Секрет ведьмы (гет)

Это была какая-то мимолетная мысль. Если честно у меня большие проблемы с макси фиками. Я просто надеюсь, что закончу этот. В паралелли пишу другой фанфик в надежде, что если устану от этого могу переключиться на другой и так по кругу. Слышала, что такое помогает.

Я написала более менее текста и решила выложить. К критике отношусь прилично, но без перехода на личности. Я прекрасно осознаю все минусы и плюсы работы и знаю свои личные недостатки. Похвала всегда приятна, но эта работа не деньги поэтому нравится всем не может.

ПБ открыто, потому что пишу сама и пишу с мака, для тех кто не понял изъян: многие символы теряются при переноске, потому что сайт отражает только ворд, но я настолько привыкла к системе пигс, что ворд кажется мне гораздо топорнее и запутаннее. Поэтому, если видите ошибку, правьте безбожно.

— СЛИЗЕРИН!

Когда Хоуп Инсидиас Ривайвол читала книги о Гарри Поттере, там не говорилось, что Шляпа буквально глушит выкриками бедного первокурсника. Не было указано фамилии под которой сейчас живет девушка. Семья буквально взялась из воздуха со всей своей глубокой чистокровной историей и некоторыми предрассудками.

Нет. Хоуп не хотела вернуться в тот мир откуда она пришла. Ее жизнь была посредственной. Не было никаких драматических сцен, красивых или печальных историй о любви, каких-то серьезных ошибок в жизни. Она была пустой. И прямой, как рельсы.

Хоуп не могла дождаться одиннадцати лет, потому что казалось, что и эта новая волшебная жизнь окажется такой же пустой. Те же правила богатых родителей «только приумножай и ни за что не разрушай», те же учебники «как быть примером» или «манипулируй играючи», этикет и семейный бизнес «уважай свое мнение и не позволяй будущему мужу управлять твоей жизнью!», спасибо большое, родители Хоуп распланировали ее будущее и врятли найдется место для планов еще и названного супруга, которого ей тоже подобрали.

Теодор Нотт в книге мало фигурировал, но Хоуп не собиралась составлять полноценное мнение исключительно по роману. В конце концов история рассказывалась от лица Гарри Поттера, а все люди предвзяты и со своими тараканами.

Знакомство было… осторожным (?). Мальчик представился как подобает чистокровному отпрыску 8 лет: неуклюже и важно. Хоуп же… стоит ли говорить, что она не нервничала? Ее душа взрослее, она это знала, однако ни точного возраста, ни имен родителей, ни даже своей внешности не помнила. Ей передался опыт из прошлой жизни без какой либо конкретики. Поэтому она спокойно подала маленькую ручку для поцелуя, а потом завела разговор о магии, метлах и сказках Барда Бидля.

Сообразительный Теодор Нотт быстро понял, что Хоуп не будет важничать и корчить нос, как Панси Паркинсон или давить своим псевдовлиянием как Драко Малфой. Девочка показалась ему обычной, без претензий на высокое будущее. Простой и, как оказалось, забавной. Она без скромности лазала с ним на деревья, летала на метле или пугала домовых эльфов, когда те были заняты важными эльфийскими делами. Вообще-то они не разговаривали о будущем, лишь однажды она очень серьезно сказала, чтобы в пятнадцать лет он выметался из страны вместе с родителями. Теодор пообещал, что не забудет ее слов.

В первый юбилей чета Ривайвол устроила бал в честь своей дочери, где собрались аристократы и некоторые полезные личности, которым не посчастливилось родиться в богатой семье. Там Хоуп познакомилась практически со всеми героями из книг, которые поступали в Хогвартс через год. Ей особенно был интересен Драко Малфой, который нравился по фанатским работам. Он оказался… Малфоем. Будущий слизеринский принц был воплощением строгого воспитания с переменным перехваливанием за то, что он просто Малфой. Избалован, резок и гиперактивен. Они не поладили почти сразу. Семья Ривайвол ничуть не уступает Малфоям по богатству или политической важности. Там, где были Малфои, были и Ривайвол. Поэтому Драко, привыкший, что все вокруг потакают его прихотям, оказался неприятно удивлен, что Хоуп напрочь отказалась следовать его причудам. Впрочем, как и Тео. Именно поэтому в свой десятый день рождения она ждала взрослых, которые исправят «ой я случайно, милая Хоуп» прическу, откуда торчали черные и такие неподходящие к ее белым волосам перья. Поэтому особенно популярные маленькие личности разделились на два лагеря. Зато ей импонировал Невилл Лонгботтом. Тихий скромный мальчик, возможно через чур тихий и через чур скромный, зато, как выяснилось, хороший друг. Смело встал на сторону Хоуп, когда Нарцисса Малфой усомнилась: — Мой сын не могу обидеть девушку, — знала бы как Гарри Поттер оскорбил ее в мыслях, возможно она пересмотрела бы свою мимику кардинально. Но, вероятно, это черта всех чистокровных. Мама Хоуп выглядела не так плохо, но общий смысл того, где она видела мнение Нарциссы стал телепатически понятен всем гостям, присутствующим на празднике.

— Я, — малыш Невилл весь трясся, а когда начал говорить, то будто сжался, — я видел, как Драко наслал проклятье на Хоуп, — и зажмурился.

Люциус тяжело оглядел сына, который сразу присмирел и смущенно зыркнул в сторону матери, убедившись, что та не сердится, выдохнул. Августа Лонгботтом, бабушка Невилла, наоборот очень гордо посмотрела на обычно неуверенного внука. Возможно именно поведение мальчика и то, что он в принципе попытался быть храбрым, смирило Августу, с тем, что по видимому отпрыск Ривайвол будет другом Невилла.

Таким образом Хоуп подружилась с маленьким Лонгботтомом. Юбилей, Самайн, Новый год, Белтайн, Равноденствие и прочие праздники теперь неизменно были с Невиллом. Августа видела во внуке тень сына, когда тот защищал Хоуп, решила, что с ней он станет смелее. Старшая Лонгботтом понимала, что внук не сын, да и не должен быть им. Но материнское сердце все еще болит, а внук был в роли болеутоляющего. Сидя в беседке со старшими Ривайвол и, выслушивая чванливые, как она считала, беседы, она наблюдала за внуком, который, казалось, раскрывается.

— Невилл, если ты сейчас не прыгнешь в воду, я подожгу тебе пятки, — поигрывая палочкой, ухмыльнулся Теодор.

Августа поджала губы в знак неодобрения: — Хорошая ли была идея покупать мальчику палочку до школы?

— Вы думаете Тибериус раскошелился бы на Теодора? — Неодобрительно отозвался Клаус. — Бедного мальчика явно не любят в семье, поэтому большую часть времени он проводит у нас.

— Кристина наверняка бы воспротивилась такому отношению, — Августа не любила Тибериуса. Тот всегда ей казался слишком завистливым и жестоким. Но в благородных домах всегда было слишком много тайн. И если хочешь сохранить свои, не лезь в чужие.

— Она была трусихой и ханжой, — отрезала Инсидиас, поставив чашку на блюдце.

— Дорогая, о мертвых либо хорошо, либо ничего, — примирительно сказал Клаус.

— О мертвых либо хорошо, либо ничего кроме правды. А правда в том, что она позволила Тибериусу забыть, что была умной, верной, чистокровной леди со своими родовыми способностями, которыми она не пользовалась, а лишь позволяла помыкать собой. — неодобрение Инсидиас поведением погибшей Кристиной было явным и шокирующим. — Мы подписали контракт на свадьбу. Теодор войдет в нашу семью, но номинальной главой останется Хоуп. Тибериусу настолько наплевать на сына, что он даже не стал читать дальше выкупа.

— Нам же лучше, — Клаус положил свою руку поверх кисти супруги в успокаивающем жесте, — мы воспитаем его как положено для нашего блага.

Инсидиас выдохнула, успокаиваясь: — ты прав. Прошу прощения Августа.

Для Августы было откровение, что кто-то из Пожирателей смерти будет так остро отзываться о другом… сподвижнике. Ни для кого не было секретом, что Ривайволы преследовали те же цели, что и почивший Лорд Судеб. Однако незадолго до его кончины покаялись и, как подозревала Августа, дали нужному человеку много денег. Весьма вовремя, через полгода монстр исчез, а их метки посветлели.

— Палочку ему не покупали, — продолжила Инсидиас, — как и у любого чистокровного рода, мы храним палочки своих предков. Одна из них подошла Теодору. Конечно, Тибериус купит ему новую, но мы решили, что Хоуп нужно до школы знать некоторые заклинания и учиться владению магией. А значит и Теодору тоже. А то, что Тибериус не узнает, ему не повредит.

Стоит ли говорить, что после этого разговора Невилл получил палочку отца, а перед школой Августа купила ему новую.

Ужин в большом зале был точно такой же как и в книге, а Гарри Поттер еще более тощий и маленький, чем она себе представляла. Ривайвол с удовольствием смотрела на своего кумира и продолжит это делать. Хоуп знала будущее и она воспользуется этим, что исправить то, что можно исправить не слишком искривляя историю, чтобы не потерять преимущество.

— Хоуп, — тихо позвал Тео, привлекая внимание.

— Я что-то пропустила? — не то чтобы ей было по-настоящему интересно о чем сейчас разглагольствует Малфой, пытаясь завербовать как можно больше людей под свое крыло. Конечно, ей стоит заняться тем же, родители бы тогда гордились ею. Для них она была маленьким гением, хотя это не мешало им продолжать игнорировать чадо, оставляя воспитание на эльфов и нянечек. От Хоуп требовалось послушание, смекалка и умение нивелировать провалы.

— Я могу сказать, что ты не могла пропустить, разглядывая стол Гриффиндора. — Сухо сообщил Тео. Хоуп моргнула и отлипнула от своего любимки (прим. Автора: не путать с любимым; Любимка — это кумир для фаната). Невилла, кстати, распределили на Слизерин. Первое изменение в истории и Хоуп не знала, насколько оно окажется в итоге сильным.

— Спасибо.

Первый курс оказался до безобразия скучным в плане учебы. Все заклинания ее репетитор заставил выучить с палочкой не принадлежащей ей лично, а это как оказалось сложнее.

НАСКОЛЬКО ЧЕСТНАЯ СИСТЕМА БАЛЛОВ В ШКОЛЕ ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА?

По школе распространилась статья с кричащим заголовком и небольшим содержанием, чтобы даже самый ленивый прочитал небольшую листовку. Их можно было увидеть на подоконниках, факультетских гостиных, в партах учебных классов. Автор рассуждал на тему, что можно не зарабатывать по пять баллов за правильные ответы, ведь больше всего все равно получат игроки в квиддич, что полностью уничтожит все старания детей, которые любят учить новое, а не летать на метле.

После этого за победу в квиддич давали лишь пятьдесят баллов.

Хоуп решила, что вмешиваться в такое ладное золотое трио она не будет, потому что искренне любила этих друзей и то, как они преодолевая трудности, становились только ближе. Ривайвол была реалисткой и понимала, что борьба с троллем и спасение гиппогрифа даже звучит опасно. Поэтому решила помогать Гарри окольными путями через распространение листовок. Тем более у нее было свое, серебряное трио, в которое входили: Тео, Невилл и Хоуп.

Тео был прекрасным другом, который ни разу не усомнился в ее словах. Хоуп никогда его не разыгрывала. Строго говоря с юмором у нее большие проблемы. Она могла рассмешить, но это никогда не было специально. Лишь случаи, которые сами по себе были бы смешные, даже если бы на ее месте был кто-то другой. Невилл редактировал ее статьи, чтобы текст выглядел обезличено и никто никогда бы не понял, кто его написал. Коммуникабельный Теодор собирал слухи и сплетни после прочтения.

САМЫЕ ИЗВЕСТНЫЕ АЛХИМИКИ ВСЕХ ВРЕМЕН.

Хоуп не планировала выпускать статьи согласно хронологии. Достаточно и того, что она соблюдает систему по курсам. Если (когда!) Гарри заинтересуется статьями, научится сам состыковывать события. Лишь бы Гермиона намекнула, что следует читать журналы помимо «Квиддич сквозь века». Учитывая размер статей, Хоуп была уверена в успехе. Ей необходимо, чтобы Гарри умел самостоятельно сопоставлять факты и научился задавать правильные вопросы, а также отсекать влияние статистов как можно раньше. Не за горами второй курс, где любимку нарекут Наследником Слизерина и будут шептаться за спиной.

ОТРАБОТКИ НАРУШАЮЩИЕ ПРАВА НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНЕГО.

Хоуп не могла придумать достаточно кричащего и прямонамекающего названия статьи, которое бы привлекало внимание.

— Какой олух пойдет на отработку в Запретном лесу после отбоя? — Хоуп было трудно удержаться от смеха, учитывая, что именно Малфой попадет на такое наказание. Она сильно сомневалась, что этой статьей заставит профессоров задуматься о легальности наказания. Ривайвол нужно было лишь привлечь внимание золотого трио, чтобы в дальнейшем они вчитывались в статьи и делали выводы на будущее.

ЗДОРОВЬЕ ВОЛШЕБНИКА. ЧТО НУЖНО ЗНАТЬ?

У Хоуп было придумано девять тем для статей на каждый месяц. Она с удовольствием отметила, что Гарри после рождественских каникул пришел в школу без очков.

— Ох, — вздохнула Гринграсс, сидящая слева от Ривайвол, — у него оказывается такие красивые глаза, — протянула Дафна с некоторой завистью.

— У тебя тоже красивые глаза, Дафна. Серый — прекрасный цвет, — Тео никогда не смущался, делая комплимент даме. Воспитание. Отмечай достатки, молчи о недостатках.

— Не потому ли, что у твоей невесты тоже серые глаза, Тео? — хитро прищурилась Дафна. Она была прекрасной. Хоуп искренне нравилась девочка. Умна достаточно, чтобы не выделяться из толпы и не искать врагов. Никогда не принижает заслуги других и умеет подбодрить или отстоять свои границы. Хоуп жила в комнате с Панси и Дафной. Паркинсон казалась девочка-девочкой. Ее слишком интересовала внешность, как своя так и чужая, Хоуп сделала вывод, что у нее занижена самооценка, учитывая, что девочка любила обсуждать недостатки окружающих в одежде или структуре в целом. Панси не была страшненькой, какой ребенок вообще будет казаться таковым, когда даже пухловатость не прошла? Единственное, что можно сказать наверняка, что у нее голубые глаза и темные волосы, а какой она вырастет в дальнейшем — время покажет.

— Возможно, — ухмыльнулся Тео, — но факт остается фактом. У слизеринских девушек самые прекрасные глаза.

— Подхалим, — цокнула Дафна, — Хоуп, будь аккуратна, возможно он вырастет ловеласом и бросит тебя ради какой-нибудь сероглазой пуфендуйки.

— Я не против озолотиться, — серьезно ответила Хоуп, — отступные нешуточные, на эти деньги я могла бы прожить лет пять не беспокоясь.

— Эй! Можно немножко больше веры в своего жениха! — Тео.

— Вы только гляньте, — презрительно фыркнул Малфой, — Теодор держи кошелек, ой, прости, я хотел сказать Хоуп, близко. Не уверен, что Нотты способны выплатить отступные в случае расторжения сделки.

— Малфой, ты уверен, что тебя воспитывали не тролли? — поднял бровь Тео, — потому что мне трудно поверить, что у столь утонченных родителей каким-то образом получился… ты, — Хоуп искренне нравилось, когда Теодор за нее заступался. Он никогда не начинал первым, но считал своей обязанностью не позволить ранить тонкую душевную организацию Хоуп.

— Ох, заткнись, — фыркнул Драко, — как будто мое воспитание поможет тебе с деньгами в случае расторжения помолвки.

— Милый Драко, — протянула Хоуп, — Ты говоришь о наболевшем? — озабоченно посмотрела на Малфоя, — неужели в семье Малфоев какие-то проблемы с деньгами?

Малфой вспыхнул и поджал губы, конечно, такое предположение это оскорбление в чистом виде, но не смотря на это Хоуп продолжила: — Я уверена, если вы обратитесь к моим родителям, они несомненно помогут, в конце концов древние благородные дома должны помогать друг другу, не так ли?

— Вот и помоги своему плебейскому жениху, — процедил Малфой.

— Если ты уверен, — Хоуп пожала плечами и не стала дальше развивать тему. Тео не был плебеем и все это понимали, а продолжать ссору ради ссоры?

Панси что-то зашептала Драко и словесная потасовка сошла на нет. Хоуп придерживалась тактики, что со всеми нужно находить общий язык. Она не ругалась с Паркинсон и старалась аккуратно обходить острые углы. В такие моменты как этот, Ривайвол понимала, что такое отношение — правильное. Пусть Панси продолжает успокаивать дракона, а Хоуп займется своими делами.

В своих статьях Ривайвол уже затронула тему одержимости Квирела и разницу между маглорожденными и грязнокровками, надеясь этим помочь с катастрофическим синдромом отличницы Гермионы. Возможное неодобрение общественности может остановить Грейнджер в глупых акциях по типу Г.А.В.Н.Э.

На май месяц Хоуп поставила тему о прохождение квеста третьего этажа, а перед окончанием первого курса закинула удочку о парселтанге. На будущее.

Теодор не спрашивал о знаниях будущего у Хоуп. В последствии он, конечно, провел параллель между событиями и статьями. Смотрел с детским любопытством, и обиженно надувал губы, когда понял, что рассказывать Хоуп ничего не собирается. Невилла, кажется, тематика особенно не интересовала. Он увлекся свойствами волшебных палочек, поскольку его впечатлила разница между его оружием и отцовским. Летом трио планирует наведаться к Оливандеру, Невилл написал несколько вопросов, которые «жизненно необходимо знать».

Год закончился как и в книге, победой Гриффиндора. Только вместо Невилла оказался Дин. Это обескураживает и на самом деле обесценивает все наработанные баллы за год. Слизеринцы по-настоящему старались на уроках, конечно без помощи Снейпа ничего бы не получилось. Но у Когтевран не было зельевара-декана, а с места их все равно подвинули. Пуфендуйам, казалось безразлично: третье или четвертое место.

— Им давно уже насрать на треклятые баллы, — ёмко высказался Маркус.

По мере написания шапка будет меняться. Будут добавляться новые персонажи и новые метки. Я давно набросала черновик того, что хочу, чтобы получилось. Но как уже убедилась на третьей главе, всегда может что- измениться. Потому что в моей голове образы поведения персонажей, которые почему-то не хотят идти по моему сюжету. Но это не страшно, не так сильно, потому что что-то глобальное не изменится. И слава Мерлину. Приятного чтения!

— Мама, папа, я хочу быть в команде по квиддичу, — Хоуп выбрала идеальное время. Послеобеденное чаепитие в выходные родителей — самое безопасное и блаженное.

— Что ты говоришь, милая? — Инсидиас Ривайвол была достаточно хитрой, коварной и самоуверенной. За ней были грехи, как у любого другого родителя, который уверен, что знает лучше ребенка. Для нее леди никак не могла играть в травмоопасный спорт. Это не женственно, не утонченно, не красиво. Инсидиас была по своему хороша, вся суть благородных и богатых леди заключалась в ухоженности и манерах. Леди может быть сколько угодно страшненькой в физическом понимании, но если ты умеешь себя подать, не путаешь ложку с вилкой и умело отвечаешь на провокации, тебя заметят и найдут в чем похвалить и где польстить. Хоуп не слишком хорошо знала свою мать. Как только колдомедики разрешили не кормить грудью она сразу бросила неблагодарное дело и полностью переключилась на светский мир. Самый долгий разговор был недавно, когда Инсидиас объясняла своей дочери суть ежемесячных кровопролитий и почему к ним стоит относиться внимательно. Поведала чары, зелья и специальные средства гигиены упрощающие бытие девушек.

Не то, чтобы Хоуп это слишком огорчало. Ей привили уважение и благодарность родителям. Они делают как их учили и другого младшая Ривайвол не знала. Конечно, она видела фильмы и читала книги, где показывалась любовь родителей к своему чаду. Но это не значит, что мама и папа ее не любили. Просто не умели выражать и делали это по своему. Она не осуждала. Зато родители всегда тщательно выслушивали ее просьбы и относились к ней как к практически взрослой.

— Отец, я уверена, ты знаешь, что Люциус Малфой купил своему сыну метлу. Драко Малфой планирует занять место ловца.

— И ты хочешь помешать ему занять эту нишу, чтобы убрать преграду к твоему месту в иерархии факультета, — Клаус был… черством и прямолинейным. Полная противоположность Люциусу Малфою. Он не стремился перехитрить лису, полагаясь в интригах на супругу. Он человек дела и никогда не будет юлить. Благодаря этому многие компании предпочитали работать с семьей Ривайвол, чем с Малфоями. Пожалуй внешностью Хоуп пошла в Клауса. Отличительные черты Ривайвол бледные серые глаза и белые волосы. Отец не говорит, когда не спрашивают. Однако, если все же спросили, скажет честно, конечно, без оскорблений. Молчи о плохом, говори хорошее.

— Я не слишком стремлюсь занять позицию в иерархии, — покачала головой Хоуп. — Мне достаточно твердой позиции с верными товарищами, которые будут хорошим подспорьем в будущем. Однако, — сразу продолжила, чтобы не упустить место ловца, — это не значит, что я хочу просто так отдать золотое место прямо в руки Драко, — ухмылка, — в конце концов мы можем себе позволить купить метлы для всей команды. Не так ли отец? — сперва Хоуп хотела не менять обычное поведение, но видя сомнение, — пожалуйста?

Хоуп редко что-то просила. Ей не особо нужно что-либо для себя. А вот если она станет ловцом, то сможет смотреть на своего любимку настолько близко, насколько это возможно. Хотя, это и получается — для себя?

— Хорошо, Хоуп. Это будет твоим подарком на день рождение, если не возражаешь? Не возражаю, — мягко улыбнулась. — Спасибо мама, — кивок, — папа, — еще один.

* * *

— Не пойму, что ты так прицепился к палочкам, — Теодор был недоволен, что благодаря Невиллу они почти полтора часа просидели в пыльном магазине Олливандера. Старик нагонял жути своими почти бесцветными глазами, которые практически не моргали. Невиллу хоть бы что, он таранил старика вопросами; после первого — Теодор увлек Хоуп в глубь магазина, где достал взрывные карты. Гаррик Оливандер, кажется, даже не заметил, что время от времени где-то в темноте то и дело взрывалось что-то.

— Я не спрашиваю почему ты прицепился к истории недвижимости, — кинул ответку Невилл. Конечно он не понимал. А Теодор считал, что полезно знать о каждом доме все секреты. Таким образом можно узнать историю благородных домов и, возможно, раскрыть какие-то секреты. Так он узнал, что Ривайвол не коренные Британцы, как они утверждали, а пришли прямиком из Польши. Где у них и был центральный дом. А камень рода они перенесли в Великобританию после того, как Гриндевальд захватил Польшу. Технически они были Британцами и ранее, но фактически проживали в Польше, присутствуя лишь на значительных мероприятиях устраиваемых знатью Британии. Естественно Теодор не будет делиться такой информацией с кем-либо о семье своей нареченной. — В истории многих меноров хранятся мозоли на которые можно надавить, если хорошенько пройтись по фактам, которые известны, — наставлял Теодор, — при случае скажешь спасибо, если это когда-то пригодится. А пригодится обязательно.

— Понял-понял. Скрытый гадкий мотив слизеринца.

— Ты тоже Слизеринец, Лонгботтом, — ухмыльнулся Тео.

— Вы два барана, а не слизеринца, — закатила глаза Хоуп, — Мерлин помоги, но вы не должны осуждать увлечения друг друга. Тео представь, что Невилл откроет свою лавку с палочками и будет знать очень много не только о чистокровных, но и обо всех магах в принципе. Оливандер долго не проживет.

— С этой точки зрения… — Тео задумался, — ты права. Очаровательное увлечение, — одобрил Нотт.

— Если ты еще раз используешь слово «очаровательное» в мою сторону: я прокляну тебя пока ты спишь. Будешь слизнями рыгать ближайший час.

— Фуу, — скрывался Теодор, — вот тебе и благородное воспитание Августы.

— Моя бабушка порой выражается как заправский…

— Смотрите, это Малфои? — перебила Хоуп. Зачем они пошли на теневую улицу? — нервно спросил Невилл.

— А знаете, — через чур оптимистично начала Хоуп, — кому какое дело? Пойдемте лучше за учебниками.

Хоуп вспомнила, что должно было произойти по сюжету. И мешать Гарри знакомиться с магическим транспортом, плохими местами и дурными волшебниками или их сумасшедшими домовиками она не хотела. В конце концов у него должно складываться собственное мнение об окружающем мире. И в этом году Гермиона по-детски влюбится в Локхарта и любимка поймет, что насколько Гермиона умная, но все же обычный человек. Сама Грейнджер же осознает, что не все книги правдивы.

Этот год обещает быть более интересным, за счет того, сколько будет происходит не с самим трио, а вокруг него. Все же быть частью чего-то настолько глобального было безумием. Хоуп трепетала. Была в нетерпении. Ее разрывало на части от мысли увидеть тысячелетнего василиска и самого Тома Реддла, когда тот был юн. В книгах и фильмах он был невероятно красивым, опасным и загадочным. Кому бы он не понравился? На рожденственских каникулах она планировала выпросить мантию невидимку у родителей. Хоуп хотела бы только глазком взглянуть и сразу убежать. Она забьется в самый дальний угол и просто посмотрит. Что может пойти не так? (Прим. Автора: «спойлер, всё!»)

Гилдерой Локхарт был именно таким, как она себе представляла. Смазливым, сияющим и по-девчачьи манерным. Если бы не мужская одежда его вполне можно было принять за симпатичную женщину. Они быстро купили учебники, минуя огромную очередь за автографом псевдогероя.

— Не знал, что юных детей, — от этого голоса у Невилла по спине пошли мурашки. Он не любил Люциус Малфоя. На самом деле он ввергал юного волшебника в ужас, — можно одних отправлять за покупками.

— Родители решили, что мы достаточно взрослые для того, чтобы не перепутать учебник первого курса от второго, — Невилл круглыми глазами посмотрел на Хоуп. Он хотел бы также бесстрашно отвечать старшим волшебникам, которые с легкостью могли свернуть тебе шею, — или достаточно взрослые, чтобы не хватать темные артефакт руками, — ухмыльнулась Хоуп, а у Невилла, кажется, остановился пульс. Почему она так неосторожна со старшим волшебником? Зачем она ведет себя так? Малфой посмотрел на нее очень недобро и уже открыл рот, чтобы наверняка сказать что-то грозное. «На самом деле, — подумал Невилл, — Хоуп нарывалась». Малфой не был бы Малфоем, если бы прошел мимо, но зачем павлину выщипывать перья? Он не будет от этого в восторге и наверняка клюнет при возможности.

— Или твои родители просто тебя не любят, — противно протянул Драко. Тео сжал пальцы в кулаки, пытаясь сдержаться. Невилл, за время их тесной дружбы понял, что в семье Ноттов, мальчика не очень любят. И Теодор стеснялся этого, хоть и пытался делать хорошую мину при плохой игре. Люциус конечно увидел эту реакцию: — Драко, нельзя говорить подобное… детям. Они ведь так ранимы, — усмехнулся Люциус.

Хоуп пожала плечами: — мы все еще говорим о нас? Или вы о своем, наболевшем? — Ривайвол комично раскрыла серые глаза и тихонько пододвинулась вперед, прикрывая Теодора плечом и акцентируя внимание лишь на себе, откровенно грубя Люциусу. Малфой старший сжал трость, когда младший, выкрикивая «как ты смеешь!» кинулся на Хоуп. Невилл сам не понял, когда заслонил девочку собой и толчок пришелся на Лонгботтома. Все трое упали как домино друг на друга и в магазине стало слишком тихо.

— Люциус Малфой! Что ты делаешь с детьми?! — грозный крик Артура Уизли прошелся по территории и через мгновенье он встал перед Люциусом, заслоняя детей. Вдалеке слышалось охи и ахи толпы, а Малфой старший побагровел и метнул злой взгляд на сына, который от понимания, что натворил втянул голову в плечи. Люди вокруг наверняка подумали, так как не видели сами, что Люциус Малфой напал на детей. Невилл был готов не только провалиться сквозь землю от абсурдности такого предположения, но и того, что Малфой это так просто не оставят. Пожалуй стоило рассказать Августе свою версию быстрее, чем это сделает кто-то другой.

— Сын, — обратился к Драко, — помоги своим сокурсникам с учебниками, — Люциус нагнулся за тетрадями, разбросанными вокруг и поднял несколько ближайших, подавая младшему Малфою.

— Да, отец, — очень тихо промолвил, забирая макулатуру из рук лорда.

— Мы приносим извинение за это… недоразумение, — смотря ему в глаза, Невилл нисколько не верил, что это то, что хотел сказать старший волшебник, — мой сын, видимо, унаследовал слишком много крови Блэков.

— Эй, — к компании подошел Гарри Поттер, — вы в порядке?

Невилл помог встать друзьям и посмотрел на героя. Тощий, грязный и одет непонятно во что. Невилл привык, что слизеринцы трепетно относились к внешности и манерам. «Эй» не использовалось никогда. Конечно, друзья могли где-то пошутить более откровенно и остро, но на то они и друзья. Интересно, оказался бы он на Гриффиндоре, то тоже так просто общался словами не присущие ему теперь? Видя, что друзья не собирались отвечать, Невилл взял общение на себя: — В порядке, спасибо, Поттер. — Гарри как-то потупился и скромно кивнул. «Интересная реакция, — подумалось Невиллу, — совершенно не присуща славе, что его окружает», но акцентировать внимание на этом не стал, полностью переключаясь на назревавшую ссору между Уизли и Малфоями.

— Давайте уйдем, — тихо прошептала Хоуп, — мы итак привлекли непозволительно много внимания. Маменька меня за этот цирк не поблагодарит, — кисло добавила Хоуп. Невилла это удивило, со стороны казалось, что Ривайволы безумно ценят и любят свою дочь. Никогда не слышал ничего дурного или хоть как-то олицетворяющего их семью. Хотя, если подумать, ничего не слышать, это своего рода тоже олицетворение. Невилл вспомнил сколько раз рассказывал о своей бабушке, когда Теодор и Хоуп обычно молчали о своих семьях. Бабушка Невилла немного рассказала о Тибериусе Нотте и велела в его присутствии молчать чтобы не случилось, а вот о Клаусе и Инсидиас не сказала ни слова. Возможно Августа еще не составила полноценный портрет на семью Ривайвол, чтобы повесить какой-то ярлык и понимать, как с ними себя вести. Невиллу об этом пока беспокоиться не стоит. Ривайвол никогда не пренебрегали им и даже не ругали, когда он случайно выбил окно, врезавшись в него на метле. Там, где Августа заправски выразилась бы, Ривайвол только пожали плечами и приказали домовикам устранить проблему. Они даже не спросили в порядке ли мальчик, но колдомедика вызвали. Тео велел Невиллу к метлам более не прикасаться, а лучше не подходить вовсе. Он так и сделал. Пока Хоуп резвилась в небе, они с Тео взяли за привычку воровать портреты предков Ривайвол и устраивать споры о разнице поколений и заклинаний или сплетничать о недостойных поступках сторонних родов. Так Невилл узнал, что Блэки всегда были чокнутыми, иначе как объяснить, что Сириус I снес больничное крыло бомбардой на спор. Ему кто-то сказал, что на кабинете целительницы стоят мощные непробиваемые чары, которые даже Блэкам не по силам. Выяснилось, что по силам, а также, что чар там нет никаких. Хотя, вероятно, уже есть.

По возвращении в менор Ривайвол, Хоуп в ультимативной форме велела всем показать учебники, которые купили. И когда ребята обнаружили старую черную тетрадь у Невилла, девочка без объяснений ее забрала.

— Потом расскажу.

ЗАГАДКА САЛАЗАРА СЛИЗЕРИНА ИЛИ КТО ЖИВЕТ В ТАЙНОЙ КОМНАТЕ.

На самом деле Хоуп не знала, что на нее нашло. Она просто увидела возможность и использовала ее не подумав наперед. Сейчас она сидела в туалете Плаксы Миртл и смотрела на дневник Тома Реддла. Если она им не воспользуется, то василиск не выйдет, Гарри не уничтожит чудовище и дневник вкупе. «Конечно, куча людей не подвергнется чарам, но как будто меня волнуют статисты», — малодушно подумала Хоуп. Если она воспользуется дневником, то наверняка сама падет жертвой Тома-Воландеморта. Конечно, но это не точно, с ней ничего не случится и велик шанс, что именно она получит в дар парселтанг. Но оправданны ли риски? Побежит ли Гарри Поттер спасать какую-то слизеринку? И велик шанс, что если и побежит, то ее друзья увяжутся за ним. В них она уверена как в себе самой. Добрый невинный Невилл ни за что не бросит свою подругу, а Тео видит в ней семью, не ту, что у него по крови, а ту, что в душе. А друзей не бросают. Она сама бы побежала спасать своих мальчиков, предварительно обезопасив себя от волос до пят. Слизеринка она или кто? «Дура грифиндорская, вот кто» — угрюмо подумала Хоуп, вспоминая демарш с Люциусом.

— Что ты делаешь в моем туалете?! — призрак Плаксы Миртл появился прямо у нее перед лицом.

— Вот скажи, — ничуть не испугавшись и, выбрав философский тон, начала Ривайвол. Повесила руки вверх ладошками на манер часов, — рискнуть, и при удачных обстоятельствах получить дар или не рисковать, но тогда я потеряю не только возможность получения дара, но и знания.

Миртл неверяще взглянула на Хоуп: — тебе по-настоящему интересно мое мнение?

— Конечно, — болванчикам покивала Ривайвол, — кроме тебя, увы, мне и поговорить об этом не с кем.

— А если бы было с кем, то ты бы и не вспомнила обо мне?! — начала заводиться Миртл, — конечно! Кому интересна Плакса Миртл?! Страшная грязнокровка; умерла и Мерлин с ней!

— Да нет, — спокойно махнула Хоуп, — у меня в друзьях только мальчишки, но что они понимают в нашем девчачьем, а, Миртл? — спросила Хоуп, надеясь, что это предотвратит истерику. Выбираться промокшей туалетной водой ей не хотелось.

— Я не знаю, — пропела та, — у меня никаких друзей не было, я никому не была нужна, ни при жизни, ни после смерти.

«Это… Это очень грустно», — подумала Хоуп: — Миртл, я не обещаю такую же крепкую дружбу, как с мальчиками, но если что, готова тебя выслушать. Назовем это товариществом?

— Ты носишь зеленую одежду, — подозрительно и очень точно подметила призрак.

— Ну да, — недоумение, — это проблема для тебя?

— Разве ты не считаешь меня грязнокровкой? И что общение со мной заставляет глупеть твой мозг, а предков переворачиваться в гробу? Или тебя не тошнит от моего прыщавого лица? Или…

— Я поняла, Уорен, хватит, — остановила Хоуп. — Ты отказываешься быть моим товарищем? — Ривайвол не была терпеливой или доброй. Как любой взрослый человек, выросший в благах, не позволяла эфемерным чувствам вроде любви, доброты и всего остального, что заставляло мозг погружаться эндорфины, выходить в авангард. Она не отрицала их, но могла расслабиться только с проверенными временем людьми. Как например Невилл или Тео. Да даже мама с папой. Непременно они не показатель родительской любви. Но кто сказал, что любовь может быть только щемящая и ласковая? То, что она живая, здоровая и счастливая, разве это не успех? Они ее не лишают еды, не уничижают, не давят, а более того, разрешают увлекаться глупыми, по их мнению, интересами. А без объятий и поглаживаний можно вполне успешно прожить.

У Миртл задрожал подбородок и Хоуп в ужасе поняла, что призрак сейчас разревется.

— Ты знала, что на Слизерине учился Мерлин? — протараторила Хоуп. Истерику как ветром сдуло, вместо этого лицо девочки стало любопытным.

— Правда?

— Ага. Как ты помнишь, он дружил с Артуром, а тот был то ли сквиб, то ли вообще магл.

— То есть ты не будешь дразнить меня? — с надежой спросила Миртл. У этой девочки настроение меняется, как у весов под слоном.

— Если ты станешь моим товарищем, то не буду, — улыбнулась Хоуп, — хотя, — быстро добавила, — даже если не станешь, все равно не буду.

— Хорошо, — неуверенно кивнула Миртл, — я буду твоим товарищем, но до тех пор, пока ты не обзовешь меня.

— Договорились, Миртл, однако, — добавила Хоуп, — если ты будешь с кем-то делиться моими секретами, которые я тебе буду рассказывать, то больше не буду с тобой разговаривать. Поняла?

— Это само собой! — возмутилась призрак. Итак, Миртл, возвращаемся к вопросу. Рискнуть жизнью, но получить нечто ценное, или не рисковать и потерять нечто ценное и даже больше?

— Я тебе как призрак скажу, — черство начала девочка, — нет ничего ценнее жизни.

— Ты права, — кивнула Ривайвол, — но что, если ты ценишь свою жизнь гораздо меньше, чем жизнь своего любимки?

— Любимки? Кто такая любимка? — поинтересовалась призрак.

— Забудь, — махнула Хоуп, — в любом случае, если я не рискую, то и мой любимка может пропасть.

— А нельзя получить это твое ценное, не рискуя жизнью? — Миртл проплыла рядом и села на подоконник напротив Хоуп. Стало немножко прохладно, но Слизеринка привыкла к прохладе, они жили в подземельях в конце концов. Там не было жарко. Никогда.

— Нельзя, — устало, — на кой Мерлин я вообще вмешалась в это, не пойму.

— Такое бывает, — сочувственно сказала девочка, — я как-то встала на защиту мальчика с курса по-младше. Его задирали слизеринцы, — как будто оправдываясь сказала Миртл, — эти мерзкие мальчишки потом дразнили, задирали мне юбку, рвали учебники, и морали форму. Я сто раз пожалела, что заступилась за него, — горько закончила Миртл.

— Ты не виновата, Миртл. Виноваты мерзкие мальчишки. Хочешь познакомлю тебя с хорошими слизеринцами? Моими друзьями, — предложила Хоуп. Интересно, может ли призрак после смерти измениться? Ведь по сути их душа осталась здесь, а душа переменчива. Но разум — нет. Получится ли?

— Нет! — Испугалась призрак. — Я не хочу! Не хочу! Не хочу! Не хочу! — закричала. — Они будут снова обзывать меня, они…

— Не будут, Миртл, — улыбнулась, пытаясь успокоить, — Невилл и Теодор очень хорошие, были бы плохие, думаешь я стала бы с ними дружить? Ты же не считаешь меня плохой? — сокровенно задала вопрос, пытаясь сманипулировать.

— Не считаю, — все еще испугано, — на Слизерине учился мальчик, который всем казался очень хорошим…

— А тебе? — Хоуп сразу поняла о ком речь и ей было интересно какое мнение было у человека, который учился с Томом, но не был ни его сторонником, ни врагом.

— Мне нет! — твердо сказала призрак. — Он был слизеринцем! Он был… плохим!

— Плохим, потому что Слизеринец? — уточнила Хоуп.

— Нет, не знаю, — плаксиво закончила Миртл.

* * *

ЛОКХАРТ ЛЖЕЦ?

Невилл с особой тщательностью проверял последнюю статью. Этот псевдогерой на самом деле выпустил пикси! Невилла чуть не подвешали под потолком! Если бы не сообразительный Тео, он стал бы посмешищем! Он все еще слышал голос профессора Снейпа о его «успехах» в зельеварении. Представить сложно, если бы он оказался на другом факультете. Декан не стеснялся обсуждать учеников с другого дома при всех, но не слизеринцев. Поэтому свое негодование, профессор выражал исключительно наедине. Невиллу было любопытно откуда Хоуп достала информацию, но он видел, с какой ненавистью она смотрела на профессора защиты и подумал, что помогли ее родители. Гилдерой Локхарт был хуже посредственности. Самовлюбленным неучем. Когда Невилл увидел тест, то как хороший ученик попытался его решить, как и Тео. Хоуп с брезгливостью отодвинула от себя лист и церемонно достала учебник второй курса прошлого профессора. Невилл усомнился в разумности этого действия, но комментировать не стал. С завистью подумал, что если бы бабушка узнала о неуважении к профессору, то заставила бы проглотить этот самый учебник.

Хоуп в последнее время в принципе вела себя странно. Таскала с собой артефакт, о котором рассказала еще в поезде. Недавно предупредила друзей, что если внезапно пропадет, бежать за Гарри Поттером. Мальчики не поняли при чем тут Поттер, но обещали так и сделать. У нее вообще была зацикленность на этом Гарри. Что в нем интересного Невилл так и не понял. Самый обычный мальчик. Да, тяжелое прошлое, но и прошлое Невилла нисколько не легче, только вот Хоуп не наблюдает за ним также тщательно как за Гарри.

Хоуп сказала, что дневник будет высасывать из нее магию. Тео тогда чуть не выбросил тетрадь в озеро. И Невилл бы его поддержал, пусть высасывает у кальмара. Но Ривайвол заупрямилась и сказала, что такой риск оправдан. Чем оправдан и какой риск она, конечно, не сказала. Невилла раздражала такая скрытность, но он искренне любил своих друзей. Он ведь им не рассказывал, что мама и папа в больнице Святого Мунго. А Тео не рассказывал о своих отношениях с отцом. Поэтому предполагается, что у Хоуп тоже есть секреты, которыми она не готова делиться. Невилл это понимал, но не принимал то, что из-за этих секретов она калечит свою магию и, не дай Мерлин, себя. Девочка убедила, что ее магическому ядру ничего не угрожает, просто она будет чувствовать себя неважно, но потом все наладится.

* * *

— Зато в Гриффиндоре никто не покупал места, всех взяли за их талант. — В некоторых ситуациях, поняла Хоуп, сюжет неизбежен.

— Милая, — проникновенно начала Ривайвол, — мне просто повезло, что мой папа в попечительском совете, — загнула палец, — еще больше повезло, что к вашей печали, наш декан — Северус Снейп, — еще один палец, — который оставил заявку на замену метел для команды Слизерина, — еще палец.

— Чо ты с ней возишься? — пробасил Маркус Флинт, — иди умничай в своем львятнике, грязнокровка!

Хоуп неодобрительно посмотрела на капитана, но защищать не стала. Она писала статью еще на первом курсе о разнице маглорожденных волшебниц и грязнокровок. Разница лишь в понимании мира «В чужой монастырь со своей библией не ходят». Толи Грейнджер не читала, толи посчитала дуростью, что очень глупо.

Дальше последовала сюжетная арка с Уизли и слизнями. Считала ли Хоуп себя виноватой? Точно нет. Она даже пояснила как так получилось с метлами. А то, что ее взяли по блату, то тут извините. Зачем рвать себя, если быстрее будет просто купить место, тем более деньги позволяли.

— Ты глянь как они заболтали, — Маркус продолжал негодовать, — Поттер значит талант, поэтому его можно и с первого курса взять, когда он только научился жопу вытирать, да еще и со своей метлой! А у нас наоборот! Типо сначала метлы, а потом решим. Хрень полная. Тупые ублюдки. Ты не парься, Хоуп, — хлопнул по плечу девушку, — я видел как ты летаешь, так что там никакой этой… ну ты поняла, — махнул он рукой в сторону поля. — Давай лети, — и отпустил снитч.

Как выяснилось, если не доверять тетради так, как это делала Джинни Уизли, то Том не мог «проникнуть» в тебя. Конечно он пытался завладеть телом. Хоуп милостиво позволила, но точно чувствовала, что может выгнать в любой момент.

Быть милым он перестал как только понял, что Хоуп со Слизерина и знает его грязный секрет. Ривайвол не настолько глупа, чтобы рассказать, что знает о крестражах, она выбрала менее значимую тайну. Тайна, что такие артефакт забирают магию, чтобы получить плоть. Маленький Воландеморт предложил сделку. Он ей знания парселтанга, она ему жертву. Хоуп малодушно подумала на Драко Малфоя, но быстро отбросила эту идею.

— Тебе без разницы, в смысле, необязательно это должен быть ученик?

— Безразлично, но юными умами легче завладеть.

— Отброс с Лютного тоже подойдет?

— Если он достаточно глупый, чтобы писать в дневнике и делиться своими самыми сокровенными чувствами — да.

— Хорошо. Я найду такого.

— Конечно найдешь, иначе я высосу тебя досуха.

Хоуп захлопнула тетрадь. Воландеморт хоть и юный, но остается опасным социопатом; общаться с ним слишком долго — вредить себе. А она в последнее время чувствует, что он забирает больше, чем требовалось. «Конечно, — горько подумала Хоуп, — найти еще такую дуру он не сможет». Жалела ли она? Безусловно. Ей до безумия хотелось рассказать обо всем друзьям и маме с папой. Пожаловаться, как тяжело ей стали даваться чары, которые раньше она с легкостью выполняла. Как беспокойно теперь спит, как снятся кошмары ей не принадлежащие, и как на самом деле страшно от всей этой затеи. Ведь если не получится, мироздание не даст ей еще один шанс на жизнь, да еще и такую прекрасную. Зачем ей сдался этот чертов парселтанг? Да вообще зачем она полезла к крестражу Темного Лорда? Она, в сравнении с ним — пигалица, что научилась только ходить. «Возомнила из себя взрослую, — со злостью подумала Хоуп, отшвыривая дневник, потом, конечно, аккуратно положила под подушку, не дай Мерлин кто-то из девочек возьмет почитать, — как бы теперь с жизнью остаться», — про парселтанг она уже не думала.

ТАК ЛИ ОПАСЕН ПАРСЕЛТАНГ?

РАЗНИЦА МЕЖДУ ЧИСТОКРОВНЫМ, ПОЛУКРОВКОЙ И МАГЛОРОЖДЕННЫМ?

ИСТОРИЯ И ОСНОВЫ ДУЭЛИНГА.

Статьи выходили по плану раз в месяц. Хоуп за это время смогла поймать снитч, зная, что тот будет у левого уха, много уметь не надо. Было крайне эффектно. Маркус уносил с поля на руках. А Гарри все-таки умудрился сломать руку, засветиться со змеиным языком во время дуэли с Малфоем и стать подозреваемым в том, что он наследник Слизерина.

— Серьезно? Вы считаете, что Грифиндорец, убивец истинного Лорда Слизерина, является наследником могущественного волшебника Салазара Слизерина? Вы так унизить наш факультет хотите? — слизеринцы в таком ключе не думали, а когда подумали очень оскорбились такому предположению. Поэтому слухи очень быстро утихли. Хоуп надеялась, что тому поспособствовали ранее выходившие статьи. Она отказывалась верить, что такой тяжкий труд — напраслина.

* * *

— Гребаное дерьмо, — ворчала Хоуп.

Она в сто первый раз пожалела, что вообще ввязалась в эту историю с тетрадью Воландеморта.

По сюжету, золотое трио конечно заподозрили Малфоя и пока они чинно притворялись Кребом и Гойлом, Хоуп смоталась в туалет второго этажа и вылила себе немного оборотного зелья. Под смех Миртл и завывание Гермионы-кошки она тихо ушла, пока девочки были заняты друг другом. Таким образом тихим цапом она оказалась в Лютном переулке под личиной Эдриана Пьюси. На все движения у нее всего час. Высмотреть какого-нибудь ублюдка здесь не сложно.

Выронив «случайно» тетрадь перед каким-то сморчком, пятнадцати лет, она вернулась к нему через пять минут: — эй ты! — как можно грубее пробасила Хоуп-Пьюси, — не видел черную тетрадь? Ценный артефакт, пацан, — «пацан» помотал головой. Если говорит, что ценный, то ему нужнее. Этот моложавый по-любому не думает ночами, умирая с голодухи, чтобы такого продать, дабы пожрать взять. — Слышь пацан, узнаю, что наврал, а я узнаю, дрыщь, потому как если написать в нем сокровенное желание, оно сбудется. А если сбудется, я тебя найду. Понял? На кол посажу и сожгу в адском пламени, понял? — продолжал угрожать-увещевать «Пьюси», чтобы «дрыщь» точно написал в тетрадь. И быстро пошел в сторону школы. Эффект зелья скоро закончится, надо еще как-то попасть обратно в Сладкое королевство.

По-возвращению в замок, Хоуп великодушно выпустила настоящих Крэба и Гойла из шкафа. Вопросов задавать не стала. Хоуп была счастлива, что, наконец, избавилась от тетрадки и одновременно в ужасе, от того, насколько поменяла сюжет. А вдруг он воскреснет в лице маленького Воландеморта? А вдруг он кому-то расскажет, что это Хоуп писала угрожающие письма, резала петухов и выпускала василиска погулять? От таких чувств, она казалась еще больше безэмоциональней, чем пока была с дневником Тома М. Реддла. Рассказывать кому-то все еще было очень страшно. За такую глупость она могла лишиться жизни и тогда своему любимке уже никак не поможет. Оставаться, как Миртл призраком она не хотела, а идти на тот свет ей было не к кому. Она в этом мире чужая.

Когда Хоуп немного пришла в себя, предупредила друзей, что от дневника избавилась, и больше он ей угрожать не будет. Написала письмо родителям с прикрепленной статьей о Локхарте и попросила проверить данные. Видимо мама с папой данные проверили, потому что заявились на пару с Люциусом Малфоем. Ривайвол потребовали уволить Локхарта, а Люциус отдал подписанные бумаги на отставку директора.

ГДЕ НАХОДИТСЯ ТАЙНАЯ КОМНАТА И КТО ТАМ ОБИТАЕТ?

— Ты правда думала, что я тебя отпущу, глупая маленькая слизеринка? — тихо на ухо прошептал Том-Воландеморт. У него свое тело, а Хоуп в ужасе. Драклов Темный Лорд направил ей в шею палочку и буквально дышит в затылок. — Иди в Тайную комнату, — прошелестел Реддл, — ты же помнишь где она находится? — усмехнулся парень. А Хоуп на негнущихся ногах поплелась в туалет. Ей очень хотелось жить, а Тому, видимо, очень не хотелось, чтобы кто-то узнал его секреты. Реддл сильнее, старше и мудрее, и он бессмертен. А Хоуп совершенно одна и как назло в коридоре никого. И никто не попадается, как будто само мироздание пытается избавиться от самонадеянной второгодки. «Что ж, — думала Хоуп, — зато и правда увижу ту судьбоносную встречу шестнадцатилетнего Тома и двенадцатилетнего Гарри, если увижу, — мрачно добавила, — ведь Гермиона в порядке, друзья не знают, где я, а Гарри меня не полезет спасать, я же не сестренка Рона».

— Знаешь что мне интересно? — начал рассуждение Том, — почему я не могу прочитать твои мысли? Ты не сильна как я, да даже не умна, — смешок, — так почему? Из какого ты рода?

— Ривайвол, — буркнула Хоуп. Том мотнул головой.

— Они были моими последователями? Знаю, что это глубоко чистокровный и богатый род. Ты тоже чистокровная, видно. Так тебя с детства учили оклюменции? — Это врятли, — прошептала Хоуп, понимая, что это не она научилась оклюменции, а мироздание обезопасило мир от дурости Ривайвол. Вот на такие случаи, когда ее мозги могли выпотрошить и узнать все будущее. «Баф попаданки, — весело подумала Хоуп, а потом вспомнила в какой ситуации находится, — мироздание могло бы еще силушку магическую добавить, — и тут же добавила еще, — или мозгов». Хоуп не была слабой, как ей думалось, просто она сравнивала себя с такими магически одаренными людьми как Дамблдор или Воландеморт. В сравнении с ними и Гарри Поттер посредственность, хотя так оно и было. Он победил в итоге, благодаря той самой любви только дружеской, любви к миру, любви к жизни, стремлению быть счастливым. Он не блистал какими-то вычурными заклинаниями и не бился с Воландемортом напрямую. Лишь экспелиармус или протего. Хоуп же тряслась, как осиновый лист. Она выросла на родительских словах, что Воландеморт был ужасно силен и еще хуже жесток. И этот монстр сейчас держал палочку у ее шеи, когда она сама вела себя в безлюдную Тайную комнату, чтобы остаться там погребенной под костями еды Василиска.

— Привет, Миртл! — через чур весело поприветствовала призрака Хоуп. У Миртл расширились глаза и пока она не сказала, что-то еще, Хоуп быстро продолжила, — не оставишь меня? Мальчишки, ну те, что друзья, помнишь, вы встречались? Оказались паршивцами и обидели меня. Мне бы побыть одной, — Хоуп сделала большие большие глаза, пользуясь, что Том стоит сзади и не видит этого цирка. Хоуп молилась, чтобы Миртл под каким угодно предлогом слетала к ним и что-нибудь сказала. Ее друзья очень умные, они должны понять, что произошло что-то серьезное. Хоуп выдохнула, когда Миртл, не говоря ни слова, вылетела из туалета. Ривайвол готова была молиться Мерлину или Дамблдору, кому угодно, на самом деле, потому что она не знает что ей делать. Меч в шляпе ей не прилетит, она далеко не грифиндорка, а Дамблдор едва ли знает о ее существовании, а если знает, то это еще хуже, потому что он мог обратить внимание на странное поведение девочки в этом году.

— Давай, Хоуп, — Том подошел ближе и положил руку на спину, — используй парселтанг, — прошептал на ухо, — ты же так хотела его получить, — смешок. Хоуп смешно не было. Променять жизнь на парселтанг? Если она выживет, то больше никогда не будет даже мыслить об участии в сюжете.

— Откройся.

Тео бежал за Плаксой Миртл. Бежал как можно быстрее, он был напуган словами призрака. Как только Миртл предъявила им, что они обидели Хоуп и теперь та плачет в туалете, мальчики сразу все поняли. В конце концов они редактировали эту статью и прекрасно знали об этом. Они не ссорились и обидеть ее никак не могли. Она вообще должна быть на поле и летать за снитчем или возвращаться с поля.

Благодаря статье, на второй этаж, в крыло с туалетом, нельзя пройти. Но если она прошла, значит была большая нужда, и далеко не физиологическая. Невилл побежал за Гарри Поттером. Зачем он нужен, они не знали, хотя Тео по прибытию в туалет понял. Без парселтанга не обойтись. Проход был закрыт, а Гарри Поттер единственный, кто может открыть. Как это сделала Хоуп, он спросит у нее потом. Ооо, он спросит у нее не только это, Тео вытрясет из нее все ответы, потому что он не желает умереть от сердечного приступа только потому, что Хоуп что-то там скрывает. Он планирует жить долго и счастливо, а его счастливо получится, если Хоуп будет жива и здорова. Ривайвол не простят ему потерю единственной дочери, Тео сам не простит себе этого. В этом году она была холодна с ними, но по большей части из-за этой тетрадки. Она ревностно не подпускала к ней ни одну живую душу и научилась сглазам, чтобы отвадить любого, кто прикасался к дневнику. И об этом он тоже у нее спросит. Обязательно. Потому что эта дура останется живой и невредимой.

Поттер почему-то прибежал вместе с Уизли и Грейнджер. Тео было откровенно плевать с кем конкретно, главное, чтобы он открыл этот несчастный проход.

— Пошипи сюда, — приказал Тео указывая на один из умывальников.

— Прости? — опешил Поттер.

— Пошипи! — Рявкнул Тео, — там Хоуп! — у Гарри забавно округлились глаза и появился проблеск понимания, он согнулся над змейкой и прошипел, умывальник открылся. Тео, не раздумывая, прыгнул вниз. По приземлении побежал дальше, увидев ворота, понадеялся, что ему не придется возвращаться за Поттером и уговаривать, чтобы он пошипел еще и на эту дверь. Надежды сбылись, четверо молодых людей подошли к двери. Гарри, уже не думая, прошипел тоже самое, и дверь открылась.

Когда Тео и Гарри забежали в огромную комнату, увидели Хоуп. Девочка опиралась на статую, нога и руки были в крови. Хоуп держала палочку напротив незнакомого юноши. Тот легко ходил вокруг Ривайвол и что-то тихо говорил, время от времени кидал цветастые заклинания, проверяя целостность щита. Тео понял, что сыграл родовой амулет, подаренный родителями. Каждому наследнику такой полагался. Хоуп умело вплела туда свою магию, чтобы амулет держался дольше. Тео на момент загордился невестой, но потом вспомнил, что она вообще не должна была находится в подобной ситуации и каким-то образом причастна к нынешнему положению. Поттер «грифиндорец несчастный» заорал на всю мощь, чтобы отпустил девочку и юноша, конечно, увидел, что они больше не одни. Том что-то сказал Хоуп и та скривила лицо в омерзении. Тео раньше не видел подобного выражения у Ривайвол, но узнавать что там ей сказал парень, было некогда. Тео запустил депульсо, экспелиармус и ватноножное. Детские заклинания, но других Нотт пока не знал, — «но обязательно узнаю», — твердо решил Тео.

Юноша поставил щит и повернулся к статуе, что-то шипя.

— Да сколько вас тут змееустов собралось? — в гневе прокричал Тео, вновь бросая те же заклинания, а потом с ужасом понял, что выползает василиск. Чертов василиск, живой и невредимый, и очень большой. Тео моментально закрыл глаза и велел Поттеру сделать тоже самое.

— Если мы будем стоять с закрытыми глазами, эта тварь сожрет нас! — крикнул Гарри. «Ну, он прав» — кисло подумал Теодор. А потом он услышал пение птицы и увидел феникса Дамблдора, которая проклевала глаза змее.

Когда мальчики убежали от василиска в коридор, Хоуп вновь осталась одна с Томом.

— А я думал, зачем ты время тянешь, — задумчиво сказал Реддл, — а ты каким-то образом обдурила меня с Миртл, верно? Конечно, — Воландеморту не нужно было отвечать, он сам неплохо говорил сам с собой. Хорошо, что его прописали болтуном, Хоуп рада была пожить еще немного и всем сердцем надеялась, что мальчики буду живы и как-нибудь помогут ей. — Ты достойна факультета Слизерин, — гордо сказал Том.

— И что? Не убьешь меня теперь? — дура? Определенно, но что ей уже терять? Не разозлится же он на второгодку за то, что говорит не слишком почтительно. Почему он вообще начал разглагольствовать о своем имени, потом о предках, крестражах и прочем, Хоуп не знала. Но не перебивала.

— Убью конечно, — с сожалением сказал Реддл. — Ты довольно умна для двенадцати лет, не умнее меня, конечно, но все же.

Хоуп с прытью бросилась на Тома, успев выхватить дневник из рук. Если она права, крестраж все еще мог быть его уязвимым местом. Если так, Реддл разозлится, а если нет, то все пропало и Хоуп испортила сюжет, а возможно уже ходячий мертвец. Воландеморт не разозлился, только с грустью и разочарованием посмотрел на девочку.

— Ты что же, думаешь, что дневник что-то для меня значит? Я воплотился, и это теперь просто дневник. — Хоуп уже итак это поняла по реакции и хотела закричать от отчаяния, когда в зал вбежали мальчики.

— Отпусти ее! — прокричал Гарри. Конечно он грифинлорец и ему простительным такие выпады.

— Отойди от нее! — прокричал Тео, а Хоуп подумала, что слизеринцу как раз такие выпады не простительным. Хоуп была разочарована в себе, стоило подумать, прежде чем звать на помощь, что Реддл теперь уже человек. Она могла здесь одна умереть, а теперь тут будет три трупа. Что могут три ребенка против тысячелетнего василиска и Темного Лорда? Бежать бессмысленно, там где-то ползает тварь, а драться тем более, они и заклинаний толком не знали.

Феникс что-то прокурлыкал и кинул Поттеру шляпу. Очевидно в ней был меч и, очевидно, Реддл начал насмехаться над «курицей», а потом заново начал рассказывать кто он такой. «Как будто мироздание дает время подумать» — мысли медленно протекали сквозь Хоуп. Абсурдность ситуации, неверие, что оказалась в подобном дерьме и надежда на хороший исход, замешались коктейлем. Животный страх прошел, потому что по хорошему человек не может так долго бояться; включается психологическая защита и мозг начинает работать усиленно, думая как выжить. Реддл явно не пойдет драться как рыцарь с мечом в руках. По-хорошему, Поттеру заняться змеей, а Тео и Хоуп как-то прикончить Тома. «Сама оживила, сама умерщвляй» — подумала Хоуп и вновь активировала защиту амулета, вливая свою магию. И скастовала в Тома: — Авада Кедавра!

Том Реддл замертво упал, не успев даже обернуться. Хоуп лишь понадеялась, что будущий Темный Лорд не вспомнит смерть своего крестража. Ривайвол тяжело осела на пол и разревелась. А потом услышала шипение и почувствовала дрожь земли. Хоуп была так разочарована в себе и так зла на мир, что из упрямства попробовала приказать змее: — убирайся в логово и не вылезь, пока не позову.

Змея остановилась, прислушиваясь, поводила мордой по сторонам: — хоссяин?

— Хозяин мертв, я убила его, по праву сильного ты теперь принадлежишь мне, приказываю, убирайся в логово!

Василиск несколько секунд не двигался, а потом пополз в сторону рта Салазара Слизерина. Когда проход закрылся, Хоуп вновь разрыдалась. От страха, от убийства, от несправедливости жизни, от своей глупости. Как это все объяснять ребятам и рассказать родителям — она не знала. Она вообще не хотела об этом думать. Хоуп хотела оказаться в своей кровати и, чтобы к ней никто не подходил. Одновременно, хотелось, чтобы ее пожалели, сказали, что ничего страшного не произошло и она молодец. Хотелось ласки и заботы и, чтобы ее укрыли от этого безобразного мира, потому что, Мерлин помоги, ей всего двенадцать лет, несмотря на прошлый опыт жизни, в этом она жила столько, а колдовала и того меньше. Еще хотелось бы, чтобы ее не посадили в Азкабан, потому что она произнесла и успешно наколдовала третье непростительное.

— Если вы, — сквозь всхлипы произнесла девочка, — кому-то расскажете, что я у. уби-ийца, — Хоуп задрожала всем телом, — я вас, я не знаю, не говорите пожалуйста, — разрыдалась еще больше Ривайвол.

— Тшшш, — Тео обнял девочку и успокаивающе погладил по спине, — мы никому ничего не расскажем. Да, Поттер? — тот замотал головой, во все глаза смотря на Хоуп.

— Ты. Ты знаешь парселтанг? — тихо спросил Гарри. А Хоуп стало смешно. Рядом с ним лежит труп волшебника, его сокурсница скастовала аваду, прогнала василиска, а Поттера интересует парселтанг. Если открестится от эмоций, то Гарри наверняка считал себя ненормальным. А теперь, когда он не один такой, знающий темный язык, то ему должно быть спокойней. Хоуп задрожала всем телом и рассмеялась, держась за плечи Теодора. Смеялась сквозь слезы, потому что чувствовала облегчение, ужас от будущего и радость от того, что любимку, похоже вообще не интересовало, что она убийца. Несмотря на все произошедшее она радовалась, что у нее такой потрясающий друг, не испугавшийся тысячелетнего василиска и кумир-герой, настолько добрый, насколько это было возможно. Возможно мироздание наказывало ее за мнительность, а возможно желало, чтобы она участвовала в событиях напрямую, Хоуп не хотела даже гадать по этому поводу. Она просто была благодарна за все. А потом мир потемнел.

Тео аккуратно положил Хоуп на пол и повернулся к Поттеру: — ты! — грозно ткнул пальцев в сторону мальчика, — слушай как все было. — Гарри по-птичьи наклонил голову, давая понять, что слушает. Мальчик понимал, что, то, что произошло в этой комнате, должно остаться здесь. — Какой-то пацан утащил в комнату Хоуп, когда мы сюда прибежали, она лежала без сознания, — Тео кинул в тело Воландеморта инсендио и запахло жаренным мясом. Мальчики скривили носы; Нотт продолжил: — ты убил змею своей зубочисткой, а потом ей проткнул дневник. И пацан исчез. Понял? — Тео направил палочку на Поттера: — ты понял?

Гарри серьезно кивнул. Нотт забрал дневник и кинул его в сторону Поттера: — протыкай и заберешь с собой.

Гарри замахнулся мечом и пронзил дневник, а Тео кинул в «рану» инсендио, а потом сразу агуаменти, после высушивающие чары.

— Как считаешь, сойдет?

— Кажется, да, — с сомненьем протянул Поттер. Потом Нотт двадцать раз скастовал цепочку из депульсо, экспелиармуса и ватноножного, после проделал тоже самое с палочкой Хоуп. Мобиликорпусом поднял Ривайвол и ребята направились в сторону завала, который осталась разгребать остальная часть команды. Уизли ничего умнее не придумал, чем попытаться убрать камень с помощью своей сломанной палочки, как итог мини бомбарда и закрытый проход.

Когда они выбрались из туалета, Нотт сунул в руки Поттера свою серьгу наследника, прошипев, чтобы тот прям щас ее надел. Свои мысли он сможет худо бедно защитить, да и профессора не станут лезть в голову наследнику благородного дома, а вот у Поттера такой защиты не было. В какой пещере он живет, Нотту плевать, а вот тайны Хоуп должны оставаться в секрете.

— Надень и никогда в жизни не снимай, пока не заведешься своим комплектом, и даже своим друзьям ни слова. Понял? — тихо прошипел Нотт, Гарри тут же проткнул ухо, чуть поморщившись. Если он отдает свое что-то важное, возможно так надо, а Гарри потом еще спросит. У него появилось много вопросов за такой короткий промежуток времени. Ребята вымученно пошли в сторону выхода. Не успели они выйти из туалета, как наткнулись на профессоров: Дамблдора, Макгоногал, Снейпа.

* * *

Дверь в купе открылась и зашел Гарри Поттер. Тео вымученно простонал, закрывая руками лицо.

— Что тебе, Поттер? — устало спросил Тео. Он очень намучился за оставшееся время. Хоуп сказала, что все расскажет в поезде и уже начала делиться, как их прервали. Естественно Ривайвол замолчала. Сколько бы она не смотрела на Поттера издалека, но кажется, хватает мозгов не доверять грифиндорцу. Поттер же весело поздоровался и закрыл дверь на щеколду.

— Простите, я не знаю заклинаний, которые закрывают двери, чтобы никто не зашел и не подслушал, — потупился аки скромница. Теодор поражался, как наследник благородного дома Поттеров мог быть таким необученным, ходить в лохмотьях, и вообще… быть таким, ну таким! Невилл наложил запирающее и оглушающее.

— Говори, — серьезно начал Невилл. Он не знал, что произошло на самом деле, Тео ходил мрачнее тучи, Хоуп заперлась в комнате и выходила лишь поесть, и то раз в день. Оба молчали. А у Невилла заканчивалось терпение. Друзья что-то скрывали от него и что-то серьезное. Это было обидно, конечно, он злился.

— Ну хм… — начал Гарри, — ты знаешь парселтанг? — с каким-то детским восторгом спросил Поттер, обращаясь к Хоуп. У Невилла глаза на лоб полезли, когда Хоуп что-то прошипела в ответ. У Гарри же еще больше заблестели глаза: — это… значит я нормальный, верно? В смысле, — замялся, — я понял, что нормальный, когда узнал, что волшебник, но потом узнал, что парселтанг это ненормально, хотя прочитал в статье, что это нормально, но змеиным языком последний владел Воландеморт и я снова… ну в общем, — совсем затих.

— Гарри, — мягко сказала Хоуп. Невилл редко слышал от нее такую интонацию. Чаще, когда он только начала с ними дружить, Ривайвол так говорила, стараясь дать понять Невиллу, что он не должен быть похож на отца и стесняться вообще; что он хороший человек и хороший волшебник. — Ты абсолютно нормальный. Такой же как я или Теодор, или Невилл. У нас у каждого есть какая-то особенность, которую мы не хотим показывать миру и это тоже нормально. Не слушай кто так говорит, потому что они ничего о тебе не знают, кроме того, что ты когда-то в один год якобы победил самого могущественного колдуна за последние сто лет.

— Ты тоже думаешь, что это какой-то бред? — Невиллу казалось, что Поттер не может сиять еще больше, но, как оказалось, может.

— Думаю, — аккуратно сказала Хоуп. Гарри кивнул, давая понять, что с этим закончили, а потом повернулся к Теодору.

— Я ничего не понял про комплект наследника, — настойчиво начал Гарри. Тео фыркнул в ответ и Невилл решил вмешаться. Он не понимал почему, но Нотт раздражался с геометрической прогрессией рядом с Поттером.

— Комплект наследника это легкие чары защиты. Ну, насколько легкими могут быть, зависит от твоего магического ядра и насколько параноики твои родители.

— От чего они защищают? — Поттер убрал за ухо волосы и Невилл увидел серьгу, которую раньше наблюдал на Теодоре.

— Конкретно эта серьга от вмешательства в твои мысли, — Лонгботтом повернулся к Нотту. — Либо вы мне сейчас все рассказываете, либо нашему доверию конец.

Теодор видел, как Хоуп снова сжалась и вот-вот расплачется. Он никогда до этого страшного второго курса не видел ее такой… сломанной. Нотта злило, что Поттер как болван пришел и бередит раны Ривайвол, злит Лонгботтом, который как будто плевать хотел, что у девочки начнется истерика, на себя, что вовремя не вмешался и не выпытал эту дурную историю с дневником. Да вообще на весь мир! Какого Мерлина происходило весь год?!

— Простите, — Хоуп тихо заплакала и обняла себя руками. — Все началось в косом переулке, я узнала ту книгу, которую подбросил Люциус, я знала, что в ней и знала к чему могут привести последствия. Но была так глупа, — Хоуп задышала чаще, хотя это мало помогало, слезы так и текли, а голос дрожал. — Я захотела владеть парселтангом и спросила у Тома, может ли он с этим помочь, он сказал, что может, но взамен, он будет брать у меня магию по чуть-чуть. Потом у меня начались провалы в памяти и эти странные события. Я сложила два и два, и тогда вам, ребята, сказала, что делать в случае моей пропажи. Вол… Том, взял достаточно магии, чтобы обрести тело, а потом ушел, я так думала, но вернулся. Начал угрожать. Заставил спустится в комнату. Я была такой дурой, — заплакала и отвернулась от ребят. Рассказывать, что с ее помощью убит еще один человек она не собиралась. Ложь лилась легко, да и ложью она это не считала, недосказанностью — да. — Потом пришли вы, потом Василиск, а потом я решила, что выхода нет, — повернулась к Невиллу и очень четко, глядя в глаза сказала, — я использовала аваду и убила тень Воландеморта.

— Ты использовала третье непростительное в школе? — неверяще прошептал Невилл, — Хоуп, ты с ума сошла?

— Она не сошла с ума, она спасла нас, — зло глянув на Лонгботтома сказал Нотт. — Темный Лорд это тебе не десятилетка, либо ты, либо тебя, а я уж, прости, жить хочу долго и счастливо.

Невилл замолчал, а Гарри тихо спросил: — что за третье непростительное?

— Ты издеваешься? — взорвался Тео, — тебя вообще не учили ничему, Поттер? Какого Мерлина ты вообще ни драккла не знаешь о нашем мире? Откуда ты вылез? Почему носишь непонятно что? Почему лезешь в опасные авантюры? Почему у тебя даже комплекта наследника нет? Поттеры богатый род, почему ты не пользуешься…

— Да потому что я живу с маглами! — прокричал Гарри, вскакивая на ноги, — я ни черта не знаю о волшебном мире, потому что маглы ненавидят волшебство, я вообще думал, что урод до того, как пришло письмо из Хогвартса!

— Что? — тупо переспросил Теодор. — Не знал, что ты волшебник? Ты серьезно? Это… Это уму непостижимо. На сказках о тебе растет все наше поколение, быть не может, — Тео забубнил что-то совсем несуразное и ушел в себя.

— Есть три непростительных заклинания, самое худшее из них это авада кедавра — мгновенная смерть, — начала спокойно, будто в трансе Хоуп. — За использование любого, прямой путь в Азкабан. Азкабан — это волшебная тюрьма, где обитают дементоры, а дементоры — это твари, высасывающие эмоции и душу. Там находится, кстати, твой крестный отец, странно, что тебе никто об этом не сказал.

— Что? — тупо повторил Гарри. — У меня есть крестный?

— Ну да, — неуверенно посмотрела Хоуп, — как и у любого другого волшебника. Отвечая на твой другой вопрос, — быстро продолжила Хоуп, — комплект наследника должен лежать в банке Гринготтс. На твоем месте, я бы в ближайшее время сходила и забрала его, потому что Тео не может ходить долго без защиты, если кто-то заметит, будут вопросы. Там будет серьга, защищающая твои мысли от поверхностного чтения. От прямой легилименции она не спасет, но прямую ты почувствуешь, это больно или неприятно. Кольцо наследника, защищающее от простых опасных компонентов в зельях, типо амортенции и амулет защиты, который ты видел на мне, обычно помогает от простых сглазов, но мои родители подпитывали его темными ритуалами, потому оно более мощное.

Поттер кивнул в знак понимания: — Поэтому Нотт сделал столько действий, а кучу заклинаний в конце наколдовал, чтобы стереть след?

— Да, — очнулся Тео. — Есть заклятье: приоре инкантатем, оно показывает последние двадцать заклинаний. На случай, если нам, то есть тебе, не поверят и потребуют проверки. Поттер, — обратился Нотт, — сходи в банк, забери комплект и деньги, обнови гардероб. Потому что тебя не воспринимают как единицу общества, а тебе тут жить. Станешь похож на волшебника, отношение изменится. На одних маглорожденных и Уизли не улетишь. А Темный Лорд очевидно еще вернется. Мы тебе тут не помощники, у нас с Хоуп вообще руки связаны родителями, у которых метки. Августа врятли разрешит внуку что-то делать, он учится на Слизерине. Если взбрыкнет, свои же затопчут. Уизли и Грейнджер ни слова об этом. Твоя подружка склонна верить только авторитетам и вообще себе на уме.

Видя, что Поттер хочет запротестовать, Невилл добавил, — если промахнешься, Хоуп посадят, плевать всем на то, что она маленькая. Она Слизеринка, а значит подлая черная колдунья, что ночами ест детей. Прожуют и забудут. А она хорошая. Дура, как выяснилось, но не безнадежная.

С этого момента главы будут выходить по мере написания. Так как это все, что было написано до момента публикации. Обычно я пишу сразу много, но не ждите каждый день. Определенного дня тоже не стоит. Обещать не буду, потому что уже предупреждала, что у меня большие проблемы с макси. И напоминаю, что пишу другой фик, но, кажется, он дается тяжелее, потому что там больше психологической составляющей, которую мне тяжело освоить. Этот кажется мне более позитивным и простым, поэтому на самом деле, в связи с уже намеченным планом, большая надежда, что все получится. Приятного чтения!

— Мы так и будем здесь сидеть? Ну же пойдем погуляем, смотри какая погода!

— Не хочу.

— Мы не можем запереться в комнате. Мама с папой наверняка волнуются. Ты же хочешь им рассказать о произошедшем?

— Они увезут меня и тогда я точно ничем не помогу.

— Но ведь папе можно точно-точно рассказать, он еще и поможет и возможно почистит следы, вдруг остались?

— Нет! — Хоуп кинула книгу, лежащую на прикроватной тумбочки в сторону голоса. Образ тут же развеялся.

— Нам все равно придется отсюда выйти, — зазвучал голос над ухом, — скоро в Хогвартс. Как ты собралась справляться со мной? Мы же обе знаем, — продолжала увещевать Дисперато, так ее назвала Хоуп, — нам нужна помощь.

Дисперато появилась через несколько дней, когда Хоуп вернулась домой. Сначала был шепот, потом голос, а потом начала появляясь тень. Галлюцинации это ненормально. Да даже голос слышать это ненормально. Оно говорило с ней, Хоуп даже казалось, что оно пыталось помочь. Чему в магическом мире можно доверять? Если Хоуп расскажет о Дисперато, ее посадят в лечебницу. Она не хотела туда. Она хотела нормальной жизни. Хотела немного понаблюдать за Гарри Поттером, хотела помогать издалека, сколько могла, хотела упростить ему дорогу. Она не хотела убивать. Она не хотела марать свои руки в крови, Хоуп тепличное растение, выращенное ни в чем не нуждаясь. У нее прекрасные друзья, превосходные родители, деньги, власть и жизнь устроена наперед. Хоуп никогда не знала ничего другого. Конечно, мечтала. Но мечтать это когда все получается легко. Она хотела небольшие приключения, чтобы жизнь была интересней, чем прошлая. Но она не хотела стать убийцей. Не хотела переживать такой панический ужас смерти. Не хотела бояться собственного я.

— Ты же знаешь, что если бы ты не убила, он убил бы тебя, меня, Тео и Гарри, нашего милого Гарри, — продолжала шептать Дисперато, — я хочу жить, ты хочешь жить, а наш Гарри просто обязан жить, ты же понимаешь?

— Конечно.

— И чтобы мы могли наверняка убедиться, что милый Гарри будет жить, нужно рассказать папочке. Папочка поможет.

* * *

— Заходи Хоуп, — пригласил Клаус. Мужчина встал из-за стола и, налив в стакан воды, присел на диван, рукой приглашая занять место напротив. С дочерью в школе явно что-то произошло. Прошел месяц, а друзья девочки так и не прибыли в их менор, а сама Хоуп практически заперлась в комнате. Они с Инсидиас решили не беспокоить и подождать. С подростками всегда сложно и, Клаус считал, что не нужно выкуривать дочь насильно. Инсидиас придерживалась того же мнения. Мужчина считал, что родители из них посредственные. Они совершенно не умели заботится о ком-то, за всю жизнь у него не было привязанностей, есть долг, честь, достоинство. Для Клауса этого достаточно. Для Инсидиас наверняка другие приоритеты, но дочь в них тоже не входила. Поэтому Клаус решил, что будет делать то, что дочери нужно для успешной жизни. Возможно, у Хоуп другие планы, она никогда не делилась, просто соглашалась. Смотря на других детей, Клаус понимал, насколько им с ней повезло. Она не истерила, всегда обдумывала свои поступки, не капризничала и не ставила их в неловкое положение. Всегда вежлива, аккуратна, внимательна. Клаус очень гордился своей дочерью. Возможно даже любил. Сравнивать, конечно, не с чем в этом плане.

Хоуп вела себя странно и нервно, часто смотрела в пустоту, бывало, что-то бубнила под нос, иногда начинала дергаться, как будто злилась. Клаус редко видел ее после возвращения, потому не мог присмотреться внимательней.

— Папа, — голос дочери отвлек Клауса. Она не часто называла так его. Редко наедине — никогда при людях. У мужчины сжалось сердце от плохого предчувствия. Дочь села в кресло напротив стола и чинно сложила руки на коленях, — дело в том, что в этом году я убила кое кого.

Что он должен был чувствовать? Клаус растерялся. Ей всего тринадцать лет и за свою жизнь он тоже убивал, он бывший пожиратель, конечно, ему приходилось. Но у Клауса были свои постулаты, которые он не нарушал и, более того, он был состоявшейся личностью. Что сказать ребенку? Что она хочет от него? Ругать явно не стоит. Лицемерие это совсем не то, что ему самому хотелось бы слышать от своего отца. Жалость, смешно. Если бы его кто-то пожалел, он обозлился бы. Понимание?

— Хоуп, — аккуратно начал мужчина. Девочка вздрогнула и широко открыла глаза смотря на него в удивлении, — ты в порядке? — он пожевал губу, — забудь. Конечно, ты не в порядке. Расскажи мне все, что хочешь рассказать и все, что сможешь.

И девочку прорвало. Она рассказала про артефакт, что теперь владеет парселтангом, что навела меч на другого беспризорного волшебника и тот наверняка мертв тоже из-за нее. Что в дневнике жил Воландеморт, что в какой-то степени одержима Гарри Поттером, что у нее есть знания о будущем. Клаус слушал внимательно и на спине волоски вставали дыбом. Поверить во все это было крайне тяжело. Легче сказать, что его дочь сошла с ума. Но все, что она говорила складывалась в красивый карточный домик, Хоуп умна, но не гениальна, придумать такую ложь… да и зачем? Клаус видел, что она буквально задыхается от всего этого, теперь видел. Мужчина выловил последнее, что сказала Хоуп.

— Дисперато? — девочка моргнула, будто не понимая, а потом кивнула.

— Я ее так назвала. Она не причиняет вреда и не пытается на что-то настроить, ну, пытается конечно, но не влияет на меня, на злой дух не похожа. Она, кажется, просто помогает. Вообще-то это ее идея прийти к тебе. И в действительности мне… — Хоуп смолкла.

— Сейчас она тоже здесь? — похоже это самая безопасная тема, потому Клаус решил через нее выяснить все остальное. Девочка помотал головой, отрицая.

— Она появляется, когда я одна или, когда погружена в себя.

— Значит, теперь ты владеешь парселтангом? — резко перескочил на другую тему.

— Угу, Гарри, кстати, тоже, — немного улыбнулась дочь. Надо присмотреться к мальчику. Он бы носа не сунул к Гарри Поттеру, но планы резко изменились.

— И Гарри был с вами в той комнате?

— Да, — аккуратно подтвердила, будто боялась.

— Ты взяла с них какую-то клятву? — глаза девочки расширились и она прикусила губу.

— Я не знаю, в смысле, я ничего не брала. Я была… не в себе, — тихо закончила. Мужчина кивнул, делая мысленную пометку.

— Полагаю о дальнейшем ты не расскажешь. Мне стоит спросить Теодора?

— Да, полагаю так, — еще тише.

— Хоуп, — девочка не отреагировала. — Доченька, — глаза Хоуп забавно расширились, а потом она заплакала и бросилась к отцу. Клаус растеряно развел руки. Принимая в свои объятья чадо. Он никогда не слышал, чтобы дочь плакала и никогда не обнимал, да и утешать ему не приходилось. Он аккуратно погладил дочь по голове, усаживая ее на коленях. Хоуп сильно сжимала воротник рубашки, пряча лицо где-то под подбородком.

— Мне так страшно, мне все еще так страшно, папочка. Я так хотела жить. Я так испугалась, мне очень хотелось жить и была безумно зла, и еще больше растеряна, после того как… после того как произнесла то заклинание. А потом я ревела, а потом мне было так спокойно. И от этого еще больше страшно. Мне же не должно быть так спокойно? Я должна быть в ужасе от того, что убила, а я в ужасе от того, что не чувствую того, что должна чувствовать. Я должна винить себя в его смерти, но не виню. Я… я пытаюсь обвинить, я правда пытаюсь, папочка. Неужели я психопатка, как Белатрисса? Неужели я ненормальная?

— Все в порядке, Хоуп. Ты ничего не должна. То, что ты чувствуешь абсолютно нормально, слышишь? — Клаус поднял заплаканное лицо и как можно увереннее сказал, — то, что ты не чувствуешь вину за убийство маньяка — нормально. Ты молодец. Ты все сделала правильно.

Ни дракла не нормально. Дочь не была психопаткой, как чокнутая Белла. Девочка накрутила себя до галлюцинаций от отсутствия чувства вины. Клаус не разбирался в понимании людей. Отсутствие вины — нормально? Он верил в то, что сказал. Но где-то на периферии понимал, что любое убийство — это убийство, каким бы убитый не был злодеем. Клаус после первого убийства блевал несколько дней от отвращения, но сознание удачно перекинуло вину на Темного Лорда. Он лишь исполнитель. Так и справлялся. Хоуп же никто не толкал в спину. Это ее решение, и с этим ей жить. А Клаусу нужно заняться друзьями Хоуп, чтобы дочери никогда это не аукнулось в будущем.

Они еще какое-то время сидели в кабинете, пока Хоуп успокаивалась. После, спящую отнес в комнату, наложил сонные и ушел.

Надо навестить Теодора Нотта и Гарри Поттера.

* * *

Гарри ненавидел Марджори Дурсль. Ненавидел псов, которые неизменно ее сопровождали. Ненавидел всю семью Дурсль. Визгливую тетку, завистливого борова и их тупового сына. В такие моменты он желал, чтобы они все исчезли. Гарри практически взорвался, он был так зол на всех, как они смели наговаривать на его маму и папу? А потом он услышал звонок, и тетя Петунья радостно предложила Гарри открыть дверь.

— Нотт? — кого Гарри не ожидал увидеть на пороге этого дома, так это Теодора. Злость не утихала, однако любопытство взяло вверх.

— Привет, Поттер, — неловкая улыбка, — времени не так много. Не прогуляешься со мной?

Конечно, Гарри прогуляется. Что угодно, лишь бы подальше от этого дома; подальше от Дурслей и их отвратительной гостьи.

Гарри кивнул и захлопнул дверь за спиной. Как только они с Тео прошли дом, Гарри увидел мужчину. Он был похож на Люциус Малфоя, но волосы были гораздо светлее и короче. Главное отличие — отсутствие трости. Гарри усмехнулся про себя, вспоминая как облапошил этого павлина и освободил Добби. А потом в мозг внезапно пришла мысль, что Теодор сын пожирателя смерти, а этого мужчину он не знает.

— Не беспокойся, — шепнул Тео, — это отец Хоуп.

— Добрый день, юноша, — мужчина спокойно поприветствовал, но Гарри стало очень неуютно от пристального внимания, — меня зовут Клаус, вы будете называть меня мистер Ривайвол.

— Здравствуйте, — сконфужено произнес Гарри, — с Хоуп все в порядке? — лицо мужчины помрачнело, а Тео отвел глаза, — что-то случилось?

— Ничего непоправимого. Однако я вынужден пригласить вас погостить у нас в меноре остаток лета. Вы не будете против?

— Но… эм… — растерялся Гарри, — я не знаю.

— Не знаете? — брови мистера Ривайвол поднялись вверх, — считаете, что ваши маглы будут против? Насколько я понимаю, они ваши опекуны? И судя по одежде, вы не являетесь любимым членом семьи? — Гарри вспыхнул. Нотт говорил купить одежду и забрать комплект наследника, что Гарри так и не сделал. — Так согласитесь погостить у нас оставшуюся неделю? С вашими, — мужчина скривился, — опекунами я поговорю.

— Эм… Да, да, конечно, если можно.

— Чудесно, — улыбнулся мистер Ривайвол, — будьте так любезны взять меня за руку и провести до двери. На вашем доме стоит непонятная мне защита, — задумчиво, — что странно, потому что дом абсолютно магловский.

— Это, — Поттер прикусил язык. То, что это кровная защита знает Дамблдор, друзья и сам Гарри. Распространяться об этом слизеринским родителям не лучшая идея.

— Это? — заинтересованно спросил мистер Ривайвол.

— Ничего.

— Что ж, — не стал настаивать мистер Ривайвол. — Как зовут ваших опекунов?

Дурсли довольно просто отпустили Гарри. Поттер только успел сунуть разрешение в Хогсмид дяде Вернону и тот, довольно быстро, его подписал. Видимо то, что Гарри чуть не проклял эту жалкую, мерзкую тетку они поняли.

— Я позволил себе легкие чары убеждения, — коротко улыбнулся мистер Ривайвол, — посчитал, что вы не будете против, мистер Поттер.

— Совсем не против, сэр, — счастливо прощебетал Гарри. Плевать ему на Дурслей, он чувствовал к ним легкую благодарность за крышу над головой, но вся она испарилась после сегодняшних оскорблений. Мама явно не заслужила, чтобы о ней так отзывались. Поттер вновь начал злиться.

— Возьмите меня за руку, мистер Поттер, Теодор, мы аппарируем, приготовьтесь. — К чему готовится Гарри понял секунду спустя. Желудок скрутило, а ноги подкосились. Гарри упал на каменную дорожку не принадлежащую Дурслям. Он осмотрелся вокруг себя. Красивый сад, много цветов, тетя Петунья бы обзавидовалась, аккуратно подстриженный газон и огромный особняк. Хогвартс, конечно был больше, но Гарри особенно не с чем сравнивать. Дом Дурслей был маленьким, а Нора не шла ни в какое сравнение с этим сооружением. Светлый дом, где половина первого этажа увешена лианами и розовыми бутонами, справа белая беседка, неподалеку пруд. А слева большая терраса под крышей, где также были цветы и несколько столов и стульев.

— Позже, Хоуп покажет вам дом, мистер Поттер, надеюсь вам у нас понравится. Будьте желанным гостем, — улыбнулся мистер Ривайвол.

— Зовите меня Гарри, сэр, — скромно предложил Поттер.

— Ни в коем случае, мистер Поттер, — его брови чуть нахмурились, — вы не друг и не член семьи, это было бы грубое нарушение этикета и знак моего глубокого неуважения. Вас разве не ознакомили с правилами этикета по пришествию в мир волшебников?

— Нет, — Гарри чувствовал себя растеряно, одновременно с этим злился, что он ничего не понимал и многого не знал. Почему ему никто не говорит о таких обыденных вещах? На Гриффиндоре все друг с другом общались по имени, хотя, припомнил Гарри, Патил и Браун звали его исключительно по фамилии, раньше он не задумывался об этом.

