Ледяной бал-маскарад (джен)

Вытянув артефакт из размякших от бессилия объятий, странник открыл его на первой странице. Пробежался по ней глазами. И снова закрыл. Казалось, тот не нашёл того, что искал. На секунду он задумался, приподняв уголки синеватых губ. И, скомкав тетрадь, отбросил в сторону. Швырнул. В камин. По инерции та провернула ещё несколько оборотов в воздухе и пала в огонь.

Быстро оглянувшись, странник пренебрежительно перешагнул безвольное тело героя. Всё ещё улыбаясь. И исчез, сняв маску, перейдя за порог парадной двери. Длинные пепельные волосы развевались за его спиной. Мимолётной вспышкой в зале поднялись клубья ветра. Нежно окутав присутствующих, он стих, словно осознав свою неуместность в этом холодном мире. Лишь дрожь пронзила человека, ещё совсем недавно пребывавшего в гостях у самой Смерти.

С другого конца зала доносились бессвязные звуки: рыдания, крики и перешёптывания. Всё же люди уже не могли оставить происходившее без внимания, зачарованные появившимся на сцене призраком. Он не принадлежал миру живых.

Подросток, до недавнего времени валявшийся у ног того призрака, очнулся и растерянно огляделся по сторонам. Его движения были крайне замедлены. А глаза покраснели, словно он много и долго плакал. Смутно осознав, что происходит, он , как и все остальные, потянулся к сцене. Все вокруг затаили дыхание, отступая с каждым движением незваного гостя.

Оглядев руки, он улыбнулся, и все вздрогнули — как будто налетел холодный дождь. Улыбка на его лице была очень пугающей. Отвратительной.

Отвергнутый землёй. Потерянный. Он пытался что-то сказать, но изо рта выходила только невразумительная пена, а из глаз текли слёзы. Неуклюже ползая на коленях, юнец искал тетрадь, последний оплот родных миров. Последнее воспоминание о той реальности, что ещё хранилась в его памяти.

— Знаешь, милый, он не такой, как мы. Другой. Я не чувствую пульсаций золотого яйца в его груди, — прошептала миниатюрная женщина, сильнее сжимая руку маленькой черноволосой девочки. Та с недоумением и любопытством глядела то на неё, то на пришельца, приподнявшись на носочках.

— Этот щенок. Подобен бездушным лесным псам, — подтвердил мужчина возле неё. — Быть может, там ему и место.

— В увядшем лесу снов? Это ведь верная смерть. Он лишь утерянный ребёнок, — в её голосе прозвучала нотка сомнения, смешанная со страхом.

— Уже нет, — заметил господин, явно принадлежавший знатному роду, судя по одеяниям.

— Когда нарушена основа мироздания, для подобных существ только одна дорога — в изгнание. В бездну, — не унималась толпа.