Сосед (джен)

Вкус свободы отдавал подгоревшей яичницей. В кои-то веки Бальдр остался один дома на целый день. Мама в Дании, Кратос уехал на работу, а у него только начались осенние каникулы. Жаль, что микроволновку не удалось найти в нераспакованных коробках. Мама, кажется, подписывала, но Бальдр так и не увидал подходящей. Вообще-то плитой мама запрещала пользоваться, но есть холодный завтрак не очень-то хотелось. Вчера он уснул поздно, и, конечно, к тому моменту, когда встал, яичница, приготовленная маминым мужем, давно остыла.

В первый день каникул торчать дома совсем не хотелось. Бальдр взял велик и отправился исследовать территорию. Ах да, одному в лес тоже нельзя. Мама уже раз десять успела позвонить за сегодняшнее утро. Надавала кучу новых запретов и указаний и велела читать книгу, которую задали на каникулы. Бальдр с лёгкостью на всё согласился. Благо, она ведь не увидит, чем он на самом деле занимается. А книга… впереди целая неделя — успеется.

Вчерашние страхи казались нелепыми и детскими и быстро позабылись, растворившись в дневном свете. Сквозь высокие деревья пробивались острые солнечные лучи, и листья под шинами велосипеда шуршали вовсе не зловеще, а весело. А ветер гладил по лицу мягкими лапами, будто большой добрый зверь. Добравшись до звонкого ручейка, Бальдр оставил велик в траве и спустился вниз. Не удержался: кроссовки заскользили по мокрой земле, и он угодил прямо в воду. Даже испугаться не успел — рассмеялся от неожиданности.

Вода была совсем прозрачной: на дне просматривались мелкие камешки, гладкие, молочно-белые и перламутровые, словно осколки звёзд. Настоящее волшебство! Бальдр натолкал их в карманы и, поднявшись по склону, огляделся. Может ещё что-то интересное попадётся? И правда, неподалёку обнаружился высокий раскидистый дуб, а прямо под ним, в траве, россыпь крупных желудей — лаково-коричневых, с твёрдыми жёлтыми шляпками. Бальдр захватил целую пригоршню. Можно из них сделать что-нибудь интересное: человечка или зверя.

Путешествуя по лесу, он успел заметить шуструю белку, скачущую в высоких ветвях. И набрал охапку пёстрых листьев. Маме наверняка понравятся. Пусть будет сюрприз. Можно поставить их в вазу.

В какой-то момент Бальдр понял, что уже давно не слышит шум ручья, а деревья стали гуще, да и солнце клонилось к закату. Вот-вот стемнеет. Нет, испугаться, он не успел, просто растерялся и замер на месте, принялся лихорадочно озираться. Откуда же он пришёл, и в какой стороне дом? Кажется, справа, вон за той пышной сосной, была тропинка… Бальдр шагал в выбранном направлении, но тропинка куда-то затерялась или же вовсе находилась в другой стороне. Сумерки накрыли лес чернично-синим покрывалом, и очертания колючих кустов приобрели зловещие формы, а где-то вдалеке пробудились ночные птицы и устроили перекличку. Интересно, кроме белок, здесь кто-то ещё водится? Нет, пожалуй, лучше об этом не знать.

Бальдр только сейчас ощутил, как замёрз и устал. Есть хотелось и пить, а ещё он переживал, что теперь не найдёт в темноте велик, брошенный у ручья. Точно, нужно идти к ручью, а там уже и до дома рукой подать. Мама почему-то не звонила всё это время, что он бродил по лесу. Пошарив по карманам, Бальдр сообразил, что телефон где-то потерялся. Наверное, там, где он жёлуди собирал, или ещё где. Теперь-то уж стало по-настоящему страшно. Бальдр прислонился к широкому стволу какого-то дерева и обнял себя руками. Всхлипнув, прикусил губу. Дурацкие лесные тролли наверняка его запутали! Но он ведь ничего плохого не сделал: и ветки не ломал, и животных не обижал, и даже не мусорил!

Колючая ветка резко пахла хвоёй, Бальдр раздражённо откинул её в сторону и стряхнул осыпавшиеся иголки с куртки. Вытер мокрое лицо рукавом. Прерывисто вздохнул и опустился на землю, скрестив ноги. Может, вовсе не тролли виноваты (по правде Бальдр и не уверен был, что они существуют), а он сам дурак — маму не слушал. В темноте идти без толку, и какие-нибудь ночные монстры (в их существовании Бальдр почти не сомневался) точно его сожрут. Вот если бы он не потерял телефон… Чего уж, теперь не найти.

Внезапно среди деревьев показался светлый луч. Бальдр подскочил на ноги и удивлённо распахнул глаза. Лесные тролли!

Но нет, силуэт во тьме обозначился в знакомую фигуру и отнюдь не волшебную. Бальдр разочарованно вздохнул и тут же пристыженно улыбнулся.

— Рад тебя видеть! — воскликнул он, так и не решившись приблизится. По суровому лицу маминого мужа сложно было прочитать эмоции. Наверняка он очень зол.

