Разборки двадцать первого века (гет)

На следующий день товарищи Макаров, Корнева и Хейд стояли на летном поле и выслушивали последние инструкции от генерала Сислова.

Погода в этот день была не ахти. Дул пронизывающий ветер, теребя полы черного плаща гражданки Корневой и поддувая под серое пальто товарища Хейда. Михаил был в теплой летной куртке и ветер был ему не страшен.

Из ангара выкатили 002 Vought V-173, «Летающий Блин» — да, разработка была американская, проклятых империалистов. В 1940-х годах американский инженер Чарльз Циммерман создал самолет уникальной аэродинамической схемы, который до сих пор продолжал удивлять не только своим необычным видом, но и летными характеристиками.

Летающий Блин был выкрашен в чёрно-белый цвет.

— Эта очень важная командировка, — вещал генерал, — вам надо разобраться в некоторых проблемах, возникших на объекте 6\7. Партия в вас верит.

— Служу Советскому Объединенному Союзу! — восторженно откликнулись все.

«Летающий Блин» вертикально оторвался от земли, и Михаил повернул штурвал вправо. Товарищи Корнева и Хейд внимательно изучали документы, присланные с объекта.

Облачность была средняя; под крылом самолета проплывали горы, долины, реки…

А вот и объект 6\7.

Главная шахта была разрушена.

Михаил заложил круг.

Нет никаких сомнений.

Диверсия.

Самая настоящая диверсия.

Направленный взрыв.

Михаил посадил самолет на лужок рядом с недостроенным блоком.

— Вы с главного объекта? — как только они вышли из самолета, к ним направился толстопузый дяденька в мятом черном пальто нараспашку, под которым виднелась мятая засаленная рубашка неопределенного цвета и грязные брюки.

— Да, — ответил за всех Михаил, — я — товарищ Макаров, а это товарищи Корнева и Хейд. Что у вас приключилось?

— Пойдемте, — пригласил их дяденька, — меня зовут Станислав Валериевич Пуговицин, я занимаю должность главного инженера. Можете меня звать по имени или по фамилии.

Он привел их в построенный модуль для персонала.

— Скажем так, мы еще в процессе строительства, поэтому не можем вам предоставить особо хорошие апартаменты.

— Ничего, — успокоила его товарищ Корнева, — мы понимаем все важность поставленных перед нами задач, поэтому мы бы незамедлительно приступили к работе.

— Но нам все равно нужно место, где мы могли бы переночевать, — сказал Михаил, предполагая, что, возможно, их командировка продлиться дольше, чем кажется.

— Прошу, — товарищ Пуговицин провел их к маленькой комнатушке, где стояло две кровати — одна — двухэтажная, вторая — нормальная. — Вот тут санузел, здесь проход в столовую.

— Спасибо, — прибывшие товарищи разложили вещи и последовали за главным инженером к разрушенной шахте.

— Вот, — главный инженер махнул рукой, — наша проблема.

Михаил внимательно посмотрел на главного инженера. Верно, перед ним стоял английский шпион — Стивен Пугович. По происхождению русский, знает восемь языков, лингвист, нейропсихолог, имеет черный пояс каратэ. Слабое место — любовь к трюфелям.

— Шахта взорвана, — сказал Михаил.

— Кем?

— А вот это нам и предстоит узнать. Товарищи Корнева и Хейд займутся технической стороной аварии, а я — физической. Нам нужно место и весь персонал объекта, включая ИТР.

— Нет проблем, — ответил Пуговицин, — пойдемте за мной.

В столовой их уже ждали. Это было длинное помещение — нечто среднее между фабрикой — кухней и обычным раздаточным цехом — забитое народом.

— Нам сказали, что тут двенадцать человек, — обратился Михаил к Пуговицину, — а это кто?

— Сезонные рабочие.

— Сколько?

— Семьдесят человек.

— Иракцы?

— Афганцы. Братские народы.

— Понятно.

— Они строят главный корпус.

— Ясно.

— Они хотят построить коммунизм в своей стране…

— Мне нужны ВСЕ данные на ВСЕХ, работающих ЗДЕСЬ.

— Мы все вам предоставим, а теперь давайте поедим…

Гости переглянулись.

Точнее переглянулись товарищ Корнева и Хейд, Михаил знал этого человека, не лично конечно, но все-таки.

— Хорошо, — ответил Михаил, — мы согласны.