— Что ж, — кажется мужчине тоже стало неловко, — пройдемте сперва в мой кабинет. Нам предстоит долгая беседа.

Гарри вопросительно посмотрел на Нотта, но тот только покачал головой, давая понять, что ничего не скажет. Когда они зашли в дом, Гарри увидел большой и пустой коридор из которого шло несколько проходов. Нотт ушел в сторону, а Гарри проследовал за мужчиной.

Кабинет был строгим. Изумрудные цвета и темное дерево, совершенно ничего лишнего. Гарри, теперь побывав в кабинете другого волшебника, подумал, что у Дамблдора барахолка, где что-то звенело, стучало и брякало. Если сравнить, то ему наверное было бы комфортнее работать в таком кабинете как у Ривайвол. Здесь легко сосредоточиться. Было очень тихо, приятно пахло и абсолютно ничего не резало глаз. Мистер Ривайвол предложил Гарри сока или воды, а когда стакан появился на столике, Поттер удивленно поднял брови. Он, наверное, никогда не привыкнет к волшебству.

— Мистер Поттер, позвольте мне быть откровенным, — вопросительно поднял бровь и Гарри кивнул, — недавно ко мне пришла моя дочь с очень… пугающими и травмирующими воспоминаниями. Вы понимаете о чем я? — Гарри снова кивнул, а в горле пересохло. Он же не убьет его, как свидетеля? Его родители буквально умерли защищая Гарри, они бы и убили, наверное. Мальчик не сомневался, что родители Хоуп сделали бы тоже самое. Он, конечно, видел семью Рона и Гермионы, и совершенно не сомневался, что они любили своих детей. В конце концов защищать своего ребенка нормально.

— Я никому не скажу! — громче, чем требовалось протараторил Гарри.

— Я понимаю, что вы так думаете, мистер Поттер, — коротко улыбнулся Ривайвол, — но видите ли, магический мир гораздо обширней и многогранней, чем вы думаете, — откинулся в кресло, — есть несколько способов заставить вас говорить, по своей воле или против нее. Например сыворотка правды, это против воли, а вот зелье или чары доверия, заставит вас щебетать о всех секретах. Легилименция, от которой вы совершенно беззащитны. Все это по сути, — сложил руки домиком, опирая локти на подлокотник кресла, — будет против вашей воли. А я не хотел бы рисковать счастьем своей единственной дочери.

— Я… я понимаю, что… — Гарри облизал губы. Все это было шокирующим. Он не знал о таких способах. Гарри вообще мало что знает об этом мире, признавал и понимал, — что вы хотите сделать? — тихо прошептал Поттер.

— Я хочу взять с вас клятву о неразглашении. Жесткую клятву, — взгляд мужчины посерьезнел. — Эта клятва убьет вас раньше, чем вы сможете что-то рассказать, однако, — видя как у мальчика расширились глаза, быстро продолжил, — это защитит вас от легилименции, зелий и прочего. Вы не умрете сразу, начнете задыхаться и оппонент поймет, что вы под клятвой.

— А если не поймет? — тихо спросил Гарри сжимая руки в кулаки, — я же могу научиться защите своих мыслей и не пить эти зелья, — Гарри резко замолчал, когда увидел как темнеют серые глаза.

— Вы не научитесь быстро оклюменции, а зелья никто не пьет специально, мистер Поттер. Их подмешивают. Откуда вы знаете, что не выпьете тыквенный сок вперемешку с зельем на завтраке в Хогвартсе? А потом за доброй беседой со своим сокурсником похвастаетесь перед этим человеком. — Гарри задохнулся от предположения, что его друзья могут быть причастны к этому. Конечно, он сказал «сокурсник», но Поттер никому так не доверял, как Рону и Гермионе, — я не говорю, что вы выбираете плохое окружение, но я не знаю ваших людей, зато очень хочу защитить свою единственную дочь.

Гарри понял. Как не понять? Будь он на месте отца Хоуп, а на месте Хоуп Гермиона или Рон, он бы тоже потребовал что-то такое, чтобы обезопасить дорогого ему человека.

— Что мне нужно сделать? — Гарри никак не мог идентифицировать, что сейчас чувствовал. Он понимал чувства мужчины, но было страшно, что Гарри мог где-то ошибиться и лишиться жизни. Оставалось верить, что клятва, не убьет его сразу, как сказал мистер Ривайвол. Мужчина достал лист бумаги и подал Гарри.

— Вы должны прочитать это с палочкой в руке и намерением сохранить тайну. Все остальное сделает магия, мистер Поттер, — улыбнулся Клаус.

* * *

— Вот видишь, рассказать папе было хорошей идеей, — довольно сказала Дисперато. Они сидели вместе под большим деревом возле пруда. Хоуп пыталась читать книгу по Зельеварению за четвертый курс, отгоняя мысли, пока не появилось Оно.

— Ты права, — очевидно Дисперато не хотела навредить Хоуп и, возможно, к ней стоит прислушиваться чаще. «В конце концов, — решила Хоуп, — она часть меня».

— Конечно, часть тебя. Я твое подсознание, ты сама прекрасно это знала и раньше, — довольно подтвердила, — твой психоз очень мешает тебе жить, знаешь? — Хоуп не ответила, — ты не собираешься пообщаться с друзьями? Думаю Тео очень расстроен твоим молчанием. Ты же не ответила ни на одно письмо за все лето. И я молчу, что наш милый Гарри вчера прибыл к нам.

Хоуп спряталась за книгу, как будто она могла бы спасти девочку от реального мира. Она не хотела никого видеть, не хотела на них смотреть. Что они увидят в ней?

— Ты такая трусиха, — хихикнула Дисперато, — мы раньше не были такими. Почему тебе так важно, что они подумают? Нам должно быть плевать, — фыркнула, а Хоуп прислушалась. Это же и ее мысли, — если они тебя не примут такой какая ты есть, разве достойны называться твоими друзьями? И неужели ты думаешь о нашем милом Гарри так плохо? — усомнилась Дисперато. А Хоуп мысленно согласилась. Гарри не мог так подумать, он слишком добрый мальчик и наверняка уже оправдал ее за нее.

— Верно, моя Хоуп, — это обняло ее со спины, растворяясь в ней.

— Здравствуй, — услышала она тихий голос, — эээ… я не отвлекаю?

— Здравствуй, Гарри, — улыбнулась девочка, — присаживайся, здесь тенек, а от пруда приятно дует прохладный ветер.

— Эээ… да, спасибо, — мальчик сел, а Хоуп положила книгу с другой стороны, — как ты?

— Все хорошо Гарри, — еще одна фальшивая улыбка.

— Знаешь, я на первом курсе сжег профессора Квирелла, — Хоуп знала, как иначе? — мне тогда никто ничего не сказал по этому поводу. Был человек и нет его, — не видя отклика, Гарри продолжил, — я хочу сказать. Хочу сказать спасибо, — неуютная улыбка, — в смысле, ты спасла нас, а мы так и не поблагодарили, вообще все так закрутилось, — неловкий смех, — в общем. Это немного некомфортно говорить, особенно когда ты молчишь, Хоуп.

— Прости, — что она должна была ответить? Что понимает? Она не знает, что тогда чувствовал Гарри, но явно не тоже самое, что и Хоуп.

— Все нормально, я не об этом. Хочу сказать, что понимаю тебя и совершенно не считаю, что ты сделала что-то плохое. Ты защищалась и защищала, — неловко закончил мальчик, а потом сразу продолжил, — твой отец взял с меня клятву, поэтому я точно никому ничего не расскажу, в смысле, — замахал руками, — я бы итак никому ничего не рассказал, конечно…

— Конечно, — тихо засмеялась Хоуп, и Гарри, наконец, увидев отдачу от этого неловкого разговора, улыбнулся, — ты был в ужасе от него, да?

— Ну, — засмущался Гарри, — не от него, а от возможностей магического мира. Я не представлял, что есть столько способов выведать что-то у человека.

— Привет, — ребята вздрогнули от неожиданности, потому как не слышали как к ним подошел Теодор, — не помешаю? — это самый неловкий день в жизни Хоуп. Такой концентрации смущения она не чувствовала никогда. Ривайвол встала и повернулась в сторону Нотта.

— Тео, прости меня, — она сжала свою летнюю мантию в кулаках. Было немного стыдно. В письмах он наверняка переживал, а сейчас не знает как подойти к Хоуп, как будто она какой-нибудь Гиппогриф. — И спасибо, — улыбнулась.

— Что ты! — Теодор забавно замахал кулаками, — только вернись ко мне, ладно? В смысле, не бросай больше так, — Теодор чувствовал беспокойство все лето, он писал письма практически каждый день, обдумывал, что еще можно сделать. Невилл говорил, что на его письма Хоуп тоже не отвечала. Очевидно она решила переживать в одиночестве и Теодору было страшно, что по возвращении в школу девочка отгородится от него. Хоуп искренне нравилась Теодору, она была теплой, ласковой, забавной, умной. Выросший в семье, которая его ненавидела, он нуждался в Ривайвол. Хоуп для него синоним семьи. И это лето было самым худшим за всю его жизнь. Отец был недоволен и пытался выпытать, не собираются ли Ривайволы расторгнуть помолвку, иначе почему не забирают его как обычно? Так же Тео слышал, как Тибериус обсуждал с кем-то по камину, что метка на пару дней стала черной, как раньше, при жизни Темного Лорда. И Теодор, вспоминая события, начинал себя накручивать, что сделал недостаточно, чтобы защитить их тайну.

— Я никуда не уходила, Тео.

— Ты, — задохнулся мальчик, — ты бросила меня на все лето! Ты не отвечала на письма! Ты даже мой подарок не носишь! — видя вопрос в глазах, — ты же даже не читала и не открывала мои письма, да? — горько предположил Тео, — настолько не хотела видеть меня?

— Нет, Тео. Я никого не хотела видеть, — набрав в грудь воздух, — на самом деле, — а потом резко замолчала, — нет, неважно, прости, ладно? И спасибо, что разобрался с тем ужасом, что я натворила.

— Ты бы сделала тоже самое и даже больше, — неловко улыбнулся Теодор.

— Кхм, — кашлянул Гарри, напоминая о своем присутствии, — так вы ребята помолвлены?

— Верно, — прищурился Теодор, — еще с десяти лет.

— Так рано, — присвистнул Гарри, — это тоже типо традиции какой-то?

— Не обязательно, — улыбнулась Хоуп, возвращаясь на место под деревом, — на усмотрение родителей, но если ребенок в последствии будет крайне против, обычно помолвка расторгается. Но так не во всех семьях.

— Да, например, отец, скорее убьет меня, нежели расторгнет помолвку, — лицо Теодора потемнело, как всегда бывало, когда он делился с Хоуп своими переживаниями по поводу семьи.

— Мои же не будут возражать, о чем сразу сообщили. — Теодор вскинулся и потерянно посмотрел на девочку, — но я не брошу тебя, Тео. Какой я после этого друг, верно?

— Свадьба это не дружба Хоуп, — мрачно подметил Тео.

— Это основная составляющая, — мягко напомнила Хоуп.

— А если Тео против расторжения, а ты за: как решаются такие проблемы? — полюбопытствовал Поттер.

— Платятся отступные, — пожала плечами Хоуп, — но все равно расторгается. Свадьба — дело добровольное.

Ребята замолчали, потом Гарри вновь спросил: — Хоуп, твой отец согласится сопровождать нас за покупками? — девочка моргнула, потом еще раз.

— Зачем бы ему это делать? Обычно нам дают галеоны, а сопровождают невидимые домовики.

— Оу, просто меня обычно кто-то сопровождал всегда, на первом курсе Хагрид…

— Тебя сопровождал лесничий? — в неверии спросил Тео.

— Он хороший, — резко подметил Гарри.

— Да Мерлин упаси, конечно, хороший, — протянул Теодор, — только даже маглорожденных сопровождают преподаватели, а ты же целый Гарри Поттер, какого дракла? — возмущению Теодора не было предела.

— Откуда я знаю, — раздраженно ответил Гарри, — у меня как ты понял выбора не было…

— Так, а на втором курсе Уизли, да? — сменила тему Хоуп.

— Ага, я тогда в Лютный попал случайно по камину…

— В Лютный? Случайно? По камину? — неверяще спросил Тео, — как ты жив до сих пор, Поттер?

— Да что с тобой не так? — взорвался Гарри, — ну случайно, с кем не бывает? Я магловоспитанник, что ты хотел? Удивлялся бы так, будь на моем месте какой-нибудь маглорожденный?!

— Строго говоря, Гарри, Тео удивляется не этому, — резко сказала Хоуп, прерывая назревавшую ссору, — а тому, что тебе ничего не объясняют, но позволяют делать то, что обычно делают дети, жившие в магическом мире и знающие с пеленок, как и что работает. В связи с тем, что тебя нарекают героем, ты вроде как должен соответствовать, а не шляться по Лютному с лесничим, — Гарри сдулся, мысленно соглашаясь.

— Прости, — буркнул Поттер, обращаясь к Нотту, — за последние два дня я узнал больше, чем за два года. Это очень… раздражает. Да уж, конечно, — ухмыльнулся Тео.

— Предлагаю завтра сходить в косой переулок, — хлопнула в ладошки Хоуп, — я попрошу маменьку нас сопровождать. Учебники нам еще не прислали, поэтому мы просто прогуляемся, поедим мороженное, сходим, с тобой Гарри, в банк и обязательно зайдем в книжный. Мама поможет с книгами, которые ты должен будешь прочитать, чтобы меньше попадать в такие ситуации как с Лютным.

— Эмм… Спасибо? — неуверенно-вопросительно ответила Гарри. Книги ввергали его в легкую панику. Хоуп неожиданно фыркнула и рассмеялась.

— Пожалуйста Гарри, — улыбалась, — если не хочешь читать, оставайся таким же, как сейчас. Мы же не заставляем.

— Ну конечно, зачем ему подстраиваться под мир, если мир подстраивается под знаменитого Гарри Поттера, — подал голос Нотт. Гарри вспыхнул.

— Я прочитаю!

— Ага, — закатил глаза Тео.

* * *

Как любой другой подросток, Хоуп склонна к самоанализу. Выяснилось, что делать это гораздо проще, когда перед тобой — ты сам.

Она не помнит прошлой жизни, не помнит кем была, просто возникают образы и ощущения, как будто старый фильм с испорченной лентой. Нет ни звука, ни четкой картинки, только ощущения. Так она помнила о смертях в прошлой жизни. Первый — близкий человек. Хоуп было тринадцать, как сейчас. Она не понимала, она была в шоке и немного в ужасе, а потом, когда пустота стала заметной, много позже, Хоуп поняла суть потери. Потом был муж двоюродной сестры. Она увидела, что потерять самого близкого человека — это очень больно. Видела, как тяжело переносит сестра и ее дочь. И стало страшно, как сама Хоуп с этим справится?

Самое запоминающееся, когда она переехала кошку. Не увидела, не отреагировала. И Хоуп лицемерно думала, а потом, конечно стыдилась этого, что если бы не видела мучений бедного животного, то восприняла бы гораздо легче. Все умирают, это нормально. Но по злой случайности она видела, как кошка переворачивается от боли, как мучается, как кровь буквально брызжет, как в каких-то тупых боевиках, Хоуп выбежала на дорогу, когда животное уже только дергалось. Было противно, от грязи и крови и безумно жаль, что кошка так страдает. Были крамольные мысли, скорее бы боль закончилась, смерть в этом случае предпочтительней. Были свидетели, и Хоуп заставила себя расплакаться. Это было не сложно. Она аккуратно взяла животное на руки, но так, чтобы не запачкать одежду и отнесла на тротуар. Вернулась в машину, чтобы припарковать, взяла какую-то тряпку из багажника, обернула животное в нее, отнесла на ближайшую мусорку и положила аккуратно возле нее. В тот день она слушала много музыки и пыталась заниматься техническими работами, чтобы руки всегда были заняты. Но закрывая глаза, она вспоминала мучения животного. Если убивать, случайно или нет, то только быстро и безболезненно. Если умирать, то только быстро.

— Вот видишь, милая Хоуп, — на кровать села Дисперато, — ты и раньше не чувствовала вину за убийство. Только жалость из-за того, что было больно. А ведь Том не страдал.

— Ты сравниваешь кошку и человека? — раздражение.

— Так ведь и Том не совсем человек. Кусок души. Если подумать, то животное чувствовало больше, чем огрызок Воландеморта.

— Откуда тебе знать?

— Ха-ха, глупый вопрос, милая Хоуп. Я это ты. Только честнее и лучше.

— Уйди, — попросила Хоуп закрывая глаза руками.

* * *

— С этим Сириусом Блэком с ума посходили, — Инсидиас швырнула мантию в угол, чтобы та исчезла еще в воздухе. Когда она соглашалась сопроводить детей для помощи Гарри Поттеру (супруг настоял) она не думала, что на следующий день прилетят совы со списком учебников. Инсидиас ненавидела скопления разношерстных людей и, откровенно говоря, ненавидела детей. Ривайвол была безумно благодарна за такую тихую дочь и ее таких же тихих друзей. Если бы не кучка маленьких идиотов других семей, она перенесла сопровождение гораздо легче. На них пялились доброе количество времени. Ей даже пришлось разговаривать с предателями крови, чтобы убедить, что она не в сговоре с Сириусом Блэком. Они потребовали открыть для них камин! Что за… бестактность. Инсидиас кожей чувствовала, как их грязная кровь проникает в нее через поры. Она возненавидела семью Уизли еще больше, благодаря тому шуму, что они издавали. Хорошо, что мальчишка соглашался со всем, что она говорила купить. Маленькому Поттеру доставало ума, ни о чем не спрашивать, а тихо оплачивать гору покупок. Дочь смотрела на нее недобрым взглядом, но помалкивала. Инсидиас не понимала, что случилось с ее послушной девочкой, ее как будто подменили в школе. Она знала, что Клаус в курсе, но супруг молчал и она посчитала, что в ней слишком мало любопытства. Если они думали, что ей не нужно знать, что ж, значит это не стоит ее внимания. Дочь достаточно благоразумна, чтобы нивелировать ошибки и приумножать благородное имя Ривайвол, — у вас пол часа, чтобы освежиться, потом отобедаем на террасе.

Ей нужно срочно смыть всю эту грязь, которую она могла подхватить. Инсидиас считала, что ей очень повезло в жизни. Клаус был великолепным супругом, успешным, богатым, понимающим и красивым. Она могла уехать отдыхать в любую точку мира, зная, что домочадцы не будут ее как-то задерживать. Занималась любимыми делами и встречалась с подругами. Инсидиас любила масштабные мероприятия. Ей доставляло удовольствие видеть в чужих глазах зависть. Она была не самой красивой, но благодаря этому ей еще больше завидовали.

В то время, когда она была еще юна, порядки были иными. Предателей крови избегали и порицали, грязнокровкам не было места в этом мире. А что сейчас? Ходят как у себя дома, приказывают ей, ей! впустить это в ее дом. Завтра же Инсидиас уедет в Польшу. Она давно не встречалась со своими старыми друзьями. Это отвлечет ее раздражение, а когда вернется, дома будет лишь Клаус и, возможно, она наденет то белье, что прикупила недавно в Париже. Инсидиас улыбнулась, стоя под душем.

— Простите, — Гарри аккуратно положил вилку на стол. Здесь все следовали непонятному ему этикету и он боялся лишний раз стукнуть приборами. Старался повторять за рядом сидящей Хоуп.

— Да, мистер Поттер? — спросил старший Ривайвол.

— Миссис Уизли упомянула Сириуса Блэка, и что он охотится за мной, но Хоуп ранее говорила, что он мой крестный, — аккуратно подвел мальчик свои сомнения.

— Хоуп, говоришь, сказала? — мужчина как-то странно на нее посмотрел, — мистер Поттер, у меня нет такой информации, вам лучше спросить у Хоуп подробнее чуть позже. Все таки убийцы — не лучшая тема за обедом, согласны?

— Он не убийца, — зло сказала Хоуп, потом сделала глубокий вздох, вытрала салфеткой губы и, отодвинув стул, встала, — Гарри ты поел? Тео?

Мальчики кивнули в знак согласия, поблагодарили и вышли из стола. Хоуп привела всех в беседку, солнце неприятно жгло сетчатку, а вот ветерок был самый ласковый. Позвала домовика и попросила много подушек. Разбросала по поверхности беседки и легла к стенке.

— Сириус Блэк твой крестный отец и он не хочет тебя убивать.

— Но откуда ты знаешь? — немного удивленно спросил Гарри, а Хоуп коротко посмеялась.

— Ты его видел сегодня, — еще больше улыбаясь, ответила Ривайвол.

— Я бы заметил, если бы увидел Сириуса Блэка! Его портрет развешен повсюду!

— Конечно, если бы он соответствовал портрету, ты бы увидел. Но ты видел собаку, — самодовольство Хоуп можно было пощупать руками.

— Блэк анимаг? — уточнил Тео.

— Ага, тощий черный гримм.

— Мне все еще безумно интересно, откуда ты столько знаешь, — отрезал Тео, уже не надеясь на какой-то ответ.

— Кто такой анимаг? — для Гарри было неважно откуда Хоуп что-то знала, по крайней мере не сейчас. Его интересовал его крестный отец. Ведь если этот Сириус захочет, то сможет забрать Гарри от ужасных родственников.

— Человек, который может превратиться в животное. Например Макгоногал. Ты же видел, как она превращается в кошку? — ответила Хоуп.

— И за что его посадили?

— За якобы убийство маглов и другого волшебника, которого в последствии нарекли героем, — Хоуп закатила глаза.

— И, естественно, он никого не убивал, его подставили? — ухмыльнулся Тео.

— Как ты догадался? — фальшиво удивилась Хоуп, поднося руки к губам.

— Не язви, — бросил в нее подушкой, которую Хоуп поймала и, положив на колени Тео, легла сверху. Взмахнула палочкой и в беседке вдруг стало очень темно, Хоуп еще раз взмахнула палочкой и на потолке появились звезды.

— По какой-то странной причуде род Блэк нарекают своих детей звездными именами. Вот это, — девочка указала кончиком палочки от которой шел небольшой свет в форме лазерного луча в правую сторону, — созвездие Сириуса.

— Знаешь, — тихо сказал Гарри, ложась полностью на подушки, — волшебство это лучшее, что могло со мной произойти. Хотя бы из-за таких моментов.

— Тебя хочет убить Темный Лорд и якобы охотится серийный убийца, сбежавший из самой охраняемой тюрьмы. — напомнил Тео, — я бы не чувствовал себя хоть сколько-нибудь волшебно на твоем месте.

— Ты ни Мерлина не знаешь, — вновь начал злиться Гарри.

— Я не слепой, Поттер, — огрызнулся, — по твоим, с позволения сказать, вещам; по тому как на тебя смотрели и по обстановке в доме, сразу видно, что тебя не любят. Но лучше так, чем умереть придя в «волшебный мир». Здесь знаешь ли не сказка.

— Точно, — привстал на правый локоть и посмотрел Тео в глаза, — я это понял сразу как мне Хагрид рассказал о том, что какой-то чокнутый пытался убить, когда мне было всего полтора года.

— Тогда я не понимаю, какого Мерлина ты еще не сбежал, ты богат. — Поттер на это рассмеялся, как-то зло и обреченно.

— И много ты знаешь детей одиннадцати лет, которые сбежали? Дай угадаю, — зло выплевывал Гарри, — ни одного. Ты сидишь в своем чертовски богатом меноре, попиваешь чай со своей семье, у тебя есть прекрасная невеста и за тобой не охотится злобное пугало, которое еще и оказывается живое!

— Что ты знаешь обо мне чтобы судить? — рявкнул Тео.

— Тоже самое что и ты обо мне! — Гарри встал и сжал кулаки, — ты попрекаешь меня в том, что я не знаю ваших законов, говоришь какой я идиот, что не сбежал. Люди видят во мне треклятого героя! Я ничего не сделал! Я хочу быть никем! Просто Гарри. — закричал мальчик.

— Ты не можешь быть «просто Гарри», — передразнил Тео, аккуратно вставая, чтобы не сильно тревожить о чем-то задумавшуюся Хоуп. — Ты как минимум будущий Лорд. Единственный выживший в семье Поттер, на тебе восстановление рода. На твоем месте я бы использовал «героическую славу», чтобы заиметь какое-то влияние.

— Это как-то, — скривился Гарри.

— По слизерински? — подсказал Теодор. Верно, думать о будущем — это так по-слизерински, — закатил глаза Тео.

— Нет. Использовать что-то ради чего-то, — отрезал Гарри. А Тео театрально удивился.

— Поттер, я тебя уверяю, все люди во всем мире используют друг друга. Хоуп использует нашу помолвку в качестве буфера, чтобы ей не сыпались предложения. Я использую Хоуп, чтобы сбегать из дома. Клаус использует меня, чтобы воспитать достойного человека для своей дочери. Домовики используют нас, потому что питаются нашей магией. Твой Дамблдор использует свою славу, чтобы оградить школу от политического вмешательства. Понимаешь? В этом вся суть. Использовать не значить в секрете, что-то делать от другого человека. Разница в отношении. В том числе и твоем.

— Вау, Тео, какая тирада, — усмехнулась Хоуп. — Если вы закончили, я тут кое-что вспомнила. Интересно? — Тишина, — что, вам правда не интересно?

— Говори уже, — закатил глаза Тео.

— Отец сказал, что из-за Сириуса Блэка министерство прислало в школу дементоров.

— Пардон? — позеленел Теодор.

— Ага, мне хотелось бы видеть рожу Фаджа, когда он придумал такое «приключение».

— Вы говорили, что дементоры охраняют Азкабан? — спросил Гарри.

— Ага, а еще я говорила, что эти твари высасывают всю радость, а потом и душу. Представляешь как они счастливы быть в школе с детьми, которые изобилуют вкуснейшими эмоциями?

— И Дамблдор допустил это? — севшим голосом спросил Тео.

— Милый Тео, это только начала, — развеселилась Хоуп.

— Меня пугает твое настроение. — сухо сказал Тео.

— Отец заказал партию настоек для нас двоих и также скоро должен выслать какой-то там амулет, который поможет не помереть от депрессии.

— А что делать другим детям? — удивился Гарри, — школа им что-то предоставит?

— Держи карман шире, Поттер, — усмехнулся Теодор, — я уверен, что амулет не из дешевых, а настойки и сами можете заказать, хотя скорее всего мадам Помфри озаботится их наличием в своей вотчине.

* * *

Это было что-то невообразимое. Невилл почувствовал как в купе стало холодно, окно поезда покрылось инеем и изо рта шел пар, когда он выдыхал. Ему привиделось то же отчаяние, как когда он впервые пришел навестить родителей. Надежда на то, что они вылечатся раскололась словно тонкий лед. Ему виделось, как мама раз за разом давала бесполезный фантик и он вновь и вновь складывал их в свою шкатулку. Он видел пустые глаза отца, которые не узнавали его. Ему захотелось спрятаться от этого ощущения.

Свет погас, Тео схватил его за руку и они услышали поскуливание с места, где сидела Хоуп. Невилл не мог двигаться, но все же сполз на пол, потому что ноги не слушались. Он услышал шуршание со стороны Тео и понял, что тот сделал тоже самое. Невилл нащупал ногу Хоуп и, опершись на нее сжал в немой поддержке. Едва ли это помогло, но это больше, чем ничего.

Хоуп спустилась к ним и они обнялись маленькой кучкой, пытаясь отогреться в объятьях друг друга. «Так немного спокойней» думалось Невиллу, хотя вероятнее всего это был обман.

В какой-то момент дверь распахнулась и они увидели уставшего мужчину в одежде покрытой заплатками.

— Вы в порядке? — мягко спросил незнакомец и Невилл тихонько помахал головой. Он сам не знал в порядке ли они. Мужчина протянул дольку шоколада: — это поможет, съешьте.

Какое-то время они просидели в тишине, пытаясь осознать произошедшее. Хоуп резко рассмеялась и Невиллу подумалось, что она сошла с ума. Признаться Хоуп всегда была сильной личностью и он ею восхищался. Он хотел тоже быть таким. До того, как она сказала, что убила человека. Конечно это был Тот-кого-нельзя-называть, но убийство есть убийство, это то, с чем Невилл ни за что не мог бы смириться. Хоуп была разбита и не отвечала на письма или поздравления с днем рождения. Он не обиделся и тогда, когда она его не поздравила. Он думал, что ей очень плохо и, наверное так оно и было, но когда они встретились Хоуп улыбалась, будто ничего не произошло и Невиллу это не понравилось. Он считал, что она должна мучиться от угрызений совести, а не стоять на перроне и радоваться, что скоро отправится в место, где всего пару месяцев назад совершила непоправимое.

Смех был натяжным и каким-то горьким, возможно это была истерика и Невилл не знал, что делать в таких случаях.

— Эй, — Тео аккуратно потрепал Хоуп за руку, — ты в порядке?

— В порядке? — сквозь смех спросила Хоуп, — что ты видел Тео, когда дементор проходил мимо купе? — резко и мрачно спросила она Нотта и, не дожидаясь ответа, — я видела смерть, — снова смех, — нет, милые мои, не смерть Тома и не его кончину, я видела свою, твою, Гарри. И знаешь что? — она захихикала и Невиллу подумалось, что сейчас она как никогда похожа на сумасшедшую Белатриссу, он испугался этой мысли и постарался ее отогнать. Вот только она вновь и вновь возвращалась. Как будто нельзя остановиться, сравнения приходили сами по себе и он постарался сосредоточиться на настоящем, — я, оказывается не жалею!

Хоуп немного успокоилась и они посидели в тишине.

— Я чувствовала липкий страх, такой же как в комнате. Безысходность и беспомощность, — тихо продолжила Хоуп. Невилл подумал, что так и должно быть, а потом ему стало мерзко от себя и своих мыслей. Они с Тео так много дали ему. Благодаря им он уверен в себе, бабушка больше не смотрит на него с жалостью, однокурсники относятся уважительно, даже Снейп не слишком третирует. Он нашел свою страсть в волшебных палочках. Он по-настоящему получал удовольствие от интеллектуальных разговоров с Тео, в моменты пикировки диалогами он наслаждался тем, как быстро начинает работать мозг, пытаясь найти правильный аргумент. Признаться, он наслаждался жизнью. Это было комфортно и весело. А теперь, когда эта атмосфера пропала, он начинает осуждать своих друзей. Это так низко, что ему стало стыдно за себя. Но что он мог сделать, если не понимал поступка Хоуп? Конечно, Тео будет на ее стороне, он ее жених и они старались поддерживать друг друга всегда. Но разве хоть раз Невилл чувствовал себя лишним? Никогда.

— Я видел смерть мамы, — внезапно признался Теодор.

— О Тео, — глаза Хоуп увлажнились, — ты же был совсем маленьким, как? — Хоуп нежно обняла Тео, гладя его по макушке. У нее была такая привычка, и это смотрелось иногда забавно, потому что Хоуп была меньше их ростом.

— Я всегда винил отца, в какой-то степени правильно, но это был несчастный случай, — тихо сказал Тео и резко зажмурил рот, невербально говоря, что он больше не скажет ни слова. Он зарылся носом в светлые волосы Хоуп и крепко обнял ее сжимая ткань на спине.

По поезду прогремел голос кондуктора, что скоро они будут на платформе и друзья разъединились, чтобы переодеться.

Глава всего на шесть страниц. На самом деле я могла писать дальше, но мне показалось, что такой конец главы очень показателен и драматичен. Люблю красивые жесты)

Приятного чтения!

— Серьезно, Невилл? — неверяще спросил Тео, — прорицания?

— А что такого? — огрызнулся парень.

— Что такого? — Нотт комично раскрыл губы, как будто не понимая, его ли это друг? — Это же прорицания.

— Это же так прекрасно все объясняет, — фыркнула Хоуп, намазывая масло на мягко прожаренный тост.

— Они же нигде не пригодятся, — Нотт отодвинул от себя тарелку с кашей и хмуро посмотрел на ребят, — кому вообще нужны прорицания?

— Я тоже на них записалась, — как бы между прочим сообщила Хоуп.

— Ты сделала что?

Хоуп рассмеялась, она не думала, что лицо Нотта может быть еще более комичным.

— Я говорю, что не хочу изучать нумерологию или дурацкие руны, — она смачно откусила тост. Божественно. — Кому нужны руны?

— Ну не знаю, — съязвил Тео, — например главе рода?

— О, — Хоуп открыла рот, облизнув крошки с кончика рта, — но ведь для этого у меня есть ты, — весело продолжила она.

— Ну да, конечно, — Тео закатил глаза.

— Что? Ты ведь не бросишь свою маленькую бестолковую невесту? — жеманно спросила Хоуп. Нотт сморщил нос; с недоверием, смотря на «маленькую бестолковую невестку».

— Какую вообще профессию можно выбрать с прорицаниями? — Тео не поддавался очарованию Хоуп.

— Ты так себя ведешь, как будто Трелони нанесла тебе личное оскорбление, — весело заметила Хоуп, допивая теплый чай.

— Она же сумасшедшая, ты ее видела? — серьезно спросил Теодор.

— Ну возможно она немного странно выглядит, но на ее уроках наверняка не придется изучать новые языки или высчитывать невесть что, — спокойно вклинился Невилл.

— Это же знания.

Тут раздался громоподобный смех. Проследив взглядом над чем смеется компания Малфоя Хоуп нахмурила брови.

— Серьезно, Малфой? — протянула Ривайвол, — это ниже даже твоего достоинства.

Нотт и Лонгботтом закатили глаза.

— А что, Ри-вай-вол, — по слогам протянул Малфой, — сочувствуешь грифиндорцу?

Хоуп сощурила глаза, в таком контексте она не могла сказать ничего против их издевательств. Интересно, говорил бы так Малфой, если бы знал, что Поттер слышал смерть своей матери, когда встречался с дементором?

— Используй любые средства для выбивания врага из равновесия, — издевательски продолжил Малфой. — Серьезно, Ривайвол, ты вообще Слизеринка? — уходя, он, конечно, задел своим плечом ее, — тебе как нельзя кстати это пригодится, ловец, — с презрением договорил и ушел.

Хоуп какое-то время постояла и, почесав лоб, попыталась сообразить, когда она стала такой импульсивной? Вставать на защиту так открыто это не в ее стиле. В ее стиле бить из-под стола или тогда, когда враг уже повержен. Малфой прав. А Хоуп нужно собраться с мыслями, иначе стать изгоем на своем же факультете будет вполне реально.

* * *

Хоуп гордилась Невиллом.

Когда Трелони усомнилась в здоровье бабушки Лонгботтома, тот не раздумывая ответил: — Моя ба еще вас переживет, спасибо.

Трелони, конечно, не ожидала, но нужно отдать ей должное, собралась быстро.

— Конечно, мальчик. Но я говорила о болезни, — она смотрела на него сквозь свои огромные очки. Когда Невилл не ответил, она развернулась и поплыла к своему столу. Сегодня у нас гадание по чаинкам. Возьмите кружки.

Они с Невиллом начали сочинять, что видят на дне кружки. Лонгботтом посмеивался, когда Хоуп предрекла ему свадьбу на драконе с русалкой, потому что высмотрела волны, кольцо и небо. Невилл сказал, что в этом году она станет очень крутым и сильным оборотнем. Хоуп передернула плечами.

— Надеюсь ты ошибаешься, — вымученно улыбнулась та.

— О, мой бедный мальчик, — Прогремела Трелони. Хоуп закатила глаза и, состроив максимально невинное лицо, жеманно захихикала.

— Я думаю, профессор Трелони, что Поттер даст вам фору по богатству.

Послышались смешки класса; Невилл многозначительно посмотрел на Ривайвол.

— Да что с тобой сегодня? — шикнул он.

— Да, моя милая, что с тобой? — шепнул ей голос Дисперато на ухо. У Хоуп встали волосы на затылке. Она никогда не приходила в людном месте.

Трелони уловив испуганный взгляд девочки развернулась к ней всем корпусом.

— О, милая, мне так жаль, — Трелони прослезилась и в ином случае Хоуп наверняка похлопала в ладоши.

— Слышала? — говорил голос ее призрака, — ей жаль.

— Ты скоро потеряешь кого-то очень дорого тебе, — продолжила увещевать профессор.

— Ага, видимо того самого «бедного мальчика», — развеселилась Дисперато. Хоуп издала смешок. В полной тишине класса это было хорошо слышно.

— Милая, все будет хорошо, — Трелони подошла к ней и взяла кружку с выпитым чаем. Видимо приняв смешок за приступ истерики. — Да, все как я и говорила, потеря близкого человека, — она расстроено покачала головой и похлопала ее по плечу. Ривайвол не могла такое стерпеть.

— О, профессор, — сквозь зубы начала она, — я лишь надеюсь, что это будете не вы.

Трелони отшатнулась, как будто ее ударили, и в удивлении смотрела на Хоуп.

Прозвенел колокол. Она соскочила со своего места и, взяв сумку, быстро вышла из класса.

Невилл нашел ее у входа в кабинет Флитвика. Девушка сидела на подоконнике, хмуро смотря на дверь. Как будто она виновата в том, что еще не открылась. Вокруг собирались остальные ученики. На заднем фоне хихикал Малфой и Паркинсон.

— Она в порядке? — сзади подошла Дафна и мягко похлопала Невилла по плечу, давая знать о своем присутствии.

— Не знаю, — буркнул Лонгботтом, — вообще-то все было в порядке, ну насколько Хоуп бывает в порядке, — закатил он глаза.

— Вообще-то я предполагала, что она в порядке всегда, — серьезно поправила Дафна. — В смысле в прошлом году с ней было что-то не так, но я подумала, что это что-то семейное, потому что в это году вы смеялись и, не смотря на гнетущую атмосферу в замке, вы вроде как выглядели прекрасно.

Они немного помолчали. Невилл не знал, что сказать, не выдавая секретов, а Дафна ждала чего-то от парня. Неуютное молчание настигло их обоих.

— Возможно я лезу не в свое дело? — мягко спросила Дафна.

— Нет, — помотал головой, — все в порядке, — вздохнул, — просто я и сам не знаю, что происходит.

— Возможно самый лучший вариант спросить? — Дафна наклонила голову набок, волосы выпали из прически и закрыли один глаз. Она смущенно поправила, смотря на Невилла.

— Спасибо, Дафна, — поблагодарил, — я попробую, — улыбнулся.

Дверь в кабинет открылась и маленький профессор пригласил всех зайти. Этот урок проводился вместе с Когтевран. Профессор показывал движения «Экспелиармус».

— Воот так, рисуете ноту и загибаете внутрь, — объяснял.

Невилл безразлично слушал Флитвика. На летних каникулах бабушка показала ему основные чары третьего курса. Ему нечем было заняться. В связи с тем, что Хоуп заперлась в меноре как в скорлупе, а Теодор умирал от беспокойства, Невиллу оставалось только проводить время со своими родственниками, коих он не слишком любил. Особенно дядю Альфрада, который и скинул его когда-то со второго этажа. Нельзя было назвать лето самым лучшим в его жизни, но и не слишком плохим, как ему думалось раньше. Теперь, когда он оправдывает некоторые ожидания, к нему перестали относиться, как к неспособному сквибу, а бабушка не позволяла бросить на него даже относительно косой взгляд. Вся правда в том, что бабушке в последнее время и правда нездоровится. Она больше отдыхает в комнате, чем прогуливается по уже не такому красивому саду. Невилл помнил, что в детстве цветов было больше, а в теплицах всегда было полно еды или магических растений. Теперь основная часть заброшена, а остатков вполне хватало на них двоих и приезжих родственников. Невилл понимал, что семейные дела не шли так хорошо, как раньше и бабушка старается изо всех сил вытянуть семью. Лечение мамы и папы тоже наверняка не было дешевым. Августа никогда бы не сказала ничего внуку, но ведь и он не слепой, ему уже тринадцать у него есть глаза, и уши. Репетиторов в этом году никто не нанимал, и Августа старалась справляться сама, Невилл не жаловался. Бабушка была строгой, но и рассказывала по делу и самое важное, все остальное он мог выучить уже в школе. Она не могла позволить, чтобы сын шел в школу, будучи Слизеринцем, неподготовленным. Бабушка не боялась, что Невилла высмеют, она опасалась, что поранят или что-нибудь похуже. Он, естественно, не рассказал о Квирелле или змее. Но Августа, как будто ощущала, что в школе происходит что-то ненормальное.

Невилл чувствовал себя не слишком хорошим другом из-за внутреннего осуждения, неверия, неприятия. Там, где он раньше подбодрил и, как и советовала Дафна, поговорил, теперь ему приходилось пересиливать себя. Ему не хотелось обсуждать проблемы Хоуп, потому что он чувствовал, как тонет в свои собственные. Ну и строго говоря, Хоуп сама создает себе проблемы, а на Невилла накладываются как снежный ком. Он не мог их контролировать и ему нужна была какая-то поддержка. Он тоже хотел побыть в центре внимания.

Невилл испугался этой мысли. Звучит так, как будто он хочет признания, что откровенно, не считал плохим, но то, что он сравнивал проблемы своих друзей и свои, это неправильно. Невилл сжал кулаки: «У Тео все еще хуже, но он не ведет себя как предатель и размазня» с остервенением подумал.

Лонгботтом посмотрел на Хоуп, которая внимательно слушала учителя. Невилл не сомневался, что на самом деле она уже все это выучила, а сейчас витает где-то в своих облаках или думает, чем заняться в будущем.

Он хотел стать мастером палочек и эта мысль все еще остается где-то на задворках сознания. Но это очень трудно и магически, и морально. Нужно знать несколько предметов и прорицания не входят в этот список. Он с сожалением вспомнил слова Нотта. Ему нужны руны, и возможно, нужна нумерология. Так далеко он не заглядывал. Только с точностью знал, что мастера палочек используют руны, для вымачивания дерева под правильной температурой, а нумерология наверняка понадобиться, чтобы вычислить какое основание подойдет под ту или иную кору или кость.

Он протяжно вздохнул, ему придется идти к Снейпу на поклон и отказываться от прорицания и УЗМС.

«Вот Тео обрадуется» кисло подумал мальчик.

* * *

Хоуп лишь у Хагрида заметила, что Невилла нет рядом. Дисперато тоже пропала примерно на середине чар и она с удовольствием просидела урок, записывая объяснения Флитвика.

Она пространно слушала пикировку Малфой-Поттер-Хагрид, не вмешиваясь. За сегодня Хоуп уже совершила несколько невыгодных ей ошибок. «Пубертат» четко решила Ривайвол. Иначе она не могла объяснить свои вспышки злости и недержание языка внутри челюсти. Конечно, она никогда не была пай-девочкой, но до этого у нее был хоть какой-то дальнейший план. Сейчас же ею двигали только инстинкты.

Краем глаза она заметила Невилла, который встал позади Хоуп с завязанной чем-то вроде ремня книгой. Она подавила смешок и, достав книгу, демонстративно погладила корешок.

— О, смотрите, — обрадовался Хагрид, успешно переключая внимание на Хоуп, — ты разобралась с книгой. Пять очков, — он запнулся глядя на галстук, как будто раздавать баллы Слизерину было не по-христиански. Хоуп скривила губы, — да… — протянул великан, — пять очков Слизерину.

— И как ты это сделала? — расстегивая слова спросил Малфой, оборачиваясь на Ривайвол. Она закатила глаза.

— Погладь по корешку, Ма-алфой, — часто заморгав глазами, продолжила, — некоторым нужна ласка, чтобы перестать огрызаться, — она перевела взгляд на рядом стоящую Панси, — правда, милая?

Панси захихикала, абсолютно не воспринимая это как оскорбление. Все знали, насколько Малфой бывает мерзким, и насколько легко перевести тему, если ему польстить. Малфой вспыхнул, очевидно проведя аналогию.

— По себе судишь? — зло выплюнул Малфой, потом его губы растянулись, — я слышал, что Ривайволы не слишком любят свою единственную дочь. Так от тебя откупаются? — он погладил рукой воздух, как будто там была собака, — небольшой лаской?

— Эй, Малфой, — Невилл вышел вперед, закрывая собой Хоуп, — не перегибай. Тебе ли говорить о родительской любви?

— Явно не тебе, — натужно рассмеялся Драко, — как мама с папой?

Невилл вспыхнул. Палочка мгновенно появилась у него в руках и через доли секунды была у носа Малфоя.

— Как ты смеешь, пожирательский сынок, — Хоуп никогда не слышала такой злости от Невилла. Казалось он шипел на парселтанге и выплевывал слова. Малфой выглядел испуганным. Рядом мялась Панси, не зная, что нужно сделать. Обычно она всегда заступалась за Драко, но оскорбление родителей это совсем не то, что может простить любой слизеринец. А Лонгботтом был слизеринцем. Остальные тоже молчали, ожидая развязки. Где-то сзади закричала Гермиона.

— Хагрид! Останови это!

— А, да… — Хагриду явно был не учителем. Он не справлялся. Любой другой вмешался бы при первых словах. «Хотя, — Хоуп засомневалась, — крайне редко слизеринец при других факультетах ругался со слизеринцем». На самом деле она не могла вспомнить ни одного раза за два года. — Давайте, ребята, не ругайтесь. Вы ж это, друзья и все такое.

Хоуп усмехнулась.

— О да, профессор Хагрид, — с усмешкой сказала Хоуп, — ведь раньше они ходили за ручку и оторваться друг от друга не могли. Сразу видно, друзья не разлей вода.

Послышались смешки слизернцев и атмосфера немного разрядилась. Невилл по прежнему стоял с поднятой палочкой.

— Невилл, проклинать лучше в гостиной факультета, — похлопала она по плечу. Он сильнее сжал губы и, бросив учебник под ноги Малфоя с такой силой, что ремень распахнулся и книжка защелкала зубами в сторону ног Драко, развернулся и пошел прочь с урока. Малфой вскрикнул и попытался отпрыгнуть от книги, напоролся плечом на вольер с гиппогрифом, напугав рядом стоящего Клювокрыла. Гиппогриф, конечно не стерпел такого грубого вмешательства в свое пространство и, встав на дыбы, замахнулся на мальчика.

— Экспелиармус! — Хоуп вложила столь много сил, что Малфой отлетел на добрые пять метров мимо вольера, и когти животного приземлились на землю.

— Хагрид, следи за своими животными! — Рявкнула Хоуп. Обошла Клювокрыла по дуге. — Эй, Малфой, — она посмотрела на корчащегося Драко и закатила глаза. Потом выдохнула и присела рядом с ним, — ты в порядке? — мягко спросила Хоуп.

— Ты ударила меня заклинанием, конечно, я не в порядке! — рявкнул Малфой, поднимаясь.

— Я рада, что ты не убился о когти гиппогрифа, — отрезала Хоуп. Развернулась и пошла за Невиллом. Остановилась и в пол-оборота обратилась к Драко, — если бы ты был меньшим мудаком — дружба не казалась бы тебе чем-то несбыточным.

Урок, конечно, был сорван.

Хоуп заметила Невилла рядом с черным озером. Он швырял камни, а осьминог забавно вытаскивал щупальца, пытаясь толи поймать, толи возмущался такому нарушению порядка. Подойдя, она молча села возле друга. Какое-то время был слышан только «хлюп» от очередного камня.

Невилл со злостью пнул рядом лежащий камень и, швырнув свою зеленую мантию на траву, сел рядом.

— Мои родители были бы в ужасе от того, на какой факультет я попал, — безэмоционально сказал Невилл. Хоуп подождала продолжения, но мальчик молчал.

— Я думаю, твои родители бы гордились тобой на какой факультет бы ты не попал.

Невилл невесело рассмеялся, закрывая глаза рукой.

— Да, знать, что твой сын учится с младшими пожирателями это то, за что им следовало бы гордиться.

Хоуп помотала головой.

— Не факультет делает тебя тем человеком, которым ты будешь, а поступки, — мягко напомнила Хоуп.

— Дело не в том, какой я человек, — крикнул Невилл, убирая руку от глаз. Он облизал губы и скривился, — ты не понимаешь, — зло произнес Невилл, — твои родители в порядке. Они здоровы. Живы. Любят тебя. Ты можешь видеть их каждый день. Ты ни в чем не нуждаешься. Ты полностью оправдываешь их ожидания. Умница, отличница, красавица. Есть друзья и нареченный. Есть деньги. В твоей жизни есть все, о чем можно мечтать.

Он говорил рубленными фразами, делая паузу перед каждый предложением.

— Наверное ты прав, — аккуратно согласилась Хоуп, — но я полагаю у каждого свой путь?

Невилл зло рассмеялся, откидываясь назад на руках. Сжал траву и с остервенением вырвал. Посыпалась земля, Невилл растирал траву в руках так яростно, как будто она лично причинила ему неприятности.

— И какой у меня путь? — он посмотрел в глаза Хоуп, уголки губ опустились, — всегда быть под рукой великолепной Хоуп? Или развлекать твоего женишка? Возможно быть третьей рукой для вас обоих?

У Хоуп сжалось сердце. Она бы никогда не подумала так о нем. И ей больно осознавать, что сам Невилл думал, что он лишний.

— Ты, казалось, всегда все знала наперед, — он как сова нагнул голову на бок, — почему же ты не видишь меня? Не только меня, — он легонько помотал головой, — ты не видишь и Тео. Только ты, только себя.

Хоуп открыла рот. Это не правда. Ее подсознание кричало об этом. Она любила своих друзей. Как иначе? Она столько им доверяла.

— Сколько? — прошептала Дисперато. Рот закрылся. Она распахнула глаза, глядя на Невилла, — верно, родная, ты ничего им не рассказала.

— Невилл, — проблеяла Хоуп, — прости.

Лонгботтом невесело усмехнулся.

— Тебе вообще-то не за что извиняться. Такова наша дружба. Есть секреты у тебя, меня, Тео. И это нормально. Но что ненормально, — он встал, — что в какой-то момент секреты встали между нами.

Хоуп внезапно разозлилась.

— Знаешь Невилл, я вообще-то рассказываю куда больше, чем ты, — она вскочила, — я рассказала тебе про тайную комнату, — прошипела, — что ты сделал?! Отстранился! А теперь стоишь тут супер обиженный и осуждаешь меня! — Хоуп сделала шаг к Невиллу, который безразлично смотрел на нее, — ты прав, у меня есть секреты, а как насчет твоих? Что с мамой и папой, Невилл? Стыдишься их?

Невилл внезапно шлепнул ее по щеке. Хоуп расширила глаза, прижав место удара рукой, неверяще смотря на него. Он выглядел разочарованным и злым.

— И чем же ты лучше Малфоя?

Ушел.

Хоуп села на траву и расплакалась. Трелони была права, как никогда.

— Помнишь, как я говорила, что если друзья не поймут, значит они не твои друзья, — сочувствующие сказала Дисперато.

Найдя заброшенный класс, Хоуп сидела и перебирала перо между пальцев, смотря в окно. Ей нужно было написать статью про Визжащую хижину, рассказать о секрете с деревом и вообще. Мысли соскакивали, не желая образовывать цельный кусок.

По хорошему ей нужно написать отцу, потому что знания Невилла теперь опасны не только для нее, но и для Тео и Гарри. Ей не хотелось верить, что ее вмешательство так изменило Невилла. По канону он никогда бы не поднял руку, никогда бы не ушел и не отпустил. Что она сделала не так?

— Ты ничего не сделала, — шепнула Дисперато, — просто так бывает: друзья расходятся. Дальше будет опасней, ты знаешь. И знаешь, что чтобы не произошло это во благо. Хорошо, что сейчас, а не потом.

— Ты права, — тихо прошептала Хоуп. Неожиданно для себя она расплакалась. Ей было так обидно. Она не заслужила этого. Она не выпытывала из Невилла подробности его семьи, не пыталась узнать, что у него происходит. Ведь у них принято делиться, когда сам того хочешь. Они были слизеринцами.

— Но ведь Невилл должен быть в Гриффиндоре, — напомнила Дисперато.

— Хааа, ты меня успокаиваешь или добиваешь? — сквозь слезы спросила Хоуп.

— Это все эффект бабочки, — пожала плечами призрак. — Сама все прекрасно знаешь, но твой самообман впечатляет.

— Что теперь делать? — еле слышно спросила Хоуп.

— Ну, полагаю написать отцу, потом заняться статьями. Рассказать Тео, в конце концов он будет на твоей стороне. Исправить, что можно исправить. И приготовиться к обороне, потому что будь уверена, все заметят, что кусок от трио оторвался.

— Ты такая душка, — отрезала Хоуп вытирая слезы. Теперь, когда есть какой-никакой план, лить слезы было некогда. Разбитую тарелку не склеишь.

— Вообще-то склеишь, мы же в магическом мире, — глумливо сказала Дисперато. — Но ты решила не бороться за Невилла.

Хоуп махнула рукой, прогоняя призрака. Она посмотрела на пустой пергамент и решительно начала писать отцу.

_________________________

Отправляя Раздор с письмом, она какое-то время простояла, провожая сову.

— Привет.

Хоуп резко обернулась на голос. В совятне стоял Гарри переминаясь с носка на пятки.

— Письмо отправляешь?

«Ох уж эти неловкие разговоры», — подумала Хоуп.

— Да, отцу. — Гарри подозвал свою Хедвиг. Та спикировала и ущипнула его за ухо. — Красивая, — вымучено улыбнулась Хоуп. Гарри посмотрел на нее, потом снова на сову.

— Да, очень, — он погладил перья, — у тебя все в порядке? — Как бы невзначай спросил Поттер, продолжая гладить свою подругу. Хоуп тихонько засмеялась.

— Слизеринец из тебя отвратный, Гарри.

— Спасибо, — отрезал. Потом улыбнулся и подошел ближе, опираясь на перила, зеркаля позу Хоуп.

— Ну так что?

Хоуп помотала головой.

— Не в порядке. — К горлу подступил комок. Она с трудом проглотила его, пытаясь вновь не расплакаться.

— Я видел вас у озера, — тихо признался Гарри. Хоуп вскинула голову, не зная, что сказать, — я никому не сказал и больше никого не было рядом, — отчаянно замахал руками. Выдохнул и отпустил сову. — Я иногда сюда прихожу, — вдруг начал он, — ну знаешь. Мне не пишут, — вымученная улыбка, — чтобы Хедвиг не скучала и не чувствовала себя брошенной я прихожу ее навестить.

Хоуп выдохнула. Ей было одновременно комфортно с Гарри и одновременно жутко странно. Она не должна была с ним сближаться и вести задушевные беседы. Не должна позволять приблизиться. Гарри истосковавшийся по ласке ребенок и она может с легкостью воспользоваться этим.

— Так воспользуйся, — шепнула Дисперато. «Нет! — рявкнула про себя. — Только не им» — решила Хоуп.

— Я справлюсь со всем, — прошептала она больше для себя, чем ответила для Гарри. Посмотрела в глаза ему. — Ты тоже со всем справишься. По крайней мере, — ухмылка, — у тебя есть друзья.

— А у тебя семья, — зеркальная ухмылка.

— Туше, — подняла руки вверх, сдаваясь.

Получилась, хоть и не особенно легкая, но приятная беседа. Хоуп как будто внутренне успокоилась, чего не случалось давненько.

Когда она спускалась по лестнице, поняла, что не поблагодарила Гарри. Что ж, это входит в привычку.

______________________________________

Хоуп в одиночестве написала статью к среде и рано утром разбросала листовки по всему коридору.

Было… непривычно. Обычно мальчики ей помогали, Нотт узнавал слухи, раздавая улыбки, а Невилл правил текст. Теперь ей приходилось ориентироваться только на свои знания, потому что не могла резко стать общительной, как Нотт, а текст проверять по несколько раз, чтобы нигде не всплыло личное мнение или информация, которая связала бы ее саму и статьи.

Тео она избегала. Хоуп сказала себе поговорить с ним, но так и не набралась смелости. Нотт, казалось, без нее что-то понял. Пару дней пытался поймать или сесть рядом, но она приноровилась быть где угодно, только не с ним. Избегание — не лучшая тактика, но ей было стыдно. Она развалила трио, наговорила Невиллу грубостей и, хоть не считала себя виноватой на сто процентов, но на пятьдесят точно. По большому счету у нее не было секретов, кроме одного, от которого тянулись все остальные. Смогла бы она дружить с человеком, который не доверяет полностью?

Хоуп не знала. Она воспринимала это в порядке вещей. Личное пространство и мысли это то, на что может рассчитывать любой человек. Должна ли она вообще все растрепать? В конце концов Клаус уже знал все. Но он был отцом и ни за что не навредит ей. Хоуп не понимала, как с такими личностными качествами Клаус умудрился стать Пожирателем смерти, но наверняка там есть какая-то своя история. А Хоуп не была готова узнать чьи-то секреты. Своих хватает.

Строго говоря, совсем одна она не была. Дисперато присутствовала практически постоянно. Она подмечала то, что не видела Хоуп и это очень помогало.

Ответ от отца пришел на следующий день. Короткое «я разберусь» успокоило. Если честно она ощутила, как огромный камень свалился с плеч.

В какой-то момент ее жизнь пошла не в то русло. Она была счастливым ребенком, который ни в чем не нуждался. И даже не думала, что будут какие-то неприятности. Сама себе вообразила ограничения и проблемы. На самом деле она чувствовала себя мыльным пузырем. Еще после разговора с Гарри поняла, что ведет себя как ребенок. Нужно подумать о семье. Неизвестно, как будут вести себя Ривайвол, когда вернется Том. Вновь встанут под знамена? Захотят уехать в другую страну? Присоединятся к Ордену?

Хоуп стало стыдно перед отцом. Первой мыслью должна была стать — рассказать Клаусу. Возможно, будь у него больше времени подготовиться, все будет проще и легче. Тем более сейчас, когда она итак все ему рассказала. Возможно в рождество?

На зельеварении Хоуп поняла, что умиротворена. Тихое шипение в котле, монотонные движения в нарезании, спокойный голос Снейпа. Это действовало гипнотически и она отключилась от мира. Рядом сидела Дафна и тихонько напевала какую-то мелодию, наблюдая за Снейпом. Обеих это устраивало. Дафна не была сильна в зельеварении, а Хоуп нужно было отвлечься. Гринграсс не задавала вопросов, просто наблюдала и принимала, как факт. Ривайвол все больше проникалась к ней симпатией. Выдержке, которой обладала девочка можно позавидовать.

Вместо смоквы Хоуп добавила нарезанных гусениц и подождала, когда зелье примет красный цвет. Только потом сняла с нее кожуру и добавила. Краем глаза она увидела, что у Гермионы зелье отличается. Это явно потешило самолюбие Хоуп. На последнем этапе она убавила огонь и начала ждать, когда оно приобретет зеленый цвет.

Оказалось, Снейп стоял позади. Когда он заговорил она вздрогнула и немного пролила зелье мимо флакончика.

— Почему вы решили очистить смокву? — Тихо спросил профессор.

— Чтобы не попали вредные вещества, сэр, — так же тихо ответила Хоуп, повторно разливая жидкость по флаконам. Снейп промолчал. Какое-то время наблюдал, как она ставит уменьшающее зелье ему на стол. Хоуп села обратно и, достав учебник, сделала пометки. Она знала эффект, который производила этим на Снейпа и не могла не воспользоваться таким преимуществом.

У Невилла взорвалось зелье. Раньше этого не случалось, вероятно, потому что он сидел в паре с Ноттом и Ривайвол. Так ей хотелось думать, но на самом деле он и сам неплохо справлялся с зельями. Страх к Снейпу отсутствовал, поэтому он мог сосредоточиться на приготовлении. Злорадствовать не хотелось. Она проигнорировала и продолжила писать в дневнике. Снейп же не мог снимать балы со своего факультета. Поэтому просто удалил варево и отправил мальчика в медпункт.

— Ты молодец, — похвалила Дафна, — зельеварение не мой профиль, — улыбнулась. — Возможно на чарах я могла бы тебе помочь с чем-то.

— Спасибо, — Ривайвол тихонько поблагодарила Гринграсс. — Напишешь за меня конспект? — ухмыльнулась Хоуп. Дафна закатила глаза и надула губы.

— Ты должна была сказать, что тебе приятно помочь мне.

— С какой щедрости? — Хоуп помахала своим галстуком, — ты меня с кем перепутала?

— Не знаю, — она пожала плечами, — с другом?

— Конечно, — отрезала Хоуп, — и как друг ты должна мне конспект.

— Надо было идти в Гриффиндор, — притворно вздохнула Дафна, — подружилась бы с Грейнджер и забыла про уроки.

— Хочешь быть Уизли шестой? — подняла бровь Хоуп.

— Их разве не семь? — с сомнением спросила Дафна. Девочки дружно хихикнули и стали собираться. Вот-вот прозвенит колокол.

Придя на урок к Люпину, Хоуп знала, что будет. Где-то внутри было нетерпение, что покажет Боггарт при встрече? В последнее время у нее было столько страхов, что не счесть. Будто колючий ежик, который агрессивно реагировал на любое волнение.

Она постаралась встать в очереди перед Гарри, зная, что Ремус не позволит ему встретиться со своим боггартом. Слизеринцы встали в самом конце. Их можно понять, никому не хотелось обнажить свой страх перед другими. Хоуп же было необходимо знать: куда смотреть и против чего бороться. Ей нужно было сосредоточиться. Страх дает тебе выбор: бороться или быть поглощенным. Хоуп нужно бороться. Она любила этот мир, семью, друзей. Ей нравилась эта жизнь, она была полна магии, не только в физическом понимании, но и эфемерном. Ее любили, оберегали, она могла здесь расцвести и показать себя.

Наконец, очередь дошла до нее. Профессор открыл шкаф и оттуда вышел Том Риддл. По прежнему в слизеринской мантии как и в последнюю встречу. Он подошел практически вплотную, и протянул пальцы к щеке девочки. У Хоуп зазвенело в ушах. Голова стала ватная, руки затряслись.

— Боишься, что все узнают? — зашептал Том. Голос был шелестящим и вкрадчивым, — или боишься меня? — он улыбнулся. Бесчувственно и с обещанием чего-то ужасного. Хоуп затрясла головой и сделала шаг назад.

— Ты… ты мертв, — тихо прошептала девушка.

Она почувствовала как ее хватают за руку и резко тянут назад. Перед собой увидела лохматую макушку Гарри, который заслонил ее от молодого Воландеморта. Услышала резкое «нет» Люпина, но боггарт уже принял образ дементора. Хоуп почувствовала прохладу и вспомнила ощущения страха.

Дементор возвысился перед классом всей своей огромной фигурой. Послышались вскрики детей.

— Экспекто патронум! — уверенный голос Люпина и маленький волк вылез из палочки профессора. Животное довольно быстро загнало боггарта обратно в шкаф и, сделав круг по классу, исчезло.

С появлением патронуса Хоуп почувствовала облегчение.

— В этом году ты еще более глупая, чем в прошлом, — прокомментировала Дисперато. Хоуп мысленно согласилась.

Профессор внимательно посмотрел на девочку, после чего отпустил класс. Все были под впечатлением после урока. Дементор в классе, борьба со своим ожившим страхом и патронус в конце. Пожалуй, для всех, это самый превосходный урок за все три года. Хоуп же не чувствовала даже половины этого восторга.

— Я не знал, что ты впадаешь в панический ужас от слизеринца, Ривайвол, — глумливо сказал Малфой. Крэб и Гойл засмеялись. Хоуп остановилась. Она старалась относиться к нему нормально по возможности. Таков его характер. Его воспитание. Таков Малфой.

— Не обижайся, Драко, — Хоуп безразлично посмотрела на него, — но ты не думал перестать быть мудаком?

— Когда ты перестанешь быть такой сукой, — выплюнул Малфой. Хоуп удивленно посмотрела на него. И, покачав головой, направилась в заброшенный класс.

— Ну, если посмотреть с его стороны, то ты правда не конфетка, — прокомментировала Дисперато.

— Ты сейчас про фантик или начинку? — развеселилась Хоуп. Дисперато усмехнулась.

— Он дуется на тебя, — пожала плечами.

— Ага, потому что в далеком детстве посмела не согласиться с его гнусностями, — закатила глаза Ривайвол.

— Это не имеет значение. Дети склонны преувеличивать.

— Мне тринадцать, — напомнила Хоуп.

— Тогда я Санта Клаус. — отрезала Дисперато.

— Подари мне мантию-невидимку, — вновь развеселилась Хоуп.

— Ага, как встречусь со Смертью, так сразу попрошу.

— Так вот куда ты исчезаешь время от времени?

— Конечно. Что может быть лучше, чем кофе со жнецом. — Хоуп развеселилась. Возможно это странно веселиться от диалогов с самим собой, возможно это ненормально и неправильно. Но какое это имеет значение, если ей весело?

Статья «Петтигрю герой или скрывающийся преступник?» вышла на следующий день.

___________________________________________

Хоуп поймала Теодора на выходе из Хогвартса. Сегодня был день, когда их впервые выпускают в Хогсмид. Нотт шел в компании Невилла. Она не смотрела на Лонгботтома, не разговаривала и, в общем, делала вид будто его не существует. Казалось это устраивало обоих. Когда Хоуп попала в поле зрения Тео, парень был удивлен. Перевел взгляд на Невилла, который сразу все понял и, махнув рукой, пошел вперед.

— Привет, — неловко улыбнулась Хоуп. Тео поднял бровь.

— Привет.

Конечно он обиделся, иначе и не могло быть. Хоуп трусливо избегала парня, который ни в чем не виноват, просто потому что ей было стыдно. Но, положа руку на сердце, ей нужно было это время одиночества, чтобы мысли пришли в порядок, переработать свои ошибки, подумать над поведением, проанализировать.

Что говорить после «привет» Хоуп не продумала. Наверное, самое первое, что нужно было сделать — это извиниться.

— Составишь мне компанию? — Еще одна неловкая улыбка.

— Конечно, — он пожал плечами и пошел вперед, не дожидаясь. Что ж, он отлично умеет показать свое настроение. Тео никогда так себя с ней не вел. Пренебрежение, как будто она не важна, да и не нужна вовсе. Возможно в другой жизни ему было бы легче без Хоуп? Если бы он не был связан договором о браке? Был бы он счастливее? Теодор превосходный. Хоуп всегда отмечала его элегантность, манеры, культуру речи, особенно, когда он общался с другими девушками. Он им нравился и амплуа недоступности делало из него предметом обсуждения. Хоуп, кажется, не была такой популярной. Она не слишком стремилась общаться с парнями, да и в принципе общаться. Положение ее семьи было гораздо выше многих. Конечно, договоренность о браке тоже сделала свое дело, как родители и предполагали, все потенциальные ухажеры даже не обращали на нее внимание. Не то чтобы ей этого хотелось, но создается ощущение, что помимо Тео у нее как будто больше никого нет, а Хоуп не любила быть зависимой. Конечно, она справится со всем сама, но хотелось и… Возможно это просто реакция на потерю Невилла. В конце концов она с ними никогда не скучала: когда не было Тео, был Невилл, когда не было Невилла, был Тео. Она практически не оставалась одна. Поэтому пренебрежение Нотта так задело ее? Потому что он был единственным с кем Хоуп могла проводить время свободно?

Они шли молча до самого магазина. От неловкости Хоуп начала уставать и раздражаться.

— Как дела? — начала Хоуп, когда они уже подходили к деревне.

— Нормально, твои? — он не смотрел на нее, голос был ровный. Безразличный.

— Отлично, — отрезала Хоуп и резко остановилась. Тео тоже притормозил и обернулся на девушку. В его глазах что-то промелькнула, но Хоуп не успела разобрать эмоции. Она подошла на шаг ближе приподняла голову. Он так вырос. — Прости, что отталкивала все это время, мне было стыдно за ссору с Невиллом и я хотела побыть одна. Мне очень жаль, если ты почувствовал себя брошенным.

— Было бы славно, говори ты так, будто действительно извиняешься, а не хочешь оторвать мне голову, — поддерживая ее тон, ответил Нотт.

— Извинения приняты? — она злилась. Ненавидела извиняться. В конце концов она сама подошла и, конечно, попросила прощения бы позже. Такое принуждение, казалось, ограничивало ее какой-то клеткой.

Тео смотрел на нее некоторое время, потом выдохнул и отошел на шаг.

— Конечно приняты, — он мотнул головой, — в конце концов кто я такой, чтобы отказать тебе, — ухмылка, — захотела — оттолкнула, захотела — притянула, да? — он подмигнул, развернулся и ушел, оставив Хоуп в одиночестве. Она всхлипнула и, крепко зажмурив глаза, подняла голову к небу. Ривайвол не плачут.

— Надо же! — она услышала голос Малфоя. Ну конечно, всегда Малфой, — твой казачок сбежал?

— Сбежал, ага, — тихо, скорее для себя, ответила Хоуп.

— Что ты там бормочешь? — недовольно сказал Малфой и подошел. Крэбб и Гойл остались на месте.

— Эй, — он положил руку на плечо девушки, — ты в порядке?

Он казался растерянным. Его глаза бегали по лицу Хоуп. Девушка дернула плечом, сбрасывая чужую руку. Глаза Драко сузились.

— Я надеюсь ты в курсе, — Малфой приблизился еще на шаг, шепча практически в ухо, — что мы на вершине пищевой цепочки, — он взял белую прядь девушки и покрутил между пальцами, — и такие как семья Нотт не имеют права даже…

— Заткнись, — зашипела девушка, — ты ни черта не знаешь!

Слезы тихо полились из глаз. Это не была истерика, скорее тихая жалость к себе. Малфой же вновь растерялся.

— Крэб, Гойл, идите без меня, — спустя некоторые время, парень схватил ее за руку и увел в сторону леса подальше от дороги. Они вышли на какую-то небольшую лужайку. Хоуп все это время молчала. Ей было одновременно плевать и приятно. Плевать, что будет, потому что она знала Малфоя достаточно, чтобы понимать, что он не сделает с ней ничего плохого. Максимум сможет использовать против нее, но сейчас ей казалось это таким пустяком. Хоуп оттолкнула всех, кого считала близкими и ей нужен был кто угодно рядом, чтобы просто не утонуть в жалости и одиночестве. Потом она разозлиться на себя из-за такого поведения, но сейчас, пожалуй, может немного расслабиться?

Малфой достал платок и, взмахнув палочкой, трансфигурировал его в плед. Постелил возле большого дерева и сел. Посмотрел на безмолвную Хоуп и похлопал на место возле себя. Достав пару яблок, одно предложил девушке. Она усмехнулась, скинула мантию, оставаясь в белой рубашке, и швырнула рядом. Взяла яблоко и, наконец, села на предложенное место.

— Ты так Паркинсон и завоевал? — с любопытством спросила Хоуп.

— Нет, — протянул он, — ее завоевало мое положение и лист бумаги. Они богаты, — Малфой пожал плечами, — а твои почему остановились на Ноттах?

— Отсутствие денег, власти, второй сын. Он войдет в нашу семью, а не я, — Хоуп откусила яблоко.

— Прогулка пошла на пользу? — он скосил на нее глаза, будто боялся, что вновь увидит слезы. Она ему всегда казалась достаточно умной и смелой. Она открыто насмехалась над другими, не боялась чужого мнения, не поддавалась на провокации, с ней было интересно спорить. Только в последнее время Драко заметил, что ее кидает из стороны в сторону. Трио распалось, а девушка оказалась одна, когда двое парней вроде как продолжали общаться. Малфой не был глупцом и понимал, что не все то, чем кажется, но он не был сплетником как Блейз, а Панси лишь упоминала, что Ривайвол практически не слышно и не видно. Где она пропадает неизвестно, девушка не делилась. Практически закрылась. Она стала скучной, незаметной, неинтересной.

— Да, пожалуй.

Какое-то время они молча ели яблоки, наблюдая как падают листья.

— Разорви помолвку, — неожиданно предложил Малфой как само собой разумеющееся. Хоуп приподняла бровь в немом вопросе. Малфой закатил глаза, — если Пэнси начнет закатывать истерики и трепать мне нервы, я сразу попрошу разорвать помолвку. — Он дергано убрал прядь белых волосы, — откупные родители оплатят, да и найдется кто-то еще. Я говорил, мы на вершине цепочки.

— Нет, — она помотала головой, — я сама виновата, во всем, что сейчас происходит. Если бы не я…

— О, — он хохотнул, — ты из тех, кто верит, что все в мире крутится вокруг тебя?

— Нет! — вспыхнула Хоуп, немного подумав, — ну, возможно, — хохотнула. — Но в оправдание скажу, что большую часть всего этого я могла предотвратить.

— Так почему не предотвратила? — заинтересовано спросил. Хоуп пожала плечами, — потому что надоело контролировать? И как только ты начала вести себя как самой хочется, все полетело в трубу? Потому что, сюрприз, ты устала от своих рамок.

— Поздравляю, — фыркнула Хоуп, — откуда такие выводы? — она тихонько засмеялась.

— У меня тоже самое, — пожал плечами. Хоуп подозрительно на него посмотрела. Наврятли тоже самое, но, вероятно, его жизнь тоже была непростой. Родители накладывают на него ответственность и ждут определенных действий. Он должен соответствовать тем стандартам, которые возвели Люциус и Нарцисса, и сам Драко. Это тоже своего рода рамки. Он наверняка не мог позволить ничего того, что могла Хоуп.

— В качестве благодарности за сегодняшнюю помощь, — чопорно начала Хоуп и задорно усмехнулась, глядя на Малфоя, — приглашаю тебя в гости на летних каникулах.

— И зачем мне это? — лениво спросил Драко и поднялся. Подал руку Хоуп, помогая встать.

— Ты дал мне час спокойствия, непринужденную беседу, умиротворение и сил, — она остро посмотрела в глаза Драко, — я могу дать тебе тоже самое на более длительный срок. Неделя. Без масок.

— Твой казачок будет против, — недоверчиво, — да и зачем? Ты возомнила что, что-то поняла про меня? — уголок губ поднялся. Хоуп схватила его за руку и больно сжала.

— Драко, — она поймала злой взгляд, — это приглашение будет действовать до седьмого курса. Если захочешь уголок спокойствия, просто отправь пустое письмо. Услышал?

Она встряхнула его руку. Настойчивость девушки было непонятным для Драко, поэтому он кивнул, чтобы она, наконец, отпустила его.

Хоуп дала ему выбор, возможность, шанс. Он сам способен определить свою судьбу. Но она определенно запомнит, что он может быть нормальным… способным на разговор. И то, что он ей помог, когда она оказалась совершенно одна.

— Итак, — она пятерней провела по волосам, поправляя прическу, — как я выгляжу?

Он оценивающе осмотрел с ног до головы.

— Отвратительно, как всегда, — резко сказал Драко. — Эти омерзительно дорогие серьги тебе совершенно не идут.

— Ну раз ты так говоришь, — она отцепила серьги и швырнула их в лес. У Малфоя открылся рот от удивления.

— Ты спятила? Они же дорогие! — Хоуп на это пожала плечами.

— Это подарок Паркинсон. Она всем в комнате дарила такие.

— Ты выбросила подарок, — скептически понял бровь, — моей невесты.

— Ага, после того, как ты сказал, что они отвратительные. Полагаю это наша тайна, — усмехнулась Хоуп и пошла в сторону дороги. Какое-то время они молчали. И это молчание разительно отличалось от молчания с Теодором. Она по-настоящему успокоилась. Этот островок был тем необходимым. Легкий разговор, несмотря на важные темы. Она вдохнула осенний воздух.

— Ты в замок? — спросил Малфой. Хоуп помотала головой.

— Нет, мне нужны перья и пергаменты.

— Уже закончились? — В удивлении спросил Малфой.

— Да, в последнее время много переписывала. — Он задумчиво согласился.

— Проводить? — Хоуп удивленно на него посмотрела. — Что?

— Ничего, — пожала плечами, — я не против.

— Кстати, спасибо.

— За что?

— Ты спасла меня от гиппогрифа, а я повел себя не очень красиво после этого.

— Так это извинения в купе с благодарностью? — развеселилась Хоуп.

— О, не будь такой мерзкой.

— То есть немного счастливой? — с той же улыбкой спросила Хоуп.

— Ты сейчас счастлива? — странным тоном спросил Драко. Хоуп пожала плечами.

— Да, вполне. Мне спокойно. Давно такого не было, и… — Дисперато не появлялась.

— И?

— Было бы славно, если ты оставался таким всегда. Но полагаю это невозможно из-за твоих «рамок», — последнее слово оно выплюнула. — Но ты вообще-то прав, — продолжила, — общественность загоняет нас в определенные углы, которым мы должны соответствовать и в зависимости от окружения мы меняемся. Эй, — она подергала его за рукав, останавливая. — Было бы здорово иногда встречаться так.

— Только не влюбись, — посмеялся Драко.

— Не переживай, никаких проблем, — вернула улыбку.

— Казачок полностью завладел твоим сердцем?

— Ага, — легко согласилась она.

— Я надеюсь ты в курсе, что вы не выглядите как влюбленная пара? — скептически спросил Малфой.

— Вы, мистер Малфой, ожидаете, что мы будем ходить за ручку, посещать мадам Падиффут и скрываться в закоулках? Нам по тринадцать лет, — напомнила Хоуп.

— Посмотри на Пэнси, — коротко сравнил Драко.

— О, — хохотнула Хоуп, — туше.- Ты в курсе, что из-за твоей незаинтересованности за Ноттом толпы ходят? — недовольно спросил Малфой. Хоуп подозрительно посмотрела на него.

— Более менее, а тебе то что с этого?

— Ничего, — пожал плечами.

Они зашли в магазин и разговор завершился. Купили необходимое. На выходе встретились с Дафной и Пэнси, в руках девочки держали продукцию Сладкого королевства. Хоуп решила зайти туда тоже. Она не очень любила сладкое, но иногда хотелось.

— Какая, — нежно начала Паркинсон, пока не увидела, что Драко был вместе с Хоуп, — встреча.

— Возвращаю в целости и сохранности, — чопорно отчиталась Хоуп Пэнси.

— Нельзя вернуть то, что не было твоим, — высокопарно сказала Пэнси. Хоуп и Дафна хихикнули, а Драко закатил глаза. Пэнси оказалась неплохой. Она ревнива, все еще неуверенна в себе, но работает над этим. В школе ее никто не трогает, она смело встает громоотводом между Драко и другими. Обычная девушка, ничего завистливого Хоуп в ней не видела, резко отрицательных черт тоже. У всех есть недостатки, у Пэнси это вечная болтовня про Драко. Что ж, она влюблена, поэтому простительно. Рано или поздно такое случится со всеми.

— Так куда вы направлялись? — спросила Дафна, хватая Хоуп под локоток. Пэнси в свою очередь прижалась к Драко, у которого верхняя губа немного задергалась. Хоуп сделала вид, что не видела ничего.

— Я только что решила, что тоже хочу в Сладкое королевство, а вы?

— Очевидно за перьями…

— Но если ты Драко вместе с Хоуп за сладостями, мы составим вам компанию, — предложила Пэнси.

— Нет уж, подружка, — отрезала Дафна, — мы там были и ты не посмеешь бесполезно тратить оставшееся время.

— Но… — беспомощно начала Паркинсон.

— Она же его не съест, Мерлина ради! — взмахнула руками Дафна. Пэнси умоляюще посмотрела на Драко.

— Не бросать же ее одну? — спросил Малфой, — я же не какой-то Нотт, — с отвращением добавил.

— Нет конечно! — тут же согласилась Паркинсон.

Ребята решили, что встретятся на выходе из Хогсмида, чтобы вместе вернуться. Дафна предупредила, что к ним вероятнее всего присоединятся Блейз и Крэб с Гойлом. Хоуп была немножечко счастлива, что в этот день ей не будет одиноко.

— Ты же в курсе, что можешь сказать ей, что тебе не нравится подобное поведение? — как бы между прочим спросила Хоуп, — она ради тебя изменится.

— Это льстит, — неуверенно ответил Малфой. Он поражался насколько свободным чувствовал себя с Хоуп. Как если бы у него внезапно появилась сестра. Он не стремился с ней подружиться, его устраивали их пикировки, но и такие разговоры тоже казались привычными, хотя точно таковыми не являлись.

— Дело твое, — пожала она плечами.

— Ты всегда такая? — он скосил глаза.

— Какая?

— Незаинтересованная, — он махнул рукой в сторону, стараясь объяснить, — ты спрашиваешь будто тебе неинтересно знать.

— Да? — Ей такого не говорили, но возможно Малфой прав. Она привыкла проводить черту, чтобы не лезть в чужие границы. Обычно людям такое нравилось и они охотнее к ней тянулись, но то каким тоном спрашивал Драко, говорило об обратном.

— Это плохо?

— Вроде того. Кому понравится разговаривать с человеком, который считает тебя за пустое место?

— О, — она в удивлении открыла рот, — но… — Драко помотал головой останавливая.

— Я знаю, что ты никого не считаешь пустым местом, но предлагаю проявлять чуть больше заинтересованности к людям, которые тебе дороги. И, — продолжил, — раз уж ты не стесняясь раздаешь советы личного характера, могу я сделать тоже самое?

— Конечно, — это было справедливо.

— Я уверен, что Нотт не вкурсе, что дорог тебе. Мерлин, — он закатил глаза, — если честно он открытая книга, когда дело касается тебя.

— Я ему передам, — отрезала Хоуп.

Возвращаться большой компанией было непривычным для Хоуп. Блейз рассказывал, что Филч обещал раздеть близнецов Уизли, чтобы они точно не пронесли запрещенную продукцию. Крэб и Гойл жевали большую часть, Хоуп поделилась с ними помадками из Сладкого королевства. Дафна рассказывала Пэнси, что родители не могут решить куда поехать на рождественские каникулы. Хоуп еще раз вдохнула осенний запах. Он определенно теперь будет ассоциироваться с сегодняшним днем. Горьким, но в тоже время спокойным, и, пожалуй, немножечко счастливым.

Так как Хоуп была ловцом и она не ранила руку, Флинт не нашел причины переиграть матч в другой день. Хотя на фоне появления в замке Сириуса Блэка об этом, кажется никто не переживал, кроме Хоуп. Которая отлично помнила, что появятся дементоры.

В этот раз урок по Темным искусствам вел профессор Снейп. Гриффиндорцы, как и ожидалось не были счастливы. В этот раз Дафна села с Пэнси, потому что Паркинсон искренне обиделась, что Хоуп потеряла подаренные серьги, а Дафна поддержала. «Не хорошо терять чужие подарки, Хоуп», — с укором произнесла девушка. Но зато с ней сел Драко. Из-за привилегированного отношения Снейпа к Малфою, последний не затыкался и всячески комментировал поведение золотого трио, что изрядно развлекало Хоуп.

После прогулки в Хогсмид их отношения потеплели, Драко больше не строил из себя важного павлина по отношению к Хоуп, чему она была немножко рада. Ей нужен был кто-то настоящий рядом.

С Тео они не помирились, девушка часто ловила себя на том, что смотрит в его сторону. Он по-настоящему был популярен. Его неизменно кто-то сопровождал: кучка девушек с разных факультетов или парни из Слизерина. Он не был одинок, в отличие от Хоуп. Часто улыбался и, кажется, ему было хорошо так, как есть. В сердце щемило. Было неприятно осознавать, что Хоуп легко заменить кем-то. Но кого можно было винить кроме себя самой? В конце-концов он прав. Захотела оттолкнула, захотела притянула, а он не кукла и даже не слова в книге, а настоящий человек со своими чувствами. Она ущемила его гордость, заставила почувствовать себя неважным в ее жизни. Пожалуй это хороший урок на будущее.

Дисперато была в эти моменты позитивнее: — «Зато откроешь глаза и посмотришь на других людей, вылезешь из кокона». Как всегда она была права. Хоуп действительно начала больше общаться с девочками, познакомилась ближе с Трейси, замкнутой полукровкой, которая по каким-то причинам побаивалась Хоуп. Драко оказался не таким противным, а Блейз достаточно шутовским.

— Вы задали вопрос, Гермиона знает на него ответ, — не выдержал Рон. — Зачем спрашивать, если ответ не нужен!

— Возможно, чтобы преподаватель оценил не только мозги Грейнджер, Уизли? — протянул Драко, разваливаясь на стуле.

— Твои чтоли? — вспыхнул Рон.

— Наказание, Уизли, — обрубил Снейп, — за критику моего стиля преподавания. И еще минус десять очков с Гриффиндора, — с удовольствием добавил Снейп, — и десять очков Слизерину за разъяснения мистеру Уизли.

Малфой довольно заулыбался, остальные закатили глаза от его напыщенности.

Пока Снейп разносил сочинения Гриффиндора, Малфой рисовал Хоуп на метле, пририсовывая молнию или дементората, который ее пожирает.

— У тебя очень странный способ меня подбодрить, — отрезала Хоуп.

— Ты украла мое место, — в тон ей ответил Драко. — Я надеюсь ты поймаешь этот снитч или мы все скормим тебя дементору.

— Что? Ценой жизни, хотел сказать? — развеселилась Хоуп.

— Конечно, — важно кивнул Малфой. — Но, — он резко нагнулся к уху Хоуп, — если трусишь, я могу заменить тебя.

У Хоуп от наглости Малфоя высоко поднялись брови. Она сдержала смешок.

— Очень странно слышать о трусости от тебя, Малфой, — она толкнула его плечом. Малфой вспыхнул.

— Когда такое было? — зашипел. Хоуп вновь подавила смешок.

— Вообще никогда. Ни-ра-зу. — В ответ Малфой больно дернул ее за волосы, Хоуп от неожиданности вскрикнула, обращая внимание всего класса на себя.

— Простите, профессор, — довольно улыбаясь, извинился Малфой, — Мисс Ривайвол испугалась ужаса написанного Гриффиндорцами.

Слизеринцы захихикали, а Хоуп закатила глаза.

— Я отомщу, — ухмыляясь предупредила девушка.

— Мои пятки в ужасе, — отрезал Малфой.

_______________________________________

Погода в день матча была отвратительной. Если бы был просто сильный дождь, было бы не так паршиво, но еще дул мерзкий ветер, который сносил Хоуп даже на земле.

— Нужно было просить Снейпа, чтобы перенес матч. — Сетовал Флинт.

— Меня больше пугает, что Гриффиндорцы достаточно безбашенны, чтобы таранить стену. — Промямлил Деррик, хлюпая носом.

— Ты че не выпил зелье от простуды? — Рявкнул Флинт.

— Помфри сказала перед матчем нельзя, — гундося, оправдался парень. Флинт нервно вздохнул.

— Ривайвол! — крикнул Маркус, ища самую мелкую. Она дрожала, как осиновый лист. Он взмахнул палочкой, накладывая согревающее, — продержится какое-то время, маг из меня не ахти.

Хоуп кивнула в качестве благодарности. Флинт поднял глаза к потолку, что-то прикидывая.

— Снитч ловишь независимо. В такую погоду хер чо разберешь. За стадионом шпыняют треклятые дементоры, а ты такая мелкая, что тебя сдует первый порыв ветра. Надо было заменить, — цокнул Флинт.

— Да поймаю я ваш дурацкий снитч, достали! — ответно рявкнула Хоуп, — не нагнетай, итак паршиво.

— Заметано, — кивнул Маркус. — Итак, сегодня играем грязно: выбивать всех из седла, пользуемся погодой на все трусы. Все равно нихера не видать. Берем метлы и, если хоть один промажет мимо мяча насажу на кукан Филча, всем ясно? Вперед.

— Надо было про очки сказать после этого матча, — сетовала Дисперато, проплывая рядом с Хоуп.

— Ты знаешь, что я не поступлю так с Гарри. Ему так лучше, — спокойно парировала Хоуп. — Ты видишь снитч?

— Я по-твоему поисковик? Я вижу так же как и ты. То есть ничего. Итак.

— Итак? — спросила Хоуп, наблюдая сверху за игрой. Слизеринцы и правда играли грязно, хотя близнецы не отставали, после того как квоффл прилетел в Анджелину и та упала с метлы — они по-настоящему разозлились. Гарри летал на другом конце поля и тоже пытался, что-то высмотреть. Криков толпы было практически не слышно, поэтому она ориентировалась исключительно на свои чувства.

— Будешь ловить снитч или плюнешь? Он будет в небе, а там дементоры, как ты помнишь.

— Придется, — пожала плечами, — все почему-то уверены, что я неспособная.

— Справедливости ради, ты купила место.

— Справедливости ради, — передразнила Хоуп, — я летаю ничуть не хуже Малфоя.

— Но он додумался поранить руку, а ты оказалась слишком горда для этого. И теперь, — она взмахнула рукой, показывая ужас вокруг, — мы в этом положении.

— Он не «додумался», — закатила глаза, — а просто превратил недостаток в преимущество.

