Normal Rules did not Apply (джен)

Примечания:

Когда кажется, что дальше дороги нет, их пути пересекутся...

За тысячелетнюю жизнь некоторые воспоминания успели поблекнуть, многие — исчезнуть уже безвозвратно. И все же реалистичные, неожиданно яркие картины вереницей проходили у Локи перед глазами, пока тот в каком-то полузабытьи замерзал среди незнакомых льдов.

Ему чудилось, что он все еще — или уже? — дома. Локи помнил твердый, обжигающе холодный лед, искрящиеся в клубах тумана вспышки рвущейся из-под контроля магии, отдаленные, звучащие нестройным хором, голоса. Неужели то, что случилось, как ему казалось, почти пятьсот лет назад, на самом деле было лишь вчера? Тогда они с Тором были еще совсем мальчишками, и оба жаждали славы и приключений. Стоит ли говорить, что они их нашли… Кажется, с тех пор Локи успел даже вырасти и поумнеть, а Тор — стать следующим царем. Локи ведь помнит момент коронации и сияющее ничем не омраченным счастьем лицо брата. Или все было наоборот? Локи помнит и ощущение от тяжелого, чуть греющего пальцы, Гунгнира в своих руках. Какие сладкие грезы, слава, коронация, сияющее великолепие Асгарда… Локи не хотелось пробуждаться.

Локи знал, что мальчишеским мечтам сбыться не суждено. Гунгнир со временем достанется Тору, как и все лучшее. Но даже во сне на губах Локи играла улыбка — все-таки то, что он сегодня герой, — это не греза и не вымысел. Тор думает, что младший брат не вспомнит ничего, но Локи пришел в себя чуть раньше, чем показал это, и слышал, какие слова говорил Тор отцу и матери. Брат сбивчиво, эмоционально и совершенно правдиво описывал, как они сбежали на поиски приключений во время пребывания в Нифльхейме. Братишка, конечно, даже не понял, кто подбил его на эту авантюру, но даже если бы и догадался, благородно взял бы всю вину на себя… Еще бы, бедный младший брат, весь пострадавший и вообще чуть живой, лежит сейчас в глубоком сне… Локи наблюдал за всей этой сценкой будто бы со стороны и с ностальгическим умилением, необъяснимым для того, кто только что пережил свое первое в жизни ужасное сражение, и вспоминал о грандиозных похождениях двух подростков в мир льдов и туманов.

— Он спас меня, — повторял и повторял Тор, — а если бы не его защитное пламя, то есть, я хочу сказать, магическое, в общем, это он удерживал противников, на нас же ведь напали!

«Научись уже формулировать мысли внятно», — думал Локи, но на самом деле ему было приятно и тепло на душе. Хотя казалось, после зябкого, сырого, ледяного и промозглого Нифльхейма тепло уже никогда не будет.

— Пообещайте, что не будете ругать Локи! — чуть ли не плача, требовал от родителей Тор. — Это я один виноват, вот!

А Локи даже и не прочь был разделить наказание с Тором, потому что наконец оценил, как славно быть дома, живым, в тепле и в безопасности. А еще героем. И Тор это знает, и отец это знает, хотя будет ругать, и мама знает — и научит новым заклинаниям, чтобы колдовать стало проще и в будущем не приходилось так рисковать…

Ощущение «ледяного и промозглого» Нифльхейма исчезать никак не желало, несмотря на семейную идиллию в мягком освещении золотистого пламени. Потом эти отблески пропали, сменившись другими — резкими, ослепляющими, будто хрустальными. «Я до сих пор в Нифльхейме», — оцепенел от ужаса Локи, глядя на сияющие ледяные кристаллы повсюду. Греза, явь, прошлое и настоящее — все свилось в один тугой узел, напоминающий змею. Локи как-то смутно связал этот образ с Мидгардом и устрашился еще больше: а вдруг он упал в мир людей? Почему, когда и, главное, что в этом страшного, ведь по Биврёсту в любую секунду можно вернуться обратно? Этого Локи не знал и в бреду разобраться не мог. Ему нужно время, чтобы восстановиться и проснуться, и тогда он найдет все ответы...

«Я замерзаю и скоро уже точно не проснусь», — вдруг отчетливо промелькнуло у него в голове, и Локи выбросило из полусна-полуиллюзии. Вокруг были только замерзшие воды неведомой реки, а его тело почти не ощущалось, напоминая лед или камень. «А если я в Ётунхейме… — подумал Локи, а потом поправил себя: — Я из Ётунхейма». Страшное воспоминание сработало подобно разорвавшемуся снаряду, и Локи в одну секунду сбросил с себя остатки наваждения. «Я из Ётунхейма, — иронически улыбаясь сам себе, мысленно заключил он, чувствуя, как сознание и силы возвращаются к нему. — Даже забавно, что мое происхождение меня и спасет…»

Что было первым: холод, резанувший по сердцу и тут же исчезнувший, или лед, в который трансформировались руки, Локи отследить не успел…

* * *

Спустя примерно восемь часов после начала пути Эльза приказала устроить привал. Воины споро разбили лагерь, поставив три палатки. Хотя день в самом разгаре, отряду необходимо выспаться. Было бы логичнее останавливаться на ночь, но Эльза не могла находиться в седле весь световой день, да и график с самого начала сместился из-за времени выезда. Так что решено было провести несколько часов здесь, а затем идти по темноте, пока отряд не достигнет Зачарованного леса. В сам лес, разумеется, даже воинам было бы боязно вступить в ночное время суток. Если повезет, они сумеют его преодолеть за следующий день.

