Frozen (гет)

Снова утро, и Рукия вновь готова сразу после завтрака стартовать на тренировочный полигон. Но кое-что сегодня совсем иначе — вчера объявили список тех, кто отправится в мир живых, чтобы передать Куросаки Ичиго силу, и Рукия была избрана стать тем, кто пронзит Куросаки мечом, а Бьякуя вместе с Абараем, Кенпачи, Иккаку и Хицугаей — ее сопровождающими.

Рукия сидит за столом как на иголках, как обычно неразговорчивая — ни разу не начала разговор за столом первой, хотя этикет ей этого не запрещает. Бьякуя уже почти смирился, что Куросаки в их битве за сердце Рукии одерживает победу, и теперь просто надеется, что тот не разобьет ей сердце. Он не достоин всех ее волнений.

— Ждешь, когда наконец вновь его увидишь? — спрашивает Бьякуя, и она сначала делает удивленное лицо, а потом насупливается и чуть обиженно отвечает:

— Вот еще! Не так уж я горю желанием его увидеть. Просто переживаю, всё ли у нас получится.

— Конечно, получится, — подтверждает Бьякуя. — Куросаки вернет себе силу, и вы с ним снова сможете видеться.

— Я хочу вернуть ему силу не для того, что с ним видеться! — возмущается Рукия. — Я прекрасно жила без него все эти три года! У меня сразу стало меньше проблем. Просто, — она вдруг меняется в лице и становится чуть грустной, — он столько сделал для нас… и для меня. Я хочу отплатить ему чем-нибудь. Хочу вернуть этот долг.

Рукия так усиленно пытается скрыть свои чувства, что Бьякуя почти верит, что Куросаки ей безразличен. Но он все равно усмехается, и Рукия это замечает.

— Нии-сама смеется надо мной.

— Вовсе нет. Просто это кажется милым — твои к нему чувства.

— Нет у меня никаких к нему чувств! — заявляет она уверенно, и пылающие щеки выдают ее с головой. — Он слишком молод и глуп!

— По меркам смертных вы с ним ровесники.

— Но я прожила гораздо дольше него, так что куда умнее. Я бы ни за что не влюбилась в такого идиота, как Ичиго!

Бьякуя не выдерживает и смеется. Она чуть удивляется этому, и Бьякуя понимает, что давно не смеялся в ее присутствии, а может быть, и вовсе никогда. Но она улыбается ему в ответ, и Бьякуя испытывает в этот момент стойкое желание ее обнять, совсем как тогда на пустыре. Вернувшись мыслями к тем событиям, он спрашивает:

— Как дела с тренировками? Удается удерживать силу дольше?

— Уже две секунды! — с гордостью говорит она, и он улыбается. В эти мгновения она смотрит на него с таким восторгом, что он готов сделать ради нее все, что угодно, завоевать весь мир, если она об этом попросит, лишь бы видеть этот взгляд всегда, словно он подсел на него, как на наркотик.

* * *

— Какого хрена нас сюда позвали? — интересуется Кенпачи раздраженно. — Мы что, еще не все инструкции получили?

В кабинете Главнокомандующего стоит полумрак, и Бьякуя с трудом различает лица присутствующих. В комнате находятся все участники будущей кампании по возвращению Куросаки сил; рядом с ним стоит Хицугая, а чуть поодаль он видит Рукию и Абарая.

— Все это время я наблюдал за происходящими в мире живых событиями, чтобы принять окончательное решение. Теперь у меня есть вся информация, и я хочу дать вам еще одно задание. Думаю, вы понимаете, что для того, чтобы вернуть Куросаки Ичиго силы, необязательно посылать такой большой отряд, хватило бы и одного лейтенанта Кучики. Дело в том, что, возможно, вам понадобится не просто передать Куросаки силы, но и вступить в бой.

— Бой — это хорошо, — радуется Кенпачи, оскаливаясь.

— Кто из вас знает, кем был первый временный шинигами?

Кажется, среди присутствующих об этом знают только главнокомандующий, Бьякуя и Кенпачи. Иккаку и Абарай обмениваются ничего не понимающими взглядами, Хицугая молчит и держит беспристрастное выражение лица, и не ясно, знает он ответ или нет, а Рукия с опаской смотрит на Бьякую, словно ответ на вопрос Главнокомандующего может чем-то навредить Куросаки.

