Слишком разные: история про Эй и Джей  (джен)

Мне показалось, что как только я закрыла глаза, тут же прозвенел будильник. За окном было еще темно: то ли из-за раннего утра, то ли из-за туч, запеленавших все небо. Нехотя я поковыляла в душ. Прохладная вода помогала проснуться, и уже почти бодрой я вернулась в комнату.

Ехать мне предстояло через весь город, поэтому часто на каблуках не походишь. Я надела светло-серую рубашку, черные джинсы, куртку и балетки. Волосы тоже некогда было завивать, и пришлось идти с ровными. В общем, к погодным условиям, учебе и езде через весь город прибавился еще и внешний вид, который я терпеть не могу. Я так одеваюсь только тогда, когда плохо себя чувствую, и нет сил привести себя в приличный вид. Чтобы нормально собраться здесь — мне нужно встать в пять утра, и впервые в жизни я выбрала сон.

Я спустилась на кухню. Бабушка уже возилась у плиты, мельком смотря утреннюю программу по маленькому телевизору, стоящему на холодильнике.

— Доброе утро, — вяло поздоровалась я, усаживаясь на высокий стул.

— Как спалось? — поинтересовалась бабушка, ставя передо мной тарелку с овсянкой.

— Плохо, — буркнула я. — Дурацкий дождь не давал глаз сомкнуть.

— Ты скоро привыкнешь, — улыбнулась бабушка, садясь напротив со свеженарезанным салатом.

— Скажи еще раз, зачем я должна это есть? — скривившись, я указала на кашу.

— Потому что это полезно для организма.

— Точно!

Я быстро позавтракала, стараясь не думать о том, что ем, и направилась к выходу.

— Удачи тебе, — улыбнулась бабушка, подавая мне сумку. — Если что, я на телефоне.

Я кивнула и вышла на улицу. В воздухе было полно влаги, и запах сырости резал нос. Плиточная дорожка, ведущая к дому, была мокрой от прошедшего дождя. Я выдохнула и ступила на аллею. А потом случилось то, что добавило свою лепту в и без того ужасный день: новые балетки плюс скользкая плитка сыграли свою роль, и, поскользнувшись, я рухнула прямо на спину.

— Твою мать! — простонала я.

Я умудрилась удариться всем, чем только можно: ногами, мягким местом, позвоночником, когда-то сломанной рукой, шеей и затылком. Волна боли пронеслась по всему моему телу, после чего она превратилась в неприятную пульсацию в областях столкновения с землей. Между тем, я продолжала неподвижно лежать, глядя на тяжелые тучи и проклиная все на свете, как вдруг небесный пейзаж перекрыло лицо какого-то парня.

— Мисс, вы в порядке? — спросил он.

— Да…я надеюсь… — ответила я, все так же не шевелясь.

— Вы не можете встать? — беспокойно спросил незнакомец.

— Я не вижу в этом смысла, — промолвила я, и парень улыбнулся.

— Давайте я помогу вам подняться, — предложил он.

— Не нужно, спасибо, — сказала я, и в этот момент услышала, как несется и гавкает Руперт.

— Только не это! — завопила я, резко вскочив на ноги и готовясь к очередному нападению пса-маньяка. Но, мои ожидания не оправдались: Руперт весело подбежал к неизвестному парню и сел возле него. Не составило труда догадаться, кто стоит передо мной, но, чтобы смотреть человеку в глаза, мне приходилось задирать голову. Вот поэтому я и не люблю балетки: возле высоких людей кажусь маленьким ребенком.

— Вот ты и встала, — улыбнулся парень, а я с опаской посмотрела на собаку. Хозяин проследил мой взгляд и снова улыбнулся: — Не бойся, при мне он не тронет.

— Спасибо, — выдохнула я.

— Ты ведь Арина, внучка Вали? — спросил он, указывая на входную дверь дома моей бабушки.

— Верно, — кивнула я, внимательно всматриваясь в лицо парня. — Где я могла тебя видеть раньше? — вырвалось у меня.

— Ну, я…

— Ты не жил здесь лет шесть назад? — спросила я, вспомнив о тех ребятах, с которыми общалась здесь, когда мне было тринадцать.

— Ну, лет шесть назад мне было двадцать два, и я уже переехал, — задумчиво ответил парень. Мне не составило труда сосчитать, что человеку передо мной целых двадцать восемь лет. В мыслях тут же всплыла теория по общению с людьми, которые намного старше меня.

— Простите, значит, я обозналась, — вежливо ответила я. — В любом случае, я уже опаздываю. Спасибо за помощь, мистер…

— Джеймс.

— …мистер Джеймс, — я повернулась и пошла в сторону автобусной остановки.

— Джеймс — это имя! — вслед мне сказал парень.

— Я поняла, — повернувшись, я улыбнулась и продолжила свой путь. И зачем вообще я запнулась после слова мистер, ведь я же прекрасно поняла, что это сын Мартина и Сьюзен, а значит его фамилия тоже Фелпс. Видимо, я ударилась головой сильнее, чем думала.

В колледже всех иностранных студентов собирала девушка по имени Эрика Герцег. Она была одета в официальный костюм и держала в руках папку, что придавало ей еще большей важности. Эрика объяснила, кто она, и чем здесь занимается, а потом провела для всех экскурсию по студгородку. Я медленно брела в самом конце толпы, нехотя рассматривая корпуса. Если честно, мне было совершенно не интересно.

