Безумный Хогвартс, или Любовь зельевара (гет)

— Кстати, Северус, у меня есть два билета на завтрашний матч по квиддичу: «Кенмарские коршуны» против «Стоунхейвенских Сорок».

— Я бы с радостью, но завтра вечером я ужинаю с Эвер, — ответил профессор Снейп.

— Да ладно? — протянул Люциус. — Ты все-таки решился. И я, как всегда, узнаю все последним.

— Ох, извини, а ты что, не следишь за моими обновлениями в личной жизни? — с ехидцей спросил Северус.

— Я делюсь с тобой всем, что происходит в моей жизни, — возмутился Люциус.

— А ты ни черта и не делаешь, — отреагировал на это зельевар с легким раздражением.

— Знаешь, несмотря на твои слова, мне ужасно обидно, но я пропущу это мимо ушей, — сказал он, злобно откусывая большой и сочный кусок жареного стейка.

— Ну и куда ты её поведёшь? — поинтересовался Люциус у Северуса.

— Я заказал столик в одном французском заведении, — ответил зельевар с загадочной улыбкой.

— Неплохо, — кивнул Люциус. — Но остерегайся соблазнов трюфелей. Веришь, это не больше, чем обман! А во что ты собрался одеться?

— Диадема и платье, — пробормотал Северус с язвительной усмешкой. — Какое это имеет значение для тебя?

— Есть три вещи, в которые любая дама должна верить насчет тебя с первых мгновений.

— О, Борода Мерлина! — воскликнул Северус. — Советы от человека, который делит жизнь с водяным чертом.

— Первое: проявляй искренний интерес к каждому слову, что она произносит, — объяснил Люциус, поднимая один палец. — Используй слова: «Ага» и «Да неужели?». Их не бывает слишком много.

— Да неужели?

— Ага, — подтвердил друг. — Второе: создай ей иллюзию борьбы между добром и злом внутри себя.

— То есть создать иллюзию опасности?

— Именно так, — согласился Люциус. — Плохим мужчинам всегда достается лучшее. И третье, самое важное: внуши ей, что плотские удовольствия доступны тебе в любое время, но ты не придаешь этому значения.

— И как же этого достичь?

— Ах, мой друг, это философия. «Смотри на реальность, как на иллюзию». Это состояние поможет тебе не раз обратиться к мастурбации перед выходом из спальни.

— Благодарю, — ответил Северус. — Действительно полезный совет.

— Я — колодец мудрости, Северус. — Похлопав его по плечу, Люциус встал со своего стула. — Черпай половником.

— Видишь ли, Люциус, мне не свойственно прикидываться кем-то, кем я не являюсь.

Преподавательница Истории магии уютно устроилась в библиотеке, собирая материалы для своего урока. Работа в Хогвартсе приносила ей радость, напоминая о беззаботных студенческих годах, когда не было отцовских ожиданий и упреков. Впервые в жизни она ощутила ту свежесть свободы.

— О пресвятые! — всплеснула она, отстраняя от себя покрытый пылью фолиант. — Этого мне еще не хватало.

— Да чтоб тебя! — вновь чихнула она, закрыв нос ладонью.

— Эвер, — окликнула ее Гермиона Грейнджер. — Как идут дела?

— Отлично, превращаю сказку в быль.

— Ты идешь на ужин?

— Я иду на ужин со профессором Снейпом, — крикнула она. — Так что поешь и без меня.

В библиотеке воцарилась глубокая тишина, как будто замерло само время, и вдруг раздался глухой грохот, словно Хагрид свалился с гремучей ивы.

— Гермиона? — обеспокоенно окликнула Эвер. — С тобой все в порядке?

— Со мной все в полном порядке, — отозвался голос Гермионы из-за спины девушки. — Но вот ты, несомненно, ударилась головой.

Перед ней предстала юная волшебница с густыми каштановыми волосами, с которой Эвер познакомилась и подружилась в первые дни своего пребывания в школе. Гермиона Грейнджер уже пару лет преподавала древние руны в школе Хогвартс.

— О чем ты говоришь? — удивилась Эвер, расставляя книги по полкам.

— Похоже, это очередные твои эротические фантазии, — иронично заметила Гермиона. — Вот уж нашла, о ком мечтать.

— Почему это фантазии? — возразила девушка. — Мистер Снейп пригласил меня поужинать.

— Ты сейчас серьезно? — спросила Гермиона.

— Куда ж еще серьезнее?

