Записка (гет)

За стенами древнего замка давно зажглись звезды, тускло освещавшие выбеленный свежим снегом мир внизу. А внутри него воцарилась блаженная тишина, непривычная после шумного дня, всегда случающегося накануне отъезда студентов домой.

Скорпиус уже полчаса мерил шагами пустой коридор, стараясь ступать как можно тише и прислушиваясь к безмолвию стен, страшась в любую секунду услышать шаркающие шаги бессменного завхоза или мяуканье его верной помощницы. Но ничто не нарушало хрупкого внешнего спокойствия.

Только внешнего… потому что внутри у Скорпиуса бушевал ураган. Он с трудом мог сосредоточиться на том, что ему предстояло сказать. Хотел и страшился этого. За весь день он множество раз редактировал свою речь, но сейчас, когда заветный миг так близок, Скорпиус вовсе не был уверен, что готов все это произнести вслух.

Поднеся запястье с часами к единственному факелу, тускло освещавшему коридор, он увидел, что уже четверть одиннадцатого. Скорпиус глубоко вздохнул то ли от облегчения, то ли от разочарования.

«Что ж, если…»

Он уже готов был поверить, что его небольшая хитрость с запиской не сработала и что Роза не придет — Скорпиус все еще не знал, радоваться этому или нет: с одной стороны, это избавило бы его от необходимости произносить все, что он передумал за те годы, что они знакомы; а с другой, сможет ли он решиться на это вновь? — как в соседнем коридоре раздались приглушенные шаги.

Сердце быстрее забилось в груди.

«Роза? Или Филч? Да какая разница?! И в том, и в другом случае у меня проблемы!»

Кляня себя за глупый, хоть и в какой-то степени смелый поступок, Скорпиус отскочил в нишу между двух отсыревших дверей, ведущих в старые, уже веками не использующиеся учебные классы, и осторожно выглянул. Шаги все приближались, притормозили на повороте, и вот…но коридор по-прежнему был пуст.

— Альбус, если дело, по которому ты меня вызвал, не могло подождать до рождественского ужина у бабушки Молли… — Роза с раздражением сбросила мантию-невидимку и, сведя брови к переносице, добавила: — я просто не знаю, что…

Скорпиус сделал глубокий вдох, собирая внутри остатки мужества, и шагнул из тени. Роза оборвала себя на полуслове, когда перед ней возник не ее кузен, а его друг. Она так и застыла посреди коридора с широко распахнутыми глазами, наполовину скрытая перекинутой через руку мантией.

Несколько секунд они молчали, смотря друг другу в глаза и испытывая, кто из них не выдержит и заговорит первым. Скорпиус как никогда явно ощущал, как все мысли, которые ему удалось собрать за время ожидания, стремительным вихрем покинули его, но все же воспринял молчание Розы как возможность раскрыть перед ней свои чувства прежде, чем она уйдет. А может, она просто ждет, что он сделает первый шаг?

— Прости, прости, — быстрее, чем следовало заговорил Скорпиус и тут же остановился, мысленно ругая себя. В ушах стучала кровь, он поглубже вдохнул и заставил себя продолжить: — Это все я. Не злись на Альбуса. Это я подговорил его помочь мне. Я-я боялся, что если ты будешь знать, что записка от меня, то никогда не придешь на встречу, а мне очень нужно сказать тебе кое-то. — Он опустил взгляд. — Я не мастер выражать свои чувства, иногда я не могу сказать что-то даже Альбусу, а он мой лучший друг. Тогда я обычно иду в совятню, мне гораздо проще поделиться своей болью с совами.

«Мерлин, что ты несешь?!» — кричало сознание.

Скорпиус вскинул голову, провел рукой по волосам, неловко кашлянул и попытался продолжить:

— Я хотел сказать, что после того, что было в прошлом году, ты сменила гнев на милость по отношению ко мне. Или хотя бы стала чуть меньше ненавидеть, — он вновь прикусил язык. Все это было не то. — Эм… я просто хочу, чтобы ты знала: неважно, как ты ко мне относишься, точнее важно, конечно, но… — Он вновь сбился.

