На краю бездны (гет)

— Гарри! — еле слышно произнесла Грейнджер и тут же была заключена в крепкие объятья. — Я... я, — но продолжить говорить она не смогла, так как её захлестнули рыдания.

— Тише, тише. Ничего не нужно говорить. Я всё знаю. Я уже здесь и никуда не уйду, — Поттер придерживал её за талию и спину, она такой хрупкой показалась ему. Грейнджер всем телом прижалась к нему, ища в нём защиту. Гарри захотелось сейчас укрыть её от всех невзгод, спрятать и никому не давать в обиду. Нечто подобное он и ожидал увидеть. Именно поэтому Поттер как можно скорее хотел попасть в Хогвартс. И не ошибся. Гермиона очень нуждалась в нём.

Появления Гарри Гермиона никак не ожидала, он, словно её спаситель, так внезапно возник перед ней. Она даже себя не сдерживала и дала волю чувствам, оплакивая свою студентку — Эмили Свон, которая 3 ноября сбросилась с Астрономической башни. Бедняжка разбилась насмерть. Потом несчастье произошло с Дэвидом, ему только-только исполнилось четырнадцать и его жизнь оборвалась, даже не успев начаться. Именно Гермионе выпала нелёгкая участь — оповестить родителей студентов о трагедии. Крик безутешных матерей Грейнджер до сих пор слышит по ночам и просыпается в холодном поту. Она сама себя извела, чувствуя свою вину, что где-то недоглядела, допустила ошибку. А известие о пророчестве только добавило масла в огонь. Гермиона даже представить боялась, что же будет утром. В лучшем случае — налетит полчище сов с возмущёнными письмами родителей, в худшем — родные студентов дружной толпой прибудут в Хогвартс. Теперь от них можно ожидать всего, чего угодно.

Китель Поттера давно уже промок от слёз Гермионы, а он всё стоял и молча прижимал её к себе, изредка проводя рукой по её волосам, которые красивой волной струились по её спине. Чёткий план действий у него уже был сформирован, и ему не терпелось приступить к расследованию. Он непременно сделает всё, чтобы докопаться до истины, и выяснит, кто стоит за всеми этими происшествиями, потому что банальными совпадениями здесь и не пахло. У Гарри был нюх на подобные вещи, он буквально кожей чувствовал заговор. А разоблачать заговорщиков — это была его профессиональная обязанность.

Когда Грейнджер немного затихла и её плечи перестали часто вздрагивать, Поттер аккуратно отвёл её и усадил на диван.

Грейнджер продолжала всхлипывать, утирая рукой глаза:

— Что же теперь будет? А если это действительно всё из-за меня? — На глаза Грейнджер вновь навернулись слёзы, она смотрела на Гарри, не отрывая взгляд.

Поттер сел рядом с ней и приобнял за плечи:

— Никаких "если" быть не может. Не нужно раньше времени паниковать. Я здесь, чтобы во всём разобраться. Даю тебе слово, что никто даже не посмеет на тебя косо посмотреть!

Похоже, слова Гарри не возымели силы, и Гермиона вновь была близка к истерике. Чтобы это предотвратить, Поттер одной рукой полез в нагрудный карман своего кителя и достал пузырёк с ярко-розовой жидкостью. Он большим пальцем быстро откупорил сосуд и вложил его в руку Грейнджер со словами:

— На, выпей, тебе сразу станет легче.

Гермиона послушно поднесла пузырёк к своим губам и в один миг осушила его содержимое. На удивление, снадобье оказалось очень сладким, даже приторным. И тут же она почувствовала, как её сознание проясняется, проблемы улетучиваются куда-то далеко, а не зудят болезненным гулом в её голове. На душе наступило какое-то умиротворение и покой, веки стали тяжелеть, а во всём теле появилась приятная слабость. Совершенно непроизвольно Грейнджер облокотилась на плечо Поттера и, удобно устроившись на нём, сладко зевнула, прикрыв глаза. Успокоительное, которое прихватил с собой Гарри, подействовало просто мгновенно. Оно было проверено временем, поэтому Поттер в нём даже не сомневался. Он знал, насколько Гермионе может быть тяжело, поэтому без волшебного снадобья тут, увы, не обойтись.