Двое воинов заступили на дежурство в лагере, еще двое остались охранять палатку королевы. Остальные разместились в двух других палатках и легли спать. Эльзе было неловко засыпать под бдительными взглядами двух чужих мужчин, но все прекрасно понимали: безопасность королевы превыше всего. Эльза поправила два пледа, которыми закрывалась, и положила под голову руки. Может, стоило наколдовать не низенькую лежанку, а роскошную кровать, как и дома? Нет, ничего, сонно думала Эльза. Может быть, в следующий раз…

Проснулась Эльза далеко за полдень, когда караул около нее уже сменился. Эльза тихонечко подозвала одного из стражей и спросила, сколько длится их привал. Воин ответил, что уже примерно пять часов. Значит, хотя бы по два часа воины поспали… Все равно это было мало, и Эльза решила дать им хотя бы еще один час на отдых. Прогуляться вокруг палаток было делом нескольких минут, а помощь королевы нигде не требовалась; увидев, что она встала, воины тут же начали готовить на костре обед. Тогда скучающая Эльза зачаровала длинный ледяной стол на четырнадцать (ну, в их случае, тринадцать) персон и заботливо разложила каждому блюда и приборы. Много времени это не заняло, поэтому Эльза начала оглядываться в поисках того, чем бы еще себя занять. Она привыкла всегда быть в центре внимания, и теперь, когда ее замок остался далеко, она чувствовала себя непривычно свободной и ненужной. А как же стопки указов, бесконечные церемонии, смотры? Между прочим, так прошли только последние три года. А она рассуждает так, будто ее жизнь всегда была такой…

Кажется, она начала забывать, что раньше каждый ее день был похож на предыдущий: под замком, в своей комнате. Впрочем, скучать-то ей тогда не давали. Хотя прислуге и запрещено было заходить в комнату Эльзы, но мать с отцом много времени проводили с ней, особенно когда принцесса была помладше. Папа чаще был занят, но мама многому ее научила. Этикет, вышивание, пение, музыка, танцы. Все это — лишь для одного, максимум — двух зрителей. И все же юная принцесса старалась, во все вкладывая свое прилежание. Папа учил ее даже основам самозащиты и боевым искусствам, опять же, очень осторожно. Комната была не очень большая, а перчатки, даже самые крепкие — не самой надежной преградой для рвущейся наружу магии. Когда оба родителя были заняты, Эльза читала. То есть, очень часто. Книги ей приносили в больших количествах. К сожалению, детские скоро закончились, так как читала принцесса быстро. И пришлось ей приняться за более сложные романы с длинными, иногда заумными описаниями. Но выдуманные миры влекли Эльзу, и она с радостью впитывала любые знания. Иногда, когда она перечитывала книги по второму или третьему разу, в них попадались смешные каракули и непонятные значки. Значит, до этих же книжек добралась и младшая сестренка. Эльза думала, что могла бы общаться с Анной записками, но одергивала себя: все-таки нужно ограничить общение с Анной, чтобы не навлечь на нее беды. Даже невинная переписка через книги из королевской библиотеки была бы нежелательна.

Теперь, когда Эльзе было нечем себя занять, книги ей быстро вспомнились. Но наколдовать книгу было бы еще сложнее, чем, скажем, воссоздать из пустоты увиденную когда-то картину. Если с визуальными эффектами Эльза еще рискнула бы справиться, то зачаровать книгу? Нет, это слишком сложно. Создать незнакомую книгу она бы не смогла, а ни одну из тех, что она читала, Эльза не помнила дословно. Разве что приблизительный пересказ одной из знакомых историй получится… Поэтому Эльза поступила иначе. Она создала зачарованную арфу, которая играла сама и очень-очень тихо. Отойдя на приличное расстояние от лагеря, Эльза опустила инструмент на землю и начала танцевать. Как это было необычно!

Полчаса промелькнули совсем незаметно. Эльза наслаждалась какой-то дикой, недоступной раньше свободой. Танцевать в четырех стенах, будучи запертой в собственной комнате, и танцевать в чистом поле, на свежем воздухе — какая же это большая разница! Когда один из охранников почтительно приблизился к ней, Эльзе стало почти жаль: так бы и танцевала здесь, вместо того, чтобы продолжать свой путь!

Словно в ответ на ее мысли, издалека раздался знакомый уже перезвон, похожий на пение сирены. «Иду-иду», — усмехнулась Эльза нетерпеливости зова и, кивнув воину, прошествовала к зачарованному столу.

* * *

Путь их был не слишком труден, хотя монотонность и неспешность передвижения выводила Эльзу из себя. Ее душа рвалась куда-то вперед, за горизонт, и даже идущие рысью кони казались королеве слишком медлительными. Но гнать лошадей было бы жестоко и достаточно бессмысленно: ведь все равно перед Зачарованным лесом пришлось бы остановиться на ночь. Впрочем, спустя пару часов после заката, Эльза все-таки начала сожалеть, что не ускорила бег лошадей. Вокруг уже клубилась темнота, а до леса было еще очень далеко.

Зов раздавался несколько раз, но в этом даже не было необходимости: Эльза и так нетерпеливо сжимала поводья, а направление никогда не менялось, и дорога была непривычно прямой. Отряд уверенно двигался на север.