Роза все еще молчала, и Скорпиус почувствовал, что все больше воспринимает это как поощрение. Он сделал шаг вперед, но не осмелился подойти ближе. Она не отстранилась.

— Как бы ты ко мне не относилась, одно навечно останется неизменным: для меня ты совершенство! Во всем. Я влюбился в тебя с первого дня. И все это время хотел сказать тебе об этом, но не решался, я же не гриффиндорец.

Он замолчал, не зная точно, что еще должен добавить и должен ли. Облегчение было оглушающим, сбивающим с толку. Скорпиус даже не подозревал, что камень невысказанных чувств, лежащий на его душе, был таким тяжелым.

Вдали послышались шаркающие шаги. Для Розы это словно стало сигналом, разрешающим двигаться, она метнула взгляд за плечо, затем снова посмотрела в глаза Скорпиусу. Он не был в этом уверен, но ему показалось на одно мгновение, что в них мелькнуло сожаление, перед тем как Роза исчезла под мантией-невидимкой, которую проворно накинула на себя. На том месте, где еще секунду стояла девушка его мечты, никого не было, только осторожный бег в противоположную сторону от него сторону, доказывал, что встреча действительно была.

Ему стоило огромных усилий заставить себя вернуться в нишу, где он уже прятался раньше. Адреналин еще бурлил в крови, заставляя внутри все подрагивать, но вуаль разочарования уже накрыла его сердце. Скорпиус сполз по стене на пол в углу, чтобы завхоз не мог его заметить, если все-таки заглянет в этот коридор. Он был оглушен произошедшим.

«Я сделал это! Действительно сделал!»

Но даже несмотря на то что он, казалось бы, смог осуществить задуманное, и Роза даже выслушала его, Скорпиус с болью осознал: в глубине души он надеялся на другую реакцию. Хоть и не мог признаться в этом самому себе, убеждал Альбуса, что главное для него просто сказать о своих чувствах, он все же верил, что Роза ответит ему взаимностью. Как глупо и по-детски наивно!

«Что ж, по крайней мере, ты попытался».

Скорпиус не был уверен, сколько времени он так просидел, прислушиваясь к своим чувствам, но когда он наконец вынырнул из внутреннего омута болезненных эмоций, шаги уже стихли и вокруг, как раньше, царила тишина. С трудом поднявшись на затекшие от долгого сидения ноги, он вышел из своего укрытия, не зная точно, что делать дальше. В гостиной Слизерина его ждал Альбус, обещавший дождаться друга. И хоть Скорпиус знал, что Ал не будет злорадствовать и говорить, что предупреждал, ему совершенно не хотелось возвращаться в подземелья.

Поплотнее закутавшись в мантию, Скорпиус побрел вперед, не определившись с конечной целью своего похода. Ему не удавалось поймать хоть одну сформированную мысль, они молниями, пронизанными разочарованием, носились в сознании, оставляя после себя мучительный след. Преодолев несколько внутренних переходов, он обнаружил себя у подножия лестницы, ведущей в совятню. Не задаваясь лишними вопросами о том, как ноги сами привели его к единственному месту, где он смог бы найти покой, Скорпиус стал медленно взбираться по каменной винтовой лестнице.

Совятня встретила его характерным резким запахом, ударившим в нос еще в тот момент, как Скорпиус преодолевал последние ступени. Ночью лишь немногие совы оставались на местах, редко ухая, остальные разлетелись на охоту. Не найдя своего филина, Скорпиус подошел к одному из окон. Облокотившись на грязный подоконник локтями, он вдохнул морозный воздух и прикрыл глаза.

В конце концов, возможно, все это было не зря. Да, он убедился, что рождественского чуда не существует — ведь Роза просто ушла, не ответив, хотя, вероятно, то и был самый красноречивый ответ. Что ж… стоило попытаться. По крайней мере, он сможет отпустить ее («Кому ты врешь, Скорп? Ты не сможешь») или просто изменить тактику.

«Все было не зря», — раз за разом повторял он про себя.

Но если так, то почему в груди так больно?

