"Ультиматум" (джен)

Дождь яростно барабанил по стеклу иллюминатора, вспыхивающие за окном молнии зловеще освещали кабину корабля. Наконец, судно набрало достаточную высоту, поднявшись над разбушевавшимися облаками, и единственным оставшимся напоминанием о непогоде были капли дождя с той стороны стекла. Но и они исчезли, не в силах удержаться на поверхности при такой резкой смене скорости, когда шаттл ушёл в гиперпространство, и всё, что в итоге осталось от следов стихии — несколько влажных дорожек, еле заметных на фоне яркого сияния, на удивление схожего со вспышками молний некоторое время тому назад.

Александр наконец-то оторвал взгляд от окна и безмолвно уставился на свои сложенные в замок на коленях руки — неосознанный жест, который выдавал всю глубину его отчаяния. Эта мысль ему совершенно не понравилась, и он поспешил сменить позу. Взгляд метнулся в сторону пилотов, его единственных спутников, которые могли считать его эмоции, но те были слишком заняты своей работой, чтобы обращать внимание ещё и на пассажира.

Их было двое: седовласый мужчина, уверенно держащий в руках штурвал, и совсем ещё молоденький второй пилот, немного нервничающий, но старательно пытающийся помочь своему напарнику, или хотя бы не особо сильно мешать. Если поначалу у Александра и были сомнения в том, что эти двое смогут успешно доставить его к конечному пункту назначения, то уже к середине пути он понял, что этот своеобразный тандем на удивление слаженно работал и вполне был в состоянии справиться с поставленной задачей. Старший пилот явно ощущал ответственность перед молодым, и даже сейчас, во время сравнительно простого полёта по гиперпространству пытался чему-нибудь обучить своего ученика.

Ну прямо джедай и падаван.

Александр дёрнулся от пришедшего ему на ум сравнения с форс-юзерами и почувствовал, как его снова охватил неприятный озноб. С тех пор, как кучка таких вот «одарённых» ворвалась в его жизнь и перевернула мир с ног на голову, он только и ждал того дня, когда получится от них отделаться.

И этот день настал. Александр с какой-то ностальгией вспомнил предрассветное небо Лотала, слегка тронутое восходящим солнцем, белый челнок Таркина, увозивший гранд-моффа с обоими форс-юзерами, и с трудом сдерживаемое опьяняющее чувство свободы, будто бы один факт поимки джедая освобождал агента Каллуса от всех возложенных на него обязательств. Но поделать с собой Александр ничего не мог. Его вымотали постоянные бесплодные погони за повстанцем и его пёстрой бандой, неприятные разговоры с Инквизитором, необходимость постоянно оправдываться перед начальством. Хвала Империи, всё закончилось, и жизнь вновь вошла в привычное русло…

… аж на целых несколько дней. А потом грянул гром.

— Сэр, — раздался голос старшего пилота. Александр неохотно оторвал взгляд от собственных рук и посмотрел вперёд. — Через десять минут мы выйдем из гиперпространства.

— Корабль готов к отправлению? — негромко поинтересовался Александр, с удовлетворением отметив, что голос его звучал холодно и спокойно.

— Сэр, сейчас заканчивается финальная проверка, — последовал незамедлительный ответ. — Возможна небольшая задержка, но капитан Ардор обещает, что судно прибудет в пункт назначения по расписанию.

У Александра неприятно засосало под ложечкой. С самого начала, стоило ему лишь услышать о своём новом назначении, он почувствовал, что эта операция пойдёт не так, как задумано, и вот, пожалуйста — не успели они даже уйти в гиперпространство, как начались первые проблемы.

— Передайте капитану Ардору, что мы не будем дополнительно нагружать реактор, — голос его звучал преувеличенно спокойно. — Учитывая дальность нашего перелёта, подобный риск не оправдан. Не делайте перерасчёты.

— Да, сэр. — А вот в голосе пилота, наоборот, чувствовалась предательская напряжённость. Александр мысленно усмехнулся. Каким бы шатким ни было теперь его положение, экипажу корабля знать об этом совершенно необязательно. И их страх перед агентом Бюро Безопасности оставался настолько же сильным, как и две недели назад.

Две недели назад… Александр устало прикрыл глаза. Ему казалось, что прошла уже целая вечность, но тот день, который навсегда перевернул его жизнь, и все последующие за ним события он помнил так чётко, будто бы их отпечатали на сетчатке глаза.

Короткая телеграмма с пометкой «срочно». Чёткие фразы, констатирующие факты. Даже буквы казались какими-то слишком резкими, так как обычные для описания ситуации уже не годились.

Битва в системе Мустафар. Взрыв личного разрушителя Таркина, большие потери среди экипажа. Смерть Инквизитора. Смерть падавана Джаббы. Гранд-мофф успел эвакуироваться на личном челноке. Джедаю помогли сбежать невесть откуда взявшиеся повстанцы.

По Галактике проносятся тревожные слухи, тихий голос, шепчущий, что Империя уже потеряла былую хватку, быстро становится хором. Тут и там начинают обсуждать возращение джедаев, ропот среди населения растёт. Таркин неистовствует среди выживших подчинённых, устраивая целые шоу с показательными казнями и массовыми понижениями в должностях.

Всё это время Каллус продолжает добросовестно работать на Лотале, робко надеясь слиться с окружающим пейзажем и остаться незамеченным гранд-моффом. Будь он в системе Мустафар во время случившихся событий, то ему как уже однажды провинившемуся разведчику было бы точно не сносить своей головы. Но надежды всё равно мало: гранд-мофф не забудет об агенте, который стал свидетелем его личного провала, и уж точно постарается избавиться от такого человека.

Вопрос заключался лишь в том, как именно он это сделает.

… Высокий ранг и покровительство сильных мира сего всё же защищают не хуже высококлассной брони. Ему удаётся избежать дисциплинарных взысканий и уж тем более наказаний телесных, вот только с карьерой его, кажется, покончено уже навсегда. По крайней мере, именно такая мысль первой приходит Александру в голову, когда выходит официальный приказ о переводе агента ISB-021 на полгода в одну из отдалённых систем Галактики, якобы для оказания помощи имперским солдатам в данном секторе. Вот только он умеет читать между строк и сразу понимает истинный смысл данной «миссии».

Понижение. Пусть пока неофициальное, замаскированное под «миссию», но ссылка в дальний сектор Галактики говорит сама за себя. Его просто небрежно задвинули в угол, как ненужную мебель, и одному Императору было известно, что с разведчиком собирались сделать спустя полгода.

