Избранник Ворона (джен)

Глава 2 «Пройдоха добывает сведения»

Позже тем же вечером

Северус аккуратно пошарил рукой по земле вокруг звёздной огневицы и положил в корзину для сбора растений четыре маленькие луковицы. Он использует их позже при варке «Зелья Ночного Видения». Обычно он любил собирать растения, это действовало на него расслабляюще и успокаивающе. Но не сегодня. С тех пор, как он вернулся из Лондона, он был не в духе. Заявление Ворона перевернуло весь его тщательно упорядоченный мир с ног на голову, и ему это совершенно не понравилось.

Он, ущербный бывший тёмный волшебник с Вороном-фамильяром! Да, это просто нелепо! Он подозревал, что это мог быть розыгрыш, вороны славились весьма своеобразным чувством юмора. Да, именно так оно и было. Жестокая шутка. Бог знает, он постоянно оказывался объектом подобных шутников, так что, удивляться не приходится… Потому что иные причины были просто немыслимы.

Он поднялся, отряхивая мантию от земли, и взял корзину подмышку. Вечер выдался холодным и сухим, редкий солнечный осенний день. Он посмотрел, как солнце медленно заходит на западе и посылает последние лучики на землю, окрашивая всё вокруг в янтарные, золотые, багряные и вересковые оттенки. Он задержал взгляд, любуясь на калейдоскоп насыщенных цветов расплескавшихся по лазурному полотну неба. Когда-то он любил наблюдать закаты до того, как пошёл по тёмному пути. Но это было ещё до того, как он осквернил свою душу меткой Пожирателя. До того, как он совершил непростительное, предав единственную женщину, которую любил. Теперь он больше не был способен получать удовольствие от созерцания красивых видов, за исключением кипящего в котле удачно сваренного зелья.

«Я тут, чтобы стать твоим фамильяром».

Эхом отзывались в его голове слова Ворона. О, как же сильно он хотел, чтобы это оказалось правдой, но явно произошла какая-то ошибка. Он же предатель, его сердце уже давно не было чистым. У него на руках была кровь, кровь той, которую он когда-то был готов любить вечно. Разве может такой человек быть достойным?

Покачав головой, он направился обратно в замок, его глаза на мгновение затуманились от горьких слёз.

Так что, появившуюся чёрную точку в облаках, он уже не видел. Точка эта становилась всё крупнее по мере того, как Пройдоха подлетал всё ближе к большому серому замку, в котором одинокий волшебник молча оплакивал ошибки прошлого.

Ворон ощутил боль Снейпа, она пронзила его насквозь, подобно удару меча, хотя и не понял причины. Издав тихий звук отчаяния, он удвоил свои усилия добраться до замка, хотя его крылья были уже тяжёлыми от усталости. Связь была истинной. Он чувствовал то же самое, что и его волшебник. Это и было самым неопровержимым доказательством. Северус нуждался в нём, как больше ни в ком на свете, впрочем, как и Пройдоха.

Ворон постарался лететь быстрее, его крылья ловили исходящие воздушные потоки. Он бы призвал ветер, но слишком устал. Да, и не было это безопасно, надо было для этого максимально сконцентрироваться. А потому, он продолжил полёт обычным способом, скоро он будет в своём новом доме.

* * *

Северус отложил книгу, недовольно ворча. Ну, как всегда, стоило ему немного расслабиться и поднять ноги на стол после проверки домашних заданий и начать читать роман Кена Фоллета «Игольное ушко», как раздался странный стук в дверь.

Тук! Тук! Тук!

Северус отложил книгу, нахмурившись, — Входите, открыто.

Он ждал, но дверь не открывалась, чтобы впустить припозднившегося гостя.

И никакого ответа.

— Входите! — позвал он громче.

И снова ничего, кроме странного стука.