Кратос чуть помедлил и взял его за руку.

— Пойдём, дома объяснишься.

Бальдр послушно склонил голову. Шагал следом и едва поспевал.

— А откуда у тебя фонарь? — сделал попытку завязать разговор. Фонарь был похож на старинный — укрытый в стекло и железо огонёк, вот только внутри прямоугольного корпуса пряталась вовсе не свеча, а лампа.

— В доме нашёл.

— Мой велик…

— Дома.

Бальдр запнулся и невольно сбил шаг.

— Как ты здесь оказался?

— Шёл по твоим следам.

Кратос тоже остановился и заглянул ему в лицо, вздохнул и, приподняв фонарь, его оглядел.

— С тобой всё в порядке?

Бальдр опять почувствовал укол стыда и ответил шёпотом:

— Да. Я… я устал.

— Уже недалеко.

Вскоре и правда послышался шум ручья. И чем ближе они подходили к дому, тем тяжелее становилось на сердце. Ох, мама ужасно разозлится! И за телефон ещё будет ругать. Едва показалось знакомое крыльцо, Бальдр выдернул руку и затормозил.

— В чём дело? — обернулся к нему Кратос.

— Ты всё маме расскажешь, да? — обречённо выдохнул Бальдр.

— Мне бы следовало, — выдержав паузу, ответил Кратос. — Ты ведь ослушался.

— Знаю! Знаю! Я просто хотел… — «немного свободы», однако это произнести было неловко. Наверное, мамин муж сочтёт это смешным. Бальдр понурил голову, проглотив остатки фразы.

— Мы тебе доверяли, как взрослому. А «быть взрослым», это не значит делать всё, что взбредёт в голову, — пояснил Кратос, склонившись к нему. — Это значит, нести ответственность за свои поступки. — В лесу полно опасностей. Это не место для игр.

— Да, — тихо вытолкнул Бальдр. — Мне было страшно, и я рад, что ты пришёл, — признался он, чуть помедлив.

Кратос кивнул.

— Если пообещаешь больше не убегать, мы об этом забудем.

Бальдр удивлённо приоткрыл рот. Вот как, неужели он и правда не скажет маме? Оставит эту тайну между ними? Спохватившись, торопливо кивнул.

— Обещаю.

— Вот и хорошо, а теперь пойдём домой. Нужно позвонить Фрейе, только для начала приведи себя в порядок, — Кратос легко подтолкнул в спину, и Бальдр послушно шагнул к крыльцу.

* * *

Телефон дома нашёлся, забытый на столе. Уж, конечно, мама отругала за то, что трубку не брал. С Кратосом они ещё о чём-то потом разговаривали, а Бальдр слонялся по дому обиженный. Вернулся в свою комнату и решил всё же разобрать коробки. В первой оказались учебники и тетрадки, книжки разные. Её он отпихнул в сторону. Во второй — игрушки. И тут Бальдр надолго завис, изучая содержимое. Тяжёлые металлические солдатики, покрашенные бронзовой краской, бренчали в жестяной коробке. А под ними обнаружилась «волшебная подзорная труба». Бальдр развалился на пушистом ковре и принялся разглядывать узоры из цветных стёклышек. Некоторые напоминали диковинные цветы или бабочек, или ярких тропических птиц. Он так увлёкся, что обо всём позабыл.

Голос, пронзивший тишину, заставил вздрогнуть:

«В моё время каждая игрушка была произведением искусства. Не то, что сейчас — штампуют одну за одной — пластмасса и резина, залитые ядовитой краской».

Бальдр уронил трубу и отполз к кровати, перекатился на другую сторону. Голос определённо доносился из того угла, где стояло зеркало. Сердце перевернулось в груди, и Бальдр, затаив дыхание, вжался лбом в деревянную боковину кровати.

«Ладно тебе, парень, я не кусаюсь и не ем маленьких детей».

Бальдр прикусил губу от волнения и осторожно поднял голову.

— Только, пожалуйста, без воплей в этот раз. У меня очень чувствительные уши.

— Боже… — тихо выдохнул Бальдр. — Оно живое.

В зеркале отражался старик. Худой, в старомодном жилете и брюках, на остром носу сидели круглые очки в тонкой оправе.

— Какое я тебе «оно», в конце концов! Потрясающая бестактность! — раздражённо воскликнул старик. — Я — человек! Ну, хорошо-хорошо, был человеком. И вот уже без малого сотню лет торчу в этом проклятом зеркале всем новым жильцам на потеху.

Бальдр, расцепив руки, брякнулся на пол. Он и правда едва сдерживался, чтобы не заорать. На монстра старик, конечно, не походил. Но и уж точно не на живого человека. Силуэт, сотканный из серебристых линий, мерцал в тусклом свете настольной лампы.

Бальдр, собравшись с духом, выглянул из-за кровати. Наверное, этот старик — призрак. И выйти из зеркала не может, иначе он бы уже это сделал.