— Меня поражает твоя смелость, граничащая с безумием, — в негодовании покачала головой Дисперато.

— Ты переживаешь за меня? — она услышала свисток судьи и увидела машущего Флинта. На фоне услышала ответ Дисперато: — «ты это я».

______________________________________

Когда Гарри падал она продолжала нестись вверх за снитчем. Зачем? Ей виделась смерть Тео и Гарри, смех Тома. Палочка у шеи. Тео отворачивается от нее. Гарри узнает, что она знала о будущем и разочарованно смотрит. Клаус умирает от авады Воландеморта. Чувство безнадежности и отчаяние. Неверие в свой поступок. Огромная змея. Ужас, который она испытывала в тот вечер. Все слилось в большой длинный сюжет кошмара. Она переодически жмурилась и трясла головой, стараясь не упустить снитч и убрать лживые образы дементоров.

Когда Хоуп почувствовала что-то в своей руке она выдохнула облачко пара. Больше не медля ни секунды, полетела вниз, когда дементор заслонил дорогу. Хоуп резко вильнула вправо. Другой дементор перекрыл ей путь. Она с ужасом поняла, что окружена ими. Дементоры летали вокруг нее, словно какая-то воронка, а она внутри. Хоуп запаниковала и попыталась прорваться сквозь них. Она слышала «НЕТ», как будто голос был под водой. Уши заложило.

Она с ужасом поняла, что ее заслонила Дисперато, когда дементор попытался высосать душу.

Хоуп в замедленной съемке видела, как ее призрак засасывается внутрь этого монстра.

Внутри тела стало невыносимо холодно. Это никак не сравнится с внешним морозом. Казалось ее внутренности выворачиваются. Казалось, она потеряла что-то ценное. Что-то, что всегда было с ней.

Дисперато была кусочком ее души.

Кусочком, который получился вследствие убийства Тома Реддла.

Дисперато в прямом смысле была ее душой.

Душой, которую она только что потеряла.

«Ты это я»

Сколько раз Дисперато говорила это? Разве сложно было понять?

Она закричала так сильно, как только могла. Боль потери ударило при полном осознании. Ей нужно было всего лишь раскаяться в убийстве Тома Реддла. Но она была такой высокомерной и тщеславной, что даже не подумала об этом. Дисперато направляла ее, просила открыться другим людям, осознать ценность жизни. Но для нее они все были буквами в книге. Хоуп жалела себя и свои чувства. Жалела, что не могла ощутить ничего. Хоуп так сосредоточилась на этих ощущениях, на том, что должна была чувствовать, что даже не подумала о настоящих причинах возникновения Дисперато.

Она потеряла кусочек своей души. Кто она теперь?

Злость накатывала, отчаяние, потеря. В какой-то момент она почувствовала взрыв вокруг себя и поняла, что быстро слабеет. Магический выброс.

Хоуп завалилась на бок и начала падать. Метла выпала из рук и она оказалась в свободном падении. Сквозь прикрытые ресницы видела, как дементоры устремились за ней. Горький смешок вырвался из души. Души, которая больше никогда не будет целой. Неудивительно, что Дисперато ей нравилась.

«Ты это я»

«Я это ты»

__________________________________________________

Сознание медленно возвращалось. На стенах горели факелы, значит была ночь. Рядом оказалась маленькая тощая фигура. Хоуп пошевелилась, ничего не болело. Она ожидала, что при падении должна сломать несколько костей. Почувствовать хоть какую-то боль. Навернулись слезы и она всхлипнула. Гарри вздрогнул от звука, кажется он прикимарил на стуле.

— Тшш, — Гарри успокаивающе погладил по руке, — все не так страшно. Ну, постольку поскольку.

— О чем ты?

Парень громко проглотил слюну. Глаза опустились на руки. Он аккуратно убрал свою и замял свою больничную футболку.

— Дамблдор сказал, что Дементоры затронули твою душу, — на грани слышимости прошептал Гарри, — что ты потеряла целостность. Он был в гневе, — губы мальчика задрожали. Хоуп округлила глаза.

— Как? — Она не смогла продолжить. «Как он узнал?»

— Я слышал как Дамблдор разговаривал с Помфри. Она сказала, что, когда ты проснешься вызовут целителя из…

— Они думают я спятила? — гневно прошипела Хоуп.

— Нет! Нет! — Он резко начал отрицать, — Дамблдор переживает, что ты могла потерять чувствительность к окружающему миру. Последствия потери части души мало известны…

Она горько усмехнулась.

— Что ты здесь делаешь? — резко сменила тему. Клаус не позволит упечь ее в Мунго. Вообще Дамблдору и Министру теперь стоит опасаться гнева ее родителей. Эта мысль немного развеселила. Она прислушалась к себе. Той боли, которую она ощущала, когда эта тварь съела Дисперато не чувствовалась. Теперь было пусто, спокойно. Это последствия потери? Отсутствие чувствительности от потери или это норма? Что она должна чувствовать?

Хоуп испугалась этой мысли. «Должна». Ей нужно не анализировать, что должна, а просто чувствовать. По крайней мере она постарается усвоить урок. Слезы снова полились. Сколько еще она потеряет, чтобы наступил хороший конец? И будет ли вообще конец для нее хороший?

— Я упал раньше тебя и потерял сознание, — скороговоркой ответил Гарри, пугаясь ее слез. Она вздрогнула, как будто забыла, что он здесь. Как она могла забыть, что Гарри рядом?

Эта мысль напугала ее сильнее, чем путешествие в Мунго.

— Ты в порядке? — сквозь слезы спросила Хоуп, стараясь успокоиться и проявить сочувствие.

— В полном, метлу жалко, — вздохнул Гарри.

— Новую подарят, — смахивая слезы сказала Хоуп.

Они помолчали.

— Тебе удобно на стуле? — вдруг спросила Хоуп, — если хочешь, можешь лечь на койку. — Она похлопала на место рядом с собой.

— Нет, спасибо, — мягко отказал Гарри. — Дементоров выгнали. Ребята говорили, что видели твоих родителей вечером. Кажется твой отец грозился упразднить квиддич, — развеселился Гарри.

— И ты радуешься этому? — скептически спросила Хоуп.

— Не этому, — хихикнул парень. — ребята были в священном ужасе, когда рассказывали. Они уверены, что если ты не остановишь отца, он исполнит обещание.

— Нууу, — Хоуп сделала вид будто задумалась. Глаза Гарри округлились в неверии.

— Ты же это сделаешь? — С надеждой спросил Поттер.

— А что мне предложат твои ребята взамен? — с хитрой улыбкой спросила Хоуп. Гарри задохнулся от возмущения.

— Как ты можешь торговать квиддичем? Это потрясающая игра! Ты же тоже любишь летать! И несмотря на это, ты поймала чертов снитч!

Он был похож на нахохлившегося воробья. Руки скрестил в искренней обиде. Хоуп постаралась не засмеяться.

— Но ты спроси, на что они готовы. Все таки я потеряла кусок души, — она постаралась пошутить на эту тему, но в итоге всхлипнула.

Гарри сел рядом, облокотившись на стенку койки. Хоуп положила голову на плечо, пряча лицо в волосах.

— Они съели ее, — прошептала Хоуп.

— Кого? — тихо спросил Гарри.

— Дисперато, — снова всхлип. И ее прорвало, — она появилась после убийства Тома, — она быстро зашептала, не поднимая головы. — Просто была рядом, давала советы. Я даже не понимала, что это часть моей души. Ты знал, что при убийстве, если ты не чувствуешь сожаление, твоя душа раскалывается? Она была моим личным призраком, другом. Она часто говорила «ты, это я», но я не придавала значения. Думала, что просто схожу с ума. А когда она защитила меня от дементора я все поняла. Было так больно. Мне так жаль.

Она расплакалась в голос. Гарри сидел не шевелясь. Мышцы рук напряглись и, казалось, все его тело превратилось в камень.

— И ты все это время молчала? Нужно было сказать Дамблдору! — он немного повысил шепот.

— О! Конечно, — слезы превратились в гнев, — твой Дамблдор только обрадовался бы. Как политически выгодно, окажись я ненормальной дочерью Ривайвол! Ты ни Мерлина не понимаешь!

Она оттолкнула парня и закрыла лицо. Глубоко задышала, стараясь успокоиться. Хоуп услышала протяжный вздох.

— Прости, — повинился парень. — Я правда мало что понимаю в политике и, вероятно, тебе было очень тяжело справится с этим. Но почему ты раньше не сказала?

— Как ты себе это представляешь? Да и кому я расскажу, Гарри? — горько улыбнулась Хоуп. — Знает только мой отец, — помотала головой, — теперь ты, — посмотрела в зеленые глаза, — больше никто и никогда не должен знать, — предупреждающий тон. Мне все еще есть что терять Гарри.

— Конечно, — он согласился, полностью понимая точку зрения. Убийство в магическом мире это прямой путь в Азкабан. Насколько он понял — Ривайвол лакомый кусочек для многих. Все они захотят приложить руку, чтобы утопить их.

— Вы почему не спите? — Ребята услышали гневный шепот мадам Помфри. Они вздрогнули от неожиданности.

— Уже ложусь, — пробормотал Гарри и метнулся в сторону своей койки, кидая на ходу, — спокойной ночи, Хоуп.

— Спокойной, — тихо попрощалась девушка.

Помфри проверила ее самочувствие после чего некоторые время просто сидела рядом.

— Гарри рассказал, что произошло, мадам Помфри, — мягко начала Хоуп, — все в порядке, — к горлу снова подступил комок. Не в порядке.

Женщина тяжело вздохнула и потерла лоб.

— Завтра прибудут целители из Мунго, — она нежно похлопала ее по руке, — они проверят твое самочувствие. Мистер Ривайвол настоял, чтобы тебя проверили и, наконец, сказали, что ты в полном порядке. Дамблдор, — выплюнула она с гневом, — растрепал, что ты подверглась касательному поцелую.

Хоуп задохнулась от гнева.

— Он сделал что? — Не волнуйся, я вижу, что ты в порядке, — успокаивающе произнесла Помфри, стараясь унять собственный гнев.

— Как он посмел? — Не унималась Хоуп.

— Вот завтра и спросишь, — строго сказала целительница, — а теперь спать.

Она пододвинула всякий хлам, подаренный ребятами, и поставила на тумбочку несколько склянок.

— Если проснешься еще раз, выпей. Ты ничего не сломала. Профессор Снейп поймал тебя заклинанием. Тцц, — она цыкнула, — сперва один с неба падает, потом другой. Дождь из учеников, — Помфри фыркнула. — Я, кстати, поддерживаю решение твоего отца по поводу квиддича.

— Ребята будут в восторге, — хмыкнула Хоуп. — Спасибо вам, — мягко.

_______________________________________

На следующий день ее посетили целители Мунго. «Плохой» и «хороший». «Плохой» донимал ее вопросами, «хороший» останавливал и мягко направлял. Было похоже на допрос авроров, чем на обычную проверку. Либо система такова, либо один был за то, чтобы признать ее невменяемой, а другого подкупил Клаус. Этот кошмар прекратился, когда зашли родители Ривайвол.

— Вы смеете допрашивать несовершеннолетнего ребенка без присутствия ее родителей? — строго спросил Клаус. В этот момент Хоуп поняла, почему ее отца уважают. Он давил своей аурой. Стоял спокойно, никаких лишних движений. Фраза звучала грозно, но ровно. Строгий костюм, поверх которого была накинута бархатная мантия черного цвета делала его величественным. У Хоуп сжалось сердце. Этот великолепный мужчина был ее отцом. Он защитит и всегда будет на ее стороне, чтобы не случилось.

— Мы целители, а не Авроры. — Отрезал тот, что «плохой».

— И поэтому вы решили, что спрашивать об обстоятельствах получения травмы в присутствии других детей, — Инсидиас гордо проплыла мимо «плохого» целителя, останавливаясь ровно за спиной, — это очень профессионально?

Она резко схватила «плохого» за волосы, оттягивая их назад.

— Вы в своем Мунго зелья бессмертия с утра пьете? — с безуминкой прошептала Инсиндиас на ухо.

— Что вы себе позволяете? — в палату зашел Дамблдор. Часть студентов, которые наблюдали за представлением разочарованно вздохнули. Они стали слышать разговор после прибытия старших Ривайвол, другая, слизеринская, проявляли сдержанное любопытство. И только несколько людей переживали за Хоуп.

— Ухаживаю за прической, — улыбнулась мИнсиндиас и отпустила волосы целителя. Он отпрянул, зло смотря на женщину. Та в свою очередь мило улыбнулась и поравнялась с супругом. «Хороший» промокнул лоб платком.

— В свою очередь отмечу, что мы поставили заглушающее заклинание.

Инсиндиас фыркнула, но ничего не сказала.

— Полагаю, вы закончили допрос с положительным результатом для Хоуп? — Строго спросил Клаус, не обращая внимание на обстановку.

— Вообще-то… — начал «плохой».

— Все в порядке, — перебил «хороший». — Девочка полностью здорова, за исключением небольшого стресса от встречи с дементором ее больше ничего не беспокоит.

Упомянутая девочка чинно сложила руки на колени, не реагируя на новую сторону ее матери. Такую Инсиндиас она видела впервые. Ее мать всегда была несколько безэмоциональной. Казалось, она интересуется дочерью постольку поскольку. Хотя и эта сцена может быть простым спектаклем. Не стоит также забывать, что она тоже служила Воландеморту.

— Она слишком спокойна для той, кто потерял часть души, — возразил «плохой». В стороне посылались вздохи студентов. «Слухи были правдой?» — услышала Хоуп.

— По-твоему она должна биться в истерике? — скептически ответил «хороший».

— Как минимум, — кивнул «плохой».

Хоуп ощущала себя в сюреалистичном спектакле. Они препирались как дети, которые не поделили конфетку.

— Психика ребенка оказалась прочнее, чем у многих из нас. А ты не доволен? — начал закипать «хороший».

— Господа, — Дамблдор поднял руки, — возможно обсудим это в моей кабинете? Полог тишины нарушился, — «виновато» признался директор. «Плохой» поджал губы.

— Не стоит. Мы возвращаемся. — Остро посмотрел на «хорошего», — полагаю девочка оказалась и правда крепче. Сумасшествие ей не грозит.

— Чудесно, — отрезал Клаус и перевел глаза на Дамблдора. — Мы хотим наедине поговорить со своим ребенком.

— Конечно, — доброжелательно согласился Дамблдор, — думаю, мадам Помфри уступит свой кабинет, не так ли?

Целительница стояла в углу, недовольно смотря на сборище. Она не имела права вмешиваться, когда прибыли коллеги из Мунго. Ей абсолютно не нравилось происходящее. Здоровье ребенка, казалось, никого не интересовало, всем нужно было только восполнить свои амбиции.

Она мотнула головой, соглашаясь с директором.

Когда они зашли в каморку, называемую «кабинетом» Инсиндиас скривила губы.

Хоуп села в одно из кресел, забираясь с ногами. Отец устроился напротив, а мать осталась стоять.

— Хоуп, — обратился Клаус, взмахивая палочкой. — Полог тишины.

— Узнала взмах, — кивнула девушка.

— Думаю твоей маме нужно рассказать часть того, что рассказала мне ранее? — Клаус спрашивал и это уже было необычно. Он давал ей выбор: довериться или нет. Она немного помолчала. Инсиндиас была малочувствительна, но она верная и бережет семью. Кажется, отца мать любила по-настоящему. Исходя из этого она вкратце рассказала, что произошло в Тайной комнате и, что на самом деле произошло на поле для квиддича.

Инсиндиас какое-то время молчала, как и Клаус. Другому бы показалось, что это ненормально для семьи. Хоуп никто не утешал, не гладил по голове. Они разговаривали как семья, которая не была близка, но все же была семьей. Неловкость отсутствовала, как и напряжение. Они чувствовались в какой-то степени соратниками по преступлению. Но Хоуп поняла, что другой семьи ей не надо. Она не знала, как бы оно было, будь родители более чувствительны, когда она таковой не являлась. Ей нравилось, что эмоции не преобладают над ними. Голый расчет, голая защита.

— Ты в прошлом году столкнулась с Темным Лордом и убила его? — Инсиндиас неуверенно уточнила. Хоуп мотнула головой, подтверждая слова. — Научилась парселтангу, — снова кивок, — нивелировала последствия? — Кивок. — И справилась со всем почти сама?

— Отец помог с клятвами, — поправила Хоуп. Инсиндиас кивнула.

— Я горжусь тобой, — улыбнулась мать. Хоуп раскрыла глаза от шока.

— Я убила человека, чуть не сошла с ума и мою душу чуть не высосали, — уточнила Хоуп, проверяя, все ли поняла Инсиндиас.

— Верно, — кивнула, — ты убила Темного лорда, справилась с последствиями и сама себя защитила от дементора, учитывая свой призрак.

Она присела на уровень дочери.

— Ты молодец, — мягко улыбнулась Инсиндиас. Хоуп смотрела с широко раскрытыми глазами. — Теперь ты прекращаешь рефлексировать, — вставая, строго сказала Инсиндиас. — Подумаешь, кусок души, — фыркнула, — не сможешь вызвать патронус и еще несколько светлых заклинаний. Ты в полном порядке, — остро посмотрела в глаза. — Ты меня услышала? Ты все сделала правильно.

Хоуп бездумно мотнула головой соглашаясь. Мама ее поддержала. Она вновь посмотрела на родителей. Глаза увлажнились. Она их любила.

— Спасибо, — прошептала она.

— Я поговорил с миссис Лонгботтом. Под клятвой, конечно, — начал Клаус. — Она согласилась лишь заблокировать воспоминания Невилла, — недовольно поморщился отец.

— Кто еще знает? — Строго спросила Инсиндиас.

— Теодор и Гарри, — призналась Хоуп.

— Они под клятвой, — дополнил отец, мать кивнула.

— Хорошо.

— Он вернется, — выпалила Хоуп. Две пары глаз уставились на дочь.

— Кто? — Вдвоем задали они вопрос.

— Темный Лорд. В конце четвертого курса. — Нервно сказала Хоуп. Клаус сузил глаза, смотря на нее.

— Почему раньше не сказала? — Строго спросил Клаус, вставая. Девочка сжалась.

— Я не подумала, — промямлила.

— Ты не подумала о семье?! — Он повысил голос и провел пятерней по волосам.

— Откуда ты знаешь? — Подозрительно спросила Инсиндиас. Хоуп поджала губы, отказываясь отвечать.

— Это неважно, — огрызнулся Клаус. — Ты поэтому вцепилась в Поттера?

— Он победит, — сверкнула она глазами на отца. Клаус кивнул, принимая новую информацию.

— Вы мне сейчас же все объясните! — Взвизгнула Инсиндиас.

— Она в каком-то роде знает некоторые части будущего, — пояснил Клаус, нервно расхаживая по маленькой каморке.

Инсиндиас гневно посмотрела на дочь.

— И ты молчала? Мы должны сейчас же убраться из страны!

— Поэтому и молчала! — Хоуп тоже повысила голос, вставая, — нам нужно остаться! Я не брошу его! Я не буду убегать!

— Что ты в него вцепилась? — Инсиндиас, видя состояние дочери, резко успокоилась.

— Мы не будем убегать, — четко сказала Хоуп. Клаус долго смотрел на дочь. Она выросла сильнее, чем он предполагал. Была настойчивой, храброй, сильной духом. Злиться сейчас не имело смысла, нужно было много сделать, подготовить менор, приготовиться обороняться. Темный лорд не забудет их предательство и Хоуп будет первая из всей семьи, кого он захочет убить. В назидание им.

— Что ты можешь нам рассказать? — спросил Клаус. Хоуп прикинула в голове. Вселенная никогда не предупреждала ее, когда она косвенно вмешивалась. Но она не рассказывала что-то напрямую. Грозит ли ей что-то за это? Готова ли она рискнуть? Нет. Не родителями и не всем, что она вынесла. Она хотела жить счастливо и это можно исполнить без прямого вмешательства. Все должно идти более менее так, как шло. Она лишь хочет, чтобы было меньше жертв, а не чтобы ее родители напрямую занялись опасными делами. С другой стороны, Гарри, он тоже будет заниматься опасными делами, но она готовит его. Ей стало дурно от себя.

Хоуп поступала также как Дамблдор.

Ее затошнило.

— Я расскажу, — решила Хоуп, — все, что смогу, за что мне не будет откатов, — аккуратно начала, подводя к своему решению, — при условии, что вы поможете Гарри. Вы будете его защищать, как защищали бы меня в ближайшие два года.

— Почему мы должны это делать? — резко спросила Инсиндиас. Ее губы поднялись в рыке. — Ты наша дочь, мы будем защищать тебя, а ты должна защищать свою семью. Поттер не наша забота.

— А чья? Он сирота. Ему ничего не рассказывают. Его готовят к тому, что он просто убьется о Темного лорда! — повысила она голос.

— Дамблдор? — скорее утвердил, чем спросил Клаус. Потом вздохнул. — Хорошо, мы тебя поняли. Разговор подождет до рождества.

Инсиндиас раздраженно вздохнула. Клаусу не перечат. Он глава семьи.

К тому времени как они вышли, мадам Помфри успеха разогнать большую часть студентов. Попрощавшись с родителями, Хоуп открыла шторку, огораживающую ее больничное место. Обнаружила разношерстную компанию: на самой койке, сюрприз, вальяжно сидели Гарри и Драко, напротив напряженно стояли Тео и Невилл, сбоку от ребят Рон и Гермиона, которые, казалось, не понимали, что они тут делают, с другого боку недовольные Блейз, Пэнси и Дафна.

— Скажи им, чтобы они ушли! — прошипела Пэнси, некультурно тыкая пальцем в сторону гриффиндорцев. Хоуп подняла бровь, обращаясь к друзьям Гарри в немом вопросе.

— Мы не оставим Гарри рядом с этими, — обиженно сказал Рон.

— Ты же знаешь, — весело заметил Блейз, — мы гриффиндорцев за завтраком едим.

— Так уходите вместе с Гарри, — встрял Нотт.

— С какой радости? — вальяжно протянул Гарри, кладя ногу на ногу, — я ее друг.

— И в отличие от тебя, Тееео, — продолжил за Гари Драко, — более лучший, чем ты.

Тео поднял брови на слова Малфоя.

— В какой момент жизни, Малфой, ты уверовал в свои силы настолько, чтобы сравнивать меня с собой? — Он опасно сузил глаза, предупреждая. Хоуп встала в стороне, не мешая мериться мальчикам размерами своего эго. Да и, если быть совсем честной, ей льстила эта сцена. Девочки тоже с любопытством наблюдали.

— В тот самый момент, — продолжил за Драко Гарри, — когда вместо того, чтобы начистить морду Лонгботтому, ты побратался с ним.

— И с чего бы мне это делать? — Нотт перевел взгляд на Гарри. Последний в свою очередь посмотрел на Хоуп, спрашивая. Хоуп пожала плечами.

— О, — улыбнулся Гарри, сверкая глазами, — возможно потому что, — Гарри смаковал каждое слово. Он был неприятно удивлен, когда после этой неприятной сцены возле озера, Хоуп оказалась одна, а Нотт спокойно продолжал общаться с Невиллом. Чтобы она не сделала, это неправильно. Друзья так не поступают, а они с Ноттом вообще-то были помолвлены, — он ударил Хоуп?

Стало очень тихо. Тео повернулся к Невиллу. Его челюсть сжалась с такой силой, что заболели зубы.

— Ты сделал что? — угрожающие спросил Нотт.

— Ей следовало держать язык за зубами, — ответил Невилл практически безэмоционально. Практически,потому что раньше он никогда не видел Нотта настолько злым.

Следующие события произошли слишком быстро. Нотт резко схватил рядом стоящий стул и с размаху сломал его об Невилла. Блейз вытащил палочку и наложил полог тишины. Уизли бросился останавливать Нотта, а Гермиона помогать встать Лонгботтому. Пэнси дернула на себя Дафну подальше от взбешенного Нотта.

Только Хоуп, Драко и Гарри не шелохнулись.

Хоуп была безразлична реакция Нотта, которая, по ее мнению запоздала. Утешали ее другие люди. Она побиралась вниманием остальных, как нищенка, это позволило понять, что нельзя ограничиваться только одним человеком, который мог отвернуться в любой момент. Он выбрал Невилла. Какие бы мысли его не окружали, факт оставался фактом. Она и Невилл, оба были не правы. Но Нотт выбрал не ее. В данный момент было плевать, что это результат ее действий. Она устала винить себя. Инсиндиас сказала, что она все делала правильно. Хоуп устала. Драко говорил, что мир не крутится вокруг нее. И это была правда. Потому что такая ноша оказалась для нее тяжела. И когда она разобралась со своими мыслями и обратилась к Нотту, он отвернулся. «Захотела оттолкнула, захотела притянула». Она мысленно усмехнулась.

Драко не вмешивался, потому что слова Гарри были неприятной неожиданностью. Он думал, что Нотт был влюблен в Ривайвол. Его поведение буквально кричало об этом. И, на данный момент, Теодора оправдывает только то, что тот не знал. Он посмотрел в сторону Хоуп, которая без интереса наблюдала, как Уизли, пытается остановить разбушевавшегося Нотта. Стало немного больше понятно, почему она тянулась к ним, словно мотылек на огонь. Она осталась одна, брошенная женихом и другом, который поступил очень низко для аристократа. Поступок сам по себе говорил, насколько он презирает Хоуп, а Теодор, как бы там ни было, не стал разбираться в поведении своей невесты и просто оставил все как есть. Малфой фыркнул. Идиот. Он глянул в сторону Поттера, который оказался зачинщиком всего этого. Гриффиндоре смотрел со злостью на потасовку. Драко уловил, что Гарри может оказаться более коварным, чем любой из них. Провокация вышла более, чем успешной. От Невилла отвернутся, потому что на арене Лонгботтомы не имеют такого влияния, как Ривайвол. А к Нотту будут относиться с пренебрежением, потому что он не защитил честь своей невесты. Драко начал просчитывать выгоду для себя, но остановился. Это вовсе не в духе Поттера. Обычно он поступал менее тонко, отвечая грубостью на грубость, кулаками на кулаки. Всякий раз, когда он оскорблял Грейнджер и Уизли, Поттер бросался словно на амбразуру. Малфой мотнул головой. Не стоит делать оппонента более умным, чем он есть.

Тем временем Нотт не успокаивался, пытаясь вырваться из рук Уизли, он то и дело бросался в сторону Невилла, который пытался остановить кровь из носа. Стул пришелся по голове Лонгботтома. В ушах звенело так сильно, что еще немного и он позорно упадет в обморок.

— Молись Лонгботтом, — прошипел Нотт в гневе, — молись Мерлину и Моргане, потому что я убью тебя при первой же возможности.

— Ты ни Мерлина не знаешь, — прохрипел Невилл.

— А мне плевать! — Вдруг закричал Тео, — ты ударил мою невесту, ублюдок! Ты посмел… — Нотт в негодовании посмотрел на молчащую Хоуп, — почему ты не рассказала? Почему ты молчала?! — вновь повысил голос.

— Ты же не хочешь обвинить ее в том, что она пыталась, — Драко щелкнул пальцами, — но ты кинул ее посреди дороги, — Малфой встал, подходят к скованному Нотту. Конечно, если Хоуп сразу не рассказала, то вероятно собиралась молчать дальше. Учитывая, что после этого она говорила Драко о том, что сама виновата. Но Малфой не собирался помогать Нотту. Если бы кто-то ударил Пэнси, Драко понял бы что, что-то не так. С ним такого бы не произошло. Нотт в глазах Драко оказался слишком беззаботным. Ему следовало больше обращать внимание на ту, что буквально держит его на плаву.

В глазах Нотта появилось понимание.

— Мне жаль, Хоуп.

Девушка смотрела в глаза Теодора, которые были переполнены сожалением. И еще чем-то, что Хоуп не хотела идентифицировать. Сердце пропустило удар. Он так давно на нее не смотрел. «Захотела оттолкнула, захотела притянула». Она заставила себя перестать думать об этом.

— Мне тоже, — пожала плечами Ривайвол. Она не будет его оправдывать за него. Он достаточно умен, хитер, общителен, чтобы не оказаться в тяжелой ситуации без поддержки Хоуп. Она не будет искать его глазами, не будет хотеть общения с ним, не будет жаждать его внимания будто он центр ее мира. Она будет жить со всеми, для себя, Гарри и родителей.

— Эм, — подала голос Грейнджер, — кажется Невилл потерял сознание.

— Так оставь его там, — гордо влезла Дафна, убирая руку из руки Пэнси, — позорище, — прошипела она, смотря на Невилла. — Ты в порядке? — обратилась к Хоуп.

— Ты про мою частично высосанную душу, пощечину Невилла или то, что меня бросил жених? — отрывисто ответила вопросом на вопрос.

— Я не бросал тебя, — вымученно встрял Нотт.

— Вообще, в целом, — не обращая внимание на парня, ответила Дафна.

— В полном, ты же слышала, что сказали целители. Психика крепкая, все в норме.

— Отлично, — кивнула Дафна, — потому что я хочу на тебя накричать. Но учитывая обстоятельства, немного подожду с этим. По крайней мере до того момента, когда тебя выпишут.

— О’кей, — усмехнулась Хоуп.

— Ладно ребята, вы чудо какие веселые, но кто возьмет на себя ответственность за Лонгботтома? — спросил Блейз, — у него на лице написано, что кто-то кинул в него стул, — усмехнулся.

— Так скажите как было, — с сомнением протянул Уизли.

— Он у вас не самый умный, да? — Пэнси обратился к Грейнджер. Последняя фыркнула.

— Поумней тебя будет, — парировала Грейнджер.

— Оно и видно, — не оставила подругу в беде Дафна.

— Издревле, — усмехнулся Гарри, — студенты падают исключительно на нос. Лонгботтом такой неуклюжий.

— Гарри Поттер! — взвизгнула Грейнджер, — так нельзя!

Гарри поднял бровь, спрашивая «что, правда?». Гермиона в неверии открыла рот.

— И что же предлагает твоя умная голова, Грейнджер? — с отвращением поинтересовался Малфой. Грейнджер промолчала. — Ты знаешь, это очень лицемерно с твоей стороны. Допустим, — продолжил Драко, — Уизли тебя ударил, Гарри заступился и заехал Уизелу в нос. Сдашь своего друга? — Гермиона молчала, а Драко победно улыбнулся.

— Хватит, — вмешалась Хоуп, — просто скажите, что это я ударила Невилла. Блейз, — она обратилась к парню. — Ты умеешь сочинять, придумай причину. И валите все с больничного крыла, — устало закончила Хоуп.

— Все еще защищаешь его? — недовольно спросил Малфой имея в виду Нотта. Хоуп покачала головой.

— Я просто хочу, чтобы этот спектакль закончился. Я правда устала, Драко, — она посмотрела в глаза Малфою, прося закончить все это. Он вздохнул.

— Хорошо, Уизли, Блейз, тащите его на другую койку, я позову Помфри, — начал раздавать указания Драко, — девочки вам пора уйти. Грейнджер, Теодор вам тоже. Нотт посмотрел на безучастную Хоуп. Сердце защемило. Он мог не усугублять ситуацию, а просто выслушать ее. Тео засунул руки в карман и тихо вышел, нарушая полог тишины.

Все тут же зашевелились, как говорил Драко. Девочки быстро попрощались и ушли, Уизли и Грейнджер последовали примеру Слизеринок. Забини достал палочку и левиоссой перенес Лонгботтома на свободную койку. Драко ушел в кабинет мадам Помфри.

Хоуп закрыла шторку и устало опустилась спиной к Гарри.

— Ну и зачем ты спровоцировал ссору? — вяло спросила Хоуп. Поттер пожал плечами.

— Это справедливо. Ты не должна страдать в одиночестве. И тебя никто не должен бить. Это неправильно. Чтобы ты тогда не сказала…

— Я сказала очень мерзкие слова, Гарри, — мягко ответила она.

— В любом случае… — продолжил Поттер.

— Нет, — помотала головой. — Ты знал, что родители Невилла находятся в Святом Мунго в отделении душевнобольных? Он обвинил меня в том, что я не делюсь с ним секретами, я вспылила и обвинила в том же самом, а потом спросила «что с мамой и папой, Невилл?», — девушка повернула голову, смотря в глаза Гарри, — как бы ты отреагировал на это?

Гарри молчал, смотря в сторону.

— Полагаю, я бы не стал обвинять тебя в хранении секретов, — аккуратно ответил Гарри. — Учитывая их серьезность, не все из них готовы быть раскрытыми.

Хоуп широко раскрыла глаза.

— Я бы дождался, когда ты захочешь рассказать, — дополнил Гарри. А у Хоуп стало тепло на душе. Так поступают друзья? Она улыбнулась губами. Солнечный блик прошелся по глазам Хоуп и девушка зажмурилась.

— Спасибо Гарри, за то, что ты есть, — она посмотрела благодарными глазами. Наврятли он осознает, сколько много для нее значит. Со временем он поймет и, если спросит, ответит. До этого момента она будет стараться оберегать его. 

«СПОСОБЫ БОРЬБЫ ДЕМЕНТОРАМИ! ЧТО ТАКОЕ ПАТРОНУС И ЧЕМ ПОЛЕЗЕН?»

Когда Хоуп писала эту статью ей было немного грустно, что она больше не сможет вызвать защитника. Ей хотелось бы знать, какое у нее животное? Теперь этого никогда не случится. Анимагия тоже… В первом случае это квинтэссенция света, а без цельной души света не хватает, а во втором… на основе части души опасно даже пробовать перевоплотиться в духовное животное. Единороги к ней тоже больше не подойдут. Но есть безусловное преимущество: для дементоров она больше не является чем-то таким же ярким и вкусным. Поэтому сперва они съедят всех вокруг, а потом ее. Хоуп грустно усмехнулась.

Флинт был счастлив, что она поймала снитч, но попросил уйти из команды.

— Ты молодец и это было круто. Ты ловила снитч, как бешеная. Но если еще раз такая херь произойдет, твой отец посадит мое очко на пику башни, — он хлопнул ее по плечу. — Поэтому я пока отстраняю тебя от игр. Мне мое очко жесть как дорого.

На ее место, конечно, взяли Малфоя. На удивление это было менее обидно, как если бы это случилось год назад. Естественно он ходил с пушистым хвостом, но бал в его пользу за то, что не злорадствовал.

В последний выходной перед каникулами их выпустили в Хогсмид. Она планировала закупиться подарками. Для девочек из комнаты она решила продолжить традицию Пэнси и прикупила симпатичные браслеты с вставленными маленькими изумрудами, Драко подарит артефакт-медальон с лунным камнем, в который можно положить несколько воспоминаний. Это дорогой подарок, но Хоуп хотела дать понять Драко, сколько много значила для нее простая беседа под деревом. Именно поэтому она скопировала свои воспоминания и положила их в кулон. Блейзу подобрала черную шелковую рубашку. Он великолепно выглядит, когда одевается в официальном стиле, и естественно он об этом знал и пользовался. Крэббу и Гойлу набрала кучу сладостей, они практически не общались и никак не контактировали, за исключением редких моментов, поэтому дарить что-то сверх этого было бы не прилично. Трейси шоколад, возможно она перестанет трястись перед Хоуп. Родителям она заказала портключ на Северный полис, чтобы они посмотрели на сияние. Отец постоянно работает, а мать ни за что не отправится куда-то помимо своих подруг без него. Над подарком Гарри и Тео она думала дольше. В этом году он сильно ее поддерживал, но зная Поттера, он не примет дорогой подарок, но примет от души. Она знала, что Поттеры участвовали в рейдах также, как и ее родители. И возможно они согласятся поделиться некоторыми воспоминаниями, где его папа и мама в бою. Это явно придаст ему сил. Хоуп была уверена, что Лили и Джеймс выглядели потрясающе и ужасно одновременно. На Нотта Ривайвол была обижена, но все же без подарка оставлять нельзя. Она заказала толстое кольцо из белого золота и попросила гравировку с инициалами.

Когда Хоуп выходила из ювелирного, столкнулась нос к носу с Теодором.

— Прости, — Нотт отошел от нее, давая пройти. Хоуп кивнула головой. Тео схватил ее за руку. — Дай мне пять минут, я быстро закончу и, — он замялся, — поговорим?

Сердце Хоуп снова пропустило удар. Тео всегда смотрел на нее так? Или она только сейчас начала замечать? Возможно, Хоуп видела то, чего не было. Он чувствовал вину, злость на себя, конечно, его мысли путались. Хоуп была в его положении и, безусловно, даст ему шанс. Кивнув в знак согласия, отошла в сторону от двери.

Ее руки начали замерзать, когда Тео, наконец, вышел. Они решили пойти на холм, откуда видно Визжащую хижину. Наложив согревающие чары на камень, Тео предложил ей сесть и присоединился. Какое-то время они помолчали. Хоуп подперла подбородок, наблюдая за падающим снегом на фоне небольшого строения больше похожего на землянку, чем на хижину. Потом перевела взгляд на Теодора, который крутил кольцо на пальце. Его раньше там не было.

— Подарок поклонницы? — Спокойно спросила она.

— Что? — Он вскинул голову на Хоуп. Понял, что она имеет в виду кольцо, проследив за взглядом, — нет, — быстро спрятал руки в карман, — просто кольцо.

— Ммм, — промычала она, отворачиваясь обратно на пейзаж и, делая пометку, отменить заказ. Если ему уже кто-то дарит кольца, значит Хоуп должна придумать что-то другое. Драгоценности исключаются, потому что она не замечала, чтобы Тео носил что-то еще, возможно что-то из одежды? Но как это воспримется остальными, если Блейзу она уже купила рубашку? Если Малфой не будет трепаться о ее подарке, возможно, Нотту тоже подойдет какой-нибудь небольшой артефакт? Он любит учиться, нумерологию всякую, в которой Хоуп не понимала ничего. Она покрутила свое кольцо наследницы между пальцами. Руки продолжали мерзнуть даже в варежках. В Волшебном мире, несмотря на разнообразие, так тяжело подобрать подарок человеку. Она вздохнула.

Сколько они просидели? Молча провести время она может и в теплом замке. Пальцы на ногах тоже начали отниматься, несмотря на согревающие чары. Зима в Шотландии это почти, как зима в Сибири. Холодно. Когда Хоуп начала вставать, Тео снова схватил ее за руку.

— Не уходи, — он смотрел настырно и немного зло. Брови девушки поднялись вверх.

— Послушай, — она убрала свою руку, пряча в карманы, — помолчать я могу в замке, у меня много дел перед, — в мозгу щелкнуло. Обрадуется ли Тео ее выпечке? В прошлой жизни она готовила самостоятельно, когда училась в университете. Это был подарок личностного характера, который она определенно никому не делала. А для аристократки готовка это весьма сложно. Оценит ли он?

Ее мысли прервал голос Малфоя.

— Стоило поманить пальчиком, как ты тут же прибежала, а, Ривайвол? — Хоуп подняла одну бровь спрашивая без слов. — Гордость вообще отсутствует?

Малфой недовольно скрестил руки перед собой. Крэбб и Гойл безучастно смотрели в сторону леса, незаинтересованные от слова совсем.

— Стоило ей прибежать к Нотту, как ты прибежал к ней, — раздался голос из пустоты. Появилась голова Поттера, а потом все его тело, — гордость вообще отсутствует, Малфой? — Весело спросил Гарри.

— У вас тут сходка, а я не в курсе? — всплеснула Хоуп руками.

— Как ты здесь оказался, Поттер? — спросил Драко.

— Феерически, как видишь, — ухмыльнулся Поттер, показывал руками на себя. Хоуп и Драко закатили глаза. — Вообще-то я искал Хоуп.

Последняя подняла бровь.

— Нашел.

— Я вижу, спасибо, — ровно ответил Гарри. Повисло молчание.

— Кхм, — кашлянул Нотт. — Мы тут разговаривали.

— О? — фальшиво удивился Драко, — а мне показалось, что вы закончили.

— Тебе показалось, — огрызнулся Тео.

— Что ты хотел, Гарри? — вклинилась Хоуп. Гарри бросил быстрый взгляд на Драко.

— Услышал интересный разговор и захотел обсудить, — уклончиво ответил парень. — Но это может подождать, если ты не закончила.

Хоуп перевела взгляд на Драко.

— А что ты хотел, Драко?

Он пожал плечами.

— Видел как Уизли с Грейнджер идут сюда, хотел повеселиться, — ухмылка.

— Так здесь еще где-то Уизли и Грейнджер? — для проформы спросила Хоуп.

— Вероятно так.

— Ну хорошо, — прикидывая, что ей еще нужно купить, — я так понимаю ты здесь нелегально? — обратилась она к Гарри.

— Ага, — так же весело согласился Поттер. Хоуп не могла не улыбнуться такому поведению. Гарри рос менее вспыльчивым. Она чаще видела, что он улыбается, стал увереннее. Поттер будет еще прекраснее, чем в книгах.

— Мне нужно закончить покупки, ты можешь составить компанию, как перед своим феерическим появлением.

— Без проблем, — он развернулся и пошел по тропинке в сторону деревни. Хоуп повернулась к Тео.

— С тобой мы можем поговорить в более теплом помещении, — она виноват заглянула в глаза Тео, — я замерзла. Прости, ладно?

— Но недостаточно, чтобы прогуляться с Поттером, — констатировал Нотт. Хоуп вспыхнула.

— Я бы пошла с ним или без него, — она ткнула пальцем ему в грудь. — А ты мог бы что-то сказать, вместо того, чтобы сидеть молча в такой мороз столько времени.

— Я хотел извиниться, — Нотт посмотрел в серые глаза. Хоуп вздохнула, прикрывая веки.

— Так извинился бы, — ровно ответила. Надоело. В какой момент спокойствие ушло из их отношений с Ноттом, почему рядом с ним стало так сложно? Претензии, извинения, недомолвки, секреты, обиды. Хоуп опустила голову, смотря под ноги.

— Хоуп, ты идешь? — позвал Гарри. Ривайвол махнула рукой прощаясь со всеми.

— Встретимся в замке.

_______________________________

Гарри рассказал ей, что слышал, когда встретился с Роном и Гермионой.

— Ты была права, он мой крестный, — счастливо шептал Поттер, пока Хоуп выбирала ингредиенты в Сладком королевстве.

— Конечно я была права, — какие-то старшекурсницы с Равенкло фыркнули: — «Сумасшедшая». Хоуп посмотрела в их сторону и те замолчали.

— Ты сказала, что он невиновен, — еще быстрее зашептал Поттер, — как мне с ним встретится? Как думаешь, он меня помнит? Он вообще хочет быть… — он замялся. Хоуп повернула голову в сторону голоса Гарри.

— Конечно, он хочет, — успокаивающе. — Ты его крестник, он безусловно любит тебя.

— Но они охотятся за ним. Почему они ловят Блэка, если он невиновен? — Хоуп пошла в сторону кассы. Когда они вышли из магазина, ей пришла в голову мысль.

— Если отвечу, ты примешь подарок здесь и сейчас, — она скрестила руки, давая понять, что не отступится.

— Это очень низко, — недовольно пробубнил Гарри. — Но вообще-то я люблю подарки, поэтому без проблем.

Хоуп кивнула и отправилась в ювелирный.

— Подожди здесь, я сейчас, — она шмыгнула за дверь. Попросила не делать гравировку, а отдать кольцо как есть, чистым. Продавец был недоволен, но как только девушка добавила, что не заберет деньги за дополнительные услуги, он резко подобрел. Упаковал подарок в маленькую бархатную коробочку, которую Хоуп тут же выбросила. Волшебные кольца все без исключения были с чарами подгона размера, поэтому переживать о том, что Гарри оно не подойдет не стоило.

— Я здесь, — как только Хоуп вышла, Гарри дал о себе знать. Девушка подбросила кольцо вверх.

— Лови. — Украшение исчезло в воздухе, она услышала вздох, а потом ее потянули в отверстие между домами. Голова Гарри появилась перед ней.

— Ты с ума сошла? — нервно зашептал он. — Оно жутко дорогое, я думал ты подаришь какую-то безделушку.

— Считай это безделушкой, — Хоуп пожала плечами. — Цена, Гарри, для всех разная. То, что для многих дорогое удовольствие, для других безделушки. Ты можешь купить себе таких десятки миллионов. В чем проблема?

Какое-то время парень молчал.

— Ладно, это имеет смысл, — задумчиво согласился Гарри. — Спасибо, я отплачу.

Хоуп уже хотела идти дальше, но резко остановилась.

— Никаких «отплачу» Гарри, — строго посмотрела в зеленые глаза, — это подарок. И ты невероятно сейчас меня оскорбил, как будто я оказала услугу или дала взятку.

— Эээ, — замялся парень и скрылся за плащом, — извини, я не подумал.

Хоуп кивнула в знак понимания. Идя по тропинке в сторону замка, она рассказала про анимагию, что предатель другой человек, который успешно подставил Сириуса Блэка. Повинилась, что много рассказать не может, потому что это подставит ее под удар. Парень не возражал. Хоуп уклончиво отвечала, строя фальшивые выводы, которые непременно сделает Гарри. Будто это ее родители знали то, что сейчас рассказывает Хоуп. Что не лишено смысла, в теории они могли бы знать о Петтигрю, но вероятнее, к тому моменты как крысеныш присоединился, ее родители уже переметнулись и спрятались. Хоуп предполагала, что это произошло, как только они узнали, что у Ривайвол будет ребенок. И это было более логично, чем поступили Поттеры.

После ужина ее поймал Тео и затащил в заброшенный класс, где они раньше собирались вместе, теперь там лежали только вещи Хоуп. Она от скуки, когда рядом была только Дисперато, почистила помещение, убрала остатки пыли, починила парты, убрала стулья в угол, попросила домовиков перенести какую-нибудь мягкую мебель. Маленькие существа не слишком любили слизеринцев, поэтому мебель принесли абы какую, но это все равно было лучше, чем неудобные деревянные стулья. На подоконнике, где она часто сидела, лежали подушка и писчие принадлежности.

Нотт огляделся. Вероятно, он не был здесь около месяца. Целый месяц как они поссорились. Хоуп запрыгнула на подоконник и скрестила ноги, облокотившись на холодное окно, откинула голову. Нужно будет встать рано утром, чтобы приготовить выпечку. Потому что дома начнут задавать вопросы, а она не хотела рассказывать, почему поругалась с Тео. Потому что за этим последует вопросы про Невилла. Ей все еще было стыдно, но перед родителями еще и неловко. Неизвестно как они отреагируют. Учитывая новую сторону матери, она вероятно разозлится, что вообще позволила поднять на себя руку.

— Хоуп, — начал Тео, подходя к подоконнику и запрыгивая рядом. — Чего ты испугалась? Почему сразу не рассказала? Я бы… — он глубоко вздохнул, — я бы ни за что не дал тебе в обиду. Ты же знаешь как сильно дорога мне.

Она молчала. Не потому что не понимала слов Тео. Конечно, понимала. Скорее, что на это нужно ответить? Что ей нужно было побыть одной? Что было настолько стыдно, что превратила Невилла в… кого? Он стал увереннее, не дрожит, не спотыкается на ровном шагу. Объективно говоря, она дала ему опору и дружбу, которую Невиллу была нужна. У него нет тех проблем, что были в книге. Он свободно общается с другими. Так почему она видела только плохое?

Это накатывалось как снежный ком, который в конце пути просто развалился встретившись с маленькой преградой. Она настолько погрузилась в свои проблемы, что не могла разглядеть за ними ничего. Теперь, когда ее жизнь вновь стала уравновешенной, лишенной стольких эмоций, Хоуп могла посмотреть на все со стороны медали. Почему она не пошла к Тео? Она сама не знала. Казалось легче избегать, чем подойти и сказать прямо. Хотя всегда сама считала, что никогда так не будет делать. Ее всегда раздражало, когда герои книг вместо того, чтобы использовать рот, пытаются намекнуть или избегают, прямо как Хоуп. Из-за этого появляются недоразумения. Тео просто не мог понять причины и сделал какие-то свои выводы. «Захотела оттолкнула, захотела притянула, да, Хоуп?» Теперь она могла ответить «нет». Только, когда вопрос звучал слишком давно, ответ теряет всякий смысл.

— Я не хотела, чтобы ты беспокоился, — наконец, Хоуп поняла примерную причину.

— Это неважно, — устало сказал Тео, — позволь мне делать выбор самому, за что переживать, а за что нет. Не надо решать за меня, хорошо? — он посмотрел на Хоуп. Карие глаза в этот момент были светлыми из-за отсвета факелов в классе. Желтые блики очень красиво гуляли в глазах Тео. Нежно, вот как смотрел на нее Нотт. Она постаралась отзеркалить взгляд.

— Хорошо, я постараюсь, — кивнула Хоуп.

— Почему он тебя ударил? — Нотт отвел взгляд, сосредотачиваясь на стене напротив. Челюсть снова сжалась.

— Сама спровоцировала, — пожала она плечами, — спросила как мама с папой, — Нотт вскинул бровь, поворачиваясь обратно к Хоуп, — после того, как он обвинил меня в секретах, я кинула встречное обвинение и… по сути… — замялась девушка, — возможно мой тон был грубоват и язвителен, — она закатила глаза и скрестила руки.

— И он тебя ударил, потому что ты была груба и язвительна? — в неверии уточнил Нотт.

— Это звучало как оскорбление. Ты знаешь, что его родителей пытала Беллатриса Лестрейндж. А мои родители вообще-то тоже были Пожирателями смерти. Понимаешь? — она нахохлилась и постаралась сесть удобнее. Холодное окно уже не приносило тот комфорт и Хоуп вынуждена была встать. Нотт тоже встал. Взял ее лицо в руки.

— Ты осознаешь, что это не повод поднимать руку на девушку? — Вкрадчиво уточнил Тео, вглядываясь в ее глаза, — я хочу, чтобы в следующий раз, когда у тебя будут неприятности, даже если ты ушиблась мизинцем, — Хоуп мягко улыбнулась, Тео отзеркалил, — ты рассказала мне.

— Подуешь на мой мизинец? — Фыркнула девушка, уходя от прикосновения. Тео удержал ее.

— Если потребуется подую, — очень серьезно закончил. Еще раз внимательно посмотрел в глаза, убеждаясь, что она все поняла и опустил руки.

Он вновь сел на подоконник, ставя стопу на подоконник и облокачиваясь головой на колено.

— Как получилось, что Драко вроде как взял на себя роль твоего рыцаря?

— Такое бывает, когда маленький джентельмен видит слезы маленькой леди, — насмешливо протянула Хоуп.

— Ты плакала? — вскинулся Нотт, — он видел тебя после Невилла?

— Он видел меня после тебя.

Глаза Нотта расширились. Он облизнул губы и потер лоб.

— Я. — Он поморщился от сиплости голоса. — Мне жаль. Я не думал, я не знал. Мне правда так жаль.

— Забыли, — махнула рукой. — Я не смогла как следует извиниться. Ты к тому времени сделал свои выводы. Стечение обстоятельств.

— Нет, — помотал головой и снова положил подбородок на колено, устремляя взгляд в пол, — я тебя хорошо знаю, нужно было нажать, чтобы ты все рассказала, но я не захотел. Почувствовал себя игрушкой, — поморщился, — не знаю откуда такие мысли, просто…

— Просто кто-то пару раз намекнул на это и мысль села у тебя в голове. Такое тоже бывает, — Хоуп не знала куда деть руки, поэтому засунула в карман и начала крутить кольцо между пальцев.

— Возможно, — уклончиво подтвердил Тео. Хоуп не стала больше ничего спрашивать. Ей безумно было интересно, кто пытается их поссорить, но имела ли право она спрашивать, когда сама имеет секреты? «Проявляй больше заинтересованности, иначе люди думают, что они пустое место в твоих глазах». В голове всплыли слова Драко.

— Не помнишь кто бы это мог быть?

Тео закусил губу, уводя взгляд.

— Случайно не тот же человек, который подарил кольцо? — Хоуп нажала словами.

— Случайно да, — сдался Тео. Хоуп кивнула. Вот теперь она точно не будет лезть с вопросами. Их брак договорной и с кем проводит время Тео, не ее ума дело. Захочет — расскажет. Их отношения дружеские и доверительные. Они должны действовать вместе, защищать друг друга, но кем увлечено сердце неважно. Может и Хоуп когда-то влюбиться? Она вздохнула. Пэнси вела себя как идиотка в этот период. Тео повелся на провокацию и почти бросил ее. От этой любви сплошные проблемы. Она постаралась вспомнить прошлую жизнь, но многие фрагменты прилично стерлись, как если попытаться вспомнить, что чувствовал в два года. Остались эмоции. Лица изначально не помнила, ситуации некоторые — да. Но и они теперь покрылись дымкой. В какой-то момент она должна будет забыть полностью ту жизнь. Было ли Хоуп жаль по этому поводу? Нет.

— Будь аккуратен с этим человеком, — уклончиво озвучила Хоуп. Тео кивнул, хмурясь. — На рождество приедешь?

— Эм, — замялся парень, — я вообще-то пообещал встретится с этим человеком, мы тогда были в ссоре и я согласился.

— Ясно, — обрубила Хоуп. А вот это обидно.

— Я могу отказаться, — Тео вновь встал напротив нее, заглядывая в серые глаза. — Ты важнее, знаешь ведь?

— Конечно, — кивнула Хоуп и отвела взгляд. Взяла свою сумку, чтобы выйти. — Идешь?

Это нормально, что у него появляются интересы, о которых ничего не знает Хоуп. Пока они шли в гостиную Слизерина, она повторяла это как мантру. Тео всегда был рядом. Хоуп вздохнула. Чем взрослее они буду, тем больше будут отстранятся, если не останется ничего, к тому времени Хоуп уже должно быть безразлично. Хотела ли она держать рядом Тео всегда? Безусловно. Но это было эгоистичное желание. Держать рядом не то же самое, что быть рядом.

___________________________________

Она встала рано утром, за пол часа привела себя в порядок и собрала остатки вещей, чтобы пойти на кухню к домовикам. Встретили ее насторожено. Хоуп не стала надевать мантию Слизерина, только серое платье с крупной вязью, чтобы не смотрелось мешковато, накинула кожаный ремень. Красные колготки она купила когда-то шутки ради, но ей понравилось как это выглядит с платьем. Сапоги на тяжелой подошве были очень теплыми, за них она мысленно поблагодарила мать.

Спустя кучу объяснений, поклонов и странных речей существ, она убедила называть себя по имени, а так же то, что Хоуп не хочет взорвать замок с помощью муки и сладостей. Кухня была огромной. Несколько печей, множество столов, принадлежностей. Она отодвинула рукава и начала работать. Спустя практически два часа на столе лежали безе. Сложив в подарочную коробку большую часть, остальное решила отдать Снейпу. Она не видела, чтобы он ел сладкое. Глядя на него, можно подумать, что он скорее ест лимоны на завтрак, обед и ужин. Но внешность обманчива. Поэтому Хоуп решила просто подарить. А потом спросит, понравилось или нет. Трансфигурировав картонку в подарочную коробку, положила туда остатки безе, затем упаковала в фольгу, приготовленную для Тео. Сладостей в подарке для Снейпа было меньше, поэтому фольги хватило. Она только перекрасила ее в черный цвет и повязала зеленым бантом. Попросила домовиков поставить подарок под елку. И прикрепила записку.

Через час она уже сидела в купе с Пэнси, Дафной, Драко и Блейзом. Тео где-то пропадал, а возможно не хотел ехать вместе с ними.

«Ты важнее, знаешь ведь?»

«Лжец».

Хоуп было все еще жутко непривычно, а иногда тоскливо, но ребята поддерживали приятную атмосферу, поэтому она заставила себя сосредоточиться на них.

После того, как они прибыли, она попросила у родителей воспоминания, где были Лили и Джеймс. Они поняли зачем, но попросили сказать Гарри, что эти воспоминания не для широкой публики. Когда пузырьки были собраны, она упаковала их и выслала Гарри с запиской, что это в некотором роде память ее родителей и будет славно, если он дождется Хоуп, чтобы не напортачить.

Перед сочельников она аккуратно завернула подарки и отправила друзьям. Это впервые, когда их было так много. На сердце потеплело. Она любила эту жизнь. Пусть иногда сложно, но определенно стоит того, чтобы знать, что ты кому-то дорог и кто-то дорог тебе. Домовик оповестил, что родители ждут на праздничный ужин. Хоуп взяла путевки, проверила все ли в порядке с одеждой. Традиция семьи была такова, что на Рождество всегда принято наряжаться. Каблуки, платье, прическа. Все должно быть так, словно собралась на бал. Родители никогда не бросали ее в этот день. Рождество для них был семейным праздником. Никто из них не мог покинуть дом, присоединиться да, но не уйти.

За столом сидели трое. Сердце Хоуп пропустило удар.

— Я же сказал, что ты важнее, — Тео обнял ее, прошептав. Родители улыбались. Они совершенно не были в курсе событий. Лишь то, что с Невиллом поругались, но не об остальном.

— Спасибо, — глаза увлажнились. Оказывается ей было важно, чтобы Тео в этот семейный праздник был рядом. «Держать рядом не значит быть рядом». Он надел черный фрак и бабочку. Хоуп заметила, что Тео слегка подстригся, убрал лишние волосы с висков, а макушку приподнял. Ему очень шло.

— Ты прекрасно выглядишь, — Тео развел ее руки, чтобы осмотреть образ Хоуп. Затем покружил ее за руку, чтобы платье слегка развевалось. Девушка улыбалась.

— Спасибо.

Они поели и обсудили школу. Отец заинтересовался Грейнджер, можно ли ее будет в будущем взять на работу. Тео усомнился и объяснил, что на данный момент слишком прямолинейна и принципиальна. Не будет исполнять приказ, в котором не уверена. А Клаусу нужны были абсолютно верные люди. Отец согласился. Инсиндиас поинтересовалась поведением Дамблдора, с кем сейчас дружит Хоуп, хочет ли она дальше играть в квиддич. Хоуп рассказала, что подружилась с Драко, поэтому уступит ему квиддич. Летать она не была готова. Не после того, как потеряла Дисперато.

Утром все вновь встретились в гостиной, чтобы открыть подарки. Хоуп вручила свой родителям и Тео.

— Северное сияние? Ты отправляешь… — сомнительным тоном начала спрашивать Инсиндиас.

— Вы давно не путешествовали вместе. А это явление очень красивое.

Клаус положил руку на плечо супруги.

— Безусловно ты права. Мы так давно не отдыхали, дорогая.

— Но Север звучит очень холодно. — Капризно надула губы Инсиндиас. Хоуп улыбнулась такому детскому поведению. Инфантильность тоже присутствовала в характере ее мамы.

— Ты маг, — напомнил Клаус. — А это магическое, — он вопросительно посмотрел на Хоуп и дождался ее кивка, — поселение. Сомневаюсь, что там настолько холодно, чтобы отказывать от подарка нашей дочери.

— Ну, если прикупить ту шубку, — она закусила губу, а Клаус усмехнулся.

— Так дело в шубке? — он стрельнул в нее глазами, — конечно, какие проблемы?

Его глаза упали на подарок Тео.

— Ты подарила Тео выпечку? — с сомнением спросил он дочь.

— Эм, это я, — она немного замялась, — я сама ее готовила.

Клаус посмотрел на дочь в некотором шоке.

— Ты умеешь готовить? — Клаус.

— Ты никогда не делала выпечку нам. — Инсиндиас.

— Ты сама ее приготовила для меня? — Тео.

Они заговорили одновременно и Хоуп расслабилась. Подарок понравился, это главное. Она кивнула, отвечая на все одновременно. Клаус указал на коробку в руках Нотта. Тот в свое очередь в защитном жесте убрал ее подальше от рук Клауса.

— Ты поделишься. — оповестил он Теодора.

— Конечно он поделится.

Две пары глаз уставились на него в ожидании. Тео прикусил щеку, чтобы не засмеяться. Он никогда не видел такого поведения Ривайвол. Тео думал, что они не слишком любили дочь, но в какой-то момент все потихоньку начало меняться. После истории с Деметорами, Клаус поставил на ушли все министерство. Фадж в срочном порядке принял все бумаги, которые направлял старший Ривайвол. Дело чуть не дошло до того, что квиддич и правда бы запретили. Инсиндиас же напала на целителя. Сюреализм в чистом виде. Теперь они с ревностью смотрят на безе, подаренные Теодору. Он смирился с тем, что придется делиться и поставил на стол.

Пока они пробовали выпечку, Хоуп начала открывать подарки присланные друзьями. Ее друзьями. Она сразу отложила всякий шоколад, который слизеринцы обычно дарят друг другу как сокурсники. Пэнси как всегда прислала украшение с запиской «только попробуй снова потерять». Это были сережки с зелеными вставками, практически такими же, какие выслала Хоуп на браслете. Смотрелось хорошо и со вкусом. Она тут же их надела. Зеленый ей не слишком шел, Хоуп больше любила нежные и мягкие тона. Синий, голубой, серый, и оттенки этих цветов. Но зеленый — это Слизерин. Потому она носила то, что дают. Дафна подарила варежки и приложила записку «Я заметила, что ты в своих мерзнешь. Эти с чарами и из теплого меха. С Рождеством, дорогая». Она погладила белые варежки. Они были мягкими и теплыми, как и говорила Дафна. Блейз подарил сундучок с зельями разного вида, что не удивительно, учитывая его способности. Она отложила его, чтобы изучить позже. Драко подарил красивый миниатюрный медальон из розового золота, на крышке была симпатично выгравированная змейка. Хоуп попыталась его открыть, но не получилось. Она взяла записку: «На медальоне согревающие чары, чтобы ты больше не мерзла, — Хоуп усмехнулась, было приятно осознавать, что они заметили такие мелочи, — внутри трава, которая не позволит боггарту подойти близко. Вероятно, он не заметит тебя. С Рождеством, Ривайвол». Она сильно удивилась и снова посмотрела на медальон. Он был изящным и красивым, но безумно дорогим. Она тоже подарила ему не дешевый подарок, тоже медальон, но не ожидала ответного и такого же потрясающего.

— Какой красивый, — Хоуп услышала сзади голос мамы. — От кого он?

Она потянулась за запиской, но Хоуп быстро сжала ее в кулаке.

— Ни от кого, — скороговоркой выпалила девушка. — Просто друг.

Инсиндиас подозрительно посмотрела на дочь.

— Просто друг подарил тебе медальон из розового золота, а ты прячешь от своей матери записку? — с сомнением уточнила она. Хоуп кивнула и опустила голову. Ей не хотелось, чтобы кто-то знал. Она не понимала почему, но это что-то вроде ее ниточки с близким для нее человеком. Будто если кто-то узнает, то тот островок под деревом разрушится. Хоуп заметила, что мужчины тоже смотрят в ее сторону и решила сменить тему.

— Как вам безе? — Натянуто улыбнулась. Клаус сощурил глаза.

— Ты обязана приготовить нам такие же, я не хочу даже думать о том, что моя дочь дарит свою первую выпечку не нам.

— Хорошо, — искренне засмеялась Хоуп.

Она подняла последние две коробки, принадлежащие ей и отошла от елки, пропуская остальных членов семьи и Тео. Первая была от Гарри. Внутри лежали кольцо, практически такое же, какое она подарила ему на днях и браслет. Гладкий, тоже из белого золота, как и кольцо. Она застегнула широкий браслет на кисти и посмотрела. Ей нравилось, затем надела кольцо на руку, где был браслет. Оно смотрелось громоздким, но ей все равно было приятно. Она определенно будет носить это. Ведь это от Гарри. Вместе смотрелось гармонично. В записке Поттер пожелал ей счастливого рождества, и выражал надежду, что ей понравятся подарки, потому что он не Мерлина не смылил в женских украшениях. Взяв кулон от Малфоя, накинула его на шею, цепочка была достаточно длинной, чтобы спрятать его на грудной клетке. Бал в пользу Драко. Она не озаботилась цепочкой такой длинны. Последняя коробка была от Нотта. Внутри лежало красивое синее перо и черный кожаный ежедневник. У нее затряслись руки, когда она доставала его.

— Я подумал, что тебе нужна другая ассоциация с такими вещами, — сзади прошептал Нотт. Хоуп подпрыгнула и резко обернулась.

— Это, — она облизнула губы, — спасибо, — прохрипела, пряча глаза. Это был вызов ее страху, подарок был ценным, но неожиданным. Она не готова была бороться со своими страхами в Рождество.

— Эй, — он поднял ее голову за подбородок, — ты все преодолеешь, ты не одна, слышишь?

Хоуп утвердительно кивнула и неуверенно улыбнулась.

— Так, а теперь завтракать! — скомандовала Инсиндиас, — Хоуп, твой подарок, как всегда в сейфе, — девушка усмехнулась. Родители неизбежно дарили ей деньги. Это тоже своего рода была традиция.

В конце каникул, после отбытия Нотта, они закрылись в кабинете Клауса. Хоуп в общих чертах рассказала, что будет. Кубок, воскрешение, побег из тюрьмы, война, крестражи. Она отказалась говорить количество и что за крестражи, сославшись, что это слишком точная информация. Родители ей верили и Хоуп стало немного стыдно. Но она быстро отбросила эти мысли. В какой-то степени она не лгала. Она действительно никогда не вмешивалась слишком сильно, но ее действия так или иначе меняли окружающий мир.

«КТО ТАКИЕ МАРОДЕРЫ? СИРИУС БЛЭК И ПИТЕР ПЕТТИГРЮ, ЧТО ИХ СВЯЗЫВАЕТ?»

Когда Хоуп зашла на ужин ее оглушило шумом. Ученики столпились вокруг кого-то. Она услышала голос Гарри и локтями растолкала зрителей.

Макгонагалл, Дамблдор, Снейп направили палочки на… Хоуп присмотрелась и узнала Питера Петтигрю. Она ахнула. Гарри стоял рядом, в одной руке держал мятую статью, где Хоуп очень жирно намекнула на происходящее в третьей книге, а в другой волшебную палочку, тоже направленную на Петтигрю.

Если Сириуса Блэка оправдают, он не будет чувствовать себя в заточении и, возможно, что-то изменится. Слишком ли это повлияет? Хоуп не знала. Но ей хотелось рискнуть, потому что видит Мерлин, Гарри заслужил хотя бы одного родственника. Будь на месте Ривайвол кто угодно и, если бы знал о трагедии, он постарался бы ее изменить, убрать.

Авроры с Министром прибыли довольно быстро. Дамблдор увел всех участников, включая Гарри из зала в свой кабинет. Позже вышла статья, что Петтигрю допросили и выяснилась невиновность Сириуса Блэка. Таким образом крестный Гарри Поттера оказался на свободе.

Все так закрутилось, что они с Гарри встретились только в феврале за несколько дней до матча.

— Я просто все понял из статьи и накинулся на Коросту Рона, — трепетал Поттер, все еще счастливый, — а еще мне, наконец, вернули метлу, Сириус признался, что это он ее выслал, а так как он теперь невиновен, — он подпрыгнул, — невиновен, Хоуп! Он предложил жить вместе, представляешь?

Хоуп посмеивалась, полностью разделяя счастье Гарри.

— Так что, вы будете жить вместе? — поинтересовалась девушка.

— Это, — он замялся, — Сириус и Дамблдор поругались из-за этого, поэтому пока неизвестно.

— И какое отношение к твоему месту жительства имеет Дамблдор? — постаралась как можно ровнее спросить Хоуп. Она не то, чтобы не любила директора. Но некоторые поступки были неоднозначны. Безусловно, как лидер он великолепен, как маг потрясающий, но как добрый дедушка для Гарри? Нет. Ошибаются абсолютно все, но не каждый должен прощать за эти ошибки. Но все же, Хоуп понимала старика. Когда целый мир против одной жизни, ну, тут нет причин сомневаться? Чего она не хотела понимать, так это лицемерия. Улыбаться, направлять, в какой-то степени учить и баловать, чтобы потом этой же рукой отправить на смерть. Звучит бессердечно.

— Я на самом деле не знаю, — успокоился Поттер, а потом озорно улыбнулся и показал пятерню Хоуп. Она заметила (наконец!) кольцо наследника.

— Неужели Сириус сводил тебя в Грингготс? — Заулыбалась Хоуп.

— Ага, — кивнул болванчиком, — подобрал мне весь комплект, поэтому теперь я вроде как почти слизеринец.

Хоуп расхохоталась.

— Тебе до слизеринца пешим ходом до луны, Гарри!

— Вообще-то шляпа уговаривала…

— Не докажешь, — все еще хохотала Хоуп. Гарри скрестил руки и надулся. Они уже подошли к кабинету Дамблдора. Только у него во всей школе был думосбор. Гарри и Хоуп решили попросить воспользоваться им.

— Кокосовый лед, — произнес Гарри. — Мне правда шляпа предлагала, — продолжил он разговор. Но я был в таком ужасе от Малфоя, что подумал, будто даже Халпафф лучше.

— Ну, объективно говоря, он ничем не хуже других, — пожала плечами Хоуп. Гарри в ужасе посмотрел на нее.

— Ты вообще не похожа на слизеринку, — помотал головой и, взяв галстук Хоуп, ухмыльнулся, — возможно тебе больше подошел бы красный.

— Если ты хочешь, чтобы половина школы упала в обморок, мы можем поменяться, — ухмыльнулась Хоуп, — я надену красный, если ты наденешь зеленый, Поттер.

— Тогда первым, кто упадет в обморок будет Рон, — размышлял Гарри. — А Гермиона наверняка побежит жаловаться Макгонагалл, — с недовольством продолжил. Они почти поднялись по винтовой лестнице.

— Она хотела как лучше, думаю. Я про метлу, — пояснила Хоуп.

— Но она была неправа! — чуть громче, чем следовало ответила Гарри.

— Не извинилась? — Гарри в ответ фыркнул и они зашли в кабинет.

— Добрый день, дети, что привело вас в этот прекрасный день?

Дамблдор не был удивлен, что они пришли вместе. Хоуп, не скрываясь, общалась с Поттером и ни у кого, за редким исключением, не было бурной реакции на это. Вообще-то многие факультеты дружили друг с другом. Основа в том, чтобы родители не были в конфронтации или иных политических разладах, которые оставляют отпечаток на ребенке, когда при нем обсуждают взрослые дела. Магическая Британия довольно мала, поэтому бизнесы подвязаны друг на друге и было бы странно стрелять себе в ногу из-за разногласий факультетов.

— Добрый день, директор Дамблдор, вежливо поздоровалась Хоуп. — Мы хотели бы воспользоваться вашим редким артефактом.

Дамблдор заинтересованно поднял бровь.

— И каким, позвольте спросить? — он достал какую-то розовую гадость и положил в рот по доброму щурясь. Старик располагал, неудивительно, что дети его любят.

— Эм, — вмешался Гарри, — вообще-то думосбором, сэр. Понимаете, — быстрее, — Хоуп подарила мне воспоминания о родителях и я хотел бы посмотреть их.

Директор отложил сладости и подозрительно посмотрел на Хоуп.

— И откуда миссис Ривайвол взяла такой ценный подарок?

Хоуп опустила голову на всякий случай. Гарри тоже не ответил.

— Что ж. — Он взмахнул палочкой и одна из многочисленных стеклянных дверок открылась, оттуда выплыл артефакт. — Я полагаю мне стоит оставить вас одних? — задумчиво толи спросил, толи рассудил директор.

— Если вас это не затруднит, — все-таки ответил Гарри. Дамблдор кивнул.

— Миссис Ривайвол, — обратился напоследок директор, она обернулась. Дамблдор смотрел на нее очень внимательно, так смотрят на человека, к которому не знают как относиться. — Я, надеюсь, вы знаете, что делаете?

У Хоуп пробежали мурашки по спине.

— Простите, директор, я не поняла? — В шоке спросила девушка.

— А мне кажется поняли, — сказав это, он развернулся и, запев какую-то мелодию, вышел.

— Что это он? — спросил Гарри. У Хоуп дернулось плечо. «Он знает, что статьи пишу я». У нее закружилась голова. На что она надеялась, когда считала себя умнее директора? Он взрослее, умнее, он знает абсолютно все, что происходит в его вотчине. Было глупо даже надеяться, что Хоуп останется за кадром взгляда директора. — Эй, — Гарри взял ее за руку, — ты в порядке?

Она встряхнула головой. Если до этого он ничего не делал, значит просто наблюдал и она не представляла для него опасности. Стоит ли дальше так рисковать? Может найти другой способ? Но она даже никогда не рассматривала другого варианта. Возможно следует отправлять более тайно? Но какой в этом смысл, если это чуть ли не одно и то же. Высылать напрямую записки золотому трио тоже звучало глупо. Что делать? Распространять сплетни? Хоуп никогда этим не занималась и ей мало импонировала идея прославиться тем, что она сплетница. Ривайвол не те, кто занимаются таким. Что делать? Это было предупреждение? Или он просто дал понять, что в курсе?

— Хоуп! — Гарри тряхнул ее за плечи, — о чем говорил Дамблдор? Почему ты так напугана? Ты что-то натворила?

Он вглядывался в ее лицо с таким же испуганным выражением. Хоуп какое-то время смотрела в зеленые глаза, а потом моргнула, приходя в себя.

— Все в порядке Гарри, — не своим голосом ответила она. — Просто, это…

Она не могла ответить. Гарри кивнул.

— Один из твоих секретов, я понял, — он убрал руки с плеч, чтобы взять маленькие ладошки в свои, — все в порядке, просто скажи, если я смогу помочь, хорошо?

Хоуп чуть не всхлипнула. Это было так заботливо сказано, что в сердце образовался комок. Гарри не первый, кто предлагает помощь и поддержку, но именно его словам она верила от всей души. Гарри никогда не предаст и намеренно не обидит. Он просто не способен на такое.

— Спасибо, — она все-таки всхлипнула, — эти слова очень много для меня значат.

Парень неуверенно улыбнулся, совершенно не зная, как реагировать на слезы противоположного пола.

_________________________

Это была кровавая баня. Настоящий бой. Летали заклинания. Кто-то всхлипывал, кто-то падал. Они с Гарри оказались в гуще событий и замерли. Хоуп узнала своих родителей. На них были маски и мантии Пожирателей смерти. Но они сражались вместе. Отец держал палочку точно также, как это делала Хоуп, между указательным и средним пальцем, вроде магловской ручки. Мать безостановочно стреляла в авроров, что-то крича отцу. Они стояли спина к спине и выглядели великолепно.

Гарри огляделся в поисках родителей. Глаза у него были напуганы.

Как раз в этот момент появились Джеймс и Лили Поттер. Лили сразу же бросилась помогать тем, кого ранили, а Джеймс сцепился с Клаусом. Отец Ривайвол преимущественно использовал боевые заклинания, когда Джеймс то и дело трансфигурировал с невероятной скоростью окружающий мусор. Он практически не двигался, зато предметы летали вокруг него. Именно так Джеймс защищался от заклинаний Клауса. Ривайвол же приходилось двигаться больше, потому что животные, птицы, двигающиеся веревки, все это безумно отвлекало.

На небе появилась огромная зеленая змея выползающая из черепа. Бой на мгновенье прекратился. Все смотрели в небо. Вдалеке раздался взрыв и истошный крик, затем второй и третий. Джеймс и Лили посмотрели друг на друга и бросились в ту сторону. А Ривайволы трансгрессировали в дом. На этом воспоминание закончилось и они выпали из думосбора.

Какое-то время помолчали.

— Твой отец великолепен, Гарри, — прошептала Хоуп.

— Да, пожалуй, — в таком же шоке ответил.

— Ты не понимаешь, — глаза Хоуп горели от восторга, — одно дело, знать много заклинаний и использовать это. В большей степени это дело практики и техники. Но боевая трансфигурация это, — она замахала руками, пытаясь подобрать слова.

— Да, — он кивнул, а потом посмотрел блестящими глазами на Хоуп, — ты знаешь, мне всегда говорили, какие они были хорошие, добрые. Но ты показала другую сторону. Я, — он взлохматил волосы, — на самом деле я впечатлен, немного в ужасе, но как ни странно счастлив.

Она кивнула.

— Я понимаю. Наверное все-таки хорошо, что ты не посмотрел это в Рождество.

— Да, — усмешка, — пожалуй. А также это объясняет, почему ты написала, чтобы никто об этом не знал, — он потряс флакончиком. Хоуп пожала плечами.

— Папа сказал, что не стоит никому больше видеть. Кстати, — она задрала рукав кофты и выставила руку перед Гарри, — ношу не снимая, — гордо заявила, — прекрасный выбор, Гарри.

Его щеки немного заалели.

— Я рад, что тебе понравилось, — протараторил. — И эм…

— Да?

— Можно я оставлю это у себя?

— Конечно, это твой подарок, Гарри.

Парень кивнул.

— Эм, — он встал возле думосбора, — как забрать это обратно?

— Подцепи палочкой, — Хоуп подошла к Фоукс. Птица была изумительной красоты. Перья немного переходили из стандартного красного в огненный и бордовый. Все это выглядело как переливающаяся картинка. Она потянулась, чтобы погладить, но птица тут же улетела на полку к шляпе.

— Глупая курица, — проскрежетал голос. Хоуп почувствовала, как Гарри подошел. — Улетай на свой насест, что ты ко мне прилетела? — продолжала ворчать Шляпа. Гарри боднул ее в плечо, спрашивая взглядом, что произошло.

— Феникс птица из светлой магии, — она опустила голову и закрутила кольцо подаренное Гарри пальцами другой руки, — без куска души, она видит во мне не человека, но скорее угрозу. Как убийцу, которая не раскаялась. — Шепотом завершила Хоуп. Гарри взял ее руки в свои, но не успел ничего произнести, потому что вмешалась шляпа.

— Ты видишь только черное, девочка. Плюй на эту бесполезную курицу, она умеет не так много, чтобы жалеть о чем-то. — Птица клюнула Шляпу, будто понимала, что последняя плохо о ней отзывается, — убери свой дурнопахнущий клюв подальше от меня. — Проворчала Шляпа и, помолчав, продолжила. — С другой стороны тебе доступна иная магия, больше магии, — она говорила не торжественно, но так, будто Хоуп должна была гордиться своими действиями. — Ты находишься на факультете самого Салазара, а он не был ягненком, уж поверь мне.

Шляпа замолчала как раз в тот момент, когда открылась дверь и вошел Дамблдор. Гарри быстро опустил руки Хоуп. Глаза директора засверкали, а Хоуп стало немного некомфортно.

— Я вижу вы закончили? — весело предположил он.

— Д-да, спасибо, — кивнул Гарри.

— И полагаю, немного проголодались? На ужин сегодня подают превосходные бифштексы.

— Спасибо, директор, — улыбнулась Хоуп и добавила, — я не уверена, что знаю, что делаю, однако, всеми силами постараюсь сделать этот мир лучше.

Директор улыбнулся, его глаза заблестели.

— Я нисколько не сомневался в этом с самого первого дня, Хоуп, могу я так тебя называть? — Она кивнула. В самом деле была не против. — А теперь бегите. И Хоуп, — он посмотрел на нее поверх очков, — если когда-то захочешь мне что-то рассказать, я буду ждать.

Она еще раз кивнула. Вот уж дудки.

________________________________________

Это была первая игра Драко в качестве ловца. Он нервничал, но старался не показывать. Пэнси безуспешно пыталась его накормить, чем только раздражала. Хоуп села с другой стороны и хлопнула по плечу.

— Если ты не поймаешь снитч, я скормлю тебя дементорам, — весело улыбаясь, предупредила Хоуп, подняла ложку овсянки, — ну давай Дракуся, за маму, — она поднесла ложку к губам Драко. Он зло на нее посмотрел и отодвинул руку девушки.

— К моему счастью дементоров больше нет. А Равенкло не такие уж и грозные, мне нечего переживать, — гордо заявил он. Сидящие рядом слизеринцы ухмыльнулись. Наверное, только Драко думал, что он скрывает свои эмоции. Хоуп призвала яблоко прямо из рук Флинта, когда он собирался надкусить.

— Чо за херь?! Ривайвол! — прокричал Маркус.

— Ловцу нужнее, — ухмыльнулась и сунула фрукт в рот Драко.

— Рядом стоящие яблоки тебя не впечатлили? — Уточнил Блейз.

— Они не были у Маркуса, — она пожала плечами. Хоуп будет дразнить Флинта пока не надоест, просто из вредности, потому что исключил из команды. На метлу садиться она пока не готова, но кто об этом знает?

Рядом сел Теодор, Хоуп взглянула в его сторону и выронила ложку с кашей. Судя по тишине, заметила не только она.

— Моя дорогая леди, — пролелеял Драко, — поправь если ошибаюсь, но в данный момент на твоем женихе синий шарф?

Тео улыбнулся на эти слова. И показательно обернул шарф вокруг шеи еще раз.

— Хоуп не в команде и мне больше не обязательно болеть за Слизерин, — как дурачку объяснил Теодор.

— Ты должен болеть за свою команду, — прорычал Драко.

— Не помню такого правила, — задумчиво произнес Теодор. — А ты, Хоуп, помнишь?

Хоуп пискнула «нет», прочистила горло.

— Дракуся, — Хоуп постаралась обратить внимание Малфоя на себя, — не переживай, твоя дорогая леди, — она насмешливо выделила последние слова, — болеет только за тебя.

— Пока не будет матча против Гриффиндора, — фыркнул Нотт.

— Спорим? — ухмылка.

— Если проиграешь, будешь печь мне безе на каждое рождество.

Сбоку послышался кашель Малфоя.

— Ты пекла? — Пэнси в ужасе посмотрела на Хоуп, — сама?

— Научить? — Пэнси бросила быстрый взгляд на Драко и задумалась.

Флинт встал, а за ним вся команда. Когда остальные слизеринцы поели отправились на стадион следом.

— Пойдешь на сторону Равенкло? — как бы между прочим спросила Хоуп у Тео.

— Ага, — улыбнулся, — без обид, да?

— Ага, — и ускорилась, догоняя Дафну и Пэнси. У Теодора в голове опилки, она не хотела ничего знать. «Держать рядом, не значит быть рядом».

Они победили, этого и следовало ожидать. Малфой был хорошим ловцом, а Слизерин всегда играл жестко. У Равенкло не было шансов. Когда девочки спустились с трибун, Дафна дернула Хоуп за рукав и показала пальцем в сторону. Последняя проследила взглядом и увидела Тео и какую-то Равенкловку старшекурсницу. Хоуп прищурилась. «Сумасшедшая». Точно, в Сладком королевстве. Нотт со своей подружкой спрятались под трибуны и понятно, чем занялись, учитывая возраст. Хоуп скривила губы. Он даже не скрывается.

«Ты важнее, знаешь ведь?»

«Лжец».

— Плевать, — прошептала Хоуп. Дафна с жалостью посмотрела на нее.

— Нам всего по тринадцать, все изменится.

— Да, — кивок, — я знаю. Плевать.

В гостиной было шумно, пахло алкоголем, который несомненно притащил Пьюси, из угла было слышно гогот Флинта. Хоуп поставила стакан с виноградным соком и пошла в сторону выхода. Спать не хотелось, сидеть в прокуренном помещении тоже. Дафну видеть не было никакого желания с ее жалостливым взглядом. Гринграсс не сплетница, Хоуп уверена, что если расскажет, то только Пэнси. Но Ривайвол дружила с обеими девочками, поэтому была уверена в сохранении секрета. Ее злил не факт, что у Тео появилась девушка, а факт, что он не скрывал этого, пренебрегая Хоуп. Это неприлично, если ты помолвлен по политическим понятиям, никто не скажет слово, если у тебя будет фаворитка. Но никто никогда не должен знать, кто она. Никто не должен видеть вас вместе. Это табу. Если родители узнают… Хоуп потерла лоб и зашла в свой заброшенный класс. Зажгла факелы, наложила согревающие на подоконник и поставила побольше подушек для мягкости. Взяла ручку и пергамент. Имело ли смысл продолжать писать? Конечно. Если бы Дамблдор был против, он бы дал знать. Ну и что, что он в курсе? Не убьет же он ученицу. Так, покатает в грязи. На губах появилась невеселая усмешка.

— Я полагаю вам стоит написать сочинение на тему запирающих заклятий, — вкрадчивый шепот оказался прям над ухом. Хоуп подпрыгнула и выронила перо, — миссис Ривайвол.

— Добрый вечер, профессор, — вежливо поздоровалась девушка. Снейп поднял бровь.

— Я желаю, чтобы вы сейчас же отправились в факультетскую гостиную, — он осмотрелся, остановил взгляд на пергаментах, пере, куче не самой лучшей мебели и, наконец, на самой девушке. — Скоро отбой.

— Да, профессор, — вздохнула Хоуп, слезая с подоконника, поправила зеленую юбку.

Когда она почти вышла Снейп обратился к ней.

— В следующий раз добавьте немного коньяка.

Хоуп какое-то время стояла с поднятой рукой, чтобы отворить дверь, пока не поняла о чем он. Безе на Рождество. Девушка улыбнулась и в пол-оборота поблагодарила.

— Спасибо, профессор. Обязательно!

_____________________________________

Так как Сириус Блэк на свободе, Люпину не было нужды выходить на улицу под луной и провоцировать Снейпа. Но декан Слизерина все равно пустил слух, что нынешний профессор по Защите от темных искусств оборотень. Поэтому Люпин все равно уволился. Петтигрю посадили в Азкабан в крыло с другими анимагами. В целом год вышел спокойный, за исключением потерянной души и близкого знакомства с дементорами.

Хоуп добралась до поезда практически последней, так как возвращалась за метлой. В связи с тем, что она больше не в команде и вообще пугалась траспорта как Тома Реддла, девушка банально забыла ее. Летом она планировала начать снова летать, а так же начать писать в дневнике, который подарил Тео. Нотт, кажется, не собирался расставаться со своей пассией и ходил более счастливый, чем обычно. После того как Дафна и Пэнси очень емко послали его подальше, он старался не подходить к Хоуп, когда она была с девочками, возможно, что-то подозревая. Ривайвол не шибко горела желанием разговаривать с ним на эту тему, а другие не поднимались. В голове у Нотта были опилки перемешанные с розовыми сердечками. Кажется, он даже забыл о своих угрозах Невиллу.

Хоуп поочередно открывала двери купе, чтобы найти своих слизеринцев.

— Хоуп! — Окликнул знакомый голос и девушка обернулась, улыбаясь.

— Привет.

— Привет.

Они помолчали.

— Ты что-то хотел, Гарри? — Эм, я не уверен, нормально ли это. Вообще-то я никогда так не делал, но Сириус предложил, а я вроде как не был против. — Мямлил Гарри. Хоуп выжидающе смотрела.

— У меня день рождение этим летом.

— Я знаю, как и вся остальная магическая Британия, — фыркнула девушка.

— Ну, в общем, ты приглашена, — смущаясь закончил. Хоуп удивилась.

— Сириус предложил? — Гарри кивнул, — а он в курсе, что я ношу зеленый и пью кровь Гриффиндорцев?

— Ну эм, — он почесал макушку, — ты же не будешь это делать прямо при нем, да?

Хоуп фыркнула, скрывая смешок.

— Так в итоге ты будешь жить с Сириусом? — ушла от темы Хоуп.

— Не совсем, — он вздохнул, — они с Дамблдором решили, что две недели я провожу у магловских родственников, а остальное лето с Сириусом.

— И где вы будете жить? — закинула удочку Хоуп.

— Сириус не сказал, — Гарри закусил губу. «Площадь Гриммо». У Хоуп округлились глаза. Она не помнила номер дома, хотя точно знала его наизусть. Они уже наложили фиделиус?

— Напиши сову, куда мне прибыть и я буду, — ответила Хоуп и развернулась, чтобы, наконец, найти купе друзей.

— Обязательно, — счастливо уверил Гарри.

По пути ей встретился Невилл. Он занял купе с другими слизеринцами, которые посвящали больше времени учебе, нежели внеклассным мероприятиям. Проще говоря, умники, посещающие нумерологию и прочую сложную чепуху, к которой Хоуп была равнодушна. Они по прежнему не разговаривали и всячески избегали друг друга. Было ли жаль Хоуп? Да, пожалуй немного. Невилл ей искренне нравился. В душе он был Гриффиндорцем и Хоуп думала, что он надежный и никогда не отвернется. Бабушка Невилла должна этим летом поговорить с ним и заблокировать часть воспоминаний, опасных, как для Хоуп, так и для него.

Мысли внезапно перескочили на день рождение Нотта, который был сегодня. Она приготовила ему подарок, но Теодора так и не удалось поймать. Хоуп купила ему браслет, сочетающийся с кольцом, которое подарила ему его пассия. Оно было просто серебряным, внутри сделала гравировку «Тайна и ложь — это то, что мы принимает, став взрослыми». Этим она говорила, что знает о его отношениях. И, возможно, примет, став взрослее.