Вот теперь, он по-настоящему рассердился, решив, что кто-то из студентов задумал его разыграть. Северус поднялся, его чёрные глаза метали молнии, он распахнул дверь, ему мантия взметнулась. Он уже был готов высказать всё, что думает о маленьких недоумках, когда столкнулся нос к носу с Пройдохой, отчаянно машущим крыльями.

— «И так тихо ты стучал, стучал в дверь дома моего»(1), — с недовольным шипением процитировал Плут.

Северус невольно отступил на шаг назад, потому что большой клюв ворона был почти на уровне его глаз. Только сейчас он понял, насколько он острый, и сколько вреда может причинить, если какой-нибудь волшебник по глупости подойдёт слишком близко. — Ты! Как ты меня нашёл?

— «И каркнул Ворон: ничего!» — продолжал паясничать Пройдоха. Он влетел в комнату, проворчав при этом, — Дурацкий стишок! Хотя, разве можно ожидать нормальной рифмы от бедного депрессивного придурка.

Чёрная птица приземлилась на стол Северуса, затем внимательно посмотрела на зельевара. — Я следовал зову наших уз. Тебе от меня нигде не скрыться, я буду следовать за тобой повсюду, как твой фамильяр.

Северус быстро захлопнул дверь и повернулся лицом к своей новой невыносимой тени. Чёрт бы всё побрал! Ну, зачем, он тогда решил посетить Лондонскую Башню?

— Я тебе снова повторяю, этого не может быть. Я последний человек, у которого может быть фамильяром Ворон! — в отчаянии воскликнул он.

Плут в это время невозмутимо перебирал пёрышки, — А я тебе в который раз повторю, что ты мой волшебник, придурок ты упрямый! Мы уже связаны Магией Древних, это случилось, как только я тебя увидел.

— Нет, это — ошибка.

— Такая магия не ошибается, — заявил Плут, — Почему ты это отрицаешь? Ты же должен и сам чувствовать то же, что и я!

Северус засомневался, по правде говоря, он действительно чувствовал нечто… странное ощущение тепла и комфорта, когда ворон оказался рядом. — Я чувствую… — он не закончил, отшатнувшись и посмотрев на свои трясущиеся руки. — Прекращай этот балаган, птица! Мы оба знаем, какие волшебники могут назвать ворона своим фамильяром, и это точно не я!

— Вот, упёртый! Твоё сердце знает всё гораздо лучше тебя.

— Моё сердце уже два года, как разбито! — рявкнул Снейп. — Когда я предал единственную, которую любил больше всего на свете, когда я не смог её спасти от сумасшедшего и он уничтожил её! У меня больше ничего не осталось, мне нечего тебе дать. Сейчас у меня вместо него лишь сплошное пепелище.

Ворон издал мягкий каркающий звук, — Не совсем. Не совсем, Северус. Разбитое сердце всегда может исцелиться, а душа найти прощение. В тебе течёт Древняя Магия, разве ты об этом не знал?

Северус склонил голову, посмотрел в глаза навязчивой птице, — Если под этим ты подразумеваешь моё знание Окклюменции, старейшей из магических дисциплин, то, да.

Ворон покачал головой, — Дело не только в этом. Ты просто пронизан Древней Магией, она исходит от тебя в своей первозданной мощи, чистая и незапятнанная. Это одна из причин, почему я выбрал тебя.

— В таком случае, ты сделал плохой выбор, — язвительно ответил профессор.

— Бедный Северус! Тебя до сих пор не отпускает прошлое. Ты заключил своё сердце в железную клетку, и пока ты не простишь себя, оно всегда будет истекать кровью. Это ещё одна причина, по которой, ты нуждаешься во мне.

— Да, зачем? — горько рассмеялся Северус, — Чтобы досаждать мне?

— Всё возможно. Может, тогда заключим сделку?

— Что за сделка? — осторожно уточнил Северус.

— Спорим на моё перо, что в канун Дня Всех Святых ты охотно согласишься принять меня в качестве своего фамильяра. Если ты это сделаешь, связь наша станет полной и незыблемой, а у тебя появится прекрасное перо, чтобы записывать недоступные другим заклинания.

