Десять лет свободы (джен)

Я посмотрела в зеркало и поправила прядку, упавшую на глаза. Волосы стали темно-рыжими, седая прядь все равно немного выбивалась цветом, но все-таки больше не бросалась в глаза издали. Мне не нравилось: ни новый цвет, превративший меня в какую-то полупогасшую огненную ведьму, ни закрашенная эта прядь, больше пяти лет служившая моей отличительной чертой и позволявшая узнать Искру или Инквизитора сразу и издалека. Особая примета, от которой теперь, когда Инквизитор ушел, надлежало избавиться.

Пожалуй, сейчас, когда не надо было пролезать в Великий Собор через подземные ходы, идея спрятаться мне нравилась больше. Всех моих друзей, от Алистера до магистра Красса, оповестили о том, что я вернулась из своего похода в горы — о недолгих поисках Каллена и так были в курсе все близкие, — а посторонним знать об этом и правда не следовало. Я ведь больше не хотела соваться в политику — так зачем говорить обо мне, к примеру, императрице Селине? Зачем разрушать красивую легенду об Инквизиции, которая появляется, когда в мир приходит беда? Старая Инквизиция оставила после себя не слишком добрую память, и мы сумели хоть немного развеять ее, рассказав об Америдане. Новая — моя — Инквизиция оказалась совсем иной, мы сумели уйти до того, как чужое недовольство и интриги очернят нашу репутацию. Пожалуй, стоило сказать за это “спасибо” Соласу: он показал мне наши недоработки и промахи, он же утвердил в мысли, что пора уходить.

Было немного жаль Скайхолд, который пришлось покинуть; но держать там гарнизон не имело смысла — он раздражал бы обе сопредельные страны. Да и я — во имя сохранения тайны — все равно поселиться бы там не смогла.

Впрочем, когда среди твоих друзей король, тэйрн, эрл и виконт, беспокоиться о месте жительства нет необходимости. В Хайевере Фергюс выделил нам с Калленом дом с небольшим палисадником. В Амарантайне Айдан предлагал на выбор целое крыло Башни Бдения, отдельный домик на территории крепости, за крепостной стеной или в городе. Варрик тоже пообещал какой-то особняк в Верхнем городе, как только я доеду до Киркволла. Алистер пошел дальше всех и пожаловал мне небольшое поместье неподалеку от Денерима. Земель вокруг него практически не было, титула оно не предполагало, поэтому я согласилась без особого сопротивления. Теперь проблемой было выбрать, где я хочу жить… Впрочем, это и проблемой-то больше не было — можно хоть каждый день ночевать в новом доме.

Некоторые мои распоряжения выполнялись даже после роспуска Инквизиции — просто потому, что были логичными. В частности, Айдан, Каллен, Шартер и Сайлас как представитель Лелианы объехали все известные нам места расположения элувианов и увезли зеркала в Великий Собор. Где-то это делалось с согласия властей, как, например, в императорском дворце Вал Руайо или Халамширале, где-то их фактически воровали, как в том заброшенном особняке в Изумрудных могилах, но Верховной Жрице Виктории претензий не выставил никто. Тем более что ключей к зеркалам больше не было даже у Бриалы, а значит, польза их была минимальной, а вот опасность еще одного вторжения…

Надолго в сердце Церкви они не задержались: один элувиан тайком отправился в Башню Бдения, другой в Пик солдата, третий в Денерим, четвертый — на радость Мерриль — в Киркволл. Еще один забрала в новую резиденцию своего Ордена Кассандра — хоть у нас и было подозрение, что наше первое путешествие к эльфийским руинам закончилось как раз в горах Охотничьего рога, проверять этот факт пока никто не взялся. В Великом Соборе тоже оставили зеркало; по-хорошему, стоило бы его вынести куда подальше, но я подозревала, что через Перекресток в резиденцию Верховной Жрицы чуть ли не каждую ночь шастает один Серый Страж, поэтому стоял элувиан в личном кабинете Лелианы.