Александр готовится к отъезду всю неделю, выделяя на отдых по три-четыре часа в сутки, и жалея о том, что приходится исчезать с Лотала именно в тот момент, когда начинается что-то крайне интересное. Он бесцельно провёл на планете целую кучу времени, дожидаясь хоть каких-нибудь перемен, чтобы не чокнуться от скуки — и теперь, когда вечеринка всё же началась, его грубо выставили из зала, захлопнув дверь перед самым носом. А ведь он даже первый бокал допить не успел.

С другой стороны, повстанцы вряд ли собирались предпринимать что-то серьёзное в ближайшие месяцы —они попросту затаились на своих секретных базах, ожидая более удобного времени для атаки. Высунуться сейчас, когда их силы были ограничены, а по следу шли лучшие силы Империи, мог только идиот, а таинственный лидер Сопротивления Фалкрум дураком точно не был. Возможно, агент Каллус ещё успеет вернуться до того, как начнётся следующий раунд.

Эта мысль слегка обнадёживала, но Александр предпочитал не сильно полагаться на удачу. Сейчас цель у него одна — идеально выполнить новое поручение, чтобы реабилитироваться, а дальше уже действовать по ситуации.

В этот раз хотя бы форс-юзеров рядом не было — так себе утешение, но на большее рассчитывать не приходилось.

— Сэр, — в этот раз заговорил молодой пилот, и он явно нервничал. — Мы только что получили новое сообщение с Корусанта.

Александр резко выпрямился в кресле, чувствуя, как учащённо начинает биться его сердце. Новое сообщение меньше чем за час до прибытия на корабль? Агент внезапно почувствовал себя загнанным в угол зверем, лихорадочно обдумывая возможный текст письма. Ни один хороший вариант на ум так и не пришёл.

— И о чём идёт речь? — как можно спокойнее поинтересовался он.

— Об инквизиторе, сэр, — с готовностью произнёс молодой человек. — Имя, правда, здесь не указано…

Наивный мальчик. И счастливый. Потому что Александр никому бы не пожелал лично быть знакомым с человеком, или представителем любой другой расы, которого Империя величала Инквизитором.

— Имя не важно, — обрубил пилота Александр. — Что с ним?

— Он полетит с нами, сэр, — наконец, выдал его собеседник. — И… — парень осёкся, явно прочитав нечто нелицеприятное.

— Говорите, — холодно заметил Каллус.

— Здесь сказано, что он официально присоединяется к нашей миссии, сэр, — тихо закончил юноша, несколько съёжившись в своём кресле.

Пару секунд в комнате было очень тихо.

— Разумеется, — нейтральным голосом произнёс Каллус. Не хватало ещё, чтобы кто-то в Империи думал, что он смеет противиться воле Корусанта! — Когда он прибывает на корабль?

— Сегодня же. Здесь сказано, что звёздный разрушитель уйдёт в гиперпространство только вместе с ним.

Каллус мысленно чертыхнулся. Опять задержка, будто бы какая-то неведомая сила удерживает их здесь, не давая возможности отправиться в путь.

Хотя, почему неведомая-то? Сила эта Силой и называется, и в былые времена Александр бы даже усмехнулся такому каламбуру, если бы не чудовищность всей ситуации.

Воистину, встретил форс-юзера — держись от него подальше.

* * *

Несмотря на все приложенные усилия, правая рука всё равно слегка дрожала. Инквизитору пришлось сжать её в кулак, чтобы высокомерный секретарь не догадался об его истинном состоянии. Он назвал цель своего визита, и служащий мгновенно доложил о его приходе владельцу кабинета. В бумаги секретарь заглядывать не стал.

Дверь в кабинет с шипением отворилась, впуская посетителя. Инквизитор поспешил войти, с неудовольствием отметив, что за окном уже смеркалось. Его пригласили ещё утром, и вряд ли будут довольны столь поздним визитом.

Сидящий за огромным столом гранд-мофф Таркин оторвал взгляд от лежащих перед ним документов и поднял на посетителя холодный взгляд.

— Проходите, Инквизитор, — промолвил он. — Вы опоздали.

— Мои извинения. Меня только что отпустили, — лёгкая хрипотца в голосе всё же выдавала его, но Инквизитор постарался, чтобы тон звучал беспристрастно.

Некоторое время Таркин хранил молчание, спокойно глядя на своего гостя. Инквизитор стоял совершенно неподвижно, позволяя моффу вдоволь рассмотреть себя. Он знал, что от этого цепкого взгляда не ускользала ни одна мелочь, знал, чего собеседник так жаждал увидеть — и с мрачным удовлетворением отметил про себя, что этого он не найдёт.

Наконец, мофф заговорил:

— Думаю, вы уже в курсе о своём новом задании, — это был не вопрос, а утверждение.

— Я уже с ним ознакомился.

— Хорошо. Потому что я не горю желанием обсуждать с вами эту миссию. Есть другое, намного более важное задание, которое вы должны выполнить на борту этого звёздного разрушителя. Как, напомните мне, он называется?

— «Ультиматум», — спокойно заметил Инквизитор.

— Символичное название, вы не находите? — с нотками сарказма поинтересовался Таркин.

Инквизитор ничего на это не сказал, лишь отвёл взгляд.

— Думаю, вы и сами понимаете, насколько сильно вами недовольны. Ваши компетенция и полезность под сомнением. Если вы разочаруете Империю и в этот раз, то на снисхождение можете больше не рассчитывать. Вам несказанно повезло, что этот мальчик, — тут гранд-мофф сделал небольшую паузу, — выжил и оказался у нас в руках.

Таркин встал из-за стола и подошёл к окну. Инквизитор безмолвно проводил его взглядом.

— После событий на Мустафаре я очень внимательно следил за тем, какие слухи пойдут по Галактике, — негромко произнёс он, — и, надо сказать, в этот раз повстанцам удалось добиться довольно… неплохих результатов. Вы слышали так называемую «историю о падаване»?

Инквизитор стиснул зубы. Он хорошо знал, о чём эта история.

— Разумеется слышали. История о бесстрашном мальчике, ценой собственной жизни спасшего своего учителя из рук злой Империи. Мальчике, который умудрился не только заполучить секретную информацию о местонахождении джедая, но и отправившийся в зловещую систему Мустафар, лишь бы только вытащить своего наставника оттуда. И он преуспел.

Таркин помолчал.

— У меня сложилось впечатление, что если бы ученику удалось сбежать с учителем, то эта история имела бы куда меньший резонанс. Но это… подросток не побоялся отдать свою жизнь, лишь бы только повстанцы продолжали свою деятельность. Герой. Образец для подражания. Символ, — последнее слово Таркин произнёс с нескрываемым отвращением. Инквизитор молчал.

— Я не придавал этой истории особого значения ровно до того момента, как не узнал, что её обсуждает вся Галактика.

