Золотая осень Гермионы Грейнджер (гет)

4. На занятии

Я все-таки не успела на зелья и отправилась сразу на трансфигурацию. Желудок сводило (я пропустила завтрак, так как из-за простуды не смогла подняться настолько рано), во рту все еще было горько после Бодроперцового.

Но кое-что все-таки радовало: мадам Помфри предложила ассистировать ей в Больничном крыле, и я подумала, что это станет отличной возможностью переждать свои черные чувства. Это было отличной идеей. Но я все еще помню, как было тяжело, когда я использовала маховик на третьем курсе, и тогда мы договорились, что я буду приходить три раза в неделю: по понедельникам, средам и пятницам. С таким графиком дополнительная нагрузка не должна была стать для меня помехой в учебе, а чем занять остальные дни я бы придумала.

Джинни была сегодня странно молчалива, только сухо поздоровалась со мной, когда я села рядом. Гарри и Рон сидели далеко, и без голосов Уизли мне стало… м-м… тогда я… это было странное чувство, на самом деле.

Разве был когда-то день, когда мы не разговаривали о чем-то? Ну, разве что когда ссорились, и тогда я думала только об этом. В другое время моя голова была забита разными вещами, их всегда было достаточно, но этом году… не нужно было строить планы, разгадывать загадки, куда-то бежать. Это было странно. Необычно. Я ощутила себя… пустой.

Тогда со мной произошла странная вещь: я почувствовала запах… знаете, он такой, свойственный только школе. Он состоял из крошева мела и старого лакированного дерева, из хрустких сухих листьев и сырости камня, из влажной земли и моросящего дождя. С удивлением я узнала в нем запах осени, так она пахла для меня из года в год. Надо же…

Это было как если бы телевизор или радио, которое постоянно играет на фоне, включили вдруг на полную громкость.

Вы же знаете, что такое телевизор? Ага, замечательно. Это так обязательно — язвить? Я не в курсе вашего прошлого, за некоторым исключением, разве что. Спасибо.

Итак… это было удивительно.

Я заметила, что мои однокурсники… м-м… они стали… будто кто-то добавил красок в их лица и одежду, и из картонных кукол, почти что призраков они превратились в тех, у кого за плечами есть своя… жизнь? История… характер.

Я никогда не задумывалась об этом. Я была ошеломлена. Наверное, я выглядела как дура, вертя головой и разглядывая их лица до тех пор, пока не встретилась взглядом с Полумной, Полумной Лавгуд.

Она смотрела прямо, не таясь и не стесняясь, а мне стало неловко за свое поведение. Я хотела отвернуться, но она улыбнулась и помахала мне рукой, как будто все было нормально, как будто нет ничего такого в том, что Гермиона Грейнджер вдруг превратилась в сову. Я даже обернулась, чтобы проверить, нет ли за мной кого-то, но нет — она приветствовала именно меня.

Она странная, эта Полумна, но Гарри когда-то любил с ней разговаривать, а я… мне вдруг стало так приятно, что кто-то другой — не друг даже, может вот так просто тебе улыбаться. Я подняла руку в ответ, и если честно, не знала, что делать дальше, но меня спасло появление профессора.

Джинни ничего не заметила. Рон и Гарри были увлечены разговором и сидели слишком далеко.

В кабинете было сумрачно из-за погоды, и профессор Коэн превратил листы пергамента из мусорного ведра в свечи, а затем заставил их зависнуть в воздухе по левую сторону от каждого ученика. Только у Невилла свеча повисла справа, и с удивлением я поняла, что он левша. Мистер Коэн заметил это и запомнил, хотя вел уроки всего несколько месяцев, с весны.

Почему я не замечала этого раньше?

А потом на мою парту спланировала записка: «Здравствуй, Гермиона. Если хочешь, мы можем прогуляться с тобой до Хогсмида сегодня, мы с Невиллом планируем купить там цветные перья для письма. Я думаю, тебе они тоже могли бы понравиться. П.Лавгуд».

Это было неожиданно. Полумна… чего она хочет? Первое, что пришло мне в голову: помощь в уроках, хотя это было странно — у нее хорошая успеваемость. Мне стало интересно, что бы ей могло понадобиться от меня. «Хм, — подумала тогда я, — почему бы и нет?».

Вы знаете, как это, когда человек улыбается тонко? Я вот не понимала до того момента, пока не кивнула ей через плечо.

5. Поход в Хогсмид

Что? Вы действительно хотите узнать именно об этом? Хм. Что ж, ладно.

Я думаю, что девочки влюбляются в профессора Коэна, потому что… ну… глупо это отрицать, но он, действительно, выглядит очень хорошо, к тому же он довольно молод. Он очень деловой и сдержанный, а еще справедливый. М-м… еще у него очень красивые глаза, даже ярче, чем у Гарри, и волосы, они тоже яркие.

Вы же помните профессора Локхарта? Так вот, мистер Коэн — его противоположность. Ему не нужно говорить о своих достоинствах, чтобы другие поняли, что перед ними стоит по-настоящему хороший человек. Но все-таки я думаю, что дело заключается не в этом, а в его…неприступности, что ли?

