Чернильная ловушка (джен)

— Как ты думаешь, может быть, он живой? — с хрупкой надеждой в голосе произнёс Уилл, переведя взгляд с профессора Квизла на Эвана.

— Ну, если вы, колдуны, способны жить с почти метровой сосулькой в груди, то да, — саркастично ответил Джеймсон. Поймав испепеляющий взгляд напарника, он добавил: — Лучше пойдем внутрь и проверим, вдруг мы ещё что-то сможем сделать.

— Надеюсь, всё не так… плачевно, — угрюмо отозвался Эндрюс.

Колдун извлек волшебную палочку из кармана. Нацелив её на окно, он произнес заклинание; окно полностью исчезло. Сделав наиграно вычурный жест рукой, Уилл сказал:

— Прошу.

— Я бы предпочёл воспользоваться дверью, как цивилизованный человек, — перешагивая через подоконник, ответил Эван.

— Зато так быстрее: не нужно снова обходить дом, — пожал плечами Эндрюс, следуя за напарником в кабинет профессора Квизла.

Джеймсон, осторожно ступая, чтобы ненароком не наступить на возможную улику, подошёл к хозяину кабинета и прикоснулся к его шее. Не нащупав пульс, он мрачно произнёс:

— Он мëртв.

— Ты уверен? — нервно спросил Уилл.

— Да. Пульса нет, — ответил Эван и, ощущая исходящий от тела холод, добавил: — К тому же твой профессор уже остыл, — убирая руку с ледяной кожи трупа, про себя же закончил:

«…даже слишком, словно его только что вытащили из морозильника».

Покалывающее ощущение на кончиках пальцев подсказывало ему, что убийство профессора Квизла произошло не без участия магии, которую мертвец излучал сильнее, чем весь дом. Подозрительность в нем дернула его нервы, как кучер, подгоняющий лошадей вожжами. Джеймсон огляделся по сторонам. В комнате царил исключительный порядок, если не считать валяющихся возле стола желтоватых листов бумаги формата А4 с потрепанными краями. Окружающая мебель была под стать своему хозяину — массивной. Заметив, что один из нескольких книжных шкафов набит книгами Агаты Кристи, Джона Диксона Карра, Г. К. Честертона, Рекса Стаута, Чарльза М. Грина и других представителей золотого века детективного жанра, Эван сказал:

— Ха! Оказывается, колдуны любят классические детективные истории.

— Не все, только такие оригиналы, как профессор Квизл, увлекаются литературой простецов, — ответил Уилл, держась как можно дальше от мертвеца.

— Похоже, он не просто увлекается, а фанат, — глядя на костюм профессора Квизла, сшитый по моде тридцатых годов, подметил напарник. — Он одет в точности как персонаж из этих книг.

— Может быть, помешался от одиночества и паранойи.

— Что ж, тогда ему стоило бы читать не детективы, а любовные романы.

— И тогда мы бы обнаружили труп в костюме эпохи Регентства или от Армани.

Каждый из них представил себе эту картину в голове и невольно рассмеялся. Отсмеявшись, Джеймсон серьёзным тоном сказал:

— Думаю, тебе стоит связаться с вашей полицией. Ведь вряд ли простой человек — даже душевнобольной — додумался бы найти этот дом, чтобы заколоть сосулькой твоего профессора. Которая, кстати, не тает.

— Совсем забыл об этом, — спохватился Эндрюс.

В этот самый момент, когда Уилл потянулся за волшебной палочкой, в окно ворвался порыв ветра и поднял вверх один из лежащих на полу листов бумаги. Эван машинально схватил его.

— Вот это реакция! — невольно восхитился напарник и тут же воскликнул: — Смотри, на нём появляются слова.

Он быстро подошёл к Джеймсону и взялся за другой край листа, чтобы получше рассмотреть то, что на нём написано. Буквы появлялись словно их печатали на пишущей машинке первой половины прошлого века. Даже шрифт был машинописный.

Место действия:

Пансион «Орлиное гнездо», находящийся в * * горах.

Время действия:

Середина января.

Действующие лица:

Хьюго Марш (37 лет), хозяин пансиона.

Анна Марш (30 лет), жена хозяина.

Прислуга:

Рита Эбсон (45 лет), кухарка.

Фрэнк (Фрэнки) Баттерман (17 лет), слуга.

Элси Осборн (20 лет), горничная.

Постояльцы пансиона:

*Катрин Дэйзинг (20 лет) и Элен Дэйзинг (22 года), сёстры. Комната 4.

Едва появилась данная строка, Джеймсон почувствовал, как пол под ногами задрожал, а от страницы пошла мощная волна магии. В носу засвербило от смеси запаха типографской краски и аромата новой бумаги, затем к ним присоединились нотки дыма, средства для полировки с лимоном и выпечки. Мир закружился, словно он находился на безумной карусели. К горлу подкатила тошнота, но прежде чем кофе и кекс попросились наружу, всё прекратилось. Окружающая обстановка изменилась с кабинета на просторную комнату, в которой гармонично сочетался сельский стиль и арт-деко. Эван почувствовал цветочный аромат духов. Повернув голову, Джеймсон увидел мужеподобную женщину на месте Эндрюса. Ему потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что перед ним всë тот же Уилл, вот только с макияжем и одетый по женской моде тридцатых годов: в тёмно-синем в горошек платье с большим белым бантом и чëрной шляпке-тарелочке с вуалью, прикрывающей пол лица наискосок. Волосы стали длиннее в несколько раз, дурацкий начёс пропал, и теперь они лежали крутыми волнами, на которые определённо не пожалели средства для волос. А голос напарника, которым заговорила женщина, подтвердил его предположение.

