было сказать.

— Я когда-нибудь говорил, что прошлой осенью мы с Роном застали ее с Дином целующимися в чулане для метел? — спросил он. Она отрицательно покачала головой и подождала продолжения.

— Я помню, как был зол... как будто Дин играл с одной из моих игрушек или что-то в этом роде. Но я справился с этим и пошел дальше. Мне не нравилось видеть их вместе, но я мог с этим справиться. Теперь я вижу их вместе и ничего не чувствую.

Она поняла, насколько похожей была ее реакция, когда она увидела Рона и Лаванду вместе... как ребенком, закатывая истерику из-за того, что квадратик не помещался в круглое отверстие, что бы она ни делала.

— Помнишь, как Рон описывал дементоров в поезде на третьем курсе? — продолжал Гарри.

— Как будто ему никогда больше не будет весело, — ответила она.

Гарри печально кивнул и продолжил.

— Когда Рон произнес твое имя, когда спал прошлой ночью... вот как это было. Я представил, как вы с ним целуетесь, как Джинни с Дином, и почувствовал, что мне никогда больше не будет весело.

Это случилось на самом деле. Лаванда была права. Гарри чувствовал то же самое. Это случилось.

— Я чувствовал себя таким идиотом, когда разговаривал сегодня с Дамблдором, — продолжал он. — Он говорил мне все эти важные вещи... вещи, которые я годами хотел узнать... и я просто продолжал думать о том, как не упустить свой шанс с тобой... и это было так же важно, как и то, что он говорил.

— Гарри, — тихо пробормотала она, внезапно и необъяснимо потеряв дар речи.

— Ничего страшного, если ты не чувствуешь того же, — быстро продолжил он, очевидно истолковав ее приглушенный ответ как вежливый отказ. — Мне просто нужно было это сказать. Я хотел...

Гарри так и не успел закончить свою мысль, потому что Гермиона перепрыгнула через стол к нему на колени и яростно поцеловала.

В течение следующего часа (целой жизни?) в голове Гермионы промелькнуло несколько мыслей. Что она могла сделать Гарри больно, начав целовать с такой силой... что от стола, впившегося в спину, завтра, скорее всего, будет синяк... сколько же лишних слоев одежды на них было надето... как громко звучало ее и Гарри пыхтение, в те минуты, когда они отказывались освободиться друг от друга. Все эти мысли были мимолетны и затмевались важной частью... чрезвычайно важной частью. Она целовала Гарри, а он целовал ее в ответ.

Она совсем не хотела останавливаться. Она прекрасно понимала, почему ее мать решила пропустить ту стоматологическую конференцию. Все остальное не имело значения, и она никогда не хотела покидать эту комнату. Или колени Гарри. Никогда.

Они ускорялись и замедлялись в определенные моменты на протяжении часа/жизни, которую они провели в этом пустом классе, но не останавливались. Она отказывалась останавливаться... потому что, когда они остановятся, она знала, ей придется снова начать думать... а чувствовать Гарри вместо того, чтобы беспокоиться о нем, было так хорошо.

— Гермиона, — наконец выдавил Гарри, с трудом отстранившись, задыхаясь и тяжело дыша.

Он выглядел ужасно. Его волосы теперь торчали во все стороны, мантия исчезла, а рубашка полурасстегнута. Галстук едва держался на нем, а очков нигде не было. Он выглядел слегка ошеломленным и очень самодовольным.

Когда он прищурился, чтобы увидеть ее, она потянулась за своей палочкой и пробормотала Акцио, ее желание найти очки Гарри соответствовало только ее потребности продолжать находиться на коленях Гарри. Она почувствовала волну триумфа, когда очки шлепнулись ей в руку. Она выполнила задачу, не отрываясь от его колен. Она любила магию.

Очки были ужасно погнуты... невинная жертва, павшая в схватке их славного часа/жизни... не говоря уже о повреждении, причиненном самым сильным и срочным Акцио, которое она когда-либо колдовала. Она быстро наложила Окулус Репаро, поправляя очки, казалось, в миллионный раз за последние шесть лет их совместной жизни. В прошлом она всегда покорно передавала очки Гарри, как только они были починены, но на этот раз все будет по-другому. Она хотела сделать это в следующий раз долгие годы.

Она осторожно надела их обратно на глаза Гарри и затаила дыхание, наблюдая, как они сфокусировались на ней. Эти глаза... всего в нескольких дюймах от нее... сосредоточенные только на ней... это было ее новое воспоминание для Патронуса. Она не удивилась бы, если бы ее Патронус превратился в пару зеленых глаз. Возможно ли это вообще? Управлял ли кто-нибудь Патронусом, состоящим только из одной части тела, звучало как интересная исследовательская тема, но это было чем-то, что можно посмотреть в другой день. Пришло время провести еще один час/жизнь, целуя Гарри.

Когда она наклонилась вперед, Гарри повторил ее имя и откинулся назад, чтобы остановить ее... бесконечно расстраивая.

— Меньше болтовни, — пробормотала она, но Гарри упрямо настаивал.

— Уже по крайней мере час после отбоя, — выдавил Гарри. — Я не хочу, чтобы у тебя были неприятности.

— Мантия-невидимка с собой? — шепотом спросила она, покрывая поцелуями его шею. Она почувствовала, как он сглотнул и медленно кивнул.

Гарри быстро наложил Акцио, и Гермиона почувствовала, как мантия пронеслась мимо нее в его ожидающую руку. Она услышала, как волшебная палочка Гарри со звоном упала на пол, а затем почувствовала знакомое ощущение ткани, накинутой на нее, когда она положила голову на плечо Гарри, где, как она знала, для нее было идеальное место. Она закрыла глаза и, не задумываясь, прошептала ему на ухо: "Я люблю тебя". Она почувствовала, как у него перехватило дыхание от ее слов, и забеспокоилась, не зашла ли она слишком далеко, но тут же почувствовала, как ее собственная грудь сжалась, когда он притянул ее ближе и тихо ответил "Я тоже".

Она наклонилась, но ее снова остановили.

— Ты уверена? — спросил он, когда она зависла в нескольких дюймах от цели.

Он спрашивал, уверена ли она, что хочет нарушить комендантский час, или действительно хочет сказать, что любит его? В конечном счете это не имело значения, потому что ее ответ на оба вопроса был одинаковым.

Она расстегнула последнюю пуговку своей рубашки, которая каким-то образом осталась целой, и намеренно притянула руки Гарри к своей теперь голой коже. Это было чудесно и страшно... как будто они одновременно двигались слишком быстро, но недостаточно быстро.

Гарри больше не сопротивлялся, когда она снова наклонилась вперед. Она остановилась, когда была в нескольких дюймах от своего конечного пункта назначения, и прошептала свой ответ.

— Хватит болтать, Гарри. Сегодня у меня выходной.

Примечания:

у Гермионы интересный фетиш.

---

Гермиона и Гарри провели еще один час/жизнь в ее новом любимом классе. Она не могла поверить, что планировала признаться Гарри в своих чувствах в гостиной среди всех этих раздражающих людей. Идея Гарри была гораздо лучше.

Путь обратно в Гриффиндор, который обычно занимал десять минут, сегодня занял в три раза больше времени, и во всем была виновата мантия. Из-за мантии ей приходилось держаться поближе к Гарри. Поскольку она была близко к Гарри, она не могла не смотреть ему в глаза. Так как она была ближе к Гарри, глядя ему в глаза, она также была ближе к его рту. Им пришлось трижды останавливаться по пути из-за этой проклятой мантии. Это был порочный круг. Чудесный, сверкающий, порочный круг.

Каким бы медленным ни было их путешествие, Полная Дама наконец появилась в поле зрения, и ее желудок немного сжался. Как только они переступят этот порог, реальность, с которой они столкнулись, реальность, с которой столкнулся Гарри... вернется. На одно короткое, иррациональное мгновение она подумала о том, чтобы попытаться сбежать.

Подойдя к двери, Гарри медленно стянул мантию, заставив Полную Даму слегка подпрыгнуть от удивления. После того, как она оправилась от первоначального шока, вызванного их появлением, ее глаза расширились, а на лице появилась понимающая ухмылка.

— Я вижу, кто-то развлекается, — радостно заметила она.

— И что это должно означать? — спросила Гермиона. Она позаботилась о том, чтобы все было прилично, во время последнего пит-стопа. /* Прим. перев.: не надо править */

— Ну, ты причесалась и поправила одежду, но ваши шеи выглядят довольно... ярко. Особенно у мистера Поттера.

Гермиона издала писк ужаса, а Гарри рассмеялся... громко.

— Гарри! — слабо запротестовала она. — Это не смешно!

— Да ладно, это немного смешно, — усмехнулся он. У него была такая милая улыбка.

— Мы все такими были, дорогая, — успокоил портрет. — Я помню одну особенно незабываемую ночь с монахом на четвертом этаже несколько лет назад. На следующее утро мне пришлось воспользоваться палитрой дружелюбного художника, скажу я вам... /* Прим. перев.: сломал весь мозг, пока понял, что она портрет */

Гарри вопросительно поднял бровь.

— А разве это не противоречит самой сути того, чтобы быть монахом?

Толстуха мечтательно улыбнулась.

— Ну, он — воплощение сильного, молчаливого мужика, но давайте просто скажем, что его отношение к обетам становится немного более расплывчатым при виде вина...

Они были милосердно спасены от того, чтобы услышать остальные воспоминания Полной Дамы, когда Гарри потянул ее обратно в класс.

— Сначала займись мной, — посоветовал он, зажигая Люмос и поднося свет к шее.

Гермиона спокойно занялась исправлением любовного ущерба, нанесенного ею Гарри, благодарная за последние несколько интимных минут перед тем, как ей снова придется делить его с миром. В комнате стояла полная тишина, если не считать звука ее заклинаний. Пока она работала, Гарри лениво играл с ее волосами, легкая улыбка блуждала на его лице. Ей было немного трудно сосредоточиться, но она не думала, что он остановится. Она смотрела, как магия убирает последнюю метку, и чувствовала глубокое разочарование от того, что закончила.

— Твоя очередь, — неохотно сказала она, прежде чем самой зажечь Люмос.

Гарри обхватил ее лицо свободной рукой.

— Ты такая красивая, — тихо пробормотал он, приступая к работе. Она закрыла глаза и погрузилась в его прикосновения, наслаждаясь моментом. Магия Гарри была прекрасна. Теперь это был ее второй любимый класс.

Гарри закончил работу, и они готовы были идти. Она поняла, что нужно кое-что спланировать.

— Нужно решить, стоит ли сообщать о нас всем остальным, — начала она, безмолвно радуясь тому, что теперь им есть о чем беспокоиться.

— Ты хочешь сохранить наши отношения в тайне? — спросил Гарри с явным замешательством и предательской дрожью в голосе.

— Нет! — решительно ответила она... громче, чем намеревалась.

Гарри вздохнул с облегчением, но потом стал еще более задумчивым.

— Хотя, может, и стоит... для твоей же безопасности.

— Нет, — снова ответила она. — Я твоя лучшая подруга и маглорожденная. Я уже в опасности... и это стоит любого дополнительного риска. Но думаю, нужно сказать Рону и Джинни, прежде чем выходить на публику.

Гарри снова смутился.

— Рона я понимаю, но при чем тут Джинни? — мальчишки ничего не понимают.

— У нее есть чувства к тебе, — прямо ответила она. Несмотря на последние несколько часов, она все еще была немного не уверена в том, какой будет реакция Гарри на эту новость.

Гарри усмехнулся.

— Ты сказала, что она забила на меня.

— Она забила на то, что ты не интересуешься ей, поэтому расслабилась и начала встречаться с другими. Но это не значит, что ее чувства исчезли. Доверься мне. Она будет очень расстроена.

— Как скажешь, — ответил Гарри с явным недоверием в голосе. К ее огромному облегчению, любой его интерес к Джинни, казалось, был давно забыт. — Ты можешь поговорить с Джинни, а я завтра после занятий поговорю с Роном.

— Ладно, — согласилась она, хватая его за руку и вытаскивая из комнаты. — Если все пойдет хорошо, то к завтраку во вторник мы шокируем Хогвартс, — продолжала она, когда они снова подошли к Полной Даме.

— Лучше? — спросила она портрет, вытягивая шею, чтобы та лучше видела.

— Намного, — одобрительно сказала Полная Дама. — И могу ли я быть первой, кто скажет, что вы двое — прекрасная пара?

* * *

Следующие дни для пары прошли нормально и без происшествий. Она давно привыкла есть вместе с Гарри и сидеть рядом с ним на любых занятиях, так что никаких радикальных изменений в поведении не было заметно. Она чувствовала себя немного раздраженной из-за того, что не могла взять Гарри за руку, но она знала, что очень скоро эта проблема будет решена.

— Ну, я пошел. Пожелай мне удачи, — пробормотал Гарри, вставая. По выражению его лица было ясно, что он не очень-то рад предстоящему разговору с Роном. Гермиона, честно говоря, не была уверена, как Рон воспримет это... она предполагала, что вероятно не очень хорошо. Независимо от любых романтических чувств, которые он может испытывать к ней, она была совершенно уверена, что, по крайней мере, он не будет счастлив, оказавшись, по его мнению, лишним.

Заметив, как Джинни незаметно проследила за выходом Гарри из гостиной и вернулась к домашнему заданию, Гермиона быстро собрала вещи и отправила их в комнату, желая поскорее покончить с неловким разговором.

— Можно тебя на пару слов, Джинни? — спросила она как можно небрежнее.

— Зачем? — спросила Джинни, не отрываясь от работы.

— Мне нужно кое-что обсудить с тобой наедине, — ответила она.

Глаза Джинни удивленно метнулись к ней, она внезапно насторожилась.

— Что-то случилось? — обеспокоенно спросила она.

— Ничего чрезвычайного, — быстро успокоила ее Гермиона. За последние несколько дней у них и так было достаточно тревог.

Она наблюдала, как на лице Джинни расцвело узнавание, и она беззвучно произнесла, так, чтобы Дин остался в неведении.

— Гарри?

Гермиона утвердительно кивнула и почувствовала себя еще более неловко. Было ясно, что Джинни считает, что Гарри нуждается в помощи, и она готова действовать во имя него.

— Я скоро вернусь, — уверила Джинни Дина, прежде чем встать. Гермиона указала на отверстие для портрета и двинулась к выходу, когда Джинни кивнула в знак согласия.

— Что происходит? — спросила Джинни, едва успев выйти за дверь. Она крепко сжимала палочку, казалось, готовая ко всему.

— Ничего страшного, — заверила Гермиона, и Джинни заметно расслабилась. — Я просто хотела сообщить тебе кое-что, прежде чем все узнают... обо мне и Гарри.

Джинни резко остановилась и зажмурилась. Было ясно, что она уже поняла, что собирается сказать Гермиона, и изо всех сил старалась не реагировать на только что пропущенный удар под дых своим чувствам. Гермиона молчала, чувствуя себя неловко и понимая, что слова не помогут. Сказать, что она сожалеет, было бы ложью, а сказать, что сочувствует, звучало снисходительно и неуместно.

— Рада за тебя, Гермиона, — выплюнула Джинни, изо всех сил стараясь казаться веселой, все еще стоя посреди коридора. Она упрямо вытерла глаза, прогоняя слезы, которые прорывались сквозь ее защиту.

— Джинни...

— Спасибо, что дала мне знать, — прервала ее Джинни дрожащим голосом, развернулась и быстро направилась обратно за портрет.

Гермиона выдохнула, не осознавая, что задерживает дыхание. Когда через несколько минут она вернулась в гостиную, Дин сидел один, а Джинни нигде не было. Он бросил на нее любопытствующий взгляд, явно недоумевая, что такого сказала Гермиона, что заставило его подругу убежать в спальню.

Между страданиями, которые она только что причинила подруге, и нервозностью в ожидании возвращения Гарри, она не чувствовала себя в состоянии возобновить школьные занятия, предпочтя вместо этого сесть на диване и бездумно читать магловский роман. Живоглот присоединился к ней, по-видимому приберегая место рядом с ней для Гарри, когда он вернется.

Роман был отложен всего через несколько минут, так как она не могла сосредоточиться, мысли были поглощены Гарри и меняющимися отношениями их компании. Ей было наплевать на реакцию большинства на то, что они с Гарри вместе, но Джинни и Рон были одинаково важны... и ей, и Гарри. Она снова подумала о том, как ужасно справилась с ситуацией Рона и Лаванды, и понадеялась, что в больничном крыле сейчас не происходит ничего подобного.

В конце концов она выпала из своих мыслей, когда Гарри поднял Живоглота и опустился на сиденье рядом с ней.

— Ну, могло бы быть лучше, — загадочно прокомментировал он, поглаживая книзла.

— Что? — спросила она, расслабляясь и хватая его за руку.

— Ну, во-первых, он обвинил нас в том, что мы развлекались за его спиной и смеялись над ним последние два месяца. Я подколол его, и это еще больше его разозлило, — сказал он со вздохом, лениво играя с ее волосами.

— Что дальше? — спросила она.

Прежде чем он успел ответить, их прервали.

— Вот ты где, Поттер, — резко вмешался Маклагген, придвигая стул и усаживаясь. В руке он держал несколько листков пергамента, которые показались Гермионе похожими на квиддичные схемы. Она могла сказать, что он заметил, как интимно сидели они с Гарри, но не отреагировал. Очевидно, у него были более важные дела для обсуждения. Она почувствовала, что закипает. Быстро.

— Я пытаюсь разыскать тебя с субботы. Поскольку Уизли вышел из строя, я полагаю тебе понадобится вратарь, и у меня есть несколько идей насчет...

Речь Кормака резко оборвалась; скорее всего, из-за палочки Гермионы направленной ему между глаз.

— Уходи, — просто приказала она. Краем глаза она видела, что Живоглот сжался пружиной, по-видимому готовый броситься по приказу хозяйки.

— Ты угрожаешь... — это было все, что он смог выдавить, прежде чем палочка Гарри тоже была направлена на него.

— Двадцать баллов с Гриффиндора за то, что не выполнил приказ старосты, — тупо сообщила она, вызвав смех Гарри.

— Не имеешь права! — возмутился он.

— Я назначил тренировку на завтрашний вечер, Кормак. А теперь проваливай, — скомандовал Гарри.

— Но у нас матч...

— Еще двадцать баллов с Гриффиндора за то, что не свалил, — перебил Гарри.

— Ты даже не староста! — Маклагген усмехнулся.

— Подтверждаю, — ответила Гермиона.

— Это возмутительно! — сердито огрызнулся Кормак.

— Кормак, если ты не оставишь нас в покое, клянусь, в субботу я поставлю вратарем Гермиону, — ответил Гарри с наигранным спокойствием.

— Отлично! — проворчал тот, бросив на них надменный взгляд, прежде чем уйти.

— Я думал, он никогда не уйдет, — пошутил Гарри, заставив ее издать очень недостойное фырканье.

— Ты понимаешь, что Макгонагал обязательно спросит меня, почему я вычла сорок баллов с Кормака и почему двадцать были связаны с тем, что он не свалил, — лениво сообщила она. Она понимала, что ей должно быть стыдно за то, что она злоупотребляет своим положением, снимая сорок баллов с собственного дома, но ей не было. Ни в малейшей степени.

— Это была шутка! — запротестовал Гарри, явно наслаждаясь ситуацией. — И Кормак прав. Я не староста.

— Не имеет значения, — ответила она. — Я подтвердила, так что все уже в книге.

— Книга?

— В кабинете директора есть книга, в которой записываются все начисленные или вычтенные баллы и причины, по которым они начисляются. Он якобы просматривает ее каждый вечер, — сообщила она.

— То есть ты хочешь сказать, что Дамблдор увидит, что ты вычла баллы за то, что кто-то не свалил? — спросил он. Его радость, казалось, росла с каждым новым откровением.

— Знаешь, не уверена, как это будет записано, — честно ответила она, — там может быть указано твое имя или, может быть, наши имена.

— Надеюсь, там указаны наши имена. В конце концов, это была командная работа, — заявил он, нежно сжимая ее.

— Ты тоже, Глотик, — ласково сказала она, издав довольное мурлыканье.

Несколько мгновений они сидели в дружеском молчании, пока Гермиона не вернула их в нужное русло.

— Итак, Рон...

Гарри тяжело вздохнул и провел свободной рукой по волосам, явно расстроенный напоминанием об их разговоре.

— Послушав, как он ныл и придумывал новые причины для гнева битые пятнадцать минут, я сказал, что на самом деле он расстроен, потому что ты ему нравишься и он ревнует.

— Гарри, — предупредила она.

— Знаю, знаю, — ответил он, явно злясь на себя за то, что потерял самообладание. — После этого он замолчал и просто нахмурился. В конце концов мне это надоело, и приближался отбой, так что я просто ушел.

— Он придет в себя, — успокоила она.

— Я знаю, но от этого не легче, — выпалил Гарри в отчаянии. — Как все прошло с Джинни? — спросил он, явно желая сменить тему разговора.

— Она сказала, что рада за меня.

— Вот! Я говорил тебе.

— Она лгала, Гарри. Она едва смогла выговорить эти слова, прежде чем убежала в свою комнату.

— О, — прокомментировал Гарри.

— Я думаю, она думала, что в конце концов у нее будет шанс с тобой, даже если ты будешь встречаться с кем-то другим, но так как ты связан со мной... — она прервалась.

— Она считает, что мы с тобой пройдем этот путь? — спросил он.

— Не самый романтичный способ выразить это, но да, — подтвердила она.

— Думаю, она права, — ответил Гарри, закрывая глаза и расслабляясь в ее объятиях.

Она слегка приподнялась и поцеловала его в щеку, прежде чем снова опуститься к нему под бок и закрыть глаза. Она смутно осознавала, что их ласковые посиделки на диване служили фактическим объявлением о том, что они действительно пара. Ее это нисколько не волновало.

— Но есть кое-что, что я должна тебе сказать, — продолжила она, изо всех сил стараясь говорить серьезно. — Кое-что, что может заставить тебя пересмотреть наши отношения.

— Хм? — спросил Гарри, явно заинтригованный.

— Я действительно польщена предложением, но я не заинтересована в позиции вратаря.

* * *

Следующий день занятий прошел именно так, как ожидала Гермиона. Она чувствовала сердитые взгляды бесчисленных девушек, сверлящих ее в течение всего дня, пока они с Гарри занимались своими делами. Но это не имело значения. Гарри был рядом с ней, держа ее за руку, когда они шли, или положив руку ей на колено, или разговаривая с ней и отвлекая ее от идиотов.

Обычно она сопровождала его и сидела на трибунах во время тренировки по квиддичу, но в тот вечер у нее были другое дело. Давно назревшее дело.

Не теряй голову, сказала она себе, когда Рон заметил ее появление и тут же нахмурился.

— Чего тебе? — резко спросил он. — Гарри уже сообщил мне хорошие новости, — она не чувствовала гнева на его замечание... только сожаление о том, как сама себя вела. Только у Гарри и Джинни были моральные основы того, как они справились с разбитым сердцем.

— Я хотела сказать, что мне жаль... я о канарейках. Это было неправильно, и я должна была извиниться давным-давно, — спокойно ответила она, садясь рядом с его кроватью.

— Очень по-взрослому с твоей стороны извиняться через три месяца, после того, как начала трахаться с Гарри. Полагаю, для тебя это что-то вроде круга почета, — буркнул Рон в ответ, прежде чем перевернуться на бок, эффектно повернувшись к ней спиной.

Он старался быть как можно более жестоким, чтобы разозлить ее. Старые привычки умирают с трудом, размышляла она. Она не ожидала доброго приема... Но надеялась.

После затянувшегося молчания Рон наконец заговорил снова... теперь уже гораздо менее агрессивным тоном. Видимо, ее нежелание отвечать резкостью лишило его паруса ветра.

— Я понимаю, Гермиона, ты выбираешь его.

— Не думаю, — спокойно ответила она. — Я не выбирала Гарри. На самом деле я пыталась бороться с этим последние несколько лет. Это не сработало.

Она положила маленькое зеркальце на прикроватный столик Рона и встала, чтобы уйти.

— Я оставила тебе зеркало на столе. Зеркальная часть еще не совсем закончена, но нижняя часть работает. Пошли сообщение, когда будешь готов к настоящему разговору, иначе мы не сможем помириться.

* * *

Гарри вернулся в гостиную через полчаса после нее, все еще в квиддичной форме. Судя по выражению его лица и тому, что он не принял душ и не переоделся, тренировка не удалась. Вообще.

— Ебаный Маклагген, — пробормотал он, усаживаясь рядом с ней.

— Язык, Гарри, — упрекнула она, — А еще ты воняешь.

— Ладно, — пробормотал он, вставая, — пойду приму душ. Но потом мне нужно, чтобы ты выслушала и пожалела.

— С нетерпением жду, — подбодрила она его, подталкивая к спальне.

После ухода Гарри начали появляться остальные члены команды, каждый из которых выглядел еще более несчастным, чем предыдущий. За исключением Кормака и Джинни, они оба выглядели сердитыми... очень сердитыми. Она также отметила, что Джинни не села с Дином, как только вернулась в гостиную, предпочитая вместо этого сидеть с несколькими девочками-одногодками.

Она заканчивала работу над эссе по трансфигурации, когда Гарри сел рядом. Ее сердце согрелось от того, что он сел рядом с ней... а не напротив, как обычно... потому что теперь она была его девушкой. Сосредоточиться на учебе будет бесконечно труднее.

Его волосы все еще были слегка влажными после недавнего душа. Она никак не могла решить, то ли наложить сушащее заклинание, то ли провести по ним руками. Она поняла, что половина девушек в комнате откровенно пялилась на ее слегка мокрого парня, и выбрала заклинание сушки. Закончив, она решила все же провести руками по его волосам... конечно, чтобы убедиться, что он высох. Она улыбнулась про себя, когда Гарри зажужжал от удовольствия.

— Ну, похоже, ты чувствуешь себя лучше и точно лучше пахнешь. Я уже закончила свою работу, так что не стесняйся жаловаться, — приказала она.

— Короче, Кормак — это реальный мудозвон, — начал Гарри. — Вместо того, чтобы работать на своей позиции, он провел все время, тренируя всех остальных... включая меня. Очевидно, я не очень хороший капитан. У него были записи. Много-много заметок.

— Я думаю, ты очень хороший капитан, — утешила его Гермиона.

— Говорит человек, который отказался от должности вратаря, — ответил Гарри с притворным раздражением. — Знаешь, ты могла бы стать великим... Кстати, — продолжил Гарри. — Я кое-что понял, пока парил там, слушая, как Кормак гудит. Тебе нужно попрактиковаться в полетах.

— Ни в коем случае, — парировала Гермиона. — Ты же знаешь, я ненавижу летать!

— Полет может спасти тебе жизнь, Гермиона. То, что тебе что-то не нравится, не является хорошим предлогом, чтобы не учиться этому, — механическим голосом ответил Гарри. Она подумала, не репетировал ли он ее тон, пока мылся.

— Ты используешь мои собственные слова против меня, — раздраженно заметила она.

— Ты заметила, да? — он был слишком самодоволен. Хуже всего было то, что он был прав.

— Ладно, — сдалась она, — но ты должен понять, Гарри. Я действительно нахожу это кошмарным.

— Я знаю, — успокоил он. — Не волнуйся, мы не будем торопиться. Просто несколько приятных кругов невысоко над землей, пока ты не почувствуешь себя более комфортно. Тогда мы сможем подняться немного выше и поработать над скоростью и маневренностью. Ладно?

Гермиона боролась с желанием тоскливо вздохнуть при виде серьезного выражения лица Гарри. Каким-то образом он сделал невозможное... Она действительно с нетерпением ждала урока пилотирования. Она поймала себя на том, что бессознательно подалась вперед, чтобы поцеловать Гарри, и остановилась. В следующий раз, когда они останутся наедине, она обязательно выкажет свою благодарность.

— Хорошо, — пробормотала она, слегка сдвигая стул, чтобы немного прислониться к нему.

— Как там Джинни?

— Прекрасно, — растерянно ответил Гарри. — А чего ты ожидала?

— Вчера вечером она была очень расстроена, Гарри. Наверное, я боялась, что она расклеится, — ответила она.

— На самом деле все было с точностью до наоборот. Она была очень сосредоточена. Я думаю, это был хороший предлог для нее, чтобы сжечь немного злости. Когда Кормак начал критиковать ее форму, она позволила себе не сдерживаться. Мне было бы плохо, если бы это был кто-то еще, кроме него. Кстати они с Дином расстались...

— В самом деле? — ответила Гермиона, изо всех сил стараясь скрыть свое беспокойство по поводу того, что Джинни инициировала разрыв и положила глаз на Гарри.

— Да, Демельза сказала, что на самом деле все сделал Дин, — продолжил Гарри. — По-видимому, он понял, что она расстроилась вчера вечером, и мы теперь, будучи парой, были связаны... Сказал, что не хочет быть вторым выбором для кого-либо. Их разрыв — сегодня вторая самая большая сплетня для Хогвартской мельницы слухов. Мы — номер один на случай, если это тебе интересно.

— Мне плохо, — грустно ответила Гермиона.

— Судя по тому, что сказала Демельза, Джинни не слишком расстроилась. Она сказала, что это еще больше разозлило Дина. Демельза сказала, это был только вопрос времени, когда они разбегутся.

— Вы с Демельзой, кажется, очень подружились, — заметила Гермиона. — Я должна ревновать?

Гарри усмехнулся.

— Мы провели за разговором последние несколько минут тренировки, в то время как остальная часть команды взяла на себя ответственность и воспитывала Кормака. Думаю, ей поручили следить, чтобы я не присоединился к ним.

— Видишь, какой ты хороший капитан? — похвалила Гермиона. Это требовало командной работы!

Вытаскивая домашнее задание, Гарри усмехнулся.

— Так чем ты занималась сегодня вечером? — спросил он небрежно.

— Я ходила к Рону, — нерешительно ответила она.

— О боже, — озабоченно пробормотал Гарри. — Больничное крыло цело?

— Мы не ссорились, — успокоила его Гермиона. — Он сказал несколько гадостей, пытаясь расстроить меня, но я не проглотила наживку.

Гарри заметно напрягся от ее слов, и она быстро продолжила.

— Все в порядке, Гарри... Он не имел в виду ничего такого, с чем я не могла бы справиться. Я сказала, что мы не будем навещать его, пока он сам не захочет. Надеюсь, все в порядке.

— Да, это правильно, — ответил Гарри, снова расслабляясь, — Но он застрял в больничном крыле. Как он даст нам знать, что вытащил голову из задницы?

Она вытащила из сумки еще одно зеркало и подвинула его к Гарри.

— Я дала ему зеркало и сказала, чтобы он послал сообщение, когда захочет поговорить.

— Ты закончила? — взволнованно спросил он, убирая его в карман.

— Не совсем, работает только обмен сообщениями, но пока этого должно хватить.

— Моя прекрасная, блестящая подружка, — просиял Гарри. — Хочешь сегодня снова улизнуть ненадолго?

Она ничего так не хотела, как сказать "да", но ее ответственная сторона отчаянно боролась за контроль.

— Нам действительно не стоит торопить события, Гарри. Может быть, через день-два...

Гарри понимающе кивнул. Было ясно, что он не ожидал, что она согласится с его планом.

— Да, пожалуй, ты права. Наверное, мне все же стоит поработать над эссе по Трансфигурации.

— Это же только в пятницу, — растерянно ответила Гермиона. — Разве у тебя нет других домашних заданий, которые нужно сдать раньше?

— Все готово, — ответил Гарри, вытаскивая перо и чистый пергамент. — Теперь я немного волнуюсь, если не сделаю уроки. Думаю, ты меня заразила.

Никогда еще Гарри не привлекал Гермиону так сильно, как в этот момент. Она схватила его припасы и быстро засунула их обратно в сумку.

— Пошли, — хрипло прошептала она.

* * *

Рон, наконец, связался с ними в пятницу вечером... попросив их зайти на следующее утро, перед матчем Гриффиндора по квиддичу. Официальная причина заключалась в том, чтобы обсудить и пересмотреть наступательные порядки охотников Хаффлпаффа, но это было второстепенно... Главное, чтобы они разговаривали, не оскорбляя друг друга. Они не говорили о грубости Рона или их отношениях, но это было нормально. Ей потребовалось три месяца, чтобы извиниться... Рону нужно было больше, чем несколько дней.

Выходя на поле, они с Гарри заметили Драко, идущего в противоположном направлении. Было довольно странно, что Драко не планировал присутствовать на матче, но самым странным были его спутники. Вместо обычных Крэбба и Гойла его сопровождали две девочки со Слизерина. Какими бы хорошенькими они ни были, их угрюмые лица и неуклюжая походка нивелировали любую природную привлекательность.

— Что-то происходит, — ответил Гарри, останавливаясь. Очевидно, он тоже их заметил. — Малфой подождал, пока все соберутся на матч, чтобы осуществить свой план, — без тени сомнения заявил Гарри.

Она не была так уверена, как Гарри, но это выглядело подозрительно... И она обещала Гарри, что поможет. Она закрыла глаза и глубоко вздохнула, не совсем веря в то, что собиралась сделать.

— Где мантия и карта? — спросила она.

— Зачем? — тупо спросил он.

— Ты выиграешь матч, а я выясню, что задумал Драко.

---

Примечания:

к части есть авторский омак — разговор Гарри с Демельзой прошел по-другому. Кому интересно — пишите, завтра выложу, если будет больше 3 голосов

Примечания:

немного причесал.

---

— Вы с Демельзой, кажется, очень подружились, — заметила Гермиона. — Я должна ревновать?

Гарри пожал плечами.

— Она задавала вопросы о нас, я — о Джинни и Дине. Это был взаимовыгодный обмен информацией.

Гермиона подняла бровь.

— И какими же глубокими, темными секретами обо мне ты поделился?

— Не волнуйся,- ответил Гарри. — Все, что я должен был сказать, — это то, что ты удивительна, а Демельза сама заполнила пробелы. Большинство девушек, которые не интересовались мной, болели за тебя. Они очень увлечены этим.

— Ты шутишь, — запротестовала она.

— Если верить Демельзе, наша история любви в самом разгаре, — небрежно ответил он.