Подарок она отдала уже на платформе. Короткое «с днем рождения» и такое же короткое «спасибо».

Наверное так будет со всеми, кто погружался в любовь. Но Хоуп было обидно, что ее вроде как променяли на красивую юбку, которая еще и стремилась их разругать.

Она попрощалась с ребятами, обещая писать. Обняла Гарри, прямо на глазах у шокированного Сириуса Блэка. Для этого до самого конца не снимала слизеринскую мантию. Гарри хрипло засмеялся ей в ухо, а Хоуп подмигнула Сириусу. Иногда маленькие шалости безумно поднимают настроение.

За лето Тео появлялся дважды. Первый раз когда его позвали родители и второй на день рождения Хоуп. В этот раз он подарил кольцо с маленьким лазуритом и Ривайвол поблагодарила, потому что он был практически единственным, кто по-видимому заметил, что она любила голубые оттенки. Стоило выделить еще подарок Драко. Их традиция дарить дорогие артефакты похоже сохранится, пока существует дружба. И Хоуп искренне хотелось думать, что они еще очень на долгое время сохранят такие отношения. Драко ей теперь нравился гораздо больше, нежели на первом или втором курсах. В этот раз Малфой подарил кольцо, которое выявляет простые зелья. Точнее реакция идет не на зелья, а на опасные компоненты, которые обычно используются при варке. Хоуп также на его день рождение дарила кольцо, только конкретно на амортенцию всех видов, какие только были известны. Малфой решил не заморачиваться и повторил форму украшения до каждой извилины. Это можно было назвать парными кольцами. В письме он рассуждал насколько сильно обозлиться Паркинсон, если увидит. И выказывал надежду, что такое случится. Хоуп только ухмылялась такому ребячеству. Ривайвол не была уверена, что Пэнси заревнует к ней. Но пообещала, что будет носить, не снимая. Надела рядом с кольцо Гарри. Розовое золото от Драко хорошо смотрелось вместе с белым от Гарри. Возможно немного вульгарно, но какое это имеет значение, когда все они — сокровища сердца.

Когда от Гарри прилетела сова, Хоуп была немного разочарована, что отмечают день рождение на вилле во Франции. Для Гарри, естественно, это будет лучший день. Он не был на море, не был за границей. Поэтому наверняка был счастлив, но Хоуп хотела попасть в особняк Блэков. Потрогать стены, посмотреть на матушку Сириуса и, самое главное, украсть медальон Салазара. Отец не хочет вступать в Орден, Дамблдор к слову и не предлагает. Пока что. Клаус рассчитывает справиться своими силами, всячески улучшая защиту, принося различные жертвоприношения о которых Хоуп, пока знать не хотела. Кошечек и собачек ей всегда было жальче людей.

Это был, пожалуй, самый дорогой подарок, который она когда либо делала. Мастеров, которые готовят нелецензированные портключи, помещая их в маленькие изделия крайне мало. Пришлось обращаться к матери, чтобы она помогла найти контакт с поляком, который и сделал ей серьгу-колечко с встроенным портключом. Хоуп просила, чтобы ее сделали невидимой, но поляк отказался, сославшись на малый размер, будто зачарование на портключ итак занял весь метал, который предоставила ему девушка. Белое золото, как всегда.

Когда они прибыли на виллу Блэка во Франции, та была несколько запущенной, но видно, что крестный Гарри старался привести ее в порядок. Сам Сириус выглядел гораздо лучше, чем когда он встречал Поттера на платформе, но все же не совсем здоровым. Дерганность движений и, иногда пространный взгляд выдавали, что он пережил что-то страшное. Уже хорошо, что нельзя сказать, что он бывший заключенный. Хоуп считала это успехом.

Помимо нее, конечно, прибыли дети Уизли: Фред, Джордж, Рон, Джинни и Грейнджер, куда без нее. Присутствовал и Римус Люпин. Хоуп вздохнула и улыбнулась Сириусу, легким этот праздник точно не будет.

Ривайвол не любила близнецов. Фред и Джордж были классными, веселыми и задорными. И, если им нравился человек, они таковыми и оставались. Но, либо они проверяли выдержку Хоуп, либо она им не пришлась по душе, но рыжие негодники постоянно пытались подловить ее на своих или покупных изобретениях. Ривайвол устала быть в постоянном напряжении. Одно дело, когда люди предсказуемы, но близнецы являлись чистым хаосом. Грейнджер видя это, только фыркала, но Хоуп знала, что если бы ее в действительности не устраивало происходящее, она бы постаралась остановить. Джинни и Рон хохотали каждый раз, когда близнецы что-то говорили, вскользь упоминая либо факультет змей, либо матч, где она потеряла кусок души — «неполноценная», либо дружбу с теми же змеями. Бал за то, что они этого не делали, когда Гарри находился рядом. Но тот больше времени проводил в море, либо с Сириусом, что не удивительно.

Хоуп прикинула, что будет, если она даст отпор как умеет, жестко? Близнецы перейдут на новый уровень, шутки станут более беспощадными и переместятся уже в школу. Ответить таким же хаосом она не могла, с чувством юмора у нее все плохо. Защиты здесь искать не у кого. Разговор не поможет. Но она устала. Последней каплей стала шутка о «запасной невестке». Хоуп быстро смекнула, что речь о Тео и его Рэйвенкловке. Когда это стало известно на всю школу, что даже Уизли знали? Хоуп зло усмехнулась, вскинула палочку, призывая водоросли из моря, обвязала за руки и ноги близнецов, которые оказались распяты, как Иисус, а после сразу запустила заклинание щекотки.

— Отпусти их немедленно! — закричал Рон, тыкая палочкой ей в лицо. Она направила свою на Уизли шестого.

— Это так по Гриффиндорски, — выплюнула Хоуп, — издеваться над единственном представителем Слизерин, который никогда не делал ничего плохого Гриффиндору и более того, дружит с вашим другом.

— Так это по твоему издевательства? — усмехнулась Джинни, — по-моему несколько шуток никому не вредило. Какие-то у слизеринцев слабые нервы.

— Оу? — Хоуп постучала волшебной палочкой по виску, — а правда, что ты трахаешься с тремя сразу? — невинно спросила у Джинни. Та моментально покрылась пятнами.

— Как ты смеешь? — заорал пуще прежнего Рон, — ей тринадцать!

— Так странно… — Хоуп закатила глаза, — я всего лишь пошутила, вся школа над этим шутит, — подмигнула Рону и посмотрела на Джинни, — тебе разве не смешно, Джинни?

Гермиона соскочила со стула и, быстро отменив заклятие Хоуп с близнецов, направила палочку на слизеринку. Джордж и Фред в свою очередь сразу сколдовали разоруживающее и связывающее. Хоуп отразила оба заклинания и трансфигурировала водоросли в змей, которые поползли на близнецов. Рон, Гермиона и Джинни перестали стоять на месте и также вступили в бой. Хоуп спряталась за большой столб в беседке. Ей не выстоять против толпы. Она еще даже не на четвертом курсе и, хоть ее тренируют на летних каникулах, но… Ей всего четырнадцать лет… Хоуп стало до слез обидно. Она ничего не сделала, почему они с ней так? Зло вытерев глаза, размазала то небольшое количество туши, которое нанесла и, схватив палочку сильнее, зашипела. Пока змеи ползли к ней, вызвала еще несколько заклинанием, потом запустила в сторону кустов бомбарду, чтобы отвлечь всех и, возможно, привлечь внимание взрослых. Ей необходимо, чтобы это остановили. Она просто хотела уйти.

— Пугайте, нападайте, но никаких смертей, — зашипела, зная, что маленькие слизеринские друзья ее услышат.

Наугад запустила летучимышинный, петрификус и попробовала сделать то, что делал Джеймс. Бросила в стол и стулья бомбарду, как могла быстро трансфигурировала получившийся мусор в плоские дощечки и создала заклинание помех, поверх этого заставила предметы летать вокруг себя и вышла из укрытия. Отчасти помогло. Когда в тебя летят куча заклинаний с разных сторон, очень сложно держать концентрацию, об атаке речи не шло, она успевала только вновь призывать змей, чтобы они кусали, не убивая и накладывать на себя щит. Из носа потекла кровь. Деревяшки, в которые попадали заклинания ломались, а осколки отлетали в Хоуп. Небольшие ранки чесались и кровоточили. Зрение начинало плыть из-за концентрации на поддержание заклинания полета (транцфигурированный мусор) без волшебной палочки. Постоянное возведение щита и вызова новых змей выматывало и отвлекало. В плечо чем-то попало и она его чувствовала очень плохо.

— Что здесь происходит?! — Громко закричал Гарри и, когда атака прекратилась, она отпустила все заклинания. Мусор тут же упал вокруг нее и Хоуп опустила палочку. Руки дрожали, ей очень хотелось спать и в глазах немного плыло. Адреналин еще бурлил и она рассчитывала продержаться на нем до дома. Здесь она не останется больше ни минуты. Школьные будни превратятся в ад, но… Хоуп вдруг мерзко улыбнулась, смотря на близнецов, она не была одинока в школе. Если дойдет, она использует свои знания и возможности против Уизли. Она Ривайвол и гордилась этим.

— Кто это начал? — в беседку вошли Римус и Сириус. Блэк смотрел большими круглыми глазами на немного покоцанную беседку, а потом перевел взгляд на Хоуп. Как будто она одна виновата. Хоуп вздернула подбородок.

— В теории я, — ответила девушка и дрожащими руками отряхнула зеленое платье, обращая внимание на цвет. Если о тебе думают плохо, что ж, в данный момент она ненавидела всех их, так что пусть думают о ней еще хуже. Плевать. Здесь все будут против нее.

В гробовом молчании она вытерла кровь из носа и вышла из беседки.

— Гарри? — обернулась и постаралась мило улыбнуться, — не мог бы ты проводить меня?

Поттер, Блэк и Римус шокированно смотрели в сторону Хоуп. Люпин подтолкнул Гарри, что-то прошептав на ухо, и тот кивнул.

Хоуп развернулась в направлении выхода. Ей предстояло найти какой-нибудь камин. Обратный портключ зарегистрирован на завтра. Здесь она должна была провести ночь и вернуться домой только к вечеру. Хоуп даже не рассматривала такую ситуацию. Единственный выход — это добраться до волшебной улицы в Гринготтс, чтобы там помогли гоблины. Отправляться в министерство Франции не было хорошей идеей, потому что там она могла провести ночь в ожидании. Она почесала лоб и зашипела, он был рассечен. Глаза снова обожгло. Плакать все еще хотелось. Зло пнула камень и засунула руки в карман платья. Там нащупала подарок Гарри, который так и не успела подарить. Выдохнула и повернулась.

Поттер шел за ней, задумчиво смотря в сторону девушки. Когда они поравнялись, отвел взгляд. «Скажи что-нибудь, — молилась Хоуп про себя. — Хоть что-нибудь, пожалуйста, будь на моей стороне».

— Наверное, ошибкой было звать тебя, — также смотря в сторону произнес Гарри. А Хоуп внутренне задохнулась. Не плакать.

— Наверное, — голос надломился и она глубоко вздохнула. Не стоило даже надеяться на то, что Гарри будет против своих друзей ради нее. Ведь кто она? Слизеринка. Будет ли он разбираться в случившемся? Хоуп сомневалась. Плевать. — Я хотел сказать, что плохо собирать…

— Неважно, — она подняла руку, останавливая. Если он продолжит, она точно расплачется.

Хоуп достала из коробочки маленькую сережку и, резко подойдя к Поттеру, проткнула тому ухо. Волшебные серьги не нужно было готовить для этого. Гарри зашипел от боли и отошел от Хоуп, удивленно на нее смотря.

— Можешь злиться, проклинать и больше не дружить, — голос дрожал. Было обидно и одиноко. — Это мой подарок. — Она показала пальцем на ухо Гарри, — в серьгу встроен портключ. В самый опасный момент сорви его с уха. Как только твоя кровь попадет на серьгу, активируется портключ в мой дом. Другое место я не могла сделать, потому что не было координат. У меня дома безопасно. Всегда. Извини за все это, — она постаралась ухмыльнуться, но даже без зеркала понимала, что выглядела жалко. — С днем рождения.

Хоуп развернулась и, когда уже почти вышла за кованные ворота, Гарри догнал ее.

— На улице почти ночь, куда ты собралась? — Лицо было растерянное. Он не понимал как поступить, позади были его друзья, но и Хоуп была его другом. Он не знает всей ситуации и не мог полностью поступить как Гриффиндорец. Но отпускать девушку одну в ночь?

— Домой, — она не хотела больше на него смотреть. Впервые ей было противно. Снова захотелось плакать. Ей просто хотелось человека, который всегда будет на ее стороне. Неужели она просила слишком много? Добавив шаг, взмахнула палочкой и ворота открылись.

Без волшебства. Без магловских денег. В легком платье, в крови. Ей предстояло добраться до волшебного перекрестка. На крайний случай она что-то наколдует, чтобы местные жандармы обнаружили и пришли за ней.

Виллы волшебников всегда находились в отдалении от магловских поселений. Поэтому какое-то время она шла на свет. Надежда оставалась только на доброту людей.

Почему она не подумала сказать Сириусу, чтобы тот отправил ее домой? Гордость? Злость? И то и другое. Хоуп все еще была зла, но сильно устала и начала жалеть об этом.

Она ухмыльнулась. Гарри просто отпустил четырнадцатилетнюю девушку в ночь в неизвестность. Герой, да? Вырвался смешок, а потом она расхохоталась. Упала на колени и разревелась. Было безумно жаль себя.

Когда Хоуп, наконец, успокоилась и встала, обнаружила, что недалеко от нее стоит человек. Испугалась, а потом поняла, что это Римус Люпин. Он отвернулся от девушки, давая время прийти в себя. Что ж.

Подошла к оборотню. Они помолчали.

— Это было неразумно отправляться домой ночью в другой стране, — по доброму сказал Римус. Хоуп вскинула брови. Разительно отличалось его нынешнее отношение. В школе он всегда смотрел на нее с подозрением, ранее в беседке с осуждением. Теперь с понимаем и сожалением. Ах да, она своего рода подверглась остракизму, постоянная боль Люпина.

— Я бы справилась, — дрожащим голосом ответила Хоуп. Истерика отпустила, она продрогла. Жалеть себя не имело никакого смысла, нужно добраться до Лондона. Домой нельзя, будут последствия для Гарри и будущего. Родители разозлятся, откроют охоту на старших Уизли, которые не виноваты, не станут помогать Гарри, в Орден тоже не пойдут.

— Хорошо, — просто ответила Римус. Какое-то время они молча стояли, — так куда ты собиралась?

— В банк, — пожала плечами. Римус кивнул.

— Я мог бы трансгрессировать тебя, а до этого, может выпьем чашечку чая?

— Нет! — вскрикнула Хоуп. Он собирается оправдывать их. Он собирается рассказать что-то душещипательное, что должно затронуть Хоуп и убедить, что они не хотели ничего плохого. Но они хотели. — Если вы хотите помочь, то просто отправьте меня в банк.

Сидя в кабинете у гоблина она объяснила ситуацию и попросила отправить камином весточку в Паркинсон мэнор. Это единственное место, которое пришло ей на ум. К Тео она не пойдет, велик шанс, что его либо нет, либо она встретится с Тибериусом, которого она не уважала как отца и человека.

Когда вышагивала из камина к Пэнси ее встретила сама девушка и, на удивление, Драко. У обоих было растерянное выражение лица. Хоуп представляла как жалко она выглядела. Наверняка бледная из-за магического истощения, под глазами синяки от туши, платье порванное, по рукам, шеи и лицу порезы, под носом размазанная кровь. Она выглядела, как жертва. Даже чувствовала себя, как жертва.

— О, моя дорогая, — Пэнси подошла к ней и хотела обнять, но побоялась, что сделает больно, поэтому взяла подругу за трясущиеся руки, — что с тобой случилось?

— Кто это сделал? — зло спросил Драко одновременно с Пэнси.

От теплых рук подруги веяло добротой. Когда Хоуп осознала, что она, наконец, не одна — вновь расплакалась. Пэнси обняла ее и усадила на диван. Приказала домовику принести чай и успокоительное зелье. Хоуп не могла вымолвить ни слова, изо рта вырывались только рыдания. От обиды, злости, усталости, чувства беспомощности и жалости к себе. Он не встал на ее сторону. Он бросил ее. Он не защитил.

Ее напоили чаем и успокоительным, потом отправили в душ. Пэнси отдала свою пижаму. Когда Хоуп вышла, ребята сидели на ее временной кровати. Пэнси похлопала на место между ними и показала баночку с мазью.

Хоуп рассказала что произошло, что чувствовала и какой беспомощной оказалась, пока Паркинсон наносила заживляющую мазь на порезы в открытых участках.

Драко взяла ее за лицо, стараясь не прикасаться к ранкам, и повернул к себе.

— Ты выстояла против пятерых гриффиндорцев, — зло сказал он, твердо смотря на Хоуп. Впервые Ривайвол увидела его глаза так близко. Они отливали серебром, были не прозрачные, а насыщенно серые, хотя Хоуп всегда считала, что они голубые. — Ты молодец, Хоуп и должна гордиться собой, поняла?

— Он прав, — спокойно подтвердила Пэнси. — Тебе не должно быть стыдно, тебя довели, ты защищалась, никого смертельно не ранила, использовала свои возможности, позвала на помощь. Ты молодец, — она обняла Хоуп, легонько поглаживая по спине. Глаза вновь увлажнились.

— Спасибо, — хрипло поблагодарила, — правда, спасибо, мне так нужно было…

— Тшш… — Драко легонько погладил ее по голове, а потом тоже обнял. Так они просидели какое-то время, пока Хоуп пыталась унять слезы. Она не одинока.

Утром Хоуп узнала, что родители Драко уехали на день рождение к какому-то родственнику, которого Драко не хотел видеть из-за брюзжащего характера, поэтому его отправили на выходные к невесте. Малфой предложил полетать и Хоуп со стыдом призналась, что боится. Пэнси выплюнула чай и уставилась на подругу.

— Так не пойдет, — хлопнула та в ладоши, — ты прекрасный ловец и летаешь как птица, будет преступление, если ты больше не сядешь на метлу. Давай, — девушка взяла руки Хоуп, — вставай, пошли.

Пэнси вручную постелила плед под дерево и разложила сладости и фрукты. Драко тем временем держал перед Хоуп метлу.

— Давай, Хоуп, это всего лишь метла, — ухмыляясь, сказал Драко.

— Я не могу, — отступила девушка и убрала руки за спину.

— Можешь, и сделаешь, — он взял ее руку и вложил в нее метлу. Она почувствовал озноб и вспомнила, какую боль чувствовала, когда дементоры забирали ее Дисперато. Отчаяние захватило и она провалилась в свои страхи, перестала, что либо ощущать, будто время не имело значение. Только чувства страха и потери. От этого ненормального ощущения Хоуп запаниковала. Как выбраться отсюда?

Малфой резко забрал метлу и начал растирать щеки девушки.

— Тшш, — шептал, — все хорошо, ты не одна, я рядом, я здесь.

Он не мог понять, что чувствует девушка, ее хотелось защитить, но как защитить от собственного страха? Малфой не знал. Хоуп представлялась ему сильной натурой. Он увидел, что это не так на третьем курсе и начал чаще замечать, что по сути, она была слабой. Язвительной, да, оборонительной, безусловно, но на самом деле очень слабой. Ей нужна была уверенность, что за спиной кто-то стоит, поддержка, будто самостоятельно не могла сделать ни шагу. Она была равной ему по статусу, так почему позволяла так к себе относиться? Это злило, но на удивление Малфоя: злила не Хоуп, а окружающие ее люди, на которых она надеялась и которые не оправдывали ее ожиданий. Знал ли Нотт сколько она дает ему? Хоуп не была надоедливой как Пэнси, она была умна и могла поддержать шутки, она всегда заступалась за своих друзей, без стеснения маралась в грязи, брала неприятные вещи на себя, будто и не росла в аристократической семье. Выстояла против десятков дементоров, спокойно относилась ко многим неприятностям. Не морщила нос при драках. Осознавала ли сколько много значит в жизни других? Драко было неприятно видеть слабую сторону Хоуп. Он хотел, чтобы она, наконец, успокоилась и вновь превратилась в ту девушку, которую он знал. Он ненавидел Поттера. Ненавидел гриффиндорцев. Какой смысл говорить, что он герой, если на деле оказался слабым тюфяком? Любой, кто увидел бы, что девушка одна сражалась против пятерых, должен был заступиться за нее, а потом разбираться. Не было никаких «если». Драко зло выдохнул и обнял девушку, продолжая говорить, что он рядом. Подошла Пэнси, подозрительно смотря на них, но, заметив состояние Хоуп, вздохнула и обняла с другой стороны. Через какое-то время Ривайвол задышала спокойнее и ребята расцепились.

— Простите, — прошептала Хоуп.

— Как думаешь? — задумчиво начал Драко, — если ты сядешь на метлу со мной, будет то же самое?

Хоуп нахмурила брови, задумавшись. Было тяжело рассуждать, когда сил практически ни на что не осталось. Но она все равно слабо кивнула. Потому что было стыдно за свою слабость и, что ребята это увидели.

— Ты точно будешь в порядке? — заглядывая в глаза, спросила Пэнси. Хоуп ухмыльнулась. Выглядело жалко, но попытку Пэнси все равно засчитала.

Драко сел на метлу и подлетел к Хоуп. Та дрожащими руками сперва схватилась за белую рубашку. Зажмурила глаза и быстро села, ожидая, что сейчас придет страх. Легонько открыла веки, не почувствовав ничего. Несмело улыбнулась Пэнси.

— Давай, Драко, — хрипло.

Малфой потихоньку набирал высоту.

— Если почувствуешь дискомфорт, дай знать, — крикнул Драко и поднялся еще выше потихоньку разгоняясь.

Хоуп чувствовала счастье. Она была в небе и снова чувствовала этот триумф. Ветер развевал белые волосы и она засмеялась. Свобода от всего. В небе только она и Драко. Хоуп несмело отпустила Малфоя и развела руки, не переставая смеяться. К черту все. У нее был план, оставалось только держаться его. А как там думает и что делает Поттер, неважно. Она будет жить счастливо.

Когда они приземлились Хоуп все еще улыбалась от уха до уха. Она кинулась на шею Драко, непрестанно благодаря. Ей хотелось двигаться, прыгать и любить весь мир.

Увидев Пэнси под деревом, подбежала и плюхнулась на плед, схватила зеленое яблоко и вгрызлась в него.

— Урок прошел успешно? — ухмыльнулась Паркинсон.

— Да! — Все так же счастливо ответила Хоуп и отложила яблоко, — я очень-очень благодарна вам обоим. Вы не представляете, что сделали для меня.- Благодарность в карман не положишь, — усмехнулась Пэнси, а потом посерьезнела, — мы всегда придем тебе на помощь, только позови.

— Спасибо, — искренне поблагодарила.

_____________________________________________

С взрослеем Хоуп начала уделять больше внимания внешности. После инцидента на дне рождении купила волшебную тушь, которая не размажется, пока не умоешься специальной водой. Вместе с этим заказала остальную волшебную косметику. Родители Хоуп сказали, что планируется балл, когда она посмотрела на них взглядом «я знаю», те только всплеснули руками. После этого Хоуп созвонилась по каминной сети с Дафной и Пэнси, и они договорились пойти за платьями вместе. Ривайвол искренне надеялась отговорить Пэнси покупать тот розовый кошмар из книг.

Тем временем настал день международного матча по квиддичу. Хоуп напомнила, что там произойдет и хотела, чтобы Клаус и Инсиндиас не ходили на него. Отец и мать воспротивились. Если идет дочь, значит идут родители. Компромисса они не нашли, поэтому отправились втроем.

По прибытию встретились с семьей Малфой. Хоуп беззастенчиво предложила, чтобы Драко, остался у них в палатке, пока взрослые гуляли бы по свОему. К тому времени присоединились семья Крэбб и Гойл, Люциусу и Нарциссе пришлось согласится, когда Хоуп предложила то же самое Винсенту и Грегори.

Палатка была поставлена и родители отпустили их прогуляться. Они с удовольствием скупали все статуэтки, которые привлекали внимание. Драко болел за Болгарию, а Крэбб и Гойл за Ирландию. Возле палатки с едой, Грегори взял немного сладостей, на вопрос Драко, что случилось, парень только грустно вздохнул. Малфой купил еще на свои деньги. Видимо в семье Гойлов были сложности. Винсент, к слову, вообще отказался от сладкого, хоть и не без грусти.

— Худеешь чтоли? — усмехнулся Малфой и на удивление всех, Винсент согласился.

— Балл же будет, хочу пригласить девушку, будет здорово, если она согласится, — немного мечтательно произнес Винсент.

Драко и Хоуп закатили на это глаза.

Когда они проходили мимо толпы Ирландцев, Драко вдруг зашагал быстрее и всем пришлось двинуться за ним.

Малфой увидел Поттера издалека. Его мохнатую макушку и неизменно рыжую компанию было сложно не разглядеть в толпе.

Слизеринец развернул удивленного Гриффиндорца и без слов со всей силы ударил того в нос. Послышался хруст и удивленное «что за херня?» Уизли. Драко схватил Поттера за ворот кофты и притянул к своему лицу.

— Это тебе за Хоуп, Герой, — выплюнул парень в лицо Гарри.

— Справедливо, — щупая нос ответил Поттер.

Малфой оттолкнул гриффиндорца, как будто ему было противно держать того. На Драко налетел Рон, которого тут же оттащил Гарри. Хоуп подошла к Малфою и взяла за локоть, приподнялась на носочки и тихонько шепнула на ухо «спасибо». Парень кивнул. Они развернулись, чтобы уйти, но Гарри схватил ее за руку. Малфой снова вскинулся, отбрасывая руку Поттера.

— Отвали от нее, — прошипел Драко. Гарри проигнорировал его.

— Хоуп, мне очень жаль, — Поттер смотрел жалостливо и Ривайвол знала, что он говорил искренне. Но червячок обиды не хотел отпускать. Он ее бросил. Он оставил ее одну. Она улыбнулась через себя.

— Никаких проблем, Гарри. — Она стерла жалкую улыбку и показала оскал, — в конце концов ты защищал друзей.

— Ты тоже мой друг! — Вскрикнул Поттер, снова хватая ее за руку, — пожалуйста, мне жаль. Я идиот.

Хоуп вырвала руку. На мгновенье она хотела простить. Ему действительно жаль. Но даст ли она отделаться так просто? Нет.

— Смотри, — она рукой указала на Драко, — это друг. — Потом на Крэбба и Гойла, — даже они большие друзья, Поттер, знаешь почему? Потому что всегда на моей стороне.

Она взяла Драко под руку.

— Ты тоже хороший друг, Поттер, — посмотрела в зеленые глаза, — просто не для меня.

Не дожидаясь каких либо слов, она подтолкнула Малфоя, чтобы уйти.

— Ты молодец, — Малфой пожал ее руку другой рукой, — красиво отшила.

— Ага.

— Простишь ведь? — для проформы спросил Драко.

— Когда буду удовлетворена, — с самодовольством ответила Хоуп.

— Ты думаешь он действительно в курсе как нужно извиняться?

— Ты думаешь это мое дело? — фыркнула Хоуп.

По пути на свои места Хоуп встретила Тео, который казался таким же удивленным, как и Ривайвол. Под рукой Нотт держал ту самую девушку из Сладкого королевства. Полная противоположность Хоуп, но очень симпатичная. Хоуп осмотрела ее с ног до головы. Брюнетка, большие карие глаза и пухлые губы. Одета со вкусом, синяя облегающая рубашка, заправленная в узкие черные брюки, на ногах высокие ботинки. «Хорошо, что променял не на чудовище», — подумалось Хоуп.

— Серьезно, Нотт? — усмехнулся Малфой. И со злостью добавил, — как низко ты еще можешь упасть?

— Ниже тебя некуда, Малфой, — встряла девушка и гордо вздернула носик.

— Я бы поспорила, — мерзко улыбнулась Хоуп. — Не стоит с нами ругаться, милая. В школе люди довольно часто падают лицом в пол.

— Не угрожай ей, — Нотт взял свою девушку за руку и обратился к Ривайвол, — не надо Хоуп.

— Серьезно? — зашипела. — Ты лжец, Теодор Нотт.

— А ты манипулятивная стерва, — спокойно заметил Тео. Хоуп задохнулась. Предатель. Предатель. Предатель.

— Пошел ты к дракклам! — закричала Хоуп.

— Все твое окружение терпеть меня не может, — зашипел Тео ей в лицо, — а ты этому потакаешь.

Слова он буквально выплевывал, как будто это что-то давно наболевшее. Говорил с такой злостью, какой Хоуп никогда не видела у него. Первой мыслью было оборонятся, но было так обидно. Глаза жгло. Хоуп моргнула и почувствовала, как тихонько полились слезы. Развернуться и убежать это первое, что пришло ей в голову, Драко сжал ее руку. «Ты не одна» поняла она без слов. Хоуп не будет плакать из-за него. Она не будет принимать его злые слова близко к сердцу. Она выбросит Нотта из головы, будто он никогда не был близок. Плевать. Хоуп завтра же попросит разорвать помолвку. Родители выплатят эти несчастные отступные. Ничего страшного для нее не случится. А Тео… Пусть делает что хочет. Она Ривайвол, а Ривайвол не будут никогда вторыми. У нее есть гордость. Хоуп вздохнула, успокаиваясь. Она не одна. Тео смотрел на нее растерянно, будто не веря, что его невеста плачет.

— Если бы ты выполнял свою роль, как мужчина, мое окружение относилось бы к тебе, как к мужчине, — насмешливо протянула Хоуп через слезы.

— Это врятли, — поддержал Драко, — грязь видно издалека, — и подмигнул девушке Нотта.

Нотт захлопал в ладоши, как будто не было этого растерянного взгляда. Он снова подобрался и жестко смотрел на Драко и Хоуп.

— А вы спелись, ага?

— Из меня получился лучший кавалер, чем из тебя, — пожал плечами Драко и снова обратился к рэйвенкловке, — у меня денег больше, Нотт вот-вот станет нищим, а ты знаешь, где меня найти, малышка.

— Серьезно, Малфой? — недовольно спросила Хоуп. Тот снова пожал плечами.

— Должен же кто-то чистить мне обувь.

Хоуп закатила глаза и боднула в плечо Малфоя.

— Она тебе не домовой эльф, — угрожающее зашипел Нотт, наступая на Драко. Хоуп встала между ними, не давая случиться драке.

— Не принимай близко к сердцу, дорогуша. Каждому в этой жизни выделено свое место на кладбище. Главное, что «она важнее, ты же знаешь?».

____________________________________________

В следующий раз они с Уизли и Поттером встретились в ложе Министра магии. Люциус представил свою жену и сына. Клаус хотел сделать то же самое, но Министр замахал руками.

— Позвольте, мистер Ривайвол, я помню вашу дочь еще с третьего курса. Как ты девочка? — как ему казалось мягко спросил Фадж. Хоуп сморщила носик.

— Как вы думаете будет чувствовать себя девушка, после касательного поцелуя дементора? — резко обратилась Инсиндиас. Фадж слегка покраснел и достал платок.

— Мне право так жаль, кто же знал…

Министр Болгарии что-то воскликнул, с жалостью смотря на Хоуп. Девушка накуксилась и потянула Драко на свои места.

Сев подальше от Уизли, они достали омнинокли. Как раз вовремя, потому что в ложе влетел Людо Бэгмен.

Было потрясающе смотреть на талисманы команд. На выступление вейл Драко поплыл, Хоуп закатила глаза, когда Малфой зашипел потирая палец с кольцом, подаренным Хоуп. На вопросительный взгляд, он пожал плечами, показывая на украшение. Разговаривать было бесполезно из-за шума, поэтому криво-косо Хоуп поняла, что защита от амортенции подразумевает видимо и вейл. И подмигнула, улыбаясь.

Она с завистью смотрела, как игроки летали на метлах. Ажиотаж, буря эмоций, адреналин, Хоуп наслаждалась этим. Ирландия, конечно, победила, а Крам поймал снитч. Она рукоплескала вместе со всеми, когда команды заходили в ложе.

После всего они собрались в палатке у Ривайвол. Клаус и Инсиндиас сидели подальше от них, но все равно так, чтобы дети были в поле зрения. Ребята веселились. Они закупились сливочным пивом, мясом, сладким и фруктами. Но на еду особо никто внимание не обращал, обсуждая матч. Драко хвалился, что наверняка в будущем будет летать получше Крама. Грег и Винсент загорелись желанием попробовать играть за охотников.

За палаткой послышались крики и шумиха. Их место было в центре городка, поэтому, когда Ривайволы собрали детей в кучу они вышли в эпицентр кошмара. Гурьбой двигались в сторону леса, чтобы оттуда трансгрессировать, когда на них налетела паникующая толпа. Хоуп отбросило назад, но похоже родители сразу не заметили в суматохе. Она постаралась встать, но ей в голову прилетел чей-то ботинок. Хоуп зашипела от боли, начиная паниковать. Кое-как отползла к какой-то палатке, когда вдруг раздались заклинания. Наверху по-прежнему висело несколько скрюченных фигур. На их лицах была написана невыносимая боль. Хоуп поняла, что они под круциатусом. Недалеко маршировали Пожиратели смерти. Маски из костей не давали повода думать иначе. Сердце застучало и Хоуп забилась сильнее в угол чего-то острого. Постаралась размеренно дышать, чтобы успокоиться и придумать как выбраться. Толпы людей кричали в ужасе, заклинания летали беспорядочно, без какой либо системы. Авроров не было видно, простые граждане старались защитить себя сами. Хоуп достала палочку из рукава и сжала ее. Против взрослых магов она не продержится, но случайные заклинания отразить сможет. Сбоку на нее кто-то налетел. Она шальным взглядом посмотрела в сторону и инстинктивно подняла руку для удара, в последний момент узнала Нотта.

— Что ты здесь делаешь? — закричал парень. Хоуп осоловело смотрела на него, практически не понимая, кто он и что здесь делает. Парень подхватил ее за руку и помог встать. Хоуп моргнула, потом еще раз, приходя в себя и, вырвала руку.

— Что ты здесь делаешь?

— Пошли, — он не обратил внимание на ее слова и, взяв за руку, потащив в толпу людей. Хоуп не стала сопротивляться, только сильнее сжала палочку, что пригодилось от шальных заклинаний. Они с Тео выбрались в лес, бежали петляя, когда в Хоуп попало режущее. Она вскрикнула и упала, больно проехавшись подбородком о корень дерева. Теодор упал вместе с ней, но быстро вскочил на ноги, направляя на кого-то палочку. Хоуп тоже быстро встала со своим оружием в руке. Почувствовала, как по спине побежала кровь. Напротив них оказался симпатичный мужчина, по описанию похож на Бартимеуса Крауча младшего. Тот облизнул губы.

— Темный лорд будет счастлив, если я поквитаюсь с предателями, — он говорил словно в бреду, но с твердой уверенностью и фанатизмом. — Умри, девочка, зная, что вина лежит на родителях.

Из-за спины прилетело проклятие, которе Бартимеус отразил. Вперед вышел Клаус с вытянутой палочкой. Широкая спина закрыла детей и Хоуп на мгновенье выдохнула, после чего сердце снова застучало. «Папа может умереть», — в голове зашумело, она остервенело начала кидаться всеми заклинаниями, которые знала, вплоть до сектумсемпры от Снейпа. В данный момент не было никому дела, темная магия или светлая. Жизнь или смерть никакого «и». Она воспользовалась трюком от Джеймса, вновь трансфигурируя листву и камни в плоский мусор, который окружал их троих. Теодор тоже начал бой, концентрируясь на атаке. Хоуп старалась держать заклинание на плыву, одновременно с этим кидала заклинания. На удивление, было легче, чем накануне во Франции. Вероятнее потому, что ей не приходилось полностью уходить в оборону. Из-за атак Клауса и Теодора, мешающего трансфигурированного мусора в виде змей и, призванных змей дополнительно, Бартимеусу пришлось уйти в защиту.

— Авада Кедавра! — крикнул Крауч. Хоуп успела призвать трансфигурированную змею и бросить под заклинание, что спасло Клаусу жизнь. Она была в ужасе, от злости заискрились волосы и она направила палочку на Бартимеуса.

— Авада…

— Нет! — Клаус оттолкнул девушку, концентрация сбилась и мусор попадал, делая их беззащитными. Крауч воспользовался моментом и, кинув несколько бомбард, скрылся в лесу.

— Ты спятила?! — заорал на нее Клаус.

— Я убью кого угодно, если это спасет моих близких! — также на эмоциях прокричала Хоуп.

— Но не ценой души! — он схватил ее за руку и потащил прочь из леса. Хоуп не вырывалась. Сейчас она была до странности спокойна, будто эмоции выжгло.

— Где ребята?

— Недалеко, мы тебя потеряли, я пошел искать, пока Инсиндиас присматривала за остальными. По пути мы встретили Тео, — Клаус быстро бросил на него невыразительный взгляд.

Хоуп поняла, что это был за взгляд, когда по прибытии увидела новую пассию Нотта. Та стояла с красным лицом и смотрела в ноги. Инсиндиас смотрела на нее как на червя, когда Малфой нет-нет, но улыбался. Увидя Хоуп, Драко и Инсиндиас заметно выдохнули.

— Выдержишь троих? — коротко спросил Клаус у супруги.

— Конечно, — оскорбилась Инсиндиас и больно схватила Рэйвенкловку, Драко и Винсента мягче. Клаус взял Хоуп, Тео и Грегори и они трансгресировали домой.

Малфой молчал, осознавая, что вероятнее всего его родители были теми, кто в маске. Он не смотрел никому в глаза, усиленно думая. Хоуп отвела его в сторону.

— Драко, — в этот раз она взяла его за лицо, направляя на себя. — Пустое письмо, помнишь?

Недоумение быстро сменилось понимаем. Он кивнул, уже без смеха, как это было на поляне.

— Если нужно, примем и Нарциссу, — шепнула она и облокотилась лбом о его лоб.

— Спасибо, — прохрипел Драко. Они постояли так немного, приходя в себя.

Инсиндиас отправила камином записки родителям, чьи дети находились у них, предупреждая, что те останутся с ночевой. Всех разместила по комнатам, выделив Алланис, так звали девушку Теодора, комнату у туалета. Что ж, Инсиндиас была злой женщиной и Хоуп гордилась, что та была ее матерью. После ужина, принесенного домовиками, в дверь постучали родители.

— Как ты? — мягко спросила мать. Она присела на подлокотник кресла, где уместился Клаус.

— Лучше, чем могло быть, — твердо кивнула Хоуп.

— Дочь, — резко начал Клаус. Продолжил мягче, — я не хочу, чтобы ты когда либо еще пользовалась убивающим проклятьем. В прошлый раз тебя это чуть не убило и я не хочу, чтобы из-за меня ты снова мучилась.

— Моя душа по сравнению с твоей жизнью — пустяк, — прошипела Хоуп, соскакивая.

— Не пустяк! — повысил голос Клаус. — Твоя душа, душа моего ребенка — самое ценное, что может беречь родитель. Не смей пренебрегать моей любовью!

— А как же моя любовь?! Что со мной будет, если бы он тебя убил?

— Ты защитила, — мягко.

— Он прав, милая, — Инсиндиас встала и обняла дочь, — ты поражаешь меня своей смекалкой и смелостью. Папа рассказал, что ты взяла способ Джеймса из воспоминаний, а это очень сложно. Ты такая молодец, — Инсиндиас мягко поцеловала ее в лоб, и заглянула в глаза, — но пожалуйста береги себя и свою душу. Никакой авады, хорошо?

Хоуп кивнула через силу.

Когда родители ушли она зажгла камин. В комнате стало светлее и теплее, на душе непонятно. Слишком много событий, но отчаяние ощущаемое ранее при иных, но очень похожих обстоятельствах, она не чувствовала. В дверь снова постучали и Хоуп взмахнула палочкой, открывая дверь. На пороге стоял Драко. В черной теплой пижаме смотрелся смешно и Хоуп улыбнулась. Он был домашним. Растерянным, грустным, но милым.

Драко молча зашел и присел рядом с Хоуп перед камином на толстый ковер. Покрутившись, уронил голову ей на колени. Хоуп запустила руку в его мягкие волосы. Он не говорил, она тоже молчала. Хоуп призвала кресло поближе, чтобы облокотиться на него, позвала домовиков, чтобы те поддерживали огонь и укрыла их с Драко пледом. Так они и уснули.

Утром болела спина и ноги. Кто-то подложил им подушки, за что Хоуп была благодарна. Когда она открыла глаза Драко сидел, облокачиваясь на камин.

— Что теперь будет? — тихо спросил он. Хоуп пожала плечами.

— Пока ничего, потом война.

— А что будет с нами? Мы…

— Я бы сказала не думать об этом, — сонным голосом проговорила, — но ты не послушаешь, поэтому, — она пожевала губу, — твой отец был там, не так ли?

Парень кивнул, не скрывая очевидного.

— А мать? Она тоже за Темного лорда?

— Я не знаю, — тихо ответил.

— Драко, послушай меня внимательно. — Она подползла ближе и наложила освежающее заклятье на них обоих, Драко благодарно кивнул, очевидно не беспокоясь о таких вещах. — Будет война. Твой отец встанет под властью Воландеморта, — Драко вздрогнул, — ты не должен отвечать за его ошибки. Вам с матерью нужно укрыться.

Драко хрипло засмеялся.

— Она его не бросит. — Хоуп кивнула, понимая. Аристократическая гордость или любовь, это неважно. Факт — не бросит.

— Хорошо, — обняла, — тогда помни, что в какой бы пропасти ты ни был, я помогу. Независимо от своих родителей, я буду рядом, чтобы ты не хотел сделать. — Взяла его лицо в свои ладони, — ты не один и никогда не будешь один.

Драко кивнул, прикасаясь лоб ко лбу.

— Спасибо, — хрипло.

После напряженного завтрака, Аланнис отправилась домой. До камина ее проводил Теодор, а после отправился в кабинет к Клаусу. Хоуп, Драко, Винсент и Грег, отправились в беседку. Девушка попросила домовиков принести подушки. Маленькие умнички принесли целую кучу, как и любила девушка. Она разместила их по всему полу беседки и приглушила свет, чтобы включить звездное небо. Ребята легли головами друг к другу, молча смотря в звезды. На душе было мутно.

— Твой казачок…

— Вероятнее всего папа расторгнет помолвку, после случившегося, так что не мой.

— Не факт, — Драко помолчал. — Когда мы тебя потеряли, встретили Рейвенкловку и Тео в лесу. Нотт, когда узнал, что ты пропала, ринулся назад, бросая свою девушку, — в голосе было слышно самодовольство. — Пока тебя не было, мисс Ривайвол знатно прошлась: по внешнему виду, семье, поведении и о том, что в дальнейшем той лучше вернуться в нору, откуда пришла, потому что семья Ривайвол не упустит из виду такое оскорбление. И когда после требования мисс Инсиндии назвать себя, та сказала фамилию, твоя мать посмеялась и вспомнила старую историю, как ее отец ходил по борделям, пока ее мать была беременна ею. Девчушка чуть не расплакалась, — с наслаждением продолжал Малфой, — потом твоя мать добила ее тем, что пообещала поспособствовать увольнению ее отца. И напоследок спросила, стоит ли всех этих проблем Теодор Нотт.

Грег и Винсент захихикали, как дети. У Хоуп снова стало тепло на душе. Каждый раз, когда кто-то из близких встают на ее сторону без вопросов, казалось, девушка могла парить.

В беседку зашел Теодор.

— Хоуп, можно тебя на минутку? — ровно спросил парень.

— Говори здесь, — безразлично махнула рукой.

— Наедине, — нажал Нотт.

— Ты потерял это право, как только начал лобызаться со своей пассией, — протянул Драко. Грег и Винсент снова захихикали.

— Я не с тобой разговариваю, Малфой, — тон-в-тон протянул Нотт. Хоуп вздохнула и встала с места. Драко цокнул и убрал руки за голову, закрывая глаза.

— Если ты его простишь, никаких полетов, — пропел Драко, приоткрывая один глаз и хитро смотря на девушку. Та фальшиво удивленно поднесла руки ко рту.

— О, Мерлин! Только не это.

Они хихикнули и Хоуп вышла следом за Тео. Дошли до дерева, где девушка раньше любила сидеть. В какой момент она перестала? Пожалуй, когда в ее общество вошли другие люди, помимо Невилла и Тео. Хоуп облокотилась о ствол и посмотрела на небо, щурясь солнцу. Щеки приятно грело от теплых лучей и уголки губ сами собой поднялись вверх.

— Твой отец предложил разорвать помолвку, — девушка посмотрела на Тео. Он рос красивым. Уже сейчас был выше Хоуп на голову, тело складывалось как нужно, он не был щуплым, видно, что занимался спортом. Держался всегда уверено, глаза как и раньше смотрели с теплотой. Лжец. Предатель.

— Оу, — она нагнула голову в бок, побуждая продолжать.

— Я отказался.

Хоуп резко выпрямилась. Прежняя расслабленность ушла, глаза сощурились.

— Ты хочешь и дальше меня позорить, не так ли? — прошипела. — Этого не будет, — она подошла ближе и ткнула пальцем ему в грудь. — Ты показал свое лицо, свое отношение. И, «мое окружение», — последние слова она выделила особенно ядовито, — не примет тебя, а я буду этому «потакать».

Он смотрел ровно и спокойно, как будто ожидая этих слов. Сделал шаг к Хоуп, подходя слишком близко. Та отшагнула, Тео снова сделал шаг, так они двигались, пока ей не осталось куда отступать. Хоуп вжалась в дерево, а Тео оказался слишком близко. Она практически чувствовала его дыхание. В голове зашумело толи от злости, толи от негодования, что оказалась в такой ситуации. Нотт положил голову ей на плечо, рукой облокачиваясь на дерево, а девушка замерла, боясь пошевелиться.

— Когда я понял, что ты где-то там, остальное было не важно, — хрипло заговорил. — Я был готов лезть в пекло, только бы ты была цела, ты не представляешь, — он глубоко вздохнул и облизнул губы, — насколько сильно испугался, что с тобой что-то произойдет.

Сердце учащенно забилось, она практически не дышала.

— Ты была напугана, слишком маленькая для всего этого, — голос дрогнул, — я не помню, как добрался, как был счастлив, что ты жива, Хоуп. Я не отпущу тебя. Я понял, что…

— Заткнись, — прошептала Хоуп и завизжала, — заткнись!

Девушка закрыла уши руками, не желая слышать, что говорил этот человек. Лжец, предатель. Тео сильно обнял ее, не давая шевелиться.

— Прости меня, — зашептал, — я так виноват перед тобой. За все. За ложь, за то, что бросил, что за твоей спиной…

Хоуп засмеялась и оттолкнула парня.

— Ты так любишь говорить, Нотт. — Она отошла подальше от него, — но на деле это всегда были только слова.

Парень грустно смотрел на девушку, потом слегка улыбнулся.

— Я докажу.

Хоуп помотала головой.

— Мне ничего не нужно от тебя.

— Я не дам разорвать помолвку, — серьезно заявил Нотт. Хоуп зло рассмеялась. — Ты меня полюбишь, — он снова угрожающие сделал шаг.

— Слишком поздно, — вздохнула.

— Поттер, не так ли? — зло выплюнул Нотт, сделав какие-то свои выводы. Хоуп неопределенно пожала плечами. Пусть думает, что хочет. «Ты важнее, знаешь ведь?» Лжец. Предатель.

Она ушла, оставив его под деревом. Вдалеке стоял Малфой, облокачиваясь на беседку и наблюдая за ними.

— Все в порядке?

— Более чем.

И это не было ложью. Все правда было в порядке.

— Нет Пэнси! — твердо сказала Хоуп, — этот розовый кошмар ты не наденешь. Подумай, как Драко будет смотреться рядом с… этим платьем.

— А по-моему цвет нормальный, только эти рюшечки, — с сомнением протянула Дафна. Хоуп в ужасе посмотрела на нее.

— Нет, — Ривайвол оглядела зал в поисках чего-то. Пэнси была брюнеткой с короткими волосами и светлой чистой кожей. Она будет еще красивей, если перестанет носить особенно девчачьи цвета. — О! Пэнси смотри, — она достала темно зеленое платье, с горлышком.

— Оно такое закрытое, — недовольно пробурчала Паркинсон.

— Не совсем, давай надевай, посмотрим, что получится. Цвет наверняка подойдет.

Выйдя из примерочной и посмотрев в зеркало, Пэнси уже не была так категорична. Из-за коротких волос шея смотрелась длинной с горлышком или без. Маленькая сетка под цвет кожи шла от декольте до подбородка, усеянная мизерными белыми камнями. На руках тоже была прозрачная сетка. Само платье оказалось изумрудным, а не просто темно-зеленым. Атлас на широкой юбке переливался от света. Вшитый ремень подчеркивал талию, из-за этого еще не сформировавшаяся грудь смотрелась отчетливей. Пэнси была красивой, но все еще неуверенной в себе и стремилась закрыть свое тело за кучей ткани, и открыть не в тех местах, где нужно.

— Смотри, какая ты чудесная, — Хоуп обняла ее сзади. Пэнси молча кивнула и улыбнулась.

— Я вроде красивая, да?

— Очень, — подтвердила Дафна, подходя к подругам.

— И выгодно смотрюсь среди вас, — задрала носик Паркинсон. Дафна стукнула ее по плечу.

— Даже не мечтай. Я покорю всех мужчин, — гордо возвестила Гринграсс.

— Ты вроде белое хочешь?

— Мне понравились два: бежевое и белое, — Дафна задумчиво посмотрела в потолок. — Вообще-то я купила оба. Решу перед балом.

— Хоуп, а ты? — крикнула Пэнси из примерочной, — уже выбрала?

Хоуп молча смотрела на то, что сразу бросилось ей в глаза. Красное платье. То, что нужно. Дафна заметила интерес девушки и усмехнулась.

— Красное. Почему я не удивлена?

— Ну, белый цвет ты заняла, — пожала плечами.

— А в красном будешь только ты, — скептически подметила Дафна. Хоуп поматала головой, щупая ткань.

— Главное — не вы.

__________________________________

В поезде Хоуп наткнулась на золотое трио, которое обсуждало Дурмстранг. Рон с мечтательным выражением лица рассуждал, как было бы прекрасно столкнуть Малфоя с ледника.

— Вы в пятером даже меня не смогли остановить, — усмехнулась Хоуп, отталкивая Уизли с дороги и добираясь до купе Малфоя, — что уж говорить о нем?

— Тебе просто повезло, — Гермиона.

— Нет! — остановил ссору Гарри, — какого черта? — прошипел он на друзей, — вы обещали!

Те поникли, пристыжено глядя в пол. Гермиона тряхнула головой и твердо посмотрела на Хоуп.

— Мы поступили…

— Как шакалы, — довольно закончила Хоуп. Гермиона, на удивление, проглотила это оскорбление.

— Не нужно было…

— Оскорблять меня, моих друзей и моего экс жениха? — вновь перебила Хоуп.

— Ты дашь нам извиниться?! — наконец, вспылила Грейнджер.

— Извиняешься только ты, — Хоуп пожала плечами, — но вообще-то мне плевать на ваши «прости, мы больше так не будем».

Дверь купе открылась и высунулась сперва голова Малфоя, а потом он весь целиком, когда увидел компанию.

— Тебя поглотило болото, Ривайвол?

— Можно было бы что-то по остроумней, — закатила глаза Хоуп.

— В следующий раз обязательно, — кивнул Драко. И посмотрел на молчащих гриффиндорцев, — ты наложила на них силенцио?

— Ага, силенцио под названием Гарри Поттер, — ухмылка, — учись.

— Можно быть не такой противной? Они стараются, — упрямо встал на защиту Гарри.

— Ты не даешь мне насладиться статусом жертвы, — отрезала Хоуп, серьезно смотря на Гарри. — Я все еще жду извинений от тебя. От них, — она махнула в сторону друзей Гарри, — я ожидала грязи, но не от тебя, Поттер.

— Я извинился! — вспылил Гарри.

— Слова это пустой треп, Поттер, — закатил глаза Малфой, — я уже было подумал ты умнее.

— Он что, должен ей бриллианты дарить? — насмешливо спросила Грейнджер.

— Бриллианты? — в ужасе повторил Рон, — ей?

— Я люблю голубые цвета и подарки со значением, — подтвердила Хоуп и, взяв Малфой за рукав, зашла в купе, плотно закрывая дверь.

— Ты любишь голубой? — с сомнением протянул Малфой, Хоуп вопросительно посмотрела на него, — я думал тебе просто нравятся, ну, нежные цвета.

— Голубой — цвет неба.

Малфой кивнул, поняв. Небо это свобода от обязательств, условностей, правил, именно то зачем они летают.

_____________________________________

В большом зале, наконец, все встретились. Хоуп уставилась на довольного Флинта.

— Что ты здесь делаешь? — не выдержала та.

— Прошляпил экзамены, — еще более счастливо ответил Маркус. — К драклам эту работу, когда здесь будет такое веселье! Вернешься в команду?

— Ооо, — протянула Хоуп, хохотнув, — ты будешь очень разочарован, дружище.

— Только не говори мне, что они отменят Квиддич, — в ужасе прошептал Маркус, насильно усаживая Хоуп рядом.

— Не скажу, — ухмыльнулась девушка, — и заставлю тебя мучиться от неопределенности.

— А нас то за что? — воскликнул рядом сидящий Харпер, который должен выпуститься в этом году.

— У тебя экзамены, — подняла бровь Хоуп.

— Что б ты знала, Ривайвол, я в пятерке лучших на своем курсе.

Хоуп выпучила на него глаза.

— Серьезно?

— Ты думала мы дураки? — немного обижено спросил Харпер.

— Я думала вы спортсмены. — Харпер фыркнул.

— Не будь узколобой. Мы вообще-то практически все наследники. Тупой наследник — конец поколению.

— Эй! — воскликнул Маркус.

Тем временем во всю шло распределение. У Хоуп заурчало в животе. На улице погода была отвратительной, они все промокли, старшекурсники наложили на младших студентов осушающие. Четвертый курс должны уже сами уметь. Поэтому большинство сидело во влажных одеждах. Теодор заботливо помог тем, кто не справился.

— Ривайвол, — тихо позвал Харпер.

— М?

— Ты была на международном квиддиче?

— Угу, — кивнула Хоуп и захлопала, когда Малькольма Беддока распределили на Слизерин.

— То, что пишут в газетах — правда?

— В основном, — она быстро глянула в сторону Харпера. — Доучишься и вали из страны.

Харпер кивнул. К ней прислушивались, потому что она была дочерью Пожирателей, которые в итоге успешно скрылись. Сейчас все были в легкой панике, потому что будущее неизвестно. В дальнейшем, те, кто встанут на сторону Воландеморта, будут стараться причинить ей вред. Хоуп взглянула на Пэнси. Ее родители были стопроцентными Пожирателями. Фанатиками. Как поступит Пэнси? В Дафне она была уверена, так как Гринграсс стояли в стороне, никому не помогая и никому не мешая. Трусливая политика, но Хоуп не осуждала. Гринграсс хотели выжить, как и родители Хоуп. Драко остается неизвестной константой. Ей безумно хотелось, чтобы он был на ее стороне, чтобы их дружба продолжалась, но она была реалисткой и понимала, что он не пойдет против факультета, если Слизерин решит, что Хоуп не место на нем. На счет Теодора она тоже была не уверена. Нотт сильно изменился. Он стал как будто злее, а возможно это только по отношению к ней. Хоуп оглянулась на стол Рейвенкло, ища глазами Алланис, но той не оказалось. Обернувшись назад, поймала взгляд Теодора, который ей подмигнул. «Что он сделал?»

После феерического представления Аластора Муди, Флинт емко выразился, ставя в известность, кто это такой. Лица у всех стали более угрюмыми. Экс-мракоборец — это плохо для Слизерина. Предвзятое отношение никогда не делает человека счастливым. А Хоуп вспомнила, что этот ублюдок пытался убить ее и Клауса. «Что делать?» Когда объявили о турнире, никто из слизеринцев удивлен не был.

На предсказании, Малфой нагадал смерть ее любимого, в отместку она сказала, что Драко вообще никогда не умрет, но останется калекой. Треллони была озадачена над оценкой. Вроде не смерть, но все равно жуткие страдания и, со скрипом, поставила за урок отлично. На уроке по Уходу за магическими существами Хагрид представил им соплохвостов. Хоуп не была привередлива, но это существо заставило поморщиться.

— Какого дракла мы этим занимаемся, — ворчал Малфой, кидая в жвало яйца муравьев.

— Вырабатываем меткость, учимся дрессировать. Смотри, — она с энтузиазмом взяла лягушачью печень и подкинула чуть выше соплохвоста. Тот поднялся на свои маленькие ножки и клешней поймал еду.

— Ты что? — прогудел Хагрид позади них, — нельзя издеваться над ними! Просто корми.

— А теперь смотри, — с усмешкой подмигнула Малфою, проигнорировав Хагрида и взяв яркую конфету, — эй, Рон! — парень обернулся, — лови!

Она как и ранее с соплохвостом кинула конфету чуть выше, Рон немного подпрыгнул и поймал угощение, недоуменно переводя взгляд с Хоуп на конфету.

— Эээ, — замялся парень, — спасибо?

— Пожалуйста, — насмешливо протянула Хоуп, пока Малфой давился от смеха.

— Ты собираешься дрессировать Уизли? — все еще посмеиваясь, спросил Драко.

— И не только его, — кивнула девушка. Сзади они услышали как фыркнула Грейнджер. — Но некоторые слишком дикие, — чуть громче нужного, — таких только убивать.

— Как это убивать? — вновь встрял Хагрид со своим очень важным вопросом.

— Ну скажем, если на меня нападет стадо акромантулов, штук пять, — задумчиво потрогала подбородок, — чтобы выжить, я должна их устранить?

— Обезвредить! — прокричал Хагрид, принимая близко к сердцу, — да и не станут они нападать просто так!

— Конечно нет! — кивнула Хоуп, — только если хотят кушать. Они же не люди, какие-то. А, — продолжая ерничать, спросила Хагрида, — профессор, напомните, как часто пауки готовят еду заранее?

Сбоку послышались смешки остальных студентов. Хагрид замолчал, понимая к чему все идет.

— Не ходи в лес, коль такая боязная, — пробурчал великан.

На травологии, Малфой отказался прикасаться к непонятной жиже блевотного цвета, поэтому Хоуп сделала работу за них двоих, пока Драко рассказывал, как раньше проходили соревнования по Кубку трех волшебников. В основном все умирали или калечились. Да так, что тысяча галлеонов уже не радовала. Шмоток гноя попал на лицо неудачливому Винсенту и ему пришлось в компании Крэбба идти к мадам Помфри, чтобы та убрала ожог.

Когда уроки закончились, все посыпались в большой зал. По пути бежал счастливый Колин Криви, размахивая газетой Ежедневного пророка. Малфой беззастенчиво вырвал у него газету и остановился у самой двери в большой зал. Увидев Рона, он закричал.

— Эй, Уизли!

Гарри, Рон и Гермиона обернулись на него.

— Твой отец знаменитость, — довольно сказал Малфой, Хоуп цокнула языком и встала чуть позади. Пока Драко читал статью, о том, как облажался Артур Уизли, Ривайвол обернулась в поисках Грюма. Тот стоял в углу, наблюдая. Драко тем временем продолжал. — Твоей мамаше не помешало бы сбросить вес, как считаешь?

— Иди-ка ты знаешь куда, Малфой? — выступил вперед Гарри, защищая друга.

— Ах да, — кивнул Драко, — ты был у них, да? Скажи, его мать на самом деле такая жирная или только на фотографиях?

— А твоя мамаша? — огрызнулся Гарри, пока Гермиона оттаскивала Рона за мантию, — Такое впечатление, словно она унюхала кучу дерьма у себя под носом — скажи-ка, у нее всегда такой вид или это от того, что ты был рядом? *

Вокруг послышалось улюлюканье. Хоуп признала, что ответ был хорош. Малфой покраснел.

— Не смей оскорблять мою мать, Поттер!

— Не смей оскорблять матерей вообще! — отрезал Гарри и развернулся чтобы уйти.

Коридор сверкнул светом, Гарри обернулся, доставая палочку. Вновь белая вспышка озарила коридор.

— Пожирательские выродки, — прогрохотал Грюм, подходя к детям. В руке он держал палочку направленную на Хоуп, которая стояла перед напуганным Драко в защитной стойке.

В холе была настала гробовая тишина. Никто не смел шевелиться. Хоуп напряженно держала палочку направленную на экс-профессора, стараясь просчитать, что делать дальше.

Малфой встал сбоку, направляя свою в ту же сторону. К ним присоединились остальные студенты Слизерин. В глазах Грюма виделось удивление.

— Удивительное единение для предателей, — его фальшивый глаз вращался взад вперед, а целый смотрел твердо на Хоуп.

— У нас разные понятия о предательстве, профессор, — ядовито выплюнула Ривайвол.

— Эй, чо за херня?

С лестницы спускались семикурсники во главе с Флинтом, сзади виднелась шляпа Макгонагалл. Последняя обогнала студентов и встала сбоку от Аластора Муди, старшие слизеринцы в свою очередь остановились перед палочкой профессора, доставая свои, но не направляя.

— Привет, Минерва, — не отпуская руки, поздоровался профессор.

— Мы не направляем палочку на студентов, профессор Муди, — строго сказала Макгонагалл, ожидая, пока тот опустит оружие.

— В самом деле? — безмятежно уточнил Аластор. — В самом деле, — она быстро бросила взгляд на напряженных слизеринцев. — Если они провинились, мы используем баллы, отработки или разговариваем с деканом факультета.

— Что ж, — Грюм убрал палочку в кобуру, слизеринцы не торопились повторять его движение, все еще ожидая подвоха, — я с удовольствием пообщаюсь со старым знакомым, — проскрежетал, — хотя он тоже любитель нападать со спины, — он улыбнулся Малфою и его лицо стало более страшным, чем казалось.

— Так же как и вы, профессор? — напряженно встряла Хоуп, не давая перевести тему на глупый поступок Драко. Фальшивый глаз уставился на Хоуп, которая растолкала студентов и встала рядом с семикурсниками. Она сложила руки крестом, постукивая палочкой по плечу, — потому что мне показалось, что вы дважды кинули проклятье в Драко, нападая со спины.

— О чем вы говорите, миссис Ривайвол? — Макгонагалл.

— Драко Малфой достал палочку и направил ее на Гарри Поттера, — прорычал Грюм, — я всего лишь его остановил.

— Если бы, да кабы, — все посмотрели на Нотта, стоящего у стены, — Малфой не проклял Гарри Поттера — факт, — он убрал свою палочку в рукав, — вы дважды кинули проклятье в Малфоя — факт.

— Профессор Грюм! — возмутилась Макгоногалл. — Я вынуждена доложить об этом директору Дамблдору, — она недовольно поджала губы на Аластора. Тот опустил оба глаза вниз.

После ужина они возвращались в гостиную. Хоуп высказала Драко за глупость такого поступка.

— Он оскорбил мою мать! — прорычал Драко.

— Ты оскорбил мать Уизли, — спокойно парировала девушка, — Поттер воспринимает Молли Уизли, как вторую маму, — успокаивающе посмотрела на парня. Драко фыркнул. — Ты был не прав, Драко, — она немного сжала его плечо, заглядывая в глаза. Он дернулся, сбрасывая руку девушки.

— Ты сейчас защищаешь Поттера или беспокоишься обо мне?

— И то и другое. Разве нельзя это делать одновременно? — хитро улыбнулась Хоуп.

Через два дня четверокурсники Слизерина вынуждены были отправиться на урок по Защите от Темных искусств. Общего ажиотажа никто не чувствовал, все понимали, Грюм воспользуется своим положением, чтобы поквитаться.

Круцио, Грюм декларировал на парте Невилла. Последний в конце концов психанул и отбросил паука, зло смотря на профессора.

— Что же ты Невилл не ударишь профессора? — в полной тишине голос Тео звучал очень громко. Все в шоке повернулись на парня. Нотт со злостью смотрел на Лонгботтома, который словно деревянный перевел взгляд в сторону голоса, — или ты только на девушек руку поднимаешь?

— Хо-хо, — хохотнул Грюм, — значит и сынок Лонгботтомов, теперь такой же отброс как и все вы. — Не давая ничего более сказать, профессор навел палочку на паука, — авада кедавра!

Зеленая вспышка осветила класс. Хоуп смотрела завороженно, нервно теребя кольцо из белого золота.

— Ни порядочности, — спокойно сказал он, — ни любезности. И никакого противодействия. Невозможно отразить. За всю историю известен лишь один чело­век, сумевший выдержать это, и он сидит прямо передо мной.*

Гарри же смотрел на доску. Он уже видел это заклинание от палочки Хоуп, поэтому не чувствовал того трепета, который от него ждали. Паук мертв и с этим ничего не поделаешь. Он кинул взгляд на сгорбившеюся фигуру в слизеринской мантии. Что она сейчас чувствовала? Он был на стороне жертвы, а потом зрителем, но что чувствует человек, который убивал этим заклинанием?

Оставшееся время они записывали за Грюмом под диктовку. Тот больше не швырялся мелом и не обращал внимание на учеников, будто эта часть для него самая скучная.

Когда они вышли, Гермиона долго пыталась успокоить Гарри, но последний не чувствовал, что ему это нужно. В конце-концов теперь у него есть Сириус, который заботится и любит его. Блэк довольно много рассказал о Джеймсе и Лили, Гарри в такие моменты был счастливо-грустным, но очень благодарным.

Какое-то время после уроков они с Роном придумывали, как могли бы умереть, чтобы профессор Трелони осталась довольна. Гермиона рядом вязала странные маленькие шапочки, Гарри не хотел знать зачем, не сейчас. Он пошарил глазами по гостиной в поисках вдохновения и наткнулся глазами на Фреда и Джорджа. Гарри до сих пор на них злился за свой день рождения. Ему даже на ум не пришло, что его друзья могли быть такими. О чем он думал, когда считал, что Слизеринка — это хорошая компания для гриффиндорцев? Он мог представить, что зачинщиком был Рон, но близнецы были более умнее. Они должны знать, что не все люди в одной мантии одинаковые. Хоуп не грубила, раньше. Вообще не трогала никого, дружила в основном со своим факультетом. Сейчас, когда крепко подвязла с Малфоем она стала злее. Там, где раньше Гарри ожидал, что девушка промолчит или вовсе заступиться, теперь подначивала, шутки на грани оскорблений. Гарри вздохнул. Он не был слепым или глупым, понимал, что вся злость направлена на его друзей, остальных она продолжала игнорировать, но как ему быть? Он не хотел, чтобы его друзья ругались. Он хотел бы, чтобы Хоуп была на Гриффиндоре, тогда остальное было бы неважно. Не было бы этой пропасти. Ривайвол добрая, в какой-то степени одинокая и чувствительная. Щедрая, часто улыбается и смеется. Когда они в последний раз нормально разговаривали? Он скучал.

Поттер отбросил перо и поднялся. Рон спросил куда он, но Гарри махнул рукой, не давая никаких пояснений. Все еще немного злился на них. В момент, когда узнал, что произошло он чувствовал такое разочарование. Первый в его жизни день рождение, первый раз он побывал на море, Сириус, который любил его — рядом. Это должен был быть лучший день в его жизни, но не сложилось.

Гарри достал карту из сундука и нашел фамилию Ривайвол. Та сидела в своей гостиной с остальными слизеринцами. Какое-то время он гипнотизировал пергамент, пока не понял, что никто никуда уходить не собирался. Гарри погладил кольцо из белого золота. «Я люблю голубые цвета и подарки со значением». Вот только Гарри понятия не имел о правилах аристократов и какие там могут быть значения. Он начеркал небольшое письмо Сириусу и отправился в совятню. К счастью, есть крестный, который вырос в этой среде и наверняка подскажет как быть.

Ответ от Сириуса пришел на следующий день.

«Привет Сохатик.

Когда прочитал письмо вернулся на много лет назад. Ты не представляешь как часто твой отец просил прощение у Лили. Мы много шутили и развлекались не так, как это было принято, а твоя мама всегда останавливала, что еще больше подначивало Джеймса что-то натворить. Так, однажды, мы подмешали амортенцию в стаканы слизеринцев и закрепили на Алисе (будущая Лонгботтом). Фрэнк был в ярости, когда выяснилось, что это мы; справедливости ради, больше было некому. Кучка слизеринцев бегали за Алисой, пока Лили не обратилась к медведьме. Твоя мама безумно разозлилась на Джеймса, что-то кричала про свободу выбора и, что нельзя портить отношения между людьми. Алиса, кстати, только посмеялась. Джеймс тогда достал долговечные розовые орхидеи, тебе я посоветую белые. Это скажет о чистоте твоих мыслей, а сами орхидеи — извинения и надежда на мир. Я приложил адрес, куда можно написать с заказом.

Гарри, я понимаю, что ты чувствуешь себя виноватым, но это не так. Она сама достала палочку, могла бы просто посмеяться со всеми. Я бы не стал доверять слизеринке. Это никогда ничем хорошим не закончится.

С любовью, Сириус»

Гарри вчитывался в письмо с особым трепетом, когда крестный рассказывал про родителей и поджал губы на последних строках. Все они говорят «не доверять», но Гарри-то знал, что Хоуп хорошая. Злая, вредная, иногда бесчувственная, но добрая. Им никому не было известно, что на самом деле произошло в комнате на втором курсе. Она спасла их ценой своей души. Как мог Гарри после этого не доверять? Именно слизеринцы подсказала про комплект наследника, именно она рассказала, что Сириус невиновен. Неизвестно как реагировал бы Гарри, если бы не знал этого. Люди-то говорили, что это он предатель и убийца. Именно Хоуп намекнула, что Гарри не может быть наследником Слизерина. Гарри задумался. Неужели только он видел, сколько хорошего Хоуп для него сделала? Почему другие не обращают на это внимание, но зато вспоминают, что из-за нее чуть не убрали квиддич? Если подумать, то любой родитель так поступил бы, если бы того, практически поцеловал дементор.

Через две недели состоялся еще один урок по Темным искусствам. Гарри все чаще казалось, что Грюм наслаждается, когда накладывает непростительные, возможно такие проклятия вызывают зависимость? К счастью ничего страшного он не приказывал. Попрыгать, побегать, сделать гимнастические упражнения. Из Гриффиндорцев только у Гарри получалось сопротивляться, а из Слизерина у Теодора Нотта. Все были удивлены, когда Тео, не мешкая сбросил чужую волю.

— Удивительная стойкость, — безразлично прокоментировал Грюм, — либо ты силен волей, либо тебя уже проклинали так много раз, что ты выработал иммунитет. Скажи-ка, мальчик, как часто твой папаша развлекается?

Нотт вообще ничего не ответил, только глаза сверкали злобой и презрением по отношению к профессору.

Наконец прибыли цветы. Гарри заметил сову, когда она только влетела. Та покружила вокруг стола Слизерин и приземлилась рядом с Хоуп. Поттер с беспокойством наблюдал, как Ривайвол забирает подарок и читает записку, прикрепленную к цветам. Гарри не мог придумать ничего красивого, поэтому написал, что извиняется и пообещал, что такого больше не повторится. Девушка обернулась на Гарри и одними губами сказала, что он прощен. Поттер радостно улыбнулся.

— Гарри, ты серьезно? — косо смотря, спросил Рон, — не пойму, чего ты держишься за нее? Она слизеринка!

— Да, — кивнул Поттер. Этот аргумент был самым частым у Рона. В его понимании Слизерин — это все плохое, что может быть. На первом курсе, Гарри думал также. На примере Малфоя, он вспомнил Дадли, поэтому решил, что все подобные ему одинаковые, в отличие от Рона. Уизли казался простым и легким. Гарри искренне любил его, как друга. Но порой его узколобость по отношению к людям раздражала. — Она лучше, чем ты думаешь, — в который раз повторил Гарри.

— Ты хотел сказать, что она лучше, чем другие слизеринцы, — встряла Гермиона, — и это так себе критерий.

— Нет. — Гарри раздраженно поставил тыквенный сок, — я сказал то, что имел в виду.

— Гарри это неправильно, — Гермиона с нежностью посмотрела на него, — она просто пудрит тебе мозги, ты только посмотри на ее друзей, на то, как она поступает с нами.

— Вы поступили не лучше! — громко прошипел Гарри на Гермиону.

— Мы извинились! И ты тоже, — настаивала Грейнджер, — а она просто отмахнулась. Хорошие люди так не делают.

— Хорошие люди, — передразнил Гарри, — не сдают подарок крестного отца своего друга. Хорошие люди не атакуют пятеро на одного. Вы ничего не знаете! — Так расскажи, — Гермиона мягко положила руку на его руку. Гарри выдохнул, успокаиваясь.

Он не будет ничего рассказывать. Даже если бы не было обета, все равно бы молчал. Потому что его попросили. Это было важно. Да и друзья Хоуп не такие уж и плохие, ну, по отношению к девушке. Рон и Гермиона тоже не были идеальными, но для него были самыми лучшими. Именно они его всегда поддерживали, вступались и рисковали жизнью. Так почему Рон и Гермиона не видят, что друзья Хоуп делают для нее тоже самое? Они закрывают друг друга от проклятий, заступаются и решают свои проблемы. Почему у Гриффиндора это нормально, а если Слизерин, то это подло?

Ученики стояли на улице уже битый час. Руки Гарри окоченели и, казалось, вот-вот отпадут, когда он почувствовал волну тепла. Сперва он подумал, что идиот, потому что не догадался сам наложить на себя согревающие и повернулся к Гермионе, чтобы поблагодарить. Но та стояла и тряслась также как он несколько секунд назад и понял, что помогла не она. Гарри начал озираться по сторонам, когда недалеко заметил Хоуп, Драко, Пэнси и Дафну. Ривайвол оглянулась на Поттера и подмигнула. На душе стало чуточку теплее. Он достал свою палочку и наложил те же чары на своих друзей. Гермиона хлопнула себя по лбу: — «Как я не догадалась?»

— Эй, Диггори! — Гарри услышал, как крикнула Хоуп и прислушался.

— Да, Ривайвол? — к компании слизерицев подошел Седрик вместе с Чжоу Чанг, Гарри она казалась симпатичной. Та была доброжелательна и вкусно пахла, а также любила тыквенные пирожки. Это было все, что он знал о ней, но Гарри все равно нет-нет и поглядывал на девушку. Видя ее за ручку с Седриком он немного поморщился. В последнее время все девушки, с которыми он имел дело, так или иначе были повернуты на нем, даже Гермиона хвалила, говоря какой он умный и воспитанный.

— Что ты будешь делать, если внезапно окажешься на кладбище? — весело спросила Хоуп. Гарри, прислушивающийся к разговору поперхнулся и, глянул в их сторону. Седрик удивленно моргал, наверняка не зная, как на это отвечать.

— Полагаю… а что я там вообще буду делать? — он скрестил руки, подозрительно осматривая зеленую мантию.

— Неправильно Диггори, — цокнула языком, — падать, бежать и прятаться. Понял?

Дигорри еще раз подозрительно осмотрел сперва Хоуп, а потом ее друзей. Ребята стояли в таком же шоке, как и сам Диггори. Поэтому парень просто кивнул, соглашаясь и быстро уходя подальше от чокнутой девицы. Он не воспринял ее слова в серьез.

Наконец прибыли школы и они отправились в большой зал. После столького времени проведенного на холоде, хотелось кушать. Шармбаттон посадили за стол Рэйвенкло, а Дурмстранг за стол Слизерина. Рон застонал от разочарования. Гермиона пожала плечами, сказав, что это логично. Дурмстранг практиковали темные искусства, а Слизерин были самые лояльные к этому. В свою очередь Шармбаттон никто не будет трогать, потому что Рэйвенкловцы слишком зациклены на себе и не буду мешать французам.

Когда стол заполнило едой, желудок Гарри заурчал и он быстро начал накладывать еду. Рон заметил странный суп, поверх которого плавали моллюски и сморщил нос.

— Что это такое? — он с отвращением показал пальцем на блюдо. Гарри его узнал. Сириус водил его во Французский ресторан, где он даже пробовал бу… что-то там. Он был из рыбы и не понравился Гарри. Если выбирать, то он предпочитал говядину или свинину, но никак не рыбу.

Гермиона назвала блюдо и рассказывала, что в нем, когда к столу подошла блондинка. Она была красивая, большие синие глаза, кругленькое личико и белые, ровные зубы. Она попросила буйабес и Гарри подал его. Позже он заметил, что Рон и остальные сидящие парни смотрят в сторону уходящей блондинки и вопросительно поднял брови на Гермиону. Та фыркнула и вздернула подбородок.

— Она вейла! — завороженно прошептал Рон, наконец, отворачиваясь, но все еще выглядел мечтательно.

— Глупости, — отрезала Гермиона.

— Говорю тебе! — заспорил Рон, — она самая красивая девушка, в Хогвартсе таких точно нет!

— В Хогвартсе есть и получше, — отрезал Гарри и принялся доедать свою обычную запеченную картошку с куском говядины, больше не вмешиваясь в разговор друзей.

Перед принятием решения Кубка огня, ученикам дали поесть. Когда тарелки заблестели первозданной чистотой, Дамблдор начал свою речь. Блейз параллельно тихонько рассказывал, как облажались близнецы Уизли.

— Чемпион Шармбатона — Флер Делакур! — со стороны Рейвенкловского стола послышались хлопки. Особо счастливыми девушки не выглядели, но сохраняли достоинство. Хоуп толкнула Драко в плечо.

— Ты сейчас прожжешь в ком-то дыру, — насмешливо шепнула девушка.

— Я же молчу, когда ты пялишься на Поттера, — огрызнулся Малфой. Девушки были по-настоящему красивыми и женственными. Драко такие нравились, кроткие, воспитанные, знающие себе цену. Он бросил быстрый взгляд на Пэнси и вздохнул. Она была совершенно не в его вкусе, но и больно подруге делать не хотелось. Драко признавал, что она была красивой, любила его со всей искренностью, но ему чего-то не хватало. Драко было безумно скучно с ней. Кому понравится, когда соглашаются с каждым словом и буквально заглядывают в рот? Малфой еще раз вздохнул.

— Чемпион Дурмстранга — Виктор Крам! — зааплодировали все. Ловца знали, любили. Он неуверенно прошел вперед и скрылся за учительским столом.

— Чемпион Хогвартса — Седрик Диггори! — стол Пуффендуя взорвался аплодисментами. Счастливый Седрик быстро подошел и, забрав бумажку, прошел к остальным.

— Ну какой мужчина пропадает, — мечтательно закатила глаза Дафна.

— Он вроде не пропадает, — насмешливо сказала Пэнси.

— Ага, Чанг присматривает за своим пуффендуйцем, — поддержала Хоуп.

— Она его не заслужила, — презрительно наморщив носик, ответила Дафна.

— Так отбей, — пожал плечами Нотт. На вопросительный взгляд он пояснил, — ты благороднее, красивее, — он загибал пальцы, — воспитаннее, умнее, с чувством юмора, с чувством стиля.

— Хоуп, — перебила Дафна.

— Ммм? — Хоуп параллельно разговору отслеживала кубок, который начал вновь светится.

— Одолжи своего кавалера?

— Забирай, — она пожала плечами. Нотт негодующе посмотрел на нее.

— Я не лошадь какая-то, — обиженно сказал Нотт.

— Что ты, милый, — промурлыкала Дафна, — ты не лошадь, а сокровище.

— Слышала, Хоуп? Я сокровище! Береги меня!

Хоуп закатила глаза.

— Я тебе все сказала, — безразлично отвернулась.

— Гарри Поттер.

Хоуп резко повернулась к растерянному Гарри. Ей было безумно жаль, но ему придется через все это пройти, потому что иначе, Темный лорд возродится в неизвестных обстоятельствах. Эта константа должна быть неизменна.

Стояла гробовая тишина. Грейнджер выпихнула Гарри, который запнулся. Его ноги подкашивались. Любой, умеющий думать, скажет, что Гарри не бросал имя в кубок. Но люди в толпе — не люди. В этом году она не будет выпускать статьи и никак с мнением толпы помочь не сможет. Барти Крауч с удовольствием воспользуется, если пронюхает, а еще будет жужжащая Рита Скитер. Хоуп решила, что все это крайне опасно. Ее знания слишком уникальны и защищены лишь тем, что люди не знали о них.

— Охренеть, — за всех выразился Флинт, — четырнадцатилетнего пацана выбрали, а я в пролете.

— Ты бросал свое имя в кубок? — неверяще спросил Харпер.

— Конечно я бросил свое имя в кубок, — Маркус посмотрел на него как на дурака. — А кто бы не бросил?

— Я.

— Я.

— Я.

Большинство слизеринцев подняли руки. Хоуп кивнула.

— Мы, Маркус, жить хотим. Желательно с руками и ногами.

— Да на кой хер эти отростки, если даже в квиддич не поиграешь? — он встал, за ним последовали остальные. Хоуп осталась сидеть.

— Ты идешь? — спросил Малфой. Ривайвол отрицательно помотала головой.

— Там Гарри, — немного улыбнулась девушка.

— Тебе подарили цветочки и ты поплыла, — усмехнулся Нотт.

— По крайней мере он что-то сделал.

Тео вспыхнул.

— Я тоже сделал.

— И что же? — равнодушно спросила Хоуп.

— Ты видишь Алланис? — промурлыкал Нотт. У Ривайвол округлились глаза.

— Что ты сделал? — шепотом спросила Хоуп.

— Доказал, — не меняя интонации ответил.

— Что ты сделал? — Хоуп встала, сжав кулаки.

— Да ничего не сделал, — он пожал плечами, — расстался и она уехала во Францию. Вообще-то большую часть сделала твоя мать. Она изрядно подпортила им жизнь. Ее отца выгнали с работы, если ты не знала.

— Так, получается, что ты снова ничего не сделал, — встрял Драко.

— Завали, Малфой, — шикнул Тео.

Сердце Хоуп успокоилось. На момент она подумала страшное.

— Ну, не нужно было злить мою матушку, — безразлично пожала плечами.

— Это я понял, — отрезал Нотт.

— Вы такие милые, — закатил глаза Малфой. — Сейчас начну блевать. Ты идешь или нет, Хоуп?

— Нет, идите без меня.

— Я остаюсь, — Тео сел обратно.

— Нет, ты не остаешься, — прошипела девушка.

— Почему это? — вздернул он бровь, — я не оставлю свою невесту…

— Ненадолго.

— … Наедине с другим парнем.

— Сомневаюсь в твоей тактике, — вмешался Малфой.

— Конечно, ты же очень много понимаешь в отношениях.

— Столько же сколько и ты, — огрызнулся Драко, — но по крайней мере я понимаю Хоуп.

— Проваливайте оба, — взвизгнула девушка. Благо они остались одни во всем большом зале, — если ты не уйдешь я наложу на тебя петрификус и Драко все равно выведет тебя.

— Я пытаюсь, Хоуп, — он состроил жалобное лицо и заглянул Ривайвол в глаза. — Пытайся в другой раз, уйди. Пожалуйста.

Тео резко встал и направился в сторону выхода. Драко закатил глаза и последовал за ним, махнув рукой Хоуп на прощанье.

Гарри вышел абсолютно потрясенный и потерянный. Он о чем-то переговорил с Седриком и они попрощались.

— Эй, Седрик! — громко позвала его Хоуп.

— Да, Ривайвол? — вежливо ответил парень. Ну какой хороший мальчик.

— Что ты будешь делать, если окажешься на кладбище?

— Ты опять? — немного раздраженно ответил. Хоуп кивнула, ожидая ответа. — Какого Мерлина, Ривайвол?

— Ответь.

— Упаду, убегу и спрячусь, — он скрестил руки, выжидающе смотря на девушку. Та кивнула и дала ему конфетку.

— Ты спятила? — немного мягче спросил Седрик, принимая сладость.

— Нисколько, — серьезно ответила, — и поздравляю, — улыбнулась.

— Спасибо, — он махнул ей рукой и ушел. Хоуп повернулась к Гарри. Сердце немного сжалось. Ему четырнадцать лет и теперь это выделялось особенно сильно. На каникулах с Сириусом он набрал в весе, стал шире и выше. Но все равно…

— Я не бросал…

— Тшш, — девушка обняла Гарри и погладила по макушке, — я знаю.

Поттер выдохнул и крепко обнял девушку. Его немного трясло.

— Что теперь будет? — просипел парень. Хоуп взяла его за лицо и заглянула в зеленые глаза.

— Все будет хорошо, ты справишься абсолютно со всем, я тебе помогу. Не бойся, ладно?

Гарри кивнул, закусив губу.

— Спасибо, — он поморщился от своего голоса и прочистил горло. — Как думаешь, кто…

Хоуп помотала головой.

— Пока неважно, ты должен будешь сосредоточиться на том, чтобы выжить. И еще, — она посмотрела на звездный потолок. Рита Скитер. — Завтра встретимся сразу после завтрака. Нужно, чтобы ты выслушал меня, когда немного успокоишься. Договорились?

Гарри кивнул.

— Спасибо.

На следующее утро Гарри поймал ее по пути в гостиную факультета. Они зашли в неиспользованный класс. Гарри был зол и расстроен.

— Что случилось? — Хоуп палочкой почистила парту и села на нее.

— Рон! — зашипел, — он мне не верит.

— Он завидует, — пожала плечами. Гарри кивнул.

— Гермиона сказала так же.

— Но ты же не будешь пытаться самостоятельно помириться?

Гарри фыркнул, скрещивая руки.

— Вы помиритесь, а Рон идиот, — она согнула ногу, ставя подбородок на колено. Сегодня Хоуп предпочла узкие брюки, вместо юбки, поэтому могла позволить себе такие позы.

— Пошел он к Моргане! Почему он не понимает? Почему он не верит?

— Потому что он напыщенный придурок, неспособный признать свою несостоятельно, настолько ленивый, но хочет всего самого лучшего. Ты спрашиваешь меня? — губы искривились в насмешке.

Гарри выдохнул, присаживаясь рядом.

— Это так…

— Обидно? Несправедливо?

— Даа.

Они помолчали.

— На днях у тебя будет интервью.

Гарри раздраженно фыркнул.

— Тебе обязательно нужно понравится Рите Скитер.

— Кто это и почему я должен ей нравится? — с вызовом спросил недовольный Гарри.

— Потому что тебе не понравится результат, если ты этого не сделаешь. Она журналист. Очень примерзкий, но публика ее обожает. Что-то типо желтой прессы в магловском мире.

— Я не умею, — так же раздраженно.

— Это не сложно, — улыбнулась Хоуп, Гарри немного расслабился, не встречая сопротивления своим словам.

— Ты нравишься людям Гарри. Особенно, когда они знакомятся с тобой. Ты замечательный.

— Я обычный, — смущенно буркнул, немного краснея.

— Это не так, — она боднула его плечом, — ты невероятный, смелый, верный. Умеешь признавать ошибки. Ты вообще в курсе, что треть школы хочет, чтобы ты позвал их на Святочный бал? — игриво спросила Хоуп.

— Что за Святочный бал? — быстро спросил Гарри. Ему было непривычно слушать комплименты, он не знал как на них реагировать.

— Традиционно проводится бал на каждом турнире, — начала рассказывать Хоуп. — Участники турнира открывают его. Я, надеюсь ты умеешь вальсировать?

— Что? — в ужасе прошептал Гарри, — я должен буду танцевать? С девушкой?

— Можешь пригласить профессора Макгонагалл, Гарри, — расхохоталась та. — Но да, ты должен будешь танцевать. Я научу тебя, если ты понравишься Скиттер, — вернулась она к теме, а Гарри нахохлился.

— Все равно не понимаю, как я могу специально понравится Скиттер, я же не умею…

— Не в том смысле, — закатила глаза, — я бы на твоем месте постаралась обратить внимание на что-то громкое, что было в твоей жизни. Ты должен предстать либо героем, она охотно примет такое амплуа, либо жертвой, но будь готов, что тебя выставят маленьким мальчиком. Можешь съехать с темы, «случайно» обронив фразу, например про василиска, или Сириуса, как рад был его возвращению. Скажем, — Хоуп задумалась, — что на твоем месте Сириус Блэк, наверняка справился бы лучше всех. Скиттер схватится за это, потому что эту тему можно раздуть. Можешь сказать, что-то типо «хоть я не хотел учавствовать, но теперь буду стараться из-за всех сил, чтобы впечатлить девушку, которая мне нравится». За это она схватится точно.

— К-какую девушку? — в ужасе спросил Гарри. Хоуп пожала плечами.

— Тебе разве не нравится Чанг?

