Секрет ведьмы (гет)

По мере написания шапка будет меняться. Будут добавляться новые персонажи и новые метки. Я давно набросала черновик того, что хочу, чтобы получилось. Но как уже убедилась на третьей главе, всегда может что- измениться. Потому что в моей голове образы поведения персонажей, которые почему-то не хотят идти по моему сюжету. Но это не страшно, не так сильно, потому что что-то глобальное не изменится. И слава Мерлину. Приятного чтения!

— Мама, папа, я хочу быть в команде по квиддичу, — Хоуп выбрала идеальное время. Послеобеденное чаепитие в выходные родителей — самое безопасное и блаженное.

— Что ты говоришь, милая? — Инсидиас Ривайвол была достаточно хитрой, коварной и самоуверенной. За ней были грехи, как у любого другого родителя, который уверен, что знает лучше ребенка. Для нее леди никак не могла играть в травмоопасный спорт. Это не женственно, не утонченно, не красиво. Инсидиас была по своему хороша, вся суть благородных и богатых леди заключалась в ухоженности и манерах. Леди может быть сколько угодно страшненькой в физическом понимании, но если ты умеешь себя подать, не путаешь ложку с вилкой и умело отвечаешь на провокации, тебя заметят и найдут в чем похвалить и где польстить. Хоуп не слишком хорошо знала свою мать. Как только колдомедики разрешили не кормить грудью она сразу бросила неблагодарное дело и полностью переключилась на светский мир. Самый долгий разговор был недавно, когда Инсидиас объясняла своей дочери суть ежемесячных кровопролитий и почему к ним стоит относиться внимательно. Поведала чары, зелья и специальные средства гигиены упрощающие бытие девушек.

Не то, чтобы Хоуп это слишком огорчало. Ей привили уважение и благодарность родителям. Они делают как их учили и другого младшая Ривайвол не знала. Конечно, она видела фильмы и читала книги, где показывалась любовь родителей к своему чаду. Но это не значит, что мама и папа ее не любили. Просто не умели выражать и делали это по своему. Она не осуждала. Зато родители всегда тщательно выслушивали ее просьбы и относились к ней как к практически взрослой.

— Отец, я уверена, ты знаешь, что Люциус Малфой купил своему сыну метлу. Драко Малфой планирует занять место ловца.

— И ты хочешь помешать ему занять эту нишу, чтобы убрать преграду к твоему месту в иерархии факультета, — Клаус был… черством и прямолинейным. Полная противоположность Люциусу Малфою. Он не стремился перехитрить лису, полагаясь в интригах на супругу. Он человек дела и никогда не будет юлить. Благодаря этому многие компании предпочитали работать с семьей Ривайвол, чем с Малфоями. Пожалуй внешностью Хоуп пошла в Клауса. Отличительные черты Ривайвол бледные серые глаза и белые волосы. Отец не говорит, когда не спрашивают. Однако, если все же спросили, скажет честно, конечно, без оскорблений. Молчи о плохом, говори хорошее.

— Я не слишком стремлюсь занять позицию в иерархии, — покачала головой Хоуп. — Мне достаточно твердой позиции с верными товарищами, которые будут хорошим подспорьем в будущем. Однако, — сразу продолжила, чтобы не упустить место ловца, — это не значит, что я хочу просто так отдать золотое место прямо в руки Драко, — ухмылка, — в конце концов мы можем себе позволить купить метлы для всей команды. Не так ли отец? — сперва Хоуп хотела не менять обычное поведение, но видя сомнение, — пожалуйста?

Хоуп редко что-то просила. Ей не особо нужно что-либо для себя. А вот если она станет ловцом, то сможет смотреть на своего любимку настолько близко, насколько это возможно. Хотя, это и получается — для себя?

— Хорошо, Хоуп. Это будет твоим подарком на день рождение, если не возражаешь? Не возражаю, — мягко улыбнулась. — Спасибо мама, — кивок, — папа, — еще один.

* * *

— Не пойму, что ты так прицепился к палочкам, — Теодор был недоволен, что благодаря Невиллу они почти полтора часа просидели в пыльном магазине Олливандера. Старик нагонял жути своими почти бесцветными глазами, которые практически не моргали. Невиллу хоть бы что, он таранил старика вопросами; после первого — Теодор увлек Хоуп в глубь магазина, где достал взрывные карты. Гаррик Оливандер, кажется, даже не заметил, что время от времени где-то в темноте то и дело взрывалось что-то.

— Я не спрашиваю почему ты прицепился к истории недвижимости, — кинул ответку Невилл. Конечно он не понимал. А Теодор считал, что полезно знать о каждом доме все секреты. Таким образом можно узнать историю благородных домов и, возможно, раскрыть какие-то секреты. Так он узнал, что Ривайвол не коренные Британцы, как они утверждали, а пришли прямиком из Польши. Где у них и был центральный дом. А камень рода они перенесли в Великобританию после того, как Гриндевальд захватил Польшу. Технически они были Британцами и ранее, но фактически проживали в Польше, присутствуя лишь на значительных мероприятиях устраиваемых знатью Британии. Естественно Теодор не будет делиться такой информацией с кем-либо о семье своей нареченной. — В истории многих меноров хранятся мозоли на которые можно надавить, если хорошенько пройтись по фактам, которые известны, — наставлял Теодор, — при случае скажешь спасибо, если это когда-то пригодится. А пригодится обязательно.

— Понял-понял. Скрытый гадкий мотив слизеринца.

— Ты тоже Слизеринец, Лонгботтом, — ухмыльнулся Тео.

— Вы два барана, а не слизеринца, — закатила глаза Хоуп, — Мерлин помоги, но вы не должны осуждать увлечения друг друга. Тео представь, что Невилл откроет свою лавку с палочками и будет знать очень много не только о чистокровных, но и обо всех магах в принципе. Оливандер долго не проживет.

— С этой точки зрения… — Тео задумался, — ты права. Очаровательное увлечение, — одобрил Нотт.

— Если ты еще раз используешь слово «очаровательное» в мою сторону: я прокляну тебя пока ты спишь. Будешь слизнями рыгать ближайший час.

— Фуу, — скрывался Теодор, — вот тебе и благородное воспитание Августы.

— Моя бабушка порой выражается как заправский…

— Смотрите, это Малфои? — перебила Хоуп. Зачем они пошли на теневую улицу? — нервно спросил Невилл.

— А знаете, — через чур оптимистично начала Хоуп, — кому какое дело? Пойдемте лучше за учебниками.

Хоуп вспомнила, что должно было произойти по сюжету. И мешать Гарри знакомиться с магическим транспортом, плохими местами и дурными волшебниками или их сумасшедшими домовиками она не хотела. В конце концов у него должно складываться собственное мнение об окружающем мире. И в этом году Гермиона по-детски влюбится в Локхарта и любимка поймет, что насколько Гермиона умная, но все же обычный человек. Сама Грейнджер же осознает, что не все книги правдивы.