Воины по дружелюбному побуждению Эльзы затянули песню, и поющий отряд преодолел еще какое-то расстояние, но задумчивость снова взяла свое, и Эльза оставила пение. Куда и зачем она вела этих людей? Даже если удастся миновать пользующийся дурной славой Зачарованный лес, куда они направятся дальше? Добро или зло несет Эренделлу этот голос? Только одно Эльза знала точно: ее влекло навстречу неизведанному, и такого влечения она не испытывала давно. Вернее, такое было всего-то однажды. В ту самую ночь, когда королева сбежала из дворца, ушла в горы, зачаровала ледяной мост и замок и решила остаться жить там. Эльза смущенно встряхнула головой. Как хорошо, что охранникам не дано знать, о чем она сейчас вспомнила. Но ощущения от наконец-то обретающей форму магии были тогда просто непередаваемыми!

Второй раз остановились на стоянку, теперь уже на ночлег, все же не доехав до леса. По прикидкам участников похода, оставалось до места всего час или полтора пути, но люди уже устали. И час был уже поздний, стояла глубокая ночь. Она была лунной и звездной, но вдали от дома, среди пустынной равнины, было жутковато. Какое же чувство охватит их, стоит подъехать к лесу еще ближе? О том, чтобы спать рядом с мрачным лесом, не могло быть и речи. Воины не признались бы, но они были счастливы, когда королева отдала команду остановиться. Как и сама королева от осознания того, что будет спать в безопасном месте…

* * *

Проснулись они еще затемно, наскоро собрали поесть и отправились в путь. Рассветный час встретил их уже на подъезде к Зачарованному лесу.

Эльза буквально кожей чувствовала, как что-то изменилось. Если раньше о мрачном лесе напоминали только ее взвинченные нервы, то теперь она всем своим существом впитывала магию, которой лес, кажется, вопил о своем существовании. Спутники Эльзы не были колдунами, так что и к магии были не так чувствительны, но и они встревожено озирались и передергивали плечами, будто бы от озноба. Хотя, им могло быть холодно. Это ледяная королева не ощущала холода, который сама же — от волнения — могла распространять.

Зачарованный лес манил и звал. Не так, как бестелесный зов. У него был свой собственный мотив и слова, которых Эльза не понимала. Но что лес зовет ее, сомнений не было. Он не был ни дружелюбным, ни враждебным. Он ощущался… абсолютно чуждым. Это был другой род магии, более древний, более мощный. Эльза с тревогой подумала, что может и не справиться с опасностями пути. Она слишком полагалась на свою магию. Но что такое есть ее способности? Лишь робкая искра, которую она столько лет тщетно старалась приручить. А лес… сколько ему столетий? Если верить преданиям, он стоит тут вечно. И в нем правит сила четырех стихий, нерушимых и древних, как сама жизнь. Эльзе ли тягаться с ними?

— Вперед! Наша цель близка! — верила ли сама Эльза тем словам, которыми хотела приободрить своих людей?

Королева сдвинула брови и сжала поводья. Не время для сомнений. Если в этом ее судьба, то придется войти в Зачарованный лес. И проследовать дальше, ведь Эльза предчувствовала, что лес — не конечная, а лишь отправная точка в ее пути.

Они подъехали к своей цели на рассвете. Пустое плато встретило их недружелюбным молчанием. На фоне розовеющего неба выделялись древние камни, обломки каких-то скал. Эльзе подумалось, что лес вполне мог выставить эти камни наподобие стражей. Если придут чужаки, камни оживут и выстроятся вокруг, защищая лес. Либо, перестроившись, превратятся в огромного каменного монстра. Эльза поморщилась, прогоняя воспоминания и унимая дрожь. «Только тебе пришло в голову создать огромное снежное чудище и замаскировать его в сугробах рядом с замком, — укоризненно заметила она себе. — Это не значит, что лес будет встречать тебя так же. Он не такой нервный и истеричный, как ты».

Миновав валуны, отряд приблизился к скале, около которой все невольно сбавили шаг. За ней-то и начинался Зачарованный лес. Лошади фыркали и пятились назад. Было очевидно, что магия этого места пугает их и гонит прочь. Эльза спешилась и взяла свою лошадь под уздцы. Оставить лошадей здесь было невозможно. Кто знает, сколько еще придется продолжать путь. Пройдя мимо скалы, Эльза первой пересекла пустое пространство, отделяющее отряд от леса.

Рыжая трава, валуны. И стена густого тумана прямо посреди поля. Вот какую преграду выстроил для себя волшебный лес.

Эльза опасливо протянула руку вперед, и конь заартачился, тяня ее назад. Но Эльза только чувствовала, как магия леса приветственно слизывает с ее руки иней. Ничего опасного вроде бы не наблюдалось. Лес лишь знакомился с чужаками.

— Вы можете подойти, — позвала Эльза, и воины тут же выстроились вокруг нее.

— Вы еще не передумали, госпожа? — благоговейно понизив голос, спросил королеву Гринольв, самый юный ее страж.

— Нет, — уверенно произнесла она. — Мы идем в туман.

— Позвольте нам первым войти в туман, — попросил другой воин, Джерард.

Королева кивнула, и Джерард приблизился к туманной стене. Весь отряд не дыша наблюдал за тем, как воин протянул руку и сделал было шаг навстречу туману, как… Розовое сияние оттолкнуло его.

— Здесь непреодолимая преграда, — доложил воин. — Надо искать другой путь!

— Так ли это? — досадливо поморщилась королева и добавила: — Подержите мою лошадь, пожалуйста!