Гарри одной рукой снял с Гермионы туфли на высоком каблуке и поднял её ноги на диван, затем он хотел положить и её саму, но вот только Грейнджер вцепилась в его руку мёртвой хваткой и ни за что не хотела его отпускать. Что уж тут поделаешь? Пришлось Гарри ложиться на диван вместе с ней. Он наколдовал мягкую подушку у изголовья, по взмаху его палочки прилетел и кашемировый плед, который укрыл собой парочку "друзей".

* * *

В комнате с приглушённым светом разговаривали двое. Один мужчина стоял спиной. Он был высокого роста. Больше ничего разглядеть не удавалось, так как его фигуру полностью скрывал плащ, а голову покрывал капюшон. Второй был низкого роста, довольно упитанный и имел гнусавый противный голос. Тот, что был в плаще, в грубой форме пытался донести до оппонента своё негодование:

— Бездари! Ничего вам доверить нельзя! Я же оставил чёткие указания, как и что делать. Опять намудрили? Да так, что чуть всё дело не провалили! Выкручиваться пришлось в самый последний момент. Знаешь, чего мне это стоило?

— Сэр, клянусь вам, что я сделал всё, как вы мне сказали. Я им передал ваше распоряжение слово в слово. Поверьте, я не знаю, почему так произошло.

— Эх, ни на кого нельзя положиться. Как теперь из этого выкручиваться? — Мужчина в плаще поправил рукой свой капюшон, который скрывал даже его лицо.

— Сэр, мы что-нибудь придумаем. Обещаю вам! — толстячок засеменил своими маленькими ножками, словно стоял на горящих углях.

— Ничего не предпринимайте без меня. Теперь я сам примусь за дело. Я надеюсь, все улики уничтожены? Никто ничего заподозрить не должен!

— Не волнуйтесь. В этом плане всё сработано чисто. Все следы замели. Обещаю, больше промахов не будет!

— Ладно, не хотел я, чтобы всё зашло так далеко, но ничего не поделаешь. Что сделано, то сделано, — мужчина в плаще развернулся на 180 градусов и перед тем, как трансгрессировать, произнёс:

— Без моего приказа ничего не предпринимать. Ждите особых указаний.

* * *

Эта ночь для Поттера выдалась особо долгой, утро, как назло, всё не наступало, в отличие от Гермионы, он зелья успокоения не употреблял, поэтому всю ночь даже глаз не сомкнул. Зато во всех подробностях смог разглядеть нынешний кабинет директора. Он в корне отличался от того, каким Гарри видел его в последний раз. Он стал более девчачьим, что ли. Возможно, ещё Макгонагалл приложила руку к его изменению, а Гермиона немного добавила, и сейчас он стал по-домашнему уютным. Никаких визжащих и стучащих штук и в помине не было. Рабочий стол, скорей всего, находился наверху, там, видимо, висели и портреты бывших директоров Хогвартса, чему Поттер был несказанно рад, так как он меньше всего хотел сейчас слушать их брюзжание.

Всё бы ничего, но разные мысли то и дело лезли в голову Гарри. Что он только ни надумал себе за это время! План действий уже несколько раз переделывался, круг подозреваемых всё время менялся, а ещё сердце очень болело за Гермиону. Ладно, сейчас он справился с её состоянием с помощью зелья. А что потом? Конечно, Поттер знал, что его подруга очень сильная и только в самом начале может дать слабину, а потом даже ему даст фору в здравомыслии и принятии ситуации такой, какая она есть. Но всё равно, страх за подругу закрался к нему внутрь. Женские слёзы — что может быть хуже? Они в один миг обезоруживали Поттера, он был слаб перед женским горем. Поэтому дал себе обещание никогда не обижать женщин, чтобы так же никогда не видеть их слёз.

Грейнджер так сладко спала под его боком, её мягкие волосы щекотали Поттеру шею, когда она ворочалась во сне, и это заставляло его улыбаться. Что он чувствовал, когда подруга была с ним рядом, так близко? На данный момент его охватило и до последнего не отпускало лёгкое волнение. Гермиона ведь женщина, и её пленительные изгибы сейчас тесно-тесно прижимались к его телу. Её горячее дыхание, время от времени обжигало щеку Гарри, а запах его любимых духов слегка кружил голову. Да-да, Гермиона до сих пор им не изменяла, это были те самые духи, которые Гарри подарил ей на её шестнадцатилетие. Он тогда впервые выбрал для подруги парфюм в подарок, а не книгу. Но сейчас Поттер даже не мыслил ни о чём таком, рядом лежала его лучшая подруга, он прибыл сюда на задание, ну и ещё, чтобы Гермиону поддержать. Чем сейчас собственно и занимался...