— А если, нет?

— Тогда я уйду и больше тебя не побеспокою.

Северус задумался. До Хэллоуина оставалась всего неделя. А у него была до него куча дел, уроки, варка различных зелий для Больничного Крыла. Вряд ли он передумает. — Ну, хорошо, — наконец заключил он. — У меня будет только одно условие: оставайся для остальных невидимым эту неделю. Я не хочу, чтобы кто-нибудь тебя видел.

— Почему? Боишься, что они подпадут под моё обаяние и начнут убеждать тебя?

— Нет, просто банально не хочу отвечать на дурацкие вопросы, — отрезал Снейп.

— Что ж, будь по-твоему. Буду ходить путями теней. А можно я останусь тут на ночь? Снаружи слишком холодно.

— Хорошо. Только не нагадь на моё кресло.

— Да, никогда! Я не какая-то глупая ворона! — оскорблённо каркнул Плут.

— Нет, ты наглая, невыносимая птица, хуже моих студентов! — проворчал Снейп. Он снова вернулся на своё место и попытался сосредоточиться на чтении, но не смог, постоянно отвлекаясь на усевшегося на спинке стула ворона.

Он честно попытался дочитать страницу до конца, но Плут начал громко храпеть.

Бормоча под нос нечто нелестное по поводу воронов, шумящих хуже бензопилы, Северус ушёл в спальню. Там он успел дочитать главу перед тем, как заснуть.

* * *

На следующее утро Северус проснулся как обычно, в половине седьмого. Он предпочитал по выходным спокойно завтракать у себя, нежели иметь дело со слишком большим количеством чересчур активных детишек. Так что, он заказал себе несколько тостов, яйцо, апельсиновый сок и немного сосисок, плюс чашку крепкого кофе. Припомнив все, что им рассказывали на экскурсии про воронов и их кормежку, он также заказал миску с сырым мясом и варенных яиц, также покрошил туда немного черствого хлеба, обмакнув кусочки в крови из сырого мяса. Он знал, что эльфы не станут задавать вопросы, учитывая, что он выдал им версию о том, что сейчас подкармливает брошенного воронёнка, удовлетворив их любопытство.

Северус поедал свой завтрак за небольшим деревянным раскладным столиком, а Пройдоха сидел на спинке его стула и заглатывал куски мяса со своей миски, ел он быстро и не очень аккуратно, так, будто был очень голоден.

— Спасибо. А ещё я очень люблю говяжий фарш с мёдом, — проинформировала его птица и принялась чистить клювом перья.

— Никогда бы не подумал, что вороны такие гурманы, — закатил глаза Северус. — У меня сложилось впечатление, что вы скорее уж падальщики, поедающие разлагающиеся мясо.

— Так и есть, когда нет выбора. Но сами мы предпочитаем свежеубитую добычу, например, мышей или кроликов, когда есть возможность поохотиться. А ещё я жуткий сластёна, но нас в Башне никогда не угощают выпечкой, потому что мистер Кайл просто помешан на нашем сбалансированном питании. Ха! Так что я временами летаю в Лондон, где могу полакомиться сладостями.

— Наверно, в противном случае ты стал бы слишком тяжелым, чтобы взлететь.

— Ты это что? Намекаешь, что я толстый?! — ощетинился Плут. — Да, ты ещё моего старшего брата — Тора не видел! Он у нас самый большой в выводке, после меня. К тому же, я все равно сжигаю все лишние калории во время полетов: у воронов очень высокий метаболизм.

— Какой ты обидчивый, — поддразнил его Снейп.

— А вам бы понравилось, если бы вас обозвали толстым, профессор?

— А я бы посоветовал проверить зрение, потому что обозвавшему меня так определенно нужны очки, — усмехнулся в ответ Северус.

— А, может, тебе стоит последовать собственному совету и не отрицать очевидного?