Юная волшебница не относилась к числу тех девушек, что способны влюбиться в первого встречного. Однако в этом мужчине она обнаружила загадку, жаждущую разгадок. Эвер никогда не считала Северуса Снейпа покорителем женских сердец, словно его поразительный коллега Люциус Малфой который, по ее мнению, не упускал ни одной женщины. Тем не менее, что-то в зельеваре привлекло ее внимание. Северус казался ей иным, хотя говорил немного, и лишь тогда, когда это действительно имело значение. Но его манера держаться, стиль общения и взгляд, остановившийся на ней, говорили о глубоком внутреннем мире — он был серьезным и закрытым человеком, по убеждению Эвер, не чуждым флирту.

Чувства, которые зарождались в ее сердце, не находили отклика в ни одной из прочитанных книжек. Это было ей незнакомо, возможно, потому что Эвер никогда не любила никого. В ее глазах Северус воплощал мудрость и опыт, скрывающие под собой живую душу. Историю его жизни она узнала от тетушки Минервы и была поражена тем, что он все еще способен на любовь.

С каждым общением Эвер все больше осознавала, что действительно влюбляется в загадку, которую представляет собой Северус Снейп. Каждый его жест, каждое слово были наполнены множеством значений, и ей оставалось только раскрывать эту тайну шаг за шагом. В этом хрупком мире чувств она знала, что дальнейшие шаги зависят от ее смелости.

Люциус с Северусом отправились в Хогсмид ещё ранним утром, и Люциус не удержался от искушения завести своего друга в магазин одежды «Шапка-невидимка». Уставившись на манекен, облачённый в классический мужской костюм, Люциус внезапно воскликнул: Вот это чучело!

— Ему бы твою прическу, — усмехнулся Северус. — И вообще, Люциус, зачем ты меня сюда затащил?

— Так, тихо, мистер Саркастичность.

— Я неуютно себя чувствую, раздеваясь на людях, именно поэтому заказываю одежду только у Мадам Малкин.

— И именно поэтому вся твоя одежда однотипная, — заметил Люциус, оценивающе разглядывая Северуса.

— Я одеваюсь ради удобства, — возмутился зельевар.

— Да-да, и ради удивительного, красивого черного цвета, я понял, — продолжил Люциус. — Твоему гардеробу недостаёт яркости.

— Вообще-то, черный цвет практичен, — возразил Северус.

— Северус, давай попробуем, откройся новому стилю, новому образу, — попытался уговорить его Люциус. — Распахни объятия новому себе.

— Ты переигрываешь, Люциус, это всего лишь тряпки.

— Не волнуйся, — похлопал Люциус по плечу. — Ты не первый такой, я не выпущу тебя отсюда, пока не сделаю тебя совершенством.

— Видать, ты здесь откат получаешь?

— Да, но весьма крошечный, — уточнил Люциус.

* * *

Волшебница перевернула свой шкаф, вялостью рук пытаясь найти платье, достойное ужина с Северусом. Ей было забавно получать такое приглашение от человека, который всегда казался ей отстранённым, почти холодным в её присутствии, словно чувства его были безразличны. Когда она услышала его слова, сердце Эвер слегка ёкнуло, и смущение окутало её, подавая сигнал о том, что этот вечер может стать особенным.

С ранних школьных лет она осознала, что мужчины ищут лишь физическое влечение, исчезая, как только получают желаемое. Возможно, строгое воспитание отца сделало своё дело, и девушка не питала иллюзий, как многие её сверстницы, о возвышенных чувствах. Возможно, её мать однажды поведала ей историю о тётушке Минерве, что оказала на неё неизгладимое влияние.

После Хогвартса Минерва вернулась в родной дом, чтобы провести лето с семьёй, перед переездом в Лондон на работу в Министерство Магии. Эти три месяца стали для неё временем внутренней борьбы, когда её сердце было захвачено магловским юношей, сыном фермера. Решение, принявшее такое серьёзное значение, заставило её видеть, что брак с маглом отрежет её от волшебного мира.

На следующее утро Минерва, словно птица, вырвавшаяся из клети, покинула родительский дом и направилась к своему возлюбленному, чтобы сокрушить его надежды, сообщив о своем решении отказаться от замужества. Оставив его в смятении, она уехала в Лондон, и, хотя ее талант и усердие востребованы на работе, поддерживаемые начальником Элфинстоуном Урхартом. Минерва испытывала тоску по родной Шотландии, затерянной среди городского шума. Вскоре, после двух лет терзаний, ей предложили карьерный рост, который она, однако, с сожалением отвергла.

