Три года до звезд (джен)

По всему плацу разносился голос адмирала, многократно усиленный при помощи аппаратуры.

— ...вас всех ждут непростые испытания! Сейчас вас больше четырех тысяч на этой базе, но начнут этот учебный год лишь около пятисот кадетов. Комиссия будет обращать внимание не только на результаты вступительных испытаний, но и на дисциплину. У Академии жесткие критерии отбора, и если вы им не отвечаете, то вам нечего делать на Звездном Флоте!..

Кирк увеличил громкость в наушниках, чтобы очередная пламенная речь не мешала слушать музыку. Сколько же можно, все уже поняли, какой геморрой их ждет, зачем повторяться? Лично он, кроме ежедневной промывки мозгов и бестолкового распорядка дня, пока ничего сложного не увидел. Позади остался профессионально-психологический отбор и медкомиссия, отсеявшие едва ли не половину абитуриентов, но больше ничего серьезного не предвиделось. Осталась физическая подготовка, история Федерации и профильный экзамен. Что тут можно завалить? Ах да, еще особо слабонервные отказывались от поступления, не выдерживая непривычных условий жизни. Как будто не ясно, что суточные наряды, уборка территории и прочая муть только для этого и делаются. Нужно продержаться всего один месяц, и дальше будет куда веселее. Кирк был уверен, что если понадобится, то месяц он может простоять на голове, чего уж говорить о том, чтобы пережить этот детский сад...

— Абитуриент! Ваша фамилия? — Джим не сразу понял, что обращаются к нему.

— Абитуриент Кирк, сэр, — отрапортовал Джим, отрывая наушник от уха.

— Вы совсем обнаглели?! — адмирал, казалось, сейчас задохнется от возмущения. Кирк пожал плечами и сунул наушник обратно, разговор получался не информативный. Новый альбом группы "Космические рептилоиды" нравился ему куда больше.

— Сдайте плеер дежурному и идите в расположение. О мерах взыскания, которые будут к вам применены, вас проинформирует старшина!

Кирк улыбнулся изумленному строю и, шутливо отсалютовав двумя пальцами, двинулся в сторону казармы.

Ну, по крайней мере, он избавлен от необходимости дальше слушать эту ахинею. Он уже подходил к своему корпусу, когда его окликнули. Обернувшись, Джим увидел Пайка, приехавшего в Академию по каким-то своим делам.

— Ну здравствуй. И как тебе тут?

— Ну, не курорт, но жить можно, — пожал плечами Кирк.

— Слышал, у тебя пока по всем тестам — высший балл?

— А вы сомневались? — поднял брови абитуриент.

— Да нет, в общем. А еще у тебя восемь выговоров. И в этом я тоже не сомневался, — Пайк укоризненно посмотрел на юношу.

— Восемь? Да не, думаю, уже девять, — вежливо поправил тот.

— Джим, ты понимаешь, что если будешь дальше относиться к поступлению так легкомысленно, то никогда не окажешься в космосе?

— А что, в космосе место только этим деревянным солдатикам, которых здесь полный плац? Я отвечаю всем требованиям, экзамены я сдам лучше их всех, можете быть уверены. Но если кто-то хочет, чтобы я восторженно внимал агитационным бредням, — увольте. Я уж как-нибудь воздержусь.

Капитан грустно покачал головой.

— Джим, то, что ты талантлив, не значит, что ты можешь плевать на устав. Если все-таки попадешь на звездолет, поймешь, что без дисциплины там не выжить.

— О-о-о нет! Я смотался с построения, но мне и здесь норовят прочитать пару нотаций!

— Я тебя не держу, можешь идти, — разрешил Пайк и, когда Кирк уже был далеко, тихо добавил:

— Только без умения вовремя эту дисциплину нарушить в космосе тоже нечего делать...