Затем Эльза шагнула к туманной стене, мысленно вопрошая, почему та не хочет пропустить людей. «Мы не сделаем ничего плохого Зачарованному лесу! — убеждала Эльза. — Наша миссия — даже не лес, просто наш путь пролегает здесь…» Рука девушки свободно прошла сквозь туман, вызывая слабое свечение. Эльза определенно не чувствовала никакой «непреодолимой преграды». Тогда королева осторожно выпустила снежную магию, давая опознавательный знак. «Вероятно, лес узнает ее и пропустит», — решила Эльза. Лес должен понять, что Эльза не представляет угрозы, так как ее магия слаба и чужеродна… Остальные же люди вовсе не колдуны и находятся под ее началом. Она готова поручиться за каждого, что они не нанесут лесу ущерба. Рука прошла глубже, сияние стало ярче, и в, казалось бы, непроницаемой стене образовался проход.

Сдержав восторженный возглас, Эльза разглядела впереди свечение. А туман чуть расступился, являя взору четыре камня с ромбовидными знаками. Все эти камни были огромными валунами неправильной, вытянутой вверх, формы. Казалось, ни один из них не был создан руками человека, однако на каждом из них были похожие, но не одинаковые… Руны? Письмена? Предупреждения? Магические инструкции? Эльза не знала этого языка и не смогла бы прочесть написанного.

— Мы идем в туман, — повторила Эльза и смело шагнула вперед. — Держитесь за мной. Вы же видите проход, верно? — на всякий случай уточнила она.

— Конечно, Ваше Величество!

— Тогда вперед, — и туман сомкнулся за ними.

Идти сквозь молочно-белое и сиреневое сияние было одновременно и страшно, и приятно. Эльзе казалось, что лес считывает ее внутреннее состояние, знакомится с нею, изучает. Девушка тоже слышала его мелодичное удивление, царственное, снисходительное, но вроде бы не злое. И все же были какие-то дикие, варварские нотки в песне леса, заставляющие сердце сжиматься и вызывающие мурашки на коже. Лес был чем-то иным. Разумным и пока непонятным существом. Но в целом он встретил их миролюбиво.

Внезапно сделавшую еще один шаг королеву подхватил сильный ветер и буквально потащил за собой вперед, подталкивая сзади взметающейся листвой. Эльза сильнее схватилась за поводья, поразившись, как легко она тянет за собой своего скакуна. Обернулась — и убедилась, что сзади никого нет. Перехватила поудобнее поводья — и то оказалась обычная лента, неведомо как попавшая к ней в руки. Отряда, ее верных воинов, равно как и лошадей, рядом не было.

* * *

— Кристер? — нервно окликнула она командира. — Джерард? Где вы все?

Ей ответом была тишина. Лес затих, с насмешливым любопытством приготовившись наблюдать за тем, как разлученные искатели приключений будут выкручиваться.

— Не смешно это, — укоризненно пробормотала Эльза и позвала снова. Но ни один из ее охранников не откликнулся. Убиты? Оглушены? Или стена тумана, которую, похоже, до конца миновала только сама королева, не выпускает их? Вернее, не впускает. «Они должны быть живы», — утешила себя Эльза. Это просто туман почему-то не пропускает звук… И они не слышат ее так же, как она не слышит их…

Эльза задумалась. Не стоит ли ей повернуть назад? Найти всех спутников в тумане и повторить попытку? А впустит ли ее туман во второй раз? В голове раздался насмешливый перезвон. Значит, вероятнее, что не впустит… Но надо ведь что-то предпринять!

Королева вспомнила, что туман откликнулся на ее магию, и со сдержанной угрозой занесла руку. «Не хочу этого делать», — подумала девушка, но выпустила в туман магический заряд. Тот действительно легко прошел сквозь преграду, но, не успела Эльза обрадоваться, как яркая вспышка выскочила из тумана, вернувшись назад. В лучшем случае ее сигнал видели и поняли, что она жива. Но разогнать туман королева в этот раз не смогла.

— Неужели мне придется продолжить путь одной? — прошептала Эльза. Как она к этому относилась, даже ей самой было непонятно. С одной стороны, было страшно. С другой — отряд ее явно сдерживал. Да и выбора, похоже, лес ей не предоставил. — Я иду.

* * *

Единственное, что терзало душу Эльзы, — это беспокойство об оставленных воинах. В любом другом месте они сумели бы за себя постоять куда лучше, чем их хрупкая королева, но тут, в волшебном лесу, если и был у кого-то шанс, то только у колдуньи. Оставалось только надеяться, что туман выпустил путников, и они ждут Эльзу на границе Зачарованного леса.

Шуршащая оранжевая листва расстилалась под ногами богатым ковром. Эльзе даже стыдно было ступать по этим листьям, которых никогда не касалась нога человека. Но недавно королева слышала зов и надеялась, что верно уловила направление.

Огромные стволы деревьев, массивные стебли трав… Этот лес был удивительным существом. В каждом растении чувствовалась не только жизнь, как и в любом другом, из обычного леса, но и магия. Здесь она была единообразной. Все еще отличалась от магии Эльзы, но была в гармонии сама с собой.

— Этот лес такой красивый… — признала Эльза вслух, и кроны деревьев согласно зашуршали. Теперь перед Эльзой стояли осины с куполами еще не опавшей листвы. По лесу до сих пор стелился легкий туман, но не такой, как поначалу. В просветах между кронами деревьев неотчетливо виднелось небо.

А прямо впереди, посередине, стоял камень, чем-то похожий на алтарь. «Нет, конечно, не алтарь», — тут же поправила себя Эльза; это слово у нее ассоциировалось с чем-то нехорошим, например, жертвоприношениями. Это был просто чудесный камень, очень гармонично вписывающийся в общую картину… И от этой картины просто дух захватывало.

Эльза всегда больше любила зиму. Белоснежную, идеальную, искрящуюся своей нетронутой чистотой. Но теперь она с трепетом в груди понимала, что осень может быть не менее красивой. Какие трогающие душу цвета, какие мягкие тона. Очарование леса обволакивало, как и его вечный спутник, туман.