— Ну, она не ошибается, — задумчиво произнесла Гермиона.

— У нас даже есть имя.

— Имя? — спросила Гермиона.

— Да, имя пары. Они называют нас Гармонией.

— Что?!

— Видишь ли, это игра слов. Они объединили наши имена, и мы, по-видимому идеально подходим друг другу. Ведь... знаешь... мы гармоничны. Довольно умно, по-моему

— Если бы я сошелся с Джинни, нас бы звали Гинни, — сказал он с содроганием. — Можешь себе представить? Похоже на респираторное заболевание.

— Кто это делает? — в отчаянии спросила Гермиона. Она была серьезным, ответственным человеком. Ее личная жизнь не должна иметь названия.

— По-видимому, все. Демельза говорит, что это стало довольно популярным, — небрежно ответил он. — Ты понимаешь, что если мы поженимся и ты возьмешь мою фамилию, у нас будут одинаковые инициалы? Демельза думает, что это очень мило.

Гермиона мечтательно размышляла об этом в течение многих лет, но не собиралась признаваться в этом Гарри. Он прервал затянувшееся молчание.

— Кстати, какое прозвище ты предпочитаешь? Миона, Май или Герми? Я неравнодушен к Мионе, хотя Май тоже неплохо, потому что... знаешь... очень похоже на Мое. Но потом я подумал, что это прозвучит слишком похоже на одержимость. Я предложил Джейни, но Демельзе показалось, что оно недостаточно резонирует.

— Я не хочу, чтобы меня так называли, — сердито ответила Гермиона.

— Все не так просто, Миона... теперь оно больше нас. Нам нужно подумать о наших фанатах.

— О чем ты говоришь? И не называй меня Мионой! — крикнула она.

— Тогда... Май?

Примечания:

Гермиона начинает блямкать языком и изобретает волшебные СМС.

---

Потребовалось пять минут довольно страстных дебатов, чтобы убедить Гарри, что она будет в безопасности, и еще десять, чтобы достать мантию и карту из сундука Гарри, и наконец она была на пути к тому, чтобы выяснить, что задумал Драко.

Выходя из гриффиндорской гостиной, Гермиона сделала все возможное, чтобы успокоить разбушевавшиеся нервы, но все было бесполезно. Планирование успокаивало ее. Учеба успокаивала ее. Наличие времени и пространства, чтобы подготовиться к любым возможным последствиям, успокаивало ее. Но в этот раз ничего такого не было... Она должна была быстро думать, реагировать и действовать... и она ненавидела это.

Она делала это в прошлом, и делала это хорошо... Спасение Сириуса и знакомство Амбридж со своим другом Грошиком было первым, что пришло на ум... Но тогда все было по другому. Гарри был с ней, и она чувствовала себя способной на все, когда Гарри был с ней. Он делал ее лучше, а она делала лучше его... Это был на данный момент неоспоримый факт. Когда она первый раз сама активировала карту, то остро ощутила его отсутствие.

Она была благодарна за краткий миг легкомыслия, когда господа Лунатик, Хвост, Бродяга и Сохатый прокомментировали, как они с нетерпением ждали, когда чопорная подруга Гарри наконец произнесет слова "Торжественно клянусь, что замышляю только шалость". По их словам, теперь она была полностью испорчена, и, если верить им, миссис Пронгс также поддалась искушению карты в конце шестого курса.

Беглый просмотр карты показал, что Драко нигде не было, но два его обычных лакея, Крэбб и Гойл, расхаживали взад и вперед по очень знакомому коридору седьмого этажа. Загадка новых попутчиков Драко теперь была очевидна: оборотное зелье. Очевидная неловкость девушек в собственных телах была вызвана тем, что они не были самими собой. В прямом смысле слова.

Она почти бегом поднялась на седьмой этаж и сделала все возможное, чтобы быстро придумать план. Было ясно, что оба шута страхуют Драко, но как староста она не могла просто обвинить или напасть на них без каких-либо доказательств. По словам Гарри, его обвинения не были услышаны директором, поэтому ей нужно было предоставить как можно больше вещественных доказательств.

Она обещала Гарри, что сделает все возможное для скрытности и будет подальше от опасности, но лучшим вариантом было заставить этих болванов выдать себя. Перехитрить их было бы легкой задачей, а обыграть их в дуэли, если дело дойдет до этого, казалось более чем вероятным благодаря обучению с Гарри.

Подойдя к коридору, где стояли на страже оба парня, она остановилась и взяла себя в руки... Ей нужно выглядеть расслабленной и ничего не подозревающей, если она собирается провернуть это. Она сделала несколько успокаивающих вдохов, убрала карту и мантию и продолжила свой путь.

Повернув за угол, она сразу же была замечена этой парочкой, вызвав мгновенную реакцию у обоих. Одна "девушка" уронила весы, которые держала в руках, и пошла в противоположном направлении, в то время как другая быстро огляделась по сторонам... не зная, бежать ей или стоять на месте. Она молча ликовала, а оставшаяся девушка делала все возможное, чтобы успокоиться, и в конце концов решила остаться.

Гермиона с помощью Акцио быстро призвала отброшенные весы, прежде чем добродушно улыбнуться оставшейся девушке.

— А куда делась твоя подруга? — спросила она. — Они ей понадобятся для зелий.

— Гм... ей нужно было в туалет, — ответила девушка хрипло. — Я могу заверить, что она получит их обратно.

Благодаря списку студентов, который все старосты получили в начале семестра, Гермиона знала, что перед ней должна была быть Мередит Блэкпул. Несмотря на все свои усилия, она не могла вспомнить второе имя девушки, но готова была поспорить, что олух перед ней тоже понятия не имеет. Время узнать.

— Очень любезно с твоей стороны... Ты же Мередит? — спросила она, передавая весы самозванцу и готовя палочку в другой руке.

Когда девушка неуверенно кивнула, она продолжила свой план.

— Так я и думала. Я запомнила твое имя, потому что у тебя такое же второе имя, как у моей мамы. Элизабет, верно?

Ее вопрос был встречен гораздо более сдержанным и неуверенным кивком. Было ясно, что этот человек отчаянно хотел, чтобы Гермиона ушла, и понятия не имел, как на самом деле было второе имя Мередит. Теперь у нее было достаточно доказательств, чтобы действовать.

— Экспеллиармус! — почти крикнула она, и палочка Мередит вылетела у той из рук. Она старалась как можно легче взмахивать палочкой, чтобы прицелиться как можно точнее и быстрее, как учил ее Гарри.

— Второе имя Мередит Блэкпул не Элизабет, — сообщила она, указывая палочкой на девушку.

— Кто ты на самом деле и что тут делаешь? — спросила она, уже зная половину ответа.

Выражение жалкого страха и паники на лице девушки было немедленным, но Гермиона оставалась настороже, готовясь выпустить ошеломляющее заклинание, если она попытается убежать, как ее подруга. Внезапно она увидела вспышку красного, едва не задевшую ее. Очевидно, другой дружок не сбежал, а только спрятался. Гермиона проклинала свою беспечность, уклоняясь от атаки.

"Мередит" воспользовалась отвлекающим маневром и побежала. К сожалению, вместо того, чтобы убежать, девушка побежала прямо на нее, ободренная присутствием ближайшего союзника.

— Ступефай! — отчаянно выкрикнула она, оглушая девушку, но та уже врезалась в нее, уронив на пол. Она услышала и, что более огорчительно, почувствовала, как хрустнули несколько ребер, когда девушка с разбега рухнула на нее сверху. Она разберется с болью позже... Был кто-то еще, с кем нужно разобраться, прежде чем она сможет расслабиться. Ее план пошел немного не туда, но теперь один из них был без сознания и под прицелом палочки... С Драко еще можно было бы как следует разобраться, если она вызовет одного из профессоров.

Гермиона ткнула палочкой в бок потерявшей сознание девушки, наколдовав Инкарцеро. С фальшивой Мередит разобралась и теперь, получив удобный живой щит, пришло время устранить или спугнуть другую угрозу.

— Твой друг связан и без сознания, — заявила она, стараясь говорить как можно громче и увереннее. — ты не сможешь его освободить. Выходи сейчас же, или твое наказание только возрастет.

После нескольких минут молчания Гермиона свободной рукой осторожно достала карту из кармана, не отводя палочку от Мередит. Быстрый взгляд показал, что другая девушка, Грегори Гойл, теперь бежала обратно в подземелья Слизерина. Она вздохнула с облегчением, оттолкнув от себя Мередита, то есть, Винсента Кребба, и прислонила его к ближайшей стене.

У нее перехватило дыхание от острой боли, пронзавшей ее тело при каждом движении. Тупая атака Кребба определенно сломала по меньшей мере пару ребер. Она содрогнулась при мысли о том, что он мог бы сделать собственной тушей. Быстрый Эпискей помог смягчить боль, но она знала, что необходимо квалифицированное лечение.

Она быстро перебрала варианты. Она была почти уверена, что сможет отлевитировать Кребба в больничное крыло, где сможет получить лечение и будет множество свидетелей превращения Кребба, когда кончится действие оборотного зелья. Но это позволило бы Малфою сбежать из комнаты. Пока она оставалась в коридоре, он был в ловушке.

Ее следующей мыслью было оставаться на месте, следить за картой и, дождавшись пока кто-нибудь еще наткнется на нее в коридоре, позвать на помощь. Затем она поняла, почему Малфой выбрал именно этот момент для осуществления планов... Замок был практически пуст из-за матча по квиддичу. Крайне важно, чтобы у нее были свидетели превращения Кребба обратно в его собственное тело, поэтому она не могла позволить себе быть терпеливой. И пока она ждала, Гойл мог вернуться с большим количеством союзников... большим, чем она сможет одолеть.

И тут ее осенило. У нее был союзник, который мог прислать ей помощь. Она только надеялась, что он проснулся и держит зеркало под рукой.

Рон, мне срочно нужна твоя помощь. Пожалуйста, ответь.

Ее сердце подпрыгнуло, когда она почувствовала, как зеркало нагрелось от его ответа.

Вы на матче? Что происходит?

Гермиона заставила себя успокоиться и подумать. У них был только один шанс, и они должны были сделать это правильно. Она быстро придумала план и отправила инструкции.

Немедленно отправь мадам Помфри ко входу в Выручай-Комнату,. Я все объясню позже, но мне нужно, чтобы ты послал ее НЕМЕДЛЕННО.

Через несколько минут, которые показались ей часами, она получила ответ Рона.

Она уже в пути. Она не верила, пока я не показал ей твое сообщение. Ты в порядке?

Она позволила себе на мгновение вздохнуть с облегчением, прислонившись спиной к стене. Приближалась кавалерия. Она положила карту на колени, чтобы следить, не вернется ли Гойл с подкреплением, и специально повернулась так, чтобы видеть вход в Комнату, когда появится Драко. Оказавшись на месте, она набрала последнее сообщение.

Гарри был прав насчет Драко. Я все объясню позже, сейчас не могу говорить.

Прошло несколько минут, и боль в ребрах, что неудивительно, вернулась. Эпискей был простейшим исцеляющим заклинанием и должен был рано или поздно выдохнуться. Она сделала мысленную пометку изучить для дальнейшего использования более продвинутые медицинские заклинания.

Через несколько минут появилась возмущенная мадам Помфри, и все оставшееся напряжение Гермионы улетучилось.

— Что происходит? — настойчиво спросила Помфри, глядя на ошеломленную и связанную Слизеринку рядом с ней.

— Он в порядке, — простонала Гермиона, — только оглушен. Кажется, когда он упал на меня, то сломал несколько ребер.

Медведьма опустилась на колени и помахала палочкой перед собой, оценивая ущерб и что-то неодобрительно бормоча.

— Сиди спокойно, — скомандовала она, — на миг будет больно, но должно сработать.

Обещанный острый укол боли был мимолетным и быстро исчез. Гермиона ткнула себя в бок и поняла, что теперь, к счастью, свободна от боли. Ей определенно нужно было расширить свои знания о целительстве за пределы Эпискея.

— Лучше? — спросила Помфри. В ответ на кивок Гермионы она продолжила. — А теперь не могла бы ты объяснить, почему мисс Блэкпул без сознания и связана и почему вы назвали ее "он"?

— Это не Мередит Блэкпул, — продолжила Гермиона, — это Винсент Крэбб под обороткой. — Гермиона проигнорировала ошеломленно-негодующий взгляд мадам Помфри и продолжила запланированную речь.

— Он и Грегори Гойл оба были под обороткой. Гойл убежал, но мистер Кребб напал на меня, как только я поняла, что происходит. Я оглушила его, и он упал на меня. Вот как я получила перелом.

— Это серьезное обвинение, мисс Грейнджер, — ответила мадам Помфри, придя в себя.

— Думаю, через несколько минут у нас будут доказательства, — ответила Гермиона. — Я бы посоветовала вам связаться с директором.

— Очень хорошо, — согласилась Помфри, начиная левитировать Кребба. — Давай вернемся в больничное крыло и оттуда позовем директора.

— Нет, — ответила Гермиона. — Он должен придти сюда. Пожалуйста.

Медведьма выглядела очень скептически, оценивая ситуацию, прежде чем неожиданно опустила Кребба и пробормотала Expecto Patronum. Гермиона наблюдала, как мадам Помфри что-то прошептала патронусу-медведю, и тот быстро убежал.

— Что вы сделали? — спросила она.

— Директор на матче. Я отправила ему сообщение.

— С патронусом? — тупо спросила Гермиона.

— Профессор Дамблдор что-то придумал несколько лет назад, — пояснила мадам Помфри, начав обследовать Мередит, и прицокнув, как только закончила. Гермиона лениво гадала, почему директор не поделился с Гарри этим особым употреблением Экспекто Патронум.

— Кажется, вы правы, мисс Грейнджер. Что-то немного "не так" в результатах анализа мисс Блэкпул.

Словно по команде Мередит медленно превратилась обратно в Винсента Кребба, одежда миниатюрной пятикурсницы облепила гораздо более крупного парня. Мадам Помфри молчала, лишь раздраженно качая головой.

Через несколько минут в поле зрения появился директор в сопровождении профессоров Снейпа и Спраут. В то время как профессор Спраут выглядела удивленной происходящим, а Снейп, казалось, едва сдерживал ярость, директор оставался спокойным.

— Мисс Грейнджер поймала двух студентов под оборотным зельем, директор, — начала мадам Помфри. — Винсент Крэбб и Грегори Гойл. По словам мисс Грейнджер, мистер Гойл сбежал, но я лично видела, как несколько минут назад мистер Крэбб преобразился в собственное тело.

— Я думаю, они страховали Драко Малфоя, пока он пользовался Комнатой Требований, — вмешалась Гермиона. — Когда они заметили меня, Гойл выронил весы, которые держал в руках. Я думаю, это было предупреждение Драко, чтобы он не выходил.

Это было нелегко, но Гермиона обратила внимание, что Снейп заметно напрягся от ее слов. Гарри был прав. Снейп знал. Она закипела.

— Мистер Кребб цел и невредим? — любезно спросил Дамблдор.

— Кроме неудобства тесной одежды, да. Похоже, мисс Грейнджер просто оглушила его, а затем вежливо прервала его падение своим телом... никаких травм, — сообщила она.

Дамблдор кивнул в знак согласия, затем прошептал что-то Снейпу, побудив главу Слизерина левитировать Кребба и поднял руки, останавливая протесты Гермионы.

— Профессор Снейп вернется в Слизерин и допросит мистера Гойла и мистера Крэбба. Пока он это делает, я бы очень хотел просмотреть вашу версию событий в омуте памяти.

— А как же Драко? — спросила она. — Он все еще в комнате.

— Вы уверены в этом, мисс Грейнджер? — вежливо спросил он. Он говорил с ней свысока, и это действовало ей на нервы.

— Нет, сэр, но это логичное предположение, — ответила она, заставляя себя сохранять спокойствие от снисходительности директора. — Мы с Гарри заметили Драко, прогуливающегося с двумя слизеринскими пятикурсницами... одной из которых оказалась Мередит Блэкпул. Я догнала девочек, пока Гарри шел на матч. Должна была быть причина, по которой они использовали оборотное зелье, и тот факт, что они стояли перед входом в Комнату, делает происходящее очевидным.

Ее ответ, казалось, немного сбил директора с толку. Очевидно, у нее было больше доказательств, чем он ожидал, и теперь он казался смущенным. Что происходит?

Она наблюдала, как директор пробормотал что-то ближайшему портрету, прежде чем повернуться к профессору Спраут.

— Помона, ты не могла бы присмотреть за мистером Малфоем, пока мы с мисс Грейнджер вернемся в мой кабинет? Если он появится, пожалуйста, проводи его ко мне.

— Но...

— Все будет хорошо, мисс Грейнджер, — заверила ее Спраут. — Я подожду мистера Малфоя. Чем скорее директор сможет просмотреть вашу память, тем скорее мы сможем разобраться в ситуации.

Она почувствовала сильное желание сообщить главе Хаффлпаффа, что они с Гарри уже докопались до сути ситуации, но сдержалась и молча кивнула в знак согласия, прежде чем последовать за директором в его кабинет. Как только он увидит воспоминание, подтверждающее все, что она сказала, он будет вынужден принять серьезные меры.

* * *

Каким бы захватывающим ни был первый опыт использования омута памяти, ее интеллектуальное любопытство было подавлено раздражением, которое она испытывала, слушая двусмысленные речи Дамблдора. Она намеренно позволила ему увидеть все... все, что произошло с того момента, как они с Гарри заметили эту троицу и она вызвалась добровольцем. Она хотела убедиться, что не может быть никаких неясностей или сомнений в том, что происходит, чтобы вовлеченные стороны были наказаны соответствующим образом.

Но теперь он говорил о том, что у него нет никаких фактических доказательств нарушения, кроме несанкционированного приема зелья и намекал на незначительные наказания. Жизнь студентов была под угрозой, а он говорил о бессмысленных задержаниях и снятии баллов. Очевидно, директор тоже заметил ее неловкость.

— Кажется, вы хотите что-то сказать, мисс Грейнджер.

— В этом году двое учеников чуть не погибли, директор, — выпалила она. — Гарри уже несколько месяцев говорит вам, что за этими нападениями может стоять Драко, и я только что предоставила вам вещественные доказательства того, что Гарри прав, подозревая его. По крайней мере, у вас есть достаточно доказательств, чтобы исключить Грегори Гойла и Винсента Крэбба, но, похоже, вы ищете любую причину не делать этого.

— Как я могу связать действия мистера Крэбба и мистера Гойла с этими случаями, мисс Грейнджер? — спокойно ответил он. — Насколько я помню, несколько лет назад вам пришлось провести неделю в больничном крыле из-за несчастного случая с оборотным зельем. Вас должны были исключить?

Кровь Гермионы вскипела.

— Значит, вы сравниваете меня с Драко Малфоем? — возмущенно спросила она. Ее голос прозвучал гораздо громче, чем она хотела. /* Прим. перев.: некоторые животные равнее, ага */

— Мисс Грейнджер, — сказал он умиротворяюще, пытаясь успокоить ее. Его снисходительность только еще больше разозлила ее.

— Знаете, что сказал Драко, когда появилось первое сообщение о Тайной комнате? — спросила она как можно спокойнее. — Вы следующие, грязнокровки. Это его точные слова. Он был воодушевлен перспективой убийства маглорожденных. С кем вы меня сравниваете?

— Драко Малфою было двенадцать лет, когда он сказал это, и это были просто слова... слова мальчика, — возразил Дамблдор. — Я не могу наказать его сейчас на основании того, что он сказал четыре года назад. Люди могут расти и взрослеть, перерастая свои детские убеждения.

Она услышала достаточно. Дамблдор был одним из самых умных, с прекрасной интуицией людей, которых она когда-либо знала, и он намеренно игнорировал факты и не доверял ей или Гарри правду о ситуации. После всего, через что Гарри прошел... всего, что им было достигнуто... это приводило в бешенство. Она не смогла держать язык за зубами.

— Судя по тому, что я видела, Драко с тех пор стал еще ужаснее. А вам, похоже, все равно.

В первый раз с тех пор, как они начали беседу, она увидела вспышку эмоций на лице директора.

Они были прерваны, когда к разговору присоединился соседний портрет.

— Профессор Спраут уже ведет мистера Малфоя, Альбус. Они будут здесь через несколько минут.

Он кивнул в знак согласия портрету, взял себя в руки и встал.

— Благодарю вас за сегодняшние усилия, мисс Грейнджер. Я займусь этим, — сообщил он, жестом приглашая ее уйти. Ее отсылали, но она еще не закончила.

— Что вы собираетесь делать? — сердито спросила она. Часть ее не могла поверить, что она таким тоном разговаривает с директором, а другая, что ей потребовалось так много времени, чтобы потребовать реальных ответов от этого человека.

— Как я уже сказал, я расследую это дело и назначу соответствующее наказание на основании имеющихся у меня доказательств. Я должен просить вас довериться мне, — сказал он мягко.

Все ошибки и вещи, которые директор намеренно или непреднамеренно допустил за эти годы, одновременно обрушились на Гермиону, и она не смогла удержать язык за зубами.

— В прошлом году вы просили Рона и меня доверять вам, и мы послушались. И к чему это привело? — продолжала она, не позволяя ему сорваться с крючка.

Как будто получив физический удар, Дамблдор откинулся на спинку кресла, и его лицо вытянулось.

— Вы правы... В прошлом семестре я допустил много ошибок в суждениях. Я могу сказать вам только то, что сказал Гарри. Я искренне сожалею о своей роли в том, что случилось с Сириусом, и о том, через что я напрасно заставил пройти Гарри. Но прошлое есть прошлое... Нужно двигаться дальше... это все, что мы можем сделать.

— Это совсем не все, что вы можете сделать! — возразила она. — Гарри так винит себя за прошлый год, но он на самом деле старается быть лучше. Вы же просто сидите и повторяете одни и те же ошибки снова и снова! Вы знаете, что Драко что-то замышляет, и я только что дала вам еще одно доказательство! Почему вы ничего не делаете?

Молчание длилось, поскольку Дамблдор отказался отвечать, и Гермиона поняла, что нужно сделать. Это было немного ошеломляюще, как быстро все обострилось, но дальнейший выбор, кто заслуживает ее доверия и преданности, был ясен. Ей нужно перестать тратить время на бессмысленные вещи и слепо верить людям, которые отказываются действовать. Она осторожно сняла с груди значок префекта и положила его на стол директора.

— Мисс Грейнджер...

— Мне нужно сообщить профессору Макгонагал, что я больше не староста? — перебила она. Ей надоело тратить время на вежливость и уважение.

— Я сообщу ей о вашем решении, — ответил Дамблдор. Голос у него был очень усталый.

Когда она начала спускаться по ступенькам, ее остановил директор.

— Что вы собираетесь делать, мисс Грейнджер?

Она хотела сказать ему, что собирается извиниться перед Гарри и признать, что была неправа. Что теперь она поняла, что директор не обязательно должен принимать их интересы близко к сердцу, и на него нельзя положиться, чтобы защитить их. Но она хотела поговорить с Гарри, прежде чем поделится с директором чем-нибудь еще.

— Это не ваше дело, сэр, — ответила она и быстро вышла из комнаты.

* * *

Дойдя до нижней ступеньки лестницы, она увидела профессора Спраут, сопровождающего по коридору злого и паникующего Драко Малфоя. Ее первым побуждением было развернуться и избежать столкновения, но она передумала. Сидеть сложа руки, избегая конфликтов не получалось, и она устала от этого. Гарри никогда бы не свернул в другую сторону.

Драко заметил ее, она подошла ближе и уставилась на него... изо всех сил стараясь передать свой гнев. Она смотрела прямо на него.

— Мы вас остановим, — прошипела она, проходя мимо парочки и привлекая любопытный взгляд профессора Спраут.

Оказавшись вне поля зрения, она полезла в карман за картой, желая как можно быстрее разыскать Гарри, и, коснувшись зеркала, поняла, что пришло сообщение. Оно было от Рона.

Где ты и что происходит?

Она быстро набрала ответ.

Я все объясню, как только смогу, но сначала мне нужно найти Гарри.

Когда она собиралась убрать зеркало, оно снова раздражающе потеплело. Настойчивое желание Рона узнать, что происходит, было понятно, но не вовремя. Ей нужно было найти Гарри.

Она была готова решительно повторить Рону, что объяснения подождут, но задохнулась от его ответа.

Гарри лежит на кровати рядом со мной.

— Ты сделала что?! — воскликнул Рон громче, чем намеревался, вызвав сердитый взгляд мадам Помфри. Пока она рассказывала о своем активном и странном дне, по большей части он молчал, но ее последнее заявление в самом деле потрясло его.

Гермиона взглянула на Гарри и увидела, что он все еще мирно спит, несмотря на вскрик Рона... все еще без сознания, исцеляясь от идиотизма Маклаггена на квиддичном поле.

— Я сдала значок старосты, — повторила она, все еще не веря собственным словам. — Гарри был прав. Дамблдор и Снейп защищают Драко. Директор все пытался отговорить от расследования того, что затеял Драко, и я просто больше не могла этого выносить... — объяснила она, замолкая не в силах подобрать правильные слова, чтобы выразить разочарование, которое она испытывала по отношению к этому человеку.

Несколько минут они сидели молча, пока Рон обдумывал все, что произошло.

— Что ты теперь собираешься делать? — наконец спросил он.

— Помочь Гарри, — немедленно ответила она. — Помочь Гарри остановить Драко в том, что он замышляет.

Рон кивнул и склонил голову.

— На самом деле ты ставишь меня в затруднительное положение, — заметил он с печальной улыбкой.

— Что? — спросила она.

— Ты можешь себе представить, какой вопль я услышу от мамы, если сдам значок? — спросил он с явным ужасом на лице. — Я имею в виду... в какой вселенной есть смысл из нас троих назначать старостой меня?

Несмотря на все, произошедшее в тот день, Гермиона фыркнула от абсурдности всего этого.

— Прости, Рон, — ответила она, подразумевая это на нескольких уровнях.

— Все в порядке, — пробормотал он, — Думаю, ты отвечала за нас всех уже больше пяти лет... Я смогу справиться с этим хотя бы несколько месяцев.

— Странно, — продолжил он, — Я слушал, как Луна комментирует матч, и если честно, был немного рад тому, как плохо все складывается для Гриффиндора... о том, что Кормак, как моя замена, настолько бездарен... потом Гарри пострадал из-за этого, а потом я услышал обо всем, что ты пережила, пока я лежал здесь, наслаждаясь собой...

— Ты не знал, — утешила она.

— Да, но дело ведь не в этом, не так ли? Со всем, что происходит... со всем, с чем мы имеем дело... Беспокоиться о месте старосты кажется немного глупым, — рассеянно прокомментировал он.

— Немного, — пробормотала она, снова взглянув на Гарри. Она знала, что ему нужно выспаться, чтобы восстановить силы, но ей отчаянно хотелось поговорить с ним. Нужно было сменить тему. — Что вообще происходит между тобой и Лавандой?

— Мы все еще вместе, если ты об этом спрашиваешь, — ответил Рон. — по крайней мере, я так думаю. После того, как она убедилась, что со мной все в порядке, она прочитала мне акт о беспорядках... сказала, что мне нужно решить, просто ли я в этом немного повеселился или я действительно заботился о ней. /* Прим. перев.: read the riot act — здесь: гневно говорить кому-то о том, что они сделали, и предупреждать этого человека, что он будет наказан, если это произойдет снова (Cambridge Dictionary) Вообще, Рон в оригинале говорит вычурно и крайне невнятно */

— И? — подсказала она.

— Она убежала прежде, чем я успел ответить, и с тех пор не возвращалась! — в отчаянии ответил Рон. — Я хочу сказать ей, что скучаю по ней, но она так и не вернулась.

— Если бы у нее было устройство, которое позволило бы тебе общаться с ней... — ответила Гермиона.

К его чести, Рон выглядел пристыженным.

— Да... она сказала мне, что узнала правду о зеркалах. Я запаниковал... это было глупо...

— Если хочешь, я могу заколдовать ее зеркало, чтобы оно связывалось с твоим. Это займет всего несколько минут, — предложила она.

— Да... Да... Это было бы неплохо. И я сожалею... о том, что на днях сказал о тебе и Гарри... это не мое дело, — неловко продолжил он.

Она кивнула в знак благодарности и снова посмотрела на Гарри, теряясь в его мирном дыхании. Он был так красив...

— Не могла бы ты перестать так смотреть на Гарри? Я только что пообедал, — прокомментировал Рон.

Как бы он ни старался казаться спокойным и невозмутимым, она чувствовала некоторое неудобство, когда он произносил эти слова. Она была благодарна Рону за то, что он постарался преодолеть свою ревность, и подозревала, что события последних нескольких часов внесли свой вклад в его новообретенную взрослость. Это было хорошо, потому что она не собиралась скрывать свою привязанность к Гарри ради него. Кроме того, он был большой ханжа.

— Как будто нам не приходилось смотреть, как ты пытаешься засосать лицо Лаванды в течение последних нескольких месяцев, — рассмеялась она, ткнув его в плечо.

— Эй! Я ранен... лежу в больничном крыле и все такое, — запротестовал он.

— В последний раз, когда я проверяла, твое плечо не было отравлено, — возразила она, игриво ткнув его снова. Было приятно немного расслабиться среди окружающего их ужаса.

— Гермиона? — она услышала тихий стон Гарри и быстро подошла к его кровати.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила она, откидывая назад его волосы и целуя в лоб, отчаянно борясь с желанием забраться в постель рядом с ним.

— Ты в порядке, — пробормотал он с усталой улыбкой. — Я волновался.

— Подожди, пока не узнаешь, чем она занималась, приятель, — вмешался Рон.

* * *

После суеты необходимого осмотра мадам Помфри, понявшей, что Гарри пришел в сознание, Гермиона еще раз пересказала события дня. Она наблюдала, как гнев Гарри рос, пока не превратился в шок, когда она сообщила ему о своем отказе от поста старосты.

— Ты не должна была этого делать, Гермиона, — мрачно ответил он.

— Должна, — тут же ответила она. — Чем больше я об этом думаю, тем очевиднее становится, что Драко ушел из команды по квиддичу и с должности старосты, чтобы иметь больше времени и возможностей для работы над проектом. Если директор собирается позволить ему выйти сухим из воды, нам нужно бороться с огнем огнем.

Он кивнул и взял ее за руку.

— Бороться с огнем огнем... Мне это нравится.

— Кстати, мы проиграли, — вставил Рон.

— Что? — хором ответила пара.

— Ты знаешь... матч, в котором участник твоей же команды послал тебе в голову бладжер и проломил череп? Со счетом 300 на 260.

— О, — небрежно ответил Гарри.

— Кто вы и что сделали с Гарри Поттером? — спросила Гермиона.

— Что ты имеешь в виду? — спросил он в замешательстве.

— Никогда бы не подумала, что тебя так мало взволнует проигрыш в матче, — пошутила она. — Особенно учитывая, что это произошло из-за идиотизма одного из членов команды. Я придушу Маклаггена.

— Ну, учитывая, что я уже решил уйти из команды, это не должно быть слишком шокирующим.

— Что? — хором воскликнули Гермиона и Рон.

— Я ухожу из команды, — повторил он.

— Гарри, — тихо ответила она. — Тебе совсем не нужно этого делать. Мы можем обойтись...

— Да, знаю. Точно так же, как тебе с поста старосты, — твердо ответил он, прежде чем взглянуть на Рона.

— Я собираюсь наложить Муффлиато, и поговорить с Гермионой наедине, Рон, — сообщил он.

Рон изобразил, что его сейчас стошнит, а Гарри наложил чары и притянул ее ближе.

— Я, вероятно, собирался сделать это в любом случае... Ты просто сделала выбор очевидным, — тихо сказал он, обнимая ее и вздыхая. Она прижалась к его плечу, а он продолжал тихо говорить ей на ухо.

— Профессор сглазил мою метлу, бладжер был проклят, чтобы ранить меня, и стая дементоров набросилась на меня во время матча. Когда все это случалось, я думал только о том, чтобы поймать снитч. Сегодня я мог думать только о тебе.

Она закрыла глаза, чувствуя, как он играет с ее волосами.

— Сегодня я был бы в восторге, если бы Торнбург поймал снитч, потому что это значило бы, что матч окончен. Я люблю квиддич, но он и мои чувства к тебе из разных вселенных... Странно говорить такие вещи вслух, а не просто думать, — признался он.

Она усмехнулась и еще крепче прижалась к нему, чувствуя, как напряжение, которое росло весь день, заметно отступает.

— Теперь, когда ты мой парень, тебе гораздо лучше удается убеждать меня, — ласково ответила она.

Он рассмеялся в ответ.

— В последнее время я стараюсь думать как ты. Думаю, это работает.

Он нежно сжал ее.

— Мы поборемся огнем с огнем и cделаем это вместе. Ладно?

Она кивнула ему в плечо.

— Хорошо.

— И кроме того, я все равно смогу летать, когда буду учить тебя, — пошутил он.

— Способ испортить настроение, Поттер, — проворчала она, не имея в виду ни слова.

Еще несколько минут/жизнь.

— Раз уж вы молчите последние пятнадцать минут, не могли бы вы снять заглушку? — раздраженно спросил Рон.

Гермиона неохотно поднялась со своего любимого места, а Гарри отменил заклинание и бросил на Рона свой лучший насмешливый взгляд.

— Извините, что прерываю этот, я уверен, очень нежный момент, но пришло время ужина, и мадам Помфри хотела узнать, будешь ли ты ужинать с нами в больничном крыле, Гермиона. Я подумал, вы предпочтете, чтобы вас прервал я, а не она.

— О да, — ответила Гермиона с легким смущением. Она даже не заметила, что пока "разговаривала" с Гарри, заходила мадам Помфри.

— Отлично, — ответил Рон, и завопил "ОНА ХОЧЕТ ЕСТЬ ЗДЕСЬ" намного громче, чем это было необходимо, вызвав хмурый взгляд медведьмы. Он подался вперед и продолжил вполголоса.

— Думаю, чем больше я раздражаю ее криком и невоспитанностью, тем больше вероятность, что она скоро выпустит меня отсюда, — казалось, он очень гордился своей стратегией.

— Играть на своих сильных сторонах... это умно, — ответил Гарри.