Минерва отправила сову в Хогвартс, прося о должности преподавателя. Не прошло и часа, как ответ пришёл — ей предложили место на кафедре Трансфигурации под руководством Альбуса Дамблдора. Несмотря на годы, проведённые в Хогвартсе, она сохранила дружбу с Элфинстоуном Уркхартом, который навещал её в Шотландии. Однажды, в уютном кафе мадам Паддифут, он сделал ей необычное предложение. Но, оставаясь верной любви к фермерскому маглу, Минерва вновь отказалась.

Однако Элфинстоун не уставал любить её, вновь и вновь предлагая руку и сердце, несмотря на настойчивые отказы Минервы. Смерть её возлюбленного, хотя и оставила рану в её душе, даровала ей свободу. Вскоре после первого падения Волан-де-Морта Элфинстоун, поседевший от печали, вновь обратился к Макгонагалл с предложением, и на этот раз она согласилась. Уркхарт, вышедший на пенсию, приобрёл уютный домик в Хогсмиде рядом с замком, что позволяло Минерве ежедневно легко добираться до работы.

Их совместная жизнь, несмотря на свою краткость, окрасилась счастьем. Однако не ожидал никто, что Элфинстоун так внезапно уйдёт от них, став жертвой укуса Ядовитой тентакулы всего через три года совместного существования. Это горе осиротило всех, кто знали эту семью. Минерва, не вынеся тяжести утраты, собрала свои вещи и вернулась в родные стены Хогвартса.

Девушка испытывала зловещий трепет перед этими чувствами, охватывающими ее целиком, и страх, как тень, возрос до небывалых высот. В попытке избавиться от этого бремени она сменила фамилию, выбрав материнскую, как символ своего стремления к новым началам. Она трепетала перед этими эмоциями, хотя в её натуре не было той непорочности, которая излучалась её тётей и на которую так надеялся отец. Узнав о том, что, начиная со студенческих лет, она встречалась с юношами и была далека от безукоризненного идеала, он отверг бы её, как нелепую ошибку. Однако в сердце девушки жил неугомонный огонь, и она уже не могла изничтожить тот оглушительный шум, который вызывали её порывистые чувства. С каждым днём страх поглощал её всё больше, словно мрак, стремящийся затмить свет, но она продолжала бороться, искренне надеясь, что однажды обретёт гармонию в своём внутреннем мире.

«Ведь это ни к чему не обязывает, — размышляла девушка, копаясь в шкафу. — Главное, не проболтаться об этом тетушке».

— Ох, господи, — пробормотала Эвер, чихнув в носовой платок.

— Эвер, тебе нужно отменить свой ужин, — тревожно произнесла Гермиона, разбирая завалы одежды на кровати.

— Но я не хочу, — отрезала она. — Ему понадобилась целая вечность, чтобы пригласить меня. Более того, если я скажу, что заболела, он подумает, что это банальная отговорка.

— Дело твое, конечно, — предостерегла Гермиона. — Но помни, парни не любят, когда чихают на их причиндалы.

— Гермиона, — закричала она, бросая в подругу наряд.

— Выпей Бодроперцовое зелье, я взяла его в больничном крыле, — протянула она флакон.

— Спасибо. — Эвер залпом осушила его.

— Полегче, алкашечка,— посоветовала Гермиона, забирая пустой флакон. — Побочные эффекты возможны.

— Борода Мерлина, Гермиона, — взмолилась Эвер, — могла бы сказать раньше!

— Не волнуйся, всё будет хорошо, главное, не садись на метлу.

— Как я выгляжу? — спросила она, облачившись в изумрудное платье простого кроя.

— Очень мило, — откликнулась Гермиона, наполняя воздух искренним восхищением. — Противозачаточное зелье не требуется? — с хитринкой поинтересовалась она.

— Это всего лишь ужин! — возмутилась Эвер.

— Знаешь, как говорят, лучше не иметь и не воспользоваться, чем иметь и не воспользоваться.

— От тебя я такого не ожидала!

Вдруг раздался негромкий стук в дверь.

— Мне нужно еще несколько минут, держи его, пожалуйста? — с надеждой попросила Эвер у Гермионы. — И не сообщай ему о моем недомогании.

— Не торопись, я все сделаю, — заверила ее подруга, покидая спальню.

— Профессор Снейп. — Открыв дверь, Гермиона пригласила его в кабинет Эвер. — Вы выглядите прекрасно.