Спустя еще несколько минут Эльза вышла на более ровный участок леса и побежала вперед, туда, где увидела просвет… И тут же встала как вкопанная, когда деревья расступились перед нею, а земля внезапно закончилась. Прямо перед ней был обрыв. Внизу пролегало ущелье, а на противоположной стороне виднелось какое-то сооружение, больше всего похожее на плотину.

— И откуда она в лесу? — удивилась Эльза. — Для кого ее построили? Тут же вроде никто не живет?

Она не помнила, чтобы родители рассказывали им с Анной что-то о плотине, стоящей на краю пропасти в Зачарованном лесу. Да и в книгах по истории не было такого. Но целью ее путешествия была вовсе не плотина. А главным вопросом было, как найти направление, раз уж путь уперся в смертельно опасный обрыв. Что же до плотины, то хорошо, что стоит. Если ее прорвет, то водой смоет все, что есть в этом фьорде… включая Эренделл. Решительно непонятно, как Эльза могла не знать о существовании этой плотины, раз от ее благополучия буквально зависела судьба королевства!

Но плотина, по крайней мере, с такого расстояния, казалась нерушимой, так что Эльза успокоилась и продолжила свой путь. На этот раз — в обход.

* * *

Эльза не сразу поняла, что ее насторожило. Но спустя несколько часов блуждания по лесу, догадалась. Полное отсутствие лесных обитателей! Постепенно смеркалось, и Эльзе было жутковато. В присутствии живого существа, с которым можно было бы поговорить, стало бы спокойнее.

— Зов, хоть ты скажи что-нибудь? — попросила Эльза. Тот упорно молчал. — Если заблужусь и сгину в лесу, это ты будешь виноват. — Зов, похоже, к судьбе правительницы Эренделла был безразличен. — Ну откликнись! А-а! А-а! — пропела она.

Глупо было петь в лесу, привлекая внимание возможных недоброжелателей. Но еще глупее было бы поддаться панике, и Эльза старалась себя успокоить. Теперь, когда голос не отзывался, а в лесу стало совсем темно, девушка поняла, насколько «удачной» вообще была ее идея отправиться на поиски приключений. «Я сошла бы с ума, не имея возможности выяснить, что меня влечет», — в сотый раз мысленно повторила она, убеждая себя в своей правоте. Но это не отменяло факта, что поступила она импульсивно и может за это поплатиться.

— Как же узнать, что уготовано судьбой? Вдруг тебе я доверюсь, и обернется все бедой? — дрожащим голосом пропела она. Хороша же будет королева, заблудившаяся в лесу в поисках неведомой угрозы! Ведь ясно же было, что ничего хорошего от того голоса ждать не приходится. Или… — Или ты дух мятежный, что сумел меня понять? Несешь надежду мою тайну разгадать?

Эльза как раз задумалась над следующими переживаниями, которые могла бы вложить в песню, как зов повторился.

— Вернулся, значит, — почти злорадно улыбнулась она. — А я знала, что ты меня не бросишь.

И Эльза ускорила шаг, с удвоенной энергией пробиваясь сквозь пни и коряги, которыми до этого на удивление чистый лес решил усложнить ей жизнь. Словно прятал что-то. И вскоре Эльза увидела, что прятал.

* * *

Темное море, самое настоящее. Расстилается прямо перед ней. Зачарованный лес остался позади, нехотя показав ей выход из чащи. Хотя, говоря по совести, спасением тут даже и не пахло. Что блуждать ночью в волшебном лесу, что ночью же стоять беззащитной на побережье перед враждебными волнами. А что они были именно такими, сомнений быть не могло.

Под ногами Эльзы шуршала зловещая черная галька, огромные мрачные скалы давили на нее сзади одним лишь фактом своего существования. А впереди бесновалось темное, бурное, северное море. Хотя Эльза и обладала магией льда, а лед — лишь другая форма воды, девушка никогда не считала стихию воды своей. Она была ей так же чужда, как и любая другая. Но после гибели родителей в далеких водах предательского моря нелюбовь Эльзы к морям переросла в настоящую лютую ненависть. Ненависть эта питалась болью и страхом, и даже время было не способно исцелить девушку. По крайней мере, пока нет.

Эльза обессилено опустилась на камни. Ее путь снова уперся в тупик. Зов явно слышался из-за горизонта, и, будь у Эльзы крылья, она неслась бы над морем, по кратчайшему расстоянию, навстречу тому голосу. Но море — не ущелье, его не обойти никогда.

Ночлег на берегу моря рисовался ничуть не более заманчивым, чем ночлег в лесу. Дул сильный ветер, который не имел ничего общего с приносящим прохладу приятным городским ветерком. В промозглой тьме то и дело вспыхивали молнии, а волны с ревом бросались на берег, грозясь откусить те части суши, что еще были видимы, и утащить их в пучину. Эльза попыталась измерить свои силы. Она целый день, с остановками и передышками, шла через лес. Поесть ей практически ничего не удалось, ведь весь провиант остался вместе с отрядом и лошадьми. Но это сейчас было не так страшно, ведь Эльза могла долгое время обходиться без еды вообще; все благодаря своему волшебному дару.

Но Эльза уже буквально валилась с ног от усталости. Попробовать миновать море, когда у нее не было даже нескольких часов передышки? Нет, Эльза не собиралась так глупо обрывать свою жизнь. Вместо этого, как бы ни было страшно, она наколдовала себе новую палатку с удобной кроватью, а рядом поставила караул из двух снежных чудищ, правда, не таких гигантских, как ее первое творение. Теперь, чувствуя себя в относительной безопасности, Эльза буквально провалилась в сон.

