С чистого листа (гет)

На следующее утро Гермиона проснулась в тесной пыльной комнатке в Дырявом котле. Накануне она не придумала ничего лучше, чем снять номер здесь — в любимом лондонском пристанище путешествующих волшебников.

С некоторым трудом перевернувшись на спину в крошечной кровати, Гермиона уставилась невидящим взглядом в потолок. Практически всю ночь она провела без сна. Ее душили слезы. И пусть в глубине души она знала и понимала, что все было сделано правильно, что оставаться и дальше вместе было бы невыносимо, трудно было отпустить родного ей человека навсегда. Пугали мысли о дочери — что она почувствует, когда сегодня узнает обо всем? Гермионе казалось, что своими действиями они сломали жизни не только друг другу, но и Розе.

Конечно, же это была неправда, и в дальнейшем Гермиона признавала это. Но в тот момент в маленьком душном номере ей казалось, что вся ее жизнь разрушена, и она теперь не знает, как собрать этот пазл жизни заново, в одиночку. Сказывались практически бессонная ночь и головная боль, захватившая ее сразу же после пробуждения.

Она не знала, сколько она так пролежала, тупо глядя в потолок, — мысли больше не шли, наступила спасительная апатия, но в реальность ее вернул глухой стук в оконное стекло. Подняв голову, Гермиона увидела белую сову Розы. Медленно, как будто неохотно, она поднялась с кровати и шагнула к окну, по пути взглянув на свое отражение и заключив, что лучше бы она этого не делала: припухшие красные глаза и спутанные густые волосы вовсе не добавляли привлекательности ее облику, но сейчас это было неважно.

Дрожащей рукой она взяла письмо — сложенный в несколько раз пергамент, перевязанный лентой. Не в силах открыть его и прочитать, Гермиона решила, что было бы неплохо спуститься вниз и позавтракать, хотя правильнее было бы сказать «пообедать», потому что настенные часы говорили о том, что уже два часа дня.

На узкой обшарпанной лестнице было темно, поэтому Гермиона, вновь погрузившись в невеселые мысли, не заметила высокую худую женщину в зеленой мантии, поднимавшуюся наверх.

— Извините меня, пожалуйста, — пробормотала Гермиона и уже собиралась продолжить движение, как женщина произнесла:

— Будьте осторожнее, мисс Грейнджер, вернее, простите меня, я привыкла вас так называть, миссис Уизли, — в тусклом свете лампы, прикрепленной к стене, появилось сухое строгое лицо Макгонагалл.

— О, профессор. Не ожидала увидеть вас здесь.

— Я приезжала в Лондон на встречу с новым профессором трансфигурации. К сожалению, встреча прошла неудачно, и сейчас я собиралась вернуться в Хогвартс. А вы? Покупаете что-то Розе для школы?

— А? Я…по правде, вы были правы, профессор. Думаю… что в скором времени я снова стану «мисс Грейнджер», — Гермиона тяжело прислонилась головой к пыльным обоям и прикрыла глаза, прежде чем продолжить: — Мы с Роном разводимся.

— О, мне очень жаль, мисс Грейнджер, — обычно жесткий и строгий голос Минервы Макгонагалл прозвучал до странности нежно.

На какие-то мгновения воцарилось тягостное молчание. Гермионе не хотелось открывать глаза и сталкиваться взглядом с сочувствующими глазами бывшего преподавателя, ей хватало того, что она сама себя жалела и не очень хотела слушать дополнительные сожаления.

— Может, пойдем вниз, перекусим? — предложила вдруг Макгонагалл более деловым тоном.

Слабо улыбнувшись, Гермиона приняла предложение, ведь именно для этого она и спускалась. Профессор ни о чем не спрашивала, лишь бросала на нее время от времени обеспокоенные взгляды. Ее тактика заключалась в том, что, наевшись, Гермиона сама все расскажет, если у нее будет желание. Так и произошло. Держать в себе боль, заполнявшую ее изнутри полностью, становилось уже невыносимо, а поделиться с кем-либо из друзей Гермиона не решалась, ведь друзья у них с Роном общие, и она не могла предсказать их реакцию на это событие, поэтому решила разбираться со всеми трудностями самостоятельно.

— …и теперь я даже не знаю, как возвращаться на работу. Рон работает под моим началом, а я не уверена, что морально готова встречаться с ним каждый день. Просто не представляю, что мне делать, — закончила Гермиона и уставилась в стену напротив, не решаясь встретиться взглядом с собеседницей.

— А что вы скажете, если я предложу вам пост профессора трансфигурации? — неожиданно произнесла Макгонагалл после небольшой паузы.

От удивления Гермиона едва не выронила бутылку сливочного пива, которую держала в руках, и резко повернулась к профессору. Судя по ее лицу, она говорила совершенно серьезно.

Но уехать сейчас в Хогвартс, бросить здесь все? Хотя, с другой стороны, ей было абсолютно нечего бросать: привычная жизнь осталась позади еще вчера, и сегодня она должна начать двигаться дальше, вперед. И, к тому же, в Хогвартсе у нее будет возможность чаще видеться с дочерью, с которой она до сих пор так и не поговорила. Неожиданное решение возникшей проблемы поразило Гермиону своей гениальностью и простотой. О лучшем развитии событий она не могла и мечтать в сложившейся ситуации.

— Я знаю, как вам нравилась нумерология в школе, и, вполне возможно, вы бы хотели преподавать именно ее, но профессор нумерологии уже есть в штате, а профессора трансфигурации как раз не хватает… — начала Макгонагалл, потому что молчание явно затянулось.

— Что вы, что вы, профессор! — воскликнула Гермиона. — Я вам очень благодарна за эту возможность. С радостью стану новым преподавателем трансфигурации. Если честно, когда я только приехала в Хогвартс в свой первый год, меня больше всего из всех предметов интересовала транфигурация.

Через полчаса Гермиона в приподнятом настроении вернулась в свой крохотный номер, сейчас не омрачивший ее радость даже своей грязью. Кинувшись к столу она на автомате скинула в чемодан перевязанный лентой пергамент и схватилась за чистый, чтобы написать письмо дочери с просьбой не переживать и обещанием встретиться с ней завтра на платформе 9 и ¾. Отправив небольшое письмо вместе с совой, Гермиона села строчить следующее, адресованное Министру магии с просьбой освободить ее от занимаемой должности — глупо было надеяться, что в воскресенье Кингсли будет на работе. Закончив писать, она решительно встала и, накинув дорожную мантию, спустилась вниз и вышла в Косой переулок — нужно подготовиться к новой жизни в качестве профессора Хогвартса.