— Спасибо, мисс Грейнджер, — произнес Северус, ступая внутрь.

— Я схожу сообщу, что вы пришли, — сказала Гермиона и скрылась из вида.

Зельевара трясло странным волнением, ведь целый век он не ступал на свидания. Поход в магазин одежды словно обернулся испытанием: Люциус выбрал для него изысканный темно-синий костюм и черные крокодиловые ботинки. Северус Снейп чувствовал себя неуютно в этом новом амплуа, галстук вгрызался в горло, а воротник рубашки натирал шею, создавая ощущение удушья, словно он вот-вот упадет в обморок.

Когда Гермиона вошла в спальню, она обнаружила Эвер, безжизненно раскинувшуюся на кровати.

— Давай, спящая красавица! — тряся Эвер, воскликнула Гермиона. — Просыпайся! Пора!

— О, господи, — прошептала Эвер, поднимаясь на ноги. — Это проклятое зелье, будь оно не ладно.

— А хочешь Животворящий эликсир?

— Зачем мне эликсир?

— Он подарит тебе бодрость, и ты сможешь насладиться своим зельеваром, — произнесла Гермиона, её голос был полон надежды.

— Нет, я не жажду эликсира, я мечтаю стать лебедем, — прошептала в бреду Эвер, вновь погружаясь в неведомые дали.

— Эвер, — с тревогой затрясла её Гермиона. — За дверью профессор Снейп, что я ему скажу?

Гермиона осознала, что иного выхода нет: чуть приоткрыв губы подруге, она осторожно влила эликсир прямо в её уста.

— Ты ещё скажешь мне спасибо, — уверенно заявила она.

Девушка пришла в себя, будто прорвалась через завесу сна, и, полная новой силы, вылетела из спальни, как стрела.

Дверь спальни распахнулась, и в ней предстала Эвер в изумрудном платье, сверкающем, словно зеленое море под светом луны. Она захватила пространство нежным пританцовыванием, напевая во весь голос:

Она шла, как каравелла по волнам изумрудным,

После жара, в прохладном ливне, что умывает все вокруг.

Я обернулся, чтобы увидеть, не обернулась ли она,

Чтобы взглянуть, не обернулся ли я.

— Мисс Сэлинджер, вы в порядке? — с недоумением в голосе спросил Северус, пораженный её появлением.

— Все просто превосходно, мистер Снейп, — произнесла она с мягкой улыбкой. — Новый костюм? — спросила, приближаясь к Северусу и не сводя взгляда с пугавицы на его пиджаке, которую беззаботно теребила.

— Нет, старый, — ответил он, все еще охваченный легким удивлением. — Мы идем?

— Да, конечно, — ответила девушка, уже поднимая свою дорожную мантию с готовностью. — Я так голодна.

— Приятного вечера! — крикнула им вслед Гермиона, лишь сейчас обретя голос.

* * *

Северус и Эвер, преодолев все преграды на своем пути, наконец достигли величественных ворот Хогвартса. В их сердцах жила уверенность, и, с лёгкостью, они трангрессировали в Лондон.

В самом сердце столицы, уютный французский ресторан приглашал своей атмосферой уюта и изысканности. Настенные зеркала отражали мерцающий свет свечей, создавая иллюзию безмятежности и утонченности. Ода ароматов — свежих багетов, нежного фуа-гра и соблазнительного крем-брюле — окутывала гостей, подобно шёлковой траве, растущей на лугах Прованса.

— Ух ты! — воскликнула девушка, усевшись за столиком в ресторанчике.

— Как вы себя чувствуете, Эвер? — с беспокойством спросил Северус.

— Да все нормально, — отвечала она, утирая нос салфеткой. — Просто аллергия на салфетки.

Однако юная волшебница лукавила: около полутора часов её подталкивало веселье от выпитого эликсира. Прищурившись, она изучала меню, выбирая блюдо. В глазах плавали образы, а разум был окутан лёгким туманом, и ей нестерпимо хотелось веселья и танца.

Северус, недоумевая, посмотрел на девушку и заказал бутылку красного эльфийского вина. Официант, улыбнувшись, исчез в глубине зала.

— Это заведение вызывает чудесные воспоминания, — произнесла Эвер, словно в бреду. — Помню, как была маленькой, а отец сажал меня к себе на колени. Но я не намерена навязываться, давайте посмотрим, как пойдет наше свидание, прежде чем устраивать вам платные танцы. Хотя вы, похоже, не сильно разговорчивы.

— Я горжусь, что являюсь хорошим слушателем, — сдерживая удивление, сказал Северус.