* * *

Раздвинув створки палатки, королева ожидала увидеть занимающийся рассвет, либо уже вовсю играющее лучами солнце. Однако день был пасмурным и мрачным, не сильно отличаясь от ночи. Эльза только уныло пожала плечами. Похоже, вся красота осталась далеко позади, в чудесном лесу. Теперь же природа представала перед ней с неприглядной стороны. «Ничего не поделаешь, надо двигаться вперед», — решила девушка и легким мановением руки развеяла снежных стражей до следующего раза.

То, что происходило дальше, больше напоминало изощренное издевательство над собственным телом. Эльза не нашла ничего лучше, как попытаться заморозить волны, чтобы пешком добраться до следующей ключевой точки путешествия. Еще слишком свежо было в памяти, как она легко заморозила воды фьорда, убегая из дворца. И не только фьорд тогда замерз. Конечно, его спокойная гладь не шла ни в какое сравнение с безумными волнами Темного моря. Но Эльза просто так не сдавалась.

Сняв сапоги, плащ и верхнее платье, Эльза осталась только в походном костюме. Набегавшись три года назад в неудобном платье по горным уступам, в экспедицию королева оделась практичнее. Чем-то ее костюм напоминал тренировочный: элегантный и облегающий, из тонкой голубой ткани. Он был наколдован, как и многие другие наряды Эльзы. К чему тратить время на пошив «настоящих» одежд? Искрящиеся блестки плавно переходили в прозрачную ткань, прилегающую к коже. По сути, этот костюм и был «второй кожей», и одежда не стесняла движений. Из декоративных элементов были только полупрозрачная короткая юбка, распущенная лепестками (иначе королеву в брючном костюме иные не приняли бы всерьез), плащ да сапоги на каблуках. От последних-то двух элементов одежды королева с легкостью избавилась. Сейчас лучше чувствовать опасность голыми ногами. Перевязав «подаренной» в лесу лентой волосы, Эльза встала, как бегун, готовящийся к старту. Если влететь в воду с разбега, возможно, удастся преодолеть прибрежные волны.

Пять, десять, пятнадцать шагов, и Эльза и впрямь пробежала по мелководью, не касаясь дна. Вода послушно замерзала под ступнями. Однако первая же большая волна легко накрыла ее с головой. Отплевываясь от ледяной соленой воды, Эльза с трудом выбралась на берег. Сердце еще глухо ухало, и королева с трудом верила, что в этом круговороте ухитрилась отличить верх от низа и не удариться головой о камни. Отказаться от своей затеи? Да ни за что! Королева заметила в гряде волн то, что могло ей помочь. Вода яростно билась о выступающий из белой пены каменный выступ. Не утес, конечно, но если бы на этот камень взобраться, с него легче потом преодолеть череду волн.

«Ладно», — насквозь вымокшая королева вновь приняла боевую стойку и помчалась вперед. Вместо того чтобы пробовать взбежать на замороженную волну, она нырнула в холодную воду и, проплыв волну насквозь, выбралась на каменную поверхность. С трудом вскарабкавшись вверх, королева выпустила мощный магический заряд, превращая пространство вокруг в ледовый скат, а потом легко съехала вниз и побежала дальше. Но следующая волна была уже близко, а больше ни одна скала не выступала из воды. Эльзе вновь пришлось заморозить враждебную воду, но та растрескалась на льдины у нее под ногами, и Эльза с огромной высоты рухнула в воду.

По счастью, удар о воду не оглушил ее, и она, уйдя ко дну, сориентировалась и поплыла к поверхности. Хорошо еще, волны уже совершенно разбили лед, и он не отрезал Эльзе все пути к отступлению. Она вобрала в легкие морозный воздух и снова ушла под воду, погребенная следующей волной. И вновь поплыла вверх. Волны вынесли ее на берег, и она, дрожа от шока, выбралась из воды. Отойдя на безопасное расстояние, девушка упала на берег и прижала руки к лицу. Никогда еще ее силы не были более бесполезными.

Все ее попытки были бы бессмысленными, и только вопрос времени, какая из них в результате стоит ей жизни. Надо ли говорить о том, что умирать сейчас Эльза не собиралась… да и во имя чего?

Морозом по сердцу прошел знакомый голос, на этот раз звучащий еще более отчаянно и призывно. Эльза, пусть и обессиленная, поднялась на ноги, еще не успев понять, зачем. Неведомая сила влекла ее за собой, будто Эльза была лошадью, которую тянут на веревке. Девушке казалось, что она задыхается, а сердце готово разорваться от безнадежности и боли, которая была в том переливе нескольких нот. Необъяснимым образом зов давал ей понять: неповиновение ему страшнее морской пучины. Эльза в бессильной ярости вновь упала на колени.

* * *

Уже ближе к ночи Эльза вновь предприняла попытку. В воду она больше не лезла, а терпеливо сидела на берегу и ждала подсказки. Зов же только подгонял и не давал никаких советов. Однако решение стало очевидным, стоило Эльзе перестать себя жалеть и немного подумать о другом.

Ее способности росли и развивались с каждым днем. И пусть контролировать такой дар было трудно, она помнила первое ощущение от использования способностей. Как помнила и первое сооружение, что создала. Это был мост, который и без дворца, сам по себе, кое-чего стоил.