Этот год обещает быть более интересным, за счет того, сколько будет происходит не с самим трио, а вокруг него. Все же быть частью чего-то настолько глобального было безумием. Хоуп трепетала. Была в нетерпении. Ее разрывало на части от мысли увидеть тысячелетнего василиска и самого Тома Реддла, когда тот был юн. В книгах и фильмах он был невероятно красивым, опасным и загадочным. Кому бы он не понравился? На рожденственских каникулах она планировала выпросить мантию невидимку у родителей. Хоуп хотела бы только глазком взглянуть и сразу убежать. Она забьется в самый дальний угол и просто посмотрит. Что может пойти не так? (Прим. Автора: «спойлер, всё!»)

Гилдерой Локхарт был именно таким, как она себе представляла. Смазливым, сияющим и по-девчачьи манерным. Если бы не мужская одежда его вполне можно было принять за симпатичную женщину. Они быстро купили учебники, минуя огромную очередь за автографом псевдогероя.

— Не знал, что юных детей, — от этого голоса у Невилла по спине пошли мурашки. Он не любил Люциус Малфоя. На самом деле он ввергал юного волшебника в ужас, — можно одних отправлять за покупками.

— Родители решили, что мы достаточно взрослые для того, чтобы не перепутать учебник первого курса от второго, — Невилл круглыми глазами посмотрел на Хоуп. Он хотел бы также бесстрашно отвечать старшим волшебникам, которые с легкостью могли свернуть тебе шею, — или достаточно взрослые, чтобы не хватать темные артефакт руками, — ухмыльнулась Хоуп, а у Невилла, кажется, остановился пульс. Почему она так неосторожна со старшим волшебником? Зачем она ведет себя так? Малфой посмотрел на нее очень недобро и уже открыл рот, чтобы наверняка сказать что-то грозное. «На самом деле, — подумал Невилл, — Хоуп нарывалась». Малфой не был бы Малфоем, если бы прошел мимо, но зачем павлину выщипывать перья? Он не будет от этого в восторге и наверняка клюнет при возможности.

— Или твои родители просто тебя не любят, — противно протянул Драко. Тео сжал пальцы в кулаки, пытаясь сдержаться. Невилл, за время их тесной дружбы понял, что в семье Ноттов, мальчика не очень любят. И Теодор стеснялся этого, хоть и пытался делать хорошую мину при плохой игре. Люциус конечно увидел эту реакцию: — Драко, нельзя говорить подобное… детям. Они ведь так ранимы, — усмехнулся Люциус.

Хоуп пожала плечами: — мы все еще говорим о нас? Или вы о своем, наболевшем? — Ривайвол комично раскрыла серые глаза и тихонько пододвинулась вперед, прикрывая Теодора плечом и акцентируя внимание лишь на себе, откровенно грубя Люциусу. Малфой старший сжал трость, когда младший, выкрикивая «как ты смеешь!» кинулся на Хоуп. Невилл сам не понял, когда заслонил девочку собой и толчок пришелся на Лонгботтома. Все трое упали как домино друг на друга и в магазине стало слишком тихо.

— Люциус Малфой! Что ты делаешь с детьми?! — грозный крик Артура Уизли прошелся по территории и через мгновенье он встал перед Люциусом, заслоняя детей. Вдалеке слышалось охи и ахи толпы, а Малфой старший побагровел и метнул злой взгляд на сына, который от понимания, что натворил втянул голову в плечи. Люди вокруг наверняка подумали, так как не видели сами, что Люциус Малфой напал на детей. Невилл был готов не только провалиться сквозь землю от абсурдности такого предположения, но и того, что Малфой это так просто не оставят. Пожалуй стоило рассказать Августе свою версию быстрее, чем это сделает кто-то другой.

— Сын, — обратился к Драко, — помоги своим сокурсникам с учебниками, — Люциус нагнулся за тетрадями, разбросанными вокруг и поднял несколько ближайших, подавая младшему Малфою.

— Да, отец, — очень тихо промолвил, забирая макулатуру из рук лорда.

— Мы приносим извинение за это… недоразумение, — смотря ему в глаза, Невилл нисколько не верил, что это то, что хотел сказать старший волшебник, — мой сын, видимо, унаследовал слишком много крови Блэков.

— Эй, — к компании подошел Гарри Поттер, — вы в порядке?

Невилл помог встать друзьям и посмотрел на героя. Тощий, грязный и одет непонятно во что. Невилл привык, что слизеринцы трепетно относились к внешности и манерам. «Эй» не использовалось никогда. Конечно, друзья могли где-то пошутить более откровенно и остро, но на то они и друзья. Интересно, оказался бы он на Гриффиндоре, то тоже так просто общался словами не присущие ему теперь? Видя, что друзья не собирались отвечать, Невилл взял общение на себя: — В порядке, спасибо, Поттер. — Гарри как-то потупился и скромно кивнул. «Интересная реакция, — подумалось Невиллу, — совершенно не присуща славе, что его окружает», но акцентировать внимание на этом не стал, полностью переключаясь на назревавшую ссору между Уизли и Малфоями.

— Давайте уйдем, — тихо прошептала Хоуп, — мы итак привлекли непозволительно много внимания. Маменька меня за этот цирк не поблагодарит, — кисло добавила Хоуп. Невилла это удивило, со стороны казалось, что Ривайволы безумно ценят и любят свою дочь. Никогда не слышал ничего дурного или хоть как-то олицетворяющего их семью. Хотя, если подумать, ничего не слышать, это своего рода тоже олицетворение. Невилл вспомнил сколько раз рассказывал о своей бабушке, когда Теодор и Хоуп обычно молчали о своих семьях. Бабушка Невилла немного рассказала о Тибериусе Нотте и велела в его присутствии молчать чтобы не случилось, а вот о Клаусе и Инсидиас не сказала ни слова. Возможно Августа еще не составила полноценный портрет на семью Ривайвол, чтобы повесить какой-то ярлык и понимать, как с ними себя вести. Невиллу об этом пока беспокоиться не стоит. Ривайвол никогда не пренебрегали им и даже не ругали, когда он случайно выбил окно, врезавшись в него на метле. Там, где Августа заправски выразилась бы, Ривайвол только пожали плечами и приказали домовикам устранить проблему. Они даже не спросили в порядке ли мальчик, но колдомедика вызвали. Тео велел Невиллу к метлам более не прикасаться, а лучше не подходить вовсе. Он так и сделал. Пока Хоуп резвилась в небе, они с Тео взяли за привычку воровать портреты предков Ривайвол и устраивать споры о разнице поколений и заклинаний или сплетничать о недостойных поступках сторонних родов. Так Невилл узнал, что Блэки всегда были чокнутыми, иначе как объяснить, что Сириус I снес больничное крыло бомбардой на спор. Ему кто-то сказал, что на кабинете целительницы стоят мощные непробиваемые чары, которые даже Блэкам не по силам. Выяснилось, что по силам, а также, что чар там нет никаких. Хотя, вероятно, уже есть.

По возвращении в менор Ривайвол, Хоуп в ультимативной форме велела всем показать учебники, которые купили. И когда ребята обнаружили старую черную тетрадь у Невилла, девочка без объяснений ее забрала.

— Потом расскажу.

ЗАГАДКА САЛАЗАРА СЛИЗЕРИНА ИЛИ КТО ЖИВЕТ В ТАЙНОЙ КОМНАТЕ.