— Чанг? — он недоуменно посмотрел на нее.

— Хотя лучше про нее ничего не говорить, она официально с Седриком, будет скандал. А пуффендуйцы итак на тебя волком смотрят.

— Мне не нравится Чанг! — вдруг воскликнул Гарри и Хоуп удивленно посмотрела на него.

— Не нравится Чанг? — кивнула в недоумении, — хорошо, можешь назвать кого угодно на самом деле. Поверь, все будут счастливы.

Гарри вдруг соскочил с парты и со злостью посмотрел на нее.

— Мне не нужны все, — отрезал Гарри. «Мне нужна только одна», — подумал про себя.

______________________________

В школе было невыносимо находиться. Рон с ним по прежнему не разговаривал, Гермиона старалась сгладить углы, но получалось плохо. Гриффиндорцы по прежнему подходили и поздравляли, а Гарри только больше раздражался. Ему это не нужно! Он хотел, чтобы его просто оставили в покое. Даже Рейвенкловцы смотрели волком, будто Гарри лично нанес какую-то обиду. К его удивлению слизеринцы не трогали. Он ожидал от них самого худшего, но они просто игнорировали, будто Гарри был невидимкой. Даже Малфой, который обычно вставлял свои пять копеек. Гарри внезапно остановился. А когда собственно Малфой в последний раз трогал Гарри? Он задумался. После дня рождения, Малфой заслуженно сломал ему нос. На его месте он сделал бы тоже самое, если бы так поступили с Гермионой. Он внутренне поморщился. Стыдно было до сих пор.

У класса зельевариения уже ждали ученики. Рон насупленный стоял с Гермионой, которая что-то читала в учебнике. Он нашел три блондинистые головы. Хоуп грозно шептала на Малфоя, тыкая во что-то круглое и зеленое, а потом палочкой спалила. Драко не слишком довольно скрестил руки, презрительно смотря на девушку. Дафна хихикала, очевидно Ривайвол говорила что-то не особо приятное Малфою, а Дафна развлекалась за их счет. Малфой внезапно протянул руки к волосам Хоуп и растормошил. Девушка взвизгнула и постаралась пригладить прическу, а потом внезапно накинулась на шею Драко, стараясь на носочках достать до его головы. Тот выворачивался, мягко улыбаясь. Дафна уже смеялась в голос. Остальные тоже обратили внимание на необычное поведение слизеринцев. Гарри заметил, что его губы складываются в улыбку.

Дверь в кабинет открылась и вышел профессор Снейп. Он властно оглядел детей, и поднял бровь на запыхавшуюся Хоуп.

— Миссис Ривайвол, я бы посоветовал вам брать пример с кого угодно, но не с Грейнджер.

— О, вы правы, профессор, — задорно улыбнулась, — как считаете, черный мне подойдет? — мгновеньем позже она округлила глаза и закрыла рот рукой, — простите, — пискнула. Однако, Снейп не обратил на это внимание и развернулся, чтобы войти в класс.

Чуть позже, когда Гарри раскладывал ингредиенты, в дверь постучались.

— Простите, сэр, Гарри Поттера вызывают наверх, — счастливо заголосил Криви.

— Он пойдет после моего урока, — как ни в чем не бывало ответил Снейп.

— Сэр, его ждет мистер Бэгмен, чтобы сфотографировать, там все чемпионы, — чуть ли не скороговоркой прощебетал мальчик.

— У Поттера будет фотосессия, — усмехнулся Снейп и уничижительно посмотрел на гриффиндорца, — что сидишь, Поттер? Ждешь овации?

Гарри резко встал и быстро убрал в сумку то, что успел вытащить. Бросил взгляд на Рона. Тот смотрел в потолок, будто находится один и совершенно не интересуется происходящим. Гарри фыркнул и вышел.

Криви щебетал, какой Поттер крутой и как здорово, что кубок его выбрал, ведь он обязательно победит. Гарри все больше раздражался. Когда он вошел, был уже на грани того, чтобы пристукнуть неугомонного Колина и его через чур длинный язык.

В аудитории оказалось несколько человек. Крам стоял в стороне, наблюдая за остальными, Седрик и Флер о чем-то разговаривали, улыбаясь. Гарри присмотрелся к девушке, красивая, да, но не настолько, чтобы терять голову, как Рон. Мысли снова вернулись к другу, а другу ли? Гарри снова начал злиться, когда подошел Бэгмен.

— Гарри! — он дружелюбно похлопал его по спине, — сейчас будет церемония проверки волшебных палочек и небольшое интервью с нашими журналистами, — он махнул рукой в сторону ведьмы в красном. Та хищно улыбнулась Гарри и подошла.

— Не против, если я возьму маленькое интервью у мистера Поттера? — ведьма подмигнула Гарри, — все-таки самый юный чемпион.

Глаза Людо загорелись восторгом.

— Конечно-конечно, Рита!

Гарри смекнул, что это и есть та самая Рита Скиттер, которой он должен понравится. Он нервно начал вспоминать слова Хоуп. Но как назло все вылетело из головы. Они зашли в какую-то каморку для метел. Журналистка села на маленькую табуретку и махнула рукой на место напротив.

— Ты не против Прытко пишущего пера? — Гарри взглянул на ядовито зеленое нечто и глубоко вздохнул, успокаиваясь. Нервно улыбнулся.

— Если вам так удобно.

Рита оскалилась.

— Пожалуйста на «ты», Гарри.

Поттер взглянул на перо, которое само по себе начало писать. «Рита Скитер — привлекательная блондинка…»

— Это Перо не лжет, да? — невинно спросил Гарри. Журналистка улыбнулась, стрельнув глазками.

— Гарри, наверное девушки толпами бегают за тобой?

— Вовсе нет, — скромно опустил глаза. — Не обращай на Перо внимания. Итак, Гарри, почему ты бросил свое имя в Кубок?

«Переведи тему на Сириуса», внезапно вспомнил юноша.

— Я не бросал имя, Рита, — он снова скромно улыбнулась, — хотя держу пари, что Сириус на моем месте был бы счастлив.

— Сириус Блэк, твой крестный, верно? — Перо еще быстрее забегало по блокноту.

— Да, я был так счастлив, что у меня есть крестный отец, — Гарри открыто улыбнулся.

— Конечно, Гарри. Наверное для тебя было настоящим ударом, когда ты узнал, что его обвиняют в убийстве?

— Конечно, но я верил, что это не он, — ответил серьезно.

— А сейчас? Ты так же веришь в свою победу?

— Хоть я не хотел учавствовать, но теперь буду стараться из-за всех сил, чтобы впечатлить девушку, которая мне нравится, — вспомнил Гарри точную цитату Хоуп. Глаза Риты заблестели от восторга.

— И кто же эта прекрасная леди? — жадно спросила она, чуть наклоняясь вперед. Гарри потупил взгляд.

— Я не могу сказать, ведь она еще об этом не знает.

— О? Так это не разделенная любовь? С какого она факультета? Я слышала Джинни Уизли долгое время писала тебе стихи о любви?

— Нет-нет. Она не из Гриффиндора, — замахал Гарри руками.

— Ты посвятишь свою победу этой девушке?

— Конечно, — твердо кивнул Гарри, стараясь улыбнуться. Челюсть уже болела от фальшивых гримас.

— Как считаешь, Гарри, родители бы одобрили ее?

Гарри помолчал, задумавшись.

— Думаю да. Я верю, что родители смотрели бы в первую очередь на человека, а не на условности.

— Так ты говоришь, что твоя возлюбленная из Слизерина? — схватилась Рита за странную формулировку. У Гарри расширились глаза.

— Нет-нет, — он закусил губу, — вообще-то да.

Гарри бросил взгляд на блокнот: «Когда наша беседа затронула его родителей, эти изумрудные глаза наполнились любовью. Он их едва помнит, но все же любит».

Дверь в каморку резко распахнулась и Гарри заморгал от яркого света. В проходе стоял Альбус Дамблдор.

— Дамблдор! — воскликнула Рита, быстро убирая принадлежности в маленькую ядовито-красную сумочку. — Как вам моя статья?

Гарри не стал слушать дальнейшие расшаркивания и быстро прошмыгнул мимо директора. В голове было пусто. Он такого понаговорил. Было немного стыдно и страшно, что о нем напишут. Не сделал ли он хуже? Нужно было держаться только темы Сириуса, но это плохо помогало. Гарри выдохнул, подумав, что хуже уже врятли будет.

Позже вечером он написал письмо Сириусу, рассказав обо все произошедшим за эти дни.

Что теперь он участник Кубка огня, что Рон на него обиделся, что большинство учеников ненавидят его, что встретился с некой Ритой Скитер и пересказал интервью. Также поблагодарил за подсказку с цветком.

Поднимаясь в совятню он увидел Хоуп, которая подвязывала свое письмо к лапке Раздора. Девушка обернулась на входящего.

— Привет, — отпустила птицу, которая быстро набирала высоту. — Как интервью?

Она переминалась с пятки на носок, почему-то не смотря на него.

— Хорошо, — бездумно ответил Гарри, присматриваясь к девушке, — что-то случилось?

Хоуп неопределенно пожала плечами.

— Это неважно, — вздох, — как думаешь, ты понравился Рите?

— Это важно? Понравился ли я Рите? — немного раздраженно. Хоуп подняла на него глаза и снова опустила. Облокотилась на парапет. К Гарри подлетела Букля. Он погладил свою любимицу и передал ей свое письмо. Отзеркалил позу Ривайвол и стал ждать. Он обещал, что не будет выпытывать секреты, но очевидно ее что-то гложет.

— Попросила отца разорвать помолвку, — едва слышно прошептала Хоуп, а сердце Гарри громко застучало.

— Ты уверена? — прохрипел юноша. Кивок подтвердил, что Гарри не ослышался.

— К этому давно шло, — усмешка, — я тянула, потому что… не знаю. Мы с детства были вместе, а потом… Я как будто вырвала кусок сердца. Я даже не знаю как к этому пришло, точнее знаю, но… просто… Почему к этому пришло? — расстроено делилась девушка, а Гарри молчал. Он тоже не знал почему, но противоположно Хоуп был рад этому решению. Сердце остановилось. Почему он рад? Гарри тряхнул головой. — Ну так как прошло интервью со Скитер? — несмело улыбнулась девушка.

— Отвратительно, — он вздохнул, — скорее всего я напортачил, — Гарри разворошил свои волосы и взглянул на Хоуп. Та с волнением смотрела на него и он неловко улыбнулся. — Да не переживай, все будет в порядке.

— Конечно будет, — немного сердито ответила, — что она спрашивала?

Гарри коротко пересказал интервью. Хоуп осоловело смотрела, а потом расхохоталась. Она прикрывала ровные зубы рукой, на которой были кольца и браслет, подаренные Гарри. Хоуп была очень красивой, красивее всяких Флер или вейл. Волосы были ничуть не хуже, ухоженные и, Гарри уверен, что мягкие. Поттер вспомнил утреннюю встречу возле класса зельеварения и потянулся к голове девушки, немного разворошил ее макушку. Хоуп резко перестала смеяться и смотрела на него большими серыми глазами. Гарри резко убрал руку за спину и неловко улыбнулся.

— Прости.

— Все в порядке, — протараторила девушка, — я не против, — смущенно закончила, а Гарри испугался, что его стук сердца был таким громким, что Хоуп могла услышать. — Мне дико любопытно, что она напишет, — продолжила Хоуп, снова улыбаясь, — ты Гарри не представляешь, какую сенсацию ей предоставил. Станешь ее любимчиком, — она подмигнула Гарри, тот в свою очередь закатил глаза и сложил руки крестом.

— Ты меня пугаешь.

— Естественно, — важно задрала маленький носик, — я дитя Пожирателей смерти, великая и всемогущая слизеринская ведьма, убивательница пятерки несовершеннолетних гриффиндорцев.

Гарри фыркнул, скрывая смешок. Хорошо, что она смеется над той ситуацией, значит уже не злится.

— Так и запишем на карточках для лягушек.

Хоуп важно кивнула.

— Ну что ж, Гарри. С нетерпением жду завтра, — она пошла в сторону лестницы.

— Хоуп! — догнал Поттер и развернул девушку, — спасибо, — прошептал, — правда, спасибо. Мне это нужно было.

— Всегда рядом, — улыбнулась в ответ.

Теодор Нотт был раздавлен. Из дома пришло письмо, где Тибериус сообщил, что помолвка расторгнута, они обогатились, но дома предстоит разговор.

Тео, вероятнее всего единственный во всей школе, знающий, кто такой Аластор Муди. В конце июля отец привел гостей. Ранее его отправляли на поиски какой-то пропавшей ведьмы, а нашел целого Темного Лорда.

Дома без того было невыносимо. А теперь было вовсе страшно.

Он сильно надеялся на Ривайвол, которые могли бы его укрыть и это было бы не подозрительно. Но теперь…

Теперь, вероятно его ждет не только Империус и отсидка дома, но и другие увлекательные заклинания, которые Тибериус бы мог показать Темному лорду.

Он ненавидел свою жизнь.

Тео лишь хотел вернуться на первый или второй курс, когда жизнь казалась самой беззаботной. Когда не начался какой-то ад. Он безумно жалел, что оттолкнул Ривайвол, но жалость не поможет.

Что делать?

Он не мог никому рассказать, обет убьет его раньше, чем он откроет рот. Хоуп, очевидно не поможет, она с трудом его терпит.

За что? Чем он заслужил такое отношение?

Тео остановился посреди коридора. Зайдя в класс и наложив несколько заклинаний, заорал во все горло.

Он был зол, напуган, раздавлен. Тео швырял стулья и пинал парты, чтобы выместить отрицательные эмоции. Помогало мало, но это лучше, чем наброситься на Хоуп с обвинениями.

Что делать?

Он достал сигареты. Курить в четырнадцать. До чего он еще докатится? Подергал волосы и затянулся.

Что делать, что делать, что делать, что делать, что делать, что делать, что делать, что делать, что делать, что делать, что делать, что делать, что делать, что делать.

Тео моргнул.

«После четвертого курса проваливай из страны»

« — Когда-нибудь ты расскажешь, откуда все знаешь.

— Когда-нибудь обязательно»

Тео глубоко затянулся, а потом рассмеялся.

Она знала. Черт возьми она знала, что Он вернется.

Тео расслабил галстук.

Хоуп он нашел, как всегда рядом с Малфоем и Дафной. Пэнси, очевидно, не могла видеть, как Драко сближался с Хоуп. Теодор знал, что между ними ничего нет. Он понимал Ривайвол достаточно хорошо, чтобы замечать чуть больше, чем другие. Знали ли они, как уничтожают Паркинсон? Тео сомневался. Зацикленные эгоисты.

— Хоуп на пару слов, — Тео подошел незаметно и ребята вздрогнули, резко прекращая какой-то спор. Ривайвол оглянулась на него, глаза расширились, вероятно выглядел он так себе. Мерлина ради, она была одной из самых красивых девушек, но почему оставалась такой бессердечной сукой?

— Хорошо, — она кивнула и они вышли из гостиной факультета. Тео повел ее до астрономической башни. Врятли в такой холод там кто-то был, а им не нужны были ни свидетели, ни уши.

Когда они дошли, он наложил на девушку и на себя согревающие. Прошел к краю и снова закурил, приводя мысли в порядок.

— Ты куришь?

— Ты удивишься сколько во мне нового, — зло усмехнулся Теодор. Он не мог не злиться. Благодаря ей все пошло к Моргане в задницу.

— Тео, — позвала девушка и сделала шаг к нему.

— Стой на месте иначе не ровен час я тебя скину с башни, Хоуп.

Конечно он этого не сделает, он любил ее, но был так чертовски зол. Она предала его. Червячок внутри шептал, что он своими руками убил ту дружбу, которая была. Тео отбросил лишние сейчас мысли и затянулся.

— Ты сказала проваливать после четвертого курса, — он внимательно отслеживал ее эмоции. Обычно, она была открытой книгой. Совершенно не умела скрываться перед ним, он этим беспощадно пользовался. Всегда. — Что, если слишком поздно?

Глаза Хоуп в ужасе раскрылись. Конечно она все поняла. Хоуп каким-то образом знала, что Он вернется. Тео в моменте захотелось раскрыть ее черепную коробку и вытащить абсолютно всю информацию, которой она владеет. Парень еще раз затянулся. Девушка закусила губу и даже Тео понимал, что она намеренно делает себе больно, чтобы не сболтнуть лишнее и обвиняет себя. Что ж. Теодор не против, он так хотел сделать ей больно.

— Он у вас дома?

Тео молча смотрел на нее, ничего не говоря, не кивая. Он не мог.

— Ты знаешь его планы? — спросила Хоуп, внимательно смотря на Тео.

— Нет, — он выбросил бычок наблюдая, как огонек падает с астрономической башни. Так же как его надежды.

— Тео, — умоляюще позвала Хоуп, — прости, — она подошла, обнимая парня, — мне так жаль. Я не знала.

Тео выдохнул. От девушки приятно пахло свежестью и, как ни странно, яблоками. Они, на пару с Малфоем, кажется, ели их не переставая. Он аккуратно обнял ее за талию и опустил голову на плечо. Злость куда-то уходила и становилось чуточку менее омерзительно от своей жизни.

— Мне нужна помощь, Хоуп, — прохрипел Тео, — я знаю, что ты знаешь кое-какую информацию. Пожалуйста. — Он вдохнул воздуха. Что он мог дать ей взамен? У него ничего нет. Второй сын, презираемый своим отцом. Дома ходячий Темный лорд, на завтрак империо, на ужин душевные беседы с отвратительным младенцем. Но Тео хотел жить.

— После четвертого курса я пойду к Дамблдору, — тихо зашептала Хоуп ему на ухо. Объятия они не разрывали.

Тео не шевелился. Ему впервые за долгое время было спокойно.

— Я закажу тебе аварийный портключ, на всякий случай. Но каникулы ты, — она замялась, — не против проводить у нас дома? Я рассказала кое-что папе, — затараторила, — он подготавливает дом уже какое-то время…

— Спасибо, — перебил Нотт. — Спасибо, что не бросила.

Хоуп горько засмеялась и погладила Тео по макушке.

— Я плохой друг, Тео, — печально заключила девушка. Нотт промолчал. Да, друг из нее вышел отвратительный, но и он не лучше.

______________________________

К недовольству Малфоя, Теодор стал чаще появляться в их компании, а Хоуп наоборот реже. Большую часть времени она проводила с Поттером.

Отец не писал, Теодор не был этим расстроен. Он видел, что время от времени Муди появляется в поле его зрения. Удивления не было. Нотт знал то, что могло навредить его господину.

Когда вышла статья, большая часть Гриффиндора недоумевала над ответами Гарри Поттера. Тот сидел красный, как свекла и было из-за чего. Нотт сомневался, что это точные слова Поттера, но суть, пожалуй, Рита Скитер уловила и, как всегда, раздула.

— Сердце Гарри Поттера покорила прекрасная юная особа из вечно соперничающего Слизерина. Он с грустью признавал, что леди не отвечает ему взаимностью, потому что до ужаса боится недавно освобожденного преступника и крестного отца юного Гарри — Сириуса Блэка. — Довольно громко декларировал Малфой. — Хоуп, не знаешь, кто же эта «прекрасная юная особа, которая до ужаса боится Блэка»? — смеялся Малфой. Та пожала плечами, вообще не реагируя на Драко. Тео видел порозовевшие щеки и сжал зубы. Он больше не имел права…- «Гарри Поттер обещал, что заплатит жизнью, но подарит победу своей юной любви», — продолжал Малфой. — «Дамы и господа, этот юный волшебник покорил мое сердце и, признаться, мне самой захотелось побывать на месте возлюбленной Гарри Поттера».

— Драко, просто признай, что ты завидуешь Поттеру? — промурлыкала Пэнси, со злостью смотря на Малфоя.

— И чему мне завидовать?

— Он нашел смелость признаться, когда ты просто крутишься вокруг и молчишь.

Драко осоловело заморгал, пытаясь понять о чем говорит Паркинсон. Когда с другого бока расхохоталась Хоуп.

— Дракончик мой ненаглядный, — просмеявшись заворковала Хоуп, — нужно было раньше сказать, что любишь меня, дай-ка я тебя поцелую, — она потянулась к щекам Малфоя, который в ужасе резко встал, стул прогромыхал на весь большой зал, он попытался отойти подальше от девушки, запнулся о стул и чуть не упал.

— Фу! Нет! Ни за что! — с таким же ужасом на лице отрицал Малфой. Слизеринцы взорвались хохотом.

— Как некрасиво, — протянул Поляков, Дурмстрангцы обычно не вмешивались в их разговоры, только с интересом прислушивались. Слизеринцы же тоже старались не мешать болгарцам.

— Некрасиво целоваться с сетрой, — огрызнулся Малфой, поднимая стул.

— Так вы родня? Было больше похоже, что вы в отношениях.

— Нет же! — гаркнул Малфой.

— Они слишком похожи, чтобы иметь такие отношения, — вмешался Тео, — эгоистичные, заносчивые, гордые…

— Ты меня перехваливаешь, — часто заморгала Хоуп, — сейчас расплачусь.

— Поздно плакать, Ривайвол, — вмешалась Дафна, — самое страшное уже случилось, ты подружилась с Малфоем.

— Так говорите, будто я испортил вашу юную принцессу, — пробурчал Драко, отпивая тыквенный сок и морщась. Хоуп призвала пару яблок и одно подала Малфою, он его убрал в сумку и постарался забрать второе, но Ривайвол резко убрала кисть и быстро откусила фрукт. Малфой поморщился, — вот видите! Она чудовище.

Теодор хмыкнул и забрал откушенное яблоко из рук Хоуп и с треском ворвался в него зубами.

— Ты просто слишком воспитанный, — и подмигнул. На яблоке осталась помада со вкусом вишни.

— Все! — встала Пэнси, — вы такие милые, что меня сейчас стошнит.

Но Тео заметил, что плечи были менее напряжены, чем утром, поза более расслабленной, а улыбка более искренней. Что ж, кажется до Паркинсон дошло то, что было известно всем вокруг.

— Поддерживаю, — Нотт встал с яблоком во рту и палочкой призвал еще два, — держи, — сунул в руки оба, — а то до конца дня будешь считать, что я тебя объедаю.

— Ты такой джентельмен, — отрезала Хоуп, принимая их и убирая в сумку. Затем резко вырвала свое яблоко из зубов Теодора и откусила, схватив сумку, выбежала хохоча.

— Я считал англичан чопорными, — обратился Поляков к удивленному Краму.

— Мы чопорные, — остановился Тео, — только когда не чокнутые, — подмигнув, ушел. У него была нумерология.

______________________________________

Погода разгулялась и все вышли на улицу. Теодор наблюдал, как Хоуп с Поттером направляются к Диггори.

— Эй, Диггори! — крикнула девушка. Седрик закатил глаза.

— Только не снова.

— Спорим, сейчас она снова отправит его на кладбище? — хмыкнул Малфой.

— Толку спорить, только за этим и преследует его, — согласился Тео.

— Ну Диггори, — заныла Хоуп. Гарри хмыкнул.

— Ладно, — сдался Седрик.

— Кладбище! — весело сказала Ривайвол.

— Падаю, бегу и прячусь.

— Молодец, — она снова достала конфетку и падала парню.

— Это не смешно, — отрезал Седрик, но конфету принял.

— Нет, конечно, — выпучила глаза, — я тут тебе серьезные вещи советую.

— Ладно, хватит, — посерьезнел Поттер, — есть разговор.

Парни ушли дальше, а Хоуп присоединилась в своим друзьям.

— Кладбище что-то должно означать? — равнодушно спросил Тео.

— Конечно, — важно кивнула.

— Расскажешь? — она задумчиво посмотрела на небо.

— Ничего хорошего, Тео, — грустно заключила.

— Эй, — позвал Поттер, прикасаясь к спине девушки. Тео отвел глаза. — Идешь?

Поттер был неплохим и Теодор это признавал. Но он и ненавидел его именно поэтому. Если бы Гарри был другим — отвратительным, жестоким, безнравственным, тогда Теодор мог бы воспользоваться этим. Но Поттер был хорошим парнем, а Тео не был. Его тошнило от этой разницы. По хорошему в их тандеме именно Хоуп была плохим человеком. Тео хотел смеяться, знает ли Поттер, что она буквально толкает его в лапы Темного лорда?

— Мы хотим позаниматься, — она посмотрела на ребят, — может вы с нами?

— Я? С гриффиндорцами? — удивленно спросил Драко.

— Кто мы? — перебил Нотт.

— Я, Гарри и Грейнджер, — на последнем она закатила глаза. — Пожалуйста, чаще я хочу ее убить, чем объяснить что-то элементарное.

— Она вознамерилась освободить всех домашних эльфов, — пояснил Поттер.

— Она что? — неверяще спросил Драко.

— Звучит интересное, — усмехнулся Нотт и встал, — итак, ведите бравые освободители.

— Я в этом не участвую, — открестилась Хоуп. — А он да!

Без смущений сдала она Гарри.

— Она моя подруга, — пожал тот плечами.

— Если Хоуп решит освободить дементоров из Азкабана, я в этом помогать не буду, — пояснил Нотт, смотря на Поттера, как на идиота.

— Эльфы не дементоры, — огрызнулся последний.

— В самом деле, Нотт, — Драко толкнул Тео плечом, — это всего лишь домовики, которые умрут без нашей магии. Пустяки же, — он подмигну Гарри.

— Я знаю, — буркнул Поттер, — объяснить это Гермионе гораздо сложнее, чем ты думаешь.

Драко вопросительно посмотрел на Хоуп, та ответила тем же взглядом.

— Я не собираюсь этого делать, хочу чтобы облажалась, — довольно заключила девушка, — и ты не мешай делать глупости.

Нотт глянул на Поттера, который на удивление не вступился за свою подругу. Гарри поймал его взгляд и поднял брови, спрашивая.

— А как же Уизли? — продолжал любопытствовать Драко.

— У него новая работа.

— Увизел работает? — подавился Драко. Хоуп кивнула.

— Свиньей.

— Эй! — «проснулся» Поттер.

— Скажи не так? — скептически спросила Хоуп.

— Не так грубо, — упрямился Гарри.

— Хорошо, Уизли работает поросенком.

Драко и Тео фыркнули. Гарри закатил глаза.

— Это бесполезно, не так ли?

— О, Гарри, когда твои друзья научатся себя вести, обещаю, что не буду называть их так грубо. Я могу быть нежной.

— Когда ты стала такой язвой?

— Драко раскрыл мой потенциал, — пожала она плечами.

— Не сваливай все на меня.

Они подошли к классу, где обычно Хоуп писала свои статьи. За ненадобностью она убрала все компрометирующее и решила, что это будет их учебная аудитория. Ребята против не были.

Гермиона уже сидела в углу, читая какой-то талмуд. Когда ребята зашли, она подняла глаза и открыла рот.

— На один квадратный метр слишком много слизеринцев, — отрезала девушка.

— Просто смирись, Грейнджер.

Хоуп бросила согревающие на подоконник и сняла мантию, оставаясь в черной юбке и синей блузке. Остальные последовали ее примеру.

— Итак, — скрестил руки Малфой, — чем мы тут занимаемся?

— О, Драко, — весело улыбнулась девушка, — ты будешь в восторге…

— Я так не думаю, — фыркнула Грейнджер.

— …Думаем, как победить дракона, — закончила мысль Хоуп.

Наступила тишина.

— Смешно, — отрезал Драко. Гарри сел рядом с Хоуп, весело смотря на ребят.

— Она не шутит, — Тео нашел более менее целое кресло и разместился в нем, складывая ногу на ногу. — Итак? Какие мысли?

— Муди посоветовал призвать метлу, — ответил Поттер.

— Ты хочешь улететь от дракона? — в шоке спросил Драко.

— Предлагай, — пожал плечами Гарри.

— Не доверяй Муди, — вмешался Тео. Хоуп мельком посмотрела на него.

— Почему? — растягивая слова спросил Поттер. Тео поджал губы.

— Возьми на заметку, Гарри, — вмешалась Хоуп.

— Почему вообще Сириус допустил тебя до соревнований? — Драко, наконец, надоело стоять и он уместился на диване, достал из сумки яблоко и вгрызся, — я думал он разнесет пол школы. Это было бы похоже на него.

— Откуда ты знаешь, что похоже на него? — подозрительно спросил Поттер.

— Он мой дядя, — как бы между прочим сообщил слизеринец, — маман рассказала о нем еще на третьем курсе.

— Сириус твоя дядя? — открыл рот Поттер.

— Генеалогия, Поттер, — усмехнулся Нотт. — Мы тебе говорили почитать, но похоже бесполезно, — презрительно закончил Теодор.

— Я читал, — огрызнулся в ответ гриффиндорец.

— Мерлина ради! — взорвалась Гермиона и захлопнула книгу, — начните работать, а не грызться!

— Она права, — хлопнула в ладошки Хоуп. Драко неверяще посмотрел на нее.

— Ты предала меня, — обвинительно заключил Малфой. Хоуп молча достала из сумки яблоко.

— Держи взятку, милый, — примирительно ответила Ривайвол.

Через какое-то время у Гарри получилось призвать блокнот. Драко все-таки зацепился с Грейнджер по поводу домовых эльфов, а Хоуп пыталась втолковать Поттеру суть манящих чар. Нотт осталась сидеть в кресле, уйдя в свои мысли.

— Ты должен быть счастлив, что остаешься полезным до сих пор, — отец стоял в дверном проеме, играя с палочкой. Теодор молчал. Говорить что либо было бесполезным, на любые слова Тибериуса не было правильного ответа.

За все время, что Темный лорд находился у них дома, отец становился жестче. Раньше он поднимал руку на Теодора или говорил резкие слова, но теперь он чаще вспоминал мать, угрожал за непослушание и пытался контролировать даже мысли Теодора. Тео радовался защитному комплекту и тому, что Тибериус не был силен в ментальных науках. Крауч часто приходил к ним и Нотт не понимал, как можно с таким восхищением смотреть на то, что осталось от Темного лорда. Это было омерзительно. Змея вовсе ползала по всему дому, совершенно не заботясь о каких-то границах. Тибериус каждый день приносил ей каких-то животных. Это было угнетающе. Он не чувствовал себя дома, хотя он и раньше не любил это место, но теперь стало вовсе невыносимо. Во времена хорошего настроения отец отпускал его на прогулку и он забирал Алланис. Они гуляли по Косому переулку. Девушка была обычной, немного смешной, красивой по своему и, самое главное, доступной. Она никогда не отказывала Нотту, когда ему было что-то нужно. Кажется, она по-настоящему влюбилась в него. Тео — нет. Когда она достала им билеты на чемпионат, Крауч был в восторге.

— Увидишь, какими могущественными мы можем быть, — шептал он с безумием.

Теодор же не увидел ничего могущественного в том, чтобы проклинать маглов и их детей. Зато встретил Хоуп. И тогда он подумал, что не все потеряно, потому что не смотря на все, она его не бросила и, возможно, у Нотта есть надежда на то, чтобы сбежать из этого ада.

Дома его, естественно, ждал разгневанный Крауч, который успел рассказать Темному лорду о том, что Теодор защищал Ривайвол.

— Осторожно младший Нотт, — от голоса у него волоски встали дыбом. Шипящий, нечеловеческий. — Я не прощаю предательства.

— И в мыслях не было, — Тео через себя опустился на колени, — было бы подозрительно, если бы я не вступился за семью невесты.

Ему было страшно, он хотел жить.

— Все в порядке, младший Нотт, — смилостивился Лорд, — я уверен, что больше ты такой ошибки не совершишь.

Это было впервые, когда на него наложили круцио. Когда люди писали в книгах об ощущениях, они в половину были не правы. Острая боль касалась каждой клетки тела. Не было шанса сосредоточиться хоть на чем-то потому что она приходила волнами от головы до пят. Органы стягивало будто насильно вырывали через трубу. Теодор катался по полу, пытаясь унять эту ужасающую пытку хоть где-то.

Очнулся он в своей кровати. Грязный и потный, руки были в кровь, на носу ссадина, под глазами черные круги.

Больше его не трогали, за исключением империо от отца, чтобы сидел дома безвылазно. В какой-то момент Теодор так разозлился на свое бессилие, что сбросил заклинание. А потом понял его суть. Только твое мнение должно быть самым важным для тебя. Никаких авторитетов, никаких сомнений.

Он почувствовал, как его плеча касаются и резко вытащил палочку в направлении. Перед ним стояла удивленная Хоуп.

— Тео, все в порядке? — она присела перед ним.

— Почему Хоуп? — прохрипел парень.

— Что почему?

— Имя. Почему твои родители назвали тебя так?

Это было… Тео запутался. Иногда он просто хотел, чтобы все закончилось, хотел умереть, а иногда он так сильно хотел жить. Тео злился вновь и вновь на всю ситуацию. Почему именно он? Почему именно его отцу было необходимо найти Темного лорда?

— Ты так и не понял? — улыбнулась девушка. Нотт проморгался, силясь вспомнить о чем они. — Пойдем, скоро колокол.

_______________________________________________

— Гарри посмотри на меня, — она схватила испуганное лицо и твердо посмотрела в глаза. В палатке были остальные участники и Гермиона, — у тебя все получится, ты готов, я в тебя верю.

Парень поймал ее ладошку и прижал к себе сильнее.

— Мне страшно, — так, чтобы слышала только Хоуп, признался Поттер.

— Я знаю, — так же тихо ответила Хоуп и, поднявшись на носочки, обняла, — я в ужасе, но действительно верю в тебя. Ты самый потрясающий из всех, кого я знаю. Пожалуйста будь осторожен.

— Буду, — она сделала также, как обычно они делали с Драко. Это движение ее до странности успокаивало, поэтому прижалась своим лбом ко лбу Гарри.

— Удачи.

Они ушли, когда зашла Макгонагалл. На первом ряду трибун она увидела Сириуса. Желания здороваться не было никакого, да и утешать тоже. Но Гарри его любил, поэтому она должна быть вежливой, при условии, что он ее заметит. Гермиона уже убежала к Рону. Хоуп глазами нашла светлые макушки и махнула друзьям. Ее заметил только Нотт и кивнул.

Когда она начала пробираться, Сириус-таки окликнул ее. Хоуп цыкнула от досады, но, разворачиваясь, уже улыбалась.

— Здравствуйте, мистер Блэк.

— Хо-хо, — улыбнулся, — зови меня Сириусом.

Он был красив, по крайней мере тринадцать лет назад точно, но в сравнении с летом, выглядел гораздо лучше.

— Как скажете, Сириус, — вежливо согласилась Хоуп. Он поморщился.

— Вот поэтому не люблю я слизеринцев, — как будто секрет рассказал, — с вами очень сложно.

Хоуп пожала плечами. Если для него вежливость — сложность, то она тут не при чем. Не меняться же ей ради него?

— Я хотел извиниться, — смущенно почесал он нос. Глаза Хоуп округлились. — Мы все поступили как говнюки.

— Верно, — усмехнулась девушка, беря себя в руки. — Но тебя, Сириус, я не виню, так как не ждала очень много.

— Звучит грубо, — вдруг искренне улыбнулся Сириус, а Хоуп снова удивилась. — Я знаю, что ты заботишься о Гарри. Для меня это вроде как странно, но я доверяю крестнику. Поэтому давай попробуем с самого начала, хорошо?

Она подозрительно посмотрела на мужчину.

— Ради Гарри вы опустите свои принципы против чистокровных волшебников, слизеринцев и меня в частности, и действительно попытаетесь общаться со мной, как человек с человеком?

— Из твоих уст это звучит еще сложнее, но вообще-то да. Это я и сказал.

— Хорошо, — медленно ответила Хоуп, все еще сомневаясь. — просто на всякий случай, — все же решила уточнить девушка и показала пальцем на друзей, — они мои друзья. — Сириус посмотрел в сторону, куда указывала девушка и закатил глаза.

— Да, я в ужасе, — отрезал Сириус, скептически смотря на подростка.

— И я их не брошу, сынок Люциуса и Тибериуса. Пожирателей смерти. И я не дам их обижать. Так что если захотите снова устроить вечеринку с кучкой гриффиндорцнв, будьте добры предупредить львят, потому что с тех пор я слегка потренировалась.

— Учту, — серьезно ответил Сириус, — ты мне напомнила… Не важно. Спасибо, что поговорила, — вежливо закончил Блэк.

_____________________________________

Это было одновременно ужасно и прекрасно наблюдать, как маленький Гарри выступал против огромного дракона. Когда он сел на метлу, стал гораздо увереннее. Так смело облетал хвосторогу, и так быстро завладел яйцом. Хоуп, не отрывая взгляд, смотрела на Гарри, кулаки были так сильно сжаты, что на руках остались следы полумесяцы. Он был великолепен. Уверенный, харизматичный, яркий.

Судьи, конечно, занизят ему оценки, но Хоуп было плевать, как только все закончилось, она побежала к палатке. Успела следом за Грейнджер и Уизли. Она постояла в стороне, пока Рон извинялся перед Гарри, когда они, наконец, закончили, кинулась ему на шею, крепко обнимая.

— Я так нервничала, — шептала Хоуп, — ты большой молодец. Ты был великолепен.

Гарри сиял, как начищенный галлеон. Он обнял девушку за талию, обнимая так же крепко.

— Спасибо, — он зарылся лицом в ее волосы. «Мягкие», как он и думал.

В этот момент сбоку щелкнул свет и пошел пар. Ребята распустили объятия и повернулись на шум.

— Какая искренность! — промурлыкала Рита Скитер, — я вижу, Гарри, что девушка ответила взаимностью, — она подмигнула парню. Хоуп не вмешивалась. Будет лучше не провоцировать эту женщину. Ей нужно нравиться. Это самый быстрый и менее нервотрепный вариант.

— Здравствуйте, Рита, — вежливо поздаровалась Хоуп.

— Вам здесь не место, — вмешался Крам, а Ривайвол возблагодарила Мерлина, что он все еще был в палатке. — Палатка только для чемпионов, — он глянул в сторону Грейнджер, — и их друзей.

— Уже ухожу, — по акульи улыбнулась Рита Скитер.

Когда все собрались выходить, чтобы посмотреть оценки судей, Хоуп увидела Седрика.

— Эй, Диггори! — крикнула парню.

— Упаду, убегу и спрячусь, — скороговоркой пробормотал парень и скрылся с ее глаз.

— Ты его пугаешь больше, чем дракон, — ухмыльнулся Гарри. Хоуп осуждающе посмотрела на него.

— Для его же блага, — вздернула она носик. — Сириус извинился, — как бы между прочим тихо сказала Хоуп.

— Правда?

— Ты сейчас будешь на все так радостно реагировать? — улыбнулась девушка. Тот болванчиком закивал головой.

— Гарри! — на встречу вышел тот, кого они обсуждали и Хоуп оставила их.

___________________________________

В начале декабря они все еще возились с соплохвостами.

— Кого ты пригласишь? — вдруг спросила Хоуп.

— К чему этот вопрос? — спокойно ответил Малфой.

— Я заметила, что ты чаще общаешься с девушками из Шармбатона, — пожала она плечами.

— Ты же знаешь правила, — он передернул плечами и плотнее закутался в шарф. Погода была мерзкая: снег выпал, но грязь еще не сошла, ветер же дул уже по зимнему.

— Драко, — девушка серьезно посмотрела на парня, — не мучай Пэнси, она не заслужила. Разберись быстрее со своими чувствами, если не твое, не томи и разорви помолвку. Дай ей шанс найти кого-то другого.

— Да знаю я! — он со злостью кинул печень в животное. Хоуп быстро посмотрела в сторону Хагрида и увидела, что тот общается со Скитер.

— Драко, я знаю, как это неприятно, но это нужно сделать.

— Что ты знаешь? — прошипел Малфой, — от Нотта ты быстро избавилась, как только Поттер замельтешил перед глазами.

Хоуп округлила глаза и заморгала.

— Это не так, ты же знаешь.

Драко презрительно усмехнулся.

— А выглядит именно так.

Хоуп сделала глубокий вздох. Драко просто злиться и не имеет в виду то, что говорит. Ему лучше всех известно, как было тяжело Ривайвол. И он никогда бы такого не сказал. Она опустила глаза и взяла в руки лакомство для соплохвоста, кинула, как и всегда чуть выше. Те уже привыкли к такому типу кормежки и натренировались. Она вновь и вновь крутила в голове слова Драко. Так выглядит со стороны? Будто она ведет себя как ветряная? Хоуп помотала головой, выбрасывая эту мысль. Как бы там ни было, они с Тео были помолвлены, но нормально не общались целый год, романтикой и не пахло, в отличие от Пэнси и Драко.

Малфой присел рядом.

— Прости, — выдохнул облачко пара. Хоуп сильнее углубилась в шарф. Все было нормально, но именно когда он извинился, глаза увлажнились. Она моргнула несколько раз, прогоняя влагу и бросила еще одно угощение животинке. — Хоуп?

Малфой взял ее руку и повернул к себе, пытаясь заглянуть в глаза.

— Мерлин, прости, я не подумал, ты же знаешь, все это чепуха.

— Я знаю, все в порядке, — дрожащим голосом, — просто обидно почему-то. Я правда понимаю, что ты не специально и совсем не обижаюсь, оно само.

Несколько слезинок все-таки упали и она быстро их стерла, оборачиваясь, чтобы никто не увидел. Но все были заняты либо Скитер, либо своими соплохвостами.

— Тшш, — Малфой погладил ее по голове, — хочешь, пойдем вместе? — он поиграл бровями и Хоуп рассмеялась.

— Я хочу спокойно спать в своей комнате, Драко, прости, — отсмеявшись ответила девушка.

— Ты разбила мне сердце, — чопорно кивнул.

— Выяснили, что оно у тебя есть.

Он легонько толкнул ее в плечо и сразу же подхватил, потому что та не удержалась и начала заваливаться набок.

Они рассмеялись. Было спокойно.

А потом наступил следующий день и все как с ума посходили. Паркинсон чаще всех спрашивала, не ошибалась ли она с платьем, туфлями, драгоценностями. Потом перешла на тему, почему же ее не приглашает Драко, ведь прошло уже полдня. Дафна и Хоуп так устали от этого, что к вечеру начали прятаться в библиотеке. Там они и обнаружили Крама с Грейнджер и их милую беседу на тему бала.

Дафна открыла рот, да так и осталась, пока их не обнаружила гриффиндорка.

— Ничего не видели, ничего не слышали, ничего не скажем, — протараторила Хоуп, сдерживая улыбку. Гермиона важно кивнула. — И, Гермиона?

— Что?

— Поздравляю! — ярко улыбнулась Хоуп. Грейнджер странно на нее посмотрела.

— Спасибо.

Когда девушка ушла, Дафна дернула Ривайвол за рукав.

— Что это было?

— Мы видели кусочек романтики?

— Да нет, ты поздравила Грейнджер с улыбкой.

Хоуп пожала плечами.

— Мне нравится, как они смотрятся вместе?

— Ты их ни разу не встречала вместе, — скептически скрестила руки Дафна.

— Неважно, — она отмахнулась, — так с кем ты пойдешь?

— А вот и не скажу, — усмехнулась Гринграсс.

— Ах так? Ну я тогда тоже не скажу.

— Так тебя никто не пригласил.

— Вот когда пригласят, все равно не скажу.

— Как будто у тебя много вариантов, — хихикнула Дафна.

— Ты ранила меня в самое сердце.

— Если бы оно у тебя было, — отрезала.

__________________________________

На следующий день Гарри и Хоуп встретились в классе. Утром он ее поймал после завтрака и напомнил про обещание. Ривайвол попросила домовиков найти проигрыватель и пластинку для вальса. Принесли не сломанную, Хоуп даже подумала, что они начали привыкать к девушке.

— Во-первых расслабься, Гарри, — мягко начала девушка. — Это всего лишь я.

— Ага, всего лишь, — прошептал Поттер.

— Вальс очень легкий танец, всего три шага. Давай, ты ведешь, я подскажу. Смотри на меня, слушай, что я говорю. Возьми меня за талию.

И Гарри взял. Аккуратно, будто она стеклянная. Он слушал ее мягкий голос, который всегда успокаивал, подбадривал, помогал. Кажется, она всегда была рядом. Смотрел в серебристые глаза. В них был весь мир, все ответы, в них он видел себя, более смелым, сильным. Таким, каким хотел быть. Он прижал ее ближе, ее глаза раскрылись чуть больше, выражая удивление, но Гарри, не почувствовав сопротивление, осмелел. Он хотел, чтобы она танцевала только с ним, хотел, чтобы к ней больше никто не прикасался, чтобы только он мог гладить ее мягкие волосы, видеть ее улыбку. Чтобы только на него она смотрела так. Сердце забилось очень быстро и Гарри, решился.

— Если бы я тебя пригасил на бал, ты бы согласилась? — голос слушался плохо, он буквально прохрипел. Но боялся сделать лишнее движение. Они остановились, музыка продолжала играть. Гарри с замиранием наблюдал за девушкой.

— Если бы ты пригласил, — улыбнулась Хоуп, — я бы сказала, что люблю широкие жесты, Гарри, а не заброшенный класс.

Сердце упало, а потом он понял смысл слов.

— То есть, — голос по прежнему не слушался, — если я это сделаю красиво, ты согласишься?

Хоуп притворно задумалась, но Гарри уже видел, что она согласится и его губы растянулись сами по себе.

— Соглашусь, — она улыбнулась так же мягко, как всегда ему улыбалась. А потом приподнялась на носочки и обняла Поттера за шею, — я же сказала, что всегда рядом.

Гарри крепче обнял девушку, зарываясь носом в распущенные волосы. Пахло яблоками и, кажется, счастьем.

Рано утром он побежал в совятню, чтобы отправить письмо-просьбу Сириусу. Ответ пришел, когда друзья завтракали. Гарри был бесконечно благодарен, что у него есть такой крестный.

______________________________

Они каждый вечер продолжали тренироваться в танцах, но приглашение больше не обсуждали. Утром, Хоуп позвал на бал Поляков, но ей пришлось отказаться. Дурмстранговец был хорош и, если бы Гарри не оказался первым, она бы согласилась. Нотт признался, что позвал девушку из Шармбатона, а Малфой Пэнси. Последняя, наконец, успокоилась и начала вести себя нормально. Замок преображался на глаза. Профессор Флитвик изрядно потрудился над чарами. Очарование Хогвартса заиграло новыми красками. Зимняя сказка буквально сошла со страниц. На стеклах образовались красивые иниевые рисунки, повсюду висели неледенеющие сосульки, с потолка падал снег прямо на пол, но холодно или скользко не было. Только красиво. В большом зале поставили елки, даже сад украсили, а озеро пообещали заморозить на два дня, оставив маленький кусочек кальмару, чтобы тот не задохнулся и не заскучал.

Внезапно Гарри наступил ей на ногу. С ним этого не происходило уже давно, так что девушка удивилась.

— Что-то случилось? Ты сегодня рассеянный.

Поттер вздохнул и остановился.

— Рон не может найти себе пару, — признался Гарри. Хоуп фыркнула.

— Конечно, потому что ему отказывают или потому что он выбирает себе… — она постаралась найти слова, которые не были бы обидны, но не смогла. Гарри итак ее поймет.

— Он пригласил Флер, — улыбнулся Гарри. А Хоуп засмеялась.

— И как?

— Глупый вопрос, — хмыкнул парень. — Еще Гермиону, — вспомнил Поттер.

— Но она сказала, что ее уже пригласили? — хитро прищурившись озвучила Хоуп.

— Откуда ты знаешь?

— Больше скажу, я знаю кто, — гордо продекламировала девушка.

— Кто? — с любопытством поинтересовался парень.

— Нет, Гарри, — хихикнула, — не скажу. Я обещала.

Гарри вздохнул. Любопытно было очень, но теперь он хотя бы знает, что Гермиона не соврала. Но что делать с Роном…

— Меня тоже пригласили, — как бы между прочим сказала Хоуп, наблюдая за реакцией Гарри. Тот вскинул голову, сощурив глаза.

— И что ты ответила? — напряженный голос выдавал волнение. У Хоуп стало на душе тепло. Она правда ему нравилась? Она? Гарри?

— Ну, — тянула с ответом.

— Ты обещала подождать, — Гарри подошел к ней вплотную и взял за талию, вновь начал кружить в танце. В такие моменты, когда гриффиндорец показывает характер, внутри что-то сжимается от восторга. Она любила, когда Гарри выходит за рамки, которые сам себе установил. Хоуп хотела бы, чтобы он делал всегда все что пожелал. Чтобы не было этой натужной скромности или дурацких манер, которые сильно все портили.

— Я отказалась, — мягко признала Хоуп и Гарри улыбнулся, будто вовсе не сомневался только что. Такой уверенный.

За завтраком в большой зал влетело четыре совы, которые несли огромные букет. Приземлившись возле Хоуп и взяв печенья, они улетели. Девушка аккуратно раскрыла упаковку. Ее глаза засверкали. Очень много заснеженных роз, которые переливались на свету.

— Мерлин, — с завистью протянула Пэнси, — сколько их здесь?

— Сто, — раздался голос сзади.

Хоуп развернулась к Гарри, ярко улыбаясь. Поттер взял ее за руку, целуя.

— Хоуп, согласишься ли ты пойти со мной на бал?

В зале послышались вздохи. Хоуп была на седьмом небе от счастья. Она не думала, что Гарри может сделать что-то такое. Ее скромный Гарри… насколько он изменился?

— С удовольствием, — ответила девушка, и Гарри отзеркалил ее счастливую улыбку. Все было не зря.

В первый день каникул Хоуп вызвал Дамблдор. Поднявшись по винтовой лестнице, она обнаружила Клауса и Инсиндиас. Директор вежливо, (но не слишком) улыбался старшим Ривайвол, видимо все еще помнил инцидент после дементоров.

— Добрый день, отец, мать, — девушка вежливо поздоровалась и остановилась напротив стола в ожидании. — Добрый день, директор.

— Добрый день, Хоуп, — чопорно поприветствовала Инсиндиас.

— Альбус, нам хотелось бы поговорить с дочерью наедине, — Клаус стоял у камина, изучая приспособления, расположенные на нем. Директор угостил их чаем, но старшие Ривайволы не притронулись к кружкам.

— Я полагаю, вы желаете обсудить что-то наедине? — уточнил Дамблдор.

— Естественно, — протянула Инсиндиас и, все-таки отпила из кружки, — прекрасный чай.

— Подарок от Каркарова, — улыбнулся Дамблдор. Инсиндиас чуть не выплюнула чай обратно, но сдержалась. Однако улыбка больше не была такой вежливой. Хоуп хихикнула. Дамблдор, конечно, подмигнул ей. — Тогда, позвольте откланяться.

Через несколько секунд, Клаус наложил заклинание против подслушивания и обнял дочь, потянув ее на диван.

— Я расторгнул помолвку, как ты и просила, но меня встревожило следующее письмо, — одним предложением он объяснил, что они здесь делают, а также передал небольшую бутыль с коньяком.

— Темный лорд у Ноттов, — зашептала Хоуп, принимая бутылку. Клаус широко распахнул глаза, — Тео попросил помощи, убежище на каникулах.

Клаус задумчиво посмотрел на супругу. Та водила пальцем по краю кружки.

— Это большой риск для нас, — тихо сказала Инсиндиас. — Ты должна осознавать, что Тибериус может подать на нас иск за насильственное удержание сына.

— Не станет, — легко сказала Хоуп, — у него дома Темный лорд, — еще раз повторила, — он не будет поднимать шумиху и привлекать к себе внимание.

Инсиндиас нахмурила брови, обдумывая. Клаус тоже молчал.

— Возможно, он хотел бы уехать из страны вовсе? Мы могли бы укрыть его в Польше, — озвучил идею Клаус.

— Предложите, если согласится, будет хорошо, но я сомневаюсь.

Инсиндиас мягко хлопнула по столу.

— Мы подумаем, как помочь твоему другу, все-таки он провел у нас очень много времени, поэтому не последний для нас человек. А теперь мой вопрос.

— Наш вопрос, дорогая.

— Как давно ты и Гарри Поттер вместе? — строго спросила Инсиндиас и нависла над дочерью.

— Так мы не вместе, — пискнула Хоуп, сильнее прижавшись к отцу.

— Статьи говорят иначе, — фыркнула женщина, — в любом случае, вся страна уверена, что это так. Стоит ли нам писать Блэку о помолвке? Он пригласил тебя на бал? Как он к тебе относится? Вообще, приведи его, — топнула ногой.

— Дорогая, — Клаус немного трясся от смеха, — они же не женятся, а просто…

— Просто этот гриффиндорец объявил на всю страну, что она его любимая и посвятит ей победу, ценой своей жизни! — рявкнула Инсиндиас, — если с ним что-то случится, это плохо отразится на нас. Я не хочу, чтобы моей дочери пришлось выступать в роли мученицы.

— Мама, — она примирительно взяла нежные руки матери, — все будет хорошо, ты же знаешь, что я не глупая.

— В тебе отсутствует импульсивность, но ты ребенок.

— Инсиндиас ты пугаешь нашу дочь, — укоризненно посмотрел Клаус.

— Кто-то должен это делать, ты ее перехваливаешь.

Хоуп расхохоталась.

— Мама, папа, я вас так люблю, — сквозь слезы призналась девушка, а родители резко замолчали.

— Мы тебя тоже любим, милая, — улыбнулся отец и погладил по голове.

— Отвечая на твой вопрос, мама, да, Гарри пригласил меня на бал, — гордо выпрямилась, — и это было самое шикарное предложение во всем Хогвартсе.

— Оу? — она стрельнула глазами в супруга. — И что же он сделал?

Хоуп пересказала события минувших дней. Инсиндиас мягко улыбнулась и погладила дочь по щеке.

— Возможно, твой Гарри Поттер не совсем потерянный, ты говорила, что он вырос в семье маглов?

— Да, но теперь он живет с Сириусом.

— И это должно нас воодушевить? — фыркнула Инсиндиас.

— Я думаю, у Блэка достаточно воспитания, чтобы делать некоторые вещи правильно. И Гарри учится быстро.

— Ты просто влюблена, милая, — Инсиндиас критически относилась к словам дочери.

— Нет, — строго посмотрела в глаза матери, — просто я знаю его лучше, чем кого либо.

— Что по поводу помолвки? Нам поступают предложения, но, как ты понимаешь, все они никуда не годятся. Нотт был идеальным кандидатом, — нахмурился Клаус. Хоуп молча опустила голову. Да, она подпортила карты родителям, потому что Тео был бы очень хорошим супругом. Он взял предметы, которые будут полезны, учитывая, что Хоуп решила не утруждать себя. Многое познавал у самого Клауса, включая некоторые тонкости защиты. Но теперь… придется учиться летом.

_____________________________________

Вечером того же дня, Хоуп прокралась на кухню. Домовики стали относиться теплее. Сказалось ли то, что она не приказывала и вежливо разговаривала или ее хорошие отношения с их кумиром — Гарри Поттером.

Профессору Снейпу она сделала такие же безе, как и в прошлом году, но добавила в начинку коньяка, как тот и просил. Для родителей она приготовила рафаэлки с кокосовой стружкой, немного подумав, туда тоже добавила каплю алкоголя. Тогда сладость будет немного горчить, Хоуп показалось, что так будет вкуснее.

Для Северуса черная крафтовая бумага и зеленая ленточка, для родителей серая коробка и зеленый бант — их фамильные цвета. Остатками угостила домовиков. Хоуп нравилась мысль постепенно завоевывать их доверие, несмотря на слизеринскую мантию. Когда они переставали бояться, были похожи на детей, немного глуповатых, но ведь и дети не слишком умны. Эльфы доверчивы, пугливы, а самое главное искренни. Если их не учили иному.

Перед сном отправила подарки. Малфою, как всегда артефакт. На этот раз Хоуп купила запонки в виде маленьких змеек, очень они ей понравились. Артефакт должен почувствовать враждебность к Драко и зашипеть. По крайней мере сам Малфой будет понимать в чем дело, и станет аккуратнее. Пэнси подарила маленький изумрудный кулон, внутри которого уменьшенная красная роза. Дафне тоже приобрела волшебную розу в куполе, только натуральной величины. Каждый раз, когда Дафна будет расстроена — лепесток падает, а когда счастлива — вновь вырастает. Теодор теперь просто друг, а не жених, поэтому дарить выпечку было бы странно. Хоуп купила ему кольцо-портключ. По аналогии с Гарриным подарком, кольцо тоже нужно «накормить». Учитывая его нынешнее положение, подарок, Хоуп посчитала полезным. Для Гарри она подготовила несколько плетенных браслетов из белого золота. Ривайвол начала сильно бояться за Поттера, впереди лабиринт и Воландеморт. Она не желала, чтобы были нанесены такие психологические травмы. Хоуп хотела, чтобы Гарри радовался, как можно больше и дольше. Один браслет при приближении врагов нагреется, второй и третий никак не зачарованы, но могут в дальнейшем стать артефактами, если Гарри того захочет.

Утром, у нее на тумбочке лежало несколько коробочек. Пэнси и Дафна уже встали и шепотом повизгивали и хихикали. Вероятнее всего Хоуп именно от этого проснулась.

— Открывай скорее, — Пэнси от нетерпения тихонько хлопала в ладоши. Свои подарки они уже открыли и им было очень любопытно, что подготовил Гарри. Ривайвол распаковала зеленую коробку и ахнула. На цепочке висел кулон из объемного полумесяца, внутри, в какой-то голубой, практически прозрачной субстанции, как будто плавали облака. Она прочитала записку.

«С рождеством, Хоуп. На самом деле это идея Сириуса и, я надеюсь, что тебе понравится. Внутри полумесяца слезы феникса. Возможно они тебе не понадобятся, но мне будет спокойней, если они будут с тобой. В критический момент просто разбей кулон. Спасибо за все, что ты делаешь для меня. Гарри.»

— О, Мерлин, — прошептала Дафна.

Хоуп была очень тронута подарком. Он действительно был дорогой, и даже не ценой, а тем, что Гарри принимал ее в свой круг. Он беспокоился о ее сохранности. Хоуп быстро надела кулон и побежала к зеркалу.

— Он прекрасен, — сказала девушка в какой-то прострации, нежно проводя кончиками пальцев по гладкой поверхности полумесяца.

— Мне Драко просто сертификат в салон подарил, — фыркнула Пэнси. Хоуп бросила быстрый взгляд через зеркало на подругу. Ривайвол догадывалась, что Малфой хочет порвать с ней. Но все же надеялась, что они останутся вместе. Паркинсон любила его искренне, она была бы хорошей супругой в будущем. Но Драко был больше Блэком, чем Малфоем. И спокойная жизнь для него — скука. Ему нужен тот, кто будет бросать вызов. Пэнси же воспитали, чтобы покоряться мужу, следовать за ним.

— Открывай другие, — глаза Дафны светились любопытством. Впрочем Пэнси тоже не смогла скрыть озорство, когда увидела, коробочку от Драко. По-хорошему Хоуп не нужно было открывать при ней. Но она в первую очередь друг Драко, а тому нужен был какой-то инцидент. Хоуп искренне не хотела вмешиваться в их отношения и уж тем более становиться причинойссоры. Она быстро посмотрела на Дафну, надеясь, что та поймет. Пэнси заметила переглядки и вздохнула.

— Я знаю, что у нас не все хорошо с Драко и понимаю к чему идет, — в голосе слышалось горечь. Девушка прятала глаза, не смотрела на подруг. — Все в порядке, Хоуп. Я просто завидую, — усмешка, — если бы я знала, что для того, чтобы быть рядом с ним, нужно дружить, я бы так и сделала.

— Милая, — Дафна нежно обняла Пэнси, последняя всхлипнула.

— Почему я ему не нравлюсь? Что со мной не так?

— С тобой все хорошо, — Дафна гладила ее по голове. Хоуп тоже было жаль девушку. Она присела рядом с ними и обняла обеих.

— Пэнси, будем откровенны, Драко говнюк, — Пэнси сквозь слезы хмыкнула, — и ты явно не заслужила к себе такого отношения. Цени себя больше. Ты великолепная, красивая, умная, талантливая, верная, заботливая.

— Именно, — подтвердила Дафна, — пусть потом Драко кусает локти от того, кого упустил.

— К тому же, — Хоуп закатила глаза, — только представь, каждое утро видеть недовольную мину Люциус Малфоя.

Пэнси, наконец, хихикнула и уже по-настоящему улыбнулась.

— Это было бы кошмарно, согласна.

Девушка глубоко вздохнула, окончательно успокаиваясь.

— Я буду стараться, — решительно сказала она, — стараться ради себя.

Хоуп и Дафна крепко обняли Пэнси.

— У тебя все получится, а мы будем рядом, чтобы помочь, — тихо настроила Дафна.

— Все, хватит нежностей, — фыркнула Паркинсон, — открывай. Хочу посмотреть насколько он ублюдок на самом деле.

Хоуп прикусила губу и начала распаковывать коробку от Драко. Сперва прочитала письмо.

«Полагаю ты будешь в красном. Но мне претит мысль о гриффиндорских цветах, поэтому, рассчитываю, что ты не забудешь какому факультету принадлежишь. Наложены защитные чары. Ведь ты вряд ли наденешь медальон. С рождеством, Хоуп».

Внутри небольшой коробочки лежали серьги-змейки с рубином. Хоуп усмехнулась. Как только она соприкоснулась с ними обе укусили за палец и что-то зашипели. Хоуп не поняла, очевидно, потому что животные были ненастоящие.

— Он никогда не дарил ничего даже отдаленно похожего, — с горечью созналась Пэнси, — так у меня никогда не было шансов?

— Пэнси, — Хоуп прикусила губу. — Мне жаль.

— Конечно же тебе жаль, — усмехнулась девушка и, встав, вышла из комнаты. Хоуп не стала за ней следовать. Очевидно она не была тем человеком, который может успокоить Пэнси. Дафна вздохнула и тоже вышла.

Хоуп в полной тишине открыла следующие подарки. Радости как ни бывало. Она открыла записку:

«Я помню, как мы любили в детстве лежать у тебя в беседке. Ты всегда раскидывала подушки по всей поверхности, чтобы потом лечь. Ты или я укладывали голову на колени и наблюдали за звездами. Пожалуй это было мое самое беззаботное время. Хочу, чтобы ты всегда об этом помнила и, если что-то случится у тебя остались приятные воспоминания. Позови меня и я приду. Твой Тео.»

Внутри лежало незнакомое устройство. Простая коробочка. Она потрясла ее, никакого шума. Хоуп перечитала письмо.

— Тео.

Коробочка раскрылась и на потолке появились созвездия. Это не было похоже на беседку, более масштабно, ярко, красиво. Хоуп раскрыла рот от изумления.

Она любила рождество.

_____________________________________

— Так девочки! — Дафна хлопнула в ладоши. Пэнси уже была более весела, но на Ривайвол все равно не смотрела. — Хоуп, ты поможешь накраситься, у тебя лучше всех получается. Я помогу с прическами, а ты Пэнси поможешь с бытовыми чарами. Я видела, как легко управляешься с разглаживающими.

Жизнь закипела. Они по очереди сходили в душ. Хоуп нарисовала Паркинсон стрелки на верхнее веко и добавила красную помаду. В темно-зеленом платье и с таким макияжем она смотрелась как маленькая роковая девушка. Ей очень шел этот стиль. Дафна выпрямила волосы и добавила немного объема на макушку.

Для Гринграсс добавила волшебных блесток. Прелесть в том, что они не осыпаются и не выглядят вызывающе. Дафна решила идти в белом, поэтому Хоуп сделала ей легкий и нежный макияж. Наложила на губы слегка розоватый блеск. Получился ангельский образ, который ей безумно шел. Дафна завила свои волосы, чтобы те аккуратными волнами спадали. Платье было на вид легким и воздушным. Подол летал за ней при ходьбе, а длинные рукава выглядели как крылья.

Хоуп выбрала темно-красное платье из шелка с открытыми плечами и длинными рукавами. Она рассчитывала надеть украшения из серебра, но Драко решил все за нее. Поэтому к серьгам она подобрала кулон с небольшим рубином на тонкой золотой цепочке и к нему кольцо. Помаду давно купила под цвет платья. Нарисовала небольшие стрелки и растушевала. Серые глаза теперь выделялись очень сильно. Хоуп была довольна. Дафна решила, что волосы обязательно нужно убрать в растрепанный пучок, чтобы подчеркнуть шею.

В зеркале она увидела насколько красивой может быть. Более взрослую версию себя. Она не превратилась из утенка в лебедя, Хоуп всегда ухаживала за собой и одевалась стильно, но все-таки первый бал подобного масштаба, когда ты уже не ребенок… Ощущение, будто она вступает во взрослую жизнь.

Хоуп с любопытством наблюдала, как к Дафне подходил Теодор. В костюме он выглядел шикарно, впрочем, как и Драко. Они сделали всем троим девушкам комплименты и вышли. Нотт, что-то тихо рассказывал своей партнерше и время от времени Хоуп слышала хихиканье. Драко же напротив — молчал. Чинно вел свою спутницу к большому залу. Пэнси не выглядела расстроенной, как утром, будто привыкла и больше ничего не ждала.

Когда они подошли к дверям, Хоуп огляделась в поисках Гарри.

— Ты очень красивая, — прошептали ей сзади и девушка резко обернулась. На Поттере был смокинг и красная бутаньерка, которую Хоуп послала ему утром. Также она заметила рубиновые запонки. Девушка выдохнула. Вместе они смотрели очень органично.

— Спасибо, Гарри, ты выглядишь восхитительно.

— Я не мог иначе, — чуть смущенно признался парень и подставил ей руку.

— Ты готов?

— Нервничаю.

— Представь, что мы одни в классе, вокруг никого.

— Сложно, когда на тебя будут смотреть множество глаз, — хохотнул Гарри.

— Не смотри на них, — она аккуратно повернула лицо парня в свою сторону, — смотри только на меня.

Хоуп заметила, как расширились зрачки Гарри и появился легкий румянец. Он облизнул губы.

— Это будет легче, чем дышать, — прохрипел.

— Эх, — рядом появился Уизли и хлопнул Гарри по плечу, — жаль, что она слизеринка.

— Прости? — брови девушки поднялись вверх.

— Ну, — он смущенно почесал нос, — ты, вроде как, красивая?

Хоуп посмотрела с жалостью на партнершу Уизли — Падму. Та тихонько прикрыла глаза, как бы говоря «Спасибо». Ривайвол не стала ничего отвечать и отвернулась. Ругаться не хотелось. Рональд кретин и с этим ничего не поделаешь. Позже он станет лучше, но сейчас ведет себя слишком по детски и очень грубо.

Наконец, их пригласили в зал и разместили за столиками.

— Привет, Седрик, — улыбнулась Хоуп, а парень неловко заерзал.

— Здравствуй, Ривайвол.

— Кладбище, — еще больше заулыбалась девушка. Он тяжело вздохнул.

— Упаду, убегу, спрячусь.

— Точно?

— Да, — немного раздраженно.

— Так, э, — влез Гарри, — кладбище должно что-то означать?

— Определенно, — серьезно кивнула Хоуп.

— Так ты поделишься?

— Я, — Хоуп облизнула губы, — я не могу Гарри.

— Один из твоих секретов? — ухмыльнулся парень.

— В девушке должна быть загадка, — хихикнула Чжоу Чанг.

— У тебя восхитительное платье, Чжоу, — сделала комплимент Ривайвол.

— А мне нравится твоя прическа.

— Я передам Дафне, — улыбнулась Хоуп.

Далее они заговорили о драконах, кто как готовился и что чувствовал, когда стоял напротив легендарного и огромного существа.

— Просто убожество! — услышала Хоуп и слегка повернула голову на голос, — у нас во дворце Трапезную украшают ледяные скульптуры. А какая у нас еда…

— Эй, Флер, — громко позвала Ривайвол, — возможно еда будет по душе, если ее есть, а не трещать.

За ближайшими столиками послышались смешки. Никому не нравилось, когда их домом пренебрегают.

— Я не трещу! — хлопнула она по столику, — ты, девочка, просто не пробовала ничего изящнее, чем эта ваша…

— Еще раз назовешь меня «девочкой» и Хогвартс перестанет быть для тебя таким безопасным, — промурлыкала Хоуп с улыбкой.

— Ты мне угрожаешь? — возмущенно спросила Делакур.

— Мерлин упаси, — шире улыбнулась Хоуп, — мы, англичане, любим предупреждать так же, как французы сдаваться.

У Флер сжались зубы. Гарри положил свою руку поверх ее, пытаясь остановить то, что затеяла девушка. Поттеру думалось, что вейла сейчас выстрелит в нее чем-то, если бы не Дамблдор. Директор встал и звонко постучал по бокалу.

Когда столы отъехали к стенам, Гарри подал ей руку. Он нервничал, ладошки потели, казалось, все смотрят только на него и не было возможности сбежать. По инерции положил руку на талию.

— Гарри, — от нее вкусно пахло яблоками и еще какими-то духами, но фрукт он чувствовал чаще и отчетливее. Другие девушки тоже так вкусно пахли? Поттер не знал. Кажется он вообще раньше никого не замечал. — Только на меня.

Она всегда была настолько красива? Гарри посмотрел в серые глаза и выдохнул. Они множество раз танцевали. Этот раз ничем не отличается от предыдущего, тогда почему его сердце так сильно бьется? Он сжал талию девушки. Ткань была гладкой и приятной на ощупь, Гарри чуть ближе прижал к себе Хоуп.

Зазвучала музыка и ноги сами начали вести. Он видел перед собой только красные губы и серые глаза. Действительно. Если смотреть на нее, то весь остальный мир кажется не таким важным. Поттер сам не заметил, как начал улыбаться и получать удовольствие от танца.

Когда заиграли «Ведуньи» Гарри очнулся. Выпускать девушку не хотелось, ему нравилось прикасаться и чувствовать тепло тела. Хоуп улыбнулась.

— Мы можем продолжить танцевать вальс.

— Музыка неподходящая, — прохрипел Гарри. Голос не слушался и он прочистил горло.

— Кому какое дело? — она пожала плечами и чуть приблизилась к Гарри, закидывая обе руки ему на плечи. Сердце больше не билось, оно остановилось, а парень перестал даже дышать. Только сильней прижал Хоуп к себе.

Так они, посреди хаоса, танцевали медленный танец какое-то время, пока рядом с ними не остановился Теодор.

— Поттер, — хмыкнул Нотт, — позволь украсть твою партнершу.

Гарри по инерции сильнее прижал Хоуп к себе.

— Гарри, — тихо хихикнула девушка, — это не вежливо.

Он моргнул и быстро отпустил Хоуп.

— Прости… я, эм…

— Очень красноречиво, — отрезал Тео, — идешь? — обратился к девушке. Хоуп кивнула и подала руку. Гарри какое-то время наблюдал, как он уводит Ривайвол к столикам, где скучковались остальные слизеринцы. Он огляделся в поисках Рона или Гермионы.

Последняя счастливо танцевала с Крамом и, Гарри не помнил, когда она выглядела более беззаботной, чем сегодня. Он слегка улыбнулся, радуясь за подругу.

Рона он обнаружил за столиком вместе с Падмой. Девушка выглядела очень недовольной. Он присел к Рону.

— Ну, как бал? — аккуратно спросил. Уизли не ответил, смотря только на Гермиону. Гарри вздохнул и начал искать глазами белые волосы и красное платье. Наблюдать за Хоуп приятнее, чем за недовольным Роном. Ривайвол обнаружилась быстро. Они вместе с Пэнси и Дафной смеялись видимо над Драко. Тот покраснел и злился. Гарри ухмыльнулся. Хоуп потянулась к волосами Драко и разворошила ему прилизанные волосы. Тот топнул ногой и потянулся к Ривайвол. На удачу последней, руку остановил Теодор, а Хоуп показала язык. Пэнси, отсмеявшись, потянула Малфоя на танцпол. Тут же подошел какой-то дурмстранговец и пригласил Дафну. Та посмотрела на Тео и после кивка последнего, протянула руку болгарцу.

К Рону и Гарри присела Гермиона.

— Очень жарко, — пропыхттела Гермиона, обмахиваясь руками. — Виктор пошел за лимонадом.

— Уже Виктор? — верхняя губа у Рональда поднялась, выражая отвращение или злость, Гарри не до конца понимал.

— Что? — Гермиона вскинула брови.

— Сама не понимаешь?

— О чем ты? — посмотрела на другого парня, — Гарри?

Поттер пропустил слова Гермионы мимо ушей. Его глаза так или иначе возвращались к Хоуп. Гарри резко встал.

Нотт потянул руку к щеке Хоуп. Стояли они близко и Поттеру чудилось, что сейчас произойдет что-то, что ему не понравится. Он сделал несколько шагов, как вдруг его схватили за руку. Не глядя, он вырвал конечность и, быстро приблизился к слизеринской части. Он услышал только последние слова Теодора «…повезло с тобой». Додумать Гарри успел наспех. Рука сама потянулась к руке Нотта и грубо оторвала от лица девушки. Поттер подсознательно понимал почему злился и, что это не хорошая черта. Возможно, он ошибся, не понял чего-то, но тело существовало отдельно от головы. Гарри не хотел, чтобы кто-то прикасался к Хоуп.

Нотт вздернул бровь, убирая руки в карманы, принимая расслабленную позу.

— И что ты делаешь, Поттер? — протянул Тео. Хоуп зонтиком помешивала какой-то коктейль, как будто то, что произошло ее ни сколько не удивило. Но Гарри видел, как она закусила губу.

— Что ты делаешь? — Поттер не узнавал ни свой голос, ни себя. Тео удивленно поднял брови.

— Общаюсь со своей подругой.

— Общайся без рук, — он выхватил напиток у Хоуп и притянул к себе девушку. Ривайвол пискнула, но не сопротивлялась. Гарри от этого стало чуточку спокойнее.

— А какое тебе дело? — нахмурился Нотт. — О, — его губы растянулись в улыбке, которую могли делать только слизеринцы. Больше ни у кого такого хищного оскала Поттер ранее не встречал. Хоуп часто использовала подобную мимику, когда хотела кого-то разозлить, как ранее делала с Делакур. — Ты вообразил, что она тебе принадлежит?

Тео сделал шаг к Гарри. Поттер напрягся телом, но расслабляя руку, которой держал девушку.

— Будь уверен, Поттер, — прошептал Нотт на ухо, чтобы слышал только Гарри, — одна ошибка, и она упорхнет. В конце концов ты не первый, — Тео со злостью посмотрел в глаза Гарри, — и, я надеюсь, не последний.

Гарри закрыл глаза. Зубы плотно сжались, хотелось заткнуть Нотта. Но ему нельзя устраивать драку. Не здесь. Не время и не место. Руки сжались в кулаки.

— Гарри?

На его щеки легли нежные руки. Его окутал аромат Хоуп. Вернулись краски. Он услышал хмыканье Нотта. Провокация.

— Тео смотрел на подарок Драко, — Хоуп погладила серьги-змейки, на которые Гарри раньше не обратил внимание, — Малфой был так любезен, что выбрал рубины, — она неловко улыбнулась и Гарри стало стыдно за недавнюю вспышку.

— Прости, — выдохнул парень, — я идиот.

Нотт одобрительно фыркнул.

— Напротив. Мне очень импонирует твоя реакция. Мне нравится думать, что я тебе не безразлична.

— Кхм-кхм, — прокашлялся Тео. — Я не хочу этого слышать, — отрезал Нотт.

— Так проваливай, — грубо ответил Гарри, все еще злясь на Теодора.

— Ты на нашей территории.

— И где же отмечено?

— А ты видишь здесь еще кого-то кроме слизеринцев?

Гарри огляделся и обнаружил, что в словах Нотта нет лжи. Вокруг был только зеленый факультет.

— Тео прекрати его провоцировать, — укоризненно сказала Хоуп и Гарри был ей безумно благодарен. — Пойдем в сад, Гарри?

Хоуп взяла его за руку. И, возможно, Гарри никогда к этому не привыкнет. Ее ладошка была маленькой и нежной. Его руки мозолистые от постоянных тренировок. Хоуп была принцессой. Сперва Поттер думал, что она встречается с Малфоем, ведь того называли Слизеринским принцем и они очень подходили друг к другу. Лишь понаблюдав он понял, что между ними такая же дружба, как у него с Гермионой. Слухи распространялись, что Драко бросит Пэнси ради Хоуп. Мужская половина была уверена, что Драко сам за ней ухлестывает, а женская считала Хоуп разлучницей и осуждала девушку. Сами слизеринцы, как будто не замечали этого. Хотя, возможно, так и было. Они не те, кто будут обращать внимание на слухи. Им как будто наплевать на весь мир. Поттер принимал эгоистичность Хоуп. Ему хватало того, что она заботится о нем и смотрит так, будто он единственный важный человек. Он понимал, что о друзьях, вероятно она заботится ничуть не меньше. Слизеринцы показали удивительное единение. В этом году их даже близнецы не трогали. После инцидента, Сириус очень доходчиво объяснил ошибки. Балл в его пользу, потому что Сириусу не очень нравились слизеринцы, но, ради Гарри, он провел воспитательную беседу и сказал, что если близнецы устроят вендетту, пожалеют, потому что у Сириуса полно мерзких проклятий от Блэков. Близнецы прониклись. Шутки шутками, но Сириус, вроде как отсидел в Азкабане тринадцать лет и успешно сбежал. Он был для них кем-то вроде идола.

Не дождавшись ответа, Хоуп повела Гарри к выходу.

В саду было прохладно, не как зимой, но достаточно для того, чтобы плечи Хоуп покрылись мурашками. Гарри снял свой пиджак и накинул его на девушку. Сириус сказал, что нужно быть внимательным к таким мелочам, потому что девушкам это нравится.

Они присели на качели, прокрытые инеем. Вообще над украшением сада профессора постарались на славу. Он был сказочным, смешивал зимние цветы и ледяные статуи.

— Гарри, я плохой человек, — призналась Хоуп. Парень вопросительно посмотрел на девушку, которая игриво улыбнулась. Какая же она красивая. — Мне нравится, что ты ревнуешь, это тешит мое эго.

— Если бы ты была плохим человеком, то не призналась бы в этом, — по инерции оправдал он. Хоуп засмеялась.

— Это тоже манипуляция, — подмигнула и плотнее закуталась в пиджак. — Он вкусно пахнет.

— Кто?

— Пиджак.

— Ты пахнешь вкуснее.

— Да? — хитро улыбнулась Хоуп и теснее прижалась к Гарри. — Знаешь, чем пахнет моя помада?

— Не играй со мной, — глаза Гарри потемнели. Он хотел, очень хотел знать запах ее губ, и еще больше их вкус.

— Ладно, — пожала плечами и он увидел искорки в серых глазах, — спрошу у Теодора.

И Гарри, больше не мешкая, поцеловал Хоуп. Он старался быть нежным. Но почувствовав привкус вишни, с удовольствием провел языком по губам. Услышал вздох Хоуп и осмелел. Он обнял девушку, крепко прижимая к себе. Хоуп открыла рот и Гарри воспользовался этим. Он действовал смело, сам себя не узнавая. Гарри закрыл глаза и полностью утонул в ощущениях. На кончике языка был самый потрясающий вкус, он обнимал удивительную девушку во всей школе, нет, во всем мире. Поцелуй перерос во что-то страстное и Гарри почувствовал желание,которое в последнее время возникало перед сном. Он усадил девушку к себе на колени для удобства и свободной рукой притянул ее за шею, углубляя поцелуй еще больше, и почувствовал, как она сильнее прижалась и зарылась в его волосы. Гарри хотел, чтобы время остановилось. Ее запах, вкус, тепло, смех, голос, глаза, улыбки. Гарри нравилось абсолютно все. Он никогда раньше не чувствовал ничего подобного. Хоуп была… особенная для него.

Девушка больно укусила его за губу и ему понравилось. Это было странно, неожиданно, приятно. Он не целовался раньше, но знал, что другим это нравится. Теперь он понял причину. Держать у себя в руках кого-то столь потрясающего, хрупкого и такого вкусного, да, если бы можно было остановить время, он был так и сделал.

— Смею предположить, что когда я моргну, больше не увижу ничего… подобного, — вкрадчивый голос заставил подростков подскочить и резко встать.

— Профессор Снейп, — счастливо заулыбалась Хоуп, приглаживая прическу. Гарри не был так оптимистичен и угрюмо смотрел на мешающего в данный момент зельевара.

— Мистер Поттер, — обратился Снейп, — мистер Бэгмен потерял свою «самую яркую звезду», — процитировав последнее, скривил губы Северус, — полагаю вы найдете его в Большом зале.

Гарри ничего не оставалось делать, придется возвращаться. Он взял Хоуп за руку и, буркнув «спасибо», повел их в сторону праздника.

— Мисс Ривайвол, на пару минут, — не меняя интонации, остановил Снейп. Хоуп улыбнулась Гарри и высвободила руку.

— Иди, я найду тебя позже.

Гарри не хотел ее отпускать и уж тем более оставлять наедине с ненавистным профессором. Руке стало холодно и он быстро убрал ее в карман, браслеты, спрятанные под белой рубашкой бряцнули, напоминая о подарке Хоуп. Он не расставался ни с кольцом, ни с серьгой, точно также не расстанется с новым подарком Хоуп. Пока Поттер шел в сторону шумного бала, губы сами собой растянулись в улыбке.

Бэгмэна он нашел довольно легко, тот собрал вокруг себя толпу, энергично и весело что-то рассказывая. Гарри пришлось подождать, чтобы на него, наконец, обратили внимание. Людо, конечно, воспользовался популярным Поттером на максимум и даже предложил сотрудничество. Поттер начал раздражаться, он не хотел быть здесь, не хотел слушать всех этих людей и смотреть на фальшивые улыбки и еще более фальшивые речи. Когда стало совсем невыносимо, он почувствовал легкое жжение на руке.

— Право, вы утомили Гарри, Людо, — подошли Альбус и Аластор. Грюм хмуро поглядывал на Бэгмена, а его фальшивый глаз крутился.

— Очаровательные носки, Поттер.

— Спасибо, сэр, — пока все отвлеклись, Гарри поспешно ушел.

Рона он обнаружил в углу, сердитого и скрюченного. Видимо они с Гермионой совсем разругались.

— Где ты был? — недовольно спросил Уизли и Гарри стало неловко. Он не хотел говорить, где был и чем занимался. Поцелуй с Хоуп… Сердце снова быстрее забилось. Когда-нибудь он обязательно расскажет своим друзьям об этом волшебном моменте, но не в ближайшем будущем.

— В саду, — Гарри безразлично пожал плечами и присел рядом.

— Где твой пиджак?

— У Хоуп.

— Так ты был там с ней?

Было неприятно, что друзья воспринимали ее так агрессивно. Но, Гарри думалось, что это временно, как только они поймут, что она хороший человек, все будет в порядке. Однако, время шло, но отношение не менялось. Не то, чтобы Хоуп сама стремилась их наладить. Гарри вздохнул.

— Да, Рон, я был с ней, — Поттер отвел глаза, — кстати, где Гермиона?

— С Крамом, — выплюнул Рон. Гарри поднял в удивлении брови.

— Это же здорово? — попытался улыбнуться Гарри, — ты хотел автограф.

Уизли с ужасом на лице посмотрел на Поттера.

— Ты что? — он пододвинулся ближе, — она же получается братается с врагом, понимаешь? А что если она и ему помогает?

Гарри скептически посмотрел на Рона.

— В чем? И когда бы она успела, если Гермиона всегда рядом с нами, за редким исключением.

— Не говори глупостей, Гарри, конечно она бы успела. Это же Гермиона. Да и сам подумай, зачем бы ему было приглашать ее на бал? Если только он не хочет, чтобы она рассказала все наши тайны.

Поттеру захотелось смеяться, особенно, если посмотреть с каким серьезным выражением лица говорил Рон.

— Рон, — Гарри улыбнулся, — Гермиона ни за что не станет предавать нас, даже Дамблдору.

— Гарри! Она рассказала Макгонагалл про метлу, — напомнил рыжий.

— И была права, ведь подарил ее Сириус.

— Но она рассказала!

— Мерлин, Рональд, — протянула Хоуп, Гарри обернулся на голос и тут же встал, — просто признай, что ты ревнуешь.

Ривайвол протянула Гарри пиджак и подмигнула.

— Ревную? С чего бы мне ревновать Гермиону? Она же…

— Очень красивая девушка? — перебила Хоуп.

— Да кто ж знал то?

— Ты отвратительно груб, — фыркнула Хоуп, — потанцуем? — спросила у Гарри.

— Рон, ты эм…

— Рон, ты же не допустишь, чтобы твой лучший друг скучал на скамейке, когда может немножко развлечься? — перефразировала Хоуп.

— Ну, эм, нет? — растерялся Уизли.

— Чудесно.

Хоуп взяла Гарри за руку и потянула на танцпол. Гарри был смущен, он не умел танцевать ничего кроме вальса. Вокруг было шумно, все толкались и веселились.

— Флинт каким-то чудом пронес алкоголь, — закатила глаза Хоуп, — естественно это быстро заметили, но к тому времени уже половина слизеринцев успели напиться.

Гарри вопросительно посмотрел на нее.

— Декан проверял не пьяна ли я.

— Оу, и как? — усмехнулся парень.

— Пьяна, — Хоуп поднялась на носочки и шепнула на ухо, — но не алкоголем, — усмешка пропала с лица Поттера, а Хоуп медленно провела руками по плечам, — а тобой.

Гарри решил, что жить с аритмией можно, если причиной будет Хоуп. Он глубоко вдохнул запах духов и обеими руками прижал девушку за талию. Хотелось поцеловать, но Сириус говорил, что так нельзя, не при всех. Хоуп хихикнула и вывернулась из объятий.

Остатки вечера они провели вместе. Гермиона развлекалась с Крамом, а Рон нашел такого же чем-то недовольного Дина.

В конце вечера Гарри повел провожать Хоуп. В ногах чувствовалась усталость, но он был доволен. Все прошло хорошо и даже лучше.

— Эй, Гарри!

К ним подошел Седрик. Хоуп не стала в этот раз упоминать кладбище, пуффендуец выглядел расслабленным и уставшим. Она помахала Чжоу и поспешила к ней, чтобы Гарри и Диггори могли переговорить.

— Я у тебя в долгу за дракона, — начал Седрик, — поэтому будет здорово, если ты сходишь в ванну старост и покупаешься.

— Прости? — в шоке спросил Поттер.

— Возьми с собой яйцо. Возможно случайно оно упадет в воду… Пароль — «сосновая свежесть». Пока.

Седрик помахал рукой и поспешил к Чжоу. Девушки стояли в стороне и о чем-то шептались с улыбками. Когда Седрик подошел, Хоуп вернулась к Гарри и взяла того за руку.

Поттер выбросил все мысли. Об этом он подумает завтра. Но у Хоуп было иное мнение.

— Седрик сказал, как разгадать яйцо?

— А? Ага, сказал покупаться с ним.

— Гарри, — они остановились недалеко от подземелий. Рядом уже никого не было. — Чтобы ни случилось, чтобы ты не узнал, — она облизала губы и Гарри проследил за этим движением. Во рту пересохло. — Пожалуйста помни, что я никогда не наврежу тебе или твоим близким. Пообещай.

— Обещаю, — прохрипел Гарри и, прижав к себе за талию, поцеловал. Кажется у Гарри появился новый любимый вкус — вишневый.

Пэнси обожала свой день рождение. Конечно, то, что оно идет первым днем в году не слишком радовало подарками, но близкие всегда дарили сразу два. В этом прелесть быть богатой чистокровной. Твои друзья такие же привилегированные особы и не жалеют денег. Больше всего Паркинсон безусловно ждала подарка Драко. Обычно он дарил цветы и какое-то украшение, но теперь, когда Пэнси знает, насколько Драко может быть изобретательным девушка ждала непременно чего-то необычного. Червячок внутри говорил, что зря все это, что не стоит надеяться, ведь потом разочаруешься, но Пэнси была достаточно позитивной в плане Драко.

Она распаковала все коробки. Все. Но подарка от Малфоя не было. Пэнси еще раз покопалась в разбросанной по комнате бумаге, может упустила?

Проснулись девочки, но Пэнси этого даже не заметила. На глаза наворачивались слезы. Он же не забыл? Драко не мог.

Рядом зашуршала бумага.

— Пэнси? Что случилось? — Дафна присела рядом, обнимая. И девушка расплакалась.

— Почему? Драко каждый год дарил. А в этом году нет. Может…

Что, может?

— Может плохо поискала? — с другой стороны услышала Пэнси.