Пау’ан внутренне напрягся.

— Удивительно, не правда ли? Слухи о выжившем джедае ходили давно, но даже они не получили такой широкой огласки. Зато история об его ученике умудрилась долететь до самых удалённых систем Галактики. Мне сказали, что к распространению этой истории приложил руку сам Фалкрум, задействовав для этого все имеющиеся у него ресурсы. И результаты не заставили себя ждать. Мне сообщили, что эту историю обсуждают везде, где только можно: на улицах, на работе, в своих домах. О ней шепчут на кухнях, в тёмных переулках, во время прогулок по городу. Её рассказывают детям как сказку на ночь, сказку про храброго и отважного мальчика, отдавшего свою жизнь ради последнего из джедаев.

Таркин наконец-то развернулся и посмотрел прямо в глаза Инквизитору:

— Они говорят, что Империя слаба. Что уже даже ребёнок может доставить ей кучу неприятностей. И как-то сложно с этим спорить, учитывая, что джедай жив и снова на свободе, не так ли?

Таркин подошёл к своему рабочему столу и снова сел за него:

— Каждый раз, когда кто-то рассказывает эту историю, страх людей перед Империей становится чуточку меньше. Если уже даже мальчик бросает вызов Империи, то почему бы и остальным не сделать то же самое? — холодно продолжал Таркин, не сводя с Инквизитора глаз. — И знаете, что самое интересное? Они уже начали. Только на этой неделе нашим людям пришлось подавить три бунта в разных уголках Галактики. Конечно, речь идёт об импульсивных и плохо организованных восстаниях, но ещё месяц назад о подобном не могло быть и речи.

Гранд-мофф умолк, погрузившись в свои мысли.

— И это только начало. Потому что история и не думает забываться. Мой лазутчик сообщил мне, что вчера лично присутствовал в баре, где люди собрались, чтобы поднять тост «за падавана». Причём этот тост поддержал весь бар, а тех, кто отказался пить, просто выкинули на улицу, — проговорил Таркин, — и это только один вечер и один паб в Галактике. Вы понимаете, к каким последствиям всё это может привести? Особенно сейчас, когда повстанцы — уже не просто хорошо организованная банда преступников на Лотале, а целая структура, со своими лидерами, протоколами и флотом кораблей? Это уже не искры восстания, которые то и дело вспыхивают и гаснут в разных уголках Галактики — это разгорающееся пламя войны. И наша первостепенная задача — найти и уничтожить то, что его распаляет.

Взгляд гранд-моффа стал жёстче и холоднее.

— И поэтому легенда о джедае и его падаване должна быть разрушена. И она будет разрушена.

Таркин вытащил из лежащей на столе стопки документов какую-то папку и положил её прямо перед собой.

— Я беседовал с Императором и его окружением по поводу этого падавана, — спокойно продолжил он, — и мы разошлись во мнениях относительно наилучшего решения этой проблемы. Однако удалось найти оптимальный вариант, который устроил нас всех.

Опасно. Инквизитор не переменился в лице, но почувствовал, как напряглись мышцы.

— Большинство считает, что падаван погиб в системе Мустафар во время взрыва на корабле. О том, что парень жив, известно очень узкому кругу людей, и все они преданы Империи. И это играет нам на руку. Никто из повстанцев не станет искать мальчика. Никто не придёт вызволять его из плена, как джедая. Дэв Морган официально мёртв. И мы пока не будем их в этом разочаровывать.

Дэв Морган?

— Мы планировали устроить публичную казнь мальчика, — доносился до Инквизитора спокойный голос Таркина, — Сломить его, заставить прилюдно отказаться от своих идеалов и убить. Это было бы хорошим предостережением для остальных повстанцев и очернило бы этого джедая до конца его дней. Что же это за учитель такой, что оставляет умирать своего падавана, бросив его на произвол судьбы?

Ещё одна пауза.

— Проблема в том, что даже в таком случае мальчик останется героем. Брошенным учителем, преданным, убитым, но героем. И легенда будет жить дальше. Поэтому мы решили пойти другим путём, ну, а если из нашей затеи ничего не выйдет, то мы всегда сможем вернуться к первоначальному варианту.

Инквизитор уже понял, в чём заключалась эта затея. Недаром в кабинет пригласили именно его. И в следующую секунду гранд-мофф подтвердил его догадки.

Вам несказанно повезло, что этот мальчик выжил и оказался у нас в руках.

— Инквизитор, — глядя пау’ану в глаза, произнёс Таркин, — Дэв Морган должен присоединиться к Империи. Он примет нашу сторону, оставит своего прежнего учителя и станет адептом Тёмной стороны Силы. Ещё один форс-юзер нам не помешает, учитывая незавидную участь двоих последних подопечных, которых вы нам привели.

Да, этим двоим откровенно не повезло с наставниками, чья первая ярость оказалась для них и последней же. Инквизитору было неприятно осознавать, что вся проделанная им работа пошла насмарку из-за несдержанности их учителей.

— Вы возьмёте Дэва Моргана с собой на «Ультиматум» и займётесь его… перевоспитанием, — спокойно произнёс Таркин. — Должен вас предупредить, что он сейчас находится в довольно плачевном состоянии, но его ещё можно вылечить при должном уходе.

Таркин взял со стола датапад и передвинул его поближе к Инквизитору.

— Здесь вся информация о мальчике, а также история его допроса. Убедитесь, чтобы врач или любой другой работающий с ним человек хорошо были с ним знакомы. Иначе результаты могут оказаться довольно печальными. У вас есть вопросы?

— Кто станет учителем мальчика? — поинтересовался Инквизитор. Он должен был знать, для кого следовало готовить этого парня.

Казалось, что Таркин изумился этому вопросу.

— А разве это не очевидно? Разумеется, вы.

Только многолетняя выдержка позволила Инквизитору остаться совершенно беспристрастным. Определённо, день выдавался очень… интересным.

— Весь этот план бессмыслен без вашего непосредственного участия, Инквизитор. Вы охотились за джедаем и мальчиком. Вы сражались с ними и взяли учителя в плен. Переход Моргана на нашу сторону нанесёт Сопротивлению большой ущерб, но это просто мелочи по сравнению с тем, что будет, если он покинет своего учителя и станет вашим учеником. Такой удар будет намного болезненнее и произведёт куда больший эффект как на самих повстанцев, так и на сочувствующих им. Поэтому вы обязаны уговорить Моргана перейти на нашу сторону. Вы можете использовать любые средства, как грубую силу так и более… деликатные методы воздействия. Шесть месяцев это очень долгий срок, Инквизитор. Я знаю, что обычно вам не требуется столько времени, чтобы склонить форс-юзеров на нашу сторону, но ведь и случай не совсем обычный.