— Шах и мат, Плут, — он быстро допил свой кофе, затем надел свою профессорскую мантию. — Я буду занят уроками весь день, так что займи себя чем-нибудь сам. Чем-нибудь безопасным для тебя и подальше от Подземелий, пока мои студенты будут заняты зельеварением: испарения их результатов очень токсичны.

— О, Северус, ты за меня беспокоишься?

— Может, мне и без надобности такой фамильяр, но смерти я тебе точно не желаю, — пояснил ему зельевар, — Так что, найди себе занятие на сегодняшнее утро до полудня.

— Да, не вопрос, что я тебе, птенец беспомощный. Я вполне могу себя развлечь, — заверил его ворон. Мысленно он поставил себе заметку — узнать побольше о прошлом Северуса.

Плут решил, что больше всего можно будет узнать, поговорив со старожилами замка, а точнее, их фамильярами или совами. Почтовые совы были ещё теми сплетниками, почти такими же, как вороны. Хотя они никогда не разглашали конфиденциальную информацию из писем, но частенько слышали и любили обсудить какую-нибудь свежую пикантную сплетню дня.

Когда Северус встал и собрался уходить, Плут взлетел на его плечо, дожидаясь, когда Снейп запрёт дверь в свои апартаменты, а потом слетел с профессорского плеча и исчез в коридоре.

Северус проводил его тоскливым взглядом. Он всегда немного завидовал птицам и их возможностью летать. Покачав головой, он сурово напомнил себе, что пришла пора сосредоточиться на грядущих уроках, а не витать в облаках, подобно ворону. Он поспешил в сторону своего класса.

* * *

Пройдоха летел высоко, почти под самым потолком, где было больше всего теней, это упрощало его задачу магии сокрытия. Не то, чтобы он особо старался: большинство учеников были слишком заняты, бегая по коридорам с одного урока на другой, так что им и в голову не приходило посмотреть наверх. Тем не менее, Пройдоха обещал оставаться незамеченным… для других волшебников и ведьм, а вот оставаться невидимым для их фамильяров он никогда не обещал.

Будучи незнакомым с этим замком, Плут всю жизнь прожил в Крепости со множеством комнат и коридоров, а потому, размеры замка и замкнутое пространство его совершенно не пугали. Вскоре, он обнаружил Совятню и влетел внутрь, чтобы познакомиться с несколькими почтовыми совами. Местные совы встретили его вполне дружелюбно и с любопытством, ведь это был сам Ворон из Башни. Плут несколько минут поболтал с ними, прежде чем спросить, знают ли они что-нибудь о прошлом профессора Снейпа.

— Он родом из маленького промышленного городка… Хайх Бентама. Жил в «Тупике Прядильщиков», — ответил ему кто-то из сов. — Он полукровка, отец-магл, а мать — чистокровная ведьма.

— Снейп держится от всех особняком. Ни с кем не переписывается. Единственное, что он получает с почтой, так это выписанные журналы и каталоги по Зельеварению, — заметила другая сова.

— Он личность весьма загадочная, — пробормотала большая сипуха. — И у него больше нет семьи.

— Печально, — каркнул Пройдоха. Сам он не представлял, каково это остаться совсем одному, без поддержки кого-нибудь из членов семьи. Когда больше информации не последовало, ворон поблагодарил пернатых собратьев и вылетел в окно.

Оказавшись на открытом пространстве, ворон расправил крылья и начал наматывать круги по небу, остановившись только тогда, когда услышал самое прекрасное пение, доносившееся с лесной опушке. Заинтересовавшись, кто же обладает таким чудесным голосом, Плут подлетел поближе на звук.

Он увидел прекрасного феникса, сидящего на ветке раскидистого дуба, от его хвоста отлетали искры. Усевшись на соседнюю ветку, ворон каркнул, — Рад встречи, друг! У тебя такой красивый голос!

Фоукс повернул голову и прокурлыкал в ответ, — ВОРОН! Давненько я не видел таких, с … не помню даже каких пор.

— Меня зовут Пройдоха, я с Лондонской Башни.