— Вы решили использовать Куросаки Ичиго как приманку? — спрашивает Хицугая. Рукия все еще не сводит с Бьякуи глаз, и в ее глазах отчетливо читается слово «предатель», как будто Бьякуя заранее знал о планах Главнокомандующего и ничего ей не сказал.

— И я должен отметить, что приманка сработала безупречно. Гинджо действительно связался с Куросаки Ичиго и намерен использовать его, чтобы забрать его силы.

— Стойте-стойте, кто такой этот Гинджо и причем тут Ичиго? — не выдерживает Иккаку.

— Гинджо Куго был первым временным шинигами, — объясняет Бьякуя. — Он получил это звание от капитана тринадцатого отряда Укитаке Джуширо, как и удостоверение временного шинигами. В этом удостоверении спрятано специальное устройство, позволяющее следить за временными шинигами и ограничивать их силы — это было сделано для защиты Общества Душ. После того, как Гинджо узнал об этом, он скрылся с поля зрения Общества Душ и наверняка задумывает месть.

— Верно, капитан Кучики, — подтверждает Главнокомандующий. — Как только появился второй временный шинигами, Куросаки Ичиго, Гинджо тут же попытался войти с ним в контакт. Способности Гинджо очень опасны, его необходимо устранить. С ним находятся еще несколько человек, способных использовать «подчинение»; с ними тоже следует покончить, если они окажут сопротивление. Гинджо несомненно попытается рассказать Куросаки Ичиго о слежке через удостоверение временного шинигами, и если тот вдруг решит, что Общество Душ предало его, и примет сторону Гинджо…

— Что? — возмущается Рукия. — Ичиго никогда не пойдет на сделку с врагом! Он предан Обществу Душ!

— В этом случае тебе не о чем беспокоиться, — говорит Главнокомандующий. — Если он не примет сторону врага, то мы будем просто наблюдать. А если он пойдет против нас, то его тоже необходимо устранить.

— Я отказываюсь выполнять этот приказ! — заявляет Рукия решительно. Прежде чем Главнокомандующий успевает отчитать ее или, чего хуже, наказать, Бьякуя решает вставить слово:

— Я выполню приказ Главнокомандующего. Рукии не обязательно принимать в этом участие.

— Как и все мы, — добавляет Хицугая. — Если Куросаки предаст нас, мы все должны быть готовы его убить.

Абарай и Иккаку не так уверены, и даже Кенпачи, кажется, немного сбит с толку, но скорее потому, что не хочет терять бойца, с которым было бы здорово сразиться еще разок. Рукия качает головой, словно не верит, что они говорят об этом всерьез. Она больше не смотрит на Бьякую, видимо окончательно убедилась, что тот не встанет на ее сторону. Зато смотрит Главнокомандующий, и в его взгляде таится предупреждение: «В этот раз я ее прощаю, но следи за ней, не дай наделать глупостей». Бьякуя радуется, что тот проявляет снисхождение, и тихонько кивает, обещая все уладить.

После собрания Рукия вылетает из кабинета первой, и Бьякуя решает пойти за ней.

Он находит ее на тренировочном полигоне; она уже успела всё там заморозить. Она стоит к нему спиной, и он боится увидеть ее слезы, но, когда она оборачивается, он видит лишь гнев, горящий в ее глазах. Увидев Бьякую, она сжимает губы и неожиданно садится на колени, делая глубокий поклон.

— Нии-сама, я прошу прощения за свои неучтивые слова. Если Главнокомандующий решит отстранить меня от миссии или наказать, я смирюсь с его решением.

— Он не будет ни отстранять тебя, ни наказывать, — отвечает Бьякуя. — Встань, Рукия.

Она послушно встает и уже не выглядит такой обозленной. По ее лицу теперь не понять, какие чувства она испытывает, она скрывает их за маской почтительности, которую носит все сорок лет. Бьякуя еще даже не убил Куросаки, но уже впал в немилость. Как же сильно она его любит?

— Если ты так уверена в нем, то тебе не о чем переживать — ему ничего не грозит.

— Меня расстраивает, что остальные смеют хоть на мгновение думать, будто он способен на предательство.

— Остальные не знают его так хорошо, как ты.

Теперь Рукия растеряна. Он видит, что с одной стороны ей хочется продолжать злиться, но с другой — его слова справедливы.