Э-э… нет, я в него не влюблена. Вернее… есть, конечно, человек, который мне нравится, но это не он. Но давайте я все-таки расскажу обо всем по порядку?

Когда трансфигурация (она была сдвоенная) закончилась и мы с Джинни пошли на обед, мне удалось ее разговорить. Оказалось, что они с Гарри поссорились из-за какой-то мелочи, поэтому весь день она находилась в подавленном настроении. Хотя… то, что могло казаться незначительным для меня, ведь вовсе не значит, что эта вещь не является важной для кого-то другого. Поверьте, опыт с ГАВНЭ научил меня многому.

Я знала, что к вечеру они с Гарри обязательно помирятся, но Джинни размазывала пюре по тарелке здесь и сейчас, делала это грустно и очень подавленно, и с этим, определенно, нужно было что-то делать. Мне хотелось поддержать ее и, возможно, как-то отвлечь от неприятных мыслей и я пыталась найти темы для разговора, но… как-то не клеилось. И от похода в Хогсмид она отказалась.

На самом деле, в этом был смысл, потому что так она могла бы скорее поговорить с Гарри, но я все еще сомневалась. Тогда я предложила остаться с ней в башне, но она заверила меня, что все в порядке и что ей, скорее, нужно даже побыть одной.

Оставалась только одна проблема: Рон. Дело в том, что Рональд бывает довольно бестактным и не всегда понимает намеков. Возможно, мне стоило бы увести его, чтобы дать им возможность поговорить?

Но его почему-то не было на обеде. И на уроках после. И после уроков я его не видела, а ко мне уже шли Полумна и Невилл. Вместо обычного «Привет, Гермиона, как дела?» она внимательно на меня посмотрела, так, что я даже занервничала, подумав, что с моей прической что-то не так. Но она сказала, что в моей голове развелось очень много мозгошмыгов, и она мне сочувствует по этому поводу.

В ответ я рассмеялась, будто это шутка… а на самом деле подумала, что не так уж она далека от правды, ведь мысли в моей голове в последние дни только и делали, что шмыгали и причиняли беспокойство.

Погода на улице все еще была неприятной, но, представляете, я совсем не обращала на нее внимание. На самом деле, я боялась, что наш поход в Хогсмид пройдет совсем иначе: что мне будет неловко, у нас не найдется тем для разговора или кто-то из них вспомнит о домашке… я все еще думала, что они пригласили меня, чтобы договориться о помощи. Но ничего из этого не произошло, никто даже и не заикнулся об услуге. Меня озадачивал этот факт.

Цветные перья мне и впрямь понравились — я купила себе красное, а для Джинни — желтое. Насчет мальчиков я уверена не была, но все равно взяла синее для Гарри и зеленое для Рона.

Вы знаете это чувство, когда готовишься преподнести кому-то подарок и представляешь, как другому человеку будет приятно? Вот и я себя так чувствовала, когда убирала красивые коробочки в сумку.

После покупки перьев мы зашли в «Три метлы», и пока Невилл ходил за заказом, я решила выяснить у Луны напрямую, почему они решили позвать меня с собой, и она снова посмотрела на меня долго-долго.

Я думала, что она ничего мне ответит и впервые за все время нашей прогулки почувствовала себя неловко. Я уже не знала, куда бы мне исчезнуть, но тут она ответила, а я до сих пор помню ее слова наизусть: «Почему ты думаешь, Гермиона, что мне или Невиллу что-то обязательно должно быть от тебя нужно? Почему бы нам просто не захотеть сходить с тобой в Хогсмид просто так?».

Я опешила, а еще… мне вдруг стало очень-очень стыдно. Если до этого меня устроило бы стать невидимой, то в тот момент… о-ох, я хотела провалиться под землю, а еще лучше: перестать существовать. Я даже не нашла, что ответить. Мне вдруг очень захотелось извиниться, но я была так смущена, что не смогла этого сделать. Я боялась, что своим извинением сделаю только хуже.

А ведь действительно, почему я так думала? Нам ведь было просто… весело и интересно проводить время вот так, втроем.

После этого разговора я, кажется, слишком ушла в свои мысли, и даже не заметила, как мы дошли до Хогвартса. А знаете, что самое поразительное? Ни Полумна, ни Невилл не пытались меня растрясти или втянуть в свой разговор.

Невилл, разве что, еще в Хогсмиде уточнил, все ли со мной в порядке, а когда я сказала, что да, он больше не лез ко мне с расспросами, и они… они просто спокойно пошли рядом, неспешно переговариваясь между собой. Почему они так необычно себя вели?

Уже в Хогвартсе, в холле, когда пришло время прощаться, Полумна сказала мне, что мозгошмыгов у меня стало еще больше, но это не плохо, потому что они были золотистыми, а значит, правильными. Я снова посмеялась, а потом поспешила в башню. И я была рада, что Невилл пошел с Луной в библиотеку, а не со мной, в нашу гостиную.

Дело в том, что еще в коридоре от ее слов мне отчего-то очень сильно хотелось заплакать, но я сдержалась. А вот когда я зашла за угол…

Ну, в общем, вы поняли.

Примечания:

Город приватных писем — https://t.me/private_letters

Иногда городская легенда появляется на Чердаке — https://t.me/my_little_cherdak