Таркин снова взял паузу.

— Если же все ваши усилия окажутся тщетными, то вы обязаны привезти его обратно живым, — негромко добавил он, — но я буду с вами предельно откровенен, Инквизитор, — в голосе гранд-моффа звенела сталь.

— Будет намного лучше, если они тщетными не будут.

— Я вас понял, — спокойно произнёс пау’ан. О возможных последствиях своего провала он думать не хотел.

Пару секунд Таркин молча рассматривал своего собеседника:

— Прежде, чем вы уйдёте, я хочу обсудить кое-что ещё.

(…)

* * *

Каф на «Ультиматуме» был хорош. Очень даже хорош. Александр в очередной раз пригубил напиток, чувствуя, как приятное тепло медленно разливается по горлу. Как стимулятор каф был для него уже малоэффективен, но психологическую зависимость снять так и не удалось.

Да и не хотелось.

Он поставил кружку на стол и перевёл взгляд на своего собеседника. Слушал он его вполуха — ничего нового по поводу предстоящего задания капитан сейчас всё равно сказать не мог. Право, эти бессмысленные официальные речи, якобы вводящие в курс дела, а по факту — повторяющие всё написанное в докладах, давно уже стоило отменить. Только время зря тратили.

Но отменять их имел право только Император и его приближённые, к числу которых агент не принадлежал, и поэтому капитан продолжал говорить.

Александр спокойно рассматривал его, накладывая запечатлённый образ на выученные строчки из досье. Лекс Ардор, тридцать четыре года. Поджарый высокий мужчина в самом расцвете сил. Высокопоставленных родственников не имеет, в капитаны звёздного разрушителя выбился из низов сам. Родился на Корусанте, успел зарекомендовать себя как хладнокровный и исполнительный офицер, ставящий интересы Империи выше всего. Назначен капитаном «Ультиматума» примерно полгода назад, успел успешно выполнить две короткие миссии во Внешнем Кольце. Амбициозен, и наверняка видит в предстоящем задании возможность подняться ещё выше, достичь успеха, который мог навсегда изменить его жизнь.

Александр невольно чувствовал симпатию к человеку, чей жизненный путь был так сильно похож на его собственный. И всё же холодный глас рассудка призывал оставаться настороже. Кто знает, на что готов пойти голодный волк, жаждущий припасть к императорской кормушке?

Ардор наконец-то закончил свой доклад и умолк, взяв со стола стакан с водой, чтобы смочить горло. Александр продолжал хранить молчание, чувствуя, что момент, ради которого он и затеял весь этот разговор до приезда Инквизитора, наконец-то наступил.

Вот он — тот самый миг, когда можно отбросить в сторону фальшивые любезности и задать настоящие вопросы. Собственно, ради этого он и привёл капитана сюда, в небольшую переговорную в «глухой» зоне корабля, где в силу специфики конструкции судна глушились любые сигналы.

— И всё же я не понимаю, капитан Ардор, — негромко проговорил Александр, не сводя глаз со своего собеседника, — зачем отправлять целый звёздный разрушитель в такое отдалённое место? Насколько я понял, мы имеем место с десятком необитаемых или малонаселённых планет, которые Империя планирует колонизировать или использовать в качестве полигона для испытаний новых видов оружия.

Капитан Ардор помолчал, обдумывая ответ. Александр терпеливо ждал.

— Вы видели статистику самоубийств и смертей от несчастных случаев, агент Каллус?

— Видел. Довольно тревожные цифры, — заметил разведчик, — но это всё лишь числа, капитан. Может быть, есть более… развёрнутая информация об этих происшествиях?

Сверкнувшие глаза капитана выдали своего владельца, но Ардор явно остерегался делиться своими опасениями.

— Капитан, — Александр постарался, чтобы его голос звучал максимально мягко, — если вам что-то известно, вам следует сообщить мне об этом.

Ардор сомневался буквально долю секунды — но этот миг не ускользнул от тренированного взгляда агента. Что это — опасение быть голословным или нежелание сотрудничать?

— Мне есть, что вам рассказать, — негромко признался Ардор, — но эти слухи из ненадёжных источников. Поэтому я бы не хотел…

— Говорите, — прервал его Александр, — нам может пригодиться любая информация.

Капитан помолчал, явно подбирая правильные слова.

— У меня есть серьёзные подозрения, что все эти… несчастные случаи были грамотно спланированы.

Александр навострил уши.

— У вас есть какие-нибудь доказательства?

— К сожалению, нет. Это меня и тревожит. Если за этими смертями кто-то стоит, то это довольно серьёзный противник. И мы совершенно ничего о нём не знаем.

— Думаете, это повстанцы?

— Всё может быть. Но есть серьёзные основания полагать, что в деле замешаны форс-юзеры.

Только многолетняя выдержка позволила Александру сдержаться. И здесь форс-юзеры? Как-то в последнее время их стало слишком много в жизни агента Каллуса.

— У некоторых солдат были провалы в памяти, — продолжал между тем капитан. — Других находили в совершенно неожиданных местах: например, за пределами вверенных им территорий, или вообще сидящими в углу в полной прострации. Позже никто так и не смог объяснить своего поведения. Аналогично с картами доступа: люди не могут объяснить, зачем в неурочное время открывали двери или отправлялись патрулировать территорию. Буду с вами откровенен, агент Каллус: мне совершенно не нравится всё это. Неизвестно, с какими силами нам придётся столкнуться, как только мы разворошим это гнездо.

В комнате повисла неприятная тишина. Наконец, Александр нарушил молчание:

— Вы можете предоставить мне список тех, кто пострадал в результате этих «несчастных случаев»? Я бы хотел поговорить с ними.

— Мы получим файлы, как только прибудем на место и выйдем из гиперпространства. Тогда я перешлю вам все необходимые документы.

— Прекрасно. Никаких вестей по поводу Инквизитора?

Ардор покачал головой.

— Мне сказали, что он сам свяжется с нами, как только закончит свои дела на планете.

— Его багаж?

— Все личные вещи будут доставлены на борту его шаттла. Простите моё любопытство, агент Каллус, но вы знакомы с Инквизитором?

— Немного. У нас было несколько совместных миссий на Лотале, — сдержанно ответил Александр, ясно давая понять своему собеседнику, что он не намерен развивать эту тему.

— Я никогда прежде не работал с форс-юзерами, но мне говорили, что это… — капитан не смог закончить фразу, так и не найдя подходящего слова, но Александр понял, что тот имеет в виду. Форс-юзеры Империи всегда были неприкосновенной элитой, считающейся лишь с самим Императором и его ближайшим окружением, а поэтому пользовались почти неограниченной властью. Многие при этом рассматривали своих подчинённых как очередные инструменты для достижения целей, а отношение к ресурсам у форс-юзеров всегда было довольно небрежное. А о некоторых выходках этой касты и вовсе ходили легенды.