— Нормально я искала, — огрызнулась Паркинсон. Хоуп безусловно не заслуживала такого резкого тона. Но Пэнси не могла иначе. Она любила Хоуп и ненавидела одновременно. Зависть. Ревность. Вот, что чувствовала девушка. Она не хотела с ней дружить, не хотела даже общаться, откровенно говоря, Хоуп и не напрашивалась. Все получилось само собой. Почему Хоуп и Драко так хорошо ладят? Почему он дарит ей такие великолепные подарки? Как получилось, что они часто сидят вместе? Почему Теодор не может ее отпустить? Почему Хоуп с Поттером? Почему это происходит не с Пэнси? Чем Ривайвол лучше? Ничем! Она эгоистичная, резкая, самовлюбленная, избалованная. У нее даже целой души нет. Так почему?

— Ладно, — аккуратно ответила Хоуп. Пошуршала в своем сундуке и кинула под ноги маленькую коробочку. Пэнси стало стыдно. Она просто сорвалась на Хоуп, хотя девушка ни в чем не виновата. Стало еще хуже от себя.

Паркинсон открыла подарок, внутри лежали серьги из змеек, какие она видела на запонках Драко. Хоуп подобрала парные украшения. Специально ли она подарила их после Святочного бала?

— Очень красивые, — Дафна потянулась к сережкам.

— Дарю, — небрежно сказала Пэнси.

— Что? — Они мне не нужны, — она кинула сережки обратно в коробочку.

— Чудесно.

Хоуп взмахнула палочкой и призвала подарок к себе. Воткнула в уши. Змейки зашипели и легонько укусили за мочку. А потом усмехнулась Пэнси.

— Если ты хочешь вести себя, как свинья, Паркинсон, я не буду тебе мешать.

— Я веду себя, как свинья? — Пэнси вскочила с колен.

— Девочки, — посередине встала Дафна, — может мы спокойно поговорим?

— Да, Пэнси. Ты ведешь себя, как свинья, — спокойно продолжила Ривайвол, игнорируя подругу. — Я подбирала этот подарок, — она показала на свои уши, — думала ты оценишь. Переживаю по поводу ваших отношений, хочу, чтобы была уверенной в себе, почувствовала, наконец, насколько ты красива. Встала на ноги с гордо поднятой головой. И что я вижу в ответ?

Хоуп скривила губы.

— Пренебрежение. Я не навязываюсь…

— О, заткнись, — перебила Пэнси, — бедная, несчастная Хоуп. Посмотрите, как она старается. Ты же от Драко не отлипаешь. Присосалась к Теодору, хотя очевидно ему будет лучше без тебя. Но тебе мало, — Пэнси мерзко улыбнулась, — ты решила, что Герой Магической Британии отличное пополнение в гарем? Ведешь себя, как шлюха.

Дафна ахнула, а Хоуп застыла.

— Что ж, — Ривайвол вновь скривила губы, — шлюха отклоняется.

Она театрально поклонилась и вышла из комнаты прямо в пижаме.

Наступила неловкая тишина.

— Пэнси, — тихо позвала Дафна. — Ты же так не думаешь на самом деле?

— А что? Пожалеть ее хочешь? Так иди!

Пэнси хлопнула дверью в уборную и расплакалась. Конечно, она так не думала. Но ей так сильно захотелось причинить Хоуп боль, хотя бы отдаленно похожую на боль Пэнси.

На завтраке Ривайвол не было. Как и Драко. Стало еще горше. Конечно, Хоуп все ему рассказала. Пэнси представляла, как Малфой успокаивает Ривайвол и ее затошнило. Она отодвинула тарелку с кашей и поспешила выйти из замка. Паркинсон задыхалась.

Риту Скитер она встретила у теплиц. В голове возникла мысль. Мимолетная. Но такая прочная. Пэнси улыбнулась и поприветствовала репортершу.

_________________________________

Статья вышла в первый учебный день и взорвала школу. Малфой читал газету и не мог поверить. Кто бы это не сделал, он не друг Хоуп. Но еще хуже для самого Малфоя, что его выставили идиотом, который ухаживает за ветреной девушкой. Безусловно, все в статье ложь, но это нужно теперь доказать.

— Что за? — в шоке прошептала девушка и быстро начала листать газету, — Пэнси, — зарычала Хоуп и шестеренки Малфоя задвигались.

— Ты уверена?

— Больше некому, — отрывисто ответила Хоуп, — мы на днях поругались. Из-за тебя.

Она со злостью смяла газету.

— Рита пожалеет, что связалась с Ривайвол, — она подвинула к себе кашу, видимо, чтобы со злостью плюхнуть ложкой по содержимому. — Поверить не могу! Как Пэнси могла?

— Почему ты не сказала, что вы поругались?

— Потому что она идиотка, — огрызнулась Хоуп, — сравнивает наши подарки от тебя, потом сказала, что я шлюха, развела гарем с твоим участием. Все это глупость, я думала, — она почистила себя и Малфоя взмахом палочки.

— Эй! А меня? Ты и в меня попала! — обижено предъявил Блейз, Хоуп взмахнула в его сторону. Каша убралась, а галстук затянулся, по самое горло. После этого все самостоятельно занялись чисткой.

Малфой ухмыльнулся. Глаза загорелись.

— Ты хочешь сказать, — медленно протянул он, — что теперь у меня есть причина расторжения помолвки.

— Ты только об этом думаешь? — она швырнула газету в Малфоя, — тебя не волнует, что там написано?

— Именно, — пожал он плечами, — подумаешь, несколько вопилеров. Как будто большая проблема. Да и твои родители жаловались, что много предложений поступает, теперь будет меньше, — веселился Драко.

— Ты идиот, — отрезала Хоуп и встала.

— Ну не бросит же тебя Поттер из-за лживой статьи, — продолжал Драко, вставая за ней, — если что, у тебя есть Тео, а на худой конец я. Все прекрасно, — он развел руками, — ну же! Падай в мои объятия прекрасная Афродита.

Хоуп задумчиво посмотрела на друга.

— А ты знаешь? Прекрасная идея, — подошла к парню и провела по подбородку, — только представь, каждый день будем видеться, спать в одной кровати, нужно будет позаботится о ребенка, ты понимаешь о чем я, — Хоуп поиграла бровями.

Драко перекосило.

— Ощущение, что меня измазали в грязи, спасибо Хоуп.

— Я тебе так омерзительна? — притворно ахнула девушка.

— Ты когда-нибудь хотела переспать с родственником?

— Фу! Нет!

Драко усмехнулся и, согнув руку, подставил ее Хоуп.

— Я должен благодарить тебя, поэтому буду так любезен, что не брошу в это тяжелое время.

— Ты просто подтвердишь слухи, — закатила глаза девушка и взяла его под локоть.

— Что будешь делать с Пэнси?

— Зачем мне что-то делать? Все сделаешь ты, — она усмехнулась. — Любые действия имеют последствия. Это было очень глупо с ее стороны.

— Вы живете в одной комнате, — напомнил Драко.

— Не страшно. В следующем году буду старостой.

— Как будто тебе решать, — усомнился Драко.

— А кто еще может претендовать? Я же идеальна!

— С идеальным гаремом. Бесспорно.

— О, заткнись.

Они немного помолчали.

— Может полетаем? — предложила Хоуп.

— У нас УЗМС.

— А то я не в курсе, — закатила глаза.

— Ты предлагаешь прогулять урок? — усомнился Драко.

— Именно.

— Нет, — отрезал Малфой, — будет выглядеть, будто ты боишься.

— Я просто хочу. Не знаю. Ладно, — она вдохнула, — ты прав. Это будет выглядеть слабостью.

— Что ты хочешь?

— Там будут единороги, — она закусила губу. Драко фыркнул.

— Просто лошадь с рогом, подумаешь, — он подмигнул, — если хочешь, летом найдем коня и наколдуем ей рог?

Хоуп рассмеялась.

— Драко?

— М?

— Сделай ей как можно больнее.

— Как скажете, моя леди.

Драко грациозно поклонился и поцеловал ей руку.

После утомительных уроков она дошла до совятни. В письме написала всю информацию, которая ей была известна про Риту Скитер. Если женщина внезапно попадет в Азкабан, ну что ж, Хоуп горевать не будет.

Раздор ласково потерся о щеку девушки и улетел.

— Привет.

Хоуп улыбнулась.

— Привет, Гарри.

— Как ты? — парень не смотрел на девушку. К нему подлетела Хедвиг и мягко укусила за мочку уха. Хоуп не могла разгадать, что чувствовал Гарри: злость? Обиду? Безразличие? Она не понимала. Это было странно, потому что обычно Поттер открытый лист для нее. Он меняется? Или она перестала понимать его?

— Могло быть хуже, — она вздохнула.

— Из-за статьи?

— Конечно из-за статьи, — она закатила глаза, — с вопилерами я справится могу, как и пережить все эти слухи. Но…

— Но?

Хоуп почему-то начала раздражаться. Что он хочет услышать? Она не понимала. Конечно газета вышла неприятная, но хуже то, что она потеряла подругу. Обида, гнев, разочарование, вот что она чувствовала. После такого гнусного поступка ни о каком доверии речи быть не может. Это накладывает определенные последствия в будущем.

— Но я потеряла подругу, все вокруг думают, что я тебя использую для своей выгоды, Драко бесконечно подшучивает, а остальные жалеют. Так что да, Гарри. Все в порядке.

— Почему все думают, что ты меня используешь? — вскинулся парень, — скорее уж наоборот. Они же…

— Ничего не знают да, — она провела рукой по волосам, убирая их назад.

Хоуп всегда думала, что ей будет плевать на мнение остальных. Оказывается нет, когда живешь, не зная бед и в любящем тебя кругу, все кажется прекрасным, но как только один пазл выбивается, картина уже не выглядит такой полноценной. Ей было больно от предательства Пэнси. Она никогда не считала ее плохой, хотела только добра. Безусловно в ссоре всегда виноваты оба человека. Но Хоуп никогда бы не поступила так со своими друзьями. То, что она скрывала реальные чувства Драко к ней, а что ей нужно было делать? Она не стала бы вмешиваться в чужие отношения. Почему Пэнси этого не поняла. Хоуп действительно дорожила ею. Паркинсон была забавной, милой, самоотверженной, неуверенной в себе, но безумно искренней с близкими.

— Почему она так поступила? — Хоуп всхлипнула. — Я не хотела делать ей больно, я считала ее подругой, за что она так?

Хоуп судорожно пыталась вытрать слезы, а они все не прекращались. Она услышала резкий вздох Гарри, а потом почувствовала крепкие объятия. Девушка закрыла лицо руками и оперлась на парня.

— Прости, — он гладил ее по спине, прижимая сильнее к себе, — ты не виновата, прости, что спросил. Я идиот.

Она рассмеялась. Он правда идиот. Только Гарри мог взять вину на себя за простой вопрос, который просто стал катализатором ее слез.

— Ты не виноват, Гарри. Это все я. Моя заносчивость привела к этому. Я просто, — она снова горько засмеялась, — пытаюсь стать в этом мире своей, пытаюсь что-то изменить, но получается настолько плохо, что лучше бы, наверное, вовсе исчезла.

Рука, что гладила остановилась. Гарри отстранился и взял ее за лицо, как она это делала обычно с ним.

— Никогда так не говори. Ты, — резкий вздох, — не представляешь, как меняешь мир вокруг себя. Как меняешь людей.

— Запомни эти слова, Гарри, — слезы прекратили литься, — однажды, ты пожалеешь о них, — она горько улыбнулась, — однажды, ты меня возненавидишь.

Он долго смотрел на нее, не зная, что ответить, а потом внезапно поцеловал. И это не было нежно или страстно. Поцелуй отчаянный, кусачий, будто пытался что-то доказать. Он зарылся в ее волосы и притянул ближе. Дышать было тяжело из-за внезапной смены тембра поцелуев. Гарри то глубоко зарывался, то выныривал, кусая за губы, то снова нападал, словно хотел ее поглотить.

— Доверься мне, — его голос был хриплым, но глаза горели какой-то жаждой. — Ты убийца, эгоистка и манипулятор, твои родители Пожиратели смерти, у тебя есть страшные секреты. Не считай меня идиотом. Я знаю в кого влюбился.

Глаза Хоуп расширились, а внутри стало волнительно.

— Ты влюбился в меня? — с надежой спросила Хоуп, — ты уверен? Потому что…

— Конечно, я уверен, — немного раздраженно ответил Гарри. — Прекращай говорить насколько ты плохая, за тебя это сделают остальные, — он усмехнулся.

Хоуп искренне улыбнулась. Если ее полюбил человек, которым она так долго восхищалась, которого хотела оберегать, даже если он возненавидит ее. Пусть весь остальной мир катится в ад. У нее есть любящие родители, прекрасный друг, великолепный…

— Так мы встречаемся? — она закусила губу. А Гарри гортанно рассмеялся.

— Встречаемся? Нет, Хоуп.

Он с жадностью смотрел на нее. И невозможно было сказать, как долго она не замечала очевидного. Насколько сильно Гарри отличается от того, кого она знала? Но то, кем становится Поттер… Хоуп была бы последней дурой, если бы упустила его.

— Я не понимаю, — если они не встречаются, тогда что происходит?

— Ты будешь моей невестой, — уголки губ слегка поднялись, — если ты не против.

— Ч. Что?

— А после этого, можешь называть наши отношения как угодно. Но, — его глаза вновь потемнели, — как только это произойдет, я ожидаю полного доверия. Можете взять с меня клятву…

— Ты не знаешь, что просишь, — Хоуп испуганно отстранилась, — ты… Ты обещал, Гарри. Обещал подождать…

— Обещал, — кивнул Поттер, — и я подожду, но ты должна понимать, что некоторые твои секреты имеют последствия. Как ты узнала про Тайную комнату? — он сделал к ней шаг, а Хоуп отошла. — Как ты узнала про дневник? Ты не была удивлена моим парселтангом. Как ты узнала про Сириуса? Ты не была удивлена, когда кубок выбрал меня. Знала про Риту Скитер.

На каждый словесный выпад он делал к ней шаг, внимательно наблюдая за Хоуп. Когда отсупать было некуда, девушка сжалась.

— И что ты делаешь, Поттер? — со стороны входа в совятню Хоуп услышала голос Тео и немного расслабилась.

Нотт закурил и выдохнул дым в сторону. Недовольные совы заухали и начали перелетать повыше от неприятного запаха.

— Курение убивает, — Гарри обернулся к Нотту и сложил руки крестом.

— Жизнь вообще штука убийственная, Поттер.

— Что ты тут вообще делаешь?

— В совятне? — развеселился Нотт и показал письмо, — тоже самое, что и остальные ученики, Поттер.

Какое-то время была неловкая тишина, пока Тео прикреплял письмо к сипухе. Слизеринец докурил и уничтожил бычок, посмотрел на девушку.

— Идешь?

— Я, эм, — Хоуп понимала, что Гарри нужно было дать какие-то ответы. Готова ли она к этому? Не сейчас. Да и что она скажет? Как она это скажет?

— Все в порядке, Хоуп, — вздохнул Поттер, — это может подождать. По крайней мере до помолвки, — он слегка улыбнулся.

— Спасибо, — Ривайвол метнула быстрый взгляд на Тео, — я тогда, ммм, до встречи, да?

— Ага.

Гарри остался в совятне и глубоко выдохнул. Теодор раздражал какой-то уверенностью, которую раньше он не замечал. Нотт всегда был немного вспыльчивым и колким на язык, но сейчас он немного пугал. Будто знает что-то, будто понимает больше, будто он… вырос? Гарри был уверен в Хоуп, достаточно уверен в себе, но все равно ревновал. Теодор словно змей искуситель, появляется вовремя и говорит что-то, чего Гарри понять не может, будто показывая, что Поттер лишний.

Наверняка он перегнул палку, Хоуп правда выглядела напуганной, но Гарри не мог иначе. Он должен доверять ей как себе, а этого не будет, если между ними будут секреты.

Букля подсела к нему на плечо и погладилась о щеку. Он автоматически приласкал любимицу.

— Завтра у меня будет для тебя письмо, милая.

Сова ухнула и уткнулась ему в руку.

___________________________________

— Помолвка, да? — горько усмехнулся Теодор. Хоуп молчала. — Никогда бы не подумал, что он будет так быстр на подобные решения.

— Я тоже, — осторожно ответила девушка.

— Ты хоть счастлива? — устало спросил Нотт.

— Ну, да?

— Не слишком уверена, да?

— Я не знаю, что будет дальше, — Хоуп помотала головой, — он хочет ответов, а я не уверена…

— Что они ему понравятся?

— Угу.

— Послушай, — он взял ее за руку и остановил, — не делай выбор за него, — Хоуп задохнулась. Он уже говорил это. Ривайвол снова решает за двоих. Опять накладывает весь груз на себя, — позволь ему самому решить, что делать дальше. Просто скажи. Он вроде не тот человек, который станет трепать. Да и кто поверит?

— Спасибо, — чуть слышно поблагодарила Хоуп.

— Всегда пожалуйста, — он погладил руку и отпустил.

_____________________________________________________

От Сириуса ответа все не было. Гермиона куда-то пропала, да и Хоуп не видно. Гарри нервничал. Добби передал ему жабросли рано утром, но не смог ответить сколько они продержаться. Тонуть в холодном озере из-за дурацкого испытания желания не было никакого, как и нырять туда вообще. Если быть совсем честным, то Гарри и учавствовать не хотел.

При свистке он проглотил водоросли и нырнул в воду. Смысла тянуть не было, можно побыстрее все закончить и вернуться в теплый замок. Доля обиды легла на плечи Гарри. Хоуп его поддерживала все это время, куда она пропала? Почему не пришла? После встречи на совятне они больше не говорили. Он ее обидел? Слишком сильно надавил?

Вода была ледяная. Ноги сводило, мышцы отказывались шевелиться. Пока в какой-то момент он не вдохнул и понял, что не так уж и холодно. Посмотрел на свои руки, очевидно подействовали жабросли.

Гарри плыл наугад. Вокруг была тишина и темнота. Гарри рассчитывал услышать хоть какой-то голос, пение, знак…

— Эй, — к нему подплыла Миртл, — тебе туда, — она указала пальцев в сторону. Гарри постарался улыбнуться и показать большой палец.

По ощущениям Поттера плыл довольно долго, пока в какой-то момент все-таки не услышал песню. Подводные жители не были рады чужаку: смотрели с ненавистью и оскалом. Гриффиндорец не понимал, как они вообще на это согласились. Пустить чужаков в свой дом… Он немного прочитал о жителях Черного озера перед испытанием. Они ревностно относились к своему гнезду и защищали его, как и люди свое. Если бы кто-то сказал, что к ним с Сириусом придут в дом вампиры, чтобы устраивать конкурс, крестный наверняка бы запустил чем-нибудь позабористее, а потом вовсе закрыл доступ.

Посреди поселения он увидел четырех человек. Белые волосы Хоуп он узнал сразу, хоть те и были заплетены в длинную косу.

Конечно, она не пришла его провожать, они ее утопили! Непонятная злость появилась на Дамблдора и всех судей. То, что они рискуют жизнью участников, это позволительно, ведь контракт с кубком подписан, но почему должны жертвовать другими людьми? А что, если за кем-то не приплывут? Кого-то не спасут? Они умрут?

Гарри помотал головой и задышал глубоко и как можно ровнее. Наверняка тритоны стоят здесь не только для конкурса, но и для того, чтобы «сокровища» не пострадали.

Итак, Гермиона для Крама, маленькая девочка для Делакур, Чжоу для Седрика. Все они достойные участники и приплывут за каждым. Но обидится ли Гермиона, если он спасет только Хоуп?

И Гарри решил ждать. Вскоре приплыл Седрик и забрал Чжоу, практически следом за ним, в форме акулы, Крам перегрыз веревку у Гермионы. Поттер еще немного подождал, а Флер все не было. Тогда он кинул заклинание, которое быстро перерезало две веревки и схватил за их кончики. Тритоны нацелили на него свои трезубцы.

— Один пленник!

Какие они пленники?! У Гарри забурлила кровь. Тащить двоих было тяжело, накладывать на них облегчающие рискованно. Вдруг проснутся? У них ведь не было жабр. Он со злостью посмотрел на жильцов Черного озера и направил на них вою палочку.

— Один, — забурлил Гарри, но те все равно поняли, — два…

Тритоны отплыли подальше, но продолжали наблюдать. Гарри не сомневался, они нападут при первой же возможности.

Задвигал ластами быстрее, пытаясь как можно скорее выплыть. Свет уже был виден. Шея заболела, дышать становилось сложнее, под кожу пробирается мороз. Он из последних сил вытолкнул девушек на воздух, как вдруг в ногу вонзилось что-то острое. Гриндилоу зацепилась зубами за его икру, из которой тонкой струйкой вытекала кровь.

— Инсендио, — на последнем воздухе произнес Поттер и почувствовал, как вода вокруг стала теплее, а гриндилоу неприятно завизжала, закрывая обожженное лицо. Совесть кольнула парня. Он не хотел…

За руку крепко схватили и Гарри по инерции направил палочку, когда увидел, что это Хоуп. Девушка испуганно смотрела на его ногу, а потом со злостью на раненую гриндилоу. Поттер перехватил ее руку и быстро поплыл наружу. Нога болела, но гриндилоу было гораздо больнее и хуже…

Когда они выплыли по ушам ударили крики толпы. Гарри стиснул зубы и схватил за рукав маленькую девочку.

— Давай вместе, — просипела Хоуп. Гарри не ответил. Сил практически не осталось.

Они, наконец, добрались до пристани, где им уже помогли. Делакур вырвала из рук Перси полотенце и окутала им свою сестру. Когда убедилась, что с той все в порядке подлетела к Гарри, целуя в обе щеки и благодаря. Обернулась, чтобы сделать то же самое с Хоуп, но та выставила вперед руки.

— Нет-нет, это все только Гарри.

Флер все равно улыбнулась и, взяв руки Ривайвол, сложила домиком.

— Я все равно благодарна тебе. Мне жаль, что наше знакомство было таким, — она подняла глаза, пытаясь подобрать слова.

— Резким? Неприятным?

— Oui, да.

— Если ты прекратишь оскорблять наш дом, то мы подружимся, — серьезно сказала Ривайвол. Делакур кивнула.

Хоуп убрала руки девушки, обращая все свое внимание на Гарри. Над ногой ворчала мадам Помфри, Гермиона пыталась закутать его в полотенце, а рядом стоял Рон. Хоуп видела, что Гарри злился.

— Зачем ты ее спас? Иначе первым бы пришел, не оставили же они ее там, в самом деле!

Крам громко фыркнул, выказывая свое отношение к словам Уизли.

— Что? Хочешь что-то сказать? Сам-то только Гермиону спас, а маленькую девочку оставил, скажешь не правда? — Рональд исподлобья посмотрел на Виктора.

— Я знаю, что ребенку ничего бы не было. Но ты, Уизли, говоришь не как мужчина. Поттер поступил правильно.

— Тебе легко говорить, не ты же на последнем месте!

Хоуп с интересом прислушивалась к спору. Она подсела к Гарри, аккуратно беря его за руку. Гарри дернулся вырваться, но, посмотрев, кто именно подошел больше не сопротивлялся. Девушка села прямо на мокрую пристань, чтобы Гарри мог облокотится на нее, чем он и воспользовался.

— Если бы я думал, что с ними что-то случится, поступил бы точно также.

— Если бы, если бы, мы этого уже не узнаем. Каждый может так сказать в прошедшем времени, — руки Рона сжались в кулаки. Кажется, Крам раздражал его даже своим присутствием. От былого обожания не осталось и следа.

— Я горжусь тобой, — тихо шепнула Хоуп прямо на ухо Гарри.

— Не обижаешься? Ведь, если бы спас только тебя…

— Чшш, нет. Обиделась, если бы ты выбрал не меня, — она улыбнулась краешком рта.

— Никогда, — выдохнул Гарри, окончательно расслабляясь.

— Хватит! — Гермиона встала между парнями. — Рон! Не могу поверить, что ты ругаешь Гарри за то, что он спас чью-то жизнь из-за какого-то соревнования! — она грозно ткнула пальцев в Уизли и кончики ушей последнего покраснели. — А ты! Зачем ты его провоцируешь?

Крам, видимо, не встречался с темпераментом Грейнджер, поэтому с удивлением смотрел на нее. Потом неловко улыбнулся.

— Ты очень красивая, Гермиона, — он смотрел нежно и с искренностью. Грейнджер запнулась на следующих словах и только смотрела на него с широкими глазами. Ей никто не говорил столько приятных слов, как Виктор. Даже сейчас, когда она с мокрыми волосами, раскрасневшаяся, отчитывает их, как маленьких детей… Он все равно считал ее красивой? Она почувствовала, как ее щеки наливаются жаром и опустила голову, прячась за волосами.

— Да какого драккла? — рявкнул Уизли и, засунув руки в карманы зимней мантии, пошел прочь с пристани.

У Гарри не было ни сил, ни желания останавливать его. Поттеру было спокойно и тепло. А когда к ним подошел Сириус, гриффиндорец счастливо заулыбался.

— Сириус! — он попытался встать, но Помфри шикнула на него.

— Сейчас забинтую и будешь бегать.

— Но я думал, что хватит просто зелья какого-нибудь…

— Неуч, — закатила глаза Хоуп, — раны от магических существ и темных проклятий не заживают по волшебству.

— Верно, мисс Ривайвол, завтра еще раз зайдете ко мне, мистер Поттер, я наложу мазь, но шрам останется, — недовольно сказала Помфри и отошла.

На периферии Хоуп увидела, как Крам и Грейнджер отошли. На вид там был флирт, если присмотреться к красной Гермионе и довольному Виктору. Сириус помог подняться крестнику.

— Ты молодец, Гарри! — счастливо улыбаясь, похвалил Блэк. — Здравствуй, Хоуп.

— Добрый день, Сириус.

Неловкость все еще сквозила между ними, пожалуй это исправит только время.

— Ну, — она немного потопталась, — я пойду на трибуны, дождусь результатов.

— Да не уходи ты, — подмигнул Сириус, — скоро ведь большой семьей станем.

— Что? — пискнула Хоуп. Блэк недоуменно посмотрел на Гарри.

— Я думал, она в курсе? — он почесал затылок.

— В курсе, — закатил глаза Гарри и смело взял ее за руку, пододвигая к себе.

— Я отправил предложение Клаусу. Ответ, конечно, задерживается, но кто вообще в своем уме откажет моему крестнику?

Хоуп вымучено улыбнулась. Ее родители, как раз могли отказать, потому что то, что будет происходить дальше с Гарри одно слово — опасность. А будучи невестой Мальчика-Который-Выжил, они фактически должны бросить свою дочь в самое пекло.

Заговорил Дамблдор. Гарри поделил первое место с Седриком. Трибуны взорвались криками и лозунгами. Ривайвол крепко обняла Поттера за шею, Гарри же обхватил ее талию, зарываясь носом во влажные волосы. Несмотря на то, что она провела столько времени под водой, от нее все еще пахло духами. Сверху накрыли теплые и сухие руки Сириуса.

Кажется, Хоуп была немножечко счастлива от этого момента.

______________________________

Хоуп не знала, чем насолила Скитер, но та не пропустила мимо ушей пикантную информацию. Почему ее родители до сих пор ничего не сделали — загадка.

В этот раз журналистка упомянула и разговор Грейнджер с Крамом. Виктор пригласил ее на летние каникулы, а Гермиона согласилась. Дым из головы Рона был виден весь урок зельеварения. Ривайвол развеселилась. Если Рон не изменится, то Гермиону упустит, а в этом году он особенно красноречив на обидные слова. Четырнадцать лет это возраст тонкой душевной организации.

Мысли скользнули к своим чувствам и вернулись бабочки. Малфой рядом запыхтел, когда она чуть не уронила шкурку в самом начале, а нужно в конце.

— Сосредоточся, — прошептал Драко. А Хоуп не хотела. Она впервые чувствовала, что-то настолько волшебное. Надежду, шанс на счастливое будущее, влюбленность… И за всем этим стоят зеленые глаза. Она словно наяву представила, как Гарри смотрит на нее: жадно, пламенно, без тени смущения; как бряцают подаренные ею браслеты, когда он убирает волосы от лица; как мозолистые, грубоватые пальцы слегка стягивают ее волосы у корней; как его губы накрывают губы Хоуп и, как он улыбается в поцелуй, словно кот, что вкусил самое вкусное… — Так, — прорычал Малфой и Ривайвол вздрогнула, — дай сюда, посиди-ка.

— Прости, — она вздохнула.

— Ерунда, должна будешь всю жизнь, пустяки.

Хоуп тихо прыснула.

— Так Блэк правда выслал предложение о помолвке?

Скитер написала не только про Гермиону и Виктора, но и про Гарри и Хоуп. Сириус очень не вовремя тогда упомянул об этом на соревновании. Конечно, маленький незаметный жучок все услышал. Драко, когда прочитал, не умолкая, рассказывал всем, насколько Хоуп оказалась жестока, ведь теперь Малфою остается только залечивать свои глубокие раны. Теодор отмалчивался. Он не изменил свое отношение к ней, но Ривайвол все равно старалась находиться с ним меньше, чем обычно. Когда они оставались вдвоем, внутренности сжимались в какой-то тревоге. Будто еще немного и Тео сделает что-то непоправимое, нарушит какую-то грань. Хоуп искренне хотела, чтобы Тео остался рядом. «Держать рядом, не значит быть рядом». Что из того, что он говорил правда, а что ложь? Что было сказано ради спасения своей шкуры, а что от сердца? Было ли вообще что-то настоящее? Безусловно. Они провели безумное количество времени вместе. Но, в какой-то момент все разрушилось. Хоуп бросила быстрый взгляд на Невилла. Парень, казалось, не переживал об утраченной дружбе. Он нашел себе компанию, такую же тихую, как он сам. Хоуп часто видела их где-то в углу, где они разбирали рунологию. Видимо, Лонгботтом не передумал становиться мастером волшебных палочек. В какой-то степени Хоуп это успокаивало. Что-то остается неизменным. Но именно после разговора их трио разрушилось. Они поругались и Хоуп оттолкнула Теодора. Сделай она тогда иначе? Поделись она с Ноттом, сейчас он сидел бы рядом, а не Драко? Была бы она без пяти минут помолвлена с Поттером? Хоуп так не думала. Так что и смысла об этом жалеть не было. Если и жалеть, то только об утраченной Дисперато. Ошибка с Томом обошлась ей слишком дорого. Не стоит мнить себя самой умной, только потому что знает куски будущего, которое стремительно меняется. Скоро она утратит даже это. И что останется? Стоит ли Хоуп чего-то кроме знаний о будущем? Люди, которым она старается помочь… Если они узнают? Какова будет реакция? Не стоит забывать, что спасая одного, на плечи другого ляжет бремя. Пример тому Теодор. Если бы она не вмешалась, если бы Гарри не понял про крысу, именно Петтигрю нашел Воландеморта. Нотту не пришлось бы жить лето в аду. Но что три месяца против жизни на свободе Сириуса?

— Я не знаю, родители ничего не ответили ни мне, ни Блэку.

Нож в руках Драко остановился.

— Такое было раньше? — взволновано спросил тот.

— Нет, — она закусила губу, — но не думаю, что что-то случилось. Вероятнее всего они заняты чем-то или стараются сделать обстановку напряженнее, чтобы Блэк не думал, что Ривайвол с радостью упадут в руки Поттера и Блэка.

Драко хохотнул и продолжил нарезать улиток.

В кабинет ворвался Каркаров и, пока они со Снейпом обсуждали свои важные дела, Пэнси решила воспользоваться моментом. Хоуп было жаль девушку. На что она рассчитывала, когда вела себя подобным образом? Драко не даст подругу в обиду. Ривайвол и сама была достаточно острая на язык. Теперь, когда у нее за спиной вновь стоит поддержка, она не боялась говорить или делать что-то.

— Поспешила определиться, Ривайвол?

Хоуп даже реагировать не стала. Какой смысл? Вопрос изначально был поставлен так, чтобы она оправдывалась, а ей оправдываться не нужно. Она не пудрила никому голову, не говорила сладких речей. Если бы не Паркинсон, глаза Скитер, вероятно, пропустили бы ее.

— Знает ли Поттер, какая ты на самом деле? Как крутишь шашни с половиной школы?

Внезапно на волосы Паркинсон прилетела улитка и с тихим «Чпуньк», словно грязь расползлась по волосам, пока вовсе не упала на плечо. Пэнси взвизгнула, рукой отбрасывая бедное мертвое животное прямо в котел рядом стоящей Дафны. Зелье возмущенно забурлило, издало всасывающий звук, чтобы потом надуться пузырем. Драко схватил Хоуп за плечо, заставляя спрятаться под парту, а другой рукой возвел щит. Вовремя, потому что пузырь лопнул, как будто разбилось стекло и всех ближайших окатило коричневой жижей. Кожа, на том месте куда попало зелье, начала сморщиваться и покрываться корой, словно на дереве. Начался гвалт. Дафна и Пэнси завизжали, хватаясь за свое лицо, Блейз рядом шипел, прикрывая руку, Винсент и Грег пытались рассмотреть свои носы, которые были больше похожи на сухие ветки.

— Кто это сделал? — рявкнул Снейп, выходя на шум и оценивая ситуацию.

Драко и Хоуп выползли из-под парты, отряхивая свои мантии от несуществующей пыли.

— Паркинсон, — воспользовался ситуацией Драко, — она вдруг решила, что улитку нужно добавить сейчас и совершенно не слушала Дафну, — он с сожалением покачал головой.

Снейп, конечно, не поверил, но отчего-то спорить не стал. Возможно подумал, что Малфой самостоятельно кинул в котел ненужный ингредиент.

— В больничное крыло все, живо, — недовольно буркнул Снейп, поправляя рукав мантии.

— Скажешь своему парню — спасибо за представление, — шепнул Драко, проверяя зелье на испорченность. Его он защитить не успел.

Хоуп вернулась на свой табурет и подперла рукой подбородок.

— Хм?

— Его улитка полетела в Паркинсон, — весело пояснил Драко.

— Да? — заулыбалась Хоуп и глянула на гриффиндорца. Тот, как ни в чем не бывало, резал шкурки. Его выдавали только слегка приподнятые уголки губ. «Шалость удалась, да Гарри?»

_______________________________

На следующий день по пути в Хогсмид ее настиг сокол отца. Клаус писал, что ждет ее на втором этаже «Шепота». Это было небольшое элитное заведение. На первом этаже ресторан, на втором несколько гостиничных номеров, где можно было провести досуг.

Клаус оказался один. Он тепло обнял дочь, целуя в лоб.

— Ты все больше растешь, — с сожалением сказал он.

Хоуп растерялась. Она не помнила, чтобы в детстве на нее обращали слишком много внимания. Отношения начали теплеть не так давно, после второго курса, пожалуй. Возможно ли, что отец жалел об утраченном времени?

Они сели за небольшой столик и на нем появились несколько бутылок сливочного пива для Клауса и яблочный сок для Хоуп. Она с удовольствием пригубила любимый напиток.

— Нам пришло письмо от Блэка, — он отвел взгляд в окно, — Инсиндиас не хочет, чтобы я одобрял. Опасно.

— Я так и подумала, — кивнула Хоуп.

— Я согласен с ней, — он вздохнул, — мы не хотим, чтобы с тобой что-то случилось.

— Папа? — она накрыла своей рукой руку отца, — ты не ответил отказом, потому что знаешь, что я буду в опасности все равно. Ты знаешь, что не останусь в стороне?

Он посмотрел на нее предательским взглядом. Хоуп прикусила щеку. Родителей жаль и она понимала их тревогу. Было бесчестно манипулировать их любовью, но девушка хотела оставаться рядом с Гарри в самые сложные времена. Она должна помогать.

— Папа, если я стану его невестой, моя безопасность будет практически такой же приоритетной, как и Гаррина. Ты же не думаешь, что он бросит меня в беде или позволит кому-либо другому бросить меня?

Выражение стало мученическим. Было больно смотреть на Клауса. Он медленно прикрыл глаза и выпрямился, будто загнал все чувства глубоко.

— Я уповаю на твое благоразумие, дочь. Мы с мамой надеемся, что ты выбрала правильно мужчину и не прогадала с будущим.

Хоуп прикрыла глаза и глубоко вдохнула.

— Папочка, все будет хорошо, верь в меня, ладно?

— Кому, если не семье?

__________________________________________

Хоуп вернулась к сокурсникам. Те сидели в «Трех метлах», весело что-то обсуждая. На удивление Ривайвол с ними была Дафна. С инцидента с Паркинсон девушка ее избегала и практически не контактировала ни с ней, ни с ее друзьями. Хоуп не осуждала, не чувствовала даже обиды. У нее были те, кто поддержат, а у Пэнси нет.

— Хоуп, — поднял бутылку со сливочным пивом Блейз, — твое здоровье, — он хитро улыбнулся и Ривайвол заподозрила нечто неладное.

— Ты с кем-то поспорил на мой счет? — сузила глаза.

Блейз поперхнулся.

— Как ты узнала? То есть, нет конечно! — ярко улыбнулся слизеринец. Драко закатил глаза.

— Хоуп, ты меня любишь? — вклинился в разговор Малфой.

— Конечно.

— Это было слишком просто, — разочарованно надулся Блейз и отдал галлеон.

— Серьезно, Забини? — вздернула бровь Хоуп и села между ними.

— Блейз думал, что ты скажешь что-то язвительное, — встряла Дафна, — Малфой сказал, что ты просто ответишь.

— Это максимально скучный спор, Блейз.

— А кто его знает, в каких кустах прячется Скитер. Просто представь, — он закатил глаза в экстазе, — какая статья выйдет, если она это услышит.

Хоуп бросила в него салфетку, а Драко неожиданно ее обнял.

— Хочу посмотреть, как Поттер отреагирует, — шепнул на ухо.

— Он здесь?

— Ага, только что зашел.

— И зачем тебе это? — весело спросила Ривайвол и забрала недопитую бутылку у Драко.

— Мне скучно.

— Паркинсон развеселит.

— Она вроде как избегает меня.

— Больше двух — говорят вслух, — отрезал Блейз.

— Мне бы тоже хотелось послушать, — над самым ухом Хоуп услышала мурлыкающий голос. Она повернулась к звуку и практически столкнулась лбом с Гарри. Тот не отстранился. Снова этот жадный блуждающий взгляд, от которого у Хоуп заныло в желудке. Ей так нравилось как он смотрел на нее.

— Здравствуй, — прохрипела Хоуп.

Гарри посмотрел на все еще обнимающую руку Драко, а потом на ее обладателя.

— Убери, — улыбнулся Гарри. Малфой, конечно, ухмыльнулся и притянул ближе.

— А то что, Поттер?

— Я ее тебе сломаю, — ответила Гарри, не переставая мило улыбаться. Малфой посмотрел на потолок с задумчивым выражением лица. Рукой, что обнимала, закрутил локон Хоуп, — я не люблю, когда испытывают мою терпимость, Драко.

Он аккуратно положил ладонь на руку Малфоя.

— И еще больше не люблю, когда посягают на мое.

Сбоку свистнул Блейз.

— Где ты скрывал свою натуру, Поттер? — весело спросил Забини. Гарри не ответил, ожидая действий от Драко. Малфой по доброму усмехнулся и взъерошил волосы Хоуп.

— Ты его делаешь человеком, Ривайвол.

— Спасибо, — вместо девушки ответил Гарри. — Пойдем, — он протянул ей руку. Хоуп взглянула за стол, где сидели Рон, Гермиона и Сириус, и помотала головой.

— Нет, спасибо, — Гарри вопросительно поднял бровь, не убирая руки. — Это твой круг, Гарри, — мягко улыбнулась девушка.

— Наш круг, — поправил гриффиндорец.

— Нет, в смысле да, но, — она закусила губу, — мне будет некомфортно.

— Оу, — он медленно убрал руку.

— Я, — Хоуп почувствовала себя виноватой. Что сказать?

— Хоуп, иди, — Дафна мягко улыбнулась, — когда-то нужно будет налаживать отношения. К тому же, мистер Блэк не такая плохая компания, верно? — она подмигнула девушке.

Хоуп натужно улыбнулась, но Гринграсс была права, когда-то нужно начинать.

— Эй, — Драко подтолкнул ее, — иди и покажи им, кто такие слизеринцы.

— О, это я могу, — ухмыльнулась. Поддержка придала ей сил.

Когда они подходили Рон смотрел с ужасом, а Гермиона с удивлением, Блэк же улыбался. Гарри придвинул ей стул между пустым местом, которое вероятно займет Гарри, и Сириусом. Блэк громко позвал Розмерту и заказал курицу, сливочное пиво, фрукты и сладкого.

— Итак, о чем вы хотели пошептаться, детишки? — он откупорил себе сливочного пива и с удовольствием отпил, — Мерлин, никак не могу привыкнуть, что могу есть, пить и ходить, где заблагорассудится.

У Хоуп потеплело на душе, все было не зря. Рон скрестил руки и сердито посмотрел на слизеринку, а Гермиона поджала губы. Ривайвол закатила глаза.

— О, вы верно ощущаете себя такими умными, юные детективны прям, — принесли фрукты и Хоуп тут же взяла зеленое яблоко. Покрутила в руках и с удовольствием откусила. И действительно, зачем ей стараться им понравиться? Это они окончательно испортили отношения с ней, хотя она ничего им не сделала. Это они враждебно относятся, а не Хоуп. Подстраиваться под гриффиндорцев? Хоть Рон и Гермиона друзья Гарри, это не значит, что Ривайвол должна прогибать спину. Она выше их всех на голову и Драко, как обычно прав.

— Воу-воу, давайте градус сарказма снизим.

— Тогда я помолчу, — ухмыльнулась Хоуп и откусила еще кусочек.

— Мерлина ради, — воскликнула Гермиона, — ты можешь быть просто дружелюбнее?

— Одно не исключает другого. И кроме того, — она по акульи улыбнулась, — нужно было думать об этом, когда вы: отважные, храбрые герои напали на одну девушку. А до этого, — она поманила рукой другое яблоко, устраивая маленькое шоу из беспаловочковой магии, — унижали, делали и говорили омерзительные шуточки.

— Так, эм, — прокашлялся Блэк, — я думал, что они просто напали? Потому что ты что-то резко ответила про Джинни.

Хоуп удивленно подняла брови и посмотрела сначала на Сириуса, потом на Гарри, тот был так же озадачен. Хоуп ухмыльнулась.

— Так вы, маленькие, умненькие гриффиндорцы даже не осмелились рассказать всю историю?

Гермиона опустила глаза, закусывая губу, а Рон еще более злобно посмотрела на слизеринку.

— Это отвратительная идея, — отрезал Уизли, — мы не подружимся.

— Хватит, — Гарри стукнул бутылкой сливочного пива по столу.

— Да почему ты защищаешь ее? — взорвался рыжий.

— Рон, не кричи, — шикнула на него Грейнджер. Хоуп услышала тяжелый вздох Сириуса.

— Потому что вы на нее нападаете, — все-таки ответил Гарри.

— Но это она нас оскорбляет!

Хоуп удивленно посмотрела на гриффиндорца и возвела глаза к потолку.

— Вряд ли, Уизли, ты когда-то слышал, что я оскорбляю кого-то.

— А тебе и не надо, — вмешалась Грейнджер, — мы не тупые и намеки понимать умеем. Твоя пассивная агрессия…

— Не сработает, — протянула Хоуп, — вам придется смириться с моей пассивной агрессией, саркастичностью и все то, что еще придумает мисс Грейнджер.

— Я не собираюсь с этим мириться, — упрямо заявил Рон.

— О? — Хоуп быстро посмотрела на Гарри. Вероятно тот еще не сказал, что им придется это сделать, иначе у них будут сложности с дальнейшей дружбой. Она не стала отвечать на это, чтобы не ставить под удар своего почти жениха, вместо этого откусила яблоко, — итак, вы все здесь сегодня собрались обсудить меня или все-таки Крауча?

— Откуда ты знаешь? — вскинулась Грейнджер.

— Потому что я тоже умею думать? Или, возможно, вам стоит разговаривать тише, а возможно, вы слишком предсказуемы. Ах, — она ухмыльнулась, — странное поведение Крауча заметили все, у кого есть глаза. А вы влезаете во все странное. Тенденция, — Хоуп пожала плечами. Сириус странно на нее посмотрел и сжал свою бутылку. В какой-то момент он стал грустен и задумчив.

Сбоку звякнули браслеты и девушка почувствовала тяжесть руки и тепло Гарри.

— Что еще ты знаешь? — шепнул в самое ухо. Это смущало. Сидеть вот так в обнимку посреди волшебников. Одно дело на балу, когда это позволяет обстановка, другое, в обычной жизни. Как будто сказочный момент еще не прошел. Гарри и раньше прилюдно показывал свои чувства, как будто щупал грань дозволенного. Ему не стоит знать, что она могла бы разрешить ему что угодно, но не задумывалась об этом слишком сильно.

— Я расскажу, — она повернула голову, чтобы столкнуться лицом к лицу с Гарри. Облизала свои губы, едва показывая язык и с удовольствием отметила, что фокус внимания парня перешел на них. Кокетничать она тоже умела, — после помолвки и под обет.

— Все, что угодно, — сипло прохрипел Гарри и Хоуп улыбнулась.

— Аккуратно со словами, мистер Поттер. Я могу запросить нечто очень дорогое.

— Я доверяю тебе, — тверже сказал Гарри и посмотрел в глаза. У Хоуп застучало сердце. Наверное, она никогда не привыкнет к такой честности и искренности. В этом шарм Гриффиндора? Она протянула руку к уху Гарри и погладила серьгу, едва касаясь пальцами. Парень задержал дыхание.

— Я надеюсь ты простишь меня, — едва шевеля губами, шепнула Хоуп.

— Меня сейчас стошнит.

— Рон! — одернула друга Грейнджер. Хоуп сжала губы.

— Прости за них, — понурился Гарри.

— Все в порядке, — она откинулась на спинку, парень придвинул стул ближе к ней и приобнял, прижимая девушку сильнее. С вызовом посмотрел на Рона.

— Тебе придется бороться со своими рвотными позывами, Сириус уже выслал предложение о помолвке.

— Что? — вскрикнули оба. А Блэк расхохотался.

— Ты не можешь… только не на ней, — застонал Рон и уронил голову на стол. Хоуп развеселилась.

— Ты уверен? — взволновано спросила Грейнджер.

— Да, Гермиона, я уверен, — улыбнулся Гарри, но глаза оставались серьезными.

— Ты его опоила, — продолжал стонать Рон, — поверить не могу, она же слизеринка, она же…

— Слизеринка, — продолжила за парня Хоуп.

— Именно, — серьезно кивнул Уизли.

— И родители бывшие Пожиратели смерти, — дополнил Гарри, закатывая глаза, — есть что-то, чего я не знаю лучше вас о ней?

— Мы много не знаем, — аккуратно сказала Гермиона, — и постараемся быть терпимее.

Ривайвол фыркнула. Терпимее…

— Исходя из прошлого это Хоуп нужно быть к вам «терпимее», — строго поправил Сириус и Гермиона вновь потупили взгляд. — Рон, а тебе следует раскрыть глаза и признать, что не все слизеринцы плохие. Или ты считаешь, что Гарри мог выбрать себе в спутницы Воландемортову реинкарнацию?

— Итак, Крауч, — вернула тему Хоуп. Ривайвол не хотела вести дальше этот разговор. Обсудить ее плюсы и минусы они могут без нее.

Гриффиндорцы с радостью переключились на тему и начали рассуждать. Хоуп слушала в пол-уха. Ей на удивление стало комфортно. Мнение она не изменила, компания гриффиндорских друзей оставалась для нее шакалами, однако защита Гарри и Сириуса давало шанс, что ее не съедят. У нее есть на кого положиться. Она не одна.

Идти в воскресенье утром и выяснять что-то про Крауча жутко не хотелось, но друзья настаивали. Гарри подарил еще пару носков Добби, познакомился с Винки и, слегка раздражался от маниакальной идеи Гермионы освободить тех, кто в свободе не нуждался. Они вместе с ней читали статью про домашних эльфов, где было написано, почему освобождать это вредно, за редким исключением, которое лишь подтверждает правило. Исключением, конечно, являлся Добби.

И, уходя, он был полностью уверен, что смог бы разговорить эльфийку, если бы не вмешательство подруги. Раздражения это только прибавляло. К вечеру Рон и Гермиона совсем разругались и Гарри сбежал от них. По карте он нашел Хоуп, та была с Драко в заброшенном кабинете, поэтому Поттер без сомнений направился туда. Попытавшись открыть дверь, понял, что та заперта, попробовал Алохомору, но ручка не поддавалась. Тогда он додумался постучать, после чего дверь распахнулась.

Хоуп и Драко стояли друг напротив друга с поднятыми палочками и Гарри понял, что они упражнялись в заклинаниях.

— Привет, — только сейчас он подумал, что мог им помешать. Ревновать к лучшему другу, это как если бы Ривайвол ревновала к Грейнджер. Гарри бы наверняка также раздражался от этого.

— Поттер, — кивнул Драко.

— Привет, Гарри, — от улыбки девушки у парня потеплело, — если хочешь, можешь присоединиться.

— О, — он кое-что вспомнил, — на дне рождении ты сделала так же, как делал мой папа, — Гарри подошел к Хоуп, чтобы убрать прилипшие волосы от лица, вероятно они уже долго тренировались, — научишь?

— Это когда на тебя Пожиратель напал? Нотт говорил, что ты делала что-то сумасшедшее, — Малфой отошел к подоконнику и, взяв стакан, наполнил его яблочным соком, который, вероятно, принесли домовики.

— Ммм, — засмущалась Хоуп, — я увидела этот прием из воспоминаний об отце Гарри и немного почитала, и попрактиковалась…

— Ты использовала трансфигурацию, беспаловочковую левитацию, щиты и это только то, что заметил Нотт, — Драко покачал головой и протянул девушке стакан с соком, та с благодарностью приняла.

— Самое главное концентрация. Вообще, — она неуверенно прикусила губу, — после того… после дементоров, некоторые чары даются мне проще…

— Да, — задумался Гарри, — Шляпа говорила, что-то об этом.

— Да, — кивнула, — что это дает некоторые преимущества, взамен утраченного, — она вздохнула и несмело улыбнулась, — ну, хоть что-то?

— Хоть что-то? — вздернул бровь Драко, — это неплохой такой плюс тебе.

— Неплохой минус, что я постоянно чувствую пустоту, Драко. Всегда. Каждую дракллову секунду.

— Прости, — он закатил глаза, — я смотрю…

— Прощаю, — отрезала Хоуп и поставила пустой стакан. — Итак, хотите научиться?

— Разумеется, — фыркнул слизеринец, а Поттер улыбнулся.

— Эм, Гарри, если ты против…

— Нет-нет, — он замахал руками, бросив быстрый взгляд на Драко, — это же нельзя использовать во вред, ну, конкретно то, чему ты хочешь нас научить, поэтому…

Хоуп начала с объяснения каждого.

— Как вы знаете, боевую трансфигурацию можно использовать только на поле. Ее фундамент это мусор, чем больше мусора, тем больше сможете превратить, — она села на стол и положила ногу на ногу. Серые спортивные штаны обтянули ее ноги и Гарри пришлось напрячься, чтобы переместить взгляд куда угодно, только не на Хоуп. — Главная ваша сложность это беспаловочковая магия, для начала вы поднимете все вещи и начнете левитировать их вокруг себя с помощью палочки, необходимо почувствовать, как магия двигает их, чтобы взять концентрацию исключительно силой природного дара.

Хоуп палочкой подняла бутылку с соком, потом положила оружие на стол. Бутылка должна была тут же упасть, но она продолжала левитировать.

— Если научитесь, возьмете в привычку, что можете это сделать в любой момент, остальные заклинания пойдут по накатанной. Главное понять свою магию. Также будьте готовы, что беспаловочковая магия буквально высасывает из вас энергию. По началу вы будете расплескивать ее вокруг себя и быстро уставать. Поэтому здесь поможет только практика. Также, Гарри, — обратила она к парню, — я вышлю тебе учебники по оклюменции, это очень сильно поможет тебе в концентрации. Ты же не изучал ее?

— Нет?

— Хорошо, — она кивнула, — а ты Драко?

Слизеринец фыркнул и посмотрел снисходительно.

— Так же как и ты Хоуп, с малого возраста.

Девушка кивнула и приманила зеленый фрукт, одновременно левитируя бутылку с соком обратно к Драко.

— Я поражаюсь вашей страсти к яблокам.

— Это вкусно, — вместе ответили слизеринцы и Гарри фыркнул.

— Начнем с трансфигурации, вам нужно превратить как можно больше плоских, достаточно толстых и блестящих вещей. Гарри, ты можешь вместе с этим призывать змей в бешеном количестве и командовать ими, они будут отвлекать, я так делала на твоем дне рождении.

Хоуп взорвала стул и парту в углу, чтобы левитировать парням. И они принялись за работу. У Драко проблем не было, его обучали так же на дому поверх школьной программы, Гарри же приходилось стараться над каждым предметом, доводя до идеального состояния. Хоуп поправила его, потому что идеальность не нужна, только эффективность.

— Они не должны легко ломаться, достаточно, если выдержат одно заклинание, главное твердость и количество, а насколько хорошо выглядит, не трать на это время.

Гарри сосредоточился, представляя предметы твердыми, упуская из виду внешность. Это отличается от того, что обычно требовала Макгонагалл, но сильно упрощало дело. Он быстро увеличивал и превращал доски, когда перед ним образовалась кучка для костра, Хоуп предложила теперь сделать их слегка блестящими. И Гарри вновь принялся переделывать. Она также акцентировала внимание, что вид не важен, просто блеск, чтобы проще было предметам не пропускать через себя заклинания.

Сравнивая свою и Драко кучки, у слизеринца получилось аккуратнее. Драко ухмыльнулся, очевидно заметив тоже самое, Гарри только закатил глаза на это ребячество.

Поттер заметил, что Малфой к нему по прежнему не придирается и общается без упреков или сарказма. И ему стало немного стыдно за своих друзей. Почему они не понимают?

— А теперь отойдите в разные стороны класса и начните левитировать вокруг себя.

Через пару минут парни поняли, что это оказалось опаснее и сложнее, чем они предполагали. Заставить предметы парить это одно, а вот летать вокруг себя по определенному сценарию не то же самое. Часть врезалась в стену, другая летела в самих парней и только несколько вели, как им было положено.

Драко сконцентрировался на потоке магии, пытаясь четко представить, какой именно результат хотел получить. Стало лучше, некоторые предметы падали, но основная масса криво, но летала вокруг. Из-за усиленной концентрации лоб покрылся испариной и Драко понял, что на сегодня с него хватит. Руки уже дрожали, а это все с палочкой. Он присел на пуфик, расслабляясь. Гарри был бледен, но губы сжаты, а брови сведены. Очевидно он будет стараться, пока не угрохает себя. Драко закатил глаза и обратил внимание на Хоуп. Та наблюдала за гриффиндорцем, но не вмешивалась. Малфой удивлялся, как настолько разные люди смогли сойтись. Пара получалась гармоничной, Драко видел, что Гарри ее ценит так, как того заслуживала девушка. Слизеринец до странности путался в чувствах к этому. Он был одновременно горд, недоволен, рад и не рад. Хоуп всегда относилась к Гарри по особенному, об этом знал весь факультет, но никто не мог подумать, что из этого что-то выйдет. А в один момент они начали общаться, как будто понимали друг друга без слов. По мнению Драко, Гарри безусловно был лучше Теодора. Нотт становился все мрачнее и нелюдимее, злее, агрессивнее, но на близких не срывался. Однако, кажется, девушек менял еженедельно. Поэтому то, что Хоуп была именно с Поттером несомненный плюс. Но это был Герой Магической Британии. Хоуп ежедневно приходится уничтожать кучу писем от неизвестных людей и это раздражало. Однако, девушка относилась пацифистски. Но все равно, по мнению Драко, Гарри Поттер не заслуживал Хоуп. Она была живой, красивой, вообще-то Драко считал ее практически воплощением себя самого, так они были похожи. Во вкусах, даже во внешности, родители, жизни в целом. Он задумался. Будь у него сестра, отдал бы он ее Гарри Поттеру? Он мысленно усмехнулся. Нет, его сестра осталась бы старой девой, потому что он не позволил бы подойти к ней и на метр.

Гарри пошатнулся и Хоуп приблизилась к нему, что-то объясняя. Она мягко касалась руки, опуская палочку. Заглядывала в глаза, убирая со вспотевшего лба волосы. Поттер на вид был недоволен, но все равно согласился и дошел до пуфика рядом с Малфоем.

— Завтра будет голова болеть, но быстро пройдет, если ты не будешь слишком много колдовать, а еще лучше, если зайдешь к Помфри, но ума не приложу, какую отговорку ты ей скажешь, — она подала ему стакан с соком, который Гарри с жадностью выпил.

— Как ты умудрялась стоять тогда? — просипел Гарри.

— Не без труда, — криво улыбнулась девушка. Поттер помотал головой. Чувство вины вновь напомнило о себе. Стало еще хуже от своего поступка, что он не заметил ее состояния и отправил одну в чужой стране. «Герой», — сам себя упрекнул Поттер.

— Драко, ты как?

— Лучше, чем он.

— Если будете в меру тренироваться, станет легче. Магия привыкнет к движениям и вы прекратите отдавать столько сил. Здесь главное понять, а потом практиковаться.

— Все, — хлопнул по коленям Драко, — я вымотан и желаю лишь помыться, и провалиться в сон. Идешь?

— Что? Тебя помыть? — игриво спросила Хоуп. Драко выпучил на нее глаза.

— Нет, конечно! Только вместе спать.

— Я вам не мешаю? — отрезал Гарри их разговор.

— Нисколько, — от снисходительности Малфоя у Поттера зачесались кулаки, — вообще-то, можешь присоединиться.

Гарри поперхнулся, а довольный Драко помахал рукой и вышел из кабинета.

— Тебе придется привыкнуть к этому, — Хоуп широко улыбалась, она дорожила Драко всем сердцем. Он всегда был живой, любил играть с окружающим миром, часто недовольный от всяких мелочей, но всегда искренний, открытый. Конечно, для близкого круга. Поэтому разного рода пикировки, заигрывания стало для них нормой. Он ее подбадривает, заставляет улыбаться, когда хочется разорвать мир, защищает от разного рода неприятностей. Если бы у нее был брат, то вероятнее Малфой подошел бы идеально. В определенный момент он прочно занял место в сердце на равне с родителями и Гарри. Пожалуй, ради них, она готова была пустить мир по ветру.

— Мне не нравятся ваши разговоры.

— Пойдем, я тебя провожу.

Гарри говорил плохо, был бледен, а синяки под глазами могли поспорить с синяками Люпина в его худшее время.

— То, что ты чувствуешь называют магическим истощением. Запомни, ощущения перед этим и больше никогда не доводи до такого. Иначе последствия будут плачевными. Давай, — она подала ему руку.

Гарри, конечно, напряг свое тело и встал сам.

— Не надо меня провожать, — устало ответил, — я в состоянии добраться самостоятельно.

— Как хочешь, — она пожала плечами, — мог просто сказать, что я тебе надоела.

— Что? — он запнулся, — нет!

Хоуп довольно ухмыльнулась. Гарри понял, что его только что провели, как маленького ребенка.

— Слизерин, — он закатил глаза, — я больше на это не попадусь.

— Хорошо, — легко согласилась девушка. Ей, пока, «больше» и не надо. Она надеялась, что парень не будет доводить себя до подобного состояния.

Они молча дошли до гостиной Гриффиндора. Хоуп на прощание легко поцеловала его в щеку.

— Ты сегодня молодец, Гарри. Я рада, что у тебя получается.

— Благодаря тебе, — он попытался улыбнуться, но было видно, что слишком устал даже для этого. Хоуп не стала больше удерживать его и, махнув рукой, пошла в сторону своего факультета.

_______________________________________

Следующим днем, Хоуп, как обычно за завтраком избавилась от нескольких писем. Драко, отчего-то разбирался с одним с особой жестокостью, как будто это ему угрожали, а не девушке.

— Тебе не понравился почерк? — весело спросила Ривайвол.

— Именно. Ты видела эти отвратительные закорючки, будто не букву выводила, а целые писания на иврите?

— О, Мерлин, как они могут оскорблять вкусы арабов.

— При чем тут арабы? — поморщился Драко и добавил в кашу чернику, — они оскорбляют мои вкусы.

— Письма отправлены мне, — заметила девушка.

— Я в гареме, забыла? — развеселился парень и, подумав, добавил в свою кашу еще ежевику.

— Ты собираешь это есть?

— А что? Проблема?

— Никаких, — Хоуп отпила сок, — так что вчера случилось?

— Потом.

Он задумчиво пожевал кашу, кажется, действуя на автомате.

Внезапно девушка почувствовала теплые объятия. Она была уверена во владельце, но не уверена, как относиться к публичности. А потом расслабилась. Какое имеет значение, что о ней подумают, когда статьи Скитер уже сделали из нее падшую женщину, осквернительницу Героев, расхитительницу сердец.

— Теперь, ты официально моя, — горячий шепот на ухо заставил сердце биться чаще. На теле промаршировали мурашки, а тембр Гарри отдал куда-то в желудок. Она с нетерпением ждала, что и как он будет говорить, когда они станут старше. Предвкушала. А потом до нее дошел смысл слов. Она повернула к нему голову, его губы оказались на уровне ее губ и Хоуп пришлось сосредоточиться на своих словах. Она хотела, чтобы он ощутил тоже самое, что и она сейчас.

— Мне казалось я была рождена уже твоей.

Она с удовольствием отметила, как глаза Гарри темнеют. Как его кадык дернулся и, как щеки и уши парня начали приобретать более яркий оттенок, чем обычно.

— Хочу тебя поцеловать, — прошептал он в самые губы. И Хоуп готова была сказать да…

— О, Мерлин, снимите комнату, — Драко отодвинул от себя пустую тарелку, — я пойду с Крэбом и Гойлом, а вы милуйтесь дальше.

Хоуп моргнула и быстро встала, беря сумку, Гарри ее перехватил.

— Позволишь…?

— Побыть джентельменом? Всегда рада.

Взяв в одну руку сумку, другой скрестил пальцы с пальцами девушки. Хоуп наверняка к этому будет долго привыкать. Она ощущала себя в каком-то воздушном мире, словно все сводилось только к нему. Ей хотелось проводить как можно больше времени с Гарри, больше целовать, больше обнимать, больше говорить. Она любила его, сильно и, кажется, всегда. Хоуп не солгала, когда сказала, что была рождена уже его. Сейчас это казалось кристально понятным. Что может быть проще?

— Много писем приходит? — он склонил голову набок. Говорил по прежнему тихо. Хоуп чувствовала, как большим пальцем он поглаживал ее руку. Монотонность движения успокаивала и давала моменту какой-то свой неповторимый окрас. Пожалуй, если бы она могла вызвать патронус, думала бы об этом миге?

— Уже меньше, когда-нибудь прекратятся совсем, но это не напрягает, если ты переживаешь.

— Гермиона в больничном крыле. Ей тоже присылают письма, в этот раз попались с гноем бубонтюбера. Будь осторожна, — он чуть сжал ее руку.

— Я не настолько наивна, чтобы трогать и тем более открывать незнакомую почту, — немного обижено фыркнула девушка.

— Верно, — Хоуп по голосу поняла, что он улыбается. Посмотрела краем глаза, чтобы подтвердить догадку и, сама не удержавшись, улыбнулась.

На уроке они проходили нюхлеров. Маленькие мордашки, похожие на уточек, были крайне милыми. Хоуп не желала снимать ни одно свое украшение. С тех пор, как ей начали дарить подарки люди, которых она любила, для нее они стали броней. Кольца, браслет, кулон и медальон, парные с Драко серьги. Все это было дорого ее сердцу.

— Гарри, сережку забыл, — она протянула руку, чтобы он вложил ее к остальным подаркам от Хоуп. Ей грело душу, что кроме кольца наследника, все остальное было только от нее. Либо Гарри не носил прочие украшения, либо никто больше не дарил ему таких подарков. Хоуп надеялась на первое. Быть особенной для кого-то всегда импонирует.

— Точно не хочешь поиграть с ними?

— Точно. Это они с тобой будут играть, — усмехнулась девушка и надела на себя все, что Гарри ей отдал, а сережку закрепила на своем медальоне. На всякий случай.

— Ты похожа на Трелони, — скривила губы Паркинсон.

— Главное не на тебя, — отзеркалила Хоуп ее выражение лица.

Пэнси фыркнула и, кинув в мешочек несколько украшений, поспешила к остальным на грядку. Хоуп какое-то время наблюдала за ребятами. Драко, естественно, не удержался и взял с собой галлеон. Они перекидывали с Крэбом и Гойлом монетку, пока ушлый нюхлер все-таки не украл блестяшку. Гарри с безразличным лицом следовал за своим животным. Парень о чем-то задумался и не обращал внимание на окружающий мир. Гермиона и Рон о чем-то снова спорили. В последнее время, если они сталкивались, то безусловно ругались. Интересно, как дела у Грейнджер с ее бесполезным движением по освобождению домовиков? Еще Хоуп снедало любопытство, отправится ли гриффиндорка к Виктору Краму? И к чему это в итоге приведет.

Взгляд снова вернулся к Поттеру и Ривайвол задумалась как, а главное когда рассказать Гарри хоть часть из того, что он хочет знать. Скрывать она сама не хотела, но признавала, что была достаточно эгоистична, чтобы скрыть, как можно больше. Если бы Гарри скрывал от нее что-то, что напрямую касается ее жизни и жизни близких… Хоуп мотнула головой, ведь их нельзя сравнивать, она бы простила ему все. Гарри был слишком честен, слишком добр, чтобы поступить с ней плохо. А она? Была ли она такой же? Смешно даже спрашивать. Но залог отношение это доверие и уважение. Она не готова была его потерять, но еще более не готова предавать. А хранение такой важной информации это предательство.

После урока, Хоуп вернула все Гарри, когда она отцепляла серьгу от медальона, Гарри заинтересовался им.

— Мы с Драко с третьего курса дарим друг другу маленькие артефакты, — она погладила украшение, — как ты знаешь у меня проблемы с боггартом, он вроде как способен сделать меня незаметной для него. Полагаю благодаря ему на экзамене он превратился в луну и я с легкостью расправилась, — она хихикнула, — Люпин заподозрил неладное, но он слишком добр, чтобы рассказывать об этом.

— Повезло, — он мягко улыбнулся и снова забрал у нее сумку и взял за руку, — а кольцо?

— Тоже от Драко, оно выявляет опасные компоненты для зелий. Проще говоря от ядов.

— Хах, — усмехнулся Гарри, — это так…

— По-слизерински?

— Это тоже, но вообще вы вроде как заботитесь друг о друге?

— Так же как ты о Роне и Гермионе, — Хоуп мягко улыбнулась, — если ты хочешь приревновать к Драко, то не стоит. Считай его кем-то вроде подушки или доспехов. Да кем угодно, — она закатила глаза, — главное не объектом моей любви. Поверь, он вероятнее поцелует лягушку, чем меня.

— А ты? Ты поцелуешь его? — Хоуп от вопроса резко остановилась. Что есть ревность? Гадкая ползучая тварь, которая въедается в подкорку сознания. Чувство собственности и чувство неуверенности в себе, в своем партнере. Мозгом девушка это понимала, но почему-то ей было безумно приятно, что Гарри ее ревнует. Ведь это говорит о том, что она ему по-настоящему нравится. Но Хоуп не хотела, чтобы Гарри каждый раз нервничал, когда она с Драко. В ее воздушных планах они должны подружиться. Ревность все испортит.

— Гарри, — она коснулась его щек, заглядывая в глаза, — тот кого я когда-либо хотела целовать был только ты, — он бросил быстрый взгляд на ее губы, — Драко друг и ничего больше. Мы никогда не рассматривали иные роли.

— Я понял, — они остановились недалеко от входа в замок и Гарри решил, что это место можно считать безлюдным. Поэтому притянул девушку ближе и мягко укусил за нижнюю губу, чтобы в следующий миг ворваться в приоткрытый рот. Парень чувствовал, как она сперва напряглась, а потом, когда парень прижал ее сильнее, расслабилась. Стала податливой. Хоуп сперва несмело обняла его за шею, но чем дольше длился поцелуй, тем смелее становились ее пальцы. Он зарычал, когда она натянула его волосы, Гарри повторил ее движение и разорвал поцелуй. Ее губы были слегка опухшими и такими розовыми. Хоуп смотрела прямо на него ясными глазами, а потом сама поцеловала. Гарри в какой-то момент пришла мысль, что она правда создана для него. Словно ее тело было выковано только для его рук. Он становился жадным. Никогда за собой не замечал, всегда делился всем, что было с друзьями или с Сириусом. Но все, что касалось Хоуп он хранил под замком. Будто дракон, а Ривайвол золото. Все разговоры, мысли о ней, привычки, он не хотел рассказывать ничего. Никому не нужно знать, что она пахнет яблоками и духами, что любит помады со вкусом вишни, что когда ей грустно, глаза становятся практически прозрачными, а когда счастлива насыщенно серыми. Что у нее есть привычка крутить кольцо, подаренное им, когда нервничает, а когда смущается не отводит взгляд, как все остальные. Гарри мог перечислять все ее тонкости бесконечно. Ему казалось, что он знает ее всю, но никогда не способен угадать о чем она думает или какой будет следующий шаг. В один момент она ласковая, в другой расплачется, сейчас она игривая, а через секунду может завести любую серьезную тему. Он сходил от нее с ума. Ему совершенно точно не нравились отношения с Малфоем и Ноттом, что она скрывает нечто серьезное. Но несмотря на это, Гарри не готов был даже подумать о том, чтобы отпустить ее. У него закипала кровь, как только он представлял, что кто-то будет касаться ее так же, как он. Что кто-то еще узнает все эти маленькие пазлы Хоуп. Что-то кто-то другой соберет мозайку. Только он.

Больше совместных уроков со слизерином не было и Гарри не разделял общего восторга от этого. К вечеру, Гермиона убежала в библиотеку. Рон подозрительно на нее смотрел и не удивительно. Для библиотеки подруга сделала замысловатую прическу и надушилась. Видимо, чтобы мадам Пинс оценила.

— Сыграем в шахматы чтоли?

Они уселись в уголок гостиной и Рон достал фигурки. Гарри не очень нравилось играть, но никогда этого не скажет. Друг был слишком увлечен, когда продумывал шаги наперед и еще более увлечен, когда выигрывал. Кем бы он был, если бы забрал эту радость?

К ним подсел Дин, он не был слишком разговорчивым, более вдумчив и спокоен, в отличие от его друга Симуса.

— У вас самый тихий угол, — пояснил парень и, усевшись в кресло с ногами, положил на них альбом. Гарри краем глаза заглянул и понял, что он рисует его и Рона.

— Без проблем, — не отвлекаясь от партии, ответил за двоих Рон.

— У тебя красиво получается.

— Что? — в непонимании спросил Уизли и поднял взгляд. Гарри уже открыто смотрел на рисунок.

— Эм, спасибо?

— Пожалуйста, — улыбнулся Гарри, — давно рисуешь?

Поттер пододвинул слона на три клетки и Уизли подозрительно на него посмотрел.

— Вообще да, дома особо нечем было заняться и я как-то понял, что мне нравится рисовать.

— Я думал ты играешь в квиддич, который для маглов, — протянул Рон и, поставил пешку возле слона.

— И что? — Дин пожал плечами, — футбол это спорт, адреналин, а рисование для души.

Гарри не стал комментировать. Очевидно однокурсник пришел сюда за тишиной, поэтому сосредоточился на игре. Но мысли все равно ускользали. Сейчас он должен был валиться с ног от усталость, от тренировок по квиддичу. И, хотя Оливер выпустился, капитаном должны назначить кого-то такого же сумасшедшего. Интересно, Хоуп вернется в команду? Ей запретили играть, но то было на третьем курсе. Она единственная кому Гарри проиграл снитч и ему хотелось взять реванш. И если выиграет попросит… Что бы попросить?

— Эй, — позвал Рон и Гарри, не задумываясь, пододвинул коня к слону.

— Ты когда играть научился? — подозрительно спросил Уизли.

— Да, эм, — не мог же сказать, что ходил, не задумываясь, — просто смотрел, как ты ходишь.

— Да?

Похвала Рону понравилась и он снова включился в игру. Когда в гостиной осталось не так много людей, вернулась Гермиона. Прическа была слегка сбита, а сама девушка казалась счастливой.

— Вы что весь вечер играли? — она села напротив Дина и распустила волосы, чтобы завязать в низкий хвостик.

— Ты что весь вечер читала? — передразнил ее Рон, — мат.

Гарри безразлично посмотрел на доску и постарался улыбнуться, будто эта игра его не утомила.

— Когда-нибудь я тебя выиграю, — пообещал Поттер.

— Когда-нибудь, когда не будешь витать в облаках, обязательно, — ухмыльнулся Уизли и обратил внимание на Гермиону.

— Так ты вернулась из библиотеки без книг?

— Что? А, да.

— И уходила без книг, — уточнил Рон.

— Ммм, да.

— И что Крам рассказывает?

Гермиона в удивлении открыла глаза, чтобы сразу же опустить в смущении.

— Простите, — она замяла рукав белой рубашки, — мы правда были в библиотеке.

— Тебе не за что извинятся, Гермиона, — постарался сгладить ситуацию Гарри.

— Она нас обманула, — влез Уизли, — сказала, что учиться пошла.

— Я не говорила!

— Ты всегда ходишь туда учиться, — тоже повысил голос Рон.

— Тебе бы тоже следовало.

— А мне итак нормально, я без тебя знаю этот мир, это ты тут…

Он резко замолчал, поняв, что готов был сказать нечто обидное.

— Кто, я? — Гермиона соскочила на ноги, — ну же, Рон! Давай, скажи, что я не для этого мира, назови меня грязнокровкой. Смейся надо мной! Друг.

— Я ничего не сказал, — попытался сгладить парень.

— Ты просто, — на глазах у девушки появились слезы, — ты невыносим! Почему ты так со мной? Почему ты просто не скажешь, что я тебе нравлюсь?!

Она выкрикнула последние слова и убежала в женское крыло. Рон упал обратно на свое место, а после в недоумении посмотрел на Гарри.

— С чего она решила, что мне нравится?

— Да так все решили, — встрял Дин, — ты бы извинился.

— Да я же ничего не сказал!

— А тебе и не надо, — вспомнил Гарри слова Гермионы в «Трех метлах», — она отлично понимает намеки.

Рон откинулся на спинку кресла и сложил руки крестом, задумчиво посмотрел на Гарри.

— Тебе же нравится, эта, — он скривил губы, — Ривайвол.

У Гарри засосало под ложечкой от неприязни Рона. Он всего лишь хотел, чтобы они общались нормально.

— Да, — более резче, чем планировал, ответил Поттер. Уизли, кажется, не заметил или сделал вид, что не заметил.

— Как ты понял?

— Не знаю, — он пожал плечами и прикоснулся большим пальцем в кольцу из белого золота. — Просто в какой-то момент понял, что надо действовать, что… — он прикусил губу изнутри. Гарри не хотел говорить. Это был только их с Хоуп момент, только его чувства. Он вздохнул, — она всегда была рядом.

— Гермиона тоже всегда рядом, но ты же не влюбился в нее? — Рон выпучил на него глаза и Гарри стало смешно.

— Так, — Дин захлопнул альбом и убрал за ухо карандаш, — у вас тут темы непонятные, а я почти закончил. Идете спать?

— Не, — Рон махнул рукой.

— Ладно, добрых снов.

— И тебе, — попрощался Гарри, — покажешь потом, что получилось?

— Ага.

— Не пойму я, что она нашла в этом Краме, — он стукнулся головой о спину кресла и посмотрел в потолок.

— Рон, если тебе неприятно, что Гермиону кто-то где-то целует, кто-то не ты, тогда пойди и скажи об этом. Это явно значит, что она тебе нравится, как девушка.

— Ты прав, — он глубоко вздохнул и почесал лоб. Потом поморщился, — ума не приложу, как это сделать. У тебя-то вон как легко получилось. Оп-па и цветочки там всякие прикупил, подарки ей даришь.

— Ты думаешь, она согласилась на помолвку, потому что я подарил чуть ли не самой богатой семье в магической Британии цветочки? — развеселился Гарри.

— Ну они вроде как любят их. Девчонки.

— Они любят внимание, — вспомнил Гарри слова Сириуса, — любят, когда замечают какие-то детали. Просто будь внимателен к Гермионе.

— Да что ты заладил, — вдруг соскочил Рон и Гарри недоуменно посмотрела на него. Рон пристыжено опустил голову и снова сел. — Прости. Я просто… Меня бесит бедность. Из-за нее все проблемы.

— Эй, я не думаю, что проблема в этом… — Гарри дотянулся до ноги Уизли и ободряюще похлопал, — я думаю для начала нужно извиниться. Будет круто, если ты будешь более честен с ней, — и тут же добавил, — и с собой. Ты же знаешь, что она такое любит. И, не знаю, сорви в теплицах цветов?

— Точно! — глаза Уизли загорелись.

— Только смотри, чтобы Спраут не видела, а то она этими же цветами тебя задушит.

— Ага.

— И извиниться.

— Да… — вновь раскис Рон, — ты не понимаешь. Я как вспомню, что она с этим ловцом, так слова сами вырываются. Что уж тут поделать.

— Действительно, — отрезал Гарри, — лучше пусть идет своим чередом. Виктор наверняка оценит твою помощь.

Рон посмотрел на друга, как на предателя. Потом поморщился.

— Ты прав.

Какое-то время они помолчали. Уизли хотел задать какой-то вопрос, но не решался, только ерзал на месте, переодически открывая рот.

— Так когда это началось? Ну… — он вновь поезрзал, — я, типо, не замечал, чтобы вы тесно общались или что-то такое.

Гарри посмотрел на него со смешанным выражением лица. Во-первых, рассказывать не хотелось. Во-вторых последний год и половину третьего курса они общались с Хоуп, не скрываясь. Он ее на день рождение звал. В другую страну. Надо быть совсем недогадливым, чтобы не понимать, что они комфортно проводили время вместе. Гарри задумался. Когда это началось? Сейчас ему кажется, что он всегда смотрел на нее.

Рон ждал и Гарри внутренне сморщился. Если совсем быть честным, то после событий на втором курсе она была будто везде. Его глаза то и дело искали белокурые волосы. Она была такой маленькой и беззащитной, но храброй. Такой плаксой, но стойкой. Как можно совмещать эти качества? Он был впечатлен ею, не смотря на то, что она сделала. Скорее наоборот, он был впечатлен именно потому что она это сделала. А потом она раскрыла один из своих секретов. Рассказала про Сириуса, ее родители помогли сбежать от родственников, посвятили в некоторые нюансы аристократии…

— Мы сталкивались время от времени, — осторожно ответил Гарри.

— И что?

— Ничего, — он раздраженно выдохнул, — это началось давно, я не знаю когда, кажется, что всегда.

Рон сузил глаза.

— Ты же не под любовными зельями?

Гарри неверяще посмотрел на друга и, громко, запрокидывая голову, рассмеялся. Смотря, как развеселился друг, Рон тоже несмело улыбнулся. Он еще не был готов принять Ривайвол, но если Гарри всегда будет таким умиротворенным и, вроде как, счастливым, то, возможно, она не так уж и плоха. Ведь и у Гриффиндора был свой Питер Петтигрю, почему у Слизерина не может быть своего Мерлина?

Время до пасхальных каникул пролетело незаметно. Вышла статья, что пропала Рита Скитер, Гарри не был опечален этим событием. По крайней мере теперь они все могли выдохнуть спокойно.

Сегодня Хоуп, наконец, была готова поделиться некоторыми своими секретами и гриффиндорец был в нетерпении. Внутри что-то неприятно копошилось, парень решил, что это любопытство.

В их классе был полумрак. Хоуп смотрела в окно. Гарри вдруг показалось, что она безмерно далеко, словно мираж. Он моргнет и девушка исчезнет. Поттер обнял ее сзади за талию, целуя в висок и зарываясь носом в волосы, он так любил ее запах, шепнул, что все хорошо. Гарри сам не понимал зачем, но чувствовал, что это необходимо. Она вздрогнула, выходя из своих мыслей и на долю секунды оперлась на него, а потом высвободилась.

Хоуп нервничала. Бесконечно крутила кольцо и не могла придумать с чего начать. В конце концов решила, что с начала. Она наложила на кабинет запирающие и противоподслушивающие. Немного походила взад-вперед, провела пальцами по волосам, убирая их назад.

— Прежде всего, — тихо начала девушка, — мне необходимо взять с тебя клятву. Это важно.

Гарри посерьезнел. Клятвы просто так не даются, значит ли, что, то, что скрывает Хоуп было настолько важным? Он мотнул головой и согласился. Повторил точно то, что ранее говорил ее отцу, вкладывая в слова магический смысл.

Она, наконец, остановилась возле подоконника и сложила руки крестом, сосредоточила взгляд на пламени, игнорируя парня.

— В прошлый жизни я прочитала книгу, — она облизнула губы, — она называлась «Гарри Поттер».

Гриффиндорец вздрогнул и неверяще посмотрел на девушку.

— Чт…

— Потом задашь все вопросы, — она помотала головой, — его родителей убили, когда ему было полтора года. Потом его перенесли к ненавидящим магию родственникам. А в одиннадцать лет пришло письмо, что он волшебник. В школе он познакомился со своими друзьями и начались его приключения. Философский камень, Василиск и Том Реддл, крестный отец из тюрьмы. Турнир трех волшебников, — она остановилась, чтобы глубоко вздохнуть, затем твердо посмотрела на Гарри, — я знаю всю твою жизнь, прошлую, настоящую и будущую. Не только твою, но и всех близких, которые фигурировали в этих книгах.

— Книгах? — горло Гарри пересохло. Поверить было тяжело, но это все объясняло. Ему даже в голову не пришло, что Хоуп лжет, потому что если так, то все складывается. Все ее знания, то, как она всегда знает, что ему сказать, когда поддержать… В животе неприятно свернулся клубок. Значит ли это… — И давно ты… знаешь?

— Всегда, — она пожала плечами, а Гарри вдруг стало неприятно.

— То есть, ты знала, что Сириус все это время сидит в тюрьме просто так? — медленно проговорил Гарри, — ты знала, что на меня нападет учитель на первом курсе, — его глаза расширились, — и ты знала, кто такой Том Реддл, но все равно пошла на риск. Зачем?

— Из-за парселтанга. Это знания, — она говорила безэмоционально, будто не осталось ничего, оболочка. Сердце Гарри забилось.

— И ты знала, что Пожиратели нападут на матче. И что я стану четвертым чемпионом.

— Помнишь, я просила, чтобы ты помнил об обещании, что не оставишь меня, — она посмотрела на него пустыми глазами и Гарри стало страшно. — На третьем испытании, когда ты возьмешься за кубок, вы окажетесь на кладбище. Ты и Седрик.

— «Седрик, кладбище», — прошептал Гарри.

— В книге он умер. Тебя привязали к надгробию, — она сглотнула и отвела взгляд, — Питер Петтигрю взял насильно твою кровь и воскресил Темного Лорда. Он пытал тебя, вызвал своих Пожирателей. Потом вы схлестнулись и ты, забрав тело Седрика, сбежал, вернулся на трибуны к зрителям. Тебе никто не поверил, кроме Рона, Гермионы и Дамблдора.

Гарри пошатнулся. Этого не может быть. Он пытался прокрутить слова Хоуп, но то, что она говорила… Это невозможно. Воландеморт вернется? Седрик умрет? Гарри хотелось думать, что это шутка. Но нутром чувствовал — правда. Она знала это, говорила уверено. Да и все происходящее объясняется буквально тремя минутами. Вся его жизнь за три минуты… Она с ним играла? Играла жизнью его крестного, чужими. Если Воландеморт воскреснет, скольких бы она могла спасти?

— Почему? — прохрипел парень, — почему ты ничего не исправила… Ты же могла… Столько времени, можно было подготовиться… Можно было… — его глаза расширились, — статьи… Они твои, да? Ты, — он провел рукой по волосам. Гримаса боли отразилась на лице, — для тебя это шутки? Ты словно… Ты играла, да? Для тебя мы просто персонажи книги, да? Но мы живые!

Хоуп вздрогнула от крика.

— Я знаю, Гарри, — в глазах появились слезы. Она лишь молила, чтобы он все понял, чтобы не винил. Чтобы они были счастливы. Она была готова преодолевать все невзгоды вместе с ним. Поддерживать, быть рядом в самые тяжелые времена. Ни за что и никогда не предаст. Только не его. Он для нее солнце, что светило в тяжелое время, — прости, я просто… Действовала, как умела, нельзя шутить с этим.

Она так боялась этой реакции. Так надеялась, что Гарри все поймет, что не станет ее винить. Ведь все, что он говорил было отчасти правдой. Она могла исправить, действовать иначе, но так боялась порушить сюжет, боялась, что будущее изменится и неизвестно в какую сторону.

— Нельзя шутить? Ты права. Нельзя. Ты превратила смерть Седрика в шутку! Жизнь Сириуса в ничто. Даже свою душу изуродовала, — Хоуп видела в глазах презрение, злость и ее сердце разбивалось. Внутри затягивался тугой узел. Шансов нет. Слезы полились, но Хоуп было плевать, она сделал несколько шагов к Гарри.

— Прости…

— Не прикасайся! — он отбросил ее руку и сделал несколько шагов от нее, — просто. Не прикасайся. Ты… Что-то, — он с болью в глазах посмотрел на нее, — что из всего было правдой?

— Все было правдой, я никогда не лгала тебе, — она задохнулась от этих слов. Она ведь правда никогда ему не лгала. Вновь сделала шаг к нему, — Гарри, прости. Я… Так нужно было.

— Нужно было? — со злостью переспросил, — кому? Тебе? А это удобно, знать все наперед и ничего не делать. Ты оказалась просто лицемеркой, Хоуп. А я — дурак.

Он закрыл глаза и вновь зарылся в волосы. Браслеты тренькнули и он с отвращением снял их, чтобы бросить их Хоуп под ноги.

Сердце девушки упало. Конец?

— Просто, — голос звучал надломлено, будто что-то в нем сломалось, — просто оставь меня, ладно? Не подходи. Мне не надо твоего будущего. Вообще ничего не надо.

Он ушел, тихо прикрыв дверь, а Хоуп упала. Она согнулась на полу. В солнечном сплетении образовался комок, который болел физически. Будто остаток души разрывалась на части. В голове звенело, она не могла собрать мысли в кучу, не могла сосредоточиться. Зачем она рассказала? Поиграть в благородство? Она не благородна. Лицемерка. Гарри прав. Руки чесались неимоверно и Хоуп не переставая расчесывала запястья, будто это снимет душевную боль. Отбросила браслет, подаренный им и закричала. Рыдания вышли наружу. Она ненавидела себя. Ненавидела эту жизнь, постоянные ошибки, которые буквально преследуют ее. Почему ее перенесло сюда? Зачем? Она ничего не может сделать. У нее нет никаких талантов, неимоверной магической силы, она даже не так умна. Пустышка. И жизнь ее пустышка. Без Гарри это просто… Ничто. Она ничто. Хотелось причинить боль, себе, другим. Почувствовать что угодно, но не эту чертову душевную боль. Она посмотрела на расчесанные в кровь руки, и увидела кольца. Стало мерзко от себя. Драко. Не поступала ли она так же с ним? Мерзкая. Какая же она мерзкая. Хотелось исчезнуть. Ей было противно от себя.

Хоуп встала, пошатываясь. Куда идти? Мысли об исчезновении не давали покоя, но она держалась. Это убьет родителей. Клаус и Инсиндиас ее поддержали. Они не знали всего, но все равно всегда были на ее стороне.

Вновь слезы и вновь эта чертова боль. Она больно прикусила губу и вновь почесала руку, определенно стало легче.

— Добби, — не узнавала своего голоса, надломленный, как и она сама. Сухой, надтреснутый.

— Мисс Ривайвол? — пискнул домовик. — Мисс, у вас кровь.

Она горько рассмеялась. Добрый, добрый Добби.

— Позови, пожалуйста, Драко.

Глаза домовика расширились, но посмотрев еще раз на руки ведьмы, он тихо исчезнул.

Хоуп провалилась в пустоту. Смотрела в одну точку. Она была счастлива. Недолго, но определенно по-настощему. Стоило ли вообще привязываться к Гарри? Нет. Она не должна была приближаться к нему. Смотреть издалека. Так почему… Как получилось, что подошла так близко? Позволила мечтам стать реальностью. Зачем? Чтобы разбиться? Чтобы все это оказалось растоптанным. Не могут быть вместе два абсолютно разных человека. Она испорченная. Эгоистичная, лицемерная. Она злой и плохой человек. А Гарри был воплощением светлого образа. Живым, настоящим, теплым. Она вновь расплакалась, но от сожаления. Было горько. Дура, какая же она дура, что поверила, что может быть все хорошо. У нее ничего не может быть хорошо. Она лишняя в этом мире.