Реально ли создать мост, парящий в воздухе? Предыдущее строение, хотя и опиралось на твердую землю, возникало прямо в воздухе, без всяких опор. И хотя оно оказалось достаточно хрупким, в этом мире все относительно. Тот мост частично обвалился в пылу битвы Ханса со снежным монстром, а вот выдержать одну-единственную девушку строение явно сможет. Если же изредка создавать и ледяные столбы, уходящие на дно…

Эльза не представляла ни глубины пучины, ни предполагаемой длины моста. Но она вообще не обязана строить волшебный мост за один день. Ведь, если его подпитывать магией, он долго простоит… Идея эта требовала немедленной проверки, и Эльза, сделав глубокий вдох, поднесла руки к груди, призывая всю свою силу. Потом она воздела руки к ночному небу, и первые ледяные ступени замерцали в воздухе. Начало было положено.

Легко миновав полосу прибоя, Эльза только снисходительно усмехнулась, увидев внизу тот камень, на который карабкалась. И продолжила свой бег в пустоте, создавая все новые ступени и на всякий случай вытягивая два тонких ряда ледяных поручней с обеих сторон от моста.

От поручней она вскоре отказалась. Силы медленно, но верно уходили, и девушка лишь наблюдала за монотонно вспыхивающими под ногами ступенями. Большую высоту она брать не стала. Бежала над волнами, и самые яростные иногда захлестывали ледяные ступени, но не могли нанести им никакого вреда. Полоса прибоя осталась далеко позади, и Эльза не имела ни малейшего понятия о том, как долго уже бежит. Ей очень хотелось отдохнуть, но вернуться назад было обидно, а море под ногами было слишком бурным. Останавливаться на месте Эльза боялась, но все замедляла шаг и теперь просто шла над волнами. Мрачной бездны под ногами Эльза боялась так, что предпочитала не смотреть вниз.

Когда отчаяние уже начало брать верх, и Эльза решила развернуться, небеса вдруг смилостивились над девушкой, и она заметила знакомый блеск впереди… Возможно это или нет, но дальше море сплошь было покрыто льдом. И хотя было еще не близко, но она доберется до родной стихии.

* * *

Эльза, выпустив серебристо-синее сияние, укрепила и без того крепкий лед и со стоном повалилась на него. Эльза не чувствовала ни радости, ни холода, кажется, она была вообще не способна сейчас хоть что-то ощущать. Возблагодарив небеса за спасение, она из последних сил наколдовала вокруг себя ледяную лодку, которая подхватила бы ее, если бы лед, сковывающий волны, вдруг начал таять. В глазах темнело то ли от усталости, то ли от окружающего мрака нескончаемой ночи…

Пробудилась она снова в темноте, умылась ледяной водой и почувствовала себя лучше. Вот дома удивятся, когда она вернется с такими известиями! Покорить ничейную территорию Темного моря — и без всякой войны! Кажется, Эльза все-таки войдет в историю, хотя бы вот этим поступком.

— Как там Анна? Интересно, она делает все, как я ей велела? — подумала Эльза, но ответить на ее любопытство никто бы не смог.

Необходимо было добраться до берега, пока магия не начала рассеиваться. Эльза прикинула расстояние до мерцающей вдали точки. Она плохо понимала, что это такое. Но настойчивый голос, выворачивающий душу наизнанку, утверждал, что это и есть ее цель. «Я уже близка», — твердила себе Эльза, и эта уверенность гнала ее вперед, невзирая на усталость, холод и дрожь.

Аккуратным, экономным движением Эльза создала себе коньки, и скорость тут же возросла. Какое удачное решение! Эльза не боялась ни трещин, ни шероховато цепляющихся за неровную поверхность коньков. И она бежала по льду легко и грациозно, понимая, что скоро тайна откроется, и тогда все ее приложенные усилия не останутся втуне.

По тонкому льду Эльза стрелой домчалась до сияющего айсберга, который заметила еще издалека. Зов становился все более отчетливым и громким, и хотя Эльза по-прежнему не разбирала слов, она понимала, что голос наконец-то удовлетворен.

— Конечно, — умиленно проговорила королева, внезапно осознавая. — Ледники — это реки изо льда. Это замерзшая река Ахтохаллэн.

О волшебной реке им с сестренкой пела мама. Эльза плохо помнила те вечера, ведь она была совсем маленькой. Мама любила говорить загадками, а ее любимой присказкой было: «Только Ахтохаллэн знает». Никто, даже папа, не понимал, о чем конкретно она говорит. А она только смеялась и шутливо щипала их всех за носы. Возможно, на вопрос могла ответить песня, но Эльза никогда не понимала скрытого смысла, который таился в непонятных словах. И хотя язык был знаком, загадка осталась неразгаданной, а теперь и спросить-то было не у кого. Не осталось на свете, кроме них с Анной, того, кто слышал бы о волшебной реке Ахтохаллэн. Ни в одной книге информации о ней не было.

Но Эльза с детства любила это слово. Почему-то ей казалось, что оно очень красивое, и даже созвучие слогов в нем будто наполнено магией. Мама говорила, что она права, и когда-нибудь Эльза сама в этом убедится. И вот теперь королева действительно стояла на пороге величайшего ледяного дворца, который не был никем создан. По коже Эльзы прошел озноб. Войти было страшно и в то же время… Эльза не чувствовала себя чужой. Напротив, ей казалось, что она вернулась в один из своих прекрасных детских снов, не омраченных кошмарами. Что-то такое родное чудилось в этих сводчатых стенах, в этом прелестном переливе повторяющихся нот. Эльза утерла слезы, не отдавая себе отчета в том, что плакала.

