Тучи над Рун (джен)

— Хитаэглир, — с трепетом в сердце выдохнул Келеборн, устремив взгляд к небу, к острым, упирающимся в самые облака пикам. — Сколько бы раз ты их не повстречал на своем пути, невозможно остаться равнодушным.

— В них есть что-то величественное, — согласился Элронд. — Трудно поверить, что эти горы были сотворены Морготом.

Келеборн кивнул, давая знак верным собирать лагерь, и принялся забрасывать землей костер.

— Есть в мире многое, что неподвластно для понимания даже нам, эльдар, — заметил он наконец. — Единый способен обратить на службу добру даже то, что было сотворено злом. Скажи лучше, как мы попадем в твое королевство? Пока я не вижу поблизости проторенных троп.

— Их нет, — с довольным видом сообщил Элронд. — По крайней мере здесь, на западе от Туманных Гор. А тот путь, что был проложен мною однажды, чрезвычайно опасен. Впрочем, с восточного края есть более доступный путь.

— Который наверняка сторожат орки, — догадался Келеборн.

— Так и есть.

Владыка Харлиндона окинул взглядом высокие пики сосен, куцый подлесок, беспорядочные нагромождения валунов и скал и, потянувшись за собственной заплечной сумкой, уверенно сообщил:

— Значит, отправимся западным путем. В конце концов, ирчей можно встретить везде, однако мне бы хотелось хотя бы немного испытать себя.

Губ Элронда коснулась едва заметная добродушная улыбка:

— Понимаю. Я сам бы выбрал именно эту дорогу. Однако не могу не отметить — ты с каждым днем мне все больше напоминаешь мальчишку. Готов начать противоборство с рекой в самом бурном, непроходимом месте, пуститься наперегонки, отправиться лично в дозор.

— Я много лет в Харлонде был лишен подобных маленьких радостей, — пожал плечами в ответ Келеборн. — Там мне приходилось в основном быть владыкой.

"А еще отцом и мужем", — добавил он про себя, и сердце его на мгновение коснулась нежность.

Впрочем, все эти обязанности были не в тягость, а в радость. Однако теперь, покинув Митлонд и с каждым днем все больше продвигаясь на восток, он всем своим существом ощущал, как фэа покидает нечто, прежде удерживавшее ее на земле. Не тяжкий груз прожитых лет, но то, что было ему отчасти сродни.

Скоро лагерь был свернут, и Элронд, беря под уздцы собственного коня, спросил:

— Я давно заметил, что ты одинаково часто употребляешь названия и некоторые слова и на синдарине, и на квенья.

Келеборн небрежно пожал плечами:

— Я женат на нолдиэ. Естественно, я изучил язык ее народа.

Элронд кивнул, принимая ответ, и первым направился вперед, показывая дорогу.

Коней, впрочем, скоро пришлось отправить вместе с верными иным путем, более легким, ибо западной дорогой им было пройти тяжело. Оба эльфа, то и дело хватаясь за выступы скал и особенно крупные валуны, уверенно продвигались вперед и вверх.

— Вот, видишь эти крохотные белые камни? — спросил хозяин Имладриса своего родича на одной из площадок.

— Да, — подтвердил тот.

— Они отмечают дорогу. Запомни их на случай, если когда-нибудь поедешь в Имладрис без меня.

— Благодарю, непременно запомню, — ответил Келеборн.

Они продолжили путь и вскоре услышали шум водопада. Воды поблизости не наблюдалось, и владыка Харлиндона с любопытством заглянул на дно узкой, шириной в пару ладоней, расщелины. На самом дне этой темной бездны была видна река. Синда покачал головой и, всмотревшись в розовеющие в закатных лучах острые пики, поспешил следом за своим провожатым.

Ночь они провели на одном из узких каменных карнизов. Келеборн кутался в плащ, спасаясь от пробирающего до самых костей холода и не решаясь развести костер. Нападения ирчей исключать было нельзя, а сами они сейчас были менее всего готовы к битве — опасность сорваться вниз и окончить свои дни на острых скалах была слишком велика.

Когда же вновь взошедший на небо Анор разогнал тени, Элронд продолжил путь.

— Скоро мы будем дома, — сообщил он, когда очередная топь осталась позади.