— Говоришь, что ничего к нему не испытываешь, но готова нарушить приказ Главнокомандующего и рискнуть вновь пойти под трибунал, лишь бы его защитить, — произносит Бьякуя.

Рукия молчит. Ее молчание выводит его из себя. Он всегда необычайно спокоен, мало что на свете способно его разозлить, но вот сейчас он чувствует, что еще немного — и он накричит на нее, начнет трясти за плечи, потому что она сама не понимает, что творит.

— Ответь лишь почему, — просит он, почти готовый сдаться. — В этот раз я буду на твоей стороне, я смогу тебя защитить и помогу тебе во всем, просто объясни мне, ради чего ты так его защищаешь?

Она ошеломленно смотрит на него и качает головой, и он понимает, что заслуживает это. Годами он относился к ней с холодностью и теперь пожинает плоды того, что взрастил. Его предложение помощи лишь ее пугает, делая все только хуже.

— Ты любишь его? — Она все еще молчит и испуганно на него смотрит. В этот момент она так уязвима, как тогда, когда он нашел ее здесь, замерзшую до абсолютного нуля. — Этой причины достаточно, просто скажи вслух.

— Нии-сама, вы же и так знаете ответ, не заставляйте меня отвечать, — шепчет она, в ее глазах стоят слезы. Бьякуя вздыхает и решает оставить ее здесь одну. Его кредит доверия не настолько велик, чтобы остаться и ее утешить.

— Я пойду. Не задерживайся, уже темнеет, — говорит он и отправляется к поместью. Перед тем, как уйти в шунпо, он оглядывается и видит, что она садится на корточки и прижимает ладони к лицу. Она все-таки плачет. Она плачет из-за Куросаки.

* * *

Рукия и правда хорошо знает Куросаки — тот действительно ни на секунду не задумывается о предательстве и помогает расправиться с Гинджо, даже не приходится об этом просить. Тем лучше для Бьякуи — не нужно марать руки.

Он так и не может выбросить из головы момент, когда на Куросаки нападает враг, с которым сражался Бьякуя. Разве тот не должен быть мертвым? По каким-то причинам тот выжил и пытается убить Куросаки, однако на его пути возникает Рукия. И пусть в итоге все заканчивается хорошо — их прикрывает та девчонка, с которой сражалась Рукия, — но факт остается фактом — Рукия готова пожертвовать ради защиты Куросаки жизнью. Сделала бы она что-то подобное ради Бьякуи?

Рукия остается в мире живых на некоторое время, и Бьякуя может лишь гадать, что она там делает. Он думает, нашла ли она в себе силы признаться Куросаки в своих чувствах или они просто вместе проводят время в доме Урахары, радуясь наконец, что снова встретились.

Когда она возвращается, то выглядит еще более задумчивой и сосредоточенной, чем обычно. Бьякуя ничего не спрашивает. Со временем она снова становится такой, какой бывает обычно, и однажды с гордостью сообщает, что может удерживать силу на максимуме при минимальной температуре целых четыре секунды, и они обмениваются улыбками, как будто никакого Куросаки и не существует.

Простила.

Как-то вечером она вновь задерживается на тренировке слишком долго. В полночь Бьякуя не выдерживает и направляется к ней. Радиус заморозки увеличился вдвое, да и количество снега и льда выросло в несколько раз. Деревья, стоящие рядом, скорее всего, больше никогда не зацветут. Рукия стоит на привычном месте посреди ледяного пустыря, бледная и замерзшая. Она дрожит от холода — видимо, совсем нет сил, чтобы защитить себя от собственной же силы. На ее ресницах снежинки, и Бьякуе это кажется безумно красивым.

— У меня получилось, — хрипло произносит она. — Я сумела призвать его. Мой банкай.

Ее глаза закатываются, и она теряет сознание. Бьякуя подхватывает ее у самой земли и удивляется тому, что она совсем теплая, не такая, как в тот раз, когда он впервые ее тут нашел. Она успела растаять к тому времени, пока он шел сюда, или ее скорость увеличения температуры выросла? Он ужасно хочет увидеть ее банкай, но сейчас она совсем без сил. Он относит ее в поместье, по пути наблюдая, как спокойно ее лицо, когда она спит. Ему хочется видеть это лицо каждое утро, просыпаться с ней рядом и засыпать в обнимку.