На самом деле Хоуп не знала, что на нее нашло. Она просто увидела возможность и использовала ее не подумав наперед. Сейчас она сидела в туалете Плаксы Миртл и смотрела на дневник Тома Реддла. Если она им не воспользуется, то василиск не выйдет, Гарри не уничтожит чудовище и дневник вкупе. «Конечно, куча людей не подвергнется чарам, но как будто меня волнуют статисты», — малодушно подумала Хоуп. Если она воспользуется дневником, то наверняка сама падет жертвой Тома-Воландеморта. Конечно, но это не точно, с ней ничего не случится и велик шанс, что именно она получит в дар парселтанг. Но оправданны ли риски? Побежит ли Гарри Поттер спасать какую-то слизеринку? И велик шанс, что если и побежит, то ее друзья увяжутся за ним. В них она уверена как в себе самой. Добрый невинный Невилл ни за что не бросит свою подругу, а Тео видит в ней семью, не ту, что у него по крови, а ту, что в душе. А друзей не бросают. Она сама бы побежала спасать своих мальчиков, предварительно обезопасив себя от волос до пят. Слизеринка она или кто? «Дура грифиндорская, вот кто» — угрюмо подумала Хоуп, вспоминая демарш с Люциусом.

— Что ты делаешь в моем туалете?! — призрак Плаксы Миртл появился прямо у нее перед лицом.

— Вот скажи, — ничуть не испугавшись и, выбрав философский тон, начала Ривайвол. Повесила руки вверх ладошками на манер часов, — рискнуть, и при удачных обстоятельствах получить дар или не рисковать, но тогда я потеряю не только возможность получения дара, но и знания.

Миртл неверяще взглянула на Хоуп: — тебе по-настоящему интересно мое мнение?

— Конечно, — болванчикам покивала Ривайвол, — кроме тебя, увы, мне и поговорить об этом не с кем.

— А если бы было с кем, то ты бы и не вспомнила обо мне?! — начала заводиться Миртл, — конечно! Кому интересна Плакса Миртл?! Страшная грязнокровка; умерла и Мерлин с ней!

— Да нет, — спокойно махнула Хоуп, — у меня в друзьях только мальчишки, но что они понимают в нашем девчачьем, а, Миртл? — спросила Хоуп, надеясь, что это предотвратит истерику. Выбираться промокшей туалетной водой ей не хотелось.

— Я не знаю, — пропела та, — у меня никаких друзей не было, я никому не была нужна, ни при жизни, ни после смерти.

«Это… Это очень грустно», — подумала Хоуп: — Миртл, я не обещаю такую же крепкую дружбу, как с мальчиками, но если что, готова тебя выслушать. Назовем это товариществом?

— Ты носишь зеленую одежду, — подозрительно и очень точно подметила призрак.

— Ну да, — недоумение, — это проблема для тебя?

— Разве ты не считаешь меня грязнокровкой? И что общение со мной заставляет глупеть твой мозг, а предков переворачиваться в гробу? Или тебя не тошнит от моего прыщавого лица? Или…

— Я поняла, Уорен, хватит, — остановила Хоуп. — Ты отказываешься быть моим товарищем? — Ривайвол не была терпеливой или доброй. Как любой взрослый человек, выросший в благах, не позволяла эфемерным чувствам вроде любви, доброты и всего остального, что заставляло мозг погружаться эндорфины, выходить в авангард. Она не отрицала их, но могла расслабиться только с проверенными временем людьми. Как например Невилл или Тео. Да даже мама с папой. Непременно они не показатель родительской любви. Но кто сказал, что любовь может быть только щемящая и ласковая? То, что она живая, здоровая и счастливая, разве это не успех? Они ее не лишают еды, не уничижают, не давят, а более того, разрешают увлекаться глупыми, по их мнению, интересами. А без объятий и поглаживаний можно вполне успешно прожить.

У Миртл задрожал подбородок и Хоуп в ужасе поняла, что призрак сейчас разревется.

— Ты знала, что на Слизерине учился Мерлин? — протараторила Хоуп. Истерику как ветром сдуло, вместо этого лицо девочки стало любопытным.

— Правда?

— Ага. Как ты помнишь, он дружил с Артуром, а тот был то ли сквиб, то ли вообще магл.

— То есть ты не будешь дразнить меня? — с надежой спросила Миртл. У этой девочки настроение меняется, как у весов под слоном.

— Если ты станешь моим товарищем, то не буду, — улыбнулась Хоуп, — хотя, — быстро добавила, — даже если не станешь, все равно не буду.

— Хорошо, — неуверенно кивнула Миртл, — я буду твоим товарищем, но до тех пор, пока ты не обзовешь меня.

— Договорились, Миртл, однако, — добавила Хоуп, — если ты будешь с кем-то делиться моими секретами, которые я тебе буду рассказывать, то больше не буду с тобой разговаривать. Поняла?

— Это само собой! — возмутилась призрак. Итак, Миртл, возвращаемся к вопросу. Рискнуть жизнью, но получить нечто ценное, или не рисковать и потерять нечто ценное и даже больше?

— Я тебе как призрак скажу, — черство начала девочка, — нет ничего ценнее жизни.

— Ты права, — кивнула Ривайвол, — но что, если ты ценишь свою жизнь гораздо меньше, чем жизнь своего любимки?

— Любимки? Кто такая любимка? — поинтересовалась призрак.

— Забудь, — махнула Хоуп, — в любом случае, если я не рискую, то и мой любимка может пропасть.

— А нельзя получить это твое ценное, не рискуя жизнью? — Миртл проплыла рядом и села на подоконник напротив Хоуп. Стало немножко прохладно, но Слизеринка привыкла к прохладе, они жили в подземельях в конце концов. Там не было жарко. Никогда.

— Нельзя, — устало, — на кой Мерлин я вообще вмешалась в это, не пойму.

— Такое бывает, — сочувственно сказала девочка, — я как-то встала на защиту мальчика с курса по-младше. Его задирали слизеринцы, — как будто оправдываясь сказала Миртл, — эти мерзкие мальчишки потом дразнили, задирали мне юбку, рвали учебники, и морали форму. Я сто раз пожалела, что заступилась за него, — горько закончила Миртл.

— Ты не виновата, Миртл. Виноваты мерзкие мальчишки. Хочешь познакомлю тебя с хорошими слизеринцами? Моими друзьями, — предложила Хоуп. Интересно, может ли призрак после смерти измениться? Ведь по сути их душа осталась здесь, а душа переменчива. Но разум — нет. Получится ли?

— Нет! — Испугалась призрак. — Я не хочу! Не хочу! Не хочу! Не хочу! — закричала. — Они будут снова обзывать меня, они…

— Не будут, Миртл, — улыбнулась, пытаясь успокоить, — Невилл и Теодор очень хорошие, были бы плохие, думаешь я стала бы с ними дружить? Ты же не считаешь меня плохой? — сокровенно задала вопрос, пытаясь сманипулировать.

— Не считаю, — все еще испугано, — на Слизерине учился мальчик, который всем казался очень хорошим…

— А тебе? — Хоуп сразу поняла о ком речь и ей было интересно какое мнение было у человека, который учился с Томом, но не был ни его сторонником, ни врагом.

— Мне нет! — твердо сказала призрак. — Он был слизеринцем! Он был… плохим!

— Плохим, потому что Слизеринец? — уточнила Хоуп.