Едва узнав об этом, я удивилась: Солас ведь сумел забрать ключ Бриалы, у Виддасалы тоже, скорее всего, отобрал, прежде чем превратить ее в камень. Но оказалось, что ключ от Дарваарада, который мы реквизировали у кунари, позволял открывать и наши зеркала, и те, через которые мы прошли в погоне за Виддасалой, так что доступ в несколько отдаленных, но пока неизученных уголков Тедаса у нас был. Сейчас Дагна, Мерриль, Алексиус и гордый оказанным доверием Киран пытались понять, как можно приспособить наш ключ и под другие зеркала — например, то, что пряталось в подземельях Кладбища Драконьих Костей или найденное людьми магистра Красса в Арлатанском лесу. А заодно — и как скрыть нашу активность от глаз Ужасного Волка. В этом вопросе могла бы помочь Морриган, но она как сбежала, когда мой Якорь начал искрить, так больше и не появлялась. Вернее, как уже рассказывал мне Каллен, она однажды заскочила в Пик солдата, чтобы дать пару советов Алексиусу, но потом исчезла окончательно, бросив сына на попечение отца; впрочем, Киран к отсутствию матери относился философски, мутно сообщив, что она всегда рядом.

Вырывая меня из мыслей, перед глазами затанцевал Светлячок. Я оглянулась назад, поймала ободряющую улыбку любимого мужа и ключ-камнем активировала элувиан. Моя темно-рыжая шевелюра исчезла вместе с отражением всей остальной комнаты, а вместо нее заколыхалось знакомое серебристое марево. Стоило отдать Дагне должное, скопировать ключ ей удалось мастерски.

Я посмотрела еще раз на проход в эльфийское магическое пространство и неуверенно уточнила:

— Может, все-таки на лошади? Или я вообще одна слетаю.

Потому что мне помнилось, как плохо там было людям — и как плохо теперь будет мне, раз уж Вера оставила меня без своей поддержки. Завтрак сегодня был вкусным, тетка Улла моему приезду явно обрадовалась и даже почти не ругалась на этот раз; оставлять его под каким-нибудь красноватым деревом совершенно не хотелось.

— Иди, иди, — велел Айдан. — Мне надо поговорить с Алексиусом, так что в одиночку слетать тебе не удастся.

Я расстроенно вздохнула и сделала шаг вперед. Гравитация снова сошла с ума, как в самый первый мой выход на Перекресток еще во время Осеннего бала — сначала придавливая меня к земле, так что я запнулась о камень и едва не упала, а потом так же легко исчезая едва ли не совсем, так что завтрак бодро ломанулся наружу. Недостойный порыв я сдержала, как и стон, но двигаться не торопилась: перед глазами все плыло, неприятно-фиолетовый туман скрывал пространство дальше десятка шагов, а в голове словно поселился чугунный шар… Светлячок сделал несколько кругов вокруг моей головы, и стало чуть полегче — хотя бы зрение стабилизировалось, и туман отодвинулся ещё на десяток шагов.

— Как вы тут ориентируетесь? — я постаралась, чтобы вопрос не походил на стон, но, судя по ироничному взгляду брата, не удалось. Да, с Верой тут находиться было не в пример проще…

— По вешкам, — серьезно ответил Айдан, и я не поняла, издевается он или тут правда вешки наставлены. И, с сомнением посмотрев на меня, добавил: — Магам тут проще… должно быть проще. Дагна неплохо ориентируется в своих очках. А Киран и без очков.

— Идти недалеко, — успокоил Каллен. — Полчаса пути. Мы подбирали зеркала так, чтобы расстояния Перекрестка отражали расстояния реального мира. Проще ориентироваться.

Я осторожно кивнула и устыдилась. Как мне помнилось, моему командору Перекресток доставлял куда больше неприятных ощущений, чем другим людям, но внешне это было почти незаметно. Айдан тоже держался собранно. Пришлось экстренно брать себя в руки и заталкивать неприятные ощущения подальше. В конце концов, что я, без Веры ничего не стою?

Светлячок снова покрутился вокруг меня, и в голове одобрительно прошелестело:

“Стоишь”.

Я постаралась улыбнуться духу и кивнула:

— Идём. Раньше начнем, раньше закончим.