На следующий день у нее тоже не получается показать ему свой банкай, потому что на Общество Душ нападают квинси.

В течение тех пяти дней, что Ванденрейх дал им на подготовку, они с Рукией почти не видятся. Бьякуя пытается придумать, как бы сплавить ее подальше из Общества Душ на время атаки квинси, но она словно догадывается о его планах и уговаривает капитана Укитаке не отправлять ее в мир живых ни на какие дежурства. Впрочем, количество дежурств и без того сокращается — всех шинигами возвращают в Общество Душ для грядущего сражения.

Когда во время битвы с Ас Нодтом Бьякуя теряет банкай и думает, что на этот раз точно умрет, последняя его мысль — о Рукии и о том, что Куросаки непременно ее спасет, ведь его банкай квинси украсть не смогли. Он совершенно точно знает, что проиграл Куросаки, но почему-то на этот раз его это не расстраивает. И когда он просит Куросаки защитить Общество Душ, в глубине души ему вовсе не стыдно за это. Ведь он просит защитить и Рукию.

И все-таки это забавно — победу над ним одерживает противник, управляющий страхом, а главный его страх — потерять Рукию. Она — его главная слабость, лишь из-за нее он всегда проигрывал. Многие считают его непобедимым, но знают ли они, как легко его может победить хрупкая девчонка с ледяным мечом и ледяным сердцем?

* * *

— Как вы? — спрашивает Рукия обеспокоено. Примчалась, едва узнав, что он наконец вылечился. У него все еще кружится голова, но он готов снова вернуться на поле боя, потому что ему неспроста дали второй шанс на жизнь.

— Все в порядке. Можешь не переживать обо мне.

Она едва заметно вздыхает, словно он просит невозможного.

— Нии-сама, у меня есть к вам просьба.

— Говори.

— Когда я в следующий раз встречусь с врагом, обещаете не вмешиваться и дать мне сразиться с ним самой?

Бьякуя молчаливо смотрит на нее некоторое время, в течение которого она не сводит с него глаз, ожидая ответа. Наконец он выдыхает и отвечает:

— Обещаю, если позволишь посмотреть на твой банкай.

Она улыбается; в ее глазах горят игривые огоньки. Если бы он только знал тогда, кем будет ее враг. Ее лицо вдруг становится серьезным и даже несколько грустным. Она слегка наклоняется и еле слышно произносит:

— Я рада, что с нии-сама все в порядке. Не знаю, что было бы, если бы я вас потеряла.

Бьякуя не может вынести ее взгляда. В ее глазах столько беспокойства, что он физически чувствует то одиночество, на которое мог ее обречь, если бы погиб.

Обещание есть обещание, и когда Рукия встречается лицом к лицу с Ас Нодтом, его врагом, тем самым, что одолел его и едва не убил, Бьякуя просто наблюдает, не вступая в бой. Рукия чуть сомневается, стоит ли идти до конца, когда он приходит к ним и разрывает Татар Форас, но он находит правильные слова и наконец говорит ей то, что давно должен был сказать — что она сильная и обязательно справится. К тому моменту, как Рукия использует банкай, он уже знает, что никогда бы не смог победить этого врага, в отличие от нее.

Ее банкай прекрасен и смертоносен, как и сама Рукия. Сила ледяной волны так велика, что у Ас Нодта не остается ни шанса на выживание, и иней, созданный банкаем, формируется в причудливый снежный наряд, покрывающий ее с головы до ног и превращающий в ледяную принцессу. Этот наряд держится недолго и вскоре тает, и Бьякуе даже немного жаль, что все заканчивается. Она спешит оттаять, но он ее останавливает. Ему хочется обнять ее, чтобы согреть, но максимум, на что он решается — коснуться ее руки.

Ему хочется сказать, что она невероятно красива, талантлива и удивительна, но он несет какую-то чушь про то, что она не должна поддаваться страху. И она выглядит так, будто немного разочарована в его словах, а может, это просто ему так кажется, потому что сам он точно в себе разочарован.

Он провожает ее взглядом, позволяя ей и Абараю отправиться на помощь Куросаки ко дворцу Короля Душ. Он надеется, что видит ее не в последний раз. Он не может вернуться к жизни лишь ради того, чтобы увидеть, как она его покидает. Она не может умереть, не услышав его признания.