— Нет, не знаю, — плаксиво закончила Миртл.

* * *

ЛОКХАРТ ЛЖЕЦ?

Невилл с особой тщательностью проверял последнюю статью. Этот псевдогерой на самом деле выпустил пикси! Невилла чуть не подвешали под потолком! Если бы не сообразительный Тео, он стал бы посмешищем! Он все еще слышал голос профессора Снейпа о его «успехах» в зельеварении. Представить сложно, если бы он оказался на другом факультете. Декан не стеснялся обсуждать учеников с другого дома при всех, но не слизеринцев. Поэтому свое негодование, профессор выражал исключительно наедине. Невиллу было любопытно откуда Хоуп достала информацию, но он видел, с какой ненавистью она смотрела на профессора защиты и подумал, что помогли ее родители. Гилдерой Локхарт был хуже посредственности. Самовлюбленным неучем. Когда Невилл увидел тест, то как хороший ученик попытался его решить, как и Тео. Хоуп с брезгливостью отодвинула от себя лист и церемонно достала учебник второй курса прошлого профессора. Невилл усомнился в разумности этого действия, но комментировать не стал. С завистью подумал, что если бы бабушка узнала о неуважении к профессору, то заставила бы проглотить этот самый учебник.

Хоуп в последнее время в принципе вела себя странно. Таскала с собой артефакт, о котором рассказала еще в поезде. Недавно предупредила друзей, что если внезапно пропадет, бежать за Гарри Поттером. Мальчики не поняли при чем тут Поттер, но обещали так и сделать. У нее вообще была зацикленность на этом Гарри. Что в нем интересного Невилл так и не понял. Самый обычный мальчик. Да, тяжелое прошлое, но и прошлое Невилла нисколько не легче, только вот Хоуп не наблюдает за ним также тщательно как за Гарри.

Хоуп сказала, что дневник будет высасывать из нее магию. Тео тогда чуть не выбросил тетрадь в озеро. И Невилл бы его поддержал, пусть высасывает у кальмара. Но Ривайвол заупрямилась и сказала, что такой риск оправдан. Чем оправдан и какой риск она, конечно, не сказала. Невилла раздражала такая скрытность, но он искренне любил своих друзей. Он ведь им не рассказывал, что мама и папа в больнице Святого Мунго. А Тео не рассказывал о своих отношениях с отцом. Поэтому предполагается, что у Хоуп тоже есть секреты, которыми она не готова делиться. Невилл это понимал, но не принимал то, что из-за этих секретов она калечит свою магию и, не дай Мерлин, себя. Девочка убедила, что ее магическому ядру ничего не угрожает, просто она будет чувствовать себя неважно, но потом все наладится.

* * *

— Зато в Гриффиндоре никто не покупал места, всех взяли за их талант. — В некоторых ситуациях, поняла Хоуп, сюжет неизбежен.

— Милая, — проникновенно начала Ривайвол, — мне просто повезло, что мой папа в попечительском совете, — загнула палец, — еще больше повезло, что к вашей печали, наш декан — Северус Снейп, — еще один палец, — который оставил заявку на замену метел для команды Слизерина, — еще палец.

— Чо ты с ней возишься? — пробасил Маркус Флинт, — иди умничай в своем львятнике, грязнокровка!

Хоуп неодобрительно посмотрела на капитана, но защищать не стала. Она писала статью еще на первом курсе о разнице маглорожденных волшебниц и грязнокровок. Разница лишь в понимании мира «В чужой монастырь со своей библией не ходят». Толи Грейнджер не читала, толи посчитала дуростью, что очень глупо.

Дальше последовала сюжетная арка с Уизли и слизнями. Считала ли Хоуп себя виноватой? Точно нет. Она даже пояснила как так получилось с метлами. А то, что ее взяли по блату, то тут извините. Зачем рвать себя, если быстрее будет просто купить место, тем более деньги позволяли.

— Ты глянь как они заболтали, — Маркус продолжал негодовать, — Поттер значит талант, поэтому его можно и с первого курса взять, когда он только научился жопу вытирать, да еще и со своей метлой! А у нас наоборот! Типо сначала метлы, а потом решим. Хрень полная. Тупые ублюдки. Ты не парься, Хоуп, — хлопнул по плечу девушку, — я видел как ты летаешь, так что там никакой этой… ну ты поняла, — махнул он рукой в сторону поля. — Давай лети, — и отпустил снитч.

Как выяснилось, если не доверять тетради так, как это делала Джинни Уизли, то Том не мог «проникнуть» в тебя. Конечно он пытался завладеть телом. Хоуп милостиво позволила, но точно чувствовала, что может выгнать в любой момент.

Быть милым он перестал как только понял, что Хоуп со Слизерина и знает его грязный секрет. Ривайвол не настолько глупа, чтобы рассказать, что знает о крестражах, она выбрала менее значимую тайну. Тайна, что такие артефакт забирают магию, чтобы получить плоть. Маленький Воландеморт предложил сделку. Он ей знания парселтанга, она ему жертву. Хоуп малодушно подумала на Драко Малфоя, но быстро отбросила эту идею.

— Тебе без разницы, в смысле, необязательно это должен быть ученик?

— Безразлично, но юными умами легче завладеть.

— Отброс с Лютного тоже подойдет?

— Если он достаточно глупый, чтобы писать в дневнике и делиться своими самыми сокровенными чувствами — да.

— Хорошо. Я найду такого.

— Конечно найдешь, иначе я высосу тебя досуха.

Хоуп захлопнула тетрадь. Воландеморт хоть и юный, но остается опасным социопатом; общаться с ним слишком долго — вредить себе. А она в последнее время чувствует, что он забирает больше, чем требовалось. «Конечно, — горько подумала Хоуп, — найти еще такую дуру он не сможет». Жалела ли она? Безусловно. Ей до безумия хотелось рассказать обо всем друзьям и маме с папой. Пожаловаться, как тяжело ей стали даваться чары, которые раньше она с легкостью выполняла. Как беспокойно теперь спит, как снятся кошмары ей не принадлежащие, и как на самом деле страшно от всей этой затеи. Ведь если не получится, мироздание не даст ей еще один шанс на жизнь, да еще и такую прекрасную. Зачем ей сдался этот чертов парселтанг? Да вообще зачем она полезла к крестражу Темного Лорда? Она, в сравнении с ним — пигалица, что научилась только ходить. «Возомнила из себя взрослую, — со злостью подумала Хоуп, отшвыривая дневник, потом, конечно, аккуратно положила под подушку, не дай Мерлин кто-то из девочек возьмет почитать, — как бы теперь с жизнью остаться», — про парселтанг она уже не думала.

ТАК ЛИ ОПАСЕН ПАРСЕЛТАНГ?

РАЗНИЦА МЕЖДУ ЧИСТОКРОВНЫМ, ПОЛУКРОВКОЙ И МАГЛОРОЖДЕННЫМ?

ИСТОРИЯ И ОСНОВЫ ДУЭЛИНГА.

Статьи выходили по плану раз в месяц. Хоуп за это время смогла поймать снитч, зная, что тот будет у левого уха, много уметь не надо. Было крайне эффектно. Маркус уносил с поля на руках. А Гарри все-таки умудрился сломать руку, засветиться со змеиным языком во время дуэли с Малфоем и стать подозреваемым в том, что он наследник Слизерина.