Что-то с грохотом упало на перепачканный каменный пол, и совы, сидящие рядом, с ворчливым уханьем взлетели под потолок. Скорпиус резко обернулся, но ничего, кроме пустой коробки, лежащей теперь у входа, не заметил. Он уже хотел было вернуться к своим размышлениям, как разглядел, что воздух рядом с коробкой был неоднородный и шел рябью, словно потревоженная вода. Через секунду на этом месте возникла Роза.

— Привет, — она несмело улыбнулась.

От неожиданности Скорпиус потерял дар речи. Девушка явно ждала, что он что-то скажет, но очевидно, в этот раз пришел его черед онеметь от удивления.

— Я надеялась застать тебя здесь. Ты-ты же говорил, что любишь бывать здесь, когда хочешь м-м-м побыть один. — Роза медленно двинулась от входа в совятню к окну. — Я была поражена, увидев тебя там, в коридоре… — Похоже, что ей так же, как и ему, было сложно найти слова, способные описать чувства и мысли, которые хотелось передать. — Ты не ошибся, я действительно стала смотреть на тебя иначе после той истории с Маховиком. И я ценю то, что решился мне сказать о своих чувствах. Я такой храбростью похвастаться не могу, — усмехнулась Роза, опустив глаза и сделав еще шаг вперед.

Сердце в сотый за этот вечер пустилось в галоп, заглушая своим стуком все остальные мысли. Скорпиус постарался как можно незаметнее ущипнуть себя за руку, чтобы убедиться, что это все действительно происходит с ним, что, возможно, еще не все его сокровенные мечты потеряны. Не пришла же она сюда только для того, чтобы вслух восхититься его храбростью?

— Я испугалась, услышав признание, — продолжала Роза. — Конечно, я догадывалась о твоих чувствах, после всех попыток позвать меня на свидание. — Она выразительно посмотрела на парня, что против воли прыснул, хотя внутри него все крепче завязывался узелок из обнаженных нервов. — Просто мне казалось, что это все игра, шутка или хотя бы вполовину не так серьезно, как оказалось. Я и отвечала на все твои предложения отказом, потому что думала так. Ты меня… удивил. А еще я боялась, что ты узнаешь, что ты мне нравишься, — почти выпалила она, смотря Скорпиусу прямо в глаза. В тусклом свете редких звезд, еще не скрытых тучами, Роза заметила, как они заблестели. — Наши чувства взаимны. И я…

Скорпиус потянулся вперед и взял ее за руку. Парень чувствовал, как внутри все трепыхалось, словно стая бабочек, заточенная в клетку и требующая, чтобы ее выпустили на свободу. Он все еще боялся, что это сон и что она его сейчас оттолкнет, но Роза не отшатнулась. Наоборот, она подалась навстречу, так что теперь они оказались стоящими близко друг против друга.

— Если бы ты только знала, как я рад, что сказал тебе о совятне, — улыбнулся Скорпиус, прижимая руку девушки к своей груди.

Роза улыбнулась в ответ. Он смотрел в ее карие глаза, словно светящиеся изнутри, все еще не до конца веря, что все это происходит с ним. Но даже если это лишь волшебный сон, приснившийся ему накануне Рождества, он все равно попробует сделать то, о чем так давно мечтал.

Скорпиус сделал еще один шаг вперед. Свободной рукой несмело коснулся ее волос, внимательно следя за реакцией на лице Розы, готовый в любую секунду отпрянуть. Но уголки ее губ только медленно поползли вверх, словно она тоже долго этого ждала и теперь не может проверить в происходящее. Решившись, он чуть склонился и быстро коснулся губами ее губ. И тут же отстранился. Роза прикусила губу и мгновение внимательно изучала лицо парня. Она мягко высвободила свою руку из его руки. Скорпиус даже не успел ощутить уже знакомый укол разочарования, как девушка обвила его руками за шею и, встав на носочки, вновь поцеловала. В этот раз по-настоящему.

Он не мог перестать улыбаться, наконец целуя губы девушки, в которую так давно был влюблен, чувствуя вкус малинового блеска, обнимая ее в насквозь провонявшей совятне, когда за окном мелкими хлопьями кружат хлопья снега. Кто-то скажет, что это кошмарное место. Но никто из них не мог бы представить более романтичного момента. Неважно где, важны лишь люди, с которыми возможно рождественское чудо.