* * *

Когда прозвучало долгожданное "разойдись", МакКой уже почти завидовал Кирку. Боже, неужели все это не сон, и он, взрослый человек, должен участвовать в этой клоунаде?! Прошло меньше недели, а он уже окончательно озверел. Раздражало решительно все: лицемерные слова адмиралов, хренов устав, запрет на алкоголь, толпа восторженных детей вокруг, многим из которых все это нравилось... Но больше всего раздражал Кирк. Нахальный и сверх меры удачливый мальчишка вел себя так, как никто другой в жизни бы не рискнул. Он наведывался в женскую казарму, просыпал подъем, хамил офицерам, но ничего за это не получал, в то время как других выгоняли и за меньшее. Возможно, дело было в его талантах, но циничный МакКой склонялся к мысли, что у парня просто есть неплохие связи. Папаша где-нибудь в адмиралтействе или еще что-нибудь в этом духе. Блатных тут было немало. Вот и сегодня, на плацу, Кирк подтвердил его подозрения. Лен уже не сомневался, что ничего, кроме очередного выговора, мальчишке за это не светит. Он будет продолжать ослеплять этот мир своей белозубой улыбкой и плевать на все вокруг. Раз-дра-жа-ет! Ладно, дело было не в парне, а в самом МакКое. Дело в том, что сегодня его бесило решительно все. Просто сегодня был день рождения его дочери. Ей исполнялось четыре года. Наверное, сегодня она спросит мать, почему не пришел папа. Мириам что-нибудь сочинит про его большую занятость, командировки, еще что-нибудь. Может, на следующий год она снова спросит о нем... А потом? Потом она перестанет спрашивать, и помнить тоже перестанет, и скучать по нему... А он не сможет перестать скучать по дочери. Черт, да катись все на хрен! Леонард достал предусмотрительно спрятанную флягу с саурианским бренди и залпом выпил половину. Пусть хренов устав идет по адресу!

— Абитуриент МакКой! — черт, ну конечно, по закону подлости старшина Робинсон оказался рядом и видел его манипуляции. Ну что ж, пусть и старшина тоже идет по адресу!

— Так как это ваше первое предупреждение, вы получаете один наряд на уборку территории, — ровным голосом проинформировал Робинсон.

Мысленно проклиная все, что только можно, Лен опустил швабру в ведро. Идиотский Флот с их идиотскими воспитательными мерами! Хренов каменный век! Да для уборки давно существуют роботы, так на кой черт весь этот цирк! Он доктор, без пяти минут кандидат наук, некоторые его исследования публиковались даже на Андоре, почему он должен...

— О, а я думал, ты доктор, а не уборщица! — послышался за спиной знакомый насмешливый голос.

— Тебе тут чего? — зло рявкнул МакКой.

Голубые глаза Кирка смотрели весело и совсем не враждебно. При всей своей наглости этот парень был удивительно необидчив, а его улыбка — для многих заразительна. Но только не для МакКоя и только не сегодня.

— Да мне ничего, — развел руками Джим. — Если хочешь убираться за нас обоих, я не против. А вообще меня тоже сюда отправили. Все-таки десятый выговор, юбилейный, можно сказать! Отметим?

— Иди на хрен. Возьми швабру и заткнись.

— Ай, ладно тебе, ну чего ты всегда такой мрачный? Можно я придумаю тебе какое-нибудь не менее мрачное прозвище? Ну, скажем, потрошитель? Нет, потрошитель это глупо. Лучше Боунз. Представляешь, как будет круто: твое лицо на черном фоне, под ним скрещенные кости и девиз "Жизнь — это риск и болезнь во мраке и тишине"! Зловеще, верно?

— Только попробуй, — Лен, не оборачиваясь, принялся оттирать какое-то пятно на полу. Он с утра испытывал потребность на ком-нибудь сорваться, и Кирк подходил для этого просто идеально. Но, если МакКой сегодня еще и набьет кому-то рожу, об Академии можно будет забыть. И тогда бежать от себя станет совсем некуда. Да и физподготовку завтра сдавать, не хотелось бы, чтоб что-то болело...

— Брось, ты что, серьезно собираешься драить полы? — изумился Кирк.

— А у тебя есть другие идеи?

— Конечно, есть. Чем махать шваброй, не лучше ли головой подумать?

— Ну и?

— Что и? Ну смотри, — мальчишка принялся загибать пальцы. — Можно украсть на складе небольшой лазерный заряд и взорвать его здесь. Уверяю, пыли не останется. Можно перепрограммировать одного из андроидов Академии. Можно...

— Закройся и бери швабру.

Кирк скрестил руки на груди и уселся на перевернутое пустое ведро.

— Не, неохота. Это же ты, а не я не хочешь замутить что-нибудь поинтересней.

МакКой, который никогда не славился чрезмерной терпеливостью к придуркам, начал закипать.

— Слушай, я понимаю, что тебе с твоим папашей все сойдет с рук, но я в твоих играх участвовать не буду! — резко бросил он. Лицо Кирка вдруг изменилось почти до неузнаваемости. Улыбка из добродушной стала какой-то хищной.

— А причем здесь мой отец? — опасным шепотом спросил он.

Может, Лен и не горел желанием связываться с сынком адмиралтейской шишки, но брать свои слова назад не собирался.

— Ну а тебе, скажешь, не за него все прощают?

Он едва успел заметить, как кулак Кирка метнулся ему навстречу.

"А ведь меня посадят..." — мелькнула неутешительная мысль. Но ему уже было плевать. Бросив чертову швабру, он замахнулся для ответного удара.