Ночь без сна всё-таки дала о себе знать, тем более, Поттер был после суток и того на его счету практически две бессонные ночи. С первыми лучами солнца нашего богатыря тоже сморил сон, и он был поистине богатырским. Ни Гермиона, так как была под воздействием снадобья, ни Гарри не слышали настойчивый стук в дверь. И они оба проснулись от громкого крика:

— Профессор Грейнджер! Профессор Грейнджер!

Гермиона и Гарри одновременно открыли глаза, им понадобилось время, чтобы сообразить, откуда исходит источник шума, потом они с недоумением уставились сначала друг на друга, а уж потом на вошедшего в кабинет. Грейнджер была особенно удивлена, она уж точно не ожидала проснуться в объятьях Поттера.

— Ой, простите! Я вам помешала, — быстро протараторила Лаванда Браун, переминаясь с ноги на ногу. Её щёки стали такого же розового цвета, как и её платье. Она, загадочно улыбаясь, продолжила говорить:

— Там кое-кто хочет вас видеть. Я скажу, чтобы он немного подождал. Отведу его в ваш учебный класс, — не дождавшись ответа, так же глупо улыбаясь, Лаванда попятилась назад и, хихикнув, захлопнула за собой дверь.

Гермиона проводила свою сотрудницу взглядом, а потом перевела взгляд на Гарри.

— Клянусь, между нами ничего не было! — Поттер тут же подскочил с дивана и, запутавшись в пледе, повалился на пол, потом на силу освободившись от пут, поднялся на ноги и еще добавил:

— Честное слово, не было! — он уставился на подругу, её молчание его просто убивало.

Грейнджер выдержала небольшую паузу, а потом прыснула от смеха:

— Ну, Гарри, ну ты даёшь! — она упала на диван, хохоча, закрыв лицо руками, потом вновь привстала, — только ты можешь меня так рассмешить.

Поттер, глядя на неё, тоже рассмеялся, представив, как же комично он сейчас выглядел. Они хохотали оба просто до слёз, эта ситуация здорово разрядила обстановку. На силу успокоившись, Гарри заговорил первым, присев на край дивана, на котором по-прежнему расположилась Гермиона.

— Лаванда. Она работает у тебя?

— Ну да. Она преподаёт астрономию. Пришла вместе со мной преподавать. Кстати, очень способная.

— Я не сомневаюсь в её способностях. Только вот она, наверняка, подумает о нас... Ну, ты понимаешь, о чём я? — намекнул Поттер на то, что Браун видела то, чего видеть была не должна и подумает то, чего нет на самом деле. — Слухи могут поползти и всё такое...

— Если честно, плевать. Пусть болтают. Про меня что только тут ни говорили. Одним слухом больше, одним меньше. Или тебя это задевает? Я тогда с Браун могу поговорить, — проговорила Грейнджер, поправив волосы на голове, так как причёска немного выбилась. Она попыталась быстро навести на голове порядок.

— Меня задевает? Точно нет. Ты же знаешь, чужое мнение меня меньше всего интересует. Я думал, это тебе создаст неудобство. А раз так, то даже думать об этом больше не будем. Договорились?

— Договорились, — Гермиона загадочно улыбнулась и отдалённо вспомнила события минувшей ночи: приход Гарри, его тёплые объятья, слова, что он ей сказал. Как же она была ему за это благодарна. Ей непременно нужно было его поблагодарить. Гермиона опустила ноги на пол и ближе придвинулась к Поттеру, потом обхватила его за плечи и горячо чмокнула в щеку со словами:

— Гарри, как же я тебе благодарна за всё, за всё! Спасибо, что ты у меня есть, — она легонько прижалась головой к его плечу, а потом быстро вскочила на ноги и, как ни в чём не бывало, проплыла к зеркалу, которое висело на стене.

— Ты пока завтракай, эльфы сейчас накроют на стол, — проговорила Грейнджер, колдуя над своим внешним видом, — а я перед уроком пойду посмотрю, кто же меня там так хочет видеть.

Гермиона быстро закончила приводить себя в порядок и уже направилась к двери, как Поттер окликнул её:

— Ну уж нет! Я пойду с тобой. Мало ли, кому ты там понадобилась, — Гарри не хотел оставлять Гермиону одну, даже на минуту, везде чувствуя опасность, поэтому вызывался пойти с ней.

Гермиона даже не сопротивлялась, и друзья вместе вышли из кабинета.