— Серьезно? Вы считаете, что Грифиндорец, убивец истинного Лорда Слизерина, является наследником могущественного волшебника Салазара Слизерина? Вы так унизить наш факультет хотите? — слизеринцы в таком ключе не думали, а когда подумали очень оскорбились такому предположению. Поэтому слухи очень быстро утихли. Хоуп надеялась, что тому поспособствовали ранее выходившие статьи. Она отказывалась верить, что такой тяжкий труд — напраслина.

* * *

— Гребаное дерьмо, — ворчала Хоуп.

Она в сто первый раз пожалела, что вообще ввязалась в эту историю с тетрадью Воландеморта.

По сюжету, золотое трио конечно заподозрили Малфоя и пока они чинно притворялись Кребом и Гойлом, Хоуп смоталась в туалет второго этажа и вылила себе немного оборотного зелья. Под смех Миртл и завывание Гермионы-кошки она тихо ушла, пока девочки были заняты друг другом. Таким образом тихим цапом она оказалась в Лютном переулке под личиной Эдриана Пьюси. На все движения у нее всего час. Высмотреть какого-нибудь ублюдка здесь не сложно.

Выронив «случайно» тетрадь перед каким-то сморчком, пятнадцати лет, она вернулась к нему через пять минут: — эй ты! — как можно грубее пробасила Хоуп-Пьюси, — не видел черную тетрадь? Ценный артефакт, пацан, — «пацан» помотал головой. Если говорит, что ценный, то ему нужнее. Этот моложавый по-любому не думает ночами, умирая с голодухи, чтобы такого продать, дабы пожрать взять. — Слышь пацан, узнаю, что наврал, а я узнаю, дрыщь, потому как если написать в нем сокровенное желание, оно сбудется. А если сбудется, я тебя найду. Понял? На кол посажу и сожгу в адском пламени, понял? — продолжал угрожать-увещевать «Пьюси», чтобы «дрыщь» точно написал в тетрадь. И быстро пошел в сторону школы. Эффект зелья скоро закончится, надо еще как-то попасть обратно в Сладкое королевство.

По-возвращению в замок, Хоуп великодушно выпустила настоящих Крэба и Гойла из шкафа. Вопросов задавать не стала. Хоуп была счастлива, что, наконец, избавилась от тетрадки и одновременно в ужасе, от того, насколько поменяла сюжет. А вдруг он воскреснет в лице маленького Воландеморта? А вдруг он кому-то расскажет, что это Хоуп писала угрожающие письма, резала петухов и выпускала василиска погулять? От таких чувств, она казалась еще больше безэмоциональней, чем пока была с дневником Тома М. Реддла. Рассказывать кому-то все еще было очень страшно. За такую глупость она могла лишиться жизни и тогда своему любимке уже никак не поможет. Оставаться, как Миртл призраком она не хотела, а идти на тот свет ей было не к кому. Она в этом мире чужая.

Когда Хоуп немного пришла в себя, предупредила друзей, что от дневника избавилась, и больше он ей угрожать не будет. Написала письмо родителям с прикрепленной статьей о Локхарте и попросила проверить данные. Видимо мама с папой данные проверили, потому что заявились на пару с Люциусом Малфоем. Ривайвол потребовали уволить Локхарта, а Люциус отдал подписанные бумаги на отставку директора.

ГДЕ НАХОДИТСЯ ТАЙНАЯ КОМНАТА И КТО ТАМ ОБИТАЕТ?

— Ты правда думала, что я тебя отпущу, глупая маленькая слизеринка? — тихо на ухо прошептал Том-Воландеморт. У него свое тело, а Хоуп в ужасе. Драклов Темный Лорд направил ей в шею палочку и буквально дышит в затылок. — Иди в Тайную комнату, — прошелестел Реддл, — ты же помнишь где она находится? — усмехнулся парень. А Хоуп на негнущихся ногах поплелась в туалет. Ей очень хотелось жить, а Тому, видимо, очень не хотелось, чтобы кто-то узнал его секреты. Реддл сильнее, старше и мудрее, и он бессмертен. А Хоуп совершенно одна и как назло в коридоре никого. И никто не попадается, как будто само мироздание пытается избавиться от самонадеянной второгодки. «Что ж, — думала Хоуп, — зато и правда увижу ту судьбоносную встречу шестнадцатилетнего Тома и двенадцатилетнего Гарри, если увижу, — мрачно добавила, — ведь Гермиона в порядке, друзья не знают, где я, а Гарри меня не полезет спасать, я же не сестренка Рона».

— Знаешь что мне интересно? — начал рассуждение Том, — почему я не могу прочитать твои мысли? Ты не сильна как я, да даже не умна, — смешок, — так почему? Из какого ты рода?

— Ривайвол, — буркнула Хоуп. Том мотнул головой.

— Они были моими последователями? Знаю, что это глубоко чистокровный и богатый род. Ты тоже чистокровная, видно. Так тебя с детства учили оклюменции? — Это врятли, — прошептала Хоуп, понимая, что это не она научилась оклюменции, а мироздание обезопасило мир от дурости Ривайвол. Вот на такие случаи, когда ее мозги могли выпотрошить и узнать все будущее. «Баф попаданки, — весело подумала Хоуп, а потом вспомнила в какой ситуации находится, — мироздание могло бы еще силушку магическую добавить, — и тут же добавила еще, — или мозгов». Хоуп не была слабой, как ей думалось, просто она сравнивала себя с такими магически одаренными людьми как Дамблдор или Воландеморт. В сравнении с ними и Гарри Поттер посредственность, хотя так оно и было. Он победил в итоге, благодаря той самой любви только дружеской, любви к миру, любви к жизни, стремлению быть счастливым. Он не блистал какими-то вычурными заклинаниями и не бился с Воландемортом напрямую. Лишь экспелиармус или протего. Хоуп же тряслась, как осиновый лист. Она выросла на родительских словах, что Воландеморт был ужасно силен и еще хуже жесток. И этот монстр сейчас держал палочку у ее шеи, когда она сама вела себя в безлюдную Тайную комнату, чтобы остаться там погребенной под костями еды Василиска.

— Привет, Миртл! — через чур весело поприветствовала призрака Хоуп. У Миртл расширились глаза и пока она не сказала, что-то еще, Хоуп быстро продолжила, — не оставишь меня? Мальчишки, ну те, что друзья, помнишь, вы встречались? Оказались паршивцами и обидели меня. Мне бы побыть одной, — Хоуп сделала большие большие глаза, пользуясь, что Том стоит сзади и не видит этого цирка. Хоуп молилась, чтобы Миртл под каким угодно предлогом слетала к ним и что-нибудь сказала. Ее друзья очень умные, они должны понять, что произошло что-то серьезное. Хоуп выдохнула, когда Миртл, не говоря ни слова, вылетела из туалета. Ривайвол готова была молиться Мерлину или Дамблдору, кому угодно, на самом деле, потому что она не знает что ей делать. Меч в шляпе ей не прилетит, она далеко не грифиндорка, а Дамблдор едва ли знает о ее существовании, а если знает, то это еще хуже, потому что он мог обратить внимание на странное поведение девочки в этом году.