— Я вернулась. Наконец пришла домой, — растроганно произнесла она. Сияющее великолепие мистической реки затмевало все: словно не было ледяного дворца на снежных склонах гор, словно не бывало никогда и самого Эренделла. Ее истинное место было здесь. Эльза была предназначена для этого места. Суждена тому существу, что звало ее. Оно казалось смутно знакомым, будто забытый друг детства. Всю свою жизнь Эльза играла роль: послушной дочери, принцессы, королевы. Годы и годы она провела впустую, пытаясь заглушить в себе дар. Затем, поняв тщетность попыток, взращивала его. И все-то она делала не так. Не нужно было скрываться и таить его. Здесь она была всегда желанна! И кем бы ни был тот, кто ее звал, Эльза не приняла бы от него лжи и не стала бы лгать сама.

«Довольно я хранила тайну, — решила она. — Ему я расскажу все. И пойму все…» Снежные стены казались безучастными, однако Эльза чувствовала, что ее слушают. Голос, звавший ее… Кому же он принадлежит? И где он? Быть может, так же, как и она сама, страшится встречи? Но не для того Эльза проделала такой путь, чтобы теперь страх все разрушил.

— Я тебя пойму, — вложив все свое убеждение, произнесла она. — Так выйди же на свет. Где же ты?

Однако никто не явился. Ледяные ступени, бывшие тут, наверное, с зари времен, влекли ее внутрь снежного убежища. Но в каждом новом помещении было пусто; лишь стены и ходы лабиринта. «Ты прав, у каждого свои секреты, — думала девушка. — Но это еще не повод прятаться! Покажись!» Может быть, и зова-то никакого не было? Бесплотный дух и игра воображения… и больше ничего.

* * *

Эльза уже целую вечность кружила, потерявшись в бесконечности переходов. Стены эти холодно светились синим сиянием, но больше на леднике не было никого и ничего. «Где же ты? — все еще на что-то надеясь, вопрошала Эльза. — Ответь на мой зов!» Распаляя ее надежду, голос откликнулся ей однажды, увлекая ее в очередную пещеру, засиявшую разными огнями. Однако и там не было никого.

Иногда по пути ей попадались следы разрушений, и уставшая Эльза из последних сил расчищала себе путь. Пропасть, из которой снова поднялся на ледяных опорах мост, сломанные ледяные колонны, которые пришлось убрать в сторону…

— Мне больше не страшно! Вот, я стою пред тобой! Подай мне знак! — крикнула Эльза, расчистив очередной искрящийся хрустальной красотой зал. Пустота действительно не пугала ее… она приводила в отчаяние. Столько было препятствий, столько лет ожидания. И все впустую.

В зале была она одна. В ледяных стенах она видела сотни своих отражений, а на полу чуть светился знакомый знак звезды-снежинки. Задержав дыхание, Эльза встала на него… И снова ничего не произошло. А потом отражения на стенах задвигались, и Эльза увидела, как они слегка изменяются. Вот она в знакомом платье с черным верхом и сиреневым плащом, вот ей всего девять, и она наблюдает в окно за Анной. Вот она сидит, прислонившись спиной к стене, оплакивая родителей, а вокруг клубится замерзший воздух. А вот она открывает ворота, вот благословляет Анну на женитьбу с Кристоффом, вот бежит по ледяному мосту прямо к Ахтохаллэн… Все закружилось перед глазами, и Эльза упала на колени.

В Ахтохаллэн не было ничего. Кроме воспоминаний. О них-то и было в песне. И как она не понимала этого раньше?

— Есть река там, помнит все она…

Река была хранилищем памяти, ее памяти. Не живым существом, и не другом, и не помощником. Всего лишь ее копией, навсегда вырезавшей во льдах в равной степени то, что она боялась и что жаждала забыть. Голос, звавший ее, не был голосом сирены или доброго духа. Это был ее собственный голос, звучащий несколько иначе. Она все это время гналась за тем, что существовало, но было ей без надобности. Вторая Эльза. Такая же потерянная и одинокая, как и всегда. Эльза зарыдала, и ее слезы, скатившись сквозь пальцы по запястьям, упали на холодный пол и застыли. Все было напрасно. Она лишилась своей надежды, как теряла почти все из того, что было ей в жизни дорого.

— Утратив все, ты все найдешь, — с горечью проговорила Эльза. — Что я найду, пустоту?

Пещеру наполнил туман, и сквозь него рассеянно засиял свет. «Что?» — Эльза, прищурившись, попыталась различить контуры этого сияния, а затем, с трудом поднявшись, последовала за светом и тут же остановилась. В следующем помещении была пустота. Эльза не ошиблась.

— Но лишний шаг, и ты на дне… Очень тонко, Ахтохаллэн, — холодно произнесла королева. — Вот только с чего бы мне делать этот последний шаг?

Словно отвечая ей, дно озарилось поочередно сиреневым, синим и изумрудным сиянием. И Эльза с трепетом увидела в глубине человеческий силуэт. Вот она, причина, по которой она все же сделает этот шаг…

Спрыгнув вниз, Эльза приземлилась, не долетев до опасной глубины пары дюймов. Ледяная платформа, наколдованная ею в воздухе, была совсем прозрачной и хрупкой, однако Эльза решилась задержаться на ней и разглядеть того, за кем спустилась.

Перед ней была ледяная статуя, до замирания сердца похожая на ту, в которую льдинка Эльзы обратила Анну. Только фигура была не женской. Продлив ледяную платформу, Эльза обошла статую вокруг, изучая ее. Это был красивый, благородного вида молодой мужчина в иноземном наряде. Его правая рука была обращена вверх, будто он силился до чего-то дотянуться, а на лице читалась безысходная тоска. Так смотреть мог только тот, кто утратил все, за что боролся, и все, во что верил.