— Мне было довольно комфортно с ним работать, — спокойно ответил Александр, отгоняя воспоминания о двойном клинке Инквизитора, зловеще светящимся за худой фигурой гранд-моффа Таркина. Ардор понимающе кивнул. Разговор следовало как-то закончить, но в этот момент паузу нарушил коммлинк капитана, и тот, с позволения агента, вышел из кабинета, на ходу отвечая невидимому собеседнику. Ухо Александра ещё уловило бодрый голос, рапортующий о полной готовности «Ультиматума» к гиперпрыжку, а потом дверь с тихим шипением закрылась за спиной имперца, и наступила звенящая тишина.

Александр остался совершенно один.

Он задумчиво подвинул к себе опустевшую кружку и пару секунд молча изучал следы от кафа, оставшиеся на белоснежном дне. Утверждалось, что на некоторых планетах местные прорицательницы могли прочитать судьбу выпившего, лишь мельком взглянув на эти следы, но Александру не требовалась чья-то помощь, чтобы прочитать свою.

Тьма сгущалась вокруг него — сгущалась с того самого дня, когда из системы Мустафар пришла роковая весть. И что-то подсказывало Каллусу, что до вечера было ещё далеко.

* * *

Инквизитор бесшумной тенью скользил вдоль одинаковых дверей тюремных камер. По какой-то причине в этом блоке временно отсутствовало коридорное освещение, но пау’ана с его способностью хорошо видеть в темноте это не смущало. Куда больше ему не нравился тот факт, что, несмотря на небольшое расстояние между ним и мальчиком, он не чувствовал последнего в Силе. Даже сильно ослабленный джедай отображался в ней — слабо, неровно, но отображался. Инквизитору же впервые в жизни приходилось читать номера камер, чтобы найти ту, в которой держали форс-юзера. И даже когда он остановился перед заветной дверью и сосредоточился исключительно на скрывающейся за ней комнате, он поначалу ничего не почувствовал. А потом всё-таки уловил отголосок Силы, колебание настолько слабое, что Инквизитор никогда бы в жизни не подумал, что оно принадлежит форс-юзеру.

История его допроса…

Инквизитор стиснул зубы. Под словом «допрос» в Империи подразумевался весьма обширный спектр процедур, и понять, что именно использовалось в отношении Дэва Моргана, без личного осмотра было решительно невозможно. Но уже сейчас он чувствовал раздражение в Силе — верный признак того, что с мальчиком определённо что-то было не так.

Инквизитор достал карточку доступа и приложил её к считывающему устройству. Дверь с шипением открылась. В комнате тут же вспыхнул свет.

Видит Сила, пау’ан был готов к чему угодно, но только не к увиденному.

Мальчик мирно лежал на вмонтированной в стену скамейке. Одна рука свисала вниз, почти касаясь пола, всклоченные синие волосы полностью скрывали лицо. Инквизитор безмолвно оглядел пустое помещение и подошёл к пленнику. Дэв на его присутствие никак не отреагировал.

Пару секунд Инквизитор молча смотрел на него, а затем аккуратно убрал с лица синие пряди, заправив их за ухо. Его догадка оказалась верна — парень был без сознания. Что ж, оно и к лучшему. Инквизитору совершенно не хотелось разбираться с этим ребёнком прямо здесь, в тюремном комплексе под наблюдением вездесущих камер.

И всё-таки что-то в состоянии Дэва его сильно настораживало. Визуально с молодым человеком всё было в порядке, но в Силе парень отражался необычайно слабо. Инквизитор прислонил к шее Дэва два пальца: пульс был слабый.

Опасная ситуация. Мальчика нельзя забирать с собой в космос в таком состоянии — он попросту мог не дожить до медицинской помощи на звёздном разрушителе. Но Инквизитор понимал, что никто не позволит ему лечить Дэва на планете: отлёт «Ультиматума» переносили уже несколько раз, сам пау’ан был теперь в немилости. К тому же он чувствовал, что время уже на исходе: Инквизитор не знал, откуда в нём появилось это знание, но чувствовал, что ему надо было как можно скорее отсюда убраться — пока у него ещё была такая возможность.

Он нахмурился при последней мысли и взял Дэва на руки.

Мальчик был совсем лёгким, почти невесомым: конечно, он и не должен был весить много, но Инквизитор имел хорошее представление о том, сколько примерно должны весить люди в таком возрасте. И без того довольно худенький, парень явно страдал от дефицита массы, и это отнюдь не прибавляло ему здоровья в сложившейся ситуации.

Быстро шагая к выходу из тюремного блока, Инквизитор думал. Мальчик находился в критическом состоянии. А ведь ему ещё предстоял почти часовой полёт в космическом корабле с соответствующими перепадами давления, и это испытание могло стать для парня летальным. Было и ещё кое-что, что-то, что пока ускользало от внимания Инквизитора, какое-то неясное предчувствие, будто бы ситуация с падаваном была намного сложнее, чем могло показаться на первый взгляд. А пау’ан был не из тех, кто игнорировал подобные предупреждения.

На город уже окончательно опустилась ночь, когда Инквизитор подошёл к заранее обговорённой точке сбора, откуда его через несколько минут должен был забрать транспорт и отвезти в космодром. Этого времени вполне достаточно. Шагнув в тень и убедившись в отсутствии камер и случайных свидетелей, Инквизитор осторожно прикоснулся рукой к виску мальчика, сосредоточился и почувствовал настолько слабый отклик в Силе, что сомнений у него больше не осталось.

Мальчик умирал — прямо здесь, у него на руках, в двух шагах от тюремного блока. Замечательно. Если парень погибнет, даже не добравшись до звёздного разрушителя, это многое скажет о способностях и умениях Инквизитора. И никто не станет учитывать тот факт, что мальчика ему уже отдали в таком состоянии.

Поджав губы, Инквизитор понял, что действовать надо было прямо сейчас, и действовать решительно. Использовать Силу на мальчике, предварительно не проверив его реакцию, было опасно, но выбора не было. Бездействие в такой ситуации ещё опаснее.

Прислонив к виску мальчика серую ладонь, Инквизитор послал сквозь измученное тело поток целительной энергии. Парень слегка дёрнулся от контакта с чужой Силой и затих. Видимо, сказывалось отсутствие подобного опыта. Инквизитор терпеливо ждал.