— Что ж, вход в твои владения в самом деле защитить гораздо легче, чем тот же Эрегион, — заметил Келеборн.

И во взглядах обоих владык при упоминании давней трагедии отразилась печаль.

— Однако даже самые высокие скалы не могут сами по себе гарантировать безопасности, — ответил Элронд.

— Да, Гондолин все-таки пал. Но одного мужества жителей для защиты тоже недостаточно.

Очередное ущелье распахнулось, явив обоим путешественникам раскинувшийся на дне глубокой долины Имладрис, и Келеборн, завороженный увиденным, остановился.

Элронд же, обдумывая, должно быть, их недавний диалог, какое-то время молчал, а после негромко проговорил, подойдя к старшему родичу почти вплотную:

— С тех пор, как Эрейнион отдал мне одно из колец Тьелпэринквара, мне лучше удается защитить мой народ. Однако, вот что я скажу тебе — никакая, даже самая сильная магия, не стоит ничего без отваги в сердцах тех, кто ей доверился. Лишь с помощью одного кольца я тоже не смог бы сохранить Имладрис.

Келеборн обернулся, поглядел внимательно младшему родичу в глаза и медленно кивнул, принимая ответ.

Они еще несколько минут любовались садами внизу, перекинутыми через реки мостками, изящным, кажущимся естественным продолжением гор дворцом, а после ступили на узкую, убегающую вниз тропинку.

— Когда мы отдохнем с дороги, — с мечтательным умиротворением в голосе заметил Элронд, — нас будет ждать Каминный зал, вино из подвалов Амон Эреб, несколько бутылок которого мне удалось сохранить, и ужин из оленины.

— Все это звучит слишком заманчиво, чтобы я имел возможность отказаться, — ответил с самым серьезным видом Келеборн, однако в самой глубине глаз его, когда он посмотрел на родича, блеснуло лукавство.

* * *

— Я вчера отправил гонца к Ороферу, как и обещал, — сообщил Элронд, осаживая собственного коня, — однако он вернется, скорее всего, уже по весне. Зимой Высокий Проход чересчур опасен.

— Понимаю, — согласился Келеборн и остановился рядом с родичем. — Однако другого выхода у нас нет. Нам нужно знать, известно ли что-то о новом зле королю Эрин Гален. Если же слухи по какой-то причине не успели пока до него дойти, тогда его тем более следует о них известить.

Элронд коротко кивнул, соглашаясь, а Келеборн, приставив ладонь ко лбу козырьком, запрокинул голову и посмотрел на высокие, заснеженные пики, раскинувшиеся над головой.

Зима в этом году выдалась ранняя и снежная. Они сами едва успели прибыть в Имладрис и немного перевести дух, как вскорости растущие у подножия гор сосны украсили первые снежные шапки.

— Чары Саурона, — нахмурился в тот день поутру Келеборн, посмотрев в окно.

Стало очевидно, что Властелин Тьмы стремится отрезать их двоих от внешнего мира. Однако именно этот факт заставил обоих владык поторопиться. Было решено отправить гонца к эльфам Рованиона, которые могли что-то знать, меж тем сами Элронд и Келеборн, вынужденные до поры бездействовать, выехали на охоту к горам.

Вершина Карадраса нестерпимо ярко блестела в восходящих лучах, и Келеборн подумал, что у всего, сотворенного в этом мире, так или иначе есть собственное очарование.

"Все, чего коснулась благодать Единого, прекрасно в большей или меньшей степени", — подумал он и тепло, мечтательно улыбнулся.

Перехватив задумчивый взгляд Элронда, Келеборн вопросительно поднял брови, и младший родич предложил:

— Останешься у меня в гостях до весны? Мы могли бы тщательнее разработать план, подготовить тебя к путешествию.

— Благодарю, так и сделаю, — кивнул владыка Харлиндона и приложил на мгновение ладонь к груди. — Тем более что мне точно стоит дождаться ответа Орофера. Пока же...

Он замолчал, разглядывая мелькнувшую между пиков в вышине тень, и через несколько секунд, весело усмехнувшись, закончил:

— Пока же предлагаю поохотиться вон на тех горных козлов.

Ехавшие позади верные заулыбались, Келеборн же спрыгнул на снег и, потрепав собственного коня по шее, прошептал ему на ухо:

— Погуляй тут пока. В горах тебе делать нечего. Я скоро вернусь.