Выполнить это намерение, правда, оказалось не так просто, как хотелось бы. С непривычки Перекресток давил очень сильно, и я уговаривала себя, что это все равно лучше, чем нестабильный Якорь. Первые минут десять я твердила эту фразу почти беспрерывно, а потом споткнулась на очередном неровном камне висящей в воздухе тропы и поняла, что привыкнуть всё-таки удалось. Не то чтобы мне резко похорошело, но получалось больше обращать внимания на окружение, чем на свои ощущения.

Правда, смотреть было особенно не на что. Светлячок вился между нами, словно боялся далеко отлетать. Каллен с подозрением оглядывался по сторонам, явно так и не смирившись с незнакомой магией в своей жизни, но при этом периодически посматривал и на меня. Айдан на его фоне казался воплощением спокойствия, но руку от меча все-таки далеко не убирал. Заодно я обратила внимание, что на этой руке поблескивает кольцо, украшенное магической руной вместо драгоценного камня. Раньше подобных изысков брат не носил, но я вопросов все же задавать не стала, а через некоторое время получила разгадку и без подсказок. Мы и правда шли по вешкам: кольцо сияло все ярче, ослепительно вспыхнув на очередном пересечении нескольких дорожек; ему откликнулись три руны, вмонтированные прямо в брусчатку. И это явно было не наследие эльфов, скорее, я бы предположила руку нашей чаровницы. Но кое-что всё-таки смущало.

— Вы ведь переносили элувианы только в реальном мире?

— Да, — согласился Каллен. И я указала:

— Я не помню этого перекрестка. Ни разу тут не была. Но все элувианы, которые вы забрали, посещала.

— Это место меняется, — отозвался Айдан, покосился на кольцо и повернул направо. — Вернее, именно этот кусок больше не меняется, Дагна как-то его… закрепила? А вокруг зеркал меняется все, увидишь.

— Сюда нельзя попасть со стороны, — негромко отозвался мой командор. И уточнил: — По крайней мере, мы на это рассчитываем.

— От нашего небольшого лабиринта на основные тропы можно выйти только от элувиана Зимнего дворца, — добавил брат. — Мы увезли его в Коркари, там за ним наблюдают, так что из реального мира незваный гость не явится. А на самом Перекрестке Дагна поставила ловушки. Киран посоветовал какие-то заклинания, маги нашего Круга сейчас этим занимаются.

В голосе Айдана прозвучала гордость: сына он явно успел полюбить и его успехи ценил. Хотя, как мне подумалось, в данном случае заслуга скорее принадлежит Морриган.

Но я кивнула. И пожалела, что была слишком занята своими ощущениями, чтобы осмотреться у нашего домашнего элувиана. Помнится, возле Зимнего дворца на Перекрестке стояли статуи Андрасте и штукатурка была словно из Халамширала. Как теперь выглядит площадка возле Башни Бдения? Что магия сочтет определяющим элементом?

Возле Пика солдата определяющими оказались снег и темный зев каменного лабиринта. Я даже успела подумать, что элувиан установили где-то в том туннеле, через который вела дорога к крепости, но нет: вышли мы в подвале. В этом чувствовалась рука Айдана — в своей крепости элувиан он поставил в аналогичном помещении.

Прямо напротив зеркала металлически поблескивала тяжёлая дверь, перекрывающая выход на Глубинные тропы, а справа, за деревянной, начиналась лестница на первый этаж резиденции Стражей. Обе двери были заметно приоткрыты, и если крепостную еще можно было простить — в теории через элувиан могли прийти только свои, — то за сквозняк с Глубинных троп стража точно получит выговор.

Словно отвечая моим мыслям, оба моих спутника почти синхронно нахмурились. Брат пробормотал:

— Кто-то тут окончательно расслабился.

Каллен согласно кивнул, и они устремились наружу, уже не оглядываясь на меня. Был соблазн побежать следом — реальный мир встретил меня нормальным освещением, гравитацией и самочувствием, так что резко появилось желание делать хоть что-то… но я сдержалась и для начала погасила зеркало — раз уж ключ у меня. И на Глубинные тропы дверь прикрыла. А то еще и мне пришлось бы потом выслушивать лекции о дисциплине наравне с местными охранниками.