— Давай, Хоуп, — Том подошел ближе и положил руку на спину, — используй парселтанг, — прошептал на ухо, — ты же так хотела его получить, — смешок. Хоуп смешно не было. Променять жизнь на парселтанг? Если она выживет, то больше никогда не будет даже мыслить об участии в сюжете.

— Откройся.

Тео бежал за Плаксой Миртл. Бежал как можно быстрее, он был напуган словами призрака. Как только Миртл предъявила им, что они обидели Хоуп и теперь та плачет в туалете, мальчики сразу все поняли. В конце концов они редактировали эту статью и прекрасно знали об этом. Они не ссорились и обидеть ее никак не могли. Она вообще должна быть на поле и летать за снитчем или возвращаться с поля.

Благодаря статье, на второй этаж, в крыло с туалетом, нельзя пройти. Но если она прошла, значит была большая нужда, и далеко не физиологическая. Невилл побежал за Гарри Поттером. Зачем он нужен, они не знали, хотя Тео по прибытию в туалет понял. Без парселтанга не обойтись. Проход был закрыт, а Гарри Поттер единственный, кто может открыть. Как это сделала Хоуп, он спросит у нее потом. Ооо, он спросит у нее не только это, Тео вытрясет из нее все ответы, потому что он не желает умереть от сердечного приступа только потому, что Хоуп что-то там скрывает. Он планирует жить долго и счастливо, а его счастливо получится, если Хоуп будет жива и здорова. Ривайвол не простят ему потерю единственной дочери, Тео сам не простит себе этого. В этом году она была холодна с ними, но по большей части из-за этой тетрадки. Она ревностно не подпускала к ней ни одну живую душу и научилась сглазам, чтобы отвадить любого, кто прикасался к дневнику. И об этом он тоже у нее спросит. Обязательно. Потому что эта дура останется живой и невредимой.

Поттер почему-то прибежал вместе с Уизли и Грейнджер. Тео было откровенно плевать с кем конкретно, главное, чтобы он открыл этот несчастный проход.

— Пошипи сюда, — приказал Тео указывая на один из умывальников.

— Прости? — опешил Поттер.

— Пошипи! — Рявкнул Тео, — там Хоуп! — у Гарри забавно округлились глаза и появился проблеск понимания, он согнулся над змейкой и прошипел, умывальник открылся. Тео, не раздумывая, прыгнул вниз. По приземлении побежал дальше, увидев ворота, понадеялся, что ему не придется возвращаться за Поттером и уговаривать, чтобы он пошипел еще и на эту дверь. Надежды сбылись, четверо молодых людей подошли к двери. Гарри, уже не думая, прошипел тоже самое, и дверь открылась.

Когда Тео и Гарри забежали в огромную комнату, увидели Хоуп. Девочка опиралась на статую, нога и руки были в крови. Хоуп держала палочку напротив незнакомого юноши. Тот легко ходил вокруг Ривайвол и что-то тихо говорил, время от времени кидал цветастые заклинания, проверяя целостность щита. Тео понял, что сыграл родовой амулет, подаренный родителями. Каждому наследнику такой полагался. Хоуп умело вплела туда свою магию, чтобы амулет держался дольше. Тео на момент загордился невестой, но потом вспомнил, что она вообще не должна была находится в подобной ситуации и каким-то образом причастна к нынешнему положению. Поттер «грифиндорец несчастный» заорал на всю мощь, чтобы отпустил девочку и юноша, конечно, увидел, что они больше не одни. Том что-то сказал Хоуп и та скривила лицо в омерзении. Тео раньше не видел подобного выражения у Ривайвол, но узнавать что там ей сказал парень, было некогда. Тео запустил депульсо, экспелиармус и ватноножное. Детские заклинания, но других Нотт пока не знал, — «но обязательно узнаю», — твердо решил Тео.

Юноша поставил щит и повернулся к статуе, что-то шипя.

— Да сколько вас тут змееустов собралось? — в гневе прокричал Тео, вновь бросая те же заклинания, а потом с ужасом понял, что выползает василиск. Чертов василиск, живой и невредимый, и очень большой. Тео моментально закрыл глаза и велел Поттеру сделать тоже самое.

— Если мы будем стоять с закрытыми глазами, эта тварь сожрет нас! — крикнул Гарри. «Ну, он прав» — кисло подумал Теодор. А потом он услышал пение птицы и увидел феникса Дамблдора, которая проклевала глаза змее.

Когда мальчики убежали от василиска в коридор, Хоуп вновь осталась одна с Томом.

— А я думал, зачем ты время тянешь, — задумчиво сказал Реддл, — а ты каким-то образом обдурила меня с Миртл, верно? Конечно, — Воландеморту не нужно было отвечать, он сам неплохо говорил сам с собой. Хорошо, что его прописали болтуном, Хоуп рада была пожить еще немного и всем сердцем надеялась, что мальчики буду живы и как-нибудь помогут ей. — Ты достойна факультета Слизерин, — гордо сказал Том.

— И что? Не убьешь меня теперь? — дура? Определенно, но что ей уже терять? Не разозлится же он на второгодку за то, что говорит не слишком почтительно. Почему он вообще начал разглагольствовать о своем имени, потом о предках, крестражах и прочем, Хоуп не знала. Но не перебивала.

— Убью конечно, — с сожалением сказал Реддл. — Ты довольно умна для двенадцати лет, не умнее меня, конечно, но все же.

Хоуп с прытью бросилась на Тома, успев выхватить дневник из рук. Если она права, крестраж все еще мог быть его уязвимым местом. Если так, Реддл разозлится, а если нет, то все пропало и Хоуп испортила сюжет, а возможно уже ходячий мертвец. Воландеморт не разозлился, только с грустью и разочарованием посмотрел на девочку.

— Ты что же, думаешь, что дневник что-то для меня значит? Я воплотился, и это теперь просто дневник. — Хоуп уже итак это поняла по реакции и хотела закричать от отчаяния, когда в зал вбежали мальчики.

— Отпусти ее! — прокричал Гарри. Конечно он грифинлорец и ему простительным такие выпады.

— Отойди от нее! — прокричал Тео, а Хоуп подумала, что слизеринцу как раз такие выпады не простительным. Хоуп была разочарована в себе, стоило подумать, прежде чем звать на помощь, что Реддл теперь уже человек. Она могла здесь одна умереть, а теперь тут будет три трупа. Что могут три ребенка против тысячелетнего василиска и Темного Лорда? Бежать бессмысленно, там где-то ползает тварь, а драться тем более, они и заклинаний толком не знали.

Феникс что-то прокурлыкал и кинул Поттеру шляпу. Очевидно в ней был меч и, очевидно, Реддл начал насмехаться над «курицей», а потом заново начал рассказывать кто он такой. «Как будто мироздание дает время подумать» — мысли медленно протекали сквозь Хоуп. Абсурдность ситуации, неверие, что оказалась в подобном дерьме и надежда на хороший исход, замешались коктейлем. Животный страх прошел, потому что по хорошему человек не может так долго бояться; включается психологическая защита и мозг начинает работать усиленно, думая как выжить. Реддл явно не пойдет драться как рыцарь с мечом в руках. По-хорошему, Поттеру заняться змеей, а Тео и Хоуп как-то прикончить Тома. «Сама оживила, сама умерщвляй» — подумала Хоуп и вновь активировала защиту амулета, вливая свою магию. И скастовала в Тома: — Авада Кедавра!