Пару секунд ничего не происходило. А потом присутствие мальчика расцвело в Силе. Оно вспыхнуло, словно вновь зажжённая свеча, и Инквизитор невольно вздрогнул от этой вспышки в непосредственной от себя близости. Секунду спустя это ощущение исчезло, но пау’ан чувствовал, что кризис миновал: присутствие мальчика в Силе вновь стало сильным и ровным.

Это была самая сильная положительная реакция на Силу из всех, что Инквизитору довелось видеть в своей жизни, и, хотя ему и неприятно было это признавать, но мальчик вновь умудрился его впечатлить. Конечно, будь парень в удовлетворительном состоянии, он бы в жизни не отреагировал настолько остро. И всё же пау’ана удивило то рвение, с которым парень отчаянно хватался за жизнь. Похвальная стойкость.

Мальчик вздрогнул, словно очнувшись ото сна, и беспокойно зашевелился в руках своего тюремщика. Инквизитор чуть сильнее сжал своего пленника, ожидая его пробуждение, но парень снова затих. Тем лучше для них обоих: он бы вообще предпочёл, чтобы падаван очнулся уже на борту «Ультиматума».

Вечернюю мглу прорезали два луча света, и Инквизитор понял, что это был его транспорт. Он шагнул к дороге, чтобы стать заметнее для водителя, и, бросив ещё один взгляд на мальчика, осознал, что тот что-то тихо говорил себе под нос.

Заинтересовавшись, Инквизитор перехватил парня поудобнее, одновременно едва заметно наклоняясь к нему, чтобы расслышать его шёпот.

— Кейнан? — тихо, почти беззвучно пробормотал мальчик, но Инквизитор услышал скрытую в голосе надежду.

На тонких губах появилась жестокая усмешка.

— Не совсем, мой мальчик, — прошептал он на ухо парню.

* * *

Подозрительно бодрый голос Денвера отрапортовал о полной готовности ангара для челноков особо важных гостей, и Лекс, отрывисто поблагодарив своего помощника, отключил связь. Снова спускаться вниз ему не хотелось, но пока в этом не было нужды: шаттл Инквизитора даже планету покинуть ещё не успел. Времени вдоволь.

В том числе и для того, чтобы подумать.

Капитану совершенно не нравилась ситуация, которая складывалась вокруг его экипажа. «Ультиматум» был довольно старым звёздным разрушителем, но это всё ещё был грозный корабль, способный повергать в трепет даже самых смелых пилотов. И вместо того, чтобы бросать ИЗР в самую гущу событий, Империя направляла его в какой-то захолустный регион на краю Галактики — пугать какого-то неведомого и, возможно, несуществующего врага. Так себе заданьице, пусть даже с привлечением агента Бюро Безопасности и целого Инквизитора.

Двое гостей, а по сути — временные хозяева его корабля — нравились Лексу ещё меньше.

Он привык полагаться на факты, а не фальшивые любезности за чашкой кафа, и найденная им информация об агенте Каллусе и Инквизиторе не добавляла оптимизма. Свирепые и бесстрашные воины Империи, они были беспощадны как к врагам, так и к союзникам. А Лекс Ардор был слишком молод, чтобы стать ещё одной бесславной жертвой в чужой игре.

Было ошибкой спрашивать агента об Инквизиторе. Один Император знает, насколько эти двое сблизились во время своих совместных операций, и что именно Каллус теперь расскажет своему знакомому о капитане. Стоило подождать, познакомиться лично, посмотреть, наконец, на сцену воссоединения двух союзников — и уже потом начинать задавать первые осторожные вопросы.

Но дело было сделано, а время вспять не повернёшь.

А что, если Каллус и пау’ан не союзники? Что, если преследуют абсолютно разные интересы? Как капитан судна, он обязан был подчиняться обоим, в первую очередь — форс-юзеру, но обязан ли агент Бюро Безопасности подчиняться Инквизитору? А, главное — захочет ли он это делать?

Лексу не нравилось, что у него на борту одновременно будут находиться два высокопоставленных представителя Империи из независимых друг от друга организаций. Империя обычно стремилась не допускать подобных ситуаций, так как внутренние распри могли сильно ослабить весь экипаж, но ведь кто-то додумался в последний момент направить на их корабль этого форс-юзера…

От неприятных мыслей Лекса отвлёк тихий писк личного дроида модели R3-C3, которого он просто звал Арси.

— Что случилось, малыш?

Вместо ответа Арси просто повернул голову в сторону датапада своего владельца. Лекс тоже перевёл на него взгляд, увидел мигающий индикатор оповещения о входящем сообщении и тут же открыл файл. Наконец-то. Они и так уже выбились из графика, и Инквизи…

Какого…?

Лекс заново перечитал присланное сообщение, убедился, что с первого раза всё понял правильно, и с силой нажал кнопку отбоя.

Это шутка? Ещё один неофициальный пассажир? Сколько их ещё будет: двое, трое, дюжина? Может, сразу взвод пригоним, так, на всякий случай?

Лекс мрачно перечитал издевательские строчки, вывел на экран главное меню местной базы данных и направил короткий запрос, состоящий всего из двух слов.

Дэв Морган.

И чуть не выругался вслух, получив от банка информации такой же краткий ответ.

Да что это за вечер такой!

Если информация о Моргане отсутствовала в местной базе данных, значит, мальчик был как минимум из другой системы, но почему Империи потребовалось везти этого парня сюда, да ещё и отправлять его на звёздный разрушитель, что само по себе было нонсенсом?

Лекс глубоко вздохнул и сел на корточки возле мирно ожидающего его дроида.

— Арси, залезь в центральный терминал и найди мне досье на этого мальчика. Постарайся успеть до того, как мы уйдём в гиперпространство, ладно?

Дроид согласно ухнул и укатил выполнять поручение.

* * *

На космодроме было почти безлюдно, что полностью устраивало Инквизитора. Он знал, что его присутствие неизменно привлекало к себе внимание, а сейчас оно было явно излишним, пока он нёс на плече изнурённого ребёнка. Ему удалось незамеченным добраться до ангара, где его дожидался полностью готовый к полёту шаттл класса «Лямбда», и, не дожидаясь, когда трап полностью откроется, быстро скользнуть вовнутрь, одновременно включая тумблер управления выходом в обратную сторону. В ангар как раз заходил один из механиков, когда трап с тихим шипением закрылся за пау’аном.

Только теперь, оказавшись в сравнительно безопасной каюте корабля, Инквизитор впервые за очень долгое время позволил себе немного расслабиться. Но до конца было ещё далеко: ему предстояло покинуть планету, причём сделать это максимально плавно, чтобы ненароком не убить своего нового подопечного резким перепадом давления внутри кабины, а потом ещё сдать этого парня имперским врачам для вторичного обследования на борту «Ультиматума».