— Далеко же ты забрался, мой тёмный собрат. Меня зовут Фоукс. Ты прилетел сюда предупредить нас о грядущих несчастьях?

— Нет, я прилетел сюда, чтобы убедить одного редкостного упрямца, что я его фамильяр.

Фоукс на это только усмехнулся, — Дай-ка угадаю, судя по твоему описанию, речь идёт о профессоре Снейпе?

— Точно, огнехвостый. У нас сработала связь… Но он, отказывается это признать. Утверждает, что недостоин и прочую чушь. А ведь этого понятия в магической связи с фамильяром не существует: есть нужда, а не заслуга.

Фоукс только согласно закурлыкал, — Истинная правда, но люди иногда такие странные, а Северус… беспокойная душа. Никто не нуждается в фамильяре так сильно, как он. Но сначала тебе придётся завоевать его доверие, а с тех пор, как умерла Лили, доверяет он очень немногим.

— Лили? А кто это? Его жена?

— Нет, она была его подругой, но они поссорились, а он любил её. Она же в итоге вышла замуж за Джеймса Поттера и родила сына — Избранного. Они умерли, были убиты тёмным волшебником. А Северус так и не смог себя простить за то, что не уберёг её от смерти.

— Понимаю. Вина давит на него неподъёмным грузом. Что ещё ты мне можешь о нём рассказать?

— Ну, мой волшебник Альбус Дамблдор всецело ему доверяет. Снейп был его главным агентом, непревзойдённым шпионом, да и зельевар он блестящий. Он уже давно простил Снейпа за то, что донёс часть пророчества этому Тёмному, но, думаю, Северус сам себя так и не простил.

— Пророчество?

— Да, об Избранном. Разве ты его не слышал?

— Да. Но мы, Вóроны не очень-то доверяем всяким пророчествам. Это — «палка о двух концах», его можно по-разному интерпретировать, в зависимости от заинтересованности результатом, и толкований может быть великое множество.

— Ты считаешь пророчество недействительным?

— Не совсем. Просто оно уж слишком запутанное, не стоит его воспринимать так буквально, — объяснил своё отношение Плут. — Моя матушка обладает даром Провидца, и она всегда нам говорила, что пророчества — это не только слова, и что только истинный провидец сумеет правильно его истолковать.

— Кажется, я понял, — курлыкнул феникс. — Мой тебе совет, дорогой ворон, запасись терпением. Северус очень замкнут, когда речь идёт о его прошлом, и уж, тем более, о его чувствах. Но, не оставляй попыток, как известно, капля камень точит, так что со временем, он оттает. Ах, да… Добро пожаловать в Хогвартс!

— Я тебя услышал, спасибо за совет. А пока… Мне нужно поохотиться. До встречи, Фоукс.

Пройдоха слетел с ветки и углубился в лес поохотиться. Он не привык добывать себе еду охотой, живя в Башне, но это был инстинкт, а его отец, некогда бывший диким вороном, научил всех своих птенцов основам выживания в естественной среде. Сейчас Плут кружил над землёй, высматривая мышь или кролика.

Теперь, зная немного о прошлом Северуса, ему стало немного понятно, почему этот человек отказывается принять его, похоже, он очень боялся снова оказаться преданным.

* * *

Снейп делал всё возможное, чтобы игнорировать ворона весь оставшийся вечер, даже когда наглая птица во время ужина утаскивала еду с его тарелки… и с других тарелок тоже. Этот нахал даже обнаглел настолько, что утащил куриную ножку прямо из тарелки под носом у Дамблдора! Северус невольно подавил улыбку, когда озадаченный и растерянный директор удивлённо посмотрел на свою пустую тарелку, впрочем, пожав плечами, он протянул руку, чтобы взять себе другую.

Опустив голову над своей тарелкой, он только прошипел сквозь зубы, — Стыдись, Плут!

Ворон оторвался от поедания своего трофея, нагло отпив из кубка Северуса, он только и ответил, — Кто успел, тот и съел!