Том Реддл замертво упал, не успев даже обернуться. Хоуп лишь понадеялась, что будущий Темный Лорд не вспомнит смерть своего крестража. Ривайвол тяжело осела на пол и разревелась. А потом услышала шипение и почувствовала дрожь земли. Хоуп была так разочарована в себе и так зла на мир, что из упрямства попробовала приказать змее: — убирайся в логово и не вылезь, пока не позову.

Змея остановилась, прислушиваясь, поводила мордой по сторонам: — хоссяин?

— Хозяин мертв, я убила его, по праву сильного ты теперь принадлежишь мне, приказываю, убирайся в логово!

Василиск несколько секунд не двигался, а потом пополз в сторону рта Салазара Слизерина. Когда проход закрылся, Хоуп вновь разрыдалась. От страха, от убийства, от несправедливости жизни, от своей глупости. Как это все объяснять ребятам и рассказать родителям — она не знала. Она вообще не хотела об этом думать. Хоуп хотела оказаться в своей кровати и, чтобы к ней никто не подходил. Одновременно, хотелось, чтобы ее пожалели, сказали, что ничего страшного не произошло и она молодец. Хотелось ласки и заботы и, чтобы ее укрыли от этого безобразного мира, потому что, Мерлин помоги, ей всего двенадцать лет, несмотря на прошлый опыт жизни, в этом она жила столько, а колдовала и того меньше. Еще хотелось бы, чтобы ее не посадили в Азкабан, потому что она произнесла и успешно наколдовала третье непростительное.

— Если вы, — сквозь всхлипы произнесла девочка, — кому-то расскажете, что я у. уби-ийца, — Хоуп задрожала всем телом, — я вас, я не знаю, не говорите пожалуйста, — разрыдалась еще больше Ривайвол.

— Тшшш, — Тео обнял девочку и успокаивающе погладил по спине, — мы никому ничего не расскажем. Да, Поттер? — тот замотал головой, во все глаза смотря на Хоуп.

— Ты. Ты знаешь парселтанг? — тихо спросил Гарри. А Хоуп стало смешно. Рядом с ним лежит труп волшебника, его сокурсница скастовала аваду, прогнала василиска, а Поттера интересует парселтанг. Если открестится от эмоций, то Гарри наверняка считал себя ненормальным. А теперь, когда он не один такой, знающий темный язык, то ему должно быть спокойней. Хоуп задрожала всем телом и рассмеялась, держась за плечи Теодора. Смеялась сквозь слезы, потому что чувствовала облегчение, ужас от будущего и радость от того, что любимку, похоже вообще не интересовало, что она убийца. Несмотря на все произошедшее она радовалась, что у нее такой потрясающий друг, не испугавшийся тысячелетнего василиска и кумир-герой, настолько добрый, насколько это было возможно. Возможно мироздание наказывало ее за мнительность, а возможно желало, чтобы она участвовала в событиях напрямую, Хоуп не хотела даже гадать по этому поводу. Она просто была благодарна за все. А потом мир потемнел.

Тео аккуратно положил Хоуп на пол и повернулся к Поттеру: — ты! — грозно ткнул пальцев в сторону мальчика, — слушай как все было. — Гарри по-птичьи наклонил голову, давая понять, что слушает. Мальчик понимал, что, то, что произошло в этой комнате, должно остаться здесь. — Какой-то пацан утащил в комнату Хоуп, когда мы сюда прибежали, она лежала без сознания, — Тео кинул в тело Воландеморта инсендио и запахло жаренным мясом. Мальчики скривили носы; Нотт продолжил: — ты убил змею своей зубочисткой, а потом ей проткнул дневник. И пацан исчез. Понял? — Тео направил палочку на Поттера: — ты понял?

Гарри серьезно кивнул. Нотт забрал дневник и кинул его в сторону Поттера: — протыкай и заберешь с собой.

Гарри замахнулся мечом и пронзил дневник, а Тео кинул в «рану» инсендио, а потом сразу агуаменти, после высушивающие чары.

— Как считаешь, сойдет?

— Кажется, да, — с сомненьем протянул Поттер. Потом Нотт двадцать раз скастовал цепочку из депульсо, экспелиармуса и ватноножного, после проделал тоже самое с палочкой Хоуп. Мобиликорпусом поднял Ривайвол и ребята направились в сторону завала, который осталась разгребать остальная часть команды. Уизли ничего умнее не придумал, чем попытаться убрать камень с помощью своей сломанной палочки, как итог мини бомбарда и закрытый проход.

Когда они выбрались из туалета, Нотт сунул в руки Поттера свою серьгу наследника, прошипев, чтобы тот прям щас ее надел. Свои мысли он сможет худо бедно защитить, да и профессора не станут лезть в голову наследнику благородного дома, а вот у Поттера такой защиты не было. В какой пещере он живет, Нотту плевать, а вот тайны Хоуп должны оставаться в секрете.

— Надень и никогда в жизни не снимай, пока не заведешься своим комплектом, и даже своим друзьям ни слова. Понял? — тихо прошипел Нотт, Гарри тут же проткнул ухо, чуть поморщившись. Если он отдает свое что-то важное, возможно так надо, а Гарри потом еще спросит. У него появилось много вопросов за такой короткий промежуток времени. Ребята вымученно пошли в сторону выхода. Не успели они выйти из туалета, как наткнулись на профессоров: Дамблдора, Макгоногал, Снейпа.

* * *

Дверь в купе открылась и зашел Гарри Поттер. Тео вымученно простонал, закрывая руками лицо.

— Что тебе, Поттер? — устало спросил Тео. Он очень намучился за оставшееся время. Хоуп сказала, что все расскажет в поезде и уже начала делиться, как их прервали. Естественно Ривайвол замолчала. Сколько бы она не смотрела на Поттера издалека, но кажется, хватает мозгов не доверять грифиндорцу. Поттер же весело поздоровался и закрыл дверь на щеколду.

— Простите, я не знаю заклинаний, которые закрывают двери, чтобы никто не зашел и не подслушал, — потупился аки скромница. Теодор поражался, как наследник благородного дома Поттеров мог быть таким необученным, ходить в лохмотьях, и вообще… быть таким, ну таким! Невилл наложил запирающее и оглушающее.

— Говори, — серьезно начал Невилл. Он не знал, что произошло на самом деле, Тео ходил мрачнее тучи, Хоуп заперлась в комнате и выходила лишь поесть, и то раз в день. Оба молчали. А у Невилла заканчивалось терпение. Друзья что-то скрывали от него и что-то серьезное. Это было обидно, конечно, он злился.

— Ну хм… — начал Гарри, — ты знаешь парселтанг? — с каким-то детским восторгом спросил Поттер, обращаясь к Хоуп. У Невилла глаза на лоб полезли, когда Хоуп что-то прошипела в ответ. У Гарри же еще больше заблестели глаза: — это… значит я нормальный, верно? В смысле, — замялся, — я понял, что нормальный, когда узнал, что волшебник, но потом узнал, что парселтанг это ненормально, хотя прочитал в статье, что это нормально, но змеиным языком последний владел Воландеморт и я снова… ну в общем, — совсем затих.