— Мерлин, — она скорее почувствовала руки Драко. Теплые и мягкие.

Он взялся за запястья, защипало, но Хоуп особо не обратила внимание. Он повернул ее лицо к себе за подбородок, какое-то время рассматривал пустые глаза. А потом, упав на колени, обнял девушку.

— Все будет хорошо, — он гладил ее по волосам. И этот жест оказался спусковым крючком. Она зарыдала в голос, обнимая парня, так сильно, как могла. — Все будет хорошо. Я рядом.

Драко стало больно за подругу. Чем он мог помочь? Что случилось? Почему она в таком состоянии? Где Поттер? Очевидно, это он виноват. Драко сжал ее сильнее. Истерика была надрывная, ничего красивого в ней не было. Он всегда считал, что у Хоуп есть очаровательная сторона. Еще с третьего курса заметил, что в отличие от других девушек, Хоуп слезы шли. Прозрачные капли падали, словно маленькие драгоценные камни. Серые глаза становились бледными, почти прозрачными. И это было красиво. Но сейчас, Драко так не считал. Сейчас в нем накапливалась злость, которая боролась с переживанием.

— Нужно обработать руки, — девушка немного успокоилась, но Драко все равно не выпускал ее из объятий.

Хоуп отрицательно помотала головой. Прозвенел колокол. Наступил комендантский час. Оба не пошевелились.

Вдруг она расхохоталась и с безумным огоньком посмотрела на парня.

— А знаешь что? Горит сарай — гори и хата.

Она оттолкнула Драко от себя и забилась к стенке. У парня сжалось сердце от этого вида. Словно ребенок, который оказался один на незнакомой улице. Словно он нападал на нее.

— Я знаю будущее, Драко, — с улыбкой сказала она, — Темный Лорд вернется. В этом. Году.

Она хихикнула, а глаза Драко расширились.

— ОН призовет своих Пожирателей и твоего отца. А потом поселится у вас дома. Будет терроризировать родных. Освободит людей из Азкабана и всееее будут у тебя дома. А потом твой отец облажается и сядет в тюрьму. А тебе прикажут сделать невыполнимое задание, иначе убьют твою мать.

Она снова засмеялась и снова полились слезы. Драко смотрел и не верил. «Пришлешь пустое письмо», вспомнил он. Он поднялся на ноги и быстро подошел к все еще смеющейся Хоуп. Снова опустился на колени и шлепнул ее по щеке. Девушка прекратила смеяться и теперь смотрела с испугом.

Сердце вновь неприятно кольнуло.

— Успокоилась? — строго спросил он.

— Прости, — она больно прикусила губу.

— Прощаю. Но ты мне расскажешь обо всем чуть позже.

Она снова расплакалась и Драко сделал глубокий вдох.

— Это Поттер, не так ли? Ты ему рассказала что-то из того, что говорила только что.

Девушка кивнула, опуская голову и, вновь расчесывая запястья. Драко перехватил руки, крепко сжимая.

— Чшш, — успокаивающе погладил участки, где не было ран, — все будет хорошо. Я по прежнему рядом.

Она неверяще посмотрела на друга.

— Надо было влюбляться в тебя, — с отчаянной нежностью сказала девушка.

— Надо было, — кивнул Драко, — но ты решила, что есть кто-то лучше меня, — он ухмыльнулся, надеясь, что это развеет атмосферу безнадежности.

Она горько усмехнулась.

Дверь в кабине открылась и зашел Северус. Оглядел класс и двоих студентов. Те сидели в углу комнаты и держались за руки. Снейп увидели кровавые разводы, заплаканное лицо своей ученицы, заметил разбросанные вещи, украшения, которые таскал Поттер и картина сложилась.

— За мной. Оба.

До кабинета шли недолго. Оба класса находились рядом с факультетом.

Северус пригласил их в свою гостиную и усадил на диван, возле камина. Драко держался рядом с Хоуп. Было непривычно еще на третьем курсе наблюдать, как он оберегал девушку. И Хоуп отвечала тем же. Ему было приятно слышать, когда рассказывали, как она отразила заклинания Муди, а затем направила палочку на учителя, чтобы защитить Драко. Еще более приятным и удивительным стало, что остальные слизеринцы последовали ее примеру. Словно они, наконец, стали единым целым.

Он добавил в горячий чай разбавленного успокоительного. Очевидно, что кризис прошел и Ривайвол находилась в прострации после истерики. Достал из шкафчика заживляющие мази.

Потом присел на диван к подросткам и протянул руку. Хоуп несмело подала свои кисти. Профессор произнес очищающие и начал наносить мазь. Девушка не шипела и не реагировала на боль, лицо оставалось пустым и это плохой знак.

— Итак, щенок Поттеров бросил вас и вы решили, что увечья, нанесенные себе, его остановят?

— Ему плевать, наношу я себе увечья или нет, — горько усмехнулась девушка в пол, а Драко посмотрел на профессора со злостью.

— Так вы настолько преисполнились в жалости к себе?

— Нет, — Северус начал раздражаться. Нормальный ребенок бы вспылил, что-то ответил, рассказывал бы.

— Нет? Тогда в ненависти?

— Именно, — кивнула девушка. Снейп усмехнулся.

— Уверяю, мисс Ривайвол. Себя нужно ненавидеть в последнюю очередь. За вас это сделают другие.

Она вздрогнула от слов и неожиданно для профессора расплакалась. Он удержал ее кисти и позволил ей пожалеть себя в тишине. Он ненавидел слезы своих учеников. Ненавидел утешать. Но, кажется, сейчас Ривайвол это не нужно. Снейп заклинанием забинтовал руки девушки и велел пить чай. Благо, девчонка расцарапала себе только запястья, поэтому подвижность рук остается адекватной.

Хоуп посмотрела на свои руки и внезапно соскочила.

— Браслет, — ее губы задрожали, — браслет от Гарри, я его кинула куда-то, я не помню…

Она снова попыталась почесать предплечье и Северус заподозрил неладное.

— Сядь, — строго велел он. — Кики, — он велел появившемуся домовику найти браслет, тот мгновенно вернулся с четырьмя штуками. Хоуп забрала все. Какое-то время смотрела на них, а потом неожиданно бросила в камин. Затем сняла кольцо из белого золота и отправила туда же. Попыталась снять кулон, но Драко остановил.

— Он полезен.

— Он от Гарри, — со отчаянной злостью ответила девушка.

— Но он полезен, — стоял на своем Драко, — на всякий случай. Ради меня.

Северус смотрел, как она медленно опускает руки.

— Чай. Сейчас, — напомнил он. И девушка, наконец, повиновалась. По мере того, как она пила, складки у губ начали разглаживаться. Профессор заметил, что Ривайвол начала сонно моргать и удовлетворенно кивнул.

Он проводил детей к гостиной факультета.

— Спасибо, профессор, — промямлила Ривайвол и скрылась за проходом.- Спасибо, крестный, — необычайно мягко поблагодарил Драко.

Северус кивнул, ничего не отвечая. В конце концов, это его работа. Хотя компания заплаканной Ривайвол в разы лучше, заплаканной Паркинсон. Он вздохнул. Ненавидел успокаивать ревущих детей.

_______________________

Дни до июня проходили словно под пеленой. В один момент Хоуп злилась на себя, в другой на Гарри. Плакала, а потом злилась, что плачет. Снова и снова спрашивала и корила себя за надежду. Не нужно было открываться. Не нужно было даже смотреть в его сторону. Если бы она ничего не чувствовала, если бы не подпустила, если бы не ощущала такого всепоглощающего счастья, сейчас не было бы так больно. Она бы не страдала. Но у прошлого нет сослагательных наклонений.

Драко был рядом. Паркинсон пыталась регулярно уколоть, но Драко отвечал за двоих. И Пэнси оставалось только поджимать губы.

Перед уроком Трелони он схватил ее за руку и повел в сторону поля для квиддича, которое начало обрастать будущим лабиринтом.

В какой-то момент она подумала, что было бы здорово разбиться на метле, но отмахнулась от этой мысли. Хоуп ничего с собой не сделает. Никогда. Ривайвол будет жить и жить счастливо. У нее есть люди, которым она нужна. Чтобы там кто не думал.

Она знала, что Драко еще спросит о том, что говорила в классе. И Хоуп расскажет. Потому что он ее не бросит. Не назовет лицемеркой, не скажет, что все для нее игра. Он ее поймет, их мысли схожи. Даже не обвинит. Почему она влюбилась не в него? Это было бы так легко.

Хоуп выхватила метлу из рук Драко и, сев на нее, взлетела. Страха не было. Но и радости тоже. Пусто. Ничего не чувствовала и от этого становилось одновременно спокойно (наконец-то), тревожно (так не должно быть), радостно (страха не было). У нее кружилась голова, мысли постоянно мелькали, путались. Ей хотелось послать весь мир, хотелось сделать любимых людей счастливыми, хотелось исчезнуть. От всей какофонии не скрыться. Ее постоянно будто разрывало на части. Пустота внутри становилась шире. Она не исчезала с третьего курса, но именно в этот момент, Хоуп поняла, что сроднилась с ней, но не готова была, чтобы она становилась больше.

Девушка вновь расплакалась. Драко подлетел ближе и преградил дорогу. Они зависли в воздухе. Парень с тревогой наблюдал за тихими слезами подруги. Он возненавидел Поттера.

Когда друзья возвращались в замок, столкнулись с гриффиндорцем на первом этаже. Очевидно, он по какой-то причине возвращался раньше с урока Трелони. Выглядело бледным и усталым. Гарри резко остановился, чтобы затем быстро прибавить шаг и подойти. Драко схватил Хоуп за руку и завел себе за спину, девушка также крепко схватилась за него, будто боялась столкнуться даже взглядом. Гарри сузил глаза и скрестил руки.

— Нам надо поговорить, — резко начал Поттер. Драко почувствовал дрожь Хоуп и его охватила ярость.

— Она не будет с тобой говорить, Поттер, — он выплюнул фамилию, как самое скверное ругательство.

— Тебя это не касается, — ощерился гриффиндорец.

— Тебя теперь тоже не касается. Ничего. Просто. Отвали. От нее.

— Она все еще моя невеста, — со злостью напомнил Гарри.

— Решаемо, — ответил Драко. Хоуп дрожала все сильнее и слизеринец понял, что надо уходить, как можно быстрее. Он начал огибать гриффиндорца по дуге, держа Хоуп подальше от него.

— Мне было видение, — решился Гарри, — там был Воландеморт, хвост и змея.

Хоуп сильнее сжала руку Драко.

— Нам тебя поздравить? — съехидничал Малфой и развернулся всем корпусом к Поттеру, — она не палочка-выручалочка. Ты ее бросил, когда она раскрыла тебе самую уязвимую точку. Разгребай последствия сам. А к ней не подходи. Никогда.

Гарри вдруг резко подошел к Малфою и взял за воротник.

— Она моя, — со злостью прошипел он в лицо слизеринца. И Драко не выдержал. Оттолкнул Гарри, чтобы в следующий момент ударить. Поттер пошатнулся, а потом въехал Малфою в нос, тот сразу закровоточил. Завязалась драка. Оба были злы по своему.

— Она не вещь! Она доверилась тебе, — Драко прижал Поттера к стене. Лицо болело, нос, кажется, сломан. Но он все еще был зол, — ты хоть знаешь… — он прикусил губу, — ты не достоин ее, — выплюнул Драко и резко отступил от гриффиндорца.

Хоуп стояла посреди коридора и с тревогой смотрела на юношей. Она никогда не лезла в мужские разборки. И не собиралась. Когда подошел Драко, она с беспокойством посмотрела на его лицо, стараясь игнорировать другого человека у стены. Малфой резко схватил ее за руку и повел прочь.

— Не оборачивайся, — кинул ей на всякий случай. И девушка послушалась.

Гарри было больно.

Ее уводили прочь от него.

Гнев распирал грудную клетку. Это она его предала, так почему он чувствовал, будто виноват? «Она доверилась тебе», «Ты ее бросил, когда она раскрыла тебе самую уязвимую точку». Гарри от злости ударил стену кулаком. Герой.

Он избегал ее все полтора месяца. Даже не смотрел в сторону, где девушка могла быть. Сегодня, наверное, за все время увидел. Хоуп была бледной и, казалась, еще меньше. Она тоже не смотрела на него. Ни разу не подняла взгляд. Будто Гарри пустое место. Пряталась от него, словно он мог напасть на нее. Цеплялась за Драко, как будто он являлся последним в мире пристанищем.

В груди заныло. Так не должно быть. Она играла с жизнями. Червячок внутри шептал, что нужно было выслушать. Позволил ли тогда Гарри сказать ей хоть что-то? Он не помнил. Он был так разочарован.

Гарри все-таки отправился в больничное крыло. Беспокоить друзей не хотелось. Те итак не давали покоя, все время спрашивая, что случилось между ним и Хоуп. Он не мог рассказать. Ему так хотелось, но чертова клятва не давала. Ему нужно было с кем-то поговорить.

Рассказала ли Хоуп все Драко? Он так уверено говорил, что Гарри не сомневался. Рассказала. И Малфой принял. Значило ли это, что жизни слизеринцу ничего не угрожало или он просто принял ее слова и ее саму, не смотря на все. И если принял… У Гарри внутри затягивался узел. «Ты ее не достоин».

Он резко остановился, когда вновь встретил их в больничном крыле. Хоуп аккуратно наносила мазь на лицо Драко. Парень сидел с закрытыми глазами и поморщился, когда она задела ранку под губой.

— Чшшш, — прошептала Хоуп, а Гарри вновь разозлился. Почему? — Сейчас все пройдет, потерпи.

Он так давно не слышал этого голоса. Милого, успокаивающего. Так говорила только Хоуп. Именно так девушка всегда успокаивала его в трудное время. Важно ли, что она знала все его потаенные страхи, если была на его стороне? Кто еще бы мог найти такого человека, которому даже не нужно было ничего объяснять? Она просто была рядом. В груди вновь заныло.

Драко открыл глаза и, наконец, увидел Гарри. Глаза сузились. Хоуп заметила, что друг смотрит ей за спину и хотела обернуться. Малфой резко схватил ее за подбородок и повернул обратно к себе.

— Смотри на меня, — твердо сказал Драко.

Фигура Хоуп задеревенела. Даже Гарри это заметил.

Так не должно быть. Она не должна так реагировать на него.

— Ох, милый, — в палату зашла мадам Помфри и подозрительно посмотрела на гриффиндорца, — полагаю, тоже упал с лестницы? — она поджала губы.

Гарри кивнул, убирая кровоточащие руки в карман.

— Хоуп, — позвала мадам Помфри, — не могла бы ты…

— Не могла, — резко перебил Драко, упрямо смотря на медведьму. Та вновь поджала недовольно губы.

— Хорошо, тогда вы, — она ткнула в них пальцем, — уходите.

Драко кивнул и взял девушку за руку. Руки Гарри сжались в кулаки. Он прикусил щеки, чтобы ничего не сказать. Хотелось выхватить девушку и уже плевать, что она там делала или не делала. Он подумает об этом позже. После испытания.

Глаза резко открылись и он соскочил с табуретки, чтобы догнать ее. Потому что… Потому что он мог не пережить это испытание. Хотел ли она жалеть о чем-то? Нет. Да, она знала будущее, знала, как он жил. Держала Сириуса в Азкабане, но именно благодаря ее статье, Гарри понял, кто такой Питер Петтигрю. Благодаря ее словам, он знал, что крестный не предатель. Что на счет остального? Он не знал. Потому что не спрашивал. Потому что решил, что она делала все специально. Будто она Мерлин, будто только она одна решала судьбы других. Почему? Знания еще ничего не значат. Гермиона тоже много знала, но стал ли ее обвинять Гарри за то, что она не может что-то сделать на практике? Хоуп по своему пытается что-то делать. Как умеет. Аккуратно меняет историю подталкивая их всех, но оставляя выбор за ними.

— Хоуп, подожди, — он догнал их и быстро схватил ее за руку. Драко тут же вырвал ее обратно, отталкивая Гарри. Гриффиндорец видел, как она схватилась за свою руку, прижимая к себе в защитном жесте, — прости меня, — выдохнул Гарри.

Он не знал чего ожидать. Надеялся на улыбку. Какой она всегда на него смотрела. Понимающей. Нежной. Возможно на злость, потому что Гарри был виноват. Он чувствовал вину. Но видел только пустой взгляд. Хоуп смотрела на него, но не видела. Ничего. Сердце пропустило удар. Нет-нет-нет. Это неправильно. Так не должно быть. У него задрожали руки.

— Я, — он облизнул губы.

— Ты. Уходишь. — Вмешался Драко, но Гарри не обратил внимания.

— Мне жаль, — он сделал маленький шаг к ней, — мне очень жаль. Я дурак.

Взгляд девушки оставался безучастным.

— Давай, — он сжал руки, — просто забудем?

Серые глаза вспыхнули яростью и Гарри даже обрадовался. Больше не пустой взгляд.

— Как удобно, — тихо сказал Хоуп и скрестила руки. Гарри заметил, что на них больше не было ни кольца, ни браслета. Он бросил быстрый взгляд на шею. Кулон все еще висел. Значило ли это, что у него есть шанс? — что именно я должна забыть?

— Вероятно, что ты лицемерка, — скривил губы Малфой, — или что играла с жизнями, — продолжил скучающе, — или, возможно…

— Я понял, — чуть повысил голос Гарри, зло смотря на слизеринца. — Я был не прав, — вновь более спокойно обратился к девушке, — мне действительно жаль. Это я лицемер. Я много тебе обещал…

Девушка не стала слушать дальше, развернулась спиной к Гарри.

— Все слова. Пустой треп. Ты лжец, Гарри Поттер.

— Что ты… Что мне делать? — Драко выглядел напуганным.

Хоуп, наконец, собралась с мыслями, чтобы рассказать о его будущем. Только о Малфое, не затрагивая остальных. Сбежать они не смогут, но парень будет хоть немного подготовлен, не растерян. И девушка надеялась, что в следующем году он ее не бросит. Оставаться во враждебном замке, где не осталось бы никого…

Она придумала мало-мальский план, как не остаться за бортом. Как учавствовать и как помогать. Встреча с Томом Реддлом помогла понять, что он не был простым антагонистом, но был злодеем. Вероятно, можно было что-то изменить, окажись она в его временной ветке. Расти вместе с ним в приюте, оберегать от чужих слов, ей не хотелось верить, что он стал таким из-за какого-то дурацкого приворотного зелья. Все проблемы, все поведение всегда идет исключительно из детства, в подростковом возрасте лишь укрепляется, а во взрослом периоде ты уже стараешься сглаживать свои углы и прорабатывать ошибки. Но он разбил свою душу на множество осколков, его разум повредился, эмоции преобладают. В таком состоянии Том больше не был человеком, не мог расти, не мог полноценно мыслить, как делал это, когда собирал свою маленькую армию. Было ли его жаль? Да, в какой-то степени. Но еще больше было жаль утерянный потенциал. Такие люди могли вершить великие дела, менять страну, мир, к лучшему. Однако, очень важен путь, по которому идешь. Воландеморт выбрал путь террора.

— Ты ничего не сможешь сделать, — тихо ответила Хоуп, — Люциус привязан к Темному Лорду меткой, клятвой и Мерлин знает, чем еще.

— Я не могу поверить, что…

— Я знаю, милый, — она мягко взяла его за руку, — все будет хорошо. Тяжело, но мы справимся.

— Мама его не оставит, — он все еще выглядел напуганным. Сжимал ее руку, но не настолько, чтобы причинить боль, глаза были напуганны, а губы покраснели, так он их кусал.

— Мой дом всегда открыт для тебя. Ты же знаешь?

— Я не смогу бросить маму, она же… Она не вынесет…

— Нарцисса очень сильная женщина, Драко. Ты не представляешь насколько. Если когда-либо тебе станет через чур тяжело, ты сможешь у нее спросить можно ли тебе погостить у друга. Если она согласится, придешь, — она взяла его за щеки, — ты не один. И никогда не останешься один, ты меня понял? Любая проблема, просто приходи. Ничего не нужно объяснять, я все знаю.

Драко фыркнул. Но выглядело это не то слабо, не то жалко. Он пытался храбриться, но не мог. Скоро настанут эти самые «тяжелые времена», и что тогда будет чувствовать он?

— Ты всегда можешь перевестись, — предложила девушка недовольно.

— Нет, — он помотал головой, — летом все равно придется возвращаться.

— Ты прав, — малодушно согласилась девушка.

Драко лег на диван в их классе и положил голову на колени Хоуп. Девушка запустила руки в волосы, аккуратно перебирая. Слизеринца это успокаивало. Теплые пальцы массировали голову и легонько подергивали корни волос. Он понимал Теодора, который в любой удобный случай ложился к Хоуп на колени. Драко себе такого позволить не мог. Он должен быть благороден, а не ложиться, как плебей в ожидании ласки. Но, когда они вдвоем можно. Маски сброшены. Они знаю о друг друге более, чем достаточно, чтобы больно ударить. Отношения построенные на доверии. Думал ли Драко, что у него когда-то появится такой друг? Нет. Лишь мечтал. В далеком детстве он воображал, что подружится именно с Гарри Поттером. Что парень будет нуждаться в нем, а Драко направлять, что сам Герой Магической Британии станет защищать его, как и он был готов защищать Поттера. Реальность показала иные обстоятельства. А потом и вовсе разочаровала.

— Мне подобрали невесту, — решился Драко.

— Хм?

— Асторию Гринграсс, — он не смог спрятать гримасу. Девочка была… никакой. Слишком спокойной, слишком… серой? Отец выбирал исходя из удобства, но Драко мечтал не о таком. Он хотел какую-то яркую девушку, которая будет с ним соперничать, которая будет язвить и смеяться.

— В общем понимании не так уж и плохо? Ты сможешь воспитать ее под себя.

— Я не хочу быть папочкой, — скривил губы Драко, — я хочу быть партнером.

— Драко давай признаем, что твой идеал недостижим, — развеселилась Хоуп, — где ты такую найдешь? В сказке?

— Почему бы и нет, — огрызнулся парень и открыл глаза, смотря на девушку снизу вверх.

Мимолетная мысль и Драко не успел остановить свой язык.

— Если все будет плохо, то есть совсем плохо. И у меня, и у тебя.

— Хм? — она заинтересовано посмотрела на него, продолжая гладить по голове.

— Мы женимся. Это во всяком случае будет хотя бы весело.

— Ты сейчас мне предложение сделал? — еще больше развеселилась Хоуп. Но Драко веселья не поддержал.

— Если ты не сможешь простить Поттера, если не найдешь никого. И если я тоже никого не найду…

— Ты серьезно? — она, наконец, посмотрела на него без веселья. Руки, что гладили, прекратили движения.

— Серьезно, Хоуп. Я не хочу такой брак. Ты тоже. Мы сможем поладить. У нас будет хотя бы уважение друг к другу.

— Мы не будем счастливы, Драко, — она грустно улыбнулась.

— Мы не будем счастливы вместе, — он отразил ее улыбку, — но это лучше, чем не быть счастливыми по отдельности.

Оставшееся время они молчали. Какая-то тонкая искра Хоуп еще надеялась, что все будет хорошо. Что она будет жива, невредима и с Гарри. Что Драко найдет девушку ему по душе, он будет таким же ярким абсолютно всегда. Но безнадежность друга об их будущем приводила Хоуп в уныние. Возможно, так правда будет лучшем, чем оставаться несчастной и одинокой?

___________________________________

Как бы она не злилась на Гарри, как бы не боялась встречаться с ним, смерти ему не желала. Поэтому отправила письмо перед ужином, напомнив, чтобы он воспользовался серьгой, в случае необходимости.

На самом пире она села к Теодору, чтобы поговорить.

— Какая честь, — ухмыльнулся парень, — чем обязан, раз ты сама ко мне пришла.

Хоуп выпучила на него глаза. Конечно, они не слишком часто общались сейчас, но такой холодный прием был неприятным. Она лишь сейчас начала возвращаться в мир, после своей истерики, уныния, жалости к себе, ненависти к миру. Возможно в эти полтора месяца Тео к ней подходил, но она что-то неприятное ему сказала? Хоуп не помнила. Удар нанесенный Гарри оказался куда больнее, чем она полагала. Что есть разрушенная надежда? Любовь? Вера в лучшее? Какого это думать, что твой любимый герой никогда бы не сделал тебе больно. Хоуп основывалась на том, что знала. Но Гарри изменился. Только поняла Хоуп это поздно, как обычно ее нужно ударить кирпичом в лоб, чтобы увидеть очевидное. Она меняет людей вокруг, своим присутствием, своими словами и действиями искривляет сюжет. И теперь Хоуп будет внимательней к настоящему, а не к тому, что должно быть. Виноват ли Гарри, что Хоуп раскрылась, будучи почти уверенной, что он ее поймет? Нет. Эти неоправданные ожидания ложатся только на ее больную голову. Ее воздушные замки и мечты разбились. Добро пожаловать в мир, Хоуп Инсиндиас Ривайвол. Жестокий, настоящий мир. Это не сказка, а вокруг тебя не феи. Единороги есть, но ты не можешь подойти. Потому что неполноценная. Вот так. Живи с этим Хоуп Ривайвол.

— Ты решил, что будешь делать после школы? — тихо шепнула Хоуп и Тео весело на нее посмотрел.

— А то, — он ухмыльнулся, — переживаешь?

Девушка подозрительно на него посмотрела. Потом закатила глаза и дала парню подзатыльник.

— Я тебе не очередная девочка-кокетка, — отрезала она, — веди себя достойно, не позорь моих родителей.

Она ожидала, что Тео повинуется, но тот только по акульи улыбнулся и взял девушку за руку, которой она его ударила, чтобы поцеловать тыльную сторону ладони.

— Как прикажет, моя леди, — он сверкнул глазами из-под ресниц. Хоуп соскочила, будто ошпаренная. Она не знала почему, но такой Тео ее пугал. Что с ним происходит? Слишком поздно поняла, что привлекла лишнее внимание и постаралась вновь сесть, как ни в чем не бывало. Глаза Нотта все еще опасно блестели, улыбка уже не была такой широкой, но оставалась на губах. У Хоуп вспотели ладошки, но она взяла себя в руки. Девушка позже подумает об этом. Проанализирует. Выведет патент поведения на такой случай. Она призвала сок и поставила его перед Теодором. Сама наливать не стала, потому что побоялась, что он заметит ее дрожащие руки, поэтому сегодня побудет «его леди». Тео усмехнулся и налили в стакан яблочный сок. Тут же его отпил и только потом отдал девушке.

— Не отравлено, — он облизнул губы, — и вкусно.

Эти движения что-то напомнили, какой-то маленький, почти ускользающий момент, но она отмахнулась.

— Итак, что ты решил?

— Ты о чем? — он положил подборок на кулак, беззастенчиво рассматривая девушку.

— О предложении моих родителей, — она вглядывалась в него и не узнавала. Возможно ли что человек так кардинально поменяется за такое короткое время? Хоуп не знала, ведь выпала из жизни. Что с ним случилось? — Тибериус что-то сделал тебе? — взволновано прошептала Хоуп.

— С чего бы? — удивился тот, — я слышал вы с Поттером расстались? — он поиграл бровями и девушка громко поставила стакан, вставая.

— Поговорим, когда ты придешь в себя.

— Милая Хоуп, я в себе, — снова эта акулья улыбка, от которой у Хоуп пошли мурашки по спине. Хотелось бежать-бежать-бежать.

Она заметила, что Флер и Седрик поднялись из-за стола.

— Мне пора, — скороговоркой попрощалась девушка и побежала за Седриком. Догнала только возле самой двери, где участники встречались с семьями, — Седрик!

Парень обернулся и закатил глаза.

— Меня пугает, что я начинаю узнавать твой голос из всех студентов Хогвартса. А их не мало, — отрезал парень.

— Здорово, да? — Хоуп постаралась ярко улыбнуться, как раньше, — итак, кладбище.

— Упаду, убегу и спрячусь, — скрестил руки, — когда это прекратится?

— После турнира, — не переставая улыбаться ответила девушка. — Значит после турнира ты расскажешь, какого драккла преследовала меня весь год.

— Это вряд ли. Ну, — она посмотрела с волнением, — пожалуйста, Седрик. Упасть, убежать и спрятаться. Это важно.

Он кивнул с запозданием. Что-то в тоне девушке говорило, что не стоит отмахиваться от этих слов. Не сейчас.

— Удачи, — она вяло улыбнулась и ушла в сторону стола слизеринцев, где ее ждал Драко.

Вечером они сидели на трибуне. Хоуп с тревогой наблюдала, как за Гарри закрываются живые изгороди. Для всех остальных, они сейчас бегали по лабиринту, защищая от зверей Хагрида, но для Хоуп: Виктор сейчас под империусом нападет на Флер Делакур и на Седрика. Потом Гарри поможет пуффендуйцу и они выйдут на кубок, к которому прикоснутся вместе. А потом самое сложное. Страшное. Переживала бы она меньше, если бы не меняла ход истории? Ведь там будет не трусливый Петтигрю, а безумный Тибериус.

— Отойдем? — на ухо шепнул Нотт и Хоуп вздрогнула. Когда он успел к ней подойти?

— Что-то случилось? — заволновалась девушка.

— Не здесь, — он помотал головой. Смотрел серьезно и Хоуп поспешила встать. Что-то изменилось? Тео о чем-то узнал?

Она шепнула Драко, что отойдет с Тео на некоторое время, тот кивнул и продолжил беседу с Блейзом.

Они вернулись в школу и зашли в почему-то открытый кабинет Муди. Сердце застучало, а в голове зароились подозрения.

— Зачем мы здесь? — она аккуратно достала палочку, чтобы парень не заметил. Был ли это Теодор? Не был. Она вспомнила то странное движение, которое показалось ей знакомым. Так же делал Муди. Весь год. Под обороткой. — Где Тео? — более резко спросила Хоуп.

— Хитрая, маленькая и слишком умная, — он улыбнулся этой акульей улыбкой. Вот почему у нее были мурашки от него. Нотт никогда не вел себя так, так уверено и бесчувственно. Смотреть в знакомые черты лица, но на совершенно другого человека.

Он вскинул палочку на нее, используя невербальное. Хоуп не было знакомо проклятье и она по инерции призвала стул, который тут же взорвался. Очевидно, то было не щекоточное. Сердце застучало. Что она против взрослого Пожирателя? Здесь не было папы. Никого. Она одна.

Крауч нежно улыбнулся ей.

— Какая умничка, папочка бы гордился тобой.

— Он гордится, — голос был на октаву выше от страха. Что он от нее хотел? Отомстить? Почему сейчас?

— Девочка, — он облизнул губы, — почти девушка. Боится, — он ухмыльнулся. Хоуп молча наблюдала за его движениями. Он стоял расслабленно. Ему нечего было бояться. Никто ей не поможет, никто не спасет. Она в его власти.

Внезапно он обрушил на нее шкал заклинаний. Она узнала только круцио и напугалась еще больше. Что ему надо? Создавать себе вещи не было времени. На это нужна подготовка, поэтому она взмахом руки призвала все инструменты с рабочего стала и заставила кружиться вокруг себя. Предметы были маленькими и такой же шанс, что это ей поможет. Но все же шанс.

Шквал прекратился и Хоуп немного выдохнула. Из-за страха она теряла силы быстрее, потому что вкладывалась больше. Что делать?

Он вновь взмахнул палочкой и предметы мебели полетели в нее. Стул больно ударился о лодыжку, она отвлеклась на долю секунды, а потом почувствовала боль.

Хоуп упала на колени. Заклинание ломало ей кости и будоражило кровь. Каждый нерв был на пределе. Казалось, даже корни волос болели так сильно, что поможет только если она сострижет их вовсе. Хоуп закричала. Держать в себе не видела смысла, да и сил на это не оказалось.

В красном тумане она увидела ноги Крауча, уже не Теодора и удивилась, когда он успел превратиться обратно. Он откинул ее палочку и поднял за подбородок.

— А теперь поговорим, — у него были холодные голубые глаза. Сейчас он казался ей сумасшедшим. Безумная улыбка смотрелась уместнее на этом лице, нежели на Теодоре. Это почему-то ее успокоило.

— Что ты хочешь? — просипела девушка.

— Знать, — он смаковал каждое слово, — будущее.

Глаза девушки расширились. Как? Когда? Она начала прокручивать воспоминания. Когда она была столь невнимательной? Всегда, абсолютно всегда брала обеты, закрывала помещения чарами. Он не мог знать. Никак. Разве что… Она с ужасом вспомнила, как Гарри вышел из кабинет, ломая чары. А потом пришел Драко. И она успела тогда ему рассказать. Была не в себе, чтобы вспомнить про чары.

— Я вижу у тебя вопросы, но, — он захихикал, — вопросы буду задавать я, и если мне понравятся ответы, я поделюсь с тобой, — он погладил ее по щеке. — У нас так много времени.

Он вновь наложил на нее круцио. По кабинету прошла волна девичьего крика. Жаль только, все были на турнире.

____________

Тем временем Гарри и Седрик добрались до кубка. Пуффендуец стоял ближе и у Гарри закралась мысль, чтобы только он его взял. Тогда гриффиндорец не попадет на кладбище. Но Седрик умрет.

— Давай вместе, — вдруг предложил Диггори и Поттер понял, что от судьбы убежать тяжело.

Они оказались там, где и предсказывала Хоуп.

— Что за…? — Седрик в шоке оглядывался. Руки у него задрожали, — почему мы…

— Седрик, — Гарри увидел движение сбоку и с испугом посмотрел на Диггори, — кладбище.

Глаза пуффендуйца расширились и он упал на землю. Очень вовремя, потому что сверху пролетел зеленый луч.

— Нужно убираться, — как мантру забормотал Гарри. Он увидел светящийся кубок. К сожалению не только он. Человек под плащом призвал кубок и закинул глубже на кладбище. Блеск потерялся где-то между надгробиями и Гарри выбросил идею найти его. Зато Седрик мог. — Седрик, — быстро затараторил Гарри, не упуская из виду фигуру в черном, — беги, спрячься. Найди кубок.

Он глянул на напуганного парня. Зрачки были расширены и очень выделялись на фоне бледного лица.

— Бегом, — крикнул Гарри и пуффендуец соскочил, быстро прячась за могилой. Вероятно у него был шок или паническая атака. Гарри было плевать. Он будет жить. Поттер вытащил палочку и направил ее на фигуру в черном. — Кто ты?

Фигура не ответила. Мужчина аккуратно положил сверток с младенцем возле котла.

— Быстрее! — ледяным голосом приказало существо. Фигура молча поклонилась.

— Круцио! — он бросил в Гарри несколько заклинаний, но произнес только одно. Гарри уворачивался. Так быстро на него еще никогда не нападали. Это не было похоже на игры. Ни на что не похоже. Гарри чувствовал, что он ребенок. А напротив был взрослый и опытный маг. Он пропустил какое-то заклинаний и почувствовал, как рука обвисла. Боли не ощущал, только быстро посмотрел, на месте ли она. Этого мгновенья хватило, чтобы мужчина бросил в него связывающее. Гарри выронил палочку. Паника начала расплываться в сознании. Он задергался, от этого только зря терял силы. Его привязали к надгробию. Мужчина, наконец, сбросил капюшон. Поттер никогда его раньше не видел, но глаза были знакомы.

Он проверил веревки и вернулся к свертку. Гарри с ужасом наблюдал, как младенца бросают в большой котел. Он молился, чтобы Воландеморт утопился. Просто задохнулся. Чтобы все это закончилось. Все казалось страшным сном. Жуткое кладбище, грязный котел из которого шел густой пар. Загробный голос мужчины и он, крепко привязанный к могиле отца Тома Реддла.

— Кость отца, отданная без согласия, возроди своего сына! — земля под ногами разверзлась и оттуда выплыл прах в сторону котла. Никакого звука не было, но дым стал гуще.

Сердце стучало неимоверно громко. Что делать? Что делать? Что делать? Что делать? Что делать? Что делать?

— Плоть слуги, отданная добровольно, оживи своего хозяина! — мужчина без раздумий отрезал себе руку, которая, сделав громкий плюх, пропала в котле. Он бросил на культю заклинание с бинтами, которые тут же окрасились кровью. Гарри затошнило. От страха, от ужаса, от происходящего. Этот псих даже не поморщился.

— Кровь недруга, взятая насильно, воскреси своего врага! — мужчина располосовал Гарри предплечье до самого сгиба. Поттер от шока не чувствовал боли. Все будет хорошо, как мантру он повторял про себя. Он выживет, а Волландеморт умрет.

Гриффиндорец видел, как из белого пара выходит мужчина. Худой, с бледной кожей и змееподобным лицом. Слуга накинул на него плащ, поклоняясь.

Темный Лорд какое-то время смотрел на испуганного мальчишку, а потом, теряя интерес, начал оглядывать свое тело. Гарри, воспользовавшись моментом стал приманивать палочку здоровой рукой. Пытался почувствовать магию, бурлившую в нем, но толи он был так напуган, толи бестолковый, но деревяшка не шевелилась.

— Тибериус, руку, — спокойно приказал и слуга подчинился. Воландеморт пальцем нажал на темную метку, — посмотрим же, кто из моих соратников самый верный.

Шрам Гарри взорвался болью. И ясная мысль пришла ему в голову. Тибериус Нотт. Отец Теодора. Знала ли Хоуп, что ее обожаемый друг скрывал от нее? Он отбросил лишние сейчас мысли и вновь постарался призвать палочку. На этот раз деревяшка дернулась в его сторону и это прибавило Гарри моральных сил.

_____________

Терпеть не было смысла. Казалось, сейчас вообще не было смысла ни для чего. Все мысли раздавлены, какофония боли, от которой не было спасения.

— Легилименс! — и опять. Он повторял это заклинание снова и снова. Снова и снова. Пытался пробраться в ее мысли, но каждый раз терпел крах. Он чередовал всего два заклинания, это стало невыносим уже с первого раза. Истязали ее тело, а потом мысли. Тело — мысли. И так бесконечное количество раз. Хоуп не была столь искусна в этой сфере магии, поэтому уверилась, что мир оберегает ее знания от внешних факторов. Значит их нужно беречь. Но боль от проникновения в голову столь же сильна, как боль от круциатуса. Крауч злился и это только больше пугало девушку. Сколько она выдержит? Хоуп постаралась уйти в свои мысли, но не слишком далеко, чтобы не попасть в одну палату с родителями Невилла. Сойти с ума от боли? Смешно, но вполне реально. Интересно, если она потеряет разум, будет ли относиться к пыткам иначе? — Круцио!

Она закричала, уже не так громко, голос садился, горло болело, но в сравнении с остальным это не имело значения. Почему-то он пытал ее только заклинанием. Хорошо ли это? Что-то может сравниваться с этим? Хоуп сомневалась. Ей казалось, что клетки тела восстали против нее. Она дрожала. Слезы уже не лились. В глазах будто песок. Губы кровоточили. Она сжимала их со всей силы, как и зубы. Хоуп устала. В какой-то момент она хотела сдаться. Рассказать. Почему нет? Что ему дадут эти знания? Все. Она поставит под удар Гарри… Про крестражи не должен знать никто, кроме Дамблдора. В голову пришла мысль. Почему она не подумала об этом прежде? Из последних сил она просипела. Маленькие создания, которые готовят, стирают и убирают. Они помогут.

— До. Би.

Крауч расхохотался. Однако хохот прекратился с хлопком домовика. Мужчина бросил убивающее заклинание в создание, но Добби успел быстро исчезнуть. Хоуп прикрыла глаза. Хоть бы он понял. Хоть бы что-то сделал.

— Маленькая, хитрая шлюха, — закричал Крауч, брызжа слюной. Он ударил ее по щеке и она почувствовала, как итак искалеченная губа разбилась, а скула заболела. Ее не били. Никогда. Пощечина от Невилла и Драко. Разве сравниться с кулаком крепкого мужчины? Стало жаль себя. Обидно. — Что ж.

Он приставил палочку к ее лицу. Внезапно они вновь услышали хлопок, а потом еще один. И еще несколько. Домовики столпились вокруг мужчины, а Хоуп почувствовала, как ее хватают маленькие ручки, а потом рывок.

Девушка упала на толстый ковер. Держаться сил не было. Добби щелчком пальцев положил ее на диван. Она приоткрыла глаза, узнавая кабинет Дамблдора. А потом провалилась в темноту. Спасена.

_________________

Когда Гарри развязали, у него в руке уже была палочка. Он кинул обезоруживающее в мужчину и тот, не ожидая такого, потерял свою. Поттер тем временем забежал за надгробие. Он прикоснулся к уху, желая сорвать серьгу.

Над головой что-то взорвалось и Гарри с ужасом наблюдал, как статуя падает в его сторону. Он выбежал из укрытия и оказался практически окружен Пожирателями смерти.

— Гарри, Гарри, Гарри, — от ласкового тона Воландеморта у парня похолодело тело, — от смерти не убежишь.

— А я от смерти не бегу, только от тебя, — огрызнулся парень.

— Я и есть твоя гибель, — как маленькому объяснил Воландеморт.

— Ты всего лишь чудовище, — Гарри не понимал откуда в нем смелость. Но против своих мыслей нахально улыбнулся.

Глаза Воландеморт опасно сузились, а подобие губ сложилось в жесткую улыбку.

— Круцио! — Поттер даже не заметил, когда Темный Лорд достал палочку. Но инстинктивно ушел из-под луча, сам удивляясь своей удаче. — Давай, мальчишка, прими бой, — заводил его Воландеморт. Гарри не был так глуп, но и что делать не знал. Он окружен Пожирателями, Неназываемый стоит напротив и мечтает о его смерти. Как быстро сработает портал? Рука дернулась к уху, но в этот момент он увидел Седрика.

— Бомбарда! — Гарри не мог поверить. Его не должно быть здесь. — Бомбарда! Бомбарда!

Пуффендуец бросал заклинания в землю, куски земли летали повсюду. Поднялась пыль, ничего не разглядеть. Кто-то схватил его за руку и Гарри почувствовал рывок в пупке. А потом оглушающие аплодисменты.

Он упал на колени. Все? Закончилось? Все было так быстро и одновременно длилось бесконечность.

Бегмэн что-то кричал, его хлопали по спине, поздравляли. Он оглянулся на такого же шокированного Седрика. Поискал глазами Дамблдора. Но цветастой мантии нигде не было.

К нему подбежали друзья. Рон крепко обнял друга, сверкая счастливой улыбкой.

— Мы не сомневались!

Гермиона пищала рядом, но Гарри было не до них. Нужно рассказать.

— Где Дамблдор?

— Какая разница!

Гарри отмахнулся от всех. «Тебе никто не поверил, кроме Дамблдора и твоих друзей». Смысла говорить остальным значит не было. Ему нужен директор.

Он побежал со всех ног в кабинет. Нужно рассказать.

Горгулья не преграждала дорогу, он вбежал в кабинет и, пропуская крутящиеся ступеньки через одну, оказался в круглом кабинете, в котором обнаружился директор, а вместе с ним Макгонагалл. Они направляли палочки на незнакомого мужчину, который хохотал, словно безумный.

— Гарри? — удивился Дамблдор и Гарри больше не молчал.

— Он вернулся. Кубок привел на кладбище. Нотт его воскресил.

— Мы знаем, — с печальными глазами сказал директор и только тогда Гарри увидел в углу Снейпа, а на диване лежащую Хоуп.

Время остановилось. Девушка лежала не шевелясь, и Поттеру почудилось, что она мертва.

— Она жива, — голоса словно под водой, казались далекими. Каким-то образом ноги принесли к Хоуп. Она была бледная, с синяком на лице, раскусанными в кровь губами. Гарри заметил дрожащие ресницы и мир вновь взорвался звуками. Гарри упал на колени, беря ее руку и прикладывая к своей щеке.

— Что с ней? Она же… Она же жива?

Нужно было подтверждение, что ему не показалось. Ладонь была холодная, безжизненная.

— Жива, — отрезал Снейп, — и если вы не уберетесь с моей дороги, вероятно будет еще здорова.

Не дожидаясь реакции Северус оттолкнул мальчишку с дороги.

— Я же говорил! — он услышал остальные звуки и обернулся на мужчину, — он вернулся!

— Мы поняли, Барти, — спокойно сказал директор. Сбоку Гарри услышал всхлип и вновь обратил внимание на девушку.

— Почему она в таком состоянии? — прошептал Гарри, вновь беря ее за руку, но так, чтобы не мешать профессору поить ее зельями.

Снейп не ответил и Гарри поджал губы. Слишком много всего. Он не знал куда бежать. Не знал за что браться. Не понимал, что чувствует. Он спасся из ада, чтобы попасть в другой ад.

— Кто этот мужчина? — вновь попробовал Гарри и на удивление Снейп ответил.

— Барти Крауч-младший.

— Кто это?

— Слово «младший» вам ни о чем не говорит? — брезгливо спросил Северус и встал. — Я сделал все, что мог, но последствия останутся на какое-то время.

— Как девочка, Северус?

Снейп посмотрел на директора исподлобья.

— А вы как думаете? — выплюнул он и, взяв что-то из кармана, подошел к Краучу. — Зачем тебе понадобилось ее пытать?

— Предатель!

Снейп откупорил прозрачное зелье и залил в глотку хохочущего Крауча.

— Зачем ты напал на Хоуп Ривайвол? — Гарри смотрел на профессора и кое-что понял. Снейп никогда по настоящему на него не злился. Взгляд был острый. Колючий, пугающий. Он не суживал глаза, смотрел прямо. Губы сжаты. Казалось он весь подобрался. Стал выше и больше.

— Она знала, что будет дальше, — туманно ответил Крауч.

— Что знала? — подозрительно спросил Дамблдор.

— Будущее.

— О каком будущем речь? — спросил директор, а Гарри похолодел. Как он об этом узнал? Когда Хоуп могла… Он тряхнул головой.

— О будущем Темного Лорда.

Дамблдор поджал губы и остро посмотрел на девушку. Гарри инстинктивно загородил ее собой, почему-то испугавшись за нее. Сейчас директор выглядел угрожающее. Внимательный, злой взгляд смотрел то на Крауча, то на Хоуп. Директор моргнул и наваждение прошло.

— Что ж, — он вздохнул, — я догадывался о чем-то таком, — посмотрел на непонимающих учителей, — статьи, мои дорогие, кто-то писал. И писал исключительно, чтобы облегчить жизнь небезызвестному мальчику, — он сверкнул глазами в сторону Гарри. — Но знать это еще кому-то, нельзя.

Директор походил вокруг Крауча, о чем-то задумавшись.

— Скажи, Барти, как давно ты узнал, что Хоуп Ривайвол знает будущее?

— Два месяца назад. Приблизительно.

— В двадцатых числах апреля, — в шоке прошептал Гарри. Директор кивнул.

— Северус мы можем стереть память на такой долгий срок?

— Не без последствий. У авроров будут подозрения, — задумчиво ответил Снейп, — однако я могу стереть воспоминания конкретно о девочке. Но он не будет помнить даже ее существование.

— Нам это подходит, — кивнул директор и отошел.

Снейп поднес палочку к виску мужчины.

— Обливиэйт, — маленькая белая струйка выплыла из головы мужчины и тут же развеялась.

— Барти, скажи, кто такая Хоуп Ривайвол? — мягко спросил директор.

— Я не знаю, — так же автоматически ответил мужчина. Директор удовлетворенно кивнул.

Как раз в этот момент в кабинет зашли авроры. Маленькое помещение наполнилось кучей людей, но их с Хоуп отрезало от звуков и Гарри был благодарен. Он прислушался к прерывистому дыханию девушки и успокаивался.

Позже мадам Помфри забрала ее, и Гарри, по наставлению целительницы, последовал за ними. Он только сейчас вспомнил о том, что не чувствовал руку, что другая до сих пор кровоточила, голова раскалывалась, его трясло мелкой дрожью и он валился с ног.

Хоуп положили в самый угол больничного крыла и Гарри сел на койку рядом. Мадам Помфри обработала его раны, осмотрела руку.

— Мне придется удалить твои кости, дорогой, — мягко начала Помфри, — рука раздроблена, кисть нарушена, но есть шанс, что кости, которые вырастут вновь, встанут правильно.

Гарри автоматически кивнул. Он все равно был правшой, так что не слишком переживал за подвижность левой руки. Когда они, наконец, остались вдвоем, он пересел на кровать к Хоуп. Стало как будто легче. Что бы было, если бы она так и не рассказала об этом? Если бы не предупреждала Седрика весь год? Он потрогал свою серьгу, которой так и не воспользовался. Знает ли она, что Люциус Малфой Пожиратель, что Тибериус воскресил Воландеморта? Наверняка знала. У нее столько секретов.

В палату зашел Дамблдор и присел на Гаррину койку. Поттер не реагировал. Ему впервые стало более менее спокойно и он не хотел нарушать этот момент. Но у директора было свое мнение.

— Я попросил, чтобы сюда какое-то время никого не пускали, — он бросил быстрый взгляд на девушку, — но, полагаю, терпение Сириуса не бесконечное, как мистера и миссис Ривайвол. Так что скоро здесь станет шумно.

Гарри не отреагировал. Было лень даже моргать. Он устал. Хотел покоя. Хотел вернуться во времена, когда не было такой опасности. Хотел… Он нащупал холодную руку девушки и сжал. Гарри пообещал себе, что больше никогда не будет в ней сомневаться. Он убьет Воландеморта и станет счастливым. Выпустится из школы и устроится куда-нибудь работать. Будет приходить домой, где его ждет Хоуп. Они заведут собаку, похожую на Сириуса, будет один или два ребенка, девочка копия Ривайвол, а мальчик Поттера.

— Посмотри на меня, — мягко попросил директор и Гарри подчинился, — расскажи все, что с тобой произошло с момента, как ты попал на кладбище.

— Вы расскажете, что произошло с ней, — хриплым голосом поставил ультиматум Гарри. Дамблдор недовольно сузил глаза, но согласился. И Поттер рассказал. С самого начала. Как они с Седриком коснулись кубка, как сразу поняли, что не должны оказаться там, что воскрешал Тибериус Нотт, что Воландеморт воспользовался его кровью и теперь может его касаться, что призвал Пожирателей, перечислил всех, кто там был, как он призвал палочку, как хотел сбежать, как его спас Седрик. Он не стал рассказывать только о знаниях Хоуп. Не хотел, да и не мог. Клятва.

— Когда вы были в лабиринте, меня позвал домовик, Добби, — решил выполнить обещанное Дамблдор, — он сказал, что мисс Ривайвол плохо, что он перенес ее в мой кабинет. Я попросил сразу отправиться туда. Добби рассказал, что со своими друзьями обезвредили злого волшебника, — он вздохнул, — Барти Крауч притворялся Аластором весь год и мне тяжело признавать, что он одурачил даже меня. Мы давно дружим, — директор сгорбился и Гарри впервые видел его таким подавленным, — он выманил девочку, притворившись Теодором, ее другом, а потом пытал. Тебе ведь знакомо пыточное проклятье? — Гарри кивнул, вновь сжимая руку девушки, — пытался забраться с помощью специального заклинания ей в голову, но, как ты понял не вышло. Его кабинет разгромлен, полагаю, она не сдалась без боя.

Директор посмотрел на спящую девушку.

— Ты не замечал, что в ней так много от Гриффиндора, но она достойна факультета Слизерин, Гарри? Коварство, лукавство, эгоистичность, амбиции, но вместе с тем храбрость, отчаянность, некоторое благородство. Я, право, до сих пор не знаю, как к ней относиться.

Гарри усмехнулся. Директор просто еще не знает большую часть.

— Настоящего Аластора и Теодора забрали в Святое Мунго. Муди слаб, а младший Нотт в порядке, но я посчитал, что его сейчас нужно держать подальше от школы.

В кабинет зашли Сириус и мистер, и миссис Ривайвол. Гарри начал вставать, чтобы поприветствовать, но Клаус остановил его рукой. Оба молча смотрели на свою дочь какое-то время. Сириус же подошел к Поттеру и крепко обнял.

— Ты большой молодец, Гарри. Никто не справился бы лучше, — Гарри благодарно улыбнулся от такой поддержки. Он все еще мечтал о покое и сне. Забыть все это, как страшный сон. Чтобы завтра проснуться, а Хоуп была цела и невредима. Они не ругались. Лорд не воскрес. Он был цел.

— Мне кто-нибудь расскажет, какого Мерлина моя дочь оказалась снова в больничном крыле? — от тихого, но яростного голоса Клауса у Гарри побежали мурашки. Инсиндиас стояла молча, но наблюдала тщательно, будто пытается прочитать, что же случилось с Хоуп. Она взяла своего супруга за руку и сжала.

— Нам очень интересно, какой мертвец решил наложить на нашу девочку круциатус?

Гарри шокированно посмотрел на Инсиндиас, (как она определила?) и перевел глаза на девушку.

— Круциатаус? — голос Клауса звучал будто повсюду. Гарри почувствовал, как его кожу зажгло. А потом все пропало и парень решил, что ему показалось.

— Я предлагаю переместиться в мой кабинет, — директор вздохнул и медленно встал. Разговор предстоял тяжелый. Он чувствовал груз вины за это происшествие. Как можно было не заметить, что под личиной находится вовсе не его друг? Он стольких подверг опасности… Дамблдор бросил взгляд на детей. Несомненно Хоуп рассказала Гарри о некоторых знаниях. Удивленным мальчик не казался, но почему он не пришел к нему? Не доверяет? Или под клятвой?

— Дорогая, останься с дочерью, а я переговорю с директором? — он аккуратно взял руку своей супруги и поцеловал кончики пальцев. Женщина поджала губы, но кивнула.

— Сириус? Ты с нами?

— А? — он глянул на Гарри и, дождавшись утвердительного кивка, встал, — я вернусь, сохатик, — нежно потрепал по волосам.

Когда мужчины ушли, Инсиндиас присела на край кровати с другой стороны от Гарри. Он наблюдал, как мама Хоуп аккуратно убирает волосы с лица девушки и гладит по целой щеке. В сердце появилось щемящее чувство. Первое впечатление об Инсиндиас было не самое хорошое, но чем больше он наблюдал за семьей Хоуп, тем больше видел. Всегда ли они были такими любящими? Видно, как они дорожат друг другом, заботятся. Если бы не Сириус, чувствовал бы он зависть? Конечно. Гарри был уверен, что мама гладила его точно также. Она пожертвовала собой, чтобы он жил, поэтому в ласковости рук сомнений не было.

— Я полагаю, вы одумались, мистер Поттер? — женщина обращалась к нему, но глаза были направлены на Хоуп. Она так тщательно рассматривала израненное лицо своей дочери…

— Простите? — не понял Гарри. Инсиндиас поджала губы.

— Мне плевать на вашу славу, мистер Поттер. Я и мой супруг были против вашей помолвки. Вы опасны. Даже находиться с вами рядом опасно, — у Гарри заложило уши. Он… опасен? Почему? Из-за Воландеморта? — но наша дочь всегда была благоразумна, импульсивна в некоторой степени, но очень разумна. Поэтому мы согласились. Но вы, — она презрительно посмотрела на Гарри и у него дрогнула рука, — разочаровали.

Стук сердца отразился громом ему в уши. Они же не разорвут помолвку? Они не могут? Гарри не хотел этого. Не сегодня, только не сегодня. Он нуждался в поддержке, нуждался в Хоуп. Он…

— Я буду извиняться, пока она не простит, — от импульсивности своих слов во рту стало кисло, — пожалуйста, дайте мне шанс.

— Нет, Гарри Поттер, — презрительный взгляд исчез, но слова вонзились ему в сердце, — я не могу дать вам шанс, потому что изначально была против.

— Это значит…

— Как и с Теодором, мистер Поттер, пока наша дочь не попросит, вы останетесь там, где есть сейчас.

— Спасибо, — он выдохнул.

— Однако, больше не совершайте таких поступков. Вы выгодная партия, мистер Поттер, но не настолько, чтобы наша дочь была несчастна.

— Я понял, — серьезно кивнул Гарри.

— А теперь будьте любезны и расскажите мне все, что произошло за сегодня. С вами и Хоуп.

И Гарри пришлось вновь повторять весь день. Он устал и мечтал лишь о том, когда закончится этот день. Когда его перестанут спрашивать и, когда можно будет не отвечать. В какой-то момент он просто выключился. Гарри сам не понял когда. Просто говорил-говорил, а потом пропасть.

Утром Хоуп проснулась от криков. В голове звенело, она попробовала открыть глаза и сразу закрыла. Больно. Неимоверно хотелось в туалет, но даже подумать страшно, что она испытает, пока будет вставать. Постаралась прислушаться к голосам, но было сложно уловить в какофонии отдельные слова. Мозг как будто не работал. Она потерялась во времени. Сколько проспала? И, самое главное… Она резко открыла глаза и поморщилась, а затем зашипела. От рези в глазах, голова закружилась и прострелило во все участки тела. Но это неважно. Гарри… Он выжил?

— Кто-нибудь…

Даже она не слышала свой тихий шепот. Что уж говорить об остальных. Посмотрела на тумбочку, где стояла вода и еле как дотянулась до стакана. Смахнула его рукой. Это привлекло внимание и голоса затихли. К ней за ширму зашла Помфри и директор.

— Гарри…

— С ним все в порядке, Хоуп, — директор выглядел неважно. Будто не спал ночь, но девушке было не до него.

— Альбус, вы не смеете уходить посреди разговора! — встрял мужчина и Хоуп поняла, кому принадлежит голос. Фадж. Трусливый министр. Она опоздала? Нельзя было Дамблдору рассказывать о Воландеморте. Хотя Рита Скитер пропала… Думать было тяжело. Анализировать еще хуже.

— Тео…

Произнесла Хоуп еще одно имя.

— С вашим другом все в порядке, он в Святом Мунго.

— Что? Нет, — она постаралась сесть и через стоны боли это получилось, Помфри помахала перед ней палочкой и ушла в свою каморку, — его нужно вернуть. Сюда. Сейчас.

— Он в безопасно, мисс Ривайвол, — голос Дамблдора оставался таким же ласковым. Но Хоуп было плевать.

— Вы не понимаете, — раздражение вырывалось наверх, но к несчастью директора, оно помогало отвлечься от боли, — он в безопасности со мной, с Ривайвол. Заберите его оттуда, — видя, что это не помогает она набрала воздух в легкие, — немедленно!

Из глаз брызнули слезы. Горло саднило и крик дорого ей стоил. Кто-нибудь задумывался сколько мышц используется для того, чтобы дышать?

— Я вынужден спросить, почему вы настаиваете, — спокойствие директора неимоверно начало злить. Нужно действовать. Сейчас. Если Тибериус его заберет, она не сдержит обещание, данное Теодору. Почему ее не слушают?

— С меня хватит! — вклинился министр, — вы не смеете меня игнорировать! Я не верю ни единому вашему слову. Вы и ваш ручной Герой. Оба… — он пытался подобрать слова, но бросил, — психи!

— Я не псих! — Хоуп услышала громкий голос Гарри, а потом увидела, как тот медленно зашел в импровизированную палату девушки. Рука забинтована, другая ранена, но выглядел определенно лучше, чем девушка себе навоображала. Хотелось выдохнуть от облегчения, но помня о боли, просто вглядывалась в его фигуру. Гарри был спокоен, собран и серьезен. — Если бы вы не привели дементора в школу, — язвительно продолжил гриффиндорец, — то сами бы услышали слова Крауча.

— Я покарал преступника! — он зло посмотрел на Поттера.

— И потеряли ценного свидетеля, — спокойно сказал Дамблдор.

— Хватит, — он надел свою шляпу на голову, — завтра церемония по награждению. Приз вы с мистером Диггори поделите пополам.

— Это определенно важнее, чем возвращение Воландеморта, — вновь съехидничал Гарри и Хоуп прикрыла глаза. Идиот.

— Министр Фадж, — обратилась девушка. Он посмотрел на нее насторожено, явно ожидая, что слизеринка тоже начнет утверждать, что Неназываемый вернулся, но Хоуп не собиралась настраивать пока действующую власть против себя, — распорядитесь пожалуйста, чтобы Теодор вернулся в школу. Это очень важно, — сквозь боль Хоуп старалась, чтобы ее было хорошо слышно, — Крауч притворился им перед… перед тем как… — она замялась, надеясь, что это сработает. Что ее посчитают настолько слабой и, главное, жертвой.

Взгляд Фаджа стал нервным и притворно сопереживающим. Хоуп надеялась, что актриса из нее гораздо лучше, чем из Министра.

— Он в порядке мисс Ривайвол, но я попрошу, чтобы его направили прямо в больничное крыло.

— Спасибо, — она несмело улыбнулась и из глаз снова брызнули слезы. К счастью это можно посчитать за переживания и облегчение.

Министр кивнул и поспешил уйти. Дамблдор смотрел укоризненно.

— Мисс Ривайвол, обходить мои приказы не есть хороший тон для столь воспитанной леди.

Хоуп безразлично посмотрела на директора.

— Считайте это подростковым бунтом.

Слова почему-то развеселили Дамблдора. Глаза у него засверкали, а на губах появилась добрая улыбка.

— Я приму к сведению, Хоуп.

Девушка кивнула.

— Директор?

— Да?

— Мне нужно с вами поговорить.

— Только вам? — с хитринкой спросил директор и встал, возвышаясь над ней.

— Да. Только вы и я.

— Хорошо, Хоуп. Мой кабинет всегда открыт для вас.

Мадам Помфри подала ей несколько склянок, которые она быстро выпила.

— Эм… мадам Помфри, не могли бы вы… — она почувствовала, как загорели щеки. Умненькая целительница все поняла и подала руку, за которую девушка с благодарностью вцепилась.

Вставать было крайне тяжело. Ноги подкосились, но медведьма крепче схватила руку, Хоуп вскрикнула. Из глаз вновь брызнули слезы.

— Тише-тише, — заворковала женщина. Стало вновь себя жалко, но Хоуп стиснула зубы, — мне жаль, милая, придется терпеть. От болей после круциатуса нет лекарств. Я могу лишь посоветовать больше спать.

Хоуп ей верила. Медведьма была строгой, но доброй. Всегда с заботой и лаской относилась к ученикам.

Мадам Помфри зашла в ванную комнату вместе с ней, помогла присесть и отвернулась, давая хоть какое-то подобие уединения. Стыда особо не было, больше раздражения на свою беспомощность.

Когда она вернулась, Гарри соскочил с ее койки. Она еще раз посмотрела на внешние признаки ушибов. Он дернулся помочь ей, но остановился. Неуверен, что имеет право? Девушка со стоном села. Дрожащей рукой призвала палочку и наложила на рот очищающие. Сил на стандартную чистку зубов она точно не найдет.

Гарри ерзал и Хоуп не стала направлять разговор. Приготовилась ждать, когда парень решится. Зелья мадам Помфри начали действовать и она захола спать. Когда уже задумывала прилечь, Гарри, наконец, решился.

— Я, — он закусил губу, — я был не прав.

Хоуп молчала. Она изучала парня. Не книжного героя, каким видела его раньше, а нового Гарри Поттера. Который изменился из-за ее вмешательства. Ривайвол не была разочарована или что-то такое, скорее ее пугала неизвестность. Раньше она могла понять, что сделает или как он отреагирует. Было просто и легко. Сейчас, когда она осознала разницу, начала подмечать детали. Он был резче, ехиднее, увереннее и более жадный. Добавила ли она больше слизеринского в характер Гарри? Да, пожалуй. И это нормально, ведь человек в совокупности строится из окружения. Сначала родители, потом друзья, учителя, а во взрослом возрасте уже просто шлифуем то, что получилось. Сколько места она занимала в сердце Гарри Поттера? Любил ли он ее? Или думал, что любил? Для Хоуп было очень важно доверие. Она не поверила Нотту и это привело к последствиям. Но поверила Драко и это тоже привело к последствиям. Вера в человека окрыляет другого. Дает понимание, что он ценный для тебя. Не простой знакомый. Это ли имел Драко в виду, когда просил, чтобы Хоуп больше вмешивалась в жизни близких?

Сейчас она просто боялась, что если вновь поверит Поттеру, он вновь отвергнет. Обрушит ее надежды. Она бы никогда его не предала, в любом случае не бросила и продолжила поддерживать. Хоуп выбрала сторону и менять ее не собиралась. Но добровольно подставлять щеку, когда одну уже ударили? Сложно. Родители бы отвергли. Каждый сказал, что это дурость, что такое поведение не достойно рода Ривайвол. Ривайвол не прощают. Одной ошибки достаточно. Драко бы не только отверг, но и растоптал всякую надежду на примирение. Теодор бы простил. В конце концов, он прощает Хоуп всякий раз, когда она поступает эгоистично. С другой стороны помолвка с Поттером это выгода. Таким образом сама Хоуп была в опасности, но родители своего рода защищены. Ведь Орден будет защищать Ривайвол, потому что они важны для Гарри. Об остальном она поторгуется с Дамблдором. Зная его, как политического интригана, Хоуп была уверена, что он схватится за ее знания будущего. Такой ресурс, как Дамблдор был важен. Многие считали его игроком, но директор самолично поставил себя на доску и превратил в пешку. Это доказывает, что самое главное для него победа, а не свое личное счастье. Это, в какой-то мере, заставляло уважать старика. Хоуп бы не смогла отречься от своего Я, чтобы помочь другим победить. Она извивалась бы, как змея, но выторговала себе комфортную жизнь.

Молчание затянулось. Хоуп смотрела на него, но не видела. Снова эти пустые серые глаза, не выражающие ни единой эмоции. Гарри просто хотел отмотать время. Он хотел вновь увидеть ее мягкую улыбку и почувствовать прикосновение нежных рук.

— Хоуп, — голос почему-то дрожал, — я обещаю, что подарю счастливую жизнь, что больше никогда не буду сомневаться в тебе.

Он подошел к девушке ближе и аккуратно взял за подбородок. В глазах, наконец, появился хоть какой-то блеск и Гарри понял, что нужно говорить, в каком направлении двигаться.

— Мне жаль, что я вспылил, жаль, что сомневался в тебе, жаль, что не оценил твоих усилий.

— Ты имел право злиться, — она устало помотала головой, — просто, если честно, я не ожидала от тебя, точнее, — она автоматически провела пятерней по голове и зашипела от боли, — я боялась, что это произойдет, но отчего-то была уверена, что ты поймешь. Ты, — она вновь вздохнула, — нарушаешь обещания, хотя думала, что Гарри Поттер не может этого делать, говоришь жестокие слова, хотя тот Гарри Поттер, которого знала я, не делал этого. Вероятно я тебя слишком идеализировала, потому что анализируя, я помню, как и книжный Гарри Поттер говорил обидные слова своим друзьям. Я просто возомнила себя особенной, — она горько усмехнулась.

— Но ты и есть особенная. Для меня, — он присел к ней и аккуратно подтолкнул к себе на плечо. Она с благодарностью облокотилась. Спать хотелось все больше. Хоуп устала. От всего этого. Она не стала отвечать. Верить словам больше не хотелось. Если честно, ей хотелось простого спокойствия. Тишины. И чтобы ничего не болело. — Поверишь мне еще раз?

— Эй, Гарри! — Уизли, как всегда не вовремя и очень громко зашел. Хоуп подскочила от испуга. Сонливость чуть прошла и она моргнула. Рон и Гермиона, не обнаружив Гарри на своей койке, пошли, конечно, в сторону импровизированной палаты Хоуп. Отдернув занавеску, зависли на какое-то время.

— Здравствуй, Хоуп, — Гермиона неуверенно улыбнулась, — как ты?

Хоуп скривила лицо. Шумно, шумно, шумно. Накатило раздражение и она проглотила рвущиеся слова.

— Так вы, эээ… — Рон смущенно почесал нос, — помирились, да? — и не дожидаясь ответа, — он все время жуть какой злой ходил, так что здорово, что вы снова вместе, — Рон улыбнулся. Хоуп моргнула и покосилась на Гарри. Тот смотрел на друга, как на предателя. — Я что-то не то сказал, да?

Гермиона дала Рону подзатыльник и закатила глаза.

— Язык твой — враг твой, — прокомментировала гриффиндорка. Рон смешно выпучил на нее глаза.

— Но это же…

— Ох, будь добр, заткнись, — вмешался Гарри и ребята засмеялись. Хоуп поймала себя на том, что тоже улыбается.

Рон, очевидно решив, что может поболтать с Хоуп сел на стул, а Гермиона, помявшись, присела с другой стороны от девушки.

— А Гарри выиграл турнир, — невпопад сказал Рон. Хоуп снова моргнула.

— Я знаю.

— Откуда? — удивился Уизли.

— Помимо того, что я верила в его победу? Это больничное крыло, Уизли, а не бункер. Здесь ходят люди и разговаривают.

— А, точно, — он схватил шоколадную лягушку, оставленную кем-то ей на тумбочке, — можно? — спохватился парень.

А Хоуп поняла, как Рону удавалось сдружиться со всеми, с кем он общался. Он был простым. Незамысловатым, прямым. От него не ожидаешь удара в спину, не ждешь сложностей, он просто делает и говорит, что думает. Уизли был добрым, открытым, смелым. Завистливым? Да. Но он вроде как боролся с этой чертой.

— Нельзя? — Рон не дожидаясь ответа, потянулся положить лягушку обратно.

— Все в порядке, бери. Я бы сейчас душу за яблоко отдала, но…

— Тут есть сок, — воскликнула Гермиона и Хоуп поморщилась, — прости. Я читала про последствия круциатуса, тебе должно быть невыносим весь этот шум и свет, и…

— И жизнь вообще, да, — раздраженно ответила Хоуп.

— Прости, — снова повторила Грейнджер, Ривайвол закатила глаза.

— Мерлина ради, прекрати извиняться за свои обычные действия. Это раздражает еще больше. И дай мне сок, — капризно закончила Хоуп.

Гарри фыркнул, пытаясь скрыть смешок, а Гермиона отчего-то довольно сверкнула глазами.

— О, — Гермиона оторвала записку от коробочки с соком, — «в следующий раз подарю тебе маячок».

Хоуп хихикнула. Гермиона смотрела на записку с недоумением.

— От Драко? — недовольно спросил Гарри и забрал записку, проверяя нет ли там еще чего-то. Хоуп вырвала бумажку из рук.

— Некрасиво читать чужую корреспонденцию, — назидательно сказала Хоуп, — и мне уже дадут сок?

Грейнджер подала стакан и девушка попробовала отпить. Глотать было больно, но так вкусно, что она наплевав на все, выпила весь стакан.

— Еще, — она сверкнула глазами на Гермиону. Девушка улыбнулась и снова наполнила стакан.

Рон наблюдал со стороны, тихонько жуя свою лягушку.

— Так это он тебя приложил? Крауч? — он показал себе на глаз и Хоуп вспомнила, что у нее наверняка остался синяк от удара Пожирателя.

— Лестница, — съязвила Ривайвол. Рон закатил глаза.

— Ты что, неумная? Лестница не может ударить.

Хоуп удивленно посмотрела на Уизли.

— Ты сейчас учишься сарказму? — Рон довольно ухмыльнулся и засунул в рот голову лягушки, оставив вопрос без ответа.

Из камина в больничном крыле вышел Теодор. Хоуп вскочила на ноги и, похромала, старалась как можно быстрее оказаться рядом с парнем. Убедиться, что с ним все хорошо. Нотт был бледен, но здоров. Только глаза потухшие. Слизеринец увидел девушку и протянул к ней руки, крепко обнимая. Хоуп всхлипнула от боли, но парень проигнорировал.

— Прости, потерпи маленько, — Хоуп почудилось, что он… плачет? — я так переживал. Надеялся, что ты заметишь, что все обойдется. Прости, прости, прости.

С каждым «прости» он сжимал ее сильнее и девушка смирилась, что сегодня будет тяжелый день.

— Тшш, — она погладила его по голове, — все хорошо, ну.

— Хватит, — Хоуп не заметила, как подошел Гарри. Парень отодвинул Нотта. У последнего были покрасневшие глаза, — ты ей делаешь больно, — недовольно закончил Поттер.

— Прости, — Нотт почесал лоб, — прости, я…

— Все в порядке, — мягко улыбнулась Хоуп.

В больничное крыло зашел Драко. Гарри закатил глаза. Малфой резко остановился и обиженно посмотрел на девушку.

— У тебя тут вечеринка и без меня?

— Я не знаю, где ты пропадаешь.

— О, выполняю обещание, не то, что некоторые, — он остро посмотрел на Поттера и достал из кармана коробочку, — надевай, — торжественно приказал Драко.

Хоуп открыла «подарок». Внутри был тонкий браслет из розового золота и маленький черный камушек по середине.

— Серьезно? — она вскинула бровь, — ты на полном серьезе хочешь повесить на меня маячок?

— Я его все утро искал, — огрызнулся Драко. Хоуп моргнула.

— Я не ребенок.

— Ты хуже, — он нетерпеливо скрестил руки, — надевай.

— Я не стану, — закапризничала Хоуп.

— О? — он злорадно сверкнул глазами и Хоуп внутренне напряглась, — тогда я расскажу Поттеру о нашем с тобой договоре.

Хоуп со злостью надела на себя браслет и защелкнула застежку.

— Ну вот, все же просто.

— Ты подлец, — отрезала девушка.

— Что за договор? — подозрительно спросил Гарри.

— Мне тоже интересно, — вклинился Тео.

— Нам тогда тоже, — крикнул со своего места Рон.

— Невежда, — проигнорировала всех Хоуп и пошла в сторону койки.

— А вот это, я считаю, грубость, — последовал за ней Драко.

— Шантаж — это грубость.

— Да? — невинно захлопал глазами Драко, — мой папа говорит иначе.

Хоуп закатила глаза и Драко победно улыбнулся. Он подошел к тумбочке и налил себе сок.

— Ты мне его подарил, чтобы самому выпить? — Хоуп не смогла скрыть обиду в голосе.

— Конечно. Ты же не подумала, что он для тебя?

Рон фыркнул, а потом захохотал. Драко странно на него посмотрел. Гарри вернулся на свое место и подтолкнул к себе Хоуп. Та откинулась на него, как ранее до этого. Теодор занял место Гермионы. Малфой беспардонно вклинился между Ноттом и Хоуп. Тео закатил глаза и пододвинулся. В ее «палате» стало слишком тесно.

— А теперь, расскажи мне, моя дорогая, — он призвал без палочки яблоко и с удовольствием откусил. Хоуп завистливо посмотрела на то, как Драко смакует фрукт, — что здесь делает прайд?

— Пришли навестить Гарри, — улыбаясь, ответила за всех Гермиона.

— Хорошо, дорогая. — Гермиона покраснела, поняв, что ответила за Хоуп, — что здесь делает Поттер?

— Сижу, — отрезал Гарри.

— Ты смотри, здесь к кому не обратишься, все дорогие.

— Дерьма не держим, — благосклонно заметила Хоуп.

— Нас сейчас оскорбили или похвалили? — недоуменно спросил Рон.

— А это, мой дорогой Уизел, загадка, которую тебе следует разгадать самостоятельно.

— Ты сегодня особенная язва, — упрекнула Хоуп.

— Ах, прости, — он театрально приложил руку к сердцу, — мне следовало сдувать с тебя пылинки? Так надо было сказать куда ты пошла!

Драко внезапно рявкнул на нее и Хоуп вздрогнула. Очевидно он злился. Хоуп понимала, что причина злости не она сама, а что с ней произошло. Но все равно стало обидно. Хоуп сегодня слишком сентиментальна.

— Говори тише, ей же больно, — укоризненно заметила Грейнджер.

— Больно было, когда этот ублюдок пытал ее, а сейчас потерпит, — зло сказал Драко.

Хоуп внезапно его обняла.

— Прости, — она тихонько зашептала ему на ухо, — прости, что заставила переживать. Я буду носить твой дурацкий маячок.

Она скорее чувствовала, как успокаивался Драко. Он несмело обнял девушку и зарылся носом в волосы.

— Я переживал. Он вернулся, а ты куда-то пропала, а потом появляешься еле живая. К тебе не пускают. Ривайволы злые, слухи про Пожирателя в школе. Я чуть с ума не сошел, Хоуп.

— Чудно, — вмешался Рон, — вы рушите мой мир.

— Трудно признать, что мы люди? — серьезно спросил Нотт.

— Ты, капец, как прав.

Хоуп хихикнула и отпустила Драко. Парень, казалось, успокоился и больше не вел себя столь артистично.

— А теперь, будь любезен отпустить мою невесту, — Гарри вновь притянул к себе Хоуп.

— Тебе, Поттер, придется делиться, — довольно мурлыкнул Драко, — я в гареме, если ты не забыл. И он, — Малфой пальцем показал на Нотта, — тоже.

— Все, вы мне надоели, выметайтесь, — закатила глаза Хоуп и, не видя никакой реакции, — серьезно! Я устала. Мне больно даже сидеть с открытыми глазами. Хочу спать.

— Ты что? — Драко обижено посмотрел на нее, — прогоняешь меня? И это после всего, что между нами было?

— О, заткнись.

— Не затыкайся, — улыбаясь попросил Уизли, — это интереснее, чем журналы Джинни.

— Рад стараться, — отрезал Драко, — а ты, — он показал пальцем на Хоуп, — предательница. Выставить меня, — он закатил глаза и встал с койки. Его примеру последовали остальные.

— Тео, — позвала девушка, — напиши моим родителям. Обязательно. Они заберут тебя до того, как ты сядешь в поезд.

Нотт кивнул, благодарно улыбаясь.

Кажется, она выключилась еще до того, как остальные покинули ее палату.

Поздравительный банкет вышел скомканным. Было видно, что Фадж переступает через себя, задерживаясь рядом с директором. Семья Диггори держалась отдельно, лица не сверкали радостью, Гарри решил, что Седрик рассказал им, что произошло на кладбище. Но Поттер все равно был немножечко счастлив. Они живы, здоровы, Гарри помирился с Хоуп и она поправляется. Крауч мертв, туда ему и дорога. Друзья больше не фыркали на его невесту и, кажется, сама Хоуп и ее товарищи встали на тонкий лед примирения.

— У тебя лицо, будто ты познал нирвану, — Сириус разлохматил его волосы и Гарри поспешил пригладить их обратно.

— Почему бы и нет, — ухмыльнулся Гарри.

— А вообще, как ты? — парень был благодарен крестному. Тот никогда о нем не забывал и искренне заботился. Всегда спрашивал о состоянии гриффиндорца, как моральном, так и физическом, помогал советами, потихоньку (весьма недовольно) посвящал в традиции чистокровных семей. И Гарри это ценил. Блэк действиями вновь и вновь доказывал, насколько любит крестника. В нем оставалась дурачливость двадцатилетнего парня, но в тоже время был стержень, благодаря которому Гарри мог сказать, кто в доме старший. Сириус стал ему одновременно другом, но больше родителем. Конечно, он грустил по маме и папе, но в какой-то момент поймал себя, что больше нет гнетущей зависти, когда он становился невольным свидетелем родительской ласки к кому бы то ни было. У него был Сириус, который помогал заполнить эту пустоту. Естественно оставались ненавистные Дурсли и две недели ада. Но ад нынче не был таким страшным. Поттер больше не реагировал на них, как в детстве. Дурсли были просто… Дурслями. Завистливыми маленькими людьми, которые тешили свое самолюбие, оттачивали власть хоть где-то. Был ли виноват Гарри хоть в чем-то? Возможно. Готов ли он простить такое отношение к себе? Он не знал. Не хотел думать об этом. Гораздо легче просто проплыть мимо, чем тратить силы, чтобы двигать препятствие. Сейчас у него есть семья, есть любимая девушка, верные друзья и будущее, за которое он будет бороться. Воландеморт нацелен на него, а Гарри не собирался умирать. У него есть, что защищать, за что бороться.

— Сириус? — Гарри взял бокал предположительно с шампанским.

— Не рановато? — весело посмотрел крестный на бокал.

— Научи меня сражаться.

Взгляд Блэка стал серьезным. Он задумчиво посмотрел на звездный потолок взвешивая все «за» и «против». Забрал бокал у Гарри и осушил его.

— Хорошо, — он взмахнул палочкой вокруг них и Гарри понял, что это полог тишины, — Дамблдор просил открыть родовое гнездо Блэков. До окончания… До того момента, как…

— Смерти Воландеморта.

— Да, мы будем жить там, — он поморщился, — отвратное место, но самое защищенное из тех, что у меня есть.

Гарри потрогал свою серьгу-портал. Он не рассказывал об этом никому. Нужно ли знать об этом крестному? Почему-то Поттеру захотелось поделиться.

— Хоуп подарила мне это перед четвертым курсом, — Сириус присмотрелся.

— Да, я помню.

— Это портал в ее дом, на всякий случай. Я думаю, — он облизал губы, — если что-то серьезное случится, Ривайвол примут нас, — он внимательно посмотрел на Блэка, — отец Хоуп защищает свое поместье всеми возможными способами.

По лицу Сириуса прошла тень. Он сжал губы, явно не одобряя эти способы.

— Ты уверен, что Ривайвол это именно та семья, с которой ты хочешь объединиться, они…

— Я знаю, — резко оборвал Гарри, — я знаю, — мягче поправился Гарри, — но это мой выбор, Сириус.

Блэк пятерней прошелся по своей волнистой шевелюре. Гарри хотел бы рассказать ему больше. Крестный заслужил, но клятва. Поттер облизал губы.

— Хоуп сделала больше, чем ты можешь представить. Пожертвовала за меня, — он почувствовал предупреждающее удушье магией и следующие слова, Гарри подбирал особо тщательно, — многим больше, чем может представить себе любой из вас.

Сириус странно на него смотрел. Слишком внимательно, слишком подозрительно. Полог тишины нарушился, к ним подошел Седрик. Они так и не поговорили после произошедшего, да Гарри и не знал, что говорить. Диггори спас ему жизнь, хотя тут спорно, если знания Хоуп не лгали.

— Не помешаю? — он был ярким, добрым и заботливым. Поттер не мог представить его холодным и безжизненным. Так что определенно был рад нынешнему дню, в котором удалось спасти одну жизнь и лап смерти.

— Ни в коем случае, — Сириус и Гарри ответили вместе.

— Спасибо, что спас меня, — Поттер подал ему руку и Седрик пожал ее.

— И тебе спасибо, — серьезно ответила парень, — и эмм… — он замялся, — думаете Хоуп оценит, если я ее навещу?

— Несомненно, а если ты принесешь ей еще яблок, возможно будет даже рада, — развеселился Гарри, понимая, о чем хочет поговорить пуффендуец.

— Спасибо за подсказку, — усмехнулся парень, — так, что будет дальше?

В глаза Гарри прочитал вопрос, на который простого ответа не было. Да и он сам не знал. Будет… сложно. Поттер не знал, что делать дальше. Он видел разницу между Пожирателями и им. Это была пропасть. Взрослые маги на несколько голов превосходили его, он не успевал даже за движениями палочек, не говоря о заклинаниях. Гарри вспомнился отец, который двигался также быстро, сражаясь на равных и решил, что обязательно достигнет такого же результата.

— Не думай об этом, парень, — вмешался Сириус, — ты чистокровный, Амос не занимает значительную должность при министерстве, вы вне его глаз. С вами все будет в порядке.

— Я не останусь в стороне, — упрямо посмотрел Диггори. Блэк усмехнулся.

— Это решит твой отец, парень.

— Я совершеннолетний.

— И пойдешь против своего родича? — Сириус провоцировал и все это понимали. Диггори замялся, но все же твердо кивнул.

— Это правильно. Я не боюсь сложностей. В праве ли я держаться в стороне, когда видел его. Видел, как… — он глубоко вздохнул, — он чудовище…

К ним подошли Рон и Гермиона.

— Он трусливый, лживый… — раздраженно ворчал рыжий.

— Рон про Фаджа, — пояснила Гермиона видя вопрос в глазах у остальных, — директор пытался убедить его еще раз в возвращении… ЕГО. Но Фадж отрицает и говорит, что все это выдумки Гарри…

— И они это обсуждали при двух несовершеннолетних волшебниках? — с веселой искрой спросил Сириус.

— Ну… — Гермиона замялась, — возможно мы маленько, совсем чуть-чуть подслушали?

Сириус открыто рассмеялся. А Гарри понял, что несмотря ни на что, он не один. И никогда не был один. Есть и будут люди, которые встанут плечом к плечу и будут помогать в борьбе.

__________________________

Хоуп сидела в кабинете Дамблдора. Ходить она могла с трудом, но уже не хотела умереть от каждого движения. Когда тело постоянно болит ты уже так или иначе привыкаешь и стараешься игнорировать. Хотя, все же, стало легче. Она практически постоянно спит. Мадам Помфри неустанно подкармливает ее зельями и чаем с успокоительным, вероятно боялась, что на психику пытки не хорошо действуют. Хоуп была в порядке. Она злилась на свою беспомощность, что оказалась не такой грозной, как хотелось. Ее беспокоила паника, которая овладела ею. Могло быть все иначе. Она могла лучше. Она готовилась, училась, совершенствовалась, но этого мало. Ее одолел какой-то стул. Не готова. Больше этого не должно повториться. Она должна смочь защитить Гарри, она должна стать сильнее.

Раздражение на себя вновь поднималось и она со злостью откинула волосы за спину. Фоукс недовольно тренькнул на нее.

— О, заткнись, — закатила глаза Хоуп, — без тебя знаю.

Птица что-то ответила и девушка была уверена, что феникс сказал ей что-то не особо приятное.

— Шляпа права, ты курица, — сверкнула глазами на птицу. Фоукс обиженно повернулся к ней хвостом и спрятал голову за крыло.

— Фениксы довольно гордые птицы, — весело заметил Дамблдор, — не стоит их оскорблять.

— Он первый начал, — насупилась девушка. Дамблдор усмехнулся.

— Итак, мисс Хоуп, что привело вас ко мне? — доброта из глаз исчезла и директор стал серьезнее. Девушка знала, что за эти три дня он уже созвал Орден, послал Хагрида на задание, попросил Блэка дать убежище и сделал еще кучу вещей. Наверняка практически не спал, судя по осунувшемуся лицу.

— Я знаю будущее, вы об этом знаете. В моих силах дать некоторые подсказки. Но не за бесплатно. И мы не должны слишком сильно менять ход событий.

— Чтобы не потерять предсказуемость, — он кивнул полностью понимая суть, которую пыталась донести Хоуп, — и что же вы хотите за эти знания? — взгляд был острый, но не пугающий. Ривайвол не боялась Дамблдора. Трудно бояться человека, которого понимаешь. Были ли они похожи? В некотором роде. Хоуп было все еще омерзительно от себя, от понимания, что она поступает с Гарри точно также. Но есть ли какой-то выход? Она не знала. Конечно, будет искать иные пути. В ее распоряжении еще особняк Блэков, она уговорит Сириуса дать доступ в самые темные его уголки. Ривайвол не была настолько помешана на старых и мерзких ритуалах, но Блэки… Это совершенно испорченная семья.

— Я вступлю в Орден. Вы будете делиться со мной всей информацией, которой владеете. Моя семья будет помогать в меру своих возможностей, но за пределами ваших глаз. Они, — она усмехнулась, — не могут вам доверять.

— А вы, значит, можете? — заинтересовался директор.

— Да, — твердо ответила Хоуп. Он кивнул. Хоуп была уверена, что директор истолковал ее слова правильно. Она верила не прошлому Дамблдору, а будущему, — так же мне нужны тренировки. Вы поспособствуете, чтобы меня тренировал Северус Снейп.

Директор удивленно посмотрел на нее.

— Почему он?

— Професор не будет меня жалеть, — директор кивнул, понимая, что не в характере Северуса испытывать такие эмоции.

— Почему вы не попросите отца? Я уверен, что он тоже не станет жалеть, зная, что на кону ваша жизнь.

— Есть свои причины, — уклончиво ответил девушка. Зельевар был одинок. Это просто прихоть, но Хоуп хотела, чтобы Снейп понял, что он нужен не как инструмент или шпион. А просто нужен. Что Северус не расходный материал, что есть люди, которые будут переживать о нем просто так. Любить такого, какой он есть.

— Это все? — Хоуп задумалась. Знания на защиту, информацию и тренировки. Еще кое-что она все же хотела.

— Директор, — она посмотрела ему в глаза, — вы будете знать больше, чем остальные. У некоторых людей есть часть, но у вас будет полная картина. Я ожидаю от вас помощи, чтобы избежать всех, — она сглотнула, вспоминая битву, — смертей. Я не столь умна, у меня нет ресурсов, я ребенок. А вы гениальны. Вы должны научить меня смотреть в настоящее, а не будущее. Как это делаете вы.