К счастью, никакой беды не случилось — когда я поднялась наверх, Пик солдата встретил меня непривычной оживленностью и шумом, которые могли производить только занятые повседневными делами люди. Из кузни теперь доносился стук нескольких молотов, а еще разухабистый мат — кто-то испортил заготовку, и мастер, судя по голосу, не Микаэль Драйден, его отчитывал. В донжон то и дело кто-то входил или выходил, где-то явно организовали плац — слышался стальной лязг мечей, но ритмичный и какой-то... без огонька, что ли. Не боевой, в общем. Возле дома Марты и Микаэля стояла подвода с продуктами, и сама хозяйка о чем-то негромко спорила с возницей. Она же и заметила меня первой, но только приветливо помахала рукой и вернулась к беседе.

Народу в крепости вообще стало заметно больше. Храмовники — интересно, красные-вылеченные или всё-таки наши? — облюбовали одно из вспомогательных зданий сбоку от донжона. На постах, там, где я видела, стояли солдаты Инквизиции и даже пара незнакомых Серых Стражей… или знакомых? Кажется, одного воина я видела в Адаманте. Ещё мелькали какие-то незнакомые люди в гражданской одежде, но я бы руку на отсечение дала, что это наблюдатели Лелианы.

Айдан вместе с Калленом направились в то здание, возле которого ходили храмовники — возможно, я ошиблась, и это просто местный штаб? В любом случае, идти следом не хотелось, так что я скользнула за ближайшее здание, обернулась ястребом и устремилась к знакомому балкону. Новые обитатели Пика солдата особого внимания не обратили, зато меня заметили голуби.

Вообще я считала, что при виде хищника остальные птицы должны если не разлетаться в разные стороны, то хотя бы замирать в надежде, что их не заметят. Но то ли голуби уверились, что в массе они сильнее, то ли Алексиус их слишком уж прикормил, но вместо испуга они проявили агрессию. Полтора десятка крылатых тварей сорвались с окрестных крыш и четко, чуть ли не строем, направились к родному балкону для заседаний — и, похоже, картина была привычной, потому что внимания они так и не привлекли. Я же шарахнулась в сторону, чтобы не столкнуться с самым быстрым, и чуть не влетела вместо этого в каменный парапет. Забила крыльями, выровнялась, чуть ли не по стене заползла все-таки на балкон и, обернувшись человеком, мстительно пульнула в голубей огненным шаром. Небольшим, большие у меня не получались.

А вот теперь внимание удалось привлечь. На огненный шар — в голубей я так и не попала, да и не целилась, — оглянулись абсолютно все, кто сейчас находился на улице, от возницы продуктовой телеги до рыцаря-капитана Райлена. Вот, значит, кого Каллен оставил тут приглядывать за порядком… я чуть кривовато улыбнулась и помахала рукой. Рассчитывать, что меня не узнали мои солдаты, было глупо. Оставалось надеяться, что Каллен сумеет им объяснить важность молчания.

Но Шартер, Лелиане и Жозефине рассказать придется. Похоже, меня все-таки ждет порция укоризненных взглядов.

За спиной распахнулась дверь, и Герион Алексиус предложил:

— Заходите быстрее, леди Кусланд. В кабинете комфортнее.

Я последовала доброму совету и заскочила внутрь.

— Рад вас видеть, — приветственно поклонился мне мой пленник. Я открыла рот, чтобы поприветствовать в ответ, но в то же мгновение увидела, что Алексиус работал не в одиночку. И радостно выдохнула:

— Архитектор… Ты вернулся!

Очень хотелось обнять гарлока, и он, кажется, уловил это желание, потому что чуть отступил… но я сдержалась. Зелья нет, скверна есть — все за то, чтобы эмоции держать при себе. И я только улыбнулась:

— Я рада, что ты здесь. И вас тоже рада видеть, магистр, прошу прощения.

Герион вежливо улыбнулся и вернулся к лабораторному столу. Только теперь я заметила, что пара ученых занята каким-то экспериментом, в ход которого я так резко вмешалась. Хотелось посмотреть поближе, но черную плесень — скверну — в одной из керамических чашек я заметила сразу и рисковать не стала. Тем более рядом лежал лириум. Темно-синий.