— Ладно, — продолжил Рон, отсалютовав Гарри двумя пальцами, — какой у нас план?

— Понятия не имею, — ответила она, когда эльф услужливо принес ужин. — Ясно, что мы не можем полагаться на персонал, чтобы остановить Драко от того, что он делает в Выручай-комнате, поэтому нам придется сделать это самим. Вопрос в том, как...

— Это же очевидно, не так ли? — вмешался Рон. — Если мы просто займем комнату, он не сможет войти. Просто.

— Отличная идея, но есть такие досадные вещи, как занятия и отбой, которые сделают это немного затруднительным, — ответила она.

— У меня есть идея насчет отбоя, — ответил Гарри. — Добби!

Тут же появился эльф, его глаза были полны беспокойства.

— Великий Гарри Поттер ранен! — он заплакал и бросился к нему в объятия. Гермиона почувствовала себя немного неуютно, поняв, что эльф довольно точно повторяет ее положение несколько минут назад.

— Все в порядке, Добби, — утешил Гарри, похлопывая эльфа по спине. — Ничего такого, что мадам Помфри не смогла бы исправить. На самом деле я надеялся, что ты мне поможешь.

Эльф мгновенно вытянулся по стойке "смирно", желая услышать, что нужно Гарри.

— Мне было интересно, в какие часы ты работаешь каждый день и когда свободен.

— Добби договорился с директором, что будет работать только с шести утра до восьми вечера! — эльф выглядел очень гордым. Гермиона изо всех сил старалась не закричать от возмущения таким нелепым расписанием.

— А что ты делаешь, когда не работаешь? — продолжал Гарри.

— Добби вызвался помогать другим эльфам еще четыре часа, если не устал. Потом Добби вызвался добровольцем еще на три часа. Затем Добби спит, прежде чем добровольно отправиться на час утром, прежде чем приступить к работе.

Гермиона в отчаянии зажмурилась, слыша, как Рон тихонько хихикает в сторону.

— Значит, если мне понадобится, чтобы ты что-то для меня сделал с восьми вечера до шести утра, ты сможешь это сделать? — спросил Гарри, получив яростный кивок от эльфа.

— В какую ночь Гарри Поттеру понадобится помощь Добби? — спросил эльф. Его возбуждение было ощутимым.

— Э-э... каждую ночь... начиная с сегодняшнего вечера, если сможешь, — ответил Гарри.

Казалось, эльф всю жизнь ждал от Гарри подобной просьбы.

— Добби... может... большая честь... служить... великому... Гарри Поттеру... — выдавил он сквозь рыдания.

— Больше не плачь, Добби, — твердо прервал его Гарри. — Если ты собираешься помочь, тебе нужно успокоиться. — видно было, что еженедельные беседы с Кричером приносят свои плоды.

Добби мгновенно перестал плакать и снова встал по стойке "смирно".

— Что Гарри Поттер требует от Добби? — спросил он.

— Нам нужно, чтобы ты оставался в Комнате Требований, — сообщил Гарри.

Добби ждал дальнейших указаний.

— Э-э-э... все, — неловко заключил Гарри, отводя растерянный взгляд от эльфа.

Гермиона закатила глаза... Очевидно, место для улучшения навыков Гарри по обращению с эльфами еще оставалось. Она наклонилась и положила руку на плечо эльфа, привлекая его внимание.

— В замке есть плохой волшебник... твой бывший хозяин Драко Малфой. Он планирует что-то опасное в Комнате Требований, и мы должны помешать ему работать над своим планом. Нам нужно, чтобы ты оставался в комнате на ночь, чтобы он не смог войти.

Эльф выглядел слегка разочарованным столь неутешительной и, казалось бы, простой просьбой, но быстро кивнул в знак согласия.

— Добби начнет сегодня вечером. И если великому Гарри Поттеру нужно, чтобы Добби делал что-то еще, пока он находится в комнате... что угодно... Добби с радостью поможет.

— Спасибо, Добби, — ответил Гарри и задумался. — Не мог бы ты попросить других эльфов присмотреть за Драко и сообщить тебе, если он сделает что-нибудь подозрительное? — закончил он.

— Домашние эльфы Хогвартса будут выполнять задания только от имени школы, — сообщил эльф. — Что Добби должен сказать им, чтобы они помогли?

— Ты скажешь им правду, — вмешалась Гермиона, теперь видя перспективу. — Что Драко и ученики, работающие с ним, представляют угрозу для школы.

— Ты просто хочешь раскрыть то, что мы делаем? — спросил Рон.

— Да, — Гарри вернулся в разговор. Он подхватил ее идею и теперь выглядел таким же уверенным и решительным, как и она. — Расскажи всем, кто будет слушать, что ты делаешь и почему.

Она боялась, что Гарри не захочет идти против директора, но знала, что это следствие ее собственной неуверенности. Она и Рон... Джинни, Невилл и Луна, вот кому принадлежала его преданность и, что более важно, его доверие.

— Итак, мы закрыли ночи, — заявил Рон после того, как Добби исчез, — как мы справимся с остальными четырнадцатью часами?

— У меня есть идея, — ответила Гермиона, взволнованная и немного шокированная тем, что она собиралась предложить.

* * *

Студентам Хогвартса разрешалось выходить в коридоры с шести утра, и именно в это время Гермиона вышла из общей комнаты и направилась на седьмой этаж. Ей пришлось проснуться на тридцать минут раньше, чем обычно, и она не тратила теперь уже стандартные дополнительные усилия на укрощение волос, но ее это устраивало. Скорее всего, днем она не увидится с Гарри, а его мнение было единственным, что имело значение в данном случае.

Она подумывала о том, чтобы уйти несколькими минутами раньше, чтобы в шесть сразу же заступить на вахту, как только Добби покинет дежурство, но передумала. Было достаточно просто воспользоваться картой, чтобы убедиться, что Драко мирно почивает в своей постели, и прибыть к месту назначения в четверть первого. Кроме того, ей придется нарушать много правил в течение следующих нескольких месяцев... лучше не делать этого, когда можно избежать. Если, конечно, об этом не попросит Гарри. С тем, что они запланировали, ей понадобится как можно больше свободных ночей, чтобы снять стресс.

Добравшись до места назначения, она вытащила уменьшенные стул и стол, восстановила их размер и вытащила сумку с "галеонами". Если все пойдет так, как она надеялась, им понадобится гораздо больше монет для связи.

Несмотря на несколько любопытных зевак, проходивших мимо, пока она работала, и визит Добби, доставившего легкий завтрак, утро прошло относительно спокойно. Когда будильник в ее часах пробил без пяти десять, она собрала вещи и стала ждать ожидаемого прибытия главы дома.

Как и ожидалось, профессор Макгонагал, со смесью беспокойства и разочарования на лице, появилась в поле зрения как раз вовремя. По-видимому, Добби успешно передал сообщение о том, что место проведения запрошенной встречи изменено. Она быстро наколдовала себе стул и заговорила.

— Когда я просила мисс Мэтьюз передать мою просьбу, я надеялась поговорить с вами в моем кабинете, мисс Грейнджер, — начала она. — Я не уверена, что общественное место уместно...

— Это невозможно, профессор, — перебила Гермиона, — мне нужно помешать Драко Малфою выполнить его план, а персонал не заинтересован в том, чтобы остановить его.

— Мисс Грейнджер, — Макгонагал говорила тоном, удивительно похожим на снисходительность Директора, — я понимаю, что вы обеспокоены и расстроены, но это не выход.

— Я нарушаю какие-то правила? — спросила она, уже зная ответ. Она дважды проверила школьные правила и предписания, чтобы убедиться, что нет никаких особых указов, запрещающих сидеть в коридоре. Кроме того, перерывы между занятиями студенты всегда проводили в коридорах, и это никогда не было проблемой. Даже Амбридж не мешала этому во время своего короткого драконовского правления школой. Нарушение правил начнется в полную силу завтра, но Макгонагал не нужно было этого знать.

Заместитель директора разочарованно покачала головой.

— Вы не хуже меня знаете ответ на этот вопрос, так что сделаем по-вашему, мисс Грейнджер. Теперь, после нескольких дополнительных часов, на размышления и осмысление своего решения, надеюсь, вы пересмотрите свою отставку.

Она хотела ответить, что долгие часы размышлений только укрепили ее в этом решении, но промолчала. Троица решила, что очень важно, чтобы они не высказывались в гневе и не сообщали больше информации, чем требовалось персоналу. Она придерживалась плана.

— Как наказали Малфоя, Крэбба и Гойла? — бесцеремонно спросила она.

— Мистер Крэбб и мистер Гойл будут отбывать наказание три ночи в неделю до конца семестра и потеряли по сто баллов.

— А Драко? — спросила она.

Макгонагал смущенно поджала губы, прежде чем ответить. Было ясно, что она не согласна с решением директора.

— За исключением занятий и приема пищи, мистер Малфой будет ограничен помещениями Слизерина.

— И все? — выпалила Гермиона.

— Мистер Малфой сказал, что изучает волшебство комнаты в академических целях. Без каких-либо доказательств правонарушения директор больше ничего не мог сделать.

— А как они объяснили, что Крэбб и Гойл использовали оборотное зелье?

— Мистер Крэбб и мистер Гойл сказали, что они экспериментировали с зельем, и это было чистой случайностью, что они были в коридоре седьмого этажа, когда мистер Малфой был в комнате.

Гермиона отчаянно подавила желание заорать на профессора. Ничего хорошего из этого не выйдет, а ей нужно задать еще несколько вопросов.

— Почему ни вы, ни директор не сказали никому из нас, что сообщения могут быть отправлены с помощью патронуса? — спросила она.

Было ясно, что сдержанный тон Гермионы и смена темы разговора застали Макгонагал врасплох. Она нажала.

— Многие из нас теперь могут управлять телесным патронусом благодаря Гарри. С теми опасностями, с которыми мы сталкиваемся, почему никто не подумал, что это будет полезно для нас?

— Я не знала, что мистер Поттер научил вас этому заклинанию, но предположила, что директор поделился с ним информацией. Очевидно, я была не права.

— Вы научите меня? — быстро спросила она.

— Я проверю у... — начала заместитель директора и замолчала, видимо, обдумывая свой ответ. — Да, конечно.

— Спасибо, — честно ответила Гермиона. Она решила попытать счастья и получить ответ на то, что мучило ее с прошлого года.

— Почему Гарри не назначили старостой?

Она снова застала профессора врасплох.

— Мистер Уизли уклоняется от своих обязанностей? — спросила она, изогнув бровь.

— Ничего подобного, — честно заверила Гермиона. — С Роном все в порядке, но всем было очевидно, что Гарри заслуживает большего. Он сделал больше для школы, его оценки лучше, и Рон нарушил столько же правил, сколько и Гарри за эти годы.

Молчание затянулось, поскольку, казалось, заместитель директора обдумывала, что она может и должна сказать.

— Мистер Поттер был моим первым кандидатом на эту должность, но директор решил, что у него и так достаточно забот, и было бы неправильно взваливать на него дополнительную ответственность, — наконец ответила Макгонагал.

— А мнение Гарри? — спросила Гермиона, ее раздражение росло, когда она думала о бесчисленных ошибках предыдущего семестра.

— Не думаю, что с мистером Поттером советовались по поводу его мнения в этом вопросе, — сказала Макгонагал резким тоном, явно чувствуя себя неловко из-за выволочки, которую она получала. Гермиона решила, что уже достаточно надавила на нее.

— Простите, профессор, но я не передумаю. Мне также нужно передать вам сообщение, — сообщила она.

— Продолжайте, — устало скомандовала Макгонагал.

— Гарри хотел бы, чтобы вы заглянули сегодня в больничное крыло, если это возможно. Им с Роном есть о чем с вами поговорить.

— Можно ли с уверенностью сказать, что я не буду счастлива после встречи с Поттером и Уизли?

— Наверное, нет, — ответила Гермиона. Узнав, что капитан и вратарь команды Гриффиндора оба уходят из команды, Макгонагал определенно еще больше испортит себе настроение. Однако она позволила им самим сообщить эту плохую новость.

— Очень хорошо, — ответила она, вставая и отодвигая стул. — Я научу вас заклинанию передачи сообщений, и нанесу им визит. А вы сможете использовать его, чтобы сообщить им, что я уже в пути.

— Спасибо, профессор, — честно ответила Гермиона. — Мне очень жаль, что до этого дошло...

— Как и мне, мисс Грейнджер... как и мне...

* * *

Сначала она была удивлена низкой явкой на ее импровизированную встречу, но вскоре поняла, почему. Большая часть Армии Дамблдора, скорее всего, спрятала свои монеты и не получила сообщение достаточно быстро. В комнате было множество стульев, но только три были заняты. Она решила, что будет правильно, если эти трое первыми узнают об их плане.

— Похоже, мы здесь одни, так что, думаю, можно начинать, — начала она. — За последние пару дней произошло несколько событий, и нам нужно собрать группу вместе и, надеюсь, немного расширить ее.

— Что происходит? — серьезно спросил Невилл. Было ясно, что он готов сделать все необходимое.

— Это будет немного скучно, — предупредила она. — И вы, скорее всего, получите несколько отработок, если согласитесь помочь... не говоря уже о том, что факультет будет в ярости из-за баллов, которые вы потеряете...

Невилла, казалось, не смутило предупреждение, в то время как Джинни выглядела заинтригованной. Луна, как всегда, мило улыбалась, терпеливо ожидая продолжения.

Рассказывая о том, что произошло и что они задумали, она снова поразилась разнообразию их реакций. Невилл слушал внимательно и бесстрастно, а гнев Джинни усилился, когда она рассказала о том, что произошло во время встречи с Дамблдором. Улыбка Луны оставалась неизменной, становясь все шире, пока Гермиона объясняла свой план, чтобы группы учеников все время сидели в виду Выручай-комнаты, чтобы не допустить туда Драко.

— Приятно будет поговорить с людьми, — мечтательно воскликнула равенкловка — Когда начнем?

— Да, когда начнем? — повторил Невилл.

— Вообще-то я уже начала, — объяснила Гермиона. — Я планировала остаться здесь сегодня на весь день. У нас есть домашний эльф, который будет дежурить каждую ночь с восьми. На самом деле я надеялась на лучшую явку, чтобы у нас было больше добровольцев и начать составлять расписание...

— Мы можем позаботиться об этом, — вызвался Невилл. — Я поговорю с Гриффиндорцами, Луна может поговорить с Равенкло, и я могу сообщить Ханне и Сью, что происходит, чтобы они могли поговорить с Паффами. Как ты думаешь... четвертый год и выше?

— Мы можем провести еще одну встречу завтра вечером, когда все узнают, — вмешалась Джинни, получив счастливый кивок от Луны.

— Но нам нужно другое имя, — продолжала Джинни с явным раздражением в голосе. — Похоже, Армия Дамблдора больше не подходит.

— Я уже думала об этом, — продолжила Гермиона. — Я думаю, мы могли бы назвать себя Круг Активных Рыцарей — Гражданская Ассоциация.

— КАРГА? — недоверчиво спросила Джинни, вызвав у Невилла смешок.

— Не КАРГА, — возразила Гермиона, — а Круг Активных Рыцарей — Гражданская Ассоциация. /* Прим. перев.: в оригинале лучше — Hogwarts Advanced Guard (HAG), но похоже я в придумывании названий еще хуже Гермионы. И да, hag — именно карга */

— Да, я с Джинни. Ужасное имя, — ответил Невилл.

— Карга, — мечтательно повторила Луна, обдумывая предложение Гермионы. — Мне нравится.

— Спасибо, Луна, — вызывающе ответила Гермиона.

— А как насчет Сил обороны Хогвартса? — предложил Невилл. — Это доносит ту же мысль.

— И никто не будет называть нас каргами, — ухмыльнулась Джинни.

— Силы обороны Хогвартса, — повторила Луна, — мне это нравится.

— Прекрасно! — согласилась Гермиона. — Силы обороны Хогвартса.

— Слава Мерлину, — ответила Джинни.

* * *

Остаток дня прошел спокойно, Невилл и Луна начали распространять весть среди масс. Джинни просидела с ней несколько часов и дружелюбно болтала о чем угодно, только не об их с Гарри отношениях. По мере распространения новостей все больше и больше студентов заходили в течение дня, задавая вопросы и обещая, что они будут завтра. Всякий раз, когда она проверяла карту, чтобы подтвердить местонахождение Драко, он по-прежнему расхаживал по своей спальне.

Как только Джинни ушла, чтобы сообщить Макгонагал о своей отставке, зеркало потеплело.

Как прошел первый день подстрекательства к революции?

Она быстро ответила.

Очень скучно. И я скучала по тебе.

Помфри сказала, что выпустит нас с Роном завтра утром, так что мы готовы к неприятностям из-за прогулов.

С нетерпением жду.

Зеркало снова потеплело.

Макгонагал научила меня заклинанию обмена сообщениями. Ты не поверишь.

Она напрасно ждала следующего сообщения, но вскоре заметила, как что-то серебристое выскочило из-за угла и направилось к ней. Когда выдра подскочила к ней, она не могла не улыбнуться. Она была очень похожа на ее патронуса, но немного ярче и крупнее. Выдра открыла рот и заговорила голосом Гарри.

Надеюсь, ты оценила, ибо Рон никогда мне этого не забудет.

---

Примечания:

а вот и Гарри Оттер.

Гермиона прибыла в Выручай-комнату ровно в 6:00 утра следующего дня. Вставать так рано не было проблемой, переживания из-за того, что должно произойти, вкупе с мыслями о Гарри и его новом патронусе, делали сон беспокойным. У нее даже было необходимое время, чтобы укротить волосы.

Основываясь на сообщении Гарри, он был не против изменения патронуса, но часы, прошедшие с тех пор, позволили ее неуверенности выйти на первый план. Испугается ли он, что они сближаются слишком быстро? Был ли разочарован тем, что потерял такую личную связь с отцом?

Перестань думать о вещах, мысленно приказала она себе, устраиваясь на весь день перед Комнатой требований.

Но что, если она не слишком много думает? Что, если у нее есть причины для беспокойства? Должна же быть причина, по которой он до сих пор не сказал "Я люблю тебя". Она невольно подумала о том, как сильно Гарри замкнулся в себе в прошлом году, когда был смущен и неуверен. Будет ли то же самое сейчас?

Прекрати. Размышлять, закричала она про себя, вытаскивая учебник ЗОТИ и начиная просматривать главу, которая должна была быть освещена этим утром. Учитывая, что на самом деле она не будет посещать занятие, о котором идет речь, это казалось самым благоразумным. Она подумала, что профессор Снейп лучший выбор профессора, который первым попадет под их план.

Через пятнадцать минут после ее прихода появился Добби с легким завтраком.

— Добби нравятся волосы Гермионы Грейнджер! — с энтузиазмом похвалил он, прежде чем исчезнуть из виду. Она поковырялась в еде, но отказалась от нее как от безнадежного дела. Ее желудок не хотел этого принимать... она хотела увидеть Гарри и успокоить свои иррациональные страхи.

Час спустя, увидев Гарри и Рона за углом, она поняла, как глупо себя вела. Он выглядел таким же счастливым и взволнованным, как и она. Она тут же решила, что десять секунд, которые понадобятся ему, чтобы добраться до нее — слишком долго, подлетела почти бегом и заключила его в объятия, сократив время по крайней мере на шесть секунд. Уткнувшись в плечо Гарри, она закрыла глаза.

— Я же тебе говорил приятель, что ей понравится,- услышала она сбивчивое бормотание Рона. — Я вернусь сменить вас после обеда, — сообщил он, уходя. По крайней мере, ей так показалось. Она была слишком занята, наслаждаясь плечом Гарри, чтобы обращать на это внимание.

— С тобой все в порядке? — обеспокоенно спросил он. — Что-то случилось?

— Я просто скучала по тебе, — ответила она, прежде чем потянуть его к столу и стульям. Вызванный Добби быстро доставил завтрак для Гарри, а Гермиона, наконец, присмотрелась к собственной тарелке, применив согревающее заклинание. Она вдруг почувствовала, что ужасно проголодалась.

— А что Рон сказал тебе, что мне понравится? — наконец спросила она, вспомнив недавнее замечание друга.

Гарри перестал есть... вид у него был немного нерешительный.

— Я беспокоился, что мой патронус изменился. Я подумал, что это может смутить тебя или что-то в этом роде, — ответил он, покачав головой. — Это было глупо.

— Мне понравилось, — выпалила она. — Моя плавает, но мне нравится, как твоя вприпрыжку бежала ко мне, — призналась она. Ее немного шокировали слова, вырвавшиеся из ее уст, потому что, как правило, она не срывалась. Но Гарри не такой. Он заслуживал столько восторгов, сколько она могла дать.

— Ненавижу плавать, — сказал Гарри с легкой гримасой, явно испытывая облегчение и умиротворение от ее слов. — И он не бегает вприпрыжку. Он величественно вышагивает, — слабо запротестовал он.

Она подумала о том, как на самом деле величественно вышагивал олень Гарри, и небольшое беспокойство вернулось.

— Тебя это беспокоит? — спросила она как можно небрежнее. — Изменение патронуса?

Гарри выглядел смущенным.

— Почему это должно меня беспокоить?

— Не знаю... потому что он уже не такой, как у твоего отца. Или тебе может не понравиться поддразнивание Рона.

Гарри закатил глаза и улыбнулся.

— А почему нет? Мы команда! — сразу ответил он, как будто это была самая очевидная вещь в мире.

— Кроме того, — продолжил он, — у Рона не было времени для разговоров. В то утро его навестила Лаванда, и он потратил полчаса, умоляя о прощении, прежде чем она сняла его с крючка. Я не слышал, что он говорил, но вид у него был немного жалкий.

— Он передал ей зеркало? — спросила она, обрадованная известием о примирении.

— Да, на самом деле именно это и сработало... после этого она вроде как набросилась на него. Должен сказать, это вывело мадам Помфри из себя.

Гермиона улыбнулась, увидев картинку в своей голове, а Гарри продолжил.

— Рон придумал ему имя: Гарри Оттер.

Гермиона расхохоталась.

— Даже Макгонагалл улыбнулась этому, — продолжил он.

— Как она восприняла новость? — она спросила.

— Не так плохо, как я думал, — ответил Гарри. — Я думал, она рассердится, но она просто казалась немного грустной... как будто ожидала этого. То, что мой патронус изменился и стал похож на твой, немного приободрило ее. Она сказала, что мы напоминаем ей моих маму и папу.

Гермиона улыбнулась про себя, прежде чем продолжить.

— Джинни ушла из команды вчера вечером. Она сказала, остальные скорее всего последуют ее примеру, как только узнают, что происходит.

— В самом деле?

Гермиона усмехнулась его удивлению. Типичный Гарри.

— Честно, иногда ты бываешь невероятно туп. Все, что мне нужно было сделать, это сказать ей, что именно мы планируем, и она немедленно присоединилась. Невилл был так рад помочь, что я думаю, он может попробоваться в команду, только чтобы тоже уйти. Любой из них сделает все, что ты попросишь, и они презирают Драко.

Пока он обдумывал ее последнее заявление, она продолжала.

— Невилл и Луна вчера весь день рассказывали кому только возможно о наших планах. На сегодняшний вечер у нас назначена еще одна встреча, мы выясним, кому еще интересно помочь.

— Как ты думаешь, сколько народу придет? — спросил он.

— Понятия не имею. Большая часть Армии Дамблдора, я полагаю... возможно, кто-то еще. Кстати, наше новое название — Силы обороны Хогвартса, — сообщила она, безуспешно пытаясь подавить хмурый взгляд.

Гарри с ухмылкой кивнул.

— Значит, они возненавидели КАРГУ так же сильно, как мы с Роном?

— Это не КАРГА... — начала она протестовать, но тут заметила, что кто-то появился из-за угла. Староста девочек Слизерина выглядела такой же довольной, как и Гарри, но Гермиона подозревала, что волнение девушки вызвано взысканием, которое она собиралась назначить.

— Это действительно она, — подтвердил Гарри, бросив быстрый взгляд на Карту Мародера, прежде чем убрать ее.

— Меня послал профессор Снейп, — сообщила Панси. — Он назначил вам отработки за опоздание на защиту. У вас есть пять минут, чтобы добраться до класса, или вы оба будете отбывать наказание до конца недели, — она была такой самодовольной.

Гермиона была готова ответить, но Гарри опередил ее.

— Пожалуйста, сообщи профессору Снейпу, что мы сегодня не придем на его занятия, — начал он. — Мы должны остаться здесь и убедиться, что твой парень не сможет работать над планом убийства студентов.

Он был немного более резок в своих объяснениях, чем она, но, судя по выражению лица Панси, она прекрасно поняла суть. Она решила присоединиться.

— Пожалуйста, передай профессору Снейпу, что мы также не сможем присутствовать на сегодняшней отработке. Мы запланировали встречу, чтобы организовать больше студентов, чтобы остановить Драко, и было бы невежливо пропустить ее.

— О чем ты говоришь? — спросила Панси, оправившись от шока, вызванного их вопиющей откровенностью.

— Да ладно тебе, — вмешался Гарри. — Ты действительно думала, что студенты не захотят присоединиться и помочь, узнав, что задумал твой парень?

— Типичный Поттер, — ответила Панси, к которой наконец вернулась частичка ее обычного огня, — снова сочиняет истории, чтобы привлечь внимание.

— До нее дошло, Гермиона, — радостно подтвердил Гарри. — Совершенно верно, Паркинсон. Чем больше внимания, тем лучше. С сегодняшнего дня Дракусик будет получать даже больше внимания, чем я, хочет он того или нет. Понимаешь, мы думаем что дополнительное внимание сделает попытки убийства немного более трудными...

— Ты понятия не имеешь, с чем столкнулся, — с вызовом выплюнула она. Несмотря на резкие слова, было ясно, что сквозь них просачивается некоторое беспокойство и неуверенность. Драко и его друзья привыкли быть в роли нападающего, и ей не нравилось такое развитие событий.

— Забавно, я как раз собирался сказать то же самое, — любезно ответил Гарри.

Слова Гарри произвели желаемый эффект, и прежде чем уйти, девушка бросила на обоих хмурый взгляд.

— Значит ли это, что ты не придешь на собрание? — крикнул Гарри до того, как она исчезла из виду. Гермиона невольно рассмеялась. Как бы мелочно это ни было, было приятно давать отпор этим уродам.

— Надеюсь, вечером кто-нибудь появится, иначе я буду выглядеть полным идиотом, — добавил Гарри, вызвав еще один нервный смешок Гермионы.

— Я уверена, все будет хорошо, — заверила она не только Гарри, но и себя.

После еще нескольких мгновений наслаждения маленькой победой Гермиона вернулась к первоначальному плану на утро. Она еще раз проверила карту, убедившись, что Драко занят в классе защиты, и встала.

— Итак, сегодняшний урок защиты посвящен невербальным заклинаниям, — начала Гермиона. — Думаю, мы должны практиковаться сами.

— Да, вечером я пару раз прочел эту главу, зная, что нас там не будет, — рассеянно прокомментировал Гарри.

Гермиона боролась с желанием отказаться от плана, и зацеловать Гарри до беспамятства за его прагматизм и подготовку. Сопротивляться этому порыву было трудно.

Гарри отлевитировал стол и стулья в сторону, наложив амортизирующие чары на близлежащие стены и пол.

— Полегче со мной, Гермиона, — попросил он. — Я только что из больничного крыла. Если ты снова отправишь меня туда, Помфри меня убьет.

* * *

День стал бесконечно менее мирным, когда Гермиона осознала, что беспокойство по поводу нехватки добровольцев совершенно необоснованно. Рон и Лаванда взяли на себя Драко в обед, и Гермиона домогалась почти от каждого подробностей урока арифмантики. Благодаря Невиллу и Луне, распространявшими новости, и их неявке на урок защиты утром, казалось, весь замок проявлял интерес к происходящему.

Однако, когда они с Гарри ужинали перед запланированной встречей, она заметила, что одна пара глаз намеренно избегает смотреть в их сторону. Несмотря на то, что Драко нарочно не сводил глаз с еды, Гермиона могла сказать, что он был явно напуган происходящим. Все, кто не смотрел на нее или Гарри, казалось, смотрели на него подозрительно, и ясно было, что нежелательное внимание уже оказывает влияние на психику парня. Только его самые преданные подхалимы сейчас желали иметь к нему отношение, остальные слизеринцы, похоже, старались держаться от него как можно дальше.

На лицах преподавателей, кроме директора и профессора Снейпа, было написано беспокойство. Первый выглядел сильно разочарованным, в то время как второй лишь чуть более мерзко усмехался. Гарри наслаждался рассказом Рона об утреннем уроке защиты... особенно реакцией Снейпа на то, как Паркинсон вернулась с новостью, что они не придут и почему. Профессор Снейп весь урок был особенно искусен и непреклонен, снимая баллы с Гриффиндора.

Она была так занята, размышляя о прошедшем дне и просматривая свои заметки к предстоящей встрече, что Гарри пришлось слегка подтолкнуть ее, привлекая внимание. Он указал на собравшуюся толпу, и она ахнула. До начала собрания оставалось еще пятнадцать минут, но в Комнате уже яблоку негде было упасть, и подходили все новые студенты.

— Думаю, нам понадобятся еще сиденья, — ошеломленно пробормотала она, вызвав благодарные возгласы собравшихся, когда Комната немедленно выполнила ее просьбу.

Несмотря на большое количество людей, во время вступления и объяснения, что происходит толпа оставалась относительно молчаливой. Любые неподобающие комментарии быстро подавлялись членами АД, сидевшими в зале. Закончив запланированный монолог, она перевела дыхание и приготовилась к нападению.

— Вопросы?

Гермиону совершенно не удивил первый вопрос, и она с трудом подавила желание раздраженно закатить глаза.

— А как насчет квиддича?

— Мы не будем делать исключений для тренировок или матчей по квиддичу, — спокойно ответила она. — Если вы подписываетесь помочь, вы соглашаетесь, что это будет вашим главным приоритетом. Выше уроков, квиддича, клубов, всего.

Как и ожидалось, ответ вызвал громкий ропот в толпе, затем заговорил другой вопрошающий.

— А что мы скажем нашим соседям по дому, когда начнем терять баллы?

Прежде чем она успела ответить, вмешался Рон.

— Если беспокоишься о квиддиче или потере кубка школы, можешь избавить себя от хлопот и уйти прямо сейчас, — заявил он, с гордостью сжимая руку Лаванды.

— Команда Гриффиндора уже расформирована, — вмешалась Джинни, вызвав еще больше шепота.

— А что мы скажем родителям про отработки? — нервно пискнула Хаффлпаффка явно младше остальных.

— Скажи им правду, — ответил Гарри. — Чем больше людей знают, что мы делаем и почему, тем лучше.

— Почему директор ничего не делает, чтобы остановить Драко? — спросила та же девушка.

Гарри улыбнулся.

— Это действительно хороший вопрос, мисс...

— Гринграсс, — подсказала девушка. — Астория Гринграсс.

— Ну, Астория, как я уже сказал, это действительно хороший вопрос, и я хотел бы знать ответ. Я бы посоветовал вам и вашим родителям задать его. Может быть, вам повезет больше.

— Как сказал Рон, если кто-то из вас не заинтересован, то нет ничего постыдного в том, чтобы уйти, — заявил Гарри. К удивлению Гермионы, из комнаты вышли лишь несколько человек. Она подсчитала, что исключая слизеринцев, по крайней мере три четверти оставшихся студентов с четвертого курса и выше фактически записались на службу.

Когда толпа снова успокоилась, вопросы возобновились.

— Я слышал, что они использовали оборотное зелье для маскировки, — скорее заявил, чем спросил студент Равенкло, — они могли бы снова воспользоваться им, притворившись кем-то из нас.

Ричард Пемблтон с четвертого курса, если Гермиона правильно помнила, казалось, очень гордился собой за то, что придумал такой гениальный ход.

— Ты прав. поэтому вы будете уведомляться только за тридцать минут до того, как вам придется охранять комнату, — ответила она. — Чем позже будет известно, кто будет дежурить, тем меньше у них будет возможность среагировать.

— У меня также есть один... артефакт... который позволяет проверить, кто где находится в замке, и его не одурачит оборотка, — вставил Гарри. — План состоит в том, чтобы кто-то постоянно следил за тем, где находится Драко в течение дня.

Свидетельством нелепых историй, которые они слышали о Гарри, стало то, что все приняли новость о таинственном магическом устройстве без вопросов.

— Вы сказали, что хотите, чтобы в комнате всегда было три-четыре человека. Что, если Малфой или его друзья устроят нам засаду?

Это стало сигналом для Гарри начать раздавать монеты, пока она отвечала.

— Всегда есть риск, если вы вызвались помочь, но мы должны работать все вместе, чтобы, насколько это возможно, свести его к минимуму. Драко ограничен помещениями Слизерина, за исключением времени занятий и приема пищи. Вы сможете использовать монеты, которые раздает Гарри, чтобы сообщить всем остальным, если заметите его где-нибудь, кроме уроков или Большого зала. Если он опаздывает или неожиданно покинет класс, вы сможете сообщить всем, чтобы они были начеку. Вы также можете использовать их в любое время, чтобы позвать на помощь. Именно так мы будем уведомлять вас, когда придет ваше время дежурить, — она быстро объяснила, как работают монеты, прежде чем продолжить. Она чувствовала, как в комнате нарастает возбуждение, когда все поняли, что у них с Гарри действительно есть план и они знают, что делают.

— Мы также постараемся сделать так, чтобы в каждую группу входил хотя бы один семикурсник или член нашей прошлогодней группы защиты. Поднимите руки... кто может вызвать телесного патронуса?

Вид нескрываемого шока большинства при виде множества взметнувшихся рук, был забавен.

— Мы научились посылать сообщения с помощью патронуса, — продолжала она. — Если вы останетесь после собрания, мы покажем, как это делать. Мы подумали, это будет хороший способ показать людям, что происходит, если будем использовать их для отправки сообщений всегда, когда это возможно.

— Я хочу научиться вызывать патронуса! — воскликнул кто-то, вызвав большую поддержку среди толпы.

— Мне очень жаль, но из-за всего происходящего у нас не будет времени на подобное обучение. У нас с Гарри уже есть отработки до конца недели и ... — ответила она, но тут ее прервали.