Северус только свирепо глянул на наглую птицу и, чуть приблизившись, прошипел, — Прекрати немедленно!

Плут в ответ издал неприличный звук, а Северус, забыв, что никто, кроме него не видит и не слышит ворона, замахнулся рукой, чтобы отогнать её от своего кубка.

Плут ловко увернулся, а Северус ударил рукой по собственному кубку на том месте, где только что был ворон. Кубок едва не опрокинулся.

Минерва только удивлённо посмотрела на него, — Северус, с тобой всё в порядке?

— Да, просто… руку свело, — поспешил успокоить её Северус, чувствуя, как его щёки начинают краснеть. Он мог только догадываться, что подумают его коллеги, глядя на то, что он шлёпает рукой по воздуху, подобно сумасшедшему. Проклятая птица!

Когда подали десерт, наглый ворон взгромоздился прямо на трёхслойный шоколадный торт, выклёвывая вишенки сверху, а затем съел ещё три сахарных пончика!

— Ну, у тебя и аппетит! — пробормотал Снейп, поедая свой кусок пирога с заварным кремом.

— А что ты хотел? Я же ворон.

— Помоги нам Мерлин! — проворчал волшебник.

* * *

Следующий день почти полностью повторил предыдущий, за исключением того, что Пройдоха заметил миссис Норрис, шныряющую по коридору. Хотя, обычно кошки и птицы всегда были непримиримыми врагами, вороны относились к ним вполне терпимо. Вóроны просто были слишком большими для того, чтобы стать добычей обычной кошки, и могли при случае нанести ей тяжёлые увечья клювом. Отлично это понимая, кошки их не трогали и даже в чём-то уважали. Так что, когда миссис Норрис тоже заметила большую чёрную птицу, кружащую над ней, она подавила свои инстинкты прыгнуть и схватить, а вместо этого мяукнула, — Привет! Ты кто такой? Новенький? Раньше я тебя не видела.

Плут приземлился где-то в футах трёх от кошки на полу, распушив перья, чтобы казаться крупнее, — Шерри, мадемуазель, — промурлыкал он по-французски, который немного слышал от туристов, посещающих Башню. — Рад познакомиться с такой прекрасной леди. — Он уже давно понял, что большинство кошек весьма падки на лесть, и подозревал, что его новая знакомая не исключение. — Меня зовут Пройдоха, и я фамильяр одного волшебника в замке.

— В самом деле? А кого? Студента или профессора?

— Второе, мадемуазель.

Её усы немного встопорщились, — Ты очень вежлив для пернатого и гораздо умнее большинства птиц.

— Надеюсь, я ведь не обычный прыгающий воробушек! — возмущённо ответил Плут. — Я Ворон из Башни, призванный, чтобы держать в страхе тьму!

Миссис Норрис слегка склонила голову, вытянув вперёд передние лапы, — Я не хотела тебя обидеть, у вас воронов почётная миссия. Какое облегчение встретить здесь подобного тебе. Совы тут с таким раздутым самомнением, что даже удивительно, как они не лопнут от собственной важности. Мой волшебник зовёт меня Миссис Норрис, хотя мать назвала меня Иштар. — Она снова сморщила розовый нос. — Скажи мне, друг Ворон, тебе нравится охотиться на мышек?

Глаза Плута заблестели, — А любит ли рыба плавать? Покажи мне, где они прячутся, и я доставлю их тебе.

Хвост Миссис Норрис нетерпеливо дёрнулся. — Совместная охота?

— Да, мы потом можем поделить добычу.

— Отлично, Пройдоха! Пошли охотиться!

Совместными усилиями ворона и кошки они сработались в сплочённую команду, выслеживая и ловя. Они избавили замок в тот день от дюжины мышей. Как и договаривались, они поделили добычу между собой, по полдюжине каждому.

— Отлично проведённый день! — промурлыкала черепахового цвета кошка, поедая очередную мышь.