Потому что той информацией, что хранилась внутри выданного Таркиным датапада, можно было одурачить обычного офицера, но только не Инквизитора.

По дороге на космодром он внимательно ознакомился с историей допроса, точнее, со списком вводимых мальчику веществ. И хотя этот список получился более чем внушительный, Инквизитор быстро понял, что дозировки были занижены как минимум в полтора раза. Он нередко присутствовал на допросах, часто сам их проводил, и он хорошо понимал, как действовали пресловутые препараты и их комбинации на людей. И знал, на какой коэффициент стоило их умножать, если речь шла о форс-юзерах.

Даже с учётом кошмарной подготовки Дэва, он не мог находиться в таком состоянии исключительно из-за того, что было перечислено в списке. Состоянии настолько критическом, что Инквизитору пришлось подпитывать мальчика Силой, пренебрегая осторожностью, чтобы последнего не пришлось хоронить ещё на планете.

Инквизитор наконец-то развернулся, делая первый шаг в сторону каюты…

И замер, увидев открывшееся ему зрелище.

Каюты как таковой не было. Это был просто зал, грубо обшитый железными листами, в котором ещё только предстояло сделать ремонт и обставить его мебелью. Комната была совершенно не пригодна для пассажиров, и Инквизитор, стиснув зубы, прекрасно понял, что ему хотели сказать.

Империя любила делать тонкие намёки.

Инквизитор направился в сторону кабины пилотов, на ходу извлекая карточку доступа — мальчик чуть сильнее схватился за него, словно понимая, что может упасть — и открывшаяся пау’ану новая картина полностью подтвердила его худшие опасения.

Шаттл был пуст — абсолютно пуст. Это был совсем новый летающий аппарат, только сошедший с конвейера, в котором отделана была исключительно кабина пилотов. Следов самих пилотов тоже не наблюдалось, и Инквизитор, усадив мальчика в ближайшее к выходу кресло, безмолвно подошёл к штурвалу, задаваясь вопросом, было ли это ещё одним издевательством перед казнью, или же ему позволят покинуть пределы планеты.

Ответ ждал его на панели управления, и Инквизитор не знал, радоваться ли очередному унижению или нет.

Там лежал меч — но не круглый меч Инквизитора, символизирующий его силу и власть, а обычный односторонний, из тех, что давали аколитам на первое время, пока они не доказывали Империи свою полезность и не становились полноценными членами Инквизитория.

Меч ученика.

Инквизитор аккуратно взял его в руки и активировал.

Сбалансирован он был неплохо — гораздо лучше стандартных мечей — но требовал доработки и улучшений. Инквизитор аккуратно повесил его себе на пояс и, закрыв глаза, медленно выдохнул.

Он и подумать не мог, что этот меч приведёт его в такое лютое, неконтролируемое бешенство.

Сзади раздался какой-то шорох: похоже, мальчик учуял обуявший пау’ана гнев и отреагировал на него. Инквизитор смерил падавана взглядом и почувствовал, что его гнев начал стремительно уходить.

Вот самое важное — его будущее, нервно ёрзающее в широком кресле. Вернуть себе меч было не так уж и сложно, а вот ученик…

Безусловно, собственный ученик стоил всех этих унижений: и двухнедельных наказаний, и отсутствующих пилотов, и весьма спорный нынешний статус в Инквизитории.

И, раз ему пришлось так дорого заплатить за этого ученика, Морган должен стать безупречным.

Он вновь перевёл взгляд на панель управления и только сейчас увидел лежащий на ней тёплый плащ, который аккуратно сложили и положили чуть левее злополучного меча. Он мигом узнал свою собственность. Забавно, что из всех его вещей для последней подколки, во избежание любых оставшихся сомнений — будто бы он не понял всё сразу, только увидев гостевую каюту! — выбрали именно плащ.

Но вещь была, безусловно, нужная.

Он развернул элегантный прямоугольник, встряхнув его в ограниченном пространстве кабины, и направился в сторону своего хмурящегося даже во сне пассажира. Уверенным движением накинул на плечи мальчика тёплую шерсть, усаживая его ровнее, укутывая в мягкий материал, заворачивая в ткань ещё сильнее. В таком состоянии даже лёгкая простуда могла оказаться для парня летальной. Худенькое тело утонуло в длинном плаще, и Инквизитор испытал удивившее его самого чувство глубокого удовлетворения. Одна его собственность, закутанная в другую. Лучшее, что он видел за последнее время.

Мальчик дёрнулся, словно протестуя, но Инквизитора мало интересовало его мнение на этот счёт. Он застегнул ремни безопасности, с удовольствием затянув их потуже — но не настолько, чтобы они впивались в тело мальчика — и, наконец, заставил себя вернуться мыслями к предстоящей работе.

Связавшись из кабины шаттла с «Ультиматумом», Инквизитор сообщил о своём отбытии и приказал подготовить медицинский кабинет для полного осмотра. Ему все ещё не нравилась ситуация с допросом падавана, хотя случаи занижения дозировок были не такой уж и редкостью, и он хотел внести ясность ещё до того, как «Ультиматум» выйдет из гиперпространства.

Мальчик сзади что-то тихо пробормотал, пару раз несильно дёрнувшись в своих путах. Всю дорогу на космодром он тихонько сопел где-то в районе ключицы пау’ана, не подавая других признаков жизни, но, видимо, примерному поведению пришёл конец. Инквизитор обернулся и раздражённо посмотрел на него. Этот парень умудрялся доставлять неприятности, даже не приходя в сознание, и одной Силе было известно о том, что произойдёт, когда он очнётся. Инквизитор предпочёл бы, чтобы это случилось уже на корабле — желательно, когда пациент будет надёжно зафиксирован на больничной койке и вынужден сотрудничать со своим лечащим врачом.

Он завёл двигатель, включил сигнальные огни и осторожно потянул штурвал на себя. Управлять «Лямбдой» в одиночестве было сложно, но всё, что ему предстояло сделать — это покинуть планету и долететь до звёздного разрушителя. Вполне выполнимая задача, если не задумываться о том, как сажать это судно в ограниченном пространстве ангара.

Шаттл взревел, словно разбуженный зверь и, легко оторвавшись от пола, устремился в ночное небо. С трудом подавив в себе желание как можно быстрее покинуть атмосферу планеты, пау’ан начал куда более плавный взлёт. Он успеет наверстать упущенное время в открытом космосе.

* * *

Арси недовольно пискнул, когда в девятый раз не смог успешно загрузить файл из центрального терминала.