— Тихо, тихо, — перебила его девушка. — Подождите, может, мне хоть слово вставить?

— Как вы себя чувствуете? — снова спросил мистер Снейп, обеспокоенный её состоянием.

— Я не знаю, — ответила она, — вы меня ощупайте, и узнаем! — и рассмеялась на весь зал.

В этот момент появился официант с бутылкой вина. Северус осторожно налил вино по бокалам.

— Это шутка, — громко произнесла юная волшебница. — У меня такая шутка! Посмотрите, как покраснело ваше буйное лицо?

Девушка привстала и, через весь стол, похлопала Северуса по щеке.

Официант предложил мужчине насладиться фирменным томатным супом, но произошел конфуз: Северус, со смешанным чувством, заказал суп Жюльен и «Антрекот по-бретонски». Эвер же, указав на раздел с морепродуктами, с энтузиазмом выбрала «Рыбу с овощами по-провански».

Северус приподнялся, достал из кармана флакон и протянул его Эвер: Выпейте.

— А что это? — спросила она с любопытством.

— Вам станет намного лучше, — ответил зельевар.

Послушно приняв флакон, девушка открыла его зубами и осушила до дна.

— Вот теперь мамочке хорошо, — усмехнулась она, ставя пустой флакон на стол.

Через двадцать минут официант поднёс блюда и пожелал приятного аппетита.

— Как вам эта рыба? — осведомился Северус, подливая вино в бокал Эвер.

— А как тебе твой пенис? — разразилась смехом она, затем взглянула на своё блюдо. — Прости, рыбка, это было неприлично.

Северус хранил молчание, уставившись на наивную девушку, не в силах постичь, что же происходит.

— Я вам сейчас кое в чём признаюсь, — произнесла она, наливая себе полный бокал вина. — Я выпила какое-то лекарство от простуды, и меня теперь болтает, как на корабле.

— Вы считаете, что его стоит мешать с алкоголем? — воротил бровь Северус.

— О, еще как! — воскликнула Эвер, ставя бутылку обратно. — Извините, вы говорили что-то важное?

— О том, что уже не имеет значения, — уточнил Северус, не желая развивать разговор о рыбе.

— Давайте говорить начистоту: кто такой Северус Снейп? — спросила она, наклонившись ближе. — Мы знаем, что он зельевар в «Хогвартсе», но что скрыто под сюртуком?

Северус замешкался, его озадачил этот вопрос.

— Может, обсудим это, когда вы сможете хоть что-то запомнить?

— Нет, — улыбнулась она, стукнув ладонью по столу. — Я хочу здесь и сейчас!

— Хорошо, мисс Сэлинджер, — мягко произнес зельевар, взяв ее руку. — Спокойно.

Девушка успокоилась, взяла в руки бокал и вновь сделала пару глотков.

— Я живу один, — начал он, его голос был уверен. — Я люблю свою работу.

Внезапно к ним подошел официант: Надеюсь, вы оставили место для десерта?

Эвер, взглянув на него с недоумением, ответила: А это к чему?

— Я не имел в виду… — заикнулся официант, смущенно потупив взор.

— Значит, глядя на нас, ты сделал умозаключение, — с возмущением прорычала она.

— Мисс Сэлинджер, я не думаю… — хотел вмешаться Северус.

— Я разберусь. — Встав со стула, Эвер уставилась на официанта, который, по меньшей мере, был на голову выше ее. — У вас есть крем-брюле? — поинтересовалась девушка.

— Да, мисс, — ответил официант, смущённый её напором.

— Неси одну порцию и две ложки! — скомандовала она. — И быстрее! Мне срочно нужно в дамскую комнату, — прошептала она Северусу, и, не дождавшись ответа, удалилась.

Северус закрыл лицо руками. Ему не было стыдно за юную волшебницу, он просто растерялся от неожиданной выходки. Впервые он видел мисс Сэлинджер в таком состоянии, и, возможно, причиной тому было зелье, выпитое ею перед ужином.

— Ну, иди уже, — раздался издалека голос волшебницы.

— И что вы встали? — обратился Северус Снейп к официанту. — Несите крем-брюле.

Официант с трудом собрал свои мысли, все еще потрясенный неожиданным всплеском эмоций девушки. Он быстро направился к кухне, оставив мужчину в задумчивом состоянии.