— От человека в тебе осталось одно отражение, — расхрабрившись, заявил он.

— Ха-ха-ха! — театрально взмахнул руками старик. — Очень остроумно, парень. Но, так уж быть, я тебя прощаю на первый раз. Знакомое лицо? А так? — повернувшись в профиль, старик принял горделивую позу и выпрямил спину. — Не узнаёшь, нет?

Бальдр покачал головой.

— И чему только вас учат в школе! — возмутился старик. В руках его появилась книга, такая же мерцающе-призрачная, как и он. — «Сказания и легенды Девяти Миров» — ни о чём не говорит? — потряс книгой в воздухе он.

— Нет, — вновь помотал головой Бальдр.

— Я же практический Вергилий⁽¹⁾ современности! Мимир — мой творческий псевдоним. Неужто не слыхал? Величайший из писателей нынешнего века.

— Ты смешной, — заметил Бальдр, поднявшись на ноги. — Значит, ты не монстр?

Мимир устало махнул рукой, и книга растворилась в воздухе.

— Конечно же, нет. Я — несчастная душа великого творца. И это был мой дом, кстати, — убавив градус пафоса, добавил Мимир.

— А как ты оказался в зеркале? — приблизиться Бальдр не решился, однако страх угас, уступив место любопытству.

— Злые козни недругов, — поведал Мимир, элегантно обмахнувшись платком, вытянутым из кармана жилета. — Очень увлекательная детективная история. С любовной линией, между прочим, — заявил он, окинув Бальдра внимательным взглядом. — Впрочем, некоторые сцены придётся урезать. Тебе ведь явно ещё не «16+».

Бальдр рассмеялся, уже ничуть не стесняясь. Призрак оказался совсем не страшным, а очень даже забавным. Бальдр забрался на кровать и уселся напротив зеркала.

— Так что, хочешь послушать мою историю?

— Ага.

Мимир, приосанившись, вскинул голову. Вынул из кармана жилета расчёску и провёл по седым курчавым волосам и аккуратной короткой бородке, деловито откашлялся и поправил очки. Но стоило ему открыть рот, как стук в дверь оборвал несостоявшийся рассказ. Бальдр подскочил на кровати и повернул голову к двери. А когда обернулся, призрака уже и след простыл. Странно…

Кратос толкнул дверь и вошёл в комнату, Бальдр постарался принять непринуждённый вид.

— С кем ты разговаривал?

— Э-э, ни с кем. Я просто играл, — быстро придумал отговорку Бальдр.

Кратос ничего не заподозрил, наверное. В руках он держал коробку с какими-то яркими картинками.

— Это тебе, будет отгонять ночные кошмары, — сообщил Кратос, и на его бородатом лице промелькнула улыбка.

Бальдр тоже заулыбался, приняв подарок.

— Спасибо. И за… то, что велик нашёл, и… меня, — смутившись, выдавил он.

Кратос кивнул.

— Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — эхом повторил Бальдр.

Огонёк стыда в душе постепенно угас, уступив место благодарности. Мамин новый муж совсем не плохой, и даже лучше. Не выдал его маме и даже не ругал. И подарок, если уж на то пошло, Бальдр не заслужил, но он всё равно подарил. И Бальдр теперь не знал, что с этим со всем делать — с этими дурацкими противоречиями, колющими изнутри, будто осколки острых камней. Что сказать папе, когда тот вернётся? Что он променял его на кого-то другого?

В коробке оказался ночник. Красивый со сказочным городком, «запечатанным в картине». Бальдр воткнул вилку в розетку, и городок засиял огнями. Он долго заворожённо разглядывал узкие улочки и маленькие, тесно прижавшиеся друг к другу, дома, над которыми мерцали звёзды и светился острый серп луны. А в крохотных окошках горел тёплый свет.

— Кхм-кхм, — из зеркала раздался знакомый голос. — Забыл тебе кое-что сказать.

Бальдр отвлёкся от ночника и обратил внимание на Мимира, вновь «нарисовавшегося» в зеркале.

— Про наши с тобой беседы никому, особенно родителям, ни слова.

— Почему? — встряхнувшись, спросил Бальдр.

Мимир поджал губы.

— Знаешь, об этом в другой раз. Просто пусть это будет наша с тобой маленькая тайна.

Бальдр чуть подумал и согласился:

— Хорошо.

Мимир одобрительно кивнул.

— Так какую историю ты хочешь послушать сначала? Я знаю великое множество. А собеседниками, к моему огромному сожалению, в последние годы был обделён.

Бальдр дотянулся до выключателя и погасил свет. В темноте городок выглядел совсем волшебно.

— Можно просто сказку? Про город, — устроившись на кровати поудобнее, спросил он. Сегодня так много событий произошло, так много мыслей теснилось в голове, что хотелось просто закрыть глаза и провалиться в сон. И пусть там будут приключения и волшебные миры.

Мимир довольно хмыкнул.

— Про город, что ж, есть у меня одна на примете.

1) знаменитый древнеримский поэт

Вернуться к тексту