— Ты чего на меня так уставился? — спросил он и перевел взгляд на напарника.

— Да ты бы себя видел, — широко ухмыляясь, ответил Эван.

— Чего?! — озадаченно произнёс Уилл и быстро отыскал взглядом зеркало. Увидев в нём их отражение, он криво усмехнулся: — Ну, по крайней мере, я выгляжу получше, чем ты.

— С чего бы это? — возразил Джеймсон. На нем было похожее платье, только темно-зелёного цвета с бледно-лимонным бантом, а вместо шляпки был темно-лавандовый берет. — Мы выглядим почти как сёстры-близняшки.

— Вот только ты страшная близняшка, Эван, — с апломбом заявил Эндрюс.

— Да пошёл ты! — фыркнул тот, затем серьёзным тоном сказал: — Лучше объясни, почему мы выглядим как дешевая пародия на Дафну и Джозефину и где мы, черт возьми, вообще находимся?

— Судя по всему, мы оказались…

Уилл не закончил фразу из-за того, что рядом с ними возникла миловидная пухленькая женщина тридцати лет. Её румяные щёчки очаровательно обрамляли крутые волны золотисто-рыжих волос. Широко улыбнувшись напарникам, она обратилась к Эндрюсу:

— Вам понравилась ваша комната? Вы с сестрой хорошо устроились, мисс Дэйзинг?

— Мисс Дэйзинг?! — недоумевающе повторил Уилл. Потом лицо его прояснилось от догадки: — Ах, ну да!.. — отпустив страницу, он откашлялся и фальцетом продолжил: — Миссис Марш, комната, конечно, чудесная, но нам бы не помешали ещё одеяла. Моя сестра очень мерзнет по ночам и имеет отвратительную привычку приходить в мою постель, чтобы погреть об меня свои лягушачьи лапы.

— Прекрасно понимаю вас, мисс Дэйзинг, — сочувственно кивнула миссис Марш. — Я сейчас подготовлю дополнительные одеяла и отправлю их с Фрэнки или Элси в вашу комнату. Будут ещё пожелания?

— Нет… А хотя я бы не отказалась от чашечки поссета… кхм… у меня в горле слегка першит.

— Хорошо, отправлю вам поссет вместе с одеялами, — ответила она, затем обратилась к Джеймсону: — А вам, мисс Катрин, что-нибудь нужно? Может быть, тоже поссет? Или чаю с мёдом или лимоном?

— Кружки чая хватит, миссис Марш, — ответил за Эвана Уилл.

— Будет исполнено, — энергично сказала та и покинула их, чтобы отдать прислуге распоряжения.

Как только она удалилась, Джеймсон тут же атаковал напарника вопросом, который так и рвался из него всё время беседы Эндрюса с миссис Марш.

— Так получается, ты знаешь, где мы находимся?

— Как тебе сказать… — начал Уилл. Интонации в его голосе с головой выдавали, что он хочет увильнуть от прямого ответа.

— Да говори как есть, — резко перебил его Эван. — Обещаю, что в обморок не упаду.

— Сдаётся мне, мы попали в чернильную ловушку.

— Что за чернильная ловушка? — удивленно поднял брови Джеймсон. — Можно пояснения для простых людей?

— Обычно это зачарованные рукописи, которые служат своеобразным порталом в созданную магией реальность. Всё в ней соответствует тому, что было написано автором, и подчиняется законам текста. И нередко они весьма абсурдны.

— Ты уверен, что мы в чернильной ловушке? — спросил Эван.

В его голове всплыли воспоминания из прошлой жизни, когда он сам был колдуном. Вспомнил, с каким пылом Гермиона рассказывала истории о книгах, которые засасывали на свои страницы читателей. Он подозревал, что она сама бы хотела оказаться внутри книжного мира.

— Да, — кивнул Эндрюс и потянулся за страницей в руках напарника. — Смотри сюда, — указал он на седьмую строку, — вот это та самая женщина, с которой я разговаривал. Миссис Марш. Тридцать лет. Жена хозяина пансиона. Всё сходится. Также она упомянула имена Фрэнки и Элси. Они указаны как прислуга.

— А мы с тобой сëстры Дэйзинг из четвёртой комнаты, выходит, — усмехнулся Эван.

— Именно, ты здесь Катрин, а я Элен, — бодро согласился Уилл.

«Мерлин, он доволен, как нюхлер на монетном дворе», — подумал Джеймсон, а вслух сказал:

— Почему это мы с тобой женщины?

— Чернильная ловушка так решила. Я же говорил, что у неё свои правила.

— О’кей, правила правилами, но как выбраться отсюда?

— Нам нужно пройти сюжет. И тут-то у нас серьёзные проблемы.

— А разве проблем с неудобным бельём и туфлями на каблуках для нас мало? — сыронизировал Эван.

— Ха-ха, очень смешно, — скривился Уилл. — А если серьёзно: судя по тому, что мы нашли профессора Квизла мёртвым, оказались мы в детективной истории.

— Повторюсь: зря твой профессор не читал любовные романы.