Удивительно, но после расставания с Верой на лириум я стала реагировать спокойно — никакой потери воли, никакой музыки и видений. Похоже, настолько сильная привязанность проявлялась именно у нее — духа, что старше всего этого мира. И мне было интересно, чем же является лириум — кроме как кровью титанов, конечно. Увы, удовлетворить этот интерес было некому.

— Я не помешала? — все же уточнила я, глядя, как скверна съёживается, а кристалл сияет все ярче и ярче. Неужели способ очистки красного лириума?

— Будет любопытно взглянуть вашими глазами на процесс, леди Кусланд, так что вы как раз вовремя, — отозвался Алексиус.

— Боюсь, это невозможно, — ровно ответила я. Говорить об этом было все ещё… неприятно? Тоскливо. Болью я бы это всё-таки не назвала. — Больше я не вижу магию, у меня нет Якоря…

Про щиты я все же озвучивать не решилась. Архитектор относится ко мне хорошо, но вот в бывшем венатори я все ещё слегка сомневалась. Впрочем…

— Инквизиция распущена, магистр, раз уж основной отличительной черты у ее главы больше нет, — я помахала рукой. — Да и главы больше нет, Инквизитор исчез после Совета. По большому счету, вы больше не пленник, у нас нет права держать вас здесь.

— Зато у Магистериума различных прав куда больше, чем мне хотелось бы, — заметил Алексиус. — Поэтому, надеюсь, вы позволите продолжить мне исследования, тем более что они далеки от завершения. Феликс не может вернуться в Ферелден, а я не могу показаться в империи. Значит, наше лекарство должно быть стабильным и не зависеть от внешних факторов. Пока что процесс излечения требует плотного контроля.

Маг покосился в сторону балкона и улыбнулся:

— К тому же мне сложно поверить, что Инквизиции больше нет. Ваши солдаты ежедневно убеждают меня в обратном.

— Официально распущена, — уточнила я. — Неофициально мы, разумеется, присматриваем… но верных людей осталось гораздо меньше. Насколько я успела узнать, в Пике солдата сейчас самый большой гарнизон.

В основном потому, что никаких гарнизонов у нас больше не было, я и здесь-то не ожидала его увидеть. Похоже, до этой крепости Инквизиция все же добралась, хоть и на пять лет позже, чем я предлагала. Часть моих солдат перешла в охрану Верховной Жрицы, часть неожиданно подалась в Амарантайн — похоже, Айдан, хоть и не вступил в Инквизицию, все же решил помочь ее работе. Часть солдат ушла с Калленом, так что в нашем поместье под Денеримом была небольшая охрана… наверно, ее тоже можно было считать гарнизоном.

— Не сочтите попыткой пошпионить, — маг улыбнулся, и мне на мгновение стало стыдно: похоже, мое недоверие он ощутил. Но это чувство тут же исчезло: Алексиус был моим врагом, затем пленником, слепо ему доверять только из-за хорошего поведения и его обещаний было глупо. — Все ещё есть, за чем приглядывать? Я имею в виду, проблемы сложнее очередной стычки Тевинтера с кунари или амбиций орлесианского дворянства?

— Всегда есть, за чем приглядывать, — философски отозвалась я.

Даже если не брать в расчет Соласа и таинственное исчезновение Фейнриэля, венатори и расплодившихся бандитов… были, к примеру, титаны. Дагна предположила, что на них влияет Завеса: артефакты Соласа ее изрядно расшатали, а ведь первый титан проснулся как раз из-за открытия Бреши. Правда, худо-бедно гномка с ними разобралась и вроде заблокировала действие, но сама гарантий не давала: слишком мало времени на изучение, слишком много вопросов, которые сваливали на нее… наш Круг помогал в исследованиях, о чем-то рассказали Маркусу, а через него — магистру Аврарии, но так быстро всех ответов не смог бы дать и Создатель. К тому же сама она собиралась в экспедицию в тейг Гейдрун — то ли в надежде понять что-то о титане, то ли из любопытства, — так что сейчас больше готовилась спускаться через наполненные скверной подземелья. Айдан отправлял с ней и Серых Стражей, и отряд из нашего Серебряного Ордена, только что сам не шел, но все же опасностей было достаточно.