Девушка задерживалась долго, и, насладившись щедрой порцией крем-брюле за двоих, Северус, заплатив за ужин, решил выяснить, как она себя чувствует. Постучав в дамскую комнату, он не сдержался от волнения и произнес: Мисс Сэлинджер, с вами всё в порядке, мисс?

Ответом ему была гнетущая тишина, и он решился войти. Осторожно приоткрыв дверь, он шагнул внутрь.

— Мисс Сэлинджер, я захожу, — уточнил он. — Эвер?

В помещении находились лишь две кабинки. Зельевар, накинувшись на первую, не обнаружил никого, но во второй наткнулся на волшебницу. Она сидела на унитазе, раскинув ноги.

«С таким раскладом это может быть что угодно», — мелькнуло у него в голове. Он пред осторожно приоткрыл дверцу и увидел спящую Эвер, беззаботно устроившуюся на унитазе.

— Вы в порядке? — тихо спросил он.

— Прошел прочь, — ответила она, едва проснувшись. — Говорящий человек в моей кабинке. — И снова отключилась.

* * *

Северус аккуратно поднял ее на руки и понес на свежий воздух, она пришла в себя лишь по прибытии в Хогсмид.

— Вот мы и в Хогсмиде, — произнес он, опуская её.

Девушка ощущала себя опустошенной и виноватой, как будто сама жизнь покинула её. Внезапно, вся полнота происходящего охватила её, оставив лишь слабость и утрату того игривого задора, который когда-то согревал душу.

Эвер приоткрыла глаза и огляделась, не веря своим глазам. Она находилась на улице, а вокруг царила атмосфера вечернего Хогсмида. Северус стоял рядом, его выражение лица было серьезным, даже несмотря на то, что ему, казалось, было нелегко на протяжении всей этой ситуации.

— Простите меня, мистер Снейп, — прорываясь сквозь слёзы, произнесла Эвер, утирая влажные щеки.

— Ничего страшного, — ответил он, словно стараясь дать ей утешение. — У нас у всех бывают разгрузочные дни.

— Спасибо, вы невероятно добры, — тихо произнесла она, сжимая губы, из носа и ушей поднимаясь лёгкий аромат дыма от зелья, которое ей предоставил зельевар. — Можно ли признаться вам в одной маленькой тайне?

— Вы уверена, мисс Сэлинджер? — спросил Северус, с любопытством глядя на нее. — Вы уже раскрыли множество секретов сегодня.

— Правда?

— Скажем так, история о первых месячных была не самой ужасной, — заметил зельевар с иронией.

— О, нет, — Эвер схватилась за голову, и дым снова окутал её. Печальная улыбка коснулась её губ, и в этом моменте пронеслась искра смелости, как светлый луч среди сумрачного леса.

— Виноват сам, — признался он, — заказал этот томатный суп, и вы вспомнили.

— Знаете, я обычно не такая, — призналась она. — Я просто простудилась и не хотела отменять вечер, потому что мечтала провести его с вами. Меня пугала мысль, что если я откажусь, вы больше не пригласите.

— Ты, Эвер, — сказал Северус, — давай перейдем на «ты». Я тебе нравлюсь?

— Конечно, — ответила она, вытирая слезы. — Вы мне интересны, к тому же вы вынесли меня из дамской комнаты, как сказочную принцессу.

— Да, это был волшебный момент, — уточнил Северус.

— Секундочку. — Эвер вновь сжала губы, и клубы легкого дыма снова начали струиться из носа и ушей. — Все это проклятое Бодроперцовое зелье.

Достигнув кабинета Истории магии, преподаватели погрузились в молчание. Девушка открыла дверь и взглянула на зельевара.

— Я, наверное, должен поцеловать тебя на прощание, но после выпитых тобой зелий…

— Все в порядке, Северус, — успокоила она его. — Такую беду не исправит никакое противоядие.

— Как насчет полного обновления отношений? Что если мы навсегда сотрем этот вечер из нашей памяти?

— Это было бы превосходно, — ответила девушка. — Спасибо тебе, но давай в следующий раз выберем другой ресторан.

— Безусловно, — с лёгкой усмешкой отозвался зельевар. — Тем более, что они сами на этом настаивали.

— Тогда спокойной ночи, — сказала Эвер.

— Спокойной ночи, — отозвался Северус и зашагал по коридору.

— Северус?

— Да, — обернулся он, внимательно глядя на девушку.

— Спасибо, что был таким джентльменом, — произнесла она с благодарностью.

— Ты настоящая леди, — ответил он. — Ты этого заслуживаешь.

— Спасибо, — прошептала она, закрывая дверь за собой.