— Остальные смогут, — вызвался Невилл. — Мы можем использовать Выручай-комнату, как для встреч АД... Использование Комнаты обеспечит безопасность. — Невилл оглянулся, увидел, что несколько членов АД согласно кивают, и встал, обращаясь к собравшимся.

— Все, кто заинтересован в практике Защиты, в том числе в обучении заклинанию Патронуса, приходите сюда завтра вечером в это же время, и мы все организуем, — заявил он, прежде чем сесть обратно и кивнуть ей, чтобы она продолжала. Ситуация обострилась настолько, что ни она, ни Гарри и представить себе не могли.

— Ты сейчас так же напугана, как я? — шепнул ей Гарри, пока они ждали, пока утихнет шум толпы. Он изо всех сил старался не выглядеть испуганным.

— Целиком и полностью, — ответила она, пытаясь оставаться внешне спокойной и собранной. Они с Гарри должны соответствовать... или что-то в этом роде.

Она взглянула на Гарри и поняла, что он испытал облегчение от того, что был не единственным, кого немного пугало происходящее у них на глазах. Пока она пережидала возбужденный гул, Гарри наклонился к ее уху и прошептал.

— Да начнется революция...

— Самое время, — пробормотала она в ответ и потянулась к его руке под столом.

* * *

Из-за числа участников и стремительно расширяющегося круга вопросов встреча продолжалась гораздо дольше, чем ожидалось. Только благодаря дружескому напоминанию Добби Гермиона поняла, что забыла о времени и приближается отбой. Они с Гарри подождали, пока все разойдутся, и начали тихую прогулку... рука об руку... обратно в гриффиндорскую гостиную. Она наслаждалась ощущением руки Гарри и благословенной тишиной, пока ее мозг постепенно прекращал прокручивать события дня. Тихий вечер с Гарри прекрасно успокаивал ее, и она не могла дождаться, когда же они плюхнутся на диван с Живоглотом.

— Черт, — пробормотал Гарри, останавливаясь, — сегодня понедельник. Нам еще нужно поговорить с Кричером.

Гермионе одновременно хотелось пожаловаться на переработку и завопить от восторга, как сильно изменились отношения Гарри с эльфом. Как бы она ни была морально истощена, растущая ответственность и чувство долга Гарри по отношению к Кричеру вернуло ей немного энергии. Она быстро наколдовала Expecto Patronum и отправила сообщение Рону.

— И что ты сделала? — спросил Гарри.

— Я послала сообщение Рону, сказала, что мы выйдем после отбоя, и попросила прикрыть нас, — объяснила она.

— Ты все лучше нарушаешь правила и не попадаешься, — воскликнул Гарри, увлекая ее в ближайший класс.

Когда Гарри начал теперь уже стандартный разговор с эльфом, Гермиона позволила своему разуму блуждать. Насколько же Силы обороны Хогвартса превзошли ее ожидания. Она ожидала, что ей придется пропускать несколько занятий каждую неделю, чтобы защитить Комнату, но в реальности все было совсем по-другому. Если все будут придерживаться своих обязательств, урок защиты, который она пропустила утром, будет ее единственным пропуском занятий. Теперь у них было в избытке добровольцев, а она и Гарри вызвались закрыть ежедневно время с шести до восьми утра, чтобы избежать любого ворчания со стороны остальных о необходимости так рано вставать.

Когда она вызвалась на столь раннее время, предполагалось, что она справится одна, но Гарри быстро отверг эту идею. Ей трудно было не выказать заметного волнения, когда он при всех быстро изменил ее "Я" на "мы". Она практически чувствовала, как девушки в толпе тоскливо вздыхают над романтикой всего этого.

Гермиона с усилием вернула свое внимание к разговору между Гарри и его эльфом. Она могла бы возобновить размышления о чудесности Гарри, как только вернется в Гриффиндорскую гостиную, глядя в огонь и уткнувшись ему под бок. Она не могла дождаться.

— Кричер закончил уборку библиотеки и думает, что готов приступить к работе на втором этаже, — гордо произнес эльф.

— Звучит неплохо, — сообщил Гарри, одобрительно кивнув. — Давай, начинай с хозяйской спальни. Как только сочтешь приемлемым, переходи в следующую комнату. Просто не забывай отдыхать столько, сколько тебе нужно, ладно? — спросил Гарри, получив искренний кивок от эльфа.

Было очень интересно наблюдать, как в течение последних нескольких недель сопротивление старого эльфа обаянию Гарри постепенно ослабевает. Прошло уже несколько недель с тех пор, как Гермиона видела эльфа смущенным или сердитым из-за того, что его вызвали, и ей казалось, что Кричер, вопреки своим намерениям, в последнее время наслаждался вниманием и заботой Гарри. Возможно, это было только ее воображение, но по мере того, как шли недели, казалось, что кожа эльфа обвисала немного меньше, его туника казалась немного менее грязной, и его презрение к ее существованию практически исчезло.

— Отлично! — ответил Гарри с фальшивым энтузиазмом. — Думаю, на сегодня все. Я могу тебе чем-нибудь помочь? — спросил он.

Хотя эльф неизменно отказывался от помощи каждую неделю, мистер Дагворт был непреклонен в том, что Гарри должен продолжать спрашивать. Было важно постоянно напоминать Кричеру, что Гарри беспокоится за него, если они собираются бороться с годами жестокого обращения.

Гермиона была готова к стандартному отрицательному ответу Кричера, но его не последовало. Вместо этого эльф стоял молча... молчал и размышлял. Он явно что-то обдумывал.

— Кричер хотел бы получить помощь хозяина, но Кричер беспокоится, — наконец пробормотал эльф.

— Беспокоится? — растерянно спросил Гарри.

Эльф серьезно кивнул, все еще не уверенный, стоит ли продолжать. После нескольких неловких минут молчания он, наконец, пришел к решению.

— У Кричера есть важное задание, которое бывший хозяин попросил его выполнить много лет назад, но Кричер не смог. Кричер хотел бы, чтобы мастер Поттер помог ему, — прохрипел эльф. Теперь он дрожал... казалось, он был в ужасе от того, что поделился этой информацией с Гарри.

— Не думаю, что хочу помогать тебе в чем-то. Вальбурга Блэк...

— Не Хозяйка... Хозяин, — поправил Кричер... в его голосе отчетливо слышались настойчивость и отчаяние. Несмотря на очевидный страх, он продолжил. — Мастер Регулус.

— Регулус Блэк? — спросил Гарри, еще больше смутив Гермиону. Кто такой Регулус Блэк?

Эльф кивнул, прежде чем вытащить квадратный медальон из-под поношенной и рваной туники.

Глаза Гарри выпучились от узнавания, и она почувствовала, как волосы на руках мгновенно встали дыбом. Что-то происходило. Что-то необычайное.

— В чем дело, Гарри? — потребовала она.

— Я думаю, это крестраж.

Примечания:

глава несколько превышает мои возможности, так что разбил на 2 части. Потом объединю.

---

Пока они шли в кабинет директора, Гермиона изо всех сил старалась успокоиться. Кричер не хотел сопровождать их, но быстрое подтверждение/приказ Гарри сделало свое дело. Она не могла припомнить, чтобы старый эльф выглядел таким энергичным и живым, когда понял, что наконец-то сможет выполнить последнее желание своего прежнего хозяина. Гарри, однако, выглядел растерянным... встревоженным.

— Неси дальше, Кричер, — приказал Гарри, возвращая сокровище Слизерина старому эльфу.

— Что не так? — спросила она, смущенная тем, что он не был так воодушевлен открытием, как она.

Он помотал головой, словно пытаясь что-то вытряхнуть, и заговорил.

— Эта штука отвратительна, — пробормотал он, — я словно чувствую, как бьется ее сердце.

Ясно было, что Кричер снова взял медальон только потому, что это приказал хозяин. Сразу возникший дискомфорт, вызванный им, был очевиден.

— С тобой все в порядке, Кричер? — спросила она.

— Кричер не держал медальон много лет, — серьезно ответил эльф. — Эта вещь заставляет Кричера задуматься о том, как он подвел своего Хозяина... всегда думать... всегда... — выплюнул он, снова выказывая волнение. Нужно было что-то делать.

— Я могу попробовать донести его, — предложила она. Показательно, эта штука настолько негативно влияла на Кричера, что он немедленно передал ей столь драгоценный предмет.

Когда они продолжили свой путь, она была удивлена относительно мягким воздействием, которое медальон оказывал на нее. Было ясно, что здесь замешана магия, и она чувствовала ее тяжесть... гнетущую силу... Но это было все. Она не чувствовала зловещего биения сердца и не испытывала жалких мыслей о неудачах и сожалениях.

— С тобой все в порядке? — обеспокоенно спросил Гарри.

— Я в порядке. Не думаю, что это сильно влияет на меня, — честно ответила она. — Думаю, я смогу донести его до конца.

— Кричер благодарит мисс Грейнджер за помощь, — с готовностью согласился эльф. Она не могла быть уверена, настолько это выглядело для него неестественно, но похоже, он улыбался, освободившись от своей ноши.

— Гарри тоже благодарит тебя, — тепло сказал он, хватая ее за свободную руку. Она тут же почувствовала, как что-то в медальоне пришло в ярость от его прикосновения, и отдернула руку.

— Что не так? — спросил Гарри.

— Не знаю, — честно ответила она, бросив на него извиняющийся взгляд. — Когда ты схватил меня за руку, показалось, что он немного ожил.

После ее тревожного откровения воцарилась тишина, и троица невольно ускорила шаг. Чем скорее они разберутся с этой мерзостью, тем лучше. Возможно, это было ее воображение, но тяжесть, которую она чувствовала, казалось, росла с каждым шагом.

* * *

Через полчаса они уже были в кабинете директора. Кричер еще раз пересказал печальную и ужасную предысторию медальона... как его использовали в качестве жертвы, которую Волдеморт вел на убой... Храбрость и самопожертвование Регулуса Блэка... бесчисленные бесплодные попытки уничтожить ожерелье.

На протяжении всего рассказа Кричер смотрел на Гарри, когда ему становилось неприятно продолжать... казалось, получая поддержку от присутствия своего хозяина. Судя по выражению лица Дамблдора, было ясно, что тот тоже уловил их изменившиеся отношения.

— Ты был очень храбр, Кричер. Хозяин Регулус был бы горд, — мягко добавил Дамблдор, прежде чем обратить внимание на Гарри. — Похоже, твой эльф спас нас от бесплодного путешествия. Пещера, которую он описал, должна была стать следующей попыткой найти крестраж, — подтвердил он.

— Мы должны уничтожить его, — твердо заявил Гарри, не сводя глаз с медальона, лежащего на столе директора.

Директор утвердительно кивнул и повернулся к ближайшему портрету. Взмах палочки, и портрет распахнулся, открыв потайной сейф. Он быстро вытащил меч Гриффиндора.

— Им можно это сделать? — тупо спросил Гарри.

Директор посмотрел на меч в своей руке.

— Меч Гриффиндора принимает свойства всего, с чем соприкасается. Можете ли вы вспомнить одно уникальное свойство, приобретенное в последнее время и позволяющее уничтожить крестраж?

— Яд василиска, — немедленно ответила Гермиона.

— Совершенно верно, мисс Грейнджер. Яд в этом мече позволил мне уничтожить предыдущий крестраж, — продолжил он наставительно.

— Хозяин Регулус сказал, сначала нужно открыть медальон, — нараспев произнес эльф. — Кричер пытался много раз... он провалился, — закончил он с явным стыдом в голосе.

— Я полагаю, в нашем распоряжении есть еще один уникальный инструмент для этой задачи, Кричер, — продолжил Дамблдор, но Гарри прервал его.

— Парселтанг, — автоматически выпалил он, не мигая глядя на медальон.

— Очень хорошо, Гарри, — похвалил директор, подойдя к медальону и обеими руками занося меч. — Если вы окажете мне честь и откроете медальон, я уничтожу крестраж. Мисс Грейнджер, вам с Кричером следует отойти и защититься, — приказал он.

Как только они с Кричером подошли к открытой двери, она быстро закрылась Протего, убедившись, что он достаточно велик, чтобы защитить обоих.

— Гарри, будь осторожен, — взмолилась она.

Гарри решительно кивнул, колдуя собственный щит, и зашипел. Она услышала щелчок и увидела, как медальон медленно раскрывается.

Гермиона была слишком далеко, чтобы разглядеть то, что появилось, но выражение жалкого страха на лице директора видела ясно. Она никогда не видела его таким слабым... почти детским в своей уязвимости.

А он знает? Знает ли он о твоих махинациях?

— Директор! — громко произнес Гарри. Это не произвело никакого эффекта, поскольку Дамблдор продолжал в ужасе смотреть на медальон.

Великий Альбус Дамблдор. Вечно руководит. Вечно врет. Вечно терпит неудачу.

— Директор! — крикнул Гарри еще раз, но Дамблдор по-прежнему был в трансе.

Сколько людей доверяли тебе? Сколько людей пострадало и погибло напрасно из-за этого доверия? Ты подвел их так же, как подведешь и его. Он страдал и умрет ни за что.

— Это как кольцо! Он пытается обмануть вас, чтобы защитить себя! — закричал Гарри. — Не слушайте его! Бейте! Пожалуйста, директор!

Последние слова Гарри разрушили чары, глаза Дамблдора сверкнули в его сторону в знак узнавания, а выражение лица сменилось решимостью и едва сдерживаемой яростью. Стало ясно, почему несмотря на возраст, многие до сих пор считают его самым могущественным волшебником на свете.

— Щит, Гарри, — приказал он, прежде чем вонзить меч в медальон.

Крик медальона не был похож ни на что, слышанное Гермионой когда-либо прежде, и впервые она почувствовала истинное зло, которым был лорд Волдеморт. Он был инфернален.

Она выронила палочку и подбежала к Гарри, заключив его в объятия и уткнувшись головой ему в плечо. Чувство потери и отчаяния быстро сменилось покоем и утешением.

— Осталось еще три, — пробормотала она.

— Осталось еще три, — повторил он. Он так привык иметь дело с этими ужасными ситуациями... у нее защемило сердце при мысли о том, сколько раз он проходил их в одиночку. Она сделает все, что в ее силах, чтобы это никогда не повторилось.

Она почувствовала, как кто-то слегка дернул ее за рукав, и, оглянувшись, увидела рядом с собой Кричера.

— Госпожа уронила палочку, — сообщил эльф, протягивая ее ей.

— Спасибо, Кричер.

— Кричер благодарен мастеру Поттеру и госпоже, — ответил эльф, подходя к столу и встав на цыпочки, с благоговением взглянул на разбитый медальон.

— Он определенно исчез, верно? — спросил Гарри, дождался кивка директора, взял медальон и восстановил его Репаро. Тот выглядел намного хуже после удара меча Гриффиндора, но вернулся к первоначальной форме, и снова был закрыт.

Гарри протянул медальон старому эльфу.

— Я думаю, что это должно остаться у тебя, Кричер... в память хозяина Регулуса.

Было ясно, что великодушие Гарри потрясло эльфа, он недоверчиво уставился на подарок.

— Благодарю вас, господин, — почтительно ответил он.

— Обращайся, — ответил Гарри, и Гермиона поняла, что он не шутит.

— Хозяину что-нибудь нужно от Кричера? — он, казалось, дрожал от волнения при виде подарка Гарри и того, что они сделали.

— Нет, думаю, на сегодня хватит, — усмехнулся Гарри. — Отдохни немного, ладно? У нас у всех была насыщенная ночь.

— Да, хозяин, — ответил Кричер, низко кланяясь Гарри. Затем он обратил свое внимание на Гермиону.

— Спасибо за защиту Кричера, госпожа, — нараспев произнес он, еще раз поклонившись, и исчез.

— Похоже, вы с Кричером намного улучшили отношения, — заметил Дамблдор. Он, казалось, отошел от того, что, защищаясь, показал ему крестраж.

— Мы работали с ним последние несколько месяцев, — ответил Гарри, прежде чем понял, в чем признался. — Надеюсь, это не против правил... звать его в Хогвартс.

— Технически студенты должны получить специальное разрешение от Главы Дома, прежде чем вызывать личного эльфа, но, учитывая впечатляющие результаты вечера, думаю, на этот раз я не стану обращать на это внимания. Основываясь на вашем отсутствии в классе сегодня утром и мистера Уизли и мисс Браун днем, я прав, предполагая, что в ближайшие несколько недель будет нарушено гораздо больше правил? — озабоченно спросил он, и к его лицу вернулось немного румянца и жизни.

— Да, сэр, — просто ответил Гарри, не выдавая новой информации.

— Я не думаю, что буду услышан, если еще раз попрошу доверять мне, — сказал Дамблдор. Он выглядел очень усталым.

— Нет, сэр, — ответил Гарри.

— Регулус Блэк был в том же возрасте, что и Драко, когда присоединился к Темному Лорду, — заметил Дамблдор. — Мальчик, который совершил ошибку и научился сожалеть об этом.

— Тогда исключите его, — ответил Гарри. — Отправьте его служить своему темному лорду, чтобы он научился сожалеть об этом, вместо того чтобы рисковать жизнями других учеников. А еще лучше, проверьте его на наличие метки и, если она у него есть, арестуйте.

Гермионе хотелось аплодировать.

Директор сокрушенно кивнул, взял кусок пергамента и быстро написал записку.

— Полагаю, вам двоим следует вернуться в Гриффиндор, — устало сообщил он, протягивая пергамент. — Эта записка дает вам разрешение находиться вне помещений факультета после отбоя, если вас остановят. /* Прим. перев.: "То, что сделал предъявитель сего..." */

— Спасибо, что пришли ко мне со своим открытием, — нараспев произнес он, когда они двинулись к выходу. — Этой ночью мы нанесли Волдеморту сокрушительный удар.

После нескольких минут молчания Гермиона заговорила.

— Ты видел, что показал крестраж профессору Дамблдору? Он выглядел испуганным.

Она почувствовала, как Гарри напрягся, прежде чем ответить.

— Это была девочка... может быть, на год или два моложе нас. Она просто лежала навзничь... как мертвая.

Она чувствовала, что Гарри не хочет делиться чем-то еще.

— В чем дело, Гарри? — подтолкнула она.

Он остановился и повернулся к ней. Напряженность его взгляда, когда он обдумывал, чем поделиться, была одновременно завораживающей и пугающей. Его лицо в конце концов смягчилось, и он начал играть с ее волосами, пока говорил.

— Ближе к концу она превратилась в меня... тоже мертвого...

Она инстинктивно схватила его и прижала к себе. Уткнувшись головой ему в плечо, она поняла, что именно по этой причине он остановился, прежде чем сообщить новость. Даже столкнувшись с такой ужасной картиной, он думал о ее реакции. Ее первым порывом было разрыдаться, но она сдержалась. Она должна быть сильной ради Гарри.

— Как ты и сказал директору, это уловка. Ты здесь, и с тобой ничего не случится, — яростно заявила она. — Я этого не допущу.

Она почувствовала, как он кивнул.

— На самом деле меня больше расстроило то, что говорилось... о его лжи, — продолжил он.

Гермиона не знала, что ответить, поэтому промолчала и полностью отдалась чувствам. Ей пришло в голову, что несколько странно обниматься посреди коридора Хогвартса, но ей было все равно. Кроме того, у них была записка.

— Мне нравятся твои волосы, — пробормотал он через несколько минут.

— Что?- рассмеялась она.

— Цвет, запах, то, как они вьются... все уникально. Я не знаю... они успокаивают. Они меня успокаивают именно сейчас.

Она отстранилась и поцеловала его.

— Спасибо за самый интересный комплимент, который я когда-либо получала. Пошли?

Пока они продолжали свой путь, Гермиона не могла избавиться от беспокойства, вызванного наблюдениями той ночи, особенно реакцией крестража на Гарри и словами, которые он сказал директору. У нее было тошнотворное предчувствие, что именно крестраж имел в виду, но она решила пока придержать язык. Ей нужно еще подумать об этом и найти больше фактов, прежде чем она расскажет об этом Гарри.

К тому времени, как они дошли, гостиная была почти пуста. Она заметила, как Живоглот высунул голову из-за дивана, прежде чем снова улечься, явно ожидая, что они присоединятся к нему через несколько минут. Она подумала, что Глотик подал отличную идею, планируя провести ночь на диване с Гарри. Технически не существовало правила, запрещающего студентам проводить ночь на диване в гостиной... или накладывать расширяющие заклинания, чтобы позволить паре удобно расположиться на этом диване. Прежде чем она успела сделать предложение, заговорил Гарри.

— Я уберу вещи, приготовлюсь ко сну и буду ждать тебя здесь через десять минут, — это не был вопрос.

Как правило, она не чувствовала себя комфортно с публичными проявлениями любви, но в тот момент она совсем не заботилась о маленькой аудитории ночных сов. Она поцеловала его очень страстно и гораздо дольше, чем полагалось бы в приличном обществе. Гарри был ее анти-крестражем... полным надежды, комфорта и жизни.

Где-то на периферии она услышала возгласы и нырнула за добавкой.. Проклятый сброд... Ей нужно было жить. В конце концов она оторвалась от Гарри и позволила себе попросить его о том, о чем мечтала последние три года. Его признание насчет ее волос придало ей смелости, и она, наконец, решилась.

— Можно мне одну из твоих футболок?

Гарри усмехнулся.

— У меня есть несколько игровых и тренировочных маек, которые мне больше не подходят, но все равно будут тебе велики. Сколько?

Гермиона пробормотала в ответ:

— Прости, я не расслышала?.. Все... Пожалуйста.

* * *

Оставшаяся часть недели была гораздо менее насыщенной, так как их время проводилось либо перед Выручай-комнатой, либо в классе, либо на отработках. К их приятному удивлению, профессор МакГонагалл контролировала все отработки и на своих разрешала им делать домашние задания. Это было не так приятно, как недавняя практика работы в гостиной над своими исследованиями в обнимку с Гарри, но намного лучше, чем драить котлы и иметь дело с насмешливой снисходительностью профессора Снейпа.

Самым забавным событием недели стала гонка за последнее место в кубке школы между Гриффиндором, Равенкло и Хаффлпаффом. Быстро сформировался причудливый кодекс чести, где вычеты баллов, не связанные с Силами Обороны считались мошенничеством, а зарабатывать баллы фактически не поощрялось. Оказалось, что они с Гарри основательно сломали хогвартскую систему наказаний.

Была суббота, и они с Гарри заканчивали ежедневную утреннюю смену. Когда они уже уходили, их остановила одна из новых добровольцев. Именно эта хаффлпаффка задавала вопросы на их вступительной встрече.

— Ты оставила это на столе, Гермиона, — сказала девушка, протягивая ей клочок пергамента, прежде чем сесть.

— Я не думаю, что это...

— Спасибо, Астория, — прервал Гарри, таща ее за собой по коридору, прежде чем она успела его остановить.

— Гарри, это не мое. Сегодня утром у меня даже пергамента не было, — запротестовала она.

— Это послание для нас, Гермиона, — тихо сказал Гарри. — Я видел, как она достала его из кармана.

— С какой стати ей быть такой скрытной? — спросила она.

— Понятия не имею... Может быть, нам стоит прочитать его и выяснить, — предложил он с ухмылкой. Она игриво ткнула его локтем в ребра, прежде чем прочитать записку.

Встретимся сегодня в 7:00 в классе рядом со статуей Барагорна Агрессивного. Если вы обеспокоены тем, что это ловушка, не стесняйтесь привести с собой столько друзей, сколько захотите.

Союзник в зеленом

— Хм, — пробормотал Гарри, — похоже, кто-то в Слизерине хочет поболтать. Интересно, кто это?

Гермиона закатила глаза.

— Ну, это же очевидно, не так ли?

— Нет? — ответил Гарри.

— Мы получили записку от Астории Гринграсс... — подсказала она.

— Верно, все еще не имею ни малейшего понятия, — ответил Гарри, явно наслаждаясь ее разочарованием.

— Тебе действительно следует быть повнимательнее, Гарри, — игриво пожурила она. — Сестра Астории Дафна учится в Слизерине... На самом деле она учится на нашем курсе.

— Ах да! Гринграсс... — воскликнул он, вспомнив. — Она подходит... я имею в виду, серьезно.

— Хороший улов, — похвалила она. — Мне всегда казалось, что Дафна нормальная. На самом деле мы ладим на Арифмантике и Рунах, где нет Драко и его головорезов.

— Так что, я думаю, нам следует пойти, но принять меры предосторожности, — предложил Гарри.

Гермиона кивнула в знак согласия, гадая, о чем Дафна может рассказать. Что бы это ни было, она была уверена, что ничего хорошего из этого не выйдет.

Она вдруг поняла, что Гарри идет с ней к кабинету Слагхорна, а не к башне Гриффиндора.

— Я думаю, ты должен вернуться, Гарри, — неохотно заметила она.

Он покачал головой и пошел дальше.

— Я уже здесь, и мне не нравится, что ты ходишь одна в этом бардаке.

Его небрежное замечание о ее неспособности защитить себя задело за живое.

— Значит, я не могу за себя постоять, но ты можешь идти один, как только проводишь меня?

Гарри приподнял бровь, явно уловив ее раздражение.

— Нет... именно поэтому я планировал остаться и помочь профессору Слагхорну.

— В самом деле? — спросила она, чувствуя себя немного глупо из-за своей вспышки.

— Как я уже сказал, я уже здесь, и никто из нас не должен ходить один. Кроме того, я должен защищать место его любимого ученика, не так ли? — пошутил он. И рассеянно заключил. — И я буду рядом с тобой.

Она думала, что желание целовать Гарри со временем начнет немного отступать, но, похоже, оно росло в геометрической прогрессии. Это была полностью его вина, поскольку он продолжал делать и говорить вещи, которые заставляли ее хотеть поцеловать его. И теперь, когда это возможно, и он был рядом, эта мысль все время приходила ей в голову. Все время.

— Гермиона, с тобой все в порядке?

После довольно отвлекающего и приятного пятиминутного пребывания в соседнем классе и еще пяти минут хода они добрались до места назначения.

— Лидер восстания прибыл! — радостно воскликнул Слагхорн, — и, как я вижу, ты привел сообщника. Надеюсь, вы не планируете устроить переворот в лаборатории зелий! — пошутил он.

— Просто подумал, что тоже могу помочь, сэр, — ответил Гарри, все еще чувствуя себя неловко от восторженного подхода Слагхорна.

Как ни смешно было неловкое положение Гарри, Гермиона решила, что лучше избавить его от страданий.

— С чего нам начать, профессор?

* * *

Несколько часов спустя они шли на тайную встречу с Дафной Гринграсс. Пока Гарри сверялся с картой, а она осматривала вход в класс в поисках заклинаний или чар, говорили их невидимые спутники.

— Ну и как это выглядит? — шепотом спросил Рон из-под мантии.

— Их по-прежнему только трое. Дафна, Трейси Дэвис и... Забини, — добавил Гарри. Последнее имя было произнесено с некоторой досадой и беспокойством.

— Все выглядит чисто, — сообщила она. — Никаких фокусов или ловушек, насколько я могу судить.

— Хочешь, мы пойдем с тобой? — спросил Рон. — Сравняем счет?

— Ты можешь пойти под мантией, но держи рот на замке, если они не попытаются что-то предпринять, — ответил Гарри, протягивая карту. — И смотри... убедись, что никто не пытается проникнуть внутрь, пока мы разговариваем.

Она посмотрела туда, откуда доносился голос Рона, и увидела, что карта исчезла.

— Хорошая идея, Гарри, — подтвердила она. — Просто сиди тихо, пока они не попытаются что-нибудь предпринять.

— Удачи, — услышала она бестелесный шепот Лаванды... явно взволнованной и возбужденной от того, что она была частью "команды".

Они вошли в комнату и обнаружили слизеринцев в разгаре дискуссии, те сразу встрепенулись.

— Я же говорила, что они придут, — злорадствовала Трейси. Судя по раздраженному выражению лица, Блейз не ожидал, что она или Гарри придут на встречу.

— В чем дело? — бесцеремонно начал Гарри, держа палочку наготове.

— Типичный Поттер, — снисходительно пробормотал Блейз. — Он здесь всего десять секунд, а уже размахивает палочкой.

— Заткнись, Блейз, — предупредила Дафна, указывая на ближайший стол.

— Приношу свои извинения за Забини и его рот, — начала она, бросив на соседа еще один свирепый взгляд. — Мы специально положили наши палочки на стол, чтобы показать вам, что мы не представляем угрозы. Мы просто хотим поговорить.

Гарри посмотрел на Гермиону, и она кивнула ему в знак согласия. Он быстро подтащил два ближайших стула, но продолжал крепко сжимать палочку.

— Говорите, — приказал он.

— Мы хотим предупредить вас, — просто сказала Дафна.

— На случай, если вы не заметили, мы уже выяснили, что Малфой представляет угрозу, — саркастически ответил Гарри. — Забини слышал о его службе Темному Лорду во время поездки на поезде в Хогвартс в начале семестра. Разве не так, Забини?

Было ясно, что слизеринец был готов к гневному ответу, но придержал язык под испепеляющим взглядом Дафны. Девушка определенно была главной.

— Поттер... Гарри... мы все на одной стороне, — спокойно вмешалась Дафна.

— В самом деле? — спросила Гермиона в защиту Гарри. — Насколько я помню, вы все, похоже, наслаждались глупостями Драко на протяжении многих лет и были вполне счастливы носить эти дурацкие значки Поттер-Вонючка на четвертом курсе. Гарри, как, ты говорил, Блейз назвал Джинни в поезде? Предатель крови, да? Предположим, ты также считаешь меня грязнокровкой...

— Я понимаю ваше беспокойство, и вы правы, что должны быть осторожны, — продолжала Дафна. — Хотя вы можете не верить, что мы на одной стороне, я могу заверить вас, что мы определенно не на стороне Сами-Знаете-Кого.

Гарри медленно опустил палочку и жестом попросил ее продолжать, вызвав у Дафны облегченный взгляд.

— Вы упоминали хвастовство Драко, — начала Дафна. — Но вы должны понять, что мы вынуждены были слушать его глупости в течение многих лет... некоторые из нас даже до Хогвартса. Мы думали, что в этом году было тоже самое... просто его обычная бравада, ничем не подкрепленная.

— Дело не только в браваде, и ты это знаешь, — упрекнула Гермиона. — Он жесток и отвратителен. Он был таким с первого курса.

Дафна выглядела смущенной жестокой честностью Гермионы, кивнув в знак согласия.

— Ты права... дело не только в его эго. Но до этого года мы все думали, что он безобиден... — она замолчала, понимая, что это слабое оправдание для того, чтобы спокойно сидеть в стороне все эти годы.

— Значит, ты наконец поняла, какую угрозу он представляет? — спросил Гарри.

— Гарри, дай ей шанс, — тихо взмолилась Гермиона, увидев искреннее сожаление на их лицах. — Продолжай, Дафна, — подтолкнула она.

— Верно. За последние несколько месяцев Драко сильно изменился. После нападения на Белл и Уизли он стал все более замкнутым и с тех пор как образовалась ваша группа... — объяснила Дафна и смолкла.

— Он впал в отчаяние, — продолжал Блейз, — за исключением уроков и еды, он никогда не выходит из своей комнаты. Он просто...

— Расхаживает, — перебил Гарри, привлекая взгляды слизеринцев.

— Откуда ты знаешь? — спросил Блейз.

— Мы не настолько глупы, чтобы выдавать все наши секреты, Забини, — решительно ответил Гарри.

— Стойте! Просто... пожалуйста... остановитесь, — перебила Дафна. — Вы оба, прекратите позерство. Мы здесь не для того, чтобы ссориться... мы здесь, чтобы помочь вам.

Гарри сокрушенно кивнул.

— Продолжай, — приказал он.

— Ты-Знаешь-Кто имеет и других союзников в замке, Поттер, — заявил Блейз. — Ты действительно думал, что твоя маленькая группа не разозлит их? Что они не попытаются дать сдачи, чтобы преподать тебе урок?

— Ты имеешь в виду закончить миссию Драко?

Блейз покачал головой.

— Никто не знает, что он задумал, и, насколько мы можем судить, он больше ни к кому не обращался за помощью. Мы говорим, что эти другие планируют охотится за вами двумя... Грейнджер особенно... преподать урок за то, что ты так открыто сопротивляешься Драко.

— Я запуталась, — заявила Гермиона. — Почему они так обеспокоены, если даже не знают, что должен сделать Драко?

Дафна ухмыльнулась.

— Ты рассуждаешь как здравомыслящий человек, Гермиона. Для них речь идет о гордости. Предатель крови и грязнокровка открыто противостоят Темному Лорду и должны быть поставлены на место.

Дафна протянула им две страницы пергамента, на которых были списки студентов Хогвартса. Первый список состоял исключительно из имен слизеринцев, а второй был смесью слизеринцев, равенкловцев, хаффлпаффцев и нескольких гриффиндорцев.

— Первая страница — список тех, кто в Слизерине противостоит Сам Знаешь Кому. Мы сформировали неофициальное подсобное подразделение ваших Сил обороны Хогвартса. Мы хотим помочь вам следить за Драко, а также за людьми на втором куске пергамента.

— Так это список известных вам пожирателей смерти? — спросил Гарри, поднимая второй пергамент.

— Не обязательно, — продолжила Дафна. — Это список студентов, чьи родители, как мы знаем, симпатизируют делу Сами Знаете Кого.

— Некоторые имена выделены жирным шрифтом, — заметила Гермиона.

— Эти точно пожиратели смерти, — прямо сказал Блейз.

Гермиона просмотрела список... ужаснувшись огромному количеству выделенных жирным шрифтом имен. Примерно половина слизеринцев с четвертого по седьмой курс были выделены.

— Почему мы должны вам доверять? — спросил Гарри.

— Не должны, — продолжала Дафна. — На вашем месте я бы отнеслась ко всему, что мы говорим, с недоверием. Но подумайте вот о чем. Если бы мы хотели напасть, мы бы уже это сделали. Нас больше.

Она могла сказать, что Гарри хотел поправить слизеринку, но к счастью придержал язык. Однако не смог стереть с лица самодовольное выражение.