— Точно! — Плут почти целиком заглотил собственную мышку.

Когда они наконец-то покончили с обедом, он осмелился задать вопрос, мучивший его всю прошлую ночь накануне, — Иштар, ты ведь давно живёшь в замке, верно?

Миссис Норрис оторвалась от вылизывания лапы, — Много лет, с тех пор, как мой волшебник Аргус Филч был нанят директором Диппетом. А почему ты спрашиваешь?

— Меня насторожило соперничество, которое я вижу между некоторыми детьми: теми, что носят галстуки с символом льва и змеи. Они, кажется, не выносят друг друга. Почему?

Закончив умываться, кошка ответила, — Это — долгая история, начавшаяся очень давно, когда один небезызвестный волшебник по имени Том Марволло Реддл поступил в Хогвартс…

Плут с интересом слушал, как кошка объясняла ему причины такого ожесточённого противостояния, она даже поделилась с ним воспоминаниями о детских стычках Северуса с компанией гриффиндорских мальчишек, называющих себя «Мародёрами».

— Мерзкие это были засранцы! — шипела кошка. — Доводили моего волшебника ужасными выходками, сопляки! Я царапала их при каждом удобном случае, когда они оказывались неподалёку, и всегда предупреждала профессоров, когда они ночами не спали. Никогда я не была так рада видеть человеческие спины, когда они закончили школу. Я даже умудрилась, как следует укусить эту шавку Блэка за задницу на память до того, как он успел дойти до двери. Ох и попортил он крови моему волшебнику, так что я его пометила!

— Похоже, его бы не помешало, как следует клюнуть, — ответил ворон. Тем временем, он обдумывал всё, что успел узнать о школьных годах Северуса. Отчасти, его низкая самооценка могла быть результатом травли четырёх «Мародёров». — Это противостояние факультетов… Почему никто ничего не сделал, чтобы прекратить его? Похоже, от этого одни неприятности, и такая разобщённость никогда ничем хорошим не заканчивается. Она играет на руку тьме. Первостепенная цель зла всегда была в том, чтобы посеять вражду между теми, кто должен быть союзником. Такого нельзя допускать. В конце концов, мы все в одной упряжке.

— Люди лелеют свои обиды гораздо дольше, чем любое животное.

— Истинная правда, наверно, они сумеет про них забыть, если показать им то, что их может объединить?

— И что же это, смельчак?

— Смех, — ответил Плут. — Веселье прогоняет тьму лучше любого заклинания.

Миссис Норрис фыркнула, — Ну, если ты так считаешь. А я что-то устала, пойду, вздремну.

— Отличная идея, — Плут вылетел из недр замка и направился прямо в класс Зельеварения.

У Северуса было окно между уроками, сейчас он разбирался с бумагами на своём столе. Ворон бесшумно слетел вниз и опустился ему на плечо. Профессор от неожиданности подскочил, почувствовав на плече знакомую тяжесть, едва не опрокинув чернильницу.

— Черти бы тебя побрали, птица! — выругался зельевар, — Из-за тебя, я чуть было не испортил работу на целый час! В следующий раз, предупреждай, когда решишь взгромоздиться на меня!

— Извини. Я сегодня охотился на мышей в компании очаровательной кошечки и очень устал, — промурлыкал Плут на ухо Снейпу.

— Как мило, — проворчал в ответ Северус. — Так, почему бы тебе не поспать где-нибудь?

— Не возражаю, — ответил ворон, спрятав голову под крыло, он тут же заснул.

— Я имел в виду на стуле, а не на мне, — проворчал волшебник, но разбудить и согнать ворона не решился.

Он почему-то ощутил, что спящая на плече птица совершенно не мешает ему проверять домашние работы. Северус время от времени прерывался, чтобы погладить гладкие чёрные перья. Он почти убедил себя, что это для того, чтобы не сводило судорогой от долгой писанины пальцы.

* * *

(1) «Ворон» Эдгар По. Перевод М.Зенкевича.