Умное животное мотнуло головой, словно соглашаясь с предложением, и отправилось вдоль отрогов и валунов к небольшой, еще не засыпанной снегом полянке.

Элронд спешился вслед за родичем, а Келеборн меж тем, стараясь ступать как можно бесшумнее, начал взбираться по едва заметной тропинке вверх.

Тропинкой, впрочем, это можно было назвать лишь с большой натяжкой. Просто кое где валуны казались чуть меньше размером и лежали немного реже. Келеборн легко перепрыгивал с одного камня на другой, стараясь по возможности держаться в тени и одновременно не спуская глаз с намеченной жертвы.

Анор взбирался на небо все выше и выше, снег на вершинах сверкал все ярче, время от времени доставляя легкие неудобства, однако эльф не сдавался — нежирное, нежное и ароматное мясо горного козла являлось действительно желанной добычей.

Притаившись за особенно массивным камнем на расстоянии полета стрелы, Келеборн затих, выжидая момент. Когда животное остановилось, устремив взгляд в противоположную от охотника сторону, синда выстрелил. Козел упал, и снизу, с той стороны, где остались верные, послышались одобрительные крики.

Теперь они могли спокойно разбивать лагерь и разжигать костры.

"Ужином сегодня мы все обеспечены", — подумал Келеборн и отправился за своей добычей.

До заката они как раз успели набрать хвороста для костра и лапника для ночлега. Разбивали лагерь все вместе, весело переговариваясь с верными. Скоро радостно вспыхнул костер, и тонкий аромат жарящегося мяса и специй поплыл в воздухе, дразня и маня.

Взяв тонкую веточку, Келеборн устроился на куче лапника и принялся чертить карту Рованиона. Элронд сел рядом и некоторое время молча следил за его действиями. Наконец, заметив, что старший родич принялся чертить контуры моря Рун, поинтересовался:

— Думаешь идти еще дальше на восток, за Эрин Гален?

— По всему выходит, что именно так, — подтвердил Келеборн. — В лесах Рованиона обитают наши друзья, и Орофер не сообщал, что у них поселилось какое-нибудь зло. Тем более оно вряд ли обитает в Садах Жен энтов. Хотя я, конечно, спрошу у них — вдруг оркам подобный подвиг под силу. И все же сердце мне подсказывает, что путь мне следует проложить гораздо дальше — к морю Рун.

Элронд кивнул:

— Что ж, согласен. Однако к Женам энтов посылать гонцов бессмысленно.

— С ними лучше я побеседую лично. Так быстрее выйдет. Если они сообщат что-нибудь интересное — дам знать.

— Вот кстати, надо подумать, как мы с тобой будем поддерживать связь. Гонца каждый раз посылать рискованно.

— Подумаем. До весны есть время.

Келеборн ногой стер их импровизированную карту и принялся доставать из сумки травы для чая.

Ночь обильно рассыпала в небе звезды, и владыка Харлиндона все смотрел и смотрел на них, ища ответа, однако небесные светильники молчали.

Когда на следующий день они все вернулись во дворец Элронда, синда увидел укутанный снегом, будто огромным пуховым одеялом, сад. Звенела тишина, и самый воздух, казалось, можно было пощупать руками.

— Мне почему-то кажется, глядя на твои владения, — сообщил задумчиво Келеборн, — что я дома. Имладрис не похож ни на дома синдар, ни на крепости нолдор. Он будто то и другое одновременно. И мне действительно кажется, будто я тут дома.

— Благодарю, — серьезно кивнул в ответ Элронд. — Я очень хотел, чтобы он таким и был. Чтобы каждый эрухино, попадая сюда, ощущал на сердце мир и спокойствие. Твои слова подтверждают, что мне удалось.

— Определенно, — вновь подтвердил Келеборн. — Заберешь моего коня? Я хочу немного погулять по саду.

— Да, разумеется.

Владыка Харлиндона спешился, и верные повели утомленного поездкой скакуна в денник. Сам же эльф еще долго бродил меж беседок и яблонь, то и дело подставляя лицо к белесому, затянутому прозрачной пленой небу и умиротворенно, легко улыбаясь. Он слушал собственную фэа, и на душе его было светло и спокойно. И время от времени ему казалось, что он почти нашел ответы.