И это если не брать в расчет. Но сбрасывать со счетов эльфийского не-бога, который хочет устроить очередной конец света, почему-то не получалось.

— В тебе больше не чувствуется тех сил, что были раньше, — заметил Архитектор, отрываясь от чашки. Я заметила, что скверна в ней исчезла, а лириум окончательно поголубел. — Я буду рад, если ты расскажешь.

Я вздрогнула и отвела глаза от лабораторного стола.

— Ну, зато у меня есть другая сила, — я зажгла на кончиках пальцев огоньки. — Правда, не сказать, что много… Я расскажу, но чуть позже. А то там Айдан о чем-то поговорить хотел срочном.

— Страж-командор пока далеко, — спокойно отозвался бывший жрец красоты. — Но я понимаю. Терять бога больно.

Фраза ударила больнее, чем я ожидала сама. Времени прошло, казалось, достаточно, никто не умер, а уж религиозностью я особенно не отличалась… но сердце сжалось.

— Она не богиня! — выкрикнула я, и тут же замолчала. Слишком порывисто, слишком эмоционально… и не слишком честно. Она ведь и правда в каком-то смысле богиня. Невеста Создателя, чтоб ей. В квадрате. А потом до меня дошло сказанное, и я тише спросила: — Значит, ваши боги беседовали с вами… так?

— Мне сложно судить, ведь я не знаю, как это ощущаешь ты. Но, полагаю, сходство должно быть большим.

Я кивнула. В голове вдруг всплыли наши с Аврарией старые теории о том, что Древние боги были на самом деле эванурисами… особенно в свете того, что Митал убили, а Фен'Харел, по большому счету, был к своему пантеону в оппозиции — теперь и количество богов сходилось. В свете планов Соласа о снятии Завесы…

— Я расскажу вам все, — решила я. — Возможно, мне понадобится совет тех, кто знает историю Тевинтера и знаком с его богами. Но для начала у меня есть просьба…

Не то чтобы эта просьба была спонтанной. Я пару раз подходила с ней к Солоне, но Первая чародейка пока была слишком занята переездом и последующей за ним неразберихой, так что обещала помочь, но когда-нибудь потом. К тому же наставник самого блистательного Дориана Павуса в моих глазах был предпочтительнее всех ферелденских магов, при всей моей дружбе и любви. Но вот просить было как-то… неудобно? Пленник все же.

— Мы внимательно слушаем, — подбодрил меня Алексиус, словно снова догадался о моих мыслях. И я решилась:

— Как вы могли заметить, у меня проявилась магическая сила. Я обучалась по авварской системе, так что с самоконтролем проблем у меня нет. Но и умений особых — тоже нет. Я же всегда интересовалась только теорией. Я хотела бы попросить вас обучить меня хотя бы базовым заклинаниям.

Несколько мгновений оба мага молчали, потом бывший венатори улыбнулся:

— Неожиданная просьба. Я с удовольствием ответил бы на нее согласием, но полноценное ученичество предполагает частые… ежедневные занятия. Не думаю, что вы захотите остаться в крепости. Но я могу подобрать для вас книги и в любой момент проконсультировать, леди Кусланд.

— Прости, Алиена, но мои заклинания слишком сложны, — Архитектор тоже качнул головой. — Прежде тебе нужно освоить более простые вещи.

— Я умею левитировать предметы, — возразила я и магией подняла какой-то листок со стола. И с разочарованием признала: — Правда, с трудом. Ладно, вы оба правы, прошу прощения. Буду благодарна за книги. Расскажете о лекарстве? Всё-таки теория у меня в голове осталась.

Алексиус кивнул и хотел что-то сказать, но наш разговор прервало появление моих брата и мужа. Сначала в дверь вежливо постучали, потом Айдан вошёл внутрь и заметил:

— Я же говорил тебе, что эта мелкая заноза уже здесь. Добрый день, господа, рад вас видеть. Жаль прерывать вашу беседу, но у меня дело, можно сказать, государственной важности, так что я предпочел бы решить сначала его. Как много времени займёт ваш лечебный ритуал в случае Его величества?