Спустя еще полчаса нас наконец-таки распределили по группам. Со мной вместе были еще одиннадцать человек. Наш руководитель мистер Питер Робертсон провел всех в аудиторию и начал занятие со знакомства. И в этот момент я разозлилась так, что думала, как бы не сломать здесь что-нибудь. А все дело в том, что мои одногруппники не могли без помощи преподавателя составить ни единого предложения. Они подолгу рылись в словарях и справочниках, пытаясь найти нужное слово, чтобы рассказать о себе. Я же быстро протараторила всю информацию, не позволяя дилетантам уловить хоть звук, и уставилась в одну точку, пытаясь не слушать, о чем бубнит какой-то китаец.

Это катастрофа. Меня запихнули в группу для начинающих!

— Мистер Робертсон, — обратилась я к профессору после занятий, — я хотела спросить…

— Я знаю, что вы хотите узнать, — перебил меня мужчина. — Вы не могли не заметить, что ваш уровень намного превышает остальных, но, программа курса рассчитана на людей, не знающих английский вообще, и в плане не предусмотрены исключения для студентов, уже владеющих языком.

— То есть, во всех группах никто не говорит по-английски, кроме меня? — не веря, спросила я.

— Верно, — кивнул мистер Робертсон. - Но, посмотрите на это с другой стороны: первые две недели вы вообще не будете напрягаться, вам лишь нужно просто посещать занятия.

— Спасибо за разъяснения, — я натянуто улыбнулась, и поспешила уйти отсюда куда подальше. Хорошо, что это подальше было по пути с домом.

Подумать только, ради чего я трачу здесь свое время, и на что вообще мои родители потратили кучу денег? На то, что я знала еще в первом классе? По дороге домой мысли были снова заняты проклинанием всего на свете: от дождя и пса-маньяка, до цен за проезд и времени на дорогу. Выйдя из автобуса, я практически мчалась домой. Этот ужасный день должен когда-нибудь закончиться! Я завернула на свою улицу, и сбавила темп, чувствуя, как сбивается дыхание: я совершенно не спортивный человек, и быстрая ходьба мне об этом постоянно напоминает.

Наконец дойдя до дома, я снова увидела Джеймса, который вытаскивал сумки из машины. Я помахала ему в знак приветствия. Парень как-то странно на меня посмотрел, но все же кивнул в ответ. Как только я зашла в дом, сразу же оглядела себя в зеркале: все вроде нормально. Тогда почему этот Джеймс на меня так посмотрел, словно со мной что-то не так. Впрочем, какая разница, не хочу сейчас еще и этим голову себе забивать.

Бабушки еще не было. Я не спеша переоделась, спустилась на кухню, чтобы что-то перекусить, и заметила на столе записку. Бабушка просила отнести несколько горшков для цветов Сьюзен. Я взяла те, что были на столе рядом с клочком бумажки, и снова вышла на улицу. Новый знакомый по-прежнему возился возле машины, и я решила отдать горшки ему, все равно миссис Фелпс сейчас на работе.

— Джеймс, — позвала я, но парень не услышал. — Джеймс!

И снова никакой реакции. Я подошла ближе:

— Джеймс, ты не мог бы предать это своей маме?

Но парень даже не повернулся. Может, в наушниках? Я скоротала последнее расстояние и дернула парня за руку.

— Эй, Джеймс, ты чего не отзываешься? — недоумевала я.

— Что? — повернувшись, спросил парень. Он снова непонимающе и как-то странно оглядел меня.

— Я говорю, можешь, пожалуйста, передать это своей маме? — уже с улыбкой спросила я, потому что вся эта ситуации начинала меня смешить.

— А, да, хорошо, — чуть ли не заикаясь, ответил он, забирая у меня горшки.

Я поблагодарила его, и вернулась домой. Как-то это все непонятно: с утра мой новый знакомый был явно поразговорчивее, к тому же сейчас вел себя так, будто видел меня впервые в жизни. Складывалось впечатление, словно утром со мной разговаривал совершенно другой человек. Может у него раздвоение личности? Я захихикала и снова направилась на кухню, как тут постучали в дверь.

— Привет, Арина, — на пороге стоял Джеймс и улыбался.

— Да, как бы виделись уже сегодня, — я была не в настроении, поэтому на вежливость резко стало плевать. — Бабушки еще нет…

— Я вообще-то к тебе, — сказал парень, и улыбнулся еще шире. В голове пронеслась мысль, что если направить на его зубы какой-то источник света, то лучи отобьются, и появятся солнечные зайчики, с которыми любят играть кошки.

— Что-то случилось? — спросила я, с трудом подавливая подступающий смех.

— Дело в том, что сегодня вечером состоится премьера одного фильма, — начал Джеймс. — У меня есть два билета. Я сначала хотел отдать их брату, но его девушка не смогла отпроситься с работы. А билеты пропадают, и я подумал, может быть, ты захочешь пойти.

Я сглотнула ком в горле. Что-то мне резко стало не смешно.

— Прости, но я сегодня никак не могу, — грустно сказала я. — Очень много задали на курсах, и все нужно учить…

— Да, я понимаю, — кивнул парень. - Ну, ничего, тогда как-нибудь в другой раз.

— Угу, — я улыбнулась, кивнула, закрыла дверь, и тут же мое лицо стало каменным. Серьезно, этот Джеймс какой-то странный. Тем более, я знаю его всего-то пять минут, и он намного старше меня — нужно быть ужасно глупой, чтобы согласиться пойти куда-то вечером с незнакомым человеком, который к тому же намного старше тебя, и пусть он хоть трижды твой сосед и сын лучшей подруги твоей бабушки. Я снова вспомнила теорию про собак, понимая, что она начинает подтверждаться: ни Руперт, ни Джеймс доверия у меня не вызывали.