— Гарри, — мягко сказала Хоуп. Невилл редко слышал от нее такую интонацию. Чаще, когда он только начала с ними дружить, Ривайвол так говорила, стараясь дать понять Невиллу, что он не должен быть похож на отца и стесняться вообще; что он хороший человек и хороший волшебник. — Ты абсолютно нормальный. Такой же как я или Теодор, или Невилл. У нас у каждого есть какая-то особенность, которую мы не хотим показывать миру и это тоже нормально. Не слушай кто так говорит, потому что они ничего о тебе не знают, кроме того, что ты когда-то в один год якобы победил самого могущественного колдуна за последние сто лет.

— Ты тоже думаешь, что это какой-то бред? — Невиллу казалось, что Поттер не может сиять еще больше, но, как оказалось, может.

— Думаю, — аккуратно сказала Хоуп. Гарри кивнул, давая понять, что с этим закончили, а потом повернулся к Теодору.

— Я ничего не понял про комплект наследника, — настойчиво начал Гарри. Тео фыркнул в ответ и Невилл решил вмешаться. Он не понимал почему, но Нотт раздражался с геометрической прогрессией рядом с Поттером.

— Комплект наследника это легкие чары защиты. Ну, насколько легкими могут быть, зависит от твоего магического ядра и насколько параноики твои родители.

— От чего они защищают? — Поттер убрал за ухо волосы и Невилл увидел серьгу, которую раньше наблюдал на Теодоре.

— Конкретно эта серьга от вмешательства в твои мысли, — Лонгботтом повернулся к Нотту. — Либо вы мне сейчас все рассказываете, либо нашему доверию конец.

Теодор видел, как Хоуп снова сжалась и вот-вот расплачется. Он никогда до этого страшного второго курса не видел ее такой… сломанной. Нотта злило, что Поттер как болван пришел и бередит раны Ривайвол, злит Лонгботтом, который как будто плевать хотел, что у девочки начнется истерика, на себя, что вовремя не вмешался и не выпытал эту дурную историю с дневником. Да вообще на весь мир! Какого Мерлина происходило весь год?!

— Простите, — Хоуп тихо заплакала и обняла себя руками. — Все началось в косом переулке, я узнала ту книгу, которую подбросил Люциус, я знала, что в ней и знала к чему могут привести последствия. Но была так глупа, — Хоуп задышала чаще, хотя это мало помогало, слезы так и текли, а голос дрожал. — Я захотела владеть парселтангом и спросила у Тома, может ли он с этим помочь, он сказал, что может, но взамен, он будет брать у меня магию по чуть-чуть. Потом у меня начались провалы в памяти и эти странные события. Я сложила два и два, и тогда вам, ребята, сказала, что делать в случае моей пропажи. Вол… Том, взял достаточно магии, чтобы обрести тело, а потом ушел, я так думала, но вернулся. Начал угрожать. Заставил спустится в комнату. Я была такой дурой, — заплакала и отвернулась от ребят. Рассказывать, что с ее помощью убит еще один человек она не собиралась. Ложь лилась легко, да и ложью она это не считала, недосказанностью — да. — Потом пришли вы, потом Василиск, а потом я решила, что выхода нет, — повернулась к Невиллу и очень четко, глядя в глаза сказала, — я использовала аваду и убила тень Воландеморта.

— Ты использовала третье непростительное в школе? — неверяще прошептал Невилл, — Хоуп, ты с ума сошла?

— Она не сошла с ума, она спасла нас, — зло глянув на Лонгботтома сказал Нотт. — Темный Лорд это тебе не десятилетка, либо ты, либо тебя, а я уж, прости, жить хочу долго и счастливо.

Невилл замолчал, а Гарри тихо спросил: — что за третье непростительное?

— Ты издеваешься? — взорвался Тео, — тебя вообще не учили ничему, Поттер? Какого Мерлина ты вообще ни драккла не знаешь о нашем мире? Откуда ты вылез? Почему носишь непонятно что? Почему лезешь в опасные авантюры? Почему у тебя даже комплекта наследника нет? Поттеры богатый род, почему ты не пользуешься…

— Да потому что я живу с маглами! — прокричал Гарри, вскакивая на ноги, — я ни черта не знаю о волшебном мире, потому что маглы ненавидят волшебство, я вообще думал, что урод до того, как пришло письмо из Хогвартса!

— Что? — тупо переспросил Теодор. — Не знал, что ты волшебник? Ты серьезно? Это… Это уму непостижимо. На сказках о тебе растет все наше поколение, быть не может, — Тео забубнил что-то совсем несуразное и ушел в себя.

— Есть три непростительных заклинания, самое худшее из них это авада кедавра — мгновенная смерть, — начала спокойно, будто в трансе Хоуп. — За использование любого, прямой путь в Азкабан. Азкабан — это волшебная тюрьма, где обитают дементоры, а дементоры — это твари, высасывающие эмоции и душу. Там находится, кстати, твой крестный отец, странно, что тебе никто об этом не сказал.

— Что? — тупо повторил Гарри. — У меня есть крестный?

— Ну да, — неуверенно посмотрела Хоуп, — как и у любого другого волшебника. Отвечая на твой другой вопрос, — быстро продолжила Хоуп, — комплект наследника должен лежать в банке Гринготтс. На твоем месте, я бы в ближайшее время сходила и забрала его, потому что Тео не может ходить долго без защиты, если кто-то заметит, будут вопросы. Там будет серьга, защищающая твои мысли от поверхностного чтения. От прямой легилименции она не спасет, но прямую ты почувствуешь, это больно или неприятно. Кольцо наследника, защищающее от простых опасных компонентов в зельях, типо амортенции и амулет защиты, который ты видел на мне, обычно помогает от простых сглазов, но мои родители подпитывали его темными ритуалами, потому оно более мощное.

Поттер кивнул в знак понимания: — Поэтому Нотт сделал столько действий, а кучу заклинаний в конце наколдовал, чтобы стереть след?

— Да, — очнулся Тео. — Есть заклятье: приоре инкантатем, оно показывает последние двадцать заклинаний. На случай, если нам, то есть тебе, не поверят и потребуют проверки. Поттер, — обратился Нотт, — сходи в банк, забери комплект и деньги, обнови гардероб. Потому что тебя не воспринимают как единицу общества, а тебе тут жить. Станешь похож на волшебника, отношение изменится. На одних маглорожденных и Уизли не улетишь. А Темный Лорд очевидно еще вернется. Мы тебе тут не помощники, у нас с Хоуп вообще руки связаны родителями, у которых метки. Августа врятли разрешит внуку что-то делать, он учится на Слизерине. Если взбрыкнет, свои же затопчут. Уизли и Грейнджер ни слова об этом. Твоя подружка склонна верить только авторитетам и вообще себе на уме.

Видя, что Поттер хочет запротестовать, Невилл добавил, — если промахнешься, Хоуп посадят, плевать всем на то, что она маленькая. Она Слизеринка, а значит подлая черная колдунья, что ночами ест детей. Прожуют и забудут. А она хорошая. Дура, как выяснилось, но не безнадежная.