Лучше, чем дружба (гет)

Тучка все никак не мог заснуть, лежа в своей ледяной берлоге. Его черные глаза смотрели в потолок, перескакивая с одной полоски ледяного блока на другую. Из его головы все никак не выходил дневной разговор у Лисички. Он чувствовал неимоверную гордость за то, что наконец-то смог побороть робость и признаться в своих чувствах рыжей — но что это ему дало?

Мишке было видно, что его вопрос и признание застали девочку врасплох, и она попросту не знала, что ответить. Хотя Кеша, да и сам Тучка порой, относились к Лисичке снисходительно, белый мишка в глубине души понимал, что рыжая намного более мудрая, чем могло показаться на первый взгляд, и понимала куда больше, чем кто-либо мог предположить. Возможно, это было одной из причин, почему Тучка тянулся к Лисичке, помимо ее красоты — как весьма спокойному медведю ему нравились те, кто под внешне веселым фасадом скрывал ум и мудрость, несвойственные их возрасту.

И тем не менее, ему надо было что-то делать. В тот момент Тучка даже немного позавидовал Кеше — вот его другу точно не было времени переживать из-за таких вещей. Каждый день Иннокентий что-то мастерил, ремонтировал, чинил, паял и изобретал, и ему точно было не до всяких чувств к Лисичке. Даже если Кеша и переживал из-за чего, то это было в лучшем случае очередное неудачное изобретение — да и то новый сконструированный агрегат тут же заставлял его забыть о неудачах.

Тучке отчаянно хотелось сделать так, чтобы Лисичка тоже прониклась к нему теплыми чувствами, большими, чем дружба. Но как ему это сделать? Весьма доверчивая, Лисичка могла принять любой знак внимания — но что мог дать ей Тучка, чтобы рыжая поняла наконец, что испытывает к ней белый мишка? "Лучше, чем дружба"...

* * *

Кеша сладко посапывал у себя дома и, как всякий истинный бурый медведь, храпел во всю мощь своего горла. Бедный Цыпа, спасаясь от ужасного шума, уже давно покинул дом Кеши и лег спать на крыше — благо потолок был достаточно толстым, чтобы глушить могучий храп бурого медведя.

Впрочем, поспать Цыпе не удалось — вскоре раздался стук во входную дверь. Птичка разочарованно пискнула и посмотрела с крыши вниз, увидев, как в дверь дома стучался Тучка. Несмотря на ночь, белый мишка не выглядел сонным.

Храп внутри дома прекратился, и на пороге появился заспанный Кеша, потирающий глаза:

— Тученция, ну дай поспать спокойно, я после футбола очень сильно устал!

Впрочем, даже заспанный Кеша разглядел, что Тучка против обыкновения выглядит очень растерянным, как будто с ним случилось что-то очень серьезное. Обычно задорный и веселый, Иннокентий даже удивился:

— Тучка, что у тебя стряслось? Я никогда не видел тебя таким!

Вместо ответа белый медведь зашел внутрь дома, и Кеше ничего не оставалось, как последовать за ним и закрыть дверь. Цыпе было интересно услышать их разговор, но, решив про себя, что спать ему хочется куда больше, он завалился на крыше и очень быстро заснул.

* * *

— Кеша, мне нужна твоя помощь как лучшего друга. Больше мне не к кому обратиться. Я надеюсь, что ты меня выслушаешь и поймешь.

Бурый мишка потерял весь задор, проникаясь настроением товарища:

— Тученция, я же твой лучший друг, кто, как не я, тебе поможет?

— Понимаешь, Кеш, я люблю Лисичку.

В голосе Кеши начали проскакивать его обычные задорные нотки:

— Ооооо, ну ты даешь, Тученция! И поэтому ты меня разбудил посреди ночи?

— Ты не понимаешь, Иннокентий. Я не знаю, как ей это донести. Вчера, пока ты бегал за инструментами, я рассказал ей о своих чувствах. Но все, что я от нее добился — это ничего. Она даже не знала, что мне ответить.

Усевшись на свою постель, Кеша ухмыльнулся:

— Ну так Лисичка же девчонка, они все такие, не могут ничего ответить.

— Кеша, но мне нужно, чтобы она ответила, понимаешь! Нужно! Я теперь из-за нее ночью заснуть не могу, все думаю о ней!

Бурый мишка подпрыгнул на постели:

— О, я придумал! Я сделаю для тебя любвепритягательную машину!

— Кеша, да прекрати ты со своими машинами! Не нужна мне машина, мне нужна Лисичка и ее чувства, а не твои железяки. Должен же быть какой-то способ, чтобы донести до нее всю свою нежность!

Кеша был непреклонен:

— Не, Тучк, тут реально потребуется машина. Правда я пока не решил точно, как она будет работать и чем тебе она может помочь. Конечно, ты бы мог для нее смастерить что-нибудь, но ты ж технику не любишь, да и не получится у тебя ничего.

Белый мишка задумался:

— Смастерить? А это пожалуй идея! Только не смастерить, а приготовить! У нас на Севере, если тебе нравится девочка, ты готовишь для нее особое блюдо. Мы его называем "Похлебка искренней нежности". Туда кладется все-все самое лучше, что только есть у тебя дома, потому что ты готовишь ее не для себя, чтобы утолить голод, а чтобы сделать приятное девочке. У нас считалось, что если твоя похлебка ей понравится, то она обязательно ответит тебе взаимностью!

Кеша захохотал:

— Ну и традиции у вас на Севере, Тученция! Мальчишки готовят еду девчонкам? Ну и умора! А бантики у вас там на голову не повязывают? Платьица не надевают?

Тучка обиженно засопел:

— Кеша, я пришел к тебе как к другу, за помощью, а ты только смеешься. Ну и оставайся один со своими аппаратами, я сам все сделаю. В одиночку!

Белый мишка выскочил из дома и убежал, захлопнув дверь. Кеша попытался было пойти следом, чтобы успокоить своего друга — но понял в тот момент, что это будет не самой лучшей идеей.