— Я сказала что-то смешное? — спросила Дафна, заметив ухмылку Гарри.

— Давай просто скажем, что мы не такие доверчивые и наивные, как ты думаешь, и оставим все как есть, — ответила Гермиона, пытаясь как можно быстрее разрядить ситуацию.

Дафна кивнула в знак согласия и продолжила.

— Астория объяснила, что за монеты вы раздали вашей группе. У нас с ней тоже есть способ общения. Если нам понадобится предупредить вас или встретиться снова, мы пошлем сообщение через нее.

Гарри кивнул в знак согласия... выражение его лица смягчилось от очевидной искренности слизеринки.

— Ты сказала, что не думаешь, будто Драко втянул кого-то еще в свой план. Почему? — спросил он.

— Я надеялась, что ты не спросишь об этом, — пробормотала Дафна. В чем бы она ни собиралась признаться, ей было не по себе.

— Моя сестра и Драко... близки. Он доверяет ей, — начала Дафна. — Когда вы поймали его на прошлой неделе, они поругались, и он признал, что несет ответственность за то, что случилось с Белл и Уизли, но настаивал, что не они были намеченными целями. Он не хочет делать то, что ему поручили, но говорит, что у него нет выбора. Если он потерпит неудачу, его родители будут убиты. Он намеренно не вовлекает никого другого.

Она, очевидно, увидела недоверие на их лицах и быстро подняла руки, чтобы остановить протест.

— Позвольте мне закончить, пожалуйста, — она подождала, пока они успокоятся, прежде чем продолжить.

— Если вы верите хоть чему-то из того, что я сказала, вы должны верить, что мы с Асторией определенно на вашей стороне. Я знаю, что моя семья не похожа на Уизли или Лонгботтомов, нас всегда ассоциировали с... традиционалистами. Но мы на вашей стороне.

Гермиона насмешливо фыркнула на тщательно подобранную фразу Дафны.

— Использовать традицию в качестве оправдания убийства и угнетения — это... — выпалила она.

— Грейнджер, — мягко взмолился Блейз за Дафну, — просто дай ей шанс все объяснить.

Она почувствовала, как Гарри нежно сжал ее руку, и мгновенно успокоилась. Она кивнула Дафне, чтобы та продолжала.

— Кто-нибудь из вас слышал о Сказках барда Бидля?

Они с Гарри отрицательно покачали головами.

— Это сборник детских сказок... считайте их волшебным эквивалентом сказок Братьев Гримм, — подсказала Дафна. — Многие считают, что там описаны реальные события... моя семья — в центре одной из историй.

Гермионе захотелось поиздеваться над понтами девушки... обвинить Дафну в том, что она просто еще одна высокомерная чистокровка, которая думает, что мир вращается вокруг них и их страданий. Но выражение опустошения на лице девушки остановило ее. Было ясно, что Дафне не доставляет радости дурная слава ее семьи.

— Это история о молодом волшебнике, который влюбляется в магловскую девушку из соседней деревни. Родители девушки боялись парня... боялись странных вещей, которые он мог делать. Они запретили дочери видеться с ним, убежденные, что он злой и развращает ее. Когда дочь отказалась, отец взял дело в свои руки и убил парня во сне. Тогда отец парня отомстил, убив всю семью... всех, кроме девушки. Он намеренно пощадил девушку, чтобы она всю жизнь страдала... чтобы она мучилась из-за потери семьи, как он из-за потери сына.

Дафна сделала паузу, чтобы собраться с мыслями... явно взволнованная необходимостью делиться этой историей. Скептически настроенная часть Гермионы хотела думать, что все это было притворством, чтобы завоевать их симпатии, но выражение лица девушки было слишком серьезным... слишком суровым. Это напомнило ей Гарри после кладбища... после Сириуса.

— Отец парня не знал, что девушка — маглорожденная ведьма. Эта девушка, движимая горем и гневом, прокляла всю семью. С этого момента семья была проклята, чтобы один член семьи из каждого поколения страдал и умирал молодым в качестве наказания за действия отца.

Гермиона ахнула.

— Ты...

— Это Астория, — перебил Гарри, прежде чем она успела закончить мысль. — Я несколько раз встречал ее в больничном крыле, когда туда попадал. Она всегда выглядела такой слабой...

Дафна кивнула, упрямо вытирая слезы, текущие несмотря на все усилия. Она справилась со своим лицом и продолжила.

— У сказки счастливый конец. В конце концов один из проклятых членов семьи самоотверженно жертвует собой, чтобы спасти семью маглов, и снимает проклятие. Счастливый конец — та часть, которая превращает ее в сказку. Астория больна... очень больна, — пробормотала она, слегка расклеившись и не сдержав слезы.

Как бы трогательна ни была история, логическая сторона Гермионы вмешалась, требуя ответов. Она старалась спрашивать как можно тактичнее.

— Я подумала, такое проклятие заставит тебя ненавидеть маглорожденных еще больше, — и добавила. — Ты будешь винить их в своих многолетних страданиях.

— Ты права... многие чистокровные учат детей, что мораль этой истории заключается в том, что маглы и маглорожденные представляют угрозу и им нельзя доверять. Каждое поколение Гринграссов до моих родителей чувствовали то же самое и сражались бы за В-Волдеморта. Мать с отцом отказались от этого.

— Почему? — спросила Гермиона.

Дафна продолжала.

— Отец был старостой пятого курса, и в первую неделю семестра его попросили сопроводить переведенную из Шармбатона студентку. Он встретил ее на Кинг-Кросс, и они вместе сели в поезд. По словам отца, это не была любовь с первого взгляда, но очень близко... Примерно через час он был сражен. К тому времени, как она сказала ему, что маглорожденная, было слишком поздно. С этого момента для отца все изменилось, они начали встречаться через неделю после окончания семестра, несмотря на возражения его родителей и соседей. Когда несколько лет спустя они обручились, он был почти изгнан из семьи.

— Напоминает мне моего крестного, — вставил Гарри.

— Сириус Блэк? — спросила Дафна.

— Откуда ты... — начал Гарри, но тут же осекся.

— Когда мой слизеринский отец начал встречаться с переведенной маглорожденной с Хаффлпаффа, в Хогвартсе разразился настоящий скандал. Его соседи по дому подвергли его остракизму, и он начал по большей части сидеть за столом Хаффлпаффа. Блэк и твой отец решили взяться за дело и подружились с ним и моей матерью. Оказывается, у него была кузина, которая несколько лет назад прошла через нечто подобное. С этого момента с каждым, кто причинял отцу или матери вред, стали происходить таинственные вещи, — задумчиво произнесла она, улыбаясь впервые с тех пор, как начала свой рассказ.

— Отец был потрясен, когда Блэк предал твоих родителей. Он сказал, что они с твоим отцом были ближе, чем друзья...

— Он этого не делал, — неловко перебил Гарри. — Сириус был невиновен.

— Был? — подсказал Блейз.

— Он был убит в прошлом году пожирателями смерти, — вставила Гермиона, желая избавить Гарри от необходимости воспоминать. — Министерство ошиблось. Он всегда был предан Поттерам... Гарри.

— Но на третьем курсе... он вломился в Хогвартсе...

— Он пытался защитить Гарри, — продолжила она, не сумев скрыть собственных эмоций. — Он любил Гарри и пытался защитить его... всегда.

В комнате воцарилась долгая тишина, обе стороны поняли, что у них больше общего, чем они могли представить. В конце концов Дафна продолжила свой рассказ.

— Астория имеет полное право злиться на обе стороны, но она не такая. Она Хаффлпафф насквозь. Если вы во что-то верите, вы в это верите. Как бы она ни хотела помочь Драко, она сделает все, что в ее силах, чтобы остановить его. После его неудач и создания вашей группы Астория думает, что Драко смирился со своей судьбой и отказался от всего, над чем работал. Для Астории Драко — слабое место, она верит в него, но мы не уверены, что он сдался. Ваша группа должна продолжать в том же духе, и вы должны быть осторожны. Клянусь вам, мы искренне хотим помочь. Слишком много людей уже погибло.

— Вы согласитесь подписать что-нибудь, подтверждающее это? — спросила она.

— Хочешь обработать нас, как Эджкомб? — пошутила Дафна. — Если формулировка соглашения справедлива, мы все подпишем, — казалось, Блейз хотел возразить, но промолчал под пристальным взглядом Дафны.

Гермиона поняла, что они уже долго разговаривают, и посмотрела на часы.

— Приближается отбой. Спасибо за информацию. Мне жаль твою сестру... — сказала она, чувствуя себя глупо от того, насколько ничтожно прозвучали ее слова.

Дафна кивнула.

— Мне тоже очень жаль. О... обо всем, — она перевела взгляд на Гарри. — Ничего, если я расскажу отцу о невиновности Сириуса Блэка?

— Угу, — пробормотал Гарри.

Дафна благодарно кивнула, взяла палочку и направилась к выходу.

— Просто сделай одолжение и не говори Астории, что знаешь о ее состоянии. Если она поймает тебя на жалости к ней, то может проклясть тебя. А потом проклянет меня за то, что я тебе рассказала.

— Мы можем встретиться через неделю и подписать соглашение... на том же месте, в то же время,- сообщил Блейз, и слизеринцы вышли из класса.

После того, как они удалились, появились Рон и Лаванда, вернув мантию Гарри. Рон, казалось, глубоко задумался, и видно было, что Лаванда плакала. Группа начала свой путь обратно в Гриффиндор в молчании, потом Лаванда заговорила.

— Мне жаль твоего крестного, Гарри, — произнесла она, задыхаясь.

— Все в порядке, — выдавил он.

— Гермиона, у мамы есть книга, о которой говорила Гри... Дафна, — вмешался Рон. — Если хочешь, могу попросить ее прислать.

— С удовольствием, — ответила Гермиона. — Я так понимаю, ты ей веришь?

Рон пожал плечами.

— Она выглядела довольно несчастной. Я не знаю, как можно это подделать… Мама говорит, что суть истории в том, что конфликт вызван страхом и невежеством... а не магией, — пробормотал он, — и что обе стороны настолько сосредоточены на собственных проблемах и горе, что не считают, что другая сторона страдает так же или даже больше.

— Трава всегда зеленее... — пробормотала Гермиона себе под нос, пока они тихо шли обратно в Гриффиндор.

Следующая неделя была насыщенной, Гермиона все свое свободное время посвящала доделке зеркал. Теперь, после откровений Изумрудного Трио, было как никогда важно иметь как можно больше способов общения.

Слизеринцы завалили их таким количеством информации, что полностью все дошло до них только на следующий день за завтраком. Она посмотрела через зал и заметила множество лиц... со многими из которых она общалась на протяжении многих лет... которые теперь активно желали ей зла. Осознание тревожило.

Пока Гермиона работала над последними штрихами зеркального проекта, Гарри, казалось, был одержим идеей защитить ее... настойчиво оставаясь рядом, насколько возможно, поскольку он делал все от него зависящее, сопоставляя имена в списке с лицами и следя за их поведением и привычками. Хорошей новостью было то, что никто из явных пожирателей смерти не пытался проникнуть в Силы обороны Хогвартса. Плохая новость заключалась в том, что несколько "возможных" записались на дежурство.

Поэтому, пока она работала над зеркалами, Гарри гадал, на что еще способна Карта Мародеров. Ремусу было отправлено короткое послание с вопросом, можно ли изменить карту, чтобы отслеживать конкретных людей. Через несколько дней они получили загадочный ответ.

Просто спроси карту. Обязательно упомяни, кто твой отец. Возможно, придется немного потерпеть...

Вот так и получилось, что они с Гарри тайком выбрались из гриффиндорской гостиной (снова) после комендантского часа (снова) в соседний класс. Время, проведенное Гермионой в качестве старосты и поборницы правил, казалось, прошло так давно.

— Э-э... — начал Гарри, постучав по карте палочкой, — это сын Сохатого, и я хотел бы отследить на карте нескольких конкретных людей.

Мистер Бродяга хотел бы знать, не такой ли вы прыщавый мерзавец, как мистер Сохатый? И какая девушка окажется настолько отчаянной, чтобы зачать отродье мистера Сохатого?

— Э-э... да... Я тоже ношу очки. Моя мама Лили Поттер... Лили Эванс.

Последовала более долгая пауза, прежде чем появились новые записи.

Девушка, которую мистер Сохатый упорно называет миссис Сохатый, на самом деле стала миссис Сохатый? Мистер Лунатик вам не верит.

И мистер Хвост тоже.

И мистер Бродяга.

У мистера Сохатого никогда не было сомнений.

Гермиона почувствовала, что ее терпение на исходе. Это было похоже на разговор с четырьмя версиями близнецов Уизли. Она не понимала, как мать Гарри смирилась с этим, не говоря уже о том, чтобы выйти замуж. Она быстро постучала пальцем по карте и заговорила.

— Это подружка сына мистера Сохатого. Нам нужна ваша помощь, и у нас нет времени возиться с доказательствами того, кто мы. Мистер Лунатик — Ремус Люпин, мистер Бродяга — Сириус Блэк, мистер Хвост — Питер Петтигрю. Ремус — оборотень, а другие прозвища основаны на ваших анимагических формах.

После долгой паузы карта снова ожила.

Мистер Сохатый предлагает вам перевести дух. Кроме того, он рад видеть, что его сын продолжает традицию ухаживания за волевыми женщинами.

И под "сильной волей" мистер Сохатый на самом деле имеет в виду несколько ино...

— Так вы поможете или нет? — перебила Гермиона, уже широко улыбаясь.

Мистер Лунатик приносит извинения от имени Мародеров и просит вас медленно и четко произнести имена, за которыми вы хотите следить. Имена будут выделяться красным, пока вы не отмените приказ.

— Спасибо, — с облегчением ответила Гермиона. Гарри начал перечислять имена, а Гермиона задалась вопросом, какие еще знания содержит карта. Ремус, к сожалению, не принимал активного участия в создании зеркал, так что оставалось несколько мелочей, которые ей нужно настроить, прежде чем они будут готовы. Она подождала, пока Гарри закончит перечислять имена, и сменила тему.

— Вы можете ответить на вопросы о созданных вами связных зеркалах? — с надеждой спросила она.

Мистер Бродяга может.

— В самом деле?

Мистер Сохатый видел все и до сих пор не может понять, что именно мистер Бродяга накрутил в зеркалах.

Мистер Бродяга показывает средний палец...

— В любом случае, — решительно перебила Гермиона, — ты можешь объяснить, как тебе удалось синхронизировать изображение и звук?..

* * *

С полностью функционирующими зеркалами, для следующей встречи со слизеринцами Рон и Лаванда были отправлены в соседний класс, а не сидели под мантией-невидимкой. К их удивлению, их ждала еще одна студентка. Гермиона вспомнила Рона и Джинни в худшие времена, глядя, как две сестры свирепо уставились друг на друга.

Гермиона не знала, что сказать хаффлпаффке... теперь, зная ее ужасную тайну. Она представляла, что именно так чувствует большинство людей, впервые встречая Гарри. К счастью, младшая девушка сразу начала разговор, не давая им с Гарри что-то сказать.

— Я знаю, что Дафна рассказала вам о моем состоянии и отношениях с Драко, и готова подписать все, что вы подготовите, чтобы доказать, что я на вашей стороне, — выпалила она, не сводя глаз с Дафны.

Дафна выглядела крайне раздраженной.

— Ты не должна быть здесь, Тори. Это небезопасно...

Взгляд Дафны, будучи очень эффективен с Забини, казалось, только завел ее сестру еще больше.

— И ты не должна была говорить им о моем состоянии, Дафна, — ответила Астория, отвечая на ее взгляд.

— Немедленно успокойтесь, — резко вмешалась Трейси. Было ясно, что она постоянно встревала в их дрязги. Интересно, подумала Гермиона, именно так чувствует себя Гарри, когда ему приходится улаживать ее мелкие ссоры с Роном?

— Мы больше никому не говорили, — заверил Гарри.

— Уверены? — ответила Астория, стрельнув в него слегка приглушенной версией взгляда, предназначенного для сестры. — Я поняла это уже потому, что Гермиона и Лаванда Браун пялятся на меня во время каждого приема пищи.

Гермиона почувствовала, как ее лицо вспыхнуло от смущения. Она думала, что хитрее всех... Очевидно, она ошибалась.

— Я сказала вам по секрету, — вмешалась Дафна, явно чувствуя себя преданной.

— Гарри не лжет, — ответила Гермиона, пытаясь как можно больше успокоить ситуацию. Она понимала, на какой риск пошла Дафна на прошлой неделе и что они с Гарри должны ответить взаимностью.

— Помнишь, на прошлой неделе Гарри сказал, что нас больше, чем ты думаешь? Лаванда и Рон Уизли видели и слышали все, о чем мы говорили.

Все три слизеринца быстро бросилиГомениум Ревелио... тут же разочарованно смутившись от бесплодных усилий.

Дафна сложила руки на груди и сердито посмотрела на нее.

— Я вам не верю. На прошлой неделе я наложила несколько заглушающих чар, прежде чем вы пришли, так что никто не мог ничего услышать, если не был в комнате,. Если мы собираемся работать вместе, надо быть честными...

Ее речь была прервана серебристым рассел-терьером, ворвавшимся в комнату и глухо заговорившим голосом Рона Уизли.

— Гермиона говорит правду, и Лаванда сожалеет о том, что так пялилась.

Воцарилась тишина, челюсти слизеринцев угрожали пробить пол. Было ясно, что им трудно примириться с тем фактом, что их перехитрила группа гриффиндорцев.

— Это был... патронус? — тупо спросил Блейз.

Гарри кивнул.

— И он... заговорил? — пробормотала Дафна, потеряв всякое подобие своего обычного спокойствия.

— Они разобрались, как им отправлять сообщения, — ответила Астория.

В конце концов Трейси рассмеялась... очень громко. Астория, казалось, разрывалась между злостью, что ее тайна раскрыта, и удивлением, насколько сильно сбита с толку ее сестра. Блейз выглядел задумчивым... обдумывая эту странную новую реальность.

— Я не думаю, что вы захотите поделиться, как подслушивают Уизли и Браун? — спросил Блейз, когда Дафна начала расхаживать по комнате с вытянутой палочкой... отчаянно пытаясь разгадать тайну. Пока она продолжала бормотать заклинания, ее рука без палочки оставалась вытянутой, пытаясь нащупать невидимых подслушивающих.

— Нет, — ответил Гарри, теперь уже забавляясь. — Все, что я скажу, это то, что мы не накладывали никаких чар, и в комнате больше никого нет, так что, Дафна, можешь прекратить поиски, — он повернулся и посмотрел на Асторию.

— Никто, кроме нас четверых, не знает твоей тайны, и я клянусь тебе, что мы сохраним ее, — заявил он.

— Спасибо, — ответила Астория, кивнув, — только сделай одолжение и перестань смотреть на меня так, будто хочешь разрыдаться. Мне хватает этого в семье.

— Если бы ты не была настолько тупорылой, мы бы этого не делали...

— Итак, давайте посмотрим соглашение, которое нам придется подписать, — мягко перебила Трейси, не желая, чтобы сестры снова устроили свару. Гермиона мысленно сделала себе пометку позже извиниться перед Гарри за необходимость терпеть ее с Роном дрязги.

После нескольких незначительных поправок все четверо быстро расписались. Они уже собрались уходить, но Астория остановила их.

— Он сдался, — глухо заявила она. Кто он, было очевидно.

— Астория, это просто твое сердце... В надежде, что он наконец... — вмешалась Дафна, затем ее сестра решительно продолжила.

— Это не имеет никакого отношения к тому делу, — продолжала она. — У него оставался единственный план, над которым он работал, наша группа сделала невозможным для него продолжать, не вовлекая других и не подвергая опасности студентов. Он этого не хочет.

— Такой гуманист... — саркастически проворчал Гарри. Гермиона понимала, что должна отчитать его, но не могла, потому что чувствовала то же самое. Было слишком поздно, и чувствовалось, что он не уходит только потому, что заставляет себя.

Астория проигнорировала это замечание.

— Думаю, он скоро бросит Хогвартс, но беспокоится за своих родителей. Они будут наказаны за его неудачу.

Ей хотелось сказать "отлично" или "давно пора", но она подавила это желание.

— Зачем ты нам это рассказываешь? — спросил Гарри. — В этом мы не виноваты.

— Я знаю, — ответила Астория, ее раздражение росло. — На случай, если ты забыл, я только что подписала магический документ, поклявшись в верности, — яростно ответила она.

— Это моя вина, — в конце концов продолжила она дрожащим голосом. — Я убедила его бежать... что он ничего не должен своим родителям. Я просто хотела, чтобы вы знали, когда он исчезнет, что это не уловка.

— Если ты пытаешься заставить меня пожалеть его...

— Нет! — ответила она... огонь в ее голосе вернулся. — Драко эгоистичен и незрел, и я знаю, что он был ужасен с вами... — она замолчала, не желая или не в силах объяснить.

— Раньше он был милым, — добавила Дафна, — но это было очень давно. Отец Драко был, и остается, ужасен... а его мать — трусиха. Он унаследовал худшее от своих родителей. Это не только его вина...

— Да, это так, — печально перебила Астория. Она вдруг показалась очень слабой... усталой.

— Когда он убежит, ты его больше не увидишь, — продолжала она как ни в чем не бывало. — Он в ужасе и не хочет иметь ничего общего с В-Волдемортом. Он собирается бежать из страны или умереть в процессе.

Трус до конца, размышляла Гермиона. Она ничуть не удивилась.

* * *

На следующий день, тайком возвращаясь в башню Гриффиндора, Гермиона боролась с желанием уничтожить все и вся на своем пути.

— Ему все равно! — сердито повторила она примерно в миллионный раз за время их путешествия из кабинета Дамблдора. Гарри оставался спокоен, что только еще больше ее злило.

— Ему не все равно. Все в порядке, — наконец ответил Гарри.

— Это не нормально, — предупредила она. — Он едва признал список, который мы ему дали! Почему ты совсем не злишься?

Гарри пожал плечами.

— Ты не знаешь, потому что до этого года ты с ним почти не разговаривала... Но сейчас он другой. Раньше он казался разочарованным во мне... как будто я делал недостаточно. Теперь все... по-другому.

— Как по-другому?- спросила она.

— Как будто он разочарован в себе. Мы нашли крестраж... мы сражаемся против Малфоя, и нам помогают другие... мы вмешиваемся в его планы... — предположил он, и замолчал.

— Тогда почему он просто не расскажет нам о своем плане? — возмущенно спросила она.

Гарри снова пожал плечами и грустно усмехнулся.

— Понятия не имею.

— Это так бесит! — снова запротестовала она. Теперь Гарри ухмылялся. — Что смешного?

— Ты говоришь, как я в прошлом году. Как более умная версия меня, — быстро добавил он под ее пронзительным взглядом. — Это странно... я пытаюсь тебя успокоить, — добавил он, притягивая ее ближе.

Она прижалась к нему и расслабилась... совсем не желая озвучивать, насколько хорошо это работает.

— Я думаю, днем нужно потренировать полеты, — заявил он, когда они подошли к Гриффиндору.

Одной фразой Гарри уничтожил всю свою тяжелую работу по успокоению ее нервов.

— С какой стати, по-твоему, я захочу сделать это сейчас?

Или когда-нибудь, тихо закончила она свою мысль.

— Расслабляет, — ответил он, пожав плечами. — Это хороший способ отвлечься от мыслей о Дамблдоре. Вот увидишь, — ободряюще сказал он, когда они вошли в гостиную. — Кроме того, дело не в том, хочешь ты, или нет... ты должна быть практичной и рассудительной.

Она действительно ненавидела, когда Гарри использовал ее собственные слова против нее, потому что мало того, что он был прав, она даже не могла как следует разозлиться на него... потому что его глупые речи всегда сопровождались ухмылкой. Ей очень нравилось, когда он ухмылялся.

— Тебя, Гарри. Это расслабляет тебя. Кроме того... это небезопасно. Мы в одиночку — легкая мишень на поле, — возразила она, чрезвычайно гордясь тем, что придумала оправдание, основанное исключительно на логике. Ее нежелание определенно не имело ничего общего с ее жалким страхом перед этими проклятыми палками. Определенно.

— Хорошая мысль, — согласился Гарри, найдя взглядом Рона и Лаванду. — Эй! Вы двое сможете через пару минут встретиться с нами на квиддичном поле? Я собираюсь поучить Гермиону летать.

Дерьмо.

— Конечно! — воскликнул Рон, поднимая Лаванду с дивана. Казалось, Гарри преподнес ему величайший подарок, какой только можно себе представить.

Прежде чем она успела возразить, что иметь только двух человек в прикрытии все равно рискованно, Рон начал кружить по гостиной, разговаривая с остальными шестикурсниками, слонявшимися без дела. Когда они посмотрели в ее сторону и кивнули, она поняла, что обречена. Все они были слишком довольны перспективой помочь. Она боролась с желанием проклясть их всех.

Все, казалось, начало двигаться как в замедленной съемке. Она увидела, как Гарри осторожно передал карту сияющему Рону, Лаванда бросила на нее жалостливый взгляд, полный сочувствия, и она поняла, что настал день расплаты.

— Это все на самом деле, да? — пробормотала она, сдаваясь.

— Все будет хорошо, обещаю, — снова заверил Гарри. — Я все уладил.

— Вот это меня и беспокоит, — пробормотала она.

* * *

В одном Гарри был прав. Пока она парила в воздухе, отчаянно сжимая метлу, ее мысли были весьма далеки от Дамблдора. К сожалению, сейчас ее мысли были поглощены землей, в которую, она была уверена, они очень скоро нырнут. Гриффиндорцы, рассеянные на трибунах, несомненно, насмехаясь над ее неумелостью, только добавляли раздражения. Метла была всего в нескольких футах от земли, но даже то, что Гарри сидел позади нее, не помогало.

Он позволил ей сделать несколько кругов без инструкций, и это было катастрофой. Полной судорожных стартов и остановок... неловкости и неудач. Она решительно ненавидела неудачи.

— Начинай преподавать, — наконец приказала она, отчаянно желая, чтобы неудач было чуть меньше.

— Закрой глаза, — наконец приказал он тоном, не терпящим возражений. Это напомнило ей, как она говорила, когда помогала Гарри. Она немедленно подчинилась.

— Я пытался придумать лучший способ объяснить, что значит летать, и самое близкое чувство, которое я мог бы придумать, — это когда мы с тобой... вместе...

Она сразу поняла, что он имел в виду под словом "вместе". Ей нравилось, когда они были вместе. Очень. Она вырвалась из своих грез.

— Гарри, сейчас не время и не место, — ответила она, пытаясь думать о чем-нибудь, кроме рук Гарри, которые теперь слегка сжимали ее талию.

Однажды она читала книгу с похожей сценой... Хватка была описана как немного более жесткая, и персонажи не были на метле, они были... Она заставила себя сосредоточиться.

Гарри проигнорировал ее и продолжил.

— Иногда мы не торопимся... Иногда мы более... агрессивны... но все равно чувствуем себя так же... потрясающе, но... по-другому. Когда это происходит, я не думаю ни о чем другом.

Несмотря на свои нервы, Гермиона почувствовала, что еще больше прижимается к Гарри, ненадолго погрузившись в его описание. После нескольких блаженных мгновений медитации снова вспомнив, что висит в воздухе, сидя на не слишком толстой палке, она тут же села несколько прямее.

— Гарри, я не...

— Летать — это то же самое, Гермиона. У тебя проблемы, потому что ты все время ждешь остановки. Тебе нужно перестать беспокоиться о земле внизу и сосредоточиться на воздухе впереди. Просто сосредоточься на действиях и направлении. А теперь открой глаза и попробуй еще раз, — приказал он.

Гермиона открыла глаза и задумалась над словами Гарри. Она снова прижалась к Гарри и позволила себе еще раз ненадолго подумать о его руках, обнимающих ее. Пока скорость была невысока, а высота небольшой, тряска и колебания прекратились.

— Блестяще, — услышала она, как Гарри тихо прошептал ей на ухо. — Теперь немного выше и быстрее, — мягко приказал он. Она сглотнула и сделала все возможное, чтобы подчиниться. Пока она медленно увеличивала скорость и высоту, Гарри продолжал наставления.

— Чувствуешь ветер на своем лице? В волосах? Очень мило, правда? — спросил он.

Он был прав... это было довольно мило. Она сосредоточилась на ощущении... ветер, как Гарри играет с ее волосами... прекрасный вид на Хогвартс впереди. Она поднялась чуть выше... чуть быстрее.

Она смутно слышала поздравительные возгласы с трибун, но намеренно избегала смотреть вниз... делая все возможное, чтобы слушаться указаний Гарри и сосредоточиться на том, что впереди. Когда они кружили над полем, она заметила знакомую башню на периферии и невольно улыбнулась... вспомнив другой полет несколько лет назад, где она цеплялась за Гарри изо всех сил. В то время она была в ужасе, но почему-то чувствовала себя в полной безопасности... потому что она была с Гарри, и у них была цель, которая была важнее.

Она смотрела на башню и наслаждалась безопасностью и уверенностью рук Гарри на своей талии... ощущением ветра на лице... И, наконец, полетела.

Восторженный возглас Гарри подстегнул ее. Она знала, что ее скорость ничто по сравнению с обычной скоростью Гарри, но это было не важно. Башня... их башня... становилась все ближе... потому что она слушала Гарри и доверяла ему.

Прежде, чем она поняла это... прежде, чем потеряла самообладание... она сделала это. Они приземлились и теперь сидели вместе... рука об руку... Их ноги свисали с края. Она положила голову ему на плечо и позволила себе помечтать о полете с Гарри... ничего быстрого или возмутительного... просто полет... которым она, может быть, когда-нибудь научит их детей. Это было так нереально... невыполнимо и непостижимо... Так же, как и мысль о том, что ей удастся доставить их сюда.

— Ты очень хорошо справилась, — похвалил он.

— Ты хороший учитель, — пробормотала она, закрыв глаза и сосредоточившись на дуновении ветерка.

Ободренная успехом, Гермиона заговорила о том, что в последнее время не давало ей покоя.

— Гарри. Помнишь, ты говорил о том, что мы будем вместе? — спросила она.

— Да?- подбодрил он, не зная, куда она клонит.

— Думаю, я готова к тому, чтобы мы были вместе. По-настоящему вместе. Ты понимаешь, что я имею в виду, говоря "по-настоящему вместе"?

— Да, — он дал петуха, затем откашлялся. — Я просто подумал... ты захочешь подождать некоторое время, чтобы это... это было что-то особенное.

— Ты имеешь в виду свечи и лепестки роз? — спросила она, хихикая.

— Что-то в этом роде, — пробормотал он.

— Меня это не волнует, — сообщила она, — и я не думаю, что нам нужно что-то планировать. Я просто имею в виду в следующий раз когда мы будем вместе и это будет правильно я думаю мы должны...

— Быть вместе, — почти выдохнул он. — Звучит... здорово. Действительно здорово.

Она боролась с желанием снова захихикать и смотрела на горизонт... наслаждаясь этим последним моментом покоя.

— Нам, наверное, стоит спуститься вниз... Остальные будут гадать, куда мы подевались, — наконец пробормотал Гарри с явной неохотой в голосе.

Она кивнула ему в плечо, прежде чем, наконец, позволила себе посмотреть вниз. Ее желудок сжался.

— А теперь верни нас на землю, — пробормотала она, прежде чем притянуть его к себе. Каким бы успешным ни был урок, она все же предпочитала быть вместе, а не летать.

Примечания:

скучная глава, шла тяжело, и результат мне не нравится. Но лучше уже не получается.

---

Прошла целая неделя, прежде чем предсказание Астории Гринграсс сбылось. Гермиона и Гарри продолжали следить за Драко по карте, но его поведение оставалось неизменным. Он все также мерил шагами спальню... все также не поднимал головы за едой и на уроках... все также выглядел совершенно потерянным и несчастным. До утра субботы.

Они не увидели Драко за завтраком, но никаких объявлений не было, и слизеринский стол, казалось, вел себя так, будто ничего необычного не произошло. Ей было гораздо легче не смотреть на Асторию после выговора, но в то утро Гермиона ничего не могла с собой поделать. Дружелюбной, восторженной девушки, к которой она привыкла, не было, глаза хаффлпаффки были прикованы к еде, разговоры ограничивались редкими репликами.

Единственным поводом для волнения стало то, что с утренней почтой Свин, из последних сил, но успешно, доставил "Сказки барда Бидля" от миссис Уизли.

— Мама извиняется за задержку, — не отрываясь от еды сообщил Рон, читая сопроводительное письмо, — упырь раскидал вещи на чердаке, и ей потребовалось некоторое время, чтобы найти книжку.

Дамблдор и Снейп блистали отсутствием, что придавало еще больше уверенности заключению, что Драко сбежал. Она получила подтверждение, ожидая, пока Рон закончит вторую порцию.

— Мистер Поттер, мисс Грейнджер, директор хочет поговорить с вами, — произнесла профессор Макгонагал у них за спиной.

— Когда? — спросил Гарри.

— Немедленно, — ответила она, не терпя возражений. Они быстро встали и последовали за главой дома, получив от Рона молчаливый кивок поддержки. Лаванда изо всех сил старалась ободряюще улыбнуться, но выглядела слегка испуганной.

Когда они покидали зал, все глаза были устремлены на троицу, а Гермиона почувствовала странное чувство возбуждения, понимая, что Дамблдор воспринимает их с Гарри как единое целое. Когда горгулья появилась в поле зрения, она почувствовала, как Гарри крепче сжал ее руку, и еще раз поклялась, что не подведет.

Они вошли в кабинет и увидели, что Дамблдор сидит за своим столом, изображая спокойствие, а глава Слизерина расхаживает позади него, явно взбешенный недавними событиями.

— Спасибо, что пришли, — любезно произнес Дамблдор, жестом приглашая их сесть. Гермиона почувствовала желание указать на то, что у них не было выбора, но придержала язык.

— Это из-за исчезновения Малфоя? — прямо спросил Гарри. Директор оставался спокойным, Снейп выглядел убийственно.

— Ты действительно прав, Гарри, — продолжил Дамблдор. — Мы хотели узнать, не могли бы вы пролить свет на местонахождение мистера Малфоя.