Ему удалось довольно быстро найти искомое, но никак не получалось записать файл на носитель, чтобы затем загрузить в датапад своего владельца. Арси попробовал ещё раз и выдал непереводимую трель на своём языке, когда его довольно грубо выбросило из системы.

Покружившись на месте, дроид вновь подсоединился к терминалу и направил новый запрос.

И сильно удивился, когда понял, что запрашиваемого файла больше не существовало. Кто-то только что уничтожил запись про Дэва Моргана, и, видимо, именно поэтому Арси так и не удалось её скачать.

Уничтожение файла могло означать только одно: в нём решено было сделать некоторые изменения, и, дабы избежать путаницы, старый документ изымался из терминала. Новая версия файла должна была появиться через несколько минут, хотя бывали случаи, когда ожидание затягивалось на целый час.

Арси горестно пискнул и смиренно приготовился ждать.

* * *

Вопреки ожиданиям, разговор с капитаном Ардором ситуацию не пояснил.

Вопросы продолжали множиться в геометрической прогрессии, и Александр не знал, на какой из них стоит искать ответ в первую очередь.

Больше всего его напрягал тот факт, что отдалённая система в Галактике, звёздный разрушитель и Инквизитор вместе с агентом плохо вязались между собой. Слишком незначительна была проблема, чтобы выделять на её решение такие огромные силы.

Или нет?

Повстанцы на Лотале тоже были в его представлении «незначительной проблемой». Кончилось же всё прибытием самого гранд-моффа Таркина, массовыми беспорядками на планете и космической бойней в системе Мустафар.

Стоило ли ожидать чего-то подобного и сейчас?

Александр стиснул зубы, обдумывая этот вариант. Если принимаемые меры соответствовали размеру проблемы, то миссия, на которую его отправили, изначально была куда серьёзнее и опаснее, чем он думал. В таком случае Империя была не только осведомлена о многочисленных слухах, окружающих этот сектор, но и воспринимала их всерьёз.

Проблема была лишь в том, что самого агента всерьёз она уже не воспринимала.

С каждой минутой ситуация нравилась ему всё меньше и меньше. Это что, тест на профпригодность? Желание проверить, насколько быстро он докопается до сути? Или же его уже списали со счетов и отправляли на задание исключительно ради того, что без лишнего шума устранить и физически?

А, значит, хотели убрать и опального Инквизитора? Сам пау’ан задумывался над этим? Хорошо бы поговорить с форс-юзером откровенно, обменяться имеющейся у каждого из них информацией, но захочет ли этот высокомерный выскочка с ним разговаривать? Его в принципе ничего не интересовало, кроме своих драгоценных форс-юзеров, он легко пренебрегал важными имперскими заданиями ради поимки джедая с падаваном. Станет ли он агента вообще слушать?

А, может, он снова всё неправильно понял, и никакой существенной угрозы в пункте назначения нет? И Империя осознанно выделила на решение тривиальной задачи целый ИЗР ради каких-то своих целей? А агент, Инквизитор и весь экипаж были обычными пешками в чьей-то шахматной партии?

Если это так, и всё «задание» было не более чем фарсом, чтобы заманить имперский разрушитель в данный сектор, то дело дрянь. В таком случае «Ультиматум» станет очень дорогой декорацией для какого-то известного лишь узкому кругу людей шоу, и Каллусу там явно будет отведена не последняя роль. Жаль только, что ему забыли выдать не только сценарий, но даже полный список действующих лиц.

Если его домыслы правда, тогда настоящая миссия начнётся после того, как «Ультиматум» прибудет на место. Или уже началась. Александру совершенно не понравилось, что об Инквизиторе его проинформировали в последний момент. Было ли это спланировано заранее, чтобы ни агент, ни экипаж не успели ничего предпринять, или же внезапно выяснились какие-то новые детали? Неужели в такой глуши действительно обнаружилась ещё парочка перспективных форс-юзеров? Но тогда почему об этом никому не сообщили?

Интуиция подсказывала Александру, что он пока ещё располагал не всей доступной информацией: было что-то ещё, о чём ему предстояло узнать в ближайшее время, какой-то центральный паззл, который бы помог сложить всю картинку в единое целое. И почему-то ему казалось, что это случится прямо сегодня, ещё до того, как «Ультиматум» уйдёт в гиперпространство. Вот только до отъезда оставались считанные минуты, а новость так и не объявилась. Выдержки агенту было не занимать, но постоянное ожидание утомило даже его.

— Сэр, — негромкий голос капитана вернул Александра к реальности. Звёзды подмигнули ему из глубины космоса и тут же пропали, когда он сфокусировал взгляд на стекле и увидел в нём своё собственное усталое отражение. Пару секунд он молча разглядывал его, а затем повернулся и посмотрел на своего собеседника.

Справедливости ради стоило отметить, что сам капитан выглядел ненамного лучше.

— Да, капитан? — тихо ответил он.

— Сэр, — повторил Ардор, — нам сообщили, что шаттл Инквизитора покинул планету. Он прибудет сюда примерно через час.

— Хорошо. Корабль, как я понимаю, готов к прыжку в гиперпространство?

— Мои люди дважды всё перепроверили.

— Отлично. Мы уже выбиваемся из графика, поэтому стартуем сразу после того, как Инквизитор приземлится.

— Да, сэр, — Александр был уверен, что капитан Ардор уйдёт, но тот продолжал стоять возле него, явно не решаясь вновь заговорить.

— Что-то ещё?

— Да, — неуверенно произнёс Ардор, доставая свой датапад, — мне сообщили, что на корабль прибудут … два пассажира.

— Двое? — переспросил Александр, внутренне напрягшись. Новость ему совершенно не понравилась. Кто мог лететь вместе с Инквизитором в одном шаттле? И почему об этом таинственном втором пассажире сообщили только сейчас, буквально за несколько минут до прыжка в гиперпространство? Сколько ещё человек они планируют сюда прислать до отлёта?

— Именно так, — не отрываясь от экрана, произнёс Ардор, — согласно этим данным, речь идёт о каком-то мальчике, который будет находиться на попечении самого Инквизитора.

Мальчик? Какой мальчик? Единственным мальчиком, ассоциирующимся с Инквизитором в последнее время, был падаван Джабба, но ведь он погиб тогда, на Мустафаре, об этом сообщали по имперским каналам…

Имперским каналам…

Или?

Да вы смеётесь надо мной.

— Я сейчас загружу его изображение, — словно издалека донёсся до Александра голос капитана, — одну минуту.

— Невысокого роста, синие волосы и глаза? — мрачно поинтересовался агент, не глядя на своего собеседника.

— Верно, — удивился Ардор, закрывая файл, — вы с ним знакомы?

— Да, — с непередаваемым выражением лица произнёс Александр, — я с ним знаком.