Дамблдор какое-то время смотрел на нее, а потом расхохотался. Хоуп не поняла причин смеха, она не видела ничего смешного в своих словах. Директор же, кажется, не мог остановиться. Девушка начала раздраженно постукивать пальцами по подлокотникам.

— Я все время не мог понять, как к вам относиться, мисс Хоуп, — отсмеявшись, он вытер слезы под глазами, — но оказывается все гораздо проще.

— Хмм? — заинтересовалась девушка.

— Это будет моим маленьким секретом, — он подмигнул, — я согласен с вашими условиями.

Он встал, подавая руку для рукопожатия.

— Вы любите брать клятвы, — он смотрел с хитринкой, — с меня тоже возьмете?

— Я сомневаюсь, что к вам во снах на чаепитие заглядывает Темный Лорд, — съязвила девушка.

— Об этом мне расскажете в ближайшем будущем, — серьезно ответил директор и Хоуп кивнула.

_____________________

Ривайвол не захотела провожать иностранные школы вместе со всеми. День был погожим, поэтому они с Драко и Теодором выбрали место под дубом, чтобы было видно всех.

— Так ты вступаешь в Орден? — безразлично спросил Драко, витая в своих мыслях. Он был напряжен сильнее Хоуп и Теодора. Шутка ли, что скоро к ним в дом придет Темный Лорд?

— Ага.

— Значит, я тоже, — как бы между прочим сообщил Тео.

— Что? Ты с ума сошел? — Хоуп соскочила, немного поморщившись. От резких движений тело прострелило болью.

— Ага, — весело усмехнулся парень, а потом серьезно посмотрел, — я не уеду за границу. Буду бороться вместе с тобой. Ты моя единственная подруга, Хоуп. Ты вообще единственный человек, на которого я могу полагаться, — грустно закончил парень и Хоуп стало одновременно стыдно и жалко. Она своими решениями поставила его отца на место Петтигрю и, возможно, если бы не это, Теодору не пришлось бы выступать против своего родителя, — поэтому, если потеряю тебя, будет ли вообще в чем-то смысл?

— Звучит как-то… — поморщился Драко, — сентиментально.

— Не отвечает твоим тонким вкусам? — Тео покосился на Малфоя.

— Да нет, — он пожал плечами, — вообще-то хорошо сказано, — ухмыльнулся, — так слащаво.

— Пффф, — фыркнула Хоуп и вдруг расхохоталась.

— Я поговорю с директором, но не обещаю…

— Я знаю. Просто, если тебя куда-то отправят, значит я с тобой.

— Меня никуда не отправят, — весело заметила Хоуп, — мне четырнадцать.

— А директор сумасшедший.

— Хорошо, что большая часть людей так думает, — ухмыльнулась Хоуп и Тео отзеркалил.

Они наблюдали, как Крам целуется с Гермионой. У Хоуп отвисла челюсть.

— Ты видишь тоже, что и я? — в шоке прошептал Драко.

— Массовая галлюцинация?

— Офигеть, — емко выразился Теодор за всех. Хоуп простонала. Гермиона же не останется с Крамом? Уизли становится похожим на человека и Ривайвол искренне не хотела рушить их отношения. Это просто уму непостижимо.

— Да там целая драма, — веселился Драко, продолжая наблюдать. Уизли встал между Гермионой и Крамом и что-то громко выговаривал Виктору. Дурмстранговец злился, но молчал, а Грейнджер, кажется только краснела, но не вмешивалась. У Хоуп зародилась надежда, что не все потеряно. К ним подошел Гарри и хлопнула Рона по плечу. Уизли сбросил руку друга и ткнул пальцем в большую грудь Виктора. Грейнджер вспыхнула и встала между дурмстранговцем и гриффиндорцем и начала что-то втолковывать красневшему Уизли. Последний в итоге взбешенно взмахнул руками и отвернулся чтобы уйти. Гарри попрощался с ними и последовал за Роном.

— Эй, — Тео толкнул ее плечом, — вейла подкатывает к твоему парню.

Хоуп наблюдала, как Флер целует Гарри в щеки. Поттер отскакивает от нее и крутит головой в разные стороны в поисках кого-то, потом говорит, очевидно, что-то резкое, но Делакур только хихикает и, махнув рукой, убегает в сторону кареты.

— Ты ему тоже кольцо от чар подарила? — подозрительно спросил Драко.

— Нет, это сила любви, — воодушевленно призналась Хоуп и парни расхохотались. Она ткнула их в бока из вредности. А потом со стоном облокотилась на дерево. Небо было ясное, было бы славно, если бы и их жизнь оставалась такой же.

__________________

Теодора забрал Клаус перед отправлением, поэтому в купе ехали только Хоуп и Драко. Малфой развалился на сидении, положа голову на колени девушки. Ривайвол отрешено смотрела в окно, перебирая белый локоны парня. Было спокойно, но внутри все равно потихоньку натягивалась какая-то струна. Драко думал о своем, Хоуп пыталась предсказать все изменения и к чему они приведут. К ним без стука зашли гриффиндорцы. Драко напрягся было встать, а потом фыркнул и остался на месте. Хоуп закатила глаза на такое детское поведение. Гермиона и Рон молча сели напротив, а Гарри встал, возвышаясь над Малфоем.

— Это мое место, — Поттер скрестил руки, смотря на слизеринца сверху вниз. Драко проигнорировал, даже глаза не открыл. Хоуп с интересом наблюдала, чья упертость победит, — скажи ему, — обратился он к Хоуп.

Малфой фыркнул.

— Серьезно? Ты будешь обращаться в столь тривиальном вопросе к ней? Ты что, не умеешь решать маленькие препятствия сам? — Малфой говорил степенно, лениво, провокационно. Он открыл глаза и с вызовом посмотрела на Поттера, — разочарование.

Гарри вспыхнул и достал палочку.

— Я до сих пор не понимаю, почему ты выбрала его, — обратился Драко к девушке. Та пожала плечами.

— Ты знаешь кого-то круче Героя Магической Британии?

— Туше, — усмехнулся слизеринец и сел, уступая место грифиндорцу.

Гарри странно на нее посмотрел. Хоуп не рассказывала ничего о других, затронула только четвертый курс, поэтому такое поведение ему было непонятно. Смотря с его стороны это было неправильно. Она его невеста и должна сидеть рядом, быть рядом, выбирать его. Но Гарри не решился бы сейчас озвучивать это. Он не хотел вновь ругаться. Не сейчас, когда они только помирились и гриффиндорец, вроде как, до сих пор чувствовал вину.

Он сел, закидывая руку на плечо Хоуп. Девушка удобно устроилась в объятиях и прикрыла глаза.

— Как ты? — мягко спросила Грейнджер, имея в виду последствия круциатуса. Хоуп приоткрыла один глаз и улыбнулась.

— Я могу есть яблоки, — Гермиона хихикнула.

— Там был твой отец, — ни к кому не обращаясь, вдруг сказал Гарри. В купе возникла тишина.

— Я знаю, — тихо признался Драко.

— Так, эээ, — Рон почесал нос, — ты поддерживаешь ЕГО идеи?

Драко оставил вопрос без ответа. И это уже о многом говорило.

— Никто не знает, куда пропала Рита Скитер? — сменила тему Грейнджер. Хоуп усмехнулась. Гарри подозрительно посмотрел на свою девушку.

— Что? — невинно захлопала глазами Хоуп.

— Ты что-то знаешь.

— Я ничего не делала, — обиженно сказала девушка.

— Я не говорю, что ты что-то сделала.

— Ну, возможно, защита нашего дома стала чуточку крепче, — невинно шепнула Хоуп, чтобы услышал только Гарри. У нее не получилось. Сбоку довольно хмыкнул Драко. Поттер сжал руку, обнимающую Хоуп и через мгновенье расслабил, — ты не должен это делать, — заметил девушка.

— Делать что?

— Жертвовать своими принципами. То, что делают мои родители, не думай, что… — она постаралась подобрать правильные слова, — я не отрекусь от них, не стану осуждать. Семья — главное. И я буду делать все, — она остро посмотрела в глаза Гарри, — абсолютно все для защиты близких.

Гарри втянул носом воздух. Драко снова довольно хмыкнул и решил вмешаться.

— В этом суть, Поттер. Вы распыляете свою защиту, способности на всех. Мы только на близких. Остальной мир может гореть в огне, но наш дом останется стоять.

— Это неправильно, — тихо сказала Гермиона, — каждая жизнь имеет ценность. Разве мы вправе решать, кому жить, разве правильно выбирать, кому нужна помощь больше?

— Дело не в правильности, — Драко грустно помотал головой, — и не в решениях, Грейнджер. А в доверии. Семья не подставит, не воткнет нож в спину и будет тебя защищать так же рьяно, как и ты их. Ты будешь жить.

— Это эгоистично, — вклинился Рон, — не подумайте, я свою семью люблю и буду тоже защищать, но не теми способами, которыми это делаете вы.

— А какими же? — презрительно усмехнулся Драко, — предложишь им испечь вместе пироги? Так не работает, Уизли. Либо ты, либо тебя.

— Это все полемика, — вмешалась Хоуп, — Гермиона, ты читала историю Хогвартса, но не вчитывалась. Подумай вот о чем. В книге написано, какой Слизерин плохой, злой маг, который не хотел пускать маглорожденных в Хогвартс. В старых изданиях… читала их? — Гермиона отрицательно помотала головой, — В старых изданиях сказано, что его семью сожгли на костре за колдовство. Он озлобился. Его можно понять. Каждый великий маг в первую очередь человек. Но из-за чьей-то писанины нового издания, люди воспринимают теперь Слизерин, как пристанище темных магов. Кто-то создал крепкий стереотип, забывая, что и на других факультетах есть чистокровные дети, чьи родители до сих пор исполняют старинные ритуалы, потому что они работают. Благодаря этим стереотипам, факультет отрешен от других. В свою очередь это привело к тому, что мы можем полагаться только на себя. Учитывая наши общие черты, благодаря которым Шляпа сортирует, разве странно, что мы держимся вместе и полагаемся только на подобных нам? Нас никто не спасал очень долгое время. Так почему мы должны распыляться для спасения тех, кто все время нас топил? Если это, Уизли, для тебя эгоизм, то мне страшно подумать, что значит настоящий эгоизм

.- Но делать жертвоприношения, — с отвращением сказал Рон, — это противозаконно. Аморально.

— Да, — просто согласилась Хоуп, — и что?

— Как и что? — задохнулась Грейнджер, — жизнь ценна. Не мы ее дарили и не нам забирать.

— А кому?

— Это плохо!

— Расскажешь об этом, когда мой дом пригодится в качестве последнего убежища и мы сможем скрыть в нем кучу людей, — отрезала Хоуп, — возможно этого не произойдет. Но мы не в том положении, когда следует рисковать, чтобы не делать плохих вещей.

— Хватит, — тихо сказал Гарри. Он сидел с грустным, но задумчивым лицом.

— Гарри, — обратила Гермиона к другу, — это…

— Мне плевать, — резко заметил Поттер. Гермиона широко раскрыла рот от шока и Гарри постарался смягчиться, — мы многого не знаем, они жили с этим всю жизнь. Для тебя, меня, ясно, как день, что по утрам нужно готовить себе завтрак, а они даже не думают об этом.

— Но Рон ведь другой! — не сдавалась Гермиона.

— Да, и все вокруг об этом постоянно напоминают.

Рон обиженно засопел.

— Я не говорю, что это не… — он попытался подобрать правильное слово.

— О, не скромничай, это отвратительно, — фыркнула Хоуп.

— Да, — кивнул парень, — но пока у нас нет полной информации, разве мы вправе вмешиваться?

Было видно, что Гермиона не согласна. Хоуп ее понимала. Для нее мораль — это главное. Фундамент мира, Рон не согласен, потому что его воспитывали иначе. «Предатель крови» пошло именно потому что Уизли отказались первыми от всех этих ритуалов и принципов чистокровности. Те, кто были следующими уже не подвергались такому остракизму, просто им не повезло оказаться на передовой. Хоуп не считала свою семью снобами. Мама и папа адекватно относились к маглорожденным и простым людям, пока они не переходили черту и не заходили на личное пространство Ривайвол. Не стоит забывать, что они были Пожирателями смерти и именно Инсиндиас поддерживала Тома Реддла, Клаус пошел за ней, оба, в конце концов, пожалели. Но они шли за идеей. Которая в итоге растворилась в амбициях Темного Лорда.

На памяти Хоуп, родители ранее не делали таких ритуалов, максимум петух или другое мелкое животное для поддержания дома. Поэтому девушка была уверена, что если бы не опасность, Клаусу бы не пришлось приносить такие жертвы. Кто она такая, чтобы перечить магу, который уже прошел одну войну и вышел сухим из воды? Мама и папа делают все возможное, чтобы обезопасить семью и было бы последним кощунством осуждать их за это.

— Что ты решил делать с выигрышем? — спросила Хоуп, уходя от гнетущей атмосферы.

— О, — Гарри моргнул, видимо тоже задумался о чем-то, — отдал Фреду и Джорджу. Они хотят открыть магазин.

Драко фыркнул.

— Неплохая инвестиция, — одобрила девушка.

— Что? — удивленно воскликнул Уизли.

— Что?

— Я думал ты будешь против, — подозрительно сказал Рон, — вообще-то был уверен.

— Я их не люблю, потому что близнецы поступили, как последние… негодяи. Но они не идиоты и идеи у них хорошие. Товар будет пользоваться спросом, — она пожала плечами, — а богатство Гарри мое богатство, — с удовольствием мурлыкнула Хоуп.

— Ты не говорила, что алчная, — весело фыркнул Поттер.

— Я люблю подарки, Гарри.

— Это мы поняли, — закатила глаза Грейнджер.

— Не скромничай, Гермиона, — протянула девушка, — любая девушка любит внимание, скажешь нет?

— Не скажу, — недовольно насупилась девушка, а Хоуп победно усмехнулась.

________________

На перроне Драко и Хоуп крепко обнялись. Нарцисса недовольно поджимала губы, но не вмешивалась. Она прибыла без Люциуса и, очевидно, была в курсе событий.

— Пиши, если сможешь, — шептала девушка, — если совсем будет плохо, обязательно приходи. Ты не один.

— Спасибо, — хрипло поблагодарил Драко, — будь аккуратна, чтобы ты не задумала.

— Обязательно.

Они расцепились и Драко последовал за Нарциссом в глубь перрона, откуда маги аппарировали домой или отправлялись камином. Хоуп поискала глазами Гарри, было не трудно, найти черную голову среди рыжих. Девушка подошла к парню и обняла со спины. Поттер развернулся, притягивая ее к себе теснее. Все Уизли отвернулись, давая им уединиться. Гарри привычно зарылся в белые волосы, вдыхая знакомый запах, по которому он так скучал. От Хоуп все еще замирало сердце каждый раз. Не смотря на некоторые нюансы, Гарри почему-то продолжал любить ее. Он со скрипом признался, что плевать хотел, чем занимаются ее родители. Неприятно? Аморально? Да. Но он говорил то, что имеет в виду. И, если откровенно, после того, что сделала Хоуп, когда той было всего двенадцать лет, стало понятно, что она не агнец. И Гарри понимал, что поступил бы точно также сейчас для нее или для Сириуса. Потому что если их не будет, если он потеряет дорогих себе людей, то в чем вообще смысл?

Гарри понял, что не целовал Хоуп уже очень давно. Вкус вишни приятно проник и обволакивал чувства, ощущения, ему нужно больше. Он с жадностью пытался запомнить, не упустить. Сколько они не увидятся? Девушка сказала, что все лето впереди, но не уточнила, что это значит. Он сильнее сжал ее талию рукой, а другой зарылся в волосы, притягивая ближе. Сильнее. Хоуп отвечала также страстно, как и раньше, сама прильнула к нему, сама запустила пальцы, массируя голову, оттягивала его волосы от чего Гарри только сильнее распылялся.

Он будто сквозь толщу воды услышал покашливание и с сожалением отпрянул от губ девушки, оборачиваясь на звук, но не отпуская ее из объятий. Рядом стоял довольный Сириус и недовольная Инсиндиас.

— Я бы хотела, чтобы в дальнейшем вы соблюдали приличия, мистер Поттер, — строго сказала женщина, — и ты тоже, — посмотрела на дочь.

— Да ладно вам, молодость же, — подмигнул Блэк. Инсиндиас фыркнула.

— В мое время…

— Это когда? В про… — Гарри успел заткнуть Сириуса рукой, резко подойдя к крестному, — ладно-ладно, — поднял Блэк руки, — я понял, — подмигнул Гарри, — ай-ай-ай, больше так не делай, — он шутливо погрозил пальцем.

— Шут, — фыркнула Инсиндиас.

— Не без этого, — улыбаясь, ответил Блэк.

— Я в предвкушении от Рождества, — мурлыкнула Хоуп. Инсиндиас поджала губы, вероятно она не была в таком же восторге.

— Что будет в Рождество? — заинтересовался Гарри.

— О, Гарри, — она захлопала ресницами, — это наш семейный праздник. А значит, что Сириус и ты будете обязаны на нем присутствовать.

— Я в ужасе, — отрезала женщина, — а теперь пошли. Увидимся, Сириус, — попрощалась Инсиндиас.

— Я в ожидании, — театрально положил руку на сердце, Блэк продолжал бесить старшую Ривайвол. Женщина скривила губы и пошла в сторону каминов.

— Увидимся, Гарри, — улыбнулась Хоуп и чмокнула его в щеку, — и с вами Сириус.

— Целовать не будешь?

— Сначала побрейтесь, — фыркнула девушка и поспешила за матерью. Сириус присвистнул, смотря на уходящих.

— Ты хотя бы не умрешь со скуки, — хмыкнул крестный, — итак, ты готов?

— К двум неделям ада?

— Ну, не так уж страшно, — скривился Сириус, — я не могу тебя забрать раньше.

— Почему? — раздражался Гарри. Ему так толком и не сказали, почему он должен находиться в этом доме.

— Я все тебе расскажу, — серьезно кивнул Блэк, — когда ты прибудешь в наш дом.

— Ладно, — кисло согласился Гарри.

Вернон ждал их на выходе с вокзала. Грузный мужчина недовольно притопывал ногой, но когда увидел Блэка и Поттера подобрался. Отношения были… скользкими. Они не трогали мальчишку, взамен он не обращал на них внимание. Но Вернон все равно не понимал, почему они все еще должны были с ним жить, когда у него есть крестный.

— Здравствуй, Вернон, — лицо Блэка больше не выражало смеха, было серьезным и угрожающим, — надеюсь ты помнишь, что Гарри не стоит… обижать?

— Так забрал бы его сразу. Он нам не нужен.

— Очень жаль, — Сириус по акульи улыбнулся, — что мне абсолютно насрать на ваше мнение.

Вернон покраснел от гнева, но ответить ничего не мог. Он наблюдал, как Блэк прощается с мальчишкой, загрузил сундук в багажник, беспардонно закинул клетку с недовольно ухающей совой на заднее сиденье и сел за руль.

Потерпеть всего две недели. Это все же лучше, чем все лето. Успокаивал себя Вернон.

— Соберись! — рявкнул Северус и Хоуп, стискивая зубы, снова встала.

Он не учил ее в полном понимании смысла. Снейп атаковал, словно она не пятнадцатилетняя девочка, а дементор во плоти. Не жалел, как она того и хотела. Но заклинания произносил вслух, впрочем так быстро, что Хоуп приходилось впитывать и проматывать все самой. Зельевар не был счастлив новому поручению Дамблдора, но исполнил. В первый день занятий, Хоуп запомнила, что нужно научиться физическим нагрузкам. На втором, что отвлекаться нельзя, даже если тебе оторвали руку, на третьем, глаза должны быть на затылке. Слушай, чувствуй, запоминай. Он не использовал тоже самое, двигался быстро и точно, а иногда вставал на одном месте, часто отвлекал обидными словами, впрочем, Хоуп не слишком реагировала на колкости, поэтому Снейп сменил тактику. Заклинания не были безобидными. Кипящая кровь, раздробление костей, кошмары на яву. Он не стеснялся использовать темную магию, свои личные разработки по типу Сектумсемпры. Хоуп почувствовала спектр боли от каждого заклинания. Но, откровенно, в сравнении с продолжительным круциатусом все можно вытерпеть. Тем более профессор сразу отменял проклятия, так что ей оставалось бороться только с фантомными болями и синяками.

Шквал заклинаний повторился, но Хоуп уже была научена некоторым и понимала от каких легче уйти, нежели приготовить щит, иногда закрывалась предметами, разбросанными по комнате. Девушка научилась быстрой трансфигурации, без слов выполняла желаемое, но все равно медленно.

— Твой способ будет работать только если тебя окружили и было время на подготовку. Часто это бесполезная трата сил, — говорил Северус, кривя губы.

— Если на тебя напал Пожиратель забудь о морали и принципах, они ничто в сравнении с жизнью.

— Если не уверена — отклоняйся. Не успеваешь — падай и поднимайся.

— Они не будут ждать от малявки чего-то серьезного, но как только ты покажешь, что готова играть по взрослому, они ответят со всей мощью. В прочем, — усмехнулся, — они так или иначе будут пытаться тебя убить. Просто начни на своих правилах.

— Изучи всех врагов. В большинстве они импульсивны. Говори, отвлекай.

Он резко перехватил управление доской, когда Хоуп хотела заслонить заклинание и луч попал ей в живот. Девушка вскрикнула, почувствовав жгучую боль.

— Гниение плоти, — она всхлипнула, но осталась стоять, — ты повторяешь тоже самое, легко выучить и предсказать, что будешь делать дальше, — он взмахнул палочкой и отменил проклятие, — после занятий я дам тебе несколько зелий от… тренировок.

— Спасибо, — прохрипела девушка, игнорируя остаточную боль, и вновь встала в стойку.

Он атаковал, быстрые движения, разные искры и сам Снейп двигался, перебегая из стороны в сторону.

— Если не перехватишь инициативу так и будешь только защищаться.

Как перехватывать инициативу, Хоуп не имела понятия. Она с трудом отслеживала заклятья, не то чтобы атаковать.

— Чувствуй! — вновь рявкнул Снейп. И Хоуп стало обидно. Она старалась изо всех сил. Северус был Северусом, обида была на свою слабость. А потом она разозлилась и наплевав на ущерб от какого-то вновь попавшего заклинания в ногу, начала кастовать свои. Те, что знала от Ривайвол, от репетиторов, от самого Снейпа.

— Медленно! — он вновь перехватил инициативу, но Хоуп уже была горда собой. У нее получилось! Ненадолго, но уже прогресс. На этом энтузиазме она поняла, как нужно действовать.

Дуэль стала похожа на дуэль, а не на избиение младенца, пока в нее вновь не попало что-то гадкое, отчего она упала и больше не смогла встать. Потому что не чувствовала ног.

— Сегодня неплохо, — признал Снейп, подходя к девушке и накладывая контрпроклятье, — онемение, моя разработка. На сегодня хватит.

Он встал, возвышаясь над девушкой. Хоуп резко схватила его за черную мантию.

— Спасибо вам, — она благодарно посмотрела на мужчину, — за все. Я знаю, что вы могли отказаться.

Он неоднозначно посмотрел на нее. Хоуп не рассчитывала, что он ответит, поэтому удивилась, когда услышала слова.

— Будет жаль, если вы умрете.

Хоуп счастливо улыбнулась.

— Взаимно, сэр!

Снейп фыркнул и выдернул свою мантию из рук девчонки.

Они вышли из тренировочного зала и поднялись на первый этаж. Умненький домовик подал на подносе все, что Снейп передал ему ранее и Хоуп без вопросов выпила. У камина сидел Клаус. Когда они зашли, отец просканировал дочь на предмет повреждений и не найдя чего-то особенно опасного перевел взгляд на Северуса. Их отношения были… сложными. Вежливое безразличие.

— Благодарю, Северус, — кивнул Клаус, Снейп отзеркалил движение.

— Если она не умрет это будет высшей похвалой для меня, — съехидничал профессор. Отец остро посмотрел на зельевара, но промолчал.

Когда Северус ушел, Клаус обнял дочь и погладил по голове.

— Жаль, что ты выросла слишком быстро, — в глазах Хоуп все чаще замечала грусть. У нее сжималось сердце всякий раз, когда у отца было такое настроение.

— Даже не мечтай, я все еще маленькая, — она мягко улыбнулась, а потом нежно поцеловала его в щеку, — а где Тео?

— Вероятно в твоей беседке.

На улице стояла жара, поэтому Хоуп не потрудилась высушиться после душа, только вытерла тело на сухо. Мокрые волосы приятно обдувал ветерок и было не так душно. Инсиндиас корпела где-то в теплице, мать открыла в себе новое хобби по разведению цветов. Ядовитых. Поэтому Хоуп обходила ее владения круглой дорогой. Девушка не понимала в травологии ничего, кроме того, что нужно затыкать уши от криков мандрагор. Новенькие браслеты от Драко приятно звенькнули, напоминая, что несмотря на тяжелые обстоятельства, друг про нее не забыл. Естественно это был артефакт, парный. Если с Малфоем что-то случится, Хоуп об этом узнает. И в точности наоборот. Она была благодарна за такой подарок, потому что переживала о его состоянии. Так, Ривайвол хотя бы знала, что он жив и здоров. Единственное, приходилось снимать их каждый раз перед тренировкой, иначе Драко получил бы неприятные ожоги.

Тео лежал на куче подушек в их беседке, держа в руках зажженную сигарету. В какой-то момент он прямо сказал Клаусу, что курит и не собирается прятаться. Отец пожал плечами. Парень взрослый и в праве сам решать, тем более для магов это не так страшно. Легкие чистятся за один прием в Святом Мунго. Хоуп забрала сигарету из рук и затянулась. Закашлялась.

— Гадость, — отфыркиваясь, поставила в известность и сожгла сигарету щелчком пальцев.

— Показуха, — фыркнул Тео. Хоуп пожала плечами.

— В чем-то должен быть смысл всех этих тренировок.

— О, да. Чтобы потом феерично уничтожать мои запасы.

— Пошлешь домовиков за пачкой, — отмахнулась девушка.

Она легла рядом с Тео и раскинулась руки в разные стороны, смотря на потолок.

— Как думаешь, будь жива моя мама… Она бы могла что-то изменить?

— Мама сказала бы нет. Я склонна согласиться к ней…

— Ты права, — горько усмехнулся Теодор, — просто мечты, — он повернул к ней голову, — а если бы я тогда не ушел?

— Хмм?

— На третьем курсе.

— Я не знаю, — тихо ответила девушка.

— Я тоже, — признался он и снова посмотрел на потолок.

— Как твои тренировки?

— Лучше, чем твои, — усмехнулся Тео.

— Спасибо, — отрезала девушка, — но я не жалею. Северус великолепен.

— Твой отец тоже.

— Естественно, — гордо согласилась Хоуп.

— Когда все закончится хочу уехать. Буду путешествовать по странам. Забуду все, как страшный сон. Растранжирю отступные, которые вы мне «подарили».

— Если они еще целы, — с сомнением протянула девушка.

— Целы, — весело усмехнулся Теодор и Хоуп заинтересованно повернула к нему голову, — твой отец потрясающий. Когда заключили помолвку, он оказывается открыл мне счет, на всякий случай, а при расторжении перечислил на него все деньги. Тибериус просто не знает о нем, а по документам Клаус все обязательства выполнил и отвечать не обязан.

— Это… хитро, — согласилась Ривайвол и ее осенило, — так вот откуда у тебя деньги на подарок!

— Нет, — довольно сверкнул глазами Тео, — эту книгу я спер из дома еще перед четвертым курсом. Выучил ее на зубок и решил, что тебе эти заклинания могут пригодиться тоже.

— Опасссный, — прошипела девушка на парселтанге, с удовольствием наблюдая, как зрачки Тео расширяются. Он пугался каждый раз, когда она так делала. — Черт возьми, Хоуп! — он прикрыл глаза рукой. Кончики ушей покраснели.

Какое-то время они помолчали.

— Завтра уезжаем. Ты готов?

— К кучке гриффиндорцев? Разве к этому можно подготовиться?

— Авторитетно заявляю — нет, — серьезно ответила Хоуп.

________________________________

Клаус аппарировал их обоих на крыльцо дома и дал прочитать записку с адресом. Передал дочери багаж. Хоуп останется здесь на какое-то время: они с Инсиндиас отправляются сперва во Францию, потом в Болгарию разговаривать с тамошним Министерством, договариваться либо о помощи в случае чего, либо о невмешательстве. А на обратном пути заберут Грейнджер от Крамов. Уизли будет разбит, если узнает, что гриффиндорка все-таки поехала к нему в гости. Станет ли Хоуп молчать? О, нет.

В доме было темно, она провела рукой по старым шелковым обоям, посмотрела на мрачный антураж и вдохнула пыльный воздух. Если как следует прибраться, то здесь вполне можно жить. Это, конечно, не ее дом, где полно света, но какая-то своя изюминка, манящая тайна, здесь присутствует.

Раздался громоподобный старческий вой и Хоуп догадалась, что это развлекалась мадам Блэк. Ее можно считать своеобразным колокольчиком на двери.

Их никто не встречал. Вероятно Сириус ушел за Гарри, который должен сегодня прибыть, а остальные были заняты на собрании. А гриффиндорцы едва ли побегут к ним.

— Добрый день, мадам Блэк, — Хоуп подошла к портрету.

— Грязнокровки! Отщепенцы! Да чтоб вас кракен проглотил! Сдохните!

— Нотт, — она специально обратилась к Тео по фамилии, — ты давно стал грязнокровкой. Я что-то не знаю о твоей родословной?

— Все без изменений, Ривайвол, — протянул друг.

Портрет замолчал и присмотрелся. Скривил губы.

— Предатели крови! Осквернители! Да чтоб вам пусто было!

— Нотт, неужели ты стал предателем крови? — так же с сомнением протянула Хоуп.

— Никак нет, а ты?

— Чушь, — фыркнула Хоуп и остро посмотрела на женщину, — у вас мадам Блэк есть свои секреты, например, как повесить портрет на стену и приклеить навечно. А я хорошо общаюсь с Сириусом и могу подсказать, что стену можно попросту снести, — она по акульи улыбнулась.

— Ты не сможешь снести стену, ребенок, — ее верхняя губа поднялась, выражая брезгливость, — если не хочешь, чтобы весь дом пал.

— Значит верхний слой стены, — Хоуп пожала плечами.

— Не лгите, — вмешался Тео, — я просматривал планировку дома Блэков, — пояснил Нотт, — эта стена не несущая, здесь вообще нет их, — парень показал на колонны дома, — он поставлен на старый маневр, дом держится на балках и колоннах.

— Ха! — Хоуп довольно сверкнула улыбкой, — старая ты карга, думаешь обмануть слизеринцев?

Портрет поджала губы и закрыла себя шторками. Очевидно раунд за ними.

— Впечатляет, — из тени вышел Дамблдор, — возможно этому дому не хватало нескольких слизеринцев, чтобы душа мадам Блэк успокоилась.

— Здравствуйте директор, — поздаровались подростки.

— Сириус скоро вернется и распределит вас по спальням, а пока, — он посмотрел на девушку, — вы готовы побеседовать?

Хоуп кивнула и передала свой багаж Нотту.

На кухне было пусто, куда делись все остальные обитатели, девушка не знала. Да и неважно. Она присела на стул и дважды постучала по столу. Обычно так гости призывают домовиков. Хоуп сомневалась, что Кикимер исполнит просьбу, но попробовать стоит. Его следовало убрать из дома, но если он не такой вредный, то можно постараться над характером старого домовика. Однако, чего Хоуп не ожидала, что появится опрятная маленькая эльфийка. Она поклонилась девушке.

— Что хочет маленькая мисс?

Хоуп растеряно посмотрела на директора.

— А где Кикимер?

— Ты, верно, про старого домовика дома Блэков? Когда мы прибыли его уже не было.

— Кикимер был стар и плохо служил хозяину Сириусу. Хозяин сказал, что в этом доме должно быть уютно, чтобы маленький хозяин не расстраивался. Поэтому хозяин Сириус призвал меня с помощью праха старого Кикимера. Амали будет служить достойно. Амали уже подготовила для новых гостей комнаты. Амали просит прощения, что не успела убрать весь дом, — эльфийка низко поклонилась.

— Все в порядке, Амали, спасибо тебе большое, — улыбнулась Хоуп. Маленькое существо озорно дернула ушами и улыбнулась.

— Что любит маленькая мисс?

— Яблоки и все, что с ними связано, это первое, что должно быть в этом доме. Сейчас можно любой прохладный напиток.

— Амали закупилась яблоками, — она подпрыгнула, — сейчас Амали приготовит сок.

Эльфийка исчезла, позже на столе появился графин с яблочным соком и пустой стакан.

— У близнецов есть удлинители ушей, благодаря которым они могут подслушивать сквозь чары, — как бы между прочим сообщила Хоуп директору. Глаза Дамблдора засверкали, а на губах появилась улыбка.

— Исключительные юноши, — похвалил старик. Хоуп закатила глаза. Директор взмахнул палочкой, накладывая полог тишины. Где-то сбоку они услышали шипение и запахло паленой резиной. Девушка сморщила нос и развеяла запах, — полагаю им понадобиться какое-то время для создания новых ушей, — веселился директор.

Хоуп отпила сок и сосредоточилась. А потом начала говорить. Гарантии, что она что-то упустила не было никакой. Она помнила лишь основные моменты, без нюансов. Но это все равно большой бонус директору. Он мог предсказывать события теперь наперед.

Дамблдор какое-то время помолчал, постукивая палочкой по столу на манер магловской ручки. Каждый раз оттуда вылетала маленькая белая искра. Девушка вновь призвала эльфийку.

— Амали, хотелось бы зеленого яблока.

На столе тут же появился фрукт. Она с удовольствием вгрызлась в него, пока директор строит пирамиду из знаний Хоуп.

— Итак. Мы принимаем во внимание, что Сириус теперь на свободе и психологического давления в заточении нет. Петтигрю в Азкабане, а Воландеморта нашел и воскресил Тибериус Нотт. Так же переменная это вся семья Ривайвол включая тебя.

— Не только, — она помотала головой, — у нас есть Теодор и, возможно, младший Малфой, но насчет Драко не скажу наверняка. Все зависит от него. Я не стану давить.

— Верно, — директор кивнул, явно находясь не здесь, — мне нужно все обдумать. Он встал.

— Профессор, — спохватилась Хоуп. Он вопросительно посмотрел на девушку, — один крестраж в этом доме. Сейчас.

— Да?

— Амали, — позвала девушка эльфийку. Та с тихим хлопком появилась перед ними, — когда ты убиралась не видела золотого медальона с большой буквой S?

— Видела, маленькая мисс. Амали спрятала его к остальным плохим вещам. Старый вор пытается украсть все ценное из благородного дома Блэков, — она топнула ножкой, недовольно сжимая кулаки, — Амали приходится каждый раз отслеживать старого вора, чтобы забрать вещи обратно и спрятать.

— Ты большая молодец, — радостно улыбнулась Хоуп, — можешь принести этот медальон?

Эльфийка исчезла и тут же появилась с коробочкой в руках. Дамблдор взял ее и открыл. Подвешал украшение в воздухе и какое-то время рассматривал.

— Ты что-то чувствуешь? — заинтересовано спросил у нее директор.

— Нет, а вы?

— А я чувствую, — он с любопытством посмотрел на Хоуп, — интересно.

— Очень, — отрезала Хоуп, — почему я не чувствую?

— Моя догадка, потому что у вас не хватает кусочка души, отнятая дементорами. Ваша душа неполноценна и не имеет для эманаций Воландеморта никакого интереса. Но это лишь предположение. Амали, — обратился он к эльфийке, — я могу позаимствовать этот медальон?

Эльфийка замялась.

— Амали не может распоряжаться имуществом благородного дома. Поэтому Амали не может позволить пропасть чему-либо из дома без разрешения хозяина.

— Директор, — Хоуп протянула руку, — раз он не влияет на меня, я могу до следующей встречи подержать у себя. Спрошу у Сириуса, чтобы передать вам при следующей встречи.

— Нет необходимости, Хоуп, — он улыбнулся, но без глаз, — Сириус вот-вот прибудет. Я готов подождать для такого дела.

— Не доверяете? — по акульи улыбнулась Хоуп.

— Когда дело принимает серьезный оборот, человек склонен доверять лишь себе, — уклончиво ответил директор, отворачиваясь и пряча медальон в карман.

— В другой комнате раздался шум, множество голосов и восклицаний.

— А вот и Сириус прибыл, — Дамблдор вышел с кухни, нарушая полог тишины. Хоуп последовала за ним, бросая взгляд на «сгоревшие» удлинители ушей, усмехнулась.

В зеленой комнате толпилась куча людей. Много рыжих голов окружали одну черную. В стороне Хоуп узнала Муди, девушка с фиолетовыми волосами, видимо Тонкс, Люпин, остальных она плохо помнила. Хоуп прислонилась к колонне и наблюдала, как Дамблдор перешептывается с Сириусом и последний кивает. После чего директор исчезает в камине. Джинни, наконец, вдоволь наобнимавшись с Гарри отпустила парня. Тогда он только увидел Хоуп. Ривайвол никогда не перестанет наслаждаться тем, как Поттер на нее смотрит, как реагирует, как у него темнеют глаза и, как все тело напрягается, будто перед прыжком.

Девушка отпрянула от стены и постаралась подходить не слишком быстро. Но в последний момент сдалась и, притянув за воротник, поцеловала. Она скучала. Гарри ответил так же яростно. Привычно, сильно прижимая к себе и до боли стискивая ее за талию. В ушах зазвенело, голоса и прочие звуки пропали, пока парень не разорвал поцелуй.

— Я скучал, — прохрипел в самые губы и Хоуп улыбнулась.

— Я тоже.

— Все! Хватит! Бесстыдство! — вмешалась Молли и Гарри, усмехаясь, подчинился. Отпустил девушку из объятий, чтобы тут же взять за руку.

— Держаться за руки можно? — состроив умилительное лицо, спросил парень. Молли недовольно поджала губы.

— Ты дома, — Сириус встал позади Уизли и скрестил руки, — можешь делать, что угодно.

— Это неприлично, — отрезала Молли.

— Хорошо, — согласился Сириус, — Гарри, ты можешь делать все, что угодно, пока миссис Уизли не видит.

— Ах, ты! — она ткнула его пальцем в грудь, — чему ты ребенка учишь?

— Не стесняться своих чувств? — озорно улыбнулся Сириус.

— Смутьян, — отрезала Молли и побрела в сторону кухни.

— Спасибо, Сириус, — улыбнулась Хоуп, — и привет.

— Привет, — развеселился Блэк, — и всегда пожалуйста. Тебе уже показали комнату?

Крестный Гарри довел их до третьего этажа. Здесь было гораздо чище, чем на первом. Никаких паутин или оторванных обоев, даже пылинки не находилось. Двери были старинными, но покрыты новенькой лакировкой в тон пола. Блэк показал на дверь.

— Это твоя комната. Молли настаивала поселить тебя с Джинни, а потом с Гермионой, когда та приедет, но я подумал, что ты не привыкла к такому. К тому же… — он замялся, — это комната моего брата, — с грустью посмотрел на дверь, — думаю, ты лучше остальных оценишь его вкусы. Амали все обновила, но…

— Спасибо Сириус, — Хоуп взяла его за руку. Это действительно большой шаг. Блэк любил Регулуса. Не понимал, но искренне любил, — у меня есть для тебя секрет, которым я готова поделиться. Тебе станет легче.

— Хоуп и ее загадки, — он стрельнул в Гарри глазами, последний усмехнулся.

Комната была небольшой, но для Хоуп комфортной. Все необходимое есть. Самое главное камин и большая кровать. Багаж стоял возле шкафа и Ривайвол взмахом палочки распаковала его. Вещи начали разлетаться по комнате, одежда на свое место, писчие принадлежности на стол, шампуни и прочее для ванны улетели в сторону скрытой двери и Хоуп обрадовалась, что у нее была своя ванная комната. Хоуп самостоятельно поставила шкатулку, подаренную Тео на тумбочку и закрыла шторы, чтобы посмотреть на звездное небо.

Девушка надеялась, что теперь, когда не только она думала над будущим, но и директор, получится все куда лучше. Совершила ли она ошибку? Хоуп не знала, но рассчитывала, что из этого выйдет что-то хорошее. Возможно, просто скинула на него бремя решений. Про кольцо Марксов она не стала рассказывать сейчас, побоявшись, что Дамблдор сразу поспешит туда. У каждого человека свои пороки, принимая это во внимание, Хоуп поставит условие, что за этим крестражем они отправятся вместе. Тогда, возможно, удастся избежать трагичной смерти директора и полную изоляцию Северуса.

Какого это, когда те, за кого ты борешься, рискуешь жизнью, отворачиваются? И приходится быть рядом с ненавистными людьми? Чужой среди своих, свой среди чужих.

Это разрушительно.

Дверь громко хлопнула и в поле зрения появился Гарри. Хоуп пододвинулась на кровати и парень лег, смотря на потолок также, как она.

— Красиво, — выдохнул Поттер, стараясь держать гнев в себе.

— Что случилось? — если он сам к ней пришел в таком состоянии, значит искал поддержки, помощи, теплых слов именно от Хоуп. Она не смогла скрыть маленькую улыбку.

— Дамблдор, — выплюнул Гарри, — наплел Сириусу про защиту крови. Пока я называю дом Дурслей своим домом, то якобы защищен от Воландеморта. Но я никогда не считал этот дом своим! — он зло ударил по кровати, — меня не станут допускать до собраний, потому что я «еще мал и мне нужно веселиться с друзьями».

Хоуп хмыкнула.

— Это не так, — девушка перевернулась на живот и посмотрела парню в глаза, — тебя не пускают, потому что твоя голова проходной двор.

— Что? — недовольно спросил Гарри.

— Ты знаешь про легилименцию. Я упоминала об этом, — она дождалась кивка, — твоя связь с Воландемортом. Тебе снятся сны с ним, да? — он снова кивнул, — в какой-то момент Темный Лорд поймет, что связь двусторонняя и воспользуется этим. Поэтому тебе не говорят ничего. Боятся, что ты сам того не осознавая, выдашь все секреты.

Гарри распахнул глаза, а потом сузил всматриваясь в звездное небо.

— Но ты не побоялась мне рассказать, — медленно сказал парень.

— Под клятвой, Гарри, — она улыбнулась, браслеты тренькнули, когда Хоуп потянулась к волосам гриффиндорца, — то, что я рассказала не принадлежит тебе, он не сможет это увидеть.

Гарри скосил глаза на руку девушку.

— Почему Дамблдор не возьмет с меня клятву, как ты?

— Не могу знать точно, скорее всего, ты не настолько полезен, чтобы подвергать тебя опасности ради нескольких докладов.

Он горько усмехнулся.

— Я там был, это я дрался с ним, это я видел, как он восстает, это я вижу все эти…

— Знаю, милый, — успокаивающе сказала Хоуп. Гарри резко выдохнул.

— Что ты здесь делаешь?

— Не рад? — она склонила голову набок, внимательно наблюдая за мимикой.

— Не в этом дело, — он закрыл глаза рукой, — почему ты здесь?

— Потому что здесь ты, Гарри.

Поттер фыркнул.

— Не лги мне, — он остро посмотрел в глаза девушке, — рядом со мной опасно, — он повторил слова матери Инсиндиас, — а ты не та…

— Лучше замолчи, Гарри Поттер, — она нежно улыбнулась, но взгляд стал предупреждающим, холодными.

— Прости, — он снова закрыл глаза, — я зол. Прости, что срываюсь на тебе.

— Я в Ордене. Мои знания в обмен на знания Дамблдора и еще нескольких вещей.

— Я думал, ты не веришь ему, — он повернул голову. В тусклом свете Гарри казался призрачно красивым. Густые волосы распались по его лицу, прикрывая один глаз. Злой румянец еще не сошел с щек, но сейчас это выглядело привлекательно. Сексуально. Он оставался худым, но не тощим, тело, благодаря квиддичу, подтянутым. Кончики пальцев защипало, ей захотелось притронуться к нему. Провести по скулам, очертить румянец, потрогать черные ресницы, распахнуть губы.

— Я его не слишком люблю, но верю, — голос стал хриплым и она прочистила горло. Затем встала с кровати, подальше от Гарри и подошла к шкатулке, выключая звездное небо, взмахнула рукой, открывая шторы. На улице уже было темно, но в комнату попадал свет от фонарей. На письменном столе лежала тарелка со свежими яблоками и девушка взяла одно, когда почувствовала, что ее руку сжали, останавливая.

Гарри подошел сзади, обнимая. Вдыхая привычный запах волос, наклонился к шее и поцеловал. Хоуп вздрогнула от новой ласки, но наклонила голову, давая парню пространство. Гарри сильнее прижал к себе и аккуратно укусил за жилку. Сердце Хоуп застучало сильнее. Она впилась ногтями в яблоко и почувствовала, как по пальцам потек сок. Услышав смешок, резко развернулась. Ясный взгляд серых глаз против темных, жадных зеленых. Хоуп повернулась боком, чтобы положить яблоко на стол и поднесла палец ко рту, слизывая сок.

Гарри резко схватил ее за плечо и полностью развернул к себе, чтобы впиться губами жестким поцелуем. Яблочный вкус, запах, расползлись по органам парня, словно масло. Обволакивая каждую клеточку его тела. Он слизывал с губ остатки фрукта, кусал за шею, зарывался в ее волосы, притягивал сильнее, взялся за бедра девушки и сжал, чтобы усадить на письменный стол. Теперь она возвышалась над ним и Гарри остановился, чтобы посмотреть на нее под новым ракурсом. Губы зацелованные, а глаза расфокусированные. Такая Хоуп ему нравилась больше. Такую Хоуп никто и никогда не видел. Он притянул ее к себе и вновь поцеловал. Почувствовал, как девушка обвила ногами за талию и укусил ее за губу. Как контролировать себя он не знал, да и не хотел. Не с ней. Почувствовал солоноватый привкус и отстранился. Хоуп облизала прокушенную губу и оскалилась, чтобы в следующий момент схватить его за волосы и вновь притянуть. Гарри потерялся во времени. Это было вкусно, сумасшедше, стихийно. Губы покалывало, а в паху он чувствовал напряжение. Когда парень понял, что контролировать себя слишком сложно, когда мысли начали крутиться только о том, как раздеть девушку, он отстранился, ставя руки по обе стороны от Хоуп, положил голову ей на плечо. Услышал смешок и медленно провел языком вдоль шеи, а затем прикусил мочку уха. Ривайвол вздрогнула, а Поттер, почувствовав себя в какой-то степени отомщенным, довольно усмехнулся.

— Я принес тебе подарок, — хрипло прошептал парень.

— Какой? — так же хрипло ответила девушка. Они говорили тихо, словно боясь нарушить невидимую атмосферу.

Он достал из кармана маленькую коробочку. Хоуп открыла и увидела кольцо из белого золота. Практически такое же, какое она выбросила в кабинете у Северуса, за исключением того, что на этом был герб семьи Гарри.

— У Поттеров не принято дарить обручальные кольца, поэтому ты будешь первой, — он забрал подарок и, взяв руку Хоуп, надел на безымянный палец, чтобы в следующий момент поцеловать ее пальцы. Жест был такой нежный, такой… родной, что внутри задрожало от момента. Она любила Гарри Поттера. Любым. Он великолепен во всех смыслах и во всех реальностях. Хоуп подняла его лицо за подбородок и нежно поцеловала.

— Спасибо, — он вновь обнял ее за талию, на этот раз с нежностью.

— Оно защитное. Я хотел… — он зарылся в ее волосы, — мне жаль, что я выбросил твой подарок, когда… когда мы поругались. Пожалел практически сразу, — он сильнее стиснул ее в объятиях, — ты больше не носила мои браслет и кольцо, и когда я заметил, подумал, что все. Конец, а потом увидел кулон и…

— Прости.

— Нет, все в порядке. Я это начал, так что ты была в своем праве. Просто, тогда это оказалось неожиданным.

— Поблагодаришь Драко при встрече, — усмехнулась Хоуп.

— За что? — подозрительно спросил Гарри, отстраняясь.

— За кулон. Именно он убедил его не выбрасывать.

Гарри удивленно поднял брови, а потом резко опустил. Глаза сощурились и он приблизил свое лицо вплотную к лицу Хоуп.

— Я буду благодарен, если в такие моменты ты забудешь о других мужчинах. Я перед тобой и смотри только на меня.

Глаза Хоуп расширились. Гарри смотрел серьезно и ждал ответа. После неуверенного кивка, девушка ожидала, что парень отстранится, но этого не произошло. Тогда она обняла его и приблизилась еще больше.

— Только твоя, — аккуратно, неуверенно коснулась губами губ Гарри. Парень перехватил и по собственнически поцеловал, выказывая все недовольство таким образом.

На ужин они спустились вдвоем и застали презабавную картину, как Амали крестом стоит перед кухней и весьма угрожающе, для такой юной эльфийки, смотрит на Молли. Миссис Уизли с растерянным видом пытается уговорить малютку, что сама приготовит ужин, но Амали только сердито шлепает ушами и вновь топает ногой. Хоуп прыснула и две участница повернулись к ней.

— Маленькая мисс, — пискнула эльфийка, — Амали жаль, Амали знает, что гости проголодались, но Амали занята более важным делом.

— И каким? — стараясь не смеяться, спросила девушка.

— Защищает кухню.

— Миссис Уизли, вы по что угрожаете вотчине Амали? — шутливо спросила Хоуп. Молли моргнула.

— Да не угрожаю я, — женщина обиженно топнула ногой, — что ж мне делать, если я не буду готовить? Как дармоеды пришли в чужой дом и только благами пользоваться?

— Миссис Уизли, — вмешался Гарри, — вы гости, никто не упрекнет вас, если не будете готовить. Думаю, Амали справится.

— Маленький хозяин прав, — гордо согласилась эльфийка, — позор нашему дому, если гости будут сами готовить, — она снова грозно посмотрела на Молли. Хоуп хихикнула. Женщина растеряно замяла фартук.

— Эм, — замялась Хоуп, понимая чувства Молли, — возможно в саду нужна помощь, здесь есть сад? — обратилась она к Амали. Эльфийка неуверенно кивнула, — и наверняка очень заброшен? — с надеждой продолжила Ривайвол, — эльфийка смутилась и закрыла лицо маленькими ручками. Они услышали всхлип.

— Амали старается, но все силы пускает на восстановление дома. Амали плохой садовник, не знает что делать.

— Это же прекрасно, — обрадовалась Молли и присела возле эльфийки, — я знаю, что делать. Начну, а ты посмотришь потом, да? Где сад?

Молли засуетилась, довольно потирая руки.

— И там наверняка много пакости, вот и детям найдется, чем заняться.

Хоуп впервые в жизни видела, как человек радовался работе. Перси исключение, он ненормальный. Но возможно эта ненормальность ему пришла от матери? Или от отца? Маниакальность Артура тоже пугала. Близнецы горели одним делом. Глаза у них сверкали только когда были заняты своими шутками.

— Амали проводит, — грустно заключила эльфийка.

Они с Гарри вновь сцепили руки и отправились в столовую, где уже сидела большая компания. Сириус во главе стола, что-то обсуждал с Ремусом. Увидев входящих, Блэк махнул рукой, приглашая на место напротив Ремуса. Там как раз стояли два свободных стула. Хоуп была благодарна, что Сириус не забывал об этикете, даже среди тех, кто абсолютно плевать на него хотел. Девушка не сомневалась, что отчасти это из-за нее.

— Эй, Гарри! — позвал Рон, — иди сюда, — он похлопал по стулу рядом и Поттер замялся. Поговорить с другом хотелось, но правильно ли будет?

— Иди, — подтолкнула Хоуп, — мне все равно нужно побеседовать с Сириусом.

— О чем?

— Узнал бы, если бы сел рядом, — Хоуп показала язык и гордо прошла к месту, предназначенному Поттеру.

— Меня променяли на рыжих, — с притворной тоской села Ривайвол.

— Справедливости ради, его мать была рыжей, — весело заметил Сириус.

— Тогда уж вспомни, что в семье Поттеров, блондинов вообще никогда не было, — продолжил подтрунивать Ремус и Хоуп в ужасе на него посмотрела.

— Вы не можете быть с ним за одно! — она показала пальцем на Блэка.

— Почему это?

— Потому что он шут и балагур, а вы добропорядочный господин.

Сириус разразился лающим смехом, Ремус тоже засмеялся прикрывая рот рукой. А Хоуп стало тепло. Не так уж плохо.

К ней подсел Тео и положив локоть на стол, оперся на руку, наблюдая за ними.

— Это ты намекнула миссис Уизли, что неплохо бы прибрать сад? — спросил Нотт.

— Ну да. Она так переживала, что не приносит никакой пользы, а кто я такая, чтобы мешать уборке дома? — она усмехнулась.

— Чудесно, — отрезал Тео, — и где мне курить? Она как увидела, разразилась таким криком, я думал оглохну.

— Ну, — Хоуп игриво закрутила локон волос, — бросить? — и активно захлопала глазами.

— Я сейчас брошу. В тебя. Чем-то тяжелым.

— Эээ, — вмешался Люпин, — давайте без рукоприкладства.

— Не вижу проблемы, — пожал плечами Сириус. — Я сказал, что ты можешь курить на улице. Крыльцо дома, тоже улица и тоже под фиделиусом.

— Сириус, будь вы женщиной я бы за вами приударил, — блаженно сказал Тео и соскочил с места, скрываясь за дверью. Блэк с ужасом смотрел ему в след.

— Расслабься, — похлопал по руке Ремус, — ты же не женщина.

На столе, наконец, появилась еда и все принялись есть. Атмосфера была дружелюбной и шумной. Хоуп погрузилась в нее, толком ни с кем не общаясь, просто растворялась. Она дождалась, когда Сириус доест и попросила уединения. Они отошли в другую комнату, сильно похожую на чайную, но из-за бардака точно нельзя сказать. Хоуп отошла к подоконнику, от которого шел мягкий свет фонаря, Сириус последовал за ней и девушка наложила полог тишины. Блэк с интересом посмотрел на нее, а потом ухмыльнулся.

— Я все завещал Гарри, так что тебе лучше оставаться с ним.

— Фу! Нет! — Хоуп перекосило, а Сириус рассмеялся.

— Ты была такой серьезной, что я не смог удержаться.

Хоуп решила отомстить.

— Потому что я знаю, как умер твой брат.

Мужчина резко перестал смеяться и подобрался. Взгляд изменился, стал внимательным и жестким. Вот теперь она видела наследника Блэков. Того, кто мог превратить твою жизнь в муки.

— Откуда? — жестко хлестнул он одно слово.

— Не могу сказать, — она спокойно села на подоконник. Как бы Сириус на нее не смотрел, он ее не тронет и даже угрожать не станет. Он был белым Блэком.

— Почему?

— Потому что за этим потянутся остальные тайны, которые я раскрывать не в праве.

— Дамблдор в курсе?

— Да.

— А Гарри?

— Частично, — уклончиво ответил девушка. Сириус прищурился, — я ему расскажу, когда, — она облизнула губы, — когда обстановка будет располагать.

— Ты не смеешь скрывать от него ничего, — Блэк смотрел, как родитель. Строго и пугающе. У Хоуп потеплело на душе. Гарри заслужил именного такого крестного.

— Я расскажу ему все, что смогу, обещаю.

Сириус выдохнул и облокотился на подоконник.

— Итак?

И Хоуп рассказала. Как Регулус понял, что служит чудовищу, как Воландеморт чуть не убил Кикимера, как Кикимер не мог никому рассказать, потому что это был последний приказ любимого хозяина. Как Регулус сожалел, как пожертвовал собой ради спасения домовика и исправления своих ошибок. Сириус стоял бледный и осунувшийся. Снова стало видно, что он несколько лет провел в Азкабане. Он спрятал рукой глаза, уголки губ опустились в скорби.

— Тело…

— Нет, — она грустно помотала головой, — он навечно погребен в воде, — она прикусила губу, — наверняка теперь инфернал.

Сириус всхлипнул, а потом сел на корточки и полностью закрыл лицо. Хоуп подумала, что его нужно оставить одного, но если честно, кому захочется быть одному в такой ситуации? Поэтому девушка спустила к Сириусу, вставая на колени, и обняла взрослого мужчину. Он вцепился в ее плечи и громко зарыдал. Внутри скручивался узел сожаления, но Хоуп не могла иначе. Она бы хотела знать, как умер ее родственник. Хотела знать правду. Ривайвол гладила Блэка по голове, тихонько расчесывая запутавшиеся локоны пальцами. Говорить ничего не нужно, только присутствие. Видимость, что ты не одинок в своем горе. Этого достаточно.

— Взрослый мужчина, — невесело усмехнулся Блэк и посмотрел на девушку опухшими глазами, — спасибо. Мне надо, — он встал пошатываясь, — хочу выпить.

— О, — она тоже встала, — ну тогда пойдемте.

Блэк смотрел на нее, но не видел, скорее на автомате ответил, что ей нельзя.

— Я не буду пить, просто составлю компанию, — пожала плечами, — так куда мы идем?

— В погреб, — усмехнулся Блэк, больше не возражая.

Возвращались поздно ночью, крадучись, словно подростки, которые украли нижнее белье у учителя. Нужно было пройти мимо портрета матери Сириуса, но последнего так шатало, что Хоуп чувствовала себя на лодке в шторм. Она была довольно худенькой, но не слабой, нести взрослого мужчину практически на себе, это испытание, которое она собиралась преодолеть с достоинством. Когда она подняла взгляд на ступени, взвизгнула от испуга. Сириус пьяно соскочил с ее плеча и на автомате достал палочку, запуская заклинание в непонятную тень. Тень сделала шаг вправо, уходя от луча. Портрет проснулся и, открыв длинные шторки, начал выкрикивать оскорбления, остальные жители за рамкой тоже очнулись ото сна и недовольно заголосили. Поднялся гвалт. Хоуп закрыла лицо рукой, а Сириус расхохотался. Вниз сбежались все, кто оставался ночевать. Артур взмахнул палочкой, освещая помещение. Все Уизли, Гарри, Тео, Люпин и Снейп. Он то и стоял на нижних ступенях, абсолютно невозмутимо наблюдая за представлением.

— Мерлин, — простонала Хоуп, садясь на пол рядом с хохочущим Блэком.

Снейп взмахнул палочкой, закрывая шторки, чтобы старуха, наконец, заткнулась, а потом прошелся по каждому портрету, усыпляя. Наконец, настала долгожданная тишина. Сириус до сих пор всхлипывал от смеха. Выглядел тот не очень. В точности, как вдребезги пьяный мужчина в горе.

— Так, эм, — решилась Хоуп, — кто мне поможет донести его в комнату? — невинно спросила девушка.

— Завтра в восемь, я жду вас здесь, — отрезал Снейп и пошел в сторону камина. Видимо они помешали ему отправится домой, когда столкнулись. Люпин укоризненно смотрел на Блэка, а Молли поджимала губы. Остальные хихикали, кроме Тео. Тот смотрел точно так же как Люпин. Укоризненно.

В восемь Хоуп была до странности бодра. Возможно мозг не успел толком заснуть и после тренировки с Северусом, девушка вырубится на много часов. Но главное, у нее были силы, чтобы не слишком рассердить зельевара.

На кухне уже был готов завтрак, Снейп сидел за столом и читал газету, рядом стояла большая кружка с чаем и кексы. Это настолько сильно отличалось от его обычного образа, что Хоуп на какое-то время затормозила. Девушка всегда считала, что он пьет что-то вроде кофе, учитывая его предпочтения в безе.

— Блэк на вас дурно влияет, — не отрываясь от газеты, прокомментировал вчерашнее профессор.

— Я не хотела, чтобы он грустил в одиночестве.

— Как благородно, — он резко положил газету на стол, — ешьте и идем.

Он переходил на Ты, потом снова на Вы и Хоуп пока не могла понять тенденцию. Возможно, когда злился — Выкал, а когда… А что, когда? Он практически всегда злился.

Хоуп унюхала успокаивающий отвар от чая Северуса и припомнила, что такими поила ее Помфри после круциатуса. Она отпила свой напиток, пытаясь вычислить не подвергался ли ее профессор пыточному. Едва заметные шевеления мышц, которые контролировать невозможно. Хоуп знала по себе. Спросить или не спросить? Она полезет не в свое дело, но и не хочет оказаться в кучке, что безразлично относится к его трудам.

— Вы поели?

— Эм, да, — Хоуп соскочила со стула и они направились в тренировочный зал. Пожалуй, если спрашивать, то после тренировок.

Северус закрыл двери, чтобы им никто не помешал.

— Каким умом вы думали, оставаясь с пьяным мужчиной одна? — рявкнул Северус и Хоуп опешила. Он же не…

— Профессор, вы что… вы волновались?

Он резко сбросил черную мантию в угол и дернул сюртук вниз, вставая в стойку. Хоуп решила, что он не ответит. Северус выдохнул и атаковал. На этот раз молча, полагая, что девушка должна была уже запомнить арсенал его заклинаний. Хоуп ушла в защиту, а от кипящей крови обернулась по кругу, уходя от луча. Он поставил ей подножку и девушка запнулась, но тут же бросила свою цепочку заклинаний, пока он отражал, Хоуп выравнилась и приготовилась вновь защищаться.

— Нападайте!

Она вернула заклятье кипящей крови, погибель, сектумсемпру, экспульсо, на конец детское заклинание затягивающее галстук.

— В следующий раз отвлекающее вставьте посередине. Еще!

После нескольких подходов Снейп велел использовать только светлые заклинания, на случай свидетелей. С этим Хоуп справилась лучше. Они были привычнее и рука знала движения лучше.

Под конец девушка валилась с ног. Недосып давал о себе знать, Хоуп пропустила несколько проклятий, не чувствовала ноги, которая все еще кровоточила, в районе груди осталась черная клякса, которая зарастет через пару дней, а живот сводило так сильно, что разогнуться не было никаких сил.

Когда выходили, эльфийка, как и в ее доме держала поднос с зельями и Хоуп быстро выпила все. От обезболивающего стало легче. Нос к носу столкнулись с Сириусом и Гарри, которые спускались в тренировочный зал. Блэк хмуро посмотрел на Хоуп.

— Ты ее учишь или убиваешь?

— Одно другому не мешает, — скривил губы Северус и быстро начал подниматься.

_________________________

— Я все равно не понимаю, почему мы должны тратить ресурсы на то, чтобы охранять пророчество от которого толку никакого, — Хоуп хмурилась, пытаясь понять мысли Дамблдора.

— Подумай.

— Единственное, что мы выигрываем это время.

— Именно, — Дамблдор кивнул и прошелся по ее комнате, разглядывая письмо, которое Хоуп начала для Драко, — в пророчестве нет ничего особенного. То, что он знал раньше. Но Воландеморт слишком осторожен и хочет убедиться наверняка.

— И это стоит того, чтобы он понял, что может контролировать мысли Гарри?

— Безусловно, — улыбнулся директор и присел на стул, — он так или иначе поймет, но, мы хотя бы будем знать когда. В наших силах изменить ключевые моменты. Например, смерть Сириуса.

Хоуп кивнула, понимая смысл. Но… Гарри страдал…

— Я рассказала Гарри, почему ему ничего не говорят.

— О? — заинтересовался Дамблдор, — и как он отреагировал?

— Вообще-то хорошо.

— И ты, конечно, задумалась над тем, чтобы посвятить его в часть остального?

— Под клятву.

— Ты, кажется, забываешь, — Дамблдор резко из доброго дедушки превратился в опасного мага и Хоуп захотелось уменьшиться, — что клятва берется в обмен на жизнь. Прекращай играть с ними, это не шутки, — резко закончил директор.

— Вы знаете еще какой-то способ сохранения секрета? — упрямилась Хоуп.

— Доверие, — отрезал директор, — если нет, молчи.

— Легилеменция? Оклюменция? — закусила губу Хоуп.

— Невозможно. По твоим словам он начал сносно справляться на седьмом курсе.

— Он изменился.

— И ты готова рискнуть всем, веря в то, что он справится?

— Да, — не задумываясь ответила Хоуп. Дамблдор с разочарованием покачала головой.

— Если ты хочешь прийти к тому результату о каком задумалась, то должна отринуть эту болезненную привязанность и выключить сентиментальность, — жестко сказал директор.

— Безусловно, — согласилась Хоуп, — однако вы забыли, что все. Абсолютно все, что я делаю — ради Гарри.

Дамблдор постучал пальцами по подлокотникам, задумываясь.

— Хорошо, — выдохнул старик, — у меня нет причин соглашаться, но недостаточно причин, чтобы отказывать. Я попрошу Северуса заняться…

— Нет, — она помотала головой, — на профессоре слишком много лежит и он ненавидит Гарри.

— Он лучший.

— Я знаю, но нам не нужен лучший, нам нужен тот, кому Гарри сможет открыться, чтобы занятия не превратились в… пытки.

Дамблдор уловил что-то в ее глазах.

— Этим можешь заняться ты, — хитро улыбнулся директор.

— Я не… так искусна, — говорить об еще одном недостатке было неприятно, тем более перед таким волшебником.

— Ты защитилась от Крауча, — напомнил.

— Это… Я сама не знаю как. Кроме боли ничего не чувствовала и вряд ли смогла бы как следует защититься. Думаю это…

— Хо-хо, — хохотнула директор, Хоуп удивленно на него посмотрела, — девочка моя, если бы какие-то высшие силы хотели сохранить твои знания в секрете, ты бы не смогла рассказать это абсолютно никому, — он по доброму посмотрел на нее, — ты самостоятельно и успешно защитила свои мысли. Потому что они были важны. Важнее боли или твоей жизни. В этом смысл. Нет какой-то стратегии, стен или замков, как это принято писать в литературе. Ты просто осознанно должна защищать то, что тебе дорого. Прямая, вероломная легилименция всегда больно. Абсолютно любой человек может почувствовать проникновение, даже касательное. Но люди чаще думают, что у них просто заболела голова или привыкли игнорировать потребности.

— Вы этим пользуетесь, да?

— Крайне редко, — согласился директор.

— Хорошо, я попробую.

— Чудесно. Желаешь поучаствовать в собрании, если мы, конечно, закончили на сегодня?

— Чтобы раздраконить гриффиндорцев? Конечно, — усмехнулся Хоуп. Директор открыл дверь, нарушая полог тишины.

— Это тоже, как ты сказала? Подростковый бунт?

— Нет, директор. Это месть.

— И за что же ты захотела отомстить столь изощренным способом?

— О, это чудесная история, вам точно понравится. Она повествует о том, как стая гриффиндорцев превратились в шакалов….

Так прошли две недели. Северус приходил каждые три дня, с директором разговаривали еще один раз за все время. Гарри навещал в основном вечером, если днем им не удавалось встретится. Хоуп пока не стала говорить, что будет заниматься с ним оклюменцией, она планировала подарить книгу по защите разума, Сириус согласился сходить с ней в ювелирный, где Хоуп купила новые браслеты, на этот раз плетеные из того же белого золота. В них встроили предупреждение от опасных зелий. Это была блажь Хоуп, вероятно они никогда не засветятся, но девушка таким образом будет все равно спокойна. Увидела небольшую серьгу из платины и подумала про Драко. Спереди обычный гвоздик, но сзади пластина, на которую можно нанесли цепочку рун. Прикупила также два маячка, которые можно встроить в любое украшение. Одно для Гарри, другое для Сириуса. На случай, если Воландеморт каким-то образом все же заманит Поттера в Отдел тайн. Подумав, купила также браслет для Теодора, вплетет в него чары обнаружения врагов, какой был у Гарри. Мало ли появится еще один Крауч. Из магазина вышла с полным пакетом.

— Ты любишь тратить деньги? — подозрительно спросил Блэк. После того, как он напился в присутствии Хоуп, начал избегать девушку. Было стыдно перед ней и перед крестником. Северус наговорил всякой чуши, от которой у Сириуса чесались кулаки. Но все же был согласен, что поступок безолаберный.

— Очень, — легко согласилась Хоуп, — иначе какой в них смысл?

— Копить и приумножать?

— Что-то на бедном, — фыркнула девушка, а Сириус усмехнулся.

— В таком случае тебе повезло, что Гарри богатый.

— Это Гарри повезло, что богата я.

— Туше, — Сириус убрал руки за голову, жмурясь от солнца. Погода стояла душная, солнце палило нещадно и если бы не охлаждающие чары, Хоуп не вышла бы из дома Блэка, — куда дальше?

— В Лютный, — оскалилась Хоуп и Сириус сощурился, — шутка. В почтовый. Надо все это отправить в Польшу. Там мой мастер, — пояснила девушка.

— Сдается мне про Лютный ты не шутила, — ворчал Блэк.

— Мне там нечего делать, все, что нужно могу купить легально, а для нелегальных дел у тебя в доме болтается Наземникус.

— Не напоминай, — закатил глаза Блэк, — Амали жалуется каждый раз, когда он появляется в доме.

— Ты ей нравишься, — улыбнулась девушка. Они зашли в почтовый и Хоуп по очереди достала все коробочки. Взяла пергаменты и начеркала на них все заказы и сроки.

— Удивительно, — Сириус смотрел, как она выводила буквы с таким вниманием, будто она разделывала лягушку.

— Что удивительного?

— Ты похожа на него, — он посмотрел в серые глаза, — на Регулуса. Мышлением, манерами, даже почерком.

Стало некомфортно. Не зная, что отвечать Хоуп вежливо улыбнулась и поставила точку в последнем письме.

__________________________

Гарри проснулся позже обычного, вероятно из-за вчерашних тренировок с Сириусом. Крестный так его гонял, будто парень уже завтра пойдет воевать с Пожирателями. В последнее время Блэк был сам не свой: впадал в прострацию или наоборот отвлекался любыми способами, вплоть до уборки сада. Правда убирался так паршиво, что, к радости Амали, миссис Уизли выгоняла его практически сразу.

На нижних этажах никого не оказалось и Гарри, прихватив пару зеленых яблок, побрел на крышу дома, где и был сад.

— Ты находишься в гостях, так что будь любезна помогать всем остальным с уборкой! — миссис Уизли стояла напротив Хоуп и выглядела очень злой. Такой ее Гарри видел только, когда близнецы что-то вытворяли.

— Я наследница дома Ривайвол, — Молли на это фыркнула и Хоуп сузила глаза, — невеста Гарри, который является крестником Сириуса Блэка, хозяина этого дома. Я практически семья, — она по акульи улыбнулась, — и вы не станете больше заставлять меня делать ничего.

— По твоей логике, девочка, мы тут все можем ничего не делать, — миссис Уизли уперла руки в бока, уже практически нависая над девушкой.

— Вы мать детей Уизли, на ваше усмотрение, что они должны делать, а что нет. Мне же вы никто.

— Я поговорю с Дамблдором на тему твоего нахождения в Ордене, — шипела миссис Уизли и Гарри понял, что пора вмешаться.

— Вы будете разочарованы, — по акульи улыбнулась Хоуп.

— Что здесь происходит? — в сад вошел Сириус, а позади семенила Амали. Уши у той были прижаты и Гарри понял, что эльфийка, вероятно подняла Блэка с кровати, чтобы он остановил ссору.

— Твоя сноха, — последнее слово она выплюнула, как будто это было ругательство, — отказывается учавствовать в общественной деятельности.

— И что? — поднял бровь Сириус и Молли задохнулась.

— Дети должны чем-то быть заняты! Не дело, когда они шатаются, тогда начинают пакостить! — она притопнула ногой, как бы давая весомость своим словам. Сириус бросил быстрый взгляд на Хоуп и нахмурился.

— Хоуп не создает впечатление ребенка, который пакостит, — девушка на это хмыкнула. Близнецы и Джинни стояли за матерью со скрещенными руками и очень не добро смотрели на Ривайвол. Гарри понял, что будет буря и поискал Рона, который оказался на другом концу сада, не вмешивался и молча полол грядку. Поттер за это был благодарен.

— Все работают, а она белоручка? — взвизгнула миссис Уизли.

— Гарри тоже не работает, — Сириус скрестил руки, показывая, что будет стоять на своем.

— Да, но он предлагает свою помощь.

— Когда сам этого хочет.

Миссис Уизли всплеснула руками и повернулась к своим детям.

— А ну быстро за работу! — рявкнула та и бросила злой взгляд на Хоуп. Девушка стояла ухмыляясь, этим только больше распаляя миссис Уизли. Гарри захотелось шлепнуть себя по лбу. По какой-то причине его друзьям и близким крайне сложно находили общий язык с Хоуп и это расстраивало. С другой стороны, все они были гриффиндорцами со своими стереотипами. У Люпина и Сириуса проблем не было, другие взрослые тоже нормально к ней относились. Даже Муди не придирался и никто не говорил, что пятнадцатилетней девушке не место в Ордене. Гарри… завидовал. Ему тоже пятнадцать, он тоже тренируется, тоже знает больше других, драккл задери, он даже дрался с Воландемортом, но почему его игнорируют. Конечно, он принял к сведению слова Хоуп, но все равно было обидно. Разве он виноват в том, что может видеть с ним сны?

— Доброе утро, Гарри, — девушка обняла парня за шею и нежно поцеловала. Все мысли ушли на задний план. Плевать кому и что не нравится. Они просто ее не знают.

— Что ты вообще здесь забыла, — недовольно встрял Сириус. Хоуп пришлось оторваться от Гарри и последний не был этому рад.

— Это она пришла к нам.

— К вам?

— Да, я и Рон… разговаривали.

— Хм? — заинтересовался Гарри.

— Спроси у Рона, — она улыбнулась, — я не могу рассказать.

Сириус вздохнул и провел рукой по волосам, убирая их с лица. Гарри вспомнил про яблоко и подал девушке, та обрадовалась ему будто он звезду с неба подарил.

— Тебе лучше не ругаться с Молли, — мягко предостерег Блэк.

— Я не ругалась, — она вгрызлась в яблоко. Лучик солнца, отражающийся от крыши, удобно устроился у нее в волосах и Гарри залюбовался игрой света. Без того белые волосы теперь словно светились, делая Хоуп ангельско-красивой.

— Нет, но ты… — он старался подобрать слова, а потом плюнул, — раздражающе уверена в своем праве.

— Потому что я в своем праве? — ухмыльнулась Хоуп и Сириус закатил глаза.

— Ты поняла меня.

— Поняла, но не собираюсь потакать ее матриархальным замашкам, — резко сказала Ривайвол.

— Она просто…

— Я знаю какая она, — отрезала Хоуп, — но она такая по отношению к вам. Меня она не любит.

— Тебя сложно любить, если ты не знала, — Сириус сложил руки накрест и, видимо уже спорил из чистой вредности спорил.

— Не говори глупостей, — она махнула рукой, — я прекрасна.

Гарри хмыкнул, соглашаясь. Хоуп закончила с яблоком и щелчком уничтожила огрызок. К ним подошел Тео с маленькой лопаткой в руке.

— Почему ты ничего не делаешь, а я должен подчиняться? — недовольство Нотта можно было потрогать рукой.

— Потому что ты не помолвлен с Гарри? — Хоуп игриво захлопала глазами. Теодор оценивающе перевел взгляд на Поттер.

— Даже не думай, — отрезал парень и обнял Ривайвол.

— Сириус ты точно не девушка? — простонал Нотт. Сириус вновь с ужасом посмотрел на него, — расслабься, я шучу, — хмыкнул Нотт, доставая сигарету. Потом, будто очнувшись с жалостью убрал, — она не хочет, не знаю… домой например? — тихо спросил Нотт.

— Дам тебе десять галлеонов, если ты спросишь это у нее, — хмыкнула Хоуп, — пойдем, составлю тебе компанию на крыльце.

— Ты лучшая, — с благодарностью согласился Тео.

— Я с вами, — присоединился Гарри.

— Не вздумай курить, — предостерег Сириус.

— Ага.

Тео с удовольствием затянулся. Хоуп присела рядом с парнем на крыльцо, облокачиваясь на Гарри с другой стороны.

— Ты бы сбавила обороты.

— Хм?

— Я про Уизли. Видела, как близнецы смотрели на тебя? — Хоуп залюбовалась дымом, выпускаемым Тео. Наверное курить в какой-то степени здорово. Монотонность движений, дыхания, завитки дыма, это успокаивала.

— Плевать.

— Нет не плевать, — возразил Тео, строго смотря на подругу, — ты не у себя в доме. Кроме нас с тобой… Они все… Они другие.

— И чем это? — вмешался Гарри.

— Вы уверены, что можете лезть со своими правилами на нашу территорию. В нашу жизнь. Редактировать, как угодно. Но это не так, — он выпустил длинную струйку дыма, — тебя, Поттер, любят потому что ты — это ты, — продолжил Тео, смотря как голуби скучковались возле кем-то брошенным хлебом, — потому что ты правильный, — он хмыкнул, — хотя они чертовски заблуждаются, верно? — он нахально посмотрел на Гарри, — связавшись с Хоуп, ты должен был быть готов, что в какой-то момент тебе придется…

— О, прекращай свою полемику, — она толкнула его в плечо, перебивая, — ничего ему не придется, я сама в состоянии постоять за себя.

— Ну конечно, — он закатил глаза, — все, что угодно, лишь бы твой Гарри не замарал ручки, да? — съязвил Тео и, выбросив бычок, встал.

— Тео, — простонала Хоуп, закрывая глаза рукой.

— Меняться ты не станешь, слишком горда, — Хоуп тоже встала, чтобы Нотт не возвышался над ней, — поэтому твоему… Гарри, придется в какой-то момент выбирать.

— Ему не придется…

— Не обманывай себя, — перебил Тео, резко мотнув головой, будто отбрасывая с лица ее слова.

— Ты лезешь не в свое дело, — Поттер медленно встал и, обняв со спины Хоуп, положил голову ей на плечо. Остро посмотрел в глаза Нотту, — я разберусь. Не делай из меня бесхребетного, — он улыбнулся, как обычно улыбается Хоуп, когда злится, — ты прав, я не такой правильный. За свою будущую жену затупиться в состоянии.

Тео какое-то время смотрел на него, прищурившись. Хмыкнул и открыл дверь в дом. Оттуда сразу послышались голоса. Гарри узнал Гермионин. Значит вернулись и родители Хоуп. Девушка высвободилась из его объятий и быстро пошла в главный зал.

Помимо Грейнджер, Клауса и Инсиндиас, присутствовал Дамблдор и, соответственно, остальные.

Гарри смотрел, как девушка подходит к родителям, если бы он ее знал не так хорошо, можно было бы сказать, что она совершенно не рада им. Но походка была чуть быстрее, а движения резче. Клаус нежно погладил ее по волосам и Хоуп чуть прикрыла глаза от ласки. Инсиндиас, не стесняясь аккуратно обняла дочь. Они о чем-то коротко перебросились словами от чего женщина хмыкнула. Хоуп скрестила руки и, подойдя ближе, что-то прошептала на ухо матери. Инсиндиас резко повернулась к рыжему семейству и Гарри понял, что дело дрянь. Подошел ближе к Ривайвол, чтобы поприветствовать отца семейства. Не успел он открыть рот, как Инсиндиас уже была возле Уизли.

— Если ты еще раз сделаешь замечание моей дочери и уж не дай Мерлин заставишь ее работать против воли, я спалю твой так называемый дом, чтобы и доски не осталось.

Хоуп демонстративно встала позади матери, сложив руки крестом. Клаус медленно прикрыл глаза, выдыхая.

— Простите, мистер Блэк, — вежливо обратился он к Сириусу, — моя супруга несколько… импульсивна.

— Да ничего страшного, — хохотнул крестный. И Гарри видел по глазам, что на самом деле он восхищается женщиной. Поттер присмотрелся, Инсиндиас была похожа на адское пламя, бурю, стихию, которую нельзя укротить. Она, словно львица всегда защищала семью, плевав абсолютно на все правила приличия, которые так любила. Как в ней могут существовать две такие разные грани, парень не понимал. Но смотря на нее, он понял, что именно Хоуп взяла от матери, а что от отца. Клаус был степенным, хладнокровным, вальяжным, вдумчивым, он никогда много не говорил, предоставляя это право супруге, Инсиндиас же рубила с плеча, если думала что права. Топила с удовольствием, наслаждаясь властью, которая у нее была. Как и Хоуп. Когда ее злили, девушка била по больному, абсолютно не чураясь никаких методов. Шла напролом, но когда что-то планировала, когда все шло по ее вытоптанной тропинке, была столь же аккуратна и вдумчива, как отец. Импровизация от матери, планирование от отца. Как относиться к такому коктейлю Гарри не знал. Да и надо ли как-то относиться? Он был влюблен и ему нравилось абсолютно все. И, если честно, ее родители тоже очень нравились. Клаус разгадывал Гарри, как самый легкий кроссворд, а Инсиндиас не притворяется, но держит себя в руках, если того требуют обстоятельства.

— Пожирательская сучка! — взвизгнула Молли и вытащила палочку. Гарри моргнул. Он так сильно задумался, что пропустил большую часть ссоры.

Инсиндиас вытащила свою палочку и Хоуп последовала ее примеру. Младшие Уизли тоже схватились за оружие. Справа хмыкнул Тео и присвистнул Сириус.

— Пророк из меня лучше, чем из Трелони, не находишь? — обратился он к Гарри. Поттер поджал губы. Нотт вальяжно прошествовал до ссоры и встал по правую сторону от Инсиндиас, играя палочкой, перекатывая ее с пальца на палец.

— Дамы, — вмешался директор, подходя к женщинам и, вставая между ними.

— Как мило с вашей стороны вмешаться, Дамблдор, — скривила губы Инсиндиас.

— О, вы так думаете? — он улыбнулся и поднял руки, — опустите палочки. Мы все гости чужом доме, здесь дети.

Никто не сдвинулся с места и директор нахмурился. Клаус цокнул языком.

— Инсиндиас, — вмешался Ривайвол, — Дамблдор прав. Много свидетелей.

У Гарри отпала челюсть. Он ожидал, что он образумит мягкими увещеваниями или каким-то другими словами, а не… так. Сириус рассмеялся, явно приходя в восторг от всего этого. Инсиндиас же убрала палочку в рукав и остальные последовали ее примеру.

— Милая, — она обратилась к дочери, — я настаиваю, чтобы ты вернулась домой. Вернешься, когда здесь будет… чисто, — она улыбнулась с холодом смотря на Молли. А Гарри стало грустно. Он не хотел, чтобы Хоуп уходила. Слишком привык видеть ее по вечерам, целовать, когда того хотел, смотреть на нее по утрам, общаться, слышать частый смех. Это все было для него по-домашнему. Хоуп приносила уют, несмотря на частые стычки с обитателями дома.

— Хо-хо, — хохотнул Сириус, привлекая внимание, — не нагнетай, твоя дочь в состоянии справится с… всеми, — он нахально улыбнулся, подмигивая Гарри. И парень был как никогда благодарен крестному. Хоуп задумчиво посмотрела на потолок.

— Я вернусь после дня рождения Гарри, — она взяла мать за руку, — все будет хорошо, спасибо мама.

Инсиндиас кивнула и степенно вернулась к мужу, вставая плечом к плечу.

— Ну что ж, — хлопнул в ладоши Дамблдор, — чудесно, что все разрешилось. А теперь, лорд Ривайвол, я полагаю у вас для меня есть новости?

— Верно, — протянул Клаус.

Они прошли на кухню, оставляя Хоуп и Тео в одиночестве против разъяренных Уизли. Ривайвол скривила губы, чем спровоцировала близнецов.

— Маленькая хитрая змея…

— Думает, что защищена…

— Показать вам маленькую хитрую змею? — оскалилась Хоуп, — вы будете удивлены сколько здесь заколдованных змей.

От паселтанга близнецы побледнели. Из всех, только Гарри понял, что она сказала, но для остальных это звучало как угроза.

— Ты их провоцируешь, — на парселтанге ответил Гарри, немного смещаясь к девушке. Хоуп удивленно посмотрела на Поттера. Парень понимал, что таким образом, как будто защищает ее. Напоминание о том, что он тоже владеет этой языковой магией в такой момент, ясно показывало, что он не позволит ее обидеть.

— Тебе не нужно…

— Нужно. Ты. Моя. Будущая. Жена.

Хоуп немного расслабилась, расправляя плечи, и с превосходством посмотрела на близнецов.

— Не лезьте ко мне. Ни вы, ни ваша мать, ни кто бы то ни был еще.

— Оставьте, — вздохнула миссис Уизли, будто из нее вышла жизнь. Все с удивлением посмотрели на нее, — дите, — обратилась к Ривайвол, — работа сближает, — она грустно посмотрела в пол, — я лишь хотела, чтобы ты подружилась с остальными, — миссис Уизли взволнованно затеребила подол платья, — ты практически ни с кем не говоришь.

— Оу, — глаза Хоуп удивленно распахнулись, — ну эм…

Гарри вдруг захотелось рассмеяться. Никогда бы не подумал, что у его девушки закончатся слова. Оружие против Хоуп? Доброта. Ривайвол закусила губу.

— Мне жаль, миссис Уизли. Я не… — она облизнула губы, — не в моем…

Девушка совсем растерялась.

— Она не привыкла, чтобы ей указывали еще и с добрыми намерениями, — вместо нее разъяснил Теодор. Гарри недовольно посмотрел на парня, — что? — усмехнулся он взгляду Поттера.

— О, — миссис Уизли поджала губы, но не от злости, а скорее не понимая, с какой стороны подойти к ребенку, который не нуждался в ее заботе. Даже больше, кажется она искренне не понимала ее мотивов. Молли привыкла, что ее слушаются, но Хоуп оказалась враждебна к такому порядку. Девушке было одиноко, а может и не было и Уизли только надумала это, привыкнув, что в доме всегда кто-то с кем-то где-то разговаривает, видя отрешенность девушки, женщина решила, что ей необходима компания. И выбрала поведение, привычное ее миру, но, очевидно, совершенно не привычное самой девочке, — Хоуп, — женщина улыбнулась и подошла ближе к ней. Молли ощущала, что ходит как будто по тонкому льду, стараясь найти общий язык. Девочка не была злой, женщина видела это и знала, просто она… сложная, Хоуп лишь маниакально берегла свои личные границы, агрессивно защищая. Но Молли не собиралась посягать на них. Она хотела как лучше.

— Возможно, нам следует начать сначала, — Уизли аккуратно взяла ее за руку, — я постараюсь подстроится… мои дети…

— Мам! — возразил один из близнецов, — ты не должна подстраиваться!

— А ну помолчите! — рявкнула миссис Уизли и повернулась вновь к Ривайвол, — я думаю мы найдем общий язык, а ты, Хоуп?

— Эм, — девушка моргнула. Гарри сильнее сжал ее руку, — да, миссис Уизли. Я тоже прошу прощения за свое поведение, — Хоуп чуть склонила голову и несмело улыбнулась. Слева фыркнула Джинни, выказывая недоверие к словам девушки, — но не у ваших детей, — добрая улыбка плавно превратилась в оскал, а Гарри, поняв, что она задумала, мысленно прикрыл глаза, — знаете ли с чего начались наши отношения?

Близнецы застонали, Джинни вновь фыркнула.

— Даже не думала, что ты такая ябеда, — съязвила младшая Уизли.

— В чем дело? — Молли перестала улыбаться и развернулась к своим детям, ставя руки на бока, — что вы натворили?

— Немного поиграли…

— С маленькой змейкой, — начали близнецы.

— По одному!

— Они напали на меня впятером, — оскалилась Хоуп, — а перед этим унизительно шутили.

— Ты назвала меня шлюхой! — воскликнула Джинни.

— Не правда, — как на умалишенную посмотрела на младшую Уизли, — я лишь вернула твою шутку.

— Поверить не могу! — разъярилась Молли, — и это мои дети! Горе мне, — запричитала женщина, — палочки сюда! — она протянула к ним руки. Джинни сразу отдала, а близнецы спрятали свои за спины, отказываясь выполнять требование, — иначе вам мало не покажется, — пригрозила женщина. — Быстро!

Фред и Джордж понуро отдали матери палочки и злобно посмотрели на довольную Хоуп.

— Мы еще поговорим, — продолжила миссис Уизли и повернулась к Ривайвол, — мне жаль, Хоуп, — виновато посмотрела на нее.

— Вы не должны…

— Я их мать, — отрезала женщина, — но я не воспитывала их такими…

— Шакалами, — дополнила Хоуп. Молли странно посмотрела на нее. Называть ее детей шакалами непозволительно, но в данной ситуации ей даже не возразишь. Ее плечи опустились.

— Пойдемте обедать, — грустно предложила Молли, — Амали уже скорее всего все приготовила.