У них с Гарри была неделя, чтобы обсудить, чем поделиться с директором, если Драко действительно сбежит из замка, и они решили, что максимальная честность — лучший вариант.

— Не могу сказать как, но мы подтвердили, что были правы, — глухо начал Гарри. — Малфой был ответственен за то, что Кэти и Рон чуть не погибли, и работал над другим планом в Комнате Требований. Теперь, когда мы остановили его от того, что он замышлял, он бежит, спасая свою жизнь... бежит от Волдеморта.

— Не верю, — выплюнул Снейп. — Что натворили вы и ваша шайка? /* Прим. перев.: в русском языке нет адекватного перевода слова vigilantes, наиболее близкое — партизаны или мстители, но тут нужен негативный контекст */

— Он говорит правду, а мы не бандиты. Мы сидим в коридоре, — раздраженно вмешалась Гермиона. Впервые, насколько она помнила, Поттер-глум был в полную силу направлен на нее. Снейп быстро вернулся к своей обычной жертве.

— Рассказывай что ты знаешь и откуда, — продолжил Снейп. Она никогда не видела его в таком отчаянии.

Гарри проигнорировал его и перевел взгляд на их сцепленные руки, ожидая, когда заговорит директор. Они с Гарри договорились, в частности, что ему следует по возможности избегать общения с профессором Снейпом.

Пока все молчали, Дамблдор, казалось, встрепенулся, заметив книгу в ее руке. Незаметно и ненадолго, но он определенно выглядел встревоженным.

— У вас есть какие-нибудь предположения, что он планировал и куда мог пойти? — наконец спросил Дамблдор, снова взглянув на ее руку.

— Нет. Он сбежал. Это все, что мы знаем, — просто ответил Гарри.

— Вы не сказали бы нам, куда он собирался отправиться, даже если бы знали? — спросил Дамблдор.

Гарри помолчал, обдумывая, что сказать. Ожидая его ответа, она размышляла, что будет делать, если ей зададут такой вопрос. Гарри нисколько не удивил ее.

— Вы попытаетесь вернуть его сюда, так что, скорее всего, нет.

— Мы на одной стороне, Гарри, — взмолился директор.

— Я это знаю. Мы это знаем. Но вы не слушаете. И вы не честны в том, почему.

— Гарри...

— Были ли предприняты какие-либо действия против студентов из списка, который мы передали? — вмешалась Гермиона, желая сменить тему.

— Без доказательств каких-либо нарушений мы мало что можем сделать, — устало ответил Дамблдор, — но список был распространен среди преподавателей, и мы, насколько можем, следим за всеми.

На самом деле это все, чего они могли ожидать. Дамблдор был прав... без каких-либо ощутимых доказательств это лучшее, что он мог сделать.

Дамблдор снял очки и потер глаза. Он выглядел таким старым, и проклятие, иссушившее его руку, казалось, распространилось немного дальше, чем в прошлый раз, когда она была в его кабинете.

— Вы оба должны быть готовы, — серьезно сказал Дамблдор. — Если ваши подозрения насчет других студентов верны, то теперь, когда вы преуспели, их решимость удесятерится.

— Поздравляю, Поттер. Ты принес войну в Хогвартс, — насмешливо сказал Снейп.

Она знала, что Гарри захочет ответить, но молилась, чтобы он промолчал. Ничего нельзя было добиться, указывая, что на их первом курсе Волдеморт был в затылке профессора защиты... или что пожиратель смерти тайком передал разумный крестраж Волдеморта в Хогвартс, когда им было двенадцать... Список примеров, которые Гарри мог привести, казался бесконечным. Она не знала об этом в то время, но она боролась с значительной частью волшебного мира с первого дня, когда она с родителями вошла в Косой переулок и была встречена отвращением и антипатией просто в силу своего существования.

Она крепко сжала его руку, надеясь, что он поймет ее довольно сильный посыл придержать язык. Судя по слегка поджатым губам и ворчанию, сообщение было успешно доставлено. В конце концов он ухмыльнулся, и она тоже давила желание улыбнуться. Она потерпела неудачу.

Похоже, Снейп принял их улыбки близко к сердцу и хотел что-то сказать по этому поводу. Его прервали прежде, чем он успел.

— Думаю, этого достаточно, Северус, — нараспев произнесла Макгонагал, обращая внимание на подчеркнутое использование имени. Она встала и жестом велела им сделать то же самое.

Гермиона немедленно встала, но Гарри остался сидеть, удивленный решительностью декана. Он подождал, пока Дамблдор кивнет в знак согласия, прежде чем встать и направиться к двери.

— Пожалуйста, будьте осторожны, — серьезно сказал Дамблдор, когда они покидали кабинет.

Рон и Лаванда ждали их в коридоре, рядом с горгульей. Рон выглядел совершенно сбитым с толку, в то время как Лаванда, казалось, отчаянно боролась с желанием закричать от облегчения.

— Мистер Уизли, мисс Браун, я предлагаю вам вернуться в Гриффиндорскую гостиную. Мне нужно поговорить с этими двумя наедине, но уверяю вас, они вернутся целыми и невредимыми. Обычно я бы наградила вас баллами за вашу преданность, но, насколько я понимаю, в наши дни такие вещи не одобряются, — ухмыльнулась Макгонагал.

Гарри вопросительно поднял бровь, и Гермиона в ответ пожала плечами. Она понятия не имела, что собирается обсуждать заместитель директора.

Путь к кабинету Макгонагал прошел в тишине, монотонность которой нарушали лишь любопытные взгляды проходящих мимо студентов. Они прибыли довольно быстро, и Макгонагал заказала чай прежде, чем остановить на них свой лучший взгляд.

— Теперь, когда ваша группа преуспела, каковы ваши планы? — прямо спросила она.

— Планы? — растерянно переспросила Гермиона.

— Ваша группа, — ответила она. — Какие у вас планы насчет нее? Директор прав, что беспокоится. Вы и любой, кто присоединился к вашему делу — мишень для возмездия.

— Не знаю, — честно ответил Гарри, явно раздраженный.

— Ну, я предлагаю разобраться. Вы вовлекли своих сокурсников, вы подвергли их риску, — резко ответила Макгонагал.

— Это нечестно, — возразила Гермиона.

— Оставь, Гермиона, — спокойно сказал Гарри, вставая, — ей все равно, что мы правы. Дамблдор разочарован, поэтому разочарована она.

Он сделал паузу и снова обратил свое внимание на главу дома.

— Я действительно думал, что вы хотите помочь.

— Сядьте, Поттер, — приказала Макгонагал. — Сейчас же.

Гарри неохотно подчинился и подождал, пока она продолжит.

— Позвольте мне внести ясность. Я чрезвычайно горжусь вами обоими за ваши действия в течение последних нескольких месяцев. Но действия имеют последствия, и вы должны быть готовы иметь дело с последствиями своих действий, — прямо заявила она.

Она подождала их утвердительных кивков, прежде чем продолжить.

— Ранти! — крикнула Макгонагал, и почти мгновенно появился пожилой эльфи.

— Госпожа Минни хочет еще чаю? — спросил эльф, и Гермиона с трудом подавила желание выразить недовольство.

— Нет, Ранти, все в порядке. Я надеялась, что ты мог бы поделиться с мистером Поттером и мисс Грейнджер тем, что в последнее время происходит с домовыми эльфами Хогвартса, — попросила Макгонагал, наколдовывая маленький стульчик.

— Ранти не понимает, — смущенно ответил он, садясь на предложенное место.

— Это касается Добби, — подсказала Макгонагал, заставив эльфа немедленно нахмуриться.

— Добби рассказывает другим эльфам, что он делает, чтобы помочь Гарри Поттеру и Шляпнику, — раздраженно пробормотала эльф. — Теперь эльфы всегда спорят!

— Спорят? — спросила Гермиона.

Эльф энергично закивал.

— Некоторые эльфы согласны с Добби и остаются, чтобы помочь Гарри Поттеру и Шляпнику, когда они должны спать. Другие злятся, потому что помогающие эльфы все время устают. Поэтому эльфы весь день спорят, когда им следует работать. Ранти хочет, чтобы все просто сидели тихо и работали!

Они были подвергнуты дополнительным десяти минутам Разглагольствования, по-другому не скажешь, Разглагольствования о плохих эльфах, говорящих на темы, когда и где они не должны быть. Эльф был очень страстным.

— Это должно заставить нас чувствовать себя виноватыми? — спросил Гарри, когда эльф наконец исчез.

— Нет, Поттер. Это предназначено для того, чтобы показать вам принцип домино в ваших действиях... действиях, которыми, как я уже сказала, я горжусь. Но вы должны понимать, что люди обращаются к вам за советом, и это не закончится сейчас, когда ситуация с мистером Малфоем разрешилась. Поэтому я спрошу еще раз и хотела бы, чтобы вы придумали лучший ответ. Каковы ваши планы относительно вашей группы?

Гарри решительно посмотрел на нее, прежде чем ответить.

— Думаю, нам следует разобраться с этим как можно скорее.

— Именно этого ответа, мистер Поттер, я и ждала.

* * *

И они разобрались. Они весь вечер рассказывали остальным участникам разгрома министерства и Лаванде о побеге Драко и предупреждениях, полученных от Дамблдора и главы дома. Они быстро придумали план действий и ряд вопросов для обсуждения с Силами обороны Хогвартса.

Как и в большинстве дел, связанных с Гарри, почти с самого начала все пошло впечатляюще не так. Их встреча с СОХ едва началась, но она чувствовала, что контроль над происходящим быстро ускользает. Несложно было догадаться по чрезмерно возбужденным возгласам, что должно было произойти, когда они подтвердили, что Малфой, скорее всего, сбежал.

— Так что, хотя Малфой, кажется, вне игры, мы не можем быть уверены, что никто другой в замке не попытается продолжить его план. Поэтому мы будем продолжать и увеличим размер групп с трех до пяти человек.

— Если Малфой вне игры, то зачем нужно больше людей? — спросил один из хаффлпаффцев.

Она заметила, как Гарри перевел дыхание. Сейчас будет очень интересно.

— Мы беспокоимся, что другие могут попытаться отомстить за то, что мы остановили Малфоя.

— Ты имеешь в виду, что в Хогвартсе больше пожирателей смерти? — вмешался кто-то.

— А вы как думаете? — ответил Рон, явно раздосадованный вопросом.

— Если в Хогвартсе есть другие, мы должны что-то делать, чтобы остановить их! — крикнул кто-то сзади, вызвав всеобщие одобрительные возгласы.

— Мы знаем о других студентах, которые могут быть лояльны к Волдеморту... Мы предоставили имена подозреваемых директору, и персонал Хогвартса следит за студентами. Лишние наблюдатели — просто дополнительная предосторожность, — сообщила она толпе.

— Откуда вы знаете? — крикнул кто-то еще. Гермиона отметила, что все выглядели гораздо смелее, чем на прошлых встречах, и изо всех сил старалась НЕ смотреть на Асторию.

— Мы не можем сказать, — вмешался Гарри, вызвав сердитый ропот в толпе.

— Мы хотим знать! — крикнул другой голос, комментарий был немедленно встречен хором согласия. Гермиона вспомнила гневные слова профессора Снейпа и поняла, что его предсказание сбывается у нее на глазах.

— Мы не партизаны! — предупредила она, перекрывая грохот. — У нас нет никаких доказательств, кроме наших подозрений, и мы не можем преследовать других студентов без дальнейших доказательств, — ответила она со всей убежденностью, на какую была способна. /* Прим. перев.: vigilantes, ага */

Вопрос о том, следует ли раскрывать имена публично, вызвал наибольшие разногласия на их встрече в узком кругу. Невилл и, что удивительно, Лаванда были самыми непреклонными в том, что каждый имеет право знать, кого опасаться. В конце концов, однако, было решено, что это принесет больше вреда, чем пользы, и потенциально может поставить под угрозу Дафну, Трейси и Блейза.

— Кто ты такой, чтобы принимать такое решение? — почти крикнул семикурсник Равенкло.

Прежде чем она или Гарри смогли ответить, от их имени заговорил кто-то еще.

— Не он один, — неуверенно ответила Лаванда. — Мы пришли к решению вместе, коллективно.

Гермиона услышала несколько приглушенных смешков и шум протеста среди толпы и поняла, что, скорее всего несколько месяцев назад тоже присоединилась бы к ним. Она не изучала легилименцию, но легко могла различить мысли толпы.

Почему эта девушка... девчонка, которая всегда больше заботилась о косметических чарах и викторинах Ведьмополитена... принимает решения от нашего имени?

Толпа имела полное право быть расстроенной этим решением, но вот вымещать это на Лаванде они права не имели. Она благодарно улыбнулась той за поддержку.

— Если вы не хотите продолжать, уходите, я с удовольствием возьму несколько дополнительных смен, — ответил Невилл, кивнув Лаванде в знак поддержки. — Гарри и Гермиона приняли решение, обсудив его с людьми, которым они доверяют. Если вас не спрашивали, это говорит больше о вас и о вашем вкладе, чем о людях, которым они доверяют.

— Невилл, все в порядке, — попытался вмешаться Гарри.

— Нет, не в порядке! — ответил он, снова обращая внимание на толпу. — Кто-нибудь еще хочет что-то сказать о принятых нами решениях?

Хотя многие выглядели сердито или обеспокоенно, все молчали. Невилл кивнул и снова сел.

— Джинни? — спросил Гарри, желая покончить с этим как можно быстрее.

— Ладно, — начала Джинни, — теперь, когда с этим разобрались, давайте обсудим, что мы запланировали на уроки защиты на этой неделе...

Следующие несколько дней были относительно мирными, за исключением нескольких стычек в коридорах, когда подозреваемые кандидаты в пожиратели смерти и члены Сил обороны Хогвартса переругивались в коридорах между уроками. Это напомнило Гермионе атмосферу сразу после того, как имя Гарри появилось из Кубка Огня. Но теперь шпильки и свирепые взгляды были гораздо более зловещими... далеко за пределами детских значков "Поттер-вонючка" и ватноножных проклятий четвертого курса. Турнир трех Волшебников казался таким далеким...

По мере того как напряжение в замке росло, Гарри, казалось, становился все более и более сдержанным... тяжесть принятых ими решений влияла на него больше, чем на кого-либо. Несмотря на поддержку, которую она с друзьями ему оказывали, этого было недостаточно, чтобы убедить, что он не отвечает за происходящий ужас.

— Гойл и Крэбб в больничном крыле, — мрачно сообщила Джинни, присоединившись к ним за завтраком в четверг утром.

— Что случилось? — спросила Гермиона.

— Демельза сказала, что их принесли вчера вечером, когда она дежурила. Из того, что она подслушала, профессора думают, что они попали в засаду после отработки.

— Насколько все плохо? — подсказал Гарри.

Лицо Джинни помрачнело.

— Тяжелые ранения. Помфри сказала, что в конце концов они поправятся, но в ближайшее время останутся в больничном крыле.

Гермиона изо всех сил старалась понять, что она чувствует по поводу этой новости. Было трудно испытывать сочувствие к этим двоим, зная, как они обрадуются, если она или Гарри окажутся в больнице, но она не могла отрицать чувство беспокойства, которое принесла эта новость. Хотя она все еще не была согласна с тем, как директор справился с ситуацией, теперь она глубоко чувствовала груз принятия решений.

Слова Макгонагал о принципе домино эхом отозвались в ее сознании, и желудок сжался. Она знала, что рябь только началась.

Она схватила свободную руку Гарри под столом и крепко сжала. Пыталась ли она подбодрить Гарри или саму себя, она не могла определить.

* * *

По мере того как шел день, весть о нападении начала распространяться по всему замку, и Гарри все более и более замыкался. Гермиона почти не обращала внимания на лекции в классе... Ее мысли были сосредоточены на бурлении в замке и душевном состоянии Гарри.

Они были довольно молчаливы, методично посещая занятия и ужиная. Разговоры, размышления и беспокойство за последние несколько дней брали свое.

Она попыталась прочитать еще какую-нибудь из сказок Бидля, но гнетущая тишина гриффиндорской гостиной в тот вечер была невыносимой. Она хотела просмотреть остальные истории, чтобы найти ключ к разгадке, почему Директор так странно отреагировал в тот день, но в итоге притворилась, что читает историю о трех братьях, наблюдая, как Гарри притворяется, что читает книгу принца-полукровки. Она смотрела на их диван и боролась с желанием проклясть студентов, эгоистично расслабляющихся в его любящих объятиях. Ей нужно было быть с Гарри. Только с Гарри.

— Где мантия-невидимка? — спросила она, отвлекая Гарри от его мыслей.

— В сумке. Зачем?

Она убрала книгу и подняла Гарри со стула.

— Наш диван занят, но я знаю, где мы можем сделать свой.

Пятнадцать минут спустя они добрались до места назначения и быстро освободили Добби от обязанностей на обозримое будущее. Она почувствовала, как рука Гарри легла ей на плечо, и тут же прижалась к нему, мгновенно расслабившись. Шли минуты, и Гермиона чувствовала, как ее стресс и беспокойство временно отступают на второй план.

Она уже почти заснула, когда ее разбудил голос Гарри.

— Я боюсь, — просто сказал он.

Она лениво потянулась к его руке на своем плече и переплела свои пальцы с его.

— Я тоже, — ответила она.

Через несколько минут он снова заговорил.

— Я не хочу, чтобы кто-то еще пострадал.

— Я знаю, — тихо ответила она, садясь и осторожно снимая с Гарри очки. Она аккуратно сложила их и положила на ближайший столик.

— Я боюсь, что с тобой что-то случится, — пробормотал он, притягивая ее ближе.

— Я чувствую то же самое к тебе, — тихо ответила она, целуя его подбородок.

— Ты — лучшее, что когда-либо случалось со мной, — прошептал он ей на ухо, и от его дыхания у нее по спине побежали мурашки.

Она снова подумала о принципе домино... о начале разговора родителей в баре отеля... о приглашении Гарри на рождественскую вечеринку к Слагхорну... о том, каким образом она стала еще более отчаянно предана Гарри... что завтрашний день не гарантирован.

Прежде чем смогла отговорить себя от этого, Гермиона начала расстегивать рубашку. Она посмотрела в вопрошающие глаза Гарри, и ее сердце замерло. Они были вместе, и это казалось правильным, и завтрашний день не был гарантирован.

Принцип домино.

— Ты уверена? — спросил он.

— Хватит болтать, Гарри, — ответила она, не в силах сдержать улыбку.

Гарри закончил фразу за нее, с ответной улыбкой.

— Сегодня выходной.

Гермиона смотрела в зеркало и размышляла о том, как удивительно нормально все выглядело утром... после. Ее соседи по комнате мирно спали, пока она готовилась к своему ежедневному предрассветному бдению... Волдеморт все еще скрывался... и она все еще боялась за безопасность Гарри. Все было печально и удручающе нормально.

Она ожидала, что будет чувствовать себя совершенно по-другому, но ошиблась и в этом. Она по-прежнему была Гермионой, а он — Гарри... Они столько пережили вместе, что ничто не могло выбить их из седла. Прошлая ночь лишь сделала их более целыми... более полными. И она не могла дождаться, когда снова почувствует себя заполненной. Прошлая ночь дала ей еще один проблеск того, что может и должно быть нормальным.

Как и во многом другом, связанным с Гарри, она была совершенно напугана в самом начале... И, как обычно, все ее тщательное планирование и изучение вылетело в трубу сразу, как только Гарри начал импровизировать. Неизменное развитие событий, ставшее привычным давным-давно... Она была очень хороша в планировании, а Гарри — в импровизации. Развитие, сослужившее им хорошую службу прошлой ночью... особенно во второй раз. Она чувствовала подспудное возбуждение, размышляя о том, что повлечет за собой третий раунд.

— Все в порядке, дорогая? — зазвенело зеркало. Очевидно, вид Гермионы, нарушившей каждодневную эффективную и структурированную утреннюю процедуру немного сбила с толку ее зачарованную собеседницу.

— Хорошо, хорошо... Просто немного задержалась, — любезно ответила она.

— Похоже, он был хорош, — со знанием дела ответило зеркало.

Гермиона лениво обнаружила, что улыбается, размышляя о своей "ночи".

— Именно, — ответила она, стянув волосы в хвост, невзирая на легкое неодобрение зеркала. Она потратила слишком много времени, вспоминая о прошедшей ночи, и хотела быстрее увидеть Гарри. Кроме того, ей это нравилось, и Гарри тоже. Только это и имело значение.

К ее удивлению, когда она вошла, Гарри был в гостиной не один. С ним были Невилл и Джинни.

— Мы поняли, что у вас двоих предсказуемый распорядок, как у Крэбба и Гойла, — вставил Невилл, прежде чем она успела спросить. — Вам двоим небезопасно каждое утро ходить в Комнату одним. Мы хотели поговорить с вами об этом вчера вечером, но вы исчезли.

— Я сказал им, что у нас есть карта…

— А мы тебе говорили, — перебила Джинни, сердито глядя на Гарри, — что все равно безопаснее, если нас будет пятеро, а не двое.

— Пятеро?

— Мы по дороге зайдем за Луной, — радостно сообщил Невилл. — Она настаивала. На самом деле она была очень взволнована.

— Раз уж вы так решили, почему бы не прихватить с собой Рона и Лаванду? Собрать всю банду, — раздраженно пробормотал Гарри.

— Завтра они займут наше место, — с ухмылкой сообщила Джинни. — Ты же не думаешь, что мы с Невиллом будем вставать спозаранку каждый день?

Невилл рассмеялся. Гарри нахмурился.

— Они правы, — грустно согласилась Гермиона. Тихие утренние часы наедине с Гарри быстро стали ее любимой частью дня, но мир в стенах Хогвартса подошел к концу, и нужно было потерпеть, независимо от того, насколько раздражающими и навязчивыми они были. Судя по тому, как подавленно выглядел Гарри, ясно было, что он чувствует то же самое.

— Отлично, — пробормотал Гарри, просматривая карту и беря ее за руку, — все чисто. Пойдем... и спасибо.

* * *

Хорошей новостью было то, что сегодня пятница. Плохая новость заключалась в том, что последним уроком в этот день была защита. Она боялась этого занятия с момента побега Малфоя из замка, а вчерашнее возмездие Крэббу и Гойлу только ухудшит ситуацию.

Шестикурсники всех четырех домов массово почти маршировали из Большого зала в класс защиты, большинство с насупленными хмурыми лицами, не отрывая глаз от соучеников, которых они считали врагами. К счастью, персонал предвидел, что могут возникнуть проблемы, и некоторые предпочли проследить за ситуацией. Это был первый раз, который Гермиона смогла вспомнить, когда персонал публично пытался подавить политическую напряженность в Хогвартсе. Слишком мало, слишком поздно, размышляла она.

— Уберите палочки, — отрывисто приказал Снейп, проходя к доске. Он смерил Гарри своим лучшим взглядом, прежде чем продолжить.

— Из-за недавних событий некоторым из вас нельзя доверять действовать ответственно и уважительно по отношению к одноклассникам. Любой, колдующий хотя бы Люмос во время урока, рискует немедленным исключением. Я ясно выразился?

Получив невнятное согласие от класса, он взмахнул палочкой, и на доске появились слова.

Глава 25: Магическое Сокрытие

— Мы будем рассматривать средства и методы обнаружения чар невидимости и различных магических предметов, используемых для сокрытия, таких как мантии-невидимки, — пробубнил он, подчеркивая последние два слова.

Ее кровь вскипела, когда она поняла, что он пропустил главы в учебном плане, чтобы охватить эту конкретную тему в этот конкретный день. Она вспомнила о его намеренном переносе урока об оборотнях на третьем курсе. Мелочность этого человека была неумолима и, казалось, беспредельна.

Гермиона инстинктивно потянулась к руке Гарри под столом, чтобы убедиться, что он придержит язык. Она поняла, что хотя директор и настаивал, что профессор Снейп противостоит Волдеморту, тот никогда не был на стороне Гарри. Никогда.

По правде говоря, ей потребовалась вся сила воли, чтобы сдержаться, пока Снейп излагал пункт за пунктом трактат об обнаружении и борьбе с одним из величайших преимуществ Гарри. Она взглянула на Дафну Гринграсс и заметила, что девушка внимательно смотрит на нее. Дафна едва заметно кивнула и снова перевела взгляд на профессора. Было ясно, что Дафна догадалась, почему обсуждалась эта тема и как Рон и Лаванда присутствовали во время их первой встречи. Если Дафна смогла разгадать мотивы Снейпа, кто еще понял, что делает их профессор? Ее кровь вскипела.

— Вы не согласны с моими словами, мисс Грейнджер? — спросил профессор Снейп. Очевидно, она не скрывала своих эмоций, и он не мог дождаться, чтобы хоть немного подергать льва за усы.

Она упорно молчала.

— Поистине замечательно, — продолжал Снейп, — впервые с тех пор, как вы начали посещать мой класс, вы не ухватились за возможность покрасоваться. Интересно... ухаживания Поттера сделали вас тупее или ленивее? Может, и то и другое? Пожалуйста, ответьте на вопрос, мисс Грейнджер, — снова подтолкнул ее Снейп. — Есть ли какая-то особая причина, по которой у вас возникли проблемы с сегодняшним инструктажем?

Она услышала хихиканье некоторых сокурсников и вспомнила, как Снейп издевался над ее зубами на четвертом курсе. Она не смогла удержаться.

— Ничего, кроме проблем, которые у меня были с вашим преподаванием в течение последних шести лет, сэр, — ответила она бездумно. Краем уха она услышала удивленный возглас Лаванды и прокляла свою импульсивность. Хотя это было приятно.

Она нарочито опустила глаза, делая вид, что рассматривает книгу. Независимо от того, как сильно она хотела посмотреть на него, она знала, что отказ встретиться с ним взглядом был самым благоразумным действием и, скорее всего, разозлит его больше, чем любой ответ.

— Очевидно, часть высокомерия Поттера передалась вам. Двадцать баллов с Гриффиндора и отработка со мной завтра вечером за вашу наглость, — заявил он.

Не вижу разницы, снова эхом отозвалось в ее мозгу.

— Нет, — ответила она, теряя самообладание.

— Прошу прощения? — спросил он.

— Нет, сэр, — повторила она как можно спокойнее. Гарри и Рон никогда не перестанут ее подкалывать, если она начнет кричать на учителя. Кроме того, это позволит ему выиграть. Как бы она ни была расстроена из-за того, что их противостояние дошло до этого момента, она отказалась позволить ему победить.

— Я приду на отработку с любым сотрудником, кроме вас, — продолжила она. Она слышала возбужденный шепот вокруг, но не поднимала головы.

— К сожалению, для вас это не вариант... и теперь у вас будет неделя отработок начиная с сегодняшнего вечера.

Она знала, что Гарри в любой момент может выступить в ее защиту, и с силой сжала его руку, чтобы он не вмешивался. Это было именно то, чего хотел Снейп.

— Нет, — повторила она.

— Вы понимаете, что этого неповиновения более чем достаточно, чтобы вас исключили? — спросил он. Она знала, что это не пустая угроза. Он был достаточно мстителен, чтобы попытаться сделать это независимо от того, кому на самом деле принадлежала его преданность. Она была спасена от ответа самым неожиданным образом.

— Люмос, — услышала она голос Сьюзен Боунс, звучавший из глубины комнаты, ее обычная мягкость полностью отсутствовала. Если бы явный гнев был показателем силы заклинания, то ее Люмос мог бы соперничать с солнцем.

— Две недели отработок и для вас, мисс...

— Люмос, — снова раздался голос. Похоже, это была лучшая подруга Сью Ханна Эббот.

Снейп снова начал говорить, но был прерван и заглушен внезапным хором "Люмос", который начал бушевать по всей комнате. Гермиона оглянулась и поняла, что почти половина ее одноклассников теперь держали светящиеся палочки в воздухе, осмеливаясь быть наказанными за акт солидарности.

Реакция остальных студентов на массовый акт неповиновения была смесью гнева, замешательства и веселья. Она почувствовала, как Гарри отпустил ее руку, чтобы тоже наколдовать Люмос.

— Всем выйти! — взревел Снейп.

— Кроме вас двоих, — сердито поправил он, указывая на нее и Гарри. Большая часть класса быстро вышла, но Невилл, Лаванда и Рон встали позади них.

— Я сказал, убирайтесь! — снова приказал Снейп.

— Они не хотят оставлять нас с вами наедине, — сообщил Гарри. — По той же самой причине Гермиона не будет оставаться с вами после уроков. Никто из нас вам не доверяет.

— Я вызываю директора и вашего декана. Не двигаться, — сердито приказал он, выходя в соседнюю комнату и захлопывая за собой дверь.

Несколько мгновений они сидели молча, ошеломленные столь резким обострением. Первым очнулся Рон.

— Ничего, кроме проблем, которые у меня были с вашим преподаванием в течение последних шести лет, сэр, — сказал он высоким голосом, подражая ее собственному. — Мерлин, Гермиона, ты даже лучше меня сумела достать Снейпа.

— Он меня разозлил, — ворчливо пробормотала она, стараясь не думать о перспективе быть исключенной. Снова.

— Это мы уже выяснили, — весело ответил Невилл. — Как думаешь, что теперь будет? — спросил он, мгновенно посерьезнев.

Никто не успел ответить, как Снейп ворвался в комнату в сопровождении Дамблдора и Макгонагалл. Очевидно, он вызвал их через камин. Ярость Макгонагалл почти соответствовала Снейповой, в то время как Дамблдор выглядел задумчивым.

— Позвольте мне, — тихо сказал Гарри, когда все трое приблизились.

— Нам нужно поговорить с мистером Поттером и мисс Грейнджер наедине, — спокойно сообщил Дамблдор.

— Мы бы хотели, чтобы они остались, и мы смогли вернуться в Гриффиндор вместе, — ответил Гарри, изо всех сил стараясь выдержать спокойный тон Дамблдора. — Никто из нас не верит, что персонал защитит нас от других студентов, поэтому нам придется сделать это самим.

— Это совершенно нелепо, — ответила профессор Макгонагал. — Что я вам говорила? — сердито взмолилась она.

Гермиона хотела возразить, но вспомнила просьбу Гарри, а он явно хотел что-то сказать.

— Вы рассказывали нам о принципе домино, — горячо начал Гарри. — У нас есть профессор, который оскорблял и пытался запугать нас с первого курса, и теперь мы ему не доверяем. Вы позволили студенту чуть не убить двух других, поэтому мы не доверяем персоналу. Когда мы остановили его, нам приказали разбираться самим. Именно это мы и пытаемся сделать.

— Ты, высокомерный...

— Спросите профессора Снейпа, о чем был сегодняшний урок, — прервал его Гарри. Снейп замолчал, решив вместо этого одарить Гарри своей лучшей усмешкой. К сожалению, его впечатляющие усилия были потрачены впустую, поскольку Гарри отказывался смотреть мужчине в глаза.

— Он решил пропустить несколько глав, чтобы рассказать нам во всех подробностях о способах обнаружения мантий-невидимок.

Дамблдор выглядел разъяренным. Однако Снейп, казалось, не раскаивался.

— Что вы нам сказали, профессор? — спросил он, переводя взгляд на Макгонагал. — Действия имеют последствия, и мы должны быть готовы иметь с ними дело. Это относится и к вам, — заключил Гарри.

Секунды тикали, и в комнате повисла неловкая тишина. Жизнь в замке, похоже, менялась с каждой минутой, и они старались не отставать. К сожалению, никто из них не знал, как действовать дальше, и, судя по выражению лица, директор тоже не знал, что сказать или сделать.

— На этот раз не будет никаких наказаний или снятия баллов, — наконец произнес Дамблдор. — Прошу вас впредь проявлять осторожность и делать все возможное, чтобы не усугублять ситуацию. Понятно, что об этом нужно напомнить и персоналу.

— Директор...

— Скоро начнется ужин, — решительно прервал Снейпа Дамблдор, прежде чем профессор успел закончить фразу. — Вам лучше идти.

— Я провожу, — устало сообщила профессор Макгонагал, выходя вслед за ними.

В тот вечер Макгонагалл не только проводила их в Большой зал на ужин, но и отвела весь Гриффиндор в гостиную. Речь, которую она произнесла перед уходом, была краткой и ясной.

— Защитите себя, защитите одноклассников. Не будьте агрессивны.

Гриффиндор жужжал за ужином, когда новости о богатом событиями уроке защиты этого дня начали распространяться, и как только Макгонагал, наконец, вышла, казалось, весь Гриффиндор набросился, желая подробного, шаг за шагом, разбора того, что сразу же было названо Уроком Люмоса.

И как бы ни было приятно видеть своих коллег-гриффиндорцев столь занятыми и сплоченными, она не могла избавиться от ощущения, что ей было бы гораздо приятнее закрыться с Гарри. Они сидели на своем диване, но все было не то, потому что они были окружены беспрерывно болтающими студентами. Это была странная двойственность. За последние несколько месяцев школа сплотилась, но ей все больше и больше хотелось оставаться наедине с Гарри. Только с Гарри.

Пока Рон потчевал стайку первокурсников ее пылким ответом преподавателю защиты, Гарри вытащил ее из схватки.

— Гарри, мы не можем сбежать, — неохотно сказала она, — это небезопасно.

— Знаю, — ответил он, ведя ее к пустому дивану, задвинутому в дальний угол гостиной.

Была причина, по которой этот диван был изгнан в самую темную, пыльную, самую унылую часть Гриффиндорского дома. Обивка была выцветшей и потертой, но не это было настоящей проблемой. Он был крайне неудобен. Она не была уверена почему или как, но эта штука казалось активно отталкивала чары амортизации... как если бы сидящему суждено было пройти некое испытание неудобством, и даже магия не могла вмешаться.

Но, несмотря на эти, казалось бы, непреодолимые трудности, Гарри был невозмутим перед стоящей перед ним задачей. Он быстро вытащил палочку и левитировал диван, развернув его к окну.

— Он ужасен, — пробормотала она, когда он притянул ее к себе.

— Знаю, — просто сказал он, положив руку ей на плечо и глядя в ночное небо.

Прижимаясь к его боку, она практически чувствовала, как занозы впиваются ей в спину. Она быстро сообразила, что, если придвинется чуть ближе к Гарри, то сможет избежать прикосновения этой мерзости к чему-то чувствительному. Она почувствовала, как рука Гарри соскользнула с ее плеч и обхватила талию в защитном объятии, обеспечивая эффективный барьер от неизбежного. Через несколько секунд его рука начала спокойно двигаться к местам, едва ли подходящим для их нынешнего местоположения.

Голоса позади нее, казалось, затихли, когда она положила руку на бедро Гарри. Возможно, этот диван не так уж плох. Она посмотрела в окно... это была прекрасная ночь.

* * *

Как и было обещано, Рон и Лаванда заменили Невилла и Джинни в субботнем утреннем походе в Выручай-комнату, к которому с радостью присоединилась и Луна.

— Не могу поверить, что согласился встать так рано, чтобы защитить вас, а теперь я опаздываю на завтрак, — добродушно пробормотал Рон два часа спустя, когда они добрались до кабинета Слагхорна. Невилл и Джинни тоже присоединились к ним, еще больше увеличив охрану.

— У тебя уже был завтрак... благодаря Добби ты получил его даже раньше обычного, — сообщила Лаванда.

— Это было почти два часа назад, — усмехнулся он.

— Значит, ты не присоединишься к нам, чтобы помочь Слагхорну? Пиявочный сок сам себя не извлечет, ты же знаешь, — ответил Гарри.

— Я бы присоединилась к тебе, Гарри, но думаю, Гермиона хочет побыть с тобой наедине, — небрежно заметила Луна, вызвав смешки.

— Мы будем рады, если ты пойдешь с нами, — быстро ответила она, делая вид, что не замечает, насколько права была девушка.

— О, я знаю, — продолжила Луна, — но я думаю, неприятно, когда вокруг постоянно кто-то крутится.

— Все не так плохо, — ответил Гарри, когда показался класс Слагхорна. — Кроме Рона. Он чертовски раздражает.

— Ты даже не представляешь, — хором ответили Лаванда и Джинни, вызвав протестующий вопль рыжика.

— Увидимся через два часа, — сказал Невилл, радостно помахав рукой, и группа отправилась в Большой зал.

Было ясно, что Дамблдор поговорил с персоналом, поскольку профессор Слагхорн казался гораздо более сдержанным, чем обычно. Он даже зашел так далеко, что наложил несколько чар на дверь, по-видимому, чтобы предотвратить появление неожиданных посетителей.

Слагхорн быстро нашел им работу, по иронии судьбы, извлечение сока из довольно буйной кучки пиявок, и вернулся в свой кабинет, чтобы закончить проверку эссе.

— Это пытка, — проворчал Гарри несколько минут спустя. — Наконец-то есть шанс побыть с тобой наедине, и я застрял здесь, — пожаловался он, указывая на студенистую слизь, капающую с его рук.

Она фыркнула в знак согласия.

— Не думаю, что у нас скоро будет возможность побыть наедине.

— Все было хорошо, правда? — неуверенно спросил Гарри. — На самом деле мы об этом не говорили, но... ты ведь не жалеешь?

Она остановилась и посмотрела на него.

— Ты действительно беспокоишься?

Он нервничал, но не боялся.

— Я думаю, это потрясающе, и подумал, что ты тоже... Но да... немного.

Она сняла перчатки и обхватила его щеки ладонями.

— Если хочешь мое мнение, мы собираемся сделать это снова сразу, как только сможем. Теперь мы вместе, Гарри. Никогда не сомневайся.

Волнующий момент был эффектно нарушен пиявкой Гарри, издавшей протестующее непристойное хлюпанье. Судя по тому, что она читала, пиявки наслаждались процессом "выжимания сока", и, по-видимому, эта была раздражена временной остановкой.

— Спасибо, что испортила настроение, — пробормотал Гарри пиявке, возвращаясь к своему занятию и извлекая из ее тушки нечто похожее на удовлетворенный вздох.

Веселье Гермионы испарилось, когда она почувствовала, что ее СОХ-монета нагревается. Это было сообщение от Астории.

Что-то происходит. Дафна говорит, что большая группа ППС только что покинула Слизерин, и они выглядели взволнованными.

— Нам пора, — сообщил Гарри, взглянув через ее плечо. — Скажи Слагхорну, а я проверю карту.

Гермиона быстро постучала в дверь кабинета и открыла, не дожидаясь ответа.

— Профессор, нам с Гарри...

Слова застряли в горле, когда она заметила профессора Слагхорна, сидящего за столом и смотрящего прямо перед собой. Рядом с ним было очень знакомое, очень взволнованное лицо.

— Что происходит, мистер Дэгворт? — спросила она.

— Они угрожали моей семье...

— Что вы сделали?

— Мне очень жаль, мисс Грейнджер, но я не могу позволить вам уйти, — сообщил он.

— Что вы сделали? — повторила она, вытаскивая палочку.

— Дверь не открывается! — услышала она голос Гарри из другой комнаты.

— Он не сможет открыть. Я велел Слагги наложить на дверь несколько чар, — добавил Дагворт.

— Он под Империо? — предположила она.

Он кивнул и медленно и целеустремленно положил палочку на стол.

— Я просто пытаюсь защитить свою семью, — пробормотал он. — Я же говорил, что я трус. Мне жаль.

— Что они хотят? — спросила она.

— Я не знаю... Все, что мне нужно было сделать, это убедиться, что вы оба заперты в этой комнате, — ответил он.

Предыдущее предупреждение Блейза эхом отозвалось в ее мозгу. Мишенями были она и Гарри.

— Ступефай! — воскликнул Гарри из-за спины, и Дагворт рухнул на пол.

— Выглядит не очень хорошо, — пробормотал он, протягивая ей Карту Мародеров.

Это была река красных имен, и все они направлялись в их сторону.

---

Примечания:

выходим на финишную прямую. Последние главы несколько больше обычного, но я постараюсь выдержать график.

Примечания:

потом объединю.

---

— Нам нужно двигаться, — приказал Гарри, но она уставилась на карту. Десять красных имен направлялись из Слизерина, и для ровного счета несколько из Рейвенкло.

— Гермиона! — почти закричал он, заставляя ее отмереть.

— Извини! — ответила она, вытаскивая зеркальце и СОХ-монету, и набрала сообщение.

Мы с Гарри в классе Слагхорна, ПС скоро появятся. Пришлите помощь!

Она снова обратила внимание на Гарри.

— Только профессора могут контролировать, запирать или отпирать двери. Думаю, мы в ловушке, — начала она.

— Камин? — спросил Гарри, подбегая.

— Никто, кроме них, не может дать разрешение использовать его, за исключением Дамблдора.

— Альбус Дамблдор! — Гарри чуть не кричал, без всякого эффекта. — Минерва Макгонагал! Ремус Люпин! Гриммо 12! — продолжал он, но безуспешно. — Черт! А как насчет эльфов? Добби! Кричер! — отчаянно позвал он. Но ничего не произошло.

— Профессор контролирует комнату, — повторила она. — Поэтому Краучу и удавалось так долго изображать Муди. Никто не войдет и не выйдет без разрешения. /* Прим. перев.: и ЧСХ, ни одна собака не вспомнила про патронусы, даже автор. За Гермиону обидно */

— Мы могли бы снять Империус со Слагхорна, — предложил Гарри, доставая флаконы с полок и расставляя их на столах.

— Только заклинатель может быстро снять проклятие, а у нас нет времени. Мы кидаем в них зелья? — спросила она, начиная помогать.

— Если у тебя нет на уме чего-нибудь получше, — ответил он.

— Мы не знаем, что они делают. Это может быть опасно.

— В том-то и дело! — ответил он, начав левитировать оставшиеся пустые столы перед дверью и складывать их друг на друга.

— Они почти здесь! — в отчаянии крикнула она, снова взглянув на карту. — Мы не сможем выбить всех.

— Пошли, — приказал он, схватив мантию-невидимку и потянув ее в кабинет Слагхорна.

Она быстро начала накладывать заклинания на дверной проем... все, что смогла придумать, чтобы дать им еще несколько драгоценных секунд, прежде чем кавалерия, как она надеялась, прибудет. Они услышали взрыв. Очевидно, их преследователи пробили баррикаду.

— Кладовка, — предложила она, и они быстро забились в самый дальний угол маленькой комнаты. Гермиона снова посмотрела на карту. — Они здесь.

Они услышали грохот из соседней комнаты, когда нападавшие преодолели столы, опрокинутые Гарри перед дверью.

— Они, должно быть, в другой комнате! — услышала она чей-то голос. — Вы четверо останетесь здесь и посмотрите, не под невидимостью ли они, или используют что-то еще, чтобы спрятаться.

Судя по звукам и приглушенным проклятиям, ее спотыкательный сглаз поймал первых нападавших, ворвавшихся в комнату. /* Прим. перев.: Trip Jinx. Адекватного перевода не нашел */

— Притормози и проверь заклинания, — услышала она незнакомый голос.

— Акцио Зелья, — тихо произнес Гарри, и они услышали звук бьющегося стекла. Послышалось несколько криков, и стало ясно, что Гарри прав. Некоторые зелья оказались ядовитыми.

— Они играют с вами, — услышала она сквозь кашель безошибочно узнаваемый голос Дафны Гринграсс.

— Перестань, Дафна. Это так похоже на тебя — наконец-то выбрать сторону, как только она получит преимущество, — ответил другой знакомый голос. Панси.

— Заткнись, — снова вмешался первый голос. — Я думаю, что все развеялось. Пошли. Медленно.

Гермиона наставительно приложила палец к губам, и Гарри согласно кивнул. Они оба были согласны, что спрятаться и соблюдать тишину — единственный вариант.

— Камин отключен, — сообщила Панси. Гермиона видела, как ноги учеников двигаются по комнате, и слышала, как произносятся поисковые заклинания.

— Акцио мантия-невидимка! — раздался голос, и ее желудок сжался. Очевидно, Панси тоже уделяла внимание уроку защиты Снейпа. Она крепче вцепилась в мантию, ожидая неизбежного действия заклинания. Но ничего не произошло... совсем ничего.

— Они сбежали! — причитала Панси.

— В Хогвартсе нельзя аппарировать, — поправил незнакомый голос. — Они здесь, просто очень хорошо спрятались. Загляните везде и всюду

Дафна вошла в комнату и быстро начала накладывать чары обнаружения невидимок... похоже, без всякого эффекта. Замешательство Гермионы усилилось еще больше. Заклинание призыва, если оно было сделано правильно, должно было сработать. Чары обнаружения, наложенные в такой близости от цели, должны были сработать.

Дафна начала тыкать палочкой вперед, расхаживая по комнате, и ее глаза расширились, когда она, наконец, соприкоснулась с их невидимыми телами. Она нашла их. Дафна не произнесла ни слова, просто протянула руку и нащупала ткань ладонью.

— Черт! — воскликнул главарь, привлекая внимание Дафны, прежде чем она вышла из комнаты.

— Ты сказал, что нас не поймают, Дерек, — вмешался новый голос.

Итак, лидером был Дерек Клейхорн, тихий семикурсник... Имя, которое она с удивлением увидела в списке младших пожирателей смерти.

— Кто-то должен быть уже на подходе. Нам нужно идти! — взмолилась Дафна.

— Должно быть, их предупредили! — Дерек чуть не закричал. — Как?

— Это она! — воскликнула Панси. — Дафна до сих пор не интересовалась этим, но вдруг ей не терпится присоединиться и помочь.

— Ты параноик, Панси, — парировала Дафна.

— А где она искала? — ответил Клейхорн.

— Ты не можешь быть...

— В кладовке.

Прежде чем Гермиона успела отреагировать, она услышала, как Гарри тихо прошептал "Петрификус Тоталус", и она почувствовала, как ее тело напряглось. Она хотела закричать, но не смогла, а Гарри шагнул вперед и накинул на нее мантию.

— Прости, — шепнул он, прежде чем выйти.

— Поттер, — со смехом сказал Клейхорн. — Избранный прятался, как трус.

— Назвать меня трусом, когда перевес десять к одному, — выплюнул Гарри, — очень храбро. Как все пожиратели смерти.

— Вообще-то девять к трем, — ответил Клейхорн. — Гринграсс явно на твоей стороне, и я предполагаю, что Грейнджер все еще прячется.

— Дерек...

— Отдай палочку, Дафна.

Прошло несколько секунд молчания, прежде чем Клейхорн заговорил снова.

— Отведи Дафну в другую комнату.

— Что мне с ней делать?

— Похоже, небольшое наказание не помешает, а? Ничего необратимого, пожалуй. Думаешь, сможешь устроить?

От легкомысленного ответа Панси по коже Гермионы побежали мурашки.

— Непременно.

Она услышала, как Дафна вышла из комнаты, и голос Гарри.

— Здесь только я. Гермиона не пришла, мы знали, что она будет мишенью.

— Думаешь, я в это поверю?

— Смотри, сколько нужно, — ответил Гарри как можно небрежнее. — На самом деле, ты сделаешь мне одолжение... потратишь больше времени, чтобы подоспела помощь.

Гермиона услышала приглушенные крики. Наказание Дафны началось.

Появился Клейхорн и быстро начал творить те же чары, что и Дафна всего несколько минут назад.

— Я же говорил, — снова вмешался Гарри из соседней комнаты, — но спасибо, что потратил лишние несколько минут.

Гермиона вздохнула, когда Дерек бросил последний взгляд на комнату.

— Я действительно хотел грязнокровку, но, полагаю, придется обойтись тобой, — пробормотал Клейхорн, и ее сердце сжалось. Она знала, что сейчас будет.

— Круцио.

Пока она была вынуждена слушать, как Гарри пытается сдержать крик, секунды казались часами. В то время как Дафна орала в полную силу и очень громко, Гарри упрямо молчал, изо всех сил стараясь подавить эффект заклинания. Во всяком случае, это было для нее еще более невыносимо. Он всегда дрался. Всегда. Она почувствовала слезы катящиеся по лицу, и поняла, что есть вещи, которые даже магия не может подавить.

И вдруг мучительные крики прекратились, а из соседней комнаты донеслась разноголосица новых голосов. Очевидно, прибыла помощь.

— Похоже, шансы сравнялись, — процедил Гарри сквозь зубы.

Она услышала, как ожил камин, чувствуя, как ее захлестнула волна облегчения. Наконец-то прибыл директор. Несколько секунд спустя послышался стук упавших на пол палочек. Похоже, они знали, что им не справиться с Дамблдором.

— Мистер Клейхорн, что вы наделали? — спросил Дамблдор с явной яростью в голосе.

— Слишком мало, — с вызовом ответил Клейхорн, когда звуки магического боя совсем прекратились. Очевидно, порядок был восстановлен и в другой комнате.

— Он использовал на мне Круциатус. Паркинсон делала то же самое с Дафной Гринграсс, — сообщил Гарри.

— Вы отправитесь в Азкабан, — мрачно сообщил Дамблдор.

— Ненадолго, — ответил Клейхорн. — Мы с Панси единственные, кто достиг совершеннолетия. Самое худшее, что вы можете сделать с остальными — исключить.

Она услышала звук, похожий на удар, за которым последовало падение чего-то тяжелого. Она предположила, что это Клейхорн.

— Где мисс Грейнджер? И что случилось с Горацием?

— Сначала уберите их отсюда, — приказал Гарри.

Несколько мгновений слышались приглушенные приказы и шорохи, и в комнате воцарилась тишина.

— Его тоже.

— Ты маленький...

— Если вы не прикажете ему уйти, я сам его вышвырну.

— Северус, пожалуйста, посоветуйся с Поппи насчет дополнительных зелий, которые ей могут понадобиться. Я не думаю, что Гораций будет в состоянии помочь.

— Директор...

— Сейчас же, Северус.

В комнате снова воцарилась тишина, прежде чем она услышала звук закрывающейся двери.

— Она в кладовке, под мантией-невидимкой. Я ее обездвижил.

Наконец, к счастью, Фините сработало, и она была освобождена от Петрификус'а. Она быстро оттолкнула директора и бросилась к Гарри, мгновение спустя врезавшись в него.

— Все в порядке, — пробормотал он, притягивая ее ближе.

— Я не хотела делать больно, — извинилась она, заметив, как он поморщился.

— Все в порядке, — шепнул он ей на ухо, роняя голову на ее плечо.

— Ничего не в порядке! — ответила она сквозь слезы. — Никогда больше так не делай. Это ты и я, Гарри. Никогда больше так не делай.

— Они охотились за тобой. Я не мог позволить им причинить тебе боль.

У нее не было ответа на это, потому что это действительно было так просто. Если бы она подумала о том, чтобы обездвижить Гарри и пожертвовать собой, она бы сделала это без раздумий. Ему и так было слишком больно. Она просто хотела, чтобы все это закончилось.

— Мисс Грейнджер...

— Они угрожали семье мистера Дагворта. Я думаю, он имел разрешение использовать камин профессора Слагхорна. Он взял профессора под Империо и велел запереть нас. Все было согласовано и спланировано.

— А мисс Гринграсс?

— Она предупредила нас, а потом притворилась, что на их стороне, и помешала найти нас, — продолжил рассказ Гарри. — Нужно найти Асторию Гринграсс. Она также помогла предупредить нас и...

— Астория, скорее всего, сейчас в больничном крыле. Она и еще несколько студентов Хаффлпаффа были вовлечены в конфронтацию.

— Должно быть, она пыталась помешать им прийти сюда, — вмешалась Гермиона. — С ней все в порядке?

— Этого я не знаю. Там разбиралась профессор Спраут. Астория настояла, чтобы она немедленно сообщила мне о том, что происходит.

В этот момент Гермиона услышала приглушенный хор голосов из другой комнаты.

— Я полагаю, ваши друзья ждут, чтобы сопроводить вас в больничное крыло. Сможете ли вы сделать это своими силами, пока я занимаюсь профессором Слагхорном и мистером Дагвортом?

— Что насчет студентов, которые на нас напали?

— Скорее всего, их исключат, — устало добавил Дамблдор. — К сожалению, мистер Клейхорн прав. Не так уж много можно сделать с теми, кому еще не исполнилось семнадцати. Но мы можем обсудить это позже, когда у меня будет больше информации. Вам нужна медицинская помощь, а мне нужно разбираться с произошедшим. Правильно ли я понимаю, что мисс Гринграсс была источником вашего списка?

Гермиона дождалась кивка Гарри, прежде чем ответить.

— Да. Ей помогали другие, но она была лидером.

— Тогда мне нужно будет сообщить ее родителям. Мне нужно знать всех, кто помогал вам, для их защиты.

— Вы скажете профессору Снейпу, а мы ему не доверяем, — пробормотал Гарри.

— Я не стану делиться этим с Северусом. Даю слово, — ответил Дамблдор.

— Блейз Забини и Трейси Дэвис, — сказала Гермиона, обнимая Гарри за плечи и ведя его к выходу. Она открыла дверь и увидела, что их ждет глава дома и несколько студентов. Рон, похоже, берег ногу, а у Лаванды на руке был довольно неприятный порез.

— Вы в порядке? — спросил Рон.

— Не совсем, но будем. Вы?

— Бывало и лучше, — ответил Рон с приглушенным смешком.

— Могу я предложить продолжить этот разговор в больничном крыле? — вмешалась Макгонагал. — Вам нужна помощь с мистером Поттером?

— Он со мной, — пробормотала она, осторожно притягивая его ближе. — Он со мной.

* * *

Три часа спустя Гарри уже спал, залитый несколькими зельями, которые должны были гарантировать, что он останется спящим в ближайшем будущем. Гермиона подробно рассказала обо всем, что случилось, профессору Макгонагал. Теперь в палате было тихо и спокойно, большинство раненых выздоровели и были отправлены в гостиные, так как замок был временно переведен на осадное положение. До ужина оставалось несколько часов, но Гермиона чувствовала себя так, словно не спала целую неделю. Остальных посетителей мадам Помфри отослала прочь из-за блокировки, но Гермиона отказалась, приняв молчаливое дежурство рядом с Гарри и следя за картой на предмет любых угроз.

Ее размышления прервал голос с другого конца комнаты.

— Как он? — спросила Дафна глухо и хрипло.

Гермиона подошла к кровати Дафны.

— Как и ты, полагаю. Совершенно больной, но слишком упрямый, чтобы показать это. Почему не спишь?

— Я отказалась от зелья. Родители должны появиться с минуты на минуту, мне нужно с ними поговорить, — добавила она.

Дафна слегка приподнялась, поморщившись от боли при этом легком движении.

— И я хотела поговорить с тобой о мантии.

Гермиона рефлекторно схватила сумку, где была мантия, и оглядела комнату, проверяя, не подслушивает ли кто.

— Не волнуйся, — сказала Дафна, намеренно говоря почти шепотом, — я сохраню тайну. Но ты должна знать... эта мантия особенная.

Гермиона кивнула.

— Это семейная реликвия Поттеров. Судя по тому, что я о них читала, она действительно мощнее большинства.

— Дело не только в этом. Она не просто особенная... Я думаю, она единственная в своем роде особенная. Я никогда не слышала о мантиях-невидимках, устойчивых к обнаружению и призывающим заклинаниям.

— Ты, конечно, преувеличиваешь...

— Полагаю, вы уже отыскали "Барда Бидля"? — спросила Дафна. Гермиона кивнула.

— Ты читала "Сказку о трех братьях"?

— Ты шутишь, — ответила Гермиона, не совсем веря, что такая фантастическая история может быть правдой.

— Моя семья годами была одержима этой книгой. Каждая история... любая подсказка, которая могла бы привести к решению... особенно то, что касается подчинения смерти. Мои родители убеждены, что Дары реальны.

— Дары?

— Дары Смерти. Жезл, камень и плащ. /* Прим. перев.: Sic! Не бетить */

Гермиона мгновенно вспомнила выражение лица Дамблдора, когда он увидел книгу в ее руке. Она все еще была настроена скептически.

— Мне трудно поверить, что Смерть ходит повсюду и раздает магические артефакты.

— Это, конечно, чепуха, но это не значит, что сказка не основана на реальных событиях. — Дафна сделала паузу и кивнула в сторону кровати рядом в подтверждение своих слов.

Астория.

По словам Сьюзен Боунс, Астория была поражена простым заклинанием дубинки, но она выглядела намного хуже, чем любой из студентов, участвовавших в драке. Девушка выглядела такой хрупкой и нездешней... краше в гроб кладут. Гермиона никогда раньше не замечала, какой бледной и худой выглядела девушка, но теперь, зная о ее состоянии, она не могла не заметить этого. /* Прим. перев.: bludgeoning spell — из другого фэндома. DDO, кому любопытно */

— Мне очень жаль, — сказала Гермиона, снова не зная, что сказать, — и мне жаль, что вас раскрыли из-за меня.

— Моя идиотка сестра, вероятно, потеряла сегодня несколько лет жизни, — продолжила Дафна. — Это нелепо и иррационально, но я отчасти глупо надеялась, что, помогая тебе, мы сможем снять с Астории это проклятие.

Дафна сердито вытерла глаза.

— Мы с Асторией знали, чем рискуем, когда решили помочь. Гарри был достаточно умен, чтобы не дать им знать о мантии и защитить тебя.

Гермиона обдумывала слова Дафны, но услышала вздох и увидела распахнувшиеся глаза Гарри. Он попытался сесть, и рухнул обратно в постель, остаточная боль предыдущей пытки настигла его в полную силу.

— Что? — спросила Гермиона, быстро подбегая к нему.

— Драко мертв, — сообщил он хриплым голосом и положил руку на шрам. — Волдеморт выследил его и убил. Он сказал, что не должно быть никаких незавершенных дел.

— Ты видел?- в ужасе спросила она. Со времени его последнего видения прошел почти год.

Он кивнул и поморщился.

— Не думаю, что он хотел, чтобы я увидел... чувствовалось, что он немного потерял контроль... как будто был в ярости, но в то же время наслаждался этим. Он заставил его родителей смотреть, Гермиона. Они просто стояли.

Гермиона схватила салфетку, обмакнула ее в ближайший тазик, затем положив на лоб Гарри.

— Я ненавижу эту твою связь...

Гермиона намеренно удержалась от продолжения своих мыслей вслух. СОХ и возникшая в результате драма послужили отвлечением от ужасающей теории, появившейся, когда она узнала о крестражах.

Гарри связан с Волдемортом.

— Закрой глаза и постарайся заснуть, пусть зелье сделает свое дело, — настаивала она.

Гарри связан с крестражами Волдеморта.

— Мне нужно сказать Дамблдору, — пробормотал он, его глаза закрылись, зелье подействовало.

Крестражи создавались путем убийства.

— Я скажу ему, — успокоила она. — Пожалуйста, постарайся уснуть.

Она бросила салфетку обратно и схватила Гарри за руку. Теперь, когда он перестал играть в квиддич, ладонь стала мягче. Она молилась о том дне, когда снова почувствует на себе эти грубые мозоли.

Гарри выжил, будучи поражен смертельным проклятием.

Она откинула назад его челку и посмотрела на печально известный шрам. Возможно, это было ее воображение, но он выглядел ярче, чем обычно.

Дамблдор знает что-то, чем не поделился с Гарри.

Она снова посмотрела на Гарри, и решение было принято. Больше никаких секретов. Больше никаких вопросов без ответов. Ей нужно было поговорить с Дамблдором.

* * *

Больше двадцати четырех часов спустя у нее появился шанс получить ответы. Имя Дамблдора наконец-то появилось на карте Мародеров, очевидно он разобрался с вчерашним нападением студентов-негодяев. Гарри выпустили из больничного крыла, и теперь он выздоравливал на диване. Она извинилась и оттащила Рона и Лаванду в угол, подальше от глаз Гарри.

— Мне нужно, чтобы вы отвлекли Гарри, чтобы я могла улизнуть из гостиной, — начала она.

— Зачем? — тут же спросил Рон, подозрительно приподняв бровь.

— Мне нужно поговорить с Дамблдором об одной теории.

— Почему Гарри не должен знать? — спросила Лаванда, оглядываясь через плечо туда, где сидел Гарри.

— Потому что, если твоя теория верна, все действительно плохо, так? — спросил Рон. Она кивнула.

— Насколько плохо?

Она почувствовала, как на глаза навернулись слезы, и прокляла свои эмоции. Она так хорошо держала их в узде весь последний день. Но в этот момент... пришлось произнести эти слова вслух... это было уже слишком.

— Хуже некуда, — ответила она, склонив голову при виде потрясенного лица Рона.

Молчание прервала Лаванда.

— Нет.

— Лав, мы...

— Не прячься, — повторила она. — Никаких тайных вылазок. Это слишком опасно. — она выглядела очень решительной.

— Скажи Гарри правду, Гермиона, — продолжала она. — Скажи ему правду, и пусть Макгонагал отведет тебя.

Гермиона посмотрела на Рона с грустной улыбкой.

— Ну, я не собираюсь помогать тебе и злить Лав. Кроме того, думаю, она права.

Она покорно кивнула и послала патронус-сообщение главе дома с просьбой о сопровождении для встречи с директором. Появление ее серебристой выдры вызвало переполох в гостиной, и теперь Гарри смотрел на нее насмешливо... ожидая объяснений.

Она рассказала ему в точности то же, что и Рону с Лавандой, и была атакована теми же вопросами и тем же встревоженным взглядом. Гермиона наблюдала, как он обдумывает ее слова, рассеянно почесывая Живоглота в том самом месте, которое всегда вызывало довольное мурлыканье.

Напряжение спало, когда дверь гостиной открылась и появилась профессор Макгонагал, выглядевшая очень обеспокоенной.

— Скоро увидимся, — мягко ответил Гарри, изо всех сил стараясь улыбнуться, вопреки ужасным предположениям, вертевшимся в его в голове.

Она благодарно кивнула, не доверяя голосу, и быстро вышла из комнаты.

Макгонагал, видимо, предупредила директора, поскольку он, казалось, был совершенно не удивлен ее появлением, и даже приготовил чай для обоих гостий.

— Полагаю, вы здесь, чтобы узнать последние новости о вчерашнем инциденте, — любезно начал он.

Она глубоко вздохнула.

— Частично.

Дамблдор сделал короткую паузу, явно озадаченный ее загадочным ответом.

— Мистер Клейхорн и мисс Паркинсон в настоящее время задержаны властями, и им обоим будет предъявлено обвинение в применении Непростительного. Остальные студенты, участвовавшие в инциденте, были отчислены, и их палочки сломаны. Основываясь на том, что мы смогли предположить, план состоял в том, чтобы пытать вас и Гарри, а затем стереть память вам и профессору Слагхорну. Они ожидали, что у них на это будет час, но мисс Гринграсс смогла сорвать этот план.

— Мистер Дагворт?

Дамблдор вздохнул и снял очки.

— Мистер Дагворт отстранен от должности в министерстве, и еще предстоит определить, в чем его обвинят.

— Его семья?

— Его жена была убита за его неудачу, но двое детей живы. Ее тело и детей нашли. Сотрудники министерства, которые его шантажировали, до сих пор не задержаны.

Это не просто школьная драка. Это была открытый и явный вызов, и пути назад действительно не было. Она изо всех сил старалась не думать о двух детях, потерявших мать, и заставила себя сосредоточиться.

— Мне нужно поговорить с вами наедине. Это насчет Гарри.

— Минерва, я провожу мисс Грейнджер обратно, как только мы закончим.

Макгонагал кивнула и вышла из комнаты, бросив на нее последний обеспокоенный взгляд, прежде чем исчезнуть на лестнице. Гермиона весь последний день обдумывала и пересматривала, как лучше сформулировать вопрос, но теперь все ее тщательно продуманные планы были отброшены. Время осторожности прошло.

— Гарри — крестраж, да?

— Что знает Гарри?

— Да или нет. Гарри — крестраж?

Она наблюдала, как директор обдумывает ответ. Когда это случалось в прошлом, на его лице играла доброжелательная улыбка, а в глазах мерцал огонек. На этот раз она видела только человека, понявшего, что все его тщательно продуманные планы сгорают дотла.

— Да.

Прежде чем она успела ответить, он поднял руку, останавливая ее.

— Пожалуйста, мисс Грейнджер. Пожалуйста, позвольте мне объяснить, почему я скрывал эту информацию от Гарри.

И он это сделал. В течение следующих нескольких минут он изложил в высшей степени точное, подробное и логичное обоснование того, почему Гарри не мог и не должен знать о своей судьбе до самого последнего момента... до тех пор, пока все оставшиеся крестражи не будут уничтожены. Он был непреклонен в том, что только тогда Гарри сможет осознать, какой невыразимой жертвы от него ждут.

Воцарилась тишина, пока она пыталась осмыслить то, с чем только что была ознакомлена. Сколько раз в прошлом он просчитывался?

Затем внезапно, необъяснимо, пророчество начало эхом отдаваться в ее голове. Когда она повторила эти проклятые слова, до нее дошло, что это была еще одна вещь, которую Дамблдор, возможно, совершенно неправильно понял.

Ни один не может жить, пока жив другой...

Волдеморт не был "жив". Он давно лишился такой возможности. Добровольно разделил душу... пил кровь единорога... провел древний ритуал, возвращая тело... это были действия человека, обреченного на полужизнь... проклятую жизнь... выживание. Возможно, он и предпринял шаги, обеспечивающие выживание, но его шансы на жизнь были, по сути, давно и прочно упущены. /* Прим. перев.: очень мутный момент для перевода, все эти пророчества и их толкования... */

Она подумала о Гарри. Его встрепанные волосы... его глаза... его улыбка... местечко на его плече, куда она, казалось, идеально подходила. Она думала о стольких чудесных, волнующих, приводящих в бешенство моментах, без которых не могла представить свою жизнь. Она думала обо всем, кроме шрама. Это не был Гарри. Эта мерзость принадлежала другому. И ни один из них не мог жить, пока выживал другой. Ее дальнейший путь был ясен.

— ExpectoPatronum, — нараспев произнесла она, отправляя выдру на второе задание за день.

— Что вы сделали? — спросил Дамблдор.

— Я сообщила Гарри, что его шрам — крестраж, но ему не нужно паниковать... что вместе мы найдем способ избавиться от него. И если я не вспомню, как отправила это сообщение, когда вернусь в гостиную, то это потому, что вы стерли мне память.

Теперь директор выглядел полностью и по-настоящему побежденным. Необязательно ею... но временем... жизнью... своими действиями и бездействием... всем этим.

— Неужели вы так плохо обо мне думаете, мисс Грейнджер, что я способен на такой подлый поступок? — спросил он.

— Я не могла рисковать, — просто ответила она.

— Я думаю, мой план дал бы Гарри шанс выжить, — ответил Дамблдор.

— А я считаю, что Гарри заслуживает знать правду. Его не нужно обманом заставлять поступать правильно в последний момент, — выплюнула она. Пока секунды тикали, а директор молчал, она думала о том, сколько всего можно было бы сделать к этому времени... насколько меньше страдал бы Гарри... если бы только Дамблдор доверял им всем чуть больше.

— Вы всегда его недооценивали, — продолжала она, заставляя себя сохранять спокойствие. — Вы постоянно его недооцениваете, а он стоит тысяч таких, как вы, — она почувствовала навернувшиеся слезы, и быстро стерла их. Время для слез будет позже... когда она останется одна... вдали от директора и Гарри.

— В этом я с вами согласен, — устало ответил он.

Он вдруг стал таким жалким и печальным, что она почувствовала, как в ней нарастает гнев. Это был Альбус Дамблдор. Если она смогла сдержать слезы и сосредоточиться, то и так называемый величайший волшебник столетия мог бы сделать то же самое.

— Мне плевать на ваши чувства! Если вы действительно заботитесь о Гарри, вы должны рассказать нам все, что знаете, и помочь нам.

— Похоже, вы не оставили мне выбора, мисс Грейнджер, — ответил он с грустной улыбкой. Как бы грустно он ни выглядел, ей показалось, что он немного успокоился.

Ни один не может жить, пока жив другой...

Она знала, что осенью они не вернутся в Хогвартс, потому что у них с Гарри будут дела поважнее. Все и вся могли подождать, потому что ни она, ни Гарри не могли жить, пока выживал этот чертов другой. Хотела ли Трелони, чтобы ее считали частью ни того, ни другого, не имело значения... потому что так было. Полностью и недвусмысленно.

Гермиона была одарена магией не просто так. Гарри не просто так спас ее в первый год. Она не просто так помогла ему пережить дракона. Он вернулся с кладбища не просто так. Она пошла в Отдел Тайн, хотя и знала, что это ловушка, не просто так. Будучи половинкой ни того, ни другого, у нее не было выбора. Было слишком поздно поворачивать назад, и не имело значения, что у Гарри во лбу было немного Волдеморта.

Ей надоело ждать, пока молчание Дамблдора закончится, и она встала.

— Мне нужно поговорить с Гарри.

Когда они шли обратно в Гриффиндор, Дамблдор заговорил.

— Мне бы очень хотелось, чтобы вы с Гарри встретились со мной завтра в восемь утра. У меня есть дополнительная информация, которой я могу поделиться с вами, и чем скорее мы вместе разработаем план действий, тем лучше. Вы, конечно, будете освобождены от занятий. Мистер Уизли тоже может присоединиться к встрече.

Когда она кивнула в знак согласия, зеркало в ее кармане потеплело. Это был Гарри.

— С тобой все в порядке? — в унисон спросили они друг друга.

Она невольно рассмеялась.

— Только что узнал, что ты крестраж, и спрашиваешь, как я?

— Ты сказала, что тебе могут стереть память! — запротестовал он. — Я подумал, что начну паниковать, как только узнаю, что ты в безопасности.

— Я в порядке, Гарри, — заверила она. — Я приду через несколько минут, и мы сможем обо всем поговорить и начать придумывать план. Я люблю тебя.

— Я тоже, Гермиона. Ты даже не представляешь... — ответил он с грустной улыбкой. — Мы с Глотиком будем ждать.

— Связные зеркала, — заметил Дамблдор, когда они продолжили свой путь, — довольно изобретательно.

— Отец Гарри с друзьями создали их, когда учились в Хогвартсе, — пояснила Гермиона.

— Это многое объясняет, — заметил он с легким смешком.

Несколько минут спустя она проскочила за портрет, и оранжевый комок меха метнулся к ней... вероятно, чтобы сопроводить ее на отведенное ей место. Гарри повернулся и посмотрел на нее через спинку дивана, одарив неловкой улыбкой. Он выглядел ужасно... волосы всклокочены. Казалось, в последние несколько минут он то и дело проводил по ним рукой. Он делал это, когда волновался... или думал. Его окружали Рон, Лаванда, Невилл, Джинни и Луна. Даже Хедвиг присоединилась к компании, царственно восседая на ближайшем подоконнике.

Гермиона удивилась тому, какой живой она почувствовала себя в этот момент, несмотря на все, через что они прошли, и все, что им еще нужно сделать. Она понятия не имела, как им это удастся, но была уверена, что один из них выживет, а у другого нет ни единого шанса.

7 апреля 1997 года

Гермиона опустилась на свое уже привычное место под боком Гарри и ждала, когда он заговорит. Они отделались от Рона, теперь, скорее всего, объяснявшего все, что они узнали, Лаванде, Невиллу и Джинни. Она была благодарна Рону за предложенную от имени Гарри сделку со следствием.

Все трое согласились, что им нужно обсудить, чем и с кем можно поделиться, но эти дискуссии могут начаться завтра... или, может быть, на следующий день. Им нужны были ясные головы, чтобы строить планы, а у нее в данный момент голова шла кругом от информационной перегрузки после дневного разговора с директором. Она услышала, как Гарри произнес Муффлиато, и терпеливо ждала, когда он заговорит.

— Знаешь, я немного надеялся, что ты преувеличивала нелепость плана Дамблдора. Это еще более безумно, чем ты представляешь.

Наконец она задала вопрос, который не давал ей покоя весь день.

— Ты в порядке?

Он усмехнулся.

— Нет. Совсем нет. Но с другой стороны, в ближайшие дни я получу самую мощную когда-либо созданную палочку. Это уже кое-что, я полагаю.

Она невольно рассмеялась.

— И подумать только, все, что тебе нужно сделать, чтобы стать Мастером Смерти — позволить профессору Снейпу убить Дамблдора.

— Снейп выглядел не слишком хорошо, правда?

— Полагаю, медленно рушащиеся Нерушимые Обеты имеют такой эффект, — ответила она.

— Ты думаешь, Снейп на нашей стороне? — спросил он.

— Дамблдор определенно так думает.

— Он и раньше ошибался... Но то, что Дамблдор говорил о нем и маме... — беспомощно сказал Гарри, и замолк. Было слишком много неизвестных.

— Я думаю, мы должны спросить ее, — наконец предложил Гарри.

— Ее?

— Мою маму.

Гермиона отстранилась.

— Ты шутишь.

— Меньше чем через неделю у нас будет воскрешающий камень. Дамблдор хотел, чтобы я смирился со смертью, но думаю, мы могли бы использовать его в других целях. Чтобы найти способ выжить. У нас есть ресурс, позволяющий нам общаться с людьми без риска распространения секретов.

— Думаешь, ты справишься? — спросила она.

— Да, — ответил он не так уверенно, как надеялся. — Но в любом случае именно здесь ты и нужна.

— Я?

— Ты решаешь, как мы его используем, и только ты будешь знать, где он.

— Искушение может быть слишком велико, — рассуждала она, — ты можешь попытаться получить его за моей спиной.

Гарри притянул ее обратно к себе и тихо рассмеялся.

— Во-первых, я никак не смогу понять, как обойти меры безопасности, которые ты используешь, чтобы скрыть его. Ты всегда объясняешь мне такие вещи. Я невежествен.

Ожидая продолжения, она поняла, что он не ошибся. Они с Роном даже не знали бы, с чего начать.

— Кроме того, я думаю, что меньше всего мои родители хотели бы, чтобы я вызывал их, чтобы поболтать, вместо того, чтобы сосредоточиться на деле, — продолжил он.

— То есть ты хочешь сказать, мы должны составить список тем, по которым их можно расспросить? — спросила она, все больше и больше заинтригованная потенциальной полезностью камня.

— Ну, я предполагал, что ты ответишь на большинство вопросов, но да, — пошутил он.

Она игриво ткнула его в ребра.

— Дамблдор сказал, что мы должны избегать использования камня, — напомнила она.

— Да, он был достаточно глуп, чтобы получить проклятие из-за этого. Я хочу, чтобы ты остановила меня от такой глупости, — ответил он, как будто это было самой очевидной вещью в мире.

Она задумалась над его словами и поняла, что действительно есть много вопросов, на которые родители Гарри могут дать ответы. Природа защиты Гарри... другие возможные средства исследования, активы Поттеров... даже теории крестражей.

Она села и достала из сумки чистый лист пергамента и самопишущее перо, желая начать составлять список. Как бы ей ни хотелось расслабиться, время было ограничено, но когда они закончат, у нее будет время для всего. Она ожидала, что Гарри запротестует, но он был согласен.

Снейп должен был выполнить клятву закончить задание Драко через пять дней, и им нужно было спланировать как можно больше, пока Дамблдор еще доступен для вопросов и предложений. После этого они окончательно будут сами по себе. Директор был единственным человеком, на котором она не собиралась использовать камень, единственное, чем они могли ему помочь.

Суббота, 28 июня 1997 года

Готовясь пройти через барьер на платформе 9¾, Гермиона перевела дух и настроила себя на идиотизм, с которым им предстояло столкнуться. С ними шли десять членов Ордена, это помогло подавить опасения, что у тети и дяди Гарри будет реальный шанс что-то сделать, но необходимость иметь с ними дело заставляла ее нервничать. Кроме того, именно переговоры, предстоявшие сразу после выхода, по-настоящему волновали ее.

Гермиона поняла, что Гарри ждет, и сосредоточилась на предстоящей задаче.

— Готова, — подтвердила она.

Гарри кивнул в знак согласия и уставился на барьер.

— Только помни, сейчас позволь говорить мне, а потом...

— Я буду говорить на Тисовой, — прервала она, закончив фразу. — Пойдем. Я не хочу заставлять родителей ждать.

Они быстро прошли через барьер, и она услышала, как Рон тихо произнес Муффлиато, и еще несколько заглушающих заклинаний на всякий случай. Вернон Дурсль наверняка придет в ярость от того, что они собираются сказать, и любые меры предосторожности, чтобы избежать излишнего внимания, того стоят.

Дядя Вернон, казалось, готов был рявкнуть приказ, но заклинание молчания Рона опередило его. Она изо всех сил старалась не рассмеяться, когда Гарри начал объяснять распорядок на лето.

— Это Гермиона, — начал он, когда лицо дяди начало приобретать очень интересный оттенок красного, — она останется с нами.

Тетя Петуния была готова высказать свои энергичные возражения, но, по-видимому, ее тоже успешно заглушили.

— Она совершеннолетняя и может творить магию, сколько захочет, — продолжал Гарри. — Она расширит мою комнату и добавит на дом дополнительные чары... дополнительную защиту.

Дядя Вернон попытался броситься к Гарри, но обнаружил, что прирос к месту.

— Если кто-то из вас попытается что-нибудь сделать, она и вас поразит каким-нибудь заклинанием. Она знает о магии больше всех, кого я когда-либо встречал, и страстно ненавидит всех вас, так что я бы не стал пробовать.

Гермиона изо всех сил старалась выглядеть устрашающе, но это было трудно, учитывая, насколько забавной была ситуация.

— Большую часть времени мы будем жить в моей комнате, но нам придется пользоваться кухней и туалетом. Мы разработали расписание, — сообщил Гарри, протягивая тетке несколько листов магловской бумаги. Гермиона была довольна тем, как хорошо Гарри умудряется отдавать приказы, но поняла, что он просто подражает ей. В отличие от Гарри и Рона, которые, по крайней мере, делали вид, что слушаются, родственники Гарри не казались такими уж приятными.

Гарри указал на собравшуюся группу, стоявшую позади них.

— В течение следующих двух месяцев у нас будут гости. Они аппарируют прямо в мою комнату. Это означает, что они будут в основном передвигаться магически...

Гарри сделал паузу, когда глаз дяди довольно сильно дернулся в ответ на слова " В " и "М".

— Как я уже говорил, любой посетитель будет появляться и оставаться в нашей комнате, так что вы их никогда не увидите, — заключил он, и повернулся к ней.

— Я что-нибудь пропустил?

— Защита комнаты, — напомнила она.

— А, точно. Если вы дорожите своими конечностями и вообще здоровьем, даже не думайте пытаться войти в комнату. Гермиона приготовила около двадцати различных заклинаний, которые нанесут урон любому, кто не входит в утвержденный список, и вас там даже близко нет. Вы в другом ее списке.

— Все? — спросил он еще раз.

Она решила промолчать и просто кивнуть головой, одарив своих хозяев самой приятной улыбкой, на какую только была способна. Она была уверена, что в ближайшие недели все равно проведет несколько бесед, хотят они того или нет.

— Отлично, — продолжил Гарри. — Мы с Гермионой собираемся совершить телепортацию, о которой я упоминал, что даст нам около полутора часов, пока вы добираетесь. Если вы оставите в покое нас, мы на все лето оставим в покое вас. Кивните, если понимаете и согласны.

Прошло еще несколько секунд тщетной борьбы с магическими узами, прежде чем Вернон прекратил борьбу, решительно и сердито дернув головой в знак согласия.

— Мои друзья хотели поболтать о некоторых планах на момент, когда мне исполнится семнадцать и защита дома закончится. Пожалуйста, выслушайте их, дядя Вернон, — взмолился Гарри, отвернулся и повел ее обратно через магический барьер.

* * *

Гермиона аппарировала в парк рядом с Тисовой улицей, и они направились к своей временной оперативной базе, надежно скрытые под мантией-невидимкой.

— Честно, Гарри, ты не должен был говорить так безжалостно, — тихо заметила она.

— Нет, — тут же возразил он. — Дядя никогда не слушает. Но дело не только в этом. Все принимают тебя как должное, Гермиона. Они понятия не имеют, на что ты способна.

Гарри внезапно остановился.

— Что?

— У меня есть идея... как покончить с ним, если нам удастся уничтожить все крестражи, — сообщил он, продолжая идти.

— Какая?

— Поговорим об этом позже, — ответил он. — Сейчас мы должны сосредоточиться на следующем шаге. Кроме того... тебе это не понравится.

Они свернули на Тисовую улицу, и Гермиона, стараясь не думать о загадочном тоне Гарри, посмотрела на часы.

— Мои родители будут здесь через десять минут, — сообщила она. — Еще не поздно...

— Мы даем им выбор, Гермиона, — перебил Гарри.

— Но отослать их отсюда и...

— Мы даем им выбор, — повторил Гарри. — Они это заслужили.

Гермиона знала, что он прав, они спорили об этом весь последний месяц. Не было никакой необходимости пересказывать его дальше.

— Я так рад, что ты не молчишь, — нервно сказал Гарри.

Гермиона подавила смешок.

— Видел бы сейчас тебя Пророк. Избранный, боящийся родителей подружки.

— Все гораздо сложнее, — слабо возразил он, — но да, в основном так.

— Просто помни, что мама такая же, как я. Она может слегка расстроиться и вспылить, но это лишь манера поведения. Папа на самом деле, чем напряженнее ситуация, тем становится спокойнее... доводя нас с мамой до безумия...

— Он мне уже нравится, — пошутил Гарри, когда они тихо направились к входной двери. — Значит, они знают, что нужно оставаться снаружи…

— Пока я не выйду. Мы запугиваем твоего кузена, так? — спросила она, тихо открывая дверь Алохоморой и входя в дом.

— Мы же не хотим заставлять твоих родителей ждать? — спросил Гарри с усмешкой, скидывая мантию. — Дадли! — крикнул он. — Ты здесь?

— Гарри? Что происходит...

Добравшись до лестницы, Дадли сразу же умолк, заметив направленную на него палочку. Она изо всех сил старалась выглядеть угрожающе.

— Это Гермиона. Она моя девушка. Она останется здесь со мной, и ей по закону разрешено колдовать. Понял?

Она изо всех сил старалась не рассмеяться, когда Дадли нервно сглотнул и кивнул.

— Отлично! В течение следующего часа мы воспользуемся кухней. Ты можешь либо остаться в своей комнате, либо уйти. Но часы идут, так что решай прямо сейчас!

Дадли, не сводя глаз с палочки, указал на свою комнату и медленно удалился.

* * *

Тридцать минут спустя они объяснили ее родителям все, что могли... Несколько минут назад мать начала расхаживать по комнате, отец же оставался неподвижным, уставившись на руки и обдумывая то, что они поведали.

— Итак, вы предлагаете нам два варианта: продать практику и переехать под вымышленными именами, и ты удалишь все воспоминания, которые у нас есть…

— Не удалю, — вмешалась Гермиона, — просто скрою. Временно.

— Как я уже говорила, — продолжала мать, — второй вариант — мы останемся здесь, и никто больше не будет знать, что ты наша дочь. Это будет скрыто, так же, как дом, в котором ты провела лето.

— Верно, — ответил Гарри, — единственный риск с Фиделиусом — это если Хранитель Тайны, то есть я, кому-нибудь расскажет.

— А что будет, если один из вас умрет?

— Если Хранитель Тайны умирает, то этот статус переходит к любому магу, знающему секрет, — добавила Гермиона. — Значит, ко мне.

— А если ты тоже умрешь?

Гарри снова взял инициативу в свои руки.

— Если мы оба умрем, то не останется никого с магией, кто знал бы секрет. Теория Гермионы заключается в том, что тайна немедленно раскроется. Все вспомнят... официальные записи будут восстановлены... это больше не будет скрыто.

— То есть ты хочешь сказать, что мы узнаем о твоей смерти, если сосед спросит, чем ты занимаешься, потому что все тебя вспомнят.

— Что-то вроде этого... Да, — грустно ответила Гермиона. Она не могла придумать худшего способа узнать, что любимый человек умер. — Если это случится, вам следует как можно скорее покинуть Англию.

Родители проигнорировали ее предложение. Очевидно, в тот момент собственная судьба была очень далеко от их мыслей.

— Значит, в конечном счете, мы должны довериться тебе, — вслух заметил ее отец после нескольких минут неловкого молчания.

— Да, — нервно ответил Гарри, — но, клянусь, сэр, я никогда не…

Гарри не успел закончить свою мысль, его прервала мать.

— Гарри, тебе не нужно нас убеждать. У нас есть шесть лет писем и летних каникул с Гермионой, а это довольно веские основания тебе верить.

Она откинулась на спинку стула, весь ее прежний огонь теперь исчез.

— Кроме того, на самом деле не имеет значения, что мы говорим, не так ли? В конце концов, мы всего лишь беспомощные маглы.

— Мама, — начала Гермиона, но поняла, что у нее нет адекватного ответа.

— Мы с Джейн ожидали, что сегодня у нас будет такой разговор. Мы за второй вариант, — тихо вмешался ее отец. — Полагаю, нужно сделать это немедленно? — спросил он, ловя в знак поддержки руку жены.

Гермиона знала, что это бесполезно, но решила сделать еще одну попытку.

— Вам все же стоит подумать о том, чтобы уехать на другой континент, — с надеждой предложила она. — Расстояние обеспечит несколько большую защиту в дополнение к Фиделиусу. В частности, в Америке есть несколько действительно хороших районов, где спрос на стоматологов...

— Джейни, — мягко перебил он, — ты помнишь, что я сказал тебе на Рождество? Вы с Гарри никогда не станете поджимать хвост и убегать. Мы никуда не пойдем. И мы не заинтересованы терять воспоминания о тебе.

После еще нескольких мгновений неловкого молчания ее мать двинулась дальше.

— Давай покончим с этим заклинанием, чтобы я смогла как следует попрощаться.

Через пять минут они наложили Фиделиус, и "секрет" был передан ее родителям. Теперь только четыре человека в мире знали, что Гермиона — дочь Дэвида и Джейн Грейнджер.

— Есть еще одна вещь, которую мы должны обсудить, — сказала Гермиона после того, как они, заплакав, обнялись, зная, что могут никогда больше не увидеть друг друга. — Мне нужно, чтобы вы позаботились о Живоглоте.

— Теперь ты просишь слишком много, — пошутил ее отец, вызвав недовольное мяуканье своего нового питомца.

1 августа 1997 года

— Министерство пало. Скримджер мертв.

Когда рысь-патронус исчезла, она почувствовала, как Гарри схватил ее за руку. Еще одна подпорка их прикрытия исчезла. Подпорка была непрочной, а прикрытие — эфемерным, но им выпал довольно большой куш.

— По крайней мере, они помогли нам с чашей, — пробормотал Гарри, стараясь не выглядеть обеспокоенным. Он притворялся, что его это не волнует, поистине ужасно.

— Все будет хорошо, — фальшиво заверила Гермиона. Это было столь же ужасное усилие с ее стороны.

30 октября 1997 года

Гермиона уставилась на монету в руке, не совсем веря в сообщение, которое она принесла. Но все было реально.

Мы думаем, что нашли его. У Ровены Равенкло была диадема, и мы нашли ее в Выручай-комнате благодаря Луне и Добби. Это похоже на то, что вы описывали. Дайте знать, когда придете, чтобы Эйб ждал.

Через несколько секунд она услышала, как Гарри и Рон вбежали в комнату. Очевидно, они тоже прочли сообщение.

— Мы в самом деле сделали это, — заметил Рон. — Допустим, мы следуем плану. Можем ли мы доверять ему?

— Дамблдор доверял ему, и он знает, что мы прячемся на Гриммо. Он мог бы уже предать нас, но не сделал этого, — ответил Гарри. — Гермиона, что думаешь?

Гермиона точно знала, что она думает. У нее было почти полгода, чтобы придумать план получше, чем нелепая идея Гарри, но она не успела. Это было так просто и логично, но, к сожалению, подвергало его риску. Она слышала, как его собственные родители пытались отговорить его от этой идеи (дважды!). но их аргументы были основаны исключительно на эмоциях. Логически, бесстрастно, она знала, что идея Гарри наиболее разумна для обретения победы.

Она снова подумала о самой нелогичной части этой нелогичной и постоянно меняющейся череды событий, о пророчестве, данном той старой летучей мышью так много лет назад. Было иррационально полагать, что она была частью "ни того, ни другого", но она цеплялась за эту веру как за линию жизни.

Гермиона в миллионный раз за последний год задумалась о Снейпе и его преданности. И снова ее пронзила та же самая главенствующая мысль: несмотря на все недостатки и проблемы с доверием, их бывший директор, казалось, прекрасно знал, кому верить. Его вера в Гарри была осязаемым доказательством.

Она позволила логичному разуму ответить прежде, чем иррациональное сердце смогло отговорить ее.

— Мы зашли слишком далеко, и я так и не смогла найти решение. Гарри прав.

— Когда, по-твоему? — спросил Рон.

— Завтра, — немедленно ответил Гарри. — Завтра мы будем в Хогвартсе и покончим с этим.

За полчаса они еще трижды повторили план: отправиться в Хогвартс, уничтожить диадему и послать сигнал Снейпу. Как только Снейп, будем надеяться, сделает свое дело, они последуют тупому замыслу Гарри.

— Я дам знать Ордену, — сказал Рон, выходя из комнаты. Это был ужасно прозрачный повод дать им немного уединения, но она, тем не менее, оценила усилия.

По мере того, как тянулись секунды и тишина становилась все более и более гнетущей, то, что она отрицала месяцами, то, о чем она заставляла себя не думать рядом с Гарри, настигло ее в полную силу. Она почувствовала, как потекли слезы, но на этот раз у нее не было ни желания, ни решимости их останавливать. Гермиона почувствовала, как Гарри обнял ее, и вся ее оставшаяся решимость рухнула. Она не знала, как долго они стояли в этой комнате и плакали... Но это было приятно... давно пора.

— Ты знаешь, какой завтра день, — пробормотала она ему в плечо.

— Да, — тихо ответил он. — Я думаю, это всего лишь день... и я хотел бы иметь еще одно хорошее воспоминание, связанное с ним.

— Еще одно? — спросила она.

— На первом курсе, — продолжал он. — Я помог одной властной девушке. С тех пор она держит меня в руках. Лучший день в моей жизни на самом деле...

Она не была уверена, как ей это удалось, но она вжалась еще глубже.

Гермиона чувствовала, как Гарри ласкает ее волосы.

— Мы можем подождать, если ты хочешь... Попробуй придумать другой план. Если ты не думаешь, что сможешь сделать свою часть...

— Решено, — решительно перебила она. Задача, лежавшая на ее плечах, волновала ее меньше всего. — Завтра.

31 октября 1997 года

— Змея мертва, — провозгласила лань-патронус и быстро исчезла. Снейп сыграл роль. Остался только один крестраж.

Волдеморт отреагировал именно так, как и предсказывал Дамблдор, бросившись в Хогвартс по вызову Снейпа, пользуясь бескорыстием Гарри, жертвующего собой ради блага друзей... поступая правильно. Он был так предсказуем.

Изо всех сил стараясь унять дрожь палочки, она набрала сообщение для Рона.

Мы уходим. Убедитесь, что все готовы, и не беспокойтесь о нас. Просто прикончите их.

Пока они шли к лесу под мантией, Гермиона заставляла ноги двигаться, мысленно повторяя в голове как мантру, как мотивацию не поджать хвост и не сбежать с Гарри:

Ни один из них не может жить, пока выживает другой.

Она продолжала идти... продолжала двигаться вперед... Они были так близко. Когда они приблизились к поляне, куда их вызвал Волдеморт, она почувствовала, как кто-то потянул ее за руку. Она собралась с духом и повернулась к Гарри.

Гарри вынул легендарную волшебную палочку из кисета ослиной кожи и мягко вложил в ее ждущую руку. Она почувствовала, как какая-то волна пронеслась по ее телу, и рефлекторно крепче сжала палочку. Теперь она принадлежала ей... скорее всего, обоим. Она была уверена, что Олливандер терпеливо объяснит, почему такое невозможно, но ей было все равно. Они были Ни Тем, Ни Другим, они были Мастерами Смерти, и они собирались исполнить пророчество. /* Прим. перев.: у смерти нет и не может быть хозяев! */

— Гермиона... — начал он, но она резко оборвала его. Он обещал

— Не говори этого, — приказала она. — Не прощайся. Это не прощание.

Гарри выглядел так, будто хотел продолжить, но придержал язык, решив вместо этого ограничиться легким кивком в знак согласия.

— Это сработает, Гермиона, — сказал он вместо ответа. — Они всегда забывают о тебе... принимают тебя как должное. Это должно сработать.

Снова выступили проклятые слезы, но она быстро смахнула их. Прошлой ночью она позволила себе расплакаться в объятиях Гарри, но сейчас было не время. Пришло время покончить с этим. Всем этим.

— Я люблю тебя, — прошептала она, когда он вышел из-под мантии-невидимки.

— И я тебя, — тихо ответил он, продолжая идти вперед.

Она последовала за ним, остановившись только, когда они достигли поляны. Когда все взгляды тут же устремились на Гарри, она поняла, что он был прав. Была ли это удивительная магия, вплетенная в мантию-невидимку, или они просто недооценивали ее, но они понятия не имели, что она рядом.

Гермиона наблюдала и слушала, как они дразнили и смеялись над ним, совершенно не подозревая и не заботясь о том, что Гарри намеренно встал с подветренной стороны. Они были беспощадны и жестоки в своих насмешках, пока Волдеморт не приказал им замолчать. Она ожидала, что придет в ужас, когда, наконец, столкнется лицом к лицу с Темным Лордом, но произошло обратное. Он казался немного жалким... полностью отчаявшимся убедить своих последователей, что не может быть уничтожен.

Она почувствовала, как палочка в ее руке ожила, умоляя действовать, исполнить свое предназначение... исполнить их предназначение. Скоро, пробормотала она про себя.

Ей потребовалась вся сила воли, чтобы не закричать, когда Гарри был поражен смертельным проклятием. Ей нужно было сосредоточиться... она обещала Гарри сосредоточиться. Как только она сделает свое дело, она сможет проверить Гарри, и он будет жив. Крестраж исчезнет, и Гарри будет жить. Ни один из них не мог жить, пока другой выживает. Она была в этом уверена.

Ее сердце затрепетало, когда она взглянула на Пожирателей Смерти, сгрудившихся вокруг безжизненного тела Волдеморта. Была ли это защита крови или ответная реакция на разрушение крестража, Волдеморт явно пострадал... по крайней мере, потерял сознание. Это был ее шанс.

Она быстро подошла к Гарри, встав между его распростертым телом и армией Волдеморта, сгрудившейся вокруг него. Все в панике. Все с подветренной стороны. Она быстро наложила мириад защитных чар на тело Гарри, намеренно стараясь не смотреть ему в лицо.

Как только дело было сделано, она повернулась лицом к своим врагам. За толпой сторонников, окруживших Волдеморта, она не могла видеть его, и это было прекрасно. Они выбрали свой путь. У нее были месяцы... даже годы... смириться с тем, что она собиралась сделать.

В дополнение к ее бесплодным попыткам разработать другую стратегию, Гермиона провела последние несколько месяцев, изучая все, что могла достать о заклинании, которое она собиралась произнести. Книги с Гриммо, из Лютного, от Макгонагал и Флитвика, даже от Ксенофилиуса Лавгуда. Но сколько бы она ни читала, сколько бы ни изучала и ни анализировала, больше всего подходили именно простые наставления Беллатрикс Лестрейндж в Отделе тайн.

В конечном итоге, в темной магии, разрушительной магии, был в сущности только один необходимый компонент. Причина, по которой это было так соблазнительно... если присутствовал ключевой компонент, заклинания давались легко. Трудно было имитировать это на тренировках, но сейчас... в этот момент... с тем, что было поставлено на карту... чьи жизни были на кону... он буквально просачивался из ее пор.

Вы просто должны были хотеть этого.

— Фендифайр. /* Прим. перев.: ну не адеско же! чай не поляки */

Эффект был мгновенным и всепоглощающим, огонь охватил ближайших Пожирателей Смерти, заставив остальных отступить, поскольку продолжал искать свои цели. Был ли Волдеморт жив, теперь не имело значения, так как его тело превратилось в пепел.

Гермионе отчаянно хотелось остановиться и проверить Гарри, но она заставила себя двигаться... продолжая гнать паникующую толпу навстречу ожидающим союзникам. Она чувствовала, как палочка подталкивает ее к... большему... истребить и уничтожить любого возможного врага. Но теперь следовало удержать. Удержать и захватить.

Гермиона слышала и видела лучи заклинаний, слепо летящие в нее, но продолжала наступать. Они договорились, что она прекратит атаку и отступит под мантией в безопасное место, если будет серьезно ранена. Но был ли это ее собственный щит или чистая удача, она осталась невредимой. Сердце кричало, чтобы она проверила Гарри, но она продолжала двигаться. Работа не была закончена, а она пообещала Гарри продолжать.

Гермиона почувствовала, что слабеет... Сказывались мощь заклинания и желание увидеть Гарри. Она услышала приглушенные крики и поняла, что это союзники... Она успешно завела оставшуюся орду врагов в ловушку. Ей было так жарко... она так устала... она просто хотела Гарри. Только Гарри...

Внезапно она почувствовала сдвинувшуюся мантию и увидела его... он прижался к ее спине, и его рука накрыла ее руку на палочке... Теперь он поддерживал ее заклинание. Он был жив... Он был жив, и они были Мастерами Смерти, и она выполнила свою задачу, как и обещала. И он вернулся... как и обещал.

Она выпустила палочку и повернулась, цепляясь за него, как за спасательный круг. Она почувствовала, как свободная рука Гарри обхватила ее талию, и расслабилась... по-настоящему расслабилась.

— Ты жив, — пробормотала она, уткнувшись ему в плечо.

— Я жив, — повторил он..

5 января 1998 года

Гермиона была измотана. Она весь последний месяц беспокоилась, думая обо всех мелочах, которые сегодня могли пойти наперекосяк, и многое пошло таки наперекосяк.

У нее было так мало времени для планирования, было так много изменений и различий, что она с самого начала знала — шансы на идеальное исполнение ничтожны. И, учитывая все обстоятельства, все прошло довольно хорошо. Как и следовало ожидать, в основном благодаря...

— Наконец-то! — воскликнул Гарри, когда они вошли в помещения старост Хогвартса.

Войдя в свою комнату и поняв, что сундука нигде нет, она недовольно вздохнула. Это был очень долгий, очень безумный и очень раздражающий день... И ей отчаянно хотелось избавиться от формы. Единственное преимущество пребывания в подполье заключалось в том, что они все время носили до смешного удобную одежду. Необходимость снова носить форму Хогвартса граничила с разрывом души.

— Ранти! — крикнула она, бесконечно благодарная появившемуся эльфу.

— Мисс Грейнджер что-то нужно? — нетерпеливо спросил Ранти. — Ранти очень занят новыми учениками, которые ходят не туда!

— Я просто хотела спросить, не мог бы кто-нибудь найти мой сундук? Похоже, его где-то потеряли. Может быть, в общежитии Гриффиндора? Я бы сама посмотрела, но это был очень длинный день и...

Прежде чем она успела закончить фразу, крошечный эльф схватил ее за руку и вытащил из комнаты.

— Сундук мисс Грейнджер в комнате, где она будет спать! — сообщил он, указывая на комнату Гарри. — Эльфы не глупые! — заявил он, исчезая.

Неловкость, вызванная открытием, что эльфы действительно знают все, что происходит в стенах замка, быстро исчезла. Ей нужно было выбраться из этой адской формы.

Она нашла Гарри в его комнате, наполовину сбросившим с себя ужасную, тесную одежду. Гермиона задумчиво вздохнула, наблюдая, как ее парень натягивает один из новых джемперов.

— Похоже, эльфы раскусили нас, — пошутил он, указывая на ее сундук.

— Ранти только что сообщил. Неужели все настолько очевидно? — спросила она, быстро принимаясь за дело.

Гарри пожал плечами.

— Я просто рад, что нам не придется прятаться.

— Я тоже, — воскликнула она, надевая одну из несправедливо удобных квиддичных фуфаек Гарри. В мире снова все было в порядке. Она не могла дождаться, когда начнет воровать новую одежду Гарри.

Через десять минут она вернулась в гостиную со стопкой книг в руках. Гермиона не была уверена, чем хочет заняться, и хотела свести к минимуму необходимость покидать Гарри. Наличие нескольких вариантов в пределах досягаемости казалось самым разумным решением.

В руках было так много книг, а мысли так заняты, что она даже не поняла, насколько знакомым казался диван, пока не села рядом с Гарри.

— Гарри, кажется, это диван из гостиной Гриффиндора, — сообщила она.

— Ага, — небрежно заметил он. — Я спросил Макгонагал, нельзя ли перенести его сюда.

— Когда спросил? — спросила она, прижимаясь к нему и улыбаясь. Теперь это действительно был их диван.

— Когда она попросила меня стать старостой, — ответил он. Он обнял ее за плечи и притянул ближе.

— Мы могли что-то попросить? — в правилах, озвученных директрисой, ничего не говорилось о том, что она может о чем-то просить.

Она почувствовала, как Гарри пожал плечами в ответ, прежде чем устало вздохнуть.

— Я знаю, что мы должны заниматься, но я устал, — сообщил он, закрывая глаза. Ясно было, что в этот вечер он не присоединится к учебе.

Гермиона задумалась над книгами, лежащими рядом. Их ТРИТОНЫ были перенесены на середину августа, чтобы приспособить к сокращенному учебному году, но нужно было пошевеливаться. Важно было с самого начала задать ритм, и последнее, что она могла себе позволить — это поддаться дурным привычкам.

Прежде чем она успела решить, с чего начать, Живоглот прыгнул ей на колени. Она решила подождать несколько минут. Книзл был заперт здесь один с прибытия поезда, и самое меньшее, что она могла сделать, это уделить ему немного внимания.

Гермиона собиралась перенести кота на свободное место и наконец приступить к работе. Правда собиралась. Но прежде чем ей это удалось, она рефлекторно начала почесывать Живоглота в месте, которое всегда заставляло его мурлыкать. И по мере того, как тикали секунды... и она смотрела в огонь... еще больше уткнувшись в плечо Гарри, куда, как она знала, она идеально подходила... ее планы на вечер изменились.

Ее ЖАБА, несомненно, пострадают, но пришло время взглянуть фактам в лицо. Сегодня первая